Анекдоты про авторучки
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 13

1

Глубокой ночью раздается звонок. Хозяин открывает дверь. За порогом стоит сосед
и спрашивает с извиняющимся видом:
- Простите, у вас чернила для авторучки есть?
- Боже мой, два часа ночи! Нет у меня никаких чернил! - отвечает хозяин,
захлопывает дверь и ложится спать. Через час снова звонок. За порогом
улыбающийся сосед:
- Вы зря расстраивались. Вот, возьмите, пожалуйста, я вам чернила принес.

3

История давнишняя, история армейская. Поскольку я старый, то и в армии
служил давно. Пехота в то время служила 3 года. И шариковых, а тем более
гелевых ручек не было. А для письма использовались так называемые
авторучки. Что в них автоматического было, я толком так и не понял.
Видимо имелось в виду, что их не надо макать в чернильницу. И
заправлялись эти самые авторучки анилиновыми чернилами разнообразных
цветов – синими, фиолетовыми, зелёными и красными. У каждого солдата
имелась авторучка, а в тумбочке стоял флакон с чернилами.
Кстати, в нашей части о дедах и даже разговору не было, хотя в стоящей
рядом пехоте эта самая дедовщина ощущалась весьма заметно. Вообще, по
поводу дедовщины – так тут всё зависит от полкана. Будет полкан
нормальный – никакой дедовщины, будет раздолбай – соответственно и деды
будут.
Жили дружно, в нашем взводе связи как-то оказалось, что большинство
имеет руки, растущие откуда надо (ремонтировали приёмники, редкие тогда
ещё телевизоры, фотоаппараты и много чего ещё), поэтому во взводной
кассе всегда имелись деньги – на чей-то день рождения, на праздник, ну и
т. д.. На третьем году моей службы взвод дружно отметил пасху. Почти все
завалились спать, а нам с товарищем то ли водки не хватило, то ли что
ещё, но спать нам не хотелось. И вдруг нам в голову клюнула идея: НА
ПАСХУ НАДО КРАСИТЬ ЯЙЦА!!!
Процедура оказалась простая – спускаешь с клиента трусы и плещешь из
флакона с чернилами.
Следующий за пасхой день был нашим банным днём, и как то так получилось,
что до бани (а наша очередь была в 16 часов) никто не обнаружил
покраски. И мы с товарищем как-то потеряли из виду это обстоятельство. В
общем, комвзвода чуть не помер, из предбанника он кое-как выполз на
карачках. А нам с товарищем пришлось одеваться, не мывшись, на бегу по
улице. Потому что только мы двое были не крашеные. Ночь нам пришлось
прятаться, ну а к утру народ уже остыл. Нас даже не побили.

4

Чем пишут в космосе?
Уточнение одного приятного анекдота
Есть такой старый-престарый, возможно еще дореволюционный анекдот:
- Правда ли, что Цукерман выиграл в лотерею миллион?
- Правда! Только не Цукерман, а Сахарович, не в лотерею, а в покер, не миллион, а три рубля, не выиграл, а проиграл.
Почему-то этот анекдотик вспоминается, когда читаешь в сотый раз перепечатанную веселую байку, как тупые специалисты NASA потратили два миллиона долларов на разработку специальной авторучки для писания в невесомости, а советские космонавты догадались, что можно писать карандашами.
Тут рассказчик (возможно, даже юморист Задорнов) просто ухохатывается от того, какие же они там тупые и зажравшиеся, и какие наши простые и находчивые. Слушатели тоже ужасно довольны.
Спору нет, история замечательная.
Но в ней, как в истории с выигрышем миллиона в лотерею, есть некоторые неточности.
Прежде всего, карандаши в невесомости неприменимы, потому что стружки и грифельная крошка не ссыпаются в мусор, а плавают по кабине, чем создают немалую опасность: их можно вдохнуть, они могут залететь в глаз, в тонкий прибор и т.д. Кроме того, карандаш состоит из дерева и графита – чрезвычайно горючих материалов, что в условиях замкнутого пространства, наполненного кислородом, очень нежелательно.
В начальный период освоения космоса, когда фломастеров еще не было, единственной возможностью было использование шариковых авторучек. Однако и они не работают в невесомости.
Частный предприниматель Поль Фишер (Paul C. Fisher) и его фирма FisherPenCompany вложили миллион долларов (своих денег, а не средств NASA) в разработку того, что теперь известно как «космическая ручка Фишера». Устройством, запатентованным в 1965 г., можно писать, находясь вверх ногами, при температуре от -45 °C до +200 °C, и даже под водой. В ручке Фишера для работы в отсутствие силы тяжести чернила залиты в картридж, заполненный азотом под давлением 2,5 атм. – в 2,5 раза выше давления земной атмосферы на уровне моря. Это давление подает чернила к кончику ручки, где находится шарик из карбида вольфрама. Сами чернила похожи на плотный гель, они не окисляются и не высыхают.
Фишер предложил свое изобретение NASA. После испытаний в феврале 1968 г. NASA заказало 400 антигравитационных шариковых изделий Фишера для лунной программы «Аполлон».
Через год Советский Союз заказал Фишеру 100 ручек и 1000 картриджей к ним для использования на кораблях «Союз». Сообщившее об этом международное агентство «Юнайтед Пресс» отметило, что и NASA, и Советское космическое агентство при массовой закупке получили 40-процентную скидку: вместо $3,98 (себестоимость) за штуку они заплатили по $2,39. Так что потрачены были отнюдь не миллионы.
Ручка Фишера использовалась и на американском Шаттле, и на российской станции «Мир». Сейчас любой землянин может приобрести такую ручку за $50.
Интересно, что советским изобретателем М.И. Клевцовым также была разработана аналогичная шариковая авторучка, в которую паста подается к шарику при помощи поршня, вмонтированного в герметический стержень с пастой, куда накачан азот под давлением. Но из-за тупости и медлительности чиновников Министерства приборостроения, в ведении которого были заводы-изготовители авторучек, в США успели раньше. Там авторучка запатентована и изготавливается массовым тиражом, давно окупившим затраты на ее разработку.
Жалко расставаться с такой красивой, такой приятной историей про ручку за миллион и карандаш за копейку, но... вспомним анекдот: и не миллион, а три бакса, и не NASA, а частный предприниматель, и карандаш в космосе не годится, и для наших космонавты покупали эти ручки в США, да еще и наш изобретатель придумал их раньше американцев – но не сумели внедрить в производство...
А так все правда – хороший был анекдот

5

Прапор
Вместо эпиграфа. Знакомый парень-таксист меня как-то спрашивает: «Ты вот всё по правилам знаешь. А на Венёвском направлении перед мостом знак висит. Сам красный, а в нём ещё две стрелочки — красная и чёрная. Что он значит?»
Я вытер пот со лба. Понял, почему там вечно аварии и ответил: «Преимущество встречного движения». Посмотрел в его непонимающие глаза и добавил: «Уступить встречным ты должен. Узко там...»

Есть такие слова-ярлыки, что раз приклеил — и всё с человеком навсегда ясно. Вот о таком слове мой сегодняшний рассказ.
В СССР личных автомобилей было мало, а желающих ими управлять — много. И если уж взрослые дяди и тёти, как о чём-то несбыточном, мечтали о любых «колёсах», хоть самых ржавых, чтобы ездить на дачу, то что уж говорить о подростках-старшеклассниках. В общем, страна не торопилась давать нам права и в автошколе нас очень честно учили по три года. К слову, я всю свою жизнь учился разному и у разных учителей и могу оценить качество организации того процесса: твёрдая четвёрка с плюсом по пятибалльной системе. Почему не пятёрка, сейчас поясню.

После тренажёров попал я по распределению к Колоску, про которого знакомые ученики говорили: «Мировой мужик! Он тебя жизни научит!» Колосок понял своё шофёрское счастье водителя-инструктора специфично: государство дало ему машину, залило в неё бензин и он ездит на ней по своим делам. А обучение он понимал в двух видах. Основной - все записавшиеся моют его чудесную машину, а потом один из пятерых учеников (о, счастливчик!) получает право везти Колоска и канистру за остродефицитным пивом, пока остальные на заднем сиденье 241-го Ижа изображают из себя килек.
Второй вид состоял в том, чтобы назначить тебе встречу зимой за городом на автодроме в субботу в 16часов... и не приехать.

Помучившись месяц с фортелями Колоска, я в лицо сказал ему всё, что думаю о его подходе к обучению и пошёл переписываться к другому инструктору. Свободные места оставались только у одного и звали его Алексей Дмитриевич, а все доброхоты отговаривали меня от этого шага с формулировкой: «Да ты что! Он же бывший ПРАПОР! Ты что не знаешь, как прапоры в армии жить мешают!» (это в литературно-обработанном переводе на русский).

«Прапор» оказался мужиком деловым и строгим. Чётко и сразу сказал, что деньги ему платят за то, чтобы на дороге мы не поубивались, а не за мытьё его машины. С помощью листочка бумажки, авторучки и зажигалки (изображавшей для нас машину) запросто объяснял любую дорожную ситуацию. И действительно учил мыслить за рулём, учил соблюдать правила, потому что они написаны кровью.

Те, кто сначала остался у Колоска сбежали вслед за мной. Быстро и почти все. К слову, кто не сбежал сдавал потом на права раза с пятого.

Так что с тех пор, когда кто-то примитивный пытается приклеить к кому-то или чему-то ярлык, у меня так и чешутся руки. Ибо уничижительное «прапор» на поверку никак не соответствовало человеку честному и преданному своему делу. Настоящему советскому прапорщику, годами учившему мальчишек в армии водить тяжёлые грузовики, а после выхода на пенсию, приложившему максимум усилий, чтобы научить нас. К слову, из той нашей юношеской группы никто из ребят не попадал в ДТП, по крайней мере по своей вине. Годы прошли, а к тем, кто нас учил в автошколе и теории, и практике, остались только слова благодарности. Ко всем, кроме Колоска.

6

А.А. Розов о свободе, терпимости и милосердии...

— Сейчас расскажу. Все началось в школе. Одна семья попросила учителя запретить в классе, где учился их ребенок, авторучки с изображением поросенка из популярного мультфильма. Они были мусульмане, а у них особые табу в отношении свиньи. Учитель сказал, что такие вещи находятся в компетенции родителей. Тогда отец ребенка поднял вопрос о поросенке на родительском собрании, но сделал это недостаточно тактично. В результате ему пригрозили полицией, а об инциденте стало известно всем школьникам. Через несколько дней остальные дети пришли в классе в футболках с большим рисунком того же поросенка, да еще наклеили стикеры с тем же поросенком на все, что можно. У ребенка-мусульманина случилась истерика, а мусульманская община обратились в суд с заявлением об истязании и дискриминации. Суд опросил учителей и школьников, но не обнаружил объективных действий, которые могли бы так квалифицироваться. Разумеется, суд доставил неудобства детям и их родителям, что и вызвало, по выражению прессы «свиной бум». Пиком, как вы знаете, стали огромные резиновые свиньи, надутые гелием — многие жители подняли их над своими домами, кафе и лавками накануне Хэллоуина.

— Из-за чего и произошли стычки, потребовавшие вмешательства полиции, — добавил Секар, — разумно ли было доводить до этого?

— Разумно ли с чьей стороны? — спросил Грендаль.

— Я имею в виду, может, лучше было пощадить чувства этого мальчика и уступить в такой мелочи, как детские авторучки? Свет что ли клином сошелся на этом поросенке?

Возникла пауза. Грендаль на четверть минуты задумался, а затем сказал:

— Авторучки — детские, а проблема — взрослая. Свет всегда сходится клином на какой-то мелочи: картинках, футболках, воздушных шариках. Из этих мелочей складывается наша свобода. Мы учим детей быть свободными именно на таких мелочах. Я прочел в одной старой книжке: свобода — это возможность открыто делать то, что кому-то не нравится. По-моему, очень правильная мысль.

— А вы не боитесь, что таким путем мы отучим детей от милосердия?

— Не боюсь. К милосердию не принуждают — так я ответил доктору Ахмади. Милосердие это стремление опекать и защищать, а не подчиняться и терпеть.

— Для уточнения вашей позиции я задам еще вопрос: рассказывая о свином буме, вы упомянули, что отец ребенка недостаточно тактично изложил свои претензии. А что это значит, и как он мог бы сделать это тактично?

— Он сказал примерно так: ислам учит, что свинья — нечистое животное, с этим следует считаться, вы не вправе оскорблять мою веру. Он стал диктовать свободным людям, на что они имеют право, а на что — нет. Если бы он сказал: сын очень страдает из-за этого поросенка, и, если эта картинка для вас не принципиальна, то нельзя ли попросить ваших детей писать ручками с другой картинкой — реакция, наверное, была бы другой.

— Милосердие? — спросил репортер.

— Вроде того, — Грендаль пожал плечами, — В начале-то никто и не думал терроризировать мальчика этими поросятами. Моральный террор начался только в ответ на попытку принуждения. Когда к нам в гости заходит одна милая дама, вегетарианка, мы не ставим на стол мясо. Это не из уважения к вегетарианскому учению, а просто чтобы не обидеть человека из-за ерунды.

— То есть, — сказал Секар, — если бы вегетарианцы потребовали прекратить употребление мясной пищи в общественных местах…

— …То я бы демонстративно жрал сосиски в центральном парке, — закончил Грендаль.

— А если бы они не потребовали, а попросили?

— Тогда я бы не обратил на это внимания. Каждый вправе агитировать за что хочет, в пределах допустимого Великой Хартией, но эта агитация не вызывает у меня отклика.

— Иначе говоря, вы готовы пойти на уступки обременительным для вас странностям индивида, но не общественной группы?

— Верно. Потому что каждому индивиду свойственны какие-нибудь странности, но в общественной деятельности они неуместны.

7

Более полувека тому назад я работал в одном из крупных геологических объединений. Зимой, по окончании сезонных полевых работ, все ИТР собирались на базе, в Ташкенте. И вот в этот период проводились мероприятия типа партийных, комсомольских и профсоюзных собраний.
В первую же зиму меня удивил чрезвычайный интерес всего коллектива к профсоюзному собранию объединения. Народ разных профессий шел что называется колоннами и забивал здание клуба до отказа. Позднее такую посещаемость приходилось видеть только на концертах Жванецкого. Многие несли с собой блокноты, карандаши и авторучки. До сих пор ругаю себя, что не делал этого.
Как оказалось, люди шли не столько за тем, чтобы в горячих полемических баталиях решать проблемы бытовой и прочей неустроенности. Шли послушать председателя профкома тов. Малахова (назовем его так). Это была во всех смыслах колоритная личность. Крупный, выше среднего роста грузный мужчина на протезе (ногу оставил на войне), ходивший по этой причине сильно враскачку. На крутых плечах – большая грушеобразная голова, под относительно небольшим лбом хитровато поблескивали маленькие умные глазки, между которыми располагался приличных размеров нос, вернее шнобель. Голос негромкий, скорее вкрадчивый, «убедительный».
Речи Малахова были свойствены оригинальные выражения, имевшие источниками далеко во времени и пространстве отстоящие события. Так, одно из своих выступлений в начале 60-х годов он завершил призывом: «Как сказал Шота Руставели, за работу товарищи!». При всем на первый взгляд идиотизме фразы она имела реальные основы: 1) конец фразы принадлежал Н.С.Хрущеву (ХХII съезд КПСС), 2) начало же фразы обусловлено тем, что основной жилой фонд объединения, бывший неустанной заботой профкома, располагался на улице, названной именем великого поэта.
Жилищные проблемы были актуальны для всех профкомов страны. Но такого эффективного их разрешения я не видел ни до, ни после. Участливо выслушав горячую речь субъекта, качавшего свои права, тов. Малахов нежно касался рукой его плеча и проникновенно произносил: «Я вам не советую сугубо вникать в интуиции ваших функций!». Все. Занавес.
В наступившей за этим тишине члены профсоюза медленно расходились, переваривая смысл услышанного.

8

Глубокой ночью раздается звонок. Хозяин открывает дверь. За порогом стоит сосед и спрашивает с извиняющимся видом:
— Простите, у вас чернила для авторучки есть?
— Боже мой, два часа ночи! Нет у меня никаких чернил! — отвечает хозяин, захлопывает дверь и ложится спать.
Через час снова звонок. За порогом улыбающийся сосед:
— Вы зря расстраивались. Вот, возьмите, пожалуйста, я вам чернила принес.

9

10 дел, которыми можно заняться в пробке 1. Можно как следует изучить и запомнить наизусть номер впереди стоящей машины. 2. Если у вас с собой есть моток изоленты, можно намотать ее на руль. Очень красиво. 3. Можно стать чемпионом своего гаджета по какой-нибудь змейке или другой интеллектуальной игре. 4. Можно наконец детально исследовать конструкцию авторучки. Попробуйте разобрать и собрать ее. А теперь на время. 5. Можно заняться вышиванием, а руль использовать в качестве пяльцев. 6. Можно не спеша собрать все женские волосы с переднего и заднего сидений, проверить, не осталось ли под ковриками чужой помады, следов обуви на потолке. 7. Можно сделать « Вж-ж-ж-ж-ж-ж!» и покрутить руль. Это развлечет и вас, и ваших соседей. 8. Пробка это как раз то место, где можно и даже нужно заняться наконец содержимым собственного носа. Неторопливая обстоятельная прочистка носа и внимательное изучение содержимого наполнят вашу жизнь смыслом и сделают ваши ваши пальцы ловкими и сильными. 9. Можно продать машину и купить автомобиль поближе к светофору. 10. Можно немного выпить. Все равно ехать еще не скоро.

10

Неизменно смешат тёти и дяди формата «немного за сорок», которые сейчас не без энтузиазма клеймят позором современных юнцов за скверный музыкальный вкус, за вот эти вот портативные колоночки и прочий русский рэп из тех колоночек несущийся и говорят про пропащее поколение и про то, что в их время такого дерьма люд честной не ведал.
Смешат, поскольку лет двадцать пять-тридцать назад эти самые тёти и дяди слушали всякие там «ласковые маи», «фристайлы», «миражи» и прочие «на-на», а то и даже концерты их посещали, толклись с цветами около гостиницы, в которой остановился сам Женя Белоусов, брали автограф у Кая Метова или ещё каким Иванушкам швыряли на сцену потные лифчики.
Люди, которые тридцать лет назад заправляли свитер «Бойз» в джинсы «Пирамида» и носили белые носки с чёрными мокасинами (я носил) как Майкл Джексон, сейчас недовольны внешним видом подростков. Ещё раз: Свитер заправляли в джинсы! Алло!
Жёваные спортивные костюмы надевали на дискотеку и по большим престольным праздникам. Причём мальчики полностью, а девочки — только олимпийку, а снизу — джинсовая варёная юбочка.

Люди которые носили норковые шапки-имитации или хотя бы знают, что это такое, сейчас безо всякого смущения рассуждают за современные причёски и за их деструктивный посыл.
Поколение нынешнее у них блять пропало, а привычка поддевать старые треники под брюки зимой — не пропала, потому что термобельё это непонятно что такое, а треники — вот они! Со штрипками!

Человек, у которого в две тысячи двадцатом году, на (внимание) рингтоне (да-да, кое-кто ещё кастамизирует своё переговорное устройство звуковым украшением, как бы самовыражаясь таким образом) так вот, человек у которого на рингтоне стоит (я серьёзно, вчера сам слышал) ФаИна-фаинА, фАина-фаИна-фай-на-на, вот этот самый человек мне доверительно зачем-то, только потому, что мы в одном вагоне метро рядом сидим, сообщил, кивнув на стайку подростков в штанах до щиколоток и с жидкими пучками волосёнок на затылках, что похоже, просрали мы страну-то. И я ничего ему не нашёлся сказать в ответ, кроме как шина-най-да опа, опа-шинанай, ну потому что ничего иного сказать в сложившейся ситуации было просто нельзя.

Девочки, которые ставили себе чёлку-клюв, ту самую, на которую лака уходило столько, что можно было средних размеров яхту пролачить в три слоя к новому сезону, те самые девочки, для которых лосины это не одежда для спортзала, а законченный вечерний наряд, те самые девчонки, которые складывали дерматиновые сумки в кучу и потом весь вечер танцевали вокруг этой кучи плотным кольцом, вот эти самые девочки теперь сообщают, что татуировка это грех, вульгарность и вообще скверно влияет на энергетическое поле человека.
Люди, которые запивали спирт «Рояль» «Юпи» заботятся об энергетическом благополучии и борются с вульгарностью. Люди, которые за осклизлый вкладыш от «бом-би-бома» могли продать душу — рассуждают о грехах.

Очень важно, ребята, помнить себя. Это сложно, и подчас даже хочется многого не помнить, а просто сделать чопорное личико и, с наслаждением раззявя рот, проораться на не пойми чем раздражающих тебя малолеток, что куда мы катимся, что сталена на вас нет и что в ваше время люди были скромнее, добрее и культурнее, что это всё компьютерные игры и интернет всех испортили, что сплошная Дока Два там, если вы понимаете о чём я, что раньше было детство так детство, с соплями, прятками на стройке, рогатками и догонялками, сраньём в гулкой жестяной ракете в центре двора, драками район на район, бросанием полиэтиленовых пакетов с водой с балкона на головы прохожим, бомбочками из металлической авторучки, начинённой спичечными головками, немыми, торгующими в электричках порнографическими открытками, примеркой безродного шмотья на кургузой картонке в лютый мороз на диком рынке, с самыми добрыми мультиками про крокодила-гармониста и сбежавшего из дома несовершеннолетнего, и прочее и прочее. Очень соблазнительно всё это сказать. Но лучше всё же, по возможности, сдержаться и не говорить такого, а просто помнить себя.
Это не всегда приятно, но зато многое проясняет и как-то умиротворяет даже. Попробуйте.

13

Бут Таркингтон, американский писатель, рассказывал, что, будучи в начале своей популярности, как-то прогуливался по ярмарке, и две молодые девушки попросили у него автограф.
- У меня нет авторучки, - сказал писатель, заметно польщённый. - Можно карандашом?
- Да, - улыбнулась младшая и протянула свой блокнотик.
- Я, - вспоминает знаменитость, - тщательно расписался. Молодая леди, изучив автограф, почему-то нахмурилась. Затем взглянула на меня и спросила: "Вы разве не Роберт Уильям Чемберс?" (мой коллега и почти ровесник).
- Нет, - устыдился я. - Я Бут Таркингтон.
Девушка с негодованием повернулась к подруге и, пожав плечами, потребовала:
"Мэри, дай-ка мне свою резинку!".

Партнеры

Реклама