1.

«УЧАСТКОВЫЙ ПЕДИАТР.
МОРЖ ПОНЕВОЛЕ»

Окунулся на Крещение в прорубь - и вспомнилось.
Много букаф - пропускайте сразу!)

Как-то так вышло, что в школе я часто болел всякими простудными заболеваниями, плюс почти ежегодно - пневмония.
Вроде и спортом занимался, а все равно - стоило хоть немного промочить ноги - и температура обеспечена.
После школы слесарил на стекольном заводе, хоть и горячий цех ( «на площадках» до +120 С, - в начале смены старые слесаря и резчицы стекла в литровую стеклянную банку клали очищенную луковицу, три-четыре картофелины и кусок мяса, заливали водой, лавровый лист, пару горошин перца, соль и ставили под лестницу - через четыре часа, к обеду, суп был готов; но если сломался в -30С при сильном ветре башенный кран, стоящий снаружи, то это тоже мои, дежурного слесаря, проблемы...) - пневмонии также были ежегодно...
В институте аллергический ринит расцвёл махровым цветом, с переходом в «астмоидное состояние»...
В первый же год работы участковым педиатром выяснилось, что у моего шнобеля ещё и реакция на смену температуры - вхожу зимой с улицы в дом - сопли минут пять просто текут; выхожу из дома на улицу - снова пятиминутный «ручеёк»...
А вызовов у меня зимой 17-22, это среднее, бывает и больше. И каждые пятнадцать минут очередной платок становится мокрым...
Захожу я в квартиру, мою руки, склоняюсь над ребенком - и еле успеваю выхватить и поднести платок. Хорошо ещё, если ребёнок большой и его можно смотреть стоя, а если грудничок, который лежит, а ты склоняешься над ним? А реакцию и отношение родителей-бабушек представляете?
Короче, за два года три обструктивных бронхита и вот уже коллеги ставят мне бронхиальную астму, которая, как известно, во всем мире считается неизлечимой. Временная ремиссия может быть, а вот вылечиться - увы, не в этой жизни.

Старшая коллега, участковый педиатр, снисходительно так посмотрев на меня, предложила сходить с ней в некий «клуб моржей», где она занимается несколько лет.
Физиономии у другой части нашего «чиста дамскага» (исключая случайно затесавшихся меня и ещё поликлинического хирурга Серёгу) коллектива, совершенно ясно показали мне отношение коллег к этой придури.
Но почему-то я все-таки поперся к этим моржам...

Урал, октябрь, холодно, газоны уже в снегу, народ в шубах, шапках и перчатках...

Дом спорта, тесная раздевалка с одной общей вешалкой, старые кеды, небольшая разминка в зале, пробежка в плавках и купальниках метров 800 вокруг Мотовилихинского пруда, скользкие обледеневшие мостки, лесенка в чёрную бездонную воду...
Льда на воде ещё нет, но ведь октябрь, сука!!, уже темно, вода вообще чёрная, тоскливая, страшная и холоднаяяяя....

Технологию влезания в прорубь для себя я придумал почти сразу: первый этап - опустить ноги до колен, «это не страшно, как холодный ручей вброд перейти; что, ты ни разу не мыл ноги в холодной воде?»; второй этап - опуститься по лесенке по пояс или по грудь, «ну, холодная; ну, яйки ведь в плавках- не замерзнут»; и третий - «да гори оно всё синим огнём-ярким пламенем!!» и приседаешь полностью в воду.
Первые пару месяцев готовиться «к погружению» я начинал накануне вечером - «завтра ты сможешь, это не страшно, ты уже делал это, жив до сих пор...».
В декабре «бесед с самим собой» уже хватало немного днём и в трамвае, по дороге на тренировку на пруд.
А в феврале достаточно было, уже сев в трамвай на тренировку, просто «поговорить с собой по душам».
Лет пять, уже плавая трижды в неделю - вторник/четверг/воскресенье - в проруби, которую мы долбили на каждую тренировку метров на пять-шесть в длину, чтобы именно плавать, а не окунаться, - я не мог встать под холодный душ дома. Со всеми вместе на улице в прорубь -температура воздуха минус 25, а поверхности воды 0 градусов - легко! Под ледяной душ у себя дома, в родной тёплой ванной, при воде плюс 12-14 градусов - да идите вы все на @#&!!!
Все-таки человек - стадное существо. Поговорка «на миру и смерть страшна» - это про таких раздолбаев, как я...

Всего в пиковые годы, 86-89, занималось у нас в клубе моржей «Айсберг» человек 110-120, это если всех сразу посчитать. На каждую тренировку приходило по 30-40 человек, по выходным и праздникам - до 80 доходило. Мужчины приходили на час раньше - долбить прорубь.
Пешня, лопата (шугу из проруби доставать), что-то типа двухметровой длиннющей кочерги - отколотые льдины загонять под себя под лёд или, когда «подо льдом» уже на глубину почти метр насовано льда, наоборот, вытаскивать наверх.
Край льда отламывается под кем-то или сам подскользнулся - и минимум по колено в ледяной воде - практически каждую тренировку.
Вылезти самостоятельно на лёд - провалившись в полной одежде - умел каждый. И почти у каждого моржа-рыбака, за спиной по одной-две спасённой на зимней рыбалке жизни соседа-рыбака.

Страх перед моржеванием у новичков я зачастую снимал пятиминутной проникновенной) беседой: «15 секунд пребывания в проруби - больше и не надо, достаточно 5-7 секунд - и кожные покровы остывают на глубину всего 1-2 мм. А вот поверхностные рецепторы захлебываются от ужаса и с криком «ты, б..ь, совсем ахренел!!,» понужают изо всех сил все защитные силы организма. Которые, в свою очередь, впрыскивают разные гормоны в кровь литрами.
В результате, ты бегаешь как ошпаренный, визжишь от эмоций и восторга, а внутри организма сами проходят 90% функциональных расстройств. Инфекционные не проходят, но становятся легче и быстрее лечатся».
( У меня потом первая медицинская монография как раз из клуба моржей была, про иммуннофизическую реабилитацию часто болеющих детей и взрослых, я в Советском Союзе единственный врач-чудак был, который часто болеющих детей лечил холодом и 5-часовыми занятиями физкультурой).

Были среди занимающихся у нас мужиков и откровенные сачки - регулярно приходили впритык или даже с пятиминутным опозданием - «ой, извините, на работе задержали, я в следующий раз пораньше приду лёд долбить». Или прибежит к концу долбежки, хвать лопату, и давай снег с дорожки счищать.
Тренировки начинались с обычной разминки в спортзале. Вёл кто-нибудь из тех, кто ходит постоянно, специального человека не было.
Как-то вышло, что вскоре тренировки начал вести я, хотя не физрук ни разу. Да без проблем, пробежка по залу, разминка, суставы прокачали сверху вниз, немного растяжки и далее индивидуально: мужики как правило в баскетбол играли, женщины что-то типа аэробики (была у нас в секции профессиональная аэробиня), кто-то на уличную пробежку, кто-то сразу в прорубь, потом баня.
Остальные клубы моржей завидовали нашей базе, ибо у них только вагончик или комната для переодевания были, и прорубь круглая, только окунуться, а у нас - зал, шестиметровая дорожка для плавания, баня - шоб я так жил).
В гости почти каждую тренировку из других клубов кто-нибудь приходил. И тогда в бане каждый раз возникала одна и та же тема - начинались рассказы-советы всем окружающим по лечению/закаливанию прорубью, с аргументированными песТнями - «как я прорубью вылечил соседа, свата, кума, своего и соседского ребёнка от всех болезней».
Если мне случалось в это время тоже оказаться в бане, каждый раз происходил один и тот же разговор: «ты же доктор, скажи, как я классно его вылечил».
Я всегда честно отвечал, что «мне с тобой в мастерстве лечения всего и всех не сравниться, я вылечил всего лишь пару тысяч детей, и до сих пор не умею лечить «по телефону», не видя ребёнка».

Приходили к нам и Лёня Завьялов, водолаз по профессии, один из первых советских Ironman’ов, который занимался никому неизвестным тогда триатлоном, и Елена Гусева из Березников, многодетная мама (это уже сейчас)) и многократная чемпионка и рекордсменка СССР, России и мира по плаванию в ледяной воде, в команде совместно с тем же Завьяловым Берингов пролив переплывала, мне даже представить страшно, что это такое.

Был у нас в дружественной секции моржей мужик один, лет за 70 уже. Моржевать начал, по его словам, в 20-х годах прошлого века.
«Совсем я мальцом был, лет пяти-шести. В конце сентября-октябре пригоняли с низовьев Камы к нам из Астрахани баржи с арбузами. Чтобы не воровали арбузы, баржу ставили посреди реки, и на ней сторожа. Старшие ребята, ухари, подвозили меня на лодке к барже, подсаживали на неё и уходили на 200-300 метров вниз по течению. Я, стараясь не шуметь и не плескать, сбрасывал в воду по одному арбузу. Сторож увидел, как ребята в лодку плывущие арбузы собирают, сообразил и полез ко мне через гору арбузов. Деваться мне некуда, пришлось в реку и плыть на берег. Так и привык в холодной воде купаться».
Врал, наверняка, или привирал очень сильно, ибо гниловатый мужик был.
Первый раз его выгнали из клуба как-то весной, во время ледохода. Небо синее, солнце яркое, белые льдины не спеша идут вниз по реке, тычась и крутясь вокруг опор моста. Народ на мосту стоит, красотой красотинской любуется. На одной из льдин мужик в плавках лежит. Народ заволновался, скорую вызывают, пожарных, МЧС тогда ещё не было. Приезжает пожарная команда, ладит лестницу с моста спускать. Мужик на льдине поднял голову, посмотрел на суматоху вверху - и рыбкой ушёл в воду, поплыл саженками к берегу.
Через день в клуб пришла милиция, вставила фитиль руководству, мужика выгнали.
По осени снова приняли, очень он просился и обещал больше не хулиганить.
А сезон моржевание начался, пошли в клуб новички, он и давай их провоцировать - кто дольше в проруби просидит. Сам он с узкими плечиками, необъятным пузом, худыми ножками и плешивый, как Майор Лимон в «Чиполлино». Один спортсмен накачанный новенький и повелся. Просидели около минуты (для новичка это очень много), молодой вылез первым. И слёг с пневмонией.
Выгнали мужика окончательно. Он по другим клубам ходил, просился, но эту историю уже все знали.

Уж не помню, с чего мне в голову блажь пришла - посмотреть, как плавание в проруби влияет на состояние человека.
Вроде, кто-то из наших моржих утверждал, что ей при начале приступа холецистита «главное, чтобы в этот день была тренировка и успеть добраться до проруби».
Договорился с лаборанткой из поликлиники, она приехала на тренировку, взяли кровь у всех до тренировки, и сразу после купания в проруби. Я завёл что-то типа карточек на тех, кто сдавал анализы - состояние, ощущения, жалобы. Анализы сдавали все, то ли коллективизм был силён, то ли самим интересно было нахаляву кровь проверить.
От результатов охренел не только я, но и наши более опытные врачи, не верили, что в ряде случаев 5-20 секундное плавание в проруби может практически мгновенно дать такие улучшения общих анализов крови, биохимию мы не делали.
Два сезона ежемесячно брали анализы крови до/после тренировки, которые мне не то чтобы потом уж очень сильно пригодились, но определённый толчок дали.

В итоге всех этих зимних развлечений я сам до сих пор (хотя уже лет двадцать пять не моржую регулярно, так - пару раз в сезон) практически перестал болеть и живу и работаю в условиях почти запредельных физиологических и психоэмоцинальных нагрузок.
БОльшая часть «часто болеющих детей» из нашей секции моржей в течении года-полутора переходили в группу «практически здоровых».
Из 18 детей с выставленным диагнозом «бронхиальная астма», у 17 не было ни одного обострения в течении последующих 10-12 лет, в ходе которых я их ещё мог наблюдать, и они честно состояли в той самой группе «практически здоровых». Одна девочка умерла лет в двадцать, причины не знаю.
Еще примерно в течении лет пятнадцати, как я, чтобы прокормить семью, радостно ломанулся в бизнес (есть у меня здесь пара историй об этом)), и перестал «работать врачом», хотя врачебные рефлексы остаются на всю жизнь, на улице регулярно ко мне подходили разные незнакомые люди разных возрастов, но с одинаковой фразой - «доктор, Вы нас не помните, мы с Вашей секции или участка, мы/дети/внуки до сих пор не болеем, спасибо Вам, Доктор!»

441 +

2.

Когда мне было лет двенадцать... или тринадцать, но не суть важно. Я подошел к бате.
-Бать, ну что за хрень. У друзей у всех уже мотовелики, а я как лох, гоняю на «орленке». Ты не мог бы мне подогнать эту вещь? Там как раз в магазин «Ригу-11» завезли! Ты ведь зарабатываешь неплохо. - Упс! Это я так наверное подумал тогда. Пацан недавно спрашивал айфон, вот с его слов и навеяло. А на самом деле я сказал, - Бать, очень хочется мотовелик. - И батя посмотрел на меня очень внимательно.
-Да, пожалуй пора. Ты парень взрослый и рослый, да и девчат будет на чем катать. Я подумаю. - В ту ночь я почти не спал. Блестящий мотовелик, мерещился мне то в одном конце комнаты, то в другом. Даже запахло бензином, когда я его заправлял. - У вас когда зимние каникулы? А ну да, сразу после Нового года. Вот тогда и решим, - придя с работы, вспомнил наш разговор, батя.
И я не спал еще несколько ночей. Вернее спал, но сон путался из-за мотовелика, он то заводился, то нет. В общем всякая хрень с переживаниями. Не успел я сожрать новогодние подарки как наступили каникулы. Я внимательно смотрел на батю.
-Да-да, сынок, я помню. Все уже решено. Пошли. - Вообще я думал в магазин, но оказалось в детский сад. Откуда там мотовелики я не понимал, даже когда мы открыли калитку и проследовали к заведующей. - Ну показывайте! - поздоровавшись, обратился к ней батя. И она повела нас к котельной. Столько березовых чурок я еще не видел нигде, поэтому тщетно пытался рассмотреть за ними мотовелик.
-Вот эти, которые на шесть частей, которые на четыре, - несла заведующая какую то пургу. Да и на улице задувало нехило.
-Хорошо, я понял, - сказал батя и проводил заведующую долгим взглядом. Сейчас я понимаю, что там было, что провожать. Но тогда он отвлекся и поинтересовался у меня, - а ты все понял? - Я конечно нихрена не понял, но чтобы не получить подзатыльник, невнятно что-то промычал на всякий случай. - Ну ничего, сейчас я тебе все покажу и объясню. Жди здесь. - и батя пошел в котельную. Вернулся с железяками, но не от мотовелика. Трудно спутать железный клин, кувалду и колун со средством передвижения.
В общем хреначил я там две полных недели, можно сказать не разгибая спины. К концу второй, просто разносил чурки уже в щепки. Домой доползал сам. Батя похлопывал меня по плечу и успокаивал.
-Ну ничего, ничего. Не забудь завтра тебе к восьми на работу. - под эти слова я и засыпал.
Но в последний день каникул батя порылся в кармане и вытащил сто сорок пять рублей. Именно столько стоил тогда мотовелик. И не надо со мной спорить. Эта сумма отпечаталась у меня на руках в виде мозолей.
Хорошее забывается быстро, особенно летом и на мотовелике. На новом мотовелике. Поэтому однажды подкатив к дому, я увидел на крыльце батю.
-Ну как сынок, катаешься? - поинтересовался он. Я утвердительно кивнул головой, - и девчонок катаешь? - я невразумительно пожал плечами. Я уже тогда почувствовал здесь какой то подвох, но пока не понимал где и поэтому лишний раз рот не открывал. - Я тебя что хотел спросить, тут Николай, ну ты его знаешь, привез с Японии магнитофон «Сони», предлагает. А нужен ли он нам? - И тут я как та ворона с сыром, заорал ДА!
Это была ловушка или подвох, я так до конца и не разобрался. А когда? С утра и до поздней ночи я ездил на своем мотовелике к новым домам, которые тщательно оббивал изнутри дранкой под штукатурку. Пять двухквартирных трехкомнатных домов, вместе с прихожими и кухнями. Они выстаивались и осаживались, а я оббивал, не взирая ни на что. Все лето. Проклиная все японские фирмы и «Сони» в том числе. Пока она не заиграла в моей комнате. Трудно было не оценить чистоту звука. Я слушал то ли Битлов, то ли Криденс и был почти счастлив, если бы не сломавшаяся «Смена». Это фотоаппарат, если кто не знает.
-Конечно, - ковыряя пальцем лепестки затвора думал я, - это не ФЕД и тем более не Зенит, что на такой нафотографируешь. Мысли мои прервал батя.
-Желаешь серьезно заняться фотографией? - подойдя и приглушив магнитофон, поинтересовался он. Но я был уже опытный.
-Да, не! Ну его нафиг, с этим то намучился. Это не мое.
-Ну да, ну да, - хмыкнул он, - а мы хотели тебе к новому году «Зенит», подарить. А может даже и раньше. Но на нет и суда нет.
-Э, так это... Ну если Зенит, можно было бы конечно, - понимая, что я опять пролетел как фанера над Парижем, старался я исправить положение, - я в принципе не против.
-Ну вот и договорились, значит подарим тебе «Зенит», только это, осенние каникулы они короткие, но я тебе что нибудь подберу. На фотоувеличитель, ванночки, глянцеватель, сам то уж наверное заработаешь?
Я пацану тоже сказал, что я подумаю, насчет айфона. Интересно, рассказывать ли ему, что у меня к пятнадцати годам было все, о чем только мог в то время мечтать пацан.

569 +

3.

Тут с утра пацан пришел и спросил тихонько:
-Драка это хорошо или все же плохо?
На этом лирика кончилась и началась проза.
-Есть проблемы? - на всякий случай поинтересовался я, ведь к одиннадцати годам можно и нажить.
-Нет, проблем нет. Просто хочу стать как Халк. Может мне в какую нибудь бойцовскую секцию записаться?
-Понимаешь, Халк, это не плод тренировок, это состояние души. Ну или второе Я.
-Как это? - не понял он, - расскажи.
А я решил написать, ну что же ему в одну харю что ли слушать.

Так случилось, что после того как В.И. Ленин сказал, что важнейшим из искусств для нас является кино, в поселке построили два клуба-ведомственных и один кинотеатр. И ни одного, ни одного казино. А будучи подростками нам так хотелось перекинуться в картишки, в чику, чу, да мало ли азартных. Поэтому «Лас-Вегас» мы сделали сами, использовав для этого здание ж.д. вокзала. Оно подходило по монументальности, красоте и расположению в центре поселка. Сдвинув лавки, мы азартно играли в «козла», покер, тысячу и еще всякую хрень. Благо вокзал не закрывался круглосуточно, а с дежурным у нас была договоренность. Мы вели себя культурно, порядок поддерживали, а на наши азартные крики и нервное курение, не обращали внимания и прощали.
В тот день я выдвинулся на вокзал пораньше. Надо было занять место под себя и напарников. На улице было темно, сыро и я поставив мотоцикл на углу, зашел в здание. Там был бардак. В прямом смысле этого слова. С совхоза уезжали командировочные, было их там человек сорок. Большая часть пьяна, везде валялись бутылки, остатки еды и сами они тоже. Походу поезд который шел в одиннадцать вечера они ждали часов с пяти дня. Пришлось занервничать.
-Слышь, мужики, вы поаккуратней как-то что ли? И вот эти две лавки освободите! - на них кто-то спал.
-А не пошел бы ты на ..!!! - это был вызов.
Я выбрал себе по росту оппонента на лавочке откуда был крик и поинтересовался:
-Выйдем?! - ну то есть сразу начал допускать технические ошибки. Этот оппонент был мне по росту, потому что сидел. Встав, оказался на голову или полторы выше. Я был не против, но как допрыгивать до челюсти своего визави, при таком раскладе? Поэтому я постарался исправить ситуацию, - ты посиди, а вот ты... Ты же меня послал? Ну давай пошли! - второй был явно пониже, наверное потому что рос вширь. Достигая такой же ширины, как первый в высоту. Но я был в каске, это придавало уверенности. По крайней мере за мозги я уже не переживал, что они разлетятся. И выбор сделан. Когда пошли и первый и второй и еще человек шесть или семь, все вместе, я ни особо обращал на это внимание. А зря. В общем били меня так, что собранные в комок под каской мозги, только подсчитывали потери во внутренних органах. Зловеще пробивалась сквозь тучи луна, но я ее уже не видел. Хотя выть хотелось. И тут, все стихло. Боль, удары, все куда-то ушло. Я полежал и поднялся. Везде валялись мои оппоненты, тяжело дыша и постанывая. - Что это? - опешил я, забыв про боль. Вариантов было только два, либо они трындец как устали меня бить и упали обессиленные, либо в помутненном сознании я становлюсь каким-то монстром - Халком. Хотя если честно, я про такого тогда и не слыхивал. Но ситуацией надо было пользоваться, раз масть пошла. Когда такое еще будет. И я рванул в здание вокзала. Народ встретил меня с непониманием и даже как то ошарашено. Видимо их смутил отломанный козырек на моей каске и не вернувшиеся оппоненты. - Ну, кто еще?! - обведя помещение единственным видящим на тот момент глазом, второй заплыл окончательно, вопросил я довольно зловеще. Терминатора тогда еще не крутили, поэтому я хрен знает за кого они меня приняли, но глаза потупили. Желающих, один на один больше не было. Я схватил за грудки ближайшего и настаивал на своем — пойдем выйдем! - С трудом таща его к дверям. Когда до нее остался метр, я вдруг услышал снаружи топот. Топот буйволов, как в мультфильме о Маугли. Я успел подумать — откуда нахрен у нас в деревне буйволы?! - Но это было последнее, что успел. Буйволами оказались мои бывшие оппоненты. Они ворвались в вокзал, попутно сбили меня с ног, пробежали по мне строем и забились в разные углы. С ужасом посматривая то ли на меня, то ли на дверь за моей спиной. В любом случае я наводил на них леденящую жуть. Все больше чувствуя себя монстром. Это была какая-то чертовщина. Вопросов было больше чем ответов и я решил перекурить. Выйдя на улицу.
На уличных лавочках сидели десятка полтора моих друзей и с каждой минутой их все добавлялось и добавлялось. Хотя может и в глазах у меня начало двоиться. Гарантировать, подлинность и правдивость не могу, по причине душевного состояния и сбитой оптики.
-Что не идут? - поинтересовались они. - пойдут, на поезд ведь все равно надо. Вообще оборзели, такой толпой на одного, да еще и лежачего бить! Но мы за тебя посчитались, если что. Каждый получил сполна!
Я если честно расстроился. Нет, друзьям за помощь конечно я благодарен, но где они были когда я превращался в монстра? Зверя! Рвущего своих оппонентов. Где? Когда второе Я, сделало меня Халком? Этот вопрос мучил меня изнутри. Где свидетели?
-Ну ты молодец, сам встал. Мы пока за этими, кого сразу не рубанули, гонялись. Ты сам оклемался.
-Стоп! Дальше не надо! - остановил я их, - итак уже своим базаром всю сказку мне сломали. А так приятно было чувствовать себя Халком.

366 +

4.

Убийства по объявлению

Одним пасмурным днём в газетёнке захолустного города появилось объявление, потрясшее всех. Оно вышло в колонке «знакомства» — будто редактор не смог придумать, где его разместить, и выбрал первую попавшуюся рубрику. Звучало объявление так:

«Если вам надоел сосед, собственная жена или начальник, не выплачивающий зарплату, позвоните по номеру +XXXXXXXXXX, и я с искренним наслаждением избавлю вас от проблемы.
Завсегдатай парков».

Человек, прозванный «Завсегдатаем парков», тревожил город уже три месяца, с тех пор как его первую жертву нашли в центральном сквере. За три месяца маньяк убил шестерых. Жертв находили задушенными, зарезанными, застреленными или забитыми тупым предметом. Орудие всегда отличалось, но места преступлений — парки, скверы, посадки — объединяли череду жестоких смертей. Так и родилось прозвище, раз за разом звучавшее на страницах местных газет.

До появления маньяка городок был так скучен, что серия убийств потрясла его до основания. Как и любой мелкий город, он был обречён нагонять на жителей унылую тоску, подчас граничащую с помешательством. То, что кого-то он довёл до убийств, не удивляло — но всё же пугало. И так унылые улицы погрузились в отчаяние. Детей не пускали гулять, взрослые вовсе перестали развлекаться. Они прятались по домам, держались людных мест и старательно избегали парков. Тенистые аллеи опустели, и даже если маньяк продолжал рыскать по ним в поисках жертв, то никого не находил.

Полиция усиленно искала убийцу, и тот вроде бы залёг на дно, подарив городу затишье, как вдруг в газете появилось это объявление.

Главный редактор только разводил руками. Листок с текстом нашли в конверте без подписи, брошенном на пороге редакции, отпечатков на нём не было. По указанному номеру не отвечали, и только автоответчик старательно записывал каждое сообщение, чтобы передать кому-то неизвестному. Город гудел — встревоженно, испуганно, то возмущаясь нахальством преступника, то называя произошедшее чьей-то злой шуткой. Недоумение нарастало. Все с волнением ждали, что будет дальше.

Газета вышла в субботу. А в понедельник исчезла Карлотта, разносившая по домам письма.

Она пропала во время утренней доставки, когда, посвистывая, развозила почту. Её велосипед нашли в паре шагов от заросшего Утиного парка. Тело не обнаружили. Пока полиция искала хоть каких-то свидетелей, в участок пришла захлёбывающаяся рыданиями Роза Марбл — та самая, которая год назад развелась с мужем из-за того, что он изменил ей с Карлоттой. Слёзы душили женщину, и, сидя напротив дежурного, она сквозь всхлипы шептала, что не хотела этого, не верила, считала шуткой и позвонила на эмоциях. Под конец, перестав уже плакать, Роза дрожащими руками протянула полицейскому телефон. В журнале вызовов висел исходящий на номер из объявления.

Волнение превратилось в ропот. Женщину осуждали все; она прятала глаза, когда под прицелами чужих взглядов шла по улице. Каждый житель города считал нужным подчеркнуть, что сам бы так не поступил. Тем не менее, в среду ночью исчезли уже двое.

Роберт, старый учитель, давно ставший обузой для семьи, ушёл вечером сам. На столе нашли записку, в которой старый приятель назначил ему встречу, а на указанным месте встречи — следы крови, примятую траву и отпечатки двух пар ботинок. Приятель старичка клялся, что не при чем, родня молчала, и только у невестки Роберта странно блестели глаза. Вторым исчезнувшим был Льюис, молодой парень, работавший строителем; коллеги рассказывали, что на днях он крупно поссорился с другом. Льюис пропал по дороге с работы, когда проходил через посадку. Его оторванную руку полиция сняла с дерева и добавила к вещдокам.

Убийства шли по нарастающей. Старые шесть жертв показались детским садом, когда всего к концу недели пропало восемь человек. Улик не хватало. Немногочисленная полиция городка металась от одного места преступления к другому, а горожане сходили с ума. Все обиды — старые и новые — всплывали наружу, и всё чаще телефон в чьих-то дрожащих руках отзывался механическим голосом автоответчика.

В новой субботней газете Завсегдатай поблагодарил горожан и пообещал рассмотреть многочисленные обращения в порядке очереди.

***
В эти дни Стивену, детективу, ответственному за поимку Завсегдатая, пришлось особенно несладко. Начальство вешало на него всех собак, горожане обвиняли в просиживании штанов, купленных на их же деньги. Газеты раз за разом подчеркивали, что преступник не найден, и спрашивали: чем же занимается Стивен? Вся злость притихшего перепуганного города обрушилась на бедолагу, и пока друг с другом горожане старались быть на всякий случай повежливее, хранителя порядка не щадил никто. Но Стивена это, казалось, не трогало.

Взяв по пути стакан с какао у хмурого пекаря, он вошёл в участок. В кабинете ждал подчиненный. Едва поздоровавшись, юноша сунул Стивену бумажку с чьим-то номером.

— Он позвонил.

Стивен подобрался. Его спокойное, добродушное лицо азартно заострилось.

— Когда? — быстро спросил он.

Подчиненный нервно облизнул губы.

— Час назад.

Стивен нахмурился, думая, потом решительно кивнул.

— Звони тому парню, отцу первой жертвы. Надеюсь, ты не ошибся.

Подчиненный кивнул и ушёл. Стивен всмотрелся в лист с номером. Его губы слабо шевелились, повторяя то цифры, то приписанное внизу имя.

Вечером Стивен пришёл к нужному парку. Проверил рацию, выбрал удачный наблюдательный пункт. Оставалось только ждать. Ветер шевелил кроны деревьев, свет фонарей разгонял темноту новолуния. Наконец вдалеке показался одинокий собачник, неторопливо выгуливавший шпица. Полицейский прищурился, напрягая зрение. Спустя минуту за спиной собачника показалась смутная фигура.

— Боевая готовность, — шепнул Стивен в рацию, не сводя с парочки глаз.

Ничего не подозревающий горожанин присел, выпутывая лапку шпица из брошенного на дорожке пакета. Преследователь остановился рядом. От Стивена они были в паре шагов.

— Не подскажете, сколько времени, мистер Уайт? — произнёс преследователь.

Собачник замер. А потом, вскочив, замахнулся на преследователя невесть откуда взявшимся ножом.

— Взять его! — крикнул Стивен, срываясь с места.

Когда подоспели подчиненные, полицейский уже скрутил мистера Уайта на пару со вторым мужчиной. Мистер Уайт вырывался, бешено вращая глазами, а собачонка рядом заходилась отчаянным лаем.

***
Поимка маньяка на месте преступления привела город в состояние эйфории. Все с облегчением сбрасывали с плеч груз привычного уже напряжения, поздравляли друг друга, безбоязненно возобновляли ругань в очередях и ссоры с родными. В доме мистера Уайта нашли газетные вырезки с именами первых шести жертв, а в тайнике — все орудия преступлений. Город ликовал, и добропорядочные граждане требовали для убийцы самого сурового наказания.

Стивен обедал в ресторанчике около полицейского участка, когда к нему подсел старый друг Томас.

— Скажи мне, Стив, как ты это провернул? — живо спросил Томас, опуская на стол свою кружку с пивом. — Никто до сих пор не понимает, что выдало Завсегдатая.

Стивен хмыкнул и отправил в рот кусок ветчины. Он, как всегда, был спокоен и добродушен.

— Он сам себя и выдал. План был рискованный, но, позволь я ему просто залечь на дно, у нас бы и такого шанса не было. — Стивен глотнул пива и, поймав непонимающий взгляд друга, пояснил: — это я оставил объявление в газете.

— То есть как ты? — недоверчиво нахмурился Томас. Сухая ладонь взметнулась вверх в пренебрежительном взмахе. — Не говори глупостей. Жертвы...

— ...Жили всё это время на моей даче, — закончил Стивен. — Уже сегодня они вернутся домой, а завтра полиция расскажет правду и выплатит им награду за сотрудничество.

Томас непонимающе отстранился. Его морщинистое лицо подрагивало от удивления.

— Но ведь кровь, оторванная рука, улики... — пробормотал он.

— Всё бутафория, — пожал плечами Стивен; доев, отодвинул в сторону тарелку. — Нам нужно было вывести преступника на чистую воду. Человек, сделавший себе в пределах городка такое имя, должен был заинтересоваться тем, кто ему подражает. Я и мои ребята составили объявления, подговорили нескольких горожан поучаствовать в ловле, создали видимость похищений — и все поверили. Даже сам Завсегдатай. Пока все звонили в участок, думая, что говорят с маньяком, он один знал, что кто-то ворует его славу.

Томас растерянно следил за Стивеном. Тот допил пиво и подозвал официантку.

— Нам надо было спровоцировать убийцу на какую-нибудь глупость, заставить себя выдать. Поэтому я проверял все звонки, вычислял заказчиков, их жертв, периодически инсцинировал похищения и ждал. Вчера утром позвонил неизвестный и заказал безобидного собачника мистера Уайта, по вечерам выгуливающего питомца в одном и том же парке. После проверки выяснилось, что звонил сам мистер Уайт. Я понял, что он и есть маньяк, желающий встретиться с подражателем, и с помощью парня, который пострадал от его рук первым, подготовил засаду. Вот и всё.

— Что ж, повезло, — хмыкнул Томас, с уважением глядя на друга.

Подошедшая официантка забрала деньги. Стивен уже поднялся, когда Томас внезапно придержал его руку. Глаза старого друга странно блестели.

— Значит, всё это время горожане просили у вас смерти друг для друга, — тихо сказал он. — И... сколько было звонков?

Стивен усмехнулся. Он помнил каждый из "заказов", надиктованных дрожащими, но безжалостными голосами мирных обывателей.

— Пятьдесят семь, — ответил он.

Томас задрожал в ужасе. Его губы беспомощно приоткрылись.

— И... как мы теперь будет жить с этим знанием? — тихо спросил он.

Стивен пожал плечами и осторожно высвободил руку. Накинул пальто. Проверил, не вывернулся ли воротник.

— Как и раньше, Томас, как и раньше, — ответил он с горькой улыбкой и, махнув на прощание, вышел из ресторанчика.

639 +

5.

- Жарко на улице? - 38 градусов в тени. - А на солнце? - Хм. На Солнце - тыщ шесть, наверное...

286 +

6.

Хиленький такой мужичонка идет по темной улице. Вдруг дорогу ему отрезает банда хулиганов с кастетами, ломами, цепями и т. д. Мужик, деньги гони... Подождите, ребята, а вас много? Ну шестеро... ты это, деньги гони, старик. Подождите, я старый больной человек, драться не умею... седьмой там, восьмой случайно не присоединятся? Тебе какая, хрен, разница. Хоть шесть, хоть семь, все равно бить будем, деньги гони... Ну, пожалуйста, умоляю вас, скажите старому больному человеку, вас шестеро? Ну, блин, достал, да шестеро нас, шестеро, деньги гони, все равно изобьем... Мужик, доставая наган из-за пазухи: Тьфу... и на этот раз пронесло...

333 +

7.

Короче, представьте себе раннее раннее утро. И деревню. Поют петухи, из-за горизонта показалось солнышко и начинает пригревать землю. ПРЕДСТАВИЛИ ? Дык вот, этим самым утром в деревне встает хозяйка дома. И только она начинает слезать с печи... глядь в окно - а там корова дохлая. Что тут началось... - Ой, бедная я несчастная, как же теперь семью кормить буду? Кормилица моя ненаглядная под окнами валяется... ...ну в общем, в дауне тетка. Подумала, посидела и повесилась... Далее просыпается хозяин дома. Встал, потянулся, вдруг глядь - а на улице корова дохлая валяется и жена повесилась... - Ой, бедный я мужик, кто ж теперь мне еду будет готовить и в поле относить ? Кто ж меня приголубит и обласкает? Кто о детях малых позаботится?... Взял мужик с горя ружье, приставил к голове и на курок нажал... Hу короче, вся хата в мозгах, у мужика полбашки нахрен снесло... От звука выстрела просыпается старший сын. И видит: корова сдохла, мать повесилась, отец ваще где-то без башки валяется... Hу что делать... Делать теперь нечего, топиться с горя надо... Hу короче, взял он камень, привязал к веревке и пошел на речку. Только собрался прыгнуть с обрыва, глядь - русалка сидит и говорит ему: - Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу: Если трахнешь меня 5 раз подряд - всех оживлю и заживете вы долго и счастливо. Hу брату ессно терять нечего, снял он камень с шеи и начал... Раз кончил, два, три, четыре... и все, не может больше! Hу русалке только того и надо - взяла и затащила парня к себе в речку. Просыпается средний сын. Hу видит - корова сдохла, мать повесилась, отец без башки, старшего брата вааще нет... Пошел топиться. Дошел до речки и та же история... Hу русалка: - Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу: Если трахнешь меня 10 раз подряд - всех оживлю и заживете вы долго и счастливо. Hу брату ессно терять нечего, снял он камень с шеи и начал... Раз кончил, два, три, четыре, пять, шесть, семь... и все, не может больше! Hу русалке только того и надо - взяла и затащила парня к себе в речку. Просыпается младший сын. Hу видит - корова сдохла, мать повесилась, отец без башки, старшего и среднего брата вааще нет... Пошел топиться. Hу, дошел до речки... Русалка: - Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу: Если трахнешь меня 15 раз подряд - всех оживлю и заживете вы долго и счастливо. Младший брат (БАСОМ): - А ЕСЛИ ДВАДЦАТЬ ? Русалка (опешив): - Hу можно и двадцать... Младший брат: - А ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ? Русалка (испуганно): - Hу можно, наверно, и двадцать пять... Младший брат: - А ТРИДЦАТЬ ? Русалка (ничего не понимая): - Hу, я не уверена, ну можно тридцать... Младший брат: - А ТЫ HЕ СДОХHЕШЬ, КАК ТА КОРОВА??????????

1533 +

8.

С верху по улице едет Запор «Горбатый», довольно сильный уклон.
Его снизу подрезает такси ГАЗ-24. Запор вылетает на обочину боком и начинает катится под уклон. Перевернулся раз шесть, но встал точно на колёса. У Горбатого и так колеса без нагрузки немного вовнутрь, а тут ещё больше сложились и крыша стала покатой, в общем стал Запор похож на бочёнок. Народ естественно бросился помогать пассажирам Горбатого, видно было, что кто то в автомобиле есть, а кто точно не понятно, но после такого....
Вдруг дверь запора практически отлетает и оттуда вываливается Мужик, именно так с большой буквы, он был ооочень большой, скорее всего именно его телосложение не дало сложится Запору окончательно. Мужик просто заполнил собой всё свободное пространство в автомобиле. Из повреждений у мужика только небольшая царапина от стекла на руке и всё. Мужик ходил вокруг машины приговаривая держась за голову: «Моя машина, моя машина...». Разумеется он был не виноват и таксопарк наверняка всё компенсирует, но человек был в шоке после аварии. Зрители стояли вокруг так же в шоке от увиденного, от вида автомобильчика превратившегося в бочонок, от целого водителя пережившего серьёзную аварию без особых потерь, и главное мучимые вопросом как он вообще умудрился туда залезть?

226 +

9.

Поход на Москву

Жил-был один мужичок, собою неказист, да и немолод уже. Посещал он однажды Москву по какой-то ерунде и возвращался домой на поезде. И соседка сразу ему знакомой показалась, заговорили — бог ты мой! — лет двадцать назад играли они вместе в оркестре при ДК связи, как тогда шутили — «половой». Мужичок тромбонистом служил, а дама эта на флейте играла и считалась первая красавица. Многие оркестранты в её сторону неровно дышало и сам дирижёр подмигивал. Мужичок тогда лишь поглядывал сквозь смычки, любовался, ну и фантазировал малость. У него на тот момент дома всякие семейные обстоятельства были, да и шансов за собой не видел. Сейчас даже удивился, что соседка его признала.
А разговор замечательно пошёл. И оркестр вспомнили, и про жизнь поговорили, и про то, как она выглядит замечательно. Время и станции летели незаметно, под конец устали, молчали вместе — уютно было, хорошо.
На вокзале её сестра встречала, за город ехать, на семейный юбилей. Обменялись на прощанье телефонами. Решился в щёку поцеловать, наклонился. Вдруг то ли мяукнул кто, то ли специально — но обернулась она, и поцелуй прямо в губы пришёлся и продлился некоторое время, даже, быть может, секунды три. Забилось у мужичка сердце, как давно уже не билось, пульс не сосчитать. Дошёл он до своего дома на дрожащих коленях, выпил водки и послал эсэмэску такого содержания: «Встретимся в Москве как-нибудь?». Положил телефон на столик, к окну подошел, под занавеску пролез и сильно-сильно лбом к холодному стеклу прижался. Слышит — пимс! — ответ пришёл. Кинулся обратно, чуть занавеску не сорвал. Читает: «Будешь в Москве — заходи». И адрес. Мужичок крякнул и присел на диван. Самая красивая женщина в его жизни хотела видеть его в Москве, хотела видеть его, хотела его, хотела!
Всю ночь мужичок не спал, составлял планы, бегал на себя в зеркало смотреть. Решил так — поспешишь, людей насмешишь. Поутру первым делом пошёл в банк и снял досрочно деньги с депозита, потерял проценты. Потом записался к зубному — вставлять коронки и лечить кариес. Книжку купил про здоровое питание и две огромные гантели. Твердо решил мужичок к Москве подготовиться. Чтобы женщину не разочаровать и самому не опростоволоситься.
Лифт не вызвал, гантели наверх по лестнице тащил. К шестому своему этажу приполз со звёздочками в глазах и сердцем во рту. Понял, что тяжело будет. Но не огорчился ни капли.
Началась у мужичка новая жизнь. По телевизору сериалы про любовь смотрит, на которые раньше только плевался. Забыл про хлеб и картошку, жирное и солёное, а на ночь и вовсе не ест. Утром и вечером гантели тягает да приседания делает. Лифтом нигде не пользуется, через день зубного посещает. На работу пешком ходит, в обед кефир пьет. Первые дни самые тяжелые были. Связки болели, и есть по ночам хотелось жутко, как уснёшь — завтрак снится, проснёшься, а всё ещё ночь.
Ко второй неделе заметно полегчало. На шестой этаж вбежал — и ничего, нормально. В помощь гантелям тренажер купил, собрал, посередине единственной комнаты поставил — другого места не было. Да и не надо. Стал мужичок привыкать к новой жизни. А ещё журнал читать про мужское здоровье и пару раз в неделю на шлюхах тренироваться. Поскольку по части интимных дел были у мужичка сомнения на свой счет. Шлюхи поначалу удивлялись, но соглашались помочь и вели себя как порядочные женщины. По окончанию мужичок разбор полётов проводил — что правильно сделал, что неправильно, и первое время даже записывал ответы.
И мечтал мужичок, сильно мечтал. На тренажере, на шлюхе и даже у зубного. Думал он о той женщине постоянно. Воображал себя с нею. На работе бурчать начали, что от него толку никакого не стало, опять же линолеум пропал, десять рулонов. После голодных лет мужичок себе подобного не позволял, разве что по мелочи, а тут как-то все сошлось. В результате поругался с директрисой, пришлось на отпуск написать. Отгуляю, думает мужичок, а потом и вовсе уволюсь, пусть поищет себе завхоза. Может, вскоре вообще в Москву перееду, работу там найду с зарплатой поболее. А квартиру сдам — отличная прибавка! Хотя на такую женщину денег еще больше надо. Ну так вспомню молодость, залабаю на костыле, Москва город большой, каждый день похороны. И погрузился мужичок в воспоминания о дважды краснознаменном оркестре округа, заулыбался, а закончив, поднял верх палец и сказал вслух: «Ни чета нынешним!»
К концу месяца живот заметно убавился, а плечи стали шире на размер, чему мужичок сам изрядно удивился. И самочувствие было как никогда. Потренировавшись, напрягал мускулы и чувствовал себя как артист из одного кино, просто вылитый, особенно если в зеркало не смотреть.
Пора в столицу ехать. С новыми зубами. Тем более что ждать уже никакой мочи нет. И вот составляет мужичок эсэмэску на заветный номер. В таком ключе, что как бы собираюсь в столицу по важным делам, но не прочь и посетить хорошую знакомую, поужинать вместе. Ответ пришел быстро: «Если речь только про ужин, то можешь и не приезжать».
Мужичок подпрыгнул и затряс сжатыми от радости кулаками, перечитал ещё раз и ещё — как от этих слов веяло ароматом жаждущий его женщины, такой далекой и близкой одновременно!
В Москву, в Москву, скорее! Забрал брюки из химчистки, сложил рубашки в чемоданчик и тут же решил чемодан не брать, ну куда же это в гости с чемоданом, сбегал в аптеку, купил презервативов и всяких подсказанных шлюхами полезных гелей. Размышлял, куда их положить, чтобы как-то поизящнее достать в нужный момент, придумал из подарочной бумаги сделать кулечек и бантиком обвязать. Сюрприз! Положил на стол, любовался, считал минуты до поезда.
Выйдя из дома, не мог вспомнить, закрыл квартиру или нет, пошёл уже было обратно, вспомнил, что точно закрыл, а паспорт взял? Да вот же он. Всё на месте: и паспорт, и билет; скорее в поезд, в самый медленный поезд на свете.
Под стук колес неожиданно уснул, тоже от волнения, видимо. Проснулся, купил кофе у разносчицы, выпил без сахара, вот уже и приехали.
Москва, всегда такая холодная и неприветливая, нынче стала будто праздничная, ни мокрой грязи, ни мрачных рож. Такси мужичок взял, чуть отойдя от вокзала, — сэкономил слегка. Пригодятся еще деньги-то. Назвал адрес, но перед этим попросил к ближайшему в том районе приличному магазину подвезти, где деликатесы и водка непаленая.
Таксист кивнул, не прекращая с кем-то говорить на незнакомом языке. Ехали не так уж и долго, на удивление, хотя смеркалось, город замедлялся и гудел в пробках.
— Магазин, — сказал таксист, на секунду прервавшись.
— Подождёте меня? — спросил мужичок, протягивая деньги.
Таксист кивнул.
В магазине и вправду было много деликатесов, таких дорогих, что цену указывали за пятьдесят грамм. Мужичок взял колбасы трёх видов, сыра и рыбки соленой. Замахнулся было на черную икру, но в последний момент смалодушничал (да и не до икры будет!), взял красной. Зато водку выбрал самую лучшую, а также вина французского две бутылки и шампанское «Князь Голицин». Походив еще, добавил в корзинку сок, ликер и свежий ананас.
Расплатился, вышел. Таксист уехал, не дождался, гад нерусский. Куда идти, где это? Подсказали, что рядом. Через полчаса ходьбы устал от московского «рядом», поставил пакеты, отдышался. Отправил эсэмэску: «Уже иду!» Получив ответ: «Ко мне?» — обрадовался и поцеловал «самсунг» в экранчик. С новыми силами тронулся в путь, вышел вскоре на нужную улицу, начал дома отсчитывать.
«Чёрт!!! Забыл! — скривился вдруг мужичок. — Сюрприз-то, кулёчек с бантиком, так и остался на столе! Вот напасть…»
— А где тут презервативы? — начал спрашивать у прохожих. — То есть… это… аптека?
— Рядом, — ответили.
Мужичок вздохнул, написал эсэмэску: «Буду через полчаса». Пимс! Пришёл ответ: «Других планов у меня на сегодня не было».
Мужичку стало ой как неудобно, на него надеются, а он тут… И ни одной машины не видно. Улицы узкие, дома невысокие, как будто и не Москва совсем. Где же аптека, где крестик? Может, сумки с едой оставить пока? Да кому ж их тут оставишь.
Аптека нашлась в длинном дворе, к счастью, ещё работала. Купив всего и побольше, мужичок тронулся в обратный пусть. Пакеты с продуктами оттягивали руки, перекладывал как-то, старался не останавливаться и не сбиться с пути.
Уфф! Пришел наконец-то. В домофон тыкает — палец дрожит. Пипикнуло, открыли. Поднялся на второй этаж, потянул приоткрытую дверь. Вошел.
Всё как в мечтах. Уютно, тепло, коврик круглый, пальто на вешалке, зеркало. И она. Так близко! Несусветно красивая, домашняя. Стоит, чуть наклонив голову, смотрит на него, как будто с вопросом каким.
Мужичок плечи расправил.
— Здравствуй!
— Ну, здравствуй. Какими судьбами?
— Я… это… — начал было мужичок, а сам поставил сумки на коврик, шагнул к ней, обнял изо всех сил и целовать, целовать!
— Да что же это! Прекратите! Стоп! Стоп! — вдруг закричала она, вырываясь, уперлась руками ему в грудь. — Отпустите меня, отпустите, что происходит?! Пусти!
— Да как же?! — опешил мужичок, отступив. — Я же к тебе приехал, вот, ждал…
— Что за наглость такая, что вы себя позволяете!
— Мне уйти, что ли? — глухо спросил мужичок, не веря происходящему.
— Оставьте меня в покое! — прокричала она, отвернулась к зеркалу и заплакала.
Пришибленный, растерянный мужичок чуть было не бросился к ней снова, зашатался, замычал, схватив себя за голову. Наклонился, выдернул водку из пакета, толкнул дверь и бросился вниз по лестнице. Выйдя из подъезда, сорвал пробку и залпом впустил в себя полбутылки. Пошёл, шатаясь, по холодной улице, остановился, вытер слезы рукавом, ещё выпил, снова побрёл, у фонаря присел, допил, что осталось, закрыл глаза руками. Сидел долго.
— Мужик, тебе куда? — жёлтое такси подъехало почти вплотную.
Мужичок очнулся. Поднялся с трудом, но в машину сел уже уверенно.
— К девкам! — сказал громко.
— На точку, что ли? — переспросил таксист.
— Не знаю, чтоб покрасивее и чтоб выпить!
— Тогда в клуб?
— Валяй в клуб.
Машинка понеслась по ночным московским улицам, таксист что-то рассказывал, мужичок не слушал, шептал всё — как же так, как же? А может, из-за икры? Черную надо было брать. С ананасом.
— Черную с ананасом! — повторил он громко.
— Сейчас уже всё будет. Уже подъезжаем, — отозвался водитель. — А я им объясняю, претензии ко мне может предъявлять только погибший, а остальные вообще никто и ни при чём! С вас косарь.
Вывеска над большой железной дверью нервно светилась красным. Мужичок слова иностранного не разобрал, нажал кнопку.
В клубе мигало и громыхало, ходили полуголые девицы со строгими лицами. Пройдя контроль, мужичок заплатил за отдельную кабинку, заказал сухариков и водки, которую тут же выпил и заказал еще. Посидел, согрелся, стало чуть легче. Глаза привыкли к мельканию, стало видно, что девицы по очереди поднимались на сцену с шестом и танцевали там, снимая последнее. А потом обходили по очереди кабинки. Заходили и к мужичку. Каждую он спрашивал, как зовут, предлагал деньги за секс и получал отказ. Согласилась только самая страшная, которую и на сцену-то не пускали. Себя оценила в пятнадцать тысяч с НДС. Мужичок засомневался. Видя его колебания, находчиво предложила другое — за пять тысяч рассказать, как можно весь стриптиз-клуб поиметь. Получив сумму, объяснила: если ещё пять тысяч дать охраннику, то получишь ключи от квартиры в доме напротив, откуда по телефону звонишь в клуб и вызываешь кого хочешь, хоть танцовщицу, хоть официантку. Мужичок страшную поблагодарил, допил залпом водку и оплатил счет, морщась от дороговизны.
С охранником говорить было трудно, язык заплетался. Но справился. И на улицу сам вышел, и квартиру нужную нашел. Поискал водки — нету, нашёл телефон, снял трубку, попал сразу в клуб.
Из трубки громко играла музыка.
— Мне бы Свету, Свету бы, — прошамкал мужичок в музыку. Света, пухловатая блондинка, ему больше других понравилась. Но вместо «Светы» выходило какое-то «све-све-све».
— Вы что, всех хотите? Всех? — спрашивали из трубки.
— Да не всех, а Свету! — сердился мужичок, но выходило всё равно «све» да «све».
На том конце убедились в том, что сразу всех хочет, всех и повели. Дверь открылась, и в квартирку начали заходить официантки и танцовщицы, включая страшную. Мужичок перепугался, зашипел: «Да вы издеваетесь? Издеваетесь?» Выходило невнятно. Входящие подобрали знакомое слово, близкое по звучанию, получилось — «раздевайтесь». Первые стали раздеваться, спрашивать друг у друга, куда вещи складывать, не на кровать же. Раздетых одетые подпирают, те мужичка теснят. Он давай их руками отталкивать, вещи выкидывать, кричит: «Администратора сюда, министра-то-ра-ра» — слово длинное и для трезвой головы. Пришедшие поняли, что клиент в отказке и требует министра. Осудили, уходя. Совсем, сказали, с ума сошёл, но министра, даже двух, обещали тут же прислать.
Дверь за девушками и захлопнуться не успела, как вошли двое охранников в чёрных костюмах, схватили мужичка за подмышки, прижали к стенке и предложили оплатить всё беспокойство. Сумму назвали дикую.
Мужичок перепугался. Объяснить ничего не может, бумажник показывает, где всего двадцать тысяч осталось. Охранники ему — а вон у тебя карточка есть, в долларах, сейчас к банкомату ночному поедем! Мужичок головой крутит, дескать, нельзя, курс высокий, высокий курс, охранникам слышится: «Выкуси». Ах выкуси, да мы сейчас тебя по стенке размажем! И давай мужичка возить по обоям верх-вниз.
То ли согревшись от этих фрикций, то ли от всего выпитого и пережитого мужичок отключился, обмяк и, будучи отпущен на пол, захрапел...
Охранники выругались, взяли все деньги из кошелька и стали дальше по карманам шарить. Нашли пять пачек презервативов, паспорт, ключи и визитку начальника департамента контрразведки полковника Кожемякина А. М. Покрутив визитку, парни переглянулись, вернули в кошелек пять тысяч — чтоб не серчал, затем вытащили мужичка на лестницу, приложили к тёплой батарее и ушли.
Часов через шесть мужичок наполовину проснулся, выполз на утреннюю московскую улицу, поморщился на свет, остановил частника и поехал на вокзал.
Первым делом купил билет, затем пошёл пиво пить. Нашёл где подешевле, к пиву взял сосиску, огурец и большой кусок черного хлеба. Ел с удовольствием. Месяц так вкусно не ел. Потом взял еще кружку и, похлопывая себя по животу, уселся поудобнее на замызганном диванчике. Продавщица за стойкой ему улыбнулась, он — ей. Зевнул и подумал, что в целом неплохо съездил в Москву. А то ведь дома всё провинциально, обыденно, а тут, как ни крути, столица, интересно можно отдохнуть. Поиздержался сильно, конечно. Но будет чего вспомнить. Да и здоровье в целом подтянул. Когда б еще за зубы взялся — никогда бы.
И тут — пимс! — эсэмэска приходит. Удивился, читает: «Почему ты ушёл так быстро?» Хлопнул тут мужичок ладонью по коленке, вытянул губы и сказал: «Пфффффффф…»

(С)СергейОК

1279 +

10.

Собираюсь на работу. Времени – шесть утра солнце только-только показалось. Выхожу из дома, закуриваю сигарету. Пока курил, протёр стёкла машины от росы. Сел за руль, только собрался заводить – как слышу крик:
-Женя, стой! Подожди, не заводи!!!
Что за ...? Смотрю, соседка ко мне бежит. Ну, не то чтобы прямо так бежит, ей уже хорошо за 60 было, с сердцем плохо, но двигается с максимально возможной для себя скоростью.
-Что случилось? спрашиваю.
-Подожди! говорит запыхавшаяся соседка, опираясь на крышу машины. -Я тебя минут 10 дожидаясь. Подними капот.
-Зачем?
-Подними, сейчас сам всё поймёшь.
Ладно, поднимаю. Всё вроде нормально, как вдруг слышу ти-ихое такое мя-ау! Смотрю – сидит! Прямо на валу возле ремня. Как представил себе, что было бы, не подоспей соседка вовремя… Чумазый, блохастый, тощий – в чём душа держится! Но, посмотрев в эти глазёнки я понял, что просто так вытащить его наружу и оставить на асфальте я не смогу. Взял находку, закрыл машину и пошёл домой.
Моя жена идёт на работу позже, и поэтому, когда я вернулся, она была ещё дома. Увидев меня, спрашивает:
-Что случилось? Что-то забыл?
Затем, опуская взгляд на мои руки, заявляет:
-Ага, понятно! Не иначе как Дядя Фёдор кота в дом притащил! Верни, где взял!
Я ей: -Кать, ты чего? Куда я его дену? Он же сдохнет на улице!
И ещё минут пять в том же духе, пока жена не ушла.
На работу я не пошёл, позвонил и попросил отгул. Напоил малыша тёплым молоком, искупал, и пока он дрых у меня на руках, искал инфу в интернете, как ухаживать за двухмесячным котёнком. Возни было много, кошатники не дадут соврать.

…Вот так у нас появилась наглая рыжая морда Чемберлен, или, по-семейному, Чёма.

Катя поначалу воротила нос, но когда обратила внимание, что тараканов в квартире стало заметно меньше, стала проникаться симпатией к хвостатому, а через год уже души в нём не чаяла, поскольку вслед за тараканами исчезли и мыши, которых она боялась до обмороков, причём в буквальном смысле. Правда, стали появляться тушки задушенных голубей и реже воробьёв, но тут уж ничего не поделаешь, природа… Кстати, из-за Чёмы у нас в подъезде, как ни странно, сильно увеличилась популяция комаров, но это я потом понял, почему. Дело в том, что их с аппетитом жрали ящерицы, на которых с недавнего времени стал охотиться Чёма. Сколько раз я видел их без хвоста, или с хвостом отросшим наполовину. Но, как я уже говорил, ругать бесполезно, да мы и не ругали. Мы же понимали, что его помойная душа требует пампасов, приключений и добычи.

Как-то сидим мы с женой вечером, смотрим ящик, как вдруг – звонок в дверь. Открываю – стоит сосед по площадке с каким-то пакетом.
-Привет, Жека! У меня тут кило осетрины для вашего кота!
-???
-Да тут понимаешь какое дело. Знаешь же ту больную на голову бабу, с не менее больной на голову лайкой?
-Ну да, знаю.
-Так вот. Идём мы с дочкой из садика, а эта псина, без поводка, без намордника, круги нарезает.
-А хозяйка?
-Да ты слушай. Моя вина, не доглядел. Дочка чуть отошла, оступилась, упала на попу и в крик. Я к ней, но вижу, что и собака тоже к ней приспустила, и явно не поиграть. Чувствую, не успею раньше собаки, и тут между ними твой кот встал. Откуда только взялся? Как из-под земли возник, ей Б-гу! Собака замерла на секунду, и на него, а он, прикинь, вцепился передними лапами ей в морду, а задними – всё брюхо распахал, меньше чем за секунду! Собака наутёк, кот за ней, гнал её до конца улицы!
-Да, дела… Ладно, давай, заскакивай в выходные, отметим второй день рождения твоей дочери!
-Замётано!
И отдаёт мне пакет. Я говорю:
-Не сомневайся, всё Чёмке отдадим.
Возвращаюсь домой. Настоящий Герой валяется на диване, жмурится от удовольствия под ласковой Катиной рукой и мурчит, как будто и не было ничего. А я стою глядя на это всё, и думаю: а ведь не закури я тогда, опоздай соседка хоть на несколько секунд…
На следующее утро хозяйка лайки поджидала меня на парковке. Увидев меня, стала размахивать какими-то бумажками, орать, сколько я ей теперь должен за ветеринара, и что моего бешеного кота надо утопить… На крики выбежала Катька. По-моему, в этот момент от неё можно было бы запитать весь микрорайон, только провода подсоедини. Она такого морозу напустила на эту дуру! Так популярно объяснила хозяйке лайки, по какому назначению она может эти бумажки использовать, что та ретировалась моментом, как ниндзя. Вот она есть, моргнул - и нет никого!
-Ладно, - говорю, -иди домой, а то на работу опоздаешь…

…Как-то вечером я сидел за столом и пил чай перед телевизором, а Катя за компом. Обычно она отдыхает раскладывая свой любимый пасьянс Паук на 4 масти. Кстати, у вас получалось когда-нибудь его разложить? У меня - ни разу, а для неё это отдых! Издалека вижу, что на мониторе какая-то другая картинка, не пасьянс. Спрашиваю:
-Что делаешь?
-Читаю, что пишут.
-Ка-ать, ну вот ёлки-палки, целый день не виделись, а ты всякую фигню в соцсетях читаешь!
-Женя, вот послушай. Опять этой, с лайкой, всё не так. Птиц, видите ли, бродячие кошки поизвели! А то, что крыс и мышей почти не осталось, это благодаря кому? Пушкину?
-Да оставь ты эту убогую!
Я подошёл к жене и приобнял.
-Ты же знаешь, что они чувствуют то же самое, что и ты,- сказал я, кладя руку на её уже заметный живот.
-А мне боязно немного,- говорит Катя. -Со мной работает одна женщина, у неё тоже близнецы, так она всякие ужасы рассказывает! Говорит, что Б-г родителей близнецами наказывает за что-то!
-Да что она понимает! У нас же Чёма! Помнишь, как он насмерть встал за соседскую девчушку, которая его ещё постоянно за хвост таскала? Не переживай. Помнишь, как в песне:

И ползли по норам ночные крысы твоих невзгод,
Если в лунный луч выходил корабельный кот.*

-Да уж... Кот у нас, хоть и не корабельный, но полосатое пальто у него имеется! -сказала Катя, и улыбнулась.

*Здесь приведён фрагмент песни автора-исполнителя Олега Медведева "Корабельный кот".

683 +

11.

Я переводил много всяких индийских фильмов: мелодрамы, комедии, боевики, но фильм ужасов, точнее, триллер, был круче всех. Похоже было на римейк "Кошмара на улице Вязов" с местным Фредди Крюгером.
Во всех индийских фильмах по канону должно быть шесть танцевально-песенных сцен. В триллере самое главное же не кровища рекой, главное саспенс! Надо держать зрителей в постоянном нервном напряжении!

В этом фильме музыкальных сцен ПЯТЬ, и подсознание сжимает твои яйца в томительном ожидании очередного танца кровавой жертвы, ну или песни маньяка наконец, а вот хрен.

343 +

12.

Абрикоса.

Когда моим родителям нарезали кусочек земли за городским кладбищем, на участке росло маленькое деревце. Абрикоса-дичка.
Посадил её сосед через улицу.
После войны эта земля числилась за городской чертой. Ничейная.
Вот таким образом тот человек хотел провести свою межу самозахвата, а потом узаконить. Но получилось иначе.

Когда Страна немного оклемалась от войны, эти земли там, на верху, решили раздать нуждающимся в жилье фронтовикам. Которые, как и наша многодетная семья, ютились и мыкались в полуподвальных сырых каморках послевоенного города.

Из года в год, доставшееся нам случайно деревце росло, крепло, ухода не требовало. Ведь первое, достаточно долгое время, у нас на улице не было и водопровода.
Со временем деревце превратилось в красивую раскидистую абрикосу.
Но плоды у ней, пока не созреют полностью, хоть и были душистые, но на вкус все же горчили, и с кислинкой. Косточка, как у всякой дички, тоже была горькой.
Поэтому, как ни любили мы, дети, раннюю фрукту, её плоды зелеными почти не ели.
Позже, уже придя из армии, я понял главное достоинство этого дерева.
Её неоценимый вклад в жизнь нашей семьи состоял в другом.

Всё знойное лето, словно курица-наседка крыльями защищает своих цыплят, абрикоса своими ветвями с листьями укрывала нас от палящего южного солнца.
Мы любили всей семьей собираться за общим столом в тени её кроны. Во дворе отмечали все летние семейные праздники. Из пахнущей лаком радиолы «Латвия» приглушенным фоном обычно лилась музыка. Мы, дети, кушали, родители со своими друзьями выпивали, рассказывали о войне разные случаи.
После «третьего стола» доставался баян "Креминне". Старший брат играл любимое родителей «Амурские и Дунайские волны», потом ещё что-то, а потом мы затягивали всеми любимую в нашей семье «Бежал бродяга с Сахалина». Тон задавала мать. Она обладала красивым звонким голосом. Что-то среднее между Руслановой и Зыкиной.
За звонкий чистый голос и за место рождения, все соседи и друзья называли её курским соловьем.
Пискливым голоском, изо всех сил, вместе со всеми орал и я.

А потом абрикоса начала хворать.
Вначале, в сердцевине одной из спиленных ранее веток появилась труха, потом появилась трещина в стволе самого дерева. Продолжалось это не один год.
Год из года сердцевина ствола становилась трухлявой, трещина росла ввысь, труха осыпалась.
Наконец ствол стал почти полым. Всё дерево держалось на коре и небольшом слое древесины под ней. Ствол стал представлять собой замысловато изогнутую полую трубку.
Дерево было большое, и я опасался, что при сильном ветре часть дерева может обломиться и упасть на веранду дома. Последствия можно было себе представить.

Ранней весной, перед поездкой по делам на несколько месяцев из дома, я обрезал все ветки, чтобы убрать парусность. Иногда случаются сильные бури.
Оставалось спилить ствол с несколькими очень толстыми ветками.
Через три месяца, когда я летом вернулся, дерево, а вернее то, что от него оставалось, предстало предо мной буквально огромным ощетинившемся зеленым дикобразом.

Сотни побегов из зеленых веточек устремились ввысь, к солнцу, из казалось бы уже мертвого дерева.
Невероятно.
Но спустя шесть лет, мне таки пришлось спилить это уже безнадежно больное дерево.
Дерево, которое в течении больше 50-ти лет было неотъемлемой частью нашей уже поредевшей семьи.
Осенью я нашел человека с бензопилой, и он постепенно обрезал трухлявый ствол под самый корень.

Весной из мертвого пня пробилось три маленькие веточки.
Можно было пнуть их ногой или оборвать рукой, чтобы окончательно убить в этом трухлявом пне остатки жизни. Просто и незатейливо - растоптать всё своё прошлое. Забыть.

На самом деле, и пня-то, как такового не было. Его съела какая-то болезнь, превратив всё его тело в древесную пыль.
Только маленькая щепочка коры и кусочек живой древесины были тем источником, из которого пробились эти три росточка.
Надежды на то, что из этого островка жизни может что-то выжить, не говоря уже о том чтобы вырасти, у меня не было.
"Живому - живое, мертвому - мертвое" - крутилось у меня в голове, когда я с печалью смотрел на картину погибшего дерева. Не решаясь сделать то, что был должен сделать.
И когда я уже было занес ногу, чтобы раз и навсегда покончить с сомнениями, из двери дома, вдруг, выглянула мать жены.

- Володя! Оставь! - сказала она. - Давай посмотрим что будет дальше.
- А давайте, Эллина Васильевна! - легко согласился я с ней.
Словно камень свалился с моей груди.

Так, из трех веточек, постепенно оставляя самую сильную, установив растяжки, мы вырастили новое дерево молодой абрикосы.
Так же как и её прародительница, несмотря на свою смерть, её потомство продолжает радовать глаз своим буйным цветением ранней весной и обилием плодов в период созревания. Наполняет двор прохладой в знойные летние дни.
* * *
П.С.
Вся история в одной картинке.
http://vfl.ru/fotos/0d85903627190155.html

561 +

13.

УЛЫБКА ДЛЯ БАБЫ-ЯГИ

Шесть часов вечера - самое время для поездки в переполненном автобусе. Если снегопад или гололёд, а лучше - всё вместе, в дополнение к часу пик. Дорожный поток по тротуару обгоняют бодрые старушки с палочками, школьники делают ставки, кто раньше прибудет на следующую остановку - автобус или старушка. Водители маршруток перезваниваются насчёт путей объезда. Огромные "джипы" бережно везут дорожный воздух из одного конца города в другой. Пассажиры делают вид, что читают книги - самый верный способ "посадить" глаза в постоянно дёргающемся автобусе.
И никто не замечает Ядвигу Гавриловну Лукошкину, стоящую с огромной сумкой прямо у выхода из автобуса. Время выбрано идеально - от одной остановки к другой автобус доползает минут за десять. Водитель всё нервнее поглядывает на график движения и постоянно кому-то звонит. Чутьё показывает Ядвиге, что впереди, метрах в трёхстах, случилась небольшая авария в узком месте. Значит, автобус задержится ещё немного.
Лукошкина незаметно опускает взгляд в сумку. Внутри - картонная коробка, через отверстия еле виднеется тусклое свечение. "Слишком мало заряда", решает Ядвига и, дождавшись очередного рывка автобуса, будто случайно бьёт сумкой по ногам соседа. Мужчина оборачивается и, вероятно, что-то хочет сказать. Лукошкина улыбается и смотрит на соседа глупо-бессмысленным взглядом, чуть выпятив губы. Мужчина вздыхает и отворачивается. Ядвига с досады кусает губы - мало, мало заряда! Но если переборщить - выкинут из автобуса на ходу.
Впрочем, свой заряд ненависти мужчина ей всё-таки отправил - свет из коробки стал чуть ярче. Удивительно, до какой степени могут быть терпеливы эти смертные! Ненавидят, но терпят. Лукошкина битый час крутилась перед зеркалом, подбирала раздражающую окружающих одежду и макияж. Как зашла в автобус, тут же бухнула коробку на сиденье около окна, а сама уселась на соседнее. На просьбы убрать коробку Ядвига молчала и лишь поднимала к вопрошавшим глуповатый взгляд. Дождавшись, пока в автобус набьётся побольше народу, встала с сиденья и стала на проходе на двери.
Наконец, автобус минует узкое место, объезжает то, что и аварией назвать сложно. На следующей остановке стоит толпа народа и хищно смотрит на подъезжающий автобус.
- Кто-нибудь выходит? - зычно кричит водитель, делает паузу в пару секунд и повторяет свой крик. Кто-то из пассажиров отвечает "Нет!" и удовлетворённый водитель благополучно уводит автобус из цепких лап толпы на остановке. Затем прибавляет скорость, стараясь уложиться в график движения.
На полпути к следующей остановке водитель повторяет запрос. "Выходят!", весело отвечают с задней площадки. Водитель улыбается, не доехав до остановки выпускает пассажиров, отчего стоящие могут, наконец, сделать глубокий вдох и даже выдох.
Улыбка! Радость! Веселье! Свечение из коробки начинает тускнеть и Ядвига пускает в ход свой, далеко не последний, козырь. Перед очередной остановкой, когда водитель снова спрашивает и никто ему не отвечает, Лукошкина молча начинает расталкивать стоящих ближе к двери, делая вид, что хочет пробиться к выходу. Разумеется, водителю не видно, что там творится. Он проезжает очередную остановку, становится во второй ряд и тормозит на светофоре в ста метрах от остановки. Ядвига открывает рот и противным голоском вопрошает:
- А что это на остановке водитель не остановился?
Этот противный голосок Лукошкина тренировала веками. На такой голос оборачиваются абсолютно все, просто чтобы посмотреть, какое у говорящего лицо. Физиономия у Ядвиги как раз подходящая к этому голоску, пассажиры морщатся, будто съели лимон.
- Раньше надо было говорить! - отвечает водитель, лихорадочно соображая, как будет оправдываться перед автоинспектором за труп сбитой лихачом пассажирки. Цифры на светофоре неумолимо отсчитывают секунды до зелёного света.
- Вы обязаны останавливать на каждой остановке! - противный голос с нотками нравоучительности добавляет Ядвиге внимания и ненависти одновременно. Свет из коробки становится всё ярче и ярче. - Откройте дверь, я выйду.
Убедившись, что все машины в правом потоке стоят, водитель открывает двери, и Лукошкина выбирается наружу, благополучно наступив на все ноги по пути. Медленно обходит газующие машины, заставляя водителей нервничать. С последней секундой красного света ступает на тротуар. Удовлетворённо смотрит в сумку. Свет становится белым, затем оранжевым и, наконец, красным - это водители машин и пассажиры автобуса продолжают посылать Ядвиге заряды ненависти.
Опасность подстерегает Лукошкину по пути - навстречу, держась за руки, идут школьники, мальчик с девочкой. Смеются, что-то весело обсуждают, улыбаются. "Нет!", затравленно глядит на детей Ядвига и припускает, не смотря на возраст, прочь по улице.
Дома она вытащит коробку, откроет и, надев перчатки с серебряной нитью, достанет светящийся красным пламенем стеклянный шар. "Жаль, что не фиолетовым", думает Ядвига и помещает шар в одну из деревянных шкатулок в осиновом шкафу. Ровными рядами стоят шкатулки из дерева бузины на кленовых полках, лишь изредка слышится слабый треск изнутри. Много шаров в одном месте держать нельзя - наступит цепная реакция и ненависть выплеснется, захватывая случайные души. "Случайные мне не надо", Ядвига ласково поглаживает крышки шкатулок, отчего треск ещё более усиливается.

Уханьем совы дверной звонок в прихожей возвещает, что пришла клиентка. "Точно в назначенное время, - замечает Ядвига, - значит, дело серьёзное!"
- Я выдеру ей все волосы, - восклицает немолодая дама, пиная линяющий ковёр на полу штопанными чулками. - Олег мой и только мой! Подумаешь, жена!
Ядвига бережно достаёт из шкафа одну из шкатулок, ставит на дубовый стол и открывает. Клиентка ежится - она чувствует исходящую от шара ненависть. Руками в перчатках с серебряной нитью Лукошкина вкладывает принесённую клиенткой заколку соперницы в шкатулку, закрывает крышку и переворачивает песочные часы.
- Подбросишь ей в сумку, - наставляет Ядвига, заворачивая заколку в серебряную фольгу. - Да смотри, сама не коснись. Возненавидит она мужа, ох, возненавидит!
Дрожащей рукой дама принимает маленький свёрточек и на всякий случай кладёт в боковой кармашек сумки. Не думая, кидает на трюмо в прихожей купюры и пулей вылетает из квартиры, на ходу жалея, что связалась с Ядвигой Гавриловной. Оборачивается, смотрит на табличку возле кнопки дверного звонка и читает "Лукошкина Я.Га". После буквы "Г" какой-то шутник написал маркером букву "а" поверх второй точки.
"Точно, Яга!", даму передёргивает и она скатывается по лестнице, не дожидаясь лифта, по пути несколько раз чуть не подворачивая ноги в туфлях на высоком каблуке. Лукошкина со злорадной ухмылкой смотрит ей вслед через дверной глазок. Небрежно скидывает деньги в ящик того же трюмо и идёт на кухню, ставить чайник и делать отвар. Надо пропарить костяную ногу, а то что-то ломить стало, наверное, погода меняется.
Завтра вечером Лукошкина сядет в очередной автобус, и всё повторится с самого начала.
Поэтому, когда в очередной раз встретите Ядвигу Гавриловну, не надо посылать ей лучи ненависти. Она только этого и ждёт.
Лучше просто весело ей улыбнитесь.

665 +

14.

ИСХОД. НАЧАЛО

Конечно, эта история не связана с исходом евреев из Египта за сотни или тысячи лет до Рождества Христова. Это – собственные впечатления времен Советского Союза. Тогда и так у меня стало формироваться отношения к еврейскому народу.

Родился и жил до окончания школы в маленьком белорусском городке. Райцентр, чуть больше 100 км до Гомеля, железнодорожный узел, где пересекались пути-направления поездов Москва – Брест и Ленинград – Сочи или Украина. Всего пять школ, народу в городке тысяч 35, никакой промышленности особой – хлебозавод, домостроительный комбинат.
В школе народ смешанный (об этом никогда и никто не задумывался): белорусы, русские, украинцы и евреи. В нашем классе последних было четверо (Гельфанд, Хайтман, Будницкая и Долинко), учились на 4 и 5, хулиганов не было, ребята тихие, аккуратные и воспитанные – не матерились и не курили. В городке были две школы, где ребят-евреев в классах было до половины. Среди взрослых много евреев было среди врачей и учителей. И в нашей спортивной школе наставником по классической борьбе был знаменитый тренер Михаил Нестерович Долинко, воспитавший много мастеров спорта и чемпионов СССР. А в моем двухэтажном доме на 16 квартир жили две еврейских семьи: преподаватель русского языка и литературы тетя Зина Долинко (с ее сыном Эдвардом общались по-соседски - через стеночку, были одноклассниками, дружили с детского сада до окончания школы), и дядя Фима Бухман. Он был талантом в области сначала радиотехники, а затем и телемастером. У него первого в доме появился телевизор с большой линзой (вся ребятня со двора просилась смотреть телик), а затем и телефон. Именно дядя Фима как-то среди ночи постучал к нам квартиру и позвал маму к телефону. Вернулась, легла и заплакала: умерла ее мама – моя бабушка Вера – в 56 лет от инсульта.
Соперничал со сверстниками - ребятами-евреями - и на школьных олимпиадах, и на соревнованиях по борьбе. Это была честная конкуренция, без малейших признаков какого-либо национализма. Как у Высоцкого: «все жили очень скромненько, … на 38 комнаток всего одна уборная». И у нас в доме уборная из трех кабинок была на улице, колонка с водой – на улице, - всё общее. Три-четыре семьи, выходцы из деревни, умудрились построить собственные сарайчики, где выкармливали свинюшек на убой. И, когда их забивали, был особенный день: приезжал специально обученный человек (не помню, как их называли - Забойщик?), ловили свинью. Крику-то было! Суета - если сбежит и все догоняют, забивали, паяльными лампами жгли щетину, резали, сливали кровь, разделывали… Такой вот ритуал жизненно-суровый. И на наших детских глазах. А потом по всем квартирам хозяева разносили порции свинины-свежатинки, или только что сготовленную колбасу-кровянку. Городской колхоз (кибуц?) в натуре.

Эта краткая зарисовка нашего тогдашнего быта и отношений. Теперь непосредственно об истории. О каком-то особом положении евреев в нашем советском обществе задумался, когда в старших классах готовился к поступлению в институт или университет. Мама (она была учительницей математики в школе) сказала, что по «пятому пункту» им крайне сложно попасть в такие ВУЗы, как Физтех, МИФИ, МГУ. Стал выяснять, оказалось, что пятый пункт в паспорте – место записи о национальной принадлежности. Озадачило…

Историю нам в школе преподавал Борис Иосифович Хайтман. Всегда подтянутый, в хорошем костюме с галстуком, классный учитель! Говорил увлекательно, совсем не по учебнику, как сейчас говорят: «владел аудиторией». К тому же был ветераном Великой Отечественной, рассказывал о боях, о том, как с парашютом забрасывали их к немцам в тыл. Пользовался авторитетом и среди школьников, и среди взрослых. Был парторгом школы. Седой, волнистые зачесанные назад волосы (чем-то похож на поэта Резника), спокойный, строгий.
А в нашем классе учился его сын Дима. На «хорошо» и «отлично». Играл на фортепиано, был тихий, не спортсмен. Мы с ним были в приятельских отношениях, не раз приглашал к себе домой. У них был отдельный одноэтажный дом с садом на окраине нашего городка. Мама – хороший известный врач-терапевт, старшая сестра Софа играла на скрипке. Угощали вкусным обедом.

А когда заканчивали 9-й класс – как гром среди ясного неба: Хайтманы уезжают в Израиль! Продали дом. Бориса Иосифовича исключили из партии. Я в то время был школьным секретарем комитета комсомола и членом райкома. Меня туда вызвали: завтра внеочередное заседание, приходи с Димой Хайтманом, будем исключать. Подготовь выступление, побольше обличающих слов.

Утром встретились, он был с папой. Не говорили ни о чем, папа кивком поздоровался. Шел сзади, поотдаль. Дошли до райкома, там человек шесть нас ждали. Выступали, называли Диму предателем. Как можно изменить великому Советскому Союзу и идеалам коммунистической партии! Он молчал, терпел. И я тоже ни слова не сказал… Минут десять процедура длилась. Вышли, тихий солнечный майский день. Кивнули, разошлись. И - пропасть между нами. Это было в 1973 году.

Уехали. Лет через несколько дядя Фима сообщил, что Хайтманы в Израиле устроились нормально. А Диму и Софу призвали в армию.

Потом много всего было: и подтверждение реальности «пятого пункта» в МГУ, куда не поступил, не добрав балла, и ситуация в моем «родном» МИСиСе; массовый отъезд евреев из Белоруссии в девяностых (если не ошибаюсь) годах. Уехал в Израиль с семьей дядя Фима из нашего дома, сам помогал другу-однокласснику Эдварду с женой, с мамой Зиной и бабушкой Женей улететь в США. Помню, в «Шереметьево» встречал три автобуса с еврейским семьями из Гомельской области. Полночи в ожидании самолета просидели с Эдвардом в аэропорту, выпили бутылку шампанского, вспоминали и делились. Смех и слезы, горе и надежда.

А начиналось всё для меня с Димы Хайтмана. Привет тебе, дружище, если вдруг прочитаешь.

931 +

15.

Ах эта свадьба, свадьба…

Февраль, израильская зима. За окном дождь, ветер, на море буря. Я сижу в кресле, на маленьком столике бокал бренди, тарелочка с нарезанным лимоном, чашечка кофе. Читать не хочется, телевизор вообще не смотрю, пересматриваю архивы, кое-что удаляю. Обнаруживаю поздравительное письмо десятилетней давности, собственноручно нарисованное к 30-летию совместной жизни моих давних знакомых. С ума сойти, в этом году уже сорок лет прошло с того знаменательного события.

С Геной я познакомился на предприятии, где я работал по распределению после техникума. Он был старше меня на пару лет, мы не стали друзьями, скорее хорошими приятелями. Как-то ранним рабочим утром Гена сообщил, что он женится.

- Гена, что тебе так приспичило, тебе же только 21 год. Неужели по залету.
- Нет, просто у нее мама в больнице зав. отделением работает, и как только меня вызывают в военкомат, она меня в свое отделение на обследование кладет.
- И поэтому ты женишься?
- А куда деваться – либо жениться, либо в армию.
- Интересный расклад, ладно, тебе видней. А от меня то, что требуется?
- Я хочу, чтобы ты был моим свидетелем.
- Гена, а фрейлехс на площади тебе не надо станцевать?
- Ну тебе что, трудно.
- Конечно трудно, я танцевать не умею.
- Кроме родственников никого не будет, может ещё пару друзей. А свидетельница будет хорошая, я тебя познакомлю, она тебе понравится.

Я не люблю застолья, я вообще не люблю компании. Для меня все свадьбы, дни рождения и прочие сборища по совместному употреблению спиртных напитков и поглощению еды, на которые я иногда попадал, всегда проходили по одному сценарию. Если не получалось отмазаться и не прийти вообще, то я приходил последним, вручал подарок и посидев максимум полчаса, тихонько по-английски уходил. Поэтому меньше всего, чего я хотел, так это быть свидетелем на свадьбе.
По прошествии 40 лет я уже не помню, как ему удалось уговорить меня совершить сей опрометчивый шаг. Помню, что он со своей невестой пришел ко мне домой, они долго общались с моей мамой, нашли общих, если не родственников, то почти родственников. Так или иначе я согласился быть свидетелем на свадьбе, совершенно не представляя, куда меня это заведет.

Что такое еврейская свадьба. Это сборище каких-то родственников, друзей и знакомых о которых вспоминают только по очень большим праздникам и то не каждый год. На свадьбе собираются все.

Но самое большое зло – тамада со своими тупыми конкурсами и прочей хренотенью. Им я занялся сразу. Взяв его под руку, улыбаясь отвел в сторонку.

- Друг мой, я надеюсь Вы знаете, что такое обрезание. Знаете? Прекрасно. И Вы в детстве избежали этой участи. Избежали? Ну вот и чудненько. Так вот, если вы будете меня доставать вашими конкурсами-шмонкурсами и прочей хренью типа похищение невесты или питье из обуви, то ваше обрезание в ноль будет неизбежно, как победа коммунизма. И это произойдет немедленно по окончанию торжества. Я надеюсь, что мы поняли друг друга. Улыбайтесь, улыбайтесь, вы же на свадьбе.

Дальше пошли родственнички.
- Геночка, ты так вырос, тебе уже 20 лет, ты совсем большой. А помнишь, как ты укусил бабушку Дору?
- Бабушка, это не Гена. Это Саша.
- А где Гена?
- Вот Гена.
- Геночка, с Днем Рождения, расти большой.
- Бабушка, это не День Рождения, это свадьба, Гена женится.
- Гена женится? Зачем он это делает?

Ко мне подходит парочка каких-то гостей.
- Слушай, она что, беременная.
- Кто?
- Невеста.
- Не знаю, не интересовался.
Женщина тянет его за руку
- Фима, какое тебе дело, отстань от человека.
- Так зачем он женится, если она не беременная? Я просто интересуюсь.

- Изя, поставь бутылку, у тебя же язва.
- Я что не могу немножко выпить даже за здоровье молодых?
- За здоровье пей минералку. Поставь бутылку, я тебе сказала!

- Слушайте, я имею до вас вопрос. Вы тут свидетель?
- Таки свидетель
- А вы не скажете, невеста – еврейка?
- Таки да.

- Вы не знаете кто у него родители?
- Какие-то инженеры.
- Бедная девочка, ей будет трудно.
- Софочка, что здесь такого, не все работают в торговле.

В разгар свадьбы подходит ко мне официант.
- Вас спрашивают.
- Кто?
- На улице.
Поднимаюсь, иду на выход. Возле входа стоят пятеро каких-то сявок или, как сейчас говорят, гопников.
- Я слушаю.
- Значит так, ты же не хочешь, чтобы мы устроили драку и испортили свадьбу. Короче принеси пять бутылок водки и чертвертак денег. У тебя пять минут.
- Ладно, сейчас решим.
- Не вздумай вызывать ментов.
- Зачем, мы сами все уладим.
Иду в зал, прикидываю, ну двоих я точно вырублю, может троих, но их пятеро. Костюм могут порвать. Да и в костюме ногой до морды не достанешь, брюки могут лопнуть, а оно мне надо? Стоп, я видел среди гостей Быка.

Небольшое отступление.
Быка я знал давно, ещё со школы. Нормальный парень, хоть и без мозгов, но зато с пушечным ударом. В свои 19 лет был мастером спорта по боксу в тяжелом весе. Я видел, как он отправил в полет одного кренделя. Тело влетело в окно снеся собой раму.

- Девушка, я заберу вашего кавалера на пять минут, не возражаете.
- Игорь, ты мне нужен, срочно.
Описываю вкратце ситуацию. Бык не говоря ни слова быстро идет на выход, на ходу снимая пиджак. Я тоже начинаю снимать пиджак.
- Не надо, я сам.
С крыльца успеваю увидеть, как Игорь быстро подходит к любителям дармовщинки, те не успевают даже произнести пары слов, пять молниеносных ударов и пять тел в глубоком нокауте отдыхают на асфальте. Вся процедура заняла не более трёх секунд. Я стою с отвисшей челюстью, Игорь берет у меня из рук пиджак.
- Сам разберешься?
- Да, спасибо.

Игорь уходит в зал. Я быстренько перетаскиваю бесчувственные тела в ближайшую подворотню. В это время много милицейских патрулей ходят. Если увидят, то пятью бутылками водки не откупишься. Но все заканчивается хорошо. Разложив аккуратно придурков я тоже возвращаюсь в зал.

Наливаю, выпиваю для успокоения нервов. Проходит час. Опять подходит официант.
- Вас спрашивают.
- Кто?
- На улице.
- Что, опять?
Выглядываю на улицу. Какое-то дежавю. Стоит святая троица. Те же, двоих не хватает, то ли ещё не очухались, то ли решили уйти. Один крутит в руках раскладной нож. Как назло, Бык куда-то исчез. Подходит Юра.
- Саша, чего тут стоишь? Тебя кто-то обидел? Пошли щас вломим. Я не успеваю толком рассказать…

Отступление второе.
С Юрой я познакомился совершенно случайно. Он работал рядом с моим домом в часовой мастерской. Занес я ему в починку часы, разговорились, оказалось много общих знакомых. Юра очень неплохой парень, но если выпьет, то обязательно ищет с кем бы подраться. Остановить его может только жена. На тот момент она немного отвлеклась и Юра пошел искать приключения.

Юра не дослушал до конца.

- О, то, что надо, я пошел.
- Подожди, я с тобой.
- Не лезь, я сам. Хули он ножиком размахивает.

Я все-таки не успел. Удар был силен. Нож летел в одну сторону, зубы и сопли в другую. Остальные сделали ноги. На порог выскочила Оля, Юрина жена.
- Тебя на пять минут оставить одного нельзя, марш в зал.
Юра как-то сразу скис, даже уменьшился в размерах и понуро поплелся за Олей.

Оттащив тело в уже знакомую подворотню я тоже прошел в зал. Сел, засадил залпом почти полный бокал коньяка для успокоения нервов. Чувствую на себе чей-то взгляд. Поднимаю голову, на меня пристально смотрит какая-то толстая тетка, обвешанная блестящими цацками, как новогодняя ёлка.

- Ой. Ты посмотри, он пьет, как сапожник, а я ещё хотела познакомить с нашей Фирочкой. Зачем ей этот алкоголик.

Когда уже закончится эта …ская свадьба…

Но всё имеет свое начало, и всему приходит конец. Закончился свадебный ужин. Гости расходятся. Кто живет недалеко – идут пешком, кое-кто поймал такси, большинство развозит заказанный автобус. Им и я поехал.
Я думал, ещё минут двадцать и дома. Не тот случай.

Сзади, почти в ухо, визгливый голос.
- Бора, куда мы едем? Кто здесь командует парадом?
- Циля, не пэрэживай, шОфер знает куда ехать.

Проходит минут пять шесть. Снова этот противный голос сзади.
- Бора! Ты мне скажешь куда мы едем? Кто здесь командует парадом?
- Циля! ШОфер знает куда ехать, сиди спокойно.

Я протискиваюсь к водителю и прошу остановить. Выскакиваю на свежий воздух. Пойду пешком, заодно проветрюсь. Полчаса и я уже дома. Мама смотрит телевизор. Тихонько прохожу в свою комнату.

- Саша, как там свадьба? Было много гостей? Тебя познакомили с хорошей девушкой?

Ответом был тяжелый вздох…

1792 +

16.

ДИРЕКТОРСКИЕ ШТАНЫ

После института я поработал пару лет и уехал за границу. Прожив за границей несколько лет я вернулся в Россию на пару лет, но получилось на восемь. И вот одна из историй которая со мной произошла.

Я пришёл в Бюро трудоустройства (кажется так называется). Там все игнорировали меня. Я тыкался по кабинетам, к секретарю за барной стойкой у входа, но никто не хотел контактировать со мной. Я ушел домой.
На следующий день я решил что хочу пойти дворником. Пришел в Бюро трудоустройства, сказал секретарю, она тут же подключилась, распечатала мне вакансии дворника рядом с домом, с номерами телефонов, и я довольный ушёл с ценной информацией. Я позвонил в ЖЭК, и меня сразу взяли. Я стал дворником и мусорщиком в девятиэтажном доме с шестью подъездами. Вникнув в работу мусорщика, я понял что мусорные баки, которые стоят снаружи возле подъезда, видимо должны быть внутри, под трубой из которой сыпется мусор, в так называемой мусорокамере. Это комната на первом этаже куда валится мусор из мусоропровода. А я видимо должен был выкатывать мусорные баки к дороге когда проезжает мусоровоз.
На самом же деле баки всегда стояли у дороги, а внутри мусорокамеры на бетонном полу лежали пустые картонные коробки. В них падал мусор из трубы. И в час Х я руками брал картонные коробки, и каждую опорожнял в бак, стоящий на улице. Грязное дело, но мне нравилось.
Однажды я нашёл тысячу рублей, разорванную пополам, в мусорокамере пятого подъезда. Я пошел в банк и спросил кассиршу не обменяет ли она мне её. Она сказала что надо писать заявление. Тогда я купил скотч за двадцать рублей, склеил две половинки и скормил в банкомат на свой счёт. Банкомат сразу принял эту купюру.
Я решил что есть смысл в том что баки стоят на улице. Из подъезда выходили люди с пакетами мусора и сразу кидали в бак. Очень им удобно.
Потом наш ЖЭК был куплен другим ЖЭКом. Пришёл новый управляющий, собрал нас всех пообщаться. Молодой, худой. В частности он сказал, что будет стараться для нас, в том числе пойдёт в администрацию райoна и выбьет подряды на уборку снега зимой. Все начальники дворников (мастера) уволились.
Он стал задерживать зарплату. Там всего-то жалкие несколько тысяч. Он стал выплачивать двадцатого числа следующего месяца. Я уволился, проработав восемь месяцев.
Придя в Бюро трудоустройства, я обнаружил другое к себе отношение. Меня приняли как важную персону, сказали сходить к работодателю заполнить анкету в бухгалтерии. Я сходил, что-то заполнил, принёс. И понеслась... начался прекрасный период. Раз в неделю я приходил к сотруднице, которая мною занималась. Она распечатывала мне список вакансий и предлагала выбрать две на эту неделю, по которым я хочу съездить. Я ездил каждую неделю всего в два места в городе, и получал пособие. Так продолжалось четыре месяца. Однажды я выбрал зоопарк.
Сотрудница, которая встретила меня в зоопарке, сказала:
- Я не могу отказаться от вас. Мы государственное предприятие. Мы должны принять вас в любом случае.
- Но мне у вас не нравится.
- Значит напишем что вы отказались.
- Нет, я не отказался. У меня спина болит.
- А справка у вас есть от врача?
- Нет.
- Значит не считается.
Я был до этого у ортопеда в райoнной поликлинике. Он посмотрел мой снимок и сказал что ничего не обнаружено. Я сказал что спина болит. Он рыкнул что если я еще приду он отправит меня к хирургу. Я ушёл.

В Бюро трудоустройства "моя" сотрудница сказала что первый мой отказ от работы ничего не значит, но после второго я перестану получать пособие. Вакансии мне выдавать конечно же продолжат.
И тут она говорит:
- Так как у вас есть высшее образование и опыт работы по специальности, то я буду предлагать вам вакансии по специальности. А так как у вас в трудовой записано "дворник", то я обязана вам предлагать также вакансии без профессии.
- Ладно.
- Вот посмотрите у нас есть вакансия 1С программиста в крупной фирме нашего региона. Хотите? Смотрите, они платят большие деньги.
- Ну я не очень хочу.
- А вы просто попробуйте.
- Ладно.
Я приехал на встречу в отдел кадров. Там было шесть сотрудников - пять девушек и один молодой человек - все худые и все двадцать с хвостиком. Меня направили к молодому человеку. Он спросил:
- Вы хотите работать или приехали "для галочки"?
- Я не знаю.
- Смотрите, я могу поставить вам отказ, но у нас хорошие условия, большая зарплата, подвозка до работы. Просто протестируйтесь у наших специалистов и мы скажем подходите вы или нет.
- Ладно.
Я приехал на встречу в отдел разработки. Меня тестировали девушка и молодой человек. Я ответил на вопросы, и выполнил тестовое задание. Молодой человек подошёл к директору, который сидел в том же помещении вместе со всеми и сказал:
- Человек знает УПП.
Директор спросил:
- А почему вы работали дворником?
- Хотел научится ухаживать за огородом.
И меня взяли.
Когда я вернулся в Бюро трудоустройства, "та самая" сотрудница сказала:
- А не могли бы они оформить вас как помощника программиста? У меня есть прекрасные условия на этот случай.
- Нет, что вы. Я же специалист!

Проработав пол года в поддержке бухгалтерии, я получил две благодарности. От главного бухгалтера одного завода и от экономического отдела другого.
Я поехал на рынок покупать новые брюки.
Мне попались утеплённые брюки, строгий стиль, но материал.. я подумал про себя что материал этих брюк директорский, и мне будет неудобно в них щеголять на виду у моего любимого директора. Но так как мне было лень еще что-то искать, я их взял, двое брюк.
Главный бухгалтер попросила меня навестить их завод. Я приехал с помощником. Экскурсия по заводу, осмотр техники, грандиозные планы автоматизации, и вот меня ведут показать директрисе этого завода. Секретарша директрисы, увидев меня, назвала меня по имени отчеству моего директора. Мы ей объяснили, что это не так и я совсем не он. Познакомился с директрисой, мило пообщались, и уехали.
А на следующий день помощник при всех программистах и при директоре нашем сообщил что меня приняли за нашего директора на том заводе.
Моя начальница-программистка сказала:
- Так вот куда ты метишь.
Я сказал:
- Я так не могу.
Я уволился и так как уже несколько лет собирался - уехал жить за границу, как раз на билет заработал.

917 +

17.

Любовь зла – ответишь за козла

Начало мая 2001 года порадовало теплом, поэтому я рубил дровишки в форме одежды номер два: штаны, сапоги и голый торс. А что, солнышко светит, ветерок прохладный, почему бы и не позагорать. Позагорал, блин. Да так удачно, что через неделю оформлялся в больнице: пневмония.

КОЗЛИКИ

В палате нас обитало четверо: Игорь, Сергей, Валентин и я. Познакомились быстро, а с Игорем еще и стали друзьями. Кстати, несмотря на начало дачного сезона, основной контингент пульмонологии состоял почему-то из бабушек. Причем старушки были не просто лихими, а бесшабашными на всю голову.

Заметили мы это почти сразу. Вечером, после стандартной процедуры «мазнули ваткой – воткнули - ойкнул» каждый занимался своим делом. Кто-то читал, кто-то смотрел телевизор. Бабули же, перемигиваясь, сначала дрейфовали по коридору, а потом резко исчезли.
- Может, дрыхнут? - возвращаясь с Игорем из курилки, предположил я.
Тот лишь пожал плечами:
- Или на улице.
- Какие милые козлики!

Опа! Хором икнув от неожиданности, мы выпучили глаза на хихикающих у лестничного пролета козочек восьмидесятилетней выдержки. Вот и бабули нашлись. Глазки блестят, суставы похрустывают. И, главное, весело так, с задорным притопом и намёками. Явно хлебнули втихаря.
- Андрей, - выдохнул Игорь, - вон та, в пуховой шали, наручники вяжет. Сам видел.
- Не тыкай пальцем, решит, что понравилась, - зашипел я, - ой, она подмигнула!
- И что это мы дрожим, - сложив губки бантиком, одна из «молодиц» многозначительно кивнула на бутылку, - может, винца для храбрости?

Честное слово, мы рванули так, что обогнали тапки. Кажется, бежали даже по потолку. При этом губы тряслись, глаза слезились, а в ушах звенело удивленное:
- Ребята, вы куда?
Кто бы мог подумать, что бухие пенсионерки по вечерам выходят на охоту? И ведь сразу не угадаешь, что у них в голове! По своей природе пьяная женщина вообще непредсказуема, а если к тому же связала наручники ...

- Интересно, они знают, в какой мы палате, или нет, - с трудом прокашлявшись, просипел я.
Словно отвечая на вопрос, дверь скрипнула, явив пуховую шаль:
- Ребята, вы здесь?
Сдавленно пискнув, мы тут же нырнули под кровати.
- Ушли, - горестно вздохнула бабуля, - а жаль, всё так хорошо начиналось.
- Слава Богу, пронесло, - подумали мы.
Стоп, а где Серега и Валентин?
- Ребята! – донеслось из коридора.

С тех пор, если я вижу губки бантиком, то сразу икаю.

КОЗЛЫ

Единственный плюс больницы – можно выспаться. Казалось бы, ан нет.
- Кто много спит, тот быстро толстеет, - и, грохнув ведром об пол, в палату шагнула санитарка по кличке Громозека.

Судя по габаритам, лично она просыпалась только ради нашей побудки. Для понимания, весь я – это её нога. Плюс тётка обладала недюжинной силой, легко поднимая кровать вместе с пациентом. Не удержался? Твои проблемы.

Уборка проводилась оригинально: кроме мытья санитарка пинала все, что на полу. Главное, столкнет, а потом бесится:
- Устроили бардак.

Да какой бардак, я здесь не валялся, сама же вытряхнула из кровати. Хорошо еще, что увернуться смог. Нога у тетки, как и рука, была очень тяжелой.

За что она не любила нашу компанию, сказать сложно. Может, кто-то внешне смахивал на зятя или на покойного мужа, умершего от счастья через день после свадьбы. А может, на первую любовь, отказавшуюся от возлежания даже под угрозой переломов и вывиха копчика. Почему я так думаю? Да потому что начинать в палате уборку ровно в шесть утра можно только ради страшной мести!

Ни просьбы, ни уговоры не помогали.
- Послушайте, по распорядку подъем в семь тридцать!
- Ноги убрал!
- В конце концов, дайте поспать!
- Устроили бардак.
Ладно, не нравится тебе кто-то, убей его. В конце концов, защекочи усами насмерть. Беднягу не спасти, но остальные выспятся!
- Ноги убрал!

Да сколько можно! Мы же не нанимались отвечать недосыпом за грехи неизвестных страдальцев. Поэтому на внеочередном собрании кашляющих было принято решение бороться до последнего чиха.

И уже следующим утром тетку ждал сюрприз в виде сумки с огромным воздушным шариком внутри. Хитро спрятанные вокруг иголки притаились в полной боевой готовности.

Все-таки у женщин есть какое-то седьмое чувство, предупреждающее об опасности: Громозека вошла в палату слишком неуверенно и тихо.

Но явное нарушение порядка заставило мгновенно позабыть об осторожности:
- Совсем оборзели. Развели бардак.
И замахнувшись изящной пятидесятикилограммовой ножкой, тётка со всей дури влупила по сумке. Грохот был такой, что в процедурной две капельницы приняли буддизм, а кардиограф признался в любви к электрофорезу.

Знаете, я все-таки восхищаюсь этой женщиной. Другая бы на её месте заорала во всю силу легких. А эта просто улетела на ведре, быстро загребая шваброй, напоследок рыкнув:
- Козлы!
Ну и что, что козлы, зато стали высыпаться. Ведь после того случая уборка в палате начиналась ровно в семь тридцать. Причем вначале грохало ведро, а затем Громозека рычала приветствие:
- Козлы, вы еще за это ответите.

И КОЗЛЫ ОТВЕТИЛИ

Лично я твёрдо уверен в том, что у женщин есть свой бог. Римский, Истерий Падлиус. Это он сделал так, что уже через два дня после воздушного шарика наши, простите, задницы стонали и плакали.

И было от чего. Процесс лечения, кроме таблеток, заключался в трехразовом получении двух уколов. Первый был умеренно болезненный, второй – свыше умеренного. Но молоденькая сестричка, Катя, делала все очень аккуратно и без неприятных ощущений. Поэтому процедура была вполне себе терпимой.

Но вот Истерий услышал Громозекины молитвы. Вероятно, тётка дала клятву не есть после шести вечера больше шести порций весом более шести килограмм. И тронутый этим актом самопожертвования Падлиус отправил Екатерину на курсы, взамен прислав Марию: тоже милую и красивую девушку.

Я заподозрил неладное, когда в палату, оскалившись, заглянула Громозека собственной персоной:
- Авдей, на уколы.
С чего бы это вдруг? Мы недоумённо переглянулись, а вот задница вздрогнула, почуяв опасность.

Ладно, разберемся на месте. Но все подозрения рассеялись, стоило войти в процедурную:
- Здравствуйте, - улыбнулась новая медсестра.
Какая милашка, добрая, приветливая, чего боялся-то?
- Вы так похожи на моего бывшего мужа, - продолжила девушка, - ложитесь.

Церемонно оголив седалище, я уже был готов на затейливый комплимент, как вдруг…
- Ах, ты ж, муха-цокотуха, выдра гватемальская, - мелькнуло в голове после не очень болезненного укола.
- Если погибну, считайте меня трансвеститом! – когда Мария делала второй, я был готов на все, только бы уйти.

Обратный путь до палаты занял не меньше десяти минут. Шел медленно, по стенке, отчаянно хромая.
- Что такое? – удивились мужики, когда моё тело с громким всхлипом рухнуло на кровать.
- Оказался похож на бывшего мужа.
- Не повезло, - вздохнул Игорь, - ладно, пошёл, моя очередь.
Через несколько минут всхлипы раздавались дуэтом:
- Один в один бывший свекор.
А спустя полчаса в палате завывал квартет страдальцев. Сергей поразил сходством с братом коллеги мужа по работе, а Валентин – с троюродным племенным внучатиком почетного свидетеля на свадьбе младшей сестры лучшей подруги свекрови.

Вот так Мария превратилась в Маньку – группенфюрера, а мы шли на уколы, только попрощавшись друг с другом. Кто знает, вернешься ли обратно? Может, прямо на кушетке улетишь в небеса, оставив после себя метровую иглу в холодеющей заднице.

Радовало только одно – вечером колола другая медсестра. Девушка совсем недавно вышла замуж, наслаждалась лучшим периодом семейной жизни и поэтому была веселой и счастливой. Мы же истово молились, чтобы выздороветь до первой ссоры молодых. Они-то помирятся, а вот наши седалища второго группенфюрера не переживут.

Кстати, никаких диверсий в адрес Маньки мы не совершали. Всё-таки девушка. Наверное, поэтому смилостивившийся Истерий подсказал, как облегчить адские муки. О, это был воистину коварный план женского бога.

Я не знаю, что подумали родители, когда одновременно (так вышло!) принесли всем четверым пластмассовые тазики. Я не знаю, что навоображала себе на посту дежурная медсестра, глядя, как мы тащим из ванной наполненную кипятком тару. Я не знаю, кем нас обозвали вездесущие бабули: наркоманами, проститутками или депутатами.

Знаю только одно: сидеть на гнезде неудобно. И не надо ржать! Да, каждый вечер один становился на шухер, пока остальные грели в тазах измученные задницы.

Это был единственный выход. Ведь на третий день мы хромали так, что даже патологоанатом заинтересовался. Ему, видите ли, захотелось изучить, какие процессы начались в молодых организмах.
- Мужики, имейте в виду, есть специальный чистый стол для вип - пациентов. Так что как только, милости просим в морг!

Помирать мы не собирались, а вот горячая водичка – это кайф. Может, именно благодаря ей и выжили, знатно повеселив Истерия, да и все отделение.

Кстати, больше всего от Маньки доставалось мне. И не из-за сходства с бывшим. Просто, решив, что терять нечего, я заходил в процедурную, щелкая тапками и вскидывая руку в известном приветствии.

А на приказ ложиться отвечал громко и четко:
- Яволь, майн группенфюрер.
Да пофигу, семь бед – один ответ, помирать, так с музыкой.

- Сейчас кто-то дояволькается, - с улыбкой пообещала медсестра.
- Жду, не дождусь, ах, ты ж, тык-тыгыдык, тыгыдык, тыгыдык!
- Вы ругаетесь? – удивилась Манька.
- Конечно, нет, группенфюрер! Просто тыгыдыкнул от переизбытка чувств. А можно поржать лошадкой?
- Можно даже поматериться, - и с этими словами медсестра вонзила второй укол.
- Е…кая сила (удивительная способность, даруемая виагрой)!

Через минуту, с трудом поднявшись, я медленно похромал в коридор.
- Тапочки забыли! – крикнул группенфюрер.

Сами придут, не маленькие. А мне нужно поскорее в палату и на гнездо, горячая водичка ждёт. Даже если кто-то заглянет, пофигу. Уже давно абсолютно пофигу, совсем. А интерес к жизни сузился до размеров стремительно черневшей задницы.
- Эх, житие мое.

Наконец, устроившись в позе орла на мешке картошки, я снова горестно вздохнул:
- Господи, когда же выписка?

Не поверите, в день освобождения ваш покорный слуга, хромая, обогнал два рейсовых автобуса и четыре маршрутки. А вечером моя девушка, заметив темно-сине-черно-зеленое седалище, расплакалась:
- Андрей, скажи честно, тебя пытали?

В общем так, мужики. Женитьба на медсестре – только до гроба! А тем, кто уже думает разводиться, хочу напомнить. За вас, козлов, ответят невиновные и непричастные. Истерию Падлиусу до фонаря, он разбираться не будет. В этом я убедился на собственной заднице.

Автор: Андрей Авдей

1813 +

18.

Чуть помедленнее, Фрося

НЕБОЛЬШОЕ ВСТУПЛЕНИЕ.

Сколько себя помню – каждое лето проводил в деревне, по мере сил помогая бабуле управляться с хозяйством. Интернета в те далёкие времена еще не придумали, поэтому свободное время проводил или на рыбалке, или в лесу, или в компании сверстников.

Наша диверсионно – разведывательная группа занималась… Проще сказать, чем мы только не занимались, за что периодически отгребали свежей березовой каши. Но даже наказания не могли затушить пионерские огни, полыхавшие в детских задницах.Классное было время. Весёлое и беззаботное.

В 1983 году, после окончания четвертого класса, когда я стоял на пороге одиннадцатилетия, друзья предложили немного подзаработать в совхозе на полевых работах. Называлось это «выходить на наряд».

С утра бригадир (Виктор) занимался распределением фронта работ среди взрослых, а затем подходил к нам. Если что-то было, то в сопровождении старшего наша команда отправлялась выполнять посильные задания.Первые два дня прорывали горох, выдергивая кормовой, выделявшийся среди белого ковра пищевого фиолетовыми лепестками, затем заготавливали черенки для лопат и вил.

ВОДИТЕЛЬ КОБЫЛЫ

На пятый день, убедившись, что ваш покорный слуга к делу относится серьёзно, бригадир торжественно объявил о повышении: мне было доверено перевозить мешки с комбикормом от склада до фермы.
- Ты с конём умеешь обращаться? – уточнил Виктор.
- Конечно, - преданно глядя в глаза, соврал я.

О том, что мой опыт ограничивался детской лошадью-каталкой, решил особо не распространяться. Да ладно, все будет хорошо, справлюсь.
С этими мыслями я и дотопал до фермы. Там уже томилась в ожидании задумчивая рыжая кобыла Фрося, которая со вселенским пофигизмом наблюдала за парой мух, совокуплявшихся на оглобле в позе растерянного астронавта.
- Она спокойная, не бойся, - подбодрил зоотехник (Сергей), - только не гони.

Спасибо за напутствие, а я-то думал сразу с места в карьер, чтобы пролететь до склада с гиканьем и свистом. Наверное, об этом очень красноречиво свидетельствовали мои выпученные от страха глаза и трясущиеся руки.
- Понятно, - вздохнул Сергей, - ладно, малой, смотри.

Следующие двадцать минут были посвящены основам: как управлять лошадью, как надеть узду и замечаниям по поводу того, что «если облажаешься, расскажу бригадиру».
- А теперь езжай, - добродушно кивнул зоотехник и закурил.
- Но, - пискнул я.

Вот это да, кобыла оторвалась от медитации и неторопливо двинулась в сторону склада! Чтобы понять обуревавшие меня в тот момент чувства, надо быть пацанёнком, который впервые в жизни управлял настоящей живой лошадью.
Километр до склада и обратно мы осилили примерно за полчаса.

- Да не бойся, - подбодрил Сергей, - ускорь её немного, а то бабы уже плешь проели, где комбикорм.
- Если чуть побыстрее, не устанешь? – обратился я к кобыле.
- Пофигу, - задумчиво фыркнула Фрося, глядя, как те же мухи спариваются уже в позе богомола – затейника.
- Тогда но.

Кобыла флегматично перешла на некоторое подобие медленной рыси.
- Но, - уже весело крикнул я после пятого рейса
- Но так но, - Фрося согласно припустила еще быстрее.
- Молодец, - через четыре часа улыбался зоотехник, - на обед домой пойдешь?
- Ага, - кивнул я.
- Пока доберешься, возвращаться придется, езжай, напоить только не забудь, - и, подмигнув, Сергей ушёл по своим делам.

Вот это да! Проехать через всю деревню! Для все-таки городского пацана это был не просто повод для гордости, это был миг наивысшего блаженства. Мне разрешили! Еще не веря своему счастью, я быстро прикинул маршрут следования. Их было два.

Первый – по так называемой Старой улице, второй – по Новой, появившейся уже в послевоенные годы. Она была хороша тем, что заканчивалась горкой метров шестьдесят высотой. Также вдоль неё располагались сельсовет, школа, место выдачи нарядов на работы, баня и магазин. То есть число зрителей будет максимальным.

Решено, едем по Новой. Маршрут был таким – километра два по улице, доезжаем до горки, далее, приняв левее, спускаемся, проезжаем перекресток деревенских улиц. Затем, через двести метров, выехав на довольно оживленную дорогу Барановичи – Молчадь, поворачиваем направо, и мы дома.

- Но пошла, - зычно крикнув, я шлепнул вожжами.
Тот день запомнился на всю жизнь. Меня просто распирало от гордости, ещё бы! Сам! Один! Казалось, что каждый встречный, думал:
- Вот этот да, молодец, такой маленький, а уже управляет лошадью.
- Кстати, Фрося, не быстро едем?
- Пофигу, - фыркнула кобыла, не прекращая медитации.
- Интересно, - подумалось мне, - её вообще что-нибудь может вывести из этого состояния?

Бойтесь мыслей своих, ибо они материальны! Не помню, кто из древних это ляпнул, да и времени на воспоминания не было, потому что лошадь неожиданно собралась взлетать.
Как? Просто. Метров за тридцать до горки нас с громким треском обогнал мотоцикл. И случилось чудо: Фрося вздрогнув, задрала хвост...
- Хана, - яркой молнией сверкнула мысль.
- Поехали! - громко отстрелив первую ступень, кобыла рванула в галоп.

Оказавшись в облаке едкого газового выхлопа, я на несколько секунд ослабил вожжи, пытаясь вытереть слезившиеся глаза. Этого было достаточно, чтобы Фрося, закусив удила, понеслась навстречу светлому будущему, которое заканчивалось обрывом, если вовремя не повернуть.
- Тпруууууу!
- Их-ха. Пофигу.
И как назло, вокруг ни человека! Обед же, куда все подевались? Свидетелями были только три собаки, смотревшие на меня с явным уважением.
- Тпруууууу!

Мы неслись так, что теплый воздух выдул некстати появившиеся сопли из носа . В другой ситуации мне было бы стыдно, но только не сейчас: до обрыва оставалось чуть больше двадцати метров.
- Тпруууууу!
Поняв, что остановить, кобылу не удастся, я из всех сил потянул на себя левую вожжу:
- Поворачивай!
- Их-ха! Пофигу!
- Отстреливай вторую ступень, разобьемся!
- Есть. И третью заодно!

Как я не задохнулся, не понимаю. Чем кормили Фросю, навсегда осталось тайной, но по силе и мощности выхлопа можно было предположить.…
- Ой, мама!
Знаете, что такое деревенское родео? Это когда газовавшая, как ракета-носитель, лошадь сделала резкий поворот. Телега в соответствии с законами физики стала заваливаться набок, я же изо всех сил держался за борта и ждал, когда ё.., простите, грохнусь уже чистым (спасибо галопу) носом об асфальт. Но пронесло.

Еще как пронесло! Выстрелив с таким звуком, что на секунду заглушил даже громыхавшую телегу, я сумел, не отпуская вожжи, перекреститься ресницами.
Кстати, описанную процедуру можно смело рекомендовать в качестве дополнительного стимулятора больным с ЖКТ. Гарантирую, продует насквозь!
- Повернули, чуть помедленнее, Фрося, чуть помедленнеее!
- Их-ха. Пофигу!

С какой скоростью несся с горы наш экипаж в составе двух отчаянно газовавших субъектов, не берусь судить. И если честно, было не до того.
- Тпруууууу!
Не знаю, что себе навоображала эта скотина, но она понеслась так, что в ушах засвистел ветер. Первого перекрестка мы даже не заметили. Зато удивили ехавшего на велике соседа. Его отвисшую челюсть я помню до сих пор.
- Тпруууууу!
До следующего перекрестка оставалось метров сто. Если эта сволочь не остановится, быть нам сбитыми, как сливки.
Семьдесят метров. Вожжи натянуты до предела, но Фросе, традиционно, пофигу.
- Тпруууууу!
Пятьдесят метров.
- Тпруууууу!

В критические моменты у человека просыпаются такие способности, о которых в обычной жизни он даже не догадывается. Вот и я никогда не думал, что смогу крикнуть:
- Тпруууууу, бл….!!!!!!
Да так, что где-то в деревне испуганно взлетела стая ворон, с окрестных яблонь посыпались груши, а у самого перекрестка остановились сразу два грузовика. Но самое главное: Фрося резко ударила по тормозам. Еще бы метров десять…
Просипев:
- Падла, - я в изнеможении рухнул на спину.
- Пофигу, - невозмутимо фыркнула кобыла и с интересом стала рассматривать мух, которые на оглобле (опять!) слились в позе скачущего давления.

Руки, натертые вожжами, горели, в ушах звенело, в носу щекотало, а в животе, простите, громко бурлили многообещающие процессы.
- Малой, ты в порядке? – водители обеих машин уже были рядом.
Один что-то поправлял в сбруе, другой встревожено смотрел мне в лицо:
- Что случилось?
- Понесла, - с трудом выдохнул я, - мотоцикл напугал.

В общем, к дому я привёл Фросю под уздцы и в сопровождении двух грузовиков.
- Смотри, малой, больше так не летай, - выйдя из кабин, водители осторожно пожали мою опухшую руку и, посигналив на прощание, быстро скрылись за перекрестком.
Спасибо вам, мужики, за помощь.

Навеселившейся и остывшей кобыле нужно было напиться, а мне - срочно уединиться в будке для медитаций. Поэтому следующие полчаса лошадь мелкими глотками утоляла жажду , а я познавал высший дзен и просветление.
О скачках решил никому не рассказывать, зачем будоражить народ. Ведь все хорошо, что хорошо заканчивается, правда?

Как оказалось, Фрося очень боялась машин и резких звуков. Но теперь, обладая бесценным опытом, я был спокоен. Главное – не пропустить подготовку к запуску.
Поэтому стоило только задраться хвосту, как через секунду перед лошадиной мордой красовался кусок хлеба:
- Угощайся, спокойно, спокойно. О, смотри, опять мухи, в новой позе закалённого сверла.

Так что и на второй день мы с Фросей неспешной рысью ехали на обед домой. Правда, уже по Старой улице, от греха подальше. А потом началась компания по заготовке сена, и стало не до совхоза.

За эти шесть дней я заработал десять рублей сорок копеек. Моя первая зарплата, по тем временам – вообще неслыханное богатство для одиннадцатилетнего пацана. Жалею только об одном – не сохранил тот расчётный листок, малой был, глупый.

Автор: Андрей Авдей

1161 +

19.

Расскажу-ка я вам печальную историю об одном мальчике.

История, сия грустна и, возможно, длинна, да еще и не формат, но в конце все будет хорошо, так что можно сильно не переживать. Но подумать все-же стоит. Или в каментах хотя-бы отметиться.

Макаренкам и из детям посвящается. Поехали.

Жил был мальчик, как говорится в анекдоте – сам дурак.
В нормальной семье жил, порядочной. Ни так чтобы богатой, но и не бедствовали. Когда всем было тяжело, им было тяжело. Когда все на подъем шли, они на подъем шли. Обычная семья, каких много-много сотен тысяч на просторах СССР тогда проживало. И продолжало проживать, когда СССР не стало.

И были у мальчика родители – мама и папа. Папа работал, как работают другие сотни тысяч пап, мама сидела с мальчиком и его старшей сестрой дома. Заботилась и опекала их. Покушать приготовит, белье постирает, расцарапанное колено зеленкой помажет. Такая вот заботливая мама. Еще мама любила порядок и чистоту. Очень сильно любила. Каждая вещь жила только на своем месте и место это было определено с момента появления этой вещи в доме и не менялось никогда.

Мама, как и любой ответственный родитель считала, что дети должны хорошо учиться и приносить домой только хорошие оценки.
Будучи ответственным родителем мама прививала эти немаловажные качества своим детям. Именно о этих способах и о том, что из этого вышло спустя 25-30 лет и будет эта история.

В первый раз мальчика избили в пять лет ремнем от дамской сумочки за испачканный гуашью халатик. Это был такой бежевый халатик с темно-песочного цвета волнистыми узорами. Мальчик любил рисовать, но не очень задумывался о правильной одежде. Мама сорвала с него халатик и начала хлестать тем, что было под рукой – сумочкой. Мальчик забился в шкаф, и его хлестали по рукам и спине, крича, что он испортил вещь. Когда мама решила, что мальчик достаточно осознал, что вещи нужно беречь – раны обработали зеленкой.

Мама всегда заботилась о здоровье своих детей. Например, если у них сильно замерзли ручки от того, что они играли в снежки и варежки промокли, она отворачивала вентиль горячей воды и отогревала им ручки, к сожалению, мальчик не мог сказать, почему она не добавляла холодной воды. Мама очень заботилась о том, чтобы дети ходили чистыми и опрятными. Поэтому, мальчик вскоре узнал, что отцовский ремень мягче.

В шесть лет мальчик в первый раз попал в больницу – он упал. По крайней мере так сказала врачам мама. А она знает лучше. Мама была уверена, что столовым манерам следует приучать с самого детства, поэтому нежно гладила по головке и говорила: «сынок, ешь аккуратнее». Мальчик наверняка соврет, если скажет, что он кушал куриный бульон и он был горячим, поэтому мальчик хлюпал, а мама ударила его по голове со словами: «не хлюпай как свинья» и он от этого ударился виском о стенку. Мальчик и вправду часто падал и много бегал.

Вы спросите, а где-же тут папа? Папа работал. Были тяжелые времена и папа часто работал допоздна. А может он просто работал допоздна, потому как понимал немного больше, чем мальчик. Зато папа научил мальчика читать очень рано и постоянно приносил с собой новые книги. Разные. Одни были скучны и непонятны, а поначалу в них было много непонятных слов, которые мальчик просил папу ему разъяснить, но были и просто сказки. Сказки мальчик очень любил, хоть ему и было страшно от того, что Василиса пре-какая-то отрезала у себя ляху и скормила птице, которая с Иваном царевичем поднимала их из пропасти, в конце-то все-все было хорошо. Папа заступался за мальчика с сестрой, но потом он уходил на работу и они оставались с мамой.

В шесть лет мальчику подарили на день рождения рюкзачок для себя, а не школы. Он хотел машинку, как и многие мальчики, но рюкзачок был замечательным и, спустя неделю, мальчик сложил в него свою одежку и решил поехать на вокзал – в городе Сигулда жила бабушка, а бабушку мальчик любил. Мама посмеялась и отобрала рюкзачок, а также стала забирать запасные ключи из дома.

В семь лет мальчик пошел в школу и очень старался хорошо учиться – это было несложно, ведь читать, писать, считать он уже умел. Что мальчик не умел – не умел ровно писать. «Ты же знаешь, как это важно – писать аккуратным каллиграфическим почерком» - говорила мама и показывала ему как надо. У мамы действительно очень хорошо получалось – каждая буковка была идеальной. Но почерк мальчика кардинально не улучшался, не смотря на регулярные занятия по паре часов дома. Мама была очень терпеливой, поэтому сломала ему безымянный и средний пальцы на правой руке только в третьем классе. Зажала ручку между его пальчиков и очень крепко сжала. Возможно она хотела показать, как следует держать ручку, и перестаралась ведь ручку нужно держать между большим, средним и указательными пальцами. Так мальчик понял, что читать книгу, когда одна рука в гипсе очень неудобно и что он очень некрасиво пишет.

В восемь лет мальчик бегал на перемене и получил замечание в дневник. Как он потом узнал от мамы – это очень плохо. Еще он узнал, что когда бьют ладонями по щекам – это больно и что может выпасть зубик.
В девять лет мальчик понял, что нужно очень хорошо учиться, если он не хочет, чтобы его били по щекам и тонким ремнем. И он очень старался – приносил только хорошие оценки и очень переживал за четверку по математике за четверть.

Когда мальчику исполнилось десять лет, он попросил учительницу по литературе не ставить ему 3 за диктант потому как его опять побьют дома. Учительница попросила прийти маму на беседу. На следующий день мальчик заболел на две недели – на дворе была зима и дети болели часто. Заботливая мама позвонила классной руководительнице и предупредила ее об этом. Когда мальчик вернулся в школу, его подозвала учительница по литературе и сказала, что врать – нехорошо и что она поговорила с моей мамой и что она – очень заботливый и добрый человек, а впредь к моим словам она будет относиться внимательнее. Так мальчик понял, что он лгун и ему нельзя доверять.

Когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, он поехал с ребятами со двора на речку на велосипедах. Они и раньше ездили, но в этот раз заигрались, поэтому вернулись, когда мама уже была дома. В руках у мамы был пластиковый веник для выбивания ковров, который разломался через пару ударов. После этого мама взяла в руки папин ремень с тяжелой бляшкой и начала хлестать им. Остановилась, когда мальчик перестал вопить от боли, на спине стали проступать кровавые полосы от острых краев сломанного веника, а на ногах и руках стала проявляться эмблема со звездой. Так мальчик понял, что на улице плохо и лучше не кричать, если тебя бьют.

Мальчик еще многое узнал о жизни, пока не дорос до семнадцати лет и не сказал однажды маме: «не опустишь руку, я тебе ее прямо тут сломаю», для убедительности прописал маме пощечину и пробил фанерную комнатную дверь пинком ноги. И мама перестала учить мальчика. Папа пришел с работы и ничего не сказал. Он и так все понимал после того, как из дома ушла сестра, которая, по последним сведениям, на тот момент проживала в Голландии пытаясь как-то закрепиться.

В восемнадцать лет мальчик закончил школу с тройками по всем предметам кроме тех, которые ему были нужны для поступления в университет Хельсинки, получил свой взрослый паспорт с визой, сложил свой теперь уже взрослый рюкзак, обнял отца со словами благодарности за заботу и за то, что отложил в заначке денег на его учебу, попросил у него прощения и ушел из дома.

Впереди его будут ждать два развода, три свадьбы, рождение дочери от второго брака, а спустя четыре года – сына от третьего, переезды еще в три страны, измены и скандалы, банкротство и терки с конкурентами, у него будет часто болеть голова и будут приступы ярости, если ему кто-то причинит боль, он будет замыкаться в себе и обрывать отношения без попыток их восстановления при первом намеке на осложнения. А при быстром наборе текста на клавиатуре у него будут путаться средний и указательный пальцы напоминая о том, что он так и не освоил чистописание, а последний раз больше страницы он писал многие годы назад – своей первой любимой девушке, которую оставил в Лиепае.

«Макаренки», за вас!
Да не возненавидят вас ваши – же дети!

1271 +

20.

Хиленький такой мужичонка идет по темной улице. Вдруг дорогу ему отрезает банда хулиганов с кастетами, ломами, цепями и т. д. - Мужик, деньги гони... - Подождите, ребята, а вас много? - Ну шестеро... ты это, деньги гони, старик. - Подождите, я старый больной человек, драться не умею... седьмой там, восьмой случайно не присоединятся? - Тебе какая, хрен, разница. Хоть шесть, хоть семь, все равно бить будем, деньги гони... - Ну, пожалуйста, умоляю вас, скажите старому больному человеку, вас шестеро? - Ну, блин, достал, да шестеро нас, шестеро, деньги гони, все равно изобьем... Мужик, доставая наган из-за пазухи: - Тьфу... и на этот раз пронесло...

519 +

21.

Патриотизм – самый доходный бизнес.
Буквально перед Новым Годом работал я на объекте, вышел на перерыв, перехватить чего-нибудь, кофейку попить, развеяться. Рядом большой торговый центр, магазины, кафешки. Зашел в небольшое уютное кафе, взял кофе с бурекасом, сел за столик, закусываю и выпиваю. Подходит незнакомый мужчина.
- Привет! Как дела?
- Привет, спасибо, хорошо.
- Ты, что меня не узнал?
- Извините, нет.
- Ну я с Петей работал, ты же тогда его дочку по математике подтягивал.
- Точно, не узнал, богатым будешь. Я Петю видел последний-то раз лет 15 назад. Он же вроде в Германию собирался.
- Петя сейчас помощник депутата, патриот высшей пробы.
- При звуках Гимна в туалете встает? И во сне кричит Слава ….!!!
- Почти угадал. Я ездил в гости к своим, случайно его встретил, еле отбился.
- Да ты что! Во оно как бывает.
Вот так бизнесмен стал политиком.
Петя приехал в Израиль с женой и двумя детьми, поселился в гостинице, переделанной под семейное общежитие и начал строить новую жизнь в новой стране. Нет, он не пошел на курсы языка, не начал искать работу, буквально на второй день пребывания выяснилось, что вокруг все лохи и он может запросто разбогатеть, если начнет продавать дешёвую колбасу. Почему колбасу? Не спрашивайте, мне неведомы мысли бизнесменов. Так или иначе Петя поехал на продуктовый оптовый склад. Он было сунулся на фабрику, но не прошел дальше проходной. В этом месте рассказа он был очень невнятен. На оптовом складе у него потребовали документы, ведь склад не торгует в наличку и без договора. Попытки настаивать, сопровождая свои аргументы русским матерным, как-то не произвели впечатления и новоявленный миллионер очень быстро оказался за воротами. В подробности он не углублялся. В конце концов на каком-то мелкооптовом складе была куплена пара ящиков колбасы неизвестного производителя. В минимаркете, куда Петя пытался пристроить свой товар, его вместе с колбасой сразу послали «до мамы, с которой поступили не очень хорошо». Ничего не оставалось, как заняться розничной продажей. Идея пройтись по квартирам и «впарить лохам - они тупые, ничего не понимают» выглядела в глазах гешефтмахера гениальной. Но результат оказался плачевным. Продажа с доставкой на дом выглядела приблизительно так - Петя звонил в дверь:
- Шолом, колбаса гут ням-ням.
В большинстве случаев дверь просто закрывали. Иногда посылали в пешее эротическое путешествие. Иногда бывали несчастные случаи.
Звонок в дверь. Открывает ребенок.
- Шолом, я вам колбаса ням-ням. Колбаса гут, дешево.
- Папа, иди сюда, тут какой-то дядя пришел.
В дверях появляется мужчина.
- Вы что-то хотели?
- О, мужик, бери колбасу, дешево отдам.
- Спасибо не нужно.
Мужчина пытается закрыть дверь. А не тут-то было. Петя почувствовал наживу и пытается просочиться в квартиру.
- Мужик, ты чо, лох? Я тебе по дешевке отдаю, а ты вые…шься.
Дверь снова открывается, у Пети берут сверток и выбрасывают на лестничную клетку, Петю разворачивают и мощным пенделем отправляют вслед за колбасой. Дверь закрывается.
В общаге тоже как-то не охотно брали, торговались за каждую копейку (агору). Кое-как, почти по себестоимости колбаса была реализована и почти половина съедена самим Петей. Другой, слабый человек, уже бы пошел работать на дядю, но не «конкретный пацан». Продажа пит – вот настоящее доходное занятие, которое сделает вас миллионером.
Небольшое отступление. Владельцы торговых точек быстрого питания не бегают по пекарням и не закупают питы сами. Владельцы пекарен тоже не носятся, как угорелые по городу для реализации своей продукции. Организовываются линии доставки, со своими поставщиками и постоянными клиентами. Владельцы линий заключают договора на поставку и реализацию продукции пекарен точкам быстрого питания и кафе. Наш бизнесмен решил радикально изменить ситуацию.
- Здесь так не работают, - объясняли ему, - хочешь заняться этим бизнесом, для начала арендуй рабочую линию. Пойдет – выкупишь. Так все делают.
Но Петя был безапелляционен.
- Так делают тупые лохи. Я продам дешевле, они все любят халяву, никуда не денутся раскупят на раз.
Побегавши по пекарням, закупив полтысячи пит, потенциальный миллионер занялся реализацией. Чем все закончится – было ясно изначально: вся семья, друзья, соседи по общаге ели питы на завтрак, обед и ужин. Заплесневевшие остатки доедали на мусорке голуби.
Был ещё один совсем небольшой бизнес по продаже цветов в ресторанах, но как-то сразу не задался – в ресторанах цветами не принято торговать. Попытки продать парочкам на улице тоже не приносили дохода. Иногда, за слишком агрессивный маркетинг, он получал своим букетом по своей же морде. Цветы стояли в кастрюлях, в тазике, в ванной. На этаже пахло, как на летнем лугу после дождя, но денег не приносило.
- У меня нет телефона, потому бизнес не идёт, - заявил Петя.
На последние деньги была снята квартира с телефоном, куплен пикап марки Пежо 1980 года, установлен тент и фирма по перевозке вещей начала победное шествие по Израилю. Вот только работы было мало, клиенты исключительно русскоязычные, безденежные, коренные израильтяне не заказывают, ведь ни Петя, ни его супруга не говорили на иврите. Расценки были настолько низкими, что даже минимальная зарплата выглядела великолепным доходом. Кроме того Петя не умел рассчитывать время. Он мог понабирать большое количество заказов и опаздывать на 4-6 часов.
- Они, что, все такие тупорылые, подождать не могут. Ну подумаешь, немного опоздал (договорился на 10 утра, приехал в 2 или в 4 или вообще не приехал), ну подумаешь, немного помял холодильник, он у них не новый был.
По просьбе жены пытались его пристроить водителем в мебельный магазин: хорошая зарплата, питание.
- Я на этих пид..сов работать не буду, - амбиции у Пети зашкаливали.
Опускаться до соблюдения правил дорожного движения настоящий бизнесмен считал ниже своего достоинства.
- Правила для лохов, а не для нормальных пацанов.
Штрафы за стоянки на тротуаре выбрасывались в урну. Знак «СТОП» для дебилов, но полицейская была другого мнения и Петя расстался с водительским удостоверением.
- Ха. Напугала, лошара ментовская. Ездил и буду ездить. Пусть эти права себе в опу засунет.
Кто смотрит по ночам на светофоры? Только те, кто ездить не умеет. Так бы и ездил, но машину сфотографировала камера при проезде на красный, следом пришла повестка в суд. Не пойти в суд чревато очень большими неприятностями. Поскольку бизнесмен кроме русского матерного другими языками не владел, мне пришлось выступить в роли его переводчика. Поменялся сменами на заводе и с утра поехали в суд. Я впервые был в суде, что и как – никакого понятия, но «надо же что-то решать». Подошли к секретарю, предъявил повестку, удостоверения личности. Секретарь спросила, в каком статусе я здесь. Сказал, что переводчик этого господина, поскольку он не говорит на иврите. Получили распечатку всех когда-либо выписанных и не оплаченных штрафов, фотографию, с машиной проезжающей на красный, и пошли в зал. Небольшое помещение, на возвышении стол судьи и секретаря, в стороне чуть ниже стол прокурора. Внизу стол для подсудимого и его адвоката. В глубине стулья для публики, в этот день таких же «счастливчиков», как Петя. Секретарь с грудой папок прошла к своему месту. Вошел судья, величественный, в черной мантии. Все встали. Судья не торопясь уселся и небрежно махнул рукой. Сели. Начался суд. Секретарь подавала папку, вызывала обвиняемого, высказывался прокурор, подсудимый что-то говорил, как-то оправдывался, почти все были без адвокатов, судья объявлял приговор: штраф, лишение, пересдача и так далее. На каждое дело тратилось 5 - 10 минут. Подошла наша очередь. Прошли к столу, встали перед судьей. Судья:
- Что вы можете сказать в свое оправдание?
Я тихонько:
- Скажи, что ты ехал усталый, не заметил, очень сожалеешь.
Обратил внимание, что секретарь прислушивается, потом наклоняется к судье и что-то говорит. Девушка явно русскоязычная, надо предельно аккуратно высказываться. Но Петя был в своем репертуаре.
- Скажи этим пид..сам, что я выехал на желтый.
- Ты мудак, шепотом говорю я Пете, и громко на иврите, подсудимый утверждает, что проехал на желтый свет.
Судья подзывает меня. Подходит прокурор и протягивает ещё одну фотографию, на которой машина выезжает на красный. Всё, приехали. Я начинаю просить судью, Ваша Честь, пожалейте идиота, он безмозглый, но у него жена не работает, двое детей, он единственный кормилец, и если хоть раз нарушит, я ему собственноручно морду набью. Судья слушает вполуха, не торопясь листая распечатку нарушений. Подымает голову:
- Пройдите на свое место, и я хочу, чтобы вы перевели максимально точно мои слова и ответ подсудимого. Я хочу услышать его ответ. Вам понятно?
- Да, Ваша Честь.
Возвращаюсь за стол. Судья:
- Объявляется приговор. Подсудимый нарушил такие и такие правила дорожного движения, подвергая опасности жизнь и здоровье окружающих, но учитывая его тяжелое материальное положение, Суд идет навстречу и приговаривает к уплате всех предыдущих штрафов в двойном размере, а также на выбор подсудимого: лишение водительских прав сроком на полгода или повторная сдача практического экзамена по вождению.
Обращаясь ко мне:
- Я ещё раз напоминаю, что хочу слышать только ответ подсудимого.
Я перевожу и очень тихонько еле шевеля губами добавляю:
- Петя, скажи, что ты выбираешь лишение прав на полгода, ты понял?
Ага, тот случай, кому я говорю.
- Скажи им, что я пересдам. Что там пересдавать. Ерунда, тоже мне экзамен для дебилов.
Перевожу ответ. Судья стучит молотком. Свободны. Следующий.
Выходим, спускаемся на стоянку. Я уже не сдерживаю себя.
- То, что ты полный мудак – я знал, то, что ты полный идиот – я догадывался. Могу поспорить с тобой на ящик Хеннесси, что ты никогда не сдашь. Забудь о водительских правах, гешефтмахер куев. Пойдешь домой пешком, мне пора на смену. Пока.
Я оказался прав, Петя сдавал восемь или девять раз, но так и не смог сдать. Пытался продолжать «бизнес», наняв водителя-грузчика, но доходы уже упали далеко ниже минимума, его жена с детьми не выдержав такой жизни вернулась на Украину к родителям. Я нашел новую работу и уехал в длительную командировку. Прошло пять – шесть лет.
Гуляем выходным субботним днем с женой по парку. И, кого я вижу. Петя собственной персоной. Подходит, здоровается и сразу с места в карьер.
- Я тут разработал новый бизнес, мне только не хватает немного денег, предлагаю тебе войти в долю, за пару месяцев отобьем.
- Что же это за бизнес такой?
- Я поеду в Германию, сниму там квартиру, а в Израиле дам объявление, кто хочет получить вид на жительство должен прислать в конверте 100 долларов. Здесь лохов много, за месяц пришлют столько, что хватит лет на двадцать.
- И сколько надо инвестировать в твой «бизнес»?
- Не хватает всего восемнадцати тысяч. Так ты участвуешь?
«Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.»
Больше я Петю не видел.

2376 +

22.

В доме 3 по Голещихинскому переулку пропала вода. Приехал экскаватор, выкопал во дворе яму двухметрового роста, искал трубы, но не нашел. Рабочие посмотрели в яму, огорчились, плюнули и решили завязать с археологией до утра. Поздно вечером дядя Митя шел домой и упал в яму. Он не знал, что она есть во дворе, просто шел наугад и нашел ее. Правда, рабочие оставили ограждение в двух местах с передней стороны ямы, и с задней, никто ведь не предполагал, что дядя Митя зайдет с флангов. Оказавшись внизу, дядя Митя захотел выбраться на волю, в пампасы, но потерпел неудачу. Дядя Митя начал громко кричать то, что полагается кричать при падении в яму. Вы знаете все эти слова, я не буду их перечислять. От звуков родной речи проснулись соседи, вышли на балконы, всем хотелось знать источник трансляции. Живое существо, попавшее в яму, всегда вызывает живейший интерес у своих собратьев. Всем любопытно, как оно будет оттуда выкарабкиваться. Если существо умеет еще и материться, от этого шоу только выигрывает. Потом из дома вышел дядя Боря, протянул страдальцу руку помощи. Дядя Митя потянул его за эту руку и уронил вниз на себя. Оба стали кричать дуэтом, хотя и немного невпопад. Дядя Митя винил дядю Борю в неустойчивости. Дядя Боря тоже нашел какие-то аргументы, очень убедительные, в основном относившиеся к генетической ущербности дяди Мити. Потом они как-то нашли общий язык, один подсадил другого, и мало-помалу оба выбрались на поверхность планеты. Зрители на балконах, ожидавшие большего накала драмы, разошлись разочарованные. На следующий день, ближе к вечеру, рабочие с экскаватором вернулись обратно. Оказалось, что вчера копали не в том месте, стало ясно, почему ничего не нашли. Яму во дворе закопали, и выкопали новую, на этот раз со стороны улицы. Уже на глубине полутора метров стали встречаться признаки погребенной цивилизации, в частности телефонный кабель. Кабель пал жертвой раскопок прежде, чем его успели заметить. После краткого обсуждения было принято решение остановиться на достигнутом и уйти. Был вечер, а сложные решения лучше принимать на свежую голову. Вы уже догадались, да? Поздно вечером дядя Митя шел домой. Он помнил, что во дворе дома в земной коре зияет двухметровое отверстие, и решил обойти дом с другой стороны. Утром, когда он выходил из дому, яма во дворе еще была, а на улице ямы не было. Дядя Митя не знал, что в его отсутствие приходили рабочие и поменяли ямы местами. Он упал вниз в яму и нашел там порванный телефонный кабель. Если кто не знает, в момент вызова напряжение в телефонной линии достигает 110 вольт, в этом кроется разгадка тайны, почему связисты не любят зачищать провода зубами. Дядя Митя в падении нащупал кабель руками. Так совпало, что как раз в этот момент кто-то пытался дозвониться до дома 3 по Голещихинскому переулку. Кабель был поврежден, до телефонного аппарата вызов не дошел. Вызов принял дядя Митя. Когда-то очень давно дядя Митя получил образование электрика в ПТУ, там ему рассказали, что делать, если произошло короткое замыкание человека с электричеством. Теперь полученное образование ему пригодилось. Дядя Митя издал звуки слияния человека с возбужденной телефонной линией. На этот раз ему не потребовалась помощь дяди Бори, чтобы выбраться из ямы. Получив заряд бодрости, дядя Митя одним прыжком одержал убедительную победу над гравитацией. В предыдущей яме ему было намного комфортнее. Оказавшись снаружи ямы, дядя Митя наложил на археологов такое витиеватое проклятие, что Тутанхамон умер бы от зависти еще раз. Весь дальнейший путь до квартиры дядя Митя проделал, держась одной рукой за стену, а ногами прощупывая почву перед собой. Даже в подъезде он на всякий случай проверял на ощупь каждую ступеньку. Он уже ни в чем не был уверен. На следующее утро, сразу после обеда, к дому 3 по Голещихинскому переулку вернулись рабочие. Хотели засыпать вчерашнюю яму, но в ней сидели обозленные связисты с местной телефонной станции. Очень сердитые. Произошел конфликт, связисты предложили рабочим искать свои трубы в другом месте, неподалеку от фаллопиевых. Рабочие так далеко уходить не стали, просто выкопали еще один шурф, пятью метрами левее предыдущего. На этот раз трубы нашлись. Рабочие обрадовались, очень увлеклись и прорыли траншею, длинную, как добротный удав. Траншея пересекла тротуар и захватила даже немного проезжей части. Для удобства пешеходов через нее был переброшен мостик из трех досок. Внизу, под досками, плескался беломорканал. Как обычно, поздно вечером дядя Митя шел домой. Вообще-то будни электрика заканчиваются в шесть-ноль-ноль, после шести дядя Митя свободен, как Анджела Дэвис. Но так сложилось, что в понедельник дяде Мите выдали зарплату. Электрик тоже человек, он слаб. Он не может противиться искушению купить поллитру и употребить ее внутриутробно. Поэтому дядя Митя возвращался домой поздно. Был ведьмин час, на небе светила луна, и в лунном свете прямо перед дядей Митей внезапно появилась траншея. Случись это днем раньше, он не колеблясь упал бы в нее. Но сегодня все чувства дяди Мити были обострены, он знал о коварстве трубокопателей и был морально готов к траншеям. Дядя Митя прошел по мосткам грациозно, как мисс Вселенная по подиуму, только небритая и с перегаром. Оказавшись на другой стороне подиума, дядя Митя воскликнул: Ха! Съели, землеройки? Когда мудрый царь Соломон говорил: Гордость предшествует падению, он имел в виду конкретно дядю Митю. Ослепленный гордыней, дядя Митя сделал несколько шагов, и упал в яму с телефонным кабелем. Буквально через несколько секунд об этом его приключении узнал весь дом. Падая, дядя Митя сломался в хрупком месте, и в свой крик вложил всю экспрессию, на какую способен сорокалетний электрик. На балконы вышли заинтригованные соседи. По отдельным звукам и словосочетаниям им удалось установить суть происходящего, кто-то вызвал скорую помощь. Пока она ехала к Голещихинскому переулку, дядя Митя успел обогатить русский язык шестью новыми отглагольными прилагательными и просклонять слово яма одиннадцатью разными способами. Приехал врач, посветил в яму фарами, поразился, как низко может пасть человек. Дядю Митю извлекли из ямы и красиво оформили в гипс. Следующие два месяца дядя Митя своими белыми округлыми формами напоминал фарфоровую кису. Первую неделю ему мучительно хотелось выпить, остальное время он провел, мечтая почесаться. Под гипсом дядя Митя сросся на славу, когда его вынули наружу, он сразу пошел и купил поллитру. Накопилось много дел, он стремился наверстать. А через неделю в доме 7 по Голещихинскому переулку тоже пропала вода. Приезжал экскаватор, искал трубы. Не нашел.

1158 +

23.

- Усыпить? - спросил я.
- Ну да, - ответила хозяйка, - он мне не нужен.
Щенок тянул меня за халат острыми зубками. В его блестящих озорных глазах не было и тени тревоги. Его не пугали странные запахи смотрового кабинета, незнакомый человек в белом халате и родная хозяйка, которая решила от него избавиться самым радикальным способом.
- Но у него нет никаких проблем ни со здоровьем, ни с агрессивностью, - пытался я переубедить женщину.
- Ну и что? Он мне не нужен!
На самом деле проблема у щенка была. И большая. Он оказался беспородным и некрасивым. В полгода все щенки выглядят немного нескладными, потому что теряют милые детские формы, но ещё не дорастают до взрослых параметров. Этот пёсик был куплен на рынке как грифон - курносая маленькая собачка с жёсткой шерстью и игривым нравом. Все эти признаки породы у щенка были, но ростом он уже давно перерос самого крупного гриффона и неумолимо приближался к миттельшнауцеру. Крупная нижняя челюсть с перекусом придавала пёсику сходство с боксёром, а огромные уши - одно стоячее, другое висячее - вообще походили на овчарочьи. Жёсткая шерсть торчала под самыми неожиданными углами. Думаю, если бы его выставили на конкурсе "самая уродливая собака", он бы вошёл в пятёрку лидеров.
- Я хотела маленькую собачку, - продолжала ныть обиженная женщина, - а мне подсунули этого уродца.
- Породистых собак на рынке не покупают, - мрачно озвучил я прописную истину.
- Ну да! А знаете, сколько они стоят в питомнике?
- Знаю, - злобно сказал я.
И задумался. Из данной ситуации было три выхода. Чрезвычайно привлекал первый: вылить на тётку флакончик с бриллиантовой зеленью, чтоб она неделю отмывалась. Смущает последствия в виде вызова полиции и неприятностей для клиники. Второй был не столь радикальным: всего лишь сообщить хозяйке самым холодным тоном, что здоровых животных мы не усыпляем. Последствия тоже были малоприятные. Женщина наверняка отыщет другую клинику или просто выставит собаку на улицу. А на дворе морозный январь... Третий выход был самый хлопотный. Я тяжело вздохнул и набрал номер приюта для животных.
- Привет, Свет. Хозяина для щенка найдёшь? Кобель, шесть месяцев, похож на помесь бульдога с терьером, страшный, как я после ночной смены, но добрый. Фото вышлю. К себе взять не сможешь? Что, опять полна коробочка? Ладно, пока побудет у меня. Только ты уж побыстрее, ладно? Хозяин клиники это не приветствует.
Закончив разговор, я поднял глаза на владелицу. Она смотрела на меня удивлённым взглядом. "Просто так собаку не отдаст, - понял я. - Придётся искать подход".
- Значит так, - в моём голосе было больше холода, чем за заледеневшим окном, - усыпить я его не могу, но поскольку сейчас праздники цена будет двойной. За вывоз трупа и кремацию тоже придётся доплатить. И за хранение трупа в холодильнике тоже. Труповозка приедет только в понедельник. Сами понимаете: новогодние каникулы.
- Как так? Это что за безобразие? - рот у горе-хозяйки противно искривился.
- Согласен: безобразие, - ответил я. - Но не я здесь цены устанавливаю. Поэтому, чтобы сохранить Ваши деньги, предлагаю написать отказ от собаки. Я передам её в приют, где щенку найдут нового хозяина.
- Нового хозяина? - у женщины глаза на лоб полезли. - Да кому он нужен, такой страшненький?
- А может, - тут на её лицо мелькнула мелкая подозрительность, - это редкая порода? И Вы его задорого продадите?
Я мысленно хлопнул себя по руке, потянувшейся к банке с бриллиантовой зеленью. В голове определилась мысль: "Спокойно... спокойно... нельзя лить на посетителей зелёнку, выкидывать их в окно и даже нецензурно выражаться. Я профессионал! Я профессионал!".
- Можете продать его на рынке, - сказал я. - У него прививки есть?
- Какие прививки? - у женщины уже голова шла кругом.
Она никак не могла понять, что я решил спасти щенка исключительно из гуманных соображений, и искала подвох.
- Ещё и за прививки платить? А без прививок я его продать не смогу что ли?
- Попробуйте, - равнодушно сказал я. - Штраф заплатите, если что.
- Нет уж! - тётка сняла ошейник, сунула его в сумку, а пса подтолкнула ко мне.

- Забирайте это чудо. Он и так мне всю мебель изгрыз. Что надо подписать?
Я сделал фото щенка и послал Свете. Она обещала тут же выложить на сайт. Пёсика я покормил и поместил в клетку в стационаре. Посетителей больше не было, я уселся поудобнее, чтоб видеть входную дверь, и запел. Есть у меня такая привычка - исправлять плохое настроение песней. Два-три романса, исполненные моим тягучим баритоном, и жизнь снова становится терпимой. Главное - наблюдать за дверью, чтоб не напугать клиентов.
- У - у - утро тума - а - нное, у - у - тро седо - о - ое, - затянул я.
- Вау - у - у! - донеслось из клетки.
- Чудо, ты умеешь петь? - удивился я. - Ох, вот и имя тебе родил. Чудо! Ну... давай дуэтом!
Мы с пёсиком исполнили "Утро", потом спели "Чёрный ворон", а на "Выйду в поле с конём" так отлично спелись, что я не заметил открывшуюся дверь. Поэтому, когда раздались аплодисменты, я подпрыгнул от испуга.
- Браво - браво! - задыхаясь от смеха, сказал сухонький пожилой мужчина, незаметно проникший в помещение. Это был мой друг, клиент и лечащий врач Александр Иванович, для своих просто Шурик.
- Шурик, ты меня напугал!
- Это ты меня напугал! Иду мимо, слышу - воют! Подумал, что ты окончательно заработался. Вот, зашёл узнать, не нужна ли профессиональная помощь.
- Нужна! Ещё как нужна! Можешь зверя приютить на недельку-другую? У нас в приюте опять мест нет.
- Ох, это я зря предложил... Ты же знаешь: я после смерти Мухтара никаких собак не завожу...
Мухтара мы с Шуриком похоронили в прошлом году. Пёс забрал в могилу половину сердца хозяина. Но щенка надо было куда-то пристраивать и я добавил в голос просительных нот.
- Но это же временно! Пока место не освободится. Представь, что это пациент, которого тебе впихнули, пока койка в терапии не появится.
- Ты про койки вообще молчи! Хоть здесь про работу не напоминай, Айболит фигов. А что это за порода? Какой-то он страшненький...
- Это редкая порода! Единственный экземпляр. Название ещё не придумал, так что сам фантазируй. Его усыпить привели.
- А ты опять оставил?
- Опять.
- Добрый ты человек, Айболит!
- Не особо. Я чуть эту тётку зелёнкой не облил.
- Ну не кислотой же. Ладно, давай своего собакена. На день-два, не больше. Как зовут хоть это чудо?
- Так и зовут - Чудо. Но можешь придумать что-то своё.
- Зачем? Хорошее имя. И соответствует. Поводок есть?
- Сейчас что-нибудь соорудим. Хозяйка всё с собой забрала.
- Вот зараза! Ну ладно, одевай зверя, пока я добрый. Что вы там с ним пели?
- "Выйду ночью в поле с конём"!
- Я тоже попробую. Но учти: максимум на неделю! Как только что-то освободится - звони!
Когда через несколько дней освободилось место, я позвонил Шурику.
- Знаешь, а ну его к чёрту, твой приют, - ответил друг. - Я теперь этого пса ни за какие деньги не продам. Мы по вечерам концерты устраиваем! Жена скоро со смеху помрёт, а ведь, как Мухтар умер, почти не улыбалась. Пёс хоть и страшненький, но такой юморной! Тапки приносит, танцует, каждое слово понимает! Правда, сгрыз все табуретки, да и фиг с ними. Внуки теперь чуть ли не каждый день приходят, а раньше раз в месяц навещали! Спасибо тебе, друг!
Я положил телефон и посмотрел в окно. На улице падал снег, тускло светились новогодние гирлянды на раме. Чудеса случаются тогда, когда их меньше всего ждёшь... Спасённый щенок, снова смеющийся Шурик и я - ветеринар - случайный посредник между этими двумя судьбами. Как удачно всё сложилось! Зазвонил городской телефон. Трубку взяла моя ассистентка Мила.
- Ветклиника, здравствуйте. Да, сегодня работаем. Конечно, привозите. Нет, по телефону ничего сказать не могу, посмотрим на месте.
Я оторвался от наблюдения за падающими снежинками и посмотрел на Милу.
- ДТП. Собака. Скорее всего, перелом.
- Готовь операционную, Милочка. Сегодня хороший день. Давай постараемся его не испортить...

1184 +

24.

Как в анекдоте.. Решил муж сделать жене сюрприз и вернулся на день раньше из командировки....
Из прошлой моей истории по сюжету можно понять что там развивалась еще история любви моего друга Мойши.
После того как он был затянут в первый день в постель и получил порцию шикарного секса, о котором рассказал мне все в подробностях, он практически сразу потерял голову.
На тот момент он был совершенно не искушен в отношении девушек, мои старания подставить ему различных безотказных девушек из моего гарема в общаге, успеха не имели. Он все время находил в них изъяны и ему не нравилась моя инициатива, тем более что он хотел чтобы будущая жена была девственница.
Пока я бегал за своей профессорской дочкой, они все время проводили вместе, перемежая бурный секс рассказами о своей жизни.
Она оказалась родом из Белоруссии из под Гомеля, в апреле 1896 года она попала в зону радиоактивности, поэтому родители ее вывезли в Москву на обследование, где она и осталась.
Он рассказал о службе в Афгане, контузии и ранении, боевых друзьях, родителях, ну в общем обо всем на свете.
На пятый день знакомства он заявил мне что решил на ней жениться и забрать ее жить к себе, и постараться решить вопрос перевода в наш институт. Короче торкнуло его сильно!
После того как я стал намекать ему что такие познание в сексе получено отнюдь не из книг, был послан на хуй первый раз за всю нашу дружбу.
Отдых закончился, они расстались, договорились о том что мы приедем к ней в Москву 26-27 сентября, так как она на три недели уезжает к родителям в Белоруссию.
Приехав домой мы стали собирать денюшку на поездку в Москву. Мойша где то купил шикарного Медведя с сердечком из Америки, я договорился с друзьями погранцами в аэропорту что нас отправят самолетом через подсадку за шапку сухарей. Только было одно условие что вылет будет 25 сентября, по другому не получалось, с чем мы согласились.
Я созвонился с подругой моей мамы которая жила в Щелково одна в четырех комнатной квартире, и готова была предоставить ее нам уехав на выходные на дачу.
И вот мы в Москве! Мойша в костюме при галстуке с Мишкой плюшевым и с букетом в 25 роз, которые тоже погранцы подогнали распотрошив азербайджанцев на таможне, и я с пакетом в котором позвякивали три бутылки шампанского зашли в общагу.
На входе нас встретила строгая вахтерша, которой мы представились гостями с Юга, и которую я сумел обаять при помощи комплиментов и бутылки шампанского. После чего узнали номер комнаты где жила Наташа. Подойдя к двери я постучал, но никто не ответил, так мы простояли около десяти минут. Я пошел на вахту и попросил вахтершу поискать ее.
Минут через пятнадцать из за угла с лестничной клетки вышла Мойшина любовь в коротком халатике, с растрепанными волосами и стеклянным взглядом. Я сначала подумал что она пьяна, но запаха спиртного не услышал. Пройдя мимо нас она сказала тоном примерно как в фильме "Брат" (Какой Данила? Какой плеер?) - А я думаю что за гости с Юга? А это оказывается вы? Ну заходите.
Все это было сказано таким будничным тоном, как будто мы виделись полчаса назад и живем по соседству а не пролетели тыщу километров на крыльях любви! Поставив шампанское на стол и положив розы мы прошли за ширму где стояли кровати и телевизор, присели и стали ждать когда она переоденется.
Все это происходило в абсолютной тишине и молча.
Через пару минут в дверь громко постучали и голосом не терпящим возражения, с характерным армянским акцентом попросили Наташю виийти в коридор. У Мойши желваки заходили под кожей, кулаки сжались а на лице появилась улыбка, от которой мне всегда было не по себе.
Оставив его одного в комнате, я вышел в коридор и подошел к лестничной клетке, заглянул за угол и увидел как некто Саркис, как она его называла, с внешностью Миши Галустяна в майке Адидас, волосатый как Йети в шортах и сланцах на босу ногу, ростом примерно 160 сантиметров, разъяснял ей что не хорошо покидать компанию в разгар веселья из за каких то гостей. Тем более если она не отработает полученный чек (я сразу понял все) и его гости из Еревана не будут довольны, то он сделает Ворт Кхунэм не только ей но и ее папе, маме и даже телевизору.
Я уже хотел вмешаться, но она добровольно, совершенно без принуждения пошла за ним на другой этаж, поэтому я спокойно пошел назад.
Придя в комнату я ничего не сказал Мойше о чеке и гостях из Еревана, а добросовестно молча ждал вместе с ним еще пол часа. Потом взял его за руку насильно вывел из комнаты, оставив Мишку и розы на столе, но забрав с собой шампусик. Хотя Мойша попытался настоять что бы я и шампанской оставил, но в свою очередь теперь был послан мною, и тоже первый раз, после чего перестал настаивать!
Уже на улице я ему объяснил что это единственный способ показать что мы правильные пацаны и с нами так поступать нельзя, что мы должны сохранить лицо и самоуважение!
Решив не ждать понедельника, мы позвонили подруге мамы и сказали что не получилось с приездом, рванули на Казанский вокзал.
Видя что товарищ похож на бочку с порохом и ему хочется начистить хоть какому то черному ебало, после покупки билетов на вечерний поезд я его завел в кабачок, где мы выпили бутылку водки на двоих. Агрессии поубавилось и я немного успокоившись пошел на посадку.
Подойдя к поезду я понял что рано расслабился зря, это был поезд №34 Москва- Владикавказ!
На лице у Мойши опять появилась усмешка и я понял что если он с кем то зацепится, то нас там могут и зарыть, так как численный перевес был явно не в нашу пользу. На наше счастье наш седьмой вагон был рядом с вагоном-рестораном, откуда доносились запахи осетинских пирогов.
Узнав от проводницы что до Рязани а может и до Воронежа в купе будем ехать одни, мы с помощью проводницы за трешку заперли дверь и ушли в вагон ресторан заливать горе.
Обменяв две бутылки шампанского на две бутылки водки, мы пробухали там до Воронежа без всяких приключений, чему я был очень рад. Всю дорогу я успокаивал как мог его, и это у меня неплохо получилось благодаря двум бутылкам водки и душеспасительной беседе.
Приехав домой, он решил два дня пожить у меня в общаге, чтобы не объяснять родителям почему он так рано вернулся. Наверное с горя или для того чтобы отомстить своей возлюбленной, он трахнул аж трех девушек, чему они несказанно были рады, так как он им нравился и они давно меня просили с ним познакомить.
Надо сказать что после этого, эти девушки всегда делились со мной продуктами, что в то время было немаловажно.))
Потом в течении месяца ему пришло четыре письма, которые мы торжественно сожгли не перечитывая. Исключение сделали для последнего, в котором было фото, где она обнимает его мишку сидя на кровати, которое так же торжественно было сожжено! Больше писем не было.
Но неожиданно следующим летом ему пришла телеграмма о том, что она едет на поезде через наш город в Сочи, и хочет чтобы мы пришли на вокзал с нею встретиться
Увидев что Мойша начинает раскисать и малодушничать, я предложил план.
Написав в ответной телеграмме что мы встретимся на вокзале, я стал готовить товарища к встрече, работая над его поведением и имиджем.
Объяснив как надо себя вести мы приехали на вокзал и подошли к вагону ровно за пять минут до отправления, вальяжной походкой двух пресыщенных сексом самцов, которые знают себе цену. До этого Мойша по виду был сентиментальным пай-мальчиком, и ее удивила его разительная перемена произошедшая в нем настолько, что она даже не рискнула его обнять, а только поздоровалась за руку. Пообещав приехать к ней на море когда получим от нее телеграмму с адресом, мы гордо удалились.
Вечером мне опять его пришлось приводить в чувство с помощью вина и сексотерапии.
Через день мы получили от нее телеграмму с адресом и отправили в ответ что прибываем в шесть утра таким то поездом на вокзал Адлера.
Мойша спросил зачем все это если мы не едем? Я ответил что это наша маленькая месть, за то унижение что мы испытали в общаге, ведь доехать от того места где она жила до вокзала в Адлере к шести утра будет не просто, как и нам в Москву к ней слетать, да и картина ожидающей нас на перроне Наташи немного улучшила нам настроение.
Больше о ней в моем присутствии он не вспоминал ни разу. Наверное излечился?)
Сейчас понимаю что это было глупо, но тогда казалось совершенно правильным поступком.

1112 +

25.

Про первую тещу свою рассказать хочу.

Шикарная интеллигентная женщина, доктор-педиатр. Ассистент на кафедре пропедевтики детских болезней. И «врач от бога». Все, чьи дети лечились у нее, остались благодарны. Конфетами и цветами мы просто захлебывались.

Кроме опыта у нее было еще страстное желание узнавать новое, они читала специальную медицинскую литературу и всю жизнь училась.

Теща, как и первая жена, были как подарок мне, быдляку из рабочей семьи. Я, любитель и почитатель рока, впервые сходил в оперу и узнал ее прелесть. Меня фактически силком приучали к культуре. Я очень благодарен своей первой теще за все эти усилия.

Интересное началось еще на свадьбе. Какая свадьба могла быть в 1982 году, когда теща врач, мои родители рабочие. Все очень скромненько. Праздновали в квартире, пригласили человек 25-30 самых близких родственников и друзей. Мои предки потребовали баяниста, т.к. было засилье старшего поколения. Чутка не получилось, пригласили только тетку с аккордеоном.

А у тещи друзья были, семья оперных певцов. Причем глава семьи, Глеб, был первым басом в нашей областной опере. Шикарный мужик, большой, толстый и очень добрый. Он даже в Ла-Скала на стажировку ездил.

Свадьба началась и шла своим чередом. Выпили, закусили, крикнули «горько», снова выпили. Потом песни пошли под аккордеон. Ничто не предвещало неожиданностей. И тут теща просит Глеба спеть. Он отказывается почти категорически – типа я выпивши не пою, помещение маленькое и т.п. Я не знаю как, но она его уговорила. Глеб встал и как громыхнул басом «Вдоль по Питерской». Надо сказать, что сидел он напротив нас, молодых. Жена его, тоже певица в опере, подпевала, аккордеонистка пыталась подыгрывать. Но я не слышал больше ничего и никого – только его. Как у нас перепонки не полопались – даже не знаю. По-моему, даже стекла в окнах дрожали. Впечатление было такое, что никакие слова типа «обалденно» передать его не смогут. И – аплодисменты. Очень красиво. Спасибо Глебу огромное, это осталось в памяти на всю жизнь.

На следующий день во дворе все спрашивали – что там у вас было?

В 1983-м у нас родилась дочь, а в 1984-м захотели отдохнуть – рванули на юга. И теща осталась с маленьким ребенком, пока мы «отдыхали». У тещи были родственники на югах. Когда проезжали мимо, то заехали к одним ее родственникам – я там впервые попробовал дичину. Старший охотником был и у них кабанятина была. Весчь, ни с какой свининой не сравнится.

Потом приехали в Джубгу, там жили еще родственники. У них квартира была и вдобавок домик на побережье, который сдавался внаем, покомнатно. Выделили нам комнату там. До моря – метров 300. Жили в свое удовольствие – плавали, загорали, даже ездили с родственниками на шашлык и за ежевикой куда-то в горы. У них она ажиной называется. И кизила набрали тоже. Кизиловое варенье я больше никогда в жизни не ел.

Там тоже прикольный случай произошел. Одну (а может и две, не помню) комнату снимала семья азербайджанцев. Ахмет, глава семьи, жена и штук шесть или семь детей, мал мала меньше. Удобства – на улице и на всех снимающих. Немного раздражал мусульманский обычай не пользоваться бумагой, а только водой и песком. Тем более куча детей. Как ни зайдешь в туалет – там чуть ли не болото, все залито, всегда есть возможность поскользнуться и упасть. Хоть песок помогал слегка)))

Но это все ерунда, мелкие бытовые неудобства, на которые все закрывали глаза. Ахмет на рынке постоянно пропадал. Не знаю, кем он там был, но, похоже, не последним лицом. Когда мы собрались на шашлык, то пришли на рынок, нашли Ахмета. Тот подвел нас к продавцу мяса и что-то сказал ему по-азербайджански. Даже наши родственники восхитились и сказали, что такое мясо купить на рынке просто невозможно.

И вот однажды, ближе к вечеру, что-то случилось с одним из детей Ахмета, то ли отравился, то ли просто грипп, не знаю. Дома его не было, жена по-русски ни бум-бум, бегает, причитает, а никто ничего не понимает. Пытаемся объяснить ей, что нужно скорую помощь вызвать, даже жестами, а она в ответ – нет, нет. Без мужа нельзя. Побежал я на рынок Ахмета искать, благо недалеко было. Прибежал, схватил первого попавшего кавказца за грудки – где Ахмет? Он сразу показал. Объяснил Ахмету ситуацию, пошли с ним домой. Он сам вызвал скорую, ребенка забрали и вылечили потом.

А на следующий день вышел во двор, там стол был большой. Сидит за столом Ахмет и еще один азербайджанец. «Юра, - говорит Ахмет, - присядь с нами». Я присел. На столе появились 2 бутылки хорошей водки и еще стояла тарелка с каким-то салатом или закуской, не знаю.

- Ты помог мне, я должен тебя хотя бы угостить. Сядь, выпей с нами.

- Да у вас и закусить-то нечем, - улыбнулся я.

- Э, ты неправ. Вот это лучшая закуска, - и показал на тарелку.

Не знаю, что это было, что-то страшно острое, но после этой закуски вообще забываешь, что пил водку. Хочется дышать огнем и заливать этот огонь водой.

Мы нормально подружились с ним, хотя мне было 23 года, а ему за 40, может и побольше.

На любом курорте собирается многонациональная и многоконфессиональная компания, что неудивительно. И иногда даже армяне спрашивали меня – «Э, ты зачем с азером дружишь? Он же мусульманин». А мне было плевать, тогда братство всех народов было во главе угла.

Вернулись мы назад, отдохнувшие, загоревшие, довольные. А теща представляла из себя тень.

Она, оказывается, взялась за глубокое голодание. Конечно, врач не мог просто так зайти в это. Она изучила всю нужную литературу, процессы входа-выхода из этой голодовки. У нее все прошло нормально (не всем это дано). И даже какие-то свои хронические болезни излечила.

Но когда мы вернулись, то нам было очень стыдно. Ведь фактически бросили маленького ребенка человеку, который пошел на такую в общем-то страшную вещь. Она выдержала все. И за ребенком ухаживала, и себя вывела из-под смертельной опасности.

Самое интересное, что она после этого написала несколько статей в медицинские журналы, и стала признанным диетологом в городе. Уважало все медицинское сообщество. Именно потому, что на себе все это проделала, а не звиздела просто так.

До сих пор уважаю ее, ей 80 в этом году. Спасибо тебе, Алевтина Ивановна. Долгих лет жизни и здоровья.

1497 +

26.

Истории у меня традиционно длинные, кого напрягает - пролистайте.

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.
Уильям Шекспир.

Нет, никто не умер, слава богу. Но когда это происходит с тобой лично, все намного острее, чувствительнее и больнее, чем чужие истории в самом талантливом фильме или книжке. Случалось, ли вам любить? Да так, чтобы «крышу срывало» полностью и ни о чем другом даже думать невозможно? Когда сознание, как бы раздваивается и когда ты не с ней, не можешь ее видеть и любоваться, все становится тусклым, неважным, незначительным и неинтересным, словно это и не ты вовсе. Вроде повезло, любовь взаимная была, но кончилось все очень нехорошо. Попробую рассказать, коротко не получится.

Давно это было, когда СССР вполне существовал, а город Алма-Атой еще назывался. Я в армии, но так получилось, что через несколько недель после месячного учебного пункта (курс молодого бойца и присяга), случился у меня острейший приступ аппендицита. Страшные рези, хоть на стенку лезь, терпел сколько мог, сержанту доложил и до медпункта еле дошел, пару раз даже присел приступ пережидая. Воскресенье, вечер, скоро отбой, в части только фельдшер из солдат, но молодец – настоял перед дежурным по полку, чтобы скорую вызвали, поэтому попал не в военный госпиталь, а в гражданскую больницу. Через час-два уже прооперировали, чуть до перитонита не дотерпел, но обошлось.

Казалось бы, что там, всего-то шовчик десятисантиметровый, но даже просто сесть, с кровати ноги спустив, целая проблема, семь потов сойдет. Одежду перед операцией всю забрали, включая трусы, утром выдали больничные штаны, застиранные до потери цвета, с множеством мелких дырочек, минимум на пять размеров больше, сползающие из-за слабой резинки, а курточку наоборот маленькую, очень тесную в плечах и с короткими рукавами (почти по локоть), еще вдобавок худой и с коротким ежиком подросших волос, выгоревших до белобрысости вокруг пилотки. Вот такое скрюченное чучело и выползло утром в коридор (туалета в палате не было). На обратном пути присел в холле на диване передохнуть. Из ближайшей палаты, тоже мелкими шажками, вышла полусогнутая подруга по несчастью, молодая девчонка, в домашнем, цветастом халате, примерно моих лет, присела недалеко в кресле.

Сказать, что я сразу влюбился, это не сказать ничего. Сидел, потел и любовался. Достаточно миниатюрная, красивая до безумия, той особой, немного кукольной, восточной, азиатской женской красотой. Мама у нее кореянка, а отец казах. Из южных казахов (верхний джус или старший жуз, кто понимает), ничего общего с тем привычным типажом северных казахов с их плоскими лицами, щекастыми и узкоглазыми, больше на узбека похож. Славная у них дочка получилась. Чтобы было понятней: когда я через много лет, первый раз в Тае побывал и увидел, листая каналы, их дикторш по телевизору, то сразу вспомнил свою Айгуль. Еще мама ей загорать запрещала, на улице даже в шляпке ходила, отсюда и молочно-белая кожа с очень нежным девичьим румянцем на щечках, крупные, почти черные, искрящиеся глаза… Короче, я запал-попал-пропал…, сразу и бесповоротно.

В общении с женским полом у меня никогда проблем не было, легко мог на контакт пойти, а тут еле смог разговор начать, чуть ли не заикаясь и еще сильнее потея:
- У вас то-тоже аппендицит? – кашлянул, дернулся от боли и покраснел до кончиков ушей. Вроде и не заинтересовал особо, но скучно ей в палате с бабками лежать. Разболтались. Даже скоро смеяться пытались, одной рукой держа живот, другой зажимая рот. И больно и смешно, от этого веселились еще больше.

Заживало все как на собаке, через пару дней уже на улицу вышли, придерживая бок и подволакивая правые ноги. Тихонько ходили по аллеям в небольшом парке на территории городской больницы, иногда держась за руки. Или на лавочке сидели под могучими платанами. Со стороны, наверное, комично смотрелись, куколка и чувырла в нелепой курточке, с обвисшими штанами, которые приходилось постоянно подтягивать.
Ах, это алма-атинское лето, благословенный край!
Смеялись, болтали, как это бывает, обо всем и ни о чем. Умненькая, начитанная.
Бытовые проблемы почти сразу решил, зубную щетку, мыло и станки одноразовые однопалатника жена принесла, подарила, подкармливали меня мужики в палате охотно, даже женщины с других палат приносили «солдатику», кто пирог, кто абрикосы с первыми яблоками. И Айгуль…
Словно в рай попал, особенно по контрасту после двух первых месяцев в армии. Плыл я, как будто в невесомости, немножко оглушенный, свалившимся счастьем, а армия где-то в другой галактике находилась…

Обычно после аппендицита выписывают на 5-7 день, но у Айгуль шов немного нагноился, а про меня словно забыли. Потеряли, как потом сказали, по всем больницам искали, как-то записали при приемке неправильно. В итоге получилось у нас почти две недели вместе. Ее выписали на день раньше:
- Первое увольнение и я приду. Обязательно жди… - она летом подрабатывала после сессии, мороженым торговала в определенном месте. Отупел я от любви и от расстройства, что все вдруг неожиданно закончилось, нет, чтобы адрес взять…

В первое свое увольнение попал только больше через месяц, который провел, как в дурном сне. Шел и молился. Только бы была, только бы была… А если не будет? Паника захлестывала, что же я за придурок. Ну, почему я адрес не взял? – многотысячный раз за этот месяц себя спрашивал. В больницу пойду, всех на уши поставлю, но адрес найду - решил я для себя.
- Девушка, пломбир продайте… – радостью полыхнули ее глаза, у меня аж душа запела.
- Какая ты красивая… – в кокетливой летней шляпке и белом халатике, глаза боялся отвести.
- Ты тоже красавчик! – с удовольствием оглядела она меня. В фуражке, начищенных до зеркального блеска ботинках и жестко отглаженной, уже подогнанной, новенькой форме, я себя намного уверенней и соответственней чувствовал, чем в больничной робе.
Смену быстро закрыла, пошли гулять по летнему городу.
- Мороженного хочешь? – показал я на летнее кафе «Мороженное» - нет, ну действительно от любви мужчины глупеют и абсолютно тупеют. Как она смеялась… Это был мой лучший анекдот за всю жизнь. Проводил ее до частного дома на окраине города, почти в предгорьях, прямо до потайной калитки. Там овраг рядом проходил, поэтому участок неправильной формы был и часть забора получалась, как бы на другой улице. Первый раз поцеловались… Спугнула нас проезжающая машина, мягко высвободилась, ускользнула… Еще придешь? Да, конечно, я не могу без тебя…

Полк недавно из командировки, поэтому проблем с увольнениями особых не было, но вот для молодых… Хорошо, что было правило, что в увольнения ходят только те, кто на «отлично», без промахов отстрелялся на последних еженедельных стрельбах. Как-то рассказывал я здесь историю: https://www.anekdot.ru/id/912659/
Проблем со стрельбой у меня точно не предвиделось, как-никак первый взрослый разряд был, пусть и в школе еще полученный, до КМС немного недотянул. Тут автомат АКС-74, не винтовка, но тоже не теорема Ферма, пристрелял нормально.
Положил я шестью патронами три мишени, грамотно отсекая очередь на два выстрела (ростовая 100 метров, пулеметное гнездо 200, ростовая 300, поднимаются по очереди, при попадании падают), и еще деду соседнему помог положить его последнюю фигуру, по которой он высадил уже все оставшиеся, из двенадцати выдаваемых на упражнение патронов. Ротный заметил, погрозил кулаком, но увольнительные потом писал не чинясь.
Так и жил от воскресенья до воскресенья (только в этот день увольнительные были), часы буквально считая.

А потом, как обрезало, то наряд, то караул, то залет… Месяц никак вырваться не получалось. Хорошо, что я на такой случай предупредил, что могу и в самоход поздно прийти. Дом у нее от части недалеко был, пяти километров не было точно. Ну и рванул. Отбой в 22-00, дождался, когда дежурный по полку с обходом пройдет и дежурный по роте сержант спать завалится, оставив на тумбочке молодого дневального моего призыва. По стеночке в густой тени от фонарей до курилки, там трехметровый с лишним забор бетонный, но в метре дерево без веток внизу и с гладкой, словно кожей облитой корой, а это вообще не проблема (по столбам я не лазил, что ли?). Прыжок c дерева на забор, подтянулся, перевалился, мягко спрыгнул. Обратно будет проще, большое дерево, значительно подальше от забора, но с толстенной, перпендикулярной стволу веткой почти до него. Летел, как на крыльях, словно по воздуху, земли не касаясь, по дворам, чтобы на проезжих улицах не светиться, еще и загиб сделал, цветов с клумбы нарвать. Что для меня эти 4-5 километров, не заметил даже. Возле заветной калиточки тихонько несколько раз посвистел. Открыла, на шее повисла. Опасался, что запах пота от меня будет, пусть и баня вчера. Что ты милый, от тебя всегда так хорошо пахнет… Может лукавила, но где-то потом прочитал, что некоторым женщинам запах свежего пота любимого мужчины даже приятен или вообще не замечают. Правда ли? Не знаю. Не путать с носками…)))

В саду беседка остекленная, с высоким полом, пышный ковер, расшитые подушки, низенький стол (порядка 30 см.). Сидим по-турецки, угощает она меня чаем, так и крутится в голове картинка с японским чайным домиком. Папа на сутках, мама ничего не скажет, не думай ничего, родной... Разговариваем, за руки держимся, целуемся, легонько друг друга касаясь…, но события не форсирую, опасаюсь даже чуть-чуть обидеть, напугать излишней настойчивостью и так хватает для «седьмого неба» … Было у меня до армии несколько подружек, но это больше физиология, а легкие школьные влюбленности вообще упоминать не стоит. По накалу, это как ночник с большим зенитным прожектором сравнивать…

Так и бегал (Форест Гамп, бля), под отцовский график подстраиваясь. Только вот, есть такое в армии гадкое слово «не положено». Не положено бойцу первого года службы в СОЧи летать (самовольное оставление части). НЕ ПОЛОЖЕНО, от слова совсем. Естественно, замечали и серьезные разборы с дедами случались. Били конечно, но не так чтобы убийственно, по «фанере» (грудь) в основном, чтобы следов не оставлять и за дело, впрочем. Сине-желтая постоянно была и хрустела местами, но неважно это было, у меня Айгуль…, поэтому терпел, дерзил и огрызался. У других моих одногодков задачи гораздо приземленнее: Пожрать, поспать и загаситься. Может поэтому один дед проникся и даже поддержку кидал, только прикалывался постоянно с извечным мужским цинизмом и дебильными вопросами: Вдул, не вдул… Все равно по-тихому старался все делать. И еще недосып страшный был, подъем то в шесть, на политзанятиях глаза закрывались, хоть спички вставляй, просмотр программы «Время» в ленинской комнате сидя в полумраке - пусть 20 минут, но мои. А один раз не смог дождаться отбоя дежурного по роте, все колобродил тот чего-то, а сам после наряда, глаза на миг закрыл… и проснулся только уже утром, от крика дневального: «Рота подъем!», в той же позе. Как я себя корил, Айгуль же ждала, а я дрых…

Сколько раз я так сбегал, шесть или семь, не помню уже, да и неважно это. В очередной раз увидел я в беседке свернутый матрас с бельем. Заметила мой взгляд, покраснела, глаза опустила:
- В доме так душно, здесь спать буду… - не надо слов, милая, все я понимаю. Решилась, так решилась… Первый я у нее был. Семнадцать лет, восемнадцать только осенью исполнится, я на год старше, дни рождения с разницей в три дня (оба Весы). Но ведь не имеет значения, когда, главное по любви… Хорошо и нежно получилось, и без какой-либо скабрёзности. Я словно в невесомости качался, где-то за гранью земного счастья.
Но вот же скотина, вырубился сразу после этого, сам не понял, как. Очнулся, как от толчка, на часы – твою ж дивизию! До подъема бы успеть.
- Я поскакал, надо уже… - быстро оделся, поцеловал, слабо рукой махнула, проснулась, не проснулась так и не понял.

Еще подбегая к части заметил неладное, плац освещен, моторы машин гудят… Что там такое? С опаской с ветки заглянул в курилку, разговор слышен и похоже офицеры сидят, подождал несколько минут. Нет, не уходят. Ждать больше нельзя, в полку тусня активная вовсю, на плацу машины-доставки стоят. Похоже по тревоге подкинули. Есть у меня запасной вариант, щель под пожарными воротами. Лечу вдоль забора туда, место неудачное, прямо у штаба, с окон можно увидеть, но что делать? Щель узкая, но худощавые товарищи пролазят. Похоже я свою стройность переоценил, застрял, в панике задергался, вырвался наконец, до крови ободрав ухо и оторвав пуговицу на груди. Да пофиг. Бегом под роту, а на плацу уже построение, народ с оружием, вещмешками и прочими причиндалами. Фу, слава богу, оружейка открыта, дневальный там пол моет под присмотром дежурного по роте. Была б закрыта (под сигнализацией) пошел бы сдаваться с потрохами ротному. А что еще делать?
- Ты где шаришься? – сержант подозрительно на меня посмотрел.
- Что случилось, что берем? – влетел я в оружейку, игнорируя вопрос.
- ХЗ, тревога боевая, все бери…, ёбарь-террорист… , только в темпе, дежурный по полку уже звонил… – хотел еще, что-то сказать, но махнул рукой. Автомат, штык-нож, подсумки, два магазина, бронежилет, противогаз, лопатка… – вроде ничего не забыл. А-а, еще каска под ротой на шкафу и мыльно-рыльное из тумбочки. Быстро-быстро. Теперь в каптерку, прапор уже закрывать собрался.
- Товарищ старший прапорщик, меня с наряда по парку сняли, то не еду, то еду… - врал я напропалую. Оказывается, и бушлат, и шинель берем, несмотря на раннюю осень.
- Куда нас, в Якутию что ли? – пытался я шутить, судорожно пихая все в вещмешок, блин, еще шинель скатывать, аккуратно надо, а то будет потом, как из одного места. Шутка не удалась, прапор лишь хмуро смотрел, а до меня дошло, что командировка то может длинная оказаться, аж в груди защемило. Выскочил уже на лестницу, пытаясь ничего не уронить, прапор вдогонку крикнул:
- Еще сухпай в столовой получи… - хрен там, уже команда: «По машинам!», ладно обойдусь, как-нибудь. Бочком, бочком, по краешку, стараясь не попадаться на глаза офицерам доскочил до машины, где уже сидел мой взвод. Получил несколько тычков, от сидящих с краю дедов:
- Да ты припух совсем! - приземлился на лавку в середине. Фу-у, успел…

Если бы я знал тогда! Командир взвода, молодой лейтенант, при перекличке не обнаружив меня, бучу поднимать не стал, резонно решив, что самоход там или еще что-то, сейчас разбираться не будет, пусть этим занимаются те, кто в полку из офицеров останется - и внес меня в списки не выезжающих. Всегда в полку бойцов пятьдесят со всех рот остается, наряды, караул и прочее. Бардак при таких массовых выездах всегда определенный присутствует. А вот я баран, куда торопился, счет уже на минуты, если не на секунды шел…

Командировка получилась не просто длинная, а длиннющая, растянувшаяся почти на пять месяцев. Степанакерт, Ереван, Баку и в конце Ленинакан после землетрясения. Про Ленинакан я как-то писал, почитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/921079/
И опять на те же грабли с адресом, ни улицы не знаю, ни номера дома, с тылу только подходил, даже письмо не напишешь. Месяца через два затосковал я совсем уж сильно, хоть волком вой на ереванскую луну, даже мысль о дезертирстве мелькнула, но куда я в чужом краю без гражданской одежды, документов, денег, да и позор неслабый на оба дома, мой отец бы точно не понял. Потом, как-то притупилось, особенно в Ленинакане. Что мои страдания по сравнению с той катастрофой и с тем горем. Ничего не оставалось делать, только терпеть и ждать, ждать и терпеть…

В конце января прилетели наконец в Алма-Ату. Недели через три вышел первый раз в город, раньше не получалось, а самоход смысла не имел, ну походил бы я ночью по сугробам вокруг дома… Рванул сразу туда и к центральному входу. Позвонил в звонок на калитке в высоких деревянных воротах. Самого аж трясет. Открыл отец, серьезный дядька, между прочим, майор милиции:
- Ас-саляму алейкум, Айгуль дома? – ничего не ответил, вышел на улицу, прикрыл калитку. Пауза затянулась, оглядел меня всего, наконец посмотрел в глаза:
- Явился засранец, вот ты какой… Нет ее, в Чимкент к родителям жениха поехала – какой нахрен жених, порву, как грелку…
- А ты чего приперся? – начал я ему объяснять, что так получилось, про командировку длинную…, хорошо говорил, горячо…
- Ну, хорошо, не виноват ты, а сейчас чего хочешь?
- Увидеться, я ей все объясню…
- Нет тебя для нее больше, считай, что умер. И встречи не ищи больше, чтобы я еще раз из комы ее вытаскивал…
- К-какая кома? – ошарашен я был, не то слово.
- Таблеток она наглоталась, еле спасли, и аборт пришлось делать, потом по психологам возил… – тяжело вздохнул, немного помолчал, как бы вспоминая.
- Мальчик, я тебе жизнь могу реально попортить или из табельного пристрелю. Не приходи больше, не надо, я очень серьезно говорю, оставь ее в покое, забыла она тебя, не береди… - этот пристрелит, ничуть не засомневался, но больше обалдевший я был от таких чумовых новостей. Что тут говорить, все мои слова лишь жалким лепетом получатся.
Бедная моя девочка! Что же мы с тобой натворили? И ведь потом серьезно меня подлецом посчитала, мужланом и коварным соблазнителем. Добился и исчез, даже не попрощавшись. И все слова мои про любовь, ложью до последней буквы оказались, только средством достижения… Представил себе, что она сперва долго ждет-надеется, потом страдает-плачет… В часть сходить, узнать - гордость не позволила, а когда надежды не осталось, а еще и беременность, таблетки глотает… То-то мне тогда так хреново было. Ой, мамочка! Я вдруг себя действительно последним подлецом и конченным негодяем ощутил. Чтобы не разрыдаться тут же при отце, развернулся и ушел, даже не попрощавшись. Что же мне теперь делать?

Стал я письма ей длинные писать. Прощения просил, про любовь свою, что отслужу и замуж возьму, пусть не сомневается и так по кругу. Все новые и новые слова находил, убедительные на мой взгляд… Много писем написал, больше десятка точно, но скорее всего не доходи они до нее, отец, наверное, перехватывал и не показывал. Тетке позвонил (в Алма-Ате жила), чтобы приехала и заявление на длительное увольнение написала (до трех дней давали). Думал в учебное время в ее институт схожу, найду и поговорю все-таки. Домой не ходил, не то, чтобы угроз отца сильно боялся, но для откровенного разговора наедине, без давления на нее со стороны родственников, неподходящим место казалось. Но не получилось ничего…

Лихорадило тогда Советский Союз, трясло, как в лихоманке, то тут, то там… Бесконечные командировки, не такие длинные, но много. Практически всё Закавказье и Среднюю Азию с полком объездил, пожалуй, только в Туркмении не был. Центр ослаб и откуда вдруг столько разнообразных и жестоких националистов повылазило? Вот аналогия пришла: Как гиены нападают на старого, некогда грозного льва. Он еще рычит и когти выпускает, в виде, подобных нашему полку, частей, но уже все понимают, что вопрос больше остающегося времени… Горбачев слабаком оказался, по стратегическому мышлению выше секретаря обкома так и не поднялся, ну, и не везло ему конечно. Сперва Чернобыль с его финансовой огромной черной дырой и неприятными политическими последствиями, через два года землетрясение в Армении, по количеству разрушений и жертв беспрецедентное для СССР, за всю историю. Я уже не говорю, про менее значительные события, мало освещаемые в той прессе, но тоже весьма дорогостоящие. Например, полная эвакуация и расселение более 20 тысяч турок-месхитинцев из Узбекистана, где вроде бы мирные узбеки, им настоящий кровавый геноцид неожиданно вдруг устроили, с массовыми убийствами, невзирая на пол и возраст.
Сбегал я еще раз в самоход, как раз из Узбекистана приехали, июнь к концу подбирался. Посвистел минут пятнадцать тихонько на мотив «Сулико» возле калитки. Залезть во двор? Неправильно будет после всего, как вор пробираться, еще слова отца ее, про жениха покоя не давали… Все равно подпрыгнул, ухватился пальцами за край забора, подтянулся и посмотрел несколько секунд. Темно и в беседке, и в доме.
А про увольнения никто и не вспоминал, да еще и мои залёты… Мой длинный язык без костей и далеко ведущие приколы и дела, например, почитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/880754/ Как я командира полка умудрился перед генералом подставить, не прямо и не специально, конечно.
За всей этой суетой, душевная рана моя, как бы подзатянулась, но все равно саднила постоянно и неотвязно. А время шло…

Чик чирик, пиздык, ку-ку, скоро дембель старику… - послушав последний раз незамысловатый дембельский стишок, двинулись мы впятером навсегда из расположения полка, только кто-то в сердцах сказал молодому:
- Дурак ты Батон, сегодня надо говорить не «скоро», а «уже», но пусть теперь тебя другие учат…
За воротами части прицепили неуставные аксельбанты и прочую хрень. Народ двинулся в кабак, поезд только вечером, а я по знакомому маршруту. Присел напротив за два дома на лавочке, жду. Представлял, что выйдет она, а я на колени упаду, прощения попрощу, скажу, что жить без нее не могу, замуж позову… А если отец не захочет ее замуж за не мусульманина отдавать, украду-увезу… Наивный сибирский мальчик…
Вечером съездил на вокзал, поменял билеты, проводил сослуживцев. Переночевал у тетки и с утра снова на посту, на надоевшей лавочке. Дождался…
Вышла из калитки, обернулась, сердце ударило, где-то в горле. Беременна, уже месяце на седьмом-восьмом, но точно по срокам не от меня, все равно подошел на словно ватных ногах.
- О, привет… – почти не удивилась, словно вчера расстались.
- Я вот демобилизовался… – слов не было, голова словно пустая бочка, только и смог руки в стороны развести, как бы извиняясь за свой парадный вид. Смотрел на милое, родное лицо и не мог никак сообразить, что говорить.
- А мы к родителям в гости приезжали… - спокойный, умиротворенный взгляд, как бы смотрящий немного вовнутрь, словно прислушиваясь, какой бывает только у счастливо беременных женщин.
- У меня все хорошо, я замужем, мужа очень люблю…, вот мальчик у нас будет… - все таким же спокойным и безмятежным голосом, нежно погладив живот.
Открылись ворота, начала выезжать машина с молодым, мордатым казахом за рулем.
- Это мой муж – пояснила она.
- А ты как? – опять без какого-то всплеска эмоций и особого интереса, словно поддерживая вежливый разговор со старым знакомым.
А я никак… - только и смог выдавить из себя от сжавшего горла спазма. Собрался силами и сказал почти нормально:
- Прости меня и будь счастлива… - отвернулся и пошел по улице, сдерживая подступающие слезы, не видя ничего вокруг. Бог ты мой! Как я умудрился просрать такую любовь и потерять навсегда свою Айгуль… Кто я, мудак конченный или жертва обстоятельств? Ромео, бля, казахстанского разлива…

Приехав в родной город, пустился я во все тяжкие, но постепенно, кое как, вошел в колею, как там в песне у Сплина:
Она хотела даже повеситься,
Но институт, экзамены, сессия…

Были у меня в дальнейшем влюбленности и женился по большой любви, но нет-нет, да бывает - вспоминаю ту, мою Айгуль и то счастливое алма-атинское лето. Боли никакой давно нет, так - легкая, светлая грусть…

P.S. Только не надо мне про «розовые сопли», сам все прекрасно понимаю, большой уже мальчик, но стал вспоминать и остановится не мог, словно все вчера было. Надеюсь, поймете.

1463 +

27.

Короче, представьте себе раннее раннее утро. И деревню.
Поют петухи, из-за горизонта показалось солнышко и начинает пригревать землю.
ПРЕДСТАВИЛИ ?
Дык вот, этим самым утром в деревне встает хозяйка дома.
И только она начинает слезать с печи... глядь в окно а там корова дохлая. Что тут началось...
Ой, бедная я несчастная, как же теперь семью кормить буду?
Кормилица моя ненаглядная под окнами валяется...
...ну в общем, в дауне тетка. Подумала, посидела и повесилась...
Далее просыпается хозяин дома. Встал, потянулся, вдруг глядь а на улице корова дохлая валяется и жена повесилась...
Ой, бедный я мужик, кто ж теперь мне еду будет готовить и в поле относить ? Кто ж меня приголубит и обласкает? Кто о детях малых позаботится?...
Взял мужик с горя ружье, приставил к голове и на курок нажал...
Hу короче, вся хата в мозгах, у мужика полбашки нахрен снесло...
От звука выстрела просыпается старший сын. И видит: корова сдохла, мать повесилась, отец ваще где-то без башки валяется...
Hу что делать... Делать теперь нечего, топиться с горя надо...
Hу короче, взял он камень, привязал к веревке и пошел на речку.
Только собрался прыгнуть с обрыва, глядь русалка сидит и говорит ему:
Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу:
Если тр@хнешь меня 5 раз подряд всех оживлю и заживете вы долго и счастливо.
Hу брату ессно терять нечего, снял он камень с шеи и начал...
Раз кончил, два, три, четыре... и все, не может больше!
Hу русалке только того и надо взяла и затащила парня к себе в речку.
Просыпается средний сын.
Hу видит корова сдохла, мать повесилась, отец без башки, старшего брата вааще нет... Пошел топиться. Дошел до речки и та же история...
Hу русалка:
Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу: Если тр@хнешь меня 10 раз подряд всех оживлю и заживете вы долго и счастливо.
Hу брату ессно терять нечего, снял он камень с шеи и начал...
Раз кончил, два, три, четыре, пять, шесть, семь... и все, не может больше! Hу русалке только того и надо взяла и затащила парня к себе в речку.
Просыпается младший сын.
Hу видит корова сдохла, мать повесилась, отец без башки, старшего и среднего брата вааще нет... Пошел топиться.
Hу, дошел до речки...
Русалка:
Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу: Если тр@хнешь меня 15 раз подряд всех оживлю и заживете вы долго и счастливо.
Младший брат (БАСОМ):
А ЕСЛИ ДВАДЦАТЬ ?
Русалка (опешив):
Hу можно и двадцать...
Младший брат:
А ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ?
Русалка (испуганно):
Hу можно, наверно, и двадцать пять...
Младший брат:
А ТРИДЦАТЬ ?
Русалка (ничего не понимая):
Hу, я не уверена, ну можно тридцать...
Младший брат:
А ТЫ HЕ СДОХHЕШЬ, КАК ТА КОРОВА??????????

667 +

28.

Марсианин

Загнал тогда машину на сервис, а понадобилось в Москву съездить.
Впервые за много лет предстояло воспользоваться общественным транспортом.
С вечера изломал голову – что обуть и надеть, что взять с собой.
Кроссовки. Это понятно. На улице апрельская слякоть, а на кроссовках грязь не так заметна, как на туфлях. И ногам комфортнее.
А одеться тоже – чтобы в транспорте не упариться, а на улице не мёрзнуть.
Значит надо не с борсеткой ехать, а с сумкой, чтобы при необходимости пуловер снять и в неё убрать.
Ладно.
Еду в автобусе-экспрессе – не комфортно. Ноги в спинку переднего сиденья упираются, и не нахожу ремня безопасности. То и дело поднимаю правую руку к левому плечу. Пристегнуться рефлекторно хочется.
Ладно.
Захожу в метро на Выхино. Вытащил из кармана пластиковую карточку на бесплатный проезд. Почётным донорам их выдали давным-давно, вот и мне пригодилась.
Аналитически посмотрел на турникеты, сообразил, куда её прикладывать. Сработало.
Ладно.

Еду, смотрю, что вокруг творится.
Людей читающих меньше, чем двадцать-тридцать лет назад. На весь вагон – четыре человека. Вытащил книжку, думаю – буду пятым.
Кстати, и побирушек, и торговцев не видно. А лет десять или восемь назад, они по вагонам метро шли один за одним.
Вышел, где надо, спросил у людей – как к трамваю пройти. Прошёл, озираясь. Город совсем по-другому выглядит, чем из машины.
Подошёл трамвай. В телевизоре видел, что теперь все через переднюю дверь входят, где турникет. Вошёл, как надо.
Передо мной женщина моих лет крутит в руках картонную карточку для проезда.
Поворачивается ко мне:
- А вы не подскажете, как ею пользоваться?
Встретились, блин, два одиночества…
- Нет, - говорю, - я сам первый день без машины, и мне всё в диковинку.
Ну, она нашла, куда эту картонку засунуть, прошла.
А я свой пластик прикладываю так и сяк к зелёной полоске на турникете – не срабатывает. Другим людям мешаю пройти.
Посторонился.
Спрашиваю их:
- А вот по этой карте в трамвае можно ездить?
Пожимают плечами. У них-то картонки у всех.
Спросил у вагоновожатой - тоже не знает. Потом выглянула, говорит: «Вы не к турникету, а вот к этому кружку на вот этой панели прикоснитесь, картой-то…» Сделал. Сработало.
Ладно. Еду.
Та женщина, что передо мной заходила, рядом сидит. Разговариваем. Машину на сервис загнала – домой едет.
Обмениваемся впечатлениями.
То, сё, вы откуда… Почти земляки оказались.
То есть, она москвичка, но у них дача в Луховицах. Это из Москвы мимо Воскресенска ещё сорок минут ехать. Места прекрасные! Участок двадцать шесть соток. Пять пчелиных семей держат. А этим летом уже больше будет. Покупной мёд со своим не сравнить. В Москву оттуда возвращаться не хочется. Подумывают вообще туда переселиться, а квартиру в Москве сдавать. И так далее…
Хорошо так поговорили, но мало. Я доехал уже.
Хорошая такая женщина, и собеседник замечательный. А кто говорит, что москвичи плохие, тот сам-то хорош ли?
Ну, где на трамвае, где в метро, с севера на юг всю Москву два раза пересёк.
Решиться на это, - я вам скажу, - было труднее, чем сделать. Но ничего. Справился.

Молодец!

937 +

29.

Вышел сейчас на веранду, а на улице с детства знакомый запах стоит. Запах хлева с хозяйской, чистой, ухоженной скотиной. Там и от навоза что-то есть, но больше - от тепла и молока. Так во дворе хорошего деревенского дома пахнет.

И сразу меня на воспоминания прошибло, о том, как я коров доил. Не знаю, сколько из городских может похвастаться тем, что доили корову. А я - человек однозначно городской. Родился и вырос в Казани, потом жил в Праге, потом в Вашингтоне, потом в Сан Франциско, а теперь вот в вирджинском Ричмонде. Но коров-таки я доил. В первый раз пацаном, лет в шесть или семь, наверно. У нас дача под Казанью была, да и сейчас есть - на самом берегу Волги, а на горе, через лес, село было - Троицкое. Моя бабушка, земля ей пухом, туда частенько ходила за парным молоком и меня с собой брала. Бабушке моей, с ее характером, однозначно нужно было на генсека ООН свою кандидатуру выдвигать. Нет, не в том смысле, что она политикой бредила, на политику в общепринятом смысле она внимания никогда не обращала, но от природы была самым настоящим миротворцем, способной усадить за один стол и мусульман, и евреев, и коммунистов, и правозащитников. И всех-всех накормить своими пирогами.

Вот и с хозяйкой коровы, у которой покупала молоко, моя бабушка подружилась крепко. Чего-то ей всегда привозила из города, за молоком не просто заходила, вроде как купить и все, а любила посидеть в гостях, покалякать о том о сем. Я в это время обычно козу на улице хлебом кормил. Животное еще то было - лукавое и привередливое. С руки будет есть, и в глаза тебе заглянет, но если на землю хлеб упадет, то ни за что башку свою не опустит, так и будет на тебя смотреть расстроенно. Вынести такой козий взгляд мне никакой возможности не было, и я бежал в дом, вопя во всю мочь: "Бабуля Женя, тетя Зина, а у меня хлеб упал, и коза не ест, дайте еще, а?" Нет, не давали. Говорили, чтоб горбушку поднял, и от пыли отдул, и снова козу этим хлебушком покормил. К хлебу и моя бабушка, и тетя Зина серьезно относились.

А один раз меня тетя Зина позвала помочь ей корову подоить, на вечерней. Видать, надоел я ей тогда своей неуемностью. А я что, я рад конечно, вприпрыжку побежал. Только с того раза у меня и воспоминаний почти никаких не осталось. Помню лишь, что корову боялся очень, а ну лягнет как, или забодает? А тетя Зина меня успокаивала: "не бойся, дурень, - говорит, - разве ж она тебя обидит?" И по имени корову называла, но я не помню того имени. Зорька? Нет, не вспомню уже. Корова, по-моему, все про мои страхи понимала, а может, наплевать ей было просто. Лягаться она не стала, а вымя было тугим и теплым. Сначала у меня вообще ничего не получилось, потом тетя Зина подсказала - "Ты не бойся, сильней тяни, сильней, теленок, он знаешь какой сильный?" Я и тянул, сжимал вверху, насколько ладони хватало, и вниз. Выдоить всю не смог, конечно, куда-там мне, за меня тетя Зина закончила. Но три-четыре струи в ведро у меня получились. Я потом фильтровать молоко помогал, держал над ведром марлечку, а тетя Зина через нее молоко переливала.

Второй раз подоить корову мне довелось в армии. Я служил в отдельном батальоне радиолокационного и технического обеспечения, большую часть времени проводил на точке. Ангара-один точка называлась, дальний привод. Действительно дальний, от гарнизона и аэродрома км десять будет. Точка - это хата в степи, с четырьмя бойцами-архаровцами, джентельменами срочной службы. А рядом - умирающая деревня, вечный огонь попутного газа с нефтескважин, и колхозное стадо. Никому это стадо нафиг не нужно было. Паслись коровы, считай, сами по себе, два приписанных к стаду пастуха были куда больше озабочены поиском самогона и браги.

Довольствие на точку мы получали из гарнизона, раз в неделю за ним ходили, в субботу. Хлеб-там, тушонку, рыбные консервы, картошку, овощи. Все на себе переть надо, конечно. Но, это зимой было тяжело тягать, через снег, а летом - одно удовольствие. Идешь себе не спеша в часть, потом обратно, и ни одного тебе ебанутого начальника рядом! Я любил такие походы. Мы по двое ходили, одному все не донести было.

Вот и в тот раз (я уже дедом был, кстати) мы со Славкой-щеглом, затарившись провиантом в части, возвращались домой на точку. Славно шлось, вокруг степь, две заградительных лесопосадки - одна сзади, другая спереди. Не знаю, действительно ли эти полоски деревьев сажали перпендикулярно взлетно-посадочной полосе чтобы аэродром от ядерного взрыва защитить, или это армейская байка, но так считалось. Да и какая разница, зачем их посадили, в этих посадках уйма подберезовиков росла, так что польза от них была несомненная.

А в поле паслось то самое бесхозное стадо коров, голов на пятьдесят, одна коровка нас со Славкой заметила, и к нам пошла. Ничего такая, упитанная, и вымя до земли, молоко чуть ли не сочится. И так мне тут вдруг парного молока захотелось - аж голова закружилась. Никогда вроде не любил молоко, а тут захотелось: два года в СА, видать, сказались. Я Славке говорю - "Погодь, давай молока попьем". Из рюкзака буханку достал, отломил краюху, и к корове. Та угощение приняла, деликатно так, сразу стало ясно, что молоком она с нами поделится.

Посуды с собой, правда, никакой, но корова-то добрая, ласковая. В-общем, была не была, улегся я ей под ноги, и прямо в рот себе молока сцедил. Славку спрашиваю - "Ты-то сам хочешь?" - он тоже не прочь, разумеется, только корову не знает как доить. "Ну так, - говорю, - ложись под вымя, я нацежу." Он рискнул.

Перепачкались оба, но молока напились вдоволь. И дальше пошли, довольные. А корова за нами припустила, и мычит эдак, печально. Я ее сразу понял: мы ведь капли сдоили, а вымя у нее переполненное, и кто и когда ее доить снова будет, непонятно.

"Ну", - говорю, - "пошли тогда, голубушка". Так и довел ее до точки. Пару раз хлебом внимание привлекать пришлось, правда. В-общем, одну буханку я извел. Но и корова нас не обидела - хорошее ведро молока выдала. Выпить мы его все, правда не смогли - жарко было, а холодильник крошечный. Только с двумя третями и справились.

А корова та потом часто к нашей Ангаре-один пастись приходила, мы ее хлебом да сеном подкармливали, а она нас молоком.

Столько лет прошло уже, а ведь до сих пор, думаю, моя Ангара-один стоит в степи. И, может, так все к нынешним солдатам какая-нибудь коровушка приходит за хлебом, да молоком с ними поделиться. Хорошей вам службы, ребята.

1179 +

30.

Короче, представьте себе раннее раннее утро. И деревню. Поют петухи, из-за горизонта показалось солнышко и начинает пригревать землю. ПРЕДСТАВИЛИ ? Дык вот, этим самым утром в деревне встает хозяйка дома. И только она начинает слезать с печи... глядь в окно а там корова дохлая. Что тут началось... Ой, бедная я несчастная, как же теперь семью кормить буду? Кормилица моя ненаглядная под окнами валяется... ...ну в общем, в дауне тетка. Подумала, посидела и повесилась... Далее просыпается хозяин дома. Встал, потянулся, вдруг глядь а на улице корова дохлая валяется и жена повесилась... Ой, бедный я мужик, кто ж теперь мне еду будет готовить и в поле относить ? Кто ж меня приголубит и обласкает? Кто о детях малых позаботится?... Взял мужик с горя ружье, приставил к голове и на курок нажал... Hу короче, вся хата в мозгах, у мужика полбашки нахрен снесло... От звука выстрела просыпается старший сын. И видит: корова сдохла, мать повесилась, отец ваще где-то без башки валяется... Hу что делать... Делать теперь нечего, топиться с горя надо... Hу короче, взял он камень, привязал к веревке и пошел на речку. Только собрался прыгнуть с обрыва, глядь русалка сидит и говорит ему: Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу: Если тр@хнешь меня 5 раз подряд всех оживлю и заживете вы долго и счастливо. Hу брату ессно терять нечего, снял он камень с шеи и начал... Раз кончил, два, три, четыре... и все, не может больше! Hу русалке только того и надо взяла и затащила парня к себе в речку. Просыпается средний сын. Hу видит корова сдохла, мать повесилась, отец без башки, старшего брата вааще нет... Пошел топиться. Дошел до речки и та же история... Hу русалка: Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу: Если тр@хнешь меня 10 раз подряд всех оживлю и заживете вы долго и счастливо. Hу брату ессно терять нечего, снял он камень с шеи и начал... Раз кончил, два, три, четыре, пять, шесть, семь... и все, не может больше! Hу русалке только того и надо взяла и затащила парня к себе в речку. Просыпается младший сын. Hу видит корова сдохла, мать повесилась, отец без башки, старшего и среднего брата вааще нет... Пошел топиться. Hу, дошел до речки... Русалка: Знаю, знаю все твои беды и печали, но помочь тебе могу: Если тр@хнешь меня 15 раз подряд всех оживлю и заживете вы долго и счастливо. Младший брат (БАСОМ): А ЕСЛИ ДВАДЦАТЬ ? Русалка (опешив): Hу можно и двадцать... Младший брат: А ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ? Русалка (испуганно): Hу можно, наверно, и двадцать пять... Младший брат: А ТРИДЦАТЬ ? Русалка (ничего не понимая): Hу, я не уверена, ну можно тридцать... Младший брат: А ТЫ HЕ СДОХHЕШЬ, КАК ТА КОРОВА??????????

2358 +

31.

Проникновенье наше по планете
Особенно заметно вдалеке

Начнём с того, что белых часто пугают чёрными. Типа, если ты такой крутой, пойди прогуляйся в чёрном районе. Возвратишься оттуда, тогда и поговорим.
Расскажу вам несколько историй. Я же с людьми работаю. Забираешь такого из тюрьмы или отвозишь, а он поговорить хочет с нормальным напоследок или на старт. Они произошли с разными людьми, но для простоты рассказ буду вести от одного человека.
Так вот, Игорь, чёрные, как мы, русские. Такая же психология. Украл, выпил, в тюрьму (с). Половина уже сидела, половина в очереди стоит. Вопросы между собой решают кулаком и оружием. В полицию стараются не обращаться. Одно время я с ними жил. Ну как жил? Босс мой инвестировал в недвижимость. Покупал за 15-30К дома на пару семей на юге Чикаго. Мы ремонтировали и он сдавал в рент. Пару месяцев ты там работаешь и через несколько дней уже видишь, где продают траву, сколько берут за экстази. При желании и что-то пожёстче купишь. Полиция не знает? Полиция крышует. Босс чикагской полиции получает около 350К, а полицай 35К. Вот они и добирают. Клиентов также не трогают. Какая проблема задержать белого водителя, вечером, в чёрном районе, к тому же едущего "против шерсти"? Но не задерживают - не распугивают клиентов.
Так вот. Обычно когда домик уже завершён или близок к завершению, приезжаешь утром, а он пустой. В смысле без холодильников, светильников, плит, стиралок, шкафчиков. Да что там окна и двери? Электрические провода вытягивают и водопроводные трубы. Даже воду не перекрывают. Ну вот босс и ищет желающих пожить на завершающем этапе. И это до последней заселённой квартиры. Был у нас случай, что 3 заселили, так одну обчистили и все обогреватели, кондиционеры с подвала и крыши сняли. В полицию, канешно, никто не позвонил.
Ах, да. Мало кто на такое проживание соглашался, а я всегда. А чё? По трефикам на работу-с работы добираться не надо. Днём получаешь за то что работаешь, а ночью за то что спишь. Да и девушек есть где принять. Ночью привезёшь - она и не знает где она. А всё новенькое, красивое.
Но ты ведь там живёшь. Даже по полгода иногда. Ходишь гулять, по магазинам, снег чистишь, траву стрижёшь. Проблемка в том, что нельзя сказать, что ты один из них, с этого района так сказать, ведь "и так видно синку, что ты не москаль". Сначала потихоньку тормозят по дороге с магаза. Мол чё, потерялся? Потом просят поделиться пару баксами! Дальше будут приходить на твой участок и делать, что хотят. У нас было два мужика, что дело до такой ситуации довели, что из дома нос не показывали и ещё им стёкла регулярно били. Один экономист хотел пешком ходить 7 км к своему дому по прямой улице, так на третий день его два квартала гнали и пиздили.
Я же "рос в трущобах городских, и добрых слов я не слыхал". Поэтому стоишь спокойно, смотришь в глаза и объясняешь, что ты не потерялся. Ты тут живёшь. Баксы у тебя есть, но делиться ты не будешь, так как самому нужны. А откуда я такой борзый?.. Прихожу из магаза, а во дворе сетку с паркана снимают. На меня ноль на массу. Э, говорю, работнички, пиздуйте нахуй. Это моя территория и вынимаю телефон. А они так со смехуечками, не переставая работать, мол сьебись, мазафакер. Пока ты будешь звонить на полицию, пока они будут ехать, мы часть натяжек скрутим и смоемся. Через два часа опять. Ну и так под утро погрузим эту рабицу на машинку и уедем. Я в ответ только поржал. Не говорю, нига, (резкий столбняк), я никуда звонить не собираюсь. Я делаю твоё фото. Потом вышлю его своим друзьям. Если со мной что-то случится, чтобы они знали кого искать. А после этого поломаю вам ноги и выебу ваши чёрные задницы. А все потому, что я не мазафака, а русский. Ещё два шага к ним сделать не успел, а светлый их образ растворился в вечернем тумане.
Инвесторка выселила семью за неуплату. Те вроде ушли, но дом закрыт и кто-то там продолжает жить. Подъезжаем, открываю, заходим. Оппа, а там младшая дочь лет 14, её ребёнок годовалый и парень лет 25 на вид. Пока барышня пробует поговорить, он её отодвигает рукой и идёт на выход. Стаю в дверях. Он не заморачивается. Начинает открывать окно... Але, гараж! До прихода полиции все сидим на жеппах ровно. Товарищ не реагирует. Подскакиваю, хватаю за шею, валю на пол, походу обыскивая на наличие ножей и пистолетов. Парень в шоке. Белые должны бояться слово сказать, а этот бросается. А потому что я не белый, я русский. Тогда в ход идёт вторая серия. Малая начинает орать, что её насилуют. Хватаю за горло, прижимаю к стене. Видно, что она уже через это проходила - испугана и растеряна. Сейчас, говорю, прострелю твою дурную башку, если не заткнешься, а потом его удавлю и пистолет ему в руку вложу! Тишина и спокойствие до приезда полиции. Та на матрасе сидит и плачет, он лежит и не движется. Полицаям обрадовались, как маме. Те меня, канешно, обыскали. Только трудно найти то, чего не было. Соответственно и веры в рассказ никакой. У нас на руках решение судьи. Спрашивают хотим ли мы их посадить. Моя барышня уже сама чуть не описалась, а я говорю, что нет. Пусть выметаются. Те пробуют вещи какие-то собирать. Не, - говорят полицейские, - только то что в руках и нахер с пляжа. Паренёк пригрозить мне пробует судом, но полицайка спрашивает, что он здесь делал с несовершеннолетней и малым ребёнком. Парень затыкается и сваливает. Полицейские прощаются, подходят по очереди ко мне и жмут руку. Напоминают, что документы они проверили и в случае желания мы можем тех судить. С выхода один возвращается и тихо предупреждает, чтобы я сейчас с пистолетом не выходил, а то их могут заставить ещё раз меня обыскать. Я смеюсь и объясняю, что я русский. Ещё раз жмёт руку и они уезжают.
Прихожу вечером за деньгами за рент. Шесть квартир по 200-300$. Остальное доплачивает государство. На третьем этаже дверь открывает приходящий отец. Ну, живёт мужик с бабой, только не расписаны. Трое детей из пяти его. Она на полном государственном обеспечении, а он живёт за её счёт. Или своей способности размножаться. Уже второй месяц не платит 70$. Прошу Тамару (ага, такие имена). Нету, типа, её. Говорю, что это его последнее предупреждение. Завтра приду в 8 вечера и если не будет денег послезавтра с утра приеду с рабочими и выкинем вещи на улицу. Потому что я его не знаю (три года живёт) и квартиру снимал другой человек. Он в бешенстве говорит, что с деньгами, которые я насобирал, я ещё сегодня до дому не доеду. Объясняю чудику, что пристрелю каждого рискнувшего, а его к куче за наводку. Ещё из здания выйти не успел, а тут полиция. Мол, пистолетом размахивал и перестрелять всех грозил. Смотрят волком и руки на рукоятках. Э, - говорю, - гайсы. Я хороший парень, - перехватываю инициативу. Счас я стану личиком к стеночке, ножки поставлю пошире, ручки подниму повыше. Вы меня обыщите, с моего разрешения, и тогда поговорим. Соглашаются. Хлопают по карманам, ищут под мышками, за поясом. Успокаиваются, выслушивают, извиняются. На прощание заговорщицки сообщают, что могли б и машинку обыскать. В ответ даю визиточку, где большими чёрными буквами написано KGB. Гамма чувств на рожах, пока дочитываются, что это спортивный клуб. Ржут, что-то говорят один другому о crazy russian и поднимаются к должнику. За минуту уезжают. Пока я садился в машину чудик выбежал с деньгами ко мне. Извинялся. Да ниче, - говорю, - а то я уже думал в парке ли тебя закопать или в фундамент на новом доме залить. Обещает, что всё будет ок (и было) в будущем. Я ржу про себя. На репутацию надо работать, пока она не работает ещё на тебя.
Рассказывает мне съёмщик с первого этажа куда делась соседка со второго. Да, говорит, поссорилась с бойфрендом и он ушёл на автобус. Она подумала и догнала его на остановке. Подошла сзади и выстрелила в голову при всём народе. А ваши, русские, они не такие. У нас тут можно на ночь таких снять, покладистые. Не, говорю, это те, которых семья выгнала за что-то. А дома за блядство её б камнями на площади забили, а его б к медведю в яму бросили. Так я о таком и не слышал, - блеет. Ну поэтому и не слышал, что никто на такое внимание не обращает и не рассказывает. Ты же не рассказываешь, как яичницу на завтрак ел. Обыденное ведь дело. Поверил. Глаза как блюдца. А хули?! Имидж нужно беречь.
Года через два меня уже узнавали на новом доме. О! Ты, мол, тот русский, что жил там то и там то. Ну welcome to the neighborhood!!!

1939 +

32.

Американские истории или их нравы 4.

Значит так! Лето у нас. Работы много на работе. Много и дома. Листья я больше на участке не жгу. Траву скашиваю регулярно. Соседям улыбаюсь красивой, белозубой, фальшивой улыбкой. Они также. Правда участок у нас большой. Поэтому я там регулярно досаживаю вишню, смородину, крыжовник. Ну а помидорами и огурцами даже родственников угощаем. Теперь вот грядку на крапиву выделил, а то надоело любимой эту херню по паркам искать.
Да, расстались мы на рассказе о дяде Жене. Всё оказалось намного проще, чем я по пьяне нафантазировал. Он меня даже на работу взял. Младшим помощником старшего дворника. Иначе и не назовёшь. Сразу скажу, что всё предельно легально, но... нестандартно, что ли. И деньги хорошие. И действительно по моим способностям. Как при коммунизме. Для лучшего понимания расскажу пару историй. Все имена настоящие, местожительства неизменены. Или наоборот.
Попал я сразу с корабля на бал. Пока переговорили что к чему, а Женя подводит меня к мужику в другой комнате. Спокойно так, не стесняясь говорит: "Отвези этого придурка в тюрьму!". Я сначала подумал, что это шутка такая, но оказалось правда. Получил этот Вася (друг, кстати, Женин) полгода тюрьмы за управление автомобилем в нетрезвом состоянии. Но мест там нету. Поэтому отсиживает он частями. Ему звонят и он приезжает когда на день, когда на неделю. Вот приехал попрощаться на две недели и чуть в лобешник от хозяина не схлопотал. Он, оказывается, на своей машине ездил. Там её парковал, а потом возвращался после отсидки. Без прав. Потому что забрали уже на два года.
Отвёз я его, канешно, и получил его мерс на две недели в оплату. По дружбе. Между ним и хозяином.
Вторая история. Жил себе мальчик Петя лет 8-10 от роду. Приходит со школы и спрашивает маму:"А когда мы будем на папу полицию вызывать?" Мамочка маленько прибалдела и скромно так:"А нахрена, Петенька?" "А нам в школе сказали,- отвечает Питер,- что если отец кричит или агрессивно настроен нужно звонить в полицию". Та коза что-то ответила ребёнку в шутку и забыла. А в воскресенье Вася проснулся не в духе после перепоя и начал Машке объяснять как щи готовить. Даже без крика. Так, на повышенных тонах. А тут звонок в дверь. Ну он так в трусах, майке и тапочках на босу ногу дверь и открыл. Оппа! А там полиция! Он им так на чистом русском с техасским акцентом, мол чё надо, родные?
- А выйди сюды. Поговорить надо.
Он и переступил порог. Ему быстренько руки за спину и в чёрный воронок. А на улице идёт дождь. И воскресенье. А Маша с таким же английским, как и Вася. И ничего не понимает. Вся надежда на Петю. И тут оказывается, что Петя вовсе не Петя. А Павлик. К тому же Морозов!
Нашли Женю. Он всё разрулил. Но только к понедельнику вечером. В восемь выпустят. Без денег и в трусах. А кто ж забирать то будет среди ночи в чёрном районе? Вот я и поехал.
Так звоночек примерного ученика Питера потянул на шесть штук. Это уже с моими комиссионными. Машка потом говорила, что бедного ребёнка полотенцем минут 15 по дому гоняла.
Но не все Машки такие потеряшки. Другая такая заимела проблемы с дочерью лет 14-15. Не слушается. Не учится. Дерзит. На крик и демонстрацию ремня грозит полицией. А тут ещё парня приводить начала и закрываться! Дождалась мамаша запаха сигарет из-за двери и сама в полицию позвонила. Воспитали по полной. У парня, как старшего вообще проблемы. Малая наутро в полиции на коленях просила простить.
Вот такая она Омерика. Как по мне так лучше от родителей лишний раз по жеппе получить, чем так с дискриминацией бороться.
Так что не боись Рассея! Ты лучше!!!

1748 +

33.

История для Gruzin как и обещал.... В 2010 году сдавали красивый объект делового центра построенный на деньги московских инвесторов в центре нашего города. Перед ним сделали парковку на семьдесят машин, с красивым въездом, клумбами и высадкой декоративных растений. По поручению инвестора сделали красивые фото со всех ракурсов, но им понадобился вид сверху. На вопрос как это сделать, нам посоветовали нанять квадрокоптер с оператором. Мы позвонили по паре номеров, нам выкатили какие то суммы которые нас не устроили. На наше счастье на другой стороне улицы построили новый восемнадцати этажный дом, и руководство вручив мне классный фотоаппарат отправили произвести съемку. Подойдя к дому я застал доставщика стройматериалов, который пытался достучаться до вахтерши. Наконец вышла бабушка божий одуванчик со слуховым аппаратом в ушах,я показал ей ксиву администрации, взял ключ от тех этажа, доставщик предъявил документы на доставку цемента, ключи от квартиры на восьмом этаже и стал заносить мешки в грузовой лифт. Старушка сразу нас предупредила что работает только он один. Я подождал минут пять, ведь пехом на восемнадцатый этаж идти некомильфо, и мы поехали! Я доехал до восемнадцатого этажа, минут десять вел съемку, потом решил спускаться. Нажал кнопку и лифт приехал. Спустившись до восьмого этажа лифт остановился, и зашел этот доставщик и нажал кнопку. Как только дверь закрылась, лифт ухнул вниз, пролетел метров шесть и сработала защита, мы повалились на пол и я сильно сорвал спину. Придя в себя мы поняли что застряли между седьмым и шестым этажом. На улице было примерно градусов тридцать тепла а в лифте вообще как в сауне. Я достал телефон и увидел что моргает батарея и всего одна риска сотового оператора. Я стал набирать номер лифтера но он был постоянно занят, а телефон предательски попискивал, тогда я обратился к коллеге по заключению и попросил чтобы он набрал номер лифтера с таблички, он с глупой улыбкой сказал что оставил телефон в вахтерской. Я спросил его номер чтобы позвонить бабуле, но он с еще более идиотской улыбкой ответил что телефон ему выдали служебный, номера не знает а его сотовый лежит в бардачке грузовичка а он заперт! Вот тут и началась паника!)) Ведь я уходя с объекта никому ничего не сказал, и все подумали что я уехал домой!)) И тут риски на телефоне исчезли совсем! Я отключил телефон, понимая что смогу сделать только один звонок после включения трубы, на большее не хватит заряда! Паника нарастала, надежда на то что бабуля вспомнит в процессе разгадывания сканворда что два горемыки так и не вышли, была мизерная! Мы начали кричать, но никого поблизости не было! У моего соседа по лифту на нервной почве открылся метеоризм! Воздух смешанный с пердежом вдыхать стало невозможно!)) Я мучительно соображал кому могу набрать и быстро объяснить всю глубину задницы чтобы он понял что делать?)) На эти размышления я потратил пол часа и таки нашел в памяти у себя одного толкового работника со стройки по имени Алеша Карлсон которые монтировали нам в здании лифты "Отис", хотя его звали Ваня Алешин к нему которого я хотел отправить вместо себя снимать с крыши! Я включил телефон, набрал Алешу и успел сказать только одну фразу, что я в доме напротив и меня надо спасать! То что он сказал але, я слышал, но ответа что он понял я не услышал, так как телефон разрядился! Мой сосед сел в угол на корточки и стал попердывать короткими очередями! Глаза резать стало, а дышать как при газовой атаке!И тут минут через пять, я услышал топот и крики Алеши что он спешит на помощь! Роднее голоса для меня тогда не было на свете! Добежав до шестого этажа и услышав что я застрял в лифте, он немного успокоился и сказал что сейчас он поднимется на тех этаж и нас освободит! Я в панике говорю что ключ то у меня в руках от тех этажа!) Он говорит говно вопрос! Через секунду ломик ухнув вошел между створками и я подал ключ! Поднявшись на верх они вручную подняли нас до этажа и он какой то приспособой открыл створки! Мать честная, я такого вкусного свежего воздуха не пробовал никогда! Я дышал и не мог надышаться! А мой коллега затворник быстро затрусил по лестнице вниз попердывая очередями! Да, вызволять меня прилетел Алеша Карлсон, три таджика разнорабочих с ломом, лопатой и гвоздодером!))) Картина маслом!! Я стою и ржу не останавливаясь на нервной почве, они в непонятках насяльника прибежали спасать, Алеша в истерике!!! Но ощущение свободы осталось навсегда!
Из рассказа Алеши... Я видел что Вы пошли в дом с фотиком дорогим, и вдруг через пол часа звонок и фраза что я в доме и меня нужно спасать! Потом телефон отключился! Первая мысль что меня оглушили! Он сбежал на площадку а там таджики наши забор из профлиста демонтировали, и стал им кричать что на босса напали в доме и его надо спасать! Они о ломанулись с тем что было в руках! Прибежав к дому они стали тарабанить так, что бабуля прибежала через минуту. Они помчались вверх, гиканьем устрашая неведомых супостатов и с криками - Бля всех замочим! )) То что бабка обосралась их не волновало! Босса надо было спасать!)) Ну а дальше я уже описывал!)) Да, и симптомы клаустрофобии могу описать до мелочей!!)))

2303 +

34.

Кому на Руси жить хорошо.

Мне. Причем осознанно хорошо.
Знаю, что такое, когда денег нет и в перспективе, когда даже о мороженом не мечтаешь, а кафе и пансионат - из серии фантастики. Было время, когда все иностранное казалось правильным, но это прошло.
Искренне искала для своих детей лучшее место для жизни. Искренне влюбилась в США и Европу. Искренне считаю, что в России лучше всего. Мир большой и красивый, но...

Миф 1. В России плохие дороги. Смотря где. Их в принципе нет на большей части территории страны. Зато там, где они есть, ширина нормальная. Вы пробовали приехать на джипе в европейский город? Чудеса парковки автобусов в Средиземноморье есть форма искусства, но мне как-то ближе даже московская джигитовка на автомобилях удобного размера, чем вежливая толкотня на смартах в окружении толпы на мопедах.

Миф 2. "Там, у них" шопинг лучше. Не думаю. Лучше ЦУМа по красоте, отобранности товаров и уровню обслуживания магазина не видела. Но это для развода лохов на бабки - наши овладели сим искусством до состояния виртуозности. А если брать нормальные магазины, в которых одеваться адекватно, то даже в Смешных ценах вещи развешаны и отглажены аккуратнее, чем в большинстве европейских бутиков, или, по нашему - лавок.

Миф 3. "Там, у них" недвижимость лучше. Ну ну. До сих пор помню, как на мой вопрос о кухне в одной европейской столице, в престижном районе, в красивом доме, в прихожей открыли шкаф, в котором оказалось что-то вроде плиты. Наши хрущебы - это гениальное зонирование пространства. Жила в хрущебе и знаю, что звукоизоляция в ней лучше, чем во многих дорогих американских домах из картона. И что важно - от сильного ветра хрущевки все-таки не сносит как домики хрюш из известной сказки.
По качеству строительства российская загородная недвижимость надежнее, красивее и богаче, чем в общем-то весьма скромные европейские аналоги. Поверьте, что в бывшей деревне Молочка в городе Саратове качество жилья лучше, чем во многих лондонских особняках, которые лохам впаривают за астрономические бабки - отопление никакое, ставни древние, и не моги покуситься на исторический облик жития их предков. Люблю Лондон - это необыкновенный, красивый, замечательный город, но по уровню жизни...никогда не пойму, чего нашим российским бюрастократам не хватает на Остоженке и набережных. Куда лучше?

Миф 4. Уровень жизни "там" выше. Смотря у кого. Даже в простой российской деревне с удобствами на улице типа "сортир" простора больше, чем в иной "элитной" евроголубятне. Наши дачи удобнее итальянских вилл. Шесть соток нашим гражданам казалось мало? А забетонированные 2-3-4 сотки на побережье с двумя лимонами и сосной за высоким забором? Это здорово - 2-3 сотки на Средиземном море, но просторы Волги, когда лично вскопав 6 соток, ты сидишь и смотришь на них, любуясь закатом, или стоишь на высоком берегу реки в Томске и видишь бескрайнюю тайгу - это ничуть не хуже. Лучший частный сектор в черте города, с моей точки зрения, - это минский аналог МКАДа. Вокруг Минска на машине - красота и удовольствие прокатиться.

Миф 5. "Там, у них" еда и сервис лучше. Жратва везде может быть вполне съедобной, если повар не пьян и электричество не отключали. Самая вкусная еда у меня приключилась в Томске и венгерском Эгере. Тут не угадаешь. В забегаловке на российской трассе может быть намного вкуснее, чем в дорогом столичном ресторане. В Тарханах под Саратовым женщины однажды стол накрыли так, что впечатление не смог перебить больше ни один ресторан. Кстати, в одном из лучших отелей мира еда была хуже, чем в большинстве российских ресторанов.

Миф 6. "Там мужики щедрые". Ох, девчонки, не дурите. Столько разбитых судеб повидала, столько знакомых красивых девочек жизнь себе поломали. Смотришь на какую-нибудь умницу-красавицу замужем в Палестине...что ж ей, милой, дома то не жилось...Посмотрите, девочки, на парад в любом российском городе 9 мая и поверьте, что такого вы не увидите больше нигде в мире. Сами щедрыми на доброе слово и порядочными будьте, жизнь и наладится.

У нас вообще здорово, если работать. Вполне вероятно, что жизнь у детей сложится так, что учиться и работать они уедут в другие страны. Не хочу этого, но все может быть. Совесть моя перед ними чиста - искренне, имея выбор и деньги, считаю, что в России для них жить лучше всего. Если в душе порядок, и в экваториальной Африке русский человек может быть счастлив, но бежать из страны не из-за интересной работы, учебы или не по большой любви - глупо. Мы ничем не лучше и не хуже остального мира.

В заключении небольшая история про необыкновенно умного и хорошего человека. Сын известного советского профессора. В возрасте за 40 лет поступил в и закончил один из лучших университетов США, сделал блестящую карьеру в Нью-Йорке. Спасибо ему, что не побоялся в свое время ответить правду на мой прямой вопрос, где лучше. "Понимаете, если бы я жил в Москве, то не особо напрягаясь и выделываясь, я имел бы такой же уровень жизни, как и в Нью-Йорке...только в Нью-Йорке я пашу сутками, а в Москве времени на жизнь больше."

1137 +

35.

Пионерлагерь, лето, 1977 год.
Я в младшей группе. Находимся в главном корпусе лагеря «Спутник» (название, для тех, кто себя вспомнит.). Перед парадным входом в двухэтажном здании очень яркое освещение, не гаснущее всю ночь. А наши окна выходят как раз на крыльцо здания.
Ночь, часа два. Мы не спим, травим истории, страшные. Вдруг шевеление на улице. Потихоньку выглядываем на улицу, нас было пять или шесть мальчишек. Видим девчёнок со старшего отряда, человек шесть. Идут к нам смеются, и курят. Мы затаились. Вдруг они подходят прямо под наше окно, снимают все, штаны, и садятся на газоне «по маленькому» к нам спиной. И всё это, при ярком свете уличного фонаря.
У нас приключился полный шок. Т.е. ни слова, ни шороха, смотрим и молчим. Столько голых жоп, я отродясь не видел. И вот тут наш хулиган Васька, ни у кого не спросясь, открывает окно, оно закрыто было без щеколды, и орёт в окно: «Привет девчёнки».

595 +

36.

ПЕРЕПРАВА

Как всегда с трудом успели на рейс, опять до последней секунды разбирались с таможней, аккумуляторами и штативами.
Но прощай Земля, здравствуйте пластиковые вилки и улыбки стюардесс.
Спустя шесть гудящих часов нас встретила новая Земля, если это вообще Земля. На двадцать градусов холоднее чем в Шереметьеве, вместо воздуха угольная гарь, а ветер такой, что самолет испуганно дрожит и жалобно скребется о трап.
Гостиница, короткий сон до вечера, хотя, может быть - это было утро.
Загрузились в жаркое нутро высоченного джипа. Поехали.
Вначале под колесами была дорога, плохонькая, но была, а спустя десять часов, дорога закончилась и навсегда превратилась в азимут. Когда машину особенно сильно подкидывало, и все дружно бились головами о потолок – это означало, что водитель начинал засыпать и его нужно было срочно менять. Так и чередовались за рулем. Ночью ехать проще, ориентировались на далекие огоньки, направлялись к ним и спрашивали дорогу, а вот днем вообще непонятно к чему стремиться.
Ну, вот и цель нашего долгого путешествия - самый край Земли.
Раннее утро.
Речушка - метров пятнадцать шириной и, скорее всего, по пояс будет. Каша из осколков льда и черной воды.
Глубина действительно оказалась небольшой, и мы форсировали реку без особых проблем. Ледяная река успела затопить только коврики машины.
На том берегу трудилась беременная женщина. Над чем она трудилась, мы так и не поняли. Она раскладывала какие-то ветки, куски ржавой жести и палкой вылавливала в реке большие глыбы льда. То ли устраивала запруду, как бобер, а может быть ловила рыбу, или еще что. Ей виднее – это ведь ее мир.
Поравнялись с женщиной, встретились с ней глазами и поехали дальше.
На краю света мы целый день снимали наш фильм про давнюю войну.
Целых семьдесят семь лет прошло с тех боев, но тут очень мало что изменилось. Окопы, ржавые скелеты старинных танков, каски пробитые осколками, замерзший, лунный пейзаж под палящим солнцем.
Наступил вечер, пора было отправляться в бесконечно-длинную обратную дорогу домой.
Вот и река. К нашему удивлению беременная женщина все еще возилась со своим непонятным сооружением. Теперь она была почти на середине, дышала в замерзшие ладошки, и какой-то тряпкой связывала между собой хилые ветки.
Мы остановились, приготовились к переправе, приподняли ноги, чтобы не промочить, и тут мне пришла в голову простая мысль: «А может эта несчастная, беременная женщина хочет всего лишь перейти реку, вот и строит целый день переправу? Машины ведь тут проезжают далеко не каждую неделю»
Я открыл окно и позвал. Женщина без сожаления бросила плоды своих многочасовых усилий и подбежала. Мы подвинулись, освободили местечко, она влезла. Холодная как Дед Мороз, еще бы, в машине +30, а на улице –22. Пока переезжали реку, пассажирка с удовольствием отогревала свои красные, окоченевшие ладони, просто сев на них.
Через полминуты пути, как только машина выбралась из воды, женщина молча стала показывать пальцем в окно, мы остановились, она улыбаясь выбралась из машины и бойкой походкой направилась к огням поселка. Даже «спасибо» не сказала, видимо просто не знала этого слова по-русски. Еще бы, почти восемьдесят лет в этих краях не видели ни одного русского человека.

Спустя время, глядя из Москвы, мне почему-то все больше начинает казаться, что главной целью и смыслом всей нашей экспедиции было - не снять уникальный материал для фильма, а просто переправить замерзшую беременную женщину через речушку с героическим названием Халхин-Гол…

1339 +

37.

- Быть спортсменом – это хорошо, это просто здорово быть спортсменом, - учитель географии Дмитрий Евргафович Гунькин изрек фразу так уверено, что всем стало ясно обратное положение дел, - поэтому мы все сейчас все вместе продолжим изучение стран и природы африканского континента, а спортсмены пройдут к директору. Алексеев и Григорьев – на выход, остальным – глава девятая, параграф девяносто два.
Два приятеля, Гошка Алексеев и Леха Григорьев вышли из класса и побрели в сторону директорского кабинета. Оба они прекрасно знали, что спортсмены – это хорошо. Особенно если ты по каким-нибудь стоклеточным шашкам спортсмен. Потому что тогда тебя только в шашки играть пошлют. Могут, правда, и в шахматы заставить, но зато вся остальная спортивная честь школы тебя не касается. Хуже всего легкоатлетам. Этих куда угодно можно послать. Хоть бегать, хоть плавать, хоть в баскетбол в высоту прыгать через волейбольную сетку. Фигуристкам еще хорошо. Вон Галка, как чуть что так льда нету и все тут, и не поеду никуда.

Гошка с Лешкой никакой легкой атлетикой не занимались, они занимались биатлоном и лыжным бегом. Но все равно никакой «конно-спортивный» праздник по защите достижений школы номер двадцать один без их участия не обходился. В прошлый раз они гранату метать ездили на районные соревнования. Биатлон? Что это? – спросила завуч по воспитательной работе, - на лыжах и стрелять? А раз стрелять, то и гранату метать должны уметь. И они метали гранату. И хотя в верткого судью никто из них гранатой так и не попал, как ни старался, а первое и второе место на районных соревнованиях они взяли, судейская коллегия в полном составе все равно звонила в школу, просила и даже требовала, на областные соревнования послать кого-нибудь другого. Так что первое и второе место они взяли, а теперь привычным коридором шли к директору.

- Здравствуйте Александр Федорович, - поздоровались Лешка и Гошка, - мы пришли.
- Хорошо, что пришли, - директор поднял голову от лежащих на столе бумаг и посмотрел на мальчишек поверх очков, - не стойте в дверях, подходите. Ближе. Еще ближе.
- Завтра, то есть в воскресенье, вы едете на соревнования по спортивному ориентированию, - продолжил Александр Федорович, так и не дождавшись, когда ребята подойдут на максимально близкое расстояние.
- А причем тут мы? – спросил Гошка, - мы же лыжами занимаемся и биатлоном. И никакого ориентирования не проходили.
- Проходили, проходили, - директор заглянул в какую-то многостраничную бумагу, отпечатанную на машинке, - вот сегодня вы столицы в Африке должны проходить, а в прошлом году у вас ориентирование на местности было и начала картографии, - так полседьмого у школы быть как штык, на автобус, и в восемнадцатую. Соревнования на базе восемнадцатой школе будут проходить. Ориентирование на лыжах, так что как раз по вашему профилю.
- Может мы лучше на географию пойдем, Александр Федорович - сделал Леха последнюю попытку увильнуть, - а то так и не узнаем, какая в Африке столица. Вдруг у нас следующие соревнования в Африке будут с неграми. А на ориентирование мы ехать все равно не можем. Там компасы нужны наверное, а у нас компасов нету.
- Отставить негров, Григорьев, - директор был спокоен, - завтра негров не будет, а когда они будут, мы вас соответствующим образом проинструктируем. Подойдите к столу и получите снаряжение.
- Я ж вас как облупленных знаю и все ваши уловки заранее вижу, - ворчал директор и рылся в верхнем ящике стола, - компасов у них нет… Где же они, а?… вот. Компасов у них нет, видите ли. А это что, я вас спрашиваю? – директор положил на стол два игрушечных компаса для детей дошкольного возраста. Компасы были маленькими кругленькими и на дерматиновых ремешках, похожих на ремешки от детских сандалий. Один компас был синеньким, другой красненьким. На ремешках серебристой краской была напечатана цена: 0р43к. – это что вам не компасы что ли?
- Компасы! – следом за компасами директор достал из ящика маленькую коробочку, высыпал на стол горку булавок с разноцветными головками и поделил ее на две равные части, - вот булавки еще, по шесть штук каждому. Не потеряйте.
- А булавки-то нам зачем? – удивился Гошка, - дорогу помечать, да? Или воткнуть кому-нибудь куда-нибудь?
- Гм. – сказал директор, - про булавки вам там объяснят, а у меня телефонограмма. Вот написано, - Александр Федорович помахал листом бумаги в воздухе, - булавки, планшет из картона 14 на 14 сантиметров, две большие скрепки. Вот вам картон, вот скрепки. Получите-распишитесь.
- Где расписаться-то, Александр Федорович? – спросил Лешка
- Расписаться? – теперь удивился директор, - ах расписаться… Не надо расписываться, это оборот такой русской канцелярской речи. Забирайте имущество, и чтоб завтра полседьмого как штык с лыжами автобус ждать. А сейчас идите на свою географию Африку изучать. С неграми.

И они пошли изучать негров, а утром следующего дня сели в школьный автобус и скрипя всеми его старенькими частями доехали до восемнадцатой школы, где их встретили плакат «привет участником соревнований» и стрелочки «спортивный зал (мальчики)», «актовый зал (девочки)».
- Ура, Леха, девчонки тоже бегут, - обрадовано сказал Гошка, зашнурововая лыжный ботинок в спортивном зале, отведенном в качестве мужской раздевалки, - веселуха, скажи.
- Скажу. Ты посмотри вокруг-то, Гоша, - Леха был серьезен, - все намазанные лыжи скользящими друг к другу складывают, или на пол бросают, - если старт общий, то завал обеспечен с такими специалистами. А мы еще не знаем, что делать-то надо с этим ориентированием.
Старт, однако, был раздельным.
- Командам построиться, - раздался в громкоговорителях, голос начальника соревнований.
Команды кое-как построились, и к ним вышел высокий, седой мужчина с военной выправкой в спортивном костюме.
- Здравствуйте товарищи спортсмены!
- Здря, - нестройно прозвучало в ответ. Высокий поморщился.
- Довожу до вашего сведения порядок соревнований. Перед забегом вам следует получить личный номер и личную карту. Номер прикрепите на грудь и спину, а карту прикрепите к планшету двумя скрепками. Бег на лыжах производится по лыжне отмеченной синими флажками для мальчиков и красными флажками для девочек. Это надо запомнить, это не сложно, но некоторые все равно путаются. По лыжне вы должны дойти до первого контрольного пункта и отметить его местоположение на карте, проткнув ее булавкой. Не проеб… не потеряйте булавки, а то колоть будет нечем. Потом дойти по лыжне до следующего контрольного пункта, взять висящий на нем карандаш, обвести место первого укола, и отметить на карте расположение второго контрольного пункта. Его вы обведете карандашом, висящим на третьем контрольном пункте. Всего контрольных пункта - четыре. Таким образом, все пункты должны быть обведены карандашом. Всем понятно?
- Все, кроме первого пункта? – спросил Гошка, - мне непонятно.
- Кто это там такой непонятливый, - высокий обвел взглядом неровный строй лыжников и нашел Гошку, - Алексеев, ты? И Григорьев тут? Я ж просил, чтоб больше никогда… Мало мне метания гранаты… - голос седого упал и последние предложения были произнесены совсем тихо.
- Разойтись! – громко скомандовал он и строй распался, - нет, становись! – строй кое-как собрался опять, - за каждый ошибочный миллиметр на карте с времени участника снимается десять секунд. На карте напишете свою фамилию и номер. Старт раздельный, начало в 13:00. Не проеб… не потеряйте карту, без карты время в зачет не идет, участник снимается с соревнований. Теперь точно разойтись.

Получили номера и карты. Выяснилось, что Гошка стартует на полминуты раньше Лехи. В первой десятке.
- Гош, а давай я под твоим номером побегу, а ты под моим? – неожиданно попросил Леха.
- Можно, а зачем? – Гошка протянул другу номер, - ты ж быстрее бегаешь-то?
- Идея одна есть, - Леха состроил загадочную физиономию, - но надо первым все контрольки пробежать. А ты все равно тут всех сделаешь, не к первому пункту так ко второму. Те еще лыжники-то кругом. Я тут Генку Фомина видел, так он вообще штангист ведь.

И Леха ушел первым, за пятьсот метров он обошел всех и возглавил гонку. То есть соревнования по спортивному ориентированию. Гошка решил не напрягаться, но к первому контрольному пункту вышел в гордом одиночестве, оставив соперников достаточно далеко. Он покрутил карту, нашел на ней место, где просека лыжни, пересекалась с высоковольтной линией и воткнул булавку, обозначая контрольную точку. Это совсем не трудно, если бежишь по знакомой трассе двадцатый раз – почти все соревнования проводились в одном и том же месте. Тут и флажки не нужны, не то что карта.

Гошка спрятал карту за пазуху комбинезона и уже одел палки, как услышал тихие всхлипывания. В лесу, за контрольным пунктом. И пошел на звук, продираясь сквозь молодую елочью поросль и проваливаясь на тонких лыжах в глубокий снег.
Метров через пятьдесят на небольшой полянке он обнаружил сидящую на поваленном дереве девчонку. Красивую. С лыжами, номером и косичками. Косички было видно потому, что на ней не было шапки. Девчонка всхлипывала и жевала бутерброд. Гошку она не видела.
- Не садись на пенек, не ешь пирожок, - кстати вспомнил Гошка, - козленочком станешь и замерзнешь нафиг. Чего ревешь, почему без шапки?
- Я не реву, - девчонка встряхнула косичками и спрятала остатки бутерброда за спину, - я заблудилась.
- На соревнованиях по спортивному ориентированию заблудилась? – уточнил Гошка чисто из вредности.
- Ага. Там белка была, я посмотреть хотела и с лыжни сошла. Думала обратно по своему следу выйти, потом срезать решила, а потом следов много было.
- Ладно, - Гошка стянул с себя вязанные наушники и протянул девчонке, - надевай, двадцать градусов на улице, уши отморозишь. И пошли, я тебя на твою лыжню выведу. Тоже мне лыжница.
- Я не лыжница, я гимнастикой художественной занимаюсь, - возразила девчонка, - а твои уши не отморозятся?
- Не отморозятся, - буркнул Гошка, хотя совсем не был в этом уверен, - я их гусиным жиром намазал. Давай быстрей, а то меня тренер не поймет если я среди таких гонщиков последним приду.

Гошка вывел девчонку на лыжню с красными флажками, нашел свою с синими и пошел уже серьезно – за потерянное время его обогнало много народа. После третьей контрольной точки лыжня вышла на открытое пространство, появился ветер и начали мерзнуть уши. К четвертому пункту Гошка шел практически без палок оттирая руками правое и левое ухо попеременно. В результате посеял по дороге левую перчатку. Останавливаться не стал, побежал дальше. За километр до финиша лыжня опять вошла в лес, с ушами стало немного легче. Тут Гошку окликнули из-за большой плотной елки.
- Леха? – Гошка еле разглядел приятеля за деревом, - ты чего здесь делаешь? Ты ж давно финишировать должен.
- Чего делаю, чего делаю… Тебя дурака жду. Чего без наушников-то, уши отморозить решил?
- Потерял, - Гошка не стал вдаваться в подробности, - ухо чесал и потерял. Зачем ждешь-то?
- Карту давай! – Леха протянул руку, - сейчас исправлять будем.
- Чего исправлять-то? – Гошка отдал приятелю карту, - там все правильно вроде, да и карандаши только на пунктах, чем обводить-то будем?
- Чего надо – то и будем исправлять, - Леха расстегнул молнию комбинезона и достал из-за пазухи английскую булавку. Сантиметров сорок длинной. – Нечего ржать! Сказали булавкой колоть, будем булавкой колоть. А у этой диаметр пять миллиметров. Фиг им, а не секунды за ошибку. А карандаши я с каждой контрольки свистнул и по разным карманам разложил, чтоб не перепутать. Колоть?
- Коли! – сквозь смех согласился Гошка, - где взял-то?
- У Юрки, где ж еще? – Лешка сложил карты и четыре раза их проколол, - вчера вечером зашел и взял. Как чувствовал, что понадобится.
Юркин отец работал клоуном в цирке. В одной своей репризе он изображал на арене малыша в большом подгузнике. Подгузник был заколот той самой булавкой.
- А чего не сказал-то? – Гошка уже не смеялся, но немного подхихикивал.
- Так тебе скажи, ты б вообще никуда не добежал бы. Смешливый очень.
- Я смешливый? Да никогда! – последние никогда Гошка еле выговорил, он взглянул на булавку и его опять накрыл приступ смеха.
- Хорош ржать, Гоша, - Лешка был совершенно серьезен, - надевай мои наушники и бежим, нас уже человека два обогнало пока валандаемся. Можем не догнать.

Где-то часа через три они все еще отогревались горячим чаем из термоса в спортивном зале школы номер восемнадцать. В учительской той же школы судейская коллегия подводила итоги соревнований.
- Вы посмотрите, чем они дырки протыкают, - молодая судья показала две карты председателю коллегии, - гвоздями, не иначе. Сказано ж было: булавками!
- А чьи это карты, какая школа? Можно ведь к зачету не принять, - председатель был строг.
- Алексеев и Григорьев! Школа номер двадцать один! – легко доложила молодая судья.
- Кто?! – председатель коллегии поперхнулся, - Григорьев и Алексеев?! Опять?! Мало мне метания гранаты было, - его голос стих… - вызовите их сюда, будем разбираться!

Через десять минут Гошка и Леха вошли в учительскую школы номер восемнадцать. На правой руке Гошки и на левой руке Лешки светились новой пластмассой игрушечные компасы для дошкольного возраста. Лешка и Гошка шли медленно и блаженно улыбались, держа между собой большую английскую булавку.
В этом том году защищать спортивную честь школы их больше не посылали, несмотря на два призовых места на районных соревнованиях по спортивному ориентированию.

Гошка отморозил не только уши, но и руку. Сначала было больно, потом только чесалось. А дней через десять после соревнований он нашел на своей парте седьмого класса «Б» свои же вязанные наушники и пару совершенно чужих, но очень белых варежек удивительной пушистости. Откуда взялись варежки, он не сказал даже Лехе.

2359 +

38.

Конвой.

Дочку вместе с ее приятелем мы отдали в музыкальную школу в шесть лет. Выбрали класс скрипки, потому что дочка маленькая, скрипочка тоже, это же не виолончель или тем более пианино. Купил инструмент, положил в футляр и забыл про проблемы.
Реальность оказалась немножко другой. Скрипки были разные по размеру, чуть ли не каждый год нужно было новые покупать, на вырост, как обувь. А к ним еще и разные смычки прилагались. Но это еще цветочки – кроме скрипки, в число обязательных инструментов входило и пианино.
Нашли мы по объявлению немецкий инструмент, сходил я его посмотреть, заодно попробовал приподнять. Мама миа, оно же килограммов триста весило, не меньше! Договорились с хозяйкой, пожилой интеллигентной женщиной, что я его завтра заберу.
Пришел домой, сижу, думаю, кому из знакомых звонить, чтобы помогли его притащить, тогда грузчики по объявлениям еще не встречались. Приходит в гости приятель, мелкий бизнесмен. «Чего задумался?» «Да вот, пианино надо завтра везти, с пятого этажа спустить и на четвертый поднять.» «Это разве проблема? Я обычно, когда надо что-то загрузить-разгрузить, алкоголиков использую.» «Это как?» Оказалось, он берет их за символические деньги под расписку у главврача в местном ЛТП. «Заказывай машину, завтра я тебе их подгоню. У меня и ремни для переноски есть.»
На следующий день подъехал небольшой крытый грузовичок, на котором мы поехали к алкогольному диспансеру за грузчиками. Вышло восемь человек разного возраста, от двадцати с небольшим до пятидесяти, но с одинаковой степенью неумеренных возлияний на лице. Водитель при виде этих лиц слегка струхнул. «Ой, а мне нельзя людей в фургоне возить.» «Да тут совсем рядышком, через два дома.»
Мы поднялись на пятый этаж и я позвонил в дверь. Открыла та самая интеллигентная хозяйка. «Здравствуйте! Я пришел пианино забирать, вместе с грузчиками. Заходите.»
Судя по ее лицу, больше двух-трех человек такого типа вместе она никогда не встречала, а тут сразу восемь, и все в ее квартиру входят. Дар речи ей сразу отказал. Мужики тоже осознали некоторую необычность обстановки, слегка засмущались и даже решили разуться. В дырявых носочках они прошли в зал и вынесли пианино. Я расплатился с хозяйкой, попрощался и закрыл двери. Она так и не смогла сказать ни одного слова.
Людей было много, но организмы были измучены нарзаном, поэтому отдыхали на каждом пролете. Наконец пианино загрузили в машину и мы поехали к моему дому. После того, как пианино занесли в подъезд, я поговорил с водителем: «Обязательно дождитесь, их надо обратно привезти. Я потом еще отдельно доплачу.» «Да, конечно, подожду.» Не успела за мной закрыться подъездная дверь, как на улице раздался и сразу стих вдали рев двигателя, как на старте «Формулы 1».
Наверх тащили еще дольше. Кто-то уже начал намекать, что было бы неплохо проставиться по окончании. «Нет, ребята, не могу, вы же на излечении. А вот сигаретами могу угостить.» Я сбегал в ближайший магазин принес несколько пачек. Начались разговоры, что было бы неплохо домой сбегать. «Только после того, как мы вас обратно приведем и под расписку сдадим».
А как их всех привезти, не растеряв по дороге? Нас только двое, а машина уехала.
Джине тогда было около года, но это была уже крупная собака, боксер. Я взял ее на короткий поводок и пошел сзади. Впереди шел приятель, за ним, вытянувшись в цепочку, восемь алкоголиков, сзади них, поглядывая, чтобы ни один из них не ушел, я с собакой на поводке. Они ей доверия не внушили, поэтому собака поглядывала на них с настороженностью. Цепочка все вытягивалась, потом мы свернули за угол и прошли мимо остановки, на которой стояла небольшая толпа в ожидании автобуса. Пройдя мимо остановки, я пересчитал наших грузчиков. Восемь, но только вместе с приятелем. Вернулся обратно, в толпе быстро нашел своего, молодого парня. «Ты чего тут стоишь? Пошли вместе с остальными.» «Да мне домой надо съездить. Меня главврач отпустил.» Я уже начал сердиться – пока мы тут разговариваем, и остальные как тараканы расползутся: «Вот когда вернемся, пусть он тебя и отпускает. А сейчас – быстро остальных догонять!» Собака почувствовала мое настроение и негромко зарычала. Парень пошел догонять остальных, которых уже сворачивали за угол.
Выйдя из-за угла, я вдруг увидел, как от нашей растянувшейся цепочки отделился один человек и быстрым шагом пошел куда-то в сторону. Уже на нервах, я побежал за ним. «Ты куда это направляешься? А ну-ка быстро встал в строй!» Джина уже откровенно рычала. «Я… это… домой иду.» «Какой - домой?! Быстро встал в строй вместе остальными и пошагал в алкогольный диспансер, там разберутся, можно ли тебя домой отпускать!» Тот хотел что-то сказать, но посмотрев на собаку, которая уже тянула поводок, повернулся и пошел догонять остальных. Я пошел следом. Начал пересчитывать – не сбежал ли еще кто-нибудь? Посчитал – вместе с приятелем получилось десять человек. Как – десять?! Пересчитал еще раз – столько же. Только тут я обратил внимание, что у последнего в руке пакет. А наши-то были с пустыми руками! Подбежал, извинился: «Ошибочка вышла!» И пока он не успел опомниться, побежал догонять остальных.
Довели мы их благополучно. Иногда думаю – что должен быть испытывать человек, который спокойно шел по улице, а его поймали с собаками, поставили в строй и куда-то повели?

Мамин-Сибиряк (с)

1088 +

39.

ЦАРЬ СОЛОМОН

"Не отказывай в благодеянии нуждающемуся, когда рука твоя в силе сделать это"
(Царь Соломон)

Поздний вечер.
Еще двести километров до дома, меня везет со съемки водитель по имени Леня.
Магнитола в машине сломалась, поэтому Лене позарез нужно растормошить меня разговорами, чтобы я в свою очередь, смотрел ему в рот и не дал уснуть машиной в столб.
Тема о «капиталке» движка, как-то сразу не пошла, а уж когда Леня добрался до вкладышей, замены прокладки крышки блока цилиндров и маслосъемных колпачков, я и вовсе захрапел. Пришлось будить меня вручную и срочно менять тему.
Леня переключился на ГАИшников, которые его оштрафовали на прошлой неделе за не пропущенного на зебре пешехода, а на самом деле, тот пешеход, даже и не собирался переходить дорогу, он просто стоял на краю тротуара и ждал товарища из магазина.
Я открыл один глаз, зевнул, подтвердил, что да, все ГАИшники козлы и опять провалился в сон.
Но Леня не сдавался, он слегка тормознул, чтобы я опять вернулся к нему и сказал:
- А вот тут ты не прав, не все они козлы. Среди них разные попадаются. Однажды мне встретился сам Царь Соломон в звании майора…
Тут уж я открыл оба глаза и без всякого допинга, внимательно дослушал этот рассказ от начала - до конца:
- Дело было лет пятнадцать тому назад.
Я тогда ездил на жигуле пятерке.
Рулю по Ленинскому проспекту, никого не трогаю, никуда не перестраиваюсь, вдруг, ни с того - ни с сего, слева, сзади удар и меня разворачивает поперек дороги.
Это какой-то урод на девятке, летел, прыгал из ряда в ряд, и довыпендривался – перед ним резко тормознули и это мурло уходило от столкновения и вывернулось прямо мне в бочину.
Вылезли, посмотрели на свои машины: у меня две двери и заднее крыло, у него бампер фара, капот и крыло. Я даже ругаться с ним не стал – и так понятно, что он неправ, спокойно так ему говорю:
- Ну, что, пойдем искать телефонную будку - ментов вызывать.

Он вдруг послал меня куда подальше и ответил:
- Тебе надо, ты и вызывай.
Потом собрал с дороги осколки своей фары, сел в машину и с пробуксовкой умчался вдаль.
Я естественно записал его номер и остался дожидаться ментов.
Приехали, обмерили как положено, оформили и назначили день в группу разбора.
В назначенное время спокойно являюсь в ГАИ, нахожу нужный кабинет, заглядываю внутрь и от неожиданности сползаю по стенке - на меня бросается, чуть ли не с кулаками то самое мурло с девятки и орет:
- Ах, ты паскуда! Что, далеко убежал?! Да я тебя суку закрою за такие дела!
Наконец капитан – хозяин кабинета оттащил от меня это мурло и вялым голоском сказал:
- Спокойно, разберемся…
Оказывается, что когда этот ублюдок сделал аварию и скрылся с места происшествия, он не совсем-то и скрылся, а отъехал всего на полкилометра, потом свернул направо, по параллельной улице вернулся назад и опять выехал на Ленинский проспект, только уже метрах в трехстах за моей спиной. Поставил аварийный знак, вызвал ментов, дождался и в красках рассказал уже совсем другую версию произошедшего, естественно указав мой номер и то, что это я, а не он скрылся с места аварии.
Вот и получилось, что вместо однго ДТП оформили два и только в группе разбора прикинули что к чему и свели нас вместе, как крыс в банке, чтобы понять – кто из нас нагло врет.
Эта скотобаза орала на меня, и правдоподобно так, я, конечно орал на него, а капитан сидел за столом, подперев голову кулачками, и спокойно слушал.
В конце концов, он остановил наш собачий лай и сказал:
- На моей памяти первый раз такое, ни разу не встречал я таких хитрованов. Знаю, что кто-то из вас брешет наглючим образом, а кто, никак не пойму, но больше склоняюсь верить водителю девятки, потому что он на три минуты раньше позвонил в ГАИ.
Тут я сорвался и начал орать:
- Ну, не было на месте аварии телефона-автомата! Да, я даже до тротуара минут десять добирался, самого чуть не сбили!
- А, может все было иначе? Вы совершили аварию, испугались ответственности, сбежали, а через триста метров одумались и решили "подставить" ни в чем не повинного водителя девятки?

Я задыхался от злости, а что сказать, даже и не представлял…
Наконец капитан куда-то позвонил и коротко доложил в трубку:
- Без вас никак. Хорошо, ждем.
Потом хитро улыбнулся нам обоим и сказал:
- Расслабьтесь и успокойтесь, сейчас придет начальник и все решит. Он у нас мужик справедливый, никто еще не жаловался…
В кабинет вошел коренастый майор – это и был Царь Соломон, дай ему Бог здоровья.
Он еще раз с самого начала внимательно выслушал обе наши версии, переглянулся с капитаном, почесал затылок и сказал:
- Мужики, в вашем деле я вижу только два выхода: первый – можно отдать ваши машины на специальную комплексную судебно-автотехническую экспертизу и доподлинно установить – кто из вас прав, а кто врет, как последняя паскуда. Мы редко проводим такие экспертизы, но уж если проводим, то ничего не скроешь, все выяснится: Кто? Кого? Куда? Как? На какой скорости? И в какое место? На молекулярном уровне. Целая наука. Однажды мы спустя год и после нескольких десятков моек и перекраски, по двум песчинкам выяснили, что такой-то Мерседес действительно побывал на месте аварии, а потом уже и по ДНК докопались, что это именно он сбил человека.
Единственный минус – эта экспертиза очень муторная и не быстрая. Машины разбирают по винтику почти полностью, делают разные спектральные анализы и черт его знает что еще, потом пока обратно соберут, на все, про все – месяцев шесть уходит, ну, самое меньшее - пять. Соглашайтесь мужики, Мне даже самому интересно – кто же из вас окажется паскудой?
Но есть второй вариант: - мы с вами плюем на это дело, не делаем никаких экспертиз и я просто пишу вам «обоюдку», вы жмете друг другу руки, платите по двести пятьдесят рублей штрафа за нарушение ПДД и разъезжаетесь по домам ремонтировать свои машины.
Я задумался: – полгода без машины – это ж охренеть, но с другой стороны, сейчас эта скотина спокойненько пойдет домой, заплатит штраф и на всю жизнь оставит меня оплеванным. Как же жить тогда?
Царь Соломон продолжал:
- Хорош уже, у вас там повреждений всего – ничего, давайте, пожмите друг другу руки и по домам.
Мой соперник тяжело вздохнул и протянул мне руку, а меня в эту же секунду че-то перемкнуло и я выпалил:
- Товарищ майор, никакой «обоюдки», давайте делать экспертизу! Полгода, год - пусть, правда дороже!
Майор Соломон широко улыбнулся и сказал, глядя в глаза водителю девятки:
- Все могут быть свободны, а вас, Штирлиц, я попрошу остаться и я – не я буду, если тебе падлюге, не организую уголовное дело за игрушечки с сотрудниками Госавтоинспекции.
Через пару дней, эта скотобаза как миленькая заплатила мне сполна за ремонт пятерки. И кстати, майор не обманул, дожал и организовал таки ему условный срок, меня потом не раз еще вызывали как свидетеля…
Вот такая история про Царя Соломона.
…Сон улетучился, как небывало и я спросил:
- Леня, я так и не врубился, а как этот Царь, тьфу, майор, понял, что врет водитель девятки? Из-за того, что ты согласился на экспертизу, а он нет?
Леня улыбнулся и ответил:
- Я потом задал ему этот же вопрос. Экспертиза – это конечно - да, но не это главное. Представь себя на моем месте. Представил? А теперь скажи – мог бы ты наяву, или в самом страшном сне, протянуть той паскуде руку для рукопожатия?
Вот то-то…

1498 +

40.

Двое алкоголиков выпивают. Выпили. Один только к сосиске потянулся, второй ему:

- Ты чё?!

- А чё?

- Мы же после шести не едим?!

- А чё, уже шесть?

- Шесть - посмотри сам!

Тот (считая водочные бутылки):

- Раз, два, три, четыре, пять, шесть.... Ааааа не, ну тогда не едим!

И кладёт сосиску на место

***

Сидит алкаш на празднике, перед ним стакан водки.

Выпивает половину и умирает. На небесах говорит Богу:

- Слушай, умоляю, преврати меня в жучка, паучка,

в кого угодно, только верни меня - водку допить надо,

там же ещё полстакана осталось!

Бог согласился, превратил его в паука и алкаш оказался

на потолке, прямо над стаканом.

- Так ведь я же не достану!

- А ты тужься, из тебя паутина полезет, ты к стакану

и спустишься!

Тужится он, тужится, уже почти над стаканом,

и вдруг - стоп! Дальше никак!

- Ну что же делать, я тужусь, а никак дальше не спуститься!

- А ты сильнее тужься!

Тужится он сильнее, тужится, вдруг его кто-то по плечу стучит:

- Вась, проснись, ты обосрался!

***

Идёт по улице пьяный в дым мужик. Подскальзывается, падает.

Встаёт, с ужасом хватается за задницу:

- Р-p-pазбил! Расколол!! Пополам!!!

***

- У нас с женой пpавило: день я пpодукты покупаю, день - она. Вот и

получается: день пьем, день закусываем.

***

В летнем кафе парень подходит к окошку:

- Девушка! Бутылку водки и бутылку кока-колы.

Забирает и уходит. Через 30 минут:

- Девушка! Бутылку водки и бутылку кока-колы.

Забирает и уходит. Еще через 30 минут:

- Девушка! Бутылку водки и бутылку кока-колы.

Через час:

- Девушка! Дайте бутылку водки и эта... бутылу спрайта, а то меня

что-то от кока-колы тошнит.

***

Покупатель - пpодавщице паpфюмеpного отдела:

- Почему у вас одеколон "Русский лес" без этикеток?

- А вам не все pавно?

- Это вам все pавно, а мне на стол ставить.

***

Пpиглашённый в гости опоздал. Компания кpичит:

- Штpаф ему, штpаф!

Опоздавшему наливают сpазу две штpафных, он быстpо опьянел,

и, чтобы не поpтил компанию, его отпpавили домой.

Он пеpеходит улицу в неположенном месте, и его останавливает милиционеp:

- Штpаф!

Задеpжанный:

- Hаливай!

***

Алканавт влезает в пеpеполненный тpоллейбус.

- Люди, pадуйтесь, Пеpвое Мая скоpо!

Тишина...

- Люди, какая кpасота кpугом, птички поют, тpавка зеленеет!

Тpоллейбус угpюмо молчит...

- Hу pаз здесь никого нет, я, пожалуй, отолью...

***

- Гpажданин Петpов, так вы утвеpждаете, что лично видели подсудимого Сидоpова в

баpе в день совеpшения пpеступления?

- Ещё как видел-то! Их, Сидоpовых, в это вpемя там целых двое даже было!

***

Мужик пришёл домой в жопу пьяный.Жена спит и вдруг часы на кухне с кукушкой забили три часа ночи,он сразу немного думая переводит часы на 12,что бы жена подумала,что он пришёл в 12...Ну и спать пшёл.

Утром жена его будит и говорит:

-Вась,представляешь у нас кукушка в часах сума сошла.

-А что такое ?

-Да она вчера ночью прокуковала 12 раз и всю кухню облевала))))))))

1164 +

41.

Вчера на ночь глядя понесло в магазин. Не по делу, просто. Поболтаться перед сном.
На улице - красота. Тишина. Снег валит. Машин нет, людей нет. Только под фонарем мамочка с коляской читает книжку.
Идём. Навалило уже изрядно. Шкет впереди, тропит дорогу, изображая инопланетное боевое транспортное средство.
И без умолку тарахтит.
Он мне как-то однажды сказал.
- Па-аап!
- Ну?
- Я знаю, почему ты меня всегда с собой берёшь.
- Почему, сынок?
- Я болтаю, и время летит незаметно.

Так-то оно конечно. Под это тарахтенье хорошо просто идти и думать о своём. Если б не эти постоянные контрольные вопросы в голову.
- Па-аап?!
- Ну?
- А ты думаешь что сильнее, посох Бо или лазерный меч?
- Не знаю, сынок.
- Посох Бо! Знаешь, почему?
- Нет.
- Потому что бла-бла-бла....! (Тут следует подробное описание и сравнительные характеристики посоха Бо и лазерного меча)
- Ясно?
- Ясно, сынок.
- Па-аап?!
- Да, сынок.
- А ты знаешь, кто в Лего Звёздных Войнах самый главный?
- Не-а.
- Этот зелёный, с магией. Знаешь почему?
- Нет.
- Ну, там если на звездолёте... (Дальше следуют характеристики всех самых главных в зависимости от выбранного места действия)
Три кита, три поросёнка, три вопроса, на которых зиждется наше взаимное сосуществование - "Па-ааап?", "Знаешь почему?" и "Ясно?" Они как галактики, всё пространство между которыми наполнено межзвёздной пылью из черепашек, букуганов, звёздных войн, и соников.

Однажды мы по глупости сели в александровскую электричку.
Александровские электрички отличаются от остальных тем, что люди в них живут. Во всех прочих люди ездят туда-сюда, на работу, и просто так. А в александровских - живут. Спят, кушают, размножаются, и осуществляют прочие естественные потребности. Поэтому мы стараемся в такие электрички не садиться. Это как в чужую квартир без спроса войти. Сразу сотни глаз - Пушкинские? А чо припёрлись?
Ну вот. А тут угораздило. Ну и мы встали так тихонечко у двери, что бы не отсвечивать. Мест всё равно же нет, это ведь александровская. И смотрим, мест нет, а прямо недалеко от нас у окна сидит такой толстый дядька с чебуреком, и возле него лавка совершенно свободна. Как ни странно. И только мы хотели на эти места просочиться, глядим - шлёп, уже занято. Парочка, гусь да гагарочка, он в очках, она в папахе. Чопорные такие, с брезгливым выражением на лицах. Они перед нами как раз вошли. Не старые, лет по тридцать. Возраст такой, ещё жить и жить, а они друг другу уже надоели хуже горькой редьки. Ну вот, и эта парочка пристроилась на эти свободные места. Причем гусь сел с краю, а гагарочка оказалась между ним и чебуреком.
Толстый мужик у окна был внешне типичным представителем александровской электрички. В одной руке у него был чебурек, в другой бутылка пива, он прихлёбывал по очереди того и другого, и хотел общения от всех, до кого мог дотянуться. Наверное, поэтому присесть к нему никто не рвался. Так что когда рядом оказалась дама в папахе и каракулевой шубе, он хищно осклабился, сказал "Ого!", аккуратно вытер чебуреком рот, и ткнул в шубу бутылкой.
- Я когда в ВДВ служил, у нас знаешь как? - без предисловий начал он романтическую беседу.
Дама брезгливо поморщилась и сделала вид, что это всё её никак не касается. Чудная. Как будто танку есть разница, какой вид вы делаете при его приближении. Мужик, не обращая на её реакцию никакого внимания, продолжал.
- Мы их знаешь как держали? Мы их блять вот так держали!!!
Тут он протянул даме огромный волосатый кулак с чебуреком, и сжал пальцы. Из чебурека на даму потекло. Дама дёрнулась, и ударила локтем в бок своего спутника. Тот перестал делать вид, что читает покет-бук, и поправил очки. Потом строго посмотрел на толстяка и сказал высоким голосом.
- Руки уберите!
Мужчина с чебуреком посмотрел на свои руки и удивлённо спросил.
- Куда? Куда же я их уберу?
Тут надо сказать вот что. Вероятно у вас из моего рассказа может сложиться неверное представление, будто этот мужчина вел себя как-то по хамски, вызывающе, или даже агрессивно. Вовсе нет! От него не исходило вообще никакой опасности. Наоборот, он был добродушен, и предельно доброжелателен. И вся проблема заключалась только в его неуёмной, неконтролируемой жажде общения. Так что и предъявить-то ему было особо нечего. Поэтому мужчина в очках сказал своей спутнице.
- Давай пересядем.
И они поменялись местами.
Теперь дама оказалась с краю, а мужчина в очках - возле чебурека. А тот никакой разницы даже и не заметил. Он повернулся к соседу, и сказал.
- Не веришь? Щас я тебе докажу! Подержи-ка...
Он сунул мужчине в очках в руку бутылка пива, и стал шарить себе по карманам в поисках доказательств. Из карманов стала появляться масса вещей известного и не очень предназначения. Вещи эти он сперва складывал себе на колени, а когда там не осталось места, стал складывать на колени соседу в очках. Который с недоумением держал бутылку и возмущенно поглядывал на свою даму, как бы ища у неё то ли сочувствия, то ли поддержки. Меж тем доказательства обнаружены видимо не были, потому что здоровяк снова толкнул очкарика, воткнул ему в другую руку свой чебурек, и принялся шарить освободившейся рукой на другой половине своего необъятного тела. Потом неожиданно резко прекратил поиски, и сказал, показывая глазами на даму.
- Ваша жена? Очень красивая. Спросите, - может быть она хочет пива? Я сам стесняюсь предложить.
- Нет! - сказал раздраженно мужчина в очках, держа перед собой на вытянутых руках чебурек и бутылку. - Она не хочет!
- А вы откуда знаете? - удивился толстый, и сытно рыгнул ему в лицо чебуреком.
Тут мужчина в очках не выдержал, встал, вернул чебурек с пивом хозяину, и парочка, вертя по проходу откляченными задами, стала пробираться в другой конец вагона.
Мы для приличия выдержали паузу, но больше желающих занять свободные места не нашлось. Тогда я спросил шкета.
- Сядем?
- Сядем! - решил шкет.
И мы сели. Причем шкет сел посередине, он не любит с краю. Тут надо сказать, что ему не столько хотелось сесть, сколько не терпелось открыть только что купленный свежий журнал. Что он и сделал, как только приземлился.
- Ухх тыыы! - открыв первый же разворот, выдохнул он. - Папа, папа, смотри!
Я посмотрел. На развороте мерзкая черепаха-мутант по имени Микельанджело мочила каких-то невероятных монстров, очередное порождение извращенного преступного ума Бакстера Стокмана. Я знал, что спокойно посидеть уже не удастся. Надо просто набраться терпения и кивать. Шкет открыл было рот, что бы затянуть своё традиционное "Па-ааап!", когда слева вдруг обозначилось какое-то движение, и здоровяк у окна задал вопрос, который задавать ему не стоило ни при каких обстоятельствах. Он ткнул пальцем в направлении разворота и спросил.
- Это он чо?!
Шкет посмотрел сперва на чебурека, потом на меня. Глаза его засветились надеждой. Я пожал плечами. Мол, поступай как знаешь. Шкет радостно набрал полную грудь воздуха, повернулся к толстяку, и ...
- Это же Хан! Вот видите, он стоит у входа в лабиринт? Ему надо пройти весь лабиринт, и найти всех Пурпурных Драконов. Если он найдёт всех Пурпурных Драконов, тогда он сможет загрузить в центральный сервер виртуального червя убийцу. Но Эйприл предупредила черепашек, и Рафаэль с Донателло...
Шкет захлёбывался словами как приговоренный перед казнью, зная, что второго шанса ему никто не даст. Он тараторил без пауз и передышек. Чебурек сидел как ударенный пыльным мешком. Ему открывались новые измерения. Наверное, он первый раз пожалел, что так некстати открыл рот. Несколько раз он предпринимал попытку сбить ребёнка с темы. Куда там! Он только напряженно хватал ртом воздух, безуспешно пытаясь впихнуть хоть пол-буквы в плотную вязь шкетова тарахтенья. Один раз, улучив паузу, когда шкет переворачивал страницу, он просто взял и отвернулся к окну. Ха! Это его спасло? Нет! Шкет встал, обогнул колени толстяка, и всунул журнал между его носом и окном.
- А вот это, видите? Это Мечерукий помогает черепашкам. Вы думаете он злой? Нет! Это просто кажется что он злой. На самом деле просто клан Фут когда-то...
Ещё недавно такой общительный толстяк повернулся ко мне и посмотрел жалобно и умоляюще. Я только пожал плечами. В конце концов он не выдержал, и вскочил.
- Пойду покурю! - сообщил он, демонстрируя всему вагону, и особенно шкету, пачку сигарет. И выскочил в тамбур.
И больше не вернулся.
Он так и торчал в тамбуре, иногда с опаской заглядывая в вагон, пока мы не сошли в Пушкино. А шкет периодически вытягивал шею в сторону тамбура, в ожидании возвращения такого прекрасного собеседника.

Этого толстяка я почему-то вспомнил, когда мы брели пустынной улицей, по снежной целине, к магазину. Я подумал, что Толстяк хоть в тамбур мог выскочить. А тут и не денешься никуда.
- Па-аап!
- Ай!
- А как думаешь, кто сильней, Соник или Микеланджело?
- Не знаю, сынок.
- Я думаю, что Соник! Знаешь, почему?
- Почему?
- Потому что бла-бла-бла-бла-бла!
Тут мы наконец дошли до магазина.
- Погоди, сынок. Давай в аптеку зайдём.
Соседнее с магазином крыльцо аптеки было заметено снегом напрочь. Мы поднялись, осторожно цепляясь за перила, и всё это время шкет тарахтел. Он тарахтел в аптеке, и тарахтел когда мы из неё выходили. А когда собрались спускаться, я сказал "Осторожнее, сынок!" Но он меня не слышал. В этот момент он как раз рассказывал что-то очень важное про динозавров. Поэтому он сделал шаг, и полетел. Тыг-дым-тыг-дым-тыг-дым! Он сосчитал задницей ровно все шесть ступенек. Потом упал навзничь, и там внизу наконец замолчал.

Я осторожно спустился следом. Он лежал, смотрел в небо, и ловил языком снежинки. Я присел рядом.
- Ушибся? - спросил я.
- Не-а! - помотал он головой.
- А что ж тогда замолчал?
- Столкнулся с суровой реальностью! - сказал шкет и радостно засмеялся.

1508 +

42.

Фамилия его была Исмаилов. Простая такая дагестанская фамилия. Да и сам он ничем не выделялся среди земляков. Классический даг: по-обезьяньи небритый, переваливающийся с ноги на ногу, руки в карманах, ремень распущен. Подшива в сантиметр толщиной пришита черными нитками. Ротный наловчился отрывать подшиву у Исмаилова одним движением указательного пальца правой руки. Как встретит - палец под воротником и резким рывком рвет:
- Подшиться!

Через 10 минут Исмаилов гуляет по расположению с новой подшивой, пришитой теми же черными нитками. А чего ему - молодых много, любому сунул комок, в лоб дал для профилактики - подошьет, никуда не денется. Сами даги в бригаде до ручного труда не опускались.

В батальон пришел новый командир - молодой майор, только что из академии, планов громадье, все дела. Батальон начинал работать в 7 утра, заканчивая в третьем часу ночи. Некоторые офицеры даже до поселка потом спать не ходили - а чего полчаса в один конец тратить, легче в чудильнике переночевать у холостяков.

Одним из нововведений молодого комбата была парольная система. После отбоя в батальон можно было попасть, только зная пароль. Введен был принцип дополняющего числового пароля. То есть на текущий день устанавливается паролем определенное число, допустим «двенадцать». Тот, кто желает пройти в казарменное помещение после отбоя, стучится в запертую дверь. С обратной стороны к ней подходит, как правило, помощник дежурного по батальону или дежурный по одной из рот и говорит, скажем, «пять». Тот, кто стоит на улице должен найти число, дополняющее названное из казармы число до текущего пароля. В математике это называется модулем разности. Скажешь «семь» - и отпирается огромный засов с внутренней стороны казармы. Скажешь «шесть» или иное число - и хрен тебе на рыло. Несмотря на звания и должности.

Как-то раз сержант не пустил в казарму комбрига. Так комбат ему выписал 5 суток к отпуску. Естественно, такой кусок халявы не оставил равнодушным личный состав батальона.

В тот день совещание командиров частей и подразделений в бригаде закончилось довольно рано - около полвосьмого вечера. Время летнее - конец августа. Офицеры и прапорщики сидели в курилке и травили анекдоты, истории из службы, рассказы о бабах и тому подобное. И одновременно внимательно следили за зданием штаба бригады. Как только оттуда повалили люди, все встали и побрели в ленкомнату на совещание в батальоне. Пришел комбат. Совещание в батальоне не особо затянулось - задачи были нарезаны всего-навсего к десяти вечера. Отпуская личный состав, комбат назначил пароль на сегодня. Незамысловатый пароль. Дабы люди не перетруждались. «Десять». Все радостно свалили.

Комбат жил ближе к поселку. Дойдя практически до дома, вспомнил, что в батальоне ему чего-то было надо. Чего ему было надо, история умалчивает, да и неважно это. Пришлось возвращаться.

Дежурным по батальону заступил старшина радиорелейно-кабельной роты старший прапорщик Лукьянов. Макс в народе. Помощником дежурного на беду заступил рядовой Исмаилов. Время было уже к одиннадцати вечера, команда "Отбой" была подана. В казарме наступила тишина. Макс читал какой-то детектив, Исмаилов в углу дежурки слушал народные дагестанские песни по старому расхлябанному кассетнику, монотонно подпевая, и мастерил себе какую-то мелочь к дембелю. То ли подкладки под значки из белого пластика, то ли аксельбант из белых капроновых нитей с выхолощенными калашниковскими патронами на концах кистей.

В дверь сильно постучали. Макс, подняв правую бровь, тем же глазом посмотрел на Исмаилова и махнул головой по направлению к входу в казарму.

Исмаилов тяжело вздохнул и, кряхтя, направился к двери.
- Шесть! - с жутким акцентом сказал он.
- Четыре, - спокойно сказал с другой стороны комбат. - Открывай!
- Нэ аткрою, - так же спокойно сказал Исмаилов.
- Не понял? - удивился комбат.
- Парол нывэрный! - объяснил свою наглость Исмаилов.
- Чего? - не понял комбат.
- Парол, гавару, нывэрный!
- Исмаилов, ты чего там курил? - поинтересовался комбат, на всякий случай в уме сложив шесть и четыре и получив требуемый пароль. - Шесть плюс четыре будет десять, ты чего - охренел в атаке, человече?
- Нэ будет дэсят!

Макс в дежурке отложил книгу и стал внимательно прислушиваться, изредка тихо хихикая.
- Исмаилов, сука, открывай дверь!
- Ны аткрою! - Исмаилов понял, что вот она, обещанная комбатом проверка с его стороны, и, кажется, светят пять суток к отпуску.

Комбат начал звереть.
- Исмаилов, етит твою мать, дверь открывай, сволочь!
- Ны аткрою! Нильзя!

Комбат дошел до точки кипения.
- Исмаилов, блять, ты считать умеешь, гондон рваный?!
- Умэю!
- Шесть плюс четыре сколько будет? Десять?
- Нэт!
- Ну! Ну, сука! Выдрочу щас! Уебище пятнистое! Слышь, харя!
- Слышу, таварыщ майор!
- Дверь открывай, сука сраная!
- Нэ аткрою!

Макс затаился в дежурке, давя хохот.
Комбат принял единственное на тот момент правильное решение.
- Слышь, воин, ибена мать! У тебя на руках сколько пальцев?
Исмаилов надолго замолк.

- Ты чо там - уснул, грызло?
- Дэсят, таварыщ майор!
- Ну слава тебе, Господи, хоть в этом ты с Аллахом скоординировался. Исмаилов, сволочь!
- А?
- Сожми кулаки, уебище! - комбат начал повторяться в эпитетах. В обычном состоянии он себе такого не позволял. Но в экстренных случаях словарный запас у него сокращался.
- Ну, сжял!
- Отогни шесть пальцев!
Исмаилов снова замолк.
- Ну? Отогнул?
- Атагнул!
- Теперь еще четыре отогни, гнида горбоносая! И посчитай, сколько получилось!

Исмаилов снова замолк. Комбат терпеливо ждал окончания вычислительного процесса.
- Вай, таварыщ майор! Сычас аткрою, таварыщ майор! Сычас!

Комбат дождался, пока Исмаилов отодвинет засов, спокойно зашел в казарму, взял своим кулачищем Исмаилова за камуфляжную куртку на уровне верхних карманов, поднял на уровень своего лица и стал методически стучать его спиной о стенку.
- Дежурный!
Макс появился из дежурки.
- Товарищ майор, дежурный по батальону сташ прапщ Лукьянов!

Комбат отпустил Исмаилова и тот, поднявшись с пола, исподлобья смотрел на обоих начальников.
- Лукьянов, завтра наряд не сдадите до тех пор, пока эта сука не сдаст мне зачет по таблице умножения. И не приведи Господи, он ее не сдаст - на вторые сутки пойдете.
- Есть!

В полвосьмого утра они плотно сидели на таблице умножения на три.

1669 +

43.

МУШКЕТЕРЫ 300 ЛЕТ СПУСТЯ

Все великие коллекции возникли на абсолютно пустом месте.
Подарили тебе в детстве польскую жвачку с Лелеком и Болеком, ты ее сжевал, а фантик не выбросил, смотришь, вдруг и затеешь собирать этикетки. Кто знает?
Я вот, кстати, тоже, уже почти сорок лет, перманентно, хоть и без фанатизма, собираю русские бумажные деньги всех мастей и времен. Все началось с того, что в первом классе я копался в макулатурной горе и в одной книжке нашел свою первую купюру - царскую "Катеньку".

...На днях зашел в гости к старому другу Сергею.
Он фотограф, человек по характеру абсолютно мирный, но собрал потрясающую коллекцию старинного холодного оружия. Причем у него нет ни одного ножа или кинжала, все только сабли, мечи и ятаганы…
Целых три дубовых шкафа с большими витринами.

Сергей очень тонко разбирается в этих железяках, знает - что почем? Где купить и у кого отремонтировать?
Я поинтересовался – какая у него самая ценная сабелька?
И Серега извлек из глубины шкафа семикилограммовую махину – средневековый двуручный меч. Красивый, ничего не скажешь, но дорогой собака…

Сергей неуклюже им махнул, стараясь аккуратно вписаться между мной и висюльками на люстре и сказал:
- Он самый ценный в моей коллекции, но не самый дорогой, в смысле лично для меня…

- А что тут для тебя самое дорогое?

Сергей пристроил меч обратно на бархатное место, достал новую железяку в ножнах, уже поменьше и вручил мне.
- Ну и чем ценна эта сабля?
- Это не сабля, а шпага французского офицера конца XVIII-го века. Так-то в ней нет ничего выдающегося, обычный клинок, но - это самый первый и родной экспонат моей коллекции, с него все и началось, тем и ценен. Если бы не эта шпага, то я и в страшном сне не начал бы собирать холодное оружие.

И Сергей с жуткими подробностями рассказал мне эту старую, длинную историю двадцати (с чем-то) летней давности.
Но я попробую пересказать ее покороче.

Тогда, в начале девяностых Сергей работал осветителем в театре.
Вот, однажды, приехали они на гастроли в Свердловск, заработали по- чуть-чуть и Серега, чтобы угнаться за инфляцией, не стал дожидаться возвращения в Москву, а сразу побежал в «обменник», чтобы превратить свою рублевую зарплату в деньги.
Зима.
На улицах темно и безлюдно, хотя и не поздно еще – часов шесть вечера всего.
Подошел Серега к будочке, заглянул в окошко и спросил:
- Я хотел бы купить двести сорок долларов. Найдутся?

Не нашлись…
Но, из-за будки вышли четверо и сказали:
- Опа. Братишка, тормозни-ка. Э, ты куда подорвался? Стоять Буян!

А "братишка" - Сергей, уже припустил не оглядываясь.

Четверо новых знакомых поспешили за ним, крича на ходу: «Э постой, куда бежишь? Погоди, не тронем, только спросить хотели…»

Сергей старался выскочить на улицу по-центральней и по-многолюдней, но никак не получалось. Да и бег выходил совсем не быстрым - малюсенькими шажками по ледяным тротуарам. Не дай Бог упасть.
Жертва догадалась выскочить на проезжую часть, чтобы попытаться кого-нибудь остановить и привлечь внимание, но немногочисленные машины, только зло сигналили и увидев непонятную комбинацию из пяти неизвестных, тут же уезжали.
Вдруг Сергей заметил светящуюся витрину с фарфоровыми тарелками и старинными часами. Делать нечего – забежал в дверь в надежде, что там хоть будут люди или хотя бы телефон…

Плохая новость: - ни людей, ни телефона в магазине не оказалось, оказался только продавец. Но была и хорошая: - новые знакомые внутрь не пошли, чтоб не светиться и не лезть на рожон, заглянули только и остались ждать свою жертву на улице.
Через две минуты, изрядно прихрамывая на левую ногу, из магазина вышел Серега и ко всеобщему удивлению – не побежал, а тут же свернул в тупиковый дворик.

Братва последовала за ним. Один из них клацнул «выкидушкой» и сказал:
- Бабки давай спортсмен. Бегать он будет…

Тут Серега, неожиданно, как факир, из-за пазухи вытащил шпагу французского офицера конца XVIII-го века и молча в глубоком выпаде проткнул ляжку хлопцу с «выкидушкой».
Ребята увидев неслабую струйку крови, тут же разбежались, с перепугу бросив на снегу своего раненного коллегу – гвардейца кардинала…

На следующий день Сергей вернулся в магазин и слезно умолял взять шпагу обратно. Но, к счастью, не вышло.
Пришлось вернуться в Москву и стать коллекционером…

1121 +

44.

РУССКАЯ РУЛЕТКА
Или учите матчасть

1975 год. Год побед и свершений. По всему земному шару расцветают красные знамена молодых государств ставших на путь строительства Социализма. Отдается конечно болью в сердце пепел Ла Монеды, но победоносно для Вьетконга заканчивается Вьетнамская война и уже солидную часть Индокитая, можно закрасить на карте всеми оттенками красного цвета. Но когда кончается любая война, то всевозможные Конторы начинают подчищать за собою следы, заканчивать оставшиеся открытыми вопросы и на границе Лаоса и Вьетнама жизнь кипела вовсю.
Отряд льенсо уже собирался покинуть место базирования возле границы с Лаосом. Как поступил приказ - Встретить в приграничной зоне группу местных товарищей и сопроводить их до населенного пункта В. Приказ есть приказ, встретившись с представителем еще одних товарищей, группа майора Косякова во время вышла в заданный квадрат, встретила нужных людей и препроводила их по указанному маршруту. Официально операцией руководил товарищ с мужественным именем Куан, но у майора было свое начальство и свое задание и до поры до времени, консенсус удавалось соблюдать. В нескольких часах пути от пункта назначения, вся компания остановилась в небольшой деревушке, где был пост союзных войск, тут им давали джип и газик, что достаточно упрощало последний участок пути. Оставив вьетнамцев, Дока и Малого в деревне, майор взяв Птицу, Грома и Пана пошел разведать мост находящийся в километре от деревушки, там то все и произошло. Услышав на подсознательном уровне звук взведенного затвора все четверо упали на землю и рассосались под ландшафт по мере возможности. Длинная очередь, судя по звуку это был М-60, языком пляшущих на дороге фонтанчиков, намекнула о невозможности продвижения вперед. Другая очередь, данная сзади и видимо для разнообразия из РПД, намекнула что и назад рыпаться не надо. Ну а короткие неприцельные очереди Калашей и М-16 в зарослях за обочинами, четко указали на окружение. И на десерт из джунглей раздался голос, говорящий по русски абсолютно без акцента: -" Предлагаю переговоры майор. Я сейчас выйду и пусть твои люди не вздумают делать глупости. У моих парней приказ стрелять, даже если под угрозой будет моя жизнь"-
Шевельнулись ветки и на дорогу вышел типичный рейнджер, будто материализовавшийся со страниц устава FM-7-85. Он откинул камуфляжную накидку и вытащив из кармана куртки черный берет с дубовым листом, одел его лихо заломив. И насмешливым, но несколько затуманенным взглядом уставился на Косякова. Русский майор встал, будто бы машинально закинул автомат на плечо и вопросительно посмотрел на американца. А тот кивнул в сторону деревни и сказал -"Пойдем побеседуем майор, автомат кстати можешь отставить здесь и знай кстати, что твои люди в деревне уже давно упакованы моими парнями и их судьбу будем решать мы с тобой."-
В деревне с виду ничего не изменилось, только к вьетнамцам прибавились джи ай, с моторикой опытных волкодавов джунглей. Они вроде бы не обращали внимания на идущую по главной и единственной улице селения странную пару майоров, но Анатолий чувствовал что любое его неверной движение будет в раз просечено и пресечено.
Они вошли в дом старосты, прошли в большую комнату где их ждал накрытый стол. Староста расстарался как мог. В меню обеда были - чака, лотосовый рис, бань-фо-куон, ананасы с перцем и солью и естественно бутылка куок-луй. В качестве десерта, вокруг стола стояли несколько рейнджеров и южновьетнамских офицеров и товарищ с мужественным именем Куан, нисколько не смущенный данной ситуацией и даже с автоматом. Американец приглашающее показал майору Косякову на стул и усевшись напротив него, плеснув обоим самогона в чашки и начал нечто вроде спича...
-" Ну вот что русский"- Сказал рейнджер -" Война кончилась и проиграли мы ее не Гукам, а вам. А я еще не сделал последнего выстрела. Ни вас ни нас тут сейчас официально нет и если я прикажу вас уничтожить, то знать об этом будут только крокодилы. Население деревни уходит отсюда прямо сейчас, они не котят жить при социализме. Удиви меня майор, докажи что вы не зря победили и клянусь я отпущу и тебя, и твоих людей, и твоих Гуков "-.
Посмотрев в помутневшие глаза американца, майор понял что рейнджер не совсем адекватен и либо пьян, либо находится под действием какого либо наркотика и надежды на удачный для себя исход, это ему не прибавляло. Обведя глазами окружающих стол людей, майор увидел на одном из них кобуру со старым добрым Наганом и сразу же в голове блеснула мысль - ВОТ ОНО!
- " Майор, а что вы знаете о Русской рулетке " - спросил Анатолий. Американец заинтересованно посмотрел на него и неуверенно спросил -
-" Это какой то русский способ самоубийства ? " -
-" Почти. Из барабана револьвера вынимаются несколько патронов, барабан раскручивается и револьвер приставляется к виску одного из играющих и он спускает курок. И так по очереди до летального исхода. Но я предлагаю несколько другой вариант. Я вынимаю из барабана только один патрон, раскручиваю барабан и стреляю себе в висок. Если мне повезет, то я выиграл и вы отпускаете моих людей, ну а если не повезет вы их все равно отпускаете но без меня и тех кого мы сопровождаем. Вот кстати и револьвер есть " - и с этими словами Анатолий показал на кобуру с наганом у одного из южновьетнамцев. Американец застыл на мгновение, а потом захохотал. Он повторил предложение русского майора по английски и рейнджеры тоже радостно заржали. Американец жестом потребовал у вьетнамца Наган и положил его на стол перед Анатолием.
Майор демонстративно разрядил револьвер, вложил шесть патронов в барабан, крутанул его, взвел курок, приставил дуло к виску, зажмурил глаза и нажал на курок... Раздался громкий металлический щелчок, Косяков усмехнулся и положил револьвер на стол. Бакер был хладнокровен как удав, он два раза беззвучно хлопнул в ладоши изображая аплодисменты и протянул руку к нагану, вопросительно посмотрев на русского майора. Анатолий развел руками и улыбнулся приглашающее. И тут внезапно Куан затрещал как цикада в ночи, слова сыпались из него потоком и судя по лицу американца, эти слова ему не нравились. Майор Бакер поднял со стола Наган, зачем-то взвесил его в руке и внезапно наведя его на Куана, нажал на курок. Грохнул выстрел и предатель получивший пулю прямо промеж глаз, рухнул на циновки. Американец улыбнулся своей заторможенной улыбкой и сказал: - " Вот теперь все по правилам. Ведь после Русской рулетки должен оставаться хотя один труп. Но ты меня все равно удивил русский, с твоим везением только в рулетку играть, так что приезжай в Лас-Вегас, озолотишься. Ну ладно, как говориться к вас в России - уговор дороже денег. Сейчас я и мои люди уйдем, а ты уж сам тут решай как и что " -
Дальше все было просто. Ребята постреляли в воздух возле сарая, где лежали их связанные подопечные и торжественно их освободили. Когда миниколонна из джипа и газика подъехала к мосту, там уже были ПТ-76 и Т-34 Въетконга. Майор Косяков автоматически посмотрел на часы, было 12 часов 15 минут, он тогда еще не знал что именно сегодня 30 апреля 1975 года, в эти минуты. танк Т-54Б с бортовым номером "833" въехал во двор Президентского дворца в Сайгоне. Вьетнамская война закончилась.
Когда четверть века спустя Анатолий рассказал эту историю одной своей подруге, у которой останавливался во время командировок в Новгород, она пришла в дикий восторг и сказала что тут и счастье, и везуха, и смелость, и вообще за это надо выпить. Анатолий с готовностью долил в стаканчики золотую текилу и смущенно сказал, что особой смелости и счастья тут не было и в ответ на недоуменный взгляд девушки произнес следующее: -" Мат часть надо изучать прилежно. Американец по своей простоте не знал, что барабан семизарядного револьвера Нагана в отличие от шестипатронных американских, британских и прочих своих собратьев имеющих барабаны, имеет несколько иную инерцию вращения барабана, и при должном знании матчасти и умелом с оной обращении, имел практически полную гарантию безопасности. Пустое гнездо при хорошем без заеданий вращении,и грамотной руке, как более легкая часть ротора всегда оказывается наверху барабана, под ударом курка, тем более что наган был все время при деле и все части были хорошо приработаны, да и ухаживали за ним заботливо. Ну а что бы все вообще было хорошо, надо в процессе, Наган слегка встряхнуть. Такой вот Лас-Вегас.

1267 +

45.

НЕ ТАК ПОНЯЛИ

Живу на улице под названием Херсонская. Не шибко благозвучно, но не в
том дело. Фишка в том, что метрах в пятистах расположен переулок
Херсонский, с улицей как-то совсем не коррелирующий – вообще параллельно
размещается. А дом с таким же номером как у меня… в общем домов с таким
номером штук шесть (ну «а», «б» и дальше по алфавиту) и все ооочень
веселые. Там постоянно что-то происходит. Надо ли говорить, что все
скорые/пожарные/доставка матрасов/извещения из банков по кредитам первым
делом попадают к нам. А что? Все просто. Вот улица, вот дом. Не
промахнешься, чхать на нюансы.
И вот год назад подарили мне на день рождения бра. Я значит,
сосредоточенно приделываю его к стенке и тут звонок в дверь. Чертыхаюсь,
что отрывают от дела, и иду открывать.
Менты. Даже с автоматом. Взъерошенные и взбудораженные.
- Что тут у вас происходит? – едва ли не орет.
Удивленно поднимаю брови:
- Ничего.
- А ЭТО зачем? – тычет пальцем на молоток, который я благополучно забыла
оставить в комнате, и продолжала держать в «рабочей позиции». Ну,
увлеклась, бывает.
- Бра там прибиваю.
Ближайший мент почему-то напрягается, отодвигается на безопасное
расстояние и явно готов за пистолетик схватится.
(«Что это с ним? Больной что ли? »)
- За что?
У меня глаза делаются как у совы.
(«Я проснулась, или ещё сплю??? »)
- Эээ… вообще-то к стенке.
Он отодвигается ещё, поближе к своим. Пару секунд немая сцена, на их
лицах почему-то крупным шрифтом пропечатано «чокнутая», на моем – «вот
шизоиды».
- Вы успокойтесь, давайте МЫ вам поможем с этой проблемой, - лепечет
один из них.
- Да ну что вы, я и сама прекрасно справлюсь. Один гвоздь осталось
вколотить и всё.
- Может не надо?
- Надо, как так «не надо». А то держаться плохо будет.
- Э… а можно мы хотя бы посмотрим?
(«Не, это точно парад шизофреников!!!»)
- Ну заходите, смотрите…

Когда они вошли в комнату, увидели аккуратно разобранный и готовый к
пришмандячиванию к стенке светильник, буквально попадали, и очень-очень
долго истерически ржали. Я в это время судорожно вспоминала, как
вызывают психушку.
Когда они проржались и объяснили мне причину, припомнив все реплики,
ржать начала я.
Им послышалось – «брата прибиваю».

Потом пояснила про извечную путаницу, и они уехали разбираться кого
прибивают там. Мдаа, нервная у них работенка...

660 +

46.

Здравствуйте! Лет восемь тому назад, мы с мужем и ещё несколько женатых пар, решили отметить Новый год в новой квартире в новостройке. Пока девушки готовили на стол, мужчины смотрели ваш концерт. Ещё на трезвую голову им понравилась история про лыжи. Посовещавшись,  мужики решили такого быть не может! Первое января, шесть утра, наши мужчинки решили проверить правдоподобность истории. Мы, жёны, сидя за столом увидели, что наши мужья, вытащив из кладовой лыжи (на беду они в доме имелись, сам муж с Великого Устюга) направляются на лестничную площадку, хочу уточнить с площадки было два выхода - один на лифты, другой на лестницу. В общем мужики стартанули. Такого мата и грохота я никогда не слышала. Когда наши мужики поднялись обратно на десятый этаж со сломанными лыжами в руках, мы не досчитались ещё одного. В течении получаса мы его искали на лестнице, на улице. Потом догадались поискать в грузовом лифте. Нашли. Сидел в лифте и спал. Из этого дома мы переехали через полгода. Я второй раз вышла замуж, родила сына, но до сих пор вспоминаю тот Новый год, ваш концерт и сломанные лыжи!

692 +

47.

Здравствуйте! Лет восемь тому назад, мы с мужем и ещё несколько женатых
пар, решили отметить Новый год в новой квартире в новостройке. Пока
девушки готовили на стол, мужчины смотрели ваш концерт. Ещё на трезвую
голову им понравилась история про лыжи. Посовещавшись, мужики решили
такого быть не может! Первое января, шесть утра, наши мужчинки решили
проверить правдоподобность истории. Мы, жёны, сидя за столом увидели,
что наши мужья, вытащив из кладовой лыжи (на беду они в доме имелись, сам
муж с Великого Устюга) направляются на лестничную площадку, хочу уточнить
с площадки было два выхода - один на лифты, другой на лестницу. В общем
мужики стартанули. Такого мата и грохота я никогда не слышала. Когда
наши мужики поднялись обратно на десятый этаж со сломанными лыжами в
руках, мы не досчитались ещё одного. В течении получаса мы его искали
на лестнице, на улице. Потом догадались поискать в грузовом лифте.
Нашли. Сидел в лифте и спал. Из этого дома мы переехали через полгода.
Я второй раз вышла замуж, родила сына, но до сих пор вспоминаю тот Новый
год, ваш концерт и сломанные лыжи!

782 +

48.

САФАРИ НА АВТОБУС

Было вчера.
В нашем окраинном районе Воронежа неграми – настоящими, не
«афроамериканцами», а из Африки, из самых её глубинок – никого не
удивишь. Их тут много. А всё потому, что тут расположен
Военно-авиационный университет. Они приезжают сюда учиться. А что?
Обучение качественное и недорогое. Люди адекватные и про то, что «вчера
с пальмы слез» - поверьте, по-о-о-олный гон!!! Лично была знакома с
одним: три высших образования (одно у себя в Эфиопии, другое в Лондоне,
третье – в Штатах), мастер спорта по карате, четыре языка помимо родного
амхари и русского (по его же признанию второй родной)… В общем, понятно.
Но казусы бывают.
Итак, вчера. 10 вечера. Вылезаю собачку прогулять. И вижу картину
«бутербродом по обоям»: возле пешеходного перехода стоят четыре негра.
О-о-очень активно ругаются между собой. Чуть не до драки. Больше никого
на улице нет – народ спасается от жары дома под кондиционерами.
Один из «спорщиков» подскакивает ко мне. Его вопрос меня поначалу просто
удивил, а потом...
- Скажите, пожалуйста [все на хорошем русском], КАК ЗДЕСЬ ЛОВЯТ
АВТОБУСЫ?
- А... эээ... зачем их ловить?
- Нам поехать надо.
- А, ясно. Вон остановка, просто стоите, ждёте, и автобус там
остановится. Сам.
- Так просто?
- А вы как... кхм... ловили?
И тут мимо прошёл автобус. И они продемонстрировали, КАК ловили!!!
Я едва не шлёпнулась задницей на газон.
И было отчего.
Слов нет, одни слюни матом вперемешку с хохотом.
А теперь вникайте: они, завидев автобус (стоя на переходе), с воплями
кидались к нему, размахивая руками!!!!! Пытаясь дотронуться до автобуса!
Они его натурально ловили. Руками.
Я заценила офигение водителя, к «скотовозу» которого вылетает толпа
негров, орущая и пытающаяся схватить автобус!!!! «Блин, влево и по
газам, по газам!! Нафиг, нафиг!»
Проржавшись, я ещё раз объяснила как надо. Спрашивающий сказал «спасибо»
и тут же доказал, что очхорошо знает русский. Он обернулся к остальным и
(агрессивно):
- Блаблаблабалбалбла!!!!!! ДОЛБО...БЫ!
Ещё раз сказали спасибо (хором) и двинулись к остановке. К слову,
отмеченной только знаком на столбе. Без проблем уехали через пять минут.
P.S. А вот настоящие долбо...бы у них в университете. Ну неужто трудно
объяснить людям, которым здесь шесть лет жить, основные правила жизни в
этой местности?
P. P.S. Видимо, в Африке автобусы отлавливаются именно так.

686 +

49.

xxx: Недавно наблюдал такую картину в одном из дворов, на лавочку возле подъезда приземлилось шесть тел, огромные шмотки кепки, все дела, достали пивас и врубили на мобиле минус, самый крутой, видмо, начал читать рэпчину про суровую жизнь на улице, своих друзей-банду, и про то что им никто не страшен.
xxx: Тут открывается форточка на первом этаже и оттуда их понужает тетка в халате и бигудях, ребятки быстренько собираются и ретируются.

628 +