совершенно пишет → Результатов: 22


2.

Не спрашивайте меня, где именно произошло то, о чем я вам хочу рассказать. Да и, в сущности, какая разница?

В одной высокоразвитой и высококультурной стране - жил да был центр по обучению иммигрантов официальному языку этой самой пластилиновой местности. Ну, центр - громко сказано, в штате - всего три человека. Директор, секретарь - она же бухгалтер, и, собственно, учитель. Кабы контора была полностью частной - то учитель бы спокойно справлялся с управленческими обязанностями, а бухгалтерско-секретарские функции передал бы на аутсорс. Но центр сей получал средства из госбюджета - и деньги, надо сказать, немалые, аж триста тысяч олларов в год. На такую халяву всегда куча желающих.

Кроме вышеупомянутых штатных - был еще один работник. Ибо государство, давая деньги, имело основания опасаться, что их попросту разворуют, если не будет за ними независимого пригляда. Дело ж, напомню, происходит не в каком-то там зачуханном африканском или азиатском Бубурастане - а в высокоразвитой и высококультурной стране. И, стало быть, воруют там весьма виртуозно и утонченно.

Ну так вот, значит, был у них председатель - выбираемый из числа самих учащихся. С задачей - следить за тем, как работает директор, помогать, если что. И - подписывать все документы о расходах центра. Денег за свои труды председатель не получал - но зато имел некий статус, которым при случае можно было покозырять.

Долгое время на должности председателя не покладая рук трудилась одна дама, весьма преклонного возраста. Как я уже сказал, по идее председатель должен быть из числа самих учащихся - то есть иммигрантом, она же родилась и выросла в этой стране, как и ее предки до какого-то там колена. Ну, бывает, что ж.

Однажды дама-председатель почувствовала, что годы уже дают о себе знать, пора бы на покой, пожить наконец полнокровной жизнью пенсионера. И решила она продвинуть на свое место секретаря, который еще и бухгалтер - свою давнюю подружку, тоже лет немалых, но слегка все же помоложе. Решила-то она решила, но вот у учеников было другое мнение по этому вопросу - и они в кои-то веки проголосовали за своего однокашника. Точнее, однокашницу - ибо этим человеком оказалась подруга моей жены.

Пару слов о ней, буквально, словами Некрасова. "Есть женщины в русских селеньях... коня на скаку остановит, в горящую избу войдет" - это ее исчерпывающая характеристика. Видит цель, верит в себя, не замечает препятствий. Собственно, на курсы эти она пошла, ибо ей стало скучно. За четыре года после избрания она много сделала для центра. Когда подала в отставку директор - она наняла нового человека, со свежим дипломом колледжа, и научила ее буквально всем премудростям и тонкостям директорской работы. Когда стало очевидно, что из-за пандемии центр рано или поздно будет вынужден перейти на удаленное обучение - разработала детальный план этого перехода, ибо, так уж получилось, интересовалась этой темой давно, для своего собственного ребенка.

Прошло, как я уже сказал, четыре года - и тут из небытия возникла старая председательница. Которой надоело сидеть на пенсии: путешествовать-то по миру стало невозможно. И она, по старой доброй традиции высокоразвитых высококультурных стран - затеяла мегаинтригу с тем, чтобы сместить нашу знакомую с ее поста. Интрига заключалась в обмене емейлами между бывшей председательницей и ее подружкой-секретарем, которая все еще в центре работала - в которых они обсуждали, какая наша знакомая плохая: пишет с ошибками, не заплатила ежегодный взнос за обучение - и поэтому им не составит никакого труда ее убрать. Надо заметить, что абсолютно каждое деловое письмо наша знакомая, перед тем как отправить, проверяла с помощью своего мужа - носителя того самого языка, ну это в дополнение к встроенным спеллчекерам, разумеется... Но самое смешное, что вся эта переписка двух кумушек стала известна всем сотрудникам центра - потому что одна из них в какой-то момент тупо переслала ее, то ли случайно (с компьютером они обе на вы), то ли специально.

Наша знакомая, прочитав, как ее собираются свергать, сначала удивилась: нафига это все вообще, ее можно было просто попросить, как человека. А потом, разумеется, обиделась: я столько сделала для центра, а они... И - подала в отставку сама. Следом за ней уволилась директор - потому что быстро смекнула, что в таком гадюшнике да без поддержки - ей долго не продержаться. Ну а дальше пришла очередь единственного преподавателя - которая сказала "я не собираюсь тут тянуть лямку за троих" и тоже написала заявление.

Таким образом, из трех штатных единиц в центре осталась одна секретарь-бухгалтер, подружка бывшей председательницы. И это - накануне начала нового учебного года. То есть буквально: уже набраны группы, выделен бюджет - а кто и как будет учить, непонятно.

Бывшая председатель, поняв, что что-то не то замутила, попыталась нашу знакомую вернуть - но та, естественно, ответила отказом, причем такими словами, которые председатель-интиганка вряд ли знала в своем родном языке.

В общем, в истории пока многоточие, а не точка. Думаю, кого-то они все-таки найдут - ибо триста тыщ олларов госденег надо же как-то пилить. Но я хочу, чтоб вы, уважаемые читатели, поняли, что это - не какой-то там одиночный факт - а вполне себе система. Люди, сами себе определившие привилегию "мы тут родились - значит НАМ ПОЛОЖЕНО", захватившие власть - дело-то настоящее делать ну совершенно не способны. Могут только интриговать и воровать. А еще - надменно учить патриотизму всяких там грязных вонючих иммиграшек - которые и являются истинными строителями, делателями, созидателями, волокущими на своих натруженных спинах всю страну.

И так будет продолжаться до тех пор, пока не скинут этих много о себе возомнивших "местноурожденных" - в поганую яму истории, и не возьмут в свои руки власть люди, действительно пекущиеся об общественном благе.

Жаль только — жить в эту пору прекрасную
Уж не придется — ни мне, ни тебе.
Н.А. Некрасов.

3.

Будучи молодыми, мои бабушка и дедушка жили в поселке на золотом прииске восточной части нашей Родины. Молоды они были тогда... Когда появился Коля. Тоже работал на этом прииске. Как бабушку увидел, подошел к деду и говорит:

"Генка, можешь убить и бить меня, но влюбился я в Аллу. Че хочешь делай, а это знай" - дед ему тогда втащил, потом сели они и пили всю ночь. А на утро... Вообщем, стал Коля другом нашей семьи. Все семейные праздники рядом, и всегда говорил: "Люблю ее, не могу!".

Но поползновений никаких не делал. Жил в соседнем доме, помогал всегда по домашним делам. С мамой моей дружил, учил жизни ее. Как и мой дед.

Через 17 лет деда не стало. Бабушка горевала, горевала. Да через 3 года съехались они с Колей, вместе жить стали. А дядь Коля усы разглаживал на семейных вечерах и приговаривал: "Я вот свою любовь 17 лет ждал" - и с любовью на бабушку смотрел. Я мелкий был и совсем ничего не понимал. Но дядь Колю любил!

Через время мама со мной уехала оттуда, мой отец с нами. Был он человек знатно гулящий. По бабам как в магазин ходил. И руку на маму поднимал, даже когда она беременной была. Ушел он вскоре из семьи, да и хорошо. Никаких алиментов никогда не платил, в жизни моей никак не участвовал. Все мама сама.

Тяжко нам было в новом городе. Помню, денег на хлеб даже не было. У мамы получка через 3 дня, занять не у кого. Она и пекла из того, что осталось дома. То ли из муки, то ли из чего еще, я и не помню уж. Помню, что маленьким это понимал. И никогда не просил ни игрушки, ни сладости. Я видел уставшую маму, приходящую с работы. Я сам готовил ей ужин, будучи в первом классе.

Готовил плохо, это я сейчас понимаю. Из всего получался более менее чай. Но мама всегда целовала и говорила "Спасибо!" и с удовольствием ела, с любовью глядя на меня. А я был счастлив. И мечтал скорее встать взрослым и помогать ей. И сделать так, что бы в жизни ее не было невзгод.

Потом появился мужчина в ее жизни. Нет, не так...Мужчина! Я помню, 90-е. У него был мерседес 124, всегда вылизанный и сияющий. Всегда в костюме и безумно обходительный. Забирал маму каждый день с работы, привозил домой. Со сладостями и фруктами. Мама как-то сказала, что давно не кушала похлаву настоящую (сладость такая восточная). На следующий день он привез целый контейнер... попросил друзей из Турции прислать самолетом. Прислали.

Таких ситуаций были 1000. Постепенно мы стали жить вместе, я его всегда называл дядя(имя). Он никогда не претендовал на то, что бы я его называл отцом. Воспитание мое отдавал маме, держался осторожно и порой неловко. Но учил меня... мужским вещам - ремонту, заботе за женщиной, умение держать удар, рыбалке. Эх...это было чертовски здоровское время.

Когда мне было 14 лет, мама умерла. Это...не буду объяснять, насколько мир перевернулся в тот момент. У всей нашей семьи. Отчим стал воспитывать меня один. Было тяжело, он был строгим. Но лучшим. И он был моим папой.

Не выдержав смерть дочери, моя бабушка начинает без остановок пить и за два года сгорает и умирает тоже. Я помню, как стояли мы втроем на их могилах. Похоронены они были вместе. Я, дядь Коля(я его называл дедушкой) и отчим(папа). Мы, чужие друг другу люди. Но роднее нас не было никого.

Прошло много лет, у отца седые волосы), дедушка пишет сообщения о том, что он до сих пор десять раз подтягивается...и говорит, что роднее нас у него нет никого. Я уже взрослый, у меня прекрасная жена.

Папа так и остался холостяком. Когда я прихожу к нему, он говорит, что любит мою маму до сих пор, как в первый день встречи. Дедушка тоже один. Он сказал, что после бабушки любая женщина для него как пластмасса: "Алла, она была настоящая. Я ждал 17 лет, а ей осталось теперь дождаться меня. Генка тоже дождется, я ее не обижал ведь!"

А я... Еще в молодости я сделал вывод: Кровные узы ничто в этой жизни. Меня воспитали и подняли совершенно два чужих человека. Мой дед и папа. А мне осталось их не подвести.

4.

Прорвёмся!

И одну
политбеседу
Повторял:
— Не унывай!
«Василий Тёркин»
Александр Твардовский

Уныние — давний смертельный враг успеха и благополучия.
Это хорошо известно и военным и медикам и священнослужителям.
Последние даже занесли его в список семи смертных грехов
Почитаемый и в западной и в восточной церкви святой и философ Иоанн Лествичник пишет об унынии так:
«Уныние есть расслабление души, изнеможение ума… оболгатель Бога, будто Он немилосерд и нечеловеколюбив» (Лествица 13:2)».

Особенно опасно уныние для больного человека.
И я могу с гордостью сказать — никогда не упускаю случая приободрить своих пациентов, повеселить, отвлечь.
По слухам — вроде как неплохо получается ...
Однако понимание важности борьбы с унынием, умение бороться с ней — врачебным дипломом не гарантируется.
Необходим жизненный опыт, зачастую нелёгкий личный опыт.
Уход за близкими — самый верный способ приобрести его.
Самое главное — понять, что может приободрить и повеселить, что для конкретного человека сработает, а что нет.
С мамой было просто, её угнетало, что она стала обузой и что я, бросив работу для ухода и координации её лечения, несу непоправимые убытки и ущербы: вот ты тут со мной сидишь, а ведь ты уже не в университете на зарплате, частная практика — она такая, не работаешь — так и денег не будет...
Она всегда была держателем семейного общака и, даже болея, беспокоилась о финансовом состоянии семьи.
Пришлось пойти на обман: мам, ну не работаю — так и зачем, деньги есть, хватит, дом и машина выплачены, страховки уплачены, долгов нет, чего беспокоиться...
Дом выплачен?!?
И умиротворение сходило на мамино лицо и на сердце у неё становилось легче — дом, ей сильно полюбившийся, принадлежит семье, есть гнездо, есть куда вернуться из больницы... она успокаивалась и засыпала, улыбаясь во сне...

А вот с отцом нужен был другой подход, эрудированный полиглот и меломан — он сильно скучал в больнице по своему компьютеру и своему кругу общения.
Его жизнелюбие и жадное любопытство нуждались в газетах, разговорах, посетителях, музыке.
Всё это достаточно эффективно работало в течении всех многочисленных поступлений в больницы, где старый солдат одерживал одну победу за другой, опять и опять оставляя смерть в дураках.
Последняя его ходка, однако, запомнилась мне больше всего...
Всё началось с возобновления сердечных приступов, хорошо известных и мне и отцу.
Их не было уже лет 7, с момента операции — они вернулись, сначала при нагрузке, затем и в покое, лекарства довели до максимума, они перестали помогать...закрывался один из главных сосудов, возможно — и самый главный...
Делать нечего, папа, надо ехать, сдаваться.
Вызвали специализированную скорую и приземлились в реанимации, капельницы, ему полегчало.
Прибежал наш любимый кардиолог, маленький толстенький бешено умный и добрый индус, кудесник и мудрец, спасавший отца много раз — галопом на ангиографию, срочно!
И я с ними, как обычно.
Ангиография закончилась, индус вышел мрачный, задумчивый... там тяжёлая патология, Миша, я боюсь трогать.
Не бойтесь, мы вам верим, вы нас и не из такого вывозили!
Нет, Миша, из такого не вывезешь, никто не возьмётся, кроме пары-тройки виртуозов...
Мнда... индус нам ищет виртуоза, отказы приходят один за другим.
Отчаяние начинает меня подтачивать, не поддаюсь и отцу не даю — организую посещения, чтение новостей и всяческой развлекухи.
Одна из посетительниц, моя старинная приятельница, знала моего отца очень хорошо, да и он ей очень симпатизировал, подыгрывая мне, с жаром рассказала о каком-то редчайшем астрономическом феномене, который случится через месяц, а следующий раз — через 590 лет и который надо обязательно посмотреть!
Мендель Бенционович — обязательно!!
Отец, мягко улыбнувшись, пообещал: обязательно, дорогуша, посмотрю! Возможно, правда — с другой стороны...
Пауза.
Первым засмеялся отец, мы тоже прыснули.
А к утру появилась надежда — один гуру взялся попробовать, наш индус его упросил, переводим в другой госпиталь.
Как мы выжили перевод — ума не приложу!
Реанимация — реанимационная машина — реанимация — с тикающей бомбой на носилках под капельницами...
Велики дела твои!
И тут в палату врывается кудесник, весёлый и хладнокровный боец спецназа медицины, спустившийся с Олимпа для совершенно безнадёжного дела кардиолог, южноафриканский еврей с британским акцентом, свободно говорящий на идиш!!
У меня голова пошла кругом от их болтовни, они быстро всё обговорили, отец здорово повеселел при звуках языка его детства...
Уходя, Стив напомнил отцу хорошо знакомую ему неприличную поговорку на идише: коли свадьба так дорого обошлась — давайте уж хоть невесту трахнем!!
Мы засмеялись, он ушёл готовиться, мы стали прощаться...
От многих знаний... будучи врачом, я понимал — вижу я отца последний раз.
Мы поцеловались, отчаяние сжало мне сердце — а мой маленький храбрый солдат, идущий в свой последний бой — обернулся в дверях операционной и сказал, подмигнув:
«Не бзди, сынок — прорвёмся!»

Послесловие.

Стив не зря слыл кудесником — ему удалось невозможное, он ухитрился восстановить кровоток самого главного сосуда.
Отец, по словам Стива, пел песни, а в самых тяжёлых моментах операции матюкался на всех известных ему языках.
Тремя днями позже отец вернулся домой и прожил ещё два года полноценной жизни...
К чему я вам это рассказал?
Приметесь унывать, почувствуете, что уныние и отчаяние лапает ваше сердце холодными ладонями — вспомните задорный завет моего отца:
— Не бзди — прорвёмся!

5.

Одна известная дама опубликовала в Инстаграме такой комментарий:
"Инстаграм конечно кишит людьми с отклонениями. Я люблю почитать комментарии на досуге. У меня прям есть несколько постоянных гостей с реальным диагнозом «шизофрения» Один уже много лет назад начал писать на почту, указанную на сайте, что я его - цитирую «Любимая женушка Настасья» и продолжил, с появлением инстаграма. Один пишет просто потрясающие истории из своей жизни, о том, что он и космонавт, и кикбоксер,и музыкант, и режиссёр, и инженер, и ветеринар, и актёр, и богач, и скрипач, фээсбэшник и т.д. У него на любой пост, с чем бы он ни был связан, всегда есть история из жизни, и всё они складные, он даже часто получает много лайков за свои комменты от других пользователей, которые не видят, что вчера он писал совершенно о другом роде своей деятельности, которые между собой невозможно сочетать. А я-то 70-ую байку уже о нем узнала. Третий персонаж самый смешной. Он как-будто выбирает информацию которую хочет видеть, а какую-то прямо явную в упор не видит, пишет абсолютно в своей логике, понятной одному ему, какую-то несусветную дичь с советами для меня. Жаль, что я не психиатр, мне бы хотелось глубже понимать природу их поведения. А однажды, вы мне не поверите, они втроём зацепились! Все трое ребят с диагнозом стали спорить! Один обвинил другого в том, что у него отклонения, второй не отставал, обещал проломить голову и убеждал другого, что он нормальный! А третий пытался угомонить всю эту пиздобратию опираясь на очередную историю из своей жизни. Я рыдала))) но самое страшное, что ещё один шизофреник 4-ый, пишет мне только в личку около года, присылает свои фото и вот сегодня он прислал фото своего диплома. Ему дали диплом летчика. Больной человек, а это абсолютно понятно по тому, что он пишет, получил право управления САМОЛЕТОМ! Куда смотрят врачи, вашу мать?! У меня есть все его данные, куда обращаться?!"

6.

Неизменно восхищаюсь людьми, имеющими развёрнутые, небанальные ответы на любые, пусть даже и весьма нестандартные вопросы.
Ну знаете вот эти золотые вопросики, из серии — что бы вы сказали богу, если бы встретились с ним лицом к лицу. У меня лично в такой ситуации была бы ровно одна мысль, незамедлительно перетекающая в решительное действие — тикай с городу.
А люди нет, у людей всё готово! Где-то готовят возможно к такому, тренинги возможно какие-то проводят, экзаменуют возможно даже, гоняют так сказать по вопросам, освежают периодически память.
Читаешь или смотришь интервью с такими вот и просто диву даёшься. Я бы спросил... и дальше взрослый мужик с пузом и бородой вдруг, как по мановению обшарпанной волшебной палочки, с плохо приклеенной фольгой и косоватой звездой на конце, зачем-то превращается в пятнадцатилетнюю девочку-поэта, которая пишет говённые стишки, рифмует строго на глаголы и прилагательные и сильно томима как неразделённой любовью к соседу-второкурснику, так и общим осознанием несовершенства всего сущего. А почему люди не летают как птицы, почему есть бедные и есть богатые. Зачем смерть? Ну и так далее.
Или вот ещё воистину чемпионский вопросец. — какое ваше самое любимое стихотворение. И сразу люди начинают волнуясь перечислять! Вот это, хотя нет, пожалуй, всё же, вот это! Нет! Стойте! Дайте подумать, чёрт бы вас побрал! Да! Вот это! Ой, а можно два? У меня два любимых! Точнее, конечно, пять, но два — самых-самых! Давайте два, а? Нет? Ну блин! Ну я сейчас. Подождите. Надо выбрать! И потом запинаясь тараторят что-то про предательство, прощать которое никогда нельзя и про любовь, предавать которую тоже крайне нежелательно. Или про сердце, которое всё знает, и про жизнь, которая его обязательно, вроде как играючи, разобьёт к хуям.
Мне всегда казалось что вот эти вот самые любимые — это тоже откуда-то из средних классов школы. Потом ведь, с годами, и кругозор как-то шире становится, да и сам кругозрящий так же немного степеннее делается и рассудительнее.
Что это такое вообще - любимое стихотворение? Ты его каждый день самозабвенно читаешь в слух совершенно уже охреневшим детям и жена нервным тиком в такт подёргивает, до того ей, бедняжке вот это твоё бурямглоюнебокроет нравится. Аж вихри снежные в глазах крутятся сами по себе! То как зверь она, я извиняюсь, конечно, а то и вовсе — заплачет уже от бессилия несчастная женщина как дитя. А ты всё читаешь и читаешь, и глазом так заговорщицки блестишь при этом — мол каково вам, а? Чуете силу поэзии, черти? Нравится вам?! Вот то-то же! Любимое моё! Самое! Там ещё два есть, но это всё же лучше! А хотите и те два прочту?! Да шучу-шучу, не бойтесь! Папка сегодня добрый.
И с песнями тоже самое. Ну не может такого быть, когда тебе под сорок, а у тебя есть любимая песня. Одна. И две не может быть. И даже три.
Ещё видел как люди отвечали на вопрос — что ты вспомнишь, если точно будешь знать, что через минуту умрёшь. Вы блядь не представляете, какой там дветысячиседьмой год начался! Помните эмо? Так вот эмо по сравнению с отвечающими — циничные, бессердечные твари.
Там и тёплые материнские руки, и первый поцелуй в школьной раздевалке, в обрамлении чужих польт и приторный запах мокрых цигейковых воротников кружит голову, и рассвет на маленькой, заболоченной речке, когда с соседским Васькой пошли пескарей удить, и дачный костёр, освещающий её задумчиво склонившееся над старенькой гитарой лицо, и запах духов и ещё тонны такой сладчайшей гадости, что умирать как-то стыдно в этой луже.
О чём может вспоминать человек в такой ситуации? Пин-код от карты бабе напомнить да сказать, где нал запрятан на чёрный день, так-так-так, что ещё то, сыну скажи, хотя нет, ничего ему не говори, ну нахер, плэйстэшн младшенькой отдай, но диски не давай, рано ей ещё такое смотреть, года через три отдашь, так, что ещё, показания счётчиков отправляли в управляющую, нет? Не помню, проверь! Семёнов мне пять тыщ торчит, кстати, ты не забудь, а то сейчас начнётся — умер, ничего не знаю, ничего не брал. На даче, на даче я Василичу стремянку нашу отдавал, смотри — чтоб не замотал, он такой тип, ненадёжный. Скажи чтоб вернул! Там ещё кран надо бы по уму поменять, а то сейчас воду дадут — будет опять капать.
Ну какие тут к чёрту первые поцелуи и духи?
И много ещё подобных вопросов людям задают, и они, совершенно не стесняясь, начинают на них отвечать, и вроде как даже идёт некое незримое соревнование, кто более изящней, плаксивей и драматичнее ответит. Прямо вот смотр богатств внутренних миров и праздничный парад небанальности во всей красе.
Сейчас самый козырный будет — как вы начали рисовать? Да же мне его раз несколько задавали.
И я всегда что-то невнятное на него мычу в ответ, так мол и так, взял да начал, бес попутал, простите ради Христа. А людей почитаешь — такой там творческий путь прямо из детства протаптывался к мольбертам. Такие вехи отмерялись, такая, знаете ли, воля к победе была, что аж слезу вышибает. Думаешь — вот, вот это люди. Глыбы, а не люди! Мегалиты!
И богу вопрос зададут правильный, и стихотворение у них любимое имеется, и вообще, на смертном одре будут лежать чинно и вспоминать тихонечко розовую июньскую дымку над вечерним городком, лавочку под сиренью и еле уловимый аромат её совсем недорогих, но таких манящих духов, а не с выпученными глазищами метаться и прикидывать, а разлогинился ли, а выключил ли утюг, а дверь закрыл на второй замок.
Неизменно восхищаюсь такими.

7.

Сейчас солнце светит, а я вчера вечером с работы приехал. В подъезд захожу, а там консьержка полы протирает. Шваброй.

- Здравствуйте, - говорю. Я вообще вежливый.

- Привет, привет, - консьержка. Она у нас стихи пишет, что совершенно нормально для девяностолетнего человека, - сегодня ночью пятнадцать градусов.

Радостно так.

- А завтра девятнадцать, - продолжает, - весна в окно стучится и гонит со двора.

- О! - говорю, - стихи. Ваши?

- Нет, Тютчева.

- Федор Матвеича?

- Федор Ивановича. Подождите, я полы в лифте протру.

- Пожалуйста, пожалуйста. А он из какой квартиры?

- Кто?

- Федор Иванович, разумеется.

- Ни из какой, он умер уже.

- Вот всегда так с поэтами. Взял и умер.

- Да в общем-то со всеми так. Проходите. Спокойной ночи.

- До свидания.

Встретились, поговорили.

8.

Гэри Беккер (нобелевский лауреат) считал экономический подход к решению вопросов настолько универсальным, что применял его к анализу самых неожиданных аспектов человеческой жизни — например, отношений внутри семьи, психологии преступников и расовой дискриминации.

В «Трактате о семье» заключение брака интерпретируется Беккером по аналогии с созданием партнёрской фирмы: люди вступают в брак, если ожидаемый объем выпуска совместно производимых ими потребительских благ превосходит арифметическую сумму выпусков, которые они могут производить порознь. Поиск на брачном рынке аналогичен поиску на рынке труда, и рациональные агенты прекращают его, когда ожидаемая полезность от вступления в брак оказывается для них выше ожидаемой полезности от холостой жизни и дополнительных издержек на поиск лучшей пары.

В статье «Преступление и наказание» Беккер пишет, что преступники – не психопатологические типы, а рациональные экономические агенты, предсказуемо реагирующие на возможности и ограничения. Выбор преступной деятельности – нормальное инвестиционное решение, если ожидаемые выгоды преступления превышают ожидаемые затраты (вероятность ареста и наказания).

А вот жизненный пример трактования данной теории:

Однажды (ещё в школьном возрасте) мы с другом шли по железной дороге в магазин на станции. Путь наш проходил мимо военной части. Навстречу нам шли трое солдат. Как выяснилось во время разговора, один из них был экономистом, которого выгнали из университета. Он привёл нам экономическое обоснование с точки зрения инвестиций почему мы должны отдать им свои деньги: в то время, как мы совершенно не инвестировали в свою безопасность (обучение бегу, увеличение силы, оружие, или время на более безопасный маршрут), они инвестировали в качалку в армии, в социализацию, чтобы собраться втроём и в риски быть пойманными или в риски нарваться на тех, кто инвестировал в свою безопасность больше, чем они вложили в качалку и социализацию. Поэтому если мы не хотим тратить деньги на бинты и пластыри, время на лечение и конечно такую ценную вещь, как моральный ущерб, который нам пришлось бы восстанавливать за реальные деньги мороженым или каруселями, то нам нужно отдать им большую часть тех денег, которые у нас были с собой хотя бы за представление, которым мы наслаждались и за эту лекцию.

Если считать, сколько стоило моё образование MBA — эта лекция оказалось самым выгодным вложением в бизнес–образование во всей моей жизни.

9.

- Марина!!!! Ты жива, здорова?! - бросилась ко мне с объятиями мама, едва я сошла со ступенек междугороднего автобуса на автовокзале на Щелковской (Москва).
- Ма, ты че? - искренне удивилась я.
- Да кто же такие письма пишет, чудо ты в перьях?! - не унималась мама, едва не плача.
- Ах, вот в чем дело... - дошло до меня, наконец. - Да все в порядке! - бодро отрапортовала я, искренне недоумевая: сама же попросила написать, как я добралась до бабушки... ну и что, что письмо начиналось словами: сразу хочу сообщить, что за поездку дважды удалось покататься на милиции... все же хорошо закончилось!..
Эта история произошла со мной много лет назад, в далекие советские годы. Да, не было тогда мобильных телефонов, да и проводные редко у кого были; общались в письмах, а не по электронной почте, срочную и важную информацию сообщали в телеграммах... Что ни говори, но много в них было и хорошего, лично для меня, в то время ребёнка, - это чувство безопасности, которого в наше время так не хватает.
Начало 80-х, я закончила 7 класс и собралась на каникулы к бабушке в город Гусь-Хрустальный из подмосковного города Пушкино. Я росла серьёзной и самостоятельной девочкой, поэтому родители, посовещавшись, решили отправить меня одну - ну не было у них возможности меня сопроводить. А вариант транспортировки был вполне себе надежным: вечером сажают меня в Москве на прямой междугородний автобус до города Гусь-Хрустальный, а рано утром, часов в 6, бабушка или дядя там меня встречают. Вполне безопасный вариант. Мне совсем не было страшно, наоборот, я почувствовала себя совершенно взрослой - впервые в жизни одна еду! Мне доверяют! Круто! И я поехала.
Все места в автобусе были заняты, люди ехали до конца, поэтому по пути предполагалась только пара технических остановок (туалетов в тех автобусах не было). Пассажиры вскоре заснули, заснула и я. Проснулась среди ночи - хочу в туалет. Автобус стоит у какого-то зданьица непонятного, в автобус по одному заходят пассажиры, как выяснилось - возвращаются из туалета. Вскакиваю и пулей несусь искать туалет, потом также бегом несусь к автобусу, по пути столкнувшись с ещё одной пассажиркой нашего автобуса- девушкой лет 20-ти с небольшим. Мы подбегаем к автобусу сзади, как вдруг - в это сложно поверить, но так и произошло на самом деле - его двери закрываются, и автобус трогается с места. Девушка заорала и даже пару раз стукнула на бегу по начинающему набирать скорость автобусу, но он так и уехал, оставив нас ночью фиг знает где, без вещей, без денег и документов. Вот это была веселуха!))))
На мое счастье девушка оказалась решительной.
- Пошли, - скомандовала она и зашагала по темной дороге вслед за автобусом.
На наше счастье, место остановки было на въезде в какой-то небольшой городок, в который мы и вошли. Девушка тормознула машину, начала истерить каким-то мутноватым мужичкам про то, что мы отстали от автобуса, и нас надо бы до него подбросить - к моему великому облегчению, мужички не прониклись и уехали. Так мы шлепали по дороге минут 5, когда наткнулись на припаркованный милицейский УАЗик. Господи, как же мы обрадовались!
- Так, кому меньше 18, не берём, - весело шутили молодые милиционеры, когда мы залезали к ним в машину.
Наигранно хохоча вместе с девушкой, я изо всех своих 13-летних сил старалась выглядеть на все 18, искренне поверив в их шуточную угрозу.
В общем, все закончилось благополучно: автобус остановили на ближайшем посту ГАИ, а милиционеры нас к нему доставили. Помню, очень боялась, что водитель будет на нас ругаться и искренне не понимала, почему он молчал, когда девушка поливала его "непереводимым итальянским фольклором", которым приличной женщине выражаться не пристало... хм... мой словарный запас тогда здорово обогатился)))).
Перекурившие пассажиры расселись по местам, и мы тронулись в путь. Все быстро заснули, забыв о происшествии. А проснулись мы при въезде в Гусь-Хрустальный, часов в 5-6 утра, когда автобус внезапно припарковался у обочины, не доехал до автостоянки.
- Кто здесь Марина из Пушкино? - спокойно спросил поднявшийся по ступенькам мужчина средних лет, одетый в милицейскую форму.
- Я, - тихо отозвалась я, растерявшись.
- Выходи, - так же спокойно сказал милиционер и, увидев, что я с чемоданом, помог мне его вытащить.
Чего я только не передумала, выходя из автобуса... Ну все, думаю, водитель настучал на меня в милицию, и теперь меня заберут...
На обочине стояла советская похмело-уборочная милицейская машина - такая грузового типа с решетками, возможно, в них и заключённых перевозили. Все... кранты мне...
- Вы что же так поздно телеграмму отправляете? - укоризненным тоном произнёс милиционер, пристраивая мой чемодан в кабине рядом с пассажирским сиденьем и предлагая занять мне это самое сиденье. Сам он сел за руль, и мы поехали.
- Какую телеграмму? - не поняла я.
- Чтобы бабушка тебя встретила. Поздно отправили, на почте ее поздно получили, почтальон побоялась в ваш район вечером идти и ...отнёсла телеграмму в милицию. Так что я тебя теперь встречаю...
Вот такой была моя первая самостоятельная поездка. Сколько лет прошло, а до сих пор помню детали, словно все произошло совсем недавно. Не знаю, в добром ли здравии участники событий, но очень хочется передать привет девушке-попутчице, а также сказать огромное спасибо и милым гаишникам из неизвестного городка, подобравших двух "блондинок", отставших от автобуса, и тетушке-почтальону, которая не проигнорировала телеграмму, и ответственному сотруднику милиции города Гусь-Хрустальный, встретившему и доставившему меня к бабушке в целости и сохранности.
Всем добра!

12.

В жизни каждой женщины наступает момент, когда ей приходится идти в женскую консультацию. Пришла проконсультироваться и я.
Взяла талончик на одиннадцать часов, сижу, жду.
Рядом со мной - куча беременных девчонок. Сидим, болтаем... разговор заходит о времени.
Я показываю талончик на одиннадцать часов.
рядом девушка фыркает и показывает такой же от руки. Еще одна открывает книжку для беременных - и показывает то же самое время. Я офигеваю. Получается, на одно и то же время назначено трое человек? Нормально. Врачу остается только разорваться.
Естественно, приняли меня где-то полпервого. Но я не в претензии.
Пока сидела - разговорилась с одной девчонкой. Беременная, уже девятый месяц, ходить осталось недели две, смеется...
Цитирую не дословно, но точно по смыслу.
- пришла в ЖК на третьем месяце. Обругали, сказали, что из-за моего возраста у меня будет выкидыш, поставили на учет.
На четвертом месяце - плохо набираешь вес, ребенок не развивается.
На пятом - жара под сорок градусов, появились отеки. У тебя будет выкидыш - и называют какой-то страшный диагноз. После этого врач, напугав девчонку, уходит в отпуск.
На шестом - врач возвращается и заводит ту же песню. У вас громадные внутренние отеки, обязательно будет выкидыш.
На седьмом - вам срочно надо ложиться в больницу. У вас гестоз, вы рискуете жизнью.
На восьмом - девчонку загнали к главврачу, промывали мозг часа два теми же песнями...
На девятом...
Диагнозов, которые ей за это время поставили, на полк беременных хватило бы. Отказ от госпитализации она раз девять писала. Как придет - так пишет.
А теперь - внимание!
За ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ у нее не взяли ни одного анализа, кроме анализа мочи. Обязательного. И то, когда она сдавала тот же анализ за деньги - результаты были совершенно другие. Намного лучше, чем в консультации.
НИ ОДНОГО АНАЛИЗА!
ВООБЩЕ!
Вопрос!?
Как ей ставили диагнозы? Через гадальные карты?
Я фигею с этих врачей.
Может, и не смешная история, но чисто по-человечески...
Полгода пугать девчонку выкидышем, трепать беременной нервы, пытаться запихнуть ее в больницу...
Доктор Менгеле хотя бы во имя науки над людьми издевался. А эти?

13.

О любви к природе...

В одном небольшом (по китайским меркам) промышленном городе стоял большой (по любым меркам) завод. Что тот завод производил, для целей нашей истории не важно. А важно, что в конторе этого завода с советских времен работала одна дама. То есть, в те далекие советские времена она была еще девушкой, молодым специалистом. Затем стала взрослой женщиной. Потом тетенькой предпенсионного возраста. А затем и вовсе пенсионного. И тут, как раз, ударил кризис.

По заводу прошел приказ подготовить списки граждан на заклание (то есть на сокращение). Разумеется, начальство, не долго колебавшись, включило в эти списки и нашу героиню (М.). Но у М. были другие планы относительно своей трудовой деятельности. Невеликая пенсия не была пределом ее мечтаний и своим размером явно зарплате проигрывала. Идея жить на средства, сопоставимые с затратами на месячное содержание кошки элитной породы М. не прельщала. В связи с чем тихая дама встала на дыбы и отказалась уходить на почетную пенсию добровольно. Ну чтож, не она первая и не она последняя, бюрократическая машина заработала и в установленный законом срок, с соблюдением всех необходимых формальностей, тетеньку сократили.

Собрала М. личные вещи и отнесла в машину, стоявшую на улице. Попрощалась с опустившими глаза коллегами и пошла к выходу. Что же тут оптимистичного, спросите вы. Действительно, ничего веселого до настоящего момента не произошло в нашем рассказе.

Следовало упомянуть, что М. не сделала на заводе карьеры, как ни старалась, но в процессе попыток такую карьеру сделать не завела ни мужа, ни детей. Единственной ее страстью было садоводство. На полученных в незапамятные времена шести сотках у нее росли самые удивительные яблоки и груши, кабачки и тыквы участвовали и побеждали в выставках, клубника с ягодами размером в детский кулак поражала всех еще и тем, что плодоносила чуть ли не до снега. Зная об этой ее страсти все знакомые привозили ей в подарок из командировок не московскую колбасу и китайские покрывала, а разные чахлые былинки, которые в руках М. поднимали голову и расцветали в невиданные в наших широтах экзотические растения.

Но настоящей жемчужиной коллекции была удивительная пальма. Во времена, когда доминирующей сельскохозяйственной культурой нашей страны становилась кукуруза, сын одной из коллег М., пилот Аэрофлота, летавший на Кубу, приехал к родителям в далекий холодный уральский город и привез в подарок для М., зная о ее страсти, хиленький зеленый росточек, произраставший в баночке из-под майонеза. Смена климата и часовых поясов не лучшим образом сказалась на росточке и визуально было понятно, что росток не жилец. Понурив листики, он лежал на заморском грунте и всем своим видом намекал на близкую панихиду.

М. сказала «Хм…» и, не поблагодарив дарителей, стремительно побежала на свое рабочее место. Там была из ватмана сделана и установлена вертикально специальная труба, в центр трубы был помещен стебелек, а вокруг стебелька расставлены еще пять майонезных баночек, наполненных водой. Вся конструкция находилась на южном подоконнике. К изумлению коллег, странная былинка не загнулась, а расправила стебли и воспряла духом. Через несколько месяцев уже окрепший росток был пересажен в банку из-под селедки и накрыт сверху вместо бумажной трубы пустым аквариумом.

Былинка оказалась какой-то экзотической пальмой, которая и на самой Кубе встречалась не часто, а уж вырастить ее на Урале, пусть даже в закрытом помещении, выглядело абсолютным подвигом. За годы работы М. на заводе, росток превратился в двухметровый изрядный дрын с одервеневшим стволом, толстым у основания и оснащенным пышной зеленой кроной наверху. М. посылала фото пальмы в отделение Академии наук в Свердловске, те подтвердили ее, пальмы, редкую породу, поздравили М. с успехом и попросили держать их в курсе жизни растения.

М.прилежно вела замеры высоты и толщины ствола, описывала болезни и температуру окружающего воздуха, заносила в таблицу данные о графике и объемах полива, длительности световой ежедневной экспозиции, фотографировала пальму и слала отчеты биологам.

Но, ничто не вечно под Луной. И вот, М. изгнанная с родного завода, сгибаясь под тяжестью ноши, прет через проходную ящик с двухметровой пальмой. Те, кто работал на предприятиях со строгой пропускной системой, наверняка, уже догадались о последовавших за этим событиях. Охрана М. стопорит на проходной и требует предъявить материальный пропуск на пальму. М. заявляет, что пальма ее личная, поэтому пропуск не нужен. Отметки о вносе пальмы на территорию предприятия у нее нет, поскольку внесена она была в шестьдесят-каком-то году и вид тогда имела совершенно иной.

Конечно, все, кто работал с М., историю о пальме знают, на словах ее историю охране подтверждают, но охрана принципиальная, да и власть показать хочется. Одним словом, пальму у М. отбирают, она в нее вцепилась маниакально и не отдает. Назревает скандал. М. требует, чтоб составили акт изъятия. Вызвали ВОХРовцев (*ВОХР- военизированная охрана), пальму насильно отобрали, акт составили. Кроме того, от большого ума, в акте написали, что М. пальму отдавать отказывалась, препятствовала действию такого-то ВОХРовца, пришлось применить спецсредства (два раза тюкнули ее по рукам резиновой дубинкой). После чего выперли с территории взашей и отвесили прощального пенделя.

М. идет в травмопункт, снимает побои, идет в милицию и пишет заявление о грабеже. Милиция долго упрямится и заявление не принимает. В итоге М. посылает заявление в милицию по почте, пишет жалобу на отказ фиксировать заявление о тяжком преступлении вышестоящему начальству милиционеров, а сама подает в суд заявление о взыскании с завода причиненного ей изъятием пальмы материального ущерба. К исковому прикладывает экспертное заключение о том, что цена взрослого растения таких-то размеров составляет 150 тысяч рублей, а также всю свою переписку с Академией наук и фотографии, первые еще черно-белые, демонстрирующие весь процесс выращивания пальмы на рабочем месте. Завод ахает и охает, в суде кричит, что заводская контора это не дендрарий, чтоб там пальмы выращивать. Но факт налицо, и завод суд проигрывает.

И вступившее в силу решение суда М. посылает вдогонку жалобе милицейским начальникам. Решение суда это уже не скандал на лавке, нужно реагировать. Милицейское начальство объясняет подчиненным, что непринятие заявлений у граждан с пальмами черевато ректальной стимуляцией, по фактам нужно работать, в противном случае у самих будущих полиционеров есть шанс заняться садоводством раньше выхода на пенсию. Совершенно офигевшие от такого втыка милиционеры сами находят М., берут у нее заявление и даже умудряются возбудить дело.

В этот момент становится кисло ВОХРам, которых начинают в рабочее время таскать на допросы, а в свободное от работы время они начинают сами бегать за М. и уговаривать ее забрать заявление.

М. такой нервный режим на пенсии явно претит и она уезжает на полученную от завода компенсацию отдыхать в Кисловодск. Азартная милиция начинает оформлять преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору. ВОХРы отчаянно валят вину друг на друга и дружно на начальника охраны. В таком ракурсе кисло становится уже заводу и в Кисловодск едет специально обученный гонец с чрезвычайными полномочиями.

О чем они там говорили с М., история умалчивает. Но М. заявление свое забрала, неожиданно у нее появились деньги на квартиру в Киловодске, а квартиру в родном городе, том, где стоит завод, М. сдает, получая заметную прибавку к пенсии. Жить М. стала в новой квартире, кисловодской, а арендатором старой квартиры стал племянник дарителя пальмы с женой и ребенком. Дело в суд не пошло, никого не посадили.
На заводе имя М. произносить до сих пор запрещено, как Воландеморта в Хогвардсе.

А что же пальма, спросите вы. Увы, пальма была утрачена, куда ее дели после изъятия так никто сказать и не смог. Говорят, она сильно пострадала в процессе битвы за право ею обладать, так что несчастный цветок пал единственной и безвинной жертвой этой истории. Хотя, может быть, и он растет до сих пор где-нибудь в удалении от начальственных глаз. Уничтоженным ведь его никто не видел. Двухметровая пальма не иголка. Подобрали, выходили. Народ-то у нас жалостливый и домовитый, сады у каждого второго. Наверняка, мимо такого чуда, бесхозно стоящего на территории завода, не смогли равнодушно пройти. Спрятать двухметровую пальму на огромной заводской территории, где бесследно пропадали целые железнодорожные составы, не очень сложное дело. По крайней мере, мне такая версия больше нравится.

14.

Вот пуля пролетела и ага...

Приходит еж в паспортный стол и говорит:
- Я хотел бы фамилию сменить.
Его с большим удивлением спрашивают:
- А какая у вас фамилия?
Еж (гордо) : - Быстрый!
- А какую вы хотите?
Еж: - Вжжжжжжжжжжиииииик!...

С большой радостью читаю комментарии в соцсетях. Чуть какой пост о о войне и тьма народу скандирует о своей воинственности.
Мол, вот только позовет Родина и они сразу! Всем! Пиздюлей! В обе руки с горкой! И никто не уйдет обделенным! Пиндосам проклятым! Чуркам ебаным! Хоронить заебемся! Игил эту сучью(ее дом трубу шатал!) запретим на территории РФ и маму ее выебем! "Так громче музыка играй победу, мы победили и враг бежит,бежит,бежит!!!"
Один герой на полном серьезе написал, что готов разделить судьбу генерала Карбышева. То есть наглухо отморозится по зову Отчизны.
Облегченно вздыхаю я, начитавшись подобного. Есть все же в стране здоровые силы, готовые защитить мой спокойный сон! Это не может не радовать.
Правда, некие сомнения все же гложут.
Наполеон же говорил, что главное условие успеха- это практика. Ну то есть во всем нужна сноровка, закалка, тренировка.
Потому иногда интересуюсь у заходящихся в грозных криках соотечественниках- мол, в каком полку Измаил брали? Сколько зарубок на прикладе?
Ответы расплывчаты. Самые вежливые вспоминают про деда, остальные переходят на "ты" и про меня такое...
Сиквел Карбышева так вообще...Я всего-то спросил, последователь ли он Порфирия Иванова? Часто ль в прорубь ныряет и в холодильнике ночует? Так разгорячился в ответ пассионарий, что поливай его немцы водой на морозе-шипел бы и парил с час, не меньше.
Заметил, что голосов фронтовиков в общем уверенном хоре не слышно вовсе. Одни штафирки белобилетные или штабные, если и служил.
А вот у побывавших под обстрелом энтузиазму поменьше...

Я сам, к счастью, интернациональный долг никому не отдавал. Потому что не занимал. Пришлось, правда, сильно повертеться.
Но под обстрелом побывать довелось. Незабываемые впечатления.
Первый раз в меня пальнули по любви.
90е.
Чреслобесием влекомый, шлялся я тогда в бар ЦДХ, обильный самками. Интеллектуал, либерал и сибарит, эстет и сластолюбец.
Ходил в розовых шелковых костюмах. До сих пор стыдно. Униформа успешного сутенера средней руки, надо признать, мне весьма шла. Я это недавно понял, когда с фонариком под одеялом фотки тех лет рассматривал. А то жена засмеет же.
И вот выхожу я из машины, весь из себя томный такой, защитник угнетённых, истребитель несогласных, ставлю туфель из кожи питона на бренную землю, и тут над головой:
-ДА-ДАХ!!!! БДЗЫЫЫНЬ!
Пришел в себя уже на лету.Куда вся вальяжность подевалась? Внутренний сайгак расправил копыта и я вспорхнул. Буквально. Перепрыгнул с места через ВАЗ 2109.
И столкнулся нос к носу с киллером. Похоже, мне пиздец. И тут...
Блядь, он что ствол уронил?! Что за цирк?! Где такого альтернативно-одаренного душегуба мне наняли?
Пока убийца, сдавленно матерясь, ползал по асфальту в поисках орудия преступления, (кажется он еще приговаривал- "Погоди...минуточку...я сейчас") -я таки прислал ему ногой в чан. Раздался всхлип, ассасин повалился мордой на грунт.
Так, пистолет- ТТ -цап, пригодится, куда тушку тащить? В кусты? Что там в армии про разведдопрос в конспекты писал?...Пассатижи вроде есть в машине, леска тоже, сейчас разберемся кому это я в кашу наплевал...
Переворачиваю тело.
-Кеша, ты?
-Мумымуа...
В прострации сажусь на тушу забитого убивца. Ноги подкосило от изумления. Закуриваю. Кеша? С пистолетом? Этот толстый желеобразный интеллигентный очкастый еврейский кнур? Жертва любвеобильной бабушки и музыкальной школы ? Человек с лицом ослика Иа? Картина мира трещала по швам.
Тело слабо зашевелилось.
-Слышь, Каракозов, что за выходки?
-Ннннина...
-Чего нинадо? А меня браконьерить надо? У тебя лицензия на отстрел есть? В период гона? А?
-Ниина тебя любит сказала.
-Какая Нина?!
-Моя.
Начинаю припоминать эту Нину. Сисястая такая барышня, что вечно глядела на меня грустными глазами недоенной коровы. С немым укором.
-Ты идиот? Я ж с ней не знаком !
-А она сказала, что будет твоей!
Рассеянно пытаюсь засунуть сигарету в рот и обнаруживаю, что не докурил прежнюю. Люди пообразованней меня назвали бы это состояние когнитивным диссонансом. Без меня меня женили. И чуть не грохнули.
Что я сделал Кеше? Ни-че-го.
Встал и побрел в ЦДХ. Где молча и сурово цапнул роковую Нину за жопу и поволок в машину. Так же, не говоря лишнего слова, выполнил ее предсказания. Ничего особенного, как выяснилось. Сиськи, конечно, о-го-го, но похудеть бы не мешало. Я б за такую жизнь не отдал. Поторговался бы точно.
Выкинул судьбоносную из авто и поехал искать Бегемота. Мне нужно было срочно нажраться.
ТТ, кстати, ожидаемо оказался китайским говном. Собственно, ничего другого от этого опездола я и не ждал.Еле продал долларов за 500 какому-то идиоту.
...
Второй раз был суровее.
Опять 90е.
Еду по Ленинскому и вижу, что возле "Гаваны" два черта замешивают третьего ногами. В 90е довольно обыденная картина. Припарковываюсь. Люблю наблюдать за подобными сценами. Мнить себя стратегом, видя бой со стороны.
У опиздюливаемого оказывается довольно знакомая шевелюра. Длинный хаер, за который его таскают. Блядь, это ж Дэн!
Не сказать, что дружбан, но знакомы по преферансу в кофейне. Как-никак родная душа. Придется вписаться. Вынимаю бейсбольную биту, и неторопливо крадусь к живописной троице. Сзади.
Пробиваю первому битой по коленке. Готов. Черт воет на асфальте, нянча больную ножку. Сломал-не сломал, не знаю, но месяц точно от этого типа можно неприятностей не ждать. Поворачиваюсь ко второму и столбенею. Тот вытянул ствол. Калибр на слона,не меньше. Выстрел!
Не понял что произошло. Я как то дернулся, и у меня подмышкой пролетела красная яркая звезда. Но это я потом вспоминал. А в тот момент мозг выключился, включились ноги. Через полсекунды я уже уворачивался от машины на Ленинском. Через три- пуля меня б уже не догнала, наверное. Казака в поле -легко. А испуганного еврея-вряд ли. Родной район враз перестал быть знакомым. Я летел сквозь неведомый пейзаж.Ветер свистел в ушах. Картинки помню смазанно. Вот я с треском ломлюсь через кусты. Вот за мной увязалась стая собак, но быстро отстала. Выдохлись. Самая упрямая шавка вывесив язык хрипела рядом еще минуты две. На лай у нее дыхалки не хватило. Неожиданно навстречу вылетело метро. Новые Черемушки. Люди отпрыгивали с моей траектории, как кузнечики. Бабы заливисто визжали. За спиной, вдалеке, слышался печальный милицейский свист. В его тоне преобладали ноты безнадежности.
Вот старуха , запрыгнув на скамейку, вопит "Крест тебе, сатана!!!" и осеняет себя знамением.
Очнулся где-то во дворах между Варшавкой и Севастопольским. Долго блуждал. С удивлением обнаружил в руках бейсбольную биту.
Теперь понятно, чего от меня народ шарахался. Амбал на такой скорости, с битой, да с такими выразительными глазами...
Выйдя на свет обнаружил в кожаной куртке обугленную дыру. Сантиметра три в диаметре. Долго думал. Потом дошло,что в меня пальнули из сигнальной ракетницы. СПШ-44, вероятнее всего. Стало обидно. Он же однозарядный! То есть весь этот марафон был зря. Я мог совершенно безнаказанно сделать из стрелка отбивную. Но. Мозги включились только через 5 километров.
С досадой обнаружил, что порвал джинсы. Пополам. Очень быстро бежал, патамушта. Не думал, что это возможно.
Машина, к счастью, не пострадала. Еле доплелся до нее. Час шагал обратно, прикрывая мотню. А туда-минуты за три долетел, как мне показалось.
На следующий день встретил Дэна. Лицо его выражало посильное восхищение. Ну насколько вообще что-то может выражать лицо, которым били об асфальт.
-Ну ты дал, старичок! Мы с гопотой так и охуели. Тот, кому ты ногу сломал аж выть перестал. То ты тут, а то-хуяк! и нету.
Мелькнул на разделительной и исчез. Дематериализовался. Гопники так деморализованы были твоим уходом по-английски,что аж меня не тронули. Дождались "Скорой" и уехали. Но ты спуртанул! Я блябуду тебе в спринтеры надо идти. Честь родины на коротких дистанциях защищать.
-На коротких? Я до Болотниковской доскакал темпа не сбавляя!
-Да ты стаер! Тогда на средних.
-Ага. Если б на старте в спортсменов стреляли из ракетницы у нас бы такие результаты были... Без всякого допинга.
-Не говори!

К чему я это написал? К тому, что на диване сидит и пишет "Мы смело в бой пойдем!" один человек. А пальни у него над ухом-и поскачет наметом, помет роняя, совсем другой.
Но зря.
Тот кто был под обстрелом и так это знает. А тем, кто не был, но убежден в собственной храбрости ничего не объяснить словами.
А вот стволом-легко. С одного выстрела все поймут. Не приведи Господи.

15.

«Каждому положен свой Державин» - сказал поэт. Но это только малая толика правды: каждый сам хочет быть Державиным, или хотя бы Сорокиным. Внутри всякого человека глубоко запрятан вирус эксгибиционизма, который лишь ждет своего часа.
Один переплывает Атлантику верхом на бревне, гребя рукояткой бамбуковой удочки и пия кровь проносящихся летучих рыб. Другой проживает совершенную среднестатистическую жизнь, выпивая ежедневно свои 0.18 литра водки, съедая в месяц 5.4 килограмма картофеля и корнеплодов и совершая положенные ему 0.0013 убийства. Но и тот, и другой равно одержимы желанием поделиться содеянным, в назидание современникам и потомкам. В результате один пишет «За бортом по своей воле», другой «Москва – Петушки», третий создает «Кумаонских людоедов» или «Леопарда из Рудрапраяга». А иной ограничивается поучением друзей по гаражу.
И проявление означенного вируса неизбежно, как пресловутый дембель. Невозможно, совершенно невозможно избежать его тлетворного воздействия. Вот и азмь, грешный, впал в эту хворь и пишу, пишу, пишу… Зачем? Для кого? – Не знаю. Но вот история, полная трагизма.
В конце 70-х годов прошлого века – как видите, это древняя история и обязана быть правдой, ибо предки наши верили ей слепо, - так вот в то самое время получил наш институт некий Прибор. Я бы даже сказал – Спектрометр. На фоне остального нашего оборудования, в основном извлеченного из хранилищ времен Хуфу или Тутанхамона и крашеного молотковой эмалью, новая игрушка была красива, как новогодняя елка и в качестве гнета для капусты была идеальна. Как спектрометр это изделие не вполне оправдывало свое название, поскольку не работало.
Начальству же, даже самому лучшему, свойственно желать обратного – хочет оно научных результатов с каждой единицы оборудования. Поэтому с регулярностью раз в неделю был вызываем наладчик, Полномочный Представитель Изготовителя, человек-гора ростом за 2 метра и весом за полтора центнера. Начальник же мой, к слову сказать, рост имел примерно полтора метра и вес килограмм пятьдесят или меньше. И в один прекрасный день Начальник возопил, обращаясь к Полномочному и глядя на него снизу вверх:
- Слава, - вопиял Начальник, - ну неужели Трижды ордена Ленина Ленинградское оптико-механическое объединение имени Владимира Ильича Ленина (sic!) не может справиться с такой мелочью, как спектрометр?
На что Полномочный, исполненный спокойствия и величия, из-под потолка гласил:
- Миша, да все эти ваши научные приборы составляют четверть процента в программе ЛОМО, они просто на хер никому не нужны!
И тут стало ясно, что нас, говоря современным языком, «кинули». И если мы хотим с этим чудищем (не Славой, а Спектрометром) работать, придется действовать самим.
Тогда я принялся думать, потом паять, потом ругаться, опять паять и после опять думать. Даже книжки читал, даже инструкцию к прибору! И прибор, как это ни странно, стал подавать признаки жизни и даже заработал, и работал настолько устойчиво, что меня обуяла гордыня. Грешен. Захотелось поделиться своей мудростью с собратьями – это, кстати, тоже было проявлением ранее упомянутого вируса эксгибиционизма, хоть и с научным акцентом.
Подстрекаемый гордыней, написал я Статью, и приложил к ней Акт экспертизы, и послал Статью в Приличный журнал.
Зря. Зря я не обратил внимания на тот факт, что Приличный журнал, хоть и полностью соответствует профилю Статьи, но издается самим Курчатником. В связи с этим прискорбным фактом спустя пару месяцев после отправки Статьи я был обеспокоен звонком из редакции Приличного журнала, и был поставлен перед необходимостью получения разрешения на публикацию от самого нашего Министерства, поскольку ранее редакция с такой мелочью, как наш институт, дела не имела.
Всякий человек в своем развитии проходит стадию восторженного восприятия окружающей реальности, именуемую наивностью. За определенным рубежом окружающие почему-то начинают эту милую черту именовать глупостью, но это остается полностью на их совести. И вот, полный наивности, или глупости, я отправился в само Министерство. В приемной, посовещавшись, синклит теток вынес решение о том, что «Это вам надо к Пал Палычу». Ну, к Пал Палычу – так к Пал Палычу, куда двигать-то? Синклит посмотрел на наивного (глупого) с сожалением, но номер комнаты назвал. И я двинул.
В результате получасовых блужданий по разноэтажным корпусам Министерства, топология которого навевала мысли о 5-м или 6-м измерении, я добрел до искомой комнаты и отворил дверь, предварительно робко постучавшись. Комната, в которой я оказался, помимо крашеных зеленой масляной краской стен, имела следующие приметы: два окна без занавесок, стол без единой пылинки на нем, два стула и Пал Палыч.
Великий человек каким-то образом был предупрежден о моем приходе, ибо начал орать сразу.
- Вы что, - орал Пал Палыч, - не понимаете, что вы сделали? Вы изменили Гостовский прибор! Люди работали! А вы! Подсудное дело!
Мои робкие попытки объяснить, что я просто починил прибор и заставил его работать, не могли прервать могучих элоквенций Пал Палыча:
- Вы не понимаете! Гост! Предприятия! Метрология! Получите разрешение на публикацию у производителя или в его министерстве!
В тот момент, когда я произнес:
- А кто же меня пустит на ЛОМО и в Средмаш? И как же предприятия будут этим дерьмом пользоваться, коли оно не работает, хоть и Гостовское? – настала тишина. Пал Палыч молчал, как граната с выдернутой чекой, как снаряд со взведенным взрывателем.
Остатки инстинкта самосохранения, свойственные даже очень наивным (глупым) людям, заставили меня выскочить за дверь, пренебрегая элементарными правилами вежливости и не прощаясь… Последний взрыв настиг меня уже в лифте и, по счастию, пришелся вскользь…
И вот тут-то и произошло волшебное превращение наивного (глупого) в умного и хитрого. Я решил ждать, и в конце концов дождался своего часа. Пал Палыч был поражен насморком и взял больничный! А я, отныне хитрый и умный, пошел на прием в Научно-техническое объединение нашего главка, рыдая, сообщил о тяжкой болезни Пал Палыча и необходимости срочно-срочно получить разрешение на публикацию, и за шестнадцать секунд получил визу Главного инженера НТО. И Статья увидела свет. И ее даже, может быть, прочитало человек пять-шесть. Виктория, сиречь победа!

…Минуло больше тридцати лет, но меня по сей день мучает один вопрос: кем был этот Пал Палыч? Какой пост в Министерстве занимал? Узнал ли он о моей страшной хитрости, и если узнал – что стало с ним и почему я все еще не на лесоповале?
И еще, для всяких скептиков и маловеров: в приведенных мною диалогах каждая буква соответствует сказанному в действительности. Я не придумал, не сочинил, не добавил и не сфантазировал ни единого лишнего слова.

16.

А потом зашел парень здоровенный. Женя зовут. На левой руке партачки. Бэкграунд ясен. Ну, лицо открытое, без подвоха. Он говорит: «Я освободился недавно». Я говорю: «Вижу, а за что сидел?». Он говорит: «161.2. Грабеж. Дали год и семь особого». Я говорю: «Зачем?». «Да пьяный был» - говорит. «Так-то, - говорит, - не бухаю, а тут бабушку похоронил, выпил и набарагозил. А так жил хорошо: жена молодая, сынок только родился, чуть подрос, смешной такой, Вячеславом назвал, квартиру на Химмаше купил, отремонтировал… Отправили меня в Харп. Пока сидел, мать умерла. Поплакал, конечно. А тут жена пишет, что пришла опека, ребенка забрали. Соседка написала заявление». Я говорю: «Ну, причина-то какая-то была?». Он говорит: «Да не было особой причины, конфликт был. С моей биографией-то кто там будет разбираться?». «И вот, - говорит, - я освободился. Сразу же домой. Поехал в детдом ребенка забирать, а его уже отдали в приемную семью в Первоуральск. То есть забрали в декабре тринадцатого, а весной четырнадцатого уже отдали. То есть он уже почти год у чужих людей. А я жену даже ругать не стал, потому что у нас с ней общее горе. И для меня мой сын – смысл жизни. А я, - говорит, - сам всю жизнь зарабатывал и своим родителям, и ее родителям помогал. И я не могу, чтобы моего сына забрали и отдали чужим людям». А я сижу и думаю: «А те люди ему уже и вовсе не чужие, а самые родные». И что делать в этой ситуации? Оставить всё как есть? А какое я имею право решать. Или всеми силами включиться и помочь ему забрать ребенка? А какое я имею право вмешиваться. Сказать ему: «Иди, это твои проблемы»? Вот думаю. Позвонил работодателю его, поговорил. Отзываются о нем хорошо. Совершенно точно, что он за ребенка будет бороться. И вот, думаю, что, есть какие-то мысли?

И вот все получилось. Приехал Женя в Первоуральск. Позвонил, дверь открыли, ждут его, расстроенные все. Муж с Женой, им за сорок уже, своих детей нет. И бабушка, для которой Славик – внучок. И стоит Слава маленький, мишку в руках держит. Женя присел на корточки и шепотом говорит: «Ты меня узнаешь?». Слава посмотрел и сказал: «Да, ты мой папа». Он взял его на руки, прижал к себе, и все вопросы были решены. Люди хорошие. И они договорились, что время от времени будут брать Славика на выходные. Очень жаль им было со Славиком расставаться. А с другой стороны – парень отца нашел. Порадоваться можно. Вот такие улыбки сквозь слезы. Женя пришел со Славиком к нам, держит за руку, не отпускает. Славик любознательный, тут же зефиринку съел, на отца очень похож. Я говорю: «Женя, это тебе подарок судьбы – последний настоящий шанс в жизни».

Поговорили обо всем. Потом Женя очень быстро и умело Славика одел, и они поехали домой. Отец и сын. Я уже на пороге говорю: «Женя, сведи партачки, не солидно». А он так с досадой: «Да я понимаю, займусь».

roizman.livejournal.com copyright

17.

недаром говорят, что у женщин память ассоциативная. к истории "никогда не шутите с психиатром" добавлю свои 5 копеек.
тоже получаю допуск к вождению в автошколе, прохожу медкомиссию.
Важное отступление:
О ту пору работала журналисткой, и в нашем городе N поссорились два крупных чиновника - Иван Иванович и Иван Никифорович. Иван Иванович - старый маразматик, выше рангом (ушел на пенсию). Иван Никифорович - молодой, амбициозный, но рангом ниже (ныне в Москве). Да как поссорились: с компроматом, с недофинансированием, с митингами и пикетами.
у нашей редакции договор был заключен с Иваном Никифоровичем, это был пик, расцвет нашего издания, и, поскольку мы были "за правду", то писали под своими фамилиями и публиковались с личными фотографиями в начале статьи. Газета распространялась бесплатно на информационных стойках практически во всех бюджетных учреждениях (медицинских, образовательных, социальных).
Собственно.
захожу к психиатру. на столе лежит свежий номер. врач (ниже меня ростом, совершенно кругленький, с маленькими ручками и добродушной улыбкой) ехидно-подозрительно смотрит на меня, медсестра что-то пишет и улыбается.
Врач:
- Фамилия, имя, отчество?
(представляюсь)
- Дата рождения?
(говорю)
- Место работы и должность?
(называю)
И тут до него как будто доходит:
- АААААА! А мы вас читали!
- Я очень рада.
- Вы правда за Ивана Никифоровича?
- Правда.
- И тогда были? (видимо, имелся в виду пик опалы чиновника).
- Да.
- И сейчас?
- И сейчас.
как бы между прочим врач изрекает:
- травмы спины, головы были?
- да, сотрясение, поскользнулась неудачно зимой 2010.
- и что после этого?
- так вот после этого я - за Ивана Никифоровича.
проржался. печать поставил. я пошла делать ксерокопию бумажек. выхожу снова в холл. Психиатр - вот этот милый колобок - с раскрытой на центральном развороте газетой, где моя фотография, машет ею над своей головой и кричит на весь коридор:
- Ой, девушка, а мы вас нашли!!!!!!!!!
... и этот человек пять минут назад констатировал, что я нормальна...

18.

Сижу в баре аэропорта Нью-Йорка, жду рейса. Подходит к стойке колоритный мужик, похожий на хорошо сохранившегося британского рокера из семидесятых-восьмидесятых - высокий, сухощавый, с длинными седыми волосами и с железным браслетом на левой руке. На британском английском просит у барменши налить вон того разливного темного портера. А у нас, говорит барменша, это светлые портеры. "Что у вас есть из темного?" - спрашивает британ. Тетка достает какое-то бутылочное темное пиво. Британ кривится, но делать нечего: говорит - давайте это. Ему наливают бокал. Британ достает пластиковую карточку, но барменша объясняет, что у них типа считыватель сломался, так что, мол, принимаем только кеш. Британ возводит к небу глаза (вообще чтобы в Штатах где-то не приняли карточку - это круто), лезет в кошелек и начинает там возиться, бормоча себе под нос, что у него все-таки где-то были эти "fucking bucks". Находит стодолларовую купюру, дает барменше. Та отвечают, что такую крутую сумму она вряд ли разменяет, но сейчас пойдет по всему аэропорту - может, где-то и разобьют.

"It's another side of the moon" - потрясенно говорит британ, прихлебывая пиво. Потом тяжело вздыхает и вдруг совершенно неожиданно для меня говорит на чистом русском: "Ну не козлы, а?"

Вот какие "британы" иногда встречаются. Похоже, что это все-таки хорошо сохранившийся советский рокер из семидесятых-восьмидесятых

Пишет Алекс Экслер (exler)

19.

Навеяно историей о процессах очистки алкогольсодержащего говна.

Я уже рассказывал, как один мой товарищ видел в действии процесс выделения спирта из смеси оного с ацетоном: смесь в ведре поджигалась и горела пока пламя из рыжего (ацетон) не становилось голубым (спирт). Это было по-умному. Но вот на Севере я познакомился с одним мудаком - бульдозеристом, который в молодости чудом уцелел после попытки разделить что-то. Работал он на химкомбинате. Спирта у них в пределах досягаемости не было, но был глицерин. Хотя, возможно, это был и не глицерин, но Витек был уверен, что глицерин. Пить его было тоскливо, и решил он этот "глицерин" перегнать, полагая, что выделит спирт. Совсем как в средние века философский камень получали. Благо посуда какая-то на комбинате имелась. Перегнал он его, точнее пропустил через перегонный аппарат, совершенно не понимая какие процессы там происходят. Полученную жидкость мужественно выпил. На следующее утро, говорит, просыпаюсь и ничего не вижу - ослеп.

Правда, зрение потом восстановилось. Смелые люди живут в нашей стране. А мы еще смеемся, что по требованию какого-то зарубежного барана компания производящая дисковые пилы пишет в инструкции, что нельзя останавливать вращающийся диск руками или гениталиями. На мой взгляд это кретинизм того же порядка.

20.

Сбагрить в секту буяна.

Жил с нами в одной квартире когда-то мой брательник. Нет, алкашом он не
был никогда. Но буянить ох, любил. По любым пустякам. Права качал по
каким-то надуманным поводам. Придёт домой с работы и давай буянить.
Спать не давал.
И вот однажды пришла в наш городок секта. Какая, не скажу, чтобы не
рекламировать. Нет, сами мы в неё записываться, разумеется, не стали.
А вот брательнику моему про неё всё в ярких красках расписали. Стали
говорить, рай просто, а не секта, тебе понравится.
Брательник, как человек доверчивый, нас выслушал - да и в секту.
Так теперь и живём. Мы на прежнем месте, а брательник - там, в секте, в
"общаге", если так можно назвать здание заброшенного завода с выбитыми
стёклами, где свободно гуляют кошки.
Никаких квартир хозяева секты ни у кого не отбирали. Они на сектантах
совершенно не так деньги делают. У кого какой талант - развивают и
используют. Например, один адепт - электрик хороший. Как ремонт в
магазине каком - они записываются в подрядчики, сектанта этого
заставляют по всему магазину проводку чинить, а денежки - себе. Понятно,
у них там под гипнозом эрикссоновским все бухать бросили, если кто
бухал, и здоровыми быками стали.
Ну а у брательника моего они другой талант раскрыли. Он и до секты
неплохо картины маслом писал, а теперь и вовсе одну за другой их пишет,
как робот прямо. А они у него, только напишет, сразу картину отымают и
продают. Вернее, не отымают, а он сам её им с превеликой радостью дарит.
Во загипнотизировали-то!
Буянить, конечно, перестал, но обратно мы его забирать ни за что не
станем. Да и он сам к нам не пойдёт.
Вот так и живём. Мы счастливы без брательника. Брательник - без нас.
Восемь лет подряд.

21.

Я уже рассказывал, как один мой товарищ видел в действии процесс
выделения спирта из смеси оного с ацетоном: смесь в ведре поджигалась и
горела пока пламя из рыжего (ацетон) не становилось голубым (спирт).
Это было по-умному. Но вот на Севере я познакомился с одним мудаком -
бульдозеристом, который в молодости чудом уцелел после попытки разделить
что-то. Работал он на химкомбинате. Спирта у них в пределах досягаемости
не было, но был глицерин. Хотя, возможно, это был и не глицерин, но
Витек был уверен, что глицерин. Пить его было тоскливо, и решил он этот
"глицерин" перегнать, полагая, что выделит спирт. Совсем как в средние
века философский камень получали. Благо посуда какая-то на комбинате
имелась. Перегнал он его, точнее пропустил через перегонный аппарат,
совершенно не понимая какие процессы там происходят. Полученную жидкость
мужественно выпил. На следующее утро, говорит, просыпаюсь и ничего не
вижу - ослеп.
Правда, зрение потом восстановилось. Смелые люди живут в нашей стране. А
мы еще смеемся, что по требованию какого-то зарубежного барана компания
производящая дисковые пилы пишет в инструкции, что нельзя останавливать
вращающийся диск руками или гениталиями. На мой взгляд это кретинизм
того же порядка.

22.

А. C. Пушкин забавно рассказывает один анекдот из своей
военной жизни. В царствование императора Павла командовал он
конным полком в Орловской губернии. Главным начальником войск,
расположенных в этой местности, было лицо, высокопоставленное по
тогдашним обстоятельствам и немецкого происхождения. Пушкин был с
ним в наилучших отношениях, как по службе, так и по условиям
общежительства. Однажды и совершенно неожиданно получает он, за
подписью начальника, строжайший выговор, изложенный в выражениях
довольно оскорбительных. Пушкин тут же пишет рапорт о сдаче полка
по болезни своей старшему по нем штаб-офицеру и просит о
совершенном своем увольнении. Начальник посылает за ним и
спрашивает о причине подобного поступка. "Причина тому,- говорит
Пушкин,- кажется, довольно ясно выражена в бумаге, которую я от вас
получил".- "Какая бумага?" Пушкин подает ему полученный выговор.
Начальник прочитывает его и говорит: "Так эта-то бумага вас
огорчила? Удивляюсь вам! Служба одно, а канцелярия другое. Какую
бумагу подаст мне она, я ту и подписую. Службою вашею я совершенно
доволен и впредь прошу вас, любезнейший Пушкин, не обращать
никакого внимания на подобные глупости".

23.

Горбачев с Бушем обменялись в знак дружбы секретаршами. Через полгода американка
пишет письмо в Америку:
- Все хорошо, но меня заставляют носить такую длинную юбку, что совершенно не
видно моих красивых ног! Советская секретарша пишет из Америки:
- Все ОК. Только надели на меня такую короткую юбку, что когда нагибаюсь,
заметно кобуру и яйца...

Партнеры

Реклама