- Волочкова в воротах одной известной футбольной команды сделала свой знаменитый шпагат. - Ей наверное в ее снах грезилось, как она в такой позе принимает 11-ти метровый. - А я думал она освятила или заколдовала так ворота, обещая, что отныне туда без солидного вознаграждения никто и никогда не забьет, так как ничего бесплатного в мире нет.
Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона
|
Активный отдых
События, как всегда, вымышлены, имена, пол, возраст и образы героев перемешаны случайным образом, если вы себя в ком-то узнали – 146%, что это не вы.
Андрей приехал в родные пенаты на очередную «побывку» к родственникам. Собственно, к родственникам его всегда просили заезжать родители, некоторое время назад вслед за сыном перебравшиеся поближе к нерезиновой столице, а сам он при посещении родного города предпочитал общаться с друзьями, а не участвовать в родственной встрече-попойке.
Впрочем, родственники уже вынесли Андрею вердикт «Москва парня совсем испортила, они же там водку вообще не пьют». И как ни противоречила вторая часть фразы личным наблюдениям Андрея в столице, он благоразумно с этим не спорил, ибо избыточное потребление беленькой недолюбливал, и запись в «конченые люди» с последующим резюме «нам больше достанется» его вполне устраивала. Итак, он рассчитывал пережить обязательное застолье, завершив его разносом тел не столь привередливой к напиткам родни по спальным местам, и уже назавтра отправиться догонять друзей-одноклассников, которые уже успели, пользуясь началом теплого сезона отпусков умотать в байдарочный поход. Благо, друзья не жаловали высококатегорийные маршруты по суровым таежным рекам, где нужно «плыть вперед по абрису», а предпочитали легонько помахать веслами в окрестностях города, делая во фразе «активный отдых» явный акцент на вторую ее половину. Мобильная связь покрывала регион не хуже, чем отважный боец Росгвардии кроет матом очкастых интеллигентов, которых приходится тащить в автозак силой. В сочетании с GPS, которая выдержала даже впряжение в одну телегу с трепетной ланью по имени ГЛОНАСС, это позволяло Андрею надеяться на скорое рандеву с друзьями, и он даже размышлял, получится ли вломиться к ним в палатку поутру с криком «Пиццу заказывали?» и соответствующей упаковкой в руках.
Но его планам не суждено было сбыться. «Андрюш, а помнишь Марью Кирилловну?», спросила в относительно более трезвой фазе застолья скольки-то-юродная тетка, «она же тебя даже бывало, гулять за ручку водила, когда мама ее просила помочь!» Андрей хорошо помнил себя с очень раннего возраста, и был твердо уверен, что ни с какой Марьей Кирилловной ни за какую ручку не гулял. Но послушно внял дальнейшим речам тетки, из которых следовало, что он, как большой специалист в технике (он вообще-то был компьютерщиком) просто обязан был помочь этой даме в каких-то ее проблемах сантехнического характера. Такая вариация широко известного явления «тыжпрограммист» несколько обескуражила Андрея, но он решил, что попытка будет не пытка. В худшем случае родня уверится, что Москва парня испортила и в смысле рук, растущих теперь не оттуда.
Итак, неранним утром следующего дня Андрей отправился к Марье Кирилловне. После долгой, но обязательной прелюдии («А как там родители?» «А Ниночка всё так же заведует домом культуры?» «А жениться ты еще не надумал?»), Андрей перешел-таки к главному. Мол, что там у вас, бачок течет или кран скрипит?
Оказалось всё серьезнее. Некая строительная фирма провела в доме ремонт сетей водоснабжения и канализации. Естественно, за счет и по заказу фонда капремонта («Ого», подумал Андрей, «они, оказывается, не только бабки нахаляву собирают, но и что-то реально делают»). «Ох, и замаялась я после них убираться», жаловалась Марья Кирилловна.
А после завершения работ и торжественного обхода всех жильцов с подписным листом насчет того, что работы завершены, явился сантехник их сетевой компании, осмотрел результаты ремонта и заявил, что счетчик пломбировать не будет. Так как весь монтаж проведен с нарушениями. И будет компания теперь брать плату за воду «по нормативам», что для экономной Марьи Кирилловны означало раз в десять дороже. Вскоре к некоторым соседям явились шустрые молодые люди, которые предложили за небольшую сумму, тысяч в десять-пятнадцать, устранить несоответствия. Что-то подкрутили, постучали. Видимых изменений хозяева не заметили, но счетчики после визита шустрых людей были опломбированы без вопросов. Но Марья Кирилловна не была в состоянии заплатить пятнадцать тысяч, да и не знала, к кому по этому поводу обратиться. Короче, Андрей понял, что решить проблему, подтянув гайку или залив стык герметиком, не получится. Но, будучи человеком обязательным, решил попробовать помочь, раз обещал. И пошел по инстанциям.
В управляющей компании ему подробно разъяснили, что жильцы дома имеют прямые договора с сетевой водоснабжающей компанией, поэтому УК никак не может помочь в данном вопросе. Хотелось бы. но никак. Разделение обязанностей, сферы компетенции, вы поймите.
Придя в строительную компанию Андрей после некоторых усилий проник в административное здание и попал в кабинет к «ответственному за капремонт». Его неприветливо встретил мужик с явного бодуна, заявил, что фирма всё делала по согласованию с фондом капремонта, а сейчас он вызовет охрану и выяснит, как Андрей попал на режимный объект, то есть в его кабинет. Или сам сейчас выяснит. Драка с мужиком и охраной не входила в планы Андрея, и он ретировался, отправившись в фонд капитального ремонта.
Там его выслушали вежливо и внимательно, и объявили, что они всё сделали правильно, доказательством чего является акт приемки работ, подписанный жильцами. И вообще все их подрядчики работают в рамках единой системы мониторинга качества, поэтому речи о том, чтобы они могли отступить от нормативов, не может быть. Выдали ему небольшую пачку ксерокопий сертификатов и заключений, и послали в водоснабжающую компанию, сославшись на то, что его тайминг беседы с менеджером истек в соответствии с нормативами.
В означенной компании с Андреем беседовали, напротив, весьма неформально. Чуть ли не зам главного инженера лично посоветовал Андрею всеми принесенными бумагами подтереться. «Знаю я этот дом, и что они там наделали!» Дальше он пространно объяснял, что расстояние от отвода до счетчика должно быть не менее стольких-то сантиметров по трубе, а не по прямой от края счетчика, что разветвления должны быть сделаны так, а не этак, и много еще чего. Андрей так воодушевился этими новыми знаниями, что прямиком отправился уже в жилинспекцию.
Жилинспекция поразила Андрея безлюдностью. Казалось бы, подобное место должно было кипеть и бурлить от недовольных народных масс, пришедших реализовать свою заветную мечту – пожаловаться. Но ничего подобного не наблюдалось. Народные массы отсутствовали как таковые. Андрей был в зале один. Скучающая дама за стойкой администратора сообщила, тем не менее, что все специалисты пока заняты. Никаких талончиков электронной очереди тут не было и в помине, но дама рекомендовала Андрею подождать здесь, пообещав, что отправит его к первому освободившемуся сотруднику. После чего вскоре и сама куда-то ушла, В течение получаса мимо Андрея быстро проходили какие-то люди, но обратиться к ним и спросить о своем деле он не успевал. Потом за конторку пришла совсем другая дама, поинтересовалась у Андрея, кого тот ждет, и сообщила, что единственный бывший в здании специалист только что уехал что-то инспектировать и назад сегодня не вернется. Андрею было предложено написать заявление по своей проблеме. Но тут выяснилось, что он не является ни владельцем, ни жильцом проблемной квартиры, ни даже ближайшим родственником таковых, в результате чего заявление вторая дама принять отказалась. Перспектива притащить в жилинспекцию Марью Кирилловну и пытаться удачно перехватить какого-нибудь специалиста представлялась Андрею туманной: его незваная подопечная была немолода, инспекция находилась относительно ее дома на другом конце города, а здешние сотрудники появлялись у себя на рабочих местах в таком стохастическом режиме, которому позавидовал бы хороший генератор случайных чисел.
Андрей не очень любил терпеть поражение после стольких усилий, и в печали побрел обратно через весь город пешком. Грустные мысли постепенно перетекли в воспоминания о детстве и юности, друзьях и подругах – и из этих воспоминаний вдруг вынырнуло одно – Оленька! Ну конечно, Оленька, подруга детства, она же еще пошла учиться в здешний строительный, еще кое-кто смеялся, «крановщица по имени Оля», мол, а она взяла и сделала неплохую карьеру… да ведь вот в этом самом «Водоканале», или как он там теперь называется!
Андрей осознал, что он исчерпал все варианты решения проблемы с парадного хода, и надо зайти с черного. Как говорилось в том спектакле? «Время звонить дяде!» В данном случае – Оленьке. И, не откладывая, Андрей сделал это.
По итогам довольно короткого разговора с Оленькой Андрей так и не смог прийти к однозначному выводу. То ли та с самого детства была в него влюблена, а он, козел такой, так этого и не заметил, за что должен теперь ощутить весь груз ответственности и последствий, то ли личный астролог категорически посоветовал его подруге отныне избегать общения с людьми по имени Андрей, то ли еще что. В общем, Андрей, будучи категорическим противником идеи «все бабы – дуры», в данный момент склонялся к внесению в свои убеждения первой поправки.
Но от этого опрометчивого шага его отвлек светлый образ другой девушки, идущей ему навстречу. Это была его одноклассница Лена, с которой давно был заключен молчаливый пакт об отсутствии романтических отношений, что сильно облегчало их общение и сделало их, в сущности, хорошими друзьями. Лена была совсем не дурой и при этом красавицей, но Андрей здраво рассудил в свое время, что красивых девушек вокруг много, умные тоже встречаются, а вот хороших друзей гораздо меньше, и даже при условии, что он добьется взаимности, курс обмена 1:1 окажется ему совершенно невыгоден. Поэтому он совершенно не удивился, когда эта девушка кинулась ему на шею с криком: «Андрюшка! Гад такой! Значит, из Москвы приехал, а мне даже непозвонил!», после чего с рассуждениями, что, раз он никуда не торопится, а видно же, что не торопится, то может и в гости зайти, потащила его к стоящему неподалеку «Ауди», где он был представлен мужу Лены. Про замужество Лены Андрей понаслышке знал, но на свадьбу приехать не смог («Занят, значит? Ну ты там в своей Москве совсем зазнался!»). Муж по имени Стас, кстати, реагировал гораздо дружелюбнее, чем сделали бы это большинство мужчин, жены которых кинулись бы посреди улицы кому-то на шею. Видимо, комплексами он не страдал, а в себе и своей жене был уверен.
Андрей был немедленно зазван в гости, привезен в неплохой коттедж на окраине города и усажен за импровизированный торжественный ранний ужин. Обмен воспоминаниями детства и юности, в ходе которого, кстати, выяснилось, что Андрей и Стас в свое время при разгоне местного рок-фестиваля убегали от одних и тех же ментов, к рассказу не относится, а посему я его пропущу. Зато, уяснив, что и Лена, и ее супруг занимают немалые должности в областной администрации, Андрей решился воспользоваться ситуацией, и, к слову, изложил свою сегодняшнюю проблему, попутно переквалифицировав Марью Кирилловну в родственницы. Для верности.
На это с энтузиазмом откликнулся Стас. «О, да это же Равиль, его хозяйство», выудил трубку радиотелефона и позвонил неведомому Равилю. По ходу этого разговора лицо Стаса монотонно стремилось к тому выражению, которое бывает у человека, осознавшего, что завтра придется-таки идти к стоматологу. Вроде и ничего принципиально страшного, но лучше бы было обойтись без этого. Закончив разговор, Стас бросил Лене: «Короче, это надо с Вадим Егорычем решать». «Ну и что?» «Да не люблю я с ним общаться». «Чтобы трахнуть, любить необязательно», заявила Лена и уже сама взяла трубку. Через пару минут разговора с Вадимом Егорычем в ее голосе прорезался металл, который удивил не только Андрея, но, похоже, и Стаса. Но еще минут через пять она назвала улицу, номер дома и квартиры и завершила беседу пожеланием, чтобы недоразумения случались пореже.
А назавтра в квартиру Марьи Кирилловны явился мрачный водопроводчик, который буркнул «Где тут у Вас счетчик?», потом часа два менял трубы, а в итоге поставил пломбу, вручил хозяйке документы и молча исчез.
Андрей догнал друзей-байдарочников только на их последней стоянке. И без пиццы.
Про Марью Кирилловну соседки стали шептаться: «Ишь, все заплатили за плонбы как миленькие, а эта выкрутилась, у ей, видать, блат».
Некоторое время спустя в заповедной зоне на берегу реки появился шикарный особняк, можно даже сказать, замок, с тщательно охраняемой территорией. Местные активисты ФБК заявляли,ч то он принадлежит В.Е. Козлицыну, недавно назначенному первым заместителем главы администрации в обход троих претендентов. «Занос был», говорил про это один из друзей-байдарочников , но Андрей в байдарочном сленге не разбирался. А попытки наймитов Госдепа добиться расследования прокуратуры по поводу особняка, ясное дело, окончились ничем.
P.S. Я считаю своим долгом заявить, что в России существуют жилищные инспекции, которые, в отличие от описанной, реально работают с заявлениями граждан и эффективно решают проблемы. Это, в частности, жилищные инспекции города Самары и Одинцовского района Московской области.
|
|
Все персонажи и события, описанные в истории - чистый вымысел автора. Не нужно искать аналогий и оригиналов. Даже если они живут по соседству. Жил был парень. Звали его Андрей. Однажды, где-то в 2000-х, отправился он отдать долг стране, в которой проживал. Долг в виде военной службы, который, по прошествии 2 лет был им успешно выплачен. Вернувшись, он, в отличии от других лихих воинов, мало распространялся о том, где и как служил, отделываясь фразами вроде "да обычный стройбат" или "да так же, как и все". Проживал Андрей в ПГТ вместе с мамой, которая имела одну, но пламенную страсть - выращивание редких видов растений. Климат Брянщины не особо этому способствовал, но упорство и любовь способны на многое. Цвели лимоны, алели тюльпаны, даже пара арбузов начала расти (пусть и маленьких). Андрей устроился работать на предприятие неподалеку от дома, не рядовым рабочим, немного повыше. Тишь, гладь да благодать. Но в один не очень прекрасный день в доме, где умерла старушка-соседка, поселился Николай - приехал из облцентра с целью подышать чистым воздухом и, возможно, наладить личное дело по производству вкусной и здоровой пищи, а конкретно - куриного мяса. Случилось это в период, когда наш герой Андрей уговаривал не очень молодую и не слишком здоровую маму переехать в город покрупнее - зарабатывал он прилично, и мог позволить маме качественное здравоохранение. Увы, она прикипела сердцем к своим артишокам, лимонам и цветущему в теплице алое, и отказывалась. Представьте себе ее горе, когда она увидела разрытые грядки и общипанные цветы результатов ее деятельности. Куры соседа-Коли умудрились прорыть проход под сеткой-рабицей и загубили ее многодневные усилия. Андрей любил маму, и на следующий день у них с Николаем состоялся разговор, в ходе которого Андрей был далеко послан. Мол, сделай нормальный забор, проблема твоя. Мама Андрея, видя, как ее растения загибаются от нашествий пернатых вредителей день ото дня, вняла просьбам сына и уехала в облцентр. А бывший стройбатовец начал мстить. У одного из знакомых он взял в дом, в огороде которого теперь царили глупые куры и бурьян, котенка 4-х месяцев от роду. Почему-то одноглазого. Новоприбывший носил гордое имя ветерана Вьетнама Джон Рембо, и практически все свободное время Андрей уделял тренировкам своего питомца. Прошел год. Огорода не стало, а под забором-рабицей через каждые 2 метра были куриные тоннели, через которые наглые захватчики проникали на суверенные территории. За неделю до часа икс, Андрей соорудил клетку размером метр на метр. Он впустил туда двух здоровенных петухов, на которых ушла половина зарплаты и рыжего одноглазого Рембо. Перед этим он погладил ставшего просто огромным кота, и сказал ему что-то. 10 секунд летели перья, и раздавалось суматошное кукареканье, потом Андрей выпустил из клетки зверя, который потерся об его ногу и добродушно мявкнул. Тушки двух неудачников были съедены Андреем и Рембо за 2 дня. Время пришло, и одним прекрасным вечером, видя привычных куриц на территоррии, бывшей когда-то огородом, мститель вынес из дома своего рыжего друга и сказал одно слово - убей. Большинство кур не успело даже кудахтнуть - Рембо не знал жалости и пощады. С утра, первым автобусом Андрей и хвостатый воин поехали к маме, где оба были накормлены и напоены, а рыжий стал отныне Барсиком, и обрел новый дом. Андрей вернулся. На следующий день к нему приходила милиция вместе с соседом, пышущим яростью, и брызжущем слюной. Он обвинял нашего героя в геноциде, извращениях, предательстве Родины и остальных смертных грехах. Наверно, лиса откуда-то забрела - сказал Андрей, кивнув на тушки куриц на участке. Дела не было. Последствий не было. Николай съехал через 5 месяцев. Но где-то далеко от вас живет огромный рыжий одноглазый кот, любимец окрестных бабушек и кошечек. И, возможно, иногда он, набив морду чересчур наглым соплеменникам, рассказывает им о своей великой войне и великой мести...
|
|
Давненько не брал я в руки шашек. Вижу на сайте стали популярны мимозы, посему зашлю-ка я свою, из далёкого детства.
"Ответственность"
Эпиграф: "Правильно поставленная задача - уже половина решения."
Вспоминая прошлое, вынужден признать, что лет в 5-6 я был весьма противным шкетом Гадство же моё выражалось в том, что я абсолютно не признавал прогулки под присмотром взрослых. Если дома я был само послушание, то при выходе на улицу в меня вселялся бес. Душа требовала независимости, и ноги сами забредали чёрт-те знает куда, подальше от бдительного ока. А так как пацанчиком я был шустрым, догнать меня было непросто.
Конечно, большую часть времени я, как и все, ходил в садик, но всех проблем это не решало, ведь на лето он закрыт. Отец и мать работали много, времени на выгуливание меня у них было маловато, разве что по выходным, и то не всегда. Но дитю "надо дышать свежим воздухом", говорила мама. Как-то пару раз пробовали приставить ко мне бабушку (по отцу), но я умудрился от неё удрать и влезть в осиное гнездо в парке около нашего дома. После того как я в виде шарика предстал перед бабушкиными глазами и позже был предъявлен родителям, она категорически отказывалась брать меня на улицу. Дома посидеть - пожалуйста, а на улицу - увольте. В итоге, в качестве надсмотрщиков мне были выданы дед (по матери) и старшая сестра (она старше примерно на 4,5 года.
С сестрой справиться было просто. Как заправский разведчик, я выжидал момент, когда она, увлечённая игрой в классики или прыжками через резиночку с подружками, теряла бдительность, и банально сбегал. Далее я направлялся по своим делам и потом, злорадно усмехаясь, смотрел из надёжного укрытия, как она в слезах бегала по двору в поисках меня. Раз, я, мелкий падонак, тихонько вернулся домой и доложил маме "Она со мной совсем не играет." После, через десяток минут, в истерике прибежала моя сестра с плачем "Братика потеряла. Исчез." и горько зарыдала. Мать, естественно, её профилактически ругала, и, пожалуй, впервые на моей памяти я испытал некую жалость к сестричке.
С дедом было посложнее. Обставить бывалого фронтовика мне по малолетству было непросто. Плюс дед был на руку скор и на расправу крут. Не помню ни разу, чтобы кто-либо другой из домашних хоть раз меня тронул пальцем. Бесхребетная интеллигенция предпочитала воздействовать на меня нотациями и взывала к совести. Дед же, в смысле воспитания, был куда ближе к народу и из всех методов предпочитал самый кратчайший, надёжный, проверенный на собственном опыте. За самоуправство и бунт хорошенько давал по заднице. "Скажи спасибо и носи на здоровье." И даже под его присмотром приключений было у меня множество. Стоило ему на секунду отвернуться - то я с качелей спрыгну и разобью нос, то полезу на забор и коленки расцарапаю, то с велика в какую-то канаву свалюсь.
Я умудрялся вляпаться в неприятность в абсолютно любом месте. Вот, например, на даче. Мама готовит, сестра поставлена пропалывать грядки, отец в городе на работе, дед что-то строит или чинит. Мне выдан совок, большая куча песка, и ведро с водой. Казалось бы, живи и радуйся, только за забор не выходи. Но нет, я, поводив жалом, нашёл яму, которую только что выкопали для компоста. Ну как в неё не залезть? Через пару минут приходит понимание, что вылезти из неё я сам не могу, уж очень глубока.
Выхода нет, кричу "деда!!!" Прибегает он, взбешённый из за того, что я его оторвал от дел, вытаскивает меня из ямы, даёт по жопе, и отводит обратно к импровизированной песочнице.
- Давай, замок строй.
Через пять, много десять, минут история повторяется. Теперь он меня берёт с собой, даёт важное задание - подавать инструмент. Только он отвернулся прибить доску, я уже в снова в яме и "анкор, ещё, анкор." Как мне помнится, в тот день я прыгал в яму с дюжину раз, и, соответственно, к вечеру сидеть было не очень удобно. Думаете это меня отучило? Как бы не так.
Приехали к нам дядя, тётя, и кузина. Родители сплавили меня с сестрой под их ответственность, как дополнительную охрану приставили к нам деда, а сами с облегчением уехали в отпуск на недельку. Веселой компанией поехали на речку. Точнее, почти весёлой, ибо мне купаться было запрещено. То ли я кашлял, то ли чихал, а может просто в наказание за какую-то провинность, даже не помню сейчас. Но приказ был однозначный, сиди на берегу, наслаждайся видом на воду. И щас, только разгон возьму.
Первым делом я тайком подошёл вплотную к берегу и умудрился промочить ноги, правда этого никто не заметил. После нарочито прогулялся по вдоль пляжа, дескать "вот он я, никуда не делся." Надзор ослаб, и вот я уже забрался на мост. Недалеко росли камыши, естественно, я за ними потянулся, как же не сорвать такую красоту?
Дальше было прозаично, ветерок подул, камыш отклонился, я за ним, и полетел с моста. Плавать я не умел, так что мне просто повезло, речушка была мелкая, чуть поболе метра. Впрочем, я и сам был метр с кепкой. Каким образом я умудрился стать на ноги и не захлебнуться под мостом, до сих пор не понимаю. Более того, не понимаю как дед обнаружил точно, где я нахожусь, ибо меня не был видно. Наверное, опыт не пропьёшь, сапёрская чуйка не подвела. Кожей ощутив неладное, дед молнией метнулся в правильное место и выдернул меня из воды как редиску из грядки.
За много лет, в драках, да и на соревнованиях и тренировках по карате, я регулярно получал люлей. Чаще, конечно, выдавал, но и получать свою долю приходилось. И скажу так, такой трёпки я более не получал никогда. Наверное дед вспомнил своё детство, и как мой прадед, суровый кузнец, его за шкодство лечил ремнём и даже кочергой. На удивление всем, я даже не заплакал. Более того, я был доволен, ибо получил взбучку лишь за падение с моста, а то, что я к тому времени уже успел промочить ноги, никто и не заметил.
Вопрос с активным неслухом требовалось решать, но как? Ни длительные мамины лекции, ни постановка в угол, ни суровая дедовская длань не являлись действенным лекарством. Вариант держать меня в стенах квартиры, хоть и рассматривался, но был отвергнут. Нужно было нестандартное решение, и нашел его мой отец. Усадив меня вечером на диван, он сказал:
- Сынок, ты уже большой. Осенью в первый класс пойдёшь. Отныне за тобой смотреть никто не будет. Дедушка уже старенький, а сестра - девочка. Их каждый обидеть может. Теперь ты за главного, отвечаешь за них. Смотри, чтобы они не потерялись и вели себя хорошо.
Я был очень горд новым заданием, и речью проникся. Случай проявить себя представился весьма скоро. Дед, сестра, и я отправились в парк аттракционов. Он только открылся и, естественно, был полон народа. Не так уж много и было подобных развлечений в начале 80-х.
Глаза разбегались. Ах, какие там были карусели! А машинки! А колесо обозрения! Даже почему-то стоял всамделишный самолёт. Везде были какие-то стенды с красивыми плакатами. Помню ещё длиннющую очередь к бочкам с надписями "ПИВО" и "КВАС". Но главное - это, конечно, лотки с мороженым, которого не было вкусней. Пломбир в вафельных стаканчиках. Мороженное сливочное, кофейное, и с шоколадной корочкой на палочке. А, чуть не забыл, самое желанное, с лимонной корочкой. Небывалый шик, помнится, за целых 30 копеек.
Если и был рай на земле, то он несомненно был именно там, где-то между лотками, каруселями, надувными шариками и огромными деревянными фигурами в виде зайцев, медведей, и сказочных персонажей. Я был увлечён, поражён, восхищён. И вот я повернулся, чтобы поделиться своим восторгом и в ужасе увидел, что позади меня нету ни сестры, ни деда. Вот секунду назад они были, где же они?
Первым делом вспомнился наказ мамы "если что случилось, стой и жди на одном месте." Я честно стоял. Долго. Может целых секунд 30. Но ни дед, ни сестра так и не появились. Что же делать, не проводить же мне тут весь день? Даже праздник жизни как-то померк.
Решение пришло в голову само. "До дома далеко, пожалуй не дойдёшь, ведь сюда мы ехали на автобусе. И денег на билетик у меня нет. Но дом бабушки и дедушки (что по отцу) совсем близко. Направлюсь-ка я туда." Адреса я не знал, но маршрут представлял абсолютно чётко: вдоль основной дороги до перекрёстка, перейти улицу, там остановка. Дальше справа будет баня, за ней поворот. Свернуть, чуток пройти, потом налево, далее через два проходных двора и третий будет их. Второй подъезд, если считать справа, пятый этаж.
Ещё раз я окинул взглядом уже ставший неинтересным парк аттракционов и, не увидев знакомых лиц, направился по заданному направлению. Я бодро прошёл почти до остановки, как вдруг меня озарила мысль. "Папа же мне сказал следить за дедушкой и сестрой. Я большой, знаю куда идти, значит я не потерялся. Но их то нет, значит они потерялись. А кто их найдёт? Я, получается, бросил их в беде. Как они же доберутся домой?" В голове зазвучали снова слова папы "дедушка - старенький, сестричка - девочка, их каждый обидеть может."
Вот тут я и заплакал. От жалости к ним, потеряшкам, и от негодовании на себя "как же я мог бросить беззащитных". Со всех ног я понёсся назад к аттракционам. Запыхавшись, влез в толпу. Лотки с мороженым, очередь за пивом, очередь на колесо обозрения, самолёт, фигуры животных. Нигде нету дедушки в синей рубашке и девочки с большим белым бантом. Меня охватила паника: "Неужели они пропали? Что я скажу папе? Что я скажу бабушке? Что я натворил..."
И вдруг я увидел их, стоящих у дороги. Никогда не видел деда таким напуганным. Он растерянно смотрел на дорогу по которой проносились машины и рукой массировал сердце. Сестра же стояла вся зарёванная и бантик почти сполз с косички. "Однозначно потерялись, бедняжки," - кольнуло внутри. Я взял себя в руки, вытер слёзы, и тихонько подошёл сзади. "Ну, вот вы где. Куда делись? Разве вам мама не говорила, если потерялись - стойте где стояли. А то я бегаю по всему парку ищу вас. На минутку отвернуться нельзя." начал ругать я их.
Никогда не видел, чтобы так быстро менялось выражение лиц. Оба пытались что-то сказать, но не могли. "А ну дали мне руки. Немедленно домой. Вот вернёмся, задам вам взбучку." взрослым тоном приказал я.
Вечером доложился отцу:
- Деда с сестрой вели себя плохо, только я отвернулся, они сразу убежали. Никуда брать с собой нельзя. Еле-еле их нашёл и домой привёл. Как наказать деда, ты сам решай, а сестру я бы сладкого на неделю лишил. - порекомендовал я.
Странное дело, но после этого случая дед больше ни разу меня не наказывал. Я больше и не убегал никуда, ни от него, ни от сестры. Да и как же их одних оставить, несмышлёнышей? За ними глаз да глаз нужен, на мне же "ответственность."
|
|
Пример для подражания
1.Авторитеты и чмыри.
- Быстро хватайте ломы, и
отправляйтесь подметать плац!
- Товарищ сержант! Зачем ломами-то?!
Мётлами будет заебись!
- Мне не надо заебись! Мне надо,
чтобы вы заебались!
(Народный фольклор)
После подъема и утренней зарядки, по распорядку дня военнослужащим предоставляется полчаса на утренний туалет.
Подразумевается, что солдаты за это время должны успеть умыться, «оправить естественные надобности», заправить и «отбить» коечки, начистить сапоги, подшить свежие подворотнички, если кто не подшил с вечера, выровнять по натянутой леске койки, матрацы, подушки, тумбочки, табуретки.
В училище мы все это делали быстро, но спокойно. Без суеты. И еще оставалось время на неторопливый перекур.
В Тикси же, в в/ч № 30223, куда я был направлен после отчисления с третьего курса ГВВСКУ, процесс заправки коечек и выравнивания растягивался и затягивался на все тридцать минут. Сержанты, «черпаки» и «деды», голосом, пинками и затрещинами, подгоняли «гусей» и «молодых», чтобы те постоянно бегали из прохода в проход, не расслаблялись и не «тащились».
Если вдруг все было выполнено, а время до завтрака еще оставалось, кто-нибудь из «авторитетов» сдвигал с места одну койку, и приказывал все выравнивать по ней.
Офицеры это время находились в канцелярии, и в процесс не вмешивались.
И вот, посмотрел-посмотрел я на это действо, выровнял и отбил свою коечку, поправил койку соседа, который был в этот день в карауле, и решил, что я, по своему статусу, не должен принимать участия в этой беготне.
Я же не гусь и не молодой.
Пусть эти, - которые гоняют, - столько послужат, сколько я прослужил.
Вышел из узкого прохода на «взлетку» и сел на табурет.
Не совсем рядом с авторитетами, но и неподалеку от них.
Они покосились на меня, кто-то сказал:
- А ты, кадет, чего уселся?! Заправлять коечки не надо?
Я ответил:
- Я. Заправил. Свою. Койку.
Они промолчали. И вроде бы потеряли ко мне интерес.
Через несколько минут ко мне подошел какой-то салага. Детское лицо, форма не ушита по фигуре – явно молодой, или гусь.
- Ты чего расселся здесь! – возмутился он.
Я спокойно поинтересовался:
- А ты кто? Народный контроль?
Он покраснел от злости и схватил меня за рукав:
- Пошли выйдем, кадет!
Я рывком освободился от его захвата:
- Пошли.
Кто-то из авторитетов, с интересом наблюдавших за нами, сказал ему:
- Медведь, потом! Ротный вышел из канцелярии.
Дежурный по роте крикнул:
- Рота! Строиться на завтрак!
Медведев прошипел мне сквозь зубы:
- После завтрака поговорим!
Я согласился:
- Поговорим.
2. Бой без правил.
«И мы, сплетясь, как пара змей,
обнявшись крепче двух друзей
Упали разом, и во мгле
бой продолжался на земле».
(М. Ю. Лермонтов).
После завтрака пошли мы с Медведевым в батальонный туалет – большой такой сарай, - и начали там кулаками махать.
Я только разок ему попал слегка по скуле, а он бил, как гвозди заколачивал.
Он неплохой боксер-то был. Потом даже первенство полка выиграл в своем весе.
Ну, я по нему не попадаю, а его удары то и дело пропускаю. Решил перевести схватку в партер. И тоже неудачно. Лежу на спине, пытаюсь отмахиваться, а он лупит мне по роже. Перевернулся на живот. Из угла рта струйка крови дугой бьет в снег. Медведев молотит меня по затылку, но это уже не больно. Думаю: "Пусть кулаки отбивает".
Тут вбегает якут-дневальный с нашей роты, наклоняется, чтобы заглянуть мне в лицо, спрашивает:
- Кадет, ты Гладков?
Медведев опустил руки, не понимает, в чем дело. Я тоже не понимаю:
- Да, - отвечаю, - Гладков.
Якут говорит:
- Тебя в канцелярию вызывают.
Медведев вскочил:
- Ты что, сука, заложил уже?
Я, с трудом шевеля разбитыми губами, отвечаю:
- Ты охуел?! Когда бы я успел-то?
Якут убежал, а мы с Медведевым медленно идем за ним. Серега (его Серегой зовут, Медведева-то) причитает:
- Ой! что теперь будет, что будет... Ты снегом утрись...
А какое там утрись, - угол рта справа рассечен так, что кровь не по подбородку течет, а струёй вперед летит.
Я удивляюсь:
- А чего ты так переживаешь-то? Ну, подрались, и подрались. Что такого-то?
Он возмутился:
- Ты сдать меня хочешь? Я две недели назад Сивому морду разбил, так мне ротный сказал, что если еще раз подобное случится, то под трибунал отправит.
«Ага, - говорю, - значит нельзя сказать, что подрались. А что тогда говорить?»
Остановились, думаем.
«Значит так, - говорю, - нашу роту в полку не любят. Это я уже знаю. Ты выводной, тебя вообще ненавидят. Ты пошел в туалет, а тут двое незнакомых солдат спросили - ты выводной? И начали тебя бить. И тут я зашел. Мне врезали, и я сразу упал. А тебя они тоже повалили, и убежали.
Пройдет такое?»
Он ответил, что должно пройти.
3. И тут началось…
Дорога к истине заказана
не понимающим того,
что суть не просто глубже разума,
но вне возможностей его.
(И. Губерман).
Медведев остался возле дневального, а я зашел в канцелярию и доложил!
- Рядовой Гладков по Вашему приказанию прибыл!
Командир роты капитан Бородин, не поднимая головы от документов на письменном столе, спросил:
- Слушай, Гладков, а где твоя комсомольская учетная карточка?
Я говорю:
- Так, наверное, она была в том запечатанном пакете документов, с которым мы сюда приехали, и который начальнику штаба отдали.
Тут он посмотрел на меня, и изменился в лице.
- Гладков! Что случилось?
- Товарищ капитан, я пошел в туалет, а там двое солдат Медведева били. Ну и мне досталось...
Он не дослушал меня:
- Это Медведев снова?! Дневальный! Медведева сюда!
Вошел Медведев.
Я быстро заговорил:
- Это не он, товарищ капитан! Его тоже били…
Ну и вместе с Серёгой мы толково изложили мою выдумку. Я упирал на то, что вообще не при делах, - я вошёл, они дерутся, меня сразу ударили, и я упал.
Ротный сразу:
- Вы их знаете?
- Нет!
- С какой они роты?
- Не знаем!
Бородин с сомнением нас слушал.
Дневальный в коридоре крикнул:
- Рота! Смирно!
В канцелярию зашел начштаба полка Грановский.
Вот тут, как я теперь понимаю, Бородин был в сложном положении.
При Грановском он не мог производить дознание. Потому что он либо контролирует положение дел в роте, либо нет. Если мы с Серегой врем, то это ЧП в роте. «Неуставные взаимоотношения», с возможным направлением кого-то в трибунал, и пятном на репутации командира роты.
А если поверить нам, то ЧП не в роте, а в полку. И пусть Грановский разбирается. А Бородин исполнит его приказы.
Вот поэтому Бородин и сказал:
- Товарищ подполковник! Разрешите доложить? Моих солдат избили неустановленные военнослужащие!
А Грановский счел, что Бородин уже во всем разобрался, и докладывает то, что ему достоверно известно.
Грановский нам:
- С какой они были роты?
- Не знаем, товарищ подполковник!
- Почему вы их не задержали? Сколько их было?
- Двое. Не задержали, потому что не справились.
Грановский возмущенно:
- Что за безобразие! Два солдата караульной роты не могут справиться с двумя?!
Бородин, отныне ваши солдаты должны не меньше двух раз в неделю заниматься самбо и боксом в спортзале. А сейчас мы пойдем по казармам искать этих…
4. И продолжилось…
Пошли мы по казармам.
Грановский, Бородин, еще кто-то из офицеров роты, может и дежурного по полку Грановский вызвал. Помню, что много было офицеров.
Какие тогда у нас были роты самые борзые? Пятая, или шестая? – Не помню. Да и не важно.
Одна рота дедов, другая – черпаков.
Медведев рассказывал про какую-то, что там офицеры вроде даже не рискуют поодиночке в спальное помещение заходить. Якобы случалось, что в офицеров заточенные миски бросали... Куда там ниндзевские шурикены...
Ну, ходим мы по казармам, а все роты были на работах. Строились перед нами дневальные, каптеры, еще кто-то... Грановский покрикивал на меня и Медведева: "Внимательней смотрите!", а те, на кого мы смотрели, с любопытством и компетентно разглядывали мою рану, оценивая красоту и силу доставшегося мне удара.
Посмеивались надо мной. Медведев улыбался им в ответ той стороной лица, которую не видел Грановский. А я улыбаться не мог.
Обошли мы все казармы полка, и меня отправили в санчасть.
Хирург моментально двумя стежками зашил рану.
Пару дней пришлось поголодать, потому что рот почти не открывался, а рассиживаться в столовой не позволяли. Две-три ложки успевал проглотить, и уже «Рота! Встать!»
Еще одно испытание пришлось пережить.
В тот же день, перед обедом, Бородин вывел меня перед строем роты, и произнес прочувственную речь о том, какой я молодец, как я смело вступился за товарища, постоял за честь роты, и героически пострадал при этом. Я не знал куда деваться от стыда.
Солдаты-то все знали, только помалкивали…
Прошло два месяца, пришли в роту гуси из Владимирской области.
Бородин и их сразу построил, и снова меня вывел перед ними. Вот, дескать, герой, по морде получил, за то, что в караульной роте служит. Даже рот ему зашивали…
Гуси загрустили, и поплямкали губами, представляя, каково это, - с зашитым ртом…
Эпилог.
Медведев быстро поднялся, в авторитет вошел. Не из-за этой истории, а по личным качествам своим.
Физически сильный, с прямым и твердым характером, он не мог не подняться.
Ко мне относился спокойно. Без дружеских симпатий, но и без вражды.
Он какое-то время еще был выводным. Потом решил, что быть вертухаем западло, и начал забивать на службу.
Долго добивался перевода в другую роту, и добился-таки. Дослуживал, если не ошибаюсь, в мехроте дизелистом.
Весной 84, после того, как ротный меня снова очередным гусям в пример ставил, я где-то в полку встретил Медведева. Сказал ему, что опять, как дурак стоял перед строем, и слушал речь о своем «геройстве». Он поржал. А я продолжил:
- Может, когда уезжать буду, сказать ротному, как на самом деле было?
Серега построжел:
- Ты охуел?! Уедешь, а мне еще полгода служить! Даже и не думай!
Из писем знаю, что и осенью 84, и весной 85 гусям приводили в пример рядового Гладкова, который, хоть и получил пиздюлей, но молодец!
|
|
Месяца полтора-два тут была история про зоопарк в блокадном Ленинграде ( https://www.anekdot.ru/id/980438 ). Признаюсь, она не давала мне покоя. Дело в том, что в моей семье осталось ещё 3 ветерана. Двух я знаю еле-еле, да и живут они от меня далеко, в Израиле, а вот одного я знаю хорошо. Он мало того, что ветеран, он ещё и пробыл в Ленинградской блокаде до марта 1942. На День Благодарения, когда семья собралась, я улучил момент, поведал ему про бегемота и поинтересовался его мнением. В ответ я услышал то, чем хотел бы поделиться. Мне кажется, что его рассказ достаточно интереснен, ибо не думаю, что на сей день, осталось много блокадников-ветеранов.
Даже не знаю, как этот очерк назвать. Пускай так и будет:
"Рассказ в День Благодарения."
"Жили мы на Пушкинской улице, это самый что ни нa есть центр Ленинграда, до Кузнечного рынка рукой подать. На начало Войны мне было 15 лет, только 8-ой класс закончил. Я ведь, как и ты, декабрьский.
Отец с братом ушли в ополчение и сгинули осенью 1941-го, как и почти все ополченцы. Даже не знаю где они захоронены. И захоронены ли вообще. А мы с мамой остались в Ленинграде, об эвакуации даже и не думали.
Учиться осенью я уже не пошёл. Да и некуда идти было - школу нашу под госпиталь забрали. Впрочем, бездельничать времени не было, целыми днями искал пропитание и дрова.
В ноябре 1941-го стало очень плохо. Сильно похолодало, а главное резко уменьшили норму хлеба. Отныне моя доля была 125 грамм в день, а мамина - 250. Карточки были и на другие продукты, но их не отоваривали. Только хлеб можно было получить, и то надо было дикую очередь отстоять.
За ноябрь-декабрь всё, что только можно было, отнесли на Кузнечный. Там барахолка была, при везении, можно было обменять вещи на продукты. Хотя и не было у нас особо ничего, из приличных вещей лишь отцовская одежда, пальто, ботинки и т.д. А мебель и книжки нам самим нужны были, мы ими буржуйку топили.
А забыл, ещё часы каминные у нас были, бронзовые. Старинные, красивые, с наядами и лозами винограда. Их ещё до моего рождения, в начале 20-х, отец где-то достал. Они тяжеленные, но я умудрился, дотащил до рынка. Такие планы на них строил, думал обменяю на крупу или хлеб. Так целый день простоял, но на них никто и не позарился. Еле обратно отнёс, все руки оттянул. Мы, когда эвакуировались, в комнате их оставили. Когда мама вернулась в 1944-м, они так и стояли, никто не взял.
Я так скажу, кто бы там чего ни писал и ни говорил, на 125 грамм хлеба в день прожить невозможно. Все, кто выжил, имели ещё что-то. Или запасы старые, или вещи на обмен, или доступ к продуктам. Иначе они померли бы в декабре 1941-го, это без вариантов.
Нам повезло. У меня двоюродный брат был, на 14 лет меня старше. Его призвали и он служил в самом Ленинграде. Должность его уже и не припомню, но знаю, что в его части он заведовал раздачей продовольствия солдатам. Потери же у нас большие были, так бывало пайки выделялись, а солдат уже убит. Раз в дней 10-12 он навещал нас, и приносил немножко еды. Сухарей, реже крупы, сахар пару раз, банку консервов. Без него бы мы умерли однозначно.
А в начале января фартануло, и ещё как. Немцы в начале 1942-го бомбить стали меньше, но обстрелов было очень много. Так вот, раз на моих глазах убило лошадь. Да-да, были лошади в блокаду. Она ещё дух не испустила, как на неё набросились. Каждый пытался урвать кусок мяса, кто ножом, кто щепкой, кто просто руками. Я одним из первых добежал, удалось достать кусочек. Кусок мяса в январе 1942-го, огромное богатство.
В феврале 1942-го произошло самое страшное. Об этом не пишут и в фильмах не показывают, а я уж скажу, хоть и не к столу это. Примерно с конца осени - начала зимы, как морозы припустили, канализация перестала работать. А куда ходить, спрашивается? Только во двор. И в каждом дворе горы замёрзшего говна.
Так вот, в феврале прошёл приказ, мол: "Скоро весна, всё растает, будет эпидемия. Немедлено убрать." Привезли ломы, лопаты, тачки. Всем жителям приказали идти и чистить. И я пошёл, и мама моя.
На следующий день мы с ней слегли. До сих пор не знаю, что это было, или от голода сил не осталось, или перетрудились, или переостудились, или какую-то инфекцию подхватили. А может, и всё вместе.
Мы лежали плашмя в нашей комнатушке и встать не могли. Даже говорили еле-еле. Холодно, аж жуть. И так хочется есть.
Соседка по коммуналке зашла, мама ей прошептала, где карточки хлебные лежат. Попросила отоварить и нам хлеба принести. Хлеба-то соседка действительно принесла, но... карточки не вернула. Взглянула на нас, сказала жестко " вам всё равно умирать". Без карточек - и здоровому верная смерть, ведь до получения следующих ещё полторы недели. А мы больные, голодные, замерзающие.
Мы лежали с мамой, смотрели друг на друга и умирали. Хоть мне всего 16 было, я понял ясно, это всё, конец. Скорее всего, сегодня, максимум - завтра. Такое безразличие охватило, одна мысль - поскорее бы. А дальше... А дальше я лишь помню, что дверь хлопнула и пришёл Паша (двоюродный брат). Он принёс царские дары - мешочек риса и полбуханки хлеба.
После, как в бреду вспоминается. Где-то он нашёл доски, протопил буржуйку, каши нам сварил, с ложечки кормил. Вроде даже какого-то врача приводил. Спас он нас, выходил. Даже не знаю, сколько это всё длилось, время стало. Может - день, может - неделю. К началу марта с мамой мы уже были на ногах. Самое обыкновенное чудо, в 99 случаях из 100 при таком раскладе люди умирали.
Ну, а потом нам ещё раз повезло. У мамы брат был, на какой-то мелкой должности, вроде писаря, служил в штабе Ленинградского фронта. Продуктами он нам не помогал, но добавил в список для эвакуации. И по Дороге Жизни в марте 1942-го нас вывезли.
На станции много вагонов было, на одном былo написано краской "Пятигорск." То есть, планировалось, что он на Кавказ поедет. Мы туда и поехали, но по дороге на другой поезд пересели и добрались до Ташкента. А там снова пересели, и поехали в Самарканд. В декабре 1942-го, как только 17 исполнилось, меня призвали. Отправили в учебку в Термез, а потом на Степной Фронт, пока не ранило.
Что с Пашей произшло? Ничего. Так и прослужил всю войну в Ленинграде. Соседка? С ней тоже всё нормально, но муж у неё умер. В следующую зиму. После войны мы в той квартире не остались, переехали на Петроградку, в другую коммуналку.
Так бегемот выжил, говоришь? Хм... Очень интересно. А я и не знал...
|
|
Этой семейной легенде лет 170-180, наверное, не меньше. Её рассказал моему отцу ещё мой прадед, почти 50 лет назад, за пару месяцев до того, как отец пошёл в армию. А сам прадед (он 1885 г.р.), слышал её ещё мальчиком от своего деда. Мой отец, недавно, поделился ею со мной, ну, а я уж с вами.
"Про что же эта история?" - подумал я перед тем как начал её писать. Долго сам не мог понять. А потом понял, она про любовь.
"Один из Двенадцати"
Эпиграф
1) "Плодитесь и размножайтесь." (Бытие).
2) "Если любишь сына своего - отправь его в путешествие." (Японская поговорка)
3) "Из десятка девять убей, а десятого представь." (В.А. Гиляровский, "Мои Скитания")
У моего прапрапрапрадеда было множество детей. Эка, скажете, удивил, в начале 19-го века огромные семьи были не редкость. В принципе, это было разумно, ведь детская смертность была очень высокой. Часто из четверых-пятерых отпрысков до взрослого возраста доживал один, хорошо если два. Но бывали и редкие исключения, когда выживали почти все.
Сколько дочерей было у моего четырежды прадеда, история до моих дней не донесла, а вот сыновей было аж целых 12 штук. Как он их всех кормил – диву даюсь, ибо, предполагаю, богачом он не был. Впрочем, столько детей –уже состояние, да и благословление Господне. Благословление благословлением, конечно, но и трудностей с такой оравой немало. Пожалуй, главная из них была - призыв.
В 1827-м году правительство Николая I подкинуло очередой "подарочек" еврейскому населению страны. Отныне, с каждой тысячи евреев-мужчин, призывали 10 человек в год (у христиан брали 7 рекрутов с каждой тысячи мужчин через год с 18 лет). Более того, начали забирать детей в кантонисты с 12 лет (это официально, а в действительности забирали и намного младших). Более того, часто ездили по местечкам "хапуны" и "ловчики" и еврейских детей просто напросто похищали (кому интересно, почитайте Гиляровского).
Служба в те годы длилась аж 25 лет, но проблема была не в сроке и, даже, не в тяготах, и, даже, не в ограничениях самой службы (например, евреи не могли выслужиться в офицеры, даже унтер-офицерское звание было, практически, недоступным). А главное, практически, всех еврейских рекрутов очень прессовали креститься. Закон о том, что детей до 14 лет нельзя крестить без разрешения родителей, был принят много позже, так что исследователи считают, что почти 90% выживших еврейских детей-кантонистов крестились. Оттуда и появилось столько Ивановых (например, сын кантониста, Н. Иванов - Главнокомандующий Юго-Западным фронтом), Алексеевых (другой пример, М.Алексеев - главнокомандующий армиями Западного фронта), Александровых, Петровых, Константиновых, Фёдоровых, и т.д., ведь фамилии часто давали по имени крёстного отца, обычно одного из солдат. Иногда давали и фамилии по тому в день какого святого происходило крещение (например день ахрангела Михаила). Конечно, процент крещения среди рекрутов старше 18 лет был ниже, но зашкаливал хорошо за 40%.
Перед предком моим стала проблема. Шансы на то, что сыновья (если не все, то хоть кто-то из них) попадут в рекруты были стопроцентные. Надо было что-то предпринимать, но вариантов было немного, ибо закон был суров и исполнялся чётко. Была лишь одна малюсенькая лазейка. В армию, в соотвествии с указом от 1736-го года, не брали единственного сына.
И тогда мой четырежды прадед придумал такую штуку. Он 11 сыновей своих... раздал. Да, да, да! Просто напросто раздал! Оказывается, было множество семей, где никто из детей не выживал, или где не было мальчиков. Без сына, наследника и помощника, в те времена в хозяйстве было очень туго. А тут, забесплатно, здоровый пацанчик. Так что разобрали мальчишек с пребольшим удовольствием, даже как-то бумаги на них выправили. Не знаю как, но думаю, без барашка в бумажке не обошлось.
Дед моего прадеда и был одним из тех одинадцати розданных. Попал в подмастерья и, по совместительству, в сыновья к кузнецу. Оттуда род мой и фамилия пошли. А свою историческую фамилию я не знаю и имя хитрого предка тоже не ведаю. И спросить не у кого.
С отцом я разговорился, и он меня спросил:
- Ты как думаешь, зачем он это сделал?
- Ну, от рекрутчины спасти. Хорошего в 25 летней службе мало.
- Не от службы он их спасал. Я мыслю, он хотел чтобы дети не потеряли сами себя. Во взрослом возрасте пускай каждый сам для себя решает, а вот ребёнок должен расти по родительскому канону. Посему на такой поступок он с женой и пошёл. Наверное, самую большую жертву, что могут принести родители, они принесли – навсегда отдали своих детей.
Я, вот, сижу и думаю. Про что же эта история? Наверное, она про любовь. Может вы со мной и не согласитесь, но я так думаю.
|
|
Есть во Владивостоке такая знаковая персона - Фима Звеняцкий. Действительно талантливый деятель искусства. Его весь город уже сто лет знает, а я вот на днях столкнулся впервые. Расставшись, решил развести понт перед любимой и позвонил ей:
- Солнышко! Отныне ты будешь жать руку человеку, жавшему руку Фиме Звеняцкому! Целовать голову, видевшую Фиму Звеняцкого!
- Подумаешь! Он со мной не только здоровался. Но и в щечку целовал.
- Блин. Не дадим Фиме встать между нами!
- Не дадим.
- Зато у меня теперь хер человека, стоявшего рядом с Фимой Звеняцким! А у тебя вот нет!
- Как, у тебя хер стоял рядом с Фимой?!
Тут надо заметить, что любимая моя иностранка, и ее дружба с русским языком не взаимна. А еще она легко ведется на всякую чушь. Я привык ей объяснять терпеливо, в стиле очередного урока русского языка:
- Я стоял. Фима стоял. Хер нет. Если бы стоял, было бы причастие "стоявший". А я сказал "стоявшего".
- Чертовы причастия!!!
|
|
Видеоклипы последних лет о всяких разноцветных революциях и прочих майданах оживили в памяти картинки первой командировки в Африку.
Недели через полторы-две после нашего прибытия по назначению, в городе начался примерно такой же карнавал, который мы наблюдаем в репортажах с Ближнего Востока и незалежной. Только алжирские повстанцы - радикальные исламисты, кроме всего прочего, ещё выстраивали различные городошные фигуры из автомобильных покрышек и поджигали их, что в результате давало внеочередное полноценное солнечное затмение. Ну, и ещё разница была в том, что армия и полиция была на стороне светских властей, а не разбежались или безучастно наблюдали.
И вот в такой непростой общественно-политической ситуации у разлучённых с Родиной русских парней подошли к концу запасы Смирноффых и Джонни-пешеходов, закупленных во Freeшопе и нелегально ввезённых в жаркую мусульманскую страну.
Кстати, для того, чтобы обойти таможенные запреты и провезти что-то неположенное, применялась простенькая военная хитрость: при вскрытии чемодана, сумки или коробки таможенник сталкивался нос к носу с игрушечным Хрюшей, ну, или с фотографией чемпионки ВДНХ по закромам сала. Лицо Магомеда тут же изображало некий меланж брезгливости, отвращения и панического страха, как будто он вдруг увидел облёванного и обосранного с ног до головы Фредди Крюгера или Собчак с Малаховым, его руки начинали работать в режиме вентилятора (что было очень кстати при 40%-ом тепле), заодно указывающего на выход из аэропорта. Поэтому сначала у нас с собой было.
Но вернёмся к нашим русским парням, среди которых, кстати, были: два хохла, еврей, узбек, армянин и, то ли якут, то ли чукча. В сложившихся обстоятельствах, когда закуски было навалом, а всё что было «для аппетита» закончилось, невзирая на так некстати образовавшуюся чрезвычайную ситуацию, было принято мудрое решение послать гонца. В качестве такового единогласно был выбран «молодой боец», а если быть точнее, то «доверие» было оказано мне. Надо сказать, что в Алжире, хоть и с трудом, но можно было купить вино или пиво местного разлива, но различались эти мочеобразные напитки только цветом: от красного мутило и поносило, а от жёлтого наутро раскалывалась голова. Впрочем, она и от красного была тяжёлой. Но! Был один не предусмотренный антиалкогольной компанией нюанс: в аптеках города в мирное время свободно продавался чистый медицинский спирт. И совсем недорого. Вот эта самая субстанция, расфасованная в пластиковые пузырьки по 250 мл, или если по-нашему, то грамм, предназначенная для сугубо медицинских целей, и выступала в роли продукта первой необходимости российских контрактников. Помочь мне, ещё не освоившемуся в городе, добровольно вызвался Парфён. Он, будучи на втором году, явно сильнее других скучал по Родине и, соответственно, испытывал необходимость залить вялотекущую ностальгию шедевром алжирской фармакологии. К тому же, у него была машина.
В городе нас явно не ждали - всё горит, вокруг стреляют, слегка попахивает слезоточивым газом, с одной стороны баррикады и беснующаяся толпа, с другой - бронетехника и кордон из военных и полицейских. Все магазинчики, которые не успели разбить и разграбить, закрыты на решётки и ставни, но аптека, находившаяся через дорогу, как раз посередине между выясняющими отношения высокими сторонами, сука, открыта! Мы спешились и уверенной (кто бы сомневался?) походкой направились к цели. Рыжему мужику в штатском, представившемуся сотрудником службы безопасности и сносно говорившему по-французски, вместо документов мы предъявили русский дух с перегаром, а также предоставили к осмотру шорты и майки. Рыжий, как появился из толпы, так в ней и исчез. Страшно почему-то не было.
Аптекарь уже был в курсе, что русские ежедневно перед сном растираются спиртом и делают примочки, поэтому без лишних вопросов отпустил нам десять пузырьков и поспешил закрыть свою лавочку, а мы удовлетворённые удачным шопингом, направились к машине, оставленной в переулке. Когда из-за ближайшей баррикады какая-то гопота начала выражать нам необоснованное и к тому же непонятное недовольство и бросила в нашу сторону несколько камней, я наклонился и сделал вид, что тоже подбираю камень. Слышал, что собак такое движение отпугивает. Подействовало - недовольство спряталось за баррикадой. Больше претензий к нам у радикальных мусульманцев не было. Страшно не было.
На этом всё могло бы благополучно закончиться, но мы упустили из виду одну мелочь - в городе был объявлен комендантский час, и выходили мы в город до того, а возвращались уже после того. То есть после запретных 20-ти ноль-ноль. Здесь нелишне будет сказать, что солнце там не заходит и даже не закатывается, оно, провисев почти весь день в зените, вдруг в течение каких-то пяти минут буквально падает за горизонт. И вот оно упало. Из ночных светил остались только фонари. Помните: Ночь, улица, фонарь, аптека… Нет, не так. Сначала всё-таки была аптека, а значит: Аптека, улица, фонарь.
Так вот, под одним из таких фонарей, буквально в 500 метрах от накрытого стола, за которым, как мы тогда наивно полагали, не хватало только нас, на совершенно пустынной дороге, мы нарываемся на патруль. Три сына Аллаха, облачённые в военные мундиры, остановили машину и полюбопытствовали, не являемся ли мы зачинщиками беспорядков, провокаторами или, страшно подумать, иностранными шпионами. В качестве доказательства нашей неправоты и серьёзности их намерений нам были предъявлены два Калашникова и один гранатомёт, небрежно направленные в наши вспотевшие пупки. Где-то совсем рядом раздавались автоматные очереди и какие-то хлопки. Начало становиться страшно.
Продемонстрировав новым знакомым содержимое пакета и рассказав о древней русской традиции растирать перед сном пятки спиртом, мы принялись сбивчиво объяснять, что мы заблудились, и доказывать нашу лояльность правящему режиму и непричастность к беспорядкам.
Беседа протекала на арабо-французском языке, так как мы были слабы в арабском (я, например, успел запомнить только одну фразу, которая там слышалась на каждом шагу и поначалу, почему-то, резала слух: «Асма, хую» и означала «Слушай, брат»), а воины Аллаха свободно владели французским только на уровне начальной школы для умственно отсталых.
В процессе неравноправных переговоров мы, неожиданно для самих себя, вдруг живо осознали, что, оказывается, единогласно поддерживаем действующую власть и вместе со всем прогрессивным человечеством до глубины души возмущены действиями оппозиции и их приспешников. Для большей убедительности мы, с помощью мимики и жестов, изобразили полное осознание и раскаяние, а также поклялись родителями наших собеседников и всеми их родственниками, что больше так никогда не будем, что отныне будем хорошо учиться, слушаться маму, есть манную кашу и пить рыбий жир по утрам.
Внимательно выслушав наши пламенные речи и, вдоволь насладившись своим всемогуществом и властью над неверными, сыны Аллаха о чём-то между собой перетёрли и приказали нам следовать дальше, но никогда больше не нарушать законы их Великой Державы. Предложение Парфёна, который шёл, шагал по Земле вроде бы сносно, но соображал альтернативно, пойти с нами выпить за дружбу между народами было не понято, а посему со словами: «Ну и хуй с вами, не очень-то и хотелось», мы поспешили восвояси.
Зато в этих самых восвоясях нас, надышавшихся свежего воздуха с примесью гари и слезоточивого газа, но с трофеями, ждал сюрприз: оказывается пока мы шлялись чёрт знает где, в расположение прибыл ещё один товарищ и по такому случаю выставил на стол двух литровых Смирноффых, один из которых уже был алчно ополовинен и аппетитно закушен. Причём эти тыловые крысы божились, что пили исключительно за наше здоровье и благополучное возвращение из-за линии фронта и искренне желали нам «Если смерти, то мгновенной, если раны - небольшой». Ну а спирт, что спирт? Он потом был смешан в соотношении 1/1 с водой, перелит в осиротевшую стеклотару и оставлен в холодильнике до лучших времён, которые были не за горами. Да, когда я сказал, что запасы были полностью исчерпаны, я немного покривил душой. Все знали, что почти у каждого есть в запасе как минимум две бутылки – на Новый год и на день рождения. Впрочем, это был всего лишь красивый предлог для того, чтобы оттянуть их злоупотребление на пару-тройку недель.
P.S. Вот так я получил «боевое крещение», о котором сегодня вспоминается, конечно же, с улыбкой, неизменно сопровождаемой думой о том, какие же мы всё-таки были безбашенные дураки! © serge tardif ™
|
|
Пётр I пьянство порицал и в 1714 году придумал, как бороться с этой проблемой: отныне алкоголикам выдавали... медаль! Медаль "За пьянство".
Вес этой чудесной награды составлял примерно 7 кг, и это без веса цепей, ведь изготовлена она была из чистого чугуна.
По некоторым данным, эта медаль даже считается самой тяжёлой медалью в истории.
Медаль "вручали" в полицейском участке, и на шею награждённого конструкция крепилась так, чтобы снять её самостоятельно было невозможно. Носить на себе этот знак нужно было неделю. Награждать же особо отличившихся можно было неоднократно.
|
|
Берсеркер
Была уже у меня здесь история про водку - «Гость на "мусорные" опята». Продолжу цикл...
Введение. «В раннем средневековье были воины, поклонявшиеся богу войны, — берсеркеры. Доспехов в бой они не одевали — презирали. От запаха крови (хоть и своей) они возбуждались и бросались в самое опасное место сражения, сея смерть на своём пути. Любое оружие в их руках было смертельным... Бывало целые армии бежали в ужасе, увидев берсеркера нанёсшего себе царапину и жаждущего уже чужой крови.» /Из древней германской саги/.
Игра в банки. Была в нашем детстве такая игра: ведущий чертил на асфальте кружок мелом, ставил в его центр несколько жестяных консервных банок одна на другую и отходил в сторону. Задачей играющих было с десятка метров палками (обычно использовались обрезки лыжных палок) выбить банки за пределы круга. Если банки не удавалось выбить за круг все, то нужно было бежать к кругу, поднимать свои палки и стараться ими выбить оставшиеся в кругу банки, уже не бросая палок, а задачей ведущего было успеть собрать банки в круг своей палкой, как клюшкой. Травмоопасная конечно игра, но с неё и началась эта история.
Вадечка был самым старшим, но самым хлипким из всех ребят во дворе. Очень переживал по этому поводу, потому и часто ошибался. И как-то при игре в банки своей палкой со всей дури засадил ведущему в лоб. Тот лежит на асфальте, отдыхает, а Вадечка подбежал к нему со всех ног, старается поднять, беспокоится: «Живой ли?» В общем поднял заплаканного парнишку и задал свой коронный вопрос: «Ты со мной дружиться-то теперь будешь?» И кто дёрнул за язык побитого ответить: «Нет»? В результате Вадечка повторно и со всей силы засадил палкой ему в лоб и обрёл непререкаемый авторитет.
Видеомагнитофонов по домам тогда почти ни у кого не было. Даже цветные телевизоры не у всех. Поэтому все мы поголовно были записаны в библиотеку, много чего читали, в том числе и одну на всех, зачитанную до дыр книгу - сборник германских саг. И кем-то тихо произнесенное прозвище 'берсеркер' закрепилось за глаза за Вадечкой с этого момента сразу и навсегда.
Отныне весь микрорайон знал, что с Вадечкой ссориться нельзя, впрочем раз в пару лет обязательно появлялся кто-то непросвящённый, ориентировавшийся исключительно на вадечкино хлипкое телосложение за что и получал в лобешник чем-то тяжёлым и со всей дури. После чего сцена с отдыхом на асфальте повторялась.
Очередь за водкой. Вадечка жил и дожил до своих 18-ти лет. А с ним вместе жила и изменялась и страна. В конце 80-х (может начале 90-х) дело было: деньги превратились в фантики и всё тогда стало по талонам — и мыло, и сахар и главное — водка. Водка в ту пору стала настоящей твёрдой валютой — на неё менялось всё. И каждая семья, получив талоны, обязательно отправляла своего наиболее крепкого представителя отовариваться — что значило стоять в бесконечных очередях. Благо тульский завод вино-водочных изделий работал исправно и магазины «Кристалл» были в каждом районе города.
Итак день вадечкиного величия. В хвосте очереди за водкой в тот момент ходило много слухов: то что на один талон продают теперь не по две, а по три бутылки, то что водки мало и из-за того что передним дают сверх нормы она вот-вот кончится. Очередь нервничала, толпа напирала, дядя участковый милиционер присланный для наведения порядка, окончательно уморился её сдерживать у дверей, откровенно замучился проверять номерочки авторучкой написанные на потных ладонях и решил оставить за себя народного дружинника.
Вадечка из самого хвоста очереди был вызван (человек с номером за 300 будет особенно усердно следить за порядком в начале очереди, частый тогда фокус) получил повязку ДНД (добровольный народный дружинник), свисток и для большей солидности полосатый жезл регулировщика. После чего остался за исчезнувшего по своим делам милиционера. Милиционер видно знал, что местный контингент Вадечку побаивается и очень уважает. Что и оправдалось — порядок был восстановлен.
Спокойная жизнь Вадечки длилась недолго: подъехала Боевая Машина Ворюг (частая тогда марка), из неё вывалились пять откровенных бандюганов (их хорошо было видно по дорогой одежде, наглым самоуверенным манерам, ну и оружию, выпирающему из-под одежды), которые и потопали в обход очереди к магазину.
На вадечкино законное требование предъявить номерки два передних бандита отреагировали неправильно — добытыми на свежий воздух пистолетом и кастетом, за что и поплатились, ибо угроз в свой адрес наш герой в принципе не терпел. Экзекуция, в результате которой о бандитские морды был измочален сначала жезл регулировщика, а недостающее дополнено сухонькими, но очень крепкими кулаками длилась несколько секунд. Не больше. Пока бандитский авангард прилёг отдохнуть на асфальт, Вадечка погнался было за позорно бежавшим арьергадом, но не догнал — уехали быстро, лишь шины визжали, оставляя чёрный след по асфальту.
Когда Вадечка вернулся к началу очереди, бандитов там уже успокаивала и какими-то тряпками бинтовала их сильно побитые хари сердобольная старушка: оказывается под шумок кто-то присвоил их пистолет и теперь старший из бандитов униженно просил у очереди отдать его номерное оружие - ствол, так как «бугор его накажет». Не вернули... Не любили тогда бандитов сильно, хотя и терпели.
P.S. Спустя пару месяцев военком, оценив кандидата, забрал Вадечку в десантуру, не смотря ни на хлипкое здоровье, ни на зрение в минус семь.
|
|
МОНЕТЫ ДЛЯ НЕВЕСТЫ
В аэропорт меня сегодня подвозил очень симпатичный таксист – светловолосая весёлая девчушка лет восемнадцати, с чудным лесным именем Олеся. Тугая золотая коса до самой попы – отсутствовала. Зато перед моим носом качался озорной пушистый хвостик, наспех стянутый резинкой. Болтала она без умолку и часто заливалась смехом, откидывая голову. Из зеркальца внимательно смотрели на меня бедовые васильковые глаза, временами приглядывая и за пустынной дорогой.
С гордостью сообщила, что обычно работает ночами на восьмиместном микрике-люксе - после клубов развозит по домам большие компании. Сказала, что заколебали женатики – сначала развезут девушек по домам, а потом выясняется, что их самих надо везти совсем не по тем адресам, что при девушках называли. А днём на обычной камри без шашек многие мужики с ней к дому подъезжать опасаются – высаживаются за углом. Один смельчак оказался, прямо к подъезду попросил довезти, так потом трусы свои собирал по всему двору, женою выкинутые с балкона, ну и Олесе досталось словесно.
И ещё столько нахлебалась Олеся с этими женатиками в своих разъездах, что сама замуж не рвалась. С парнем своим жила так. Но родня его про это безобразие прознала и потребовала свадьбы. На родине жениха, как полагается. Родиной жениха оказалась глухая, но здоровенная деревушка под Красноярском. Свадьбу там они играли четыре дня в количестве человек ста. Её может и дальше играли, но невеста завершения свадьбы не дождалась.
Начался кошмар ранним утром после «первой» брачной ночи. Её разбудила перепачканная мукой свекровь со скалкой и сообщила, что теперь наступает испытание молодой жены – отныне она должна сама все блюда для свадьбы готовить, разносолы разносить, дорогих гостей угощать и развлекать их весёлою беседою. («П-ц!» - с чувством выругалась Олеся единственный раз за всю дорогу и продолжала).
С готовкой она более-менее справилась - пельмени заранее были налеплены в неимоверном количестве. Только все пальцы пообжигала. Трёхдневный фолк-фестиваль, пьяные драки и похищения тоже как-то пережила. Реально достало её то, что за всякую фигню она должна была, оказывается, требовать выкуп – показать, что домовитая и находчивая, всё в дом тащит. Хлеба там попросит гость или вилку вместо уроненной, с озорным смехом его раззадорить, чтобы выкупадал побольше. Причём бумажные деньги не приветствовались – на подносе должны были греметь монеты. Гости отпускали сальные шуточки, на которые надо было не задумываясь отвечать в том же духе.
В общем, на четвёртый день свадьбы невеста психанула, разревелась и получила пошланах от пьяного супруга. Она оставила ему все свадебные подарки, схватила только мешок с заработанной ею самой мелочью, махнула попутку и была такова. Как остыла немножко в дороге, мелочь хотела выкинуть, а потом пожалела – всё-таки явно несколько тысяч рублей, заработанных тяжким двухдневным трудом. Да и на билет до Владивостока её собственных карманных денег могло не хватить. Обмен такого количества мелочи на нормальные купюры требовал дофига времени. Она решила сделать это в самом аэропорту в ожидании рейса.
Через несколько часов перед контрольными воротами красноярского аэропорта появилась крепкая девушка с огромными чёрными кругами под глазами. Взгляд её был злобен и решителен, гибкое тело изящно изгибалось влево, но неимоверная тяжесть сумки заметно кренила его вправо. Кроме этой небольшой сумки, у неё не было ничего.
«Выложите все металлические предметы на стол!» - потребовал охранник. Она мрачно усмехнулась и бросила из сумки плотно завязанный, туго набитый чёрный кулёк в авоське литра на три, килограмм на двадцать. («Как футбольный мяч размером, тяжёлый зараза!» - пояснила мне Олеся). Кулёк грозно хрямкнул об стол. Охранник осторожно поднёс к нему палку-металлоискатель, заморгал и нажал кнопку вызова подкрепления.
В общем, кулёк этот ей пришлось развязывать собственноручно. Длинными полированными ногтями в креативном свадебном маникюре. Правда, креатив к тому времени уже порядком пооблез от варки пельменей, но от этого было не легче. Внутри кулька оказалось ещё штук десять кулёчков, тоже чёрных и крепко завязанных. Помощи просить было не у кого - охранники стояли поодать с автоматами наготове. Думали, там бомба с такой хитрой шрапнелью, а в одном из кульков – разумеется, взрывпакет.
Мелочи в том кульке оказалось на 27 тысяч рублей. Не бог весь что, но когда помирилась с мужем, они на эти деньги съездили в соседний Китай. Теперь вот жалеет, что ещё пару дней на собственной свадьбе не пошабашила…
|
|
Юлька, моя помощница, пришла на работу в нашу депутатскую приемную
какая-то неразговорчивая. Думал, что как-то связано с прошедшими
праздниками. Но молчание у нее было скорее нервное. С остервенением она
колотила по клавиатуре, а потом схватила карандаш, азартно защемила его
ящиком стола и с остервенением сломала. Дважды. После чего выложила на
стол три изготовленных обломка, воззрилась на них, пошла красными
пятнами и впала в полную прострацию.
Но от Юльки работоспособность приемной зависит. А потому нужно
восстанавливать душевное равновесие сотрудника. Я, было, предположил,
что на новогодних каникулах ее опять осчастливил своим визитом Сева
(который разными подручными предметами уничтожает живых рыб,
http://dunewill.livejournal.com/6839.html ). И встретился во время
очередного бессловесного объяснения в любви с папой-подполковником.
Бравый офицер не одобряет севиных визитов и когда-нибудь определенно
спустит Севу с восьмого этажа без лифта. Или заставит съесть
активированную шумовую гранату… По обстоятельствам. Папа, говорят,
большой выдумщик.
После некоторых танцев с бубном выяснилось следующее. Здесь я должен
сделать небольшое отступление для описания Джулии. Джулия девушка не
толстая, но, как бы это сказать… мощная. Коня на скаку и все такое. В
век повсеместного помешательства на стандартизации женского идеала
последние два параметра метрических измерений фигуры ее абсолютно не
устраивали. А потому она пошла по пути стремления к совершенству и
записалась в группу контроля за весом. Секта собиралась систематически и
разрабатывала для каждого из бойцов индивидуальные графики питания и
меню. Легко представить, что меню сплошь было наполнено низкокалорийными
легкоусвояемыми продуктами, а график был полон людоедских ограничений.
Наличие дома папы-подполковника, который был не дурак отведать
пельменей, жареных свиных ребер, тушеного с капустой зайца и прочих
исключительно привлекательных, но абсолютно невозможных при юлькиной
диете блюд еще больше осложняло задачу. Однако светлая цель полностью
завладела рассудком и железный характер дочери танкиста дал свои плоды.
Через месяц занятий Юля оторвалась по достигнутым результатам от всех
конкурентов в группе. Девицы из секты смотрели на нее с завистью,
перешептывались за спиной, подозревали в манипуляциях с весами и
использовании секретной тайской таблетки для похудания. Руководитель
группы много занятий подряд ставил Юльку в пример всем остальным.
А через месяц случилось то, что должно было случиться. Диетолог
бесплатной группы по похуданию заявил, что для достижения еще более
выдающихся успехов в области расставания с лишними килограммами,
участника следует у него, руководителя, закупиться Гербалайфом и
добавить сей чудесный препарат к своему бедному животным белком рациону.
Но, в отличие от неудачников, чьи выдающиеся успехи выдавались восновном
в виде вторых подбородков и складок сала над джинсами с кокетливо
заниженной талией, юлькины успехи были на лицо и без Гербалайфа. В
результате чего приобретать диетическое снадобье за отнюдь не
гомеопатические деньги она отказалась. Я записывалась в бесплатную
группу. Ни за какой Гербалайф разговоров не было. Занятия мне помогают,
Гербалайф мне не нужен. Точка.
Слегка ошалевший от такого напора и не нашедший что возразить
тренер-гербалайфщик ушел во временную оборону, но на следующем занятии
снова поднял вопрос с еще большим энтузиазмом. На этот раз он заявил,
что хочет пообщаться с юлькиной семьей. На логичный вопрос о том, что же
гербалайфщик забыл в ее семье, тот ничтоже сумняще ответил, что хочет
живописать родным и близким Джулии о том, что она уже второй месяц
занимается на его, тренера, курсах по похуданию, добилась выдающихся
успехов, а потому, возможно, родные тоже желают присоединиться к этому
волшебному процессу. Нельзя сказать, что идея подробного и комплексного
рассказа о ее женских комплексах папе-танкисту сильно вдохновила нашу
героиню. Скорее наоборот. Мне сложно представить себе человека, который
бы сильно обрадовался такому предложению. Вот и Юлька представила себе
как тренер-диетолог рассказывает усатому жилистому подполковнику, что
его дочь жирная. А потом жилистый подполковник хмуро обозревает
принесенный Гербалайф, фиксирует диетолога в вертикальном положении без
штанов анусом к небу, привязав его железным тросом к укрепленному на
балконе швеллеру, после чего внедряет в организм визитера весь
наличествующий препарат ректально, при чем не вынимая из упаковки.
Изображенная картина была столь сюрреалистично, что на щедрое
предложение нести культуру здорового образа жизни в массы последовал
незамедлительный отказ. Не понимаю, какой страшной участи избежал только
что, гербалайфщик гордо вскинул голову и сказал, что при таком раскладе
отныне Юлька лишается права посещения его чудесных курсов.
Ну что ж, лишается так лишается. Впереди было много новогодних хлопот и,
по чести сказать, не было особого времени на посиделки с построением
графиков изменения массы тела. Подполковник уже заявил, что хочет на
Новый год жаркое из кабанчика. Кроме того, обещали также прийти друзья,
которые к кабанчику относились с гораздо большим энтузиазмом, чем к
брюссельской капусте. Где находится Брюссель, они не знали, по академии
помнили, что этот город относится к территории наиболее вероятного
противника, и ни чего хорошего от такого сомнительного продукта не
ожидали. Кабанчик представлялся гораздо более родным и перспективным. В
свете вышеизложенного исключение из секты похудателей не произвело
должного воспитательного эффекта. Юлька вздохнула, конечно, но
обязанность накормить на новый год офицеров-танкистов количеством до
одного отделения над ней довлела гораздо больше.
Праздники прошли успешно. Кабанчик был съеден, Юлька старалась соблюдать
заповеди диетолога, не взирая на исключение из секты. Все-таки победа
над четырнадцатью килограммами грела ей душу и наполняла гордостью. И
тут сегодня утром раздался звонок. Звонил сектант-гербалайфщик.
- Юлия, Вы не могли бы снова начать посещать наши занятия?
- Так я же не покупаю ваш Гербалайф?
- Да бог с ним, с Гербалайфом! Можете не покупать его!
- А в чем тогда причина?
- У нашей группы пропал стимул к развитию! После новогодних праздников у
всех заметный регресс! У людей пропала вера в собственные силы! Ну и в
Герабалайф конечно…
- Жрать надо меньше! ,- кратко сказала мстительная Юлька и повесила
трубку.
«Вот сволочи!!! »,- кипятилась она, «Как заниматься со мной, так без
Гербалайфа я посещать их курятник права не имею, а когда все побежали
как крысы с корабля, отожравшись «оливье» на новый год, так добро
пожаловать обратно! Да пошли они все! »
Да, трудно с ней не согласиться…
|
|
Представте себе картину: типичный английский дом, опрокинутый стол,
рядом в непонятке стоит пожилой англичанин с выпученными глазами и
дымящимся дробовиком в руках, а напротив лежат два его старых приятеля,
с которыми он еще минуту назад мирно перекидывался в покер, и у обоих
дыры во лбу...
Из кухни выходит жена и окидывает взглядом всю эту картину.
Сокрушенно покачав головой, она восклицает:
- Hу нет, Роджер, такого больше не повторится! Отныне ты станешь
пить только декофеинизированный кофе!
|
|
Пожарник приходит домой и рассказывает жене о новой тревожной системе,
которую на днях установили на подстанции:
- Когда система дает один звонок, мы все облачаемся в комбинезоны
и одеваем каски. Когда она дает два звонка - быстро съезжаем по трубе
и выбегаем во двор к машине. А когда три звонка - запрыгиваем в машину
и мчимся к месту пожара. Отныне дома мы тоже будем жить по звонкам.
Один - ты раздеваешься догола, два - прыгаешь в кровать, а три - я прыгаю
к тебе и мы всю ночь занимаемся любовью!
Проходит несколько дней. Пожарник возвращается домой и с порога орет:
"Один звонок!" Жена раздевается. "Два звонка!" - жена прыгает в кровать.
"Три звонка!" - раздевается сам и прыгает к ней. Через некоторое время жена
кричит: "Четыре звонка!!!" "А это что значит?"- удивляется пожарник.
"Удлини шланг, он не достает до пожара!" - отвечает ему жена.
|
|
ИНСТРУКЦИЯ
Как выйти из Интернета
Чтобы правильно выйти из Интернета, Вы должны тщательно осуществить
нижеприведенную последовательность действий:
1. Закройте все открытые страницы и прекратите выполнение
Интернет-программы.
2. В установленном порядке завершите сеанс операционной системы Вашего
компьютера.
3. Отключите питание компьютера, монитора, принтера, а также Ваш модем.
4. Посредством нескольких шагов восстановите контакт с внешним миром:
Ø Шаг первый. Откройте окно и вдохните свежего воздуха. Внимание!
Контраст и яркость Вы отрегулировать не сможете, также не сможете
повлиять и на громкость звуков! Принимайте все таким, как есть. Шумы не
смоделированы, а передаются в прямой трансляции («live»)!
Ø Шаг второй. Сделайте несколько шагов по комнате. То, что
движется под Вами - всего лишь Ваши ноги; не бойтесь, пока все протекает
нормально!
Ø Шаг третий. Оглянитесь по сторонам, не находится ли кто-нибудь
еще движущийся рядом с Вами. Попробуйте подойти к нему и просто
заговорить. Клавиатура для этого не требуется! Вам ответили? Если да,
будьте крайне осторожны, Вы не на форуме и не в чате. Подумайте прежде,
чем что-либо произнести: теперь любое оскорбление может повлечь для Вас
телесные повреждения!!!
Ø Шаг четвертый: Попытайтесь принять пищу. Для этого откройте,
пожалуйста, дверцы всех шкафов. Если после открытия дверцы зажегся свет,
значит, Вы обнаружили холодильник. Загляните внутрь, находится ли там
что-либо съедобное? Прежде чем употребить что-либо в пищу, обратите,
пожалуйста, особое внимание на срок годности продукта.
Ø Шаг пятый. Теперь выйдите из дома, с целью наполнения шкафа,
внутри которого зажигается свет (процесс известный как «пойти за
покупками»). Внимание! Ксли Вам все кажется незнакомым, обратитесь к
кому-нибудь за помощью в сопровождении Вас до «продуктового магазина».
Оглядывайтесь по сторонам: все автомобили настоящие, переходить улицу
следует тогда, когда она действительно пуста. Как бы невероятно это для
Вас не звучало, отныне у Вас всего лишь одна жизнь вместо семи экранных
имен! Новый старт игры невозможен. Также не представляется возможным
найти торговца восстанавливающим целебным напитком.
Ø Шаг шестой. Если на обратном пути Вам навстречу побегут
маленькие дети, повторяя восклицание: «Папа, папа! » или же «Мама,
мама»! , ими могут оказаться Ваши собственные дети. Да, маленькие
разбойники были в Ваших воспоминаниях значительно меньшего размера...
Хотя ничего страшного, Вам стоит только вспомнить, как их зовут, и Вы к
ним снова быстро привыкнете.
Ø Шаг седьмой. Когда Вы снова вернетесь домой, усядьтесь
поудобнее в кресле, но ни в коем случае не в том кресле, что стоит перед
Вашим компьютером!!! Вот и чудно, Вы почти что справились. Теперь
попробуйте прочесть несколько страниц из книги. Книги - это такие
толстые тяжелые предметы, которые можно раскрыть. В некоторых есть даже
красивые пестрые картинки. Ну что, заметили, что при чтении в Вашей
черепушке (там, наверху) что-то заработало? Это называется «мысли», они
к Вам приходят в процессе чтения. И еще: не пытайтесь кликать пальцем в
углу страницы, когда Вы прочли ее до конца: Мультимедиа была вчера, а
теперь нужно листать книгу вручную.
Ø Более десяти страниц кряду читать для начала не следует!
Отложите книгу в сторону, но недалеко. Теперь обратитесь к супруге
(супругу), то есть к лицу, которое качает головой в дальнем углу.
Заверьте ее (его), что у Вас все нормально и Вы хотите исправиться. В
первые дни Вам все равно не поверят, но Вы все же держитесь! Немедленно
продайте свой модем и купите вместо него аквариум. Он функционирует
подобно заставке на дисплее Вашего монитора. Однако это станет первым
видимым признаком улучшения для Вас!
|
|