Цитата #410926

Anatoly:
Я давно смирился с тем, что в переписке меня называют и Николаем, и Александром, и даже пару раз Аней. Но сегодня случилось страшное: я получил письмо, начинающееся со слов "Dear Analtoy,". От голландца.

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

страшное получил случилось сегодня письмо голландца

Источник: bash.org.ru от 2011-5-10

страшное получил → Результатов: 8


1.

„Мойдодыр"

При переселении в Германию всех новоприбывших, на первое время, расселяют обычно по так называемым "лагерям". Вероятно, до выяснения полной идентификации личности. В действительности, как бы ужасно не звучало слово "лагеря", это не столь уж и страшное место. Первый лагерь, где мы пробыли более двух недель, был ну уж очень похож на пионерский, в котором мне довелось побывать в детстве. Маленький такой, небольшой райский уголок, огражденный по периметру небольшим, но неприступным, забором и аккуратные одноэтажные картонные домики, видимо, какая-то быстрая сборка, со множеством комнат вдоль длинного просторного коридора. Повсюду аккуратно подстриженная зелёная трава и чуть ли не цветущие деревья, и это в декабре. И что мне особо запомнилось, это голубоватый люминесцентный свет по вечерам, струящийся прямо из-под ног - фонари, вмонтированные прямо в асфальт.

Единственное, что нарушало всю эту идиллию было то, что весь день всё взрослое население носились с документами по разным инстанциям, находившимся в большинстве своем при этом же "пионерском лагере". Но, как только начинал люминесцировать асфальт, всё вдруг успокаивалось, закрывались инстанции и народ приступал к делам своим насущным, за исключением лишь нескольких любителей винно-водочных изделий, каковых на мое удивление было не много.

И одно из таких насущных дел было - помыться. И всё бы неплохо, но видимо немцы не предусмотрели, что мы русские такие грязнули и не оборудовали домики душевыми. Всего лишь две душевые кабинки были в одном из служебных помещений, куда и соответственно собирались очередями, набегавшиеся за день, «пионеры". Отправила нас туда и мать, аргументируя тем, что неизвестно как скоро мы сможем помыться в свой собственной ванной. Пришлось пойти. Аргументы были железные, тем более, что квартиру с собственной ванной мы получили лишь через 4 года.

Пришли. Я, брат и отец. Спросили кто крайний. Сели, ожидаем. Подошла очередь. Благо все понимали, что грязнулей в лагере предостаточно и старались не затягивать процесс омовения. Первым помылся отец - впервые на немецкой земле. Вышел из душевой чистенький, прилизанный, волосы блестят как налакированные. Вручил нам пузырёк с шампунем, мочалку, полотенце и ушёл. Пока он нам передавал все эти принадлежности личной гигиены, кто-то шустрый успел занять душевую кабинку. Ну ничего не попишешь, нужно было шевелиться. Сели опять ждать. Сидим значит, рассматриваем с братом по очереди банные аксессуары, вручённые нам отцом, как-никак первые покупки сделанные в Германии. Верчу я, значит, этот шампунь в руках, пытаюсь хоть что-нибудь по-немецки прочитать на этикетке, ну или, честнее сказать, нахожу знакомые буквы.

Помню, как сейчас: красивая такая ярко-зелёная жидкость в прозрачной бутылочке из тонкого пластика с прикольной закрывашкой. Такая же яркая и красивая этикетка с непонятными надписями и нарисованными кружечками и тарелочками... "Стоп! Какими такими тарелочками?" приглядываюсь. Действительно! Тарелочки и кружечки! Пытаюсь проанализировать: грязь-голова-тело-кружка-ложка... что-то не стыкуется. Может, думаю, у немцев и обозначают немытую голову тарелкой или кружкой, но как то вдруг стало мне уж больно тревожно и сомнительно. Зыркнул по сторонам. Никто не видит, что я в руках держу? Вроде нет. На всякий случай ещё посидел немного, потом вдруг как будто вспомнив, что нужно срочно позвонить на работу, сунул будто бы случайно эту "шампунь" в пакет и, попросив брата подержать очередь, рванул к маме. Она у нас считалась экспертом в немецком; могла спросить дорогу у прохожих, и даже иногда понять что ей ответят.

Прибежал я значит к нашему эксперту. Показываю зелёный флакончик. "Чего это?" – спрашиваю. «Шампунь! Не видишь что ли?" – отвечает. "Так в том-то и дело, что вижу, – и тыкаю пальцем в нарисованную тарелку. – Это чего?"

Мать, вся в меня - тоже смышлёная, достаёт своего новообретённого "спутника" - словарь и начинает переводить, что написано на этикетке. Потом вдруг спрашивает, помылся этой "шампуню" уже кто-нибудь, и, получив мой утвердительный ответ, мол, "да, папа уже помылся", начинает хохотать. Насмеявшись вдоволь, показывает мне перевод этикетки, чем опровергает мои предположения, что тарелка на изображение несёт в себе некое бинарное значение. То есть, тарелка - она и в Африке тарелка; и не шампунь это, а средство для мытья посуды с особым обезжиривателем и глянцем в составе.
Вдоволь насмеявшись, я получил, на этот раз, не подвергающий себя сомнению, кусок мыла, и поспешил в душевую, так как очередь уже, наверное, давно подоспела.

Вечером мы, конечно, еще раз дружно посмеялись над чистым папой, который, к нашему всеобщему веселью, ещё и нахваливал пенящиеся качества столь редкостного «шампуня».

Сейчас я уже немного выучил язык и кое-как могу прочесть, ну или догадаться по картинкам, для чего-то или иное средство. Хотя теперь знаю, что любое моющее средство базируется на одной и той же составляющей - "сульфат натрия", за исключение лишь редких продуктов. Так что, теоретически, мыться можно всем, что пенится, ну... или не пачкаться.

2.

Память народа
В последнее время, престарелые родственники и знакомые обращаются с просьбой установить по документам, опубликованных на сайтах в Интернете (прежде всего, «Память народа»), судьбу близких на той войне… И все бывают очень рады, если удается установить судьбу, точную дату (для помина важно) и места захоронения отцов и дедов. Народ благодарен С.К.Шойгу, взявшемуся за это дело еще будучи губернатором МО, и ставят свечи в церкви за его здоровье.
Конечно, страшное горе для семьи – получить такое извещение. Одна надежда – может, это ошибка. Которые, кстати, действительно на войне случались.
Мой отец как-то рассказывал, что у них в селе был такой случай. В 1941 году пришло извещение на молодого соседского парня, младшего в семье – пропал без вести. Как положено, близкие отгоревали, отпели солдата. Осенью 1942 года новое приходит. Подумали - ошибка. Где-то через год присылают еще одну «похоронку» и снова на него. Поэтому не сильно удивились, получив через год посылку с фронта.
Но с тех пор больше ни слуху ни духу.
Пришел с войны дед, бывший старшиной батареи, и успокаивает (хотя, к тому времени уже и никто в селе не верил в смерть солдата), как он тоже вот так же ошибся…
Во время обстрела видел своими глазами как рядом с солдатом их батареи взорвался снаряд и тот упал… Вечером, подавая списки погибших в штаб, включил в него и этого казаха. Так получилось, что проверка личного состава была только через несколько дней, перед маршем. И дед увидел его живым и здоровым. Переспросил:
-Г.(фамилию не помню) - ты?
Солдат удивленно подтвердил.
Старшина:
-Тебя же убили!
- Когда?
-…я сам видел как снаряд рядом взорвался и ты упал…
- А, так я раньше упал…
Писарь, к сожалению, уже «похоронку» отправил. А дед конечно нагоняй от комбата получил и хотел написать письмо в аул опровержение. Но сам солдат не разрешил: «Суеверие у меня такое… Да и это не первое и , надеюсь, не последнее на меня бумага»
Глянул на сайтах, и нашел в списках награжденных и 2 извещения, но окончательная судьба пока не ясна. Может не все документы еще опубликованы… Знаю, что родные до смерти ждали его и надеялись хоть что-то узнать.
С Днем Победы!

3.

Русская ненормативная лексика, а, проще говоря, обыкновенный мат, всегда вызывал и вызывает неоднозначную реакцию в обществе. Для одних он категорически неприемлем, для других мат является неким словесным инструментом в решении многих житейских задач, длительных споров и упрямых доказательств. Думаю, ненормативной лексикой невидимо пропитан весь живой русский язык, да и не только русский. Русский мат - емкий, живой по сути. В некоторых пикантных случаях он притягивает своей гибкой и многогранной, образной и яркой природой. И для человека славянской национальности всегда будет интересно, как русский мат «заиграет» в устах, скажем, англичанина, мексиканца или индуса. Конечно, при определенных обстоятельствах.
Историю, которую я хочу предложить вашему вниманию, рассказал мне брат моей жены Петр. В подлинности ее я более чем уверен.
Петр, живя долгое время в США, чтоб как-то заработать себе на первое время, устроился работать в одну американскую фирму. В детали не буду вдаваться, потому что это не суть важно. А директором этой самой фирмы был чех, знающий русский язык. И с базовыми знаниями в области ненормативной лексики он был довольно хорошо знаком. Человеком был не грубым, не злопамятным. И понятно, что русский мат в широком обиходе директор не применял.
Зато о том, что Петр в некоторых житейских ситуациях использует русский мат узнал один рабочий американец. И ему ну очень захотелось научиться владеть, а точнее ругаться матом по-русски. Еще бы!.. Он знает, а другие его соотечественники и коллеги духом не ведают, что он там такое говорит на тарабарском языке. Его самолюбие утешало одно, что он безболезненно сможет любого из них посылать при определенных обстоятельствах очень далеко, грубо и без последствий.
И попросил он Петра научить его по-русски ругаться матом. Петр тоже был человеком далеко не глупым и смекнул: «Ну, научу его, чтобы посылал всех на три буквы, а он в горячке и меня пошлет по-родному туда же. Нет, сделаю ему приятный сюрприз и научу его ругаться матом так, чтобы он сам себя посылал»...Сказано - сделано.
С этой смелой и веселой мыслью он обучил ничего неподозревающего коллегу говорить без акцента всего одну фразу: «Я иду на х..й!»
Обрадованному американцу он еще сказал, что это самое страшное и неприятное ругательство, какое только может быть у русских, причем с элементом мужского предмета ниже пояса. «Вооружившись» таким «новым» словарным запасом, американец решил как-то испытать «волшебнные» слова прямо на своем шефе.
В один из таких дней он подошел к шефу и сказал буквально следущее:
- Джо, я иду на х...й!...
Шеф от неожиданности даже переспросил:
- Что ты сказал?
- Джо, я иду на х...й!...
- А ты свою работу закончил?
- Да...
- Ну, тогда – иди!
- И куда идешь?
- Я иду на х...й!
- Правильно... Иди... Давно пора...
Нетрудно догадаться, кого американец больше повеселил и отвел душу - себя или шефа. Петру же эту историю рассказал сам американец. Радостный, он сказал, что удачно послал шефа по-русски. И тот ничего не заподозрил. Естественно, после этого Петр втайне порадовался за себя и за шефа.
Сколько еще сам себя посылал незадачливый и глупый американец, история умалчивает. Но одно точно - он за эти слова по шее не получил.
Вот так русское матерное слово из многочисленного ненормативного лексикона преодолело языковой барьер и без конфликтов обогнуло конфликтную ситуацию. Но лучше избегать подобного обучения. Люди ведь разные бывают.

4.

Что-то страшное творится …

Власти любят делать шоу, -
Дуракам першить глаза:
Котелок, видать, не варит
И не держат тормоза!

Музей Ельцину создали …
Разорителю страны
Целых десять миллиардов
Отвалили из казны …

Для бездомных денег нет!
Утверждаю я без понта:
Все приюты так ужасны,
Все - полвека без ремонта!

Домов хуже не найдешь:
Не живут там – выживают.
И несчастные «жильцы»
Часто заживо сгорают!

И на этом страшном фоне
Иностранцев мы зовем -
Пердунов известных старых!
Им - квартиры выдаем …

На халяву едут многие
Взять, к примеру, Депардье:
Получил Жерар задаром
Не квартиру – целых две!

И столетней баронессе,
Внучке Врангеля дадут …
Ну, а нашим - горемычным
Власти сделают … «капут»!

И таких примеров много …
Много строится жилья
Для чиновников богатых,
Для аренды и … жулья!

А «влиятельные» люди
Только мелят языком …
Их народ наш не забудет, -
Им припомнит всё потом!

Акындрын – 26.12.2015

5.

Как я полюбил Африку

Как-то лет 6 назад занесла меня судьба, а вернее бизнес, в Африку. Перелет был сложный, с несколькими пересадками: Гонконг - Доха (Катар) - Дакар(Сенегал) - Луанда (Ангола).
С самого начала поездка не заладилась - в аэропорту Гонконга милая девушка на регистрации со счастливой улыбкой сообщила, что, несмотря на то, что мистер явился во-время, на этом рейсе мистер не полетит, так как его место уже занято другим мистером из первой точки полета - города Крайстчерч (Новая Зеландия). Авиакомпании ценнее был тот безвестный новозеландец, чем я, купивший билет только на половину рейса в Доху.
Ну да ничего, я прикинулся веником, не понимающим законы авиабизнеса, и после десяти минут сования билета в лицо милой девушке получил от авиакомпании компенсацию 300$ (небольшая часть стоимости билетов) в виде купонов duty free и обещание отправить меня на следующем рейсе через два часа, чтобы я успел на пересадку в Дохе. Но настроение уже было испорчено.
Cамолет оказался A380 - тот самый, двухэтажный. Летел на нем впервые, но впечатление оказалось холодным душем, причем в прямом смысле - всю дорогу новый мощный кондиционер, вершина англо-французской технической мысли, сыпал мне за шиворот небольшие льдинки. Но терпимо.
Дальше - больше. В Дохе еле успел отоварить купоны Duty Free (набрал парфюма на подарки, а не то, что вы подумали). Захожу последним в самолет в Дакар - ни одного белого лица, включая стюардесс. Амбре соответствующее. Я ничего не имею против афро-африканцев, но у них немного другая химия тела. И запах тела другой. Довольно сильный. Терпеть, конечно, можно, но от обеда пришлось отказаться, как, впрочем, и от сна. 10 часов и вот я в первый раз на земле Субэкваториальной "Черной" Африки (не считая ЮАР, но это другое). Она встретила меня сухой жарой и запахом нагретой пыли на аэродроме. Надо сказать, что следующий рейс на Луанду должен был состояться только на следующий день вечером и я предполагал получить визу по прибытию, которая, как я выяснил на сайте министерства иностранных дел Сенегала, мне с моим паспортом точно полагалась. Пока стояли в очереди в предбаннике аэропорта - разговорились с одним бизнесменом с Мадагаскара. Его здорово забавляло, что я, такой белый и наивный, первый раз в настоящей Черной Африке. Рассказал мне, что "Африка хороша тем, что у нас тут все можно, если деньги есть. Только в тюрьму попадать не надо". "Всего" мне не хотелось. Хотелось лишь побыстрее попасть в город, снять номер в отеле, принять душ и завалиться спать. Но, как выяснилось, не тут-то было: в будке погранконтроля меня встретил настоящий черный властелин: толстый, бритоголовый, усатый, наглый и еще и черный, как сволочь. Одет по последней местной моде - в синюю шелковую пижамку с узорами золотой нитью. Все мои сентенции насчет visa on arrival он пресек на корню - по-французски со странным, "квакающим" акцентом (как позже выяснилось - типично сенегальским) он ответствовал: у нас, в международном аэропорту имени Леопольда Седара Селангора, вообще никому визы по прибытию не дают (и во взгляде его читалось: а уж белым - тем более). А то, что я приехал без визы в Сенегал на рейс, который состоится больше чем через 24 часа - это вообще страшное преступление, поэтому он еще будет решать, что со мной делать. Мои попытки указать на официальный сайт министерства иностранных дел Сенегала были с негодованием отметены. Тогда я вспомнил про деньги. Тот же эффект - наглый негр сообщил, что такие предложения он вообще слушать не намерен. Забрал паспорт и отослал обратно в международную зону. Усталость от перелета сказалась - я не выдержал и стал повышать голос, но добрый человек с Мадагаскара исподтишка показал мне международный знак из четырех пальцев - решетку. И мое желание скандалить как рукой сняло. Спрашиваю мадагаскарца - ну а душ, хотя бы, в международном аэропорту имени Леопольда Седара Селангора есть? За деньги же в Африке можно всё! "Все, конечно, но в разумных же пределах!" было мне ответом.
Веселый сын Мадагаскара ушел в город, помахивая кейсом, а я остался в транзитной зоне, в заднице Африки, без паспорта, без душа и с неясными перспективами. Поспать после суток перелета на стульчиках там не представлялось возможным - они почти все были заняты. На полу и думать нечего - холодные растрескавшиеся каменные плиты времен французских колонизаторов, так же как и весь аэропорт. В конце концов нашел, так называемую, VIP-зону, где за 25 евро за три часа предлагались кожаные диванчики, телевизоры с африканскими мыльными операми и дешевый местный алкоголь в неограниченных количествах. Алкоголь меня не интересовал, а вот диваны приглянулись - на них можно было лечь, тем более что клиентов у ВИП зоны почти не было. Только засушенный японский бизнесмен давился местным "виски" и с ненавистью глядел в экран, где разгорались африканские страсти на фоне картонных декораций. Я лег, прикрыл лицо курткой от слепящего света люминисцентных ламп и подумал - после сегодняшних радостей, да под всхлипывания африканских рабынь изаур (все с тем же квакающим акцентом) с экрана, вряд ли засну. И, разумеется, немедленно уснул.
Утром проснулся, умылся в Вип-туалете (там были туалетная бумага и мыло). Вип-зона мне начинала нравиться. Даже черные актрисы, все также заламывающие руки на экранах, показались милее. За исключением одного момента - в Вип-зоне, как ни странно, нельзя было курить - а я тогда курил. Заплатил 75 евро и пошел в общую зону искать курилку. Курилки нет. Никто не курит.
Перекусил, сижу, жду прихода усатого начальника. А рядом работает местный уборщик - грузный, но проворный, и, разумеется, черный. Ca Va? Ca Va bien! Разговорились. Объясняю - все прекрасно и удивительно в моей жизни, только курить очень хочется. Нет проблем, говорит уборщик (чьего имени я, на всякий случай, называть не буду), пошли! Я думал, он проведет меня в курилку - мы зашли в отпертую уборщиком дверь для персонала, но спустились в какие-то катакомбы, идем. Ну, думаю, подстава - сейчас подойдет офицер, спросит паспорт. Паспорта нет и будет простой, всем известный выбор - большая взятка или маленькая тюремная камера. И совсем не на одного. А в Африке в иммиграционной тюрьме люди сидят годами. Обычное дело. Но бежать назад поздно - дверца-то заперта. Идем. В голове, почему-то, вертится "Не ходите, дети, в Африку гулять". Вышли в подземный зал, где сортируют багаж, прошли. А вот и они - пограничники в форме. Сейчас начнется. Но нет - мой провожатый говорит небрежно - это со мной. Они тут же теряют ко мне всякий интерес. Поднимаемся по какой-то винтовой лестничке. Открывается узенькая дверца - из нее бьет яркий свет. И мы оказываемся прямо на площади перед аэропортом. Напротив - песчано-желтые городские дома. Лениво переговариваются таксисты в цветных пижамах или белых ночнушках. Уборщик говорит - ну что смотришь, кури! И сам с улыбкой закуривает самокруточку (судя по запаху - не только с табаком). Я, несколько офигевший, курю свою голимую гонконгскую сигарету. И думаю - значит на обратном пути подстава будет. Решили дать покурить перед тюрьмой, доброхоты. К гадалке не ходи.
Но нет, покурив, мы возвращаемся тем же путем. Приходим обратно. Значит сейчас денег попросит. Опять неверно - уборщик, как ни в чем не бывало, попрощался и пошел дальше работать (позже я его встретил снова и-таки вручил ему 20 евро, хоть он честно отказывался).
И вот тогда, сидя в транзитной зоне замшелого аэропорта имени Леопольда Седара Селангора, я по-настоящему проникся Африкой и полюбил ее. Это довольно страшное, в целом, место. Но тут возможны чудеса. И пока я об этом думал - ко мне подошла симпатичная девушка, с извинениями отдала паспорт и пожелала счастливого пути. А наглый усач в синей пижаме с золотыми узорами так и остался в том первом дне моего знакомства с Черной Африкой.

6.

Здравствуй дружок! Любишь сказки, сопливый?
Видишь – Луна путешествует по небу?
Если ты, вдруг, оторвешься от пива –
Я, так и быть, расскажу тебе что-нибудь.

Тимур Шаов, «Сказки нашего времени»

Ну что можно сказать? Как пелось в мультике «Остров сокровищ»: «Дамы и господа! Сейчас вы услышите трагическую и поучительную историю о мальчике Бобби, который любил деньги!». Сразу следует оговориться, что нашего мальчика звали не Бобби, а Федос и любил он не деньги (хотя и это тоже), а просто очень сильно не хотел идти в армию. Опять же, если цитировать фильм «ДМБ»: «Не плющит меня в солдаты идти».
Дело было где-то в середине 80-х годов прошлого века. Ваш покорный слуга был тогда еще начинающим сопливым учеником младших классов с весьма посредственной успеваемостью, а вот вышеуказанного товарища Федоса, жильца из соседнего подъезда, только что выперли за неуспеваемость и хулиганство из ПТУ и им весьма активно начал интересоваться товарищ военкомат. В советские времена с этим делом было довольно строго – служили практически все, кроме явных инвалидов. И еще была фишка – после третьей отсрочки по здоровью призывника комиссовали автоматически. Типа – нашей армии и партии калеки не нужны!
В этом месте следует сделать паузу и остановиться поподробнее на личности нашего героя. Рассмотреть его портрет, так сказать, непредвзято и со всех сторон. Как уже было упомянуто, возраста он был самого, что ни на есть призывного. Здоровье тоже было вполне себе на уровне, не смотря на злоупотребление никотином и алкоголем практически с раннего младенчества. Но вот внешний вид у товарища был просто уникальным. Есть суровое подозрение, что немалую роль в этом сыграла дурная наследственность. У меня было ощущение, что если его возьмут в армию, то в какие-то специальные засекреченные войска, суть которых состоит в том, чтобы отпугивать вероятного противника одним только внешним видом своего личного состава. Папеньку своего Федос отродясь в глаза не видал, с младых, так сказать, ногтей. Но не потому, что мать у него была гулящая, а по иным причинам. Мать, как раз таки, была вполне честной и порядочной женщиной, вкалывающей с раннего утра до поздней ночи на фабрике за копеечку гнутую, дабы мужа-скотину содержать. А вот папенька был еще то созданьице. Не сложились у папеньки добрососедские отношения с Советской властью, так как работать папенька категорически не хотел, а много пить и вкусно жрать – очень даже наоборот. И, как логически из этого следует, эпизодически залетал в места не столь отдаленные то за хулиганку, то за тунеядство, то за мелкое воровство. За пару месяцев до рождения Федоса папик сел и, на это раз, основательно – за вооруженное ограбление с нанесением тяжких телесных, приведших к смерти. Впрочем, до освобождения папик не дотянул и на выросшее дитя добрыми родительскими глазами не взглянул – зарезали в лагере. Ну и рос маленький Феденька соответственно, без чуткого отцовского воспитания, но подтверждая своим поведением мудрый тезис о яблоке и яблоньке. К своим 18 годам вымахал Федька до почти богатырских размеров – приблизительно метр семьдесят с кепкой в прыжке. Лба, как такового, практически не было ввиду отсутствия мозга, как органа здравого мышления. Зато, по закону компенсации, нижней челюстью полнее можно было перекусывать шпалы и телеграфные столбы. В общем, если говорить кратко, то, что в профиль, что в анфас - портрет питекантропа, по недомыслию природы дожившего до наших дней.
Но, вернемся к армии, военкомату и комиссованию. Учитывая все вышесказанное, задумал Федос сотворить страшное - получить эти самые три отсрочки и благополучно в «служить» не ходить. Вопрос остался за малым – по какому диагнозу косить? Надо ж выбрать что-то такое, дабы дальнейшую жизнь себе не испортить. И выбор был сделан. Простой как вопросительный знак и убийственный как бронепоезд! А именно – тройной слом ноги! В том смысле, что сломал – отсрочка, сломал – отсрочка, сломал – дембель, а не один раз и в трех местах. Идея хороша, ничего не скажешь, вот только как ее реализовать, дабы милиция не заподозрила злоумышленного членовредительства и не впаяла срок, вместо армии. Ибо следила за Федосом милиция давно и внимательно, учитывая папино прошлое.
И сел Федька тяжкую думу думать. Для подстегивания процесса мышления и лучшего оттопыривания чакр было взято в близлежащем гастрономе немереное количество сосудорасширяющих жидкостей в емкостях, объемами 0,5 и 0,75 литра, а так же сигареты. Карта вин особым изыском не отличалась: пиво, водка и «чернила» на всякий случай, ну а закуска, как известно, градус крадет. Усугублять все закупленное Федос и друзья-товарищи сели на газончике, обрамлявшем стадион кулинарного училища, находившегося рядом с домом. После того, как большая часть горячительного была решительно усугублена, решение было найдено. Вернее – оно попалось на залитые глаза.
Возле стадиона, для легковушек сотрудников училища, стоял блок кирпичных гаражей. Невысокий вытянутый прямоугольник, разделенный стенками на 8 боксов. А рядом с ним, возвышаясь где-то на метр, имел место быть металлический гараж под грузовик. Стоял он приблизительно сантиметрах в 60, в торце кирпичной постройки. И вот товарищам пришла в голову мысль, что если с этих гаражей сигануть на заасфальтированный стадион – то нога всенепременнейше сломается! Как говорится: сказано – сделано! И полез Федька на эти гаражи прыгать, аки альпинист на Эльбрус. Он хоть и пьяный был, но сначала решил попытать удачи с более низкого строения, дабы сразу сильно ногами не рисковать. И прыгал с кирпичных гаражей, пока не взмок и протрезвел. И то сказать – умаялся уже, стопы отбил, а ногам – хоть бы хны, не ломаются и все тут!
Решил Федос «сделать паузу - скушать Твикс», а заодно и с корешами посоветоваться, обсосать проблему со всех сторон, дабы выработать какое-то приемлемое решение для успешного завершения операции «Нога». Сели, выпили по стакану, еще раз выпили, закурили и стали обсуждать. Не берусь сейчас с уверенностью сказать, кому именно из присутствующих пришла в затуманенную алкоголем голову потрясающая по своей простоте мысль: залезть на гаражи пониже, разбежаться по их крыше, добежать до более высокого железного гаража, перескочить на него и, используя его крышу как трамплин, прыгнуть «Быстрее, выше, сильнее!». Тогда ноге точно будет полный абзац! На том и порешили.
Полез Федька на гаражи в последний раз. Встал с торца кирпичных, лицом в сторону железного и, помня фразу из мультика про Суслика и Хому: «Главное – хороший разбег!!!», стал прицеливаться. А там и побежал.
Сейчас, по прошествии такого количества времени уже сложно сказать, что именно стало «камнем преткновения» на абсолютно гладкой крыше – алкоголь ли, бултыхавшийся в Федьке и отдающий в ноги, или просто Судьба решила скорчить алкоголику и тунеядцу козью морду, но факт остается фактом: в тот момент, когда надо было перепрыгивать с низких гаражей на более высокий, Федос споткнулся и, вопя и матерясь, кубарем влетел в 60-тисантиметровую щель между гаражами, откуда и орал благим матом. Приехавшие к месту происшествия сотрудники «Скорой» и милиции, вызванные перепуганными корешами, долго ходили вокруг гаражей, заглядывали в щель, обозревали наглухо застрявшего под неестественными углами Федоса и удивлялись, как низко может пасть человек. Потом Федьку все-таки извлекли, для чего в нагрузку пришлось вызвать пожарников, и, по дороге в травматологию, красиво оформили в гипс. Операция «Нога» завершилась.
Сложно сказать, была ли вышеописанная операция полностью успешной. Не знаю, ибо результаты ее двоякие. В армию Федос, естественно, не пошел, причем был комиссован с первого же захода. После больницы ему дали 2-ю нерабочую группу с приличной пенсией и кучей льгот. Все дело в том, что он получил свой ожидаемый тройной перелом, но не постепенный, а сразу; так сказать не в розницу, а оптом. Да еще и с дроблением и смещением костей. Учитывая его тягу к свободе, в больнице он вел себя как последняя сволочь, постоянно нарушал режим, в гипсах бегал за водкой, в результате чего нога срослась архимерзейшим способом. Не смотря на то, что лет уже прошло весьма порядочно, ходит он до сих пор иногда с палкой, а иногда и на костылях. А в прошлом году все та же Судьба-злодейка нанесла ему коварнейший удар под дых. В пьяном виде Федос послал заглянувшего к нему участкового в пеший эротический тур по скандинавским странам и Заполярью. Вусмерть обидевшийся служитель правопорядка дождался, когда Федоса вызвали на ежегодную медкомиссию для подтверждения группы и выдал там такую характеристику своему подопечному, что покраснели даже портреты великих ученых на стенах кабинета, где вышеуказанная комиссия заседала. Как результат – 3-я рабочая группа, жалкая пенсия и снятие льгот. Костыли, выданные в свое время в собесе, правда оставили.
На данный момент с пьянками Федос слегонца затаился, ибо скоро грядет очередная комиссия и если все пройдет как надо, то жизнь его вернется на круги своя: повышенная пенсия, льготы, водка, бабы.

7.

ИНТРИЖКА

Раз в году, сисадмин Андрей отрывался от своего прокуренного монитора и выходил на улицу к людям, чтобы для начала вытащить пачку денег из банкомата с простеньким дисплеем и слабенькой операционкой.
Следующим пунктом Андрюхиного квеста было турагенство.
Там в обмен на деньги ему давали путевку, а уже путевка менялась на недельное лежание в турецкой гостинице с вай-фаем и видом на Средиземное море. Вот такой нехитрый ежегодный план.
Эх, если бы вай-фай добивал до самого моря, то можно было бы даже искупаться…

Итак, сисадмин звякнул дверным колокольчиком и вошел в маленький холл турбюро, где в радостном предвкушении своей очереди листали проспекты десяток посетителей с маленькими посетителятами.
Андрей присел на холодный диван и только тогда заметил бледнокожую девушку сидящую в углу за столом. Она что-то печатала на компьютере, шевеля при этом губами.
А ниче такая - подумал Андрей, можно попробовать «поклеить», пока очередь не подошла.
- Девушка, у Вас неправильно системник стоит, перегревается небось.
Девушка на секунду глянула на компьютерного ловеласа и тихо-тихо ответила, так тихо, что даже Андрей не услышал:
- Ничего, спасибо…

Ответ явно не подразумевал никакого продолжения. Интрижка не клеилась. Да и хрен с ней, зато впереди Турция, загорелые девчонки и целое море вай-фая…

Парня позвали в кабинет и уже через полчаса он бегал по магазинам в поисках плавок, сумки для ноута и малюсенького замочка для чемодана.

Турецкая неделя пролетела, как школьная перемена перед неминуемой контрольной по алгебре.
Андрей снова сидел в своем прокуренном подвале, равномерно освещая лицо синюшным монитором.
Но что-то было не так…
Ему чего-то не хватало и чем дальше, тем заметнее.
Проанализировал и понял – нужно увидеть ту молчаливую, некомпанейскую девушку из турагенства.
Но на хрена она ему? Не влюбился же в конце-концов? Да и не в кого там влюбляться: глаза, волосы, руки, черное платье все как у всех, ничего выдающегося.
Но съездить и посмотреть все же стоило. Причем прямо сейчас…
Отпросился с работы и поехал.
Странное чувство навалилось на Андрюху, когда он стоял перед дверью и боялся войти. Боялся, что не увидит ее, а еще больше – что увидит.
Звук колокольчика ему показался противоугонной сиреной…
Вошел, присел на диван и только через минуту отважился глянуть в угол где стоял стол бледнокожей девушки. Она так же как и тогда, что-то печатала и шевелила губами.
Андрей:
- Добрый день.
Девушка на секунду оторвалась от монитора:
- Здравствуйте.
И тут Андрей почему-то дико испугался, что сейчас все догадаются, что он с трудом отпросился у начальника, приехал сюда с двумя пересадками через всю Москву, чтобы только сказать – Добрый день…
На улице Андрею не понравилось, хотелось обратно в предбанник турфирмы, но нельзя.
В Андрюху медленно, но неотвратимо вселялся маньяк, постепенно вытесняя обычного, спокойного сисадмина, любящего пиво с корюшкой.
Через пару невыносимых дней, Андрей опять сидел на кожаном диване, сгорая от злости на себя, от того, что у него не было абсолютно никакого плана.
И тут они с барышней остались одни в комнате и маньяк решился:
- Девушка, а Вас как зовут? Меня – это… Андрей.
Жертва подняла голову, смущенно улыбнулась и ответила, что-то тихое и невнятное:
- Зачем это Вам?
Интрижка резко осложнялась тем, что девушка оказалась не простой. Она была из тех девушек, на которых нужно сперва жениться и уж только потом можно спрашивать – «Хорошая погода, не правда ли?»

Ее имя, Андрей узнал только через неделю, после трех колокольчиковых заходов, да и то, потому что ее позвали.
Звали ее Камила и была она дагестанкой. Приехала на лето к старшему брату посмотреть Москву, а заодно помочь в его турагенстве.
Через месяц знакомства, у Андрея уже был заветный телефончик, но звонить он не мог, вынужден был ждать звонков от Камилы, а иначе она могла засыпаться, как разведчик-нелегал.
На работе с сестрой, дома с женой брата, а в машине по дороге – с самим братом.
Вскоре Андрею пришлось прекратить походы в турагенство – сестра однажды подозрительно на него посмотрела и спросила у Камилы – а кто этот парень? Я вижу его не в первый раз…
Оставалось только ждать хотя бы смсок, не говоря уж о звонках.
Промчалось лето и Камила улетела обратно в свое Дагестанское село.
Полный тупик.
Кое-как со скрипом прошла зима, за которую Андрей высох и потратил все свои деньги на звонки в Дагестан.
Даже курить бросил. Хотя, если честно, то курить он бросил еще когда Камила была в Москве. Она как-то по телефону спросила:
- Андрей, а ты вообще куришь?
- Нет – соврал Андрей.
Оказалось – не соврал.

Но все тайное, рано или поздно всплывает, как атомная подводная лодка заплутавшая в аквапарке.
Однажды случилось страшное – отец Камилы застукал дочь за разговором по телефону.
Гром, молния, дикий скандал, разборки:
- Кто он, и что у тебя с ним было!!!?
Камила клялась, что ничего и это была чистая правда. Самое близкое расстояние, на которое Андрей приближался к девушке - метра полтора, в момент входа и выхода из колокольчиковой двери.
Однако сурового дагестанского папу было уже не унять.
К Камиле давно сватался сосед, хороший парень, но из другого рода, поэтому отец категорически отказал, а тут и вовсе какой-то Москвич, не то, что не аварец, а вообще не дагестанец и даже не мусульманин, да еще и Андрей… Ужас.
С этим позором нужно было срочно что-то делать.
Отец посадил дочь под домашний арест, забрал телефон и от ее имени послал Андрею Смску – "Пока мне не звони, а срочно приезжай к нам в гости. Родители хотят с тобой познакомиться. Целую. Твоя Камила".
План у отца был простой и действенный как кувалда - встретить с сыновьями этого московского красавчика и повезти якобы к себе, а по дороге скинуть.
Уже и ущелье присмотрели...

Жизнь Андрея моментально приобрела вкус, запах и смысл, он был на седьмом небе от счастья – наконец и у них будет все как у людей. Сколько можно шифроваться, ведь он любит Камилу и не сделал ничего дурного.
А вдруг, если повезет и он понравится папе, хоть это и мало вероятно, но тогда, может быть…
Конечно нужно было срочно лететь и не просто лететь, а что-то организовать, чтобы показать серьезность своих намерений…

Махачкалинский аэропорт. Поздний вечер.

Отец Камилы и двое его сыновей уже несколько часов напряженно ождали прибытия большой московской проблемы.
Наконец самолет сел и в зал прилета к встречающим выскочил улыбающийся Андрей с большим букетом изможденных цветов, а позади него двигалась целая делегация – мама, папа и старшая сестра московского жениха…
Лютый отец Камилы удивленно выпучил глаза, для такой неожиданной ситуации у него не было никакого плана.
Наняли вторую машину и поехали в село.
Поужинали с дороги, каждый из многочисленной семьи получил маленький подарок и неловкая пауза начала проходить.
Отцы поговорили, матери познакомились, сестры подружились…
Так родители второй раз подарили Андрею жизнь, а заодно и счастье.

Вот уже три года Андрей с Камилой живут в Москве.
Их дочка Лиза, всегда меня узнает, радуется, улыбается и даже хвастает новыми сандаликами, но на ручки не идет ни под каким видом.
Настоящая дагестанка…

8.

Знакомый моряк рассказывал. Пару лет назад на отрезке от Индии до Суэца
им выделили двух охранников с калашами, как средство от сомалийских
пиратов. Охранники дурели со скуки и развлекались стрельбой по пивным
банкам. Давали пальнуть и экипажу. Объяснили, что всё равно боекомплект
спишут на геройское отражение пиратского нападения. За этим безобразием
внимательно наблюдал любимец экипажа, юный бортовой шимпанзе по кличке
Абдула. Персонажа «Белого солнца пустыни» он напоминал своей выдержкой и
несуетливостью, качества для обезьян редкостные, за что и получил своё
прозвище. Стрельба ему очевидно нравилась. Но ближе к
Баб-эль-Мандебскому проливу вокруг появились во множестве другие суда,
пальба прекратилась. Абдуле стало скучно, он требовал продолжения
банкета и тянулся к автомату уже сам. Его решили утешить, надели каску,
повесили на грудь автомат и принялись фотографировать, чтобы потом ему
же и показать – себя на фотках Абдула узнавал легко. Автомат был на
предохранителе, поэтому ничего опасного в такой съёмке не было. Казалось
экипажу. Быстрым движением Абдула сдёрнул затвор и нажал на курок.
Автомат Калашникова в руках обезьяны, как и любого новобранца – страшное
оружие. От ужаса он его не отпустил, пока весь рожок не вылетел в
воздух. Отдачей Абдулу бросило на палубу и потащило по ней с тактовой
частотой десять выстрелов в секунду. Он превратился в классический
реактивный движитель, пока не упёрся спиной в рубку. Далее он продолжал
стрельбу в упоре сидя. К чести примата, все пули ушли в небо. Его хотели
сильно побить, но к тому времени, когда его наконец поймали, обстановка
сильно изменилась. В отличие от экипажа, который мало что успел
разглядеть в положении мордой об палубу, с окрестных сомалийских катеров
и лодок эта сцена обыденной жизни российского судна просматривалась
великолепно. Все они, в основном конечно мирные граждане, удалились на
почтительное расстояние, а пара катеров вообще скрылась с горизонта….