Стоит в салоне самолета курсант-парашютист и готовится к прыжку.
- Вань, ты с ума сошел! - останавливает его товарищ. - Ты собрался прыгать без
парашюта!
- А он обязательно нужен?
- Конечно! Ведь на улице дождь!
Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона
|
| Источник: vysokovskiy.ru от 2004-12-3 |
О путче и не только. Воспоминания десантника
Призвали осенью 89-го. Направили в десантную учебку в Литву. Город Рукла. Там не доучился, потому что в Союзе начались беспорядки, решался вопрос о расформировании части, - досрочно присвоили младшего сержанта и отправили в Рязанский полк ВДВ. Несколько дней всего в полку пробыл, и кидают нас в Тбилиси. На аэродроме просидели два дня в ангарах. Потом в закрытых фургонах перевезли в строительную часть, где переодели в стройбатовскую форму. Там была какая-то заваруха. Каких-то заложников освобождали. Меня и ещё «молодых» под пули не отправили. «Вам ещё рано, - сказал взводный, - успеете». - и поставил нас в оцепление. Сам он и человек десять наших десантников полегли в этой операции. Весна 90-го это была, наверное. Черешни много было спелой и крупной.
А потом, уже на алычу, мы попали в Баку-2. Или нет…. Это надо альбом смотреть. 26 лет прошло, и как сказка все вспоминается. Приехали в Баку, - старшина договорился, что кормить нас будут в ресторане. И мы реально, как гражданские, приходили в ресторан, они гостеприимные люди – азербайджанцы, - такие столы нам накрывали… Военным был везде почёт в те времена. В Баку была табачная фабрика. Мы ходили туда. В России как раз проблемы начались с табаком. То мне отец курево посылал в армию, а из Баку уже я ему курево отправлял.
К ордену я был представлен вместе с командиром взвода за десантирование внутри БМД. Сначала нас три месяца обучали десантироваться в системе «Кентавр». Там ещё такие кресла были космические. Если честно – я в итоге не прыгнул в этом кресле. До этого только сын Маргелова внутри БМД прыгнул. И ему за это Героя дали. Сейчас бы я не пошёл. А тогда спросили: «Кто будет внутри БМД десантироваться?» - сразу вызвался. На всё готов был.
Из БМДэшки всё повыкидывали и поставили эти космические кресла.
Ветер в день учений был сильно выше допустимого. А министр обороны со свитой, с иностранцами все здесь уже. Загружаемся в самолет вместе с нашими БМДшками, - командир роты, взводный, я, три водителя. И взводный говорит мне: «Пусть меня уволят-расстреляют, но в БМДшке мы с тобой при таком ветре прыгать не будем. Прыгнем отдельно – замешаемся в этой толпе. А на земле прибежим к машине, - вроде мы в ней были». По плану учений мы с ним вдвоём должны были внутри находиться. БМДшка сползает по рампе, мы – за ней. У нашей роты были экспериментальные парашюты – Д-6 серии 4. Приземляюсь – купол погасить не могу, ветер тащит. Об землю бьюсь… На этом парашюте есть второе кольцо – дернёшь его, - половина подвесной системы отстегивается, и купол погаснет тогда. Собрался дергать, а меня уже ветром подняло, земля внизу далеко. Семнадцать человек в тот день стёрлись насмерть – с Костромской дивизии, ДШБшники ещё… Их ветром носило по полю, било об землю… Шестьдесят шестыми «Газонами» догоняли купола, гасили колёсами.
Вот земля снова приближается, шлеп, дернул второе кольцо, отцепился от парашюта. Из ушей и носа кровь, комбинезон слева разодран и кожа стерта-сбита, хромаю к своей БМДшке. Нам же с командиром взвода надо внутрь залезть – вроде мы там были. Подбегаю – а люк в метре под землёй. Из-за ветра система приземления не сработала как надо, и машина ушла мордой в землю. Причем, не болото, не пахотная какая земля, а в плотную слежавшуюся землю так воткнулась. И торчит. И мы со взводным вылезать оттуда должны, а там до люка ещё и не докопаться. Что дальше делать не знаю, а взводного нет.
Вокруг стрельба, МИГи в небе – учения-то комплексные. А они летят низко и беззвучно. Вот он уже скрылся, а потом рёв двигателей и уши закладывает.
Командира нет. Бегаю ищу. Орёт на высоковольтке. Он на одной стороне проводов, купол – на другой. Под своим весом сползает вниз, тут порывом ветра купол наполняется и тянет его к проводам. Открыл он запаску, по её стропам спустился, спрыгнул. Доложил ему, что БМДшка из земли торчит, и в неё не залезть. Побежали сразу к трибуне, с которой Грачев – министр обороны, Лебедь – командующий ВДВ, иностранцы наблюдают за учениями. Мы стоим в крови, взводный отрапортовал: «Упражнение такое-то выполнено!» Грачёв говорит: «Представляю лейтенанта такого-то и сержанта такого-то к награждению орденом «Красной Звезды»!» Там никто не разбирался – внутри мы были или нет. 17 погибших… Три полка десантировалось – Костромской, Рязанский, Тульский и ещё десантно-штурмовые батальоны.
Так и не знаю – достоин я этого ордена или нет. Но мне всё равно его не дали из-за путча.
А до этого прошел ещё Киргизию. Ездили мы туда чисто на патрулирование. Показать народу, что вот власть есть и у власти есть сила. На озере Иссык-Куль были ранней весной. Красивое очень! Обгорели там за час до волдырей.
Лебедя я за службу раз десять видел. Он точно, как генерал в «Особенностях национальной охоты». Только без сигары. Он мне галстук раз повязывал. Привезли нашу роту после Баку в Москву, на склады какие-то. Там нас переодевают в штатское. Костюмы, рубашки, плащи, туфли лакированные, галстуки… Кручу этот галстук в руках – что с ним делать. Лебедь подходит: «Помочь, сынок?» Повязал мне галстук. Туфли были узкие, а у меня ступня широкая. Чтобы ногу втиснуть, пришлось сорок пятый взять, при моём сорок втором. И вот мы такие неприметные в одинаковых костюмах, одинаковых туфлях, плащах и галстуках, все ранней весной с бакинским загаром, с АКСУ под плащами, патрулировали Москву попарно. Мой маршрут был на Арбате. День мы там патрулировали, и вернулись в полк.
А за несколько месяцев до этого раз целые сутки сидел с гранатомётом на чердаке в Москве. Трое срочников и офицер.
За всё время службы в полку месяца три провёл. Остальное время – командировки или разведвыходы, когда берёшь палатки, сухпаи, и километров за 60 в леса-поля. Бегать любил тогда. Случалось, в субботу или воскресенье, когда уже старшиной роты был, с другом: «Давай пробежимся…» И чисто для удовольствия километров пять нарежем… В казарму возвращаемся – ротный орет: «Старшина! Где тебя носит?! Строй роту на марш-бросок!» И с ротой ещё сороковничек легко пробегал…
Путч 91 год – тоже интересно. Самое трудное, самое жестокое было туда добраться. На гусеничном ходу от Рязани до Москвы по асфальту доехать – ни один водитель не выдержал. БМДшка на асфальте – как корова на льду. Я своего подменил. Половину дороги вёл. От асфальта из-под гусениц пыль-крошка летит. Доехали до МКАДа, у всех веки распухли - глаза-щёлочки. БМДшки одна на другую заезжали, остановку где-то снесли, легковушку задели… Реально тяжело.
Где-то перед МКАДом нас встретил Лебедь. Командиру полка и офицерам объяснил обстановку. Полк оставили здесь, а одну нашу роту отправляют к Белому Дому. 7 или 9 БМДшек у нас тогда было… И вот через все баррикады едем к Белому Дому. С тротуаров нам что-то кричат, обкидывают яйцами… Обзывают карателями. Мы после очередного юга – все загорелые… Ты спрашиваешь – за Ельцина мы были или за ГКЧП? Чего мы об этом знали?! Если Лебедь сказал, командир полка сказал – надо ехать, надо исполнять. А какое там ГКЧП, что это и зачем, - мы и знать не знали, и не надо солдатам это знать. Исполнять надо.
Приезжаем к Белому Дому, выходит президент Ельцин. Каждому из нас пожал руку, обнял, дыхнул водочкой. Руку его потную как сейчас помню. Жаркий август был. Что-то такое сказал вроде «ребятушки», «солдатушки»… Я так понял, что его обижают. Заняли оборону вокруг Белого Дома. И тут мы оказались для всех своими. Те же, наверное, кто в нас на марше яйцами кидался и карателями обзывал, теперь понесли нам жратву, курево и бухло.
Сначала мы думали, что сможем всё съесть. У нас был ГАЗ-66 в сопровождении, так мы его весь забили жратвой, и жалели, что столько боезапаса у нас место занимает. Мы ж срочники. Почти все из глубинки. А тут чипсы, пепси-кола, вина красные и белые, колбасы, коньяки, торты-пирожные, и это всё надо употребить. Ночь переночевали. В ручье каком-то умылся-побрился. Утром зарядку провел для роты. Такой миниспектакль для гражданских. И тут весь полк к нам приехал. Что вот давили кого-то из мирного населения – не видел и не слышал от наших.
А когда полк наш пришёл – началось ещё интереснее. Командира нашей разведроты, командиров взводов и меня, как старшину, вывели перед строем полка, сорвали с нас погоны, объявили предателями Родины, назвали какие-то статьи серьёзные, связали каждому руки. Я стою, не понимаю – за что? Попал, как кур в ощип. Президент руку пожал, а командование руки связывает. Чем я виноват?! Разведрота – 29 человек, весь полк стоит, и замполит полка объявляет, что мы за кусок колбасы Родину продали…
Со связанными руками отвезли в полк на гауптвахту. Офицеров - в офицерскую камеру, меня – в камеру для сержантов и старшин. С рядовых и сержантов нашей роты тоже погоны сорвали. А на губу только офицеров, и меня. Старшина роты - должность прапорщика была.
Ребята передали мне в камеру транзистор – слушаю новости. Думаю: «Если Ельцин победит – меня должны выпустить. Не зря же он мне руку жал…»
Проходят эти два дня. Слышу по радио – Ельцин победил. Прыгаю от радости чуть не до потолка. И меня действительно выпускают. Никто, конечно, не извиняется.
Возвращаюсь – в роте нет офицеров. Ни один после такого позора не стал восстанавливаться. Все написали рапорта.
И всю нашу роту вдруг отправляют за 40 километров от Рязани убирать яблоки в каком-то колхозе. Никогда для разведроты такого не было. Я – старший. Своим ходом. Зачем яблоки, куда… Взяли палатки, сухпай на пару дней… Ни задания, ни – куда яблоки сдавать… Ни корзин, никакого инвентаря, ни ящиков, ни мешков… Ребятам говорю: «Нас сюда выживать отправили. Вы - в поле за картошкой, вы – кому по деревне что работой помочь, чтобы продуктами расплатились». Прожили мы там две недели. С самогоночкой деревенской, - не без этого, конечно. Потом приезжает командир полка, представляет новых командира роты и командиров взводов. Отругал нас, что пьяные, и отправил бегом в полк. Для нас тогда 40 километров пробежать ничего не стоило. А потом выгнали меня из армии. Даже не помню – дождались осеннего приказа, или раньше. Выдали документы. Парадку не дали надеть. Сказали – у тебя «гражданка» есть, дуй в «гражданке». Так понимаю, что из-за политической ошибки командования полка там у Белого Дома. Чтобы не всплыло, что они предателями не тех объявили.
А несколько лет назад наша разведрота списались все в интернете. И мой адрес нашли. И приехали человек двадцать ко мне в гости сюрпризом. А я перед тем квартиру сменил. Они приезжают на адрес, который у них был – никто не открывает. Они соседям жмут звонки. Сосед один открывает – спрашивают про меня. А он им что-то ответил: «Его уж нет давно».
Ну, ребята возвращаются на вокзал, садятся в ресторане, наливают лишний стакан водки, накрывают куском чёрного хлеба, поминают меня. Потом разъехались.
Но вскоре один нашёл в интернете сестру мою. И осторожно так пишет ей, что, мол, - я с твоим братом служил. Она в ответ: «А он сейчас на охоте. На неделю уехал». Тут уж они ко мне снова приехали, и мы увиделись. Повспоминали…
Про орден «Красной Звезды» и не знаю – надо ли интересоваться. С одной стороны – представили, вроде. А с другой – на самом-то деле я же не внутри БМДшки прыгал. Ну, обещали орден и не дали. Зато и посадить потом обещали, но не посадили же. Отслужил, как все.
***
Послесловие от Немолодого:
Познакомился с ним в отпуске. Хорошо как-то сошлись, общались… Очень мне понравились его воспоминания. Некоторые истории из его жизни выкладывал в июне. А эту приберёг к Дню ВДВ.
Позвонил ему сейчас. Согласовал текст. Он кое-что поправил, и попросил добавить:
- С праздником, десантники!.. За войска дяди Васи!.. И вечная память павшим...
|
|
Армия,военный аэродром,экипаж 5 человек,из них 1 снабженец.Тот кто отвечает за снаряжение и работоспособность его,мужичек лет 60.
В самолете постоянно было только 4 парашюта.Как то командир предъявил это ,на что снабженец ответил так: "Да что уж,если случиться прыгать я останусь,старый я уже.". Ну, все и забили после этого.
Спустя какое-то время,летит этот экипаж зимой,в метель.Летят по приборам: в самолете орет сирена,в глаза бьет красные светильники(аварийное освещение).Пилоты на нервах,пот по лицу.Но все таки сели,ура. Выходят из кабинки и видят картину: снабженец то - спит.
Все офигели,решили приколоться над ним:
Открывают люк,а там метель,не видно дальше что сели,снег в самолет так и хлещет.
Надевают парашюты.Командир подходит к снабу и хлопая по плечу изрекает:
-НУ МИХАЛЫЧ!УДАЧИ!ОТЛИЧНЫЙ ТЫ МУЖИК!РАД БЫЛ ЗНАКОМСТВУ!
Снабженец проснувшись в шоке,смотрит на экипаж в парашютах,смотрит на люк,сирена еще гудит.Не долго думая, с одного удара вырубает Командира,снимает с него парашют и выпрыгивает в открытый люк звездочкой
Интересно, что было потом, но история об этом умалчивает..
|
|
СТАНИСЛАВСКИЙ И СПЕЦНАЗ
Мой приятель актер, рассказал старую историю из своей сериальной жизни.
Он был членом банды киллеров, наубивал горы хороших людей и вот наступил
неминуемый час расплаты. 12-я последняя серия, менты загнали банду в
песчаный карьер и должны спрыгнуть с семиметровой осыпающейся стены,
чтобы всех повязать. Восемь человек на восьмерых членов банды.
Поначалу, задешево договорились с обычными бравыми омоновцами, тем более
что у них и форма своя, да и вязать людей им не привыкать, хоть среди
ночи разбуди – повяжут.
Привезли омоновцев, поставили их на край пропасти, те посмотрели вниз и
сказали:
- Вы что, ополоумели!!? А с самолета без парашюта, вам не надо
спрыгнуть...?
Тут же семь метров падать!!!
Оскорбленные менты уехали. Съемку перенесли на завтра и договорились с
каскадерами. Хоть это раз в десять дороже, зато фирма гарантирует, а что
делать...
Приехали каскадеры, переоделись в милицейскую форму, подошли к краю
пропасти и... не испугались. Они объяснили, как и с какой скоростью
спустятся по веревкам с разными обвязками и прочими альпинистскими
штучками...
У режиссера выкатились глаза и он запричитал:
- Вы хоть представляете, что мы тут снимаем!!? Банда убегая от
милицейской погони - разбивает два мерседеса, цепляется за товарный
поезд, сжигает грузовик и наконец прибегает к тому месту, где у ментов -
альпинистов уже висят наготове восемь веревочек для удобного спуска...?
А может каждый бандит снизу еще и любезно подстрахует «своего» мента?
Каскадеры почесали репы и попросили денег за ложный вызов: «мы
каскадеры, а не самоубийцы, если бы хоть надувную подушку внизу... »
Режиссер заорал:
- А вокруг подушки стоят и ждут завороженные бандиты, не в силах
оторваться, от этого феерического зрелища!!?
Съемку опять пришлось перенести.
И тогда девушка-гример вдруг вспомнила, что ее свекр служит в ГЕНШТАБЕ.
Тесть подсуетился и уже на следующий день – худенький и лопоухий
армейский капитан привез восемь разнокалиберных солдатиков в одинаковых
спортивных костюмах. Режиссер встретил их довольно скептически, поставил
на край пропасти и устало сказал:
- Без веревок, без пожарных лестниц, без дураков...
Капитан ответил за всех:
- Скажите только по какой команде им прыгать и какую задачу выполнять
внизу?
Режиссер заметно повеселел и познакомил каждого спецназовца с актером,
которого тот должен вязать на дне. «Бандиты» попросили капитана, чтоб
его парни не перестарались там...
Капитан пообещал, что его бойцы не идиоты и представляют куда попали, но
актеры должны слегка поддаться, тогда больно не будет...
Солдаты переоделись в ментов, встали на краю пропасти. Камера! Мотор!
Пошли!
«Менты» как мячики попадали на песчаное дно карьера и кинулись, каждый
на своего бандита. Через полторы секунды злодеи уже лежали мордами в
песок, но главарь банды так и не смог подавить Станиславского в своей
душе, тот кричал из груди: «Не верю!» - не позволяя актеру сдаться без
борьбы...
Главный злодей внезапно дернулся, выскользнул из бутафорского захвата
своего «мента» и побежал сломя голову. Он бежал к свободе - быстрый,
красивый и сильный. Бежал не долго, полтора шага всего... Двое рядом
лежащих спецназовцев периферийным зрением поняли, что что-то пошло не
так, они подпрыгнули как пружинки и с двух сторон надели стремящегося к
воле актера на два кулака, проткнули как бабочку для коллекции.
Через долю секунды они осознали что натворили, но было поздно.
Парни не виноваты, ведь у них внутри тоже сидел свой спецназовский
Станиславский, назовем его рефлексом...
В результате у главного героя перелом ребер и отбитая почка, съемки
пришлось свернуть на месяц, а сцену в карьере и вовсе убрали из
сценария, ведь ни один бандит уже не соглашался на второй дубль...
|
|
Собрались трое: медлительный, задумчивый и торопыга с парашюта
прыгать. Им объясняют:
- Как выпрыгнете, так считайте до пяти и дергайте за кольцо.
Прыгает медлительный, начинает считать: "раз... два... три" - разбился .
Прыгает задумчивый, начинает считать: "раз, два" - задумался почему
нужно до пяти считать, а не до трех - разбился.
Прыгает торопыга , быстро считает: "раз, два, три, четыре, пять", дергает
за кольцо... "ой, парашют забыл".
|
|