**Позыв Музы**
Уж если переешь арбуза
и дыней падаешь в кровать,
средь ночи непременно Муза
разбудит, чтобы пописать.
Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты
|
| Источник: anekdot.ru от 2017-7-23 |
непременно ночи → Результатов: 4
1.
В армии любому таланту найдётся достойное применение. К примеру если художник - добро пожаловать красить заборы. Музыкант с абсолютным слухом? Постой на шухере. Если никаких совсем талантов нету, то их в тебе непременно откроют, разовьют, и используют по назначению. Я, среди прочих своих безусловных талантов, владел плакатным пером. Нынче, в век принтеров и плоттеров, даже сложно представить, насколько востребованным в то время было умение провести прямую линию на листе ватмана черной тушью.
Освоил я этот нехитрый навык ещё в школе, на уроках физкультуры. В восьмом классе я потянул связки, и наш физрук, Николай Николаевич, пристроил меня чертить таблицы школьных спортивных рекордов. И пока весь класс прыгал, бегал, и играл в волейбол, я сидел в маленькой каморке, где остро пахло кожей и лыжной смолой, среди мячей, кубков, и вымпелов, и высунув язык переносил из толстой тетради на лист ватмана цифры спортивных результатов.
В какой момент я понял, что поменять эти цифры на своё усмотрение мне ничего не стоит? Не знаю. Я тогда как раз влюбился в девочку Олю из параллельного, и однажды, заполняя таблицу результатов по прыжкам в длину, вдруг увидел, что легко могу увеличить её результат на пару метров. «Наверное ей будет приятно» - подумал я. Подумано - сделано. Вскоре с моей лёгкой руки Олечка стала чемпионкой школы не только в прыжках, а во всех видах спорта, кроме вольной борьбы, в которой девочки участия не принимали. Погорел я на сущей ерунде. Кто-то случайно заметил, что Олечкин результат в беге на сто метров на несколько секунд лучше последнего мирового рекорда. Разразился скандал. Терзали ли меня угрызения совести? Нет. Ведь своей выходкой я добился главного. Внимания Олечки. Олечка сказала: «Вот гад!», что есть силы долбанула мне портфелем по спине, и месяц не разговаривала. Согласитесь, даже пара затрещин от Николай Николаича не слишком высокая цена за такой успех. Кстати, от него же я тогда первый раз услышал фразу, что "бабы в моей жизни сыграют не самую положительную роль". Как он был прав, наш мудрый школьный тренер Николай Николаич. Впрочем, история не о том. Короче, по итогам расследования я навсегда был отлучен от школьных рекордов, и тут же привлечен завучем школы к рисованию таблиц успеваемости. Потом, уже на заводе, я чего только не рисовал. Стенгазету, графики соцсоревнований, и планы эвакуации. Возможно где-то там, в пыли мрачных заводских цехов, до сих пор висят начертанные моей твёрдой рукой инструкции по технике безопасности, кто знает? Именно оттуда, из заводских цехов, я вскоре и был призван в ряды Советской Армии. Где мой талант тоже недолго оставался невостребованным.
Один приятель, которому я рассказывал эту историю, спросил – а каким образом там (в армии) узнают о чужих талантах? Глупый вопрос. Ответ очевиден - трудно что либо скрыть от людей, с которыми существуешь бок о бок в режиме 24/7. Сидишь ты к примеру на боевом дежурстве, и аккуратно, каллиграфическим почерком заполняешь поздравительную открытку своей маме. А через плечо за этим твоим занятием наблюдает твой товарищ. И товарищ говорит: "Оп-па! Да ты, военный, шаришь!". И вот к тебе уже выстраивается очередь сослуживцев, преимущественно из азиатских и кавказских регионов нашей необъятной родины, с просьбой сделать им "так жы пиздато". И вот уже ты пачками подписываешь открытки с днём рожденья, с новым годом, и с 8 Марта всяким Фатимам, Гюдьчатаям, и Рузаннам. Несложно же. Потом, когда ты себя зарекомендуешь, тебе можно доверить и дембельский альбом. Где тонким пером по хрустящей кальке хорошо выводить слова любимых солдатских песен про то, как медленно ракеты уплывают вдаль, и про высокую готовность.
Вот за этим ответственным занятием меня однажды и застал начальник связи полка майор Шепель.
Собственно, вся история только тут и начинается.
Ну что сказать? Это был конкретный залёт. Майор держал в руках не просто чей-то почти готовый дембельский альбом, он держал в руках мою дальнейшую судьбу. И судьба эта была незавидной. По всем правилам альбом подлежал немедленному уничтожению, а что будет со мной не хотелось даже думать.
Майор тем временем без особого интереса повертел альбом в руках, задумчиво понюхал пузырёк с тушью, и вдруг спросил:
«Плакатным пером владеете?»
«Конечно!» - ответил я.
«Зайдите ко мне в кабинет!» - сказал он, бросил альбом на стол, и вышел.
Так началось наше взаимовыгодное сотрудничество. По другому говоря, он припахал меня чертить наглядную агитацию. Сравнительные ТТХ наших и американских ракет, характеристики отдельных видов вооруженных сил, цифры вероятного ущерба при нанесении ракетно-ядерного удара, и прочая полезная информация, которая висела по стенам на посту командира дежурных сил, где я никогда в жизни не был ввиду отсутствия допуска. Поскольку почти вся информация, которую мне следовало перенести на ватман имела гриф "совершенно секретно", то происходило всё следующим образом. Когда майор заступал на сутки, он вызывал меня вечером из казармы, давал задание, и запирал до утра в своем кабинете. А сам шел спать в комнату отдыха дежурной смены.
Так было и в тот злополучный вечер. После ужина майор вызвал меня на КП, достал из сейфа нужные бумаги, спросил, всё ли у меня есть для совершения ратного подвига на благо отчизны, и ушел. Не забыв конечно запереть дверь с той стороны. А где-то через час, решив перекурить, я обнаружил, что в пачке у меня осталось всего две сигареты.
Так бывает. Бегаешь, бегаешь, в тумбочке ещё лежит запас, и вдруг оказывается – где ты, и где тумбочка? Короче, я остался без курева. Пары сигарет хватило ненадолго, к полуночи начали пухнуть ухи. Я докурил до ногтей последний обнаруженный в пепельнице бычок, и стал думать. Будь я хотя бы шнурком, проблема решилась бы одним телефонным звонком. Но я был кромешным чижиком, и в час ночи мог позвонить разве что самому себе, или господу богу. Мозг, стимулируемый никотиновым голодом, судорожно искал выход. Выходов было два, дверь и окно. Про дверь нечего было и думать, она даже не имела изнутри замочной скважины. Окно было забрано решеткой. Если б не эта чертова решетка, то от окна до заветной тумбочки по прямой через забор было каких-то пятьдесят метров.
Я подошел к окну, и подёргал решетку. Она крепилась четырьмя болтами прямо в оконный переплёт. Чистая видимость, конечно, однако болты есть болты, голыми руками не подступишься. Я облазил весь кабинет в поисках чего-нибудь подходящего. Бесполезно. «Хоть зубами блять эти болты откручивай!», - подумал я, и в отчаянии попробовал открутить болт пальцами. Внезапно тот легко поддался и пошел. Ещё не веря в свою удачу я попробовал остальные. Ура! Сегодня судьба явно благоволила незадачливым чижикам. Месяц назад окна красили. Решетки естественно снимали. Когда ставили обратно болты затягивать не стали, чтоб не попортить свежую краску, а затянуть потом просто забыли. Хорошо смазанные болты сходили со своих посадочных мест как ракета с направляющих, со свистом. Через минуту решетка стояла у стены. Путь на волю был открыт! Я полной грудью вдохнул густой майский воздух, забрался на подоконник, и уже готов был спрыгнуть наружу, но зачем-то оглянулся назад, и замешкался. Стол позади был завален бумагами. Каждая бумажка имела гриф «сов.секретно». Это было неправильно, оставлять их в таком виде. Конечно, предположить, что вот сейчас из тайги выскочит диверсант и спиздит эти бумажки, было полной паранойей. Но нас так задрочили режимом секретности, что даже не от вероятности такого исхода, а просто от самой возможности уже неприятно холодело в гениталиях. Поэтому я вернулся, аккуратно скатал все бумаги в тугой рулон, сунул подмышку, на всякий случай пристроил решетку на место, и спрыгнул в майскую ночь.
Перелетев забор аки птица, через минуту я был в казарме. Взял сигареты, сходил в туалет, поболтал с дневальным, вышел на крыльцо, и только тут наконец с наслаждением закурил. Спешить было некуда. Я стоял на крыльце, курил, слушал звуки и запахи весенней тайги, и только собрался двинуться обратно, как вдалеке, со стороны штаба, раздались шаги и приглушенные голоса. Загасив сигарету я от греха подальше спрятался за угол казармы.
Судя по всему по взлётке шли два офицера, о чем-то оживлённо переговариваясь. Вскоре они приблизились настолько, что голоса стали отчетливо различимы.
- Да успокойтесь вы, товарищ майор! Зачем паниковать раньше времени?
Этот голос принадлежал майору Шуму, начальнику командного пункта. Он сегодня дежурил по части.
- А я вам говорю, товарищ майор, - надо объявлять тревогу и поднимать полк!!!
От второго голоса у меня резко похолодело в спине. Голос имел отчетливые истеричные нотки и принадлежал майору Шепелю. Который по моей версии должен был сейчас сладко дрыхнуть в комнате отдыха.
- Ну что вам даст тревога? Только народ перебаламутим. - флегматично вещал майор Шум.
- Как что?! Надо же прочёсывать тайгу! Далеко уйти он всё равно не мог! - громким шепотом возбуждённо кричал ему в ответ Шепель.
Офицеры волей случая остановились прямо напротив меня. Обоих я уже достаточно хорошо знал. Не сказать, что они были полной противоположностью, однако и рядом их поставить было сложно. Майор Шепель, молодой, высокий, подтянутый, внешностью и манерами напоминал офицера русской армии, какими мы их знали по фильмам о гражданской войне. Майор Шум, невысокий и коренастый, был на десяток лет постарше, и относился к той категории советских офицеров, которую иногда характеризуют ёмким словом «похуист». Отношения между ними были далеки от товарищеских, поэтому даже ночью, в личной беседе, они обращались друг к другу подчеркнуто официально.
- Да вы хоть понимаете, товарищ майор, что значит прочёсывать тайгу ночью? – говорил Шум. - Да мы там вместо одного солдата половину личного состава потеряем! Половина заблудится, другая в болоте утонет! Кто бэдэ нести будет? Никуда не денется ваш солдат! В крайнем случае объявится через неделю дома, и пойдёт под трибунал.
- А документы?!
- Какие документы?!
- Я же вам говорю, товарищ майор! Он с документами ушел!!! Всё до единой бумаги с собой забрал, и ушел! Документы строгого учёта, все под грифом! Так что это не он, это я завтра под трибунал пойду!!! Давайте поднимем хотя бы ББО!!! Хозвзвод, узел связи!
- Ну погодите, товарищ майор! Давайте хоть до капэ сначала дойдём! Надо же убедиться.
И офицеры двинулись в сторону КПП командного пункта.
У меня была хорошая фора. Им - через КПП по всему периметру, мне - через забор, в три раза короче. Когда за дверью раздались шаги и ключ провернулся в замочной скважине, решетка уже стояла на месте, бумаги разложены на столе, и я даже успел провести дрожащей рукой одну свеженькую кривоватую линию. Дверь резко распахнулась, и образовалась немая сцена из трёх участников. Потом майор Шепель начал молча и как-то боком бегать от стола к сейфу и обратно, проверяя целостность документации. При этом он всё время беззвучно шевелил губами. Потом он подбежал к окну и подёргал решетку. Потом подбежал ко мне, и что есть мочи заорал:
- Вы где были, товарищ солдат?!!!
- Как где, товарищ майор!? Тут был! – стараясь сделать как можно более дураковатое лицо ответил я, следуя старой воровской заповеди, что чистосердечное признание конечно смягчает вину, но сильно увеличивает срок.
- Где «тут»?! Я полчаса назад заходил, вас не было!!! - продолжал кричать Шепель.
- Может вы, товарищ майор, просто не заметили? – промямлил я.
Это его совсем подкосило. Хватанув полную грудь воздуха, но не найдя подходящих звуков, на которые этот воздух можно было бы потратить, майор Шепель внезапно выскочил за дверь, и куда-то быстро-быстро побежал по коридору.
Шум всё это время стоял, не принимая никакого участия в нашей беседе, и невозмутимо рассматривая таблицы на столе. Когда дверь за Шепелем захлопнулась, он придвинулся поближе, и негромко, продолжая изучать стол, спросил:
- Ты куда бегал, солдат?
- За сигаретами в роту бегал, товарищ майор. – так же тихо ответил я. - Сигареты у меня кончились.
- Долбоёб. - философски заметил майор Шум. - Накуришь себе на дисбат. А документы зачем утащил?
- А как же, товарищ майор? Они же секретные, как же я их оставлю?
- Молодец. А ты в курсе, что там есть бумажки, вообще запрещённые к выносу с капэ?
- Так я ж не выносил, товарищ майор! Я их там у забора спрятал, потом забрал. Неудобно с документами через забор…
Шум покачал головой. В этот момент в комнату как вихрь ворвался майор Шепель.
- Я всё выяснил! Он через окно бегал! Там, под окном, - следы! Товарищ майор, я требую немедленно вызвать наряд и посадить этого солдата под арест!
- С какой формулировкой? – индифферентно поинтересовался Шум.
На секунду Шепель замешкался, но тут же выкрикнул:
- За измену Родине!!!
- Отлично! – сказал Шум, и спросил: - Может просто отвести его за штаб, да шлёпнуть?
Это неожиданное предложение застало Шепеля врасплох. Но по глазам было видно, как сильно оно ему нравится. И пока он мешкал с ответом, Шум спросил.
- Вот вы, товарищ майор, солдата на ночь запираете. А куда он в туалет, по вашему, ходить должен, вы подумали?
От такого резкого поворота сюжета Шепель впал в лёгкий ступор, и видимо даже не понял вопроса.
- Какой туалет? При чем тут туалет?!
- Туалет при том, что солдат должен всегда иметь возможность оправиться. - флегматично сказал Шум, и добавил. - Знаете, товарищ майор, я б на месте солдата в угол вам насрал, и вашими секретными бумажками подтёрся. Ладно, поступим так. Солдата я забираю, посидит до утра у меня в штабе, а утром пусть начальник особого отдела решает, что с ним делать.
И скомандовав «Вперёд!», он подтолкнул меня к выходу.
Мы молча миновали территорию командного пункта, за воротами КПП Шум остановился, закурил, и сказал:
- Иди спать, солдат. Мне ещё в автопарк зайти надо.
- А как же?... Эээ?!
- Забудь. И главное держи язык за зубами. А этот мудак, гм-гм… майор Шепель то есть, через полчаса прибежит и будет уговаривать, чтоб я в рапорте ничего не указывал. Ну подумай, ну какой с тебя спрос, у тебя даже допускам к этим документам нету. А вот ему начальник ОСО, если узнает, матку с большим удовольствием наизнанку вывернет, и вокруг шеи намотает. Так что всё хорошо будет, не бзди.
С этими словами майор Шум повернулся и пошел в сторону автопарка. Я закурил, сломав пару спичек. Руки слегка подрагивали. Отойдя несколько шагов, майор вдруг повернулся и окликнул:
- Эй, солдат!
- Да, товарищ майор?!
- Здорово ты это… Ну, пером в смысле. Мне бы на капэ инструкции служебные обновить. Ты как? С ротным я решу, чай и курево с меня.
- Конечно, товарищ майор!
- Вот и договорились. На ночь запирать не буду, не бойся!
- Я не боюсь.
- Ну и молодец!
Мы разом засмеялись, и пошли каждый своей дорогой. Начинало светать. «Смирррно!» - коротко и резко раздалось где-то позади. «Вольно!» - козырнул майор. Навстречу ему, чеканя шаг по бетону взлётки, шла ночная дежурная смена.
|
|
2.
Был такой известный сионист Ефим Членов. Сионист – в данном случае не ругательство, а определение: Ефим Владимирович организовывал переезд молодых евреев в Израиль, тогда еще Палестину, и настолько в этом деле преуспел, что его именем назвали улицу в Тель-Авиве. Поскольку в иврите нет падежей, то на табличке написано не "Улица Членова", а "Улица Членов". А поскольку в этом районе обитают в основном выходцы из Эфиопии, то русскоязычные тель-авивцы называют эту улицу не иначе как улицей Черных Членов.
Живет на этой улице девушка Лиля. Днем она работает, вечером учится, и как только выучится и найдет работу получше, непременно переедет в другой район, но вот пока так. Обитатели улицы не слишком ее беспокоят, за исключением соседа Йоси. У него есть привычка, возвращаясь с гулянки часа в 3-4 ночи, спьяну путать Лилину дверь со своей и ломиться к ней с громкостью молодой гориллы.
Пьяный Йоси не агрессивен. Если сказать ему раза 3-4: "Ты ошибся, это не твой этаж", он понимает и уходит. Но эти побудки повторяются почти каждую ночь, заснуть после них Лиля не может и весь день чувствует себя разбитой. Вызывать полицию из-за такой ерунды глупо. Разговаривать с Йоси бесполезно: он клянется, что больше не будет, но на следующую ночь все повторяется.
Лиля обратилась со своей проблемой к френдам в Фейсбуке. Ей дали два дельных совета: 1) попросить друга-спецназовца поговорить с Йоси по-мужски и 2) пометить дверь так, чтобы Йоси даже в самом сумеречном состоянии не спутал ее со своей. Друга-спецназовца у Лили не оказалось, зато нашлась подруга-художница. Русскоязычная тель-авивка, естественно. С соответствующим ассоциативным рядом.
Теперь Лиля спит спокойно. А в одном из домов на улице Членов появилась местная достопримечательность: ярко-розовая дверь, на которой изображен черный член высотой в пол-двери и надпись: "Йоси, твоя квартира этажом выше".
|
|
3.
Подари другу книгу!
Гена, я тебе чего звоню? Ты это… Ты к нам в гости больше со своей женой не приходи. Почему? Как тебе объяснить… Понимаешь, ты у нас, я знаю, продвинутый. Моя жена тоже. Неадекватная. Правда, она считает, что она просветленная. Как и твоя. Знаешь, когда первый раз ей это просветление в голову вступило? После того, как ты лет шесть назад оставил у нас брошюру «Очистка кармы крапивой». Тебе смешно, Гена, а моя месяц по этой брошюре мне карму чистила. До сих пор вся карма в пупырышек.
Потом твоя жена дала ей почитать кулинарную книгу "1200 блюд из сырого лука от всех болезней". Я целый год плакал, но ел! Я тогда тебе ничего не сказал. Хотя к тому времени у нас уже целая библиотека твоих просветленных даров скопилась. И «Свекла улучшает дыхание», и «Сельдерей для потенции», и «Йога за рулем», и «Ритуальные танцы тай-чи при встрече с ГАИ» и «Морковка от одиночества».
А эту брошюру помнишь «Как улучшить зрение и слух с помощью капустного листа»? Не помнишь? А я тебе напомню. Надо неделю, Гена, понимаешь, неделю – каждый день на 10 – 12 часов надевать на лицо капустный лист с прорезями для глаз и ушей. Ты представляешь, как на меня смотрели мои коллеги по работе? А в метро? До того, как я стал ездить с капустным листом в общественном транспорте, я себя, Гена, человеком считал. Таких слов в свой адрес, как в ту неделю, я не слышал даже… - от мужиков-водителей в адрес женщины за рулем, которая едет в левой полосе, соблюдая все правила дорожного движения!
Ты не смейся, Гена. А будешь смеяться, я твоим детишкам тоже что-нибудь продвинутое подарю! Например, «Как из мебельного гарнитура с помощью топора сделать индейский шалаш для медитации».
Я, Гена, остался тебе другом даже после сборника откровений люберецких махатм под названием «Как открыть третий глаз». Ты и это забыл? Я тебе напомню… Я его на всю жизнь запомнил… Чтобы разблокировать третий глаз, оказывается надо скопившийся мусор между полнолуниями не выбрасывать. Ты пробовал не выбрасывать мусор между полнолуниями? Попробуй. Такие эзотерические благовония по всей квартире! А потом в нарождающуюся луну надо пойти в час пик с мусорным ведром на самый людный перекресток и выбросить мусор, накопившийся между полнолуниями под самую быстро проезжающую машину. Я все так и сделал! Весь мусор, - а его немало между полнолуниями скопилось, - выкинул прямо под джип. Он очень быстро несся. Что дальше было? Из джипа такие махатмы люберецкие повылазили, что у меня не только третий глаз, а и свои два опухли.
Но и тогда я сдержался, Гена. А вот после твоего последнего подарка, мое терпение кончилось. Скажи честно, ты зачем в прошлый день рождения моей подарил китайскую энциклопедию под названием «Фэн-Шуй»?
Сначала я не обратил на этот подарок внимания, думал - такая инструкция к фэну, который произвели в Шуе. Оказывается, это древнее китайское учение, Гена, по которому китайцы становятся счастливыми, всё переставляя в квартире. Но я, Гена, не китаец, понимаешь? У нас в роду только деда за китайца принимали, и то лишь потому, что он долго желтухой болел. Ты не смейся, Ген, а слушай. Ты пробовал когда-нибудь спать по фэн-шую – с правильной ориентацией на четыре части света: почками на север, пятками на восток, кадыком на юг? Это не смешно, Гена, каждую ночь штопором завинчиваться! А чтобы снились счастливые сны, оказывается спать надо на самом юго-западе квартиры. У нас на юго-западе только балкон. Застекленный полиэтиленом. Летом еще ничего. А с начала февраля, ты знаешь, легкий дискомфорт от сосулек в носу. Чтоб твои дети, Гена, всю жизнь жили по фэн-шую! Причем на твою фэн-шуевую пенсию…
Почему? Потому что моя даже входную дверь, и ту по твоему фэн-шую переставила. Она же у нас выходила на закат. А с заката, оказывается, в квартиру может зайти негативная энергия старения. Так что для продления молодости дверь должна выходить строго на восход. У нас на восход - только окно. Было. Теперь это дверь. Хорошо только второй этаж, рядом пожарная лестница…
Ты вообще, Гена, представляешь окно с дверным глазком? А коврик для вытирания ног на подоконнике? Что-что? Окно где? Окно, Гена, чтобы энергия «ци» наполняла тебя, должно смотреть непременно на юг. Мы его туда и прорубили. На юге у нас соседская комната оказалась. Причем кладовая. Теперь, когда проветриваем, от энергии «ци» очень тянет соседским нафталином.
Зато все по фэн-шую!
Люстры торчат из пола, поскольку свет должен струиться строго снизу. Они к паркету прикручены, при ходьбе позвякивают, качаются сухостоем и наполняют тебя «музыкой ветра». Посреди люстр моя поставила фэн-шуйский талисман – дракон, защищающий дом от воровства. И точно, в марте нас ограбили через нашу новую входную дверь. Причем украли все! Даже коврик с подоконника. Одного дракона не взяли. То есть от воровства он, конечно, защищает, но только самого себя. Воры даже записку оставили: «Извините, этого урода оставляем вам». Мы ж не звери – таким монстром любоваться.
А в последней главе твоей энциклопедии мудрости, Генуля, написано, что в вентиляционных трубах всегда поселяются бесовские энергосущности. И чтобы их оттуда изгнать, надо читать прямо в вентиляционное отверстие по ночам священные мантры. Представляешь мою, орущую ночью в вентиляционную трубу мантру: «Ом-Ма-Не-Пад-Ме-Хум!». И что ты думаешь? Сущности однажды ей ответили. Тоже начали кричать: "Эй, придурки! Кончай орать в 2 часа ночи!" Причем этих сущностей оказалось так много! И все такие сквернословы.
Наконец, главное условие для растущего богатства – сложить в одну кучу все деньги в доме, и на них посадить китайскую ритуальную жабу – символ богатства. И каждый день этот символ целовать. Ты не подскажешь, Гена, как мою зарплату в кучу сложить? Короче, мы пошли в зоомагазин, купили жабу… Все деньги, что были в доме, по копейке разменяли, сложили пирамидкой, потом, как сказано: посадили жабу на эту кучу, и давай целовать. Месяц целовали. И ты знаешь, Гена, я вскоре почувствовал, что поцелуи стали взаимными. И только потом мы прочитали, что жаба-то, оказывается, имелась в виду китайская фарфоровая статуэтка. А жаба уже привыкла и без поцелуев не может. Да и мы, честно говоря, тоже!
Короче, Гена, я чё тебе звоню. Самое главное по фэн-шую, - это желать друзьям добра. Я тебе по-доброму желаю: не приходи больше со своей к нам в гости! А если придешь и продолжишь мою просветлять, я все-таки подарю твоим детишкам пособие для продвинутых детей просветленных родителей «Занимательная микрохирургия глаза в домашних условиях, пока папа спит».
|
|
4.
xxx:
Тут прошлогодняя история приобрела новый поворот:
...Дело было под новый год.
Глубокий вечер, ближе к ночи. Под окнами курят, и во весь голос гогочет стая студентов-подонков. Маман не выдерживает и решает наказать эту кодлу: берет фотоаппарат со вспышкой и несколько раз щелкает "в пустоту" из окна, дабы взять на испуг. Студенты на улице мгновенно замолкают, через несколько секунд самый смелый кричит:
" А вы чего там - нас что ли фотографируете?"
"Да", - отвечает мама, - "Вы нарушаете правила проживания, а так - вас выселят и места освободятся!А то у нас с койко-местами в общежитии напряженка..."
В течение минуты вся стайка курильщиков испарилась...
...Наши дни.
Инцидент постепенно забывается. Опять вечер ближе к ночи. За окнами снова курят и орут неприятным визгливым женским голосом. Мама отработанным движением выхватывает фотоаппарат и делает пару "прицельных" щелчков(непременно со вспышкой, чтоб заметили) из окна. За окнами - долгая и задумчивая тишина. Закономерно ожидается вопрос "А вы чего там - нас что-ли фотографируете?". Нифига подобного - задумчивый голос из толпы(очень похожий на предыдущий) вещает:
"Я ее, бл*ть, знаю - она щас эти фотки коменданту покажет, а он нам потом вставит. Сваливать надо..."
Общажское сарафанное радио непосредственно в действии)
|
|