- А нам, Вовочка, МарьВанна сказала, что в Москве на гастролях - опера
"La Scala". Билеты - по три тысячи рублей.
- Ну, это, Машенька, уже чересчур. Когда она в прошлом году на каникулах
этого опера ласкала, на всю школу бесплатно было слышно!
Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона
|
| Источник: vysokovskiy.ru от 2009-4-1 |
Моцарт vs Сальери: кто кому завидовал на самом деле
Одна из маленьких трагедий А. С. Пушкина была задумана как «Зависть», а позже была названа «Моцарт и Сальери»
По сюжету, Сальери завидовал успеху и таланту Моцарта и поэтому его отравил. Именно это произведение породило легенду, которая является наибольшим заблуждением относительно двух композиторов: на самом деле у Моцарта было гораздо больше поводов завидовать Сальери, и последний не участвовал в отравлении гения!
Между двумя композиторами действительно существовала неприязнь, поводом для которой было постоянное соперничество. Речь шла не о масштабах таланта, а о положении в обществе. В XVIII в. часто устраивали творческие состязания. Так, например, 6 февраля 1786 г. в одном конце Оранжереи императорского дворца Шенбрунн ставилась опера Сальери, а в другом конце – Моцарта. Оба произведения были написаны по заказу императора Иосифа II, оба были о тяжбе между певицами за одну роль. Но опера Моцарта провалилась, а опера Сальери имела успех у публики.
В 1774 г. скончался придворный композитор Гассман. Незадолго до этого в Вену приезжал Моцарт в надежде стать преемником Гассмана, он добился аудиенции у императрицы Марии Терезии, об этой встрече его отец написал: «Императрица вела себя очень мило, но не более того». Должность придворного композитора и капельмейстера итальянской оперы получил Сальери.
Успех Сальери в XVIII в. был просто ошеломительным, его оперы ставили гораздо чаще, чем Моцарта. В глазах императора Сальери имел куда больший вес. Моцарт пытался оттеснить соперника, но ему это не удавалось. Следует учитывать и тот факт, что публика на тот момент воспринимала оперу иначе, чем современная, она ожидала от постановок узнаваемых сюжетов и знакомых интриг. Сальери прекрасно знал вкусы публики и умел ей угодить.
В 1781 г. Моцарт поселился в Вене. В том же году при дворе решался вопрос о музыкальном образовании молодой княгини Елизаветы, на пост претендовали Моцарт и Сальери. Предпочтение снова отдали второму, поскольку у Моцарта была репутация легкомысленного молодого человека, что вызывало опасения за честь и достоинство 15-летней княгини.
В письмах Моцарт постоянно обвиняет соперника во всех своих неудачах: «Император все испортил, для него существует только Сальери»; «Сальери не в состоянии преподавать фортепиано»; «У меня есть сведения, что готовится большая интрига, Сальери и его сообщники из кожи вон лезут» и т. д.
Сальери сознавал, что Моцарт был гением, он относился к нему по-дружески и без агрессии. Репутация Сальери как убийцы Моцарта основана прежде всего на пушкинской версии этого сюжета, хотя она и не соответствовала действительности. Возможно, причиной такой трактовки было то, что Сальери был автором оперы, в которой высмеивался Петр I, а к нему Пушкин относился с большим пиететом; а возможно, автор просто поверил слухам.
На данный момент существует около ста версий причин ранней гибели Моцарта, среди которых лидируют различные заболевания. Чаще всего называют ревматическую лихорадку и почечную недостаточность. Смерть Моцарта была мучительной – сильный жар, боль в суставах, отеки, сыпь. Врачи были бессильны, его лечили кровопусканием и вылили больше двух литров крови. 5 декабря 1791 г. великий композитор скончался. Ему было всего 35.
Сальери скончался в клинике для душевнобольных, терзаемый обвинениями в убийстве Моцарта. В 1997 г. в Милане прошел суд над Сальери. Его оправдали, к сожалению посмертно.
|
|
Монологи об охоте
«Вы знаете, как я вас уважаю, но вы ничего не понимаете! Вы не знаете, что такое гусь! Ах, как я люблю эту птицу! Это дивная жирная птица, честное, благородное слово. Гусь! Бендер! Крылышко! Шейка! Ножка!» - Паниковский
В мае у всех охотников Таймыра начинается гусиная лихорадка. Они начинают изучать прогноз погоды, горящими глазами вглядываются в небо, в южную сторону, уши у них оттопыриваются, как у чебурашек– гусь, гусь вот-вот пойдет! Важно не пропустить первый гусиный крик или силуэт! Они начинают собираться в стайки, как революционеры-заговорщики, возбужденно пересказывая последние новости, как будто ждут прихода союзных войск: «Мне свояк звонил, Игарку уже прошли, скоро и до нас дойдут!» Другие охлаждают пыл: «Вчера похолодало, по Енисею снег прошел, они обратно повернули. Еще недельку подождать надо бы.» «А у меня сосед-вертолетчик три дня на островах просидел, хоть бы один прилетел! Рано еще. А ты патроны уже заготовил? Сколько? Двести штук? Думаешь, хватит?»
В это время начальству не позавидуешь. У каждого из охотников находится объективнейшая причина, чтобы взять отгул или отпуск на несколько дней. У кого-то теща при смерти, у кого-то жена рожает, третьего в больницу должны положить на обследование, четвертый два года без отпуска, «ну хоть на недельку отпустите». И все настолько убедительны, как будто школу Станиславского успешно закончили.
Дикий серый гусь совсем не похож на своего домашнего собрата, он размером с домашнюю утку, и жира в нем весной не больше, чем в вяленом минтае, но охота на него – это вершина спортивной охоты. Попробуй подойди к компании охотников, которые с ностальгической истомой и поволокой в глазах вспоминают, как в прошлом году за неделю сидения в тундре добыли пару гусей, и скажи, что ты зимой трех оленей в течение пяти минут подстрелил, на тебя посмотрят, как на слабоумного: «Какие олени, дорогой, о чем ты вообще? Ты бы еще про ондатру начал рассказывать! Не видишь, тут серьезные люди про Гуся беседуют!»
Я тогда работал в тундре молодым специалистом, сразу после окончания вуза, и мне повезло в первую же весну съездить на гуся. Никого мы тогда не добыли, но зато я понял, что такое азарт гусиной охоты, когда мы брели по распадку по колено в мокром снегу, под которым уже вовсю бежали ручьи, и вдруг услышали где-то далеко в тумане перекликающиеся крики пролетающих гусей. «Ложись!» Плюх в снег, и закапываешься в ледяную жижу поглубже как крот, чтобы гуси как можно позже тебя увидели. Из тумана вдали появляется косяк гусей, который быстро проносится мимо. Встаешь, весь мокрый, и только выдыхаешь: «Эх, далеко прошли!»
«Вы знаете, Бендер, как я ловлю гуся? Я убиваю его, как тореадор, - одним ударом. Это опера, когда я иду на гуся! "Кармен"!» - Паниковский
Стояли полуголодные девяностые годы. То зарплату задерживали, то продукты не подвозили, поэтому охота в то время была не только удовольствием, но и средством добычи пищи. После той поездки «на гуся» прошел почти месяц, за это время мне одолжили ружье, с которым я начал вечерами ходить в тундру. Добывал я немного, по одной-две утки или куропатки, в зависимости от того, в какую сторону уходил. Трофеи нередко относил дежурной смене операторов добычи газа, которые круглосуточно дежурили на объекте и обедали там же. В тот вечер я подстрелил из скрадка на озере утку и решил отдать ее дежурной смене. Перед самым промыслом залез я на газовую трубу, диаметром около метра, и пошел по ней. Мне осталось пройти полсотни метров, как вдруг я услышал знакомые крики. Не может быть! Весенний пролет гусей закончился еще пару недель назад. Я посмотрел в сторону криков и на фоне огромного красного заходящего солнца увидел три силуэта, которые направлялись прямо на меня. Так, спокойно. Не шевелимся, чтобы не спугнуть. Медленно снимаем ружье с плеча. У двустволки двенадцатого калибра отдача приличная, поэтому пошире расставляем ноги и устойчиво становимся на трубе. Отворачиваемся в сторону, чтобы солнце не слепило и ждем, когда гуси подлетят поближе.
Крики раздавались все ближе и ближе. С такого расстояния уже можно было стрелять, но я терпеливо стоял столбиком и ждал, чтобы уже наверняка попасть. В книгах нередко перед смертью у героев нередко вся жизнь, начиная с раннего детства, умудряется пролететь перед глазами. У меня в те мгновения перед глазами мелькало не прошлое, а будущее. Гуси подлетали все ближе и ближе, вероятность подстрелить хоть одного из них с такого расстояния становилась все реальнее и реальнее. Передо мной пронеслась картина, как я стреляю в гуся и он по инерции падает прямо рядом с трубой. Я беру этого гуся и несу его операторам. Захожу к ним, небрежно держа его за шею, как будто это обычная куропатка. Операторы скапливаются вокруг меня и начинают удивленно охать: «Ух ты, смотри – гусь! Они же уже давно пролетели. Как это ты его подстрелил?! Ничего себе, ну ты уже настоящий охотник!» Тут я прерываю сам себя, резко оборачиваюсь к гусям и вскидываю ружье. Гуси летят прямо на меня, низко-низко на землей и до последнего момента меня не замечают. Тут они испуганно начинают тормозить, но свернуть в сторону уже не успевают и летят прямо надо мной. Они настолько близко, что их можно сбить длинной палкой. Я хладнокровно прижимаю приклад ружья к плечу и практически в упор стреляю. Зарядом дроби с такого расстояния промахнуться просто невозможно, прямо передо мной на расстоянии нескольких метров во всей красе распахнутые крылья трех гусей. Операторы, ждите, теперь мы (я и гусь) идем к вам! Я плавно тяну за курок – и тишина. Что такое? Осечка? Но щелчка не было! Может, не взвелось, ружье – бескурковка, снаружи не видно. Я быстро переламываю ружье об колено и вижу два патрона, одним из которых я полчаса назад подстрелил утку. И именно за этот курок я и дергал! Нет чтобы и на второй курок нажать! Быстро захлопываю ружье и навожу его вслед улетающим гусям. Поздно, за это время гуси удалились из зоны поражения. Вслед им звучит запоздалый бессмысленный выстрел. Все, опера закончилась. Дивные жирные птицы улетели навсегда.
Мамин-Сибиряк (с)
|
|