Результатов: 5

1

Wednepping, или Азиатская пленница.

Эта история со времен работы в одной конторе.
История сия печальна и строга. Она поучительна.
Именно пройдя эту страницу я понял, что значит фраза “Муж да жена - одна
сатана”.
Но отнеситесь с юмором, пожалуйста, и помните - текст этот с тегом
"ЮМОР".
Хотя все - правда.
Тогда мы впервые столкнулись с похищением человека.
История была такая: поступило сообщение - несколько неизвестных похитили
супругу бизнесмена.
Всем быть.
Мы в разгрузку, благо, все уже было известно, где и кто, как.
Остается только освободить заложника, повредить чуток лица и телеса
похитителей и сдать похищенного родным, а рапорт - начальству, а злодеев
- в ДЧ на определение в КПЗ.

Приезжаем на место... А, нет, давайте, сначала расскажу предысторию.
В ЦПЭТ обратился мужчина.
Коммерсант. Богатый. Представительный.
Перепуган. Его трясет.
У него похитили жену. Азиаты. Только что. Трое.
На десятке. Номера такие-то.
Увезли.
А я что? У них - стволы! Я к вам!
Требования были?
Нет пока.

Где и как прошла машина мы уже знали, мало того, опергруппа уже на месте
выявила дом и подходы к нему.
Дом - простой пятистенок.
Явно снят на несколько дней для операции - следов активного ведения
хозяйства нет.
Окраина поселка на юге Башкирии.
Пока ехали, стемнело. Нам и на руки.

А вот теперь - приехали на место, накидали схему, благо все по-простому,
в окнах горит свет, нас не ждут, в доме визуально - трое неизвестных,
предположительно выходцев из средней Азии, вооружение установить не
представляется возможным.
По информации потерпевшего - пистолеты.
Количество неизвестно.
Также в доме находится женщина, блондинка, славянской внешности.
Сидит у окна, спиной, видимо, привязана.
А пацаны поопытней - “Это они от штурма защитились! Чтобы нам брать
несподручней было”.
Чуть позже стало понятно, что не привязана.

Разбились по ролям на две группы.
1) захват заложника, 2) захват подозреваемых.
Ребята к дверям, стук, штурм, выстрелы в потолок.
Мне - в окно, брать жертву и обратно на вылет.
За жертву отвечаю головой.

В общем, поехали.
Стук. Я под окном.
“Ара, ээээ, хто тамммэ?!”
Ответ: “Эээ, сваи, дэээ!” - шум, грохот, два выстрела.
Я в окно, два пореза, х с ними, хватаю девушку и назад.
Краем глаза успеваю заметить, что наши уже в комнате кладут последнего
подозреваемого.
Оттаскиваю заложницу к нашим, сдаю медикам, сам - в дом.
А там уже все закончилось.

Ну, остальное - рутина, неинтересно.
Как вам боевик?
Неплох, правда?
Только вот нихрена, кроме испорченных нервов мы в итоге не получили.

ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО МЫ ЗЛОДЕИ В LOVE STORY!
Теперь рассказываю правду.
Оказалось, что у нашей славянки пошла кругом голова.
Седина в бороду - бес в ребро.
От любви. К гостю из южной республики.
Она его полюбила той любовью, которая описана еще нашими предками в
песнях слезливых да преданиях и сказках. И о, счастье, он ответил ей
взаимностью!
И он полюбил нашу красавицу!
Но любовь та была обречена на верную погибель, ибо “Наташа” была замужем
за ревнивым и беспощадным тираном, который, если бы узнал об их
чувствах, из обоих сделал бы обивку для сидений своего Мерседеса. Из нее
- светлее, из него - соответственно, темнее.
И они решились.
Сбежать в горячую и жаркую солнечную южную республику.
Хрен с ним, главное до Казахстана добраться, а там - прямая дорога
домой, в счастье.
Через неделю подоспела помощь: поддержать Ромео Ахметовича приехали его
братья Монтекковы Расул Ахметович и Бархан Ахметович.
Согласованно взяли девушку, попытавшись инсценировать похищение.
Это их и погубило.
Они быстро доехали до перевалочного пункта.
Там мы их и взяли.

Кстати, всех Ахметовичей отпустили.
Не помню, что решил прокурор, но до суда дело не дошло - повестки мне не
было. Что стало с коммерсантом и его любвеобильной женой - мне неведомо.

2

ПОКА ПАУЛИК НЕ ПРЫШОУ
История не моя, рассказана за рюмкой чая Зямой (aka Сергей Кушнеров), прекрасным музыкантом и веселым человеком, с которым нас свела судьба на археологических раскопках в д. Мохов, Беларусь.

Зяма, будучи тапером и балагуром, долго и успешно подрабатывал проведением сельских свадеб. Публика на таких сейшенах непритязательная, музыкальные вкусы у ней незамсловатые, если шутки ведущего грубоваты – тем веселее. Сценарий праздника с элементами буффонады, похищением невесты и обязательной дракой многократно опробован и отшлифован до мелочей. Как говорится, земля крестьянам, море матросам, бабло Зяме, участникам праздника позитив и мажор.
Вот и в этот раз, когда его позвали провести свадьбу в глухую полесскую деревню, Зяма не стал долго думать, кинул в багажник к жениху синтезатор и прочую аппаратуру и поехал за длинным рублем.
Как красноречиво он расписывал мне этот населенный пункт и его колоритных жителей! Говорит, ему казалось, что машина времени перенесла его лет 100 назад. Специфический говор, который может лечь в основу чьей-то докторской диссертации, свадебные традиции ритуалы (чего стоит только символическое закутывание невесты в подобие савана и извлечение ее оттуда женихом, всамоделишний плач по невесте как по усопшей будущей тещей) и т.д. Короче, полное погружение в этнокультурную среду.
Лишь колхозный клуб, построенный в лучших традициях советской строительной мысли, несколько привел Зяму в чувство и позволил ему вспомнить, зачем он вообще тут оказался.
Свадьба шла своим чередом. Ведущий нажимал на клавиши и продавал талант. Самогон марки «Спотыкач» оказывал тлетворное влияние на организмы собравшихся, жених плотоядно поглядывал на красавицу-невесту. Идиллию нарушила какая-то женщина, вбежавшая в центр зала и заполошно крикнувшая «Людцы, давайте выпьем,пока Паулиук не прышоу !!!». Сей странный слоган застал Зяму врасплох. Гости же, наоборот, четко и слаженно, как солдаты в армии, отработали поступившую команду и выпили по полной, наспех и не чокаясь. Потом еще и еще…
И тут пришел Паулик….
Огромное и звероподобное нечто, завернутое, судя по запаху и внешнему виду, в свежесодранную шкуру медведя, ввалилось в помещение клуба и огласило его нечленораздельными воплями. Выпив залпом бутылку сэма, существо пустилось в пляс. Хоть музыки и не было (Зяма почуял беду и поспешно убрал синтезатор, купленный за кровные), Нечто, верней – Некто, двигалось в такт только ему слышимого ритма и выписывало коленца одно другого краше. Наплясавшись, существо захотело любви и полезло за ней прямо в сиськи невесты.
Городского жениха, ринувшегося было на непотребство, удержали тесть и швагер: «Дурак, сиди, убьет и не заметит. Терпи, все невесты через это проходят».
Между тем, Паулик, уставший от общего бездушия и гробовой тишины ( гости сидели под столами тише мыши), горько посетовав на несовершенства мира жалобным бульканьем, удалился, прихватив с крайнего стола скатерть и все, что на ней стояло.
Потихоньку, понемножку народ выбрался из-под столов, и продолжил праздник в прежнем темпе.
Зяма, водружая синтезатор на исходные позиции, спросил у селян:
- А что это было?.
- Так это Паулик. Наш блаженный. Нигде не работает, ибо с придурью, а жрать–то надо. Вот и ходит по сельсовету, свадьбы ищет, похороны, другие праздники. Побуянит, пожрет и уйдет. Прям примета такая: свадьба без Паулика – плохая примета.
- А что, в деревнях сельсовета нету мужиков, чтоб объяснить Паулику, как нужно себя вести?
- Мужики-то есть. И объяснять пытались. Только есть у Паулика брат Федя. В два раза больше и два раза суровей. Федя присматривает за младшеньким, и когда его обижают, жить обидчикам становится тесно. Так и живем. Да ты не ссы, Паулик смертоубийств не творит и повторно на вяселли не приходит.
И в самом деле, дальше все пошло тихо да гладко, в смысле, громко и весело, с речами, тостами, дракой стенка на стенку и последующим братанием на баррикадах. А Зяма вернулся в Гомель и рассказал эту историю у костра мне.

3

Свадебная история 5
Снимал я свадьбу и после росписи в ЗАГСе, по Севастопольской традиции, молодожёны поехали кататься по городу и к памятникам сниматься на видео и фото. Покатались по кольцу города и кто-то из гостей предложил поехать в Балаклаву (это самый дальний район Севастополя), чтобы прогуляться по бухте вдоль набережной. До ресторана оставалось ещё уйма времени и, поэтому, все согласились. Подъехали к Балаклавской бухте: гуляем, пьем шампанское, делаем свадебный фильм и фотоальбом. Там, на набережной, есть несколько деревянных пирсов у которых стоят рыбацкие лодки и катера. На один из таких пирсов мы и зашли сделать красивую фотосессию на фоне вечереющего моря. Невеста крутится в развевающемся платье, мы с фотографом снимаем, жених со свидетелем стоя позади нас и курят. Вдруг, из одной лодки вылетает поддатый рыбак, хватает невесту на руки и бежит с ней к краю причала (типа, он украл невесту и ему должны дать за это пузырь водки-выкуп!), где его уже ждут приятели на шлюпке, которые уже тянут руки, чтобы принять груз. Подбегая к краю причала, неудачник спотыкается о швартовы и.... вместе с невестой летит в воду! Свадьба стоит в шоке, никто не двинулся с места, потому-что всё произошло за какие-то несколько секунд тем более, никто в процессе фотосессии не обратил внимания на готовящийся теракт. Рыбаки быстро поднимают с воды своего друга и невесту, возвращают её на пирс и резко отходят к середине бухты. Подлетают свидетель и жених и на матерном жаргоне объясняются с воришками. Те просят прощения и говорят, что готовы сами купить пузырь за неудачный проступок. Стрит ругань, мат и гам на всю Балаклавскую бухту! Вдруг раздаётся дикий женский хохот. Все оборачиваются на невесту, думая, что у неё истерика. Девушка прекращает смеяться, подходит к нам с фотографом и спрашивает:
-Успели снять это момент? Это круто!!!
Я говорю, что камеру не выключал, а фотограф успел сделать всего один кадр её полёта.
Народ начинает дико хохотать с чувства юмора невесты. Оказывается, намочились лишь трусики, так как платье не дало зайти (погрузиться) ей воду целиком, только по талию, а платье из какого материала, который даже трудно стирается. Жених с улыбкой для виду погрозил рыбакам и мы поехали домой к невесте, чтобы та переодела нижнее бельё.
По просьбе молодожёнов, эта сцена с её похищением вошла в свадебный фильм. Я включил эти кадры, но в рапиде ( замедленная съёмка, так как само действо было не больше 10-15 секунд. Пришлось удовольствие растянуть!

4

Бремя любви тяжело, если даже несут его двое.
Нашу с тобою любовь нынче несу я один.
Долю мою и твою берегу я ревниво и свято,
Но для кого и зачем — сам я сказать не могу.
(С. Маршак)

Некто Леша вот тут https://www.anekdot.ru/id/1225754/ подтвердил старую истину: одни заключают брак бегом на коленке и потом счастливо живут до бриллиантовой свадьбы, а другие женятся со всем пафосом, в платье от лучших задрищенских кутюрье, с сотнями гостей, похищением невесты и тысячей дурацких конкурсов, призванных хоть как-то отбить расходы, и потом их любовная лодка, перегруженная всей этой хренью, тонет, едва отплыв от берега. Я повидал и подтверждений этого правила, и исключений, ничего принципиально нового не добавлю, но две истории расскажу.

Первая – о моих родителях. Это 1960 год. Отцу было уже 30, на вид еще больше: он рано поседел, плюс добавляли солидности очки и должность директора сельской школы. Он строго придерживался правила не крутить любовь там, где работаешь. На выходные уезжал на колхозной полуторке в райцентр, где жили родители, и вот там покоренными им девушками можно было мостить улицы. Сохранился фотоальбом, в котором целый разворот занимают фотографии кудрявых красоток с надписями на обороте: «Дорогому ... на вечную память». Мама эти карточки всегда с неодобрением пролистывала, но не выкинула даже после папиной смерти.

Маму прислали в эту школу после института учительницей физики. Ее родители жили в том же райцентре. Стали ездить в город на полуторке вдвоем, так и сдружились. Пару месяцев жили двойной жизнью: по выходным в городе встречались, а в деревне всю рабочую неделю соблюдали конспирацию, чтобы не говорили, что директор развел аморалку на рабочем месте. Когда ехали в город на зимние каникулы, отец вдруг сказал:
– Заедем тут в одно место.

«Одним местом» оказался загс. Паспорта у невесты с собой не было, пришлось взять бланки и зайти к ней домой. Родители невесты знали жениха только как дочкиного начальника, сильно удивились. Родители жениха удивились еще больше, они невесту до того вообще ни разу не видели. Регистраторша в загсе попыталась дать им время на раздумье, но отец сказал:
– Девушка, посмотрите на меня. У меня голова вся седая, о чем мне еще думать?

Пошли вдвоем в ресторан, отец заказал бутылку шампанского и новомодный деликатес – салат оливье. Вот и всё торжество. После каникул вернулись в село, перевезли мамины платья, подушку и две простыни на отцовскую квартиру и стали жить вместе. Не дотянули, к сожалению, ни до бриллиантовой свадьбы, ни даже до золотой, но 45 лет счастливой семейной жизни у них было. Отец умер 16 лет назад. Мама жива, живет за них двоих, дай ей бог еще долгих лет.

Я по части нелюбви к пафосу пошел в отца, может даже его превзошел. Мы с Ленкой подали заявление в августе 1984-го. Тогда, если один из будущих супругов был москвич, а другой нет, полагалось три месяца на раздумье, чтобы не женились ради московской прописки. Запланировали свадьбу на начало ноября, чтобы мои родители могли приехать на осенних каникулах. Заказали столик в ресторане на десяток ближайших родственников, и я уехал дорабатывать по распределению.

В середине октября, накопив пару отгулов, я приехал к Ленке в Москву. Ее родители были в санатории, дома только 86-летний дедушка. Мы предвкушали три дня вдвоем, но получилось иначе. Дедушке стало плохо. Ленка позвонила в скорую и двум дальним родственницам-врачихам, которые приехали даже раньше. Оказалось, микроинсульт, ничего страшного, но за дедушкой надо было следить, дежурить у его постели. Мы решили родителям не сообщать, все равно они раньше приехать не смогут, только переволнуются, подежурим сами. Тетушки обрадовались такому решению и отпустили нас за покупками и пару часов погулять.

Вот во время этой прогулки, на пути из аптеки в булочную, нам попалась на глаза вывеска загса, в котором лежало заявление. И мы поняли, что не можем ждать еще три недели. Ничего не было готово, ее платье еще лежало в ателье, мой костюм висел в магазине, фотографа и тамады не было и не планировалось. Обручальное кольцо (перелитое из прабабушкиного) Ленка вопреки всем правилам носила уже месяц, а я свое так никогда и не стал носить. Казалось бы, три недели ничего не решали, штамп в паспорте ничего не менял в нашем положении, мы даже съехаться не могли, пока меня не отпустят с работы. Но почему-то это стало вдруг очень важным.

Зашли, рассказали регистраторше, сильно сгустив краски, что дедушка при смерти, и если она не распишет нас прямо сейчас, то свадьбы не будет, и на ее совести останется наше несостоявшееся семейное счастье. Она поддалась и нас расписала (паспорта с собой были, мы, видимо, подсознательно что-то такое предвидели). Купили бутылку шампанского и салат оливье в кулинарии (вот она, наследственность!), дома выставили на стол и сказали тетушкам:
– Поздравьте нас, сегодня мы стали мужем и женой.

Тут я по реакции тетушек догадался, что они поняли нас как-то не так, и поспешил уточнить:
– Мы расписались в загсе.
– А то, о чем вы подумали, – добавила Ленка, – случилось еще в прошлом году.

Конечно, этим шампанским празднование не ограничилось. В ноябре мы отметили наше бракосочетание с родителями. Потом пригласили в гости парочку общих друзей, потом Ленкиных одноклассниц, моих однокурсников, еще кого-то... В середине декабря Ленкин трехлетний племянник спросил:
– А что, свадьба у нас уже кончилась? Ленка перестала жениться?

Дедушка вскоре оклемался и прожил еще три года, успел понянчить нашу старшую дочь. Младшую уже не увидел. Брак наш продлился недолго, через восемь лет Ленку сбила машина. Я, можно сказать, тоже с тех пор живу за двоих. Сейчас думаю: если бы не эта трагедия, протянули бы мы до серебряной свадьбы? Не факт. Она была девушка с характером, я тоже не подарок. Мы периодически ссорились, пару раз даже дрались. Но всё равно восемь лет брака, начавшиеся по пути из аптеки в булочную – это были самые счастливые восемь лет.