Как известно

Как известно, Лев Николаевич Толстой после первой брачной ночи записал
в своем дневнике: "Не то".
Однако не все в курсе, что в девнике его жены, ...., на следующее утро
появилась запись: "Не туда".

Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона

курсе жены запись туда появилась утро

Источник: vysokovskiy.ru от 2009-1-20

курсе жены → Результатов: 7


1.

Лет 10 тому назад приключилась у меня полоса неудач, причём в жёстком стиле.

Началось всё с того, что из-за склок учредителей закрылась фирма, где я работал.
Потом мы с коллегой "отмечали" это событие у меня дома, а на следующее утро
я подбросил его на машине до вокзала.
На обратном пути тормознули ГАИшники, и за остаточное промилле лишили прав.
Вернулся домой, на нервной почве поскандалил c подругой, и она уехала к маме.
Причём не к своей маме, а к моей, поскольку её-то мама в Ивано-Франковске,
а моя в соседнем городе живёт. Так я за пару дней, последовательно лишился
работы, прав, и приятного общества своей гражданской жены.

И вот, сижу я в опустевшей квартире, рефлексирую. Тут внезапно звонок.
Один приятель "с нашего двора" с богатой биографией, сейчас уже и не помню
по какому поводу позвонил, и предложил встретиться, мол, давно не виделись.
Ладно, говорю, приезжай тогда ко мне, а то я безлошадный.

Приехал Генка, и я за дружеской беседой обрисовал ему текущую ситуацию:
Работы нет, прав нет, подруга сбежала. Что, конечно же, разеселило его изрядно.
Вдоволь повеселившись, изложил он мне такую идею.
Говорит, предлагают ему сейчас хорошее место водителя в семье, а работа -
не бей лежачего. Дочку в школу отвозить, да маму её по магазинам, все дела.
Вот только водитель со своей машиной нужен, а у него нет, а у меня Ауди,
и тут очень вовремя (ха-ха-ха) меня как раз на целый год прав лишили.

И начинает меня уламывать: дай мне машинку свою, я её сильно не ушатаю,
а ты сейчас без работы и когда ещё найдёшь (кризис 2008 наступил), а я тебе
ежемесячно деньги буду башлять, за аренду авто значит.
И повёлся я на это дело, договор аренды оформил и доверенность на авто.
А приятель оказался с гнильцой, и заплатив сразу за первый месяц, дальше
просто тупо перестал платить. На звонки не отвечал, прятался.
Я даже разок к нему домой приехал, как раз в тот соседний город,
где мать моя (с подругой теперь) жила. Дверь не открыл он. Что делать?
На угон подавать не хотелось, у приятеля были раньше проблемы с органами,
так что запросто могли посадить, а я ж не зверь - жизнь ему ломать.

Что же здесь смешного? Спросите вы. Смешного мало, зато есть парадоксальное.
Шла в том городе по улице подруга моя, а про историю эту она была в курсе,
поскольку маме я проговорился. Ну и вот, идёт и видит - стоит наша Аудюха.

Тормознула проезжающую мимо тачку, выпросила ключ у водилы, и свинтила номера.
Потом позвонила мне, и ещё другу моему одному - приезжайте, тачка нашлась!
Пришёл Генка, и натурально попытался у подруги номера отобрать. Какое там!
Тут и друг вовремя подоспел, потом и я подтянулся. А парадокс ещё вот в чём:
Как раз в этот день я устроился на новую работу.
Так, за один день всего, последовательно вернул работу, машину, и жену.

2.

Дорогие друзья!
Приближается один из моих самых любимых праздников – День Военно-Морского Флота. Отмечая его, мы всегда вспоминаем что-то весёлое из нашей службы. Хочу поделиться с вами этими воспоминаниями.
В той или иной степени я являлся участником событий, о которых пойдёт речь, но называть эти рассказики мемуарами нельзя. Пусть это будут байки. Какой же флот без баек?
Итак, байка первая –



ФИНАНСОВО-ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНАЯ

Давно это было… Мы тогда ещё жили в одном большом и дружном государстве. Наш молоденький лейтенант Жорка женился на красавице армянке. Рано или поздно, но пришло время ехать знакомиться с новой роднёй.
Армения встретила молодых традиционным гостеприимством, чистейшим горным воздухом и, конечно же, коньяком. От всего этого у Жорки произошло такое воспарение чувств, что он просто летал, а не ходил. Пока на столы носили очередную вкуснятину, кто-то из многочисленных армянских дядюшек жены пригласил Жорку на свежий воздух – покурить. Разговоры у мужчин шли о разном, но вдруг один из дядюшек спросил: «Георгий, а сколько ты получаешь в месяц?» Вконец расслабленный Жорка решил маленько приврать, чтобы поразить всех присутствующих высотами материального благополучия, доставшимися его молодой жене. Вспомнив, что командир подводной лодки получает рублей 900 (это в то время при нормальной зарплате инженера или рабочего в 150-170 рублей), а командир эскадры – больше тысячи, Жорка выдал: «950 рублей!». В воздухе повисла напряжённая тишина. Жорка, быстро трезвея, похолодел: «Сейчас поймут, что я соврал и засмеют…» После томительной пауза дядюшки заговорили между собой по-армянски. Они сокрушённо покачивали головами и тяжело вздыхали. Жорка ждал позорного приговора. Наконец дядюшки умолкли. Старший из них подошёл к Жорке и, по-отечески прижав его к себе, очень ласково сказал:
«Ну, Георгий… Ну, ничего… Ничего… Мы же все будем вам помогать…»



БЫТОВАЯ.

В своё время начальником политуправления нашего флота был один добрейший седовласый адмирал, которого все без исключения за глаза называли Дедушкой. Проводил он однажды приём по личным вопросам членов семей военнослужащих. Поскольку, эти личные вопросы могли быть любой сложности, на приёме присутствовали начальники различных флотских служб, всегда готовые придти Дедушке на помощь.
В порядке очереди в кабинет вошла жена одного нашего офицера. Вопрос у неё был простой – жилищный. Вместо однокомнатной квартиры она хотела бы получить двухкомнатную. Дедушка участливо выслушав её, разъяснил всю сложность жилищного вопроса на флоте и обещать ничего не стал. Дама заявила, что у неё особый случай, а в ответ на удивление Дедушки объяснила, что в момент близости с мужем она ведёт себя очень шумно и издаёт такие звуки, что дети просыпаются, пугаются и долго плачут. У полностью охреневшего Деда вспотели даже очки. Он стал растерянно озираться по сторонам, наткнулся взглядом на начальника медслужбы флота и не нашёл ничего лучшего, как спросить того: « А-а что, такое разве бывает?» Тот, глядя куда-то под стол, сдавленно ответил: «Да, да… Бывает…». Квартирный вопрос был решён.


ФАРМАЦЕВТИЧЕСКАЯ.

Атлантика. Лодка швартуется к плавбазе. Пополнение запасов, баня для личного состава и, конечно же, встречи друзей.
Механик с лодки Саня побежал на плавбазу к своему другу механику Гене. В каюте у Гены быстро сложился мужской коллективчик человек из 6-7, готовых торжественно (без этого нельзя, люди не поймут!) отметить это событие. Генка окосел почти мгновенно. А закон подлости действует даже далеко от родных берегов. Гена срочно понадобился командиру плавбазы, о чём шепеляво сообщил динамик внутренней связи. Надо было срочно что-то делать. У кого-то нашлись таблетки для протрезвления. Гена проглотил, запил водой. Все стали ждать результат, который был достигнут очень быстро. Генку вывернуло в умывальник. Кто-то из мужиков вполне резонно сказал: «Надо ещё раз!». Генка, внимательно рассмотрев в раковине то, что недавно было его закуской, и таблетку, лежащую сверху, вдруг состроил плаксивую рожу и пьяно заныл: «Я не буду ещё раз… Она же блёванная!...»



ЭПИСТОЛЯРНАЯ.

В дни больших праздников к нам на эскадру приезжали представители городов, шефствующих над нашими лодками. Это были местные партийные и комсомольские работники, деятели искусства, музыкальные и танцевальные коллективы. Из одного древнего русского города постоянно приезжал танцевальный коллектив, состоящий из одних девушек, которые отличались не только хореографическими способностями, но и особой любовью и благосклонностью к военным морякам. По традиции все выступающие перед личным составом представители искусства награждались Почётными Грамотами с идиотской формулировкой: «…за доставленное эстетическое удовольствие…». Такая грамота была подготовлена и для женского танцевального коллектива. Во время выступления коллектива её держал в руках начальник политотдела, сидящий передо мной. После неоднократного прочтения содержания грамоты он очень взволновано зашептал на ухо командиру эскадры, что грамоту вручать нельзя, в ней ошибка. Командир, внимательно изучив текст, вернул грамоту назад и, как-то странно ухмыльнувшись, сказал: «Ничего менять не надо. Всё правильно». Через его плечо я успел заметить, что было пропущено слово «эстетическое».



МУЗЫКАЛЬНАЯ.

Задул ветер перемен… Страна стала меняться. Начали, как водится, с внешних атрибутов: поменяли флаг, поменяли герб, заодно и гимн тоже. Вот насчёт гимна наш адмирал оказался не в курсе, в отпуске был. Ну, бывает и такое, человек всё-таки.
И вот по какому-то очень торжественному поводу проходит торжественное построение эскадры – строй, знамёна, оркестр, на трибуне, оборудованной микрофонами, - командование эскадры. Оркестр грянул «Славься». Забыв, что микрофоны не отключены, адмирал на весь плац недоумённо спрашивает: «Это чё?». Стоящий рядом с ним начальник политотдела сбивчиво и услужливо начинает стрекотать что-то про новую Россию, флаг, гимн и гаранта конституции. После тягостной паузы адмирал удручённо произносит: « … твою мать! Дожили до Борькиной польки!...»


БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ.

Командир базы по любому поводу заваливал командира эскадры рапортами. Кляузный такой был офицер. Командир, получая очередное послание, буквально готов был взорваться, но реагировать был обязан. Очевидно, в тот раз он дошёл до предела своих возможностей.
Я шёл по коридору штаба, когда из кабинета командира выскочил весь какой-то взлохмаченный, с папкой в руках секретчик, который, увидев меня, жалобно спросил: «И чего мне теперь с этим делать?». А в папке лежал очередной кляузный рапорт командира базы. С подписью и резолюцией адмирала. Подпись как подпись: дата, воинское звание, фамилия, инициалы. А резолюция представляла собой безупречный с художественной точки зрения рисунок, выполненный тончайшим платиновым пером адмиральского «паркера». На рисунке со всеми мельчайшими подробностями, со всеми приложениями и кучеряшками, было изображёно мужское достоинство.



ТОРПЕДНО-МЕДИЦИНСКАЯ.

В один и тот же день на одну и ту же лодку пришли служить два лейтенанта: специалист по минам и торпедам Лёха и медик Саня. Это обстоятельство, а также то, что служба, особенно в её начале, редко бывает мёдом, сблизило молодых офицеров. Взаимоотношения у них были дружеские, а для Лёхи они ещё имели и практическую выгоду. Дело в том, что он питал какую-то особенную слабость к лекарствам, а их-то у Сани как раз было достаточно.
Однажды в походе Саня сидел у себя в самых расстроенных чувствах, поскольку только что получил выволочку от командира. Неважно за что, была, значит, причина. В этот момент к нему ввалился Лёха и начал чего-то трещать. Санька думал о своём и не слушал. Вдруг Лёха заметил тюбик с мазью «Финалгон». Надо сказать, что это жуткое средство от радикулита. Вызывает ощущение приложенного к телу раскалённого лома, а при попытках смыть только усиливает своё действие. Естественно, что Лёха заинтересовался, от каких таких болезней эта штука. Санька, погружённый в свои мысли, буркнул: «От геморроя». Лёха сразу же вспомнил про свой ужасный геморрой и стал просить эту мазь у Саньки. Тот молча кивнул.
Через некоторое время к Саньке прибежал один из подчинённых Лёхи матросов и очень взволнованно сообщил, что командир срочно требует Саньку к ним в отсек, поскольку командир группы «шизанулся». Санька схватил укладку с медикаментами и побежал, на ходу соображая, что Лёха недавно был у него и с ним было всё нормально.
У входа в отсек собралось всё командование лодки, командир с замполитом по очереди заглядывали внутрь, но войти туда явно не решались. Командир, увидев Саньку, приободрился и сказал: «Ну, давай, это по твоей части». Санька сунулся в отсек и увидел следующую картину. Совершенно без штанов, верхом на торпеде сидел Лёха. Его отрешённое лицо выражало неимоверные страдания, из широко раскрытых глаз текли слёзы, ногти судорожно сжатых пальцев скребли торпеду. Когда металл под ним нагревался, Лёха, быстро перебирая ягодицами, переползал на холодный участок. На какое-то мгновение его лицо приобретало умиротворённое выражение.


Поздравляю всех с праздником!

4.

У нас тут недавно конфуз вышел, даже говорить смешно. Из здания местного ФСБ сбежал киллер. Ну подняли всех силовиков на ноги, вычислили район куда он мог побежать, и б..ять мой дом оказался там. Сижу дома, естественно про побег еще не в курсе, пью утренний чай в трусах и тапках. Звонок в дверь. Стоит молодой чел, весь из себя. Типа можно квартиру обыскать. Я послал его подальше и закрыл дверь. Попил чай, помылся, побрился, оделся. Опять звонок в дверь. Открываю. Стоят два таких типа, мол мы такие раз токие, надо квартиру проверить. Посылаю их в .. суд за ордером. Закрываю дверь. Через пол часа звонит знакомый чекист и говорит: Лех, у нас тут преступник сбежал, все квартиры, в районе проверяем, даже прокурор и тот пустил проверить, один ты не пустил. Да еще и молодняк. Они теперь обиженные ходят. Ща еще раз в ТРОЕМ к тебе идут. Пусти, пусть посмотрят. Думаю, ну и х..й с ними. На улице 15, одеваю длинное черное пальто, беру у жены шляпу, черные очки, звонок в дверь. Открываю. Стоят троя. Я им вежливо, мол явка провалена, надо уходить из города.
Надо было видеть их глаза. Я честно чуть не описался. Потом правда все объяснил, и пустил квартиру проверить. Звонок от знакомого еще раз : Ты че совсем, они б..я от счастья, чуть отрапортовали что шпиона поймали, да и вообще харе над народом стебаться.

5.

ДИКИЙ

«Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь»
(Царь Соломон)

Аэродромный автобус выгрузил толпу пассажиров у когтей огромной металлической птицы, готовой в любую секунду сорваться с места и с грохотом улететь в сторону Адлера.
Одни в предвкушении авиа-приключений улыбались и шутили, другие, напротив, в пику первым принимали напыщенный вид бывалых летчиков давно уставших от неба…
Стюардесса собирая у трапа посадочные талоны, здоровалась одной половиной лица, вторую половину, видимо берегла на обратную дорогу.
Вдруг один мужик отодрал от себя двухлетнюю девочку, навесил ее на жену, быстро покопавшись в сумке достал маленькую видеокамеру и отбежал от всех подальше под необъятный живот большой алюминиевой птицы.
Вначале никем не замеченный, он снизу вверх суетливо целился камерой в хвост и двигатель и что-то там разглядывал. С каждой секундой беспокойный пассажир все расширял территорию своего интереса к гудящему монстру, даже попытался подпрыгнуть и повиснуть на крыле. При этом странный пассажир начал все громче и громче возмущаться:
- Твою же мать! Ну, как на нем лететь!? Нет, я не полечу, ну его на хер! Да мы же не долетим, разобьемся в фарш!
Публика стихла и напряглась. Наконец его заметила стюардесса:
- Мужчина! Отойдите от самолета, идите сюда. Там запрещено находится и прекратите съемку.
Мужик все еще чертыхался, но послушался, подошел к жене с дочкой и ответил стюардессе:
- А я не снимал. А просто рассматривал в камеру.
- Все равно нельзя.

Мужик решительно отнял дочку у жены и начал что-то объяснять отчаянно жестикулируя. Сквозь самолетный гул были слышны только отрывочные фразы:
- Ты как хочешь, я не полечу, и не проси. Лети сама, а мы с Маруськой на поезде. Так спокойнее. Я тебя умоляю – не нужно. Как мы одни без тебя останемся, ты подумала? Тебя похоронят за государственный счет…
- Ну почему ты у меня такой дурак? Ну, может ничего и не случится, нормально долетим, а? Я не могу опоздать. Летают же люди, ну…
- Нет, мы рисковать не будем, а тебе счастливого пути. Встречай нас послезавтра, если доживешь...

Женщина заплакала, а мужик с девочкой на руках сплюнул и не оглядываясь пошел в сторону здания аэровокзала.

Пассажиры загрустили и молча полезли в холодное брюхо железной птицы.
Уселись на свои места, пристегнулись ремешками, чтобы не упасть с десяти километров и с тревогой принялись ожидать своей миграции в теплые края.
Из-за мужика-аэрофоба, игривое настроение у всех было безнадежно испорчено.
Женщина, летящая без мужа и дочки, грустно косилась на пустые кресла рядом с собой и чуть не плакала.

Птица побежала, взлетела и подобрала когти вдоль животика.
Мимо грустной, одинокой женщины, по одному ходили члены экипажа и как бы невзначай присматривались к ней.
А в общем все шло как обычно – за бортом -50, туалеты находятся там и там, а если грохнемся в море, то не переживайте, вот тут у всех имеется свисток, прохладительные напитки и т.д.

Наступило время обеда.
На столик грустной женщины стюардесса поставила что-то хлипкое, маленькое и обжигающе-горячее и дружелюбно заговорила:
- Чай? Кофе? Ну, что он у Вас такой дикий? Весь отпуск испортил. Он еще ни разу не летал, или просто боится?

Женщина зло посмотрела на стюардессу и ответила:
- Странно, что Вы не боитесь летать на таком хламе. Вот Вы улыбаетесь, а наверняка не в курсе, что этот самолет ровесник Ваших родителей.
Он еще Хрущева на пенсии наверное катал.
А главное, его сто лет не ремонтировали и готовили к полету в усмерть пьяные механики, а точнее - совсем не готовили. Мой муж не дикий, как Вы выразились, а начальник цеха на авиаремонтном заводе, так что понимает, что к чему. И если мы на этом гробу благополучно долетим, то это будет заслуга не этого металлолома и Ваших бравых летчиков, а исключительно тяжелая работа Господа Бога.

Стюардесса загрустила, вышла из образа и до самого конца полета больше никому не улыбалась.

А уставшая, седая, алюминиевая птица, слава Богу, долетела до теплых краев и в этот раз…

6.

В ТАНКЕ
В конце 50–х годов один молодой курсантик залез в танк.
Шли годы, менялась политика партии, да и сам курсантик мужал и рос по
службе.
Успел жениться, произвести на свет двоих мальчиков и девочку (от девочки
я и услышал эту историю). Менялась конструкция танка и его дислокация, а
танкист все продолжал сидеть внутри – всегда готовый честно выполнить
любой приказ Родины. Менялись генсеки, поддували ветры перемен, началась
и развалилась вместе с Советским Союзом перестройка, наступили безумные
90-е, но в танке все было по старому – так же пахло соляркой и белые
стены создавали в полумраке тот же привычный спартанский уют.
Неожиданно по башне постучали маленьким гаечным ключиком, танкист вылез
щурясь на свет и ему улыбаясь объявили:
- Товарищ полковник, освободите пожалуйста казенный танк. Все. С этого
дня Вы больше не командир нашего полка, а военный пенсионер. Разрешите
от имени и по поручению, проводить Вас из ворот части на заслуженный
отдых. Аплодисменты.
Командирский уазик последний раз подвез полковника к подъезду хрущевской
пятиэтажки, так он и заявился домой средь бела дня с грустными глазами и
бутафорской подарочной шашкой подмышкой.
Полковник был хорошим солдатом и честным командиром, он даже свою жену –
почтальона, стеснялся устроить прапорщиком в часть, хоть многие
офицерские жены сидели на хлебношерстяных должностях. На самые мелкие
просьбы супруги, он неизменно отвечал:
- И не проси, городок у нас маленький, слухи пойдут, я командир полка,
что обо мне подумают мои офицеры, если я притащу ватман из клуба? Нет -
это стыдно. Купим.

Даже свой старенький безколесый «москвич», за много лет, он так и не
отважился оттащить в автопарк, для переборки движка. А теперь уж и
поздно...

Пенсионер с двухдневным стажем сидел у телевизора, грустил и фантомными
болями переживал потерю своего любимого танка...
Безделье было очень непривычным состоянием, ведь еще пару дней назад, он
приползал с работы, чтобы только упасть и налету уснуть до неожиданного
появления посыльного из штаба, а теперь сиди у «ящика» и ни одна собака
тебе даже не позвонит. Конечно же, командир полка знал, что рано или
поздно так и будет, но не ожидал, что это будет так...
Наконец вернулась с работы жена с дочерью, сварили супчик на скорую
руку. Сели ужинать.
Полковник, без аппетита болтая ложкой в тарелке, сказал командирским
тоном:
- Я присмотрелся, к вашему хозяйству – кругом один бардак, включаю
чайник - вылетают пробки! Вы бы давно или выбросили его или мне сообщили
о поломке.
Жена и дочка переглянулись.
Полковник продолжал:
- И этих гавриков что-то не видно, хоть бы внуков привезли порадовать
деда, знают же что я теперь дома сижу... Послушайте, что вы мне тут
наварили...? На хрена мне ваш жиденький манный супчик!? Я не язвенник и
не на диете, я здоровый мужик и мне нужно жареное мясо!
Жена и дочь опять переглянулись. Жена:
- Это ты серьезно насчет мяса?
- Ну да...
- Так неси мясо, я кину на сковородку, дело пяти минут.
Полковник обижено сорвался из-за стола, метнулся в кладовку к
холодильникам и тут же вернулся еще злее прежнего:
- Хозяйки вашу мать, а что это у нас происходит? В холодильниках шаром
покати, зачем спрашивается, я вам купил целых два холодильника, чтобы в
одном лед, а в другом горчицу холодить!? У вас сисек больше чем мозгов,
в доме две бабы, а одного мужика нормально накормить не в состоянии! Я
человек неприхотливый, могу на голой земле спать и одну тушенку жрать,
но есть же какие-то вещи!
Жена:
- А ты действительно так одичал за тридцать лет в своем танке, или
прикидываешься?
Если прикидываешься, то послушай, как устроена жизнь снаружи: Чайник наш
не сломанный, просто с этого дня прежде чем его включить, выруби
калорифер. Пока ты у себя на учениях организовывал танковые клинья, к
нашему дому из части протянули толстенный кабель, вот свет и не
вырубался никогда. А теперь, когда ты в отставке, его и смотали за
ненадобностью, так что-либо обогреватель, либо чайник...
Ты ждешь в гости внучат? Какая прелесть. Дед, ты серьезно думаешь, что
дети после работы почти каждый день через весь город волокли на автобусе
внуков, только для того чтобы ты им на коленках лошадок устраивал!? Ты
что не видел, с какими сумками они от нас уходили?
- С какими сумками...?
- Да ты хоть представляешь, что теперь делается в магазинах, и какие там
цены? Твоей огромной пенсии хватит только на кило не самых дорогих
сосисок. Завтра сходишь за хлебом, сам поймешь...
Полковник удивленно хлопал глазами.
Жена продолжала, но уже более ласково:
- Бедный мой полковник, Ты, правда, не в курсе, что уже много лет, почти
каждый день, пока ты был на службе, к нам приезжал солдатик на ЗИЛке и
под завязку догружал наши холодильники?

Танкист сгорбился, опустил глаза и молча принялся хлебать манный супчик.

7.

ПРИНЦ
В нашей институтской общаге жил эфиопский принц. Ростом невысокий,
худенький, лицом похож на посмертную маску Пушкина, только цветом такой
черный, что аж синий...
Жил он скромно, не выделяясь, как и подобает наследному принцу. Но
все-все о нем знали и называли его по простому – принц.
От остальных иностранных студентов, Пушкина отличал только расшитый
золотом халат и царственная осанка.
Папа - эфиопский царь не особо баловал отпрыска деньгами. Может оно и
правильно.
Но любому принцу нужна принцесса и он выбрал своей смуглой губой не
дурой - самую красивую девчонку на курсе. Звали ее Света. С ее лица можно
было выпить любую воду, да и фигурка... как бы сказать: где нужно, там
было в избытке, а где не нужно, так там и не было ничего лишнего...
Света была блондинкой (это важно...).
Принц, не долго думая, прислал к красавице половину лицея своих земляков
Пушкиных и те договорились о первом свидании.
Хоть девушка - красавица и выше на голову своего кудрявого ухажера, но на
улице бушевали голодные девяностые, а тут живой принц и наследник, пусть
на вид и Пушкин, так что никто Свету не осуждал, наоборот молча
завидовали...
Долго ли коротко, но дело продвигалось к свадьбе и принц отправился в
Эфиопию на летние каникулы просить монаршего благословения.
Хоть чернее уже некуда, но из дома Пушкин вернулся чернее тучи.
Рассказал, что отец не верит в искренность их отношений и примет этот
брак, только когда Света родит ему внука.
Сказано сделано: вся общага гуляла на свадьбе принца. Хотя было не особо
весело: Девчонки завидовали невесте, а парни сами были готовы застрелить
и утопить Пушкина в Черной речке, уж слишком много сердец было разбито
этим мезальянсом...
После свадьбы молодые переехали в двухкомнатный питерский замок жены и
стали там жить поживать вместе с родителями Светы - в тесноте, да не в
обиде, но после получения наследства, семья намеревалась перебраться во
Францию.
Родила царица в ночь не то сына, не то дочь... Одним словом дочь, но
такую же черную как папочка. Без малейшего намека на питерскую кровь. Но
дочь – это всего лишь дочь, а эфиопскому царю нужен был сын, с дочкой к
нему за бабками даже и не суйся.
Пока супруги корячились над организацией сына, мы все окончили институт
и разъехались.
А недавно я сгонял в Питер и встретил свою одногрупницу - подружку
Светы, от нее и узнал продолжение этой душещипательной истории: Света
родила своему принцу вторую дочь, назад дороги не было – нужен был
племенной сын и о чудо – третьим родился сынок и наследник!!!
Только вот беда – с наследством вышла заминка. Принц признался, что он
ни хрена не принц, и никогда им не был. В золотом халате похож конечно,
но не более того...
Света высказала оригинальную мысль, мол ты, уродец, мне всю жизнь
испоганил и выставила Пушкина за порог.
Но через полгода, она поняла, что устроить личную жизнь с тремя столь
оригинальными для нашей местности детьми, не так уж и просто... Пришлось
пустить бедного Пушкина обратно.
Так и живут – хлеб жуют...