пятом году → Результатов: 14


1.

Засыпал Шухов, вполне удоволенный. На дню у него выдалось сегодня много удач...
Александр Солженицын «Один день Ивана Денисовича»

Когда мне было шестнадцать, наша семья жила в большом украинском городе в двухкомнатной квартире на последнем этаже пятиэтажного дома. Окно маленькой комнаты выходило на восток, большой - на запад. Именно над этим окном зимой всегда намерзали сосульки. Обычно я сбивал их в зачаточном состоянии, но в том году решил посмотреть, до какого размера они смогут дорасти. К концу февраля самые крупные свисали почти до нижнего края окна. Толщиной они были с хорошее мужское бедро.

В одно действительно прекрасное утро, когда на дворе пригревало почти весеннее солнце, а занятия начинались во вторую смену, я сообразил, что понятия не имею, как от этих сосулей избавиться. Дело в том, что ниже первого этажа дома, в полуподвале, тоже была квартира. Ее окно располагалось точно под нашим и выходило в приямок, глубиной примерно в метр. Попытайся я сбить сосули – они бы точно разбили все стекла. Ну а если не пытаться, рано или поздно случится то же самое.

Я спустился вниз, позвонил в дверь. Открыл мне сам хозяин – дядя Ваня. Дядя Ваня работал столяром в домоуправлении, спиртным не злоупотреблял, имел репутацию толкового и порядочного человека. Я обрисовал ситуацию. Дядя Ваня вышел из подъезда, посмотрел вверх, почесал затылок и сказал:
- Обожди!
Куда-то ушел, вернулся с толстенными досками. Аккуратно закрыв ими приямок, распорядился:
- Иди, сбей одну, а я перекрою тротуар, чтобы никого не убило.
Я помчался наверх, схватил швабру и ударил по самой большой. Снизу донесся громкий хлопок, а затем звон разбитого стекла. Я высунул голову в окно, увидел дырку в доске и помчался вниз. Дырка в доске оказалась на удивление круглой и аккуратной, как будто вырезанной. Зато приямок был полон месива из осколков льда и стекла. Хорошо, хоть комната не пострадала: изнутри окно было закрыто мощными ставнями. Я приготовился к неприятному разговору и неожиданно для себя выпалил:
- Беда, дядя Ваня!
- Та яка ж це бiда?! – неожиданно спокойно откликнулась пострадавшая сторона, - Мне жена давно дырку в голове сделала, что из окна дует. А как не дуть, если рама совсем растрескалась?! Я еще летом собирался ее сменить. Даже новую уже взял. Где? Да тут недалеко, на новостройке, за бутылку. Подогнать по месту – два часа делов. Но никак руки не доходили. А теперь составят акт, выпишут мне материал, откроют аккордный наряд – как-никак зима. За полдня заработаю, как за неделю, и из окна дуть не будет. А ты говоришь – беда! Ладно, я – в домоуправление. Когда вернусь, собъем остальные в присутствии комиссии.

И, попыхивая «беломориной», не спеша потопал по обледенелому асфальту с темными пятнами почти весенних проталин.
.....................................................

В прошлом году мой двоюродный брат поехал по нашим родным местам. Я попросил его сделать фотографию дома. Он не забыл, прислал . Дом сильно обветшал. Я бы сказал, стал похож на трущобу. Вы тоже можете посмотреть на него, просто кликнув на «Источник». Полуподвал заняли какие-то мелкие бизнесы. Поэтому приямок не виден. Но окно на пятом этаже никуда не делось. Оно отмечено красным крестиком.

Когда я открывал фотографию, думал, что что-нибудь ёкнет или защемит. А на деле не почувствовал ничего.

2.

Дело было в 2011-м году. Я, свежеиспечённый выпускник МИСиС, пытался найти дорогу в жизни. Из родителей у меня была одна мама, к тому моменту уже старушка (65 лет), никаких связей или волосатых лап не имелось, и тыкался куда попало - то на севера подамся шарашить, то в Москве ненадолго осяду, устроюсь куда-нибудь менеджером. По профессии же пристроиться оказалось непросто, хоть и был из лучших на курсе. Главным же, что мешало сосредоточиться на карьере, была любовь. На пятом курсе сошёлся с однокурсницей - Ирой. Всё у нас с ней заладилось, я уже на свадебку как-то тянул, но мешало одно обстоятельство - её мать и сестра (та старше Иры на 12 лет) были убеждены, что полунищий охламон вроде меня их девочке не подходит, а подходит только наследный принц Брунея, причём не дальше третьего в очереди на престол. Сложилось у меня ощущение, что и сама Иришка родных в этом поддерживает, ну а я - так - в кино сходить да в кафешке посидеть. Не было это выражено явно - так, отдельные оговорки, шуточки да смешки, но я-то всё понял и страдал. Ощущение того, что с тобой просто играются да тянут время до настоящего кавалера, не только унизительно было, но как-то отравляло жизнь. Тяжело было после встречи с девушкой, проводив её к дому на Красных воротах, возвращаться к матери в нашу двушку в Крылатском, сознавая при этом, что так далеко ты от неё, словно между вами пропасть. С каким-то даже содроганием сердца я предчувствовал, что найдёт она себе этого ухажёра, а я получу отставку. И он действительно объявился - как-то заехал я за Ирой на своей старенькой Мазде - моём единственном тогда богатстве, и в коридоре столкнулся с ним - высоким блондином в шерстяном костюмчике. Ира представила нас - мол, это Павел, друг семьи, зашёл в гости, но по торжествующему взгляду мамаши я понял, что не просто друг и не только в гости зашёл. Потом узнал, что парень - сын подруги матери, и что Ире его давно, чуть ли ни с окончания школы, сватали в мужья. Он и сам к девушке неровно дышал почти с тех самых пор, и, конечно, был совсем не против родительских матримониальных планов. Тут же в коридоре произошла сцена, от которой и теперь у меня мороз по коже. Мамаша Иры ненавязчиво так и как бы на прощание стала расспрашивать Павла о делах и семье. Всё как бы между делом, но обернулось для меня сплошным унижением. Узнал я, что работает он в каком-то банке и уже начальником отдела (а у меня как бы невзначай поинтересовались служу ли ещё менеджером в "Евросети"), что ездит на новой Вольво (а у меня спросили - не починил ли я свою маздёшку, что громыхала на кочках как пустая бочка), что живёт в отдельной квартире, купленной за бонус в банке ("а ты, Саша, всё ещё с мамой в Крылатском?").
Тогда, помню, были у меня дорогущие билеты на Стинга, купленные за половину зарплаты, но вечер не задался. Я всё больше грустил и думал о том, что вот, уходит от меня моё счастье. Приглядывался к Ире, стараясь понять, что она думает об этом парне, собирается ли меня бросить, и как это всегда бывает, всё больше убеждалось в самом худшем.
С тех пор началась у меня не жизнь, а пытка. Каждый раз с её матерью только и разговоров, что об этом Павле, каждый раз как ни зайду к ним - сидит на кухне за тортиком, а то и по дому им чем-нибудь помогает (как я винил себя тогда за свои руки, растущие из неправильных мест). Родные Иры уже смотрели на меня как на второстепенность - мол, ошивается тут до поры до времени, да скоро сам поймёт всё и отсохнет.
Особенно меня мучила история с машиной - Ира как раз тогда училась в автошколе, я и сам ей помогал освоить автомобильную премудрость на всяких стоянках около торговых центров, а по окончании учёбы отец обещал ей отдать свой старенький Гольф. Но вот всё чаще стал я слышать намёки на то, что Павел, дескать, собирается купить девушке после экзаменов новую машину. Разумеется, формально лишь как друг семьи и богатый благодетель, но я каким-то третьим чувством предвидел с тоской, что машине этой предназначена роль как бы начального аккорда в его с Ирой отношениях. Эта машина буквально измучила меня, даже в кошмарах являлась под видом какого-то чудовища, тяжело надвигающегося на меня и тянущего свои мускулистые лапы к моей шее. Мать девушки не давала мне о ней забыть. То рассказывала, что Павел показывал какие-то проспекты из автосалона Тойоты, то он спрашивал, нравится девушке больше Ниссан или Хонда, то приглашал на какой-то тест-драйв... У меня, конечно, не было в этой игре ни шанса, я и своё-то корыто толком починить не мог. Иру и расспрашивать боялся: попросит меня о машине, и придётся сознаться в собственной несостоятельности. Ну а потом воображение рисовало её холодный взгляд и какой-нибудь презрительный упрёк, из тех, что на всю жизнь остаются в памяти.
Так извёлся, что перед самым экзаменом прорвало меня: схватил все сбережения, какие были, взял огромный кредит, у друзей, у родных надёргал, сколько мог, продал свою Мазду, и купил по какой-то суперакции, с гигантской скидкой, самую простенькую БМВ 3-й серии. Подгадал подъехать к двум часам, когда Ира должна была уже знать результаты экзамена, и, как мне казалось, незадолго до того, как явится Павел со своим подарком. Мучила мысль: а вдруг он уже заранее подарил машину? А вдруг - что-то дороже моего?
Собирался сделать сюрприз, но не вышло - когда подъехал, оказалось, что Ира с мамой и сестрой стоят у подъезда - вышли погулять с ребёнком - дочкой сестры Иры. Но всё равно появление моё удивило - уж никак не ожидали меня увидеть в БМВ. Подошёл я, задыхаясь и чуть ни со слезами на глазах и, не поздоровавшись, сразу бухнул Ире: вот, мол, тебе подарок на экзамен, пользуйся. Она так и опешила: подошла к машине и то за ручку возьмётся, то крыло потрогает - и каждый раз обернётся притом и странно так взглянет, сказать что-то хочет, да не может. Мамаша с сестрой тоже стоят, раскрыв рты: то ли решили, что я тайный миллионер, то ли, что разыгрываю их как-то. Видимо, миллионерская версия наконец победила и на обоих лицах изобразились эдакие медовые улыбки. Что-то обе затараторили, а я не слушал, глядя только на Иру. Она шагнула ко мне, и всё также смотрит странно, и то руки поднимет, чтобы обнять, то отступит на шаг. Я хотел что-то сказать про ключи и ПТС, спросить, наконец, сдала ли экзамен, но как-то само собой выговорилось: "Выходи за меня замуж!"
Тут уж она ко мне бросилась, обняла и поцеловала крепко. "Я согласна", - шепчет на ухо. Я тоже обнял её, но опять неспокойно на душе. Вот, думаю, купил я девчонку - предложил больше, чем тот, а попадись ещё кто-то сейчас с каким-нибудь Бентли, так его бы сейчас обнимала. И уж зреет мысль: бросить всё к чертям собачьим, оставить ей тачку и ключи, и свалить куда подальше. Уже отстраняться стал, и вдруг она мне на ухо спокойно так и рассудительно говорит: только ты машину-то в салон верни, денег-то, знаю, нет у тебя на такую. Я уж тут не сдержался и впервые во взрослой жизни расплакался. Обнимаю её, целую, и всё говорю: милая моя, не знал я тебя, и ещё что-то, чего уж вам не расскажу...
Вечером машину мы в салон вернули, деньги обратно взяли (спасибо менеджеру Борисхофа на Ярославке Вадиму, до сих пор лежит твоя визитка, хороший ты мужик), а до того покатались по Москве. Замечательно было кататься на закате, мечтать о будущем. Обещал я ей тогда, что будет у нас когда-нибудь такая же своя машина.
Ну а через два месяца поженились. Мамаша, конечно, возражала, и с Павлом тоже был обстоятельный разговор (до драки не дошло), но в итоге всё получилось хорошо. Прожили восемь лет, и хоть денег особых не нажили, зато родили двух дочек, и, представьте, за всё время ни единого раза с ней серьёзно не поссорились.
БМВ, правда, с пробегом, всё-таки купили на третий год брака :)

3.

Как я первый раз нанималась на работу в Америке.

Когда я вспоминаю свою первую попытку устроиться на работу в Америке - меня начинает разбирать нездоровый смех. А было так.
Дело было.... ох, давно, аж в восемьдесят пятом лохматом году через несколько месяцев после приезда. Подгадали мы знатно - приехала я глубоко беременной, и через два месяца родилась старшая дочка. Мужу повезло - он нашёл работу очень быстро, ну, а я решила первый год побыть дома, а там видно будет. Ну какой из меня, в самом деле, работник - с новорожденным-то ребёнком на руках?
Ан нет. И на мою шею находится ярмо - была бы шея. Прибегает ко мне, запыхавшись, соседка и сообщает новость. Открывается новая русская газета! И им нужен переводчик! Немедленно позвони!
А и правда, думаю, что может быть лучше? Буду брать домой переводы, работать над ними, когда малышка спит... Всё-таки заработок.

Звоню я по указанному телефону, договариваюсь и начинаю собираться на собеседование, которое здесь называется красивым словом "интервью". А живём мы на тот момент в самой гуще эмигрантского района Вест-Голливуд в Лос-Анжелесе. И собирают меня на это самое интервью всем кварталом. И все, разумеется, лучше меня знают, как именно надо его проходить. И что отвечать. И о чём умалчивать. И как одеться... Стоп! Одеться. А во что? Хм... какая уж там одежда у недавно приехавшей безработной кормящей мамаши? Ладно. Иду я по такому случаю в ближайший магазин и покупаю беленькую блузочку. С кружавчиками. Дешёвенькую (на другую денег нет), но свеженькую и весьма симпатичную.

Ну что ж, с Богом, ура! Бросаю на соседку ребёнка, сажусь в автобус и еду. И тут случается со мной пренеприятнейший казус. То ли блузочка дешёвенькая плохо сшита, то ли в автобусе тесно, то ли повернулась я неловко, но у меня вдруг почти полностью отрывается левый рукав. По шву. Н-да... Выхожу я на нужной остановке из автобуса - один рукав на месте, другой в руке - и первым делом что? правильно, пытаюсь оторвать второй. Фигушки! Второй как раз пришит намертво. Вот те на! И как же мне в таком виде явиться на это самое интервью? Ясное дело, совершенно невозможно, надо отменять. Предупредить хотя бы, люди же ждут.

Начинаю я метаться по улице (благо, приехала очень заранее) и искать телефон-автомат. Времена, как помните, тёмные, дикие, мобильников ещё нет. И телефона-автомата на всей улице тоже нет. Зато есть химчистка. А в химчистке сидит китаец - ни слова по-английски. Правда, слова в данной ситуации, сами понимаете, излишни... Китаец качает головой (так и слышу: "нехолосо, нехолосо"), я пытаюсь жестами изобразить телефон, но у китайца другая идея. Он суёт мне большое полотенце, тычет пальцем куда-то в дальний угол и показывает мне иголку с ниткой. А, понятно. Иди вон туда, сними блузку, завернись в полотенце, я её зашью. Так мы и делаем. Времени у меня мало, прихватывает он рукав наскоро, на живую нитку, но всё таки... И деньги брать наотрез отказывается. Такой милый китаец!

Ладно. А вот и контора, которая мне нужна. Ох, не нравится мне здесь! Жуликами, мошенниками и обманщиками пахнет за версту. В совершенно пустой комнате сидят два каких-то мутно-скользких типа и задают мне вопросы. Потом дают перевести два абзаца. Один с русского на английский, второй с английского на русский. Переводы их вполне устраивают. Хорошо, говорю я, обсудим оплату. Платить будем почасово, отвечают мне. Чего-о?! Нашли дурочку! Почасово вы будете платить устному переводчику, а мне вы будете платить за объём, ну и, возможно, иногда приплачивать за срочность. Буду приходить, брать ваши переводы... Э-э, нет, перебивают меня, нам надо, чтобы вы тут безотлучно сидели, может и другая работа найдётся... Это как, интересуюсь я нахально - есть перевод, так переводи, а нету - пол подметай? По тому, как они переглядываются, понимаю, что попала в точку.

Нет, ребята, такая работа мне не нужна, извините, я ухожу. Ну, тут они начинают меня уговаривать, хвастаться, какая у них будет крутая газета, и какая честь для меня будет там работать... Я нетерпеливо ёрзаю, еле пришитый рукав предательски трещит и опять норовит оторваться... Жаль, так хотелось красиво хлопнуть дверью, а теперь приходится пятиться, отнекиваясь.

Ф-фух! Отделалась! Выхожу на улицу. Ну что ж, на этот раз не получилось, бывает. А у самого выхода стоит какой-то очень ободранный дядечка со стаканчиком - бомж, проще говоря, и явно милостыню просит. День у меня не задался, прямо скажем, надо хотя бы доброе дело сделать. Выгребаю из кармана какую-то мелочь и кидаю ему в стаканчик. Ой! Дядечка-то не только ободранный, он ещё и психованный - начинает на меня дико орать. С другой стороны, его можно понять - в стаканчике у него, оказывается, кока-кола. И он её допить собирался. А тут я. Со своими монетками. И он, закончив орать, выплёскивает на меня всё, что там у него в стаканчике осталось. На мою злосчастную белую блузочку. С кружавчиками. И с оторванным рукавом.

Пол-минуты уходит у меня на то, чтобы очухаться, и после этого я себе говорю:"Всё, дорогая моя, твой день закончен. Быстро домой - и в душ." Пока муж с работы не пришёл. Как, интересно, я ему буду объяснять, почему это я с утра ушла наниматься на работу в приличное место, а вернулась домой вся такая обтрёпанная, да ещё и мокрая? И где это я нашла на свою... голову приключения?

Успела. Хвастаться никому не стала. Блузочку отстирала, зашила и много лет с удовольствием носила. А контора эта подозрительная, кстати, через две недели закрылась и исчезла - как не было.

Через год меня взяли на работу в университет, преподавать русский язык. Интервью продолжалось два с половиной часа. (Надо отдать им должное, вытряхнули из меня всё, что я знала и чего не знала.) И всё это время, пока я терпеливо отвечала на все вопросы, мне чудился этот дядечка с кока-колой, который обязательно ждёт меня на выходе.

4.

Пересказываю с разрешения друга его историю. Далее с его слов…
Двадцати трех лет от роду, в ожидании вакансии по специальности я решил временно поработать на заводе, благо имелся небольшой опыт в работе на токарных станках. Человек предполагает, а бог располагает и смеётся он над нашими планами, моя временная работа оказалась более чем постоянной, на сегодня двадцатилетний стаж без малого.
Во время собеседования управляющий предприятием предложил поработать на необычных, сконструированных и собранных тут же на заводе станках, я согласился и довольно быстро освоил технику, вскоре после чего неожиданно для всех и в первую очередь для себя стал бригадиром - наладчиком в одном лице. Все бы ничего, карьерный рост и неплохая зарплата, но мне нужно было поговорить с увольняющимся бригадиром, возможно я бы отказался от этой почётной должности, но он светящийся тихой радостью, быстро передав документы, ключи, инструменты и т.п. с сочувствующей улыбкой на лице пожал мне руку и буквально растворился в воздухе - вылитый Чеширский кот... Для меня не было новостью что коллектив чисто женский, но я понятия не имел что одно дело заниматься ремонтом и наладкой станков, а другое дело руководить в столь юном возрасте дамами в среднем чуть за тридцать. Это был на редкость сплоченный коллектив напоминающий наковальню, руководство служило молотом, я же оказался посередине...
Пятнадцать станков - пятнадцать женщин и я шестнадцатый счастливчик... Суровые заводчанки пережевали и выплюнули уже не одного бригадира, но я пошел на принцип и уже через полгода заработал авторитет и попутно разучился краснеть, то есть смутить меня чем либо стало невозможно. На второй год я научился слушать, понимать и разговаривать с пятнадцатью людьми одновременно. Третий год сделал из меня прожжённого циника думающего что ничего нового о женщинах узнать уже невозможно... На четвертом году я женился, как мне казалось на идеальной девушке, а на пятом году разводясь, понял что всем моим знаниям женщин - грош цена... На седьмом году бригадирства в волосах появилась первая седина, а в глазах, как мне говорили, появилось нечто присущее семидесятилетним старикам, я познал дзэн и в состоянии мистического созерцания понял что не стоит задумываться о логике и мотивах тех или иных поступков женщин, ведь на вопрос - "Маша, почему ты оболгала Дашу?" можно услышать истеричное - "ДАПАТАМУШТА", слезы и такие сложные причинно-следственные связи, что дух захватывало как при размышлении о безграничности вселенной. В общем все жизненные и производственные вопросы нужно решать на уровне интуиции и за годы я вроде как поднаторел в этом...
Это все присказка, а сказка в том что я думал, что женскими чарами да речами льстивыми меня уж не проймешь, мол знаю цену коварству женскому и приемам психологическим по манипуляции мужчинами... наивный, недавно понял что ничему так и не научился...
На днях зашел в магазин электротоваров, девушка продавец увидев меня - далеко не атлета, лысеющего и с начинающим расти пивным животом, радостно улыбнулась и завораживающим голосом Ринаты Литвиновой произнесла:
- Как жалко что такие мужчины так редко к нам заходят...
Признаться, я подумал что кто-то зашел вслед за мной и инкстинтивно обернулся... Смех продавщицы прозвучал как колокольчик...
- Вам говорили что вы вылитый Брюс Уиллис? Пойдемте за мой столик, поговорим о том что такому импозантному мужчине нужно в нашем магазине...
Вмиг я превратился из заводского рабочего в владельца оного, втянул живот, пригладил остатки шевелюры и пошел транжирить честным трудом заработаное...
Черт знает, или мне так повезло и это была правнучка Вольфа Мессинга унаследовавшая его дар, а может цыганский табор открыл курс по продажам и она с отличием его закончила, не знаю... Наверняка знаю что зашел купить электрическую простынь и я получил её в подарок от магазина, но не только потому что такой красивый, а просто попутно купил систему кондиционирования на всю квартиру - потому что летом не будет таких скидок, электрокамин с имитацией живого огня - потому что стильно, телевизор восьмого поколения - потому что достоин, жене - айфон, сыну - иксбокс, все последних моделей, потому что их люблю и скоро Новый год... Вишенкой на тортике оказался электромассажер для ног - теще, вообще неизвестно за какие такие заслуги.. Наверное и еще чего прикупил бы, но видимо чертовка-продавщица прочувствовала что больше не потяну, да и то сказать… все что откладывал на покупку новой машины ушло на понты дешевые….
Жена стала с опаской на меня посматривать, гадает был ли это единичный случай помешательства и если будет рецидив то какую форму он примет. На всякий случай под благовидным предлогом забрала кредитку и не просит даже хлеб купить, боится что чего доброго тортами и пирожными дом завалю.

5.

Дикие кабаны разгуливающие в спальных районах Хайфы уже давно никого не удивляют.Встреча с ними не единичный случай,достаточно загуглить словосочетание:"Хайфа-Кабаны" и можно убедится что это массовое явление,десятки фотографий,видеороликов подтверждение тому. Муниципалитет предпринимает меры по снижению их популяции в городской черте,но они не эффективны,кабанчики хорошо размножаются и как мне кажется с каждым годом их количество увеличивается. Иногда можно встретить целое семейство-папа,мама и пять-шесть маленьких хрюшек.Считается что они не агрессивны и боятся людей,в худшем случае,обороняясь,могут напасть на собаку или кошку.Не знаю...может и так,если их не тревожить,но ведь ситуации бывают разные... Вот недавний рассказ друга и по совместительству сотрудника,далее с его слов...
Вышел вечером из дома на поиски запропастившегося с утра кота,прямо напротив подъезда в двух-трех метрах разбит небольшой садик,в сумерках было плохо видно и мне показалось что наш полосатый любимец там что-то ищет в траве,ну я сдуру решил пошутить с котиком,тихонько подхожу и строго так спрашиваю:-" Где сволочь весь день шлялся?"
Уже когда спрашивал,понял что ошибочка вышла и с "котиком" что то не так...Полоски на шерсти расположены продольно,рост явно больше и еще до того как он пронзительно завизжав ткнулся в мою ногу своим пятачком я понял что это кабанчик, испугался я так, как в жизни не пугался,воображение живо набросало картину где на сцене появляется недовольная мать.Что сказать... предчуствия не подвели...Старый,добрый испуг не шел ни в какое сравнение с новым испугом, который я испытал с эффектным шумно-трескучем появлением из кустов разъяренной стокилограммовой мамаши( может и папаши ), маленького кабанчика. Мгновенно оценив обстановку, защищая поросенка,мамаша бросилась на меня-тут уже взвизгнул я и рванул с низкого старта...
Боже,как я бежал!С перепугу я бросился не домой,а в сторону припаркованного за двести метров от дома автомобиля.Вы не поверите,но на сорок пятом году жизни во мне открылся талант легкоотлета-спринтера.Забег по пересеченной местности с элементами паркура раскрыл доселе скрытый потенциал...Шока и абсурда ситуации добавлял тот факт,что всю жизнь сторонившийся лесных прогулок,я улепетывал от разъяренной кабанихи посередине современного города....Вот уж правду говорят-"Кому суждено быть повешенным,тот не утонет."
Загодя открыв пультом двери я буквально влетел в машину и заблокировал двери,будто кабаниха попытается открыть их с внешней стороны...С минуту животное постояло около машины,затем убралось восвояси,миссия по спасению детеныша была выполнена на отлично...
Просидев в машине минут с двадцать и убедившись что опасность миновала пошел домой жаловаться жене на распоясовшуюся в окресностях живность и заливать стресс коньяком,по дороге встретил своего кота,дал ему легкого пенделя,ибо нефиг своей шерстяной полосатостью вводить хозяина в заблуждение,после чего пришлось выслушать минутное возмущенное мяуканье,где явно говорилось о моих недалёких умственных способностях при которых кота от свиньи не отличить и о том что от меня требуется хорошее питание, забота, ласка и уважение, а не вот это вот все... Вся его речь, кроме части о питании, была явным плагиатом украденным у жены... Коту я пообещал что при таких раскладах, искать его по вечерам больше не буду и если он такой умный, то пусть сам себе молоко покупает…

6.

В продолжение темы чудо-целителей.

Года так три назад сранья заваливает ко мне участковый да не один - ещё пара автоматчиков и зачем-то фельдшер из местного отделения коновальни №4 районного управления здравоохренения. Думаю - хуяссе, прям расстрельная команда, где спалился то?
Начали издаля - как дела, ничего не беспокоит, жалобы есть, может, али предложения кондиционные - ну, говорю, предложение у меня пока одно - в плечо меня поцелуй, ты ж тоже не с главного начал.
Ну, перейдем тогда к главному - вчера отзвонились грибники, в посадках вдоль проселка жмуры валяются - не твоя ли работа? Не, говорю, я в тех посадках жмуров не сбрасываю, больно близко - а сам думаю - не пизданул ли я чего лишнего.
Ну, раз не твоих рук дело - окажи ка, брат, услугу - побудь понятым и заодно придумай на чем их забрать оттуда, а то у нашего уазика переднего кардана нет и он поэтому только по дороге ездит.
Ладно, говорю, мотоблок с телегой выделю - с вас мешки. И перчатки.
Собрались - покатились. Место и впрямь не особо наезженное, проселок лесовозами так расхреначен, что и камаз бы сел на мосты. Ну, у меня техника как раз для этих мест - телега как раз чтоб валежник из леса таскать и мотоблок с колесами от здоровенного квадрика, выменял в свое время.
Идем, шаримся, нашли, в общем, по запаху, три жмура, вид примерно суток на трое, городские. Кроме трехсуточного вида была ещё одна особенность - показались они мне поломанными изрядно. Присмотрелся. Да уж, попали парни в передрягу - били их страшно, много сломанных ребер, руки сломаны у всех, лица в кашу, короче - зверство одно. Менты меж тем карманы обшмонали, вытащили что можно, участковому протягивают. Тот смотрит, говорит, всё ясно, преступление раскрыто, грузите. Я ментам - грузите, хуле, я вам не грузчик, я извозчик. Погрузили, поехали. Доехали до уазика, тут участковый говорит - ээээ, Витя, фпизду мне это надо, кати их к своему фигваму, мы счас подъедем.
Думаю, ёбнулся наш Василий Патрикеевич, или, как минимум, чудаковат с годами становится. Да хуй с ним - куда он от трех пакетов с мясом денется.
Приехал, стою жду. Час жду. Приезжает. Один. Без свиты. Садись, поехали. А эти? - спрашиваю. Нахуй, не до них сейчас.
Думаю - бляя, чудит чота Патрикеич, внимательно надо за ним.
Сели, поехали, приезжаем - о, точно, а вот и лесовоз, а вот и водила - некто Миша, а вот ему и пиздец, ибо с таким еблом, с каким он нас увидел, только показания давать. Губу оттопырил, репа жаалобная, думаю, вот сцуко преступник потомственный, подикана с каторжан ещё генеалогию ведет.
Ну чё, спрашивает Патрикеич, точнее - чё за на то? Ты чо, Мишаблять, женился и ребенка заделал чтоб остаток жизни им письма жалобные писать из тюрьмы? Излагайбля, что за приступы чикатиловщины в нашем уютном и мало известном в центре районе?
Дак что, Патрикеич, не со зла ведь мы, точнее, без умысла. Пришли в воскресенье с отцом и братом с покоса - а дома бабка счастливаяя сидит - купила, говорит, чудо-аппарат, у проезжих городских светил медицины. Ентот аппарат в два счета все хвори излечивает без всякой бани и заодно воду и молоко стерилизует. И показывает Миша нам аппарат из блока питания телефонного и трех разноцветных светодиодов моргающих. Хуйня, что отдала лекарям все сбережения семейные, они ж ещё и брошюрку дали как этим аппаратом пользоваться правильно и чтоб хватило на всех. Говорит - ну, теперь и соседей всех вылечу, в два счета деньги отобьются.
Кинулись мужики вдоль по улице - искать благодетелей. Нашли их доме так в пятом от своего - да, сидят, показывают свое чудо-изделие очередной бабке, называя при этом благодать от разноцветных моргушек целебной фитотерапией. Ну-ка тормозните ка, сученята, говорит батя, я закуп хуйни в этом году бюджетом не предусмотрел. Да иди ка ты нахуй, уёбок - успели сказать чудо-лекари, после чего приняли горизонтальное положение, из которого впоследствии не вышли.
Пиздили их всей улицей, все мужики, дома которых обошли эти упырьки, пока хозяева работали. Потом подтянулись мужики с улицы, примыкающей к этой - день потому что у упырьков выдался урожайным. В общей сложности продали 16 приборов по 30-40 тысяч за штуку, разумеется по акции и со скидкой 70%.
После чего погрузили мясо на мишин лесовоз и отвезли в посадки, подзабыв, что от них рукой подать до полузаброшенной платформы, интересной летом только нескольким выросшим в этих краях городским грибникам.
Нда, сказал Патрикеич, так вот вы какие, народные лекари, посетившие на позатой неделе мою тещу. Которая теперь сидит тупо уставившись на разноцветную поебень и думает, что у нее началась деменция.
Короче так - я не знаю и знать не хочу каково это - посадить две улицы мужиков в деревне из трех улиц. Но и надеяться на вас, мужики - не могу, вы свою репутацию умных в моих глазах проебли напрочь. Поэтому - уже обращаясь ко мне - Витя, берикана вот этого простофилю в помощь и давай уже, организуй, так сказать, близкое знакомство этого гавна с червяками, надеюсь, понятно - там, где я их никогда не найду. И если тебе покажется, что кто-нибудь когда-нибудь раскроет таки нашу небольшую тайну - прикопай уже и Мишу там рядом или язык ему отрежь, в общем - прими меры, как говорится.
Ну что, говорю Мише - лесовоз твой, надеюсь, заправлен? Поехали уже, как говорится, придумывать куда это дерьмо утилизировать, путь неблизкий предстоит.
Ну, тут и сказочке конец, как говорится, приезжайте к нам исчо.

Для товарисчей впогонах - всё неправда, любые совпадения случайны.

7.

Каммерер разбушевался. Клеймит позором всех, кто ностальгирует по СССР. Ладно, ответим.

Но для начала расскажу быль про своего одноклассника... С самого начала было видно, что человек сопьётся. Нет, он был отличник и зело умный, поступил в МГУ на геофак. Но квасил. Так что перспектива загнуться по пьяни в геологоразведочной партии была более чем реальная. А тут гласность, перестройка и полная смена обстановки. Человек поднялся, уехал геологом в Канаду и спился там. Другой мечтал быть физиком-теоретиком. Тоже умный и все дела. Но по складу ума - торгаш, понимающий, с какого края на булке масло. Такие шли в Союзе в цеховики. А он сейчас торгует фьючерсами где-то в Штатах...

Таки вот. Люди не меняются. Меняется обстановка. Торгаш всегда торгаш, бандит-бандит, герой-герой, а нытик-нытик. Те же люди, которым не нравился совок, сейчас ноют и хотят в него вернуться. Чтобы опять ныть, как тяжело в совке. А для поколения, не видевшего Союза, он стал подобием утраченного царствия небесного. Только вот обращать внимания на это не стоит.

А я еще помню магические цифры 2.81, 3.62, 4.12.. Поэтому могу рассуждать здраво хотя бы о периоде брежневского застоя.

Да, меня могли отправить в дурку или в лагерь. Но количество тех, кто это мог, было сильно ограничено. Менты-чекисты-прокуратура. Бандитам закрыть меня в дурке по причине наличия квартиры в престижном районе как-то не светило. Наркотики на улице не достать, проститутку не снять - скука смертная, да. А если кто-то подцепил триппер - то его допрашивали, пока не сдаст всех, с кем спал. Чтоб пролечить коллективно. Никакой приватности личной жизни, ужас.

Да, со свободой слова было хреново. Но политические анекдоты травили на каждом шагу. Да и с партийными боссами управляться было проще - анонимка, что он спит с чужой бабой и всё. Либо ты сел, либо он. Сейчас хоть оборись, что Чубайс - вор, ему ничего не будет. А тогда Кириленко из политбюро поперли, потому как у него сын за бугор ушел. Либо слово имеет цену, либо свобода слова. Как-то так.

Да, квартиру надо было ждать 15 лет. А не платить ипотеку 30. К тому же ждать ее надо было только ленивым баранам. Объясняю на собственном примере. На пятом курсе моего института нормальная стипендия была 60 руб. Я сдавал на все пятерки - плюс 30 руб сверху. 25 рублей сверху платила военная кафедра, как отличнику боевой и политической. Полставки техника-программиста в лаборатории на кафедре - еще 90р. 60+30+25+90 = 215р в месяц. Плюс стройотряд, в котором был три раза и каждый раз привозил штуки по полторы. Я ни в чем себе не отказывал, но по окончании института у меня на книжке лежало 3700р. Однушку в Подмосковье в кооперативном доме можно было купить за 3-3.5 тысячи. Намек понятен? Много ли студентов сейчас могут скопить в универе за время учебы на квартиру? Квартира у меня была, поэтому я себе купил свой первый домашний компьютер. Если судить по ценам на хлеб, то два рубля сегодня - это одна копейка в 1989 году. 18 копеек против 36 рублей. То есть студентом я имел что-то около 100 тысяч в месяц на современные деньги... Неплохо так.

Со жратвой был дефицит. Но странно - дома у всех всё было. Без пальмового масла и красителей. Да и не обедал я в 1989 году дома. Студент, получающий зарплату двух инженеров, мог вполне себе позволить рестораны. Там было всё. Как и на рынке впрочем. Надо было всего-то - заработать бабки, а не сидеть на попе ровно в НИИ. Опять таки возвращаюсь к той мысли, что ничего не изменилось. Кто мог и хотел - тот получал всё, что хотел, а прочие ныли про то, как плохо живется.

Баранам нужен пастух. Он баранов режет, но он же их от волков спасает. Такими нас и растили. Когда ушел пастух, баранов стали безнаказанно резать волки. Сдохнуть от голода, стать жертвой бандитов или бомжом стало на порядки реальнее. И абсолютно справедлива это тоска по прошлым временам. Там было реально проще, безопаснее и более предсказуемо. Демократию по уровню воздействия на людей можно сравнить разве что с ядерной войной. Странно, что тут что-то вообще осталось. Кому-то повезло, кто-то эмигрировал, кто-то поднялся. Но масса в целом проиграла. Её сдвинули из зоны комфорта, безделья, спокойствия и вырождения.

Так что не надо сидючи в Калифорнии( Эйлате, Гамбурге - нужное подчеркнуть ) философствовать насчет обманчивой скромности кровавых диктаторов. Сейчас можно за нефиг делать получить перо в бок от наркомана и не будучи врагом народа. А жизнь всегда разыгрывает один и тот же спектакль на фоне разных декораций. Одни пасутся, другие - их стригут, третьи - режут. А цвет флага под которым это происходит, конституция и уголовный кодекс - дело вторичное.

8.

В нашем семейном альбоме на первой странице была, почему-то, фотография обезьяны. Знакомый, разглядывая альбом, сказал, что наша семья неплохо продвинулась. А сейчас мне кажется, что у всех нас впереди маячит эта обезьяна.

С удивлением заметила, что в старом фильме пришлось обьяснить, что значит "откинулся", а в новом пришлось перевести "шерше ля фам".

Почтение рекламе: "К нам пришел - все нашел", "Поставь звонилку на свою мобилку". Сколько черновиков исписано, сколько карандашей поломано (пардон, клавиатур).

А как мы разговариваем: "Мне волнительно вспоминать, то что в двухтысячно пятом году я как-бы с отличием закончил универ".

Привет, макака!

9.

ИСТОРИЯ С ОТСТУПЛЕНИЯМИ

В 1990-м году мы с женой окончательно решили, что пора валить. Тогда это называлось «уезжать», но суть дела от этого не меняется. Техническая сторона вопроса была нам более или менее ясна, так как мой двоюродный брат уже пересек линию финиша. Каждую неделю он звонил из Нью-Йорка и напоминал, что нужно торопиться.

Загвоздка была за небольшим – за моей мамой. Не подумайте, что моя мама была человеком нерешительным, отнюдь нет. В 1941-м она вывезла из Украины в деревню Кривощеково недалеко от Новосибирска всех наших стариков, женщин и детей общим числом 9 человек. Не сделай она этого, все бы погибли, а я бы вообще не родился. Не подумайте также, что она страдала излишком патриотизма. В город, где мы все тогда жили, родители переехали всего четыре года назад, чтобы быть поближе ко мне, и толком так к нему и не привыкли. Вообще, мне кажется, что по-настоящему мама любила только Полтаву, где прошли ее детство и юность. Ко всем остальным местам она относилась по принципу ubi bene, ibi patria, что означает «Где хорошо, там и родина». Не страшил ее и разрыв социальных связей. Одни ее друзья уже умерли, а другие рассеялись по всему свету.

Почему же, спросите вы, она не хотела уезжать? Разумеется, из-за детей. Во-первых, она боялась испортить карьеру моему брату. Он работал на оборонку и был жутко засекреченным. Весь жизненный опыт мамы не оставлял сомнений в том, что брата уволят в первый же день после того, как мы подадим заявление на выезд. Сам брат к будущему своей фирмы (и не только своей фирмы) относился скептически и этого не скрывал, но мама была неумолима. Во-вторых, мама боялась за меня. Она совершенно не верила, что я смогу приспособиться к жизни в новой стране, если не смог приспособиться в старой. В этом ее тоже убеждал весь ее жизненный опыт. «Куда тебя несет? – говорила она мне, - Там полно одесских евреев. Ты и оглянуться не успеешь, как они обведут тебя вокруг пальца». Почему она считала, что я обязательно пересекусь с одесситами, и почему она была столь нелестного мнения о них, так и осталoсь неизвестным. В Одессе, насколько я знаю, она никогда не бывала. Правда, там жил дядя Яша, который иногда приезжал к нам в гости, но его все нежно любили и всегда были ему рады.

Тем не менее эти слова так запали мне в душу, что за 22 года, прожитых в США, у меня появились друзья среди сефардов и ашкенази, бухарских и даже горских еврееев, но одесских евреев я только наблюдал издалека на Брайтон Бич и всякий раз убеждался, что Одесса, да, не лыком шита. Чего стоило, например, одно только сражение в «Буратино»! Знаменит этот магазин был тем, что там за полцены продавались почти просроченные продукты. Скажем, срок которых истекает сегодня, или в крайнем случае истек вчера, - но за полцены. Все, как один, покупатели смотрели на дату, качали головами и платили полцены. По субботам и воскресеньям очереди вились через весь магазин, вдоль лабиринтов из ящиков с почти просроченными консервами. По помещению с неясными целями циркулировал его хозяин – человек с внешностью, как с обложки еженедельника «Дер Штюрмер». Изредка он перекидывался парой слов со знакомыми покупателями. Всем остальным распоряжалась продавщица Роза, пышная одесская дама с зычным голосом. Она командовала афро-американскими грузчиками и консультировала менее опытных продавщиц. «Эй, шорный, - говорила она, - принеси маленькое ведро красной икры!» Черный приносил.

Точную дату сражения я не помню, но тогда на Брайтоне стали появляться визитеры из России. Трое из них забрели в «Буратино» в середине субботнего дня. Были они велики, могучи и изъяснялись только мычанием, то ли потому что уже успели принять на грудь, то ли потому что по-другому просто не умели. Один из них, осмотревшись вокруг, двинулся в обход очереди непосредственно к прилавку. Роза только и успела оповестить его и весь магазин, что здесь без очереди не обслуживают, а он уже отодвигал мощной дланью невысокого паренька, которому не повезло быть первым. Через долю секунды он получил от этого паренька прямой в челюсть и, хотя и не упал, но ушел в грогги. Пока двое остальных силились понять, что же происходит, подруга молодого человека стала доставать из ящиков консервные банки и методично метать их по противнику. К ней присоединились еще два-три человека. Остальные нестройным хором закричали: «Полиция»! Услышав слово «полиция», визитеры буквально растворились в воздухе. Народ, ошеломленный бурными событиями и мгновенной победой, безмолвствовал. Тишину разорвал голос Розы: «Ну шо от них хотеть?! Это ж гоим! Они ж не понимают, шо на Брайтоне они и в Америке и в Одессе сразу!» Только дома я обнаружил, что мой йогурт просрочен не на один, а на два дня. Ну что же, сам виноват: не посмотрел.

Но вернемся к моей маме. Жили они с отцом на пятом этаже шестиэтажного дома в квартире с двумя очень большими комнатами и огромным балконом, который шел вокруг всей квартиры и в некоторых местах был таким широким, что там умещался стол со стульями. С балкона были видны река, набережная и парк, а летом еще и цвела герань в ящиках. Сам дом был расположен не только близко к центру, но и на примерно равном расстоянии от всех наших друзей. А мы жили и подальше и потеснее. Поэтому вначале завелось праздновать у родителей праздники, а потом и просто собираться там на кухонные посиделки. Летом посиделки, как правило, проходили на балконе. Пили пиво или мое самодельное коричневатое сладковатое вино. Сейчас я бы его вином не назвал, но градус в нем был. Оно поднимало настроение и помогало расслабиться. В смутные времена, согласитесь, это не так уж мало.

Только не подумайте, что у меня был виноградник и винные погреба. Вино меня принудила делать горбачевская антиалкогольная кампания. А началось все с покупки водки. Как-то в субботу ждали гостей, нужны были две бутылки. В пятницу я взял отгул и к двум часам был в магазине. Со спиртным боролись уже не первый год, но такой очереди мне еще видеть не приходилось. Я оценил ее часа в три и расстроился. Но таких, как я, расстроенных было мало. Народ, возбужденный предвкушением выпивки, терпеливо ждал, переговаривался, шутил, беззлобно ругал Горбачева вместе с Раисой. Вдруг стало тихо. В магазин вошли два худых жилистых человека лет сорока и направились прямо к прилавку. Мне почему-то особенно запомнились их жесткие лица и кривые ноги. Двигались они плавно, быстро и ни на секунду не замедляли шаг. Люди едва успевали расступаться перед ними, но очень старались и в конце-концов успевали. «Чечены!» - донеслось из очереди. Чеченцы подошли к прилавку, получили от продавщицы по две бутылки, бросили скомканные деньги и ушли, не дожидаясь сдачи. Все заняло не более минуты. Еще через минуту очередь вернулась в состояние добродушного веселья, а я не смог остаться и двинул домой. Меня терзали стыд за собственную трусость и злость на это общество, которое устроено таким странным образом, что без унижений нельзя купить даже бутылку водки. В то время я увлекался восточной философией. Она учила, что не нужно переделывать окружающую среду, если она тебя не устраивает, а нужно обособить себя от нее. Поэтому я принял твердое решение, что больше за водкой никогда стоять не буду.

В понедельник я выпросил у кладовщицы две двадцатилитровые бутыли. На базаре купил мелкий рубиновый виноград, получил у приятеля подробную консультацию и... процесс пошел! Виноградное сусло оказалось живым и, как любое живое существо, требовало постоянного внимания и заботы. Для правильного и ровного брожения его нужно было согревать и охлаждать, обогащать кислородом и фильтровать. И, как живое существо, оно оказалось благодарным. С наступлением холодов мутная жидкость очистилась, осветлилась и в декабре окончательно превратилась в вино. Первая дегустация прошла на ура, как, впрочем, и все остальные. В последний год перед отъездом я сделал 120 литров вина и с гордостью могу сказать, что оно было выпито до последней капли.

Но вернемся к моей маме. У нее был редкий дар совмещать несовместимое. Она никогда не курила и не терпела табачный дым и в то же время была обладательницей «прокуренного» с хрипотцой голоса. Она выросла в ортодоксальной еврейской семье, но не упускала случая зайти в церковь на службу. Особенно ей нравились монастыри. Она всегда была благодарна Революции и Советской власти за то, что у нее появилась возможность дружить с отпрысками дворянских семей. Я бы мог продолжить перечисление, но надеюсь, уже понятно. Наверное, поэтому с ней с удовольствием общались и спорили наши друзья. Нужно признать, что она была человеком резковатым и, пожалуй, слишком любила настоять на своем. Зато ее аргументы были, хотя и небесспорными, но оригинальными и неожиданными. Помню ее спор с Эдиком, кандидатом в мастера по шахматам, во время матча Карпов – Каспаров. Шахматист болел за Карпова, мама – за Каспарова. После короткой разминки мама сделала точный выпад:
- Эдик, - сказала она, - как Вы можете болеть за Карпова, когда у него такие кривые зубы?
Эдик малость опешил, но парировал:
- А какое отношение зубы имеют к шахматам?
- Самое прямое. Победителя будут награждать, по телевизору на него будут смотреть миллионы людей и думать, что от шахмат зубы становятся кривыми. Что, они после этого пойдут играть в шахматы?
Эдик так и не нашелся что ответить. Нелишне добавить, что в шахматы мама играть вообще не умела.

Теперь, когда все декорации на сцене расставлены, я хочу представить вам наших друзей Мишу и Аиду, первых, кто поехал в Америку на месяц в гости и возвратился. До них все уезжали навсегда. Прощания на вокзале по количеству плачущих больше смахивали на похороны. А вот Миша и Аида в том далеком 1990-м поехали, вернулись и привезли с собой, кроме горы всякого невиданного добра, неслыханную прежде информацию из первых рук. Как водилось, поделиться этой информацией они пришли к моим родителям. Брызжущий восторгом Миша пошел в атаку прямо с порога:
- Фаня Исаевна, дайте им уехать! Поживите и Вы с ними человеческой жизнью! Мы вот-вот уезжаем, скоро все разъедутся. Не с кем будет слово сказать.
- Миша, - сказала моя мама, - Вы же знаете: я не о себе забочусь. Я прекрасно осведомлена, что у стариков там райская жизнь, а вот молодые...
И беседа вошла в обычную бесконечную колею с примерами, контрпримерами и прочими атрибутами спора, которые правильны и хороши, когда дело не касается твоей собственной судьбы.

А папа, справедливо спросите вы? Наверное и у него было свое мнение. Почему я молчу о папе? Мнение у него, конечно, было, но выносить его на суд общественности он не спешил. Во-первых, папа не любил спорить с мамой. А поэтому давал ей высказываться первой и почти всегда соглашался. Во-вторых, он уже плохо слышал, за быстрой беседой следить ему было трудно, а вклиниться тем более. Поэтому он разработал следующую тактику: ждал, когда все замолчат, и вступал. В этот день такой момент наступил минут через сорок, когда Миша и мама окончательно выдохлись. Папа посмотрел на Мишу своими абсолютно невинными глазами и абсолютно серьезно и в то же время абсолютно доброжелательно спросил:
- Миша, а красивые негритянки в Нью-Йорке есть?
- Есть, есть, Марк Абрамович, - заверил его Миша.
- А они танцуют?
- Конечно, на то они и негритянки! Танцуют и поют. А что им еще делать?!
- Марк, - возмутилась мама, - при чем тут негритянки? Зачем они тебе?
- Как это зачем? – удивился папа, - Я несколько раз видел по телевизору. Здорово они это делают. Эх, хоть бы один раз вживую посмотреть!
- Фаня Исаевна, - торжествующе провозгласил Миша, - наконец-то понятно почему Вы не хотите уезжать!

Разговор получил огласку. Народ начал изощряться. Говорили маме, что ехать с таким морально неустойчивым мужем, конечно, нельзя. Намекали, что дело, похоже, не только в телевизоре, по телевизору такие эмоции не возникают. Мама злилась и вскоре сказала:
- Все, мне это надоело! Уезжаем!

Через два года мой двоюродный брат встречал нас в Нью-Йорке. Папа до Америки не доехал, а мама прожила еще восемь лет. На http://abrp722.livejournal.com/ вы можете посмотреть, какими они были в далеком 1931-м через год после их свадьбы.

Всего мои родители прожили вместе шестьдесят с половиной лет. В эти годы вместились сталинские чистки, война, эвакуация, смерть старшего сына, борьба с космополитизмом, ожидание депортации, очереди за едой, советская медицина, гиперинфляция и потеря всех сбережений. Одним словом, жуткая, с моей точки зрения, судьба. Тем не менее, они никогда не жаловались и считали свою жизнь вполне удавшейся, чего я от души желаю моим читателям.

Abrp722

10.

Пошли с другом в воскресенье прогуляться. Дошли до зоомагазина на Арбате.
- О, - говорит друг, - надо же, я эту продавщицу знаю. - Подходит к ней. - Здравствуйте, - говорит, - вы меня не узнаете? Я у вас году в девяносто пятом обезьянку покупал. Она у меня ровно один день спокойно прожила. А потом разнесла всю квартиру к чертовой матери. Всю!!! Даже окна выбила - стулом. Я ее еще вернуть пытался, а вы не взяли.
- Все правильно, - отвечает продавщица, - мы животных обратно не берем.
- Не берут они! А я с этой обезьяной две недели жил! Две проклятые недели!
- А потом? - спрашиваю я. - Куда дел?
- А потом девушке своей подарил. И с девушкой тоже скоро расстался. Из-за этой проклятой обезьяны!

И такая за этой историей вселенская трагедия обозначилась, что я, нехороший человек, представив себе, как все происходило, очень смеялся. :))

11.

ГУСЬ-ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ
Произошла эта не знаю уж насколько смешная, но точно какая-то
ненормальная история году в восемьдесят четвертом, числа 25 декабря. К
нам в город проездом из деревни заглянул дед-ветеран и вручил новогодний
подарок. Казалось бы, очень славно, рождественско-новогоднее умиление и
так далее. Все бы так, если бы подарок был более-менее привычным. Но я ж
сказала, дед ехал из деревни и вдобавок умудрился отличиться. Короче,
под новый год мы получили настоящего живого… ГУСЯ!!!
Большого и толстого, между прочим. Гусь сходу оприходовал нашу
единственную комнату под персональный птичник и стал вести себя так, как
привык в деревне – то есть жить, жрать и, пардон, срать. Причем везде и,
такое впечатление, непрерывно, судя по количеству выгребаемого «гуано».
Тут может возникнуть вопрос – а чего живность не прирезали сразу, так
сказать, сходу – и в казан? Очень просто: в нашей тогдашней «однушке» на
пятом этаже хрущевки порезать птичку было банально негде: квартира
размерами напоминала купе, особенно в пересчете площади на количество
душ населения. Папик задумал свезти гуся в выходной к теще, в частный
дом, и свершить акт гусеубийства там. Итого – ждем выходных.
Но до сего времени птичку (немаленькую, кстати, кто качественного гуся
видел, поймет) нужно было где-то держать; наконец ее выставили на
балкон. Балкон имел частичное остекление, и чтобы птиц не вспомнил о
своем перелетном прошлом, он был привязан за ногу бельевой веревкой.
Гусь не расстроился – его кормили и иногда даже справлялись, как он себя
чувствовал, а потому деревенский подарочек продолжал свою миссию – то
есть жил и жрал. И срал, разумеется.
Но не только! Он еще и гагакал. Мы как-то особо не слышали подобных
звуков, разбегаясь с утра кто в школу, кто на работу, а вечерами гусь
благоразумно помалкивал. Но вот как-то поутру мать встретила соседка
снизу – абсолютно городская женщина – и с совершенно потерянным видом
поведала, будто периодически слышит, как «утка квакает, и громко так!»
(текст приведен дословно). Мать не стала выдавать тайны, ибо в те
времена не приветствовалось держать в квартире животных солиднее
канарейки или рыбок.
На следующий день соседка снова встретила мать. Глаза соседки
разбегались по сторонам в поисках скрытой истины, которая где-то рядом,
но хозяйке этих самых глаз упорно не показывается. «Ну квакает же, ирод!».
Мать посмотрела на женщину, как смотрят на неизлечимого больного, но
замок со рта не сняла.
На третий день случилось так, что мать попалась несчастной
галлюцинирующей женщине днем, когда у гуся проходил период звуковой
активности. «Вот! Зайди – слышишь? Ну, Нин, слышишь?!» Всё. Такого
душераздирающего зрелища, которую представляла из себя бедная соседка,
мать не выдержала и созналась в преступлении – а именно в наличии на
балконе гуся.
Дальше ничего интересного не происходило. Гусь благополучно дождался
своей очереди на маршрут «Теща-колода-топор-казан-желудки», Новый год
пришел и ушел.
А вот соседка до самого нашего переезда (еще около семи лет!) с нами не
разговаривала. И только в самом конце, когда нас ждала машина, чтобы
увозить вещи, сказала: «А я-то уже психиатричку вызывать собиралась…
Тьфу на вас!»
Мораль: верь себе, даже если поверить непросто.

Партнеры

Реклама