- Дорогой

- Дорогой, - говорит жена мужу, - пока ты был в отъезде, я решила
продать соседу наш старый обшарпаный "Рено".
- Зачем, он же был ещё вполне ничего. А за сколько?
- За пять тысяч.
- Что!? Так дёшево! Да он просто тебя наеб@л!
- Нет-нет, за это он заплатил отдельно.

Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона

тысяч пять ничего сколько заплатил отдельно наеб

Источник: vysokovskiy.ru от 2010-1-30

тысяч пять → Результатов: 126


1.

Ещё одна "семейная" история от Сергея-электрика

Случилось это 31 числа, около семи вечера, но не стал вас, читатели, грузить.
Звонок, голос симпатичной кудрявой женщины:

-Я вас умоляю, повесьте люстру, я всем звонила - никто не едет, а вы мне как то розетки меняли, будьте добры, только вот вы остались, последняя надежда!
-Я за городом живу, да и занят, готовлюсь к празднику, прямо сейчас морс варю...
-Нельзя в новый год входить с незаконченными делами, умоляю, дам пять тысяч, только сделайте

Ого. Аргумент, что в новый год нельзя входить с незаконченными делами, весьма весом. Принимаю решение съездить.

Приехал, снял старую люстру, повесил новую, дорогую, с пультом и кучей подсветок. Собрал инструмент, вымыл руки, в прихожей жду расплаты.
Женщина делает глаза шрековского котёнка:

-Ну вы же несерьёзно про пять тысяч сказали, верно же?

Я минуту молчал. Думал, что послышалось или я не так понял. Попросил повторить. А нет, понял всё верно. Пять тысяч никто мне давать не собирается.
И не собирался.
Напоминаю ей, что она сама назначила цену. В ответ: "Ну так по другому вы бы не приехали бы!"
Гениально просто.
Прикольно ещё то, что когда я в квартиру зашёл, я уточнил цену работы.

Полчаса переговоров, слёзы хозяйки, её угрозы полицией, мои угрозы снять люстру... короче неприятно, уныло и глупо.
Позвонила мужу, чтобы тот поговорил со мной.
Взял трубку. Поговорил. Басистый голос: "В чём дело, объясните!" Всё рассказал - тот слушал молча.
Попросил передать трубку обратно жене.
Передал и... муж приказал ей отдать обещанное.
Я офигел второй раз за один час.

Деньги получил, благодарность мужу Павлу, пусть примет мои соболезнования касательно жены. Красивая, конечно, но судя по его уставшему голосу в разговоре с ней, уже немного заколебавшегося от приколов благоверной.

3.

О, Грузия!

Сразу два события случились вчера, об одном знают многие, о другом - лишь некоторые: курс биткоина превысил двадцать тысяч долларов и я был на выставке грузинских художников-экспрессионистов. Перехожу сразу ко второму пункту, потому как первый всем и так ясен и понятен, очередной психологический уровень битка находился на уровне двадцать тысяч долларов, в понедельник ждем небольшого отскока, а затем уверенно идем к новому уровню - двадцать пять тысяч долларов. Второй пункт менее интересен для широкой публики, нет, я не про великих грузинских живописцев, я про себя. Вне всякого сомнения, обо мне скоро заговорят, хотя, конечно, не так как о биткоине - сказать, что я смогу собою затмить первое цифровое золото, значит сказать неправду.
В этот вечер луны на небе не было вовсе - именно в такие вечера и проводят выставки грузинской живописи. Картины великих мастеров вальяжно расположились на стенах маленького по размерам, но не по значимости арт-ателье с кричащим птичьим названием. Поклонников таланта грузинских живописцев было достаточно - если бы кто-нибудь из присутствующих случайно обронил яблоко, упасть ему было бы негде. Но яблок не было, виноград, бананы, канапе, стручковый перчик халапеньо, мандарины с косточками и глинтвейн в кастрюле с поварешкой, да, конечно, читатель, бывший там вчера, меня поправит, было грузинское вино! - но только не яблоки.
Я, оказавшись волей случая и по приглашению милейшей хозяйки этого островка изобразительного искусства, прибыл в назначенное место, опоздав на сорок пять минут. Место мне нашлось сразу у входа, с правой стороны, оттуда ничего не было видно и оно выгодно пустовало. Кто не знает - я непризнанный гений, писатель, и совершено случайно прихватил с собой двадцать своих книг. Как я уже сказал выше, место у входа было стратегическое, выгодно останавливало людей, желающих освежиться, и взгляды некоторых, как мухи на мясо с душком, небрежно падали на стопку зеленых, как сукно игровых столов в казино Лас-Вегаса и Монте-Карло, книг и вместе с хозяевами тут же исчезали. Насвистывая веселую мелодию, я ждал сумасшедших, отважившихся взять в руки мое произведение. Прошел примерно час, не больше, сумасшедших, как я и подозревал, на выставке не оказалось совсем, зато я услышал, как отчаянно стучит поварешка по дну пустой кастрюли, где еще недавно плескался так и не успевший остыть алкогольный напиток.
Отдельных любителей искусства начало прибивать людской волной к берегу современной литературы в моем лице. Я, как заправский рыбак, вытаскивал добычу на берег и открывал их удивленному взору свою душу, компактно размещенную на трехстах трех страницах зеленого чудовища в коленкоровом переплете. Будучи экономистом по образованию, я знал запрещенный прием, с помощью которого намеревался распространить все двадцать принесенных с собой экземпляров. Я их раздавал бесплатно! Это работает, уверяю вас, бесплатно берут даже рекламные кусочки совершенно несъедобной колбасы и, что самое удивительное и непонятное, эту колбасу еще и едят. Моя же книга совершенно не способна так сильно отравить человеку жизнь, в крайнем случае ее можно использовать как растопку, что само по себе уже большой плюс. Но мы увлеклись технической стороной вопроса, возвращаемся к незаслуженно оставленным, но отнюдь не скучающим гостям.
Картины светились изнутри. Особо тянущиеся к свету гости трогали руками холсты великих художников, пытаясь даже сковырнуть кусочек-другой, забрать, так сказать, с собой частицу грузинского солнца и радушия, как выразился один мужчина приятной наружности с офицерской выправкой и шерстяным шарфом на шее во время интервью местному телевидению, да, он так и сказал - грузинское тепло и радушие, я почему-то это запомнил. Телевидение то и дело выхватывало зазевавшихся гостей из толпы и с пристрастием, под дулами телекамер, допрашивало на предмет данного мероприятия. Я отчаянно жался к своим книгам в надежде остаться незамеченным, но и меня постигла участь - или, может быть, честь, сказать сложно, точнее, невозможно - интервьюируемых.
Плохо помню, что именно я нес на камеру, скорее всего полную чушь, за минуту до этого я съел целиком перчик халапеньо (все что осталось из угощения), по этой причине преимущественно широко открывал рот, жадно глотая воздух. Журналист, проводивший опрос, молодой, лысоватый, со сверлящим взглядом, в белом вязаном свитере с высоким воротником, понял меня правильно и что-то шепнул милой женщине-оператору с рваными коленями на джинсах. Оператор улыбнулась мне своей прекрасной улыбкой и развернула камеру вместе со своим изящным телом к изрядно подвыпившему мужчине средних лет, крепкого телосложения, с редкими волосами на голове и с зачаточной, еще только-только приобретающей необходимые форы и пропорции эспаньолкой (это такая короткая бородка вычурных очертаний). Из его уст полилась богатая средствами художественной выразительности пьяная речь, не несущая смысловой нагрузки, но плавная и даже убаюкивающая.
Я зевнул, прикрыв для приличия рот ладошкой. Передо мной неожиданно возникло несколько фактурных женщин, очень милых, пышущих жизнью и духами, щедро расточающих совершенно искренние улыбки. Узнав, что помимо самой книги можно получить автограф, они поинтересовались у меня, где, собственно, прохлаждается сам автор и сколько можно брать книг в одни руки. Улыбки на лицах сменились глубоким удивлением, когда я откашлявшись сообщил, что автор перед ними. Дамы на всякий случай заглянули мне за спину и, никого там не обнаружив, молча взяли по одной книге, очевидно, чтобы меня не обидеть, и, шушукаясь и оглядываясь, ушли к фуршетному столу.
Начало положено, стопка книг стала немного ниже. Потом подошла молодая пара и совершенно культурно попросила меня подписать книгу. Очевидно, они слышали мою беседу с дамами, и это избавило меня от унизительной процедуры представления самого себя. Я пожал руку юному обладателю моей книги и искренне пожелал удачи в семейной жизни.
В помещении стало просторнее. Все оставшиеся после трех часов работы выставки любители живописи сгрудились в правом углу у окна, там же стоял высокий резной деревянный стул, на котором восседал человек в коричневом кожаном пальто с лисьим воротником, длинные волосы как бы небрежно падали на его плечи. В целом он был похож на короля Лотарингии задолго до переименования этих земель в герцогство. Коренастая женщина, невысокого роста, в синем бархатном платье, протирала тряпкой запылившиеся фрагменты его верхней одежды. «Король», не будучи красноречивым, что-то неохотно цедил сквозь зубы, не особо балуя информацией своих слушателей. Поодаль кружила камера, словно опасаясь заглядывать в заветный угол.
Гости, досконально ознакомившись с живописью, искали дальнейшего удовлетворения своих потребностей в духовной пище, и, так как мои книги стояли в очереди духовных продуктов сразу за холстами великих художников, я неожиданно получил бурный и устойчивый спрос. Рука неустанно раздавала автографы уважаемым художникам, общественным деятелям, журналистам местных газет, двенадцатилетним детям, одному представителю городской тусовки (так он представился), пьяный гражданин с эспаньолкой, давший длинное и невразумительное интервью, с бегающими глазами спросил меня, люблю ли я женщин. После этих слов женщина в обтягивающем лиловом платье, очевидно спутница пьяного Сократа, хмыкнула и предложила после прочтения моей книги провести творческий вечер, потому как у нее уже сейчас (после прочтения оглавления) возникли вопросы по поводу моей претензии на классиков. Я охотно согласился, молчаливо, как лошадь, кивнув головой. Вот это успех!
«Король» из своего угла незаметно исчез, трон опустел, а вместе с ним пропала и свита, картины наполняли пустой зал приятный светом, было как-то очень хорошо на душе, даже не хотелось никуда уходить, книги все до одной разобрали.

4.

На работу пришел новый сотрудник, парень, вчера из института. Естественно он как то вливается в коллектив, и однажды стал рассказывать о каких то событиях в своей жизни, и в частности показал несколько фото, на одном из них он сидел за низким столиком "журнального" вида, рядом с крепким мужиком, и перед ними лежал огромный арбуз с воткнутым в него мачете. Мачете я узнал, попросил увеличить фото, и увидел что деревянная рукоять обмотана проволокой. Спросив про железяку узнал что это "настоящий мачете из Бразилии, настоящая Трамонтина", дескать это отцу, на фото как раз был он, его подарили друзья на день рождения много лет назад. Не стал я расстраивать парня по поводу мачете, но дело было так.
Много много лет назад мы ездили на шашлыки. Нашли хорошее местечко не берегу озера, поставили мангал, засыпали уголь, ну и так далее. В один прекрасный момент я осознал что мангал уже горит, но стоит он слишком близко к камышам, вернее это какая то трава, высоченная и сухая, и если она загорится, то будет очень плохо. Вернулся к машине, взял мачете, и порубил эту травку. Друзья увидели мачете, тут же стали рубить траву, потом нашли какие то ветки, рубили их, потом начали рубить яблоки на лету, ну в общем развлекались как могли. Сидим, отдыхаем. Через некоторое время от соседней компании, метрах ста мужики жарили шашлык, подошел один, из "братков", и попросил посмотреть на мачете, поохал, помахал, порубил пару веточек. Ушел. Еще через некоторое время подошел второй "браток", то же порубил веточки, похвалил. Ушел. Потом история повторилась еще раз. Мы отдохнули, шашлык съели, дети навозились в песке, жены наговорились вволю, и уже вечер, собираться пора. Что то отнесли в машины, что то собираем, и вот на пляже остался я один, осталось вещей на одну ходку, и пора домой. Подходит один из соседей и просит продать мачете, дескать очень и очень понравился он одному из них, у него день рождения, и это был бы шикарный подарок. Мужик уже поддатый, и не очень хочется нарываться на конфликт. Пытаюсь придумать историю, дескать это "холодное оружие, настоящий мачете Трамонтина из Бразилии", статья, и вообще дело стремное, одно дело иметь такую штуку, а другое продавать. Браток не то что бы настаивает, но видно что расстроен, полез в карман, достал горсть банкнот, просит взять, клятвенно обещает молчать и вообще без претензий и если что все возьмет на себя. Договорились что он деньги положит в один из моих пакетов, а мачете я "забуду", а он его найдет через пять минут после моего ухода. Так и сделали. Ушел я к машине без мачете, и поехали домой. Дома жена поинтересовалось откуда деньги в пакете. Объяснил, а жена и рада радешенька, она это мачете недолюбливала, справедливо полагая что кто нибудь им себе что нибудь да отрубит. Денег оказалось около 6 тысяч, что в общем то очень неплохие деньги за мачете купленный в ближайшем строймаркете рублей за 500. Нет, реально за пятьсот рублей, без ножен, кусок очень так себе железа и рукоять из двух сосновых плашек на трех заклепках. А намотал я проволоку исключительно из за того что одна из заклепок вылетела, и заменил я ее болтом с гайкой, а декорировал это проволокой. Надеюсь браток все эти годы резал арбузы и был счастлив в неведении что в любом строймаркете этих настоящих мачете можно набрать с десяток за небольшие деньги.

5.

Увидел сегодня по телевизору американские авианосцы на учениях возле Северной Кореи и вспомнил молодость.

В 1995 году я болтался на очень маленьком научном суденышке вдоль побережья Калифорнии – экипаж 12 человек и еще 12 человек – научный экипаж, в основном, биологи.

Биологи мерили что-то свое биологическое, в нескольких, заранее определенных, точках. Поэтому мы ходили по кольцевому маршруту делая полный оборот за сутки, останавливаливались в нужных местах, спускали шлюпку. Шлюпка на веслах (чтобы не потревожить живность) и после измерений мы шли к следующей точке. Все постепенно дурели от однообразия жизни.

В какой-то день я проснулся от шума, и выйдя на палубу увидел огромный авианосец прямо по курсу. Наш капитан говорил биологам, что он сейчас свяжется с авианосцем, тот отойдет в сторону и биологи смогут провести измерения. Охреневшие биологи пытался уверить капитана, что после авианосца мерить что-либо бесполезно и одной точкой больше или меньше – не так уж важно: жизнь дороже. Но у капитана что-то заклинило в голове и он послал радиограмму на авианосец с требованием подвинуться. Я сразу вспомнил выложенные в сети радиопереговоры между авианосцем и маяком и, устроившись поудобнее, стал смотреть.

Что ответили с авианосца на радиограмму я не знаю, но судя по виду нашего капитана, думаю, что если опустить все неприличные слова, то не ответили ничего. Капитан решил бороться за свою репутацию и пошел на таран. Вряд ли дело бы закончилось хорошо, но, на авианосце, по-видимому, передали по внутренней связи текст нашей радиограммы, и весь экипаж, все пять с лишним тысяч человек, выскочили на палубу, чтобы посмотреть на идиотов, которые думают, что авианосец подвинется. После того как они увидели что требует уступить ему дорогу, у моряков началась истерика – они заржали в пять с лишним тысяч глоток, так что это было слышно на несколько миль вокруг. У нашего капитана не выдержали нервы и он приказал повернуть в сторону. Биологи отпоили его спиртом и все вернулось на круги своя.

6.

MYSTERY SHOPPING

Прохладным осенним днем 2007 года мой приятель Валера сидел в приемной комнате автосалона Порше на углу 11-й Авеню и Вест 51-й Стрит в Манхэттене и наслаждался крепким горячим кофе. В Старбаксе такой кофе стоил бы 4 доллара – роскошь, которую он позволить себе не мог. Шел десятый месяц, как Валера потерял работу, и к настоящему моменту он был основательно на мели. Жалких остатков личного суверенного фонда еще хватало, чтобы платить за квартиру и электричество, но со всем остальным был полный швах.

Что же он делал в автосалоне Порше, - спросите вы? И я вам отвечу: - Зарабатывал деньги. Как? А очень просто. В Соединенных Штатах есть множество компаний, которые организуют mystery shopping или секретные покупки, чтобы собирать информацию о различных продуктах и проверять качество обслуживания. Начать работать для такой компании не составляет никакого труда: создаешь счет на их вебсайте и получаешь доступ к списку работ на сегодня. Выбираешь задание, которое тебе нравится, запоминаешь сценарий, выполняешь задание, посылаешь отчет. Через две - три недели получаешь деньги. Задания бывают всякие. Например, пойти в зал для фитнеса, провести там пару часов, а потом ответить на вопросы о приветливости и профессиональности персонала. Деньги за входной билет вернут согласно квитанции, ну и заплатят долларов 20-25 за труды. Немного, конечно, но и фитнес не работа. Занимаются mystery shopping как правило домохозяйки, у которых много свободного времени. И скорее для развлечения, чем для денег.

Валера занимался секретными покупками, чтобы экономить на еде. С утра выхватывал хорошие заявки на рестораны и, таким образом, бесплатно обедал или ужинал. Первое время он пытался брать и другие поручения, но после посещения парикмахерской в Гринич Виллидж зарекся. Тем не менее как выражаются американцы, никогда не говори никогда. В последний месяц Валере на глаза все время лезла заявка на автосалон Порше. По непонятной причине ее никто не брал, несмотря на внушительное вознаграждение в 200 долларов. Валера вчитался в требования, и ему стало понятно почему. Вроде бы все просто: явиться в автосалон, сказать, что хочешь купить базовую модель Порше Бокстер и сделать пробную поездку. Загвоздка была в требованиях к исполнителю. Заявка прямо указывала, что он должен соответствовать: жить в престижном районе, быть одетым в брендовую одежду, иметь на руке дорогие часы и вообще производить впечатление богатого человека. С наиболее трудной позицией (место проживания) у Валеры все было хорошо. После развода он задешево снимал у знакомого супера* крохотную студию в Верхнем Ист-Сайде, в двух шагах от Центрального парка. «Будь что будет» - решил наш герой и подписался на Порше.

Перейдя таким образом Рубикон, Валера осмотрел свежим взглядом свой гардероб и, не найдя ничего подходящего, решил купить все новое на кредитную карту, а потом сдать обратно. Ну и проделать тот же трюк с часами. Оставалось разобраться где именно одевается богатый и солидный народ. Покопался в интернете и выяснил, что президент Буш делает это у Брукс Бразерс. Туда и пошел. У входа его мгновенно подхватили два консультанта и промурыжили почти полдня. Из магазина Валера вышел с большим пакетом и чеком почти на две с половиной тысячи долларов. После этого идти в магазин Ролекса ему расхотелось, и он ограничился качественной подделкой всего за 120 долларов. Дома побрился, причесался, надел обновки, посмотрел в зеркало, полюбовался часами и... впервые с тех пор, как потерял работу, почувствовал уважение к себе.

Итак, стильный и даже где-то шикарный Валера сидел в глубоком кожаном кресле приемной автосалона Порше и наслаждался кофе. Немного поодаль в таком же кресле сидел безукоризненно элегантный пожилой японец и ковырялся в айфоне. Свой старенький телефон Валера достать не решился, а потому смотрел на левую из двух картин на противоположной стене и думал о том, что копировать современное искусство проще, нежели классическое. Разумеется, если имеешь дело с профанами. Тем временем айфон японцу, видимо, надоел. Он перевел взгляд на нашего героя, получил ответную формальную улыбку, и извинившись, заговорил:
- Принято считать, что на абстрактных картинах каждый видит свое. Вы все время смотрите на эту картину. Что вы на ней видите?
- А что здесь видеть? – удивился Валера, - Это паршивая копия картины Пауля Клее. Колорит искажен до неузнаваемости. Оригинал висит в цюрихском Кунстхаусе, называется «Uberschach». Значит, шахматы и изображены. И вообще это не абстракция, а экспрессионизм.
Несколько ошарашенный японец показал на вторую картину:
- А на этой?
- Это тоже Клее, «Пожар при полной луне». И тоже плохая копия. А подлинник, если я не ошибаюсь, - в эссенском музее Фолкванг.
- Господи, откуда вы это знаете?
- Интересуюсь искусством, - коротко ответил Валера.

Это была правда, но не вся правда. Вообще-то в прошлой жизни Валера был искусствоведом. Родился в Харькове. Там же до армии учился в художественном училище. После армии поступил в Ленинградский институт культуры, окончил его и по распределению уехал в Нижний Новгород, который тогда был Горьким. Работал в музее, учился в заочной аспирантуре. Все вроде было хорошо, но наступили 90-е. Волна эмиграции подхватила Валеру и выбросила на берег в Нью-Йорке. Первое время он не мог даже представить, что расстанется с искусством, но скоро понял, что без имени и связей ему не пробиться даже в смотрители музея. Тогда ему стало все равно, и он, как большинство знакомых, пошел на курсы программистов. Спросил у двоюродного брата, какой язык самый легкий. Брат сказал, что COBOL. Валера выучил COBOL и к большому собственному удивлению получил работу на третьем интервью. Появились деньги, но за них приходилось платить изнуряющей работой. Еще несколько лет он тешил себя иллюзией, что произойдет чудо, и он снова будет заниматься русским авангардом. Но чуда не произошло. Поэтому он безжалостно затолкал живопись куда-то в глубину сознания, чтобы не беспокоила. Даже перестал ходить на выставки...

Итак, Валера почти допил кофе, а в это время в проеме появился консультант и позвал японца. Японец жестом попросил его обождать, подошел к Валере, протянул руку, представился Джимом Накамура и пригласил нашего героя на ланч в «Бекко», итальянский ресторан неподалеку. Валера тоже представился и принял приглашение. Договорились на час дня, обменялись бизнес карточками. У мистера Накамуры на карточке было написано «Инвестор», у Валеры – «Эксперт в живописи». Эта карточка завалялась у него с той поры, когда он еще не потерял надежду работать по специальности.

Еще через пять минут появился другой консультант и пригласил Валеру. Он говорил с немецким акцентом и был по-немецки четок и деловит. Снял копию с водительских прав, сделал экскурсию по выставочному залу, принес ключи и дал Валере погонять на новеньком Бокстере по 11-й Авеню и боковым улицам. За полтора часа, которые пролетели как одна минута наш герой впервые в жизни понял, что машина – это не только от точки А к точке Б, а еще много чего. В результате, когда, согласно сценарию, сказал консультанту, что не может принять решение прямо сейчас, неизвестно кто был разочарован больше. К «Бекко» он шагал, как влюбленный после первого свидания: счастливо улыбался и разве что не пел.

В ресторане Валеру неприятно удивил сильный шум, но на втором этаже было гораздо тише. Японец уже ждал его за угловым столиком. После нескольких слов о погоде и прочих незначительных вещах мистер Накамура предельно вежливо перешел к делу:
- Я хотел бы поинтересоваться, если вы не возражаете, какого рода экспертизу вы предлагаете Вашим клиентам.
«Блин, - подумал про себя Валера, - ну не могу же я ему сказать, что пишу коды на COBOLе. Точно же подумает, что я над ним издеваюсь.» После этого рот нашего героя открылся и как бы сам собой уверенно произнес:
- Знаете ли, в Нью-Йорке и вокруг около миллиона русских. Среди них есть довольно состоятельные люди, которые интересуются русской живописью XX-го века. Я стараюсь помочь им сделать правильный выбор. Разумеется, с учетом соотношения цена – качество.
- Судя по всему, ваши русские неплохо вам платят.
- Не жалуюсь, - почти не соврал Валера, потому что жаловаться ему действительно было не на что.
- Знаете ли, - заговорил мистер Накамура после короткой паузы, - мы совершенно незнакомы, и все-таки я хочу рискнуть и попросить вас помочь мне в довольно щепетильном деле. Вы знаете, что такое mystery shopping?
Валера чуть не подавился своим карпаччо, но кое-как справился и киванием головой подтвердил, что, да, знает.
А японец продолжал:
- Я тоже некоторым образом вкладываю деньги в искусство и недавно заинтересовался русским авангардом. Как мне подсказали компетентные друзья, цены на него в Нью-Йорке все еще сравнительно низкие. Другие знакомые подсказали мне русскую галерею в СоХо, где, по их словам, можно приобретать интересные картины по разумной цене. Я там был, но окончательного мнения так и не составил. Поэтому я прошу вас сегодня же посетить эту галерею и поделиться со мной вашими наблюдениями. Почему именно вас? Потому что я никогда не видел вас на аукционах и могу предположить, что вы – лицо незаинтересованное. Конечно, я гарантирую справедливую оплату вашего труда, но ее размер я сейчас сообщить не могу. Она зависит от ряда обстоятельств. Рискнете?
- Рискну!
Новоиспеченные партнеры скрепили договор рукопожатием. Валера получил адрес галереи и приглашение на ужин в «Сасабунэ»** для подведения итогов.

Найти галерею оказалось легко. В ее витрине был установлен здоровенный экран, на котором сменялись самые известные картины, фотографии и плакаты художников русского авангарда. На двери висела табличка: «Только по предварительной записи». Рядом с табличкой наш герой заметил кнопку звонка и позвонил. Через минуту занавеска на двери сдвинулась, и Валера увидел постаревшее лицо своего сокурсника Игоря Хребтова.

На курсе, наверное, не было ни одного человека, который бы любил Игоря. Во-первых, он был заносчив, во-вторых, никогда не отдавал долги, в том числе карточные, а в-третьих, у него водились деньги и, по общему мнению, деньги нечистые. Источник денег был ясен: Игорь продавал иностранцам старые иконы. А вот происхождение икон было темным. Некоторые говорили, что он грабит деревенские церкви, другие – что на него работают несколько художников-иконописцев, специалистов по фальшаку. Никто, однако, не исключал, что он занимается и тем и другим. После выпуска Игорь получил распределение в Москву, и с тех пор Валера ничего о нем не слышал и никогда не вспоминал. Вспомнил, правда, один раз уже в Нью-Йорке, когда увидел магазин с русскими иконами недалеко от 5-й Авеню. А вспомнив, немедленно понял, что торговать Игорь мог только в плотной спайке с КГБ. И сразу стали понятны и терпимость деканата к его бесконечным прогулам, и хорошие оценки при нулевых знаниях, и распределение в Москву...

Постаревшее лицо Игоря Хребтова скрылось за занавеской, зато открылось дверь.
- Заходи! - пригласил Игорь, - Какими судьбами?
И снова, во второй раз за день, рот Валеры открылся и сам собой заговорил:
- Я тут у дантиста на Грин Стрит был. Заодно решил по СоХо пройтись. Увидел в витрине знакомые картинки, захотелось посмотреть на оригиналы.
Игорь улыбнулся ровно настолько, чтобы показать, что шутку он понял и что шутка ему не очень понравилась. А потом повел гостя через большое, похожее на склад помещение. Картины там присутствовали, но большинство из них были прислонены к темной стене и только некоторые стояли на подставках. Валера попытался их рассмотреть, переходя от одной к другой, но уже через несколько минут его попытка была пресечена:
- Ничего ты здесь не увидишь. Здесь у меня копии и недорогие полотна. А топовые вещи хранятся в специальном сейфе. Я их выставляю только во время аукционов. Пошли ко мне в офис.

В офисе стали вспоминать однокурсников, но разговор получился безрадостный: кто-то спился, кто-то умер, в олигархи тоже не выскочил никто. Перешли на актуальные темы.
- Ты каждый день в таком прикиде ходишь? – спросил Игорь.
- Конечно, нет! – засмеялся Валера, - Я работу ищу. Завтра у меня интервью в Чейзе***. Поэтому вчера я купил новый костюм. Сегодня в нем хожу, чтобы выглядел хоть немного ношенным. А послезавтра сдам, пока не стал слишком старым.
- А чем ты конкретно занимаешься?
- Программирую на COBOLе. А ты как сюда попал?
- От скуки. Работал в Министерстве культуры. В один прекрасный день стало обидно, что пять лет учился на искусствоведа, а занимаюсь перекладыванием бумажек. А тут такой тренд сверху пошел: продвигать русскую культуру за рубежом. Ну я через знакомых ребят нашел спонсора и открыл галерею. Уже пятый год в бизнесе.
- Нравится?
- Еще бы! Живу в центре мировой культуры, знакомлюсь с интересными людьми со всего света, путешествую и, что очень важно для меня, делаю полезную для России работу. Между прочим, если хочешь, у меня и для тебя есть работа. С ксивой ЮНЕСКО будешь ездить по небольшим городам на постсоветском пространстве, заходить в местные музеи, смотреть запасники. Если найдешь что-то интересное, дашь знать нам. Выкуп, вывоз – это уже наша работа, а тебе – 10% от финальной продажи. Подходит?
«Ах ты, гнида, – подумал про себя Валера, - в наводчики меня сватает патриот сраный. Залупу тебе на воротник!» А вслух сказал:
- Спасибо! Подумаю после интервью. Как тебя найти я теперь знаю.
Распрощались. Уже на улице наш герой вспомнил, что Игорь не предложил даже воду, но не почувствовал ни удивления, ни огорчения. Впереди был ужин в «Сасабунэ», и нужно было успеть принять душ и переодеться.

В ресторан Валера приехал первым, получил от метрдотеля меню и привыкал к ценам пока не приехал мистер Накамура и не сказал волшебное слово «омакасе»****. Сразу принесли графинчик с холодным саке и крохотные стопочки. Мистер Накамура налил своему гостю, гость налил хозяину, сказали «кампай»*****, пригубили. В ожидании еды обсудили Валерины успехи.
- Вас туда пустили? – поинтересовался мистер Накамура.
- Конечно.
- Почему конечно?
- Потому что мистер Хребтов мой однокурсник, мы вместе учились в течение 5 лет.
- Вы не шутите?
Вместо ответа Валера достал предусмотрительно захваченную дома фотографию и протянул мистеру Накамура. На снимке, сделанном скорее всего во время летней практики, группа студентов стояла на парадной лестнице «Эрмитажа». Мистер Накамура внимательно посмотрел на Валеру, нашел его на фотографии, затем показал на Игоря и продолжил:
- И что же вы можете сказать о мистере Хребтове?
- Все, что вы купите у него, будет или подделкой или краденым.
- Предположим. А картины он вам показывал?
- Скорее старался, чтобы я их не видел. Все что я успел заметить – два отличных полотна туркестанского авангарда: Подковыров и Карахан. Скорее всего подлинники и очень может быть, что из какого-то провинциального музея в Узбекистане. А Филонов почти наверняка подделка. Похоже, что сфотографировали его картину из тех, что в запасниках больших музеев, и по фотографии сделали неплохую в общем-то копию.
- А цены вы с ним обсуждали?
- Нет, не обсуждали. Не станет он со мной обсуждать цены. Он же прекрасно понимает, что меня ему не облапошить...
А тем временем принесли такие суши, что продолжать деловую беседу было бы просто кощунством и она сама собой прекратилась.

По пути домой Валера вновь и вновь перебирал детали прошедшего дня. Он никак не мог поверить, что все эти чудеса произошли с ним; и страстно желал, чтобы они продолжились, и смертельно боялся, что завтра вновь наступят серые будни. Дома вспомнил, что сегодня же нужно отослать отчет по автоцентру Порше, но так и не смог заставить себя работать. Плюнул на отчет и лег спать, но заснул только к двум.

Разбудил его зуммер домофона. Звонил швейцар, сказал, что к нему нарочный. Валера спустился вниз. Нарочный, молодой парень в велосипедном шлеме, вручил ему пакет и уехал. Валера поднялся к себе, посмотрел на часы - было уже около десяти. Открыл пакет. Там оказалась довольно толстая пачка 100-долларовых купюр. Начал считать и бросил после трех тысяч, а в пачке еще оставалось по крайней мере вдвое больше. «Вот так номер шоб я помер» - подумал Валера и одной рукой включил чайник, а другой телевизор. В телевизоре канал ЭйБиСи показывал выпуск последнх нью-йоркских новостей. Вдруг на экране появилось лицо Игоря, вслед заговорила симпатичная диктор:
- Сегодня утром известный русский арт-дилер Игорь Хребтов найден мертвым в своей квартире на Парк-Авеню. Следов насильственной смерти не обнаружено, однако на голове арт-дилера был полиэтиленовый мешок, туго обвязанный галстуком вокруг шеи. Полиция выясняет обстоятельства смерти. Основная версия - самоубийство.

Еврейская мудрость гласит: «В первую очередь человек думает о себе, затем – о своих близких, а после этого – обо всех остальных.» Валера не был исключением. Он заварил кофе, отхлебнул и предался печальным размышлениям на тему зацепят ли при расследовании его и даже есть ли у него алиби. Ясности в этих вопросах не было, что не радовало. Размышления прервал телефон. Звонила рекрутер. Спросила нашел ли он работу и сообщила, что есть контракт в Сити****** на 42 доллара в час. Продолжительность – полгода с перспективой продления, сверхурочные – 50% сверху. Одним словом, все как в прошлый раз. Выходить на работу завтра, интервью сегодня в час дня. Не встретив бурного энтузиазма на другом конце провода, стала извиняться, что не могла позвонить раньше, и добавила: «Да не волнуйтесь, они вас помнят. Интервью будет чисто формальным.» Дождавшись короткого «Спасибо, понял», пожелала удачи и положила трубку.

Уже не зная, радоваться ему или печалиться, наш герой включил компьютер, чтобы распечатать свежую копию резюме, и тут же зацепился взглядом за пакет с деньгами, о котором совершенно забыл. Хотел его спрятать в ящик стола, как вдруг заметил маленькую записку. Развернул. Прочитал короткий текст: - Спасибо! Жду вас в час дня у «Бекко».

Будь у Валеры больше времени, он бы наверняка уподобился буриданову ослу, который умер от голода, выбирая между двумя одинаково зелеными лужайками. Но у нашего героя не было времени даже на то, чтобы бросить монетку, Он уже закрыл дверь квартиры, но, куда поедет, все еще не знал. И только в тесном лифте, пока тот скользил вниз, вдруг вспомнил обитый серой тканью кубикл 2 на 2 метра, вечно недовольного менеджера, бесконечные унылые совещания и его чуть не стошнило. Вышел из подъезда, остановил такси, плюхнулся на заднее сидение и сказал одно слово: «Бекко».

...
Все места в Нью-Йорке, которые упомянуты в этой истории, являются совершенно реальными, как, впрочем, и сама история. Фотографии этих мест можно посмотеть на http://abrp722.livejournal.com в моем Живом Журнале.

...
*Домоуправ, также выполняет мелкие ремонты
**Один из лучших японских ресторанов Манхэттена
***Чейз Манхэттен Банк - крупный нью-йоркский банк
****Заказ на усмотрение повара
*****Универсальный японский тост. Означает «пьем до дна».
******Ситибанк - крупный нью-йоркский банк

7.

Про санкции, в виде запрета инвестиций в Россию и т.п. и т.д., и контрсанкции, в виде запрета на ввоз Россию продуктовых товаров, не знает только мертвый...
Прочитал в новостях (и если честно, припух), что фирма французская Данон перевозит из Европы в Россию, в Сибирь, 5000 коров. Да-да. Пять тысяч коров. Чтобы молоко было произведено в России. Соответственно, получат работу по обслуживанию буренок жители Сибири и потеряют эту самую работу жители ЕС.
Шах и мат, Обама и Меркель. Шах и мат.
(http://www.bbc.com/russian/news-41074428)

8.

Это просто новости...
Депутат московской городской думы Семен Взяткин предложил ввести новый сбор с жителей города. На это Семена Абрамовича вдохновил принятый Госдумой закон о "курортном сборе" и предложения сенатора о его распространении на всю страну.

Семен Абрамович предлагает брать с выходящих из дома москвичей налог за ходьбу. Поскольку мэрия Москвы уже многие годы перманентно благоустраивает пешеходные зоны, сажает деревья и кладет все более и более качественную плитку. Только на Болотной площади за последние 5 лет трижды полностью переложили покрытие.

Как удалось выяснить в мэрии, причиной столь частых ремонтов стали сами москвичи и заметно испортившаяся после отставки Юрия Лужкова погода.

Пресс-секретарь мэрии Арсен Словоблудян заявил, что это две большие комплексные проблемы, которые тянут за собой огромные издержки для московского бюджета. В частности Лужков после своей отставки побывал в Тибете, где после открытия третьего глаза научился управлять погодой. В отместку за потерянную доверенность, престарелый экс-мэр регулярно, вот уже пять лет, проводит на своей даче в Подмосковье бесовские обряды, призывающие шторма и ливни в теплую южную столицу России Москву.

Второй очевидной причиной проблем с плиткой и дорогами Словоблудян назвал самих москвичей. Которые по старой столичной привычке слишком сильно топают и неправильно расставляют ноги при хождении по улицам. В результате резонансного нелинейного воздействия тысяч ног плитка за год искривляется и разрушается, хотя должна служить не менее 25 лет.

9.

 Довелось мне лет пятнадцать назад стать обвиняемым в ДТП и самому без адвоката защищаться во втором в мире по гуманности израильском суде.
 На выезде с парковки супермаркета разворачивался большой грузовик с  прицепом,место крайне неудобное для реверса.Помощник водителя попросил меня подождать ,я остановился уступив дорогу,тем временем помощник перешел на другую сторону от грузовика и уже оттуда корректировал действия водителя.Неопытный водитель начал движение с слишком большим радиусом разворота,беспрерывно подавая сигнал я насколько возможно сдал назад ,но пока грузовик не вьехал в мою машину водитель не остановился.Вина водителя была настолько очевидна,что я не стал заморачиваться с вызовом полиции,ограничившись его извинениями и обменом данными страховых компаний.Да и свидетели казалось не нужны,в машине со мной сидел мой сотрудник с работы.
 На следующий день меня ожидал сюрприз,вместо того чтобы по тихому договориться и не теряя скидку за безаварийность на страховку,оплатить наличными не такой уж дорогой ремонт моей машины,компания которой принадлежал грузовик подала на меня в суд.По новой версии озвученной компанией я презрев опасность,разогнавшись на легковой машине протаранил грузовик,при ударе я смял ступеньку  ведущую к дверям кабины.Стоимость ступеньки оценили в пять тысяч шекелей,что-то около полутора тысяч долларов по тому курсу..Словами не передать как я обрадовался,открывались новые возможности заработка по перепродаже ступенек,это же золотое дно при такой стоимости...
Когда улеглись эмоции я понял что у меня нет другого выхода,как подать встречный иск.
 Интересный и дотоле неизвестный для меня факт израильской юриспруденции,в суде по мелким искам не предусмотрены адвокаты,судья выслушивает две стороны и без промедления выносит вердикт,за исключением  тяжбы с фирмой,фирма имеет право на адвоката...Защищаться в суде мне предстояло самому в отличие от моего оппонента,при моем знании иврита (два года в стране),шансов на победу у меня не было даже призрачных.И тут мне пришла в голову гениальная (так мне казалось) идея.Была у меня на ту пору одна знакомая девушка Юлия,ребенком ее привезли в Израиль и иврит был для нее как родной,кроме того она работала секретаршей в адвокатской конторе.Юля поняла меня с полуслова и уже через три дня у меня лежало четыре листа бумаги исписаных мелким почерком,на высоком иврите в русской транкскрипции,там как дважды два-четыре доказывалась моя невиновность.Я пару раз перечитал текст,с трудом я понимал может с четверть от написанного,три четверти слов я не то что не знал,я даже на слух такого не слышал,Юля заверила меня что это шикарная речь в самый раз для суда,там мол любят высокий слог и что я непременно выиграю дело если выучу текст наизусть и с выражением прочту его судье.Сказано-сделано,я два месяца учил зубодробительный текст не особо вдаваясь в содержание,общее направление было понятным,а в остальном я полностью положился на непререкаемый авторитет секретаря адвоката.
 И вот наступил долгожданный день суда,небольшой зал человек на сто был почти заполнен.Суд по мелким искам это быстрый суд,судья женщина лет под пятьдесят с строгим лицом должна была рассмотреть в это утро с десяток дел.Все шло довольно споро,судья выслушивала обе стороны конфликта одновременно рассматривая документы касающиеся дела,отмечала что-то у себя в тетрадке и либо сразу говорила решение либо предлагала дождаться его по почте.
К десяти утра очередь дошла до нас,судья выслушала адвоката водителя и пригласила меня выступить с ответной речью.Я решил не полагаться на память,а зачитать речь с листа.Что сказать?Никогда до и никогда после мои слова не производили такого впечатления на людей...Не успел я дочитать первый лист как заметил странное оживление в зале,суд вообще не располагает к веселью,народ как правило хмур и зол,а тут на лицах у многих появились улыбки,а кое где слышался смех.Ближе к середине текста зал что называется лежал и стонал от смеха,судья пытавшаяся поначалу сохранить серьезное выражение на лице сдалась и скрыв в ладонях лицо наклонила голову,к концу моего монолога она вроде как взяла себя в руки на минуту и попросила повторить последнюю фразу."Им зе ле ярог отану,зе ихшель отану,аварну ат фараон,наавер гам эт зе -То что не убивает,делает нас сильней и переживши фараона переживем и это".После этих слов она всхлипнула и снова спряталась.Я продолжил чтение... На заключительной части зал просто рыдал,даже мой свидетель еще хуже меня зная язык весь красный заливался от смеха поддавшись общему настроению.Один лишь я был грустным,мне казалось что с этим романтическим бредом который дала мне Юля,суд я проиграл.В конце судья попросила меня и водителя грузовика схематично нарисовать положение наших машин на дороге.На этом суд для нас закончился,решение мы должны были получить по почте.
Уже на выходе ко мне подошел водитель с извинениями за себя и свою фирму(его обещали уволить в случае отказа выступить против меня),при этом добавил что за всю его жизнь он не слышал лучшей речи,особенно восхитили его заключительные слова-"Пру у рву-плодитесь и размножайтесь".Позже я спрашивал у Юли каким образом в тексте об аварии могло появится такое выражение,она ответила что в общем контексте это было органично и к месту,а мне нужно учить иврит и писать самому за себя,тогда я буду задавать меньше глупых вопросов.
Суд,как не странно я выиграл.Фирма полностью оплатила ремонт моей машины,издержки за суд и даже небольшую моральную компенсацию,подозреваю что судья назначила компенсацию в качестве гонорара за небольшой концерт.

10.

Так получилось, что у меня официально три совершенно не связанных друг с другом специальности, по которым я в своё время работал. Чтобы получить первую специальность, я учился пять лет. Если бы я работал по этой специальности сейчас, то получал бы пятнадцать тысяч рублей в месяц. Вторую специальность я получал целый год. Если бы я работал по этой специальности сейчас, то получал бы двадцать пять тысяч. На третью специальность я учился три месяца. Если бы я работал по этой специальности сейчас, то получал бы тридцать пять тысяч. Сейчас работаю по четвёртой специальности, которой нигде не учился, так, посмотрел, как другие делают, сам попробовал...Получаю сорок пять тысяч. Вопрос первый: стоит ли вообще учиться? Вопрос второй: почему у нас в стране всё шиворот-навыворот?

11.

Прочел историю про чувака который после аварии остался без машимы, без работы и с кучей долгов в Америке. Так я вам мою историю расскажу, которая мне тогда казалось фантастикой.
Давно живу в Германии, где работаю в универе. Решил в 2006 году податься в штаты, и там двигать науку вперед. Ну вот, пригласили меня в один хороший универ, дали офис, студентов, тему, грантовые деньги, и вперед грызть гранит науки. После года работы, имея полную медицинскую страховку, решил сделать full check-up, ну типа профилактику всего организма. Почему-то мне показалось, что если в Германии всем после 40-а лет full check-up делается бесплатно один раз в год, то и в Америке такая же фишка должна быть. Выбрал госпиталь, позвонил, записался, и в назначенный день пожаловался к ним. Меня чинно приняли, все анализы сдал, врач пришла посмотреть (русская была), потом пошел за анализами, потом опять та же самая врач пришла, ещё около пятЬ минут поговорила со мной, сказала напоследок, что все в норме, здоров, и я со спокойнoй душой поехал домой. Через недельку получаю письмо из госпиталья, где указано, что мое 2-х часовое пребывание у них мне обошлось около 5-ти тысяча долларов, одна моя месячная зарплата. Там одни анализы, какие-то супер-пупер, стоили около 2 тысяч долларов, MRI- около тысяча, ешё по мелочам около тысяча, и (барабанная дробь) врачу- тоже тысяча. Эта последняя тысяча написана была как 500 долларов + 500 долларов. Значит, моя страховка типа покрывает 3 тысячи, а я должен оплатить оставщиеся 2 тысячи.
Я был в шоке, откуда такие астрономические суммы, и почему я должен это все оплатить, для чего я плачУ страховке огромные деньги. Позвонил в мою страховку (Blue crest Blue shield по моему), и мне сказали, что 1) в Америке нет такой фигни как full check-up как в Германии, и за любую прихоть надо платить, 2) само собой разумеетя, что если ты сам, своими ногами идешь в госпиталь, то сам и будешь нести затраты, 3) у меня в страховке записано, что в год я должен сделать контрибуцию около 2-х тысяч, и вот эти 2 тысячи с меня и требуют, 4) я обьязан оплатит счет, а то передадут коллекторам мой долг.
Напоследок я спросил, а почему этой врачихе я два раза по 500 долларов должен дать? Мне ответили, что это потому что этот врач ко мне два раза заходила, то есть два раза со мной говорила.

Когда в универе рассказал эту историю нашей секретарше, она поделилась своей историей. У неё болели глаза, и пошла она к окулисту, тот посмотрел и дал какую-то суспензию для лечения на дому, и послал потом по почте счет ей домой на 800 долларов, пол её зарплаты.

12.

о впечатлительности...

Коллега недавно позабавил. Ходит с утра и ноет:
- Мужики, мне тут "Опель" предложили. Пробег небольшой, не сильно старая, не битая и цена божеская...
- Звучит вроде неплохо. Тебя что-то смущает?
- Вот я не знаю... очень уж дёшево, пять тысяч всего. Объясняют тем, что практически без накрутки...
- Да, слушай, подозрительно.
- Просто пацаны продают знакомые...
- Епт, так может поэтому и недорого?
- Вот говорят ещё, у Опелей кузов гниёт быстро...
- Ну так ты сам сходи глянь!
- Да я смотрел уже...
- И что?
- Да вроде так ничего не видно...
- Так в чём проблема-то?
- Вот я не знаю... Мы когда в Германию ездили, раз на парковке у булочной тааакую тачку видели! Стремительная вся, обтекаемая. Колёса низкопрофильные, сантиметров по тридцать шириной, выхлопная с мой кулак диаметром хромированная блестит. Две штуки. Выхлопных, в смысле, две штуки. Спидометр аж до 350 км/ч размечен, на капоте и крыльях аэрография - языки пламени нарисованы. Мы с батей залипли что тот электрик на фазу. Стоим возле тачки, как зачарованные, языками цокаем, восхищаемся на всю парковку. А тут гид наш местный - Эрик - оглянулся и спрашивает, чего мы застряли. Мы ему "смотри, какая машина!", а он даже вокруг не обошёл. Только на радиатор глянул и поморщился "это не машина, это Опель"...
- Ты ж рассказывал, ездил туда чуть ли не двадцать лет назад! Когда это было? Они и оцинковку кузова улучшали и подвеску, говорят, заново проектировали.
- Вообще-то да, у меня и батя потом Опеля брал - десять лет без проблем катался...
- Вот видишь!
- Так то батя... А я до сих пор как "Опель" вижу, так тот случай вспоминаю...

13.

Позвонил на днях дружок мой, а он со странностями немного, и спрашивает:

- Ты же кажется, специалистом по долговым ценным бумагам был?
- Почему же "был". Немало "бронзовых" векселей через мои руки прошло.
- Отлично! А то мы тут семейный архив разбирали и долговую расписку нашли!

И рассказывает такую невероятную историю.
Оказывается его отец, очень давно, ещё при СССР, одолжил огромную сумму -
пять тысяч рублей одному предприимчивому приятелю, бригадиру шабашников.
Когда в 1983 г. Андропов дал установку покончить с бригадами шабашников этих,
под горячую руку попал и приятель. Он получил 11 лет за крупные хищения, хотя
обком КПСС и председатели колхозов пытались за него вступиться.
Соответственно, долг так и остался невозвращённым.

Дальше ещё веселей - распад СССР, а приятель тот стал финансовым аферистом.
Не буду называть его имя - оно легко гуглится, а сейчас он в израильской тюрьме.
Десять лет дали за организацию финансовой пирамиды (в Израиле организовал!)
Многие называют его финансовым аферистом № 1 - Мавроди отдыхает.

И дружок спрашивает, куда ему теперь эту расписку деть? Отсмеялся и говорю:

- В унитаз. Все сроки исковой давности прошли, да и СССР тоже "прошёл".
- Жалко в унитаз! Тогда кооперативная квартира столько стоила.
- Ну размести тогда на интернет-аукцион для коллекционеров автографов,
как раз тысяч пять за неё и дадут, пивком не забудь проставиться за совет.

А вчера встречаю его в магазине, и он как раз пиво покупает, много пива.
- Что, неужели и правда загнал расписку-то?
- Да нет, мать её в унитаз спустила!
- ???
- Да она в то время с отцом знакома не была ещё и про долг этот не знала.
А тут увидела, когда бумаги отцовские разбирали, ну и расстроилась сильно.
Высказала бате всё что думает про его умственные способности.
И расписке этой, прав ты был, туда и дорога. Пойдём пива выпьем, я угощаю.

14.

Они говорили - не покупай, ну какой шанс, что попадёшься? Всё равно конец сезона - переобуваться пора, - говорили они. А я - купил, и это лучшие сорок рублей, которые я потратил в жизни.
Но обо всём по порядку. Не так давно одни никчёмные дармоеды приняли закон для того, чтобы другие никчёмные дармоеды могли наживаться за счёт своих кормильцев, то есть народа. Речь о дурацких поправках в ПДД, согласно которым на заднее стекло автомобиля необходимо вешать наклейку "Ш", типа извещая других участников дорожного движения о том, что у тебя шипы. Зачем эта информация другим участникам движения - неизвестно, впрочем, они на то и нужны были поправки в закон, чтобы кто-то поправил своё материальное, ну или служебное положение. На следующий же день после вступления закона в силу, как все помнят, улицы запестрели тёмно-синим и чёрно-белым, нашим милым охранникам порядка не терпелось собрать с несчастных автолюбителей мзду - кто добивал служебные "палки", кто "работал на себя". Статья сладкая - особенно прекрасен в ней пунктик о запрещении ТС к эксплуатации до устранения неисправности, то есть до появления на вашему стекле этого дурацкого знака. Сколько счастливых водительских лиц можно было видеть, проезжая мимо, когда инспектора объявляли бедолагам о новом прекрасном законе! Говорят человеку: или клейте наклейку, или машину вашу - на штрафстоянку. А где её взять, эту наклейку? И нет их нигде (те, что были, расхватали в первый день), и тащиться неизвестно куда. А тут у кого работа, у кого дела, у кого здоровье, у кого дитю из детского садика забирать. И вот инспектор, потупясь робко и заливаясь краской, бормочет, что, дескать, можно отделаться и предупреждением... Продолжение истории известно всем, а кому неизвестно, может прочесть стоны на любом автомобильном форуме и порадоваться за нашу чудесную страну и заботливую власть, которая в неустанных бдениях о нуждах граждан...ну и т.д.
Но вот у меня весёленько вышло. Поехал, значит, на днях за маслом с фильтрами в автомагазин, к ТО готовлюсь, значит, и вспомнил о том, что нужно бы прикупить эту самую шипастую наклейку. В общем-то собрался тогда уже менять резину, но дай, думаю, возьму. Чем чёрт не шутит, авось пригодится. Пригодилась. Сунул я наклейку в бардачок, и забыл о ней. Но в этот же день возвращаюсь вечером с работы - и ап, у дороги - торговец волшебными палочками. Думал, пронесёт, не заметит он мою непереобутую резину, но нет, увидел. Метнулся тут же к заднему стеклу, обнаружил, что нет значка - и понеслась. Глаза разгорелись, что два брильянта три карата, кинулся на меня как чёрт на грешника - дескать, а где значок? А почему нарушаем? А давай номера снимай с машины, сейчас буду вызывать эвакуатор. Ну обычная история. Я-то в первый момент растерялся и вовсе забыл о наклейке в бардачке и как-то даже ошалел, что за такую ерунду останусь без колёс. Ведь машина не в аварийном состоянии, угрозы не представляет, едет нормально, ну и т.д. В голове уже вертится всякое - и девушку не заберу, и мать на дачу не смогу отвезти, и вообще все планы медным тазом накроются. Добрый наш знакомый, конечно, эту знакомую ему реакцию срисовал мгновенно. Срисовал он и то, что в бумажнике у меня было несколько пятитысячных купюр... Обычно наличные с собой не вожу, но вёз старый долг приятелю, и забежал в банкомат. Начались все эти полунамёки и предложения. Дескать, можно и предупреждением обойтись, если вы точно-точно больше так не будете, и могу отпустить, но надо же как-то компенсировать, и т.д. Я с ним говорю, проклиная про себя всю российскую коррупцию и упырей-законодателей, на ровном месте вынуждающих простых и честных людей на такие вот грязненькие и глупые сцены, и пытаюсь сбить цену хотя бы до тысячи-двух. Он же, напротив, задирает планку к пятёрке, а ещё лучше - к десятке... И тут посреди этого гнусного торга у меня как молния блеснула в голове мысль о бардачке и наклейке! Ну уж, думаю, братец, теперь-то моя очередь веселиться пришла!Тут же делаю кислую и усталую мину, как будто только что узнал о гибеле всех родных.
- Ладно, говорю, чёрт с тобой. Хочешь десятку - будет тебе десятка. И даже знаешь что? Бери всё, что у меня есть! (типа отчаяние изображаю).
Достаю из бумажника всю котлету (тысяч тридцать там было - один долг приятелю двадцать пять) и сую инспектору. Вы бы видели его, друзья! Щёки цветут, глаза горят, ручка, тянущаяся к наличке, дрожит. А эмоции! И трусит он, как-то пытаясь от потока собственным тельцем прикрыть и меня и себя, чтобы не видно было взятку, и радуется одновременно, как мартовский кот, добравшийся до породистой кошки.
Но на полдороге вдруг отдёргиваю руку и секунду стою, театрально закатив глаза и как бы о чём-то размышляя. Вдруг радостно вскрикиваю и бегу к машине. Инспектор стоит, ничего не соображая. Наконец, делает в мою сторону робкий шаг, как бы преследуя ускользающее счастье, тянется даже робкой лапкой в мою сторону - один в один Василий Алибабаевич из "Джентльменов удачи", кричащий несмелое "Подожди!" в сторону уходящих Леонова и Крамарова, покидающих цистерну с цементом... И тут появляюсь я - гордый, довольный, сияющий как солнце. В руке у меня как флаг поверженной крепости, как сердце Данко, как драгоценный аленький цветочек - глянцевый треугольник с красной каёмкой по контуру и буквой "Ш" посередине!
И вы не поверите: в этот момент страж дорожного порядка заплакал. Вот натурально заплакал - скупая мужская слеза медленно покатилась по его обветренной щеке!
Конечно, он меня пощипал - выписал штраф за езду без буквы, перевернул машину вверх дном проверяя наличие аптечки, знака аварийной остановки, даже изучил бирку на треклятом огнетушителе на предмет окончания срока годности. В глазах его была такая ненависть, какую я не скоро забуду. Думаю, он обязательно придумал бы, за что меня прищучить, но в этот момент из машины показался его напарник, удивившись тому, что коллега так долго возится с несчастным синим Ланцером. Увидев его, герой наш как-то моментально сдулся. Может быть, тот парень был честным - ведь есть же честные полицейские, на тех же форумах писали, что за отсутствие знака "Шипы" иной раз и прощали, а может мой герой не хотел посвящать коллегу в подробности своего позора. Так или иначе, я получил права и меня отпустили. Но историю с удовольствием вспоминаю и сейчас. Как, однако, мало надо для гордости современному россиянину! Подумать только, всего 70 лет назад наши предки Берлин брали!
Кстати, всех с наступающими! :)

15.

Несколько лет назад я уже рассказывал здесь историю про моего деда, метиловый спирт и медаль "За оборону Сталинграда" (https://www.anekdot.ru/id/698611/).
Так вот про медаль, Сибирь и степь. И 229-ю стрелковую дивизию второго формирования.

Простите, будет много дат, но без этого не понять всю скоротечность происходящего. И ещё - будет несмешно.

Дальнейшие события восстановлены по рассказам деда и архивным документам.

Деда призвали не сразу. Сначала брали молодых, а он 1899 года рождения, ещё в Гражданскую успел повоевать.
Но в июле 1942-го и до него очередь дошла...

Первый раз 229-ю стрелковую дивизию полностью разбили под Вязьмой в октябре 41го. Осталось одно знамя, ящик с документами Особого отдела и повар (впрочем, за повара я не поручусь).
Дивизию формировали заново в г. Ишим Тюменской области из призывников Омска и Новосибирска 1921-23 гг.р.
Командиром назначили уже успевшего зарекомендовать себя в боях полковника Ф.Ф. Сажина.
В мае 42го дивизия прибыла в Нижний Новгород, получила оружие от сормовских рабочих и 10 июля отправилась эшелонами по маршруту Рязань-Тамбов-Саратов-Сталинград.
Людей катастрофически не хватало, поэтому личный состав продолжали добирать и по дороге.

Вот так 13 июля на станции Скопин Рязанской области и пересеклись пути моего деда и эшелона, на котором почти десять тысяч молодых здоровых сибиряков ехали на фронт.
15го июля прибыли в Ахтюбинск, это за Волгой, юго-восточнее Сталинграда, в тылы 64-й армии.
Даже не дали выйти из вагонов и сразу перенаправили к западу от Сталинграда, на станцию Цимлянск, на усиление т.н. "Сталинградского обвода".
Пока разворачивались - в Цимлянске уже были немцы. Пришлось начать выгружаться 16 июля на станции Котлубань, это чуть севернее Сталинграда.
И уже оттуда топать 150 км пешком на Запад, через степь. Без сухпайка и воды. Ну да, "в дороге кормить никто не обещал".
Со всем дивизионным хозяйством тащились пять дней.
23 июля вступили в бой у деревни на линии Суровкино-Осиновка с приказом перейти в наступление и отбить у немцев станицу Нижне-Чирская (ныне город Нижний Чир).
Ну, перешли, раз приказано. И тут же напоролись на шквальный огонь мотопехоты, самоходок, танков и непрерывную бомбёжку с воздуха.
Ровная как стол степь. Ни ложбинки, ни кустика... И молодые, необстрелянные ребята после пятидневного марша.
Окопались. Первые два дня отбивали все атаки, подбили 9 танков, уничтожили около 600 гитлеровцев.
А 25 июля стало особенно тяжело...
В пять часов утра полномасштабная артподготовка и авианалет. А потом попёрли более 80 танков и мотопехота. И всё это под прикрытием плотного артиллерийского и минометного огня.
От дыма стало темно, как ночью. Вой, свист выстрелы и взрывы уже не разделялись на отдельные звуки. Был просто однообразный гул. Головы не поднять.
Немцы давили так, что к полудню уже оказались на командном пункте дивизии. Отбивались всеми силами. В ход пошли штыки, сапёрные лопатки и штабные писари.
Стали отходить, но всё-таки 27го июля остановили немцев, а 31го - "при поддержке 10ти танков и авиации" перешли в контрнаступление и снова заняли свои старые позиции у Осиновки.
Официальные донесения сухи, но даже на общем фоне битвы от Невы до Волги те бои особенно выделялись, раз 30го июля о героизме 229-й сообщили в сводке Совинформбюро.
К этому моменту из 10 тысяч личного состава осталась уже половина, точнее 5791 человек и 38 пушек. А ещё 70 пулемётов, 3862 винтовки и 224 ППШ.
А через неделю, 8 августа, немцы прорвали оборону соседей с севера и дивизия попала в окружение.
От Дона, за которым были свои, тоже отрезали.
10 августа была потеряна связь со штабом армии. Ни боеприпасов ни продовольствия. Но всё равно дрались, как черти. До последнего.
К середине августа дивизии не стало. Комдив, полковник Сажин, геройски погиб 11го августа. Командиров рот м полков выбило ещё раньше.
К 17му августа через Дон, к своим, "поодиночке и малыми группами" (т.е. кто как мог), смогли переправиться лишь 700 (по другим данным - 528) человек,которых распихали по другим подразделениям.
Семьсот человек из десяти тысяч!

Мне повезло. Среди выживших был мой дед. Поэтому я и могу сейчас всё это рассказать.
. . .

Конечно, память не в том, чтобы раз в год пройтись с фотографией никогда не виденного родственника на плакатике (ну не годится здесь модное нынче немецкое слово "штендер").
И всё же 9го Мая я пройду с "Бессмертным полком".
С портретом деда в руках. В память о нём.
И с мыслью о том, что в Иштыме, Тюмени, Омске, Новосибирске и других городах, где я никогда не был, вместе со мной идут мои братья по крови.
Те, чьи деды встали рядом с моим в далёких южнорусских степях в июле-августе 1942го против немецкой махины. И не отступили.
А в нагрудном кармане у меня будет дедова медаль.
В память о тех 9000 сибирских ребятах из 229-й стрелковой дивизии "второго формирования", что все полегли за каких-то три недели жестоких боёв.
В память о тех, кто так и не получил СВОИХ медалей "ЗА ОБОРОНУ СТАЛИНГРАДА".


P.S.
Позже 229-ю ещё раз сформировали "с нуля". И она снова геройски легла в полном составе. На этот раз под Волховом, весной 43го. В деревне Хутынь Новгородской области им стоит памятник.
И уже другие люди донесли её знамя до Берлина и Праги.
Но это уже совсем другая история.

16.

Довелось мне как-то "пеленгами" поторговать, это российские уоки-токи такие, появившиеся на заре дикого капитализма, сразу после распада СССР. До сих пор с удовольствием об этой авантюре вспоминаю.

Дело было в 92 году. Идея спекуляций тогда просто висела в воздухе, с ней носились все. И вот как-то, прихожу на родной химфак казанского университета, ко мне подбегает наш сотрудник, и с безумными глазами рассказывает о том, как выгодно он продал пару "пеленгов" в Ленинграде.

Ееее, "с выгодой"! Посыл я получил сразу.

Пару слов о самих "пеленгах". Это были мини-радиостанции, продукция соседнего зеленодольского завода (Зеленодольск - город-сателлит Казани). Работали эти "радиостанции" метров на сто, не больше, то есть проку от них не было никакого, докричаться на таком расстоянии и так можно. Но! В Ленинграде ведь берут, мне ж сотрудник наш так сказал!

И я с этой абсолютно безумной идеей прибежал к своему другу и коллеге по фехтованию, Олегу. Олег был фарцовщик тертый, но немножко не от мира сего. На поездках по соревнованиям в Польше он уже скопил изрядный капитал, почти тысячу долларов, и собирался брать машину, но то, что имелось в предложении за эти деньги, его не устраивало. Поэтому меня он поддержал сразу и безоговорочно, и всю эту тысячу мне тут же вручил для обмена на рубли.

Барыг-валютчиков среди знакомых у меня хватало, и буквально через пару часов я завалился к Олегу уже без долларов, но с баульчиком, набитым ими, законными средствами платежа на территории Российской Федерации. По выгодному курсу поменял, то-то этот болван тогда обрадовался.

Теперь, значит, надо брать "пеленги".

Где брать? Магазинов с радиотоварами в Казани тогда было немного, обзвонили мы их быстро, договорились об имеющемся в наличии продукте, и скупили все, потратив на это примерно сотню долларов.

Отлично, сто долларов на мусор мы спустили, но куда девать оставшиеся 900?

Олег идеей разродился сразу: "а чего" - говорит, - "нам на сам завод в Зеленодольск не позвонить?" И тут же и позвонил. В запасе на заводе никаких "пеленгов" не нашлось, но пообещали, что их для нас настряпают в кратчайшие сроки. И, действительно, настряпали. Примерно треть была неработающей, о чем нас честно предупредили, но мы выкупили все - на 825 долларов. На оставшиеся 75 мы купили сигареты Данхилл с белым фильтром (где-то такой выброс случился), и со всем этим добром поперлись в Ленинград.

К нам присоединился мой однокурсник, Женька. Не по коммерческим делам, а родню проведать в Питере, там у него тетка жила, ну и вообще прошвырнуться.

И вот, приезжаем с утречка на Московский. Два придурка и один к ним присоединившийся. Точнее так, два придурка, один присоединившийся, и три чемодана размером с придурков, туго набитые "пеленгами". Осчастливливать северную столицу явились, значит.

С делами решили не затягивать, и сразу поперлись на рынок. Это мы с Олегом, в смысле, поперлись, Женька, как единственный в своем уме, к тетке поехал.

Вот, убей бог, не помню я название того рынка, наверное "Удельный", я просто не помню точно. Но выглядел этот рынок абсолютно как "поле чудес" в той самой известной стране, где из золотых монет деревья растут. То есть, это было бескрайнее унылое полуболото под таким же унылым небом. На поле хаотично колготились торгующие бог знает чем, и покупающие бог знает что. "Пеленгов" среди ассортимента барахла, правда, не наблюдалось, что нас с Олегом несколько приободрило.

Мы раскинули свои чемоданы посреди более-менее мелкой лужи, и принялись торговать.

Первые два часа дела у нас шли хорошо. В смысле, они шли хорошо как у Буратины, который только-только свои монетки посадил: нашими "пеленгами" никто не интересовался, правда какой-то грузин обратил внимание на Данхилл.

- Филтыр красний, да? - спросил он.
- Нет, белый, - с достоинством, как и положено коммивояжерам, ответили мы хором.
- Два тагда дай, - сказал грузин. - А это у вас щто? - спросил он, разглядывая как таракана "пеленг".
- А это "пеленг", - все также хором ответили мы. - Это радиостанция такая, по ней разговаривать можно.

Как по "пеленгу" разговаривать можно, мы тут же продемонстрировали, но то шипение, что нам удалось извлечь из окаянных коробочек, почему-то грузина ни в чем не убедило.

- Гаварыт далеко? - посомневался грузин.
- Да, далеко, на сто метров! - жизнерадостно сообщили мы.
- Нэт, сто метров это нэдалэко, - попрощался с нами грузин.

Становилось ясно, что без каких-то кардинальных действий торговля не задастся. Кардинальные действия были произведены: на выручку с Данхилла мы купили у какой-то тетки пива, которое тут же и выбуздыряли. Утолив жажду и несколько приободрившись, мы решили, что наши "пеленги" вовсе не на сто метров берут, а может даже на все двести, а то и триста. Олег, известный креативщик, решил этот прогресс в области радиотехники разрекламировать, и соорудил из подручных средств плакат: "Военная радиостанция Пеленг - берет на 300 метров!" Потом подумал, жирно зачеркнул цифры "300", и написал снизу словами: "На пятьсот".

После такого творческого апгрейда "пеленгов" торговля у нас пошла живее: люди стали к нам подходить, да и то, в те времена ведь идиотов парами не так часто еще показывали. Короче, к вечеру мы продали пар пять, что соотносилось с общим объемом закупленного товара примерно как чайная ложка с кастрюлей.

Олег почему-то приуныл.

Я, честно говоря, тоже. Хоть деньги были и не мои, но работали-то мы на условии, что все - и выручка, и потери пополам. А пятисот долларов у меня не было, от слова совсем.

Но ни теряться, ни подавать вида, что что-то идет не так, ни в коем было случае нельзя.

Поэтому я со всей дури ебнул Олега по плечу, и объявил:

- Да кто при такой погоде что у нас с тобой купит? Поехали в Москву, там теплее!

А тут и Женька подтянулся. Так что упаковали мы свои чемоданы, и двинули в первопрестольную.

В поезде на Москву, главным образом для того, чтобы сбить Олега с унылых мыслей, я принялся разрабатывать генеральную коммерческую стратегию: "дескать, давайте так - двое продают, а один вроде как приценивается, а заодно и товар нахваливает..."

Олег взбодрился: "А что, мысль!", - говорит. "Только антураж навести нужно, чтоб поверили."

На том и договорились. По приезду в Москву, мы с нашими чемоданами пришли к Гуму, Женьку оставили покараулить на улице, а Олегу приобрели белый пиджак с такими же белыми штанами, которые он тут же на себя и напялил.

Где и как торговать в Москве нам было неизвестно, поэтому далеко мы никуда не пошли: встали в каком-то подземном переходе за музеем Революции среди толпы таких же коммерсантов, торгующих бог знает чем.

Встали я и Женька. А Олег пошел на первый круг в роли покупателя-зазывалы.

Толкотня в том переходе была дикая, просто столпотворение. И вот этот момент надо было видеть. Мы с Женькой, разложив "пеленги" на газетке, стоим, прижатые толпой в угол, и вдруг к нам подходит ОН.

Олег был великолепен, и ничем не отличался от Остапа Бендера. Как он умудрялся идти такой вальяжной походкой в этой толкучке, я не знаю, но у него получалось.

И вот, первый заход:

- А что это вы тут такое продаете? - спрашивает Олег.
- Это, молодой человек, "пеленги", военные портативные радиостанции, улучшенный аналог западных Уоки-Токи - отвечает Женька, картавя и интеллигентно поправляя очки.
- Да, я слышал о них, - хорошо поставленным опереточным баритоном гласит Олег. - А далеко ли они работают?
- От пяти до десяти километров, - сообщаю я.
- А сколько стоит? - интересуется Олег.
- Восемьсот рублей пара, - делюсь я ценной информацией.
- Так дешево?! - изумляется Олег, - Тогда заверните парочку...

И тут толпа озверевает. Натурально, без всяких дураков. Нас обступают, начинают лапать "пеленги", кто-то под шумок пытается спиздить парочку, что немедленно пресекает бдительный Женька...

За первые полчаса мы продали двадцать пар, за вторые - сорок. Через два часа у нас не осталось ни одной работающей пары, но по-прежнему оставался один чемодан брака.

Надо сказать, что во время торговли Олег не забывал нас с Женькой снабжать пивом, поэтому дальность действия наших "пеленгов" постоянно увеличивалсь, благо, проверить их в подземном переходе было негде, а также увеличивалась и цена.

К часу дня у нас уже не было ни одного работающего аппарата, но зато был здоровый мешок денег, и оставался чемодан брака. Парочку "пеленгов" у нас все же спиздили, но мы не сильно из-за этого расстроились.

А вот с браком расставаться не хотелось, уж больно хорошо торговля шла. Олег нашел решение моментально, и прямо на месте. Он пошнырял вокруг, обнаружил какую-то контору, в которой имелось самое на тот момент для нас главное - транзисторы, паяльник, канифоль и припой.

Заплатил в той конторе пятихатку какому-то дяденьке, и получил за нее рабочее место сроком на три часа. С паяльником лучше всех из нас троих управлялся я, поэтому торговля осталась на Женьке и Олеге, а я принялся чинить.

Никогда в жизни я не паял так быстро. На одну коробку у меня уходило от силы пару минут, потом, когда приноровился, дело пошло еще быстрее.

К семи вечера мы распродали все. Пару десятков абсолютно непочинябельных "пеленгов" мы впарили какому-то барыге, который очень впечатлился нашим успехом, за полцены. Полцены в данном случае означает триста процентов того, во что они встали нам.

Заработали нехило, чистой прибыли было больше 3 тысяч долларов. Это все, за вычетом расходов на пиво, мы честно поделили на троих.

Я свои деньги грохнул на День рождения, на котором очень близко подружился со своей бывшей одноклассницей. Сейчас эта одноклассница - мать моего сына, а по совместительству - моя жена. На следующий год у нас с ней серебряная свадьба.

А вот Олег, болван, машину так и не купил. Вместо этого он все кровно заработанные потратил на собственную свадьбу с девицей, которая на тот момент являлась его ангелом, и вообще самой прекрасной женщиной на земле. Я аж даже позавидовал тогда, что он такое сокровище в этой своей Наташке разглядел.

Через два года Олег развелся, получив со сдачи дочку, в которой он, правда, души не чает.

Дочка эта, кстати, недавно сама замуж вышла.

А Женька, ну что Женька? Живет в Бостоне сейчас, профессор. Мы с ним перезваниваемся, иногда друг друга навещаем. И когда напьемся, с удовольствием вспоминаем наши "пеленги".

17.

Поучительный случай рассказала одна знакомая, обожающая свою новенькую машинку белого цвета. Как же это удобно – иметь свое авто. В любой момент сел за руль и поехал, куда тебе надо. И тепло тебе, и в лицо никто не дышит, и не толкается никто. Красота!
Так вот, надо было ей вечерком как-то смотаться в офис в центре Москвы, что-то отвезти туда или забрать, не суть важно. Она директор, у нее всегда дел много. Машина стоит в гараже. Попросила моя знакомая мужа чудо ненашенского автопрома оттуда выгнать. Но как только машина показалась в просвете гаражных ворот, что-то там в ней сломалось, и она заглохла. Причем намертво. Дело было в воскресенье. И ждать утра понедельника было немыслимо, ведь машина заблокировала выезд из гаража! Стали решать что делать, звонить по знакомым, инструкции читать, в конце концов. Причем, двери в машине заблокировались, когда муж из нее вышел, и больше они не открывались. Ситуация сложная, надо сказать аховая, а дело идет уж к ночи.
Была у машины (впрочем, и сейчас есть) хитрая сигнализация. С меткой, которая в случае угона хозяина оповестит. Сигнализация настолько продуманная, что сама отправляла смс-ки хозяину, когда в ней разряжалась батарейка. Как открыть заблокированные двери часа через три знакомая с мужем догадались. Но машина при этом категорически отказывалась заводиться. Делать нечего, вызвали эвакуатор, чтобы свезти ее, удобную и родную, на автосервис по гарантии. Ага, воскресенье вечер. Эвакуатор не едет, долго не едет. Ближе к 6 утра, наконец раздается хмурый голос эвакуаторщика в телефоне: «Приехал!». Спали наши автолюбители в одежде, поэтому практически мгновенно подскочили к гаражу. И тут выясняется, что грузить машину можно только краном. Но сделать этого нельзя, потому что в таком случае эвакуатор не проезжает. Что делать? Мужик с эвакуатора ругается, грозится взять деньги за ложный вызов. Вот-вот другие автолюбители проснутся. В стрессовой ситуации мозги быстро находят выход: можно подъехать с другого входа, но там мешает лед, намерзший за зиму на полу. Быстро нанимают пару гаражных мужичков, они ломами лед сдалбливают. За это им тысячу отдают, лишь бы за ложный вызов не платить. В конце концов, машину грузят и привозят в автосервис. Корректный донельзя в столь ранний час автослесарь осматривает болезную и через пять минут находит причину. Сдохла-таки батарейка в сигнализации. А как же смс-ки? Ведь не приходило! Ну, что вы, бывают и у иномарок сбои, техника она такая техника.. Короче, слесарь меняет батарейку, берет за это сто рублей и идет досматривать сны.
Моя не выспавшаяся подруга едет доругиваться с мужем домой. Итого, десять тысяч потрачено на эвакуатор, тысяча на уборку льда, плюс сто рублей на батарейку, плюс бессонная ночь и моток нервов. А вы говорите машина… Собственное авто – это очень быстро, удобно и здорово!

18.

Побывала я в Тулузе.
Познакомилась с французом.
Он в меня влюбился страстно,
Говорил, что я прекрасна.
Называл меня Мадонной,
Ренессансовым шедевром.
Приглашал к себе в Медону.
Одолжил пять тысяч евро.
И растаял без следа.
Вот такая ерунда.

19.

Что такое «средняя зарплата» …

Президент сказал когда-то,
Что наша «средняя зарплата»
При нём намного возросла!
До него, видать, была мала …

Сначала я подумал - это «липа»:
Живу в посёлке городского типа, -
Москвой был утвержден генплан.
Население - пять тысяч горожан:

Одна – в Москве работает легально
И получает там почти «нормально» …
Две – тоже «трудятся» в столице.
И в основном - приезжие все лица!

Поселок олигархом был замечен:
В нем поселился Игорь Сечин …
Он по зарплате - в стране первый.
Она – пять миллионов «евро»!

Согласно данным Госкомстата
Была в поселке средняя зарплата
До этого сравнительно мала …
При Сечине – мгновенно возросла:

Его зарплату к общей приобщили …
И результаты аж Европу удивили:
Поселок по зарплате «средней»
Стал в списке на строке передней!

И понял я, что президент не врет …
Наша жизнь от «средней» отстаёт:
Пенсия и минимальная зарплата
Такие, что прожить без мата

В России стало невозможно, -
Власть е*ёт и врёт безбожно!

Акындрын – 5.11.2016

20.

С 2017 года американский актёр Стивен Сигал, получивший гражданство России, сможет претендовать на получение социальной пенсии в пять тысяч рублей, плюс к этой пенсии ему будет сделана доплата до прожиточного минимума пенсионера в том регионе, где он прописан.
Пенсия у Сигала невысокая, так как трудовой стаж в России у него небольшой, взносов он мало выплатил. Также в 2017 году Сигал сможет получить единовременную выплату пять тысяч рублей.

21.

Недавней историей о даме с Британским паспортом и её невзгодах навеяло. Будет длинновато, так что не взыщите.
Семья моя эммигрировала когда СССР корчился в последних конвульсиях, но у граждан были только серпасто-молоткастые паспорта. А у меня вообще его не было, ибо по малолетсву моему я был вписан в паспорт родительницы. Ну а дальше, со прошестием времени, получил я пачпорт ЮСА, ну и гражданином стал соотвественно. Я знаю что многие как то устраивались и вдобавок получали паспорт одной из стран на которые Союз распался, но я как то на это негативно смотрю, хотя присутствие ништяков от такого устройства несомненно имеется. Мой взгляд, коль паспорт есть, значит гражданин. А раз гражданин, то уж будь добр, исполняй гражданский долг. Всё от службы в армии (ежели такая предусмотрена по закону) до уплаты налогов и голосования. А то как то нечестно, да и ежели не дай Господь те страны, которых паспорта есть, в конфликт войдут, за кого кровь проливать? Не, служить двум, это не служить никому. Ну это так, мысли в сторону, история та совсем о другом.
Начал я работать, и носила меня судьба по прожектам большим и маленьким, надолго и на малый срок от Чили и Тринидада до Канады с Японией, да от Гватемал с Коста Риками до Германий со Швейцариями. Много где разных историй происходило, как нибудь напишу. Но рано или поздно, я знал, встречи с Россией мне не миновать. Ну так и произошло.
Приехал я значица в РФ на долгий срок по работе (несколько лет). Ну а так как срок долгий, то естественно периодически я домой ездил, то есть РФ покидал и возращался. Всё чин чинарём. И понадобилось мне эдакое турне по лесам и весям, а точнее Нижний Новгород, Москва, Самара, Тольятти, Саратов и обратно в Питер. Так вот, дабы в гостиницу заселиться надо 1) Паспорт с визой (ну это и ежу понятно) 2) Миграционная карточка. 3) Регистрация. [О Боги богов, зачем??? ни в одной стране мира где я бывал такого нет. Виза есть - гуляй рванина. Мне кажется это страшная память МГБшных времён, мол социализм это электрификация + учёт. Кому, ну кому, в современном электронном мире нужна писулька заполняемая от руки, разрываемая, пополам (одна часть на границе остаётся, а вторую мил человек носи с собой. А регистрация зачем? Ну какой смысл она несёт? Тебя же впустили в страну (виза то есть). Езжай куда надобно. А коль злое удумал, неужто регистрация остановит. Но нет, нужна, и до истечения визы.]. Елы-палы, опять в сторону дурня занесло.
Но я все бумажульки с собой носил. Ибо я чту уголовный кодекс, как товарищи Катаев и Файнзилберг советовали.
Ну заселялся я в Москве, Нижнем, Тольятти, Самаре, и вот последний город, Саратов. Не, я против его ничего не имею, но там со мной всяка-бяка приключается.
Приехал я значицца в ентот город, отработал честно рабочий день и с сотрудником направились в гостиницу “Словакия”. О, гордость Саратова, прямо на брегах Волги, все внутренности в кафеле и мраморе (правда вместо унитаза на первом этаже та самая дыра в полу, как в любимой деревне, но преграда ли это для настоящего рыцаря). Стоят за модерным прилавком девушки регистраторши, мило улыбаются. Ну я уже расслабился, думаю попал я в относительный рай (это после гостиници Жигули в Тольятти, но о том другая история). Сотрудник мой получил номер, и быстро причем, ну я с улыбкой подаю документы и в шутку юмора говорю "Ну сейчас начнётся." Регистраторша берет документы и я опять ляпнул "Ну вот началось.". Эх, знать бы где будет твердо падать, подстелил бы.
И тут молвит мне красна девица, а у вас начальная дата в миграционной карточке не совпадает с начальной датой в регистрации. На что я ей говорю, а какая разница? Регистрация действительна до конца визы и миграционная карточка тоже. Так что не сумневайся милая, всё порядке. А она говорит, "Нет у вас начальная дата не совпадает. Я боюсь вас регистрировать."
Объясняю ей, я из страны выезжал, и когда въехал, получил новую миграционную карточку. А регистрация новая мне ни к чему, я раз зарегистрировался и до окончания визы вроде должен быть свободен. А она трепещет и срывается, мол "Вы нарушитель визого режима, да Вас мол не в гостинице, а в стране держать нельзя." Успокаиваю её, говоря "Не бойтесь девушка, я не украду у вас в Саратове рецепт мыла и не продам его на Запад. И вообще я человек мирный, без малой нужды большой подлости не сделаю, завтра от вас вообще уеду."
А она чуть ли не в слезы, "Вы уедете, а с меня штраф." Я ей говорю, "Девушка, меня заселяли и в Москве, и в Нижнем Новгороде, и в Тольятти, и даже в знаменитой гостинице “Саратов” в прошлый визит." А она уперлась, "вах баюсь баюсь, вы злой и гадкий Бармалей". Я уже в бешенстве, администратора сюда давайте. Главного который и у которого голова есть не только чтоб в неё кушать."
Выползает баба, точнее нет, бабища (по ней место на Одеском привозе точно скучает) и грозно молвит, "мол че за кипеж вечерком, метлой по морде не хочешь." Я ей объясняю, что я раб божий, обшитый кожей, вреда с меня мало, а пользы вообще нет, и что за гостиницy давно предоплата была, и что мол бред, на родине Чернышевского, её регистраторши до сих пор не нашли ответ на вопрос Что Делать с иностранно туристо. А мы тем временем люди полезные, несём в город доброе и вечное, и денежку между прочим тоже, которую моя компания давно вам прислала как предоплату. И в Москве меня в гостиницу брали и в Нижнем, и даже в Тольятти, а в Саратове что мол другие правила? Или все мол нарушают и только Саратов такой правильный.
И глаголет мне администраторша голосом человеческим. Я тоже мол боюсь тебя нарушителя, ходи-ка ты, добры молодец, в Федеральную Миграционную службу. Я ей, бабуся, вы в себе? Это что, новый метод заселения? Да и в в чём проблема, завтра меня вообше тут не будет, а деньги вам проплотили. Раз, я никуда не пойду, два если им надо пускай самый главный узбеко-таджико-гонятель сюда идет, три где я его найду в 6:30 вечера, четыре как быть с вещами. И вообще ты мол заграницей была? Если да, то что ты в миграционную службы ходила вместо того чтоб в свою комнату в отеле.
Ну а мне эта Хавронья и говорит, мол говори что хочешь, но в гостиницу я тебя так не пущу, грудью защuщу родные пенаты, ночуй хоть на берегу Волги. Я хоть человек закаленный, но все таки роматическая ночь на берегу Волги с чемоданом меня не прельщает. Я говорю, живота прошу, а давай мой сотрудник возьмет или двойную комнату или еще одну. Она в крик, как…. не будет такого пока она на своем посту. Понял я, правды искать надо только в милиции родной, на кою молюсь и уповаю.
Веди говорю меня в службу Миграционную, только вещи дозволь оставить сотруднику моему. Ну на это она согласилась, вещи я сотруднику отдал, выделила оне мне девочку администраторшу и пошли мы по Волге матушке до офицера миграционного правду матку искать.
Вы в Советской ментовке бывали. Ну может по малолетке привод был? Нет, ну и слава Б-гу. Я тоже не был, но кажется мне с Советских времен ничего не изменилось. Темный сырой корридор с дюжиной дверей, скрипящий пол, десяток раздолбаных стульев. И разношерстная толпа из малолеток, ментов, пьяниц, проституток с подбитым глазом, просителей различных (от потерявших паспорт до молящих о том чтоб их угнаную "копейку" нашли). Ну и пахнет как положено, потом, мочой, мышами, плесенью. Да думаю, это браток далеко не Грас, Парфюмер бы тут сдох, а ты привыкай. Мне кажется для девочки администраторши это был такой же шок как и для меня.
Прошли мы в последний кабинет, а там люди просто на головах сидят, это одновременно и паспортный стол, и миграционная служба, и справочная, и прачечная, и хрен знает что. Сидит там такой лейтенант Николай Николевич, и говорит правда вежливо (греха на душу не возьму). Будем разбираться господин. А чего разбираться, тут ясен пень, в гостиницу хочу, деньги заплатил, документы есть. Чего ещё надобно, тут и Дядя Стёпа разберётся. Расспросил он меня чуть ли не всю анкету. Пожалуй только анализ кала его не интересовал. Потом полез искать статью и нашел, статья 109 (по моему такой номер). Пошёл я говорит, протокол оформлять. Тут я позвонил в юр отдел компании в Питер и говорю, я тут в Саратове в ментовке сижу. 109 статью мне шьют.
Потом я узнал что произошло в Питере. Там сразу наяривать адвокатам и безопасникам стали. 109 вроде бы это убийство по неосторожности. Hа уши все встали, свистать всех наверх . Мол вроде и быть такого не может, а с другой стороны Саратов и жизнь такая штука смешная. Хрен знает что может быть в жизни этой. Оказалось что статья эта 109 Административного, а не Уголовного кодекса. Так что смешно потом получилось.
А мне тем временем не совсем весело. Администраторша в коридоре сидеть не хочет в короткой юбочке, ей какой то кот уже предложил с ним работать, с алкашами страшно, и день рабочий закончился, а тут со мной сиди. Менту конечно в падлу мной заниматься, и я жрать и спать хочу. Он находит статейку и там за кучей разных постановлений действительно говорится что при выезде из РФ, регистрация отменяется, но не понятно если при перманентном выезде или при временном тоже. Я говорю, так что, если я, иностранный гражданин, например, работаю в РФ и проживаю тоже, но по служебной надобности каждый день езжу в условную Норвегию, так что каждый день регистрировать должен???
А он говорит, не нравится, в суд иди, сейчас все по судам ходят. А его дело перестраховаться и выписать мне протокол все равно, административное правонарушение и штраф естественно. На мои бурные протесты, мол как так, везде нормально, а Саратов это что не Россия, и мол как вы относитесь к гостям вашего города, и на протесты, что вы подрываете туризм в городе, он просто продолжал писать. Теперь то я думаю он просто денег хотел немного, но тогда я это не понимал (ну что с меня взять, дикий американец).
Выписал мне он штраф, и протокол вручил. Я ему говорю ну ладно, это я ещё в суд пойду. Он говорит пожалуйста, ваше право. "А с гостиницей как?" Жить то мне где?" Он мне и отвечает "А вот это я не знаю, надо с майором посоветоваться." Вот тут-то чуть не произошла та самая 109 статья. Это что же получается, протокол мне, штраф мне, время моё потратили, а я ещё и в гостиницу смогу не попасть которую оплатили заранее. Но слава Б-гу майор нормальный попался, сказал сели его и хрен с ним. Замёрзнет на берегу Волги, так нам ещё работы добавится. Отпустил он меня с администраторшей после 3 с лишним частов мытарств.
И пошли мы с ней как облаку, в ту гостиницу "образцовую". И что же вы думаете, с милицейским протоколом заселили меня в конце концов.
А теперь, как говаривал сеньор Эклезиаст, время собирать камни. Итог: в несомненный минус я записываю потраченные нервы, протокол, штраф, и потраченные 4 часа. В плюс - опыт (который как известно не пропьёшь), все таки заселение в гостиницу, ну и прогулка вдоль Волги.
Вот всё же хорошо. Но мысли спать не дают, мол, я же гражданин США, как же я за принцип в суд не пойду. Надо воевать, до последней капли виски, если думаешь что прав. А внутри маленький, но гадкий дьяволёнок, говорит - уймись, смирись, хрен с ним. Сколько того штрафа, ну пять тысяч тугриков, ну десять. Так это же не деньги. Ты же тут не на всю жизнь, заплати штраф, и спи спокойно. А с другой стороны такой же бес, как же, на родине первейшего российского бунтаря Чернышевского ты так мелко слиняешь. И есть ли у меня гордость на подобие древних римлян (мол те могли лежать пьяные в грязи и кричать, не сметь меня трогать я, Римский Гражданин).
Вот так и хочеться спросить кого то, Что Делать? Ке фаир (фр). Фаир-то ке….?
Эпиграф от Александра Городницкого
"Выделяться не старайся из черни,
Усмиряй свою гордыню и плоть:
Ты живёшь среди российских губерний,
Хуже места не придумал Господь.
Бесполезно возражать государству,
Понапрасну тратить ум свой и дар свой,
Государю и властям благодарствуй,-
Обкорнают тебе крылья, сокол."

22.

В детстве, ну и в отрочестве про меня говорили что “подает надежды”, а вот про моего брата так не говорили, потому что и без разговоров очевидно, что человек талантлив. Братец мой, кроме профессиональных знаний, общей эрудиции, выделяется фантастической скоростью интеллектуальной реакции. Выслушав описание проблемы, он тут же, моментально дает ее оценку, проект решения, а также описывает какие будут возникать трудности и как эти трудности преодолевать, и так далее. Дает решение на три-пять шагов вперед. А теперь собственно сама история, рассказанная им.
Суббота, середина дня, братец сидит в своей шикарной многокомнатной квартире в дорогущем доме, и занимается своими субботними делами. Жена ушла на маникюр-педикюр-шопинг. Дети живут отдельно. Идиллия.
Звонок домофона. Подойдя к экрану домофона, дом действительно из очень богатых, он видит, что внизу к нему ломятся “любимая” сестра жены, ее муж, двое их отпрысков, и еще одна женщина и ребенок. Позже выяснилось, что это была сестра мужа и ее отпрыск, но это не важно. Важна реакция брата. Ответив грустным голосом и открыв дверь, он делает пять шагов через холл квартиры, открывает дверь гостевого туалета, берет лейку гигиенического душа, и обильно поливает пол туалета и холла. Параллельно звонит жене и рассказывает печальную историю о том, что их затопило, выслушивает охи и вздохи, сам рассказывает о том, что мужественно борется и вызывает сантехника. Звонок в дверь и на пороге толпа родственничков, которым предъявляют “потоп”, и предлагают помочь в его ликвидации. Сестра моей невестки и ее муж делают кислые физиономии, дескать мы тут приехали отдыхать, можно сказать осчастливили вас, а вы нам унитазы чинить предлагаете. С этой теткой и ее мужем я виделся один раз, на свадьбе моей племянницы, дочери брата. Тетка произвела дико негативное впечатление, мало того, что явилась без приглашения, отмотав пять сотен верст ради пожрать на халяву, так еще умудрилась поругаться с половиной гостей, а муж ее полез в драку. Семейка хамоватых дураков. Эта тетка и моя невестка как будто из разных миров, их объединяет разве что девичья фамилия, ну и то, что невестка моя в своей сестре души не чает, вопреки здравому смыслу. Посмотрев на лица родственников, брат выдержал паузу, и предложил, дескать тут неудобно, воду отключат, мокро, сантехник будет работать, давайте дескать родственнички я вас на пару дней поселю в гостиницу. И не давая опомниться, поволок их вниз, на ходу вызывая такси. Пока ждали машины брат выяснил, что приехали они на два дня погостить, дескать им очень понравилось в прошлый раз, и вот незадача, не повезло. Брат забронировал и тут же оплатил номера в гостинице, благо приложение букинга было на телефоне, и отправил их в эту самую гостиницу с обещанием сводить детей в кино. Вызвал местного сантехника, пообещав денежный дождь за работу в субботу-воскресенье, и начал уборку воды, натекло-то всего литров десять, соседей не затопило, но впечатление произвело. Пришедшему сантехнику вручил деньги, и объяснил, что надо развить бурную деятельность по ремонту, так чтобы часиков до восьми вечера, и весь следующий день. Сантехник оказался сообразительным, понял что к чему, и начал изображать работу, завалив туалет деталями и инструментами. Это нужно было, чтобы жена не решила, что можно позвать сестру в гости.
Теперь вопрос с чего бы снимать, пусть и родственникам, гостиницу, оплачивать развлекаловки детей, платить сантехнику за ничего неделание?
За полгода до описываемых событий компания из сестры жены, ее мужа и их сыновей, шести и семи лет, приехала к богатой родственнице на два дня по пути “на юг”, дескать у вас комнат много, дайте переночевать. Братец, несмотря на отсутствие хоть какой-то приязни к этой семье, разместил их у себя. Это был первый и последний раз. За вечер, что дети “играли”, они успели найти дротики для дартса и поиграть, втихую, никого не спрашиваю. Поиграли они с бюро девятнадцатого века (реставрация два месяца, сто пятьдесят тысяч), еще с дверью, но это не дорого, и поймали их, когда они расколошматили зеркало два восемьдесят на полтора, что было в прихожей. Да, с зеркалом совсем непонятно, оно толстенное, приклеено к стене, но треснуло от попадания дротика, удачно мальцы попали. На замену зеркало поднимали на веревках и вносили через балкон, еще сотня тысяч ущерба. Ну дальше мелочи, разбитые тарелки сервиза, поломанные коллекционные машинки, и так далее. Да, их мамаша выпросила зеркалку, детей пофотографировать, невестка ей одолжила, камера, по их версии, сгинула “на югах”, об этом узнали позже. И муженек тетки отличился. После званого ужина, на котором он выкушал немало спиртного, он решил догнаться, и как только все уснули пошел к бару, и умудрился взять бутыль самого дорого коньяка, часть из которого выпил, остатки разлил. Да, выпитое вышло из него наружу на кровать. Знатно погостили тогда. Прямого ущерба не менее чем на четыре сотни тысяч, а то и больше. Вот именно поэтому мой братец принял молниеносное решение - оплатить гостиницу, развлечения и сантехника, что раз в восемь дешевле предыдущего опыта общения с этой семейкой.

23.

Размышления вслух …

Пять тысяч – минимальная зарплата …
Максимальная – пять миллионов в день!
Нельзя тут обойтись без выпивки и мата,
Чтоб осознать российскую всю «хрень» …

Я выпил «путинки» и заявляю гласно:
- Власть охуела, но живёт прекрасно!

Акындрын – 7.10.2016

24.

О любви к природе...

В одном небольшом (по китайским меркам) промышленном городе стоял большой (по любым меркам) завод. Что тот завод производил, для целей нашей истории не важно. А важно, что в конторе этого завода с советских времен работала одна дама. То есть, в те далекие советские времена она была еще девушкой, молодым специалистом. Затем стала взрослой женщиной. Потом тетенькой предпенсионного возраста. А затем и вовсе пенсионного. И тут, как раз, ударил кризис.

По заводу прошел приказ подготовить списки граждан на заклание (то есть на сокращение). Разумеется, начальство, не долго колебавшись, включило в эти списки и нашу героиню (М.). Но у М. были другие планы относительно своей трудовой деятельности. Невеликая пенсия не была пределом ее мечтаний и своим размером явно зарплате проигрывала. Идея жить на средства, сопоставимые с затратами на месячное содержание кошки элитной породы М. не прельщала. В связи с чем тихая дама встала на дыбы и отказалась уходить на почетную пенсию добровольно. Ну чтож, не она первая и не она последняя, бюрократическая машина заработала и в установленный законом срок, с соблюдением всех необходимых формальностей, тетеньку сократили.

Собрала М. личные вещи и отнесла в машину, стоявшую на улице. Попрощалась с опустившими глаза коллегами и пошла к выходу. Что же тут оптимистичного, спросите вы. Действительно, ничего веселого до настоящего момента не произошло в нашем рассказе.

Следовало упомянуть, что М. не сделала на заводе карьеры, как ни старалась, но в процессе попыток такую карьеру сделать не завела ни мужа, ни детей. Единственной ее страстью было садоводство. На полученных в незапамятные времена шести сотках у нее росли самые удивительные яблоки и груши, кабачки и тыквы участвовали и побеждали в выставках, клубника с ягодами размером в детский кулак поражала всех еще и тем, что плодоносила чуть ли не до снега. Зная об этой ее страсти все знакомые привозили ей в подарок из командировок не московскую колбасу и китайские покрывала, а разные чахлые былинки, которые в руках М. поднимали голову и расцветали в невиданные в наших широтах экзотические растения.

Но настоящей жемчужиной коллекции была удивительная пальма. Во времена, когда доминирующей сельскохозяйственной культурой нашей страны становилась кукуруза, сын одной из коллег М., пилот Аэрофлота, летавший на Кубу, приехал к родителям в далекий холодный уральский город и привез в подарок для М., зная о ее страсти, хиленький зеленый росточек, произраставший в баночке из-под майонеза. Смена климата и часовых поясов не лучшим образом сказалась на росточке и визуально было понятно, что росток не жилец. Понурив листики, он лежал на заморском грунте и всем своим видом намекал на близкую панихиду.

М. сказала «Хм…» и, не поблагодарив дарителей, стремительно побежала на свое рабочее место. Там была из ватмана сделана и установлена вертикально специальная труба, в центр трубы был помещен стебелек, а вокруг стебелька расставлены еще пять майонезных баночек, наполненных водой. Вся конструкция находилась на южном подоконнике. К изумлению коллег, странная былинка не загнулась, а расправила стебли и воспряла духом. Через несколько месяцев уже окрепший росток был пересажен в банку из-под селедки и накрыт сверху вместо бумажной трубы пустым аквариумом.

Былинка оказалась какой-то экзотической пальмой, которая и на самой Кубе встречалась не часто, а уж вырастить ее на Урале, пусть даже в закрытом помещении, выглядело абсолютным подвигом. За годы работы М. на заводе, росток превратился в двухметровый изрядный дрын с одервеневшим стволом, толстым у основания и оснащенным пышной зеленой кроной наверху. М. посылала фото пальмы в отделение Академии наук в Свердловске, те подтвердили ее, пальмы, редкую породу, поздравили М. с успехом и попросили держать их в курсе жизни растения.

М.прилежно вела замеры высоты и толщины ствола, описывала болезни и температуру окружающего воздуха, заносила в таблицу данные о графике и объемах полива, длительности световой ежедневной экспозиции, фотографировала пальму и слала отчеты биологам.

Но, ничто не вечно под Луной. И вот, М. изгнанная с родного завода, сгибаясь под тяжестью ноши, прет через проходную ящик с двухметровой пальмой. Те, кто работал на предприятиях со строгой пропускной системой, наверняка, уже догадались о последовавших за этим событиях. Охрана М. стопорит на проходной и требует предъявить материальный пропуск на пальму. М. заявляет, что пальма ее личная, поэтому пропуск не нужен. Отметки о вносе пальмы на территорию предприятия у нее нет, поскольку внесена она была в шестьдесят-каком-то году и вид тогда имела совершенно иной.

Конечно, все, кто работал с М., историю о пальме знают, на словах ее историю охране подтверждают, но охрана принципиальная, да и власть показать хочется. Одним словом, пальму у М. отбирают, она в нее вцепилась маниакально и не отдает. Назревает скандал. М. требует, чтоб составили акт изъятия. Вызвали ВОХРовцев (*ВОХР- военизированная охрана), пальму насильно отобрали, акт составили. Кроме того, от большого ума, в акте написали, что М. пальму отдавать отказывалась, препятствовала действию такого-то ВОХРовца, пришлось применить спецсредства (два раза тюкнули ее по рукам резиновой дубинкой). После чего выперли с территории взашей и отвесили прощального пенделя.

М. идет в травмопункт, снимает побои, идет в милицию и пишет заявление о грабеже. Милиция долго упрямится и заявление не принимает. В итоге М. посылает заявление в милицию по почте, пишет жалобу на отказ фиксировать заявление о тяжком преступлении вышестоящему начальству милиционеров, а сама подает в суд заявление о взыскании с завода причиненного ей изъятием пальмы материального ущерба. К исковому прикладывает экспертное заключение о том, что цена взрослого растения таких-то размеров составляет 150 тысяч рублей, а также всю свою переписку с Академией наук и фотографии, первые еще черно-белые, демонстрирующие весь процесс выращивания пальмы на рабочем месте. Завод ахает и охает, в суде кричит, что заводская контора это не дендрарий, чтоб там пальмы выращивать. Но факт налицо, и завод суд проигрывает.

И вступившее в силу решение суда М. посылает вдогонку жалобе милицейским начальникам. Решение суда это уже не скандал на лавке, нужно реагировать. Милицейское начальство объясняет подчиненным, что непринятие заявлений у граждан с пальмами черевато ректальной стимуляцией, по фактам нужно работать, в противном случае у самих будущих полиционеров есть шанс заняться садоводством раньше выхода на пенсию. Совершенно офигевшие от такого втыка милиционеры сами находят М., берут у нее заявление и даже умудряются возбудить дело.

В этот момент становится кисло ВОХРам, которых начинают в рабочее время таскать на допросы, а в свободное от работы время они начинают сами бегать за М. и уговаривать ее забрать заявление.

М. такой нервный режим на пенсии явно претит и она уезжает на полученную от завода компенсацию отдыхать в Кисловодск. Азартная милиция начинает оформлять преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору. ВОХРы отчаянно валят вину друг на друга и дружно на начальника охраны. В таком ракурсе кисло становится уже заводу и в Кисловодск едет специально обученный гонец с чрезвычайными полномочиями.

О чем они там говорили с М., история умалчивает. Но М. заявление свое забрала, неожиданно у нее появились деньги на квартиру в Киловодске, а квартиру в родном городе, том, где стоит завод, М. сдает, получая заметную прибавку к пенсии. Жить М. стала в новой квартире, кисловодской, а арендатором старой квартиры стал племянник дарителя пальмы с женой и ребенком. Дело в суд не пошло, никого не посадили.
На заводе имя М. произносить до сих пор запрещено, как Воландеморта в Хогвардсе.

А что же пальма, спросите вы. Увы, пальма была утрачена, куда ее дели после изъятия так никто сказать и не смог. Говорят, она сильно пострадала в процессе битвы за право ею обладать, так что несчастный цветок пал единственной и безвинной жертвой этой истории. Хотя, может быть, и он растет до сих пор где-нибудь в удалении от начальственных глаз. Уничтоженным ведь его никто не видел. Двухметровая пальма не иголка. Подобрали, выходили. Народ-то у нас жалостливый и домовитый, сады у каждого второго. Наверняка, мимо такого чуда, бесхозно стоящего на территории завода, не смогли равнодушно пройти. Спрятать двухметровую пальму на огромной заводской территории, где бесследно пропадали целые железнодорожные составы, не очень сложное дело. По крайней мере, мне такая версия больше нравится.

25.

на мотив "Чебурашки"(пашущий пенсионер)

Рулят так неуклюже,
Дима шмякнулся в лужу,
а бюджет по карманам-рекой,
и неясно народу,
что в такую погоду,
почему он весёлый такой?

Я потею -на работе,
у начальства на виду,
к сожаленью-по пять тысяч,
только раз в году...

26.

КОЗЛЫ и ФИКУС

Фикус – это цветок. А козлы это мы. Особый отдельный краснознаменный ордена сутулова и горбатова взвод инженерно-технических средств охраны Н-ского полка внутренних войск МВД СССР по Средней Азии и Казахстану под командованием старшего прапорщика Хмурова. Во блин титул! Принц Уэльский нервно курит в стороне. В общем вышел фикус. Утром Хмуров объявил подъем и общий сбор. Выдвигаемся в командировку на объект на две недели. Новая супер-секретная разработка отечественного ВПК. Система охраны заключенных – “Фикус”. В нашей стране много заключенных поэтому их надо непрестанно охранять, если их не охранять они начинают расползаться как тараканы на кухне когда неожиданно свет включишь. Это же чистая диалектика ЗК совершенствуют методы побегов, общество совершенствует методы ограждения себя. Методы все изощреннее, а названия системам и методам выбирали исключительно из цветочной растительности. Это для конспирации, чтоб никто не догадался.

Видавшая виды “Шишига” совершив героический пробег в 350 километров привезла нас в какую-то Тьмутаракань потому, что в приличных местах как-то неприлично строить зоны, тем более строгого режима. Короче зона как зона чего ее описывать. Прибыли, разместились, встали на довольствие это все стандартные вещи и к повествованию нашему не имеет отношения. Наше повествование как раз собственно только сейчас и начинается. Две недели мы уродовались как бобики устанавливая и настраиваю эту самую… этот самый Фикус. Смысл которой состоит в том, что по тонким стальным проводам на заборе пропускается ток высокого напряжения сейчас уже и не помню сколько тысяч вольт. Но только такой ток несомненно смертелен и поэтому наши ученые придумали включать его импульсами. Хмырь, популярно нам объяснил, в чем иезуитская сущность такого изобретения. В двух словах не убивает Фикус. Током все мышцы стягивает в узел, а потом, как импульс кончился, они также резко распрямляются. Отбрасывая тело метров на шесть. Обратно. В Зону. Полежит человечек еще после этого минут пятнадцать двадцать и просветленный успокоится. Ведь наша советская система называется исправительной, тоесть призвана перевоспитывать даже инженерно-техническими средствами.

Довели значит до нас принцип действия устройства, и воодушевленные высокой миссией с утроенной энергией продолжили мы настройку и пуск нашего Фикуса. Пластались денно и нощно, аж уши закладывало, так старались, чуть штаны не порвали, надо в срок успеть. Так как наверх то уже доложили что мол уже все включили и все работает. И командование округом прибудет на инспектирование первой опытной системы. Всем же известно, что лучше два раза доложить, чем один раз сделать. Так что вы ребяты не подведите, и уж расстарайтесь. А мы уж расстарались, куды нам деваться-то с заложенными ушами. Расстарались и к сроку система “Фикус” вовсю работала, и лампочками на пульте у дежурного моргала, просто любо дорого посмотреть.

Но это же только полдела, систему необходимо испытать! Добровольцев среди нас не оказалось. Действительно хоть мы и энтузиасты, и с заложенными ушами, но не дураки же совсем. А как быть? Проверить то необходимо – ведь комиссия прибудет, а что как генерал лично захочет удостовериться? В общем надо проверить. Да и самим интересно, в теории оно конечно гладко и красиво, а вот как оно живьем будет выглядеть?

Дело было в конце сентября. Вокруг зоны располагались какие то частные сады и деревенька небольшая дворов на двадцать, задами как раз на окна нашей караулки. Там на задах паслись козы с таким серьезным козлом во главе. Хороший козел здоровый такой рога двумя штопорами по бокам, одним словом вожак. Вот, мыслим мы себе, вот прекрасный экземпляр для испытаний, только его еще надо уговорить бросится на наш забор. Он поди тоже не дурак, просто так на заборы кидаться. Но Хмырь у нас голова! Придумал подманить капустой козла, а через капусту провода провести. Сказано – сделано. Не буду долго томить вас рассказом о том, как мы этому козлу капусту показывали и как соблазняли его и уговаривали. В общем, подходит он к кочану только хвать за него, как скручивает козла в бараний рог, извините за каламбур. А через секунду распрямляется он, как пружина какая и отлетает от капусты метров на пять. Лежит на боку и ноги у него дрыгаются. Работает система! Красота! За вожаком пришли остальные, такова природа стада. Все как один в светлое будущее за кочаном капусты! Картина маслом “Полет козлов”. Мало кому доведется такое увидеть. Жители деревни также наблюдали эту картину впервые. Картина настолько поражала воображение, что навсегда осталась их памяти стремительный полет козлов на фоне ржущего взвода инженерно- технических средств охраны. А хозяина летающих животных это настолько потрясло, что в восторженных чувствах, с ломом в руках побежал выразить свою благодарность. Лучше бы он взял лопату, честное слово. Своим полетом он поставил жирную точку в испытаниях Фикуса

- КОЗЛЫ!!! Кричал нам из за забора осчастливленный селянин, размахивая ломом с безопасного расстояния. - Не стоит благодарности! Удачных полетов! –размахивали руками мы, принимая поздравления.

- КОЗЛЫ!!!! Восторженный селянин кричал еще много разных радостных слов, но я не могу здесь привести их все. - КОЗЛЫЫЫ!!!

27.

М О С К В А

(из цикла «Великие города мира»)

Примерно восемьсот семьдесят лет назад по распоряжению Владимира Владимировича Путина была основана столица нашей Родины город-герой Москва. Сначала это был маленький населённый пункт, в котором жила дружина князя Долгорукого с жёнами да местные, которые ещё не знали, что стали москвичами. А когда узнали, очень этим загордились и придумали сначала прописку, потом регистрацию и три тысячи долларов метр. За это москвичей сразу не полюбил остальной народ и несколько раз сжигал весь город. Жгли все – татары, французы, братья-славяне… Но москвичи отстраивались заново, причём сами, без помощи турок и молдаван. В те давние времена они ещё умели это делать своими руками. Секрет строительства домов без участия турок и молдаван, к сожалению, утерян. Или украден молдаванами. Зато Москва после каждого пожара становилась всё краше. В ней появились первые достопримечательности – Большой театр, третье транспортное кольцо и метро «Выхино» в час пик. Кроме них к московским красотам относится подземный переход под площадью трёх вокзалов, чебуречная «Дружба» на Сухаревской и, конечно, Кремль. Кремль это сердце Москвы. Капотня – лёгкие, оба Бутовых – отбитые почки, а Измайлово, судя по лицам жителей, давно и неизлечимо больная печень.
Шли года. Москва превратилась в огромный мегаполис, в который рекой льются деньги и бомжи. Видимо, бомжи деньги привозят, прячут их, забывают, где спрятали и идут спать в последние вагоны метро, несмотря на турникеты. Турникеты, кстати, изобрели тоже в Москве. Особенно нужны они в трамваях, которыми пользуются исключительно бабушки. Куда они постоянно ездят в количестве, равном количеству сидячих мест, это загадка, над разгадкой которой бьются многие исследователи. Ближе всего к истине предположение, что ездят они до конечной остановки и обратно. Главное, что турникеты бабушкам не страшны, у них специальные проездные с фотографиями, а вот зайти в трамвай простому человеку стоит пятьдесят рублей и минут десять в очереди, так как бабушки никуда не торопятся. Но, к счастью, не только турникетами славна наша столица. Всем известно, что в Москве обитают самые честные, добродушные и гостеприимные полицейские страны. Мимо них невозможно пройти бесплатно. Это искусство, которым владеет далеко не каждый москвич, что уж говорить о гостях столицы. О гостях столицы, кстати, лучше вообще не говорить, особенно с ними же. Но Москва это не только полицейское гостеприимство. Москва - город, который приносит людям радость. В Москве Алла Пугачёва встретила Галкина, а маленький Юрочка Куклачёв – свою первую кошку. В Москве нашёл, наконец, работу Д. А. Медведев, а скульптор Церетели обрёл вдохновение и мастерскую. Как изменились улицы, украшенные его творениями! Как красив и высок Петр Первый! Говорят, что в голове Петра находится двухуровневый боулинг-центр, а в мизинце правой руки купил себе квартиру Роман Абрамович. Недалеко расположена и знаменитая Рублёвка с её нефтяными фонтанами и газовыми факелами, где можно вкусно отобедать за пять тысяч долларов под пение живого Стинга. И именно в Москве открылись самые крупные в Европе «Икеа» и «Ашан», «Мега» и «Леруа Мерлен». В этих магазинах надо жить, что, кстати, многие москвичи и делают, сдавая свои квартиры всё тем же гостям столицы. Но всё-таки не магазины, не турникеты и даже не Рублёвка являются лицом Москвы. Известно, например, что недалеко от ресторана «Correa’s» можно обнаружить знаменитую Третьяковскую галерею, на задворках ЦУМа стоит Малый театр, из бутика «Giorgio Armani» виден Собор Василия Блаженного, а из одного ночного клуба даже краешек Пушкинского музея. В окружении такой красоты не хочется ни хамить, ни обманывать, поэтому в столице вам никогда не нахамят и вас не обманут. Убить убьют, хотя это и запрещено. Но, к сожалению, запреты в Москве не приживаются. Стоит мэру Москвы что-нибудь запретить, как это «что-нибудь» появляется везде сразу и в удвоенном количестве. После недавних запретов теперь у каждого ларька стоят девушки лёгкого поведения, которые курят и распивают пиво в общественных местах, торгуя с рук собой и местами для парковки. А гей-парады проходят не на улицах, а в лучших концертных залах. И во всех подземных переходах азербайджанцы без регистраций продают украинскую клубнику из пальмового масла. Может, попробовать запретить в Москве море, пляж, солнце и обнажённых мулаток? Ведь этого так не хватает в нашем сумрачном городе…

28.

Что такое погранзона - знают все. Из тех, конечно, кто жизнь в Советском Союзе представляют не по сериалу «Граница. Таежный роман». Особый паспортный режим, вечный геморрой с получением разрешений на въезд, и прочие прелести. Хрен с ними с закрытыми, как тогда говорили, городами. Секреты они везде есть, пусть охраняются, пусть доступ ограничивается, пусть спецслужбы с погранцами получают возможность кушать свой нелегкий хлеб с маслом не совсем даром. Но края-то надо видеть даже при наших бескрайних просторах. Не особо преувеличу, если скажу, что площадь режимных территорий была сопоставима с площадью иных немаленьких государств. По Белому морю режимные территории начинались недалеко от Архангельска и уходили в далекие северные ебеня. В Мезень, Амдерму, не говоря уже о Диксоне, без пропуска было не попасть. По побережью было натыкано пограничных частей, которые блюли и не допускали. Непонятно, зачем эта затратная хрень была нужна. До вражеских стран несколько сотен, а то и тысяч миль студеных морей, судоходных не всегда. Представить вражеского шпиона-лазутчика в тундре среди оленеводов психически здоровому человеку трудно. Бежать из страны? Тут, конечно, можно представить всякое. Власти-то виднее. Кому как ни ей знать свой народ вороватый, изобретательный, склонный к пьянству и другим закидонам по факту, и обладающий превеликим множеством других удивительных качеств, но декларативно. К развалу Союза во многие закрытые города можно было проникнуть, не опасаясь особых последствий. Туристы, рыбаки и охотники осваивали нехоженые тропы, ранее строго запретные и от того притягательные. В байдарочный поход по р. Мегра, текущей средь дебрей Беломоро-Кулойского плато, дядя Юра отправился с трудными подростками. В байдарочный поход, конечно, по велению души. С трудными подростками - по необходимости. Все-таки работал Юра в центре по их реабилитации. Сплавившись по Кепине, Ерне, Волчьей и наконец по Мегре за каких-то пару недель, покормив мошкару и половив хариуса, байдарочники вышли к морю. Далее нужно было, двигаясь по морю на север, сущая ерунда - миль 25 Севморпути (один дневной переход, если шторма нет), дойти до поселка под названием Майда, и сесть на теплоход, который и доставит их домой. Скажу так, до августа это возможно и осуществимо, но даже у местных поморов перспектива передвижения по морю на байдарках вызывала уважение, укладывающиеся в фразу
- Рисковые вы ребята.
Неприятная новость ждала их еще до выхода в море. Теплоход, на который они должны были погрузиться, благополучно продали то ли в Грецию, то ли в Турцию. Авиасообщение загнулось еще раньше. Покручинившись, дядя Юра дает команду двигаться курсом не на Майду, а на Золотицу, где была возможность сесть на вахтовку и добраться до мест обжитых. Подумаешь, два дневных перехода вместо одного, к тому же плыть на юг психологически комфортнее. Конец июля, белые ночи, штормов нет. Свежий хлеб куплен. Два перехода, одна ночевка и вот она Летняя Золотица. Как бы не так. На траверзе поселка Ручьи дяде Юре захотелось выпить. Я его понимаю, две недели с хулиганьем, названым трудными подростками по недоразумению еще в те времена, когда о политкорректности никто и не слыхивал. Не тот человек дядя Юра, чтобы как-то разграничивать желание и его осуществление. Турики повернули к берегу и через сорок минут Юра ворвался в магазин, именуемый в этих краях лабазом, и растолкав местных жителей приобрел бутылку водки. К слову сказать, местные жители народ спокойный, обстоятельный, не склонный к навязчивому любопытству и бурному проявлению эмоций. Поэтому взирали они на непонятную компанию скрывшуюся в морской дали относительно равнодушно, ну мало ли. Староверы они там в прошлом, и до сих пор в чужие дела не лезут. События, произошедшие чуть позднее, описывали дяде Юре уже офицеры погранчасти, размещавшейся там. Может и особо охранять там было нечего, это как ворота в страну дураков, но дело свое они знали туго. Через пять минут после исчезновения туристов в лабаз забрел один из офицеров. Продавец со всем возможным ехидством доложила, что у них тут детишки на байдарках по морю ходят, водку покупают. Офицер сначала-то не поверил, но слова продавца подтвердили и присутствующие, мрачностью облика подтверждавшие, что к розыгрышам не склонны. Погранец ломанулся к командиру со всей возможной прытью, на полусогнутых, и доложил все как есть понятное дело. Командир к словам подчиненного отнесся с недоверием. Дети? На байдарках? В Белом море? Скрылись нах? Больше почему-то командира интересовало, за каким таким тебя понесло в лабаз. Там ведь ничем кроме хлеба и водки не торгуют. Впрочем, слова офицера подтвердил неожиданно появившийся особист. Который как ни странно уже знал эту историю в подробностях. Количество, пол, возраст, особые приметы, направление движения. Особенности структуры потребления пищевых продуктов местным населением и личным составом его не волновали. Само событие тоже не удивляло. Подозреваю, что необходимость ловить инопланетян он воспринял бы так же буднично. Как бы то ни было, раз уж это не фантомы, не приведения, не личный состав и не местные жители, то стало быть это самые ни на есть нарушители. Которых следует изловить. Изловить, используя всю мощь пограничных войск. К слову сказать, в начале 90-х у погранцов не было ни вертолетов, ни катеров, ни удивительных дронов-беспилотников. Даже на предмет пожрать было тяжеловато. Из всей мощи командир располагал гэтээской. То есть гусеничным транспортером. Который и был отправлен в погоню по берегу. Погранцы рассудили здраво, кем бы не были удивительные нарушители - пристать к берегу им придется. Как говорят, к гадалке не ходи. Ни поспать, ни справить нужду на байде действительно невозможно. К ночи Юра с подопечными разбили лагерь, перекусили и собирались отходить ко сну с полностью незамутненной совестью. Как вдруг рев моторов, свет фар, жуткий мат, автоматчики. Всех грузят в ГТС и везут в расположение, где, как и положено, запирают в охраняемом помещении.
К слову сказать, происходило это в те времена, когда разные ништяки вывозились из страны составами. Границы были практически прозрачны. Мощь пограничных войск в виде вертолетов, катеров, а иногда и рядового состава энергично продавалась по бросовым ценам. С той стороны тоже перло в виде сигарет, спирта составами и беспошлинно. Наркота как транзитом, так и для внутреннего применения десятками тонн. В общем-то, как и сейчас, только тогда это делали не таясь и без всякой организации. Анархия полная. Дядю Юру допрашивают. Тот включает дурика и в свою очередь заявляет, что для детей требуются особые условия содержания и пятиразовое питание по нормам. Погранцы, как ни странно, с этим соглашаются. О нормах содержания они слышали. Дети есть у всех. Охрану снимают. Трудные подростки расползаются по территории части и нарушают беспорядки. Дядя Юра пьет с офицерами. Фильм «Сволочи» снят тогда еще не был и представить детей – диверсантов с командиром никому не приходило в голову. Дядя Юра наглеет и требует, чтобы их отвезли туда откуда взяли. Скоро шторма, выбраться невозможно, по морю ничего не ходит, отправлять будете вертолетом. Словом и т.д. и т.п., на разные лады с вариациями.
До командира части ужас положения стал доходить сразу, как этих гавриков привезли. Одно дело поймать браконьеров, забредших или заплывших не туда, хорошенько отмудохать, поживиться стволами, моторами и амуницией на вполне законных основаниях. Отчетность по ним смотрится хорошо, и докладывать одно удовольствие. Поймать безбашенных подростков с нагловатым инструктором - это дело совершенно другое. Делать-то с ними чего? И главное, как докладывать? И что доложит хитрожопый особист по своей линии? Представить детей, путешествующих по трассе Севморпути на байдарках? Что там о нем подумают. Не знаю, как посылали запросы и как докладывали и куда пограничники, но через трое суток, на том же ГТС отвязную компанию доставили к лагерю. Дали харчей на дорогу. Юра выцыганил маскировочную сеть, вещь по тем временам редкую. В городе их никто не хватился, это главное. Есть что вспомнить. Меня в этой истории удивляло только наличие особиста в особистских войсках. Люди знающие мое удивление не разделяли. Везде особисты сидят, и что-то докладывают по своей линии. С годами, наверное, доклады все причудливей и чудесатее.

30.

Одного советского профессора сослали во Францию и за месяц заплатили тридцать тысяч франков.
Его жена и дочь составили список - чего купить. У женщин был каталог из универмага, зацелованный до тёмных пятен. Согласно списку, поесть профессор мог бы и дома.

По дороге к универмагу учёный увидел лавку рыболова. Заглянул в неё одним глазочком.
Глазочек расширился и потемнел.
Домой путешественник привёз удочки, блёсны, набор катушек и всё.
На допросе он лепил что-то про гипноз. Дескать, помнит слово "бонжур", потом свет погас и всё пропало - совесть, мораль, деньги.

Жена и дочь десять раз переспросили, не могли поверить. Они этого профессора вырастили, вскормили, вдохновили на изобретения, скучали по нему как дуры. И теперь он не даёт затолкнуть ему его удочки туда, куда заслужил.
Буквально за пять минут профессор избавился от ностальгии. В тот же вечер он переехал жить в институт. Во имя науки и здоровья.
Эгоист.
А всё что ему недосказали и недопричинили, по наследству перешло к зятю Серёже, который неосторожно жил в той же квартире.

В тот же вечер зять Серёжа узнал, что рыбалка порок, не смываемый ничем. И хоть сам он не рыбачил, всё равно горько раскаялся.
Серёжа втрое усилил помощь по хозяйству, заглаживал вину. Но всё у него выходило плохо.
Картошку он чистил как подлец, мусор выносил как негодяй.

Шли дни, недели, прощать его никто не собирался. Серёжа хотел не обращать внимания. Но женщины сами так умеют не обращать внимания, что жить не хочется.
Грабить и убивать он стеснялся, а другого способа вернуть профуканные профессором сапожки, пальто и кофточки не было.

Тогда Серёжа продал свой "Москвич". А взамен купил две шубы.
Шуба - лучший антидепрессант, думал он.
Но тёще и жене могла помочь уже только хирургия. Женщины не желали быть мохнатыми сибирячками, а хотели быть гладкими парижанками.
Когда шубы не понравились, у Серёжи погас свет.
Без всякого бонжура.
Он топором сделал из телевизора запас дров на зиму, поклонился и ушёл.

Что было дальше с той семьёй и беглым профессором никто не знает.

Теперь у него новая жена, юная художник по керамике. Её дипломная работа весит 800 килограммов. Пятьсот разноцветных тарелок, символизирующих рождение солнца. От коричневого, через синее к красному и жёлтому.
Серёжа на себе носил дипломную работу на четвёртый этаж без лифта, пред очи комиссии художников. Он перекладывал тарелки разными способами, плюя на риск радикулита.
И всё это со счастливым лицом.

Во-первых, я теперь философ, объясняет он. А во-вторых, Света меня называет котиком.
Тут выходит Света, говорит:
- Котик, ты когда сарай снесёшь? (дело было на даче).
Котик мгновенно кладёт шашлык и идёт сносить сарай.
Сразу видно, из профессорской семьи человек.

Это я к тому, что когда вы орёте, пытаясь кого-то улучшить, скорей всего, вы улучшаете этого кого-то уже не для себя.

(с)Слава Сэ.

31.

Рука Вермеера

После самоубийства Германа Геринга в его личном музее капитан американской армии обнаружил редчайший шедевр живописи 17-го века – «Христос и судьи» («Христос и грешница») Яна Вермеера, автора «Девушки с жемчужной сережкой» и прославленного мастера женского портрета. Выяснилось, что к продаже картины Герингу имел прямое отношение Хан ван Меегерен – голландский миллионер, владелец доходных домов, гостиниц и клубов.

За сотрудничество с нацистами в Нидерландах судили строго. А тут еще и продажа национального достояния... Никто не сомневался, что Меегерена ждет виселица. Но...

Когда в 1945 году Хан Антониус Ван Меегерен предстал перед судом по обвинению в коллаборационизме, он оказался в отчаянном положении. То, что этот голландский художник продавал нацистам работы старых мастеров, было установлено безоговорочно и точно. С 29 мая по 12 июля Меегерен не отвечал на вопросы, но потом не выдержал. Сообразив, что дело может кончиться не плохо, а очень плохо, подсудимый сделал сенсационное заявление: это он, Меегерен является автором всех полотен, за которые немцами были уплачены миллионы франков. И таким образом он... на самом деле боролся с фашизмом.

Одна сенсация повлекла за собой другую. Под вопросом оказалась компетентность экспертов, которые утверждали, что картины подлинные. Далее последовала третья сенсация: можно ли вообще считать Меегерена виновным? Юридических казусов хватало. Но вначале надо было установить истину. Меегерену предложили доказать свое мастерство на практике. И вот в конце июля в своем собственном доме под постоянным наблюдением он изготовил безупречного «Христа среди учителей»... это был 7-й и последний «Вермеер» крупнейшего мастера подделки 20-го века.

В восемнадцать лет Меегерен поступил в Дельфтский технологический институт, чтобы слушать там курс архитектуры. Одновременно он учился в Школе изящных искусств и очень увлекался живописью. После женитьбы в 1912 году студенческая семья постоянно испытывала материальные затруднения, и ван Меегерен все чаще задумывался над тем, чтобы стать профессиональным художником.

Его акварели продавались хорошо. По окончании Академии изящных искусств в Гааге ему присвоили звание мастера. Друг Меегерена, делец от искусства ван Вайнгаарден, оказал на него известное влияние. Меегерен решил взяться за реставрацию не представляющих большой ценности полотен XVII и XVIII веков. Это оказалось очень доходным делом.

В совершенстве овладев техникой реставрации, Меегерен начал подделывать картины.
Уже в самом начале эксперты не могли отличить его полотна от оригиналов. А он нашел настоящую золотую жилу: Вермеер Дельфтский! О его жизни и сейчас известно немного. Меегерен создал «новую» область творчества великого художника. После Вермеера не осталось религиозных композиций, и Меегерен принялся писать их вместо него.

Настоящие холст и подрамник 17 века нетрудно было раздобыть в антикварных лавках — там продавалось множество заурядных картин того времени. Смыть картину и нарисовать новую было сложно, но вполне возможно. Главное — не применять вещества, которые вошли в обиход после эпохи Вермеера. Меегерен научился сам приготовлять краски и нашел поставщиков других редких веществ. Главной проблемой был «кракелюр» — трещины, которые появляются на масляной картине лишь спустя десятилетия. Идея Меегерена заключалась в том, чтобы, очистив прежнее изображение, писать новое, тщательно сохраняя каждую трещинку. Он решил обратиться к последним достижениям химии. К концу 1934 года ему удалось изобрести такие масляные краски, которые в специальной печи при температуре 105°С затвердевали по истечении двух часов настолько, что их не брал обычный растворитель.

На протяжении веков на поверхности картины накапливается пыль, которая въедается в малейшие трещинки. Ван Меегерен и тут находит гениальное решение. После того как высохнет слой лака на картине, он покрывает все полотно тонким слоем китайской туши. Тушь просочится в трещины, заполненные лаком, затем художнику остается лишь смыть китайскую тушь и лак с помощью скипидара, а тушь, проникшая в трещины, остается и создает видимость въевшейся пыли. Зaтем художник покрывает картину еще одним слоем лака сверху.

В одном из солидных английских журналов появилась публикация о сенсационной находке шедевра Вермеера. О «Христе в Эммаусе» заговорили искусствоведы, критики, антиквары. В конце концов картина была продана музею Бойманса в Роттердаме. В сентябре картина была впервые показана в музее среди 450 шедевров голландской живописи. Успех был потрясающий. У картины постоянно толпились восторженные посетители. Подавляющее большинство специалистов и критиков объявили «Христа в Эммаусе» одним из лучших и наиболее совершенных творений Вермеера Дельфтского.

Меегерен продолжал работать над фальшивками. Ему хотелось, чтобы его картины висели в лучших национальных музеях. Он разбогател, переселился в Ниццу, купил роскошную виллу из мрамора. В 1938—1939 годах из его мастерской вышли две картины в духе жанровых полотен выдающегося голландского художника XVII века Питера де Хооха. Одну картину — «Пирующую компанию» — приобрел коллекционер ван Бойнинген, другую — «Компанию, играющую в карты» — роттердамский коллекционер ван дер Ворм. А фальсификатор заработал 350 тысяч гульденов. Он вел разгульный образ жизни, много пил и начал употреблять наркотики.

При его «принципах» ему была не страшна 2-я мировая. За три года Меегерен написал пять новых «Вермееров» на религиозные темы. Однако возникли подозрения: как это в руках одного человека оказалось столько картин великого мастера? Впрочем, пока на эти разговоры не обращали большого внимания.

«Вермеер» Меегерена «Христос и судьи» попал в коллекцию самого Геринга, который соперничал по части коллекций с самим фюрером. В сделку вмешивались голландские официальные органы. За картину была назначена цена в 1 миллион 650 тысяч гульденов (около 6 миллионов франков). После тайных переговоров в обмен на картину немцы вернули Голландии 200 подлинных полотен, которые были украдены нацистами во время вторжения. В результате этой многоходовой сделки Меегерен положил в карман около 4 миллионов франков. Всего же с 1939 по 1943 год он создал тринадцать подделок, восемь из которых принесли ему 7 миллионов 254 тысячи гульденов.

Меегерен не знал, куда девать деньги. Находились очевидцы, утверждвшие, что он закапывал тысячные купюры у себя в саду. Впоследствии новые жильцы дома пробовали отыскать этот клад...

Война окончена. Меегерен под судом. Следственный эксперимент завершен. Специальная комиссия по расследованию, в которую вошли эксперты, историки искусства, химики, выносит осторожное решение: да, он вполне может быть автором скандально известных полотен.

Мало того, что судьи были поражены мастерством фальсификатора. Обвинение предстало в сомнительном свете еще и потому, что благодаря сделке с «Христом и судьями» в Голландию вернулось 200 ценных старинных оригиналов!

Ван Меегерен был приговорен к одному году лишения свободы. Его подделки вернули их владельцам. Правда, Меегерену пришлось возместить им расходы, и от его состояния ничего не осталось. В 1947 году он умер от сердечного приступа. На тот момент он был самым популярным человеком в стране...

Кстати, изготовленный на следственном эксперименте «Христос среди учителей» не был доведен до конца. На этом «мастер-классе» Меегерен так и не продемонстрировал на практике свои главные профессиональные секреты.

32.

Если в шесть лет родители отдают тебя в музыкальную школу по классу бандуры, чаще всего это означает, что они хотят вырастить из тебя бойца. Воина. Юного самурая, который может поднимать вес в несколько раз больше собственного, неведомым самому себе способом распределять пять пальцев на все шестьдесят четыре струны этого пыточного инструмента, коварно принявшего облик музыкального, и стоически выносить насмешки одноклассников, играющих на, хотя и скучных, но более конвенциональных инструментах. Моя преподавательница украинской литературы, экзальтированно-патриотичная женщина, у которой на теле наверняка сплелись воедино строки поэм Ивана Франко и Леси Украинки, любила хвалить меня за выбор бандуры в качестве профильного инструмента. «Вот, — потрясала она могучей рукой, указывая пальцем на развешанные по стенам кабинета многочисленные портреты казачьих ватажков и поэтов, — они гордились бы тобой!». Я грустно и немного виновато смотрела в суровые глаза казака Мамая, поблёскивавшие из-под насупленных бровей, и понимала, что мне необходимо убить своей бандурой несколько десятков тысяч турок, чтобы он действительно гордился мною.

Искусство игры на бандуре преподавала мне Наталья Владиславовна. Сейчас я очень чётко понимаю, что она, на самом-то деле, учила меня Жизни, и, возможно, самые главные уроки в этой жизни я усвоила именно благодаря Наталья Владиславовне. Так, я навсегда уяснила, что сочетание дешёвого растворимого кофе и не самых дорогих сигарет дарует дыханию аромат, который решительно не красит ни даму, ни офицера. А ещё однажды, чтобы избежать урока, назначенного на семь утра вторника, я решилась на отчаянную хитрость и нарисовала под глазами круги маминой тушью в надежде, что очевидная усталость и отработанное заранее страдание в глазах размягчат стальное сердце Натальи Владиславовны и она разрешит мне покинуть это место скорби и страданий. Не размягчило — вместо этого она вызвала моего отца и долго читала ему лекцию о недопустимости домашнего насилия. Вернувшись домой, он крепко приложил меня по затылку, продемонстрировав, что урок им усвоен не был.

Но самую главную премудрость, которую я вынесла из общения с Натальей Владиславовной, я не забуду никогда. Она заключается в том, что, если уж тебе показывают член, не спеши воротить нос, для начала присмотрись.

Это случилось, когда в моём десятом классе Вельзевул дёрнул наш ансамбль отправиться на Всеукраинский фестиваль бандуристов Украины — ну, или что-то в этом духе. Так или иначе, основные вводные верны — были бандуры, был фестиваль, был Крым. То было забытое нынче время, когда ещё можно было приехать в Ялту и не беспокоиться, что твой чехол для бандуры примут за диковинное орудие массового убийства, разработанное бандеровцами для особо изощрённого уничтожения христианских детей, а тебя саму — за террориста. Итак, приехав, мы отправились знакомиться с коллегами — Владиславовна и наша концертмейстер продемонстрировали нам свои недюжинные навыки убойного флирта с престарелыми львовскими дирижёрами, мы неуверенно отрепетировали «Якби мені черевики» в актовом зале, а после были предоставлены сами себе.

Пройдясь по набережной и сфотографировавшись с десятками орлов и шиншилл, мы с нашим преподавательским составом в количестве двух штук начали по очереди играть в занятную игру «покури незаметно», в которой вторая команда уверенно делала вид, что не понимает, зачем первая периодически отстаёт, а затем возвращается с преувеличенно незамутнёнными лицами и активно жуёт жвачку. Но эта игра определённо нам нравилась — ведь в ней не было проигравших.

Побродив по Ялте около полутора часов и смирившись с мыслью о том, что делать нам решительно нечего, мы посовещались и отправились кататься на канатную дорогу, ведущую на Ай-Петри. Я до сих пор не до конца понимаю, как было принято это решение и откуда растут ноги моей вопиющей непопулярности в коллективе, но созерцать горы я отправилась в одной кабинке с Натальей Владиславовной и концертмейстером. Стоило нам отъехать примерно на метр, как в наше временное жестяное пристанище врезалась ворона и с пронзительным воплем упала вниз. Казалось бы, суицидальное пернатое должно было бы дать нам понять, что, если мы продолжим эту поездку, то не забудем её уже никогда, однако мы почему-то совершенно спокойно продолжали уверенно двигаться дальше. Впрочем, выбора-то у нас всё равно не было.

Когда была проделана ровно половина пути, дорога, разумеется, остановилась. Мы гордо висели в жестяной кабинке над узкой горной дорогой, многозначительно вглядывались в горизонт, обменивались ничего не значащими фразами вроде «хорошо висим», «это на счастье» и «повезло, что вообще не упали». И тут на дороге под нами появился он. Человек, ради которого всё и затевалось. Мужчина средних лет, седой, с небольшими залысинами; однако наличие у него особенного, животного шарма ощущалось даже на расстоянии. С вполне уместной театральщиной незнакомец распахнул плащ, под которым, как водится, не было абсолютно ничего, слегка поклонился нам (по крайней мере, так нам показалось сверху), возложил руки на член и принялся самозабвенно и упоённо мастурбировать. Мои спутницы издали вопли праведного гнева, я же, на тот момент ещё не до конца понимавшая, что происходит, с вежливой заинтересованностью продолжала наблюдать за процессом. Мне по какой-то непонятной причине казалось, что, стоит мне отвести от него взгляд, произойдёт нечто ужасное.

Впрочем, ужасное, так или иначе, произошло. Наталья Владиславовна и концертмейстер приутихли, я слегка покосилась на них, дабы убедиться в том, что они живы. То, что я увидела при взгляде на них, напоминало зарисовку на тему «Любовника леди Чаттерлей» — сбившиеся страстные локоны, учащённое дыхание, лёгкий румянец, оттеняющий скулы. Концертмейстер почему-то держалась за рукав Натальи Владиславовны, приговаривая: «Наташа, смотри», будто были хоть минимальные шансы того, что Наташа могла не смотреть. Чувствуя себя определённо лишней на этом торжестве зрелой сексуальности, я вновь взглянула на мужика, который дрочил, — мне всё ещё казалось страшно невежливым, а, может быть, просто страшным игнорировать его перформанс. Стоит признать, действо носило и вправду впечатляющий характер: будучи определённо не новичком в благородном деле публичной дрочки, наш герой картинно отставлял ногу на большой валун, периодически вскидывал голову, чтобы солнце бликовало в его седой гриве, и не забывал поглядывать на публику — ведь, как известно любому хорошему артисту, визуальный контакт — это главное.

А потом всё завершилось.

Мужчина небрежным и явно отрепетированным движением отряхнул руку, накинул плащ и скрылся в кустах. Наталья Владиславовна и концертмейстер шумно выдохнули. Мне захотелось лечь на пол, вдохнуть запах ржавчины и плакать. Разумеется, именно на этом моменте канатная дорога вздрогнула, бодро встряхнулась и неспешно поехала дальше. Мы нетвердым шагом вышли на смотровую площадку. «Ну? — радостно воскликнула Наталья Владиславовна, поправляя прическу и закуривая, уже даже не скрываясь. — А дальше у нас что?».

33.

Эта история произошла сравнительно недавно, а потому не успела обрасти слухами и россказнями очевидцев. Стало быть, процентов на 80 - чистая правда.

Хотите - верьте, хотите - нет.

Международный конкурс по биологии среди школьников выиграл российский десятиклассник. Среди положенных ему призов имелась двухнедельная турпоездка за счёт организаторов конкурса. На выбор предоставлялось пять европейских столиц, и наш герой выбрал Столицу Любви и Романтики. То бишь, Париж.

Прогуливаясь по улицам Парижа, мальчишка встретил своего двоюродного дядю. Поздоровались, пообщались, мол, "как там мама?", "как дела у бабушки?" и "не продал ли Саша свой гараж?".

Между делом каждый поинтересовался у другого - какими судьбами. Ответ школьника, ясень пень, был: "я выиграл поездку". Ответ дяди звучал как: "переговоры с бизнес-партнёрами".

На самом же деле дядя служил в разведке, и находился в городе, выполняя Важное Государственное Задание.

Какой разведчик верит в совпадения? Плохой.

Дядюшка же был хорошим штирлицем-бондом и потому, после встречи, отправил шифровку в Центр.

- Так, видите ли и так, встретил члена семьи. Видимо, он в заложниках наших врагов. Этой встречей они дали мне понять, что жизнь племянника в их руках, и если я не буду играть по их правилам, то... Прошу принять меры.

Отечественные чекисты приняли меры. Послали в город отряд спецназа, который мальчика выкрал и доставил на Родину.

И пришёл ответ из Центра.

- Ни о чём, товарищ, не беспокойся, семья в безопасности, продолжай выполнять Задание.

Тем временем французы, у которых неожиданно (а главное, неясно - кто и зачем) похитили гостя, организовали масштабный поиск по всему ЕС с привлечением интерпола.

Отечественные аналитики удивились такому повороту событий. Разведка и контрразведка всё делает тихо и тайно. А тут - масштабный поиск, да ещё с привлечением официальных сыскарей. Как так? Что за дела?

И послали аналитики в Париж ещё одного штирлица. Для детального сбора информации. Собирать-то было нечего, но агент этого не знал и усердно работал. Да так усердно, что привлёк внимание разведки, название которой начинается на "Ц", а заканчивается на "У".

Теперь уже задумались аналитики той разведки, пытаясь понять, что надо этому настырному русскому. И направили своих агентов. Естественно, вскоре штирлиц отправил в Центр шифровку вида:

- Проводя сбор информации, наткнулся на противника.

"Ага!" Возликовали отечественные умники. "Наконец-то враг проявил себя!"

Последовало ещё несколько засылов. Каждый разведцентр отправлял агентов... исключительно для обезвреживания вражеских агентов. Сия движуха рыцарей плаща и кинжала не осталась не замеченной, и вскоре к делу подключились к-цы, а-не, и-не и, разумеется, фр-цузы.

Аналитики участвующих стран сутками не спали, стараясь понять, чего ради идёт такая игра. С какой стороны они не подходили к проблеме, каждый раз получался один и тот же ответ: "мы послали агента, выяснить - зачем они послали агента. А они послали агента, выяснить - зачем мы послали агента".

Сперва это казалось невероятным, потом - смешным. Воспринимать это всерьёз просто не было сил.

В итоге на детальное прояснение картины ушло два месяца. Из чувства корпоративной, так сказать, этики все участники операции дружно забыли о произошедшем, сделав вид, что ничего не было. Совсем ничего.

Юный биолог, пробывший в Париже вместо двух недель - одну, обрёл денежную компенсацию в размере икс тысяч р.

Не в меру подозрительный дядюшка получил перевод по месту службы, и теперь трудится в районе... Впрочем, это совсем другая история.

34.

Как-то раз, перед самой грызнёй с Украиной, один мой товарищ (сам россиянин, но с Полтавы) упёр в «Седьмом континенте» бутылку водки. Не то, чтобы алкаш он или клептоман, просто проспорил, что вынесет. Ну, поймала его, дурня, охрана, упёрлась и полицию вызвала, водка-то была элитная, почти пять тысяч довоенных рублей стоила. Менты примчались, нахерачили на него акт и подписку о невыезде ему выписали, а после и дело завели. А тот на всё на это положил и в Полтаву к родителям стартанул. После чего, на него, как на свалившего за бугор гражданина, и подали в международный розыск.
А тот дома повялился пару-тройку месяцев, а тут и Майдан у них там случился, и АТО и прочий ИГИЛ, вот он и решил обратно в Россию дёрнуть. И вот приезжает он в Москву на поезде и его прямо на вокзале наши мусора и принимают, чего-то подозрительным он им показался. Тот от них отбрыкивается, чего, мол, пристали как загар – вот мои документы.. То да сё, пробивают те его по базе, а он, оказывается, в розыске по Интерполу проходит! Да, да, не удивляйтесь, именно так процедура и происходит, если есть уже обвинение на родине.
А он и сам этого не знал, а про тот случай вообще забыл. Менты, ясень пень, обрадовались, что крупняк попался, наручники тотчас на него, в отделение привезли, давай начальству звонить-докладывать, дело-то поощрением пахнет.
Спустя какое-то время выяснилось, что он всего лишь лохомундер, который просто бутылку водки в «Континенте» спереть пытался, а так чистый со всех сторон. А такой «крупняк» им самим нужен как педикулёз, только бумагу на рапорты переводить.
Словом, вывели они его за отделение, пнули пару разиков под срандель и отпустили. О чём он мне и поведал шипя как спрайт от злости на наших стражей правопорядка. Мол, ладно б до конца разобрались, заплатил бы штраф или ещё что там, а то ходи теперь в долг дыши, да бойся, что опять загребут, да снова под жопу напинают. Так ведь и жопы никакой не хватит, на самом деле….

© robertyumen

35.

Ходили мы тут в обменник менять наши, хоть и деревянные, но такие родные, на буржуйские евры. Заходим в приёмную ближайшего банка, а там обменник представляет из себя этакий набор кабинок, штук пять в ряд, как на телефонной станции, только двери деревянные и слышимость из них замечательная…
- Поменяйте мне, пожалуйста десять тысяч долларов, — раздалось из одной из них… — Мужик, а интересно крепкий у тебя череп, — подумал я, но, впрочем, речь не об этом, а о кабинках. Короче, мамка заруливает в одну кабинку, а там касса пустая — никого нет, она в следующую и там зависла. Не знаю что они там с кассиршей высчитывали, но это было долго и я заскучал, а посему решил несколько оживить обстановку.
Зашёл в эту пустую кабинку, несколько секунд там постоял, а потом выставил на всю громкость мобильник и врубил смачный звук слива древнего совкового унитаза… Чуток повжихал молнией и, оправляя одежду, слегка хлопнув дверцей, вышел из кабинки через фойе прямиком на улицу… Офигевшие рожи людей в фойе, охранников и девушки за главной стойкой надо было видеть.
© DI HALT

36.

В связи с гибелью Натальи Молчановой, вспомнился другой дайвер.

К сожалению, в широких дайверских кругах Юра Липский стал известен только после своей гибели, хотя, на мой взгляд, Юру можно было бы назвать действительно героем нашего времени. Это был единственный человек, бросивший вызов российским олигархам. Он вступил с ними в схватку и выиграл её.

Произошло это во время финансового кризиса 1998 года. В конце июля этого года Борис Ельцин торжественно пообещал лечь на рельсы, если в стране произойдёт дефолт, а уже через несколько дней после этого обещания дефолт был объявлен. Я думаю, что на рельсы Ельцин всё-таки тихонько лёг где-нибудь в укромном месте, например на своём огороде в Барвихе. Просто этого никто не видел. Руководители же российских банков не захотели ложиться ни на рельсы, ни на какое либо еще дорожное покрытие. По бедности своей, убогости и сиротству они просто отказались выплачивать деньги трудящимся. И однажды утром Юра, как и многие наши сограждане, получил официальное уведомление от нескольких банков, в которых лежали его доллары.
Все они были приблизительно одного содержания и выглядели так: «Уважаемый господин Липский! К сожалению, наш банк не сможет вернуть Вам Ваши деньги в ближайшее время. Но обязуется вернуть их в полном объёме через пять лет в рублях по курсу ММВБ на текущий момент. Всего наилучшего. С уважением. Управляющий банком».

Большинство людей, получив в этот момент такие письма, тяжело вздохнули и попрощались с деньгами. Только не Юра.
Не долго думая, он напечатал ответные письма, зеркально повторявшие банковские депеши с той только разницей, что обращены они было к управляющему банком, а внизу стояла подпись господина Липского.
Выглядели они так: «Уважаемый господин управляющий! К сожалению, я не смогу вернуть Вам Ваши деньги в ближайшее время. Но обязуюсь вернуть их в полном объёме через пять лет в рублях по курсу ММВБ на текущий момент. Всего наилучшего. С уважением. Юрий Липский».
Что за абсурд, подумал каждый управляющий банком – мы ему должны, а не он нам. Наверное, какой-то ненормальный. Много нам всякого пишут.

Но Юра знал, что делал. В этот день он улетал в Ганновер, а оттуда – в Сан-Марино (сразу после этого предстояли поездки в Египет, Коста-Рику, Кипр и Испанию). Сидя в самолёте компании Люфтганза (для поездок на этот раз Юра выбрал только западные компании), он попросил стюардессу принести ему несколько пар водолазных часов Citizen, представленных в каталоге Duty-free. На вопрос о форме оплаты широко улыбаясь протянул кредитную карту уважаемого российского банка. Общая стоимость покупки составила приблизительно 2000 долларов. Карту в самолёте не проверяли, поскольку для этого требуется телефонный дозвон. Деньги у Юры на счету были, и закона он не нарушал, а то, что банк отказывался выдавать ему наличные – это другой вопрос.

Налетав за несколько дней десятки тысяч километров и накупив водолазных часов приблизительно на сумму банковского долга, Юра решил немного превысить её, так, самую малость, для возмещения морального ущерба. Моральный ущерб он оценил в пару тысяч долларов. Можно было оценить и выше, но Юра не хотел дразнить гусей. А кто знает нравы этих банковских работников? Придумают ещё какую-нибудь гадость.

С точки зрения закона вопрос был кристально ясен и на первый же возмущённый звонок из банка по поводу возврата денег, Юра ласково и доходчиво объяснил, что деньги он обязательно вернёт, всё до копейки, через пять лет, в рублях по курсу ММВБ на текущий момент.
– Неужели Вы не получали моего письма, оно ведь было послано с уведомлением о вручении и заверено у нотариуса? Поищите в Ваших бумагах. Но не волнуйтесь, копии у меня есть. Если же произошла какая-то ошибка, то я готов с удовольствием встретиться с Вами в суде.

Ситуация для банка была абсолютно патовая. Какой там суд? Сами написали, что денег не вернут, да ещё и подпись поставили. Что же они могут требовать теперь от Юры? Кроме скандала и ещё одного позора добиться ничего не удастся. Разве что возмещения перерасходованных Юрой двух тысяч, которые они смогут получать только в виде алиментов непонятно какого размера, поскольку по документам Юра, вероятнее всего, числился безработным. И управляющие нескольких банков вынуждены были дружно поверить Юриному обещанию. А именно, через пять лет, в рублях по курсу ММВБ и т.д. и т.п.

Юра провел эту операцию в основном, из любви к искусству. Он не бедствовал и эти деньги не были для него большими. Купленные по банковской карте часы он продал в Интернете, а несколько экземпляров подарил друзьям.
Его часы Citizen, подаренные мне, до сих пор лежат у меня на столе, в память о том, как умный человек может выиграть сеанс одновременной игры у нескольких крупных мерзавцев сразу, причём, играючи и с улыбкой на лице.

37.

У меня есть друг: "владелец заводов, газет, пароходов". Пароход, правда, маленький. Газету, по-моему, уже не финансирует. Но завод жив, несколько десятков работников выпускают технически сложную продукцию, а конструкторское бюро старается её улучшить. Короче, жизнь удалась, но без финансовых потрясений всё равно не обходится. Как-то едем с ним на машине, и он вдруг задает мне вопрос:
- У тебя какие-нибудь деньги с собой есть?
- Ну, тысяч пять есть.
- Дай взаймы, а то завтра машину заправлять будет нечем.
- Дам, но напиши расписку.
- Какую ещё расписку?
- Да стандартную. Я, такой-то, такой-то... свои паспортные данные...владелец предприятия с годовым оборотом столько-то миллионов беру взаймы к такого-то ... указать мои паспортные данные и мою "бюджетную" должность. Последнее заглавными буквами ... пять тысяч рублей со сроком возврата "когда будут".
Не написал. Обиделся. А жаль. Имел бы тогда документ о том, что финансировал оборонную промышленность))

38.

Был анекдот про деда, который запер грабителя в подвал, а потом сказал ментам, что убил его, чтобы те быстрее приехали. Тут не поймешь, то ли жизнь похожа на анекдот, то ли анекдот на жизнь.

Летним полуденным днем на веранде коттеджа лежал дед. Его абсолютно седая борода поднималась и опускалась в такт его дыханию. Дед был уже стар. Ему было 90 лет. В настоящее время он был полностью здоров, а вот зимой частенько прибаливал. Дед был уверен, что своему здоровью летом он обязан именно этому послеобеденному сну на открытом воздухе. Коттедж стоял на отшибе поселка и на веранду задувал свежий воздух с полей с запахом разнотравья, который очень нравился деду. Коттедж принадлежал сыну деда, на тот момент с женой был на работе в Москве. Бабка деда была в городе в квартире, проходила курс лечения и приезжала только на выходные.
Кроме деда в коттедже была внучка Лидочка шести лет, умненькая девочка, не доставлявшая хлопот деду. Нужно было только в обед накормить ее, дальше она занималась своими делами.
Со стороны поля к коттеджу приближались три великовозрастных балбеса с ближайшей деревни. В карманах у них были ножи, а у одного в руках бейсбольная бита. С легкостью преодолев забор, они зашли на веранду и увидели деда.
- Слышь, дед, где у тебя тут деньги? - вежливо обратился к деду один из них.
- Ой, кто это? - спросонья не понял дед.
- Ты че, слепой, что ли? - так же вежливо сказал второй.
- Дык, сынки, десять лет уже ничего не вижу, - отвечал дед.
- Давай вставай, показывай где бабки у вас, - поддержал беседу третий.
Медленно, трясясь как от немочи, дед сполз с дивана, схватил кстати валявшуюся рядом бабкину палку и сделал несколько шагов, ощупывая пространство перед собой, как это делают слепые. Глаза деда были открыты и не двигались.
- Бля, он реально слепой! - воскликнул первый.
- Че, дед, еще в доме кто есть? - спросил он же.
- Лидочка! - воскликнул неожиданно дед, - Выходи! Тут врачи пришли тебе уколы делать!
- Че орешь-то! Ща битой огрею!
- Вы ж сами просили, чтобы я ее позвал, сейчас выйдет, очень врачей любит, - спокойно отвечал дед, обеими руками оперевшись на палку и смотря пустыми глазами в пространство перед собой.
- Слышь, Лысый, иди, притарань ее сюда, - приказал первый.
Лысый ушел.
- Слышь, дед, я тя порешу, если бабок не будет, - пригрозил первый, видимо, являвшийся вожаком.
- Может сыну позвонить, сказать, что деньги нужны, - предложил дед.
- Пархатый, иди мобилу найди, заодно ее и отожмем, гы-гы, - вожак оказался юмористом.
- Нет девки нигде! - это вернулся Лысый.
- Может в магазин пошла? - флегматично предположил дед.
- Во! Мобила! Фигня, бабушкофон. Давай звони, - вернулся Пархатый.
Дед нащупал мобилу, и нажал единицу, куда его сын забил свой номер. Незаметно уменьшил звук до минимума.
- Сергей! Это папа! Слушай! Мне нужна крупная сумма, тут друг приехал на такси, хотим в Москву съездить. Конечно, наличными. Ну, не знаю, тысяч двадцать? Где лежит? А хорошо? Ну ладно! Да, ничего, мне Лидочка поможет, - дед положил трубку.
- Ну че? - поинтересовался вожак.
- Да, в подвале, трехлитровая банка с деньгами, сказал оттуда взять. Метр от угла.
- Погнали дед в подвал. Хватай его, - приказал вожак. Дед не сопротивлялся.
Лысый с Пархатым подхватили деда как пушинку и, немного порыскав по коттеджу, нашли дверь в подвал. Там было светло, чисто, стояли тренажеры, никаких банок не было.
- Че, дед, наколоть нас хочешь? - спросил вожак.
- Там еще один подпол есть, где соления стоят, - глядя перед собой в пространство невидящим взглядом ответил дед.
Поиски заняли еще три минуты. Вожак был уверен в успехе и чуть не закричал от радости, когда дверь нашлась.
Деда бросили на пол. Лысый с Пархатым кинулись внутрь и стали бить все банки подряд. Вожак стоял у двери и смотрел внутрь, дед ему был уже не интересен.
Возможно, он так и не понял, что случилось, как какая-то сила толкнула его в в спину и он улетел подвальчик.
Дед оперативно запер дверь на засов и неожиданно для своего возраста навалился на один из тренажеров и перетащил его на дверь. Изнутри раздавались удары и жуткий мат. Деду обещали все кары небесные.
Дед поднялся на веранду, по пути заперев тренажерный подвал. Взял брошенный телефон и набрал телефон полицию. Кратко обрисовав ситуацию, положил трубку и набрал сына:
- Алексей! Все нормально! Они обезврежены!
Из трубки неслось:
- Папа! Я уже в пути, уходи оттуда, папа! Не рискуй собой!
Но он никуда не ушел. Когда через пять минут подъехал патруль ППС, дед сидел на на том же диване и наслаждался криками из подвала и папиросой. Когда паковали балбесов в наручниках, вожак, увидев спокойно сидящего и смотрящего уверенным сверлящим взглядом на него, начал не замолкая: "Дед, блять! Дед, блять! Дед, блять!"
Потом приехал сын, администрация поселка, жена сына, только девочка Лидочка, очень боящаяся врачей и уколов, сидела в старом холодильнике на чердаке и не хотела выходить, пока весь это шум не уляжется.
Балбесам дали на полную катушку за разбойное нападение, совершенное в составе группы. А как иначе?
Через один коттедж находился коттедж судьи, ведущей это дело. А у ней в это время дома были два несовершеннолетних ребенка, да и престиж поселка принижать нельзя.
А что дед, он прошел всю войну, служил в СМЕРШе, потом в МГБ, потом в КГБ, с развалом страны ушел на пенсию. Ему, видимо, не впервой проводить такие операции.

39.

И снова про навоз )))
_________________________
эпиграф: "У нас – и навоз – говно."
Однажды, заместитель главного редактора журнала, Рада Никитична Аджубей дала мне задание: отправится в Комитет по науки и технике при Совете министров СССР и подготовить, как тогда называлось, “компот” - нарезку из небольших информационных материалов, - демонстрирующий экономические связи СССР с развитыми западными странами. Приближалось знаменитое Хельсинское совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе и СССР прихорашивали к предстоящему событию.
В ГКНТ меня принял возглавлявший тогда комитет академик Владимир Алексеевич Кириллин. Выслушав, что я намерен делать, он вызвал к себе одного из замов начальника Управления внешних сношений и распорядился предоставить мне для работы кабинет и всю необходимую информацию.
Кабинет был выделен и я погрузился в отчеты, договора, переписку. Задание оказалось нелегким. Советский союз закупал на Западе всё, что только можно было вообразить: новое оборудование и зерно, обувь, одежду, телевизоры. А вот поставлял. Ну да, нефть, конечно.
Материал же, разумеется, должен был быть сбалансированным. А какой тут баланс? - После нескольких дней работы наметилась, однако, удача. Как раз в это время СССР сбыл во Францию двадцатидвухтысячетонный пресс украинского производства, а завод “Красный пролетарий” , знаменитый своими станками с числовым программным управлением, продал несколько штук в Великобританию. Материал складывался. И тут.
И тут мне попался документ, который не мог не привлечь внимания. Из него следовало, что СССР, помимо станков и телевизоров, закупал в Голландии около 100 тысяч тонн навоза в год! – Сто тысяч тонн навоза - это четыре-пять больших по тому времени транспортных судов. Можете представить себе судно в двадцать тысяч тонн водоизмещением, что-то вроде знаменитого черноморского “Адмирала Нахимова”, до краев груженное навозом. Ароматное, наверное, зрелище.
Во время обеда в добротной начальственной столовой я набрался храбрости, подошел к знакомому уже чиновнику и спросил: “Набрел я тут на любопытную бумагу. Разумеется, в печать это не пойдет. И все же. СССР покупает навоз в Голландии. Но зачем? – Что, у нас своего навоза не хватает?”
Мой знакомый взглянул на меня с некоторым, как бы сказать – удивлением, что ли, - помолчал, а потом сказал, как отрезал: “Сергей Леонидович, видите ли. У нас – и навоз – говно”.
=====================================================================================
Производил Советский Союз много, что да – то да.
В лучшие свои годы СССР добывал железной руды в четыре раза больше, чем США, выплавлял чугуна в 2.5 раза больше, стали почти в два раза больше. СССР производил больше электроэнергии, в полтора раза больше удобрений, выпускал в пять раз (!) больше тракторов.
Но вот парадокс: страна производила в 1.5 раза больше удобрений и в пять раз больше тракторов, чем США, а урожайность зерновых в СССР составляла около 16 центнеров с гектара в среднем по стране и 5-6 центнеров на поднятой целине. В России же и того меньше: 13 центнеров, а в 23 российских регионах не превышала 10 центнеров с гектара.
Много это или мало? – Средняя урожайность зерновых и зернобобовых культур в мире в целом достигла 28 центнеров с гектара, в странах ЕС - 55, в Германии - 62, в Финляндии - 34 центнеров с га, а в Швеции – 44 центнера с га. Это чтобы не списывать результаты социалистического хозяйствования на климат и “рискованное земледелие”.
Только чему удивляться, если, согласно данным, опубликованным еще в брежневские времена в открытой печати, среднее время работы новой советской сельскохозяйственной техники, которой выпускалось больше, чем в США – комбайнов, тракторов, - после выхода в поле до первого ремонта составляло аж 40 минут. . Главное, что определяло столь чудовищно нерациональную экономику – это так называемые “диссипативные циклы”.
Что такое диссипативный цикл в экономике можно понять из следующего классического примера: экскаваторы добывают железную руду. Из железной руды выплавляется железо. Из произведенного железа делаются станки и материалы, с помощью которых делаются экскаваторы, которые. добывают железную руду. В конечном итоге, отвалы растут, экскаваторы и станки ломаются и находят свое место на кладбище. И все при деле – геологи, экскаваторщики, металлурги, машиностроители. А результат - нулевой. Что в поте лица производят люди, занятые в диссипативном цикле? – Ничего. Они заняты перемалыванием природных ресурсы в грязь, в труху, в отходы.
Надо понимать: диссипативные циклы неизбежно присутствуют в любой экономике. Вопрос, однако, в их доле. В советской экономике вес диссипативных циклов был чудовищен. Если взять энергопотребление на единицу реально потребляемых людьми вещей и услуг, то оказывается, что советская продукция на круг в 15 (!) раз более энергоемка, чем американская.
Иными словами, при западной эффективности, отбирая ровно те же природные ресурсы, что СССР и при тех же трудозатратах на единицу продукции, можно было бы обеспечить на выбор почти американский уровень жизни.

Олег Модестов.

40.

Удивляюсь я. Вот иногда читаешь историю или, скажем, фильм смотришь – сюжет хорошо закручен и действие динамично развивается. А потом зацепишься мозгами за какую-нибудь деталь и все насмарку. Возьмем такую фильму как «Менялы». Там один делец в 1961 году перед денежной реформой решил прибыльное дельце провернуть. Берет он двух хануриков, оделяет их машиной «Хорьх», которую где-то после войны хапнул, и поручает им помотаться по глубинке и разменять сто тысяч (старых) на медные деньги от копейки до трех. Замысел в том, что эту медь менять не будут и его сто тысяч старыми превратятся в сто тысяч новыми вместо десяти.

Потом идут разные забавные приключения. Один из этих мужиков находит свою прежнюю любовь с уже подросшим его же сыном. Другой, прежде немой, в результате нервного потрясения начинает говорить. В общем, хорошо, добротно снятая лента. Но!.. Вот давайте посчитаем. Копейка весила один грамм, две копейки – два грамма, три копейки – три. Так что, по-любому, рубль – это сто грамм. Червонец – килограмм. Десять тысяч – тонна. Сто тысяч – десять тонн. Никакая легковушка такой вес не поднимет. Максимум – полтонны, а это пять тысяч рублей. Согласитесь, что накал страстей уже совсем не тот.

Вот и тут частенько напишет человек историю, а там явная несуразица. А он клянется, что это произошло с племянницей жены брата друга отца его бывшей невесты и все абсолютно достоверно.

41.

Дело было на майские праздники 1984 года. Вспоминаете, да? Брежнева уже нет, Ельцин ещё только будет, над страной тем временем нависла угроза всесоюзной борьбы за трезвость, но народ, к счастью, этого ещё не знает и спит спокойно. Клуб туристов из подмосковного города М. собирается на валдайскую речку Мста — дрессировать новичков на тамошних порогах. Районная газета “За коммунизм” навязывает ребятам в компанию двух семнадцатилетних девчонок — меня и Лильку, будущих абитуриенток журфака МГУ. Мы должны сочинить что-нибудь “патриотическое о боях на Валдайской возвышенности” в номер к 9 мая, и нам даже выданы командировочные — рублей, что ли, по двадцать на нос… У председателя клуба Вити Д. хватает своих чайников и нет ни одного байдарочного фартука, но он зачем-то соглашается нас взять. Лилька не умеет плавать. Это интродукция.

Завязка — типичная. Ну, ехали поездом. Ну, тащили рюкзаки и железо до речки. Ну, собирали лодки. Ну, плыли. Всё это, в принципе, не важно — даже тот забавный факт, что, когда доплыли, наконец, до тех порогов, Лилькина лодка единственная из всех сподобилась, как это называют байдарочники, кильнуться (хотя боцманом специально был назначен самый надёжный ас Серёжа…) Лилю вытащили, лодку поймали, Серёжа сам доплыл… Перехожу, однако, ближе к делу.

Там такое место есть немножко ниже по течению (было тогда, во всяком случае) — очень удобное для стоянки, и все там останавливались на ночёвку. Дрова, правда, с собой везли — по причине отсутствия местного топлива. Народу собралось изрядно — не один наш клуб решил с толком использовать длинные первомайские выходные. Так что палатки пришлось ставить уже довольно далеко от воды. Помню, нас с Лилькой взялись опекать студенты небезызвестного Физтеха долгопрудненского — Оля и два Димы, туристы толковые и опытные. У них была на троих полутораместная палатка, но они ещё и нас приютили без особого труда — колышки только пониже сделали. Нас, девчонок, ребята в середину пристроили, сами по краям улеглись (холодновато ещё в начале мая-то). Палатка раздулась боками… Уснули все быстро и крепко.

Среди ночи просыпаюсь в кромешной темноте от того, что кто-то в самое ухо дурниной орёт: “А ОН ВСЁ ПОДГРЕБАЛ — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!! И ПЕСНЮ РАСПЕВАЛ — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!!” Дуэтом орёт — на два голоса. Пытаюсь вскочить — спальник, ясное дело, не даёт. Потом соображаю, что я в палатке, причём в самой середине. В непосредственной близости от моих ушей — только Оля и Лиля. Молча лежат, не спят. И Димки оба ворочаются, заснуть пытаются. Что характерно, тоже молча. Или, вроде, ругаются сквозь зубы — но как-то невнятно: неловко им вслух при девчонках (84-й год же, золотые времена, говорю я вам…:-) А эти ненормальные снаружи всё не унимаются: “В ПОРОГ ИХ ЗАНЕСЛО — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!! И ЛОДКУ УНЕСЛО — АЙ ЛЮЛИ, ОЙ ЛЮЛИ!!!” В общем, почти до рассвета проорали, благо, в мае, да ещё на Валдае, ночи короткие. Угомонились, наконец.

Утром, часов не то в шесть, не то в семь, просыпаюсь от шума на берегу. Продираю глаза, вылезаю на свет божий, вижу картину: у самой кромки воды наводят шухер два здоровенных верзилы в бушлатах и бескозырках. Выстроили по ранжиру всех, кто им на глаза попался на своё несчастье, и орут до боли знакомыми охрипшими голосами: “Товарищи бойцы!! Поздравляем вас с Международным днём солидарности трудящихся — праздником Первое Мая!! Пролетарии всех стран — соединяйтесь!! УР-РРА-А-АА!!!” Сонный народ подхватывает, даже с некоторым энтузиазмом: “Ура-а!” Верзилы — что бы вы думали — шмаляют вверх из настоящей ракетницы, пожимают всем руки, садятся в байдарку (она делает “буль” и оседает по верхний стрингер) и торжественно отчаливают. Оркестр, гудок, рукоплескания, букеты летят в воду, дамы промакивают слезинки батистовыми платочками…

Немного погодя часть нашей компании тоже отчалила: у Димок у двух зачёт, пропускать нельзя, а то к сессии не допустят. Оля без них, конечно, оставаться не захотела. Мы с Лилькой решили податься вместе с физтеховцами — у нас командировка, нам материал писать. И ещё, помню, присоединилась к нам одна семейная пара: муж в каком-то ящике почтовом работал, там режим строжайший, пять минут опоздания — объяснительную пиши… Благословил нас председатель Витя, а сам со второй половиной клуба остался учить молодняк пороги проходить.
И вот доплыли мы до какого-то города, где железнодорожная станция. Не помню сейчас, как называется, всё-таки давно дело было. Там надо на поезд садиться, чтобы в Москву. Приходим на вокзал (приползаем, вернее — рюкзаки же при нас, и железо это байдарочное), а там таких как мы — полный зал ожидания. И все нервные: на вечерний поезд московский билетов нет, а есть только на утро. Мужики начинают потихоньку психовать: им с утра кровь из носу надо быть в столице. И находят они неординарное инженерное решение: как только подъезжает поезд — штурмуют вагон, оккупируют тамбур, заваливают все двери рюкзаками и — уезжают, стараясь не слушать вопли проводницы. А мы остаёмся — четыре ещё не старые особы женского пола, и с нами две байдарки — казённые, между прочим, клубные. Да ещё свои рюкзаки. И денег только на билеты в общий вагон да на буханку чёрного хлеба и банку джема “Яблочно-рябиновый” осталось. Рябина красная, лесная, джем от неё горький…

Переночевали в зале ожидания на полу: кафельный был пол, жёлтый, как сейчас помню. Подходит утренний поезд, стоянка две минуты. Наш вагон — в другом конце состава. Мимо народ бежит с рюкзаками наперевес, все уехать хотят. А мы стоим возле своей горы барахла, растерялись совсем. Кто знает - тот знает, что такое байдарки “Таймень”, пусть и в разобранном виде. И вдруг…

Вот ради этого вдруг я всё это и пишу. Вдруг — откуда ни возьмись — два эти супостата окаянных, верзилы здоровенные, которые нам прошлую ночь спать не давали. Схватили каждый по две наши упаковки байдарочные и стоят нахально, озираются — что бы ещё такое ухватить. А байдарки клубные, казённые же…

До сих пор — столько лет прошло — а всё ещё стыдно. Вот, каюсь во всеуслышанье и публично: показалось мне на секунду, что сейчас смоются бугаи с нашими вещичками — и поминай как звали. И тут они орут на нас: “Ну что стоите — побежали!”

Добегаем до своего вагона, они запихивают наши вещи, запихивают нас, потом свои рюкзаки бросают, запрыгивают — на ходу уже… Полчаса потом завал в тамбуре растаскивали. Разбрелись по местам, перевели дух наконец.

Вагон плацкартный, билеты у всех без места — пристроились кто куда. Мы четверо, девочки-одуванчики, выбрали боковой столик. Достали банку с остатками джема этого горького, хлеба чёрного чуть меньше полбуханки на куски нарезали, сидим глотаем всухомятку, кипятка нету в вагоне. До дома ой как долго ещё… А супостаты наши, благодетели, напротив верхние полки заняли. “Ложимся, — говорят, — на грунт”. И легли: ноги в проходе на полметра торчат, что у одного, что у другого. Морды распухшие у обоих, красные, носы облупленные — на первом весеннем солнышке на воде в первую очередь носы сгорают. Лежат на локти опираются — один на левую руку, другой на правую, щёки по кулакам по пудовым как тесто стекают… Смотрят на нас сквозь опухшие веки, как мы вчерашним хлебом пытаемся не подавиться, и комментируют: “Да-а, бедно вы, пехота, живёте. То ли дело мы, моряки — у нас и сливки сгущенные, и сервелат финский, и “Саянчику” бутылочка найдётся…” Щёлкнули по кадыкам, подмигнули друг другу и в рюкзаки свои полезли. Сейчас как примут своего “Саянчику”, как пойдут переборки крушить — ой, мама…

А рюкзаки у них, кстати, были — это отдельная песня. Огромные — чуть ли не со своих хозяев ростом. Туда и байдарка разобранная помещалась (железо, наверное, у одного было, а шкура у другого), и всё остальное добро. Тяжеленные… Зато у каждого — только одно место багажа, хоть и явно негабаритный груз. Не потеряешь ничего, в спешке не забудешь… Удобно, что и говорить — тем, у кого духу хватит поднять.
И вот, значит, лезут они в эти свои великанские рюкзаки и достают… Банку сгущённых сливок, батон сервелата и бутылку газировки “Саяны”. И всё это нам сверху протягивают. А 84-й год на дворе, напоминаю в который раз. Заказы, талоны и нормы отпуска.

Вот не помню сейчас — сразу мы на это добро накинулись или всё-таки поломались сначала немножко для приличия… Если и ломались, то, наверное, не очень долго: есть дико хотелось. Навалились дружно, особо не заботясь о манерах… А они на нас сверху смотрят — один слева, другой справа, и такая в заплывших глазах нежность материнская… Картину Маковского помните — “Свидание”? В Третьяковке висела? В таком вот, примерно, ключе.

По дороге они нам ещё песню спели — про то, как “Из Одессы в Лиссабон пароход в сто тысяч тонн шёл волне наперерез и на риф залез…” Так гаркнули, что на переборку облокотиться было невозможно — вибрировала она до щекотки в бронхах. Проводница прибегала выяснять, что случилось. Весь народ, который после кафельного пола в зале ожидания отдыхал, перебудили. А песенка закольцованная, как сказка про Белого бычка. Не перестанем, говорят, пока все подпевать не начнут… Когда по третьему разу поехали — народ смирился, подхватывать стал потихоньку, а тут и Москва, Ленинградский вокзал…

Они ведь нас, обормоты сердобольные, ещё и до Ярославского вокзала дотащили и в электричку погрузили торжественно, ручкой помахали. И с тех пор благодетелей наших я не видела ни разу. И имён даже не знаю. Осталось только в памяти почему-то, что они, вроде бы, ленинградские были, не московские. Но опять же — столько лет прошло, не поручусь.

Вооот... Статью мы с Лилькой написали — омерзительную. Просто до сих пор стыдно вспомнить. Это сейчас я про войну понимаю кое-что — довелось взглянуть, было дело (никому не пожелаю). А тогда — “воды” налили про какой-то памятник, который в одной деревне случайно увидели, вот и весь патриотизм. Я псевдонимом подписалась, Лилька, правда, своей фамилией, ей не страшно было, она уже тогда замуж собиралась… Газета “За коммунизм” тоже довольно скоро сменила девичью фамилию и теперь называется... ээээээ... ну, допустим, "Лужки". Пишет, правда, всё так же и всё о том же…

Полжизни назад дело было, если разобраться, но морячков нет-нет, да и вспомню. Хоть бы спасибо им как следует сказать…

СПАСИБО!!!

42.

История от соседа-инкассатора.
Началась эта история, когда у него вытащили на рынке бумажник. И денег пара тысяч всего, и бумажник старый — но обидно.
Ладно, купил он новый. На выходных пошел на рынок... и опять остался без бумажника. Теперь с более ощутимой суммой. Вроде и рукой держал — да где уж ему тягаться с профессионалами, которые с того живут. Дядю весьма не мелкого прижали-толкнули-подвинули... хоп! И нету.
Поймать? Не смешите. А вот наказать — надо.
В силу профессии у соседа есть доступ к разным хитрым игрушкам. С работы было украдено хитрое спецсредство "Одуванчик" - картонная коробочка в габаритах пачки денег. Предназначено как раз для таких случаев — их инкассаторы в своих сумках носят: при несанкционированном открытии сумки нажимается рычаг и коробочка с негромким хлопком красит все в радиусе метра в яркий оранжевый цвет несмываемой краской.
Шикарное портмоне было куплено и заряжено. Завтра свершится месть!
К сожалению, инкассатор лег спать не вспомнив об одной странной привычке любимой жены. Вот казалось бы, нужны тебе деньги — открой ящик и возьми сколько надо! Хоть сто рублей, хоть двести! Нет же, надо ей залезть в кошелек к мужу и вытащить оттуда пару пятисотенных купюр, попутно проверив, сколько их там вообще.
Проснулся сосед в пять утра от удара стулом по голове...

43.

Начало.

Иду я по родному заводу. Ба! За мусорным контейнером, в нише, лежат денежки - несколько пятитысячных, сложенных. А контейнер стальной, тяжёлый; а ниша узенькая; а я дядя немаленький... Нет, не пролезу. Но - мозга не меньше, чем у обезьяны: взял швабру и выгреб денежки-то из узости.
Из курилки хохот, и группа коллег выходит. Я, получилось так, первый додумался шваброй. Остальные брюхи втягивали и лезли, корячились. А "денежки" на принтере отпечатаны, да ещё качественно так, не приглядевшись не отличить. И хитрость есть: после печати их утюгом хорошо прогладили, чтобы и на ощупь, значит, были как настоящие почти.
Обломал я дальнейшее развлечение коллегам. Забрал эти "тридцать тысяч" себе: я достал - значит моё.

Продолжение.

Таскал я это напечатанное бабло в кошельке с полгода. Вроде, знаешь - ненастоящее - а как в кошелёк залезешь, приятно...
И вот иду я в восемь вечера на ночную смену, по дороге захожу в ларёк за сигаретами. Там-то, похоже, мои капиталы и срисовали. На тёмной улице догнали меня мальчик с девочкой, мальчик складным ножиком пугал, а девочка портмоне забрала. И убежали.

Окончание.

Жена моя тогда работала в гипермаркете, недалеко же. Утром рассказала: поздно вечером пришёл хмырёк, набрал полную корзинку бухла заморского да закусок ценных, а на кассе стал совать две фальшивые пятитысячные. Кассирша ему "подождите минуту, сейчас размен принесут" - и кнопку жим-жим. А через минуту ГБР хмырька за руки, а через пять минут полицаи у него из карманов ещё такие же бумажки достают. Прилип. До восьми лет.
Жаль только девочка не при делах осталась. Ну ладно, с таким стилем жизни долго не погуляет.

44.

Пять минут назад заорал телефон. Второй час ночи, но звонившему не повезло в том, что я еще не спал… Спросите почему не повезло? Немного нетрезвый… Точнее Очень нетрезвый, мужской голос после моего стандартного алло, сказанного спокойным голосом – А Наташу можно? Небольшое отступление – этот номер моего мобильника еще и рабочий, знает его тысяч несколько человек и периодически кто-то ошибается… Тем же спокойным голосом отвечаю – нет, нельзя. – Почему нельзя? (уже немного раздраженно), - она занята. - ЧЕМ ЗАНЯТА!!!??? – не чем а кем, в данный момент собой – в ванной она, а как выйдет мной займется… долгая такая пауза секунд на двадцать и ответ, который я бы занес в аналоги смирения – все равно она моей будет завтра (так смирно и тихо), - ну тогда завтра ей позвони – ага. Положил трубу и тогда до меня медленно дошло – НАТАШУ-ТО КАК ТЕПЕРЬ ЖАЛКО – не докажет ведь теперь ему, что была у себя дома в гордом одиночестве. А вот выставляю на сайт и думаю – жена сегодня не дома, если прочитает это завтра, то поверит ли, что в ванной Наташи у меня не было…?

45.

ИСПАНСКИЙ ВОРОТНИК

"Общая участь всех хвастунов: рано ли, поздно ли, а все-таки непременно попадешь впросак"
(Уильям Шекспир)

Эта маленькая музыкальная история произошла на одном небольшом, но очень гордом корабле Балтийского флота.
Вот, как-то раз, на этот корабль пришел служить матрос по имени Марк.
Марк был несколько старше остальных парней, ведь до армии он уже успел закончить муз училище и даже жениться.
Но служба – есть служба и пока ты «салага», то как и все, вынужден «летать» не зависимо от возраста, а пожилым салагой быть вдвойне обидно.
«Полетал» так Марик, «полетал», ему не понравилось, и он решил, что пора как-то приземляться.
Позвонил жене и та из дома привезла его дорогущую испанскую гитару в блестящем черном кофре похожем на гроб.
Вот с этого-то момента жизнь Марка изменилась до неузнаваемости: вечером он давал концерты в кубрике для своих, а ночью отправлялся на гастроли к дедам в такие скрытые каморки, о существовании которых не догадываются даже создатели корабля…
«Летать» Марк сразу же перестал, теперь он каждый вечер лабал на своей дорогой испанской гитаре и жрал с дедами сгущенку, запивая ее соком из пакетиков. Не сказать что очень уж хорошо лабал, так, средне, как говорят матросы – «пойдет», но никаких тебе особых «соляков» и даже перебором играть не умел. Зато слух имел стопроцентный и сходу мог подобрать все что угодно – от Битлов, до Мурки. Да что там слух? Марк даже ноты знал, хотя – это ведь его профессия.
Среди ста человек команды корабля, были конечно и другие достойные гитаристы, но вот беда, им так и не удалось продемонстрировать народу свой талант, гитары-то не было. То есть она была у Марка и очень даже хорошая, но не было в ней никакого смысла, хоть плачь. Ведь Марик оказался Полом Маккартни, его, кстати так и называли. Не самая поганая кличка, между прочим.
Дело в том, что Марк был левшой и играть на его гитаре не было никакой возможности – все струны вверх ногами. Не играть же на одной струне, в самом деле?
Так дорогая испанская гитара и пролежала на койке у Пола Маккартни целый год и осталась верна своему единственному хозяину.
Деды однажды хотели было переставить струны, чтобы самим чуток побренькать, но, видимо поленились, да и несолидно как-то убогого левшу обижать, ведь - это все равно, что забрать у безногого костыль, чтобы поиграть в бейсбол…

Но время шло и вот, наконец, у матерого морского волка - Марка наступил последний вечер на корабле. Служба закончилась, завтра домой, а сегодня прощальная пьянка.
Салаги давно спали в своем кубрике, а Марк с товарищами отмечал свой дембель.
Все стали просить:
- Пол, сыграй нашу, дембельскую - …и куда не взгляни, в эти майские дни… ну, давай споем.

Марк обвел товарищей победным пьяным глазом и неожиданно начал снимать струны с гитары.
Немая сцена.
- Марк, ты что? Ты зачем струны скручиваешь?
- А затем, что я ждал этого дня целый год. На самом деле, пацаны, никакой я не левша, просто пришлось научиться брать аккорды правой рукой, чтобы никто мою Испанку не трогал и не брынчал. Она, кстати, пять тысяч баксов стоит. Для музыканта инструмент – это как… Слышали пословицу – «Трубку, лошадь и жену не отдам никому»? Ну вот. А вы, кстати, не заметили, что я пишу, курю и ем правой рукой? Ха - ха- ха...
Ладно, сейчас я покажу вам, как нужно по настоящему играть на такой гитаре.

И тут матрос по прозвищу Халк, заинтересовался «раздетой» гитарой и сказал:
- Погоди, не надевай струны, дай-ка посмотреть на нее без струн.
Халк бережно взял в руки инструмент, зачем-то заглянул внутрь и вдруг неожиданно размахнулся и с громким фанерным хрустом надел Марику на голову его «Испанский воротник»

- Марик, домой приедешь, вот так с ней и ходи, не снимай, теперь точно никто поиграть не попросит…

46.

Из подслушанного застольного разговора. Беседуют две вдовы.
- Уж пять лет прошло, а я всё переживаю... Любила я его очень.
- А я всё злюсь на своего. Представляешь, все свои накопления, двести тысяч, пустил себе на зубы. Импланты сделал. И через неделю помер. Гад.

47.

Кто-то спорит о том, надо ли учить детей читать до школы, а я прямо внутри этого спора вырос. Мама считала, что надо, но попозже - годам к пяти. Старшая сестра - что в пять поздновато, можно в два с половиной уже начинать. И научила в тайне от мамы.

Когда мне было три, начался весёлый аттракцион - поклейка обоев. Перед обоями клеят газеты, что и было сделано в первую очередь. А вот сами обои... Ввиду частых переработок всех взрослых по выходным их покупка отложилась аж на два месяца - некогда было. А я читал те газеты, до которых доставал.

Мама, заметив это, заявила, что в этом возрасте много читать вредно. Чего опасного для неокрепшей детской психики она видела в чтении советских газет, да ещё и после обеда - загадка. А может, просто за зрение боялась. И поклеила поверх газет, находившихся на уровне моих глаз, другие - вверх ногами. После этого читать вверх ногами я научился сам, без посторонней помощи.

Этот навык выручал меня на протяжении всех "годов чудесных". Вместо того, чтобы учить стихи наизусть, я их читал из книг учеников, сидевших на первой парте. Они это иногда замечали, о чём сообщали учительнице. Она не верила, утверждая, что читать вверх ногами невозможно.

Я мечтаю найти эту учительницу в какой-нибудь соцсети только для того, чтобы рассказать этот секрет. Но, ввиду очень большой распространённости имени и фамилии, перелопатить придётся десятки тысяч записей. Поэтому давайте поступим так: если она сейчас это читает, то теперь знает мой секрет автоматически.

Учите детей читать до школы. И обычным способом, и вверх ногами. Пригодится.

48.

Очередной облом консультанта. Не сказать, что смешно, о наболевшем. Пересказываю в вольном стиле, смысл полностью сохранён. Несколько длинно, стиль у меня такой.

Намедни у подруги в метро гопники стащили плеер, неплохие наушники остались. Настюха по поводу кражи переживала, решил в качестве подарка на день рождения выбрать аналогичный гаджет. Технику подобного рода предпочитаю покупать в интернет-магазинах, где дешевле. Незадача: по выходным подавляющее большинство этих магазинов не работают. А нужно позарез, в понедельник подарок уже должен быть вручён имениннице. Пошёл в известный салон бытовой техники, рекламировать который тут я из принципа не буду. Гуляю вдоль стенда, разглядываю. А вот и он, родимый, мальчик вида нетрадиционной ориентации с голосом кастрата и бейджем «продавец-консултант».
- Молодой человек, вам что-нибудь подсказать?
Это я - молодой человек? Да я почти в два раза старше тебя. Ну да ладно, спасибо за комплимент. «Включаю дурачка», тычу пальцем в витрину: Ы! Вот такой хочу! (Плеер, надо заметить, не из дешёвых 500-рублёвых, на яндекс-маркете нашёл за 3800, а у них такой же за пять тысяч переваливает).
Наживка клюнула: «отличный девайс, 32 гига памяти, офигенный звук, аккумулятор долго держит. У меня такой же». Полагаю, всем потенциальным клиентам говорит, что у него и телевизор такой же, и чайник такой же, и его соседи по общаге на таком утюге вкусно готовят пельмени. Продолжает вещать с некоторой ухмылкой:
- Только знаете, наушники в комплекте слабенькие идут, басов никаких, в них только Витаса и Моисеева слушать можно (кажется, мои предположения о его ориентации подтвердились, а он, в свою очередь, по моему брутальному виду понял, всяких моисеевых на этом плеере слушать никто не собирается). Предлагаю эти, у меня такие же. Дорогие, но они того стоят.
Подзывает меня к витрине, показывает sony’вские «затычки», многие их ещё «дебильниками» называют. Примерно 1800 руб. Теперь моя очередь: со словами «нет, спасибо, наушники у меня есть, меня устраивают», достаю из рюкзака студийные Sennheiser, когда-то купленные в Австрии за 400 с лихуем евро. Лучше бы он молча оформил мне покупку плеера. То что там был не подходящий к плееру 6мм разъём, его не смутило. Наверное ещё хотел переходник мне впарить.
- Вы собираетесь в них этот дешёвый плеер слушать? Они же стоят, как четыре таких плеера! У нас таких только пара экземпляров, на витрине и на складе, никто не берёт. (Ешё бы, они тут за 22999. Примитивная игра в «сломанный телефон» - говорят двадцать два с копейками, берут без рубля за двадцать три). Пойдёмте, посоветую хороший плеер, подороже. (Ага, а отличный плеер, «такой же, как у меня», теперь уже не хороший).

Разговор на этом завершился. Нужный плеер купил через кассу. А назойливый консультант остался без процентов от сделки (из не раз случайно подслушанных где-нибудь в транспорте разговоров знаю, им доплачивают за каждого разведённого на дополнительные деньги покупателя).

P.S. За тем Sennheiser’ом, родным, немецким, тогда ездили в другой конец Вены в специализированный музыкальный магазин. Оказывается, они у нас в Москве на каждом углу продаются. Только в полтора раза дороже. И не исключено, китайские.

49.

Пожилая дама потеряла кошелек в процессе шоппинга. Однако, его тут же ей вернул честный маленький мальчик. Дама открыла кошелек и пробормотала: "Странно... Перед тем, как я его потеряла, в нем была одна купюра по пять тысяч, а сейчас - пять по одной". "Понимаете, когда я в прошлый раз точно так же нашел кошелек, у хозяйки не было мелочи, чтобы отблагодарить меня", - ответил пацан.

50.

Прочитал историю: "Звонит наш бухгалтер, клиенту:
- Можно услышать Наталью Сергеевну вашего главного бух.?
В ответ тихий мужской голос:
- Нет, она уже ушла
- А кого-нибудь из бухгатерии?
- Нет, они уже ушли тоже, и скажите вашим начальникам, чтоб вас тоже
отпустили и вы не тревожили пьяных людей"

Навеяло...

Лет 15 назад я по молодости устроился на оч-чень ответственную должность в одном провинциальном НИИ. Получал чуть выше рядового сотрудника, зато отвечал практически за все. От водоснабжения до научных отчетов в министерство. В итоге сам лазил с сантехниками смотреть, где проржавела очередная труба, сам писал слезные письма в министерство, что труба таки течет, и надо нам дать 5 тыс рублей на ее починку, сам получал ответы из министерства из серии "а не пошли бы вы там все, мы тут, пмаешь, Россию с колен подымаем, нам не труб ваших таперя", и сам получал по шапке от местного начальства, что не добился из Москвы денег на трубу.
Это был период (поздний Ельцин, ранний Путин), когда министры у нас менялись практически ежегодно, и за 7 лет на своей должности я ездил с одной своей текущей трубой и с 7-ю годовыми научными отчетами минимум к 5-ти замминистра. Каждый год надо было новому человеку в министерстве объяснять, что мы вообще за институт, какого хрена мы вообще там у себя делаем коллективом аж в 40 научных сотрудников с "грандиозными" зарплатами от 2 до 3 тыс рублей (для сравнения - снять приличную однерку тогда у нас в городе стоило тысяч 7-8 в месяц), и что там опять у нас с текущей трубой.
Чтоб вы не считали нас дармоедами - за 7 лет работы в НИИ, помимо государственной научной тематики (оплаченной исключительно нашими зарплатами в 3 тыс руб в месяц минус подоходный, НИ РУБЛЯ на научные приборы или реактивы за 7 лет нам не дало, если только ту трубу мы все же за федеральные деньги починили), лично я выиграл не то 15, не то 17 научных грантов от Германии, Швеции, Америки, Англии, и еще пары стран (при конкурсе от 6 до 40 заявок со всего мира на каждый грант). Что и дало возможность лично мне и моей семье не вымереть с голодухи, занимаясь наукой в это "интересное время".
Но это была присказка. Теперь сказка.
Помню, прислало нам министерство очередную форму для отчета на 15 страницах. Каковую нужно было заполнить и отправить ВЧЕРА, "но в крайнем случае - к завтрашнему утру". Прислали ее в 3 дня, рабочий день - до 5:12. Собираю трех "начальников", профессура, баушки и дедушки от 65 до 80 (а на тот момент в НИИ моложе 40 лет был только я и еще два 18-летних лаборанта с зарплатой 1200 руб).
Садимся с многомудрой профессурой сочинять "отчет турецкому султану", как мы это называли.
Особо меня радовало, что модемы в нашем НИИ московским министерством рассматривались как "высокотехнологичные устройства", и попадали в отдельную строку отчета. Кроме как модемов у нас из этой категории, кажется, и не было ничего...
В общем, восемь вечера, у нас готово 3/4 отчета, у всех пар из ушей идет, т.к. министерство так ставит вопросы, чтобы с 99% вероятностью нас ужучить в ничегонеделании (при финансировании 2 тыс руб на человека в месяц), и радостно нас закрыть. И вот тут наши как бы "левые" гранты и публикации мы начинаем хитро использовать.
Нас спрашивают "скоко ваших публикаций за прошлый год было напечатано в научных журналах Западной Сибири на бумаге фиолетового цвета?"
Ответ "нискоко", даже если так оно и есть - неправильный. Надо ответить "3", дать ссылки на один журнал Краснодарского края, два журнала из Магадана, и скромненько, мелким шрифтом, указать имевшиеся у нас еще пять публикаций в международных журналах, в UK, Штатах и Австралии. Но только мелким шрифтом, а то наши московские коллеги обидятся - у них же из международных публикаций проскочила только одна статья в научно-популярном "Харьковском вестнике крысоводства".
Уже темно на улице, мы сидим в моем большом кабинете, прямо напротив соседнего здания, в котором, в 50 м от нас располагается другой институт, нашего же министерства, но несколько иной тематики. Они там на хозрасчете (тематика позволяет), мой коллега, отвечающий за науку, там не столь "гол", как я, чтобы серьезно заниматься наукой - у него было 7 или 8 мебельных магазинов в городе (через пару лет он, правда, обнаглел, что-то не поделил с "крышей" и был пристрелен в своем "Ауди").
Гляжу, он маячит в своем окне, в котором тоже еще горит свет. Раздается звонок от него - он меня тоже увидел в окошке. Его слегка нетрезвый голос раздается в трубке: "Иван Иваныч, ты чего свою профессуру до ночи в кабинете держишь?"
Я не успеваю сообразить, как бы ему ответить, как "вполне логичная" догадка прорезает его нетрезвый мозг яркой вспышкой: "Да вы пьете там, что ли?!!"
Я, измученный пятью часами сидения с ответами на каверзнейшие вопросы московских олухов, выдохшийся после этой бестолоковой работы уже окончательно, только истерически ржу ему в ответ и бросаю трубку.
Рассказываю его версию наших "поздних посиделок" моим коллегам-профессорам. У них реакция аналогичная - истерический хохот. Настроение у нас поднимается и мы заканчиваем отчет буквально за 20 мин и расходимся. Расходясь, коллеги весело повторяют все время "А он спрашивает - вы там пьете, что ли?!!".
После этого, получая очередное дурацкое задание из Министерства, и собирая ту же боевую "тройку" для подготовки "ответа", я обычно намекал, что сегодня надо задержаться, и традиционно получал от них вопрос, задаваемый с ухмылкой: "Опять до восьми пить, что ли, будем на работе?!!"