Цитата #460181

Гoдa тpи нaзaд устроилась к нaм в магазин продавцом молоденькая девушка лeт 25, кoтopaя, несмотря на довольно молодые годы, уже побывала paз замужем, развелась и на тoт мoмeнт yжe гoд состояла в отношениях с новым парнем. Была oнa из разряда «прелесть кaкaя дурочка».

Новый парень сделал ей предложение и несмотря на то, чтo общий их доход был копеечным, свадьба – этo святое!

И вoт невеста бepeт кредит на пять лет: фото-видео, платье-фата, ну и чтo тaм eщe дoлжнo быть. Вoт тoлькo молодые разбежались меньше чeм чepeз гoд. Невеста вдpyг разглядела, чтo жених зарабатывает три копейки, чтo живет он с мамой и собирается дальше с нeй жить. Жена мужа разлюбила и послала на три буквы, а он в ответ послал ее вмecтe с ee кредитом на свадьбу.

Но здecь этa прекрасная история не заканчивается! Девушка, не бyдь дурой, нашла сeбe нового женишка, и... этoт парниша делает ей предложение. Oни женятся, oпять свадьба, опять фатп, но кaким-тo образом бeз кредитов. Невесте eщe три гoдa платить кредит за предыдущую свадьбу!

Думаю, вы уже догадались, кaк дeлo дальше было. Не представляю, кaкyю лапшу наплела жена новому мужу, но по факту ОН платит кредит, взятый на свадьбу eгo жены с бывшим мужем. Не жизнь, а сплошной анекдот.

Аналог Notcoin - Blum - Играй и зарабатывай Монеты

три свадьбу кредит предложение невеста девушка жена

Источник: bash.org.ru от 2020-2-24

три свадьбу → Результатов: 25


1.

ОТРЯД

«Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт...»

Уж на что я люблю не зло пошутить над хорошими людьми и зло над плохими, но до уровня Жени, моего институтского друга, мне ещё очень и очень далеко. Женя - тролль высочайшего класса, да что там, сам Лепрекон, при встрече чистит Жене башмаки и напрашивается на селфи.
Чтобы было понятно, вот лишь один его братский «подкол»:
Как-то, ещё в прошлом веке, заехал я в Питер на денёк, с утра переделал все дела, до ночного поезда ещё куча времени и я позвонил Женьку, он обрадовался, сказал:

- Братка! Я очень хочу тебя увидеть, но тут такое дело, образовалась денежная халтурка, а халтура, как ты понимаешь, святое дело. Я тут сейчас одну свадьбу веду. Ну, знаешь: шарады, розыгрыши, конкурсы, тосты за родителей, игра – попади в кольцо и вся вот эта хрень. Но, ты не тушуйся, приезжай, я тут тебя накормлю, напою перед поездом, заодно и поболтаем между конкурсами.
- Ну, я даже не знаю. Неудобно как-то. А что за свадьба? Что за люди? Не нагонят меня?
- Да, что за люди, обычное жлобье, надеюсь с оплатой не "кинут", но хавки и пойла у них на всех хватит. Приезжай, это как раз недалеко от Московского вокзала. Давай, не думай, мы ведь лёт десять не виделись. Когда ещё получится?

Делать было нечего, я прибыл, мы обнялись. Женя вручил мне стойку с радио-микрофоном и, озираясь, сказал:
- Бери её и таскай за мной, я всех предупредил, что ты мой технический помощник, так что не нагонят, не боись, а по ходу пьесы и поболтаем.

И я таскал за ним эту дурацкую стойку, мы хихикали и расспрашивали друг друга о жизни. Иногда Женя выходил на сцену и толкал какие-то милые тосты, гости были вполне довольны. Так продолжалось, наверное, полчаса, не меньше, как вдруг, Женя предложил всем налить до краёв и выпить до дна, за своего лучшего, институтского друга, вот этого, со стойкой в руках, за меня. От удивления я выкатил глаза и закашлялся и только тогда, до меня дошло, что это была Женькина свадьба.
Но сама история не о нём, а о том, что у Жени с тех пор родился и вырос сынок Антоша – пухлый пятиклассник.
Так вот он, не напрягаясь, очень скоро заткнёт за пояс своего весёлого папашу.
Женя приезжал ко мне в гости и рассказал про сыночка вот такую историю:

- Мой Антоха, не смотря на то, что совсем не умеет драться, очкарик, да ещё и толстячок, но в школьной иерархии котируется очень высоко, а ведь у них в классе бандит на бандите и все хотят с ним дружить. Всё дело в том, что у парня лихо «подвешена метла», даже удивительно. Вот, хоть последний пример: есть у них классный руководитель – тупой качок, лет тридцати и по совместительству историк. Он проходу Антохе не даёт, потому, что Антон никогда за словом в карман не лезет, спорит на уроках, задаёт неудобные исторические вопросы, но всё обычно заканчивается двойкой и главным аргументом историка: «Вот тебе двойка, потому, что я учитель истории, а ты малолетнее говно». Короче, война у них, хотя Антон знает историю лучше всех в классе..
Я не влезаю, говорю – на то она и школа, чтобы набивать шишки и учится держать удар. Тренируйся, в жизни пригодится. Когда ещё страдать юношеским максимализмом, как не в двенадцать лет?
А тут недавно город нагнул район, район нагнул нашу директрису, а директриса явилась на классный час и нагнула историка, чтобы тот немедленно организовал из нашего класса военно-патриотический отряд. Чтобы бегать с военной целью по лесам, сверяться с военным компасом, заниматься военным альпинизмом и разбирать военный автомат.
И историк тут же рьяно взялся за дело: достал из подсобки военную пилотку и сказал:

– Самое главное в отряде - это знамя и название. Со знаменем решим потом, а имя выберем прямо сейчас. Пусть каждый придумает и напишет на отдельной бумажке название для нашего отряда, чем больше – тем лучше, а мы обсудим и проголосуем.
Директриса с задней парты довольно кивала. Историк пустил пилотку по рядам и она быстро наполнилась маленькими записочками. Мой Антон вбросил сразу три.
Классный стал перебирать и обсуждать варианты, но скоро остановился на названии «Викинг»:

- Очень хорошее название, звучит. Только я бы предложил не «Викинг», а «Викинги» нас ведь много.

Ребята почти единогласно проголосовали – «за».
Антон выдержал паузу и поднял руку:

- Геннадий Петрович, название «Викинги», действительно очень хорошее, но мы не можем так назвать наш военно-патриотический отряд.
- Что, Бергер, опять решил поумничать? И тебя даже не смущает, что на уроке присутствует директор школы? Чем тебе не нравится название? Всё! Сядь! Мы уже проголосовали – это называется демократия.
- Я ничего не имею против демократии, но дело в том, что в нацистской Германии, одна из дивизий СС, как раз называлась «Викинг». Геннадий Петрович, а вы точно исторический факультет заканчивали?

Историк позеленел, но сделал вид, что ничего не произошло и стал вынимать новые бумажки из пилотки. Через какое-то время попалось название «Империя». Он хотел добавить «Российская» но вовремя спохватился, что это как-то слишком царизмом попахивает, да и два слова в названии это многовато.
Ну, так тому и быть, проголосовали за «Империю»
Антоха опять выждал момент, опять поднял руку и сказал:

- «Империя» тоже не годится.
- Сядь, Бергер, ты достал! Я сам решу, что годится, а что – нет!

Потом подумал и спросил:

- А почему это - «не годится»?
- Потому, что ещё одна дивизия СС называлась как раз «Империя» по-немецки - «Дас Райх». И, кстати, Геннадий Петрович, если в пилотке вдруг будут варианты «Мертвая голова», или «Адольф Гитлер» то они нам тоже не подойдут, потому, что такие дивизии СС тоже были.

Директриса неспеша вышла из класса, по пути наградив историка испепеляющим взглядом.
В итоге, отряд назвали простенько и со вкусом – «Стрела»
А вот третий вариант Антона, историк даже на голосование ставить не стал, только сказал:

- Ну - это сразу нет. Название совсем не военное. Вы ведь уже взрослые ребята, а тут какой-то «Эдельвейс», ну, просто детский сад - штаны на лямках…

2.

Как-то один друг из Москвы поехал к армейскому другу на свадьбу его дочери, а проживал тот в Казахстане, в ауле, отдалённом от благ цивилизации. И вот днём всё было прекрасно и замечательно, свадьба, шум, веселье, застолье, поздравления... Наступает глубокий вечер, стемнело. И тут бац, пропало электричество, весь аул без света. Такое у них бывает очень редко. Долго не думая, друг казахский говорит, сейчас в соседний аул за три километра, через виноградные плантации сходим, и у знакомого возьмём бензогенератор. И с собой взяли осла, чтобы вручную не тащить этот генератор. Так и поступили, быстрым шагом сходили в соседний аул, взгромоздили на осла бензогенератор, привязали, закрепили его на спине копытного... И начали идти к себе на продолжение свадьбы. Прошли примерно километр, и тут вдруг московский гость спрашивает: - А генератор-то хоть работает? Казах отвечает, что мол два года назад его брал, работал, но мы сейчас проверим, заведём...
И берет, дёргает за стартер, и о чудо генератор как загудит... От страшного рёва генератора осел пугается и как ломанется... Ночь тёмная, луны нет, темень хоть глаза выколи... Казах - хозяин осла и гость из Москвы на шум генератора побежали за ослом... Но не догнали, осёл убежал. Те в расстроенных чувствах пошли в свой аул, без осла и генератора... Когда прошли ещё километра полтора, им навстречу с маленьким фонариком попадается сторож виноградника. Ну и хозяин казах у сторожа спрашивает: - Мол, не видел ли он его осла?
На что сторож отвечает, что не видел, но какой-то придурок без света на мопеде вдоль виноградной лозы гоняет, и чуть его не сбил...

3.

"Давайте же упьемся в дым.
Чтоб было счастье – молодым!"
Надпись на свадебном плакате.

Истории у меня традиционно длинные, кого это напрягает - листайте...

Ну, не умею я коротко писать, тогда "сводка с полей" какая-то получается.

Недавно на ан.ру была хорошая история про еврейскую свадьбу, тоже вспомнил и решил отметиться, только расскажу про казахскую.

Далекий уже 1987 год. Сибирский город на условной тогда границе с Казахстаном. В нашей институтской группе учились настоящие кондовые казахи: парень и девчонка из Северного Казахстана. Длинное романтическое ухаживание со всеми соответствующими атрибутами, цветами, хождением за руки... и вот наконец свадьба. Пригласил Ильгиз целиком без исключения всю группу. По казахским обычаям свадебный той делается два раза, у жениха и у невесты, но тут родственники как-то сговорились сделать один в деревне (аулами тогда никто не называл) у жениха, но зато какой... Назначили на конец июня после сессии, знаменующей окончание 1-го курса, ну и Рамадан (пост) вроде как закончился.

Сбор рано утром у ж/д вокзала, там автобусы для нас и многочисленных гостей, прибывающих почти одновременно на поездах с Востока и Запада (откуда же еще, Транссиб однако).
Загрузились в три Икаруса - едем сперва в райцентр (примерно 200-250 км.) на регистрацию, а потом уже в деревню (еще 40 км.). Группа собралась вся, за исключением двух человек, примерно треть состава девчонки. В молодости рвануть вот так за много километров, практически в неизвестность, совсем запросто...

А в деревне... Ух ты!!! За околицей, в бескрайнем и ровном, как пол поле - сколочены лавки и столы, установленные буквой "П". Простенький навес, крытый рубероидом, от ближайшего столба "кинуто" освещение, в виде множества лампочек без абажура, висящих над столами просто на проводах. Лавки и столы из неструганной доски, выписанной колхозом, но скамьи застелены коврами, половиками, покрывалами, а на столах просто развернули рулоны из дешевого ситца вместо скатерти. Выглядит всё весьма аскетично, но вот размеры... Человек на четыреста, если не на пятьсот! Поодаль вырыты ямы и установлены деревянные туалеты, там же сооружены открытые, просто прибитые гвоздями к доске рукомойники, возле каждого дощечка с порезанными кусками хозяйственного мыла. Для ночевки гостей поставили почти рядом с "П" несколько аутентичных, огромных войлочных юрт. Культурный шок для городских жителей, мягко сказать, а некоторые девчонки еще вырядились на каблуках, несмотря на предупреждение. Но это цветочки...

На столах никаких разносолов или салатов. Только овощи. Ну как овощи - немного ранних огурцов целиком, на четвертинки порезанные сырые луковицы, цельные дольки чеснока, перья зеленного лука и молодой укроп, как вырванный, так и положенный пучком. Когда уселись за стол, подали на больших столовских подносах парящее, разваренное мясо, говядина тоже была, но в основном баранина. Рядом в кастрюлях бульон (шурпа или сюрпа). Перед каждым гостем тарелка и глубокая пиала под шурпу... и никаких столовых приборов. Не называть же прибором классический граненный стакан...))

В тех же стаканах на столах через пару-тройку метров черный перец и соль, насыпанные до половины. Еще были хлопчатобумажные полотенца, вернее, я бы назвал - "рушники", как бы это не странно, с вышитым традиционным украинским орнаментом. Вот и весь антураж.
А из напитков только водка. И еще раз водка. Где уж взяли в таком количестве в те жуткие антиалкогольные времена - история умалчивает.

Мы уселись компактно, где-то в середине. На свадьбе примерно пополам казахских и... хотел написать славянских лиц, но вспомнил про немецкую деревенскую диаспору. Хотя те казахстанские этнические немцы иногда уже были больше русские, чем многие русские по паспорту. Вот напротив и рядом с нами такие и оказались. И как-то очень легко они нас взяли "на слабо", наливая по половине стакана, как впрочем и везде за столами, подзуживали пить до дна, типа, "ты что не мужик?" или "невесту с женихом не уважаешь", или "за такой тост (Пусть горя в их (молодых) жизни будет столько - сколько останется на дне ваших стаканов) надо до дна" и тому подобное. Над девчонками правда смилостивились, после первой наливали уже по четвертинке. Кто-то из наших попытался вначале сказать "фи", типа дайте мне вилку или запить, но на них не обратили никакого внимания, а голод не тетка, с раннего утра ничего не ели, а тут такой запах свежесваренного мяса... Опять же про чужой монастырь все помнят...

Несколько казахских бабок, в повязанных по самые глаза цветных платках, шустро носились вдоль столов, подкладывая половниками куски и наливая в пиалы ароматную шурпу. Горячо-жирно-вкусно, еще раз жирно и непревзойденно-обалденно вкусно. Кто не понимает разницу между парным, свежеприготовленным мясом, которое еще час назад "бекало" и блюдом из охлажденного, а тем более размороженного... - мне не о чем с вами говорить. Совершенно разный продукт. Серьезно. Как слепому с рождения объяснять, что такое радуга. В данном случае - яркая, насыщенная радуга запаха и вкуса. Вот аналогия: Одно дело когда ты ешь, нагретую и напитанную солнцем, налитУю, спелую клубнику "с куста", совсем другое растаявшую из морозилки. Я думаю, никто даже сравнивать бы не стал.

Я ел и не мог остановиться, наверное с килограмм уже убрал под пять тостов. Пьяным себя ни капельки не ощущал и в принципе "не гнали", тосты говорились длинные, по восточному цветистые, было время основательно поесть.
Наконец, народ потянулся из-за стола, кто покурить, кто уже плясать, включили поодаль музыку, огромные колонки с устрашающих размеров усилителем, принесенные из клуба, вне помещения звучали мягко "не ахти", но кто там придирался.

Вот нифига себе, это что ж получается, подумалось мне: Я уже выпил бутылку водки? До этого даже близко к таким объемам не приближался, ну пару, максимум тройку рюмок по большим праздникам, типа Нового года или 8 марта... а сейчас чувствую себя, только как лишь очень слегка выпившим. Вот это закуска!
Теорию все знают, и я тогда знал, типа: надо за несколько минут съесть кусок масла и опьянения не будет, но чтобы так действенно...

Помыл липкие руки и присоединился к танцполу под бессмертную, заводящую Moskau от Dschinghis Khan. С минуту-другую активно подвигался и в желудке вдруг стало горячо-горячо, а мне легко и весело, хотелось скакать и брыкаться, как молодому жеребенку. И не мне одному... Такой вот парадокс, встали из-за стола все почти трезвыми людьми, а вернулись после танцев абсолютно пьяными.
Дальше фрагментарно, опять ел и пил, лихо плясал и даже с кем-то пытался "выйти" в бескрайнюю степь, но почему-то так и не вышел... Были, и кража туфли, и невесты, и во всем очень активно участвовал. А вот как спать ложился в юрту вообще выпало.
Утром проснулся с затекшей шеей от непривычного сна без подушки. Огляделся в юрте... Мама дорогая! Вповалку, вразнобой... "Смешались в кучу кони, люди..." Вру, конечно, коней не было, но не сильно преувеличил, одна девка во сне брыкалась, "шо та кобыла"...

Похмелья особо не было, но снова мгновенно попал в "цепкие руки."..
И был вкуснейший плов, и был бешбармак... и даже вилки появились... Но день как-то очень быстро промелькнул... Опять плясал, с кем-то все-таки "выходил", но драки не помню, кому-то оказывал недвусмысленные знаки внимания, но логического конца вроде не было, даже лицо не осознаю...

Снова утро. Противно пахнет сырой кошмой, носками, немытыми телами и чьим-то неудержанным содержимым желудка. И еще какими-то дешевыми духами или дезодорантом.
Тошнит. Медленно осознаю себя. Лежу щекой на чем мягком, похоже в юрте. Хочется одновременно выйти на свежий воздух и... вообще не шевелиться, дабы не не расплескать эту боль. Хочется безумно пить и возможно еще больше - обратного процесса. Возжелается, по мужскому утреннему обыкновению, женщину и... мама..., уже не хочется, в нешуточном страхе отодвинулся-сполз с богатырской груди какой-то страшной, старой (для того возраста), огромной бабы. Бля... Неужели?!! Да не-е, она одетая, и колготки, и юбка с кофточкой...
А вот я чего полностью голый?!! В голове полный раздрай и противоречивость желаний... В юрте спит с десяток человек казахской внешности. Где я? Где моя одежда? Кроме носков на мне ничего. Надо срочно валить... А как? Мелькнула мысль надеть на чрезмерно налитые кровью гениталии носок и так выползать... Вот тоже вовремя, типа организм говорит диким желанием, мол, если ты себя так убиваешь, то давай уж напоследок род продолжим...
Глянул на часы - восьми утра еще нет, осторожно выглянул наружу... Ну, бля... Сидит за столами человек пятьдесят, словно и не расходились. Представил себя со стороны, голышом и с недвусмысленно торчащим на причинном месте носком... Про это в деревне и потом в институте будут ходить веселые легенды...
Что же делать то?!! Заметил, что один молодой мужик спит, положив под голову свернутый пиджак. Осторожно начал вытаскивать, интересно, что подумает, если проснувшись, увидит меня в полной половой готовности, склонившегося на коленях над ним... Чуть не хихикнул, представив. Надо бы поаккуратнее, то-то "визгу" будет, не отбрешешься...
Завязал рукавами на поясе, вышел... Думал незаметно скользнуть за юрту и там оправиться, но сразу заметили, разразились восторженными криками, пришлось так и идти больше 100 метров в туалет, словно по большой сцене. Боже, как стыдно то... Уши и лицо ощутимо горели. И чего вчера я такого набурагозил?

Одежду я нашел в "нашей" юрте, аккуратно сложенную и с игриво поверх раскинутыми трусами. Это точно не я так сделал. Что же вчера было? Провалы в памяти - первый признак алкоголизма - услужливо подсказал мозг. Или второй? О чем думаю? А вот, что надо с водкой сегодня однозначно завязывать - это точно. Решено.
Начали выползать из юрты мои одногруппники с помятыми лицами, а одна с сильно покусанным комарами. Уснула, где-то на улице, что ли?
По тому, как их одобрительными криками встречали гости, и как они стыдливо прятали глаза, покрываясь румянцем... - похоже не я один вчера "корки мочил".

Сижу скромно, пью крепкий черный чай, не обращая внимания на подначки и советы бывалых мужиков про "необходимость поправить кислотно-щелочной баланс". Даже одна мысль вызывает рвотные спазмы... На меня перестали обращать внимание, а я прислушиваюсь к разговорам, может про меня чего скажут. О-о! А вот это я помню, даже снова засмеялся.

Мой одногруппник давно подбивал клинья к симпатичной однокашнице, но как-то не заходило. А тут такой "romantic" на пленэре с водкой и танцами. Короче, на второй день уговорил он ее все-таки прогуляться под звездами в степь. А на звезды там безусловно стоило посмотреть, когда отойдешь подальше от света, в безлунном небе точно раскинутая плотная серебряная парча с частым вкраплением сверкающих, крупных бриллиантов. Под таким небом уже и поцеловались неоднократно, и подержались за все что можно и за что не надо бы, и решил он события немного форсировать. А ушли они далеко по петляющей полевой дороге, на которой, в отсутствие уже больше недели дождей, слой мягкой пыли образовался, в почти сантиметр толщиной. И нет, чтобы отойти подальше в сторону, сдвинул даму буквально на пару метров, и не придумав ничего лучшего, приложил на запорошенную пылью, осевшей от проезжающих машин, траву. Этого в темноте видно не было, но только в дамских романах и у поэтов такая спонтанная любовь на лоне природы выглядит возвышенно и романтично. Как там у Есенина:

"Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты."

Ага, в кусты, ага, до утра... А КОМАРЫ? Наши родимые комары, от многочисленности которых ты в ночных кустах возненавидишь любого, кто тебя туда завел.
Или, например, классический, пресловутый сеновал. А вы пробовали голым задом прилечь на колючее сено? От такой акупунктуры любая страсть напрочь мгновенно пропадет. Я на сеновал без толстого одеяла никогда ни ходил, а вот романтики писатели и поэты явно сами не пробовали.

Вот и тут, побарахтавшись на грязной, колючей траве, она, ошалев еще от ерзанья противно-пыльными руками по своему телу, решительно стала отбиваться. Степная, мелкодисперсная пыль, это вам не сухой речной или морской песок, который легко отряхивается - та прилипает намертво, везде и сразу. Махом кончилась романтика и любовь. Он, по пьяному делу, сразу не поняв и не осознав, такой перемены, продолжил настойчивые, страстные попытки, но в итоге получил коленом в известное место и ошеломленно отвалился. А она вскочила, и плача, не разбирая дороги, напрямки бросилась к свету далеких фонарей, гуляющей вовсю свадьбы. Какие уж тут звезды...

Фыр-р-р... - какая-то степная птица резко взлетела из под ног, напугав ее до окончательной паники. А когда она, метнувшись в сторону, провалилась в неглубокую, но неожиданную канаву (К-700 буксовал по весне), с только немного подсохшей липкой грязью на дне, то кто-то резко и крепко схватил ее за волосы...

В музыке случился перерыв и дикий, многодецибельный и продолжительный вопль, в котором уже не было ничего человеческого, заставил смолкнуть все разговоры.
- Шайтан-ана... - громко в тишине одна из казахских бабок, со сморщенным и темным как печеное яблоко лицом.
- Бесится, что у людей праздник... - все, как-то протрезвев, притихли, с суеверным ужасом вслушиваясь и вглядываясь в ночную степь.

А когда бедная девочка, все-таки вырвавшись, с колоссальными потерями для прически, из репейника и громко подвывая - выскочила на освещенное место из-за туалетов, то стоявшие там женщины, с заполошными визгами бросились врассыпную. И даже один мужик, тоже издав до неприличия тонкий взвизг. А было от чего! С размазанными грязными руками слезами, с причудливыми узорами грязи и пыли по лицу, со всклоченными волосами, с несколькими застрявшими репьями, с дикими, безумными глазами, в расстегнутой грязной блузке (лифчик потеряла), где виднелось отчего-то жутко несимметрично-полосатое черно-серое-белое тело..., в юбке собранной на талии, в одной туфле, в дранных, приспущенных колготках под которыми угадывались бывшие когда-то белыми трусики... еще и руки с черными ладонями к людям протягивала... - вылитая получилась Шайтан-ана...)) Без преувеличения.

Рыдающую девчонку увели куда-то опомнившиеся женщины, а прибежавшему по дороге парню, немного офигевшему, от такой ситуевины, местные мужики дали по лицу и несколько разочаровано, потому, что не сопротивлялся и никто не заступался, ушли за стол... Ну куда ты придурок, городскую девочку в степь на предмет любви поволок, не подготовившись? Потом выпили еще вместе с пострадавшим, нехило поржали, осознав ситуацию, и снова, и снова вспоминая, как она с воем выскочила из темноты... Даже сегодня вспомнил с улыбкой.

А сегодня под восторги гостей появились наконец молодые, невеста уже без традиционной шапочки, а жених... с разбитым, похоже вчера, носом, да так, что фингалы поползли под оба глаза. Я покрылся холодным потом, что "...часовню тоже я..."? Ой, хоть бы не... И ведь дрался вчера с кем-то, костяшки на правой руке содраны, болит и немного шатается передний зуб, хотя губа цела. Лыбился, как идиот, что ли?
Пронесло. Оказывается, теперь смущенно молчащему жениху, прилетело вчера резко открытой дверью туалета, когда он неосторожно подошел слишком близко (версия невесты). Чего только не бывает на свадьбах...))

И были блины с топленным маслом и медом, и был классный хрустящий "хворост", и были офигенные манты..., вот только без алкоголя не было аппетита. Выпил, наверное, уже литра три крепкого чая. Трезвый, грустный, чувствовавший себя неуютно грязным, без городской цивилизации, испытывающий еще какой-то нестерпимый, глубинный стыд, я пытался потихоньку узнать, что же все-таки было вчера. Кто меня раздевал (и с какой целью?), аккуратно складывая вещи, почему и как я голый оказался в другой юрте? Подвыпившие опять одногруппники, на мои наводящие вопросы:
- Да ты не парься братан... Всё пучком... Да я за тебя... Орём пацаны... Не ссы, братуха... Да ты красава... Всех порвем... Фигня война... Пойдем лучше выпьем! - краткая антология ответов, сводившихся к последнему.
- Да забей..., не бери в голову, бери в рот... ОЙ! - это от самой скромной и малопьющей, но уже хорошо поддатой одногруппницы.
Как же трезвому неуютно среди бушующего разгула. Сорваться поводов была масса, но я тогда, с возвышенным юношеским максимализмом, жестко тренировал практику непреложного решения. Пообещал даже про себя - делай железно и сразу, не позволяй никаких компромиссов...

Потихоньку гулянка утихомирилась, все-таки третий день уже закончился. И я прилег в юрте, но спать не смог, мешал многоголосый пьяный храп, тяжелые периодические всхлипы и стоны, и тяжелый воздух, насыщенный многоаккордным перегаром. Вышел и пошел в одиночку гулять по просыпающейся степи, встречая летний, ранний, красивый, степной рассвет, пронизанный звонкими трелями проснувшихся птиц. Ай, как хорошо! Немного продрог и вернувшись, умиротворенно сразу уснул в теплой юрте.

Утром приехали автобусы. А многие (половина точно) гостей осталось, говорили, что некоторые специально на такой случай отпуск берут. "The Show Must Go On". Да сколько же у них здоровья, так гулять? И ведь многие весьма в годах были, прошедшие великую войну или даже испытавшие на себе сталинское жестокое переселение поволжских и донбасских немцев в казахскую степь, с дырявыми теплушками и холодными землянками, наскоро вырытых в мерзлой земле. Что тут сказать, переделав классику: "Богатыри, не мы..."

А вот над помятыми и страдающими одногруппниками я (бодр и свеж) вволю поиздевался в автобусе. Взял экскурсионный микрофон и прочитал пародийно-лекторским тоном нравоучительную почти часовую лекцию "О вреде пьянства и алкоголизма". Поймал вдохновение, ссыпал цитатами из классиков, шутками и анекдотами, словно заранее готовился, жалел только, что нет наглядной агитации, типа плакатов, демонстрирующих печень алкоголика. Развеселил народ, водила даже пару раз руль бросал, закатываясь... Закончил только тогда, когда почувствовал, что начинаю повторяться и инициативная группа товарищей меня полушутя буцкать толпой собралась за переходы на конкретные личности.

В группе после свадьбы установилось молчаливое, стыдливое табу на любые воспоминания о ней. Несколько раз пытался даже совсем прямо, что-то узнать, но натыкался на типа:
- Да не помню я, пьяный был... Я к тому моменту , наверное, уже вырубился... Я вообще ничего не видел (а) и не знаю о чем ты... - так, что тот стыдный момент для меня до сих пор непонятная загадка.

Поддерживаю отношения с одним казахом-сослуживцем и вот он пригласил меня летом на свадьбу к старшему сыну. Приезжай в поселок, дорогих гостей много будет... Аж немного вздрогнул, вспомнив. Может лучше вы к нам?

Я после этого бывал на многих свадьбах, но по количеству присутствующих, объемам съеденного и особенно выпитого той свадьбе нет равных. Что может быть суровее и беспощаднее казахской свадьбы?
Ну, если только башкирская... Но это уже совсем другая история, может когда-нибудь расскажу...

P.S. И да, чуть не забыл: Ни одна лошадка, пёсик или котик - не пострадали...))

4.

Рассказ от того же товарища, что и в истории: https://www.anekdot.ru/id/981763/.

"Даже чёрными красками надо рисовать свет."
Андрей Кивинов, при участии Сергей Лукьяненко, из книги "Ночь накануне".

Вообще, я не очень то приветствую, так называемый "фекальный юмор", но тут, уж извините, такой случай, что из песни слов не выкинешь никак. Да и история совсем и по-существу без акцента на этом. Может кого и покоробит, возможно излишне натуралистическая сцена, но, надеюсь, что люди здесь все взрослые, вполне отдающие себе отчет про прозу жизни и про то, что даже самые красивые девочки не какают фиалками...

Далее со слов товарища.

История опять стародавняя, в те еще времена, когда телефон, фотоаппарат и видеокамера были тремя разными предметами и с размерами, не позволяющими положить их в карман. Я еще по-прежнему кручу баранку в вневедомственной охране в далеком сибирском городе.

Часть 1-я (черная... и вонючая)

Предыстория.

Одна девушка, назовем ее Марина, студентка 5-го курса известного в городе ВУЗа, ехала ранним утром в машине со своим типа женихом.
Ну, как женихом? Это больше понты для подружек. Все эти женихи покувыркаться в койке горазды, а замуж никто не зовет, хоть и самая красивая на курсе, без ложной скромности. И с головой нормально всё, на красный диплом иду. Другие девки из группы уже все замужем, некоторые родить успели, а мне всё одна козлятина попадается. А время поджимает, скоро прощай общага и временная городская прописка, возвращаться в родную деревню, навоз месить, что ли?

С такими грустными мыслями сидела она на переднем сиденье новенькой Серегиной машины, который любезно согласился подвезти ее в институт. И ведь сука такая - ни слова о любви, еще и живот крутит. Ели и пили вечером и полночи, что-то экзотическое, вот теперь так хреново... Что же я такая дура невезучая...

И чем дальше, тем сильнее. Похоже не доеду до института. Ой, мамочка! Аж глаза на лоб лезут.
- Сережа! Останови, мне очень надо... - сдавлено еле сказала.
- Здесь нельзя, видишь знак... Сразу нарисуются. Подожди немного... - какой ждать, сейчас взорвусь... Ой-ой-ой... На первом же светофоре, вся в холодном поту, выскочила Маринка из машины, и последними неимоверными усилиями воли сжимая сфинктер, прошла-пробежала несколько десятков метров до дорожки в лесок, а там углядев огромную ель, целенаправленно устремилась к ней.

Ну, кто не понимает: Сходить по-большому в сибирском лесу зимой это целая проблема, снежный покров иногда больше 2-х метров и снег рассыпчатый на морозе - не утопчешь. Недаром над сибирскими охотниками прикалываются, что они без лыж даже дома в туалет сходить уже не могут. А Маринку, не понаслышке знающую тайгу, отец учил, что под разлапистой елью снега обычно мало и эту проблему можно запросто решить. Подойти к дереву и задом (аккуратно, чтобы с лап снег не стряхнуть) задвинуться поближе ко стволу и там уже разоблачаться и приседать. Иголками может и уколешь филейные места, но это много лучше, чем оными в холодный снег.

Шагнув с дорожки к ели, и сразу провалившись в снег до середины бедра, Маринка так и сделала, как в тайге. Согнувшись в полуприсяди - дунула от души, с бульканьем, хлюпами и прочими соответствующими звуками. И только собралась облегченно выдохнуть, уже спокойно продолжив процесс, как что-то ее потрогало за самое сокровенное. Причем конкретно так потрогало, вдумчиво. Подпрыгнув и отскочив в сторону, она увидела синюю руку, со скрюченными пальцами, торчащую из под огромной еловой лапы и самое страшное - рука шевелилась и тянулась к ней. От ее безумного вопля в соседнем лесу взлетела и закружилась с карканьем стая ворон, где-то тоскливо завыли собаки...

Начало моей истории.

Самое неприятное, если что-то случается под конец дежурства, когда уже предвкушаешь, как придешь домой и после душа вытянешься сладко под одеялом, а смена все тянется и тянется по какой-то, независящей от тебя причине.

В принципе, ничего особенного не произошло - примерно в семь утра сработала сигнализация на сберкассе, что иногда бывает по нескольку раз за ночь. Через пару минут подъехали, осмотрели - все нормально, никаких следов проникновения или попытки такового, но вот незадача - обратно на охрану (на пульт) вставать контора не желает. Такое тоже, редко, но бывает и есть процедура для таких случаев, мы со старшим едем за "хоз.органом" (ответственным работником предприятия, который закрывал или у которого ключи), оставляя на объекте своего сотрудника из экипажа, для охраны. По пути подбираем дежурного ОВО с райотдела и уже они вместе с хоз.органом изнутри перезапускают сигнализацию. Страхует нас в это время соседний экипаж.
Сперва подобрали дежурного, потом хоз.органа (пожилую, толстую тетку, которую в Уазик подсаживать пришлось). Едем на объект. Время около восьми утра, но только светать начинает, зима еще как-никак, а машин уже много и снег с ночи валит хлопьями, и жила тетка почти на другом конце города. Похоже, опять вовремя не сменишься.

Когда проезжали небольшой лесной массив, как бы разделяющий один район города от другого, и тронувшись от светофора, не успев толком разогнаться, старший вдруг резко:
- Тормози! - вроде чужой район и мы тут вообще по другому делу, но ментовские рефлексы и чуйка у Мишки всегда на высоте были. Не рассуждая, тормознул резко и прижался к обочине, позади стоявшей какой-то машины. Дорога широкая, многополосная, хорошо освещенная, машин в обе стороны много, я и не понял, что произошло. Только, когда Мишка открыл дверь и выскочил, даже не дождавшись полной остановки, услышал громкий женский крик. И столько в этом крике, безостановочном вопле было беспредельного ужаса, непритворного отчаяния и смертной тоски, что я аж вздрогнул и покрылся мурашками...
Дернул ручник и тоже выскочил.

По широкой, припорошенной свежим снежком дорожке, из леса ковыляя, пытается бежать молодая девушка в короткой, чуть ниже талии меховой курточке, с гримасой дикого ужаса на лице, в приспущенных почти до колен брючках, отсвечивая всеми прелестями, при этом вопя и жидко гадя на белье, спущенные брюки, сапоги на высоком каблуке, стреляя периодическими взрывами, и оставляя на белом снегу недвусмысленный след. За ней метрах в двадцати-тридцати двигается странными, скособоченными прыжками высокий мужик с каким-то неестественно коричневым лицом. Индус что ли? - мелькнула у меня несвоевременная мысль. Девчонка, увидев выскочившего ей навстречу Мишку, с разбега прыгнула ему на шею (образно) и зарыдала, прекратив, наконец, орать до звона в ушах. Мишка то, вообще-то выскочил маньяка задерживать и вовсе не ожидал такого поворота, поэтому застыл в недоумении, разведя руки в стороны (в одной автомат). Я их обогнув, рванул к мужику:
- Стой! - в голове прокручивались варианты, как я его сейчас завалю. Мужик остановился, в нескольких метрах от него остановился и я, ничего не понимая. У мужика, вязанная шапочка, лицо и передняя часть пуховика были уделаны жидким дерьмом с соответствующим резким запахом. Мужик вдруг упал на колени и начал остервенело оттираться снегом, попутно рыгая с жуткими и громкими спазмами. Вот бля..., чем же вы тут занимались...

Представьте картинку. На тротуаре дороги с интенсивным движением (хорошо хоть прохожих в этом месте почти не бывает), один мент с автоматом в руке обнимается с девкой со спущенными штанами, другой застыл, как статуя, в полном ахуе, а перед ним мужик на коленях поклоны бьет, руками обсыпая себя снегом. Случись это в наше время - камер на телефонах и регистраторов - стали бы мы с Мишкой невЪебенными звездами ютуба и эти ролики побили бы все мыслимые рекорды по просмотрам.

Я стоял, абсолютно не понимая, что же делать, только переводил взгляд, то на рыгающего мужика, то на красивую попку с отчетливыми границами загара и следами от резинки узких плавок, очень стараясь не опускать взгляд ниже середины бедер, навзрыд рыдающей девушки. Мишка застыл с мучительной гримасой на лице, только свободной рукой похлопывал по плечу, по-прежнему обнимающей его девчонки, приговаривая:
- Ну-ну... ну-ну...
Наконец с заднего сидения выполз дежурный старлей:
- Чего вы тут гражданочка? Отпустите сотрудника и немедленно оденьтесь... - девчонка отстранилась, скосила взгляд вниз и снова горько зарыдала. Ага, оденьтесь, а как? Как на себя ЭТО натягивать?

Мягко тронулась, но очень быстро уехала, стоявшая впереди машина, а я даже совсем непрофессионально на номера не посмотрел. Девушка, проводила ее взглядом, резко перестала рыдать, только протяжно всхлипнула и сказала неожиданно громко и зло:
- Вот козел ебанный! Уехал, сука... Даже из машины не вышел, гондон...
- А это кто? - задал я вопрос, чувствуя себя очень неловко, разговаривая с полуголой девушкой на дороге. Глаза так и норовили скоситься на темнеющий лобок, только мысль, о том что ниже - немного останавливала.
- Типа парень мой... Бывший теперь... - скривилась и на этот раз почти беззвучно, но очень жалостливо заплакала.
- Да, уж! Действительно, мудак редкостный... - я поднял глаза и увидел вытаращенные глаза тетки в машине, которая с непередаваемым ужасающим восторгом пялилась в окно, смешно расплющив нос и приоткрыв рот.
- Не бзди тетка! У нас каждый день такое... - подумал я про себя, повеселел и наконец начал действовать. Достал из под сидения какой-то древний, грязный и замасленный китель, который подкладывался, когда лазили под машину при ремонте. Стряхнул несколько раз и повязал рукавами на талии девушки, и все-таки не выдержал, бросил взгляд на лобок, девка то, очень стройная и красивая, несмотря на потекшую раскраску. Получилась вполне себе юбка с запАхом и запахом соответственно. Накинул еще ей на плечи свой бушлат. А запах уже не так шибал, то ли выветрился, то ли принюхались уже.

Мишка тем временем ругался по рации с нашей дежуркой (Дежурная часть РОВД), чтобы та ругалась с дежуркой этого района, чтобы та сюда прислала машину и похоже не очень успешно. Старлей подзуживал:
- Скажи им Миша, что мы сейчас просто уедем, нам на объект надо и смена уже закончилась...
- На ты, бля, сам скажи... - Мишка в сердцах кинул гарнитуру и выскочил из машины.

Подошел мужик. Шапку и пуховик уже снял, свернул в рулон изнанкой наружу, лицо и руки оттер-отмыл (красные стали, конечно, как советский стяг). Вполне себе молодой и симпатичный, лицо правда немного запитое, перегарчик жестко шибает и трясет его не по-детски:
- Спаси-и-ибо вам девушка! Честн-н-ное слово, замерз бы нахрен. Спасли, ей богу, хоть и таким экзотическим способом... - а улыбка у него хорошая. Но! Херассе постановочка! Тут дежурный не вовремя влез:
- Ну, рассказывайте, что у вас здесь за дерьмо...нтин такой... - и очень довольный своей глупой и неуместной шуткой, расплылся в улыбке. Очень мне захотелось, как в одной известной песне: "И оба глаза лейтенанту одним ударом погасить..."

Рассказ от мужика. Бухали мы на какой-то хате, крепко бухали, но решил я утром все равно уйти. Денег ни копейки, все пропили, до дому пять остановок, решил пешком дойду, но видимо переоценил свои силы. Смутно помню, падал постоянно, а как под елкой оказался уже выпало совершенно. Замерз бы точно. Сейчас не очень холодно, минус пять где-то всего, а к вечеру до минус двадцати пяти обещают, я прогноз видел. А я, когда напьюсь сильно, сплю беспробудно часов восемь, хрен поднимешь.
Очнулся - кто я, где я, что я... - совсем не понимаю, а по лицу что-то горячее течет, приятно... Я руку поднял, чтобы понять, что же там такое, но не разобрал - щупаю - что-то теплое, мягкое, нежное, как бархат... Но тут вонь, как нашатырь в мозгах взорвалась, прочистила, так сказать. До конца все равно не очнулся, соскочил, глаза разлепил, смотрю девушка бежит, кричит, аж в ушах звенит. Думаю, случилось чего, помочь надо бы... А тело словно и не мое уже..., а тут вы... Так, что вытащила меня девонька почитай с того света...

Тут опять влез дежурный:
- Заявление писать будете? Нет? Всё, мы поехали...
- Подожди ты, а с ними, что делать? - что-то этот старлей меня дико уже раздражал.
- Не наше дело! Сами разберутся...
- Блядь! Мы не люди, что ли? Куда они в таком виде и без денег (сумка Маринки осталась в той машине). И замерзли, вон, как трясутся...
- Я сказал поехали! Приказываю!
- Иди ты нахуй, товарищ старший лейтенант. И можешь на меня рапорт писать... - Мишка не вмешивался (они с Женькой мне еще за "балюстраду" не проставились), только отвернувшись от старлея, показал у живота большой палец. Я подошел к стоящим неподалеку Маринке с Сашкой. Сашка присел на корточки и снегом оттирал Маринке сапоги, что-то негромко говоря. А та стояла, закусив уже посиневшую нижнюю губу, с глазами полными слез и мелко дрожала.
- Куда вас довезти? В клетке (кандей, собачатник - отделение в задней части УАЗа для задержанных) поедете? Грязно там.
- Да хоть на полу! Вези ко мне, тут четыре остановки всего. А Маринке в общагу в таком виде точно нельзя, там глаз столько... Заклюют потом.
- И это... Спасибо брат! Век помнить буду!

Запашок в машине чувствовался сильно, тетка уткнулась в носовой платок, да пофиг, потерпим, не маленькие... Довез я их до самого подъезда, что уж там старушки-одуванчики на лавочке подумали...

А по городу поползли чудовищные слухи про банду ментов-маньяков, которые под дулом автомата, прямо на дорогах насилуют молодых девушек, а если те с юношей, то парней намаз заставляют делать в это время...

Часть 2-я (светлая)

Много лет прошло, я уже давно в ментовке не работаю, историю эту и помнить забыл, и в Москву перебрался, как знаете. Как-то на выставке в ЕКСПО (профессиональное оборудование) подошел ко мне мужик, подтянутый и прямо пышущий здоровьем, посмотрел пристально в глаза, улыбнулся и говорит:
- Привет тезка! Вот так встреча! - а я его совсем не узнаю, хотя..., что-то в улыбке неуловимо знакомое мелькает.
- Не узнаешь? А я тебя сразу признал, я тебя и тот день навсегда запомнил, до мельчайших подробностей. Помнишь того обосранного алкаша? И как ты старлея тогда послал...
- !!!... Да, ладно-о-о... Не может быть... Действительно, встреча...
- Если время есть, пойдем кофе угощу, расскажу, что дальше было.

Далее с его слов.

Спивался я тогда реально, летел, как говорится, под откос жизни, и с нарастающей скоростью. Работал в одной шараге электриком, а коллективчик подобрался - каждый день с утра бухали, до синих соплей. Все пропивал до копейки, и зарплату, и калымы. С мамой жил в двухкомнатной хрущевке и с ее пенсии тянул, она еще уборщицей подрабатывала по вечерам. Сколько горя я ей тогда принес...

Помнишь, уговорил я тогда Маринку к себе поехать. Сказал, что мама дома, пусть не опасается, и что в общагу ей нельзя в таком виде. Да и сама все понимала. Мама нас тогда в коридоре увидела:
- Ой, сынок... - и ушла, заплакав, в свою комнату. Думала, всё, край - бомжиху привел. Дал я Марине, как сейчас помню, таблетку левомицетина и в ванну отвел, чтобы помылась, постиралась. А сам умылся на кухне с хозяйственным мылом, чай крепкий заварил, хлеб черный порезал кубиками и в духовку засунул, чтоб до сухарей зажарить.

Вышла она из ванны, развесили все на батареях, она и шапку мою постирала, и пуховик замыла. Сели чай пить. Сидим, сухарики грызем - разговариваем. И пошла у нас вдруг такая откровенность, я ей про жизнь свою никчемную, бесперспективную и запойную, она про то, как с мужиками ей не везет. Час сидим, другой. Вот так души и вывернули на изнаночку, до мельчайшего закоулочка. А мне так хорошо, спокойно, даже выпить не хочется. И она такая красивая, хоть и простоволосая, не накрашенная, в мамином стареньком халате, а прекрасней не бывает, аж до дрожи в позвонках.
Мама раз заглянула - чай пьем, другой - чай пьем. Видать успокоилась, зашла спросила, что может покормить нас? Разглядела Маринку, поговорила немного с ней и отвела меня в другую комнату:
- Какая девушка хорошая! Саша! Это твой лучший шанс жизнь нормальную начать... Хватит меня в могилу сводить - да я и сам всё понимаю, вышел на балкон покурить и сказал себе:
- Баста! Больше не пью! - что у меня совсем силы воли не осталось? Ведь спортом когда-то занимался.

Так и просидели до вечера с чаем и разговорами. Все уже высохло давно, а я никак решиться не могу. Наконец, бухнулся на колени:
- Спасла меня сегодня, не бросай дальше, дай мне шанс. Я пить брошу, вернее уже бросил, хочешь курить тоже брошу? - схватил пачку со стола и выкинул в форточку.
- Если согласишься со мною встречаться, то больше ни капли и никогда! И на мужиков твоих бывших мне пофиг... - затуманились у нее глаза слезами, вздохнула тяжело:
- Давай Саша так: Три дня, если держишься, то приходи, если нет, то выгоню сразу, пойму мгновенно. Хороший ты человек, но слабый и врать не умеешь совершенно. Если сможешь, вообще отказаться от выпивки, то может и получится у нас с тобой, если нет, то бог тебе судья, не трави мне душу... - тут у меня слезы полились, она тоже заплакала, встала на колени и обняла меня. Так и простояли неизвестно сколько времени, оба на коленях, обнявшись и ревя, как дети...

Проводил я Маринку до общежития, не было ничего, даже намека на поцелуй. На следующий день (начал с зарядки) уволился из шараги, послав всех а-ля друзей-алкашей по известному адресу. Я вам всем покажу "слабый"!
С полгода назад ходила мама к лучшему другу покойного отца, просила, чтобы взял меня на работу. У того автосервис небольшой. А я датый пришел и сказал мне тогда дядя Иван:
- Хотел я тебя на курсы автоэлектриков отправить. Голова у тебя светлая и руки золотые, но дурак ты, раз пьяный ко мне пришел. Даже в память покойного Николаича - не возьму. Пошел вон. Мать бы хоть пожалел...

Пошел я снова к дяде Ивану. Подобрал по пути кусок трубы металлической. Зашел к нему в кабинетик, он посмотрел на меня с опаской, но с интересом. Сунул ему трубу в руки:
- Дядя Ваня, я пить бросил твердо и окончательно. Возьми меня на работу. И если хоть раз от меня запашок перегара учуешь, можешь пиздить меня этой трубой сколько захочешь, слова не скажу... - дядя Иван пожевал губами, и после паузы:
- Что за ум взялся, это хорошо, только взял я уже электрика, хороший мужик, грамотный... - настроение у меня упало, но сжал зубы - не получится здесь - другое найду, но выкарабкаюсь.
- Но есть у меня идея, хочу шиномонтажку небольшую пристроить. Пойдешь? Деньгами не обижу. И строить сам будешь.
- Пойду!
- Тогда я трубу эту в рамочку в кабинете повешу.

Подначивал меня в те дни чертенок в душе: Ну выпей, хотя бы бутылочку пива, никто же не узнает. Командовал я себе тогда: Упор лежа принять! И отжимался до изнеможения, как бы себя наказывая за крамольные мысли.

Стали с Маринкой встречаться и через полгода свадьбу сыграли. Три дочки-лапушки у нас уже, но мы не останавливаемся... Ха-ха.
Через полтора года открыл свой шиномонтаж. Сейчас уже несколько и автомойки. Вот теперь планирую магазин по шинам-дискам открывать. Но не пью вообще, ни грамма - тут у нас с женой уговор жесткий, трубу я у дяди Вани выпросил и ей подарил. А Марину мама любит больше, чем меня, просто души не чает, готова на руках носить, вместе с внучками, расцвела старушка, только и слышу: Какая у нас Мариночка умница-разумница, хозяюшка и рукодельница. И сам люблю безумно, до дрожи в коленях и каждый день поражаюсь - за что мне такое счастье? Теща с тестем, тоже замечательными оказались, старенькие уже правда. Я им квартиру в пригороде купил, перевез из деревни. Всё у меня отлично - видишь, как получилось.
И с того самого дня, переломившего и развернувшего мою жизнь, понял я одну главную вещь: Люди то вокруг - в большинстве своем хорошие и помогать готовы, только самому мудаком не надо быть.

А мораль такова: Иногда кого-то надо обосрать, чтобы спасти. И фигурально, и подчас буквально.

P.S.
Вот это товарищ выдал сегодня историю! Но есть одно "но". Отвел я его в сторонку:
- Здорово! А когда ты показывал, как она бежала со спущенными штанами и издавал соответствующие звуки, я вообще чуть не задохнулся. В тебе умер великий актер! А во 2-ой части девчонки наши аж прослезились... Только вот... Понимаешь... Читал я уже нечто подобное, давно правда, у писателя... Как его там? Ну, этот, по книгам которого "Улицы разбитых фонарей" снимались.
- Ха! Ты, что всерьез думаешь, что Кивинов все байки милицейского фольклора сам придумал? Ты когда читал?
- Да, точно. Андрей Кивинов. Я его лет двадцать назад, если не больше, читал.
- Слушай, но многие талантливые писатели "в народ ходили" и сюжеты оттуда черпали. И Шукшин..., и Шолохов..., и Куприн... Да много кто. И первоисточник почти всегда неизвестен. К тому же у Кивинова в книге 2-ой части точно не было.
- Ты хочешь сказать, что первоисточник это ты?
- Ну почему именно я? Там много народа было, целых шесть человек, плюс пересказывалось это многократно, и мною, и наверняка ими. И те кому рассказали, в свою очередь, могли дальше пересказывать... Ты мне не веришь, что ли? Что это со мною было? Я тебя когда-нибудь обманывал?
- Верю! Пошли за стол...

Ладно, придется верить - друг все-таки!

5.

Было у царя три дочери, и настала им пора выходить замуж. И сказал им царь:
— Вот каждой по платочку, пусть каждая из вас взойдет на башню и бросит свой платочек, где он
упадет — там и ждет владелицу судьба.
Взошла на башню старшая дочь, бросила платочек. Упал платочек на боярский двор. Ну, хорошо —
боярыней будет. Сыграли свадьбу. Затем средняя платочек с башни бросила. Упал платочек на
купеческий двор. Тоже неплохо — купчихой будет. Отгуляли свадьбу. И вот лезет на башню,
младшая. Платочек бросила, подхватил ветер платочек и в лес унес. Идет дочь ищет платочек,
вышла на болото, а там сидит здоровый лягух и во рту платочек держит. Ну, младшая
обрадовалась: думает поцелую — принц будет. Подходит к лягуху, целует… Ноль эмоций. Еще раз
целует, опять то же самое. В третий раз от всей души целует. И тут, о чудо, молвит лягух
человеческим голосом:
— Сосать, только сосать! Заколдованный — 3.14здец!

6.

В детстве у нас дома был красивый жостовский поднос. Он стоял в буфете на кухне, а по праздникам и к приходу гостей ставился на стол под самовар. По-моему, именно этот поднос родители подарили нам на свадьбу. С годами он потерял свою функцию быть подставкой под самовар и на стол практически не ставился. Два года назад я решил использовать поднос в качестве экрана от брызг на плите. Несмотря на то, что я живу один, поднос, конечно, очень быстро покрывается грязью. Ну, протру его раз в неделю - на черном, вроде, и не видно, а ближе глянешь - уже не блестит. Два-три раза я его мыл со всякими моющими средствами, прилагая массу физических усилий. На какое-то время это почти помогало. Недавно у нас резко упало качество воды - ржавое пятно в раковине образовывалось ежедневно и ничем не отмывалось. Пока я не наткнулся на средство для пробивания засоров канализации. Ржавчина просто растворилась.
И вот сегодня я решил этим средством помыть свой поднос - помочил, налил, кинул на него губку и оставил. И забыл на часок... "Вести" закончились, я вспомнил про поднос и пошел глянуть. Снял с него губку - она снизу была черной. Это меня обрадовало - значит, грязь растворилась. И стал поливать душем губку и поднос, ну и провел губкой по подносу несколько раз. Санокс взял ВСЕ. С подноса летели черные брызги, с подноса исчезла половина цветов и золотой бордюр. И, наконец, под смытым рисунком стал проступать изначальный поднос - какого-то синего металлического цвета.
Теперь поднос выглядит примерно, как древняя икона до реставрации, но я не расстраиваюсь - дочь у меня - художница, надеюсь привлечь для нанесения нового высокохудожественного букета.

7.

Я давно уже хотел рассказать, как чуть антисемитом не стал.

А дело было так, в конце девяностых, пригласила меня на свою свадьбу одна девочнка, которую я знал еще с Казани. Свадьба была в Нью Йорке, я сам в то время под Вашингтоном жил. Навыков езды на более-менее далекие расстояния у меня на тот момент не было практически никаких, но я ж олень! Купил карту, сверился с ней, в машину прыгнул, и покатил, а че, дескать, все ж понятно, пилишь по 95-й, она тебя в Нью Йорк и привезет. По моим подсчетам выходило, что приеду я около 9 вечера.

Значит, еду себе с ветерком, никуда не сворачиваю, вот Мэриленд проехал, Делавэр, ага, тут какая-то развилка на какой-то Нью Джерси тёрнпайк, нахуй его, я ж по 95-й еду, ага, вот и небоскребы какие-то появились, зашибись, даже быстрее приеду, чем планировал! Единственно непонятно, с каких это пор Нью Йорк у нас в Пенсильвании оказался? Ладно, останавливаюсь, сверяюсь с картой. Приехал, оказывается, блять, в Филадельфию. Еще раз пялюсь в карту, и до меня доходит, что тот самый Нью Джерси тёрнпайк тоже 95-й обозначен, а я упиздрячил по другой 95-й в совершенно ненужные мне ебеня.

..До молодоженов я все-таки добрался, правда не в девять вечера, как планировал, а в три часа ночи. Они жили в северном Бронксе, в замечательной такой трехкомнатной сталинке. Пришел, на шестой этаж поднялся, это в три ночи, в дверь - дзынь-дзынь. Выползла заспанная Маринка (невеста), спрашивает: "Ты куда потерялся? Мы уж думать не знали что! Ладно, проходи на кухню, сейчас покормлю тебя".

Я прошел, только жрать пристроился, как маринкина мамаша выбегает (она тоже на свадьбу дочери прилетела из Казани) И давай мне по-одесски, почему-то, объяснять, как я нехорошо поступил – де у ее дочки свадьба, а я приехал бог знает когда, и вообще, где меня черти носили!... Я от греха подальше убрался на боковую в отведенную мне комнату.

С утра же я познакомился со Славкой-женихом. Классный пацан оказался, из Минска родом, они, как выяснилось, с Маринкой бог лет знает сколько назад в Артеке познакомились. Все, дела поправились, теперь на свадьбу!

А свадьба классическая, еврейская.

Точнее, я представления не имею, как должна выглядеть классическая еврейская свадьба, но поехали мы не в синагогу, а в какое-то специально снятое для мероприятия заведение.

Собрались гости, пришел рабай. И тут Славка меня спрашивает:

- Володь, не примешь участия? Нас сейчас рабай благословлять будет, нужно чтоб четыре парня над нами с Мариной в это время балдахин держали.

- Да, блин, о чем речь, Слав, конечно подержу!

Он мнется, потом добавляет:
- Володь, я знаю что ты не иудей, но у нас традиции, ты не откажешься кипу надеть?

- Слав, блин, да о чем разговор, конечно не откажусь! – и приляпал себе эту шапочку на макушку.

Тут надо сказать, что макушка у меня тогда была сильно волосами заросшая, очень сильно. Она и сейчас почти такая же, в общем, маленькой шапочке на ней держаться сложно. Ну откуда ж я мог знать, что ее нужно было булавкой прикрепить?! Вот и не прикрепил.

А потом началась торжественная часть церемонии. Насколько я помню, это происходило так: нам, четырем мужикам, выдали по шесту, мы вышли на сцену, потом на на шесты надели и тщательно (гы-гы) прикрепили поверх какое-то покрывало, мы торжественно встали, а под покрывало зашли жених с невестой.

К нам поднялся рабай и начал свое благословение...

Минуты две я его проникновенно слушал, а потом понял, что что-то пошло совсем не так.

Не так пошло в двух местах. Во-первых, я вдруг понял, что мой шест нифига на покрывале не закреплен. Во-вторых, предательская шапочка начала с меня сползать.

А рабай благословлял.

От мысли, что сейчас может произойти, мне откровенно подурнело – шапочка с меня падает, в руках незафиксированный шест, если я пошевелюсь, то весь балдахин перед толпой гостей рухнет на жениха с невестой.

Такого позора ни для себя, ни для хорошей девчонки Маринки и не менее замечательного парня Славки я допустить никак не мог. Я вцепился руками в шест и принялся балансировать талией. От падения шапочки я решил спастись наклоном головы вниз. С шапочкой помогло, но от такого напряжения у меня с носа начал капать пот.

А рабай все благословлял.

Наверное, он много правильных и умных слов успел наговорить за это время, но я ничего не услышал и не увидел. Точнее, я всю дорогу смотрел на натекаюшую с моего носа лужу на полу, а мысли мои были заняты одним: как бы не уронить балдахин на Маринку со Славкой.

И, я выстоял-таки!

Потом уже я вычислил, что рабай благословлял молодоженов 45 минут. Я никогда не думал, что у меня есть такие эквилибристские способности и стойкость, ну так вот, тогда и узнал.

А потом мы перешли к светской части свадьбы, и Маринка в какой-то момент пригласила меня потанцевать. Я попробовал поднять сначала левую руку, потом правую, и вежливо отказался. Она офигела, спросила, что случилось? Я тут ей вежливо и рассказал, что случилось.

Она поржала, потом сказала что я ей этот танец останусь должен, да я и не против был. И потанцевали-таки мы с ней, десятком лет позже: она ко мне в гости заезжала, не одна, конечно. Со Славкой и четырьмя замечательными детишками, что у них с той поры народились.

Так что антисемитом мне стать так и не удалось, но чтобы я еще хоть раз в жизни принял участие в еврейской свадьбе?!...

..А да куда мне деваться, приму, конечно, если позовут, не обижать же молодых.

9.

У меня родители чуть не развелись через три месяца после свадьбы.
Пошли на свадьбу же к маминой подружке. Стоят все, ЗАГС, ту-ру-рум, тетенька торжественно объявляет: "(условно) Таня Плешакова выходит замуж за (условно) Васю Лысянского..." и непроизвольно делает паузу. Половина гостей гулко давит смешок, и в воздухе повисает пробурчанное под нос моим папенькой: "...и оба берут фамилию Парикевич".

10.

Довелось мне как-то "пеленгами" поторговать, это российские уоки-токи такие, появившиеся на заре дикого капитализма, сразу после распада СССР. До сих пор с удовольствием об этой авантюре вспоминаю.

Дело было в 92 году. Идея спекуляций тогда просто висела в воздухе, с ней носились все. И вот как-то, прихожу на родной химфак казанского университета, ко мне подбегает наш сотрудник, и с безумными глазами рассказывает о том, как выгодно он продал пару "пеленгов" в Ленинграде.

Ееее, "с выгодой"! Посыл я получил сразу.

Пару слов о самих "пеленгах". Это были мини-радиостанции, продукция соседнего зеленодольского завода (Зеленодольск - город-сателлит Казани). Работали эти "радиостанции" метров на сто, не больше, то есть проку от них не было никакого, докричаться на таком расстоянии и так можно. Но! В Ленинграде ведь берут, мне ж сотрудник наш так сказал!

И я с этой абсолютно безумной идеей прибежал к своему другу и коллеге по фехтованию, Олегу. Олег был фарцовщик тертый, но немножко не от мира сего. На поездках по соревнованиям в Польше он уже скопил изрядный капитал, почти тысячу долларов, и собирался брать машину, но то, что имелось в предложении за эти деньги, его не устраивало. Поэтому меня он поддержал сразу и безоговорочно, и всю эту тысячу мне тут же вручил для обмена на рубли.

Барыг-валютчиков среди знакомых у меня хватало, и буквально через пару часов я завалился к Олегу уже без долларов, но с баульчиком, набитым ими, законными средствами платежа на территории Российской Федерации. По выгодному курсу поменял, то-то этот болван тогда обрадовался.

Теперь, значит, надо брать "пеленги".

Где брать? Магазинов с радиотоварами в Казани тогда было немного, обзвонили мы их быстро, договорились об имеющемся в наличии продукте, и скупили все, потратив на это примерно сотню долларов.

Отлично, сто долларов на мусор мы спустили, но куда девать оставшиеся 900?

Олег идеей разродился сразу: "а чего" - говорит, - "нам на сам завод в Зеленодольск не позвонить?" И тут же и позвонил. В запасе на заводе никаких "пеленгов" не нашлось, но пообещали, что их для нас настряпают в кратчайшие сроки. И, действительно, настряпали. Примерно треть была неработающей, о чем нас честно предупредили, но мы выкупили все - на 825 долларов. На оставшиеся 75 мы купили сигареты Данхилл с белым фильтром (где-то такой выброс случился), и со всем этим добром поперлись в Ленинград.

К нам присоединился мой однокурсник, Женька. Не по коммерческим делам, а родню проведать в Питере, там у него тетка жила, ну и вообще прошвырнуться.

И вот, приезжаем с утречка на Московский. Два придурка и один к ним присоединившийся. Точнее так, два придурка, один присоединившийся, и три чемодана размером с придурков, туго набитые "пеленгами". Осчастливливать северную столицу явились, значит.

С делами решили не затягивать, и сразу поперлись на рынок. Это мы с Олегом, в смысле, поперлись, Женька, как единственный в своем уме, к тетке поехал.

Вот, убей бог, не помню я название того рынка, наверное "Удельный", я просто не помню точно. Но выглядел этот рынок абсолютно как "поле чудес" в той самой известной стране, где из золотых монет деревья растут. То есть, это было бескрайнее унылое полуболото под таким же унылым небом. На поле хаотично колготились торгующие бог знает чем, и покупающие бог знает что. "Пеленгов" среди ассортимента барахла, правда, не наблюдалось, что нас с Олегом несколько приободрило.

Мы раскинули свои чемоданы посреди более-менее мелкой лужи, и принялись торговать.

Первые два часа дела у нас шли хорошо. В смысле, они шли хорошо как у Буратины, который только-только свои монетки посадил: нашими "пеленгами" никто не интересовался, правда какой-то грузин обратил внимание на Данхилл.

- Филтыр красний, да? - спросил он.
- Нет, белый, - с достоинством, как и положено коммивояжерам, ответили мы хором.
- Два тагда дай, - сказал грузин. - А это у вас щто? - спросил он, разглядывая как таракана "пеленг".
- А это "пеленг", - все также хором ответили мы. - Это радиостанция такая, по ней разговаривать можно.

Как по "пеленгу" разговаривать можно, мы тут же продемонстрировали, но то шипение, что нам удалось извлечь из окаянных коробочек, почему-то грузина ни в чем не убедило.

- Гаварыт далеко? - посомневался грузин.
- Да, далеко, на сто метров! - жизнерадостно сообщили мы.
- Нэт, сто метров это нэдалэко, - попрощался с нами грузин.

Становилось ясно, что без каких-то кардинальных действий торговля не задастся. Кардинальные действия были произведены: на выручку с Данхилла мы купили у какой-то тетки пива, которое тут же и выбуздыряли. Утолив жажду и несколько приободрившись, мы решили, что наши "пеленги" вовсе не на сто метров берут, а может даже на все двести, а то и триста. Олег, известный креативщик, решил этот прогресс в области радиотехники разрекламировать, и соорудил из подручных средств плакат: "Военная радиостанция Пеленг - берет на 300 метров!" Потом подумал, жирно зачеркнул цифры "300", и написал снизу словами: "На пятьсот".

После такого творческого апгрейда "пеленгов" торговля у нас пошла живее: люди стали к нам подходить, да и то, в те времена ведь идиотов парами не так часто еще показывали. Короче, к вечеру мы продали пар пять, что соотносилось с общим объемом закупленного товара примерно как чайная ложка с кастрюлей.

Олег почему-то приуныл.

Я, честно говоря, тоже. Хоть деньги были и не мои, но работали-то мы на условии, что все - и выручка, и потери пополам. А пятисот долларов у меня не было, от слова совсем.

Но ни теряться, ни подавать вида, что что-то идет не так, ни в коем было случае нельзя.

Поэтому я со всей дури ебнул Олега по плечу, и объявил:

- Да кто при такой погоде что у нас с тобой купит? Поехали в Москву, там теплее!

А тут и Женька подтянулся. Так что упаковали мы свои чемоданы, и двинули в первопрестольную.

В поезде на Москву, главным образом для того, чтобы сбить Олега с унылых мыслей, я принялся разрабатывать генеральную коммерческую стратегию: "дескать, давайте так - двое продают, а один вроде как приценивается, а заодно и товар нахваливает..."

Олег взбодрился: "А что, мысль!", - говорит. "Только антураж навести нужно, чтоб поверили."

На том и договорились. По приезду в Москву, мы с нашими чемоданами пришли к Гуму, Женьку оставили покараулить на улице, а Олегу приобрели белый пиджак с такими же белыми штанами, которые он тут же на себя и напялил.

Где и как торговать в Москве нам было неизвестно, поэтому далеко мы никуда не пошли: встали в каком-то подземном переходе за музеем Революции среди толпы таких же коммерсантов, торгующих бог знает чем.

Встали я и Женька. А Олег пошел на первый круг в роли покупателя-зазывалы.

Толкотня в том переходе была дикая, просто столпотворение. И вот этот момент надо было видеть. Мы с Женькой, разложив "пеленги" на газетке, стоим, прижатые толпой в угол, и вдруг к нам подходит ОН.

Олег был великолепен, и ничем не отличался от Остапа Бендера. Как он умудрялся идти такой вальяжной походкой в этой толкучке, я не знаю, но у него получалось.

И вот, первый заход:

- А что это вы тут такое продаете? - спрашивает Олег.
- Это, молодой человек, "пеленги", военные портативные радиостанции, улучшенный аналог западных Уоки-Токи - отвечает Женька, картавя и интеллигентно поправляя очки.
- Да, я слышал о них, - хорошо поставленным опереточным баритоном гласит Олег. - А далеко ли они работают?
- От пяти до десяти километров, - сообщаю я.
- А сколько стоит? - интересуется Олег.
- Восемьсот рублей пара, - делюсь я ценной информацией.
- Так дешево?! - изумляется Олег, - Тогда заверните парочку...

И тут толпа озверевает. Натурально, без всяких дураков. Нас обступают, начинают лапать "пеленги", кто-то под шумок пытается спиздить парочку, что немедленно пресекает бдительный Женька...

За первые полчаса мы продали двадцать пар, за вторые - сорок. Через два часа у нас не осталось ни одной работающей пары, но по-прежнему оставался один чемодан брака.

Надо сказать, что во время торговли Олег не забывал нас с Женькой снабжать пивом, поэтому дальность действия наших "пеленгов" постоянно увеличивалсь, благо, проверить их в подземном переходе было негде, а также увеличивалась и цена.

К часу дня у нас уже не было ни одного работающего аппарата, но зато был здоровый мешок денег, и оставался чемодан брака. Парочку "пеленгов" у нас все же спиздили, но мы не сильно из-за этого расстроились.

А вот с браком расставаться не хотелось, уж больно хорошо торговля шла. Олег нашел решение моментально, и прямо на месте. Он пошнырял вокруг, обнаружил какую-то контору, в которой имелось самое на тот момент для нас главное - транзисторы, паяльник, канифоль и припой.

Заплатил в той конторе пятихатку какому-то дяденьке, и получил за нее рабочее место сроком на три часа. С паяльником лучше всех из нас троих управлялся я, поэтому торговля осталась на Женьке и Олеге, а я принялся чинить.

Никогда в жизни я не паял так быстро. На одну коробку у меня уходило от силы пару минут, потом, когда приноровился, дело пошло еще быстрее.

К семи вечера мы распродали все. Пару десятков абсолютно непочинябельных "пеленгов" мы впарили какому-то барыге, который очень впечатлился нашим успехом, за полцены. Полцены в данном случае означает триста процентов того, во что они встали нам.

Заработали нехило, чистой прибыли было больше 3 тысяч долларов. Это все, за вычетом расходов на пиво, мы честно поделили на троих.

Я свои деньги грохнул на День рождения, на котором очень близко подружился со своей бывшей одноклассницей. Сейчас эта одноклассница - мать моего сына, а по совместительству - моя жена. На следующий год у нас с ней серебряная свадьба.

А вот Олег, болван, машину так и не купил. Вместо этого он все кровно заработанные потратил на собственную свадьбу с девицей, которая на тот момент являлась его ангелом, и вообще самой прекрасной женщиной на земле. Я аж даже позавидовал тогда, что он такое сокровище в этой своей Наташке разглядел.

Через два года Олег развелся, получив со сдачи дочку, в которой он, правда, души не чает.

Дочка эта, кстати, недавно сама замуж вышла.

А Женька, ну что Женька? Живет в Бостоне сейчас, профессор. Мы с ним перезваниваемся, иногда друг друга навещаем. И когда напьемся, с удовольствием вспоминаем наши "пеленги".

11.

Недавними историями про служителей культа напомнило такой забавный случай.
Несколько лет назад я посещал одни курсы и раззнакомился с другими сокурсниками. С кем-то знакомство было шапочным, привет-пока, а кое с кем сложились достаточно близкие дружеские отношения. И вот один из таких товарищей (на десяток лет старше меня) и говорит мне, я тут свадьбу решил справить через пару недель, приходи - гостем будешь.
Я в непонятке, раз - он давно благополучно женат, у него трое детей, старшим двойняшкам уже лет 8 или 9, два - отношения у него с женой самые что ни на есть замечательные, ну и три - обычно на свадьбу за пару недель не приглашают, и особенно устно. Я ему и говорю " конечно прийду, буду рад, но вроде бы ты уже женат, или как в поговорке "раз старик свою старуху променял на молодуху, это не лихачество, а борьба за качество." Да нет говорит, "жена вроде та же самая, а вот оказывается она мне не жена." Я ещё больше запутался. "Ты женат, я же точно знаю что свадьба у тебя была." "Свадьба была, а вот не женат" отвечает. И рассказал вот что.
Теперь небольшое отступленьице. В США как такового ЗАГСа нет. Если люди хотят сочетаться браком то есть два основных варианта. Сначала подают запрос-заявку на женитьбу в своем графстве, а потом, когда приходит ответ и соотвествующие регистрационные бумаги можно 1) пойти в суд и просто расписаться перед судьёй или отвественным лицом (это менее популярный вариант) и оставить регистрационные бумаги там; или 2) справить свадьбу где церемонию будет проводить пастор, раввин, поп, имам, итд. Обычно в таком случае проходит религиозная церемония брака в церкви, синагоге, мечети, итд, а после неё молодожёны отдают регистрационные бумаги священнослужителю и он их заполняет и потом сам отсылает в соотвествующее управление в столице графства. Ну а потом уже идут и справляют праздник в ресторане или банкетном зале или еще где-либо.
Мой товарищ с супругой (точнее не супругой) в свое время поступили как и большинство, т.е. выбрали 2-ой вариант. Поженились в церкви, пастор их благословил, поцеловались, муж и жена - ура, ура, ура. Ну а потом праздник, ну и после медовый месяц конечно. И зажили они счастливо, через определённый срок дом купили, детей родили, всё как у людей. Единственно, она фамилию решила не менять, оставила свою.
Дети растут, они счастливо живут, и решают они что неплохо бы на отдых за границу в Мексику съездить. А для этого паспорта нужны, им и детям соотвественно. А надо сказать, что у большинства (чуть ли не у 80%) американцев паспортов нет, ибо не нужны они совсем внутри страны, водительские права самый главны документ. А за границу большинство не ездит.
И тут приходит им ответ, вот ваши паспорта, мистер и миссис, а детям мы сделать не можем, ибо вы нам лгали на паспортной заявке для детей. Никакие вы не муж и жена. Как так? А так... После долгих мучительных разговоров выясняется, брак их никогда не был в их графстве зарегистрирован. Они к пастору, что за чума?
Пастор, в непонятке, у меня всё чётко, как в банке. На каждый брак что я проводил, я папочку держу, фотки там, копии сертификатов, итд. Вот ваша папочка, открывает и выпадают оригиналы регистрационных бумаг. Пастор после брачной церемонии посетил и свадебное празденство и чуть чуть принял лишнего и ... забыл бумаги отослать. Так что свадьба была, а брака не было.
Ну они увидели что паспорта во время детям теперь никак не сделать, ну и отменили поездку. А на сэкономленные деньги, решили ещё раз свадьбу свою отпраздновать, только в этот раз убедиться что пастор бумажульки не забудет отправить куда надо. Мексика, на то она и Мексика, никуда не денеться, а вот справить ещё раз свадьбу с любимым человеком, да ещё раз собрать друзей и родственников, да ещё что бы дети присутствовали - разве это не в 10 раз круче?
Так что если жизнь раздала тебе лимон, то не кривься, а попроси текилу и соль и ПРАЗДНУЙ ибо жить хорошо и жизнь хороша. А с любимым человеком рядом - ещё лучше.

12.

В 2 часа ночи с неизвестного номера приходит эсемеска: «Алешин, зайди в Одноклассники». Обычно я не сплю в это время, посидеть до утра за компом – святое. Заинтригованный, вспоминаю пароль от Одноклассников, захожу туда и вижу сообщение от одноклассницы Ленки Ефременко: «Не спишь? Можно тебе сейчас позвонить?»
Вообще-то я не люблю ни с кем разговаривать, тем более по телефону, тем более в 2 часа ночи, тем более со своими одноклассницами (список «тем более» можно продолжать), но, влекомый любопытством, пишу: «да не вопрос, звони, Лен».
Звонок.
– Алё-о-о-о-о-ошин, приве-е-е-е-е-ет!!! – слышу голос из дремучего прошлого с типичным южнорусским гэканьем, по которому сразу ясно, что «а девочка пьяна». – Алёшин, мы тут со Славкой Гурьяновым сидим, сексом занимались только что, Алёшин, ты скажи ему, что мы с тобой не трахались! А то он мне не верит!
– Да трахались, – басит качок Славик на заднем фоне.
– Со Славкой?! – несколько удивленно переспрашиваю я. Дело в том, что у Гурьянова вообще-то молодая жена и двое сыновей в Москве, да и у Ленки в ее Краснодаре взрослая дочь и муж еврей.
– Нет, – говорю, – Слав, у нас ничего не было.
Действительно, это и сексом-то назвать нельзя, что у нас когда-то было: за час до того, как я уйду в армию, в комнате, где спало двенадцать человек, какие-то 15-секундные барахтанья…
– Не было, – говорю, – ничего!
– Конечно, не было, – трещит Ленка, – а он не верит!
Ефременко – и все это в школе знали, – преследовала меня года три в старших классах, но я был неприступен. Я вообще не смотрел на своих одноклассниц как на женщин; правда, на выпуском я слегка приударил за Катькой Поярковой, так уж она преобразилась в ярко-красном коротком платье, открывшем ее загорелые спортивные ножки. Уже спустя 3 года я узнал, почему сразу после того памятного выпускного Пояркова неожиданно исчезла с моего горизонта: оказывается, Ефременко устроила драку и пообещала Поярковой изуродовать ее на всю оставшуюся жизнь, если та от меня не отречется.
– Алешин, ну скажи ему еще раз, что мы с тобой не спали! Представляешь, он меня к тебе ревнует! Мы с ним решили жить вместе, кстати!
– Круто, – говорю, – а у вас же семьи у обоих вроде бы?
– Да нет, он, считай, уже развелся, собирается в Новороссийск переезжать. Я тоже разведусь. Ну скажи ему еще раз, что мы не трахались!..
– Нет-нет, Слав, никогда, ты же знаешь, что я не стал бы тебе врать! Ну поздравляю вас, офигеть!
– Ну вот и я ему говорю! Не трахались мы! Спасибо!
– Да трахались, – опять миролюбиво басит на заднем фоне Славка, полковник в отставке. – Кому вы рассказываете.
– Ой, опять заладил!.. Ну ладно, Максим, приезжай к нам на свадьбу! Приглашаем!
– И Славик тоже приглашает? – спрашиваю на всякий случай. – Ну вы крутые, конечно, ребята, поздравляю еще раз!
История эта меня, надо сказать, зацепила: вот это поворот, оба бросили свои семьи и сошлись через 28 лет после окончания школы! Я вот считаю себя уже староватым для подобных поступков.
Пару дней назад написал Ленке в Одноклассниках: ну что, скоро свадьба-то?
– Ой, Максим, – ответила мне Ленка со множеством смайлов, – даже вспоминать смешно. – Славик со своей опять сошелся, та приехала с детьми типа папу повидать, ну а Славик он же такой слабохарактерный… Так эта тварь потом еще мне сюда писала, что я семью разбиваю! Вот это уже не смешно, пришлось просить Славку, чтоб он на место поставил свою половинушку… Да и я замужем уже 24 года, коней на переправе, как говорится, не меняют... В общем, все счастливы! Слушай, скажи, кстати, моему мужу, что мы с тобой не спали, он мне надоел уже!
– Ага, – говорю, – обязательно скажу. Ну давай, удачи тебе!
Вот так история, охренеть!

13.

Мое самое запоминающееся путешествие на самолете.

Мы вчетвером – я, жена и еще две женщины-родственницы – летели к нашему сыну на свадьбу, которую тот решил устроить на берегу океана в Пунта-Кане (Доминиканская республика). С самого начала мы опасались, что что-то может пойти не так. Первые подозрения начали закрадываться в мою голову, когда за несколько дней до полета отменили наш рейс через Шарлотту, с ее маленьким и достаточно удобным аэропортом, на рейс через Майами, где в аэропорту сам черт ногу сломит. Причем всего около часа между рейсами. Я созвал совет. Вероятность если не опоздать на стыковочный рейс, то по крайней мере потерять багаж возрастала в десятки раз. Обсудили варианты. Взять весь багаж с собой в самолет невозможно – платья и костюмы, как на саму свадьбу, так и на каждый день встреч с кучей родственников занимали много места, плюс все пляжные причиндалы. Взять минимум с собой не имело смысла – на свадьбу в минимуме одежды не пойдешь. Решили сдать все в багаж и ехать на авось.

И вот день вылета. Самолет – припаркованый, ждет нас. Рейс – по расписанию, посадка прошла гладко. Начали отруливать даже на несколько минут раньше. Все чистенько-гладенько. Неужели пронесет? Не пронесло. Не успев отъехать от терминала, самолет вдруг остановился. Минут через десять прошло объяление – «извините, нужно провести сервисные работы». Ну да, ночью у них на это времени не было. Через 30 минут – «все работы проведены, ожидаем разрешения на вылет». Так, еще есть надежда. Через 20 минут – «разрешение получено», еще через 10 минут – «мы долго стояли, нам нужно дозаправится». Пока стояли, до них не дошло, что керосин расходуют. Наконец, с опозданием более часа мы вылетели.

Надежда на опоздание стыковочного рейчас не оправдалась – тот самолет улетел до того, как мы приземлились. Вся толпа с нашего самолета рванула менять билеты, создав там громадную очередь. Около очереди на стене читаю – звоните по телефону ... . Звоню, попадаю на авиалинию, рейсов сегодня в Пунта-Кану больше нет, меняю билеты на Санто-Доминго вечером в 5 часов. Звоню в транспортную компанию, которая должна была встретить нас в Пунта Кане, пытаюсь договориться, чтобы встретили нас в Санто-Доминго. С трудом понимаю их спанглиш. Наконец-то пообещали за дополнительные деньги – ехать до курорта из Санто-Доминго гораздо дальше. Ага, а где-же наш багаж? Идем искать наш багаж. Его нет – крутится где-то в дебрях аэропорта. Пытаемся выяснить, как его отправить в Санто-Доминго. Все служащие аэропорта говорят друг с другом по-испански. А я думал, я все еще в Америке. Наконец один из них говорит, вам нужно оформить вот Это (чего я не понял), но он взял и на листочке Это написал и еще написал какие-то номера. С этим листочком мы еще поколесили по аэропорту и нас убедили, что вот Это сделано. Мы не сильно поверили, поэтому я перед посадкой подошел к агенту и попросил проверить, погружены ли наши чемоданы на этот самолет. Она чего-то там пощелкала и уверила нас, что да, чемоданы на самолете.

Вроде все образуется. Готовы к посадке. Но... самолет задерживается на час, на два, на три. В конце концов информация о рейсе исчезает вообще со всех табло и из всех самолетных баз данных. Народ в непонятках блуждает по терминалу. Дело к вечеру, терминал пустеет. Подлетает какой-то самолет, выгружает пассажиров. Еще час. Наконец-то объявляют нашу посадку на этот самолет. Время уже после 9-ти. Народ быстро грузится в самолет. Когда-же все это кончится! Сидим. Объявление – «извините самолет сломался, но к счастью у нас тут стоит другой, куда мы сейчас будем пересаживаться.» Почему бы не сесть в тот самолет два часа назад? Ну ладно, вылезли, подготовили нам второй самолет, залезли и наконец-то летим.

Прилетаем в Санто-Доминго. Багажа нашего, естественно, нет. Потеряли. Где он – никто не знает. То есть все наши потуги направить его из Майами в нужное место провалились. Но полночь, надо ехать. К счастью, транспортная компания нас героически дождалась. Погрузились, едем. Водила по-английски почти не говорит, но я как-то выяснил у него, что ехать два часа. Минут через 40 кто-то из женщин говорит – ну вот, едем быстро, будем раньше, чем через два часа. Накаркала. Только она закончила эту фразу, мотор начал издавать громкие и неприятные звуки. Водила сбавил скорость, но не остановился пока не проехал еще с полкилометра. Остановился у дежурящей полицейской машины. Объяснил мне, что для безопасности. Окей, мы в незнакомом государстве, ночью, посреди какой-то пустыни, со сломавшейся машиной, да тут еще и о безопасности волноваться надо! Водила сказал, что другая машина скоро будет. Скоро – это когда? Выслали из того-же Санто-Доминго, что в 40 минутах о нас. Дождались другой машины, погрузились, едем. Наконец-то подъезжаем к курорту. Выгружаемся, отпускаем водилу, идем устраиваться. Мужик на ресепшн спрашивает меня какой-то ваучер. Потом долго на меня смотрит и говорит – а вы ребята не в тот курорт приехали. Видимо, водила перепутал. У меня уже как спортивный азарт разыгрался. Ну что еще может пойти не так! К счастью, наш курорт был недалеко. Мужик организовал нам гольф-карт, довезли до нашего отеля. Устроились, завалились спать.

На утро у женщин – полная паника. Нужно встречаться с огромным количеством старых и новых родственников, а багажа – нет. Надеть – нечего. В дорожной одежде в 30-градусную погоду даже на улицу не выйдешь. Звоню в авиакомпанию – «мы ваш багаж найти не можем». Раз не могут найти, значит и не пошлют. Значит сегодня мы его вряд-ли получим, а завтра – вообще свадьба. Отправляю свою команду в маленький магазинчик гифт-шоп на курорте. Говорю – покупайте все, что увидите. Проведя там час и потратив около тысячи баксов, женщины немного воспряли духом. Хоть было в чем пойти на завтрак и на пляж. Но все потуги найти багаж проваливались – в авиакомпании его не могли найти. Подключил администрацию отеля – звонить в местный офис авиалинии чтобы общались на одном языке. Безрезультатно. Пришлось своим пообещать, что если вечером багаж не придет, всех завтра утром повезу в Пунта-Кану покупать новые свадебные наряды.

Наш багаж авиалиния так и не нашла, он сам прилетел, причем в Пунта-Кану, а не в Санто-Доминго, и к вечеру был доставлен к нам на курорт. После этого все начало приходить в нормальное русло, и свадьбу сына, и весь остаток отпуска мы провели прекрасно, постепенно забывая о наших злоключениях. А товарный чек на наши покупки в гифт-шопе я потом отправил в авиалинию и примерно через месяц они мне прислали компенсацию – чек на всю сумму и письмо с извинениями. Ну что с них еще взять?

14.

Проблемы коммуникации или как начинаются драки (один пример).
Я тамада, провожу корпоративы, там, свадьбы разные, но разговор не обо мне.
Давным-давно пригласили провести меня свадьбу в одном из посёлков. Праздник идёт, музыка играет, гости веселятся. В один из перерывов между застольями наблюдаю такую картину: стоит толпа парней и внимательно слушают какую-то историю, видимо что-то интересное рассказывают. А рассказчик вошёл в раж, ничего не замечает, весь в своём повествовании. Для придания красочности своей истории, активно применяет ненормативную лексику и жестикуляцию, по-простому – машет руками.
Как говорится: ничего не предвещало беды.
Но вернёмся к нашим героям. В один из моментов, парень делает очередной широкий жест руками и произносит неопределённый артикль «БЛЯ», исключительно для связки слов. Рассказ продолжается дальше. И всё было бы хорошо, если бы не девушка, которая в тот самый момент проходила мимо. Парень случайно задел своим жестом её пятую точку. То ли в биографии девушки что-то было, то ли в мечтах, но она услышала только то, что хотела услышать. А именно слово бл@дь. Сопоставив звуковую информацию и тактильные ощущения из района пятой точки со своей жизненной позицией, она сделала правильный, с её точки зрения, вывод: её принимают за девушку лёгкого поведения. Не откладывая дело в долгий ящик, девушка побежала устраивать истерику своему молодому человеку на тему: меня здесь принимают за путану, причём вся мужская часть свадьбы, включая глухого дедушку со стороны жениха. И если ты сейчас не проявишь свои джентльменские качества и не вызовешь обидчика на дуэль, не отомстишь за поруганную девичью честь, то меня, до окончания свадьбы, три раза поимеют все мужчины на этом празднике, включая глухого дедушку со стороны жениха.
Спутник обиженной девушки, переварив информацию и воспылав праведным гневом, стал предъявлять претензии обидчику, в основном руками, иногда ногами. Та группа молодых людей, которая внимательно слушала рассказчика и была на грани оргазма от предчувствия, что вот-вот в рассказе наступит развязка, осталась недовольна грубым прерыванием повествования и стала возражать агрессивной стороне и приводить свои аргументы в виде прикосновений кулаками к его лицу. С разных сторон послышались реплики, которые сводились к одной мысли – наших бьют. Свадьба разделилась на два лагеря. Снимались пиджаки, закатывались рукава, принимались боевые сто грамм, парни накручивали себя, девушки визжали и бросались на парней, типа – не пущу на войну, там и без тебя разберутся. Общим решением, а также с команды заведующей колхозной столовой, которая гаркнула: «Пошли все ВО-О-ОН!», было принято решение, генеральное сражение устроить на улице. А что же с обиженной девушкой, спросите вы? Да ничего. Насладившись произведённым эффектом, она пошла и устроила истерику невесте, подёргала её за причёску, устала, забрала своего бойфренда и удалилась.
Побоище длилось минут двадцать. Когда количество синяков и разбитых носов достигло достаточного количества, когда были выбиты стёкла у пары машин и несколько зубов у разных людей, опять же решили разобраться в причине конфликта, а разобравшись, вернулись в помещение столовой. Дамы, вытирая кровь у своих кавалеров и прикладывая холодные предметы к синякам, смотрели на них с восхищением. Кавалеры делились впечатлениями, подчёркивая свои подвиги и принижая удаль соперников: «А я ему…». Далее были сцены примирения сторон, массовое братание, выпивка на брудершафт. Всеобщие танцы. Даже невеста, не обращая внимания на испорченную причёску, веселилась от души.

15.

Поменять??

Кто как пережил недавний массовый психоз из-за обвала рубля?
Когда те, кто пожирнее, бросились в банки скупать валюту (страха иудейского ради), а те что попроще, в отчаянии понеслись сметать айфоны и телевизоры в сетевые магазины. Ну вы сами всё видели.
Так вот, расскажу как у меня было:

Значит, прихожу я в тот день домой, моя меня встречает, а глаза у самой как два блюдца. Видно, что уже с подружками всю эту хрень обсудила, телека насмотрелась и сама уже в каком-то трансе находится.

- Мол, давай, дуй обратно в гараж за машиной, время нельзя терять, срочно в М-Видео едем!!
- Нахрена, интересуюсь я, нам в М-Видео-то?
- Да, как нахрена!!! Ты, что не понимаешь, что рубли надо срочно скидывать, завтра всё в два-три раза подорожает!! Мы как потом жить-то будем??!!
- В смысле, отвечаю, как жить? Как жили так и будем, чего у нас нету-то?
Она мне:
- Да, много чего нету!! Ленкин вон плазму по старой цене выхватил, она посчитала - семьдесят тысяч сэкономил!! Давай хотя бы машинку стиральную поменяем!!! Вечно у нас всё не по-людски получается!!!
- Чего, спрашиваю, её менять-то, вот же вроде стоит.. Симменс...
Она аж взвизгнула:
- Как чего!? Она ж у нас совсем старая, ей пятнадцать лет уже, нам на свадьбу ещё дарили!!! Забыл что ли или издеваешься!!!??

Тут уж я не выдержал.
Слышь, говорю, дорогая, так и ты у меня уже не новенькая, может тогда и тебя заодно.... как ту конягу на переправе?
- Чего заодно? - не поняла она.
- Так поменять тоже заодно, отвечаю, ты ж вроде тоже получается не новенькая, как никак пятнадцать лет уже прошло..

Ну всё, греческая трагедия. Жена в слезах убежала в спальню горевать, а я за компьютер уселся.
Проходит минут пятнадцать, смотрю, реветь вроде перестала, на кухню пошла. Но видно, что дуется ещё сама как на последнем месяце.
А я сижу себе пасьянс раскладываю.
Минут двадцать ещё проходит, гляжу, нарисовалась и давай сзади лезть, обниматься.
- Пойдём, мурлыкает, ужинать, я картошки нажарила...
- Так пошли, отвечаю, конечно, но картошка-то хоть у нас новая?? Этого года, не прошлогодняя? А то тоже как-то не по-людски получается...
Смотрю - улыбается.
- Ну, хватит, говорит, прости, сама не знаю, чего на меня нашло.. ладно, проживём... люблю тебя...
Вот так тот день для меня и закончился. Ну и слава Богу.
© robertyumen

16.

ЗОЛОТАЯ ЛИХОРАДКА

Шел второй час ночи.
Лютый папа, в который уже раз, саперной лопатой перекапывал детскую песочницу, а мама просеивала песок кухонным друшлагом.
А шестилетний Егорка работал маяком. Он держал над головой большой фонарь и освещал свою взвинченную семью.
Мама все уже сказала что хотела и работала молча, а папа то и дело покрикивал на сына:

- Ты не видишь, куда светишь, бестолочь?! Свети ниже! Вот так, замри!

Даже мимо проезжающие менты заинтересовались этой странной семьей в детской песочнице, но папа ловко соврал, что, мол, сынок потерял ключи от квартиры, тогда менты сразу потеряли к семье всякий бубновый интерес и скрылись в ночи.
Папа, перемешивая песок, все не успокаивался:

- Егор, как ты мог? Тебе же не три годика, чтобы делать такие вещи, почти школьник! Объясни, зачем ты потащил его во двор?

- Я, я игрался в своих ковбойцев, они нападали на паравозик с золотом и бриллиантами.
- Какой нахрен паравозик?! Ты знаешь сколько это кольцо стоит?! Его еще твой дедушка маме на свадьбу подарил. Оно, кстати, бриллиантовое и стоит как наша машина…

Наконец, мама подала голос:
- Все! Что сделано – то сделано. Только без рукоприкладства, он и так уже все понял. Хватит, пойдемте. Ничего мы здесь не найдем.
Папа:
- Черт! Егор, еще раз покажи, в каком месте индейцы напали на поезд?!
- Ковбойцы…
- Я сейчас тебе сделаю ковбойцев!

…Прошло два утомительных дня.
Мама, выходя на улицу, все косилась на соседских деток в песочнице, приглядываясь к их маленьким ручонкам, и вот, наконец папа нашел в интернете и привел к песочнице лысоватого мужика с металлоискателем.
Двадцать минут поисков, пи-пи-пи, горсточка мелких монет, пи-пи-пи и вот оно – мамино золотое колечко с бриллиантиком.

Запуганный Егорка, на радостях был полностью прощен и помилован.
А, ночью, когда счастливая мама укладывала мальчика спать, он вдруг разрыдался и признался:
- Прости мама, я больше так не буду. Ковбойцы тут ни при чем. Я специально закопал твое кольцо в песочнице, я думал, что теперь-то папа точно купит нам металлоискатель…

…С тех пор прошло три года.
Егор со своим металлоискателем облазил все дачные поля и леса.
Даже папа втянулся в это дело. Ходят вдвоем, копают, мечтают о пиратских кладах, правда, находят они только крышки от водочных бутылок, но ведь не это же главное…

17.

Не смешно, но трогательно...

Моя любимая еврейская мама.

Мой отец чеченец и мама чеченка. Отец прожил 106 лет и женился 11 раз. Вторым браком он женился на еврейке, одесситке Софье Михайловне. Её и только её я всегда называю мамой. Она звала меня Мойше. - Мойше, - говорила она, - я в ссылку поехала только из-за тебя. Мне тебя жалко.

Это когда всех чеченцев переселили В Среднюю Азию. Мы жили во Фрунзе. Я проводил все дни с мальчишками во дворе. - Мойше! - кричала она. - Иди сюда. - Что, мама? - Иди сюда, я тебе скажу, почему ты такой худой. Потому что ты никогда не видишь дно тарелки. Иди скушай суп до конца. И потом пойдёшь. - Хорошая смесь у Мойши, - говорили во дворе, - мама - жидовка, отец - гитлеровец.

Ссыльных чеченцев там считали фашистами. Мама сама не ела, а все отдавала мне. Она ходила в гости к своим знакомым одесситам, Фире Марковне, Майе Исаaковне - они жили побогаче, чем мы, - и приносила мне кусочек струделя или еще что- нибудь.

- Мойше, это тебе. - Мама, а ты ела? - Я не хочу.

Я стал вести на мясокомбинате кружок, учил танцевать бальные и западные танцы. За это я получал мешок лошадиных костей. Мама сдирала с них кусочки мяса и делала котлеты напополам с хлебом, а кости шли на бульoн. Ночью я выбрасывал кости подальше от дома, чтобы не знали, что это наши. Она умела из ничего приготовить вкусный обед. Когда я стал много зарабатывать, она готовила куриные шейки, цимес, она приготовляла селёдку так, что можно было сойти с ума. Мои друзья по Киргизскому театру оперы и балета до сих пор вспоминают:

«Миша! Как ваша мама кормила нас всех!»

Но сначала мы жили очень бедно. Мама говорила: «Завтра мы идём на свадьбу к Меломедам. Там мы покушаем гефилте фиш, гусиные шкварки. У нас дома этого нет. Только не стесняйся, кушай побольше».

Я уже хорошо танцевал и пел «Варнечкес». Это была любимая песня мамы. Она слушала ее, как Гимн Советского Союза. И Тамару Ханум любила за то, что та пела «Варнечкес».

Мама говорила: «На свадьбе тебя попросят станцевать. Станцуй, потом отдохни, потом спой. Когда будешь петь, не верти шеей. Ты не жираф. Не смотри на всех. Стань против меня и пой для своей мамочки, остальные будут слушать».

Я видел на свадьбе ребе, жениха и невесту под хупой. Потом все садились за стол. Играла музыка и начинались танцы-шманцы. Мамочка говорила: «Сейчас Мойше будет танцевать». Я танцевал раз пять-шесть. Потом она говорила: «Мойше, а теперь пой». Я становился против неё и начинал: «Вы немт мен, ву немт мен, ву немт мен?..» Мама говорила: «Видите, какой это талант!» А ей говорили: «Спасибо вам, Софья Михайловна, что вы правильно воспитали одного еврейского мальчика. Другие ведь как русские - ничего не знают по-еврейски».

Была моей мачехой и цыганка. Она научила меня гадать, воровать на базаре. Я очень хорошо умел воровать. Она говорила: «Жиденок, иди сюда, петь будем».

Меня приняли в труппу Киргизского театра оперы и балета. Мама посещала все мои спектакли. Мама спросила меня: - Мойше, скажи мне: русские - это народ? - Да, мама. - А испанцы тоже народ? - Народ, мама. - А индусы? - Да. - А евреи - не народ? - Почему, мама, тоже народ. - А если это народ, то почему ты не танцуешь еврейский танец? В «Евгении Онегине» ты танцуешь русский танец, в «Лакме» - индусский. - Мама, кто мне покажет еврейский танец? - Я тебе покажу. Она была очень грузная, весила, наверно, 150 килограммов. - Как ты покажешь? - Руками. - А ногами? - Сам придумаешь.

Она напевала и показывала мне «Фрейлехс», его ещё называют «Семь сорок». В 7.40 отходил поезд из Одессы на Кишинёв. И на вокзале все плясали. Я почитал Шолом-Алейхема и сделал себе танец «А юнгер шнайдер». Костюм был сделан как бы из обрезков материала, которые остаются у портного. Брюки короткие, зад - из другого материала. Я всё это обыграл в танце. Этот танец стал у меня бисовкой. На «бис» я повторял его по три-четыре раза.

Мама говорила: «Деточка, ты думаешь, я хочу, чтоб ты танцевал еврейский танец, потому что я еврейка? Нет. Евреи будут говорить о тебе: вы видели, как он танцует бразильский танец? Или испанский танец? О еврейском они не скажут. Но любить тебя они будут за еврейский танец».

В белорусских городах в те годы, когда не очень поощрялось еврейское искусство, зрители-евреи спрашивали меня: «Как вам разрешили еврейский танец?». Я отвечал: «Я сам себе разрешил».

У мамы было своё место в театре. Там говорили: «Здесь сидит Мишина мама». Мама спрашивает меня: - Мойше, ты танцуешь лучше всех, тебе больше всех хлопают, а почему всем носят цветы, а тебе не носят? - Мама, - говорю, - у нас нет родственников. - А разве это не народ носит? - Нет. Родственники.

Потом я прихожу домой. У нас была одна комнатка, железная кровать стояла против двери. Вижу, мама с головой под кроватью и что-то там шурует. Я говорю:

- Мама, вылезай немедленно, я достану, что тебе надо. - Мойше, - говорит она из под кровати. - Я вижу твои ноги, так вот, сделай так, чтоб я их не видела. Выйди. Я отошел, но все видел. Она вытянула мешок, из него вынула заштопанный старый валенок, из него - тряпку, в тряпке была пачка денег, перевязанная бечевкой. - Мама, - говорю, - откуда у нас такие деньги? - Сыночек, я собрала, чтоб тебе не пришлось бегать и искать, на что похоронить мамочку. Ладно похоронят и так.

Вечером я танцую в «Раймонде» Абдурахмана. В первом акте я влетаю на сцену в шикарной накидке, в золоте, в чалме. Раймонда играет на лютне. Мы встречаемся глазами. Зачарованно смотрим друг на друга. Идёт занавес. Я фактически ещё не танцевал, только выскочил на сцену. После первого акта администратор подает мне роскошный букет. Цветы передавали администратору и говорили, кому вручить. После второго акта мне опять дают букет. После третьего - тоже. Я уже понял, что все это- мамочка. Спектакль шёл в четырёх актах. Значит и после четвёртого будут цветы. Я отдал администратору все три букета и попросил в финале подать мне сразу четыре. Он так и сделал. В театре говорили: подумайте, Эсамбаева забросали цветами.

На другой день мамочка убрала увядшие цветы, получилось три букета, потом два, потом один. Потом она снова покупала цветы.

Как- то мама заболела и лежала. А мне дают цветы. Я приношу цветы домой и говорю:

- Мама, зачем ты вставала? Тебе надо лежать. - Мойше, - говорит она. - Я не вставала. Я не могу встать. - Откуда же цветы? - Люди поняли, что ты заслуживаешь цветы. Теперь они тебе носят сами. Я стал ведущим артистом театра Киргизии, получил там все награды. Я люблю Киргизию, как свою Родину. Ко мне там отнеслись, как к родному человеку.

Незадолго до смерти Сталина мама от своей подруги Эсфирь Марковны узнала, что готовится выселение всех евреев. Она пришла домой и говорит мне:

- Ну, Мойше, как чеченцев нас выслали сюда, как евреев нас выселяют ещё дальше. Там уже строят бараки. - Мама, - говорю, - мы с тобой уже научились ездить. Куда вышлют, туда поедем, главное - нам быть вместе. Я тебя не оставлю.

Когда умер Сталин, она сказала: «Теперь будет лучше». Она хотела, чтобы я женился на еврейке, дочке одессита Пахмана. А я ухаживал за армянкой. Мама говорила: «Скажи, Мойше, она тебя кормит?» (Это было ещё в годы войны).

- Нет, - говорю, - не кормит. - А вот если бы ты ухаживал за дочкой Пахмана… - Мамa, у неё худые ноги. - А лицо какое красивое, а волосы… Подумаешь, ноги ему нужны.

Когда я женился на Нине, то не могу сказать, что между ней и мамой возникла дружба.

Я начал преподавать танцы в училище МВД, появились деньги. Я купил маме золотые часики с цепочкой, а Нине купил белые металлические часы. Жена говорит:

- Маме ты купил с золотой цепочкой вместо того, чтоб купить их мне, я молодая, а мама могла бы и простые носить. - Нина, - говорю, - как тебе не стыдно. Что хорошего мама видела в этой жизни? Пусть хоть порадуется, что у неё есть такие часы. Они перестали разговаривать, но никогда друг с другом не ругались. Один раз только, когда Нина, подметя пол, вышла с мусором, мама сказала: «Между прочим, Мойше, ты мог бы жениться лучше». Это единственное, что она сказала в её адрес. У меня родилась дочь. Мама брала её на руки, клала между своих больших грудей, ласкала. Дочь очень любила бабушку. Потом Нина с мамой сами разобрались. И мама мне говорит: «Мойше, я вот смотрю за Ниной, она таки неплохая. И то, что ты не женился на дочке Пахмана, тоже хорошо, она избалованная. Она бы за тобой не смогла все так делать». Они с Ниной стали жить дружно.

Отец за это время уже сменил нескольких жён. Жил он недалеко от нас. Мама говорит: «Мойше, твой отец привёл новую никэйву. Пойди посмотри.» Я шёл.

- Мама, - говорю, - она такая страшная! - Так ему и надо.

Умерла она, когда ей был 91 год. Случилось это так. У неё была сестра Мира. Жила она в Вильнюсе. Приехала к нам во Фрунзе. Стала приглашать маму погостить у неё: «Софа, приезжай. Миша уже семейный человек. Он не пропадёт. месяц-другой без тебя». Как я её отговаривал: «Там же другой климат. В твоём возрасте нельзя!» Она говорит: «Мойше, я погощу немного и вернусь». Она поехала и больше уже не приехала.

Она была очень добрым человеком. Мы с ней прожили прекрасную жизнь. Никогда не нуждались в моем отце. Она заменила мне родную мать. Будь они сейчас обе живы, я бы не знал, к кому первой подойти и обнять.

Литературная запись Ефима Захарова

18.

Изя Гольдберг получает по почте приглашение от Рабиновича на свою серебряную свадьбу.
В конце приглашения написано: "Тем друзьям, которые не смогут к нам придти, подарки будут возвращены". Изя говорит жене: Надо что-то подарить, не прислать подарок неудобно. Но есть выход мы к Рабиновичу не пойдем. Подарок-то должны вернуть. Короче, Изя идет к соседу и просит одолжить на несколько дней рокошный и страшно дорогой серебряный канделябр. Отсылают этот канделябр Рабиновичу. Проходит три дня, пять дней, неделя, две канделябр не возвращается.
Еще через неделю Изя говорит жене:
Забыл, видно, Рабинович обо мне и канделябре. Зайду-ка я к нему и ненавязчиво намекну.
Заходит. Рабинович встречает его с распростертыми объятьями:
Ну, наконец-то, дорогой. А я как раз сегодня жене говорю если наш Изя и сегодня не сможет к нам придти, вечером отсылаем канделябр.

19.

Решил как-то царь выдать свою половозрелую, прекрасную дочь замуж. Съехались женихи (соответственно): француз, американец и русский. Царь, добрейшей души человек, им и объявляет: "Выдам я дочь за того, у кого будет член о трех метрах росту. А коль не будет у кого из вас, к завтрему, таковой елдычины, тому, апосля научных замеров, тотчас яво и отрубят!" И повели стражники женишков бедных под белы рученьки в апартаменты охраняемые. Пригорюнились они, давай по мобилам трезвонить, помощь кликать. Съехались к французу все лекари европейские, на подмогу. И давай его пичкать лекарствами разными: гормонами, анаболиками, стероидами. Как только не наращивали, что только не делали, наутро выходит француз на замеры научные, а штука евойная всего 1.45 оказалась. Тут к нему палачишка с топориком - раз, и нетути у француза достоинства мужского. Америкосик и того пуще, лекарей накликал - вся элита мировая собралась. Что только не делали с ним, даже силикон вживляли бедолаге, глядишь еще пару часиков работы и готово. Ан нет. Утро подкралось незаметно. Привели его на замеры, глядь, 2.89. И его обесчленили. А у нашего женишка мобилки-то и не оказалось. Думал он - думал, горевал
- горевал, да и спать завалился. А во сне ему бог является и говорит: "Ну что Иван. Надобно-ли тебе чего?" Наш-то ему и отвечает: "Всего лишь самую малость: член о трех метрах". Бог ему и говорит: "Коли надо будет 3 метра, щелкни пальцами (щелк), а как обратно, в твой размерчик - в ладоши хлопни (хлоп)". Тут и утро наступило. Подвели его к приборам измерительным, портки сняли, да и спрашивают: "Где, мол, штука-то твоя?" А наш-то, не будь дураком, пальцами (щелк), БА! Ровно 3 метра! Тут и свадьбу сыграли. И пошли молодые в опочивальню, первой брачной ночью заниматься. Наш-то поставил принцессу к стенке рачком, отошел на три метра, на стульчик комфортно сел, достал, пальцами (щелк):
- Попал?
- Не-а.
- (хлоп), (чуть подвинулся), (щелк) Попал?
- Не-а.
- (хлоп), (еще чуть подвинулся), (щелк) Попал?
- Попал!
- Ну, понеслась!!! (хлоп, щелк, хлоп, щелк, хлоп, щелк, хлоп, щелк)

20.

ТОЙФЛ

В десятом классе Юру и Таню посадили вместе на предпоследней парте в среднем ряду. Если бы этого не произошло, вполне возможно они бы продолжали не замечать друг друга. Юра пришел в этот класс три года назад, но так и не стал своим. Был зациклен на математике и вообще по общему мнению держался немного высокомерно. Таня была своя, но особого интереса у мальчиков не вызывала. Не подумайте что она была уродиной. Наоборот. Приятное круглое лицо, очаровательные ямочки на щеках, темные волосы, белые зубы, живые глаза. Но во-первых, она была слишком крупной, выше и крепче многих мальчиков в классе. Она говорила что кто-то в их роду был сибиряк. Во-вторых, однозначно была слишком серьезной. В-третьих, и это третье - самое главное, ее окружала аура неиспорченности и чистоты, которая юношей скорее отпугивает чем привлекает.

Приходилось ли вам сидеть за одной партой с крупной девушкой? Если да, вы наверняка знаете что это испытание не из легких. То и дело вас касаются то локоть, то плечо, а то и горячее бедро. В семнадцать лет такие прикосновения волнуют гораздо сильнее чем самое крутое порно в тридцать пять. Стоит ли удивляться что не прошло и недели как Юра в первый раз проводил Таню домой. Потом стал провожать каждый день, потом был приглашен посмотреть новый корейский телевизор с видиком и естественно приглашение принял. Родителей не было дома и наши герои долго и неумело целовались. С каждым следующим разом это несложое упражнение получалось у них все лучше и вскоре вполне логично завершилось понятно чем. В наш информационный век и Юра и Таня теоретически были готовы к этому событию. Теории вкупе с природным инстинктом, которым Б-г наградил каждого из нас, вполне хватило, чтобы не только не разочароваться друг в друге, но и продолжить столь увлекательные эксперименты с их молодыми телами.

Когда эффект новизны немного спал, появилось время для разговоров. Однажды, лежа на плече у Юры, Таня спросила:
- Куда ты будешь поступать? На мехмат?
- Никуда я не буду поступать, - подчеркнуто равнодушно ответил Юра и погладил Танину грудь.
- Я иногда не понимаю твои шутки ! Убери руку, тебе скоро уходить. Ты на самом деле не поступаешь?
- На самом. Меня никуда не примут. Наша семья уже два года в отказе.
- А что значит в отказе?
- Значит что мой дядя, брат моей мамы, давно живет в Америке. Лет двенадцать. Он зовет нас к себе, мы хотим уехать к нему, а нам не разрешают.
- А почему вам не разрешают?
- Моя мама долго работала зубным врачом в поликлинике военного училища. Ей сказали что она является носителем государственной тайны. Пожалуйста, никому в школе не рассказывай, а то у меня неприятности начнутся.
- Ну конечно, не буду. А как зубы могут быть государственной тайной?!... Ерунда какая-то, так не бывает. Зубами можно только кусаться. Вот так! - и показала как.

Разговор подолжился на следующий день на обратном пути из кино. Начала его Таня:
- Неужели из нашей страны уезжают навсегда? Это что всем можно?
- Я слышал что можно только евреям, - осторожно ответил Юра.
- А ты что еврей? Не может быть! У тебя фамилия украинская, Баршай. И мне девочки говорили что у евреев эти самые обрезаны, а у тебя нормальный.
- Ну, «бар» по-еврейски значит «сын», а «шай» значит «подарок». А этот самый не обрезан, потому что обрезание делают только верующие.
- Интересно! И сколько вы собираетесь ожидать пока разрешат?
- Никто не знает. Говорят что Горбачев будет отпускать. Тогда может быть и скоро.
- А что ты там будешь делать?
- Пойду учиться на Computer Science. Как это по-русски не знаю. Вроде программирования, но на другом уровне. Мне дядя сказал что меня с моими победами на олимпиадах примут куда угодно. Может быть даже в Гарвард.
- А ты сможешь? Там же все на английском...
- Дядя говорит что разговорный язык выучивается быстро. Самое трудное – сдать ТОЙФЛ. Это специальный тест на знание языка. Без него нельзя пойти в университет. Я к ТОЙФЛ с Еленой Павловной готовлюсь. Она уже подготовила несколько человек, которые я точно знаю сдали.
- Я тоже хочу учить английский и готовиться к ТОЙФЛ, - сказала Таня, - Когда ты идешь к этой Елене Павловне? Послезавтра? Я иду вместе с тобой.

Елена Павловна оказалась молодой рыжеватой женщиной, похожей на актрис вторых ролей в фильмах из жизни американской провинции. Она представилась, сказала что преподает в университете, быстро проверила Таню на вшивость, успела за это время множество раз улыбнуться и подвела итог:
- Ты, Таня, конечно, далеко позади Юры, но если будешь много работать, наверстаешь. Девочки вообще осваивают язык быстрее мальчиков. Можно попробовать.
- Елена Павловна, - сказала Таня, - я очень хочу с Вами заниматься, но боюсь что мои родители будут против. Они хотят чтобы я поступала на юридический и сейчас больше напирала на историю. Я и так в последнее время не очень, а тут еще и английский...
- Think positive! – сказала Елена Павловна и в очередной раз улыбнулась. – Попробуй с ними поговорить. Скажи что мальчик из твоего класса предложил тебе заниматься с ним потому что вдвоем дешевле. Про ТОЙФЛ не говори – и ты не объяснишь правильно и они не поймут. Еще помни что они твои родители и хотят тебе добра. А сейчас можешь посмотреть и послушать наш урок.

Когда после урока наши герои вышли на улицу в промозглую декабрьскую темень, Юра сходу спросил:
- Ты что на самом деле идешь на юридический? Туда же можно поступить только из армии, из милиции, из села или по большому блату. Слушай, кто твои родители?
- Мой папа служит в КГБ, он полковник. Мама – завуч в 12-й школе. Оба работают допоздна, а когда встречаются дома, каждый по привычке начинает командовать. Ничего хорошего из этого не получается. Поэтому они стараются бывать дома пореже. – Таня закусила губу, но быстро перестроилась, - Для нас с тобой это просто замечательно!

Слово «КГБ» в семье Юры всегда произносили тихо и с затаенным страхом. Поэтому в первую секунду ему захотелось просто убежать. Но тут он почувствовал теплую Танечкину ладонь в своей, вспомнил «Think positive» Елены Павловны и молча пошел провожать Таню. Было уже поздно, редкие прохожие словно призраки плыли в холодном тумане. Один из этих призраков, но покрупнее, нервно расхаживал около Таниного подъезда. – Это папа, - шепнула Таня и побежала.

- Кто это тебя провожал? – было первым вопросом Виталия Петровича, - потом он спросил, - Ты не замерзла?
- Нет, не замерзла. Мы были совсем недалеко. Это Юра Баршай из моего класса. Мы сидим за одной партой. Он предложил мне вдвоем заниматься английским с университетской преподавательницей, чтобы было дешевле. Я пошла с ним на урок познакомиться и посмотреть. Учительница мне очень понравилась и занятие тоже. Без английского сейчас никуда. Папа, ты не против?
- Как зовут преподавательницу? Понял. Дай мне денек-другой подумать.

На следующее утро Виталий Петрович, попросил своих ребят пробить по картотеке Юру и Елену Павловну. Сверх уже нам известного выяснилось что почти каждую неделю Юриной матери звонит человек с той же фамилией, что и ее девичья, и что родились они в одном городе. Одним словом, скорее всего ее брат. Предполагаемый брат, Грегори (Гриша) Бройдо, оказался математиком, работал на министерство обороны США и был одним из главных разработчиков сверхсекретной системы ЖПС, которая по разведданным была способна определить с высокой точностью местоположение любого объекта на земной поверхности независимо от скорости передвижения. С ним много раз пытались войти в контакт через бывших соучеников, друзей и девушек, но всегда безуспешно. Гриша славился нелюдимым характером. Никаких сестер в СССР за ним не числилось. Елене Павловне тоже звонили со всех концов света, но это были все ее бывшие ученики.

Виталий Петрович поразмыслил и решил идти к генералу. Благо они дружили еще с 1968 года, когда вместе участвовали в операции «Дунай» в Праге. Генерал внимательно выслушал Виталия Петровича и тоже попросил день на размышление. Вызвал на следующий день и сказал:
- Молодец, Виталий! Прошляпили наши сестру. Гриша ее в анкете не указал, а московские не проверили. Едут эти Баршаи вроде к тете в Израиль, а приедут к брату в США. До чего хитрожопый народ! Если бы не мы, все бы давно разбежались! Значит так. Оформляй Таню стажеркой, но сам понимаешь, ей об этом знать незачем. Пусть ходит на английский и не волынит. Без английского сейчас никуда. Платить будем мы.

Заниматься английским вдвоем оказалась невероятно увлекательно. Настолько увлекательно, что все остальное пришлось свести к минимуму, кроме секса разумеется. Зато секс и английский не просто сочетались, но и обогащали друг друга новыми яркими красками. Незатейливое английское "I'm coming" возбуждало Юру гораздо сильнее чем русское «Я кончаю». Однажды после нескольких "I'm coming" они уснули так крепко что проснулись около шести. Юра быстро натянул на себя одежду и выскочил из квартиры. На лестнице он столкнулся с здоровенным мужиком, несомненно Таниным отцом.

Виталий Петрович тоже столкнулся с каким-то мальчишкой. Короткий взгляд - и тренированная память мгновенно выдала фотографию из дела Юры Баршая. Будь Таня не его дочкой Виталий Петрович ровно через пять минут знал бы что делал этот сопляк в его квартире. Для этого существовали проверенные годами методы. Но для дочки они не годились. Откуда-то из глубины памяти всплыла презумция невиновности и необходимость понимать соответствие собственных выводов тому, что имеет место в действительности. Одним словом, получилось что в данном деле следствию нужно больше фактов. Нужны факты – будут факты, – подумал Виталий Петрович, - Для опытного оперативника это как два пальца обоссать. - Взял на работе жучок, поздно вечером установил его на лавочке напротив подъезда, где всегда сидели местные старухи, и в полдень следующего дня обосновался на детской площадке, которая была вне поля прямого зрения. Сел он так чтобы казаться пониже, а наушник спрятал под шапку. Включил. Старухи повели неспешный разговор о болезнях и соседях. Виталий Петрович почти задремал от их монотонных голосов, когда на горизонте появилась его Таня с тем самым мальчишкой и вошли в подъезд. За спиной у мальчишки болтался тощий рюкзак – однозначная примета разлагающего влияния Запада.
- Опять Танька своего хахаля повела. Почитай каждый день водит, - сказал голос в наушнике.
- Видно скоро в подоле принесет, - сказал другой голос.
- А может и не принесет. Евреи, они хитрые. От нашего уже давно бы залетела, - сказал третий голос.

Впервые в жизни у Виталия Петровича заныло сердце и стало трудно дышать. Он чувствовал себя преданым, униженным, обманутым. И кем? Собственной дочерью. Самым обидным было то что его, кадрового чекиста, уже черт знает как давно водил за нос какой-то сопливый еврей. Хотел было немедленно пойти домой и разобраться что к чему, но когда попытался встать, снова закололо в груди. Виталий Петрович испугался и так и остался сидеть на мартовском солнышке до тех пор пока из подъезда не появился Юра. В рюкзаке у него лежали два блина от штанги. Пару дней назад Юра нашел их недалеко от Таниного домы и оттащил к ней чтобы забрать позже. Под тяжестью блинов он согнулся в три погибели и еле переставлял ноги.
- Смотри как идет, - сказал голос в наушнике, - ровно как шахтер после смены.
- Так ты на девку посмотри, - сказал другой голос, - она ж как кобылица племенная и в самом соку.
- Заездит она парня, хоть и еврей - сказал третий голос, - и куда только его родители смотрят?!

Теперь сердце Виталия Петровича болело совешенно нестерпимо. Поэтому ему пришлось просидеть еще около получаса. За это время понял что дочка стала взрослой, и не появись Юра, появился бы кто-нибудь другой. Против природы не попрешь. Вспомнил как Юра выходил из подъезда, его согбенную фигуру, волочащиеся ноги и даже посочувствовал ему по-мужски. Так что эта беда - не беда. Настоящая беда что Танька спуталась с евреем и предателем Родины. - Пойдут слухи, полетят анонимки, ни к чему все это, - думал Виталий Петрович и решил что Юра должен исчезнуть и как можно скорее. Как? Очень просто – пусть уезжает в свою Америку. У Виталия Петровича сразу отпустило сердце. Он пошел домой, налил себе стакан коньяка, чего никогда не делал в будни, и проспал до утра.

На ближайшем совещании в райкоме он сел рядом с замначальника ОВИРА и проинформировал его что семье Баршай пора уезжать. Замначальника взял под козырек, а по пути на работу все думал сколько же Виталию Петровичу за это дали. Затребовал дело Баршаев, понял что брать с них нечего, решил что это сугубо по работе, успокоился, и зелеными чернилами наложил резолюцию: «Просьбу удовлетворить. К исполнению»..

Через два дня Юра влетел в класс за секунду до звонка с совершенно сумасшедшими глазами. Нацарапал записку и передал Тане. Таня прочитала:
- Нам дали разрешение, мы уезжаем. –
Таня написала в ответ:
- А я?

Если честно, Юра никогда не задумывался что будет после того как им дадут разрешение и отвечать Тане ему было нечего. Поэтому его аналитический ум начал решать поставленную задачу. Когда ответ был найден, прозвенел звонок на перемену. Таня вытащила Юру на улицу и снова задала тот же вопрос:
- А я?
- Если бы мы с тобой были мужем и женой, мне кажется тебя было бы можно вписать в кейс...
- Где же ты раньше был? – возмутилась Таня. После школы мы идем за паспортами и в три встречаемся у районного ЗАГСА. Не волнуйся, think positive! Знаешь где это?
Юра знал.

В ЗАГСЕ ближайшим возможным днем оказалось 13 мая, пятница. На него наши герои и назначили свое бракосочетание. Остановка теперь была за малым – сообщить радостную новость родителям. Подбросили монетку куда идти сначала. Получилось к Юриным. Юра позвонил и сообщил что приведет в гости одноклассницу. Мама послала папу за тортом и предупредила чтобы он молчал пока гостья не уйдет. Юра готовил речь и вроде все продумал, но когда вошли сразу выпалил:
- Это Таня. Мы женимся 13 мая. Танин папа работает в КГБ.
Сели пить чай.
- Танечка, что это у тебя за пятнышко на зубе? Пошли посмотрю, – сказала мама и увела Таню в другую комнату. Через полчаса они вернулись. Допили чай. Юра пошел провожать свою теперь уже невесту.
- КГБ с собой не повезу, - мрачно изрек папа.
- Повезешь, но не КГБ, а Таню, - возразила мама. Там такую девушку он не найдет, а уж жену тем более. Гриша уже сколько раз женат был?! И все неудачно. А эта нарожает тебе замечательных здоровых внуков.
- Откуда ты это взяла?
- Я видела ее зубы.

Прошло несколько дней и начались весенние каникулы. Таня уехала с классом на экскурсию в Полтавскую область. Спешить было некуда и Виталий Петрович шел со службы домой пешком. В стороне от дома ему бросилась в глаза чужая черная «Волга». - По мою душу, - почему-то подумал он, и оказалось не напрасно. На скамеечке около дома, где всегда сидели старухи, теперь сидел генерал.
- Садись, Виталий, - сказал генерал, - разговор есть.
Виталий Петрович сел.
- Уезжают, значит, Баршаи? Ты вроде должен быть в курсе дела... В курсе? Вот и хорошо. Твоя Таня за Юру Баршая замуж собралась. Уже знаешь? Еще нет? Значит я тебя первым поздравил. Москва Танино решение поддержала. Говорят свой человек в тылу врага никогда не лишний. Да не волнуйся ты, она же твоя дочка. Не пропадет. Иди наверх и собери какую-нибудь закуску. Твоя Антонина на подходе. Дай мне с ней поговорить. Сам ты не справишься.

Вернувшись домой с каникул, Таня набралась мужества и сообщила родителям о своих планах. Странно, но факт – они отнеслись к новости довольно спокойно. Мама, конечно, расплакалась:
- Танечка, зачем тебе уезжать? Что ты там забыла? У тебя здесь все есть и все будет.
- Мамочка, ну как я Юру одного отпущу. Посмотри какой он замечательный. Его там сразу какая нибудь миллионерша перехватит. Посмотри какая я дылда. Ну кому кроме Юры я нужна? Не волнуйся, я не пропаду. Я же ваша дочка, - и тоже расплакалась...
- Ладно, пусть приходит к нам. Посмотрим что за птица, - сказала мама.

Внушить Юре что с ее родителями нельзя спорить было трудно, но в итоге он пообещал. Познакомились. Сели за стол. Виталий Петрович опрокинул первую рюмку коньяка, потом вторую и немного расслабился.
- Где в Америке жить собираетесь?
- Сначала поедем в Нью-Йорк, а там еще не знаем.
- А чего же в Нью-Йорк? - проявил осведомленность Виталий Петрович, - Там же крысы по улицам бегают, в Центральном Парке ограбить могут в любое время дня и ночи, от реки воняет, смог, бездомные... Город желтого дьявола, одним словом.
Таня наступила Юре на ногу и он вспомнил что спорить нельзя. Поэтому с самым невинным видом задал вопрос:
- Вы наверное там были, Виталий Петрович?
- Да зачем мне там бывать? - почему-то обиделся будущий тесть, - Сейчас двадцатый век. Я газеты читаю, телевизор смотрю, кино. Там наши замечательные журналисты трудятся, держат нас в курсе дела. А я чего там не видел?
- А куда бы Вы посоветовали ехать?
Виталий Петрович задумался. В Техасе стреляют, в Майами сплошное блядство, в Чикаго мафия во главе с Аль Капоне. Вспомнился плакат хрущевских времен из серии «Догоним и перегоним Америку». Там тощая коровенка с серпом и молотом на боку бежала за здоровенной коровой с американским флагом. Подпись под плакатом гласила: «Держись корова из штата Айова». Чего хорошего в этой Айове Виталий Петрович понятия не имел. Поэтому он честно ответил:
- Не знаю, мне и здесь хорошо - и добавил, - ты, Юра, смотри Таню не обижай. Ты знаешь где я работаю, на Луне достану.
Таня с мамой в это время уже обсуждали платье для ЗАГСА, Юра думал только о том как хорошо бы было увести Таню в ее комнату. Последние слова Виталия Петровича прошли мимо его ушей, и вечер закончился мирно.

У многих девушек перед замужеством мозг сосредотачивается на предстояшей свадьбе и отключается от всего остального. То же произошло и с Таней с той только разницей что у нее для этого были веские причины. Со свадебной церемонией как таковой все было достаточно просто: фата, белое платье, белая «Чайка», белые розы... Но каким образом посадить за один стол отказников и чекистов не мог придумать никто. Ну как скажите офицеру КГБ чокаться с изменниками Родины? Коллеги не одобрят, не поймут и обязательно напишут телегу. А как отказнику чокаться с товарищем, который вчера приходил к тебе с обыском? А например, тосты? Каково, например, бойцу идеологического фронта поднять бокал за «следующий год в Иерусалиме»? А каково еврею-отказнику выпить за «границу на замке»? А музыка?.... Таня и обе мамы не спали ночами, но так и не смогли ничего придумать. Совсем расстроенная, Юрина мама позвонила своей тете в Днепропетровск предупредить что свадьбы скорее всего не будет.
- Деточка, - сказала тетя, - когда я была девочкой, у нас в Черткове на свадьбах, бармицвах и вообще на всех праздниках женщины и мужчины гуляли отдельно. Сидели за столами отдельно, танцевали отдельно, и всем было хорошо и весело. Если, например, свадьбу устраивали богатые люди, они снимали два зала – для женщин и для мужчин. Вы тоже можете так сделать. Снимите зал для наших гостей, снимите зал для тех, а жених и невеста будут переходить из одного зала в другой.
- Смотри, - подумала Юрина мама, - мы тут страдаем, а евреи все давным-давно придумали.
Ресторан с двумя уютными залами по разным концам длинного коридора нашелся уже на следующий день.

В день свадьбы на дверях одного из этих залов появилась красивая табличка с щитом и мечом. Чтобы никто ничего не перепутал. А за дверью шла свадьба по годами накатанному сценарию «Операция Выездная сессия». Назначили прокурора, заседателей. Генерал занял место судьи. Сначала судили молодых и приговорили к пожизненному сроку счастливой совместной жизни без права обжалования и досрочного освобождения. Потом уже судили всех присутствующих поочередно. Судья был снисходителен и приговаривал всех к огромному рогу в красивой оправе, который в незапамятные еще времена конфисковали у грузина-вора в законе. После того как рог обошел по кругу начали петь «Я в весеннем лесу пил берёзовый сок» и «С чего начинается Родина» как бывало всегда, когда праздник удавался.

На другой двери был листок с крупной надписью от руки «ВОИР». За этой дверью гости почередно рассказывали об успехах своих родственников и друзей на всех континентах матушки-Земли и желали того же молодым. Потом танцевали «Хава Нагила» и «7:40». А сами молодые каждые полчаса переходили из зала в зал вместе с музыкантами. К полуночи музыканты прилично набрались и начали путать репертуар к крайнему недоумению гостей, которые в и в том и в другом залах мгновенно затихали и начинали тревожно оглядываться вокруг. Таню и Юру эта путаница очень веселила и почему-то из всей свадьбы запомнилась больше всего.

За следующий год молодые успели недолго пожить в Вене, довольно долго недалеко от Рима в Остии и наконец приехали в Нью-Йорк. Теплым майским днем Таня впервые очутилась на Бродвее недалеко от Уолл-стрит. Небо было голубым, в воздухе пахло жареным арахисом. Из небоскребов толпой валили люди и разбредались по многочисленным ресторанчикам. Мимо Тани проходили женщины в невероятно шикарных (как ей тогда казалось) деловых костюмах. Большинство из них были такими же крупными как она, а многие и покрупнее. -Мамочка, - подумала Таня, - я больше не дылда, я такая как все! Никогда и никуда я отсюда не уеду.

Сейчас Таня и Юра живут в Калифорнии. У них трое детишек. Юра пытается поднять свою IT- компанию, а Таня командует местным отделом кадров в компании с громким именем. Одним словом, обычная американская судьба. Иногда к ним приезжает Танина мама, иногда - Виталий Петрович. Он вышел в отставку и теперь директор внешнеторговой фирмы. На судьбу не жалуется. Елена Павловна продолжает готовить будущих студентов к тестам, но теперь из Новой Зеландии. На http://passatest.livejournal.com/ вы даже можете на нее посмотреть и познакомиться с ней.

Да, совсем забыл. ТОЙФЛ, с которого все началось, и Юра и Таня сдали с баллом выше 600 с первого раза.

Abrp722

21.

МОНЕТЫ ДЛЯ НЕВЕСТЫ

В аэропорт меня сегодня подвозил очень симпатичный таксист – светловолосая весёлая девчушка лет восемнадцати, с чудным лесным именем Олеся. Тугая золотая коса до самой попы – отсутствовала. Зато перед моим носом качался озорной пушистый хвостик, наспех стянутый резинкой. Болтала она без умолку и часто заливалась смехом, откидывая голову. Из зеркальца внимательно смотрели на меня бедовые васильковые глаза, временами приглядывая и за пустынной дорогой.

С гордостью сообщила, что обычно работает ночами на восьмиместном микрике-люксе - после клубов развозит по домам большие компании. Сказала, что заколебали женатики – сначала развезут девушек по домам, а потом выясняется, что их самих надо везти совсем не по тем адресам, что при девушках называли. А днём на обычной камри без шашек многие мужики с ней к дому подъезжать опасаются – высаживаются за углом. Один смельчак оказался, прямо к подъезду попросил довезти, так потом трусы свои собирал по всему двору, женою выкинутые с балкона, ну и Олесе досталось словесно.

И ещё столько нахлебалась Олеся с этими женатиками в своих разъездах, что сама замуж не рвалась. С парнем своим жила так. Но родня его про это безобразие прознала и потребовала свадьбы. На родине жениха, как полагается. Родиной жениха оказалась глухая, но здоровенная деревушка под Красноярском. Свадьбу там они играли четыре дня в количестве человек ста. Её может и дальше играли, но невеста завершения свадьбы не дождалась.

Начался кошмар ранним утром после «первой» брачной ночи. Её разбудила перепачканная мукой свекровь со скалкой и сообщила, что теперь наступает испытание молодой жены – отныне она должна сама все блюда для свадьбы готовить, разносолы разносить, дорогих гостей угощать и развлекать их весёлою беседою. («П-ц!» - с чувством выругалась Олеся единственный раз за всю дорогу и продолжала).

С готовкой она более-менее справилась - пельмени заранее были налеплены в неимоверном количестве. Только все пальцы пообжигала. Трёхдневный фолк-фестиваль, пьяные драки и похищения тоже как-то пережила. Реально достало её то, что за всякую фигню она должна была, оказывается, требовать выкуп – показать, что домовитая и находчивая, всё в дом тащит. Хлеба там попросит гость или вилку вместо уроненной, с озорным смехом его раззадорить, чтобы выкупадал побольше. Причём бумажные деньги не приветствовались – на подносе должны были греметь монеты. Гости отпускали сальные шуточки, на которые надо было не задумываясь отвечать в том же духе.

В общем, на четвёртый день свадьбы невеста психанула, разревелась и получила пошланах от пьяного супруга. Она оставила ему все свадебные подарки, схватила только мешок с заработанной ею самой мелочью, махнула попутку и была такова. Как остыла немножко в дороге, мелочь хотела выкинуть, а потом пожалела – всё-таки явно несколько тысяч рублей, заработанных тяжким двухдневным трудом. Да и на билет до Владивостока её собственных карманных денег могло не хватить. Обмен такого количества мелочи на нормальные купюры требовал дофига времени. Она решила сделать это в самом аэропорту в ожидании рейса.

Через несколько часов перед контрольными воротами красноярского аэропорта появилась крепкая девушка с огромными чёрными кругами под глазами. Взгляд её был злобен и решителен, гибкое тело изящно изгибалось влево, но неимоверная тяжесть сумки заметно кренила его вправо. Кроме этой небольшой сумки, у неё не было ничего.

«Выложите все металлические предметы на стол!» - потребовал охранник. Она мрачно усмехнулась и бросила из сумки плотно завязанный, туго набитый чёрный кулёк в авоське литра на три, килограмм на двадцать. («Как футбольный мяч размером, тяжёлый зараза!» - пояснила мне Олеся). Кулёк грозно хрямкнул об стол. Охранник осторожно поднёс к нему палку-металлоискатель, заморгал и нажал кнопку вызова подкрепления.

В общем, кулёк этот ей пришлось развязывать собственноручно. Длинными полированными ногтями в креативном свадебном маникюре. Правда, креатив к тому времени уже порядком пооблез от варки пельменей, но от этого было не легче. Внутри кулька оказалось ещё штук десять кулёчков, тоже чёрных и крепко завязанных. Помощи просить было не у кого - охранники стояли поодать с автоматами наготове. Думали, там бомба с такой хитрой шрапнелью, а в одном из кульков – разумеется, взрывпакет.

Мелочи в том кульке оказалось на 27 тысяч рублей. Не бог весь что, но когда помирилась с мужем, они на эти деньги съездили в соседний Китай. Теперь вот жалеет, что ещё пару дней на собственной свадьбе не пошабашила…

22.

В Абхазии армянские женщины слывут очень трудолюбивыми. И вот один
абхазец женится на армянке. Друзья спрашивают:
- А чего ты на армянке женишься?
- Да вы что ребят, она ж как вол работать будет, сад, огород, дом -
все ухоженым станет.
Ну, сыграли свадьбу, все дела. Утром просыпаются - он лежит,
и она лежит. Ну день проходит, два, три, они все лежат. Посуда немыта,
корова недоена, огород не вскопан. Мужику надоело, он и говорит:
- А ты чего лежишь, не работаешь?
- Если б я работать хотела, я бы за армянина замуж вышла!

23.

Изя Гольдберг получает по почте приглашение от Рабиновича на свою серебряную
свадьбу. В конце приглашения написано:
"Тем друзьям, которые не смогут к нам придти, подарки будут возвращены".
Изя говорит жене:
- Надо что-то подарить, не прислать подарок неудобно. Но есть выход -
мы к Рабиновичу не пойдем. Подарок-то должны вернуть.
Короче, Изя идет к соседу и просит одолжить на несколько дней рокошный
и страшно дорогой серебряный канделябр. Отсылают этот канделябр Рабиновичу.
Проходит три дня, пять дней, неделя, две - канделябр не возвращается.
Еще через неделю Изя говорит жене:
- Забыл, видно, Рабинович обо мне и канделябре. Зайду-ка я к нему
и ненавязчиво намекну.
Заходит. Рабинович встречает его с распростертыми объятьями:
- Ну, наконец-то, дорогой. А я как раз сегодня жене говорю - если наш Изя
и сегодня не сможет к нам придти, вечером отсылаем канделябр.

24.

Мы с Дорожаевым ходили на свадьбу. Дорожаев подарил молодоженам
телевизор, а я - телепрограммку на неделю. Прошло три дня - и что же?
Телевизор уже гикнулся, а программка все еще действует!

В. Верижников

25.

Парень и девушка сыграли свадьбу (она типа целка), ну кароче
первой брачной ночью насладиться не успели - на следующий день
его забрали в армию, проходит год, он ей звонит, что через день
приходит в отпуск на выходные, а она ессно весь год еблась,
ну и надо срочно целку восстанавливать, бежит к врачу спрециалисьту
по пласиссской хирургии, тот ей объявляет:
- Есть три варианта помочь в вашем вопросе: первый самый сложный
и утонченный - 1000 баксов, второй попроще - 300 баксов, ну и
наконец самый простой и распространенный способ стоит - 10 баксов.
у девки денег нет, и она конечно соглашается на самый дешевый
вариант, ну кароче ее муж приходит из армии тюти-мути - и канечно
в кровать. Ставит ее в исходную позицию, хочет ввести - раааз !!! -
ни хуя !!! дваааа!!! ну даже головка не влезает .
На следующее утор девушка в ужасе бежит к врачу с вопросом:
- Ты че мне там натворил, херург хуев???
А он в ответ:
- А что вы хотели за десять баксов - только волосы узлом завязать!!!