Анекдоты про заканчивается |
Иду по улице, вижу - мужик на газоне валяется: прилично одетый, негрязный, в общем, видно, что не бомж.
Подошёл к нему, растолкал. Далее диалог:
- Мужик, ты живой?
- Да-а-а, всё вроде хорошо-о-о..
- Так вставай, иди домой!
Поднимает голову, смотрит на меня и таким растерянным голосом:
- Вот никак не могу понять, что творится! Как ни пойду бухнуть, всё время вот так заканчивается!..
|
В Шотландии очередной заскок с выродками....
"Согласно обсуждаемым нормам, задержанные, идентифицирующие себя как трансгендеры, получают право требовать проведения обыска полицейскими разного пола — отдельно для верхней и нижней части тела."
Им что будут татуировку наносить? Границу обозначать где конкретно у них начинается нижняя часть тела и заканчивается верхняя? Докуда кому можно, а дальше чтоб ни-ни ? А для передней и задней части тела? А если полицейский сам.... сама... Само неопределённого полу? Или в полицию там таких не берут?
|
|
Приятель мой старинный- Лёха, Алексей Михайлович рассказал. Под пиво на даче- после бани.
- Вчера знаешь, фильм старый пересмотрел- «Последний дюйм» - не помнишь такой? Ещё в конце пятидесятых на Ленфильме снят был- по рассказу Джеймса Олдриджа. Там отец сына взял с собой- слетать контрабандой на Красное море, акул поснимать. Хорошо оплачивалось. Так вот отца этого акулы маленько обожрали, и десятилетнему пацану пришлось вначале волочь тяжело раненого папу по пляжу на полотенце- до самолёта, а потом ещё и вести этот самолёт домой самостоятельно- ибо об их присутствии в районе никто не знал, и если бы они не выбрались, то гарантировано погибли бы оба. Правда не помнишь?
- Да помню, конечно. И фильм видел, и книгу читал- хорошо написано- ну Олдридж вообще сильный писатель.
- Вот и вспомнилось- у меня была похожая ситуация- это на тему, как мальчики превращаются в мужчин. Летом семидесятого года – я как раз первый класс в школе закончил, родители взяли отпуска вместе, и сняли дачу недалеко от Залива- там на электричке до Солнечного две остановки. Полдома в уютном посёлке, вход свой, отдельный, до платформы пешком три минуты, магазин рядом- даже качель на нашей половине участка. Красота.
- В тот день мы с утра, после завтрака решили съездить на пляж, на Залив- выкупаться. Солнце, песочек, будний день- на пляже почти никого. Мы с сестрёнкой бултыхались взахлёб- я ей потом на берегу крепость из песка построил. Это говорю, принцесса- твой замок. Отец завалился загорать – он вообще к этому делу серьёзно относился – с конца марта ездил загорать на Петропавловку – и к маю был уже коричневым. А матушка что- то там колдовала с бутербродами в сумке. Семейный отдых называется. Компоту банку с собой прихватили.
- С бутербродами однако не получилось, и Танька – сеструха моя младшая, раскапризничалась- поехали домой уже, говорит! Хватит, наотдыхались. Мать засобиралась уходить, а отец лениво- «Ну куда мы поедем, день только начинается». В общем так – Танюха с матерью поехали назад, на дачу, а я остался с отцом – загорать и купаться. Ну лето всё- таки. Отец лежит себе на топчанчике, а меня из воды за уши не вытянуть- жарко безумно, парит- дышишь через раз- в Ленинграде это верная примета- скоро гроза начнётся.
- Отец сходил к торговому павильончику- кого он там встретил, знакомых? Но видать сходил не за лимонадом, с собой пивка принёс, и похоже, там ещё малую толику принял. Историческая справка- он в сорок третьем был тяжело контужен, и спиртного не переносил вообще – с пятидесяти грамм терял сознание. Улёгся и заснул. Думаю, кроме спиртного он ещё и серьёзный тепловой удар получил- нельзя спать под палящим солнцем.
- Тем временем на небе уже чёрные тучи, ветерок прохладный, народ активно засобирался с пляжа- сейчас гроза начнётся.
- Я ему- папа, папа! Просыпайся! Пошли! Ага, проснёшь его такого. Удалось вроде растолкать – но очнулся он примерно наполовину. Я собрал шмотки в сумку, кое как помог ему одеться- и мы пошли на электричку. Отца конкретно шатает- видно, что старается, но справиться со своим вестибулярным аппаратом ему труднее шаг от шага.
- Народу на платформе- толпа. Когда подошла электричка, стало понятно, что забраться в неё получится только чудом.
Вагоны полны, на площадках тоже пассажиров изрядно. Граждане, поплотнее, поплотнее- всем ехать надо! Тут как раз молния сверкнула, грохнуло так, что уши заложило – гроза началась. За несколько секунд ломанул такой шквальный ливень, что в вагон все влетали с разбегу- чуть не по головам. Нам в вагоне места не досталось, пристроились на площадке- да оно и лучше, через остановку выходить, меньше толкаться будем.
- Отца повело уже конкретно. Стоит еле еле- не падает только потому, что пассажиров- как килек в банке, стиснули друг друга в вертикальном положении. Едем.
- Подъезжаем. Наша остановка. Папа, говорю, выходим! Давай, пошли!
- Ага. Хрен там. В тот раз мне его расшевелить не удалось- проехали до следующей платформы. Там пассажиры помогли- выгрузили нас. «Куда ты с ним таким, пацан?» Ничего, тут недалеко, я дорогу знаю.
- Эту эпопею я на всю жизнь запомнил. Шли мы по синусоиде- от одной канавы до другой. Отец, хоть и опирался на меня, и старался идти прямо, но у него (у нас) не очень хорошо получалось. Валимся в канаву слева, с трудом вылезаем, с трудом топчемся ещё метров двадцать – и валимся в канаву справа. Все в грязи по ворот- дождь шпарит как из ушата- пока до следующей канавы добредём, уже почти всю грязь смывает. Сандалию утопил- левая нога обутая, а правая босиком. Там в нормальном темпе идти минут пятнадцать – мы шли почти час- впрочем точно не скажу, часов у меня не было, а в таких ситуациях время течёт иначе, чем обычно.
- Ливень потихоньку заканчивается, чёрное небо превратилось в голубое с рваными облаками – кому довелось видеть такое- солнце слепит, молнии сверкают, и дождь? Последние метры двигались уже просто по лужам- гроза закончилась. Ну вот, добрались наконец- наш дом, наша калитка.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
- Михалыч, так ты герой? Сколько тебе тогда было, лет восемь? Тебе за этот подвиг медаль надо было выдать – во всё пузо?
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………..
- Герой, говоришь? Медаль говоришь? Матушка у меня всегда тяжёлым характером отличалась. Переволновалась из за грозы, видать – когда мы до крыльца добрались, отец просто сел на ступеньку и отключился – а всё накопленное раздражение досталось мне- со всей силы прутьями по заднице. Кричит что- то, сандаль утопленный поминает, а я не понимаю- ЗА ЧТО? ЗА ЧТО МЕНЯ НАКАЗЫВАТЬ?
- Набычился, в глазах красная пелена, стою прямо, не отворачиваюсь и не защищаюсь – молчу. Танька это прекратила – мама, кричит, ты что делаешь? Мама розги бросила, буркнула что- то и ушла в дом. Сестрёнка меня утешать пытается, а у меня руки трясутся- но реветь от обиды не стал, так прошло.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
- Знаешь, почему Олдридж назвал рассказ «Последний дюйм»? Это не тот последний дюйм, который пилот чувствует перед посадкой, когда колёса шасси уже коснутся земли – это последний дюйм расстояния между отчуждением и доверием- в отношениях отца и сына.
- А мне вот меньше повезло. С тех пор у меня с родителями так понимания и не возникло – всю жизнь с холодком общались. Танька- та и к маме и к папе с теплом, и они к ней – а я вроде как в стороне – одного последнего дюйма не хватает. Вот такая история…
|
|
Мир усох до размеров большой деревни: на одном конце упадешь в грязь, а на другом уже смеются.
Польский крутой пацан, то есть, простите, миллионер и гендир компании дорожных работ Piotr Szczerek, на прошлой неделе почтил свои присутствием международный чемпионат по теннису. Его компания спонсирует польский теннис. В четверг после матча поляк-победитель раздавал зрителям свои сувенирные кепки с автографом. Одну протянул было мальчику, но гендир Петя схватил кепку раньше и не отдал, а усмехнулся и быстро спрятал ее в пакет своей девушки. Теннисист пошел дальше. Утверждает, что был усталым и ничего не заметил.
Компания Петечки - ОДНА ИЗ СПОНСОРОВ. Ему вообще не проблема получить такие кепки от всех польских теннисистов. Но успеть перехватить ту, что протягивали не ему, это да, это круче. С бою взято.
Фэны достучались до теннисиста, тот встретился с мальчиком, подарил ему кепку, сфотался на память.
Но история на этом не заканчивается. Гендира Петю вычислили в течение суток и стали оставлять плохие отзывы на всех профилях его компании в сети. Петя ожидаемо обиделся и выставил две цидули.
В первой он объяснял тупым низам, что в этой жизни кто первый встал, того и тапки, и что он просто был быстрее и успел раньше и что вы на его месте поступили бы так же.
Вторая цидуля имеет серьезный вид. Дескать, я публичная фигура, обижать меня нельзя, поэтому быренько удалили свои комменты и заплатили по сто тысяч злотых за обиду. Документ подписан адвокатской конторой. Которая вскоре опубликовала свое заявление о том, что Петя не их клиент и никогда им не был.
Воскресенье, ждём продолжения.
|
|
Говорю Лене:
- В комментариях, когда история длинная, иногда пишут: «Вы бы ещё "Войну и мир" сюда прислали». А что "Война и мир"? Я роман, не торопясь, за две минуты могу пересказать. Как со школы помню, с тех пор не перечитывал.
- А давай!
Включает секундомер.
- Три дворянские семьи, Болконские, Безуховы и Ростовы. Андрей Болконский и Пьер Безухов дружат. У Андрея есть сестра Мария, которая живёт с отцом, старым князем Болконским, а Пьер женат на Элен, женщине сомнительных моральных качеств, и жену не любит. У романтичной юной Наташи Ростовой – старший брат Николенька и младший брат Петенька. Еще в семье живёт бедная родственница Соня, которая влюблена в Николая. Николенька – балбес, он проигрывает в карты крупную сумму денег гусару Долохову. Андрей встречает на балу Наташу, влюбляется и делает ей предложение. Но пока он в отъезде, Наташу соблазняет брат Элен Анатоль Курагин. Помолвка расстроена. Начинается война. Умирает старый князь Болконский. Мария со смущением думает, что отец ещё не умер, а она уже представляет, как будет жить без него. Москва захвачена Наполеоном, Пьер попадает в плен к французам. Андрей, Анатоль и 15-летний Петя идут на войну. Петю, попавшего в партизанский отряд Дениса Давыдова, убивают. Андрей смертельно ранен, а у Анатоля оторвана нога. Наташа успевает навестить умирающего Андрея. Война заканчивается. Николай Ростов женится на Марии Болконской, а Наташа Ростова выходит замуж за Пьера Безухова, так как Элен уже умерла. Все счастливы.
- 90 секунд!
@Дима Вернер
|
|
Кажется, мой парень девственник
Мне двадцать три. Ему двадцать шесть. Мы вместе полгода, и это самые идеальные, самые солнечные полгода в моей жизни. Нет, правда. Я не вру. Мы обожаем одни и те же дурацкие сериалы, можем часами ржать над глупыми мемами, и он запоминает, что я люблю двойной капучино без сахара, но с корицей. Я его люблю. Это то самое редкое и стойкое чувство, ради которого не жалко ни утренних объятий, ни совместных походов в «Ашан» за туалетной бумагой.
Но есть одно «но». Одно маленькое, но оглушительно значимое «но», которое висит между нами в спальне, как призрак несостоявшегося секса. Проблема в том, что нашего секса, по сути, и нет.
Наш предварительный забег – это нечто божественное. Он целуется так, будто от этого зависит мировая экономика. Его руки знают, куда прикоснуться, чтобы у меня подкашивались ноги и перехватывало дыхание. Я млею, таю, готова на всё. Мысленно я уже представляю, как мы отплясываем на кровати самый отвязный танец двух тел, какой только можно вообразить.
И вот наступает кульминационный момент. Финальный аккорд. Забег на самую приятную дистанцию.
И он… финиширует. На старте.
Представьте: вы годами мечтали пробежать марафон. Тренируетесь, готовитесь, выходите на дистанцию под аплодисменты, делаете первый шаг… и тут же вас накрывает финишная лента, и судья вручает вам медаль. Вы стоите в недоумении: «Эй, а где же, собственно, сам забег?»
Это он. Мой личный спринтер-рекордсмен.
Процесс обычно выглядит так. Несколько минут блаженства, страстные поцелуи, он пытается осуществить главное проникновение… и тут же раздаётся сдавленный стон, и всё. Всё заканчивается. Мой внутренний диалог в этот момент: «Привет? Мы только начали? Это была разминка? Или уже всё?» Иногда ему хватает сил только на саму попытку входа. Один раз, не совру, он кончил, когда его член только прикоснулся ко мне. Это был не секс, это было какое-то самурайское искусство – победить врага, не обнажив меча. Высший пилотаж.
Оральные ласки – отдельная история. Это не ласки, это ультра-спринт. Три минуты. Ровно. Я начинаю погружаться в ощущения, как вдруг понимаю, что действие закончено. Я лежу с закрытыми глазами, пытаюсь поймать волну, а её уже нет. Создаётся стойкое впечатление, что у него в голове срабатывает таймер, как у индукционной плиты: «Пип-пип! Время вышло! Клиент доволен!».
Самое ироничное во всей этой ситуации – его абсолютная, непоколебимая уверенность. Однажды, видя моё недоумённое лицо, он похлопал меня по плечу и сказал: «Всё в порядке, я не девственник. Я знаю, что куда». Дорогой, я верю, что ты знаешь, что куда. Вот только «куда» у тебя получается добраться с космической скоростью, на которой даже свет позавидует.
Что я делаю? Лежу и строю из себя довольную рыбу. Потому что я его люблю. Потому что после этого он нежно обнимает меня и засыпает с блаженной улыбкой на лице, абсолютно уверенный, что только что устроил мне ночь безумной страсти. А я лежу, смотрю в потолок и чувствую себя самой большой лицемеркой на планете. Моё тело вопит от неудовлетворённости, но мое сердце шепчет: «Потерпи, он же такой милый».
Мысли начинают метаться по замкнутому кругу. Может, это я? Может, со мной что-то не так? Может, я слишком давящая? Или, чёрт возьми, может, у него какая-то медицинская проблема, о которой он молчит? Но как спросить? «Милый, а не хочешь сходить к врачу и проверить, почему твой паровоз приходит на станцию раньше расписания?» Звучит как начало ссоры.
Так и живём. Днём – идеальная пара, вечерами – дурацкие сериалы и смех, ночами – минутные трагедии под одеялом. Я не хочу прекращать отношения. Я хочу его. Всего. И его улыбку, и его смех, и его умение готовить омлет. Но я также хочу и нормального, полноценного секса. Не хочу всю жизнь довольствоваться ролью статиста на его личном скоростном забеге.
Что делать? Не знаю. Пока что я просто коплю иронию и пишу этот мысленный рассказ, чтобы не сойти с ума. А потом поворачиваюсь к нему, он во сне обнимает меня крепче, и я понимаю, что готова терпеть ещё немного. Но где-то в глубине души зреет чёрный, некрасивый вопрос: надолго ли меня хватит? Ведь даже самая большая любовь может не выдержать испытания вечным сексуальным финишем на старте.
Взято отсюда: https://alexeyzaznaykin.ru
|
|
