Еда - это закуска

Советские времена, режимное предприятие. Многие процессы производства требуют промывки, протирки, обезжиривания и т. п. В роли жидкости для этих целей выступает спирт. Расход огромный, ежедневно со склада отпускаются в розлив несколько бочек. Что с ним происходит далее, особо не контролируется – бесполезно. Но большая часть идет по назначению, посему на остальное глаза закрывают. Но вот то, что хранится на складе, является предметом строгой отчетности. И за пропажу спирта оттуда, следует выговор с вычетом стоимости пропавшего (госцена копейки) из зарплаты, затем строгий выговор, а потом увольнение по статье. А это волчий билет. А спирт со склада пропадал, начальство знало, что кладовщик не при чем и с выговорами не торопилось, но это лишь на время отср*чивало (пардон) результат и кладовщики менялись каждые полгода. Новичку досконально объяснили ситуацию. И пообещали, если он сможет поймать воришек, то получит премию в три оклада, грамоту и свою аватарку на доску почета.

Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона

склада выговор спирт торопилось лишь выговорами знало

Источник: alcostory.ru от 2012-5-11

склада выговор → Результатов: 2


1.

Советские времена, режимное предприятие. Многие процессы производства
требуют промывки, протирки, обезжиривания и т. п. В роли жидкости для
этих целей выступает спирт. Расход огромный, ежедневно со склада
отпускаются в розлив несколько бочек. Что с ним происходит далее, особо
не контролируется – бесполезно. Но большая часть идет по назначению,
посему на остальное глаза закрывают. Но вот то, что хранится на складе,
является предметом строгой отчетности. И за пропажу спирта оттуда,
следует выговор с вычетом стоимости пропавшего (госцена копейки) из
зарплаты, затем строгий выговор, а потом увольнение по статье. А это
волчий билет. А спирт со склада пропадал, начальство знало, что
кладовщик не при чем и с выговорами не торопилось, но это лишь на время
отср*чивало (пардон) результат и кладовщики менялись каждые полгода.
Новичку досконально объяснили ситуацию. И пообещали, если он сможет
поймать воришек, то получит премию в три оклада, грамоту и свою аватарку
на доску почета.
А как их поймаешь. Никаких камер видеонаблюдения не было и в помине.
Капканы ставить нельзя. Спрятаться в засаде – тоже. Предприятие
режимное, все строго, в 8 утра пришел, в 17 вечера поставил
пластилиновую пломбу на замок склада и покинул территорию. А воруют
ночью. Стены ветхие, кругом дыры, которые время от времени заколачивают.
Причем и поймать надо за руку, никакие косвенные улики или дедуктивные
догадки в расчет обещали не принимать. Поэтому, никто из начальства в
поимку воришек не верил, ведь сколько пытались их схватить и все без
толку. А новый кладовщик, к всеобщему удивлению, взял да и поймал.
Перед уходом со склада разложил он на ящичке цыпленочка запеченного, с
хрустящей корочкой и нежным сочным мясом, сальца тонко порезанного,
внутри розового, с чесночком, помидорок, лучка зеленого, огурчиков
малосоленых, ломтики ароматного хлебушка. И, давясь от благоуханий
слюной, пошел домой.
А на утро воришек взяли беззаботно спящими на складе в спиртовом угаре.

2.

1942 год, Сталинград. Немцы готовят танковый удар, стремясь отрезать
обороняющихся от Волги. Единственный шанс остановить их – разбомбить
склады с танковым горючим, найденные разведкой. Следует приказ
незамедлительно их уничтожить.
Полковник, командир полка Пе-2, прекрасно понимает, почему этот приказ
отдан ему. Он единственный у кого с утра в строю было еще 3 пикировщика.
Но Пешки не вернулись с задания. А приказ нужно выполнять.
Из способных летать аппаратов имелся только связной По-2 – этажерка
обтянутая перкалью, грузоподъемностью килограммов в двести. Но чтобы
пробить серьезно укрепленную крышу склада, нужна более солидная бомба.
- Вешайте пятисотку, - командует Полковник, - на замки для топливного
бака.
- Не взлетит.. Замки не удержат.. - слышатся голоса.
- Это приказ, - жестко обрывает Полковник.
- А кто полетит, - угрюмо интересуется начальник штаба, понимая, что
этот летчик уже навряд ли вернется.
- Шлемофон мне и парашют, - обращаясь к адъютанту, говорит Полковник.
- Вам же нельзя, - пытается остановить его адъютант.
- Нет, на х*й парашют – лишний вес, тащи 200 грамм водки.

Самолет, тарахтя из последних сил движком, каким-то чудом взлетает и,
даже не пытаясь набрать высоту, берет курс на южную часть Сталинграда.
По-2 из-за перегруза и изменившейся развесовки почти неуправляем, его
мотает по тангажу и крену, а из-за нехватки скорости постоянно тянет
свалиться в штопор. Но Полковник настоящий асс, и ему удается удерживать
машину.
Минут через сорок, он почти у цели, дважды в пути попадались Мессеры, но
они были выше и не заметили его, или приняли за телегу, ползущую по
земле. Двигатель, работая на пределе, начинает дымить, самолет начинает
болтать еще сильнее. Внизу зенитчики, они стоят у орудий, но почему-то
не стреляют, правда Полковнику не до них, вот овраг, а вот склады, еще
немного, он дергает ручку сброса, самолет подкидывает вверх, бомба ушла.
Пошка сразу стала набирать скорость, болтанка исчезла, зенитчики
открывают огонь, но поздно. Склады горят.

Начальник штаба Паулюса лично приезжал разбираться, почему зенитчики не
открыли огонь вовремя. Но со всех батарей доложили одно и тоже: «Мы
думали он уже сбитый, он дымил и буквально кувыркался в воздухе, решили,
что он падает... самолеты так не летают».

А наш полковник, вернувшись, получил выговор, потому что был строгий
приказ Ставки, запрещающий командирам полков участвовать в боевых
вылетах.
Выговор, перед всем строем, Полковнику делал сам командующий
Сталинградским фронтом Маршал Тимошенко. Крепко пожав руку, обняв и
трижды по-мужски поцеловав.