ххх:
теперь представь меня нет...
ты больше не услышишь мой голос...
мой смех... тебе некогда не прейдет сообщение от меня...
Ты некогда не услышишь мои проблемы...
Твоя реакция?
ууу:
Пожалею, что не успела подарить тебе учебник Розенталя.
Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона
|
| Источник: bash.org.ru от 2021-12-15 |
Как "настоящий средний класс" живет в Европе.
Текст не мой, но мои личные наблюдения очень схожи.
Недавно мы вернулись из очередного своего путешествия — а потом я повстречала чей-то пост про то, что нужно срочно уезжать в «нормальную» страну.
Что здесь человека недокармливают, недопаивают (хорошим вином и коньяком), недопризнают, не допутешествуют и вообще им не доплачивают.
А там уж все будет цивилизовано.
Я не понимаю в какую «нормальную» страну все эти ненормальные люди собрались — ну, которых недокармливают?
Конечно, путешествовать это очень хорошо.
Особенно хорошо путешествовать, уезжая на 2–3 недели.
Еще лучше, если уезжать на месяц-два — и совсем хорошо уезжать куда-нибудь пожить и поучиться.
И не потому что ты такой в модных шмотках, с красивыми картинками в Инстаграме и неведомыми баночками в косметичке, а потому, что это дает тебе шансы развивать своё мироощущение.
Но при этом стоит знать следующее.
Если вы живёте в Германии, то всю неделю собираете купоны на лучшие предложения от супермаркектов.
Даже, если вы «хорошо обеспеченная семья».
Потому что обеспеченность вашей семьи — это соблюдение бюджета, а бюджет = ваши купоны.
Нет, вы не тратите в «Азбуке вкуса» больше, чем на маму или на то, чтобы отложить деньги на будущее, будучи уверенными, что акции для нищебродов и старушек-кошатниц.
Вы аккуратно анализируете предложения и собираете купоны.
Если вы живете в Германии и собираетесь в отпуск — вы выбираете средний отель, в котором всё включено
. Завтрак, обед и ужин. Это если вы с семьей.
Если без семьи — то вы выбираете хостелы.
Нет, вы не выписываете в гаджет рестораны со звездами Мишлена и не рассматриваете на Букинге отели о пяти звездах c оценками от 8,9.
Не тратите на еду больше, чем на отель.
Вы выбираете что-то за вменяемые деньги с вменяемым качеством.
Если вы живете в Германии, вы не принимаете ванны и горячий душ «длиною в жизнь».
Просто потому, что это дорого.
Нет, «дорого» — это не то, к чему вы привыкли в Москве.
Дорого = нельзя.
Если вы живете в Германии вы платите налоги. Очень большие налоги.
Нет, вы не платите их так, как в Москве — когда работодатель заплатил по факту заработной платы, а больше вы «ничего и никому не должны».
И потому можно «вот здесь фриланс» и «здесь вот фриланс», а денюжку за фриланс на «Яндекс-Деньги» или на карточку с пометкой «Подарок».
Вы платите со всех своих доходов.
А если не платите, то у вас есть все шансы ближайшие несколько лет заниматься «фрилансом» на государство, в тюрьме.
Правда это будет не то, чтобы креативная работа.
Если вы живете в Германии, то после 10 вечера вы ведете себя тихо.
Да, и в день рождения и да, в ремонт.
Просто потому, что если ты не ведешь себя так, чтобы не докучать соседям, ты переезжаешь.
В полицию.
И паркуешься ты тоже правильно.
Нет, не в подъезд, не на тротуар, потому что в твоей голове «какие-то гады не позаботились» о твоей парковке, не на клумбу (не-дай-тебе-Боже припарковаться на чью-ту клумбу), а правильно — вдоль меточек и разметочек.
Если же ты решил, что все-таки будешь парковаться в двери соседям, то ты снова переезжаешь.
Нет, ты не получаешь штраф, который никогда не оплатишь.
Ты со своей машиной переезжаешь в полицию, где при должной регулярности начинаешь заниматься «фрилансом» на государство.
Ты живешь во Франции и вдруг зимой в комнате решил, что тебе холодно?
Ты уверен — в квартире должно быть тепло, поэтому пойдешь говорить об этом с домовладельцем.
Ты услышишь: «Конечно холодно, зима, если ты не заметил, оденься потеплее».
И так будет не только во Франции. Потому что тепло — это дорого, а дорого = нельзя.
А если делать всё, что дорого, у тебя никогда не будет обеспеченной старости.
Да-да, той самой, которой мы любим тыкать в своей стране.
Вот той самой обеспеченной старостью, которая обеспечивается в молодости купонами на скидки и счетами за отопление.
Если вы живете во Франции, Германии и Италии, вы покупаете только сезонные продукты и только своего региона.
Потому что это логично.
Потому что нет смысла требовать спелых помидоров в январе.
Потому что помидоры в январе в вашем регионе не растут, а те, что не из вашего — это дорого.
Нет, никому не будут понятны ваши страдания по еде — потому что в них нет никакой логики.
В Южном Тироле в Италии, В Австрии, В Германии основные блюда будут из картошки и мяса, потому что у них очень хорошо с картошкой и мясом.
Вы найдете один вид бри и два вида пармезана в супермаркете.
Каждый регион (нет, не страна, РЕГИОН!) ест свое мясо, свой сыр, свои овощи.
И пьёт свое вино. То, что растет и делается вот прямо вот здесь.
Если не растет и не делается — не ест и не пьет.
Никому в голову не придет впадать в истерику от того, что в Лигурии нет вина из Венетто.
Просто потому, что это не имеет никакой логики.
Более того, есть такое очень даже агрессивное явление, как сырный патриотизм, винный патриотизм и прочий гастронационализм.
Скорее впадут в истерику, если будет наоборот.
Если вы живете во Франции в вашей ванной спокойно вместе с вами будет жить черная плесень.
Конечно, вы знаете, что черная плесень поражает легкие, но выводить плесень это слишком дорого, а все, что дорого, глупая трата денег.
А придется ли выводить плесень из ваших легких — это ещё вилами по воде писано.
Так что живете себе спокойно.
В любом городе Европы вы будете платить за парковку.
Нет, не так как в Москве, прикупив дорогу тачку и прикрыв листиком-снежком пару цифр.
Вы будете платить много.
И парковку будете искать часами.
И В США тоже.
Потому что, если не можете платить за парковку, нечего покупать машину — это не логично.
И да, покупать дорогие машины, особенно, если вы во Франции, абсолютно не логично.
И те, которые кушают много бензина тоже не логично.
В машине главное, чтобы она могла ездить и возить.
В большинстве городов мира все работает по часам.
В Европе с 9 до 12 и с 15 до 19.
Пообедать можно только с 12 до 14, а поужинать с 19.
И да, можете хоть обораться «в выходные я просыпаюсь в 12 и в этом тупом городе негде позавтракать» — но никто этого не поймет.
Потому что есть уклад, есть профсоюзы и есть логика, которая с вашими капризами и загулами никак не стыкуется.
Содержать такого как вы слишком дорого и вообще не нормально.
Про путешествия. Более 80 процентов американце никогда не выезжали за пределы своего штата.
Путешествие раз в жизни во Францию считается событием.
Большинство итальянцев, французов не путешествуют никогда.
Швейцарские семьи предпочитают проводить зимние каникулы в Австрии, немецкие — в Италии.
Потому что все остальное дорого. Так дорого, что вообще не подъёмно.
Есть еще куча всего, из того, что люди в «цивилизованных» странах считают нормой, на чем основывается их нормальная жизнь.
Чаще всего это все связано с четким осознанием своих действий, ценности денег, планированием, законопослушанием, привязанностью к своей стране, земле, кухне.
Тут же я вижу людей, которые были взрощены на дорогой нефти и на каждом углу эту нефть проклинающих.
Точнее не так. Возмущающихся, что при такой нефти, им могли бы дать и побольше.
Рассуждающих о каком-то неведомом «среднем классе», который в их картине мира кутается в соболя, кушает устрицы.
Ну или хотя бы работает 4 месяца в году и разъезжает на многомиллионных машинах с гаджетами последних поколений, в джинсах за 300 евро.
При этом «средний класс» в нормальных странах живет так, как я перечислила выше.
Мне еще вот что интересно — что бывает, когда эти «классные» люди, со своими жизненными ожиданиями все-таки переезжают в Европу, где для многих 1000 евро дохода чистыми, после налогов — это много?
Есть же те, кто наконец-то переходит от причитаний в социальных сетях и переезжают!
Но не так, чтобы зарабатывать в «проклятой Москве», на ее «проклятых нефтяных деньгах» и ее «ненормальных русских» и жить в ЕС, а по-настоящему?
|
|
В детстве я боялся...
Боялся, наверное, почти всего, чего можно бояться. Толпы и одиночества, замкнутых пространств и безграничных просторов, высоты и глубины, бесконечности и смерти, неопределенности и необратимости, пауков, сороконожек ... я плакал от мысли, что когда-нибудь мне придется хоронить своих родителей, а потом, спустя недолгую череду серых, наполненных взрослыми заботами лет, настанет черед и мне нырнуть в неизвестность небытия...
Но больше всего я боялся ТЕМНОТЫ. Засыпая я всегда просил родителей оставить мне включенным ночник и не оставлять меня надолго (а лучше всего - совсем) одного - мне казалось, что тьма сгущается в темных углах, выбирая момент, чтобы напасть - из каждого угла, из неплотно закрытой дверцы шкафа из под каждой кровати, из тьмы неосвещенного зеркала на меня словно смотрело что-то ужасное, и, стоит мне только отвернуться, Оно бы непременно вылезло оттуда и...
Я, воспитываемый материалистом и рационалистом, даже согласился на то, чтобы меня крестили, согласился искренне поверить в Бога потому, что мне обещали, что страхи уйдут... но они не ушли и даже не ослабели.
Страхи уходили постепенно, каждый в свое время - уже нет моих родителей, пару раз я на полном серьезе оставлял инструкции на случай моей смерти (были основания полагать, что они пригодятся), я ходил в гости, перебираясь по карнизам на высоте девятого этажа и отдыхал на краю четырехсот метрового обрыва, но тяжелее всего уходил страх темноты - я помню как это было.
Я был классе во втором, может третьем - родители только стали отпускать меня в школу одного. Сейчас это кажется дикостью, но тогда это было нормально, хоть на дворе были и "лихие" 90е. А по вечерам я ходил в "школу эстетического воспитания для дошкольникиков и учеников младших классов" на курсы Английского языка. Тоже один. Заканчивались курсы не так уж поздно - я думаю, часов в пять, но зимой в это время уже темно... "Школа" находилась в соседнем квартале - идти то минут пять-десять, но путь пролегал через темную улицу, где фонари горели только в начале и конце улицы. Улицу можно было обойти, но это было существенно длиннее и чревато неприятностями. И я шел.
Каждый раз я ненадолго останавливался под фонарем, словно стремясь напитаться его светом, а потом быстрым шагом отправлялся на Темную Улицу. Сначала все было просто - за спиной пятно света и я уговаривал себя, что улица вовсе не страшная - главное не смотреть дальше освещенной части ... а там, на ее границе можно будет посмотреть вдаль, туда, где горит фонарь и светло и до дома рукой подать.
Но пока я шел, впереди все удлинялась моя тень, а потом, став совсем большой, она сливалась с окружающим сумраком... но хуже было другое - Тьма прокрадывалась ко мне за спину. Я оглядывался - вдалеке светился фонарь, Тьма пряталась вдоль забора химического института и за мусорными урнами и ждала, но идти вперед я не мог, потому, что там, пока я смотрю назад собиралось все самое страшное. Я поворачивался вперед, находил взглядом фонарь (как же он далеко) и ускорял шаг. Шаг... звук моих шагов отражался от стен и искажался эхом так, что мне казалось что за мной кто-то идет, точнее уже бежит, т.к. я бегу, стараясь смотреть только на фонарь.
Я выбегал на свет взмыленный, плачущий, с безумно колотящимся сердцем. Я какое-то время стоял под холодным голубоватым светом ртутной лампы фонаря, а потом брел домой, под свет теплых домашних шестидесятиватных ламп - уставший, обессиленный, запуганный.
В тот вечер я опять стоял под фонарем в начале улицы и боялся, но идти было нужно и я пошел, все дальше удаляясь от света. Кто-то, скорее всего старшая сестра, сказал мне: "Если страшно - пой. Когда ты услышишь звук собственного голоса, ты перестанешь бояться". Легко сказать запеть, а что? Уже тогда я понимал, что что-нибудь легкомысленное в стиле "в траве сидел кузнечик" в такой обстановке на контрасте скорее выбьет из меня последние остатки духа, тем более, что голос у меня был непослушный, низкий, с надломом. И я выбрал композицию, которая соответствовала моему диапазону и тембру - некоторое время назад, та ж старшая сестра показала мне фильм Алана Паркера The Wall, который не мог мне не вспомнится в этой обстановке, да еще и после урока Английского. И я запел:
We don't need no education
Мой голос, от мороза и начинающейся простуды ставший еще более низким и зловещим, разнесся по тишине пустынной темной улицы и, отразившись от стен, вернулся эхом, словно воспроизведенный невидимым хором. Страшно было до ужаса. Но это был мой голос! И я продолжил, постаравшись подчеркнуть особенности своего голоса:
We dont need no thought control
За моей спиной из темноты вылезал, подпевая мне хор целой армии монстров, но я не оборачивался: Они. Подпевали! Мне!
Это был мой хор, моя армия и мои монстры! Я допел песню до конца, потом начал сначала...
На краю освещенного фонарем асфальта я немного постоял, словно напитываясь уютной темнотой. В тот вечер мне не страшны были ни школьные недруги, которых я мог встретить по дороге, ни другие опасности "лихих девяностых" - рядом была Темнота, которая всегда готова была мне помочь. Домой я вернулся бодрым и веселым и впервые, сколько себя помню, заснул расслабленным и спокойным.
|
|
Моя мама 30 лет преподавала в институте сложный и интересный предмет, по-доброму относилась к студентам.
Когда я сама начала преподавать, она объяснила мне правильную вещь: «Умные, понимающие глаза совершенно не означают, что тебя поняли правильно. Бывает читаешь час сложный материал и внутренне восхищаешься, с каким интересом, одобрением и пониманием смотрят на тебя студенты. В самом конце занятия, вдохновленная такой чудной реакцией, задаешь им простейший вопрос по только что объясненному материалу. И вот тут ты услышишь в ответ такое, что отползешь от них в полу-шоковом состоянии. Но не пугайся. Мой самый лучший студент, который на практике стал прекрасным специалистом, в институте не смог промычать двух-трех связанных предложений. Я его не трогала и не гоняла».
|
|
Сват предлагает молодому человеку жениться на Рахили.
- Но ведь она слепая!
- Очень хорошо: ты можешь делать у нее на глазах все,
что захочешь.
- И немая.
- Отлично, ты не услышишь от нее худого слова.
- И глухая.
- Превосходно, говори ей что хочешь, она не услышит.
- И хромая.
- Тем удобнее тебе будет гоняться за юбками.
- Но она еще к тому же прыщава!
- Ну, мой милый, а ты бы хотел, чтобы у девушки были
одни лишь достоинства?
|
|
Сват предлагает молодому человеку жениться на Рахили.
- Но ведь она слепая!
- Очень хорошо: ты можешь делать у нее на глазах все, что
захочешь.
- И немая.
- Отлично, ты не услышишь от нее худого слова.
- И глухая.
- Превосходно, говори ей что хочешь, она не услышит.
- И хромая.
- Тем удобнее тебе будет гоняться за юбками.
- Но она еще к тому же прыщава!
- Ну, мой милый, а ты бы хотел, чтобы у девушки были одни лишь
достоинства?
|
|
Сват предлагает молодому человеку жениться на Рахили.
- Но ведь она слепая!
- Очень хорошо: ты сможешь делать у нее на глазах все,
что захочешь.
- И немая.
- Отлично, ты не услышишь от нее худого слова.
- И глухая.
- Превосходно, говори ей что хочешь, она не услышит.
- И хромая.
- Тем удобнее тебе будет гоняться за юбками.
- Но она к тому же еще и прыщавая!
- Ну, мой милый, а ты бы хотел, чтобы у девушки были одни
лишь достоинства?
|
|
Сват предлагает молодому человеку жениться на Рахили.
- Но ведь она слепая!
- Очень хорошо: ты можешь делать у нее на глазах все, что захочешь.
- И немая.
- Отлично, ты не услышишь от нее худого слова.
- И глухая.
- Превосходно, говори ей что хочешь, она не услышит.
- И хромая.
- Тем удобнее тебе будет гоняться за юбками.
- Но она еще к тому же прыщава!
- Ну, мой милый, а ты бы хотел, чтобы у девушки были одни лишь достоинства?
|
|