Шутки про лицо - Свежие анекдоты

Результатов: 2815

351

Мы с женой пришли к дочке. Маленький внук 5,5 месяцев увидел меня, узнал и попеременно то улыбается, то строит серьезное лицо. Я говорю, смотри, он смотрит на меня и не знает плакать ему или смеяться. Жена отвечает, я точно так же.

355

Таможенник в токийском аэропорту попросил меня подойти. На его экране просвечивался мой чемодан, где четко виднелось пять бутылок водки.
- Что там?
- Лекарства. Для меня. Русские.
- Велком ту Джапэн! Проходите.

Так в 1995м я попал в удивительную страну. С пестрой сборной работников российских АЭС. В начале 90х, международное сообщество, напуганное Чернобылем, оплатило русским тренинги по всему миру. Чтобы, значит, они там уму-разуму подучились, и больше реакторы не плавили. МинАтому начало фартить. На халяву во всякие Штаты-Канады, Франции и Швеции сначала понеслись московские чиновники, потом их дети, потом - друзья и секретарши, ну а реальные практики попадали разве что случайно (мне лично предложили ехать всего за неделю; еле успел визу поставить).

Японская поездка состояла из визитов на разные АЭС. Забегая вперед, скажу, что технический результат оказался нулевым. Кроме дисциплины, ничего из увиденного к нам не подошло бы, а один из нас мимоходом даже предсказал возможность фукусимской аварии, произошедшей 16 лет спустя (в тот день мы лениво переваривали обед, выйдя к морю, возле Каравадзако-Каривской станции, когда кто-то заметил: " А ведь ежели здоровенная цунами ебанет, так может и пиздец прийти". Остальные подумали и важно закивали). Но я не об этом.

С группой ездили два переводчика. Японцы в возрасте. Ростом с шестиклассников. Незаметные и работящие, они поочередно делали свою непростую работу. С одним из них я как-то сошелся. Так получилось, что после первых трех ночных пьянок я понял, что так сдохну, и завязал с водкой без закуси и хоровым "Ойся, ты ойся" в гостиничном номере. Сразу стало получаться выспаться, помыться, и провести минут тридцать в лобби, попивая классный кофе, и рассматривая знакомые слова в английских газетах. Тот переводчик приходил еще раньше, и с удовольствием отвечал на мои вопросы про японскую жизнь. А я объяснял ему термины, которые встречались на курсах. Он ухватывал их моментально, и уже днем, вместо нудного описания незнакомых слов, блистал "йодной ямой" и "ХОЯТом".

Эти двое, повторюсь, были очень вежливы и скромны. Но иногда даже их сдержанность давала сбои. Мы были дикие. Особенно при культурной программе, когда встречались с местными в ресторанах, или по выходным ходили на экскурсии. Внутренний Распутин рулил. Я видел, когда при какой-то особо резкой выходке одного из нас на какой-то миг их лица переставали дежурно улыбаться, и на миг проскакивало выражение какой-то брезгливой усталости. В те утренние разговоры я пытался извиниться, и объяснить ситуацию своему японскому собеседнику. Он неизменно соглашался.

Но однажды произошел случай, изменивший все. Нас потащили в какой-то музей, типа краеведческого. Атомные специалисты (под мухой, как обычно), ржали над глупостями японцев, не придумавших ватных штанов вместо кимоно, пивших жиденький чай из кривых чашек, и делавших окна и двери из бумаги. Редкие местные шугались громкого гогота. Мой переводчик только сжимал губы. Но вот мы подошли к подсвеченному листочку с иероглифами. Переводчик сказал, что это очень красивый пример японской поэзии. Эту хокку написала мать внезапно умершего ребенка. Она очень трогательная, и в переводе звучит так:

Больше некому стало
Делать дырки в бумаге окон.
Но как холодно в доме!

Как-то стало тихо. Попросили еще раз перевести. Народ переваривал услышанное. А потом двухметровый, самый громогласный и вечно поддатый дядька (вроде как из сурового "Маяка") как-то глотнул, скривил лицо, и молча заплакал.

А утром переводчик был задумчив и сказал что-то вежливое, путаное и странное. Я только понял, что не все еще потеряно...

357

СНЕЖОК

Леночка возвращалась с обеденного перерыва сытая и добрая. До весны по-прежнему было ещё далеко, но с неба тихонько падал пушистый снежок, а результаты вчерашней жёсткой метели уже сгрёб с дороги урчащий в конце улицы трактор. Сугробы стали выше и превратились в не очень белые брустверы из снега и льда. У пешеходного перехода Леночка замедлила шаг и чуть не наступила на комок снега, внезапно отскочивший от сугроба прямо ей под ноги.
- Ой!- сказала Леночка. – Ты кто?
Снег оценивающе посмотрел на нее снизу вверх и оказался шпицем.
- Ты чей? – спросила Леночка. – Ты потерялся?
Шпиц презрительно промолчал и полез Леночке на ботинок. Он являл собой целый мир, цельный и гармоничный, и потерять себя не мог по определению. Проблемы потерявшихся с другого конца поводка двуногих его не волновали. Просто лапки мёрзнут.
Леночка завертела головой, но потерявшихся людей не обнаружила. Шпиц топтался на ее ноге и соскальзывал, четыре лапки не помещались на одном ботиночке 36-го размера.
- Ну и что мы будем делать? – Леночка подняла собаку и стала осторожно засовывать себе под куртку.
- Сиди тихо, Снежок, нам ещё мимо вахты идти.
Новоявленный Снежок ничего против не имел.

В 402-й комнате, где в рабочее время жили Леночка и её сотрудники, появление гостя встретили с энтузиазмом.
Уборщица тётя Валя сказала: – Коробку ему надо с тряпкой. И водички ему налейте!
Тётя Валя в 402-й считалась знатным кинологом: она жила в частном доме, и её владения охранял здоровенный свалявшийся кабыздох.
Старший специалист Валерий Андреевич вытащил из мусорки под столом пластиковое корытце и отправился к крану, помыть и налить воды.
IT-шник Володя уже тащил из кладовки корпус от старого компа, приговаривая: «Хлам собираешь, хлам собираешь… Вот же, пригодилось!» - и требовал тряпку помягче.
Снежку здесь определенно нравилось. Он попробовал печеньку и кусок сыра, посидел на ручках у всех желающих, скептически отнёсся к пахнущей пылью железной коробке с тряпкой и отправился спать в кресло у окна. Во сне он сопел и был ещё более милым.
На повестку дня встал вопрос о розыске пропавшего хозяина.
Валерий Андреевич предложил дать объявление в «бегущую строку» на местное ТВ, но никто кроме тёти Вали его не понял.
Было решено запоститься в ВК, и на сайте местных собаколюбов, и ещё где-нибудь с пометкой «максимальный репост!». Текст был составлен, фотография спящего Снежка прикреплена, Володя уселся подбирать нужные сайты, но Юлия спросила: – Вы с ума сошли?
– Это же померанский шпиц! Он стоит знаете сколько! – и взмахнула рукой, показывая, сколько именно стоит померанский шпиц.
– А вдруг его заберут мошенники и пустят, – Юлия почти сказала «на органы», но осеклась – на продажу?!
Текст переписали, фото открепили. Были разработаны тестовые вопросы, например, «Какого цвета ошейник на собаке?» (Ошейник был красным, но под густой белой шерстью его было не видно).
Сошлись в одном: своего человека Снежок обязательно узнает. Наверное.

Леночка надеялась, что никто не откликнется и Снежка можно будет оставить себе, но не вышло. Уже через полчаса позвонила вежливая девушка Кристина, сообщила, что они живут тут рядом, во дворах старого центра, и что беглеца зовут по паспорту Зиновий фон Хайгарден, в просторечьи Зяма.

Встретить Кристину и убедить вахтёра её пропустить отрядили Валерия Андреевича, как самого взрослого и солидного. Таскаться туда-сюда не хотелось, он пытался отговориться возрастом, давлением и несварением желудка, но девчонки защебетали, насели и вытолкнули его за дверь.
Высокие лестницы старинного здания за годы службы надоели экономисту до чёртиков, он не выходил даже на обед и довольствовался заваренной кипятком лапшой в коробочке (Юлия называла её «одноразовой» и морщила нос).
На последней ступеньке он споткнулся, выругался и ввалился в холл.
У турникета сразу за краем истоптанного ковра стояла очень, очень красивая девушка в белой шубке.
– Кристина?
Девушка улыбнулась.
Она смотрела Валерию Андреевичу в лицо, как смотрит на человека синее весеннее небо – заставляя расправить плечи, подтверждая, что тебе принадлежит весь мир. Мужчина немножко забыл, как дышать, а потом вспомнил – совсем не так, как он это делал последние чёрт знает сколько лет. Протянул руку и хрипло сказал: «Я Валерий. Пойдемте со мной».
Он шёл рядом с Кристиной вверх по широкой лестнице, мрамор ступеней тихо звенел под её каблучками, шубка её пахла духами и свежим снегом. Тяжёлые портьеры плыли алыми парусами. «Несбывшееся зовёт нас», - неслышно прошептал кто-то наверху, в хрустале, и засмеялся.

Уже взявшись за ручку двери, Валерий Андреевич вспомнил о самом важном и спросил: «А он Вас узнает?» Кристина коротко кивнула, сказала: «Узнает!» – и жестом героя классических вестернов выхватила из сумочки… нет, не Смит-и-Вессон, а синюю плюшевую Мышь, изрядно замызганную. Так, с Мышью наизготовку, они и шагнули в 402-ю.
И он узнал! Зиновий фон Хайгарден рванулся к Мыши с восторгом разлучённого в детстве индийского близнеца. Он обнимал её, целовал и пел ей песни. Он всхлипывал и хрюкал. Он жаловался ей, как грустно и страшно было ему тут одному. Он выговаривал ей за то, что она его покинула, и радовался, что она всё-таки вернулась.
Тётя Валя прослезилась. Леночка придвинулась к Володе и тихонько взяла его за руку. Кристина взирала на всё это безобразие с благодушным умилением.

Они уходили в сумерки – Кристина, Зиновий фон Хайгарден и Мышь – и снег засыпал их следы. К счастью, в старинном особняке были большие окна, и все обитатели 402-й поместились у подоконников, провожая.
Кристина обернулась и помахала рукой.

359

- Помоги мне сидеть на диете - сказала жена мужу, в надежде на то, что они вместе будут правильно питаться и морально поддерживать друг друга. - Без проблем - сказал муж, и в одно лицо сожрал всю еду в холодильнике.

361

Стою за рулем на светофоре, жду своего зеленого. Рядом подъезжает и останавливается машина, в которой на заднем сидении сидит очень знакомая девушка. Очень знакомая – не то слово. Я знаю это лицо до последней веснушки, я помню форму радужки ее глаз, я знаю морщинки в уголках ее рта, когда она улыбается – вот могу закрыть глаза, представить и пересчитать их все до одной. Я помню все. Но я же знаю, что НИ-ЧЕ-ГО не было. Что со мной?

С опозданием отъехал я от светофора, и еще минут 30 ехал в глубокой задумчивости, пытаясь как-то спасти свое сознание. И очень не сразу я вспомнил, что где-то с год назад у этой симпатичной девушки я провел много часов в стоматологическом кресле.

362

Медлительность  Леонардо да Винчи  раздражала почти всех, кто имел с ним дело, а особенно тех, кто дожидался, когда он завершит работу.
Поскольку художник не торопился заканчивать «Тайную вечерю» в Санта Мария делле Грацие, приор церкви пожаловался герцогу Миланскому на то, что работа чересчур затянулась.
Леонардо объяснил, что ищет особенно злобное лицо для портрета Иуды, но если ему не удастся найти более подходящую модель, он «всегда сможет использовать лицо бестактного и нетерпеливого приора».
Больше жалоб герцогу не поступало.

364

Весна надвигается с неотвратимостью товарного поезда. По ночам всё чаще снится рыбалка. Но вспоминаю утром её только фрагментарно. Сегодня отчётливо запомнился такой отрывок. Закинул удочку в реку и лёг поспать под кустом. Во сне, напомню. Просыпаюсь - какое-то шевеление в листве. Приблизил лицо, а оттуда выскакивает птица, садится на сук и громко орёт:
- Ку-ку!
- Да ты, бля, издеваешься что ли? - недоумённо спрашиваю.
- Ку-ку! Ку-ку! - продолжает настаивать кукушка, чей силуэт отчётливо выделяется на фоне голубого неба.
На этой оптимистической ноте я просыпаюсь и начинаю склоняться к мысли: сон-то непростой, наверняка вещий! К обеду всё разъяснилось.
В комнату заходит жена, по ходу разговаривая по телефону с подругой, и у меня спрашивает: "Ты мой мобильник не брал? Сейчас мне должны фотографию прислать!"
Вот вам и ку-ку в лучшем виде. А вы говорите - сны не сбываются.

365

19 сентября 1888 г. в бельгийском курортном городе Спа состоялся первый в истории международный конкурс красоты.
На звание самой красивой в мире девушки претендовали 350 участниц, 21 из которых вышла в финал. И представления о красоте, и принципы отбора, и правила проведения конкурса в XIX веке существенно отличались от современных стандартов…
Летом 1888 г. в газетах появилось объявление о конкурсе красоты, который должен был состояться в сентябре в курортном городе Спа в Бельгии.
Всем желающим претендовать на титул самой красивой девушки на планете предлагали отправить почтой свою фотографию с краткой информацией о себе.
В редакцию газеты поступило 350 заявок – из Австрии, Америки, Алжира, Венгрии, Германии, Испании, Италии, Норвегии, России, Туниса, Турции, Франции и Швеции.
Из них жюри выбрало 21 девушку – им предстояло лично продолжить участие в конкурсе в Спа.
Участницам не разрешалось появляться на публике – их поселили на отдельном этаже в гостинице, откуда они выезжали в закрытых каретах только в салон казино, где проходил конкурс.
До присуждения премий никто не имел права видеть участниц.
Все расходы по переезду и проживанию девушек взяло на себя казино.
Организатором конкурса был Эрве дю-Лоррен, 10 000 франков на выдачу премий победительницам ассигновало казино.
Самую красивую девушку выбирало жюри из восьмерых мужчин, среди которых были художники, скульпторы и другие представители творческих профессий.
Конкурс проходил в течение 12 дней. Ежедневно девушки дефилировали перед членами жюри в салоне казино.При этом все они были одеты в длинные платья, а мужчины, присутствовавшие в зале, – во фраки.
На 12-й день объявили победительниц конкурса. Самой красивой девушкой планеты была названа 18-летняя креолка из Гваделупы Марта Сукаре, ей присудили первую премию в размере 5 000 франков.
Вторая премия в 2 000 франков досталась фламандке Анжеле Дельрозе. Третье место и 1 000 франков отдали уроженке Вены Мари Стевенс. После церемонии награждения казино устроило большой бал для участниц, жюри, местных властей и представителей прессы.
Даже первый в истории конкурс красоты не обошелся без курьезов и скандалов.
Одна из участниц настолько всех поразила своей красотой, что жюри единогласно решило, что она – вне конкурса.
Это была алжирская девушка Фатьма.
Находчивый антрепренер требовал входную плату с желающих на нее посмотреть.
А когда жюри объявило победительницу конкурса, одна из участниц, раздосадованная таким результатом, подошла к счастливице и… плюнула ей в лицо!

369

Собачки.

Много лет назад, я работал на одну крупную компанию, ревизором. Одним из моих объектов была птицефабрика в 30 км от города. Ездить туда приходилось ежедневно, проверял все подряд. Когда вечером ждал машину домой, часто на КПП охраны играл с молодым кобелем. Собаке было что-то около года, крупный, чуть больше овчарки. Лопал начинку моих бутербродов и был мне всегда рад.

А теперь собственно история. Приехал я однажды морозным зимним утром на поверку. Площадь фабрики огромная, но деваться некуда, пешком пошел на очередной объект. Дорога чистая, а по краям большие кучи снега. И вот из-за такой кучи вышла на меня стая из десятка собак. Собаки были дворняги, но здоровые. Я не стал сбавлять ход, шел не меняя темпа и не смотря на них. Стая быстро меня окружила, и стала двигаться со мной. В голове крутился неприятный сценарий, до ближайшего помещения было метров 250. Осторожно вытащил из кармана ключи от дома, один из них был длинный , острый и должен был послужить оружием. Собаки начали угрожающе рычать и лаять подбадривая друг друга к действию. Некоторые начали сближаться со мной. Сердце бешено стучало, голова гудела от напряжения. И тут от стаи отделился один пёс, было темно и сразу я его не узнал. А это был он - мой друг. Он лихо встал на задние лапы и принялся лизать мне лицо. На мордах других псов я увидел - недоумение и растерянность. Прошло пол минуты, а на их мордах была уже досада и разочарование. Они собрались в кучу, продолжали рычать на меня, но уходили прочь. А мой друг довел меня до КПП охраны и побежал обратно догонять свою стаю.

370

Генеральская сметана
В кухонном наряде.
С точки зрения истории этот случай произошел недавно, но для меня это было очень давно, почти 35 лет тому назад. Весной 1980 года наш курсантский взвод был назначен в кухонный наряд. После приема наряда нас с моим товарищем Верещагиным дежурный по столовой направили для получения продуктов на продовольственный склад. Верещагин был крупным, высоким курсантом. Докатив громыхающую телегу до продовольственного склада, мы увидели бойца с роты РМТО, уже открывающего тяжелый навесной замок на воротах стратегически важного склада училища. Солдатик включил свет в помещении склада, похожего на длинный тоннель, и мы оказались в царстве манящих запахов продуктов. На крюках весели окорока мяса , в мешках крупы, сухофрукты издавали дурманящий аромат. Специи и приправы выдавали свое присутствие. Мы двинулись по тусклому коридору то справа, то слева мелькали проемы в помещения для продуктов. Склад отличался особой чистотой и порядком. В одном из проемов что-то мелькнуло в полутьме и я увидел контуры алюминиевого бидона. Верещагин был отменным болтунишкой и быстро нашел тему с бойцом тыла. Пока увлеченные разговором ребята шли по коридору, я оказался возле бидона.
Меня сверлила мысль, что же под крышкой ? Явно, что то, из молочного. Решительно открыв замок железного бака, я увидел сметану. Она была такая белая, густая, манящая, так и говорила:"Возьми, попробуй".Внутри находилась эмалированная кружка, явно для извлечения сметаны из бака. Мгновение, и я уже пробую желанный продукт ."Как хорошо быть генералом,"-промелькнула мысль. Обделив генерала и его свиту еще на половину кружки ,я тихо прикрыл алюминиевый сосуд и пошел к ребятам. Санек о чем- то балагурил с солдатиком и грузил на тележку взвешенные продукты. Мое появление для них было незаметно. Подойдя к своему товарищу по оружию, я тихонько сообщил о находке и месте нахождения генеральских "сокровищ", а сам продолжил отвлекать разговорами солдатика."Мамонт",такая кличка была у Санька, растворился в полумраке склада. Его хранитель завершил выдачу продуктов, что- то пометил в своей тетради и направился к центральной галерее, пропустив меня вперед. В коридоре нашему взору с предстала мощная фигура "Мамонта" . В полумраке хорошо выделялся рот моего товарища, испачканный сметаной, той сметаной на которую было наложено табу.
,,Зян! (так меня называли сослуживцы в батальоне) Все нормуль, я успел! У тыловика сначала округлились глаза, затем открылся рот, а через некоторое время вылетела фраза:
-Это же сметана товарища генерала! Я...я на вас рапорт, он не успел закончить фразу. Кулак "Мамонта"уже находился под самым носом борца за вверенное продовольствие.
-А по сопатке?
Эта фраза была произнесена курсантом - шалуном в такой форме и с такой мимикой на лице, что в полутьме было видно, как побледнело лицо тыловика.
Сейчас вспоминается эта шалость юности с улыбкой, но тогда мы с Саней ждали серьезных последствий. К счастью обстоятельства сложились так, что все обошлось для нас благополучно. Вкус генеральской сметаны помнится и сейчас!

372

Ох, устал проктолог задницы смотреть,
Ведь от их обилия можно помереть,
Отпуск взял несчастный, на пляже задремал,
А глаза открылись - задниц там навал.
Бедный наш проктолог поспешил домой,
Телевизор тронул нетвёрдой он рукой.
На экране толстая актриса все стоит,
А лицо как задница, только не пердит.
Крутанул программы, там дурочка поёт,
Голос, что из задницы звук такой идёт.
Бедный наш проктолог сразу офигел,
На работу вихрем быстрым полетел.
Будет он работать, не будет отдыхать,
И тогда спокойно сможет ночью спать.

373

Рассказ геолога, которого гаишники задержали напротив Кремля с полной машиной непонятного оборудования, напомнил по прихотливой ассоциации один случай.

У меня лет 30 уже есть одно хобби, из серии неделю не поиграл – чего-то не хватает, месяц не поиграл – ломка. Рыбаки поймут, байкеры и поклонники WoT, наверное, тоже. Думал, завяжу после переезда в США, но среди эмигрантов тоже нашлись любители.

Хобби это – разные игры в вопросы и ответы. «Что? Где? Когда?» все знают, а брейн-ринг по телевизору давненько не показывали. Там отвечает тот, кто раньше нажал на кнопку, скорость нажатия – важный элемент игры, у опытных кнопочников счет идет на миллисекунды. Для этого существует девайс под названием брейн-система. Самопальная пластмассовая коробочка, USB-порт, светодиоды и пучок проводов с кнопками на концах. Ну, представили, как выглядит. Как взрывное устройство из боевика категории B.

Году в 2010-м была большая игра в Израиле. Я взял три дня отпуска, больше не дали, и полетел туда по маршруту Чикаго – Атланта – Бен-Гурион – Эйлат. С собой маленький рюкзачок: смена одежды, плавки, шлепанцы, ноутбук и эта самая брейн-система.

Нас из разных городов США приехало пятеро, а в команде по канону 6 человек. Капитан подсуетился и взял шестой девочку из Украины. У нее был замечательный купальник с нарисованными на чашечках лифчика глазиками, так что выражение «смотреть в глаза» обретало совершенно особый смысл. Извините, отвлекся.

Покупался я три дня в Красном море, посмотрел Ирочке в глаза. Поиграл в наши игры, чего-то даже выиграл и получил приз. Пластмассовую статуэтку. Как бы Оскар, но о-очень стилизованный. До того, что получился тридцатисантиметровый позолоченный член на подставке. Или это мне после Иришиных глазок всюду фаллосы мерещатся.

Из-за этого фа...Оскара брейн-система перестала влезать в рюкзак и поехала обратно в полиэтиленовом пакете. А в израильских аэропортах очень бдят насчет терроризма. Специальная служба опрашивает всех пассажиров: откуда, куда, зачем, сами сумку собирали или помог кто. В эйлатском аэропорту девочка из этой службы сразу сделала стойку на пакет с проводами. Я объясняю: игра такая, прибор определяет, кто раньше нажал на кнопку, вот тут нажимаешь, загорается ла...

Бац, а я уже на карачках с заломленной за спину рукой, брейн-система разлетелась по полу. Хорошая реакция у девочки. Пришлось из этого положения объяснять, что ничего не взорвется и даже лампочка не загорится, там же батареек нет, она от USB работает. Девочка извинилась, внимательно всё выслушала, помогла собрать проводочки в слегка порвавшийся пакет, и я полетел дальше.

В Бен-Гурионе времени на пересадку примерно час, а очередь на проверку часа на два с половиной. Но вышла такая же девочка и крикнула: кто на рейс в Атланту, подходите без очереди. Нормальных пассажиров с чемоданами быстренько опросила и пропустила. Остался я.

– Где ваши вещи?

Да вот же, в рюкзаке. Много ли на три дня надо.

– Вы прилетели из Атланты всего на три дня? Зачем?

В игры поиграть. Нет, не компьютерные. На что похоже? Ну, на «Джепарди» (международное название «Своей игры»). Да, много, нас человек сто таких психов.

– А что у вас за бомба в пакете?

Это устройство для игры, на кнопочки нажимать. Нет, не покажу, а то будет как в Эйлате. Сами смотрите. Кто помогал упаковывать? Ваша коллега в Эйлате. Вот такое еще везу. Не пугайтесь, он пластмассовый, даже по голове нормально не дашь. Нет, не купил. Это приз, вручили за хорошую игру. Не помню кто вручил. Да, понимаю, что звучит подозрительно, а что делать?

Девочка велела подождать и привела другую, чуть постарше. Изложил ей всё то же самое в той же последовательности. Та подумала, велела подождать и привела мужика. Высоченный, прямой, лысый как израилево колено, не иначе моего фаллического Оскара с него ваяли. Прикидываю, что если первая девочка, например, сержант, вторая – лейтенант, то этот не меньше как полковник. Третье действие того же балета: кто, куда, зачем, для чего бомба, откуда позолоченный хрен в рюкзаке?

Мужик, ну сложи же два и два. Игра типа «Джепарди». В игре нажимают на кнопку, так? Вот она кнопка. В игре вручают призы – вот он приз. Всё сходится. У меня кстати американский паспорт есть. Свеженький, краска еще не просохла. Вы же по классику должны его брать, глазами доброго дядю выев и не переставая кланяться. Учитывая, сколько мы платим за ваши антиракеты.

Ни фига. Глядит, по тому же классику, как в афишу коза. Девочки принесли какие-то салфеточки, потерли брейн-систему и Оскара, посветили на них фонариком. Видимо, следы взрывчатки искали. Не нашли. Лысый спрашивает:
– Вы кого-нибудь знаете в Израиле?

О да. Знаю человек пятьдесят. Всех, с кем играл.

– Позвоните кому-нибудь.

А вот телефонов ничьих не знаю. По именам, в лицо и некоторые емейлы, но вряд ли они так сразу отзовутся.

Полковник задумался. Что-то со мной делать надо, а посоветоваться не с кем. Вряд ли в аэропорту еще и генерал есть. А часики тикают. Сколько осталось до самолета в Атланту, стараюсь не думать. Наконец говорит:
– Вы сказали, что прилетали отвечать на вопросы, так? А какой был самый интересный вопрос?

Мужик, пока я тут буду переводить тебе на английский самый интересный вопрос со всеми аллюзиями на кота Баюна, кота Бегемота, кота Матроскина и котенка с улицы Лизюкова, самолет на Атланту не только улетит, но и прилетит. Ладно, вспомнил вопрос неинтересный, зато короткий. В каком виде спорта некий венгр завоевал семь золотых олимпийских медалей. Начал рассказывать, и тут понимаю, что фамилия этого саблиста вылетела из головы вся, от первой до последней буквы. Неубедительно получилось.

– Ну тогда давайте так. Я вам задам один сложный вопрос. Если ответите, проходите.

Тоже мне, старец Фура нашелся. Сейчас спросит какого-нибудь израильского деятеля третьей руки, и попаду я вместо Атланты... куда, интересно? Вряд ли в тюрьму для террористов. Скорее всего посижу в аэропорту, пока кто-то из израильских игроков не подтвердит мою благонадежность. Тоже так себе перспектива. А полковник нагнетает саспенс, как Якубович, Галкин и Крюк вместе взятые:
– Очень трудные имя и фамилия. Я их несколько дней запоминал.

Ой. Тут уже израильтянином не обойдется. Какой-нибудь Жугдэрдэмидийн Гуррагча. Монгол, таец, может индус.

И вот он, барабанная дробь, вопрос жизни и смерти.
– Как звали первую женщину в космосе?

Спасибо, Валентина Владимировна! Ваша слава достигла самых отдаленных уголков планеты. На самолет я успел.

P.S. Прямо в эти выходные проходит большая игра во Львове, на которую я не попал из-за ковидных ограничений. Ирочке и остальным участникам пламенный привет.

375

Сидят студенты в универе, ждут препода на на первую лекцию по вышке. В аудиторию заходит "лицо азиатской национальности". Никто на него внимания не обратил. А "лицо" говорит: - Здравствуйте. Я ваш преподаватель. (народ заулыбался). Чтобы предотвратить всякие слухи и недомолвки, сразу скажу - зовут меня Иван Петрович Яковлев; по национальности я ЧУКЧА (дикий хохот в аудитории). Но в отличие от вас, я знаю высшую математику (гробовая тишина)...

377

Когда человек был еще ребенком, бабушка всегда говорила ему: Внучек, вот вырастешь ты большой, станет тебе на душе плохо ты иди в храм, тебе всегда там легче будет. Вырос человек. И стало ему жить как-то совсем невыносимо. Вспомнил он совет бабушки и пошел в храм. Там к нему подходит какой-то мужчина: Не так руки держишь! Какая-то женщина подбегает: Не там стоишь! Другая ворчит: Не так одет... Сзади одергивают: Неправильно крестишься! А еще одна женщина советует: Вы бы вышли из храма, купили себе книжку о том, как себя здесь вести надо, потом бы и заходили. Вышел человек из храма, сел на скамейку и горько заплакал. И вдруг слышит голос: Почему ты плачешь, дитя мое? Поднял человек заплаканное лицо и увидел Иисуса Христа. Говорит ему: Господи! Меня в храм не пускают! Обнял его Иисус: Не расстраивайся, дитя мое, и меня туда давно не пускают.

378

Незадолго до каникул заехал в альма-матер, обкашлять кое-какие научные вопросы со своим сокурсником, ныне деканом и вообще практически профессором. Из-за пробок я порядочно припозднился и, когда забежал в вуз, коллега уже запускал группу в аудиторию. Ну, я поднялся туда, перекинулись парой слов. Тут - цоканье каблучков по паркету и мимо нас, вежливо улыбнувшись преподу, проносится в двери высокая стройняшка азиатского вида, с длинной блондинистой гривой.
- Нифига у тебя вкус, - плосковато шучу я, подбирая слюнки.
- Хехе, сюрприз желаешь? - отвечает. - Иди пообедай, а к концу пары сюда же подползай.

Предпочтя столовой свою кафедру, поручкался со старой гвардией, поговорили о наплыве китайцев (уже во времена учебы моей жены китайских студентов было по 60% в каждой группе), повспоминали там былое всякое.
Возвращаюсь под звонок к аудитории - и реально стекленею. Из дверей бегом выметается с десяток аборигенов, затем, переговариваясь, выходят человек двадцать парней-китайцев, большинство в костюмах (и при галстуках!) и-и-и-и!!! - десяток идентичных копий той красавицы, которая бежала мимо нас полтора часа назад.

Длинные прямые блондинистые или шатенистые волосы. Высокая точёная тушка. Азиатское, но по всем европейским стандартам красоты оформленное лицо. Каждая в безупречном офисного кроя костюмчике, на каблуках. На двоих или троих - тонкие очки. Каждая пряма как струна и едва ли не каждая - выше меня, а я и без каблуков тот еще конь.
Я помню пару китаянок из группы, в которой училась любимая чуть больше десяти лет назад. Обычные провинциалки, коренастые и подвижные, с чуть слишком блинообразными для нашего взгляда лицами, очень узкими, но цепкими глазами, с виду слегка настороже... А тут!!! Дом моделей Юдашкина, говаривали раньше.

Как, КАК они за пару пятилеток вывели совершенно новую породу?!

- Ну, - лыбится коллега, - понравилась атака клонов?

(c).sb.

379

Пару лет назад, на входе в один из ночных клубов Татарстана меня встретила девушка. Маленького роста, кривоногая, нарядная, как певица татарской эстрады: стразы, блестящие пайетки, сложносочинённый маникюр, платье из золотой ткани и поверх норковая жилетка (в июне месяце); всё, чтобы на задних рядах её было не только слышно, но и видно. Помните, как Чингисхан выбирал себе жену? Глаза должны быть узкие, чтобы Шайтан не пролез, личико гладкое, словно гладь солёного озера, а ноги круглые и крепкие, чтобы мужчине больше удовольствия доставить. Стопроцентное попадание. Представили?

Девушка исполняла обязанности фейсконтрольщицы, и решала, есть ли у меня право, достаточно денег, подхожу ли я лицом под стать этого провинциального заведения. Видели бы вы её лицо и уничижительный взгляд. Хоть и смотрела я на неё чутка сверху (из-за роста), всем своим видом она до меня старалась допрыгнуть, и даже перепрыгнуть. За её плечами стояли два амбала секьюрити. Из всей нашей компании она не пустила парня, в старых стоптанных кроссовках.

Всего лишь кроссовки, а скольких проблем можно избежать.

Когда начинается рейс, я часто вспоминаю эту королеву сельской дискотеки, и думаю, как здорово, иметь такие же полномочия -пускать или нет на чартерный рейс того или иного пассажира. Взгляд «вы не достойны слизывать пыль с моих туфель» повторить не смогу, пожалуй, такое умение с женщиной рождается, и передаётся по наследству.

Пьяного в дрова одного пассажира, двух пассажиров, компанию молодых людей слышно на весь телетрап. ОНИ приближаются… Внутренне вздрагиваю. В такой тусе сразу обозначается пьяный лидер, вокруг которого и происходит вакханалия. Ребята громко ржут над несмешными шутками Кто-то провокационно дымит электронной сигой, другой порывается прикурить настоящую. Под тупые реплики : ты чо, а чо, а ничо, вот и всё!
Несколько раз видела мужчин, занявших пассажирские кресла не классическим способом, а по гопнически, на корточках, выпятив перед собой четки, как на районе. Народ справедливо возмущается: не пускайте, выгоняйте, сделайте что-нибудь! В полёте такие человеки ведут себя как бесы на Хэллоуин. Если рейс ночной, сами не спят и другим не дают. Куралесят, кукарекают, орут, выпивают всё, что припёрли с собой, ползают по ковровым дорожкам, бегают по потолку. Где-то за час до посадки, прям на полу, в проходах засыпают. На свет божий выходят помятые и трясущиеся, по мере возвращения сил начинают снова быковать перед водителем автобуса, пограничниками, таможенниками. С ужасом всё это созерцают обычные пассажиры с детьми. А мне, как человеку всю сознательную жизнь прожившую в России, очень стыдно за них. Ну как так-то пасоны? Как говорят в Турции – РАША-катастрофа!

Бывает и так, что по возвращению на историческую Родину, ОМОН или СОБР особо буйных выводят с заломленными ручками, раскладывают лицом в землю, ногой на голову, под прицел автомата, и потом засовывают в автозак. Потом ребята звонят отцу, или отцам, и их отпускают. Проведя не одну ночь, сразу после рейса в аэропортовских ЛОВД, давая показания, точно знаю, что максимум что им грозит -это 100 рублей штрафа. В худшем, при мне же, представитель, или родитель скажет:
-Ну подумаешь, пошалили ребятки , мы им а-та-та! Прости их красавица, они больше так не будут!
Или:
-(например) Сергей в этом году университет заканчивает, потом в администрацию идёт работать, ему такие пятна в биографии не нужны, сами понимаете?...
-Серег, вы чё там устроили?
-Да, ебать…

И сразу понятно, человек культурный предо мной, с высшим образованием, Будущий руководитель ещё и спасательные жилеты из под кресел подрезал. Начинает с малого, так сказать.

Ну а я, смотрю на его кроссовки. Стоптанные. Прям знак, что пускать нельзя. Эээээх…

380

Девочка с работы попросила на флешку накидать "новой музыки, русской, веселой"
А я ни в зуб ногой в этом. Нагуглила "сборник русской музыки 2021" и по названиям и отрывкам начала скачивать то, что подходило под "веселую"
Коша оборалась и истоптала мне всё лицо.
Я так предполагаю, это можно понимать как "хозяйка, что за гавно ты тут включила"..?

381

Гнев матерей.

Я почти забыл этот эпизод моего детства, больше полвека прошло.
Вспомнить пришлось, современные события напомнили.
Сначала, однако, расскажу историю.
Мне не то 6 не то 7 лет, старший брат обычно ставил меня на ворота, пока я не подрос. Двор-колодец, две дворовые команды, футбол до темноты.
Жили мы на первом этаже, окна открыты, мама готовит на кухне, отец пропадает на работе.
Обычная картина азартной дворовой игры, которая неожиданно меняется — в худшую сторону.
Во двор заваливают, пошатываясь, три хорошо выпивших мужика. Что им взбрело в голову — не знаю, мне из противоположного конца двора не видать подробностей.
То ли они хотели включиться в игру, то ли просто решили поиздеваться над ребятишками — кто знает?
Мяч отобрали, подзатыльниками наградили, один из ребятишек взвизгнул…
Вот тут всё и началось — моя мама выпрыгнула из окна кухни, схватила обломок асфальта и пошла на выручку детям — брату и его команде.
Я всё это видел со спины, её лицо я видел только на секунду — и я маму просто не узнал.
Такая была в ней ярость, решимость, убеждённость в своей силе — небольшая мама аж выросла, фельдшер уступил место бывшей трактористке.
Даже мне стало страшно — а уж пьянчуги и подавно струхнули, мгновенно повиновались её « пошли вон отсюда», бросили мяч и ретировались.
Мама откинула кусок асфальта в сторону и превратилась в заботливого фельдшера, осмотрела ребят, убедилась, что всё в порядке, пошутила с испуганными детьми, погладила старшего сына по голове и с большим трудом влезла в окно на кухне.
Игра возобновилась, этот эпизод стал просто одним из детских воспоминаний.
Но на всю мою жизнь я запомнил одну простую истину — нет ничего и никого более яростного и опасного, чем мать, защищающая своих детёнышей.
Банальная, в принципе, истина.
А вот поди ж ты — достаточно опытные люди, профессиональные политики — пренебрегли этой предельно ясной истиной.
Всё началось с эпидемии и обучению дома.
Родители столкнулись с программой обучения и возмутились индоктринациями своих детей очень спорными теориями и идеологиями.
Возникли вопросы — школьные округи отмахнулись, решив пренебречь обеспокоенностью родителей этим мусором, которым пичкали их детей.
И — понеслось!!
Родители всех цветов кожи и всех политических направлений — объединились в борьбе за обучение своих детей.
Взяли в осаду заседания округов, демонстрации, показания учителей, которых заставляли пичкать маленьких школьников вздорными спорными расовыми идеологиями и трансгендерными теориями, абсолютно никакого отношения к обучению не имеющие — промывание мозгов детишек младшего школьного возраста в чистом виде.
И всё сошлось на простом вопросе — имеют ли родители, налогоплательщики и избиратели, принимать участие в выработке программы обучения?
Недалёкие политики и школьные бюрократы решительно показали средний палец родителям, отвергнув их требования по контролю за обучением своих детей.
Дразнить медведиц, вставших на защиту своих детёнышей — большая глупость, что в лесу, что в политической жизни.
Полетели со своих постов бюрократы, гарантированные победы в местных выборах обернулись поражениями, даже абсолютно уверенный в победе губернатор проиграл, приговорив себя к поражению одной фразой :
« Выбор программы обучения — дело школьных округов, родителям нечего вмешиваться в обучение их детей!»
Есть такое выражение — выстрелить себе в ногу.
В его случае — как политик, он нанёс себе смертельную рану, отстрелив себе своё политическое будущее.
Родители, мамы в первую очередь — прокатили его на выборах.
И это только начало, родители объединились и превратились в грозную политическую силу, способную бросить вызов политическим машинам — профсоюзам, партиям, идеологиям.
Разъярили медведиц, себе на беду…
Я далёк от политических технологий — но тут я бы посоветовал — не злите матерей, себе дороже выйдет.
Простые истины… но здравый смысл — редкость в современной политике.
@Michael Ashnin

382

Арик Мейцман торговал в Малаховке ёлочными игрушками. Нельзя сказать, чтоб это был такой уж ходовой товар, особенно с учетом того, что где как, а в Малаховке Новый год случался только один раз в году. И уравненные советской властью дети разных народов почти не вспоминали о Рождестве и других календарях. К тому же и редкий тогда в Подмосковье навруз и более привычный для Малаховки рош-а-шана как-то обходились без игрушек. Так что горячие денечки у Мейцмана приходились только на вторую половину декабря одновременно со стойким запахом хвои и поиском дефицитной жратвы.

Вообще в семье предполагалось, что Арик будет часовщиком, как папа и дед. В углу старого рынка даже имелся фамильный скворечник, куда с трудом помещался соответствующий Мейцман с инструментами и разная тикавшая и куковавшая начинка. Но дед как мелкий собственник и индивидуалист сгинул в лагерях, когда Арик еще надеялся стать пионером, а отец, несмотря на хромоту и полуслепые глаза, погиб в ополчении в первые же месяцы войны, так что, когда Арик вернулся с фронта, учить часовому делу его было некому. К тому же разбирал он всякие механизмы, особенно - часы, охотно, а вот собирать уже не очень хотелось, он спешил и всегда оставалось много лишних деталей. Но главное, когда во время Восточно-Прусской операции сержант Арон Мейцман вошел со своей ротой в Кенигсберг, в разбитом при бомбежке доме ему попалась на глаза каким-то чудом уцелевшая коробка елочных украшений.

В мирной малаховской жизни Арик ничего похожего не видел и даже себе не представлял. Ни в его скромном доме, ни у школьных друзей и елку-то сроду не ставили, так что какие уж там игрушки! А тут такое чудо! Из ватных гнезд на него смотрели диковинные птицы, знакомые, но полупрозрачные или блестящие животные, изящные балерины, сказочные звездочеты, ослепительные звезды и шары и всё это горело и сверкало, стоило по ним скользнуть лучу света, всё это было таким невесомым и хрупким, что страшно было прикоснуться огрубевшими от автомата, машинного масла и крови пальцами. Арик, к счастью до 45-го года не получивший даже царапины, этой волшебной красотой был убит наповал. И родилась мечта познакомить с этим чудом лучшее место на свете - Малаховку.

Арик понимал, что бессмысленно и невозможно даже пытаться таскать эту коробку по дорогам войны. Он долго выбирал, какие бы из игрушек могли выдержать поход, найти место в его вещмешке и доехать до родного дома. В подобранную там же, в разоренном барахле, жестяную коробку из-под чая или печенья он аккуратно упаковал завернутых в вату смешного гнома с бородой, в колпачке и остроносых ботинках, пузатую красногрудую птичку вроде снегиря, но с пушистым разноцветным хвостом, крохотную балеринку в газовой розовой пачке и стеклянную вызолоченную шишку, чешуйки которой словно припорошил снег. С этим богатством он довоевал до победы и вернулся домой. Так в Малаховку пришла красота.
На немногих уцелевших после войны близких Ариковы трофеи не произвели большого впечатления, жизнь была непростая, а до Нового года было далеко. Поэтому Арик не заметил, как лет десять он пахал на самых разных работах как проклятый, не зная праздников и не внося новых красок. Разбогатеть тоже не получилось, заработал он только артрит, зародившийся еще в Синявинских болотах, и унаследованный от папы астигматизм. Эти две болячки и позволили ему через десять лет получить инвалидность, не спасавшую от голода, но прикрывавшую от фининспектора, и распахнувшую отсыревшую и просевшую дверь дедова часового скворечника.

Весь год Арик торчал в этой лавочке, с трудом зарабатывая на бутылку кефира, пакет картошки и пачку сигарет починкой всякой примитивной ерунды типа застежки на чемодане или развалившейся пряжки от туфель, но весь интерес его был направлен на поиск, скупку, ремонт и неохотную продажу елочных игрушек. К декабрю его рабочее место преображалось и начинало напоминать вход в сказочную пещеру. Окошко, из которого виднелась его лысоватая башка, сама напоминавшая игрушечную говорящую голову, мигало разноцветными лампочками, горело яркими звездами и переливалось удивительными шарами. Из него доносились незнакомые песенки на непонятных языках, спетые тонкими, словно лилипутскими голосами, и другие нереальные механические звуки, которыми переговаривались его сокровища.

Из разных углов, ящиков, полочек и мешочков торчали волшебные человечки, куколки, зверюшки, неизвестные миру существа и жители Малаховки не сомневались, что в темноте закрытого рынка они оживали, влюблялись и ссорились, дрались, танцевали, сплетничали, подворовывали и жадничали, показывали языки и кукиши и бранились смачнее мясника Мотла. Т.е. там, за мутноватым стеклом Ариковой лавки была своя игрушечная Малаховка, если и отличавшаяся от настоящей, то только богатством, блеском, красотой и масштабами.

Около окошка всегда торчали дети, мечтая о той или иной игрушке, изредка покупая ее на выклянченные у родителей деньги, меняясь друг с другом или с Ариком, рыдая, если она доставалась другому или разбивалась и загадывая на будущий Новый год следующую. Взрослые тоже нередко задерживались возле лавки, делая вид, что просто переводят дух, но на самом деле возвращаясь в детство, окунаясь в сказочную жизнь за стеклом. У них тоже появлялись любимые и узнаваемые игрушки, они давали им имена и наделяли судьбами своих знакомых.

Коротышка сапожник Фуксман утверждал, что добытый Ариком в Кенигсберге гном - копия его двоюродного брата Зеева и божился, что такие же длинноносые вишневые ботинки Зееву сшил до войны именно он. Толстая тетя Клава Бобрикова, купив однажды стеклянного зайца, каждый месяц меняла его на того или другого игрушечного зверька, пока не остановилась на ватной белочке с меховым хвостом, доказывая всем, что это - пропавший бельчонок из выводка на ее участке. Отставная балерина кордебалета Большого театра Августа Францевна, не снисходившая ни до одного односельчанина и умудрившаяся за тридцать лет жизни в Малаховке не сказать и десятка слов молочнице или почтальону, не говоря уж о других соседях, часами могла торчать у Ариковой лавки и трещать о том, что старая Арикова балеринка - это она сама в молодости, а розовая газовая пачка и сейчас лежит у нее в сундуке.

Когда в малаховских домах в моду вошли новогодние елки, не было семьи, у кого на видном месте не красовался бы какой-нибудь трофей из Мейцмановской коллекции, хотя к этому моменту елочные игрушки уже можно было купить во многих местах и часто поинтереснее Ариковых. Но они были игрушки - и всё, барахло без имени и судьбы, а Ариковых все знали в лицо и в спину. Старухи даже жертвовали Арику старые кружевные перчатки и воротнички, пуговички, похожие на драгоценные камушки, и прочие диковины, чтоб он мог подремонтировать и освежить свои сокровища. Когда наш щенок стащил с елки и раздербанил старенькую медведицу в клетчатой юбочке, я, уже здоровая деваха выпускного возраста, рыдала, словно потеряла подругу детства.

А потом снесли старый рынок. А новую лавку старому уже Арику Мейцману было не потянуть. Он и так уже едва доползал до своего скворечника, особенно зимой, по скользоте, да и почти не видел. Правда, так хорошо знал свое войско наощупь, что по-прежнему содержал их в идеальном порядке. Но это в старой лавке. А что делать теперь ни ему, ни всем остальным жителям, было непонятно. Жена Арика, молчаливая, косенькая Шева, вроде бы никогда не заглядывавшая в лавку и равнодушная ко всей елочной чепухе, быстрее других поняла, что с концом скворечника может кончится и Арикова история. И она не стала этого дожидаться, она подхватила Арика, двух их сыновей-близнецов, собрала немудрящий скарб, главное место в котором занимали Ариковы игрушки, и они подали на выезд.

Тогда Малаховка вообще переживала свой Исход, снялась с места добрая половина ее жителей. Долгое время все выходные вдоль железнодорожного полотна были раскинуты клеенки, подстилки и одеяла со всякими домашними диковинами и утварью, книгами, посудой, запчастями и саженцами, куклами с отбитыми носами и потертыми школьными ранцами, короче, всеми материальными доказательствами реальной человеческой жизни отъезжающих , выставленными на продажу и раздачу. Но даже тут, оставив Шеву с разложенной раскладушкой, на которой предлагалась пара подушек, Ариковы валенки, тяпка и дедов самовар, Арик бродил между прошлыми и будущими соотечественниками и приценялся к елочным игрушкам. Потом Мейманы, как и другие малаховские пилигримы, растворились в чужих пределах и никто многих уже никогда не видел.
Но даже сейчас, в другом веке, будучи сегодня уже старше Арика, бродя по рождественским ярмаркам или блошинкам Вены, Парижа, Тель-Авива или Нью-Йорка, я не могу пройти мимо елочных игрушек. Я долго их разглядываю и беру в руки, и иногда мне кажется, что они теплые. Потому что, наверное, живые, а скорее - согретые любящими ладонями. И тогда я начинаю искать глазами их хозяина, каждый раз надеясь узнать в нем Арика Мейцмана.

383

Дед Мороз. Новогодняя быль.

Это случилось так давно, что, казалось бы, многие детали этой истории могли бы бесследно исчезнуть из памяти. Стереться, раствориться в годах. Тем не менее, я помню все настолько отчетливо, словно это произошло лишь вчера.

…Мне шесть лет. Я уже хожу в первый класс и очень этим горда. Мне очень нравится в школе. Только вот… если бы не было этого противного хулигана Юрки Политая. Его боятся даже старшие ребята. Он драчун и забияка. К своим восьми годам Юрка успел уже остаться на второй год в первом классе. Он до сих пор читает по слогам. А мы уже закончили букварь. У нас даже «Праздник Букваря» был. А сейчас мы готовимся к встрече Нового Года. Репетируем песни и стихи – в школе второго января будет новогодний утренник.

Я с особым нетерпением жду наступления Нового Года и мечтаю о том, что в этом году Дедушка Мороз принесёт мне в подарок коньки “Снегурки”. Такие белые, высокие ботинки. А на кончике полозьев непременно должны быть нарезки – чтобы крутить пируэты. А то у меня не получается в старых коньках моего старшего двоюродного брата. Они простые, черные, с длинными полозьями. Мальчишеские. Я уже поделилась своей мечтой с бабулей и она сказала, что если я буду послушной, то непременно Дед Мороз придёт с подарками. Что я, маленькая? Я и так знаю, что Дедушка Мороз приходит только к хорошим детям. А к таким хулиганам, как Юрка Политай, он не приходит. И подарки им не дарит. Я это Юрке и сказала на переменке, когда он опять больно дернул меня за косичку. А он в ответ только скривился. Сплюнул прямо на пол и заявил:
- Дура ты! Никакого Деда Мороза нет. А подарочки вам ваши родители под ёлку ложат!
- Во-первых не «ложат», а кладут, а во-вторых сам дурак! Ко мне Дед Мороз приходит каждый год. И к девочкам приходит! Правда, девочки? - я обратилась к притихшим одноклассницам.
- Правда! Есть Дед Мороз, только живет он далеко, в Сибири! – поддержала меня Ирочка. У нее папа военный. Они в Сибири жили, Ирочка точно знает, что там очень холодно, и у Деда Мороза там избушка.
- Нету никаких Дедов Морозов! - не сдавался Юрка.
- А, вот и есть! Есть!
- А ты его видела?
- Нет… - растерялась я.
- А вы его видели? – обратился он к девочкам.

Они помотали головами. Оказалось, что живого Деда Мороза не видел никто.
- Я ж говорю, нету никаких дедов морозов! – обрадовался Юрка.
- А вот и есть! Он каждый год ко мне приходит, и подарки под ёлкой оставляет. А к тебе он не приходит, потому что ты хулиган и двоечник! – распалилась я.

Я не успела ничего понять, как Юркин кулак въехал мне прямо в нос. Слезы брызнули из глаз.
- Ах, так! – я бросилась на Юрку, колошматя его кулаками…

…Мы стояли перед учительницей. У меня из носа текла кровь. Белый воротничок был оторван, один манжет болтался на ниточке, другой закапан кровью. Вместо аккуратных косичек «крендельков» волосы торчали в разные стороны, а на них сиротливо висели ленточки… У Юрки вид был не лучше. Лицо расцарапано. Волосы взъерошены, а под глазом уже наливался синяк.

- Очень красиво! – произнесла учительница, - И не стыдно? – поинтересовалась она почему-то только у меня.

Я угрюмо молчала, и изо всех сил старалась не зареветь. Мне было очень обидно. Но я продолжала молчать.
- Политай, с тобой разговор отдельный, останешься после уроков. А ты, - учительница обратилась ко мне. - Пойдешь сейчас и приведешь себя в порядок, а потом мы поговорим.

В туалете меня окружили девочки. Я закусила губу, но не плакала. Мне было обидно. Ну, как он может говорить, что Деда Мороза нет?…

…Бабуля всплеснула руками:
- Как же это так случилось! Ты что, подралась? Ты же девочка! А почему ты в тапочках? Где сапожки?

Я забыла поменять сменную обувь и всю дорогу от школы шлепала по сугробам в тапочках, даже не замечая, что ноги насквозь промокли…

- Юрка Политай сказал, что Деда Мороза нет! – выпалила я, и тут меня прорвало. Я залилась слезами и всхлипывая рассказала все бабуле.

Бабуля помогла мне переодеться. Ловко замочила платье и фартук в миске с горячей водой, сыпнув туда стирального порошка. Ленты из косичек были выплетены. Лицо умыто. Бабуля прижала меня к себе и, убаюкивая, сказала:
- Конечно, Дед Мороз есть. А как же? Кто же приносит ребятишкам новогодние подарки?
- А почему его никто не видел? – спросила я.
- Потому что он приходит, когда дети спят. Он ведь один, а вас много, ему знаешь сколько успеть нужно в новогоднюю ночь? Но ты не сомневайся. Дед Мороз точно есть!
- А ты его видела? – с надеждой спросила я
- Видела, – серьезно ответила бабушка.

Я окончательно успокоилась. В доме было тепло, уютно. Пахло ванилью и корицей. Бабуля пекла коржики… Напившись горячего чаю с малиновым вареньем и коржиками, я уснула. А когда я проснулась, в комнате царил полумрак. Я услышала мамин голос. Но встать не было никаких сил.
- Мама, - позвала я.
- Она уже проснулась. Да, непременно. Спасибо. – мама говорила по телефону, догадалась я и испугалась.

Мама вошла в комнату, присела на кровать рядом со мной. Я прижалась к ней. Мне очень хотелось спать.
- Да ты вся горишь! – сказала она.
- А ты не будешь меня ругать? - Спросила я шепотом.
- Драться, конечно, не хорошо, и ты это сама прекрасно знаешь.
- Знаю, но…
- Я разговаривала с учительницей. Она мне все рассказала.
- Я больше так не буду… - прошептала я.
- Я знаю. А теперь давай-ка измерим температуру, и ты выпьешь чаю с малинкой.

Болела я долго. Мне все время снились сны про Деда Мороза. А потом откуда-то возникало Юркино лицо. Он что-то кричал, я с ним спорила, и просыпалась от собственного вскрика. Мама и бабушка все время были со мной, поили меня чаем и бульоном, давали лекарство. А по вечерам папа читал мне книжки, но я, не дослушав историю, проваливалась в сон. И опять мне снился Дед Мороз и Юрка…

…Я проснулась от яркого света. Солнышко заглядывало в расписанные морозом окна. Иней переливался, искрился множеством искорок. Ветки деревьев прогнулись от снега. Крыши домов нарядились в снежные шапки.
- Мама, - позвала я.
В комнату вошла бабуля.
- Ну, как ты, доченька?
- Я хорошо. – Мне действительно больше не хотелось спать. - Я выздоровела.
- До “выздоровела” еще далеко, но похоже ты пошла на поправку.
- А Новый Год? – вспомнила я.
- До Нового Года еще три дня. А в школе каникулы. Так что у тебя еще есть время окрепнуть. Только ты должна обязательно покушать. Тогда окончательно поправишься.

Я почувствовала, что жутко проголодалась.
- Только ты пока не вставай, я тебе сейчас принесу.
Суп был потрясающе вкусным, и пирожки, и чай, и коржики. Я не могла наесться, а бабуля не могла нарадоваться. Я и в хорошие времена была не ахти каким едоком, а во время болезни вообще ничего не ела.
- Одни кожа да кости, - причитала бабуля. А я, насытившись, почувствовала усталось, и меня опять начало клонить в сон.

Мне больше не снился Юрка. Зато приснился Дед Мороз. Он был большой, с белоснежной бородой, с мохнатыми бровями и очень добрый. Он был наряжен в длинную красную шубу, и красные руковицы, а в руках он держал мешок с подарками…

К Новому Году я уже ходила по дому. Но еще была слаба. А на дворе была настоящая зима. Яркая, морозная, снежная. Безумно красивая. С сугробами и голубым дымком над печными трубами. Перед нашими окнами соседские дети слепили снежную бабу. Она была смешной, с черными угольными глазами и бровями, носом-морковкой, а губы ей покрасили помадой. На голове красовалась дырявая соломенная шляпа…

Вечером мы всей семьей наряжали ёлку. У нас много ёлочных игрушек. Есть даже очень старые. С прищепками вместо веревочек.Они очень красивые. Мама говорит, что этими игрушками наряжали ёлку, когда она была такой, как я. Неужели мама была такой как я? А я тогда где была? “Тебя еще не было. Ты родилась потом. Когда я с папой познакомилась и вышла за него замуж.” - Объясняла мама. Папа приладил макушечку на елку и стал проверять гирлянду.
- Удивительно! Все лампочки горят! – радостно сообщил он.

Я помогала накрывать на стол. Вкусно пахло ёлкой, мандаринами, сладким печеньем. Чувствовала я себя прекрасно, но где-то в глубине души волновалась. А вдруг Дед Мороз не придет. Я ведь подралась с Юркой. А Дед Мороз приходит только к хорошим детям. Спросить родителей я не решалась. Ничего, осталось совсем немного. Я непременно не лягу спать и дождусь Деда Мороза, если он, конечно, придет ко мне.

За праздничным столом было много гостей. Все шутили, поднимали бокалы с похожим на лимонад пузырящимся вином. Называлось это вино очень красиво – шампанское. Разгадывали загадки, и папа, приклеив бороду из ваты и подмигнув мне, доставал из большой красной наволочки подарки для гостей. Я, конечно, понимала, что папа просто играет в Деда Мороза. А настоящий Дед Мороз придет тогда, когда все улягутся спать. По телевизору пел какой-то дяденька. Слова песни были не совсем понятными для меня:

…У леса на опушке жила зима в избушке
Она снежки солила в березовой кадушке
она сучила пряжу,
она ткала холсты,
ковала ледяные да-над-реками мосты…

За столом все гости подхватили:
«Потолок ледяной, дверь скрипучая!
За шершавой стеной тьма колючая,
Как шагнешь за порог всюду иней,
А из окон парок синий-синий».

Я представляла себе избушку на детской площадке, в которой мы летом с девочками играли «в дом», а зимой у нас там была крепость. Мы играли в снежки с мальчишками, запасаясь снежками именно в этом домике. Я тоже пела. Мне было очень весело и радостно. Только пела я неправильно – мне казалось, что из окон виден не «парок», а порог синий-синий. Я его очень даже отчетливо представляла – такой порожек, деревянный, покрашенный в синий цвет.

«…Ходила на охоту, гранила серебро,
Сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.
Деревьям шубы шила,
Торила санный путь, а после в лес спешила,
Чтоб в избушке отдохнуть…»- продолжал дядька из телевизора.

Мне было жаль месяца, который злая старуха сажала в хрустальное ведро. Зачем она это делает, задумывалась я. А слово «торила» я вообще не поняла и пела “кроила” – потому, что бабушка совсем недавно кроила мне новогоднее платье. Это было понятно… И что такое «гранила серебро»? Наверное, дяденька ошибся – надо петь «хранила серебро» – думала я.

…Гости веселились, подпевали. А потом в экране телевизора появились кремлевские куранты. Все встали с бокалами и стали поздравлять друг друга с Новым Годом. Я изо всех сил боролась со сном. Еда в моей тарелке оставалась нетронутой. И бабуля недовольно хмурилась. Я стала клевать носом, и меня попытались увести в другую комнату спать. Я отчаянно сопротивлялась, и родители оставили меня в покое. Уснула я прямо за праздничным столом, а проснулась уже утром. До сих пор помню, как у меня в эту минуту колотилось сердце. Я вскочила с постели, коря себя, что проспала приход Деда Мороза. В гостиной под ёлкой, мерцающей в полумраке цветными искорками гирлянд, лежали два свертка. С замиранием сердца я вытащила один. На нем было написано моё имя. Я схватила подарок и помчалась в кухню вне себя от счастья. Бабуля мыла посуду, мама вытирала фужеры мягким белым полотенцем.

- Он приходил?! – то ли утвердительно, то ли вопросительно закричала я.
- Ты же видишь, что приходил, - ответила улыбаясь мама.
- Это мне?
- Ты же читать умеешь, там Дед Мороз тебе написал.

В красиво завернутом пакете были «Снегурки». Я завизжала от радости и тут же начала их примеривать.
- Только осторожно, пол порежешь! – всплеснула руками бабушка.
- Не порежу, у этих коньков на полозьях есть такие штучки. Пластмассовые. Они надеваются когда не катаешься, а когда на лед выходишь, их снимаешь… - Обьясняла я пыхтя, пытаясь зашнуровать ботинки.
- А вы его видели? – вспомнила я.
- Нет, мы уже спали, наверное, - ответила мама.
- Жалко… - пыхтела я. И вдруг я вспомнила, - а кому под елкой еще один подарок лежит?
- Не знаю. Пойдем посмотрим. – удивленно пожав плечами и откладывая полотенце, сказала мама.

Я нырнула под ёлку. Вытащила подарок, и у меня открылся рот от удивления. Я ещё раз перечитала надпись, думая, что ошиблась.
- Тут написано: «Для Юры Политая». Как это?
- Ну-ка, дай-ка я посмотрю. – Мама повертела подарок в руках. – Да, действительно. Для Юры.
- А почему он здесь? – моему удивлению не было предела.
- Наверное, Дедушка Мороз не смог попасть к Юре и оставил подарок у нас под ёлкой. Ну, чтобы мы передали, наверное. – Предположила мама.
- Но ведь он плохой. Он драчун… - я прикусила язык и посмотрела на маму. «Я ведь тоже драчунья. Я сама дралась с Юркой.» Словно прочитав мои мысли, мама прижала меня к себе:
- Но он обещал больше не драться. Мне учительница ваша звонила. Сказала, что Юра исправил все свои двойки. И даже выучил стишок к утреннику.
- А как же мы ему подарок отдадим?
- Мы можем к нему сходить домой. Отнести, – предложила мама. А пока сними коньки, в доме на коньках не катаются. Затем умываться и завтракать. А потом пойдем к Юре.

Я тащила Юркин подарок, держась за мамину руку. От морозного воздуха, такого вкусного, свежего, зимнего, слегка кружилась голова. Мы шли по заснеженной улице, похожей на сказку. Я вспомнила вчерашнюю песню.
- Мам, а почему старуха сажала тонкий месяц в хрустальное ведро?
- Что? – удивилась мама.
- Ну, вчера, то есть ночью, дяденька в телевизоре пел – «Ходила на охоту, хранила серебро, сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.» – напела я.
- Действительно, интересно, - сказала мама. – Это песня про зиму. Наверное под хрустальным ведром подразумевается… - она задумалась. – Может быть облако? Или даже всё небо? А ты молодец. Внимательная. Я никогда не задумывалась. – Мама с удивлением посмотрела на меня.
- Ну, да, там про избушку на детской площадке пелось, только она стояла «у леса на опушке»…
- Здесь кажется. - Мама сверилась с адресом. - Да, точно здесь. Ну давай, постучи в дверь.

Я вытащила руку из варежки, которая сразу повисла на резинке. Чтоб не потерялась. Дверь открыл какой-то дед.
- Здравствуйте. С Новым Годом вас. А Юра дома? – спросила мама.
- Да, где ж ему еще быть. Проходите. – ответил дед. У него были высокие валенки, без галош, а на плечах и груди крест-накрест был повязан серый пуховый женский платок.

По узенькой тропинке, расчищенной от снега, мы прошли к крыльцу дома. Дед открыл дверь и позвал:
- Юрка, к тебе гости.

Юрка выскочил из какой-то темной комнаты. Взъерошенный, заспанный и безумно удивился, увидев нас с мамой.
- Ты? Чё пришла?
- Мы тебе принесли подарок. От Деда Мороза. – сказала я тихо.
- Подарок? Мне? От Деда Мо… - Юрка запнулся на полуслове и оглянулся на деда.
- Он к нам ночью приходил, наверное, к вам попасть не смог – вот смотри, написано: Юре Политаю.

Юрка нерешительно взял сверток в руки. Губы его шевелились. Он читал свое имя на открытке, прикрепленной к подарку.
- Врешь ты все… - начал было он, но опять осёкся.
- А ты разверни и посмотри, что там – предложила мама.

Дрожащими руками Юрка стал развязывать тесемки. Они не поддавались. Мама помогла, и обертка скользнула на пол. В подарке была коробка на которой был нарисован планер.
- Планерная модель! – выдохнул Юрка. – Это мне? – все еще не веря, спросил он.
- Тебе, тебе. – Ответили мы с мамой почти хором.

Юрка открыл коробку. В ней лежали разные тоненькие дощечки, крылья из плотной пергаментной бумаги, маленькие колесики и даже красный пропеллер.
- Там, наверное, есть инструкция. Разберешься? – спросила мама.
- Разберусь, - шмыгнув носом, ответил Юрка.

Сейчас он был совсем не страшным, гроза первоклашек Юрка Политай. Вздернутый курносый нос, обсыпанный веснушками. Рыжеватый чубчик надо лбом. Мальчишка, как мальчишка, подумала я. Только руки в цыпках. Наверное, варежки потерял…

Пока мы с Юркой разбирались с планером, мама с дедом пили чай в маленькой кухоньке. Говорили они тихо, но до меня время от времени доходили слова деда. Я услыхала, что Юркин отец «пропал» еще до юркиного рождения.
– И как сгинул – сообщил дед. А мама его, дочка моя, Танька, беспутная, завербовалась куда-то на север, и ни слуху ни духу от ней… - продолжал он. - Иногда перевод пришлет рублей двадцать. Да моя пензия. – Он так и говорил. «Пензия»… - Вот так мы с Юркой и живем… Спасибо вам - помолчав, сказал дед…

Планер мы собрать не успели. Но мама пообещала отпустить меня к Юрке в другой день.
- Ты к нам, Юра, приходи. Просто так поиграть, а наш папа сможет тебе помочь с планером, - сказала мама, помогая мне застегнуть шубку.
- Приду, - пообещал Юрка.
- Не забудь, завтра утренник. Ты придешь? – прощаясь, спросила я.
- Угу, - ответил Юрка, посмотрев на деда.
- Придет, придет. – Подтвердил тот.

Что было на утреннике, я помню уже смутно. Но после этого Нового Года мы подружились с Юркой. Мы вместе возвращались из школы домой. Бабуля кормила нас, а потом мы вместе делали уроки.

С ёлки сняли игрушки и гирлянды и папа, ворча, долго пылесосил ковер в гостиной. Мне было немного жаль ёлочку, но я была уверена, что она возвратится в лес, чтобы в следующем году снова вернуться к нам домой к Новому Году.

(с) Стелла Иванова

384

Даже на гастролях актёры старались выглядеть элегантно, особенно актрисы. Однажды Лев Дуров ехал в поезде в одном купе с Ольгой Аросевой. Поезд шёл ночью, и актёры улеглись спать.
Дурову не спалось. Он вертелся, вертелся и решил сходить в туалет. Напяливать рубашку и брюки не хотелось. Он сел на своей полке и стал прислушиваться, спит ли Аросева? Даже наклонился к актрисе, но та или действительно спала или тщательно делал вид.
Лев Константинович схватил висящий на вешалке элегантный халатик коллеги, надел его на себя, сунул ноги в её отороченные мехом домашние туфельки на каблучке и в таком виде вышел в коридор. Вернувшись, всё поставил и повесил на место.
Утром ничего не подозревающая Ольга Александровна облачилась в халатик и туфли и пошла умываться. Проходя мимо двух женщин, стоявших в конце коридора, случайно услышала тихий разговор:
- Смотри-ка, - говорила одна. - Ей за восемьдесят, а как шикарно выглядит!
- Шикарно? - возмутилась вторая. - Да ты её ночью не видела! Во-первых, на ней парик, а на самом деле она уже лысая! Во-вторых, она сейчас накрашена, а без макияжа у неё очень страшное, грубое, старое, морщинистое лицо! Хотя, надо признать, ножки очень стройные! Я сама видела.

386

Девочка, которая у меня сейчас гостит - вегетарианка.
Ну думаю, сегодня утром - пока она спит - сделаю ей прикол: вегетарианские котлеты.
Это легко.
Запаривается овсяка-сер, и дальше делается вместо мясного фарша но без батона. Специи, лук, мука, масло, и прочии овощи. Я еще докинул грибочков.
Если поджарить, да на сельском масле "с запахом" то мммммммм! Пища богов!
Кстати реально никто от куриных котлет отличить не может! Вот кто ни пробовал, никто не верит что это не курятина!
В том и был мной задуман прикол, что бы сначала девочку запутать вкусом куриной котлетки, а потом посмеяться, что это все таки овсянка-сер. тоесть мем. Но прикол был в том, что бы увидеть лицо вегетарианца в период дегустации, когда он будет обвинять повара в курином ингредиенте, но на деле рассказать правду про овсяные хлопья...
)))))
Значится в большом тазике запарил овсяночку. Поджарил лучок, бурачок, морковочку - вобщем сделал зажарку. Специйов много - я их люблю и не жалею.
Смешал.
Аромат - бимба!
Ну думаю, поскольку мука и и овсянка все таки клетчатка, пусть настоится. А значит время покурить мою любимую трубку!
Налил себе Бастардо забил куб гольд и пошел во двор наслаждаться утренним расслабоном удовлетворенно крякая себе в усы.
Возвращаюсь после перекура, а девочка уже шарудит по хате, нося в ванную как сурок в норку вещи и полотенца которые я предложил вечером.
И тут она такая:
- Я недавно прочитала, что если намазать мясной фарш на хлеб то будет очень вкусное блюдо. Я увидела на кухне фарш и не удержалась попробовать. . . и знаешь? Это непередаваемо! это невероятно вкусно! ну все, я в душ.
По факту:
- Женщина которая позиционирует себя как активная вегетарианка, пока никто не видит вмазала сырого фарша, считая это мясным блюдом, и ей понравилось потому что это была обычная овсянка!

Вот что с женщинами не так?

387

Архитектурный конкурс в правительстве Москвы на тему урбанизации Крайнего Севера. А что тут такого, деньги лишними не бывают. В качестве свадебного генерала красноярский губернатор и тоже генерал с лебединой фамилией. От конкурсанта к конкурсанту его круглое рязанское десантное лицо вытягивалось и вытягивалось. Тут в зал входит очередной конкурсант, дама богемного вида в вытянутом свитере и с зелеными волосами. И начинает, растягивая глассные, представлять свой оригинальный дизайн жилого небоскреба для города Норильска. То что жилая башня на макете выглядела как эрегированный пенис, заставило генерала встрепенуться и подойти к макету поближе, в желании рассмотреть детали такого оргинального прочтения. Вопросы вызвала прозрачная округлая головка члена, пардон жилого дома. Это что - спрашивает генерал - и для чего эта ХХлупа? А это, говорит дама архитектор, пентхаузы с панорамным остеклением. Чтобы с верхних этажей любоваться зимними видами и северным сиянием. Чем любоваться, видами чего, Норильска что-ли, зимой? А то, что там минус 50 зимой вас не напрягает? Про отопление этой ХХлупы вы подумали? Нет, говорит архитекторша, не напрягает. Я все продумала. Я была в Гренландии и видела как там отапливаются дома подземными горячими источниками. Поэтому мы будем отапливать наши дома в Норильске подземными горячими водами. Но это она уже говорила в спину выбегающему и матерящемуся красноярскому генерал губернатору.
PS Спросите, зачем я решил рассказать эту давнюю историю. Однако история ничему не учит. Недавно я увидел проект этой многоэтажной стеклянной ХХлупы на новом архитектурном конкурсе по урбанистике Воркуты. Никто не в курсе, есть ли горячие источники минеральной воды под Воркутой?

388

Предлагаю челендж: давайте поможем Азамату Мусагаллиеву и подкинем ему еще больше вопросов для теле-игры "Где логика?". 1. Почему глухие не носят красивые заглушки на уши, ведь слепые носят солнцезащитные очки? 2. Почему китайцы заказывают себе разные паспорта, ведь они все выглядят на одно лицо? 3. Почему никто не знает, кто это изобрел хлеб в нарезке, ведь он так популярен? 4. Если вам в Фейсбуке или Инстаграме кто-то присылает фото своего новорожденного, то почему нельзя написать ему: "Может в следующий раз лучше получится?".

390

Купил мандарины в супермаркете.Пришел домой,открыл,а там из 15 штук 5 оказались с плесенью!Ну,я мандарины в охапку,чек в руки и пошел ругаться. Начал с кассира,потом менеджер подтянулся.Нет бы извиниться да заменить.Так нет,он на принцип пошел,нормальные,говорит,мандарины.Я ему сказал:"Хорошо,если нормальные,ешь.Если съешь и не поморщишся- без претензий,тут же уйду".Тот согласился. Съел два и говорит- все,мол,это дневная норма.А я ему- какая дневная норма,ешь все. Съел он все пять штук плесневелых- и ведь видно,что давится,лицо аж позеленело,но ест! - Молодец,А теперь зови старшего менеджера. Тот подходит. - Дайте мне новые мандарины,потому что ваш сотрудник мои только что сожрал Не забуду этот взгляд никогда. А нечего было выпендриваться!

393

О компетентности.

Довольно давно было. Сидим с женой, тестем и тещей, обсуждаем, что подарить Васе на 23 февраля. Вася – новый муж сестры жены, то есть вроде как член семьи, но о его вкусах и привычках никто ничего не знает. Это нулевой уровень компетенции.

– А давайте подарим ему бритву!

Вася – мужчина, мужчинам принято дарить бритвы. Уровень компетенции 1.

– Как, Васе – бритву? У него же борода!

О, кто-то помнит, как выглядит Вася. Уровень компетенции 2.

– Но борода у него не на все лицо, верх щек и низ шеи голые. По-моему, он их все же бреет.

Если рассмотреть проблему более внимательно, возникают сомнения. Уровень компетенции 3.

Звоним сестре. Она говорит, что Вася действительно бреет шею и щеки, но пользуется одноразовыми станками. Бритва ему не нужна.

Спросить эксперта. Уровень компетенции 4.

Через день сестра перезванивает. Она осторожно навела Васю на разговор о бритье. Вася сказал, что его достало покупать станки и он не прочь перейти на электробритву.

Не все эксперты одинаково в теме. Уровень компетенции 5.

Бритву купили. Вася обрадовался, но через месяц вернулся к станкам. От бритвы у него раздражение.

Даже самый лучший эксперт может ошибаться. Высший уровень компетенции дает только практика.

А теперь трезво оцените свой уровень компетенции в вопросе борьбы с коронавирусом, или трудовой миграции, или в любой другой злободневной теме, о которой имеете наглость судить.

395

"Разрывая семейные узы" (Breaking Home Ties, 1954) — одна из самых популярных и любимых американцами картин Нормана Рокуэлла.

Художник написал её, когда сам начал ощущать "синдром опустевшего гнезда" — его дети один за другим стали уходить во взрослую жизнь и именно это ощущение тоски от предстоящей разлуки он повытался передать в фигуре отца, который готовится посадить на поезд сына, отправляющегося в университет. Парень одет в свой лучший костюм, на его чемодане наклейка "Университет штата", из кармана торчит билет, рядом с отцом стоят флаг и фонарь — они из такого маленького городка, что здесь даже нет станции и отцу предстоит остановить поезд, чтобы посадить на него сына, а пока что они ждут, сидя на подножке их фермерского грузовичка.

В 2006 году эта картина была продана на аукционе "Сотбис" за 15,4 миллиона долларов — на тот момент это была рекордная сумма за картину Рокуэлла. Не в последнюю очередь рекорд был установлен из–за необычной и довольно интересной истории, связанной с этой картиной.

В 1962 году, через восемь лет после создания, эту картину купил за 900 долларов у самого Рокуэлла его близкий друг и сосед — художник комиксов Дон Трахт. С тех пор картина оставалась у Трахта, до самой его смерти. Он отказывался продавать ее за любые деньги — когда в середине семидесятых Трахт отклонил предложение в 35 000 долларов, Рокуэлл написал ему записку: "Ты просто спятил, что не продаешь ее, но я ценю твою преданность". В 2004 году Трахт переехал в дом престарелых и его дети решили передать драгоценную картину в музей. Но когда там начали сравнивать оригинал с обложкой журнала, в котором она была впервые напечатана, обратили внимание на несоответствия. Краски оказались более блеклыми, лицо мальчика было другим, отличались и другие детали. Эксперты пребывали в недоумении, поскольку история картины была безупречна — её продал сам Рокуэлл, на руках владельцев были все документы, сохранился даже оригинал чека. Картину отправили на экспертизу, чтобы установить проводились ли над ней дополнительные манипуляции и рентген не показал никакого второго слоя. В конце концов сотрудники музея сошлись на том, что скорее всего картина была испорчена плохим реставратором при одной из чисток.

В марте 2006 года младший сын Трахта обходил дом своего покойного отца, который выставили на продажу, и заметил странную щель в стене у книжной полки — как будто в этом месте панель, закрывавшая стену, немного отошла. Он потянул ее на себя, заглянул внутрь и увидел очертания картин. Оказалось, что стена легко отъезжала в сторону, а за ней висели восемь картин знаменитых американских художников: Мид Шеффер, Джорджа Хьюза, Джина Пелхама, а в центре — "Разрывая семейные узы" Нормана Рокуэлла. Вот только большинства из этих картин у Трахта не должно было быть. В 1973 году он развелся со своей женой, Элизабет, и восемь картин современных американских художников были поделены между ними — пять достались Элизабет, а три, включая "Разрывая семейные узы", перешли во владение Дона. Вернее так думали. На самом деле Дон Трахт, сам талантливый художник, просто скопировал все картины, будучи не в силах расстаться с ними. Потом, подчиняясь решению суда, он передал копии бывшей жене, свои копии развесил по стенам у себя дома, а оригиналы спрятал в тайнике. После этого удивительного открытия оригинал отправили туда же, где находилась копия — в музей, где их некоторое время демонстрировали вместе, а потом посвятили удивительной находке целую выставку — "Тайны за стеной: Коллекция Дона Трахта" — где показали все картины, найденные в тайнике вместе с их копиями.

396

Маленькая русоволосая девочка с аккуратно завязаными хвостиками по обеим сторонам головы сидит за низеньким столом в компании еще троих детей.
Этим неуютным ледяным сибирским утром мама в очередной раз прикатила ее на санках в сад, и, как всегда, щемило сердце при прощании, и, как всегда, не хотелось заходить в группу, а мечталось, как мама неожиданно возвращается и забирает свою малышку домой:
- А, - махнёт она рукой, - да ну его в печь, этот сад, пойдем домой, пироги печь!

Но мама не возвращалась. И просидев десять минут около шкафчика с шубой и валенками, девочка вздыхала и плелась в группу.

В подготовительной группе стоял привычный запах. Даже много лет спустя сложно понять, из чего он состоит - из смеси ароматов еды, тянущихся с кухни, и разных запахов тридцати детских тел? Но когда тебе пять - это запах одиночества, ожидания и тоскования по дому.

Наступало ненавистное время завтрака, в которое редко случалось что-то хорошее, вроде запеканки. Группками из 4 человек дети рассаживались за маленькие, казённо сервированные столы. В окне - серое утро, над головой желтая назойливо гудящая лампа, в комнате тишина, в тарелке - молочный суп.
С пенкой...
Это означало, что утро не задалось.
Девочка сидела над тарелкой, держала ложку в руке и не могла преодолеть отвращения к желтоватой пенке, которая ряской покрыла поверхность вермишелевого озерца.
Один вид этой вынужденной еды уже вызывал тошноту.

- Из-за стола не выйдешь, пока не съешь, - сказала проходящая мимо длинная воспитательница.

Вот бы мама вдруг пришла и забрала меня, - снова подумалось девочке.
Но вместо мамы рядом снова оказалась надзирательница в белом халате:
- Ешь, говорят, а то за шиворот все вылью.

Стало страшно, обидно, противно, бессильно.
Сквозь силу и отвращение она начала пихать в себя этот белый суп, давясь, сдерживая рвотные позывы и слезы.

На прогулке после завтрака девочка отбежала за веранду. Она подставила ладошки к лицу, и ее вырвало. Освободившись от супа, она вытерла снегом руки, и никому ничего не сказав, побежала кататься с горки.

На следующее утро в сад вошла мама. Она не ушла так быстро, как обычно. Выглядела она решительно и спокойно. Дождавшись, когда дочь войдёт в группу, мама жестом подозвала длинную воспитательницу и протянула ей судок с борщом. Борщ выглядел устало, неаппетитно. Он явно прожил на этом свете дольше, чем суждено прожить обычному борщу - подкис и подернулся белой пузырящейся пенкой.
- Ешьте, - сказала мама.
- Зачем? Спасибо, я не хочу!
- Ешьте-ешьте, и пока не съедите, отсюда не выйдете. Вы не обращайте внимания, что пахнет невкусно, вам просто надо сьесть.
- Вы сумасшедшая?
- А ты? Ешь, говорю тебе. А то за шиворот вылью.

Под таким натиском воспитательница поднесла банку ко рту, лицо ее передернуло от отвращения, она едва сдержала рвотный позыв и согнулась, закашлявшись, всунув банку обратно в руки матери.

Больше девочке не пришлось есть молочный суп. Она очень удивлялась, когда ей одной вместо супа приносили запеканку.

397

Битый Конь.
Летом 89го, в поезде, дембель рассказывал. Помните, тогда ещё студентов после года службы демобилизовали. Хотя это не важно совсем.
В детсаду за верандами он (тогда 5-6 летний) играл с друзьями и окликнул его мужик странный. Этож отец! Почти мгновенно узнал. У папки-то лицо родное. Как на той карточке, где они с мамкой женятся. Одет необычно, но что удивляться – папка в бегах был. Ушёл из ЛТП босиком, в одной простынке и след навсегда простыл. Такая семейная легенда. Но не в этом суть.
“ Сразу скажу, я не твой папа, пойми и запомни. Я - это ты, из будущего” это отец ему, там, за верандами, говорит. “Две тыщщи десятый”, “Купишь на все деньги”,”В долг возьми”. Короче, бред.
Мать вечером плакала – “Белая горячка” , “Ладно, хоть жив”
“А я ещё там, за верандами заревел”, - это уже дембель мне - ””Я не твой папа” меня расквасил , всё ещё снится, даже в армии. Приходит, берёт меня за плечи и всё своё твердит – Битый Конь, Битый Конь…”

398

Яблоки

- Сынок, купи яблочки, свои, домашние, не кропленные.
Именно это «не кропленные» и заставило Александра остановиться и обернуться. Так говорила всегда его бабушка в далёком детстве: не опрыскать, а покропить.
- Не кропленные, говорите, - подошёл он к прилавку.
Старушка с кучкой яблок оживилась и быстро затараторила:
- Не кропленные, не кропленные, со своего дерева в огороде, уродила в этом году яблонька, как никогда. Ты не гляди, что не такие большие, как у перекупок, то ж привозные, бог знает, откуда, там яду больше, чем яблока. А это ж наши, местные, - её руки быстро перебирали яблоки, показывая покупателю товар со всех сторон. – Они ж яблоками пахнут, а вкусные какие, ты попробуй, попробуй. Вот, гляди, гляди, - с каким-то восторгом продолжала бабка, протягивая яблоко, на котором была маленькая буроватая отметина – видишь, их даже червячок кушает, потому, как не кропленные.
Александр невольно рассмеялся после этих слов:
- Так они у Вас все червивые?
- Да нет же, - испуганно отдёрнула руку с яблоком старушка, - смотри, все целенькие, это одно попалось, не доглядела. Ну, червячок же ест, значит, и для человека безвредное, говорю ж, не кропленные.
Александру эти яблоки были и даром не нужны, он просто, проходя через вечерний базар, срезал угол на пути к дому. Но что-то в облике этой бабки, в её манере говорить, в открытом бесхитростном взгляде, в её способе убеждения червячком в правдивости своих слов напоминало его родную бабушку. Какое-то, давно забытое, чувство тёплой волной разлилось в груди, и Сашке захотелось сделать что-нибудь хорошее для этой старушки, торговавшей на базаре. Поэтому, не торгуясь, он купил два килограмма этих яблок, сам не зная зачем, рассказав, что у него дома сынишка приболел (он вообще здоровьем слабенький), кашляет и жена в положении, и что, наверное, им будет полезно не кропленные яблочки поесть. В общем, сам не понимая почему, Александр поделился с этой незнакомкой самым сокровенным, что мучило его душу.
Бабка охала, вздыхала, качала головой, приговаривая, что сейчас старики здоровее молодых, потому как, разве в городах сейчас еда? Это ж сплошная химия, и сам воздух тут тяжёлый и больной. Он кивал и соглашался. Когда уже собрался уходить, бабка вдруг схватила его за руку:
- Слушай, приходи завтра сюда же, я тебе липы сушёной привезу да баночку малины с сахаром перетёртой, от простуды первое дело. Так я привезу, ты приходи завтра.
Александр шёл с яблоками домой и улыбался, на душе было хорошо, как в детстве, когда бабушка гладила по голове своей шершавой натруженной рукой и говорила: «Ничего, Сашок, всё будет хорошо».
***
Родителей своих Сашка не знал. Бабушка говорила, что отца его она и сама не знает, а мать… мать непутёвой была. Как привезла его однажды из города, в одеяльце завёрнутого, так и укатила обратно. Обещала забрать, как жизнь свою наладит, да так и сгинула.
Бабушку Сашка любил. Когда она, бывало, зимними вечерами тяжело вздыхала, вспоминая дочь свою пропащую, прижимала голову внука к груди, целовала в макушку, он говорил:
- Не плачь, ба. Я когда вырасту, никогда тебя не брошу, всегда с тобой жить буду. Ты мне веришь?
- Верю, Сашок, верю, - улыбалась бабушка сквозь слёзы.
А когда Сашке исполнилось двенадцать лет, бабушки не стало. Так он очутился в школе-интернате. Бабушкин дом продали какие-то родственники (это когда они вдвоём с бабушкой жили, то Сашка думал, что они одни на белом свете, а когда речь о наследстве зашла, претендентов оказалось немало).
Кто жил в детдоме, тому не надо рассказывать все «прелести» пребывания в подобных учреждениях, а кто не жил, тот до конца всё равно не поймёт. Но Сашка не сломался и по кривой дорожке не пошёл. Отслужил в армии, приобрёл профессию. Вот только с девушками ему не везло. И хотя сам Сашка был высоким, спортивного телосложения, симпатичным парнем, все его подруги, узнав о том, что он сирота, быстро исчезали с его горизонта. Поэтому, когда пять лет назад он случайно столкнулся в супермаркете со Светкой (они воспитывались в одном детдоме), то обрадовался, как самому родному и близкому человеку. Света тоже была очень рада встрече. А через полгода они поженились, родился сын, вот сейчас дочку ждут. И, в общем-то, жизнь наладилась.
***
- Свет, я тут яблок тебе с Дениской купил на базаре, домашние, не кропленные, - протянул пакет жене.
Света, выросшая с рождения в детском доме, пропустила все эти эпитеты мимо ушей. Она помыла яблоки, положила в большую тарелку и поставила на стол. А спустя полчаса в комнате уже витал яблочный аромат.
- Слушай, какие классные яблоки, а как пахнут, - говорила Света, уплетая их за обе щеки вместе с сыном.
- Так домашние же, не кропленные…
Этой ночью Александру снилась бабушка. Она гладила его по голове, улыбалась и что-то говорила. Сашка не мог разобрать слов, но это было и не важно, он и так знал, что бабушка говорила что-то хорошее, доброе, ласковое. От чего веяло покоем и счастьем, забытым счастьем детства.
Звук будильника безжалостно оборвал сон.
Весь день на работе Александр ходил сам не свой. Что-то беспокоило, какая-то непонятная тоска грызла душу, к горлу периодически поднимался ком. Возвращаясь домой, он поймал себя на мысли о том, что очень хочет опять увидеть ту бабку с яблоками на базаре.
***
Евдокия Степановна (так звали бабку, торговавшую яблоками) слонялась по двору, тяжело вздыхала, раз за разом вытирая набегавшие на глаза слёзы. Давным-давно её старший сын погиб при исполнении служебных обязанностей (пожарником был), даже жениться не успел, а младшая дочь, красавица и умница, когда училась в институте в столице, вышла замуж за африканца и укатила в жаркий климат, где растут бананы и ананасы. Муж её покойный долго бушевал и плевался по этому поводу. А она что? Она только плакала, предчувствуя, что не увидит свою девочку больше никогда. Так и вышло. Пока ещё был жив муж, держалась и она. Ну, что же делать, раз жизнь так сложилась? А как два года назад мужа не стало, померк свет в душе Евдокии Степановны. Жила больше по привычке, прося бога, чтобы забрал её побыстрее в царство покоя.
Этот молодой человек, что купил вчера яблоки, растравил ей душу. Ведь чужой совсем, а как хорошо с ней поговорил, не отмахнулся… Что-то было в его глазах… какая-то затаённая тоска, боль, она это сразу почувствовала. Её материнский инстинкт прорвался в словах: «Приходи завтра сюда же, я тебе липы сушёной привезу да баночку малины с сахаром перетёртой, от простуды первое дело. Так я привезу, ты приходи завтра».
И вот сейчас, заворачивая в газету банку с малиновым вареньем, Евдокия Степановна непроизвольно улыбалась, думая, что бы ещё такого захватить для этого парня и его семьи. Очень уж хотелось ей порадовать человека и, конечно же, ещё немного поговорить, как вчера.
***
Вчерашнее место за прилавком было занято, и Евдокия Степановна пристроилась неподалёку, в соседнем ряду. Выложив кучкой яблоки, она всё внимание сосредоточила на проходящих людях, чтобы не пропустить.
Народ массово возвращался с работы. К этому времени Евдокия Степановна окончательно разнервничалась. «Вот же дура старая, насочиняла сама себе, напридумывала… и на кой ему слушать и верить чужой бабке», - досадливо думала она, а глаза всё высматривали и высматривали знакомый силуэт в толпе.
Александр вчера не придал особого значения словам бабке о липе и малиновом варении. «Эти базарные бабушки чего хочешь наговорят, лишь бы товар свой продать», - думал он. – «А вдруг и, правда, приедет? Не похожа она на опытную, бойкую торговку. Червячка показывала… вот же придумала…», - заулыбался, вспоминая бабкино лицо, с каким жаром она о червяке говорила. – «Эх, какая разница, всё равно ведь через базар иду, гляну, вдруг стоит».
Саша свернул в ту часть базара, где вчера стояла бабка с яблоками, пошёл вдоль прилавка, не видно бабки. «Тьху, дурак, развели, как малого пацанёнка, хорошо что вчера, с дуру, Светке не похвастал обещанной малиной». Настроение мгновенно испортилось, не глядя по сторонам Саша ускорил шаг.
- Милок, я тут, тут, постой, - раздался громкий крик, и Александр увидел спешащую к нему вчерашнюю бабку.
Она радостно схватила его за локоть, потянула за собой и всё тараторила:
- Место занято было, я тут рядом пристроилась, боялась, пропущу, думала, придёшь ли? Я ж всё привезла, а думаю, вдруг не поверил бабке…
Бабка всё «тарахтела» и «тарахтела», но Александр не прислушивался к словам, он на какой-то миг душой перенёсся в детство. Эта манера разговора, отдельные слова, выражения, движения рук, взгляд, в котором затаилось желание обрадовать человека своими действиями, всё это так напоминало его родную бабушку.
Он спросил: сколько должен, Евдокия Степановна замахала руками, сказав, что это она со своих кустов для себя варила, и принимать это надо, как угощение. А ещё говорила, что малина у неё не сортовая, а ещё та, старая, не такая крупная и красивая на вид, но настоящая, душистая и очень полезная. И Сашка вспомнил бабушкину малину, её запах и вкус, а ещё ему почему-то вспомнилась картошка. Жёлтая внутри, она так аппетитно смотрелась в тарелке, а вкусная какая. После смерти бабушки он никогда больше не ел такой картошки.
- А картошка жёлтая внутри у Вас есть? – перебил он старушку.
- Есть и жёлтая, и белая, и та что разваривается хорошо, и твёрденькая для супа.
- Мне жёлтая нравится, её бабушка в детстве всегда варила, - мечтательно произнёс Александр.
- Милок, завтра суббота, выходной. А ты приезжай ко мне в деревню, сам посмотришь какая у меня картошка есть, у меня ещё много чего есть… Старая я уже, тяжело мне сумки таскать, а ты молодой, тут и ехать-то недалече, всего сорок минут на электричке. Приезжай, я не обижу…
И Сашка поехал. Не за картошкой, а за утраченным теплом из детства.
***
Прошло два года.
- Наташа, печенье точно свежее? – озабоченно вопрошала уже второй раз Евдокия Степановна.
- Да, говорю ж Вам, вчера привезли, ну, что Вы, ей богу, как дитё малое? – отвечала продавщица.
- Дети ко мне завтра приезжают с внучатами, потому и спрашиваю. Дай-ка мне одно, попробую.
- Гляди, совсем Степановна из ума выжила, - шушукались в очереди, - нашла каких-то голодранцев, в дом пускает, прошлое лето Светка с детьми всё лето на её шее сидели. Видно, понравилось, опять едут.
- Ой, и не говори. Чужие люди, оберут до нитки, а то и по башке стукнут, дом-то хороший. Василий покойный хозяином был. Говорила ей сколько раз, отмахивается.
- Взвесь мне кило, хорошее печенье.
- Ну, наконец-то, - выдохнули сзади стоящие тётки. – Не тех кормишь, Степановна.
Евдокия Степановна, не спеша, шла домой и улыбалась. Что ей разговоры? Так, сплетни всякие. Родные – не родные, какая разница. Где они эти родные? За столько лет и не вспомнили о ней. А вот Саша со Светой помогают, да и не в помощи дело…
- Саша, а чего нам до завтра ждать? Я уже все вещи сложила и гостинцы упаковала, на последнюю электричку как раз успеваем. Поехали, а? - агитировала Светлана мужа, пришедшего с работы.
- Папа, поехали к бабушке, поехали, - подхватил Дениска, - там курочки, пирожки, вареники с вишней… там хорошо.
- Баба, - запрыгала двухлетняя Леночка, - хочу к бабе.
Александр посмотрел на своё семейство, улыбнулся, махнул рукой:
- Поехали.
Они сидели в электричке, дети смотрели в окно, периодически оглашая вагон восторженными криками: «Смотри-смотри!» А Саша со Светой просто улыбались, ни о чём особо не думая. Ведь это так здорово, когда у тебя есть бабушка, которая всегда ждёт!

399

Я, как и все остальные, конечно знала (и поддерживала) бойкот произведений Вагнера в Израиле. Но я не знала, что до 60-го в Израиле не показывали фильмы на немецком, не продавали немецкие товары и даже разразился скандал по поводу привезенных кем-то карандашей производства Германии. Во Второй симфонии Малера текст хора на немецком из-за возмущенной публики перевели на английский. Да и просто разговаривать на немецком публично считалось неприличным.

Амнистия немецкому языку вышла только после гастролей немецкой звезды мирового кино и пламенной антифашистки бесстрашной Марлен Дитрих в 1960 году. Свои гастроли в Израиль Дитрих можно сказать организовала сама. В том же 60-м Дитрих приехала с концертами в Германию. Ее приняли ужасно - не просто не покупали билеты, но называли "предательницей", одна девушка даже плюнула ей в лицо. Тогда Дитрих решила поехать в Израиль. Она позвонила легендарному (тогда никому неизвестному) продюсеру Гиоре Годику и предложила ему организовать ей гастроли. Годик согласился, но предупредил Дитрих, что петь на немецком она не сможет. Однако на самом концерте все пошло не так как планировалось. После песни Рики Зарай, которую Дитрих исполнила на иврите, она попросила разрешения у зрителей спеть колыбельную на немецком - ностальгическую песню из детства многих присутствующих на концерте. А потом были еще песни... В конце концерта плакали все - сама Дитрих, оркестранты и публика.

Те израильские гастроли. Дитрих никогда их не забыла и на каждом своем концерте в любой точке мира до самого конца своей карьеры исполняла ту песню на иврите, которую привезла из Израиля.

400

ВОЕННЫЕ СБОРЫ ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ СТУДЕНТОВ. ЧАСТЬ 1.1

Рассказ о службе студентов Московского Института Стали и Сплавов (МИСиС) на военных сборах в танковой дивизии. Военные сборы проходили в феврале — апреле 1978 года в городе Калинине. Сейчас это город Тверь.

Прибытие

На военные сборы в город Калинин мы приехали на электричке утром 24 февраля, то есть на следующий день после праздника «День Советской армии и Военно-морского флота». Сейчас это праздник «День защитника Отечества». Офицеры были малость подшофе, но это нам было только на руку.

Сходили в баню, выдали нам новые кирзовые сапоги, портянки, гимнастёрки п/ш (полушерстяные) старого образца. А вот шинели и шапки-ушанки были старые, мы их подобрали себе по размеру сами на чердаке казармы, где они лежали кучами. Прибыли в казарму. Нас было много, казарма была большая и кровати стояли в два яруса. Получили постельные принадлежности и уселись, кто на табуретках, а кто и на кроватях, подшивать подворотнички.

После подшивки подворотничков оделись, строем сходили на обед и стали спрашивать:

– А где можно позвонить?
– Только в городе.
– А как туда попасть?
– Только после присяги.
– А сегодня можно хоть домой позвонить?

«Ну, ставьте бутылку», — сжалился прапорщик, который носил фамилию Неживой. С нами был и другой прапорщик, так он носил фамилию еще лучше — Недорезанюк. Сходили в город, позвонили, куда кто хотел, потом сбросились по трёшке и пошли к магазину. Быстренько решили, зачем кто пойдет: «Серёг, ты купи водки, а ты, Сашок, хлеба и какой-нибудь колбаски на закуску». За такие слова можно было схлопотать по морде от местного населения! Сейчас узнаете за что.

Братская могила

У прапорщика перекосилось лицо, но, видимо, поняв, что мы это сказали не со зла, а от непонимания и незнания ситуации, заржал. Отсмеявшись, объяснил: «Колбаса в городских магазинах бывает всего два раза в год – на праздники 1 мая и 7 ноября. Конечно, можно купить колбасу и на рынке, но уже довольно поздно, да и рынок далеко. Так что обойдёмся рыбными консервами на закусь». Саша К. пошёл в магазин и купил консервы с рыбой «нерядовой укладки». Нет, он не пожадничал. Просто подумал, что бывает рыба рядовой укладки (как у всех рыб в консервной банке), а бывает – нерядовой, наверное, классом выше. Бедный прапорщик только головой покачал.

Вернулись в свою часть. На КПП нас никто не проверял, так как мы были с прапорщиком. Разместились у прапорщика в каптёрке. Сашок открыл банку с рыбными консервами, и у него вытянулось лицо, да и у всех нас, признаться, тоже.

Оказалось, что «нерядовая укладка» означает, что рыбки уложены не в ряд, как, например, у шпрот, а имея размер 3-4 сантиметра, брошены в банку, что называется внавал. Прапорщик опять долго смеялся и объяснил, что такие консервы у них называются «братская могила».

Стали разливать водку. Неживой налил себе полную кружку, в которую вошло чуть меньше бутылки. Выпили. Я чуть на месте не помер, до того оказалась гадкая. Никита В. сказал: «Такую отраву я пробовал только один раз, и была та водка Кашинского разлива». Взял пробку от бутылки и прочитал вслух: «Кашинский ЛВЗ». Прапорщик Неживой только вздохнул: «А вы думаете, почему я всю дозу сразу выпил? Вторую пить никак невозможно!»

Продолжение приключений?

<< ← 345678910111213 → дальше →

Партнеры

Реклама