Технарь - это тот, кто запоминает год рождения Льва Толстого через основание натуральных логарифмов.
Гуманитарий - это тот, кто запоминает основание натуральных логарифмов через год рождения Льва Толстого.
Жертва ЕГЭ - это тот, кто не понял, в чём здесь юмор, т.к. не знает ни про Льва Толстого, ни про логарифмы.
Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона
|
| Источник: anekdot.ru от 2023-6-17 |
Технарь - это тот, кто запоминает год рождения Льва Толстого через основание натуральных логарифмов. Гуманитарий - это тот, кто запоминает основание натуральных логарифмов через год рождения Льва Толстого. Жертва ЕГЭ - это тот, кто не понял, в чём здесь юмор, т. к. не знает ни про Льва Толстого, ни про логарифмы.
|
|
УРОК
(репортаж из школы)
В некоторых регионах нашей страны школьники настолько увлеклись блатной романтикой, что власти были вынуждены принимать срочные и жёсткие меры. Повсеместно запретили упоминание молодёжной субкультуры АУЕ, с подростками, культивирующими это движение, проводятся суровые беседы в школах и в отделениях полиции… Но, как нам кажется, прав был генералиссимус Суворов, который сказал когда-то примерно следующее: «Не можете что-то предотвратить – организуйте это!». Наш корреспондент отправился в одну из школ города Бутырска, где решили последовать совету Суворова и, несмотря на запреты, внесли в расписание уроки по АУЕ. Журналист не стал ничего писать от себя, он просто стенографировал урок…
- Утро в хату, бродяги! – с этими словами в класс к 9-ому «А» зашёл учитель по АУЕ Ефим Петрович: - Фарта, терпения и тепла всей шпане!
- Арестантский уклад един! – нестройно ответили ученики, нехотя вставая.
- Кидайте кости. – Ефим Петрович тоже присел на своё место: - За положением кто смотрит?
- Я… - ответил один из учеников: - Карп погремуха моя…
- Знаем твою погремуху… - улыбнулся Ефим Петрович: - Братва вся здесь?
- Зойки Лярвы нет, она у лепилы, со шнифтами там что-то, и Бугай косит…
Тут открылась дверь и в класс забежал запыхавшийся Бугай, на других уроках – Серёжа Бугаев.
- Мир дому нашему общему, уюта и добра всем достойным! – быстро сказал Бугай и пошёл за парту.
- Поясни за опоздание, Бугай, - весело сказал Ефим Петрович: - Или ты рамсы попутал?
- Не грузи, халдей, - ответил Бугай: - Всё чики-пуки, кум в продоле остановил, за ЕГЭ тёрли.
- Лады. – Ефим Петрович встал со своего места: - Всё равно косяк... Сидор брось, иди к доске.
- По беспределу, халдей, наезжаешь! – заныл Бугай: - Мне в падло… Кум тоже атас прочухал!
Класс засмеялся, а сосед Бугая по парте пропел:
- Розы гибнут на морозе, пацаны на красной зоне, Бугай гибнет у доски…
- Не бибикай, фраер… - прошипел Бугай: - Сиди тихо, паси ёжиков.
- Я, может быть, и фраер, но и ты под блатного не катишь! – завёлся бугаевский сосед по кличке Карась: - Я с кумом за ЕГЭ по продолам не тру! Я в отрицалово давно! Может, ты ссучился по ходу?
- Ты на кого батон крошишь, чертила? – не стал отмалчиваться Бугай: - Следи за базаром, баклан немытый, я те ща требуху вытряхну, сука буду!
И руки одноклассников уже потянулись в карманы за ножиками, но между ними неожиданно выросла фигура первой красавицы класса Фаины с погонялом «Мальвина».
- Закрыли тему, босота! – Мальвина погладила мальчиков по плечам: - Вам ещё два года до звонка чалиться, или вы хотите по актировке свалить отсюда? У вас неровно по жизни? Так тишину поймайте! Я, Карась, за тебя уже впрягалась как-то, когда ты на Витю Борозду из десятого погнал, а он человек авторитетный… А тебе, Бугай, потом шепну… Всё, нет мне с вами резону хороводы водить…
- В цвет базаришь, Мальвина, - подошёл к поссорившимся Ефим Петрович: - Что вы тут заурчали, пальцы веером, сопли пузырями? С вас спрос как с понимающих будет, козырный, а не как с чепушил поднарных или первоходок. Хватит булками трясти, Бугай, иди, прогони нам за Лермонтова, пользу принеси. А корешей козлить не по масти вам, западло. Стихотворение выучил?
- Козла козлить не западло… - тихо сказал Бугай: - Выучил…
- Ништяк. Обоснуй и чтоб без фуфла. За честь людскую, за мать родную, за долю воровскую и смерть мусорскую!
Бугай поправил очки и вышел к доске.
- Салам общий для людей! – начал он: - Миша Лермонтов. Без конвоя ломанусь на трассу, в непонятках маякнёт бульвар…
На этом месте наш корреспондент прекратил стенографировать и стал интересоваться у «гугла» за стихотворение Лермонтова с такими словами. «Гугл» не помог, и только на перемене удалось узнать у халдея Ефима Петровича, что стихотворение это раньше читалось как «Выхожу один я на дорогу…»…
- Этими уроками мы хотим достичь так называемого «эффекта романа «Война и мир»», – рассказал Ефим Петрович: - Ведь не секрет, что после изучения этого романа у школьников вырабатывается стойкое отвращение к творчеству Льва Николаевича Толстого и мы надеемся, что такая же участь постигнет и блатную романтику… Конечно, нам это не очень нравится, но…
А вот нашему корреспонденту, наоборот, всё очень понравилось. Гены, наверное - мама корреспондента была знатной фармазонщицей.
Так что - час в радость, чифир в сладость, ногам ходу, голове приходу, матушку удачу, сто тузов по сдаче!
А если вы за погоняло моё интерес имеете, то - Илья Криштул.
|
|
На рассвете я подлетел к парковому пруду и павильону со сходнями в воду. Тут удобно надеть плавки, не сверкая жопой по все стороны, а только в одну, которую и самому далеко видно. Люди в этот час тут редки. Однако же, завернув на веранду перед сходнями, я обнаружил сюрприз - приятного вида легко одетая девушка разложила свою кушетку и занималась то йогой, то медитацией в позе лотоса, в больших наушниках Чебурашка-стайл. Судя по зажмуренным векам, вряд ли она вообще заметила мое появление.
Не желая тревожить ее дзен и вообще пугать явлением вблизи в голом небритом виде, я отложил купание, поставил свой велик неподалеку, смахнул кроссовки и ушел гулять по траве вдоль берега, любуясь отражениями восходящего солнца в воде и в распустившихся цветах. Делал снимки, наслаждался пением птиц. Но и не забывал поглядывать иногда, цел ли еще мой велик, и какую новую живописную позу приняла девушка.
Аццкие звуки рэпа вдруг ворвались в эту идиллию. Из-за дальнего пригорка вынырнул дико несущийся чувак и вроде ехал мимо, но стоя на педалях и вытянув шею наподобие суслика, вертя головой и всматриваясь в окрестности.
Заметив вероятно девушку, он круто свернул с главной аллеи, проскакал по газону и наконец помчался по дорожке, ведущей прямо к ней. Пронесся мимо меня метрах в трех, не повернув головы кочан.
Зрелище было колоритное - чувак около полтоса в мощной каске, в куртке с накладными кожаными плечами и локтями, с металлическими бляхами, ослепительно сверкающими в солнечных лучах, с горящим рехнувшимся взором и воинственно торчащей козлиной бородкой. Нечто среднее между Троцким и Дон Кихотом, но от самых ушей как у Льва Толстого. Суровое лицо его украшал свежий бланш под глазом и следы предыдущих.
Двигался он на каком-то завывающем чудище, в котором узнавались рама, руль и седло от старенького велика. Но много чего еще было навешано вокруг и соединено проводами.
По виду здоровенного ящика под рамой я затруднился определить, что это - батарея, мотор или бардачок. Или всё это вместе - переставлять с одного загнанного велика на следующий. Вечно живой черный ящик многих катастроф, сердце Кощея Бессмертного - вот какие ассоциации вызывал этот ящик с многочисленными царапинами и внушительными вмятинами.
Со спины я успел хорошо разглядеть его рюкзак - из накладных карманов торчали пара банок крепкого пива и горлышко вискаря.
Я хищно втянул ноздри, глядя ему вслед. Лесные ароматы смешались с перегаром от обоих этих напитков.
И тут я перешел на легкий бег ему вслед, на ходу вынимая и надевая обруч с шариком на бошку и боксерские перчатки на руки - типа просто рядом ходил, играл в файтбол. Такому хрену нефиг делать отцепить главную коробку от своего драндулета, закинуть ее себе в походный рюкзак, перескочить на мой электровелик и раствориться в голубых далях.
Чувак притормозил вплотную к моему велику и обратился к девушке, находившейся в этот момент в позе перевернутого вверх ногами лотоса. Обратился довольно громко, стараясь переорать ее наушники:
- Доброе утро! Прекрасный у вас велик!
Девушка вышла из астрала, сняла наушники, открыла очи, вернулась в нормальный лотос и уставилась сначала на чувака, потом на велик довольно сурово. Наконец сказала, как отрезала:
- Это не мой велик.
Тот с недоумением огляделся по сторонам, тщательно всматриваясь. Никого вокруг не было разумеется. Крупными бросками, босыми ногами по траве я мягко скакал сзади сообразно поворотам его шеи, постепенно приближаясь. Девушка заметила эту забаву и заулыбалась.
Чувака же очевидно осенила идея, что хозяин велика либо утоп в пруду еще ночью, либо свалился от инфаркта в окрестностях, занимаясь джоггингом. Козлиная бородка завертелась во все стороны, я едва успевал отпрыгивать ему в затылок.
Наконец он успокоился, сошел со своего монстра и хозяйственно покачал моим великом в воздухе, вероятно примериваясь, сможет ли увезти его на своем.
- Точно не ваш? - обратился он к девушке - но чей же он?
Я подобрался к его уху сзади и гаркнул во все горло:
- Наблюдательность - главное качество велосипедиста! Маша, этот мудак к тебе приставал?!
Чувак выдал кенгуриный прыжок в сторону, вытащился на меня и вдруг взвыл:
- Ну, бей меня! Бей меня! Да, польстился! Велик у тебя хороший, а мотор к нему - говно! Китайская приблуда! Хочешь, нормальный поставлю? Я - механик от Бога! Всё тебе перевинчу и на место поставлю!
Увидев, что заржал и я, он успокоился, откупорил бутылку и приветливо спросил:
- Вискаря будешь?
- Нет. Я ЗОЖ.
После чего закурил, прихлебывая из термоса.
- А чего у тебя там? - охренел чувак, вдыхая огнедышащие ароматы.
- Борщ по-булгаковски. С мозговой костью, треснувшей вдоль. Сам варил, из непорочного ягненка на свободном выпасе. Только вчера по горам бродил. К вечеру в Москву прилетел, успел повидать столицу. Был наверно радостен. Обычная судьба. В термосе - только бульон от него. Можно просто пить, без всякой ложки. Хочешь, налью? Кружка у меня есть. Купаться будешь?
- Нннет!
- А придется!
Новый прыжок, крутой разворот драндулета, вой мотора, и нет больше рэпа в тихом парке. Девушку же от рассказа про ягненка вообще переколбасило. Сердито свернув коврик, удалилась. Я дохлебал свой новый тыквенный супчик и безмятежно поплыл голым.
|
|
Дисклеймер: этот текст не является попыткой побудить к эмиграции талантливых и энергичных россиян. Просто напоминание о том, что России есть кем гордиться.
Хорошо известно, что океанариумы — изобретение американцев, но интересно узнать, что к проектированию и созданию первого в мире океанариума во Флориде в 1930-х гг. приложил руку русский эмигрант, родной внук писателя Льва Толстого — граф Илья Андреевич Толстой (1903-1970), родившийся в селе Таптыково Тульской губернии.
После учебы в Московской сельскохозяйственной школе он стал корнетом Императорской кавалерии и служил в Ташкенте. Во время революции он присоединился к белой армии. Вкус к лошадям и исследованиям незнакомых земель развился у него с самых ранних лет, когда он с учебной командой предпринял путешествие верхом из Самарканда в Пешавар (Пакистан).
В 1924 г. Толстой эмигрировал в США и устроился работать конюхом в Нью-Йорке. Один из клиентов-миллионеров обратил внимание на сообразительного молодого человека и дал ему деньги на учебу. Илья окончил университет, прошел курсы по содержанию животных и в 1927 г., начав работу с географом и натуралистом Берденом, научным сотрудником и попечителем Нью-Йоркского музея естественных наук, совершил ряд экспедиций в Канаду и Аляску. В 1931 г. в коллаборации с Клубом первопроходцев и путешественников предпринял ряд экспедиций в Цент. и Юж. Америку, сделав важный вклад в развитие подводной съемки и фотографии.
Это и послужило главным стимулом к созданию вместе с двумя коллегами в 1937 г. первого в мире океанариума во Флориде, который до сих пор функционирует и как научно-исследовательский институт, и как увеселительный центр. На базе океанариума была создана студия «Marine Studios», в которой родились многие приключенческие кинокартины с подводными съемками. Толстой был ее генеральным менеджером до 1942 г.
Где-то в промежутках между описанными событиями Илья Андреевич успел стать полковником армии США и позаниматься дипломатической работой.
Став удачным бизнесменом, И.Толстой, помогал как родственникам, так и совершенно незнакомым людям, поддерживал многие организации, включая Толстовский фонд, учрежденный его тетей А. Л. Толстой.
|
|
Под окном проходит парочка. Оба слегка датые, но шагают бодро.
- Понимаешь, Маша! Для меня Мытищи всегда были чем-то из Льва Толстого - далекий город, где в безопасности остановилась русская армия, когда французы вошли в Москву. И представляешь - оттуда до Трех вокзалов всего полчаса! Электричкой!
Маша в ошеломлении останавливается.
- Мытищи, говоришь?! А что ты делал в этих Мытищах?
Мужик начинает бойко отвечать, но я же вижу - глаза блуждают, речь стала сбивчивой. Ясно, что видит это и Маша. Грустно задумался, насколько плохо мы умеем врать, и если не умеешь - даже не думай соваться в эти чертовы Мытищи..
|
|
Драматический театр какого-то очаровательного российского города – то ли Челябинска, то ли Тюмени – давал «Портрет Дориана Грея». Дориана Грея играл только что дембельнувшийся молодой актер Кукушкин, упакованный в белокурый парик, благоразумно скрывавший бритую голову и накачанную в спецназе бычью шею. Прочие актёры тоже были люди хорошие и старательные.
В комнате для реквизита были разложены предметы, подлежащие выносу на сцену в этом и других спектаклях. Лежали возле стены и четыре портрета Грея-Кукушкина, изображавшие, соответственно развитию персонажа, прекрасного юношу, молодого человека с опухшими глазами и печатью разврата на лице, потрёпанного, страшноватого мужчину и, наконец, жуткого старца-вурдалака с перекошенным, синюшным лицом.
Второй акт спектакля начинался с того, что Грей-Кукушкин, стоя на фоне своего портрета №1, обращался к зрителям с монологом: «О, красота, ты чудо из чудес, я всё б отдал, чтоб удержать тебя и сохранить всю свежесть тела, молодость и силу, чтоб не сойти в могилу никогда, о, небеса, зачем несправедливо…» и так далее и так далее.
Но так было в теории и на репетициях.
Когда раскрылся занавес и Грей-Кукушкин вышел под свет софитов к краю сцены, он заметил, что многие зрители вместо аплодисментов хихикают и, как босяки у Горького, ухмыляются в кулаки. Профессионального актёра этим не смутишь, но Грей-Кукушкин, начав свой длинный монолог, всё же стал аккуратно проверять, всё ли с ним в порядке. Сперва он легонько провёл пальцами по лбу и убедился, что парик на месте. Затем он как бы случайно взмахнул рукой на уровне пояса и узнал, что ширинка тоже застёгнута. Но зрители не умолкали и атмосфера в зале стала напоминать концерт Поперечного-Петросяна.
Кукушкин-Грей разозлился и даже вспотел под париком, но продолжал стоически читать монолог: «Прекрасный мой портрет, пусть лучше злое время возьмёт власть над тобой, а мне оставит юность. Ты будешь всё страшнее, всё старше, всё согбенней, а я всё так же свеж, так мил и так приятен, как статуя Давида, как облик Мона Лизы!..»
Тут Кукушкин-Грей обернулся и наконец посмотрел на портрет, висевший за его спиной. Слова застряли у него на языке.
На стене висел портрет восьмидесятилетнего Льва Толстого, сурово и угрюмо глядевшего на происходящее из-под густых бровей.
- Михалыч, скотина, когда же ты бросишь пить? Опять реквизит попутал, – вполголоса сказал Кукушкин-Грей слова, которые Оскар Уайльд не включил в финальную версию романа.
Извинившись перед зрителями, актёр вынес Льва Толстого и через некоторое время принёс портрет себя.
Во время паузы он, рассказывают, всё-таки успел дать леща пьяному рабочему сцены, но не беспокойтесь – за всю историю театра на работе никто сильно не пострадал.
|
|
Случилось,буквально, несколько часов назад.
Как, здесь говорят, преамбула: Великий и могучий Русский язык.
Еду в автобусе. Шарджа. Остановка- Сити Центр. Заходит пара: симпатичная девушка с парнем. Ей- лет 20+. Ему- 30+. Она - "слегка" беременна. Стройная, даже, животик, (около 7 месяцев, не заметила сначала) .
Я,особенно, не обращаю внимание на входящих, кроме работяг-индусов ( они всегда пытаются женщин потрогать "проходя , как-бы" ).
Девушка заходит в салон автобуса ( напоминаю: Шарджа, Эмираты.) и, спрашивает у водителя- сколько стоит проезд , НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ! !!
Водитель , естественно, не понимает и молчит.( Ждёт, наверно, чего-то. Но, ему, от графика откланяться нельзя!) Двери закрываются - едем дальше.
Её мужчина сажает её на передне (за водителем) сидение. Рядом- филлипинка.
Девушка, разочаровавшись, в водителей, ПО-РУССКИ спрашивает филлипинку: "ПРОЕЗД СКОЛЬКО СТОИТ?" несколько раз ( видели бы вы глаза этой филлипинки!)
Я стояла рядом. Почему ко мне не обратились- не понимаю.
Когда до меня дошло - филлипинка уже боялась.
Я сказала - сколько.
Они сказали спасибо и вышли на следующей остановке. ( им, там, и, надо было выходить. Пешком - устали.)
Я - о чем?! Учите языки , ребята!
Хотя-бы фразы: где... , куда... , сколько..
А-то: стыдно, как-то...
Р.S.
я учила английский язык в обыкновенной физ мат школе номер 62 во Фрунзе.
Уважаемая Зинаида Владимировна!
Спасибо Вам за тройки, которые вы мне ставили!!! ( не, одна пятёрка- была. За собаку из Льва Толстого. Собака и отражение). Но, об этом - в другой раз.
|
|
"Живите по правде,-вещает Кирилл,-
И будет вам доброе слово".
Возможно,Кирилл Льва Толстого забыл,
Забыл Николая Второго?
Один проливал свою кровь за страну,
Пахал,"закусив удила",
Писал про Каренину,мир и войну,
И... церковь его прокляла.
Второй приказал крестный ход расстрелять
(Старух и детишек грудных),
Имел,не стесняясь,какую-то .....
Причислили к лику святых.
Скажи мне,где правда,
Чтоб я по ней жил,
И в чём теперь сила,
Владыка Кирилл?
|
|
— Как я ненавижу Льва Толстого! «Войну и мир» написал — четыре тома! Обалдеть же можно!
— Ты что, читал?
— Ксерил!
|
|
Как-то обратил внимание на то, что в 90-е годы возникающие частные банки нередко переделывали бани для своих центральных офисов. Например, «Брокбизнесбанк» уселся в Киеве в переделанной бане на проспекте Победы, «Полтава-банк» - в бывшей бане по улице Парижской Коммуны в одноименном областном центре, банк «Надра» в Киеве – на месте бани на площади Льва Толстого…
Поделился наблюдением с товарищем.
Тот безапелляционно заявил:
- Это чтобы им легче было отмывать деньги!
|
|
#9: Число е=2,71 а не 2,17 точнее 2,72, а ещё точнее 2,718... ======================================. Все математики, благодаря числу е, знают год рождения Льва Толстого. Все гуманитарии, благодаря Льву Толстому, с большой точностью знают значение числа е. Остальным глубоко наплевать на то, что Лев Толстой родился в 1818 году, а е равно 2,718281828...
|
|
На днях обнаружил пару тетрадей, оставшихся со школьных времен. Немного взгрустнул, вспоминая эти годы. И поэтому случаю в памяти всплыла одна небольшая история, случившаяся на одном из уроков.
В старших классах преподавателем великого и могучего и литературы у нас была Наталья Валериановна (которую мы звали просто – Валерьянка). Как педагог вполне хорошая, но не без «причуд». Она постоянно на уроках литературы учила нас, что по каждому прочитанному произведению мы должны иметь собственное мнение. Но если это «наше собственное» отличалось от её мнения, то она начинала давить на самосознание ученика, который слишком возомнил о себе. И давила до тех пор, пока его мнение не совпадало с общепринятым.
О себе могу сказать, что часто не соглашался с такими мнениями. Читал я много, но многие книги обязательные к прочтению не часто мне нравились. Одним из нелюбимых мною авторов был создатель «Войны и мира». А уж сама эта книга доводила меня до тошноты. Читать я её начинал и, не дойдя до середины, бросил. Особенно раздражали в ней диалоги главных героев между собой на разных языках. И сложилось у меня мнение, что Лев Николаевич решил таким образом продемонстрировать свои полиглотские способности. Да и не считал я, что человек в 15-17 лет способен понять все тайны и смыслы, заложенные автором в своё произведение.
Одним из любимых заданий, которые давала нам Валерьянка, было написание сочинений по произведениям. И вот как-то на одном из уроков, когда нам казалось, что творчество Л.Н. Толстого мы уже прошли и возвращаться к нему не будем, наш педагог торжественно объявила, что для укрепления наших умений выражать свои мысли она предлагает написать нам очередное сочинение. Понятное дело, радости это у нас не вызвало. И загадочно улыбаясь, учительница вывела мелом на доске: «Тема любви в творчестве Льва Николаевича Толстого». Но тут же немного обрадовала нас, сказав, что строго судить она не будет, а сочинение это скорее для проверки наших знаний и проверки усвоения прочитанных произведений.
Уж что-что, только не тема любви! Большинство не переносили её. Но делать нечего. Оглядываясь по сторонам, многие начали что-то писать в тетрадях. Мы с приятелем переглянулись, выразили недовольство темой друг другу, словно бы это могло изменить ситуацию и, склонив головы над тетрадями, начали выражать свои мысли. Минуты три я усиленно соображал. И тут меня осенило! А ведь творчество Толстого строится не только на «Войне и мире», «Карениной» и тому подобных книгах. И, стараясь не потерять вдохновение, начал быстро писать ручкой.
В конце урока, собрав тетради, Валерьянка сказала, что отрицательные оценки она нам ставить не будет, а результаты объявить в следующий раз. В первый раз я с нетерпением ждал следующего урока литературы, а мой сосед по парте понять не мог, почему у меня такой довольный вид. Он попытался узнать, чему я радуюсь, но я не выдал причины своего цветущего вида.
Через два дня снова была литература. Училка сказала, что сочинения проверены и, переведя взгляд на меня, добавила, что она довольна не всеми. И назвала мою фамилию. Взоры класса обратились в мою сторону, т.к. не очень верили в это (по литературе у меня постоянно было 4 и 5). И чтобы закрепить реакцию класса, открыла мою тетрадь и принялась читать мою рукопись.
«На мой взгляд, теме любви в творчестве величайшего русского писателя Льва Николаевича Толстого уделено особое внимание. Наиболее полно она раскрыта в его бессмертном произведении «Филиппок». Тема любви к учёбе и знаниям. Маленький мальчик столкнулся со многими преградами, стоящими на его пути, но ради любви к науке всё же преодолел их, вызвав восхищение окружающих.» И всё в таком же духе.
Валерьянка, видимо, надеялась, что меня начнут осуждать за сочинение. Но тут она просчиталась, весь класс громко смеялся. Она же, не поняв реакцию моих одноклассников, стояла в недоумении, растерянно переводя взгляд с одного на другого. Но зато после того раза она уже не слишком пыталась изменить наши мнения по прочитанным произведениям.
|
|
ТРИ ВЕКА РУССКОЙ МЕДИЦИНЫ ЕХИДНО СМОТРЯТ НА МЕНЯ
Настигли все три века меня внезапно. В один день, в субботу 13 августа. Проснувшись поутру после пары дней внезапно налетевшего кашля, я понял, что мне пц. Легкие хрипели, как расстрелянная гармошка. Кашель выворачивал наизнанку лентой Мебиуса и даже где-то бутылкой Клейна. Вспомнилась дореволюционная формула - при воспалении легких шансы выжить равны количеству лет, оставшихся больному до 100. То есть у Льва Толстого они были примерно 20%, у меня стал быть 50:50, орел и решка. Это если махнуть рукой и лечиться самому.
Я знаком с современной российской медициной исключительно по анекдотам и 1 профосмотру (диспансеризации? забыл). Поэтому мысли о визите в государственную поликлинику отбросил сразу. Ведь на дворе нормальный капитализм и XXI век. ОК, гугл, частная клиника рядом, флюорография легких? Выбрал, позвонил, записался на прием. Через полчаса был там, на Таганке. Просторно, безупречно, коридор со многими кабинетами. Ресепшн как в банке – больные автоматически вызываются по талонам. На регистратуре скучают три девицы в ослепительно белых халатах. При моем появлении вспыхнули не менее белоснежными улыбками. Все трое занялись именно мною.
Еще по ночным клубам помню - такое быстро начинает означать бабки. Сразу выплыл первый счет, к оплате немедленно, 900 руб. – «за консультацию врача». Позвольте, говорю, мне бы просто флюшку легких сделать. Я тут же перешлю ее знакомому врачу в другом городе и тот мне скажет, что делать дальше. Хм, проще акуле объяснить, что аппетитное тельце пловца должно проплыть мимо ее носа. Регистратура белозубо встала насмерть – высокое право выписать направление на флюшку имеет только Врач. Только Их врач. И только после Консультации.
Хрен с тобой, регистратура, после оплаты попадаю к Врачу. Девица лет 25 простецкой внешности полминуты слушает меня, полминуты – мои легкие, и выписывает новый чек – на 2400. Как выяснилось немного позже, этим непосильным трудом она уже полностью отработала свои первые 900. Гляжу на новый чек и удивляюсь.
– У вас же на сайте флюшка стоит 700?
– Здесь нужен качественный рентген в двух проекциях, по 1000 за снимок. И еще 400 рэ за осмотр!
– Какой осмотр?
– Вас осмотр!
– А разве вы могли сделать консультацию, меня не осмотрев?
– Нет, конечно! Осмотр является частью консультации!
– А, ну тогда эти 400 можете вычеркнуть. За консультацию я уже заплатил.
– Нет, осмотр оплачивается отдельно!
Хрен с тобой, доктор. После оплаты 2400 и проявки снимков возвращаюсь к ней. У докторши теперь сияет уже знакомая по регистратуре фирменная акулья улыбка. Но уровня 2.0: «обнаружена кровоточащая жертва!!!»
- У вас явный и острый случай двустороннего воспаления легких! Возможен летальный исход! Срочно необходимо лечение! Мы вас вылечим за 10 дней! Вам ежедневно нужно будет приезжать на укол антибиотика. Один прием – всего 3500 руб. Плюс анализ мокроты, плюс… (всего наговорила она тыс. на 50, но жизнь, конечно, дороже. В ее диагнозе, впрочем, всё оказалось враньем, кроме ценника) Выписываю счет? Оплата картой или наличными?
- А зачем мне ездить к вам 10 раз по пробкам? Выпишите антибиотик, я сам его буду принимать.
- Нельзя, более эффективно уколами!
- Ну, так я в нашем доме найму медсестру. Антибиотик вы мне, надеюсь, собираетесь колоть аптечный? Не собственного производства? Какая разница, кто его вколет?
Докторша посмотрела на меня довольно злобно.
- Хорошо. Я могу вам выписать курс лечения. Но это будет стоить 5500. И курс этот будет всего на 3 дня. Потому что дальше нужно будет глядеть на реакцию организма.
- Эээ, а уже оплаченная консультация за 900 и осмотр за 400 разве не включают план лечения на 3 дня? Это ведь одна строчка, вам уже понятная – название антибиотика, сколько дней колоть. Неужели, оставив в вашей клинике больше 3 тысяч, я уйду даже без этого?
- Да. Или платите еще 5500.
- Нет уж. Дайте мне пож пленки снимков, и я пойду.
- За пленки вам нужно заплатить по 500 руб. за штуку.
- Так я же за них уже заплатил! По тысяче!
- Вы заплатили за то, что мы их сделали. А не за то, чтобы выдали.
Вспомнились затейливые старинные налоги на дымы, окна, лапти, рога и кол-во к стене мочащихся. Здравый смысл подсказывал, что при таком креативе администрации я тут оставлю стольник минимум. Оплатил распечатку снимков, убрался вон и выбрал «звонок другу». По единодушному совету знакомых вернулся домой, наскоро упаковал вещи и набрал «03». Скорая прибыла почти моментально. Два медбрата хмуро глянули на снимки и увезли меня в XX век. В советскую больницу, какую помню с детства. Скудная еда «умри, но не сегодня». Слава богу, я запасся по старой памяти чашкой, ложкой, вилкой, полотенцем, мылом, снедью и так далее. Потому что ровно ничего из этого тут нет. Единственной новинкой демократического развития нашей страны за последние 25 лет стало Явление Туалетной Бумаги. Она оказалась! Впрочем, только ловушкой. Достаточно мне было привыкнуть ходить в туалет без своей бумаги, как она закончилась. На третий день. Обшарпано и сломано все, что можно сломать и обшарпать.
Знакомое, давно забытое милое хамство медперсонала. Сижу в коридорчике, играю в «Цивилизацию» своей юности и счастлив. Из душевой напротив высовывается мордочка колоритного новичка – кудряв весь. Шевелюра, бороденка, грудь, ноги – все в мелкой закудрени. У него только жопа голая, как у павиана (знаю по уколам). Смышленые глазки. Тихо зовет медсестру, что-то шепчет ей на ухо. Она всплескивает руками и грохает на весь коридор:
- Обосрался? Смена есть? Нет?! Где ж я тебе мужское-то найду? Ничего, походишь в женских кальсонах. Где ж еще сможешь так подефилировать!
- Во-первых, извольте мне не тыкать! Я доктор наук!
- А во-вторых, ищите себе одежду сами! Асталависта! Голым ходить запрещаю! (оскорбленно удаляется - доктор наук прячется в душевой)
Через 10 мин – доктор наук непринужденно разгуливает по коридору, завернутый в простыню. Но КАК завернутый! Я такие величественные складки только на монументах видел. Самодельная туника необыкновенно идет к его всекудрявой внешности. Медсестра выходит и охает: «Бля, Пифагор!!! Девки, бегите смотреть!!! Архимед на х.й! Ой не могу...»
Отчего же я здесь? А умножьте получаемые мною уколы антибиотика (штук 6 в день), ежедневный осмотр врача, массаж, электрофарез, какая-то магнитная процедура, какие-то таблетки и еще чертова туча всякой медицинской деятельности – на ценник XXI века в упомянутой ранее коммерческой клинике. Которая класть меня в больницу вообще не собиралась, за ее отсутствием. Сколько стоит это мое нормальное больничное лечение в частных ценниках, живо помню американское и корейское, вздумать страшно. И потому, чтобы спасти жизнь, я предпочитаю оставаться в порепанном, но советском веке XX. До сих пор не заплатил ни гроша. Даже за ежедневный массаж очаровательной девушкой Ингой. Куплю ей торт, не должно быть прекрасное бесплатным.
Я очень плохо соображал в первые дни, где вообще оказался. Выздоравливая, начал замечать странное. Палата наша с высокими потолками, толстенной стеной и широченным подоконником, на котором можно спать и без кровати. Из внутренней стены выпирает могучая каминная труба. Все три измерения комнаты как-то очень гармоничны. Не умел СССР так делать – чтобы жить было уютно. И больно чудно медсестры застилают кровати после убытия очередного вылеченного. Подушка острым углом вверх, а одеяла сложены так, будто мимо проходил и посоветовал Слава Зайцев. Или Хуго Босс. Из ничего, а эффектно.
Выйдя на второй день наружу, я зажмурился от солнца и обнаружил нашу больницу утопающей в зелени. Окруженной цветниками и фонтанами. Полукруглой башней с куполом оказалось то, что изнутри выглядело просто незаметной закрытой дверью. Анфилада трехэтажных корпусов, выстроенных в классическом стиле. В центре - церковь. Это оказался наш
XIX векъ. На стенах корпусов я разглядел старинные фотографии – в центре доктора с лихо закрученными усами до ушей, вокруг медсестры. С совсем иными лицами, чем я привык видеть. Терпеливая делегация архангелов на нашей несчастной планете. Знаете, и умирать, и выздоравливать рядом с такими – это неоценимое качество жизни, ныне утраченное. Больше таких медсестер не делают. Галерея фоток длинная, я меж ними хожу лечусь - при таких взорах со стен хочется втянуть живот, расправить плечи и глядеть орлом, но без наглости.
Позабавила висящая на стенке титульная страница отчета больницы за 1900 год. Перед надписью «ОТЧЕТ» стоит маааленькая преамбула, от которой любой ревизор закается придираться к самому отчету:
АЛЕКСАНДРОВКАЯ ОБЩИНА СЕСТЕРЪ МИЛОСЕРДIЯ
«УТОЛИ МОЯ ПЕЧАЛИ»
состоящая подъ непосредственнымъ высочайшимъ Его Императорскаго Величества ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА покровительствомъ
ОТЧЕТ
Догадываюсь, что до революции эту больницу отчетностью напрягали меньше, чем сейчас :) Это ЦКБ №29. Имени почему-то Баумана. Здесь я провел несколько трудных, но счастливых дней своей жизни. Выкарабкаться мне помогли остатки XIX и XX веков нашей медицины. Доверился бы коммерческому XXI-му, мало бы оставил вдове на похороны.
|
|
В советское еще время был у меня знакомый по имени Женя, который сильно выпадал из тогдашнего стандарта. Поэтому у него были всякие прозвища, из которых я запомнил три: Дед, Йог и Коллега. Был он тогда относительно молодым человеком, но носил большую окладистую полуседую бороду вроде как у Толстого. И вообще напоминал Льва Николаевича крепким сложением, носом картошкой и густыми нависшими бровями. Еще он обладал даром, характерным по большей части для очень старых людей, разговаривать со всеми на равных, никого не обижая и не давая в обиду себя. Видимо, из-за комбинации этих качеств и прилепилась к нему кличка «Дед».
Был у нас с Женей общий интерес - восточная философия. Но я дальше сухой теории не продвинулся, а Женя практиковал тибетскую йогу внутреннего Огня или туммо. Внешне это выражалось в том, что круглый год ходил в старых подвернутых джинсах «Wrangler», футболке или легкой полотняной куртке и никогда не носил обувь. Бывало, идешь зимой по городу и видишь: стоит погруженный в себя Женя в очереди за пирожками с капустой, а вокруг его розовых ступней медленно тает снег. Очередь обычно замечала это отклонение от нормы, когда за ним становились человека три, и неизменно приходила в волнение. Люди молча толкали друг-друга и показывали на Женины ноги пальцем. Народ попроще впадал в ступор, не веря своим глазам. Особо впечатлительные дамы не выдерживали и уходили, не в силах смотреть на такое самоистязание. Серьезные мужчины предлагали вызвать милицию. И обязательно в очереди находился грамотей, который громко и со значением произносил слово «Йог!». В тот же момент все успокаивались и начинали обсуждать, что могут и чего не могут индийские йоги. А Женя уже удалялся, меланхолично жуя пирожок. Поэтому горожанам он был известен именно под кличкой «Йог». От тех далеких лет у меня сохранилось одно единственное черно-белое Женино фото. Вы можете его увидеть на http://abrp722.livejournal.com/ в моем ЖЖ.
Сам я тогда работал патентоведом в академическом институте, где даже во времена сухого закона казенный спирт лился, если не рекой, то вполне полноводным ручьем. Но патентоведов, как легко догадаться, на этот праздник никто не приглашал. Поэтому в случае острой необходимости я плелся через грязный захламленный двор в опытное производство на участок, где делают жидкий гелий. Спирт там водился всегда, а начальник участка по имени Толя и по кличке «Барин» был моим приятелем. В очередной такой визит открываю дверь и вижу Женю. Ну, думаю, нашего полку прибыло! Спрашиваю:
- Давно ты здесь?
- По мне, так давно, почти месяц.
- Слушай, - говорю, - я «Дхаммападу» в «Доме книги» выменял. Если интересно, приходи в новый корпус на второй этаж, спроси, где патентоведы. Дам посмотреть!
И шагаю прямиком в Толин «кабинет», из окошка которого он в данный момент наблюдает за порядком на участке.
Толя открывает сейф, наливает в мою чекушку элитный ректификат и интересуется:
- А откуда ты Коллегу знаешь?
- Женю? По книгам. А почему Коллега? Он Дед или Йог, ну, может быть, Борода.
- Помнишь, - начинает Толя, и его глаза вдруг становятся грустными, - недели две назад был здесь вице-президент Академии наук. Директор, как положено, водил его по институту. Моча им в голову ударила зайти на мой участок. Сан Саныч открывает дверь, пропускает гостя вперед, сзади топчется свита. А прямо напротив двери, в обшарпанном продавленном кресле сидит босой Женя и дымит беломориной. Ну, академики немного опешили, остановились. А Женя их ободрил: «Да не робейте, - говорит, - заходите, коллеги!».
|
|
Не знал, что Жириновский еще и знатный литературовед...
"Владимир Жириновский не доволен окончанием романа Льва Толстого «Анна Каренина». Он потребовал, чтобы Карен Шахназаров, который сейчас занят съемками фильма по классическому произведению, переписал финал.
Жириновский считает, что самоубийство Карениной подтолкнет молодых девушек к такому же выходу из сложной жизненной ситуации. И вообще, как-то всё мрачно, считает депутат:
"Мы обратимся в Комитет Госдумы по культуре с тем, чтобы они убедили режиссера Карена Шахназарова отказаться от съемок «Анны Карениной» или, по крайней мере, сделать отличную от оригинала концовку, чтобы главная героиня не совершала самоубийство, а как-то иначе разрешала свою жизненную проблему", – заявил Жириновский.
Шахназаров комментировать это отказался"
Говорят, руководство американской киностудии, где снимался фильм по книге Ремарка "На Западном фронте без перемен", тоже озаботилось наличием трагического финала в книжке и категорически порекомендовало режиссеру финал изменить (не обращаясь при этом, правда, в американский Конгресс...). Режиссера спасло его остроумие - он ответил руководству: "Очень хорошо, я все переделаю, но тогда получается, что войну в фильме должна выиграть Германия?"
|
|
Мальчик, подстриженный лесенкой,
Сбацал дома модную песенку.
У родителей от гордости пена -
Как же, растим Шопена.
Мальчик как-то на заборе
Написал нехорошее слово.
Родители ходять в фаворе
Растим, мол, Льва Толстого.
Мальчик намалевал мазню
Тетю с дядей в стиле ню.
Родители гордые, говоря грубо,
Думают - Пикассо, а если Шикльгрубер?
|
|
Исторический анекдот.
После выхода в свет романа "Война и Мир" Льва Толстого, во Франции стихийно началась мода на все русское.
Это и косоворотки, и балалайки, и даже пение русских песен, пели их в кабаках, в основном...
Но, так как большинству французов русский язык был не знаком, то песни как могли, переводили на французский .
"Ах вы, сени мои, сени" - перевели ... примерно так:
"Ах, вестибюль мой, вестибюль..."
:)
|
|
А от чего она мне -
Совесть?
А для чего она мне -
Совесть?
У Льва Толстого я прочёл
Повесть,
А там от совести одна -
Под поезд.
И руки-ноги обломал
Поезд.
Пропало всё, лишь уцелела
Совесть.
Пошла сама-себе бродить
По свету.
Да, совесть - есть.
А славной Анны нету.
А вот бы не было у бабы
Совести.
Тогда б и не было толстовской
Повести.
Она ведь, совесть,
Такая строгая!
Уж лучше жить,
Её не трогая.
|
|
В середине 80-х годов в СССР началось повальное увлечение астрологией, экстрасенсорикой и парапсихологией. Президент Академии Наук СССР Анатолий Александров, которому в ту пору шел уже почетный девятый десяток, рассказал тогда:
"В 1916 году мои сестры увлеклись спиритизмом. В смутное время всегда возникают такие увлечения. Мой отец, обращаясь к ним, сказал:
– Я еще могу поверить, что вы можете вызвать дух Льва Толстого или Антона Чехова, но чтобы они с вами, дурами, по два часа разговаривали, я в это никогда не поверю!"
|
|
ФЕЙС-КОНТРОЛЬ
Как-то в Туле местное аристократическое общество решило поставить своими
силами в городском театре пьесу графа Льва Николаевича Толстого "Плоды
просвещения".
Льву Николаевичу послали в Ясную Поляну особое почётное приглашение.
Приблизительно за час до начала спектакля к подъезду театра подошёл
среднего роста, коренастый старик, одетый в тёмно-серую суконную блузу,
такие же брюки и грубые, наверное, домашней работы сапоги.
Грудь старика наполовину закрывала длинная седая борода, на голове
красовался простой картуз с кожаным козырьком.
Опираясь на толстую суковатую палку, старик открыл дверь и медленными
шагами направился ко входу в партер театра.
Здесь его остановили:
- Эй, старик, куда лезешь?! - крикнул один из привратников. - Сегодня
тут всё господа играют, тебе делать нечего... Проходи, брат, проходи...
Старик начал было протестовать, но его взяли под руки и вывели из
театра.
Однако старик оказался строптивого характера: сел около самого входа в
"храм Мельпомены" на камень и оставался там до тех пор, пока к театру не
подъехал один из высших представителей местной губернской администрации.
- Граф! - воскликнул приехавший администратор. - Что вы здесь делаете?
- Сижу, - улыбаясь ответил Лев Николаевич. - Хотел было посмотреть свою
пьесу, да вот не пускают.
- Так сказали бы, кто вы.
- Вот именно... Графа пустили бы... А мне хотелось, чтобы пустили
мужика.
|
|
Льва Толстого, когда он служил в армии, очень расстраивал мат. Когда он его
слышал, всякого останавливал.
- Зачем же ты так выражаешься, голубчик, лучше, к примеру, скажи:
Ах ты, дордын пуп, Амфидер ! Или еще как-нибудь.
Когда Лев Толстой уволился, солдаты с восторгом вспоминали:
- Тут у нас раньше граф служил, ну и матершинник, слова без мата не скажет,
а такое загнет, что и не выговоришь.
|
|
Критики на своем ежегодном собрании обсуждают состояние
современной литературы.
- Литература никуда не годится, ни в какие ворота,- высказывается
один из критиков.
- Это и не литература, а что-то среднее между бытовым
суррогатом и газетной публицистикой.
- Настоящей литературы у нас нет. Прошли те времена, когда
появлялись такие произведения, как "Война и мир"!
Один из критиков-оптимистов возразил:
- Я уверен, что придет время и найдется писатель, который
напишет произведение, способное затмить своими художественными
достоинствами роман Льва Толстого "Война и мир".
- Никогда такого не будет,- резко возразил ему критик-пессимист.
- Почему?
- Графья перевелись!
|
|
Льва Толстого, когда он служил в армии, очень расстраивал мат. Когда он его
слышал, всякого останавливал.
- Зачем же ты так выражаешься, голубчик, лучше, к примеру, скажи: Ах ты, дордын
пуп, Амфидер! Или еще как-нибудь. Когда Лев Толстой уволился, солдаты с
восторгом вспоминали:
- Тут у нас раньше граф служил, ну и матерщинник, слова без мата не скажет, а
такое загнет, что и не выговоришь.
|
|