Анекдоты про бледный
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 156

151

1946 год. Послевоенный Париж. Встреча русских эмигрантов "первой волны" - Адамович, Бунин, Тэффи.

Среди собравшихся и советский писатель Константин Симонов, приехавший во Францию с непростой миссией уговорить упрямого Нобелевского лауреата Ивана Бунина вернуться на родину.

Предпосылки на успех уговоров были. Бунин тогда признался Симонову: "Вы должны знать, что 22 июня 1941 года я, написавший, в том числе "Окаянные дни", по отношению к России и к тем, кто ею ныне правит, навсегда вложил шпагу в ножны, независимо от того, как я поступлю сейчас, здесь ли я остаюсь или уеду".

Сам Симонов вспоминал: "Я понаслышке уже знал про абсолютно безукоризненное поведение Бунина в годы немецкой оккупации, слышал, что он категорически отказался хотя бы палец о палец ударить для немцев. Я относился к Бунину как к очень хорошему. Словом, мне хотелось, чтобы Бунин вернулся домой".

Но Иван Алексеевич все же отказался. "Поздно, поздно… Я уже стар, и друзей никого в живых не осталось. Из близких друзей остался один Телешов, да и тот, боюсь, как бы не помер, пока приеду. Боюсь почувствовать себя в пустоте. А заводить новых друзей в этом возрасте поздно. Лучше уж я буду думать обо всех вас, о России – издалека", - попытался вежливо аргументировать свой отказ Бунин.

В воспоминаниях присутствовавшего на этой встрече Георгия Адамовича находим эпизод, который проливает свет на иные причины отказа Бунина вернуться домой:
"В начале обеда атмосфера была напряженная. Бунин как будто "закусил удила", что с ним бывало нередко, порой без всяких причин. Он притворился простачком, несмышленышем и стал задавать Симонову малоуместные вопросы, на которые тот отвечал коротко, отрывисто, по-военному: "Не могу знать".

— Константин Михайлович, скажите, пожалуйста... вот был такой писатель, Бабель... кое-что я его читал, человек бесспорно талантливый... отчего о нем давно ничего не слышно? Где он теперь?
— Не могу знать.

— А еще другой писатель, Пильняк... ну, этот мне совсем не нравился, но ведь имя тоже известное, а теперь его нигде не видно... Что с ним? Может быть, болен?
— Не могу знать.

— Или Мейерхольд... Гремел, гремел, даже, кажется, "Гамлета" перевернул наизнанку... а теперь о нем никто и не вспоминает... Отчего?
— Не могу знать.

Длилось это несколько минут. Бунин перебирал одно за другим имена людей, трагическая судьба которых была всем известна. Симонов сидел бледный, наклонив голову..."

152

Давно это было. Работал у меня на кафедре ассистентом молодой парень Джавахир (имя изменено). Материалом владел, студенты не жаловались. Был исполнителен и безотказен. Сельхозработы, дежурство в общежитие, вечерники, замена заболевших коллег - все без капризов. Всем хорош, вот только манеры были как у гея. Походка, обтягивающая одежда, характерные интонации, слишком ухоженный. Был ли он на самом деле геем я не знаю, думаю что нет. У него была жена и двое детей. Вожможно, просто эпатаж. Я говорил ему, что Ташкент не Париж, и такие манеры, мягко говоря, не приветствуются здесь.
Вызывает меня как-то проректор.
- Говорят, у тебя работает голубой. Гони его в шею.
- И не подумаю. Нормальный парень. И где я в середине семестра замену найду?
- Ах, так. Идите, я Вас не задерживаю.
На следующий день вызывает меня ректор.
- Что, Тимур, у тебя на кафедре работает пидар%с? (Говорит по-узбекски, но это слово по-русски, хотя есть узбекский аналог). Будем увольнять.
- А кто возьмет его нагрузку?
- Кафедра. Ты его принял, ты и расхлебывай. Вызови его ко мне. Позор на весь институт!
Вот оно что. Боится, что узнают в министерстве и не видать ему академика. Вернулся на кафедру.
- Послушай, Джавахир, тебя вызывает ректор, будет увольнять. Ничего не бойся, он не может тебя уволить. Взяток ты не берешь, работаешь хорошо, у кафедры к тебе претензий нет.
Когда он вернулся, на нем лица не было. Бледный, запуганный.
- Я написал заявление по собственному желанию, в противном случае меня уволят по статье и я ни смогу найти работу. Простите, что подвел Вас и кафедру.
- Интересно, по какой такой статье? Ладно, успокойся, попей чай.
Через час заходит кадровик и говорит Джавахиру.
- Вы уволены, ректор подписал приказ. Вот Ваша трудовая книжка. Пойдемте на выход, я Вас провожу.
Случай беспретедентный. Чтобы уволиться, надо отработать две недели, подписать обходной лист. Профком, местком, касса взаимопомощи, библиотека и т.д. и т.п. Надо поехать в библиотеку Навои и подписать там, что нет задолженности. А тут трудовая в одночасье на руки.
- Дайте ему собрать личные вещи.
- Нет. Ректор сказал, чтобы духу его здесь не было. Рассчет и вещи ему привезут домой по адресу.
Меня душила злоба и обида. В институте полно взяточников, просто идиотов. Это, значит, в порядке вещей. А вот уволить надо нормального парня, хорошего работника. И за что? За то, что следит за собой, пользуется парфюмом?
P.S. Вот такие суровые нравы были в ту пору. Сейчас, наверное, много изменилось. Люди стали терпимее. Но из песни слова не выкинешь. Что было, то было.

153

Если вам кажется, что дуэль - это удел пылких корнетов и подпоручиков, то вы ошибаетесь. Бывало, кровь бросалась в голову и более зрелым мужам, вынуждая их посылать обидчику картель. Дуэли между генералами за всю историю русской армии можно пересчитать по пальцам. Одна из них, состоявшаяся 5 марта 1908 года в Конногвардейском манеже, превратилась в трагифарс.
Всё началось с докладной записки бывшего коменданта крепости Порт-Артур генерала Константина Смирнова. Все знают, что у победы - много отцов, а поражение - всегда сирота. Бывший комендант решил обвинить в потере Порт-Артура генерала Фока. Александр Фок, начальник сухопутной обороны крепости, счёл себя оскорблённым и, недолго думая, вызвал Смирнова на дуэль. О дуэли сразу же узнали многие, посмотреть, как будут разбираться два генерала, проигравшие войну, пришли офицеры-конногвардейцы и даже некоторые светские дамы (!). По условиям поединка стреляли по очереди с 15 шагов до первой крови. Дуэлянты каждый сделали по 3 (!) выстрела, и все - мимо. Присутствующие насмешливо переглядывалась. Наконец четвёртым выстрелом Фок прострелил Смирнову ляжку и бледный, пошатываясь, покинул "поле боя". Смирнова унесли на носилках в лазарет, где подтвердили, что рана не опасна. Петербургская публика не скупилась на саркастические комментарии и вспоминала слова героя 1812 года Николая Тучкова: "Генералам драться на дуэли - только радовать неприятеля!".

154

Как мы сходили в горы 2 или почему Андрей больше не маринует

Эпиграф. Горы, любовь моя.

Кто здесь не бывал, кто не рисковал,
Тот сам себя не испытал...
...даже если просто забыл дома треккинговые палки и застрял внизу с инвалидами, чудовищами и беспартийными. Внизу, знаете ли, тоже можно звёзды хватать — особенно после Андреева шашлыка.

Красот, чудес и мистики в горах, которые я увидел, хватило бы на десятерых и одного особо упорного уфолога. Океан облаков, на который ты смотришь с вершины, чувствуя себя в раю. Сель, которая как ужасный водяной дракон-беспредельщик сносит всё на пути — видимо, чтобы проложить трассу для горных велосипедов. И, конечно, барс, с которым ты неожиданно столкнулся, завернув за угол скалы. Этот барс, судя по всему, был сильно удивлён и, наверное, решил, что это просто новая, очень медленная доставка еды.

Операция "Центнер"
Снова наша дружная компания собралась в горы на денёк. Сработал мой биобудильник, гигиена (попытка понять, кто это в зеркале), чашка кофе, рюкзак, автобус, горы. Цель — «Центнер», здоровенный мегавалун, размером с пятиэтажный дом. Те, кто его в первый раз видят, впечатляются не слабо. Говорят, его пытались увезти ещё при СССР, но он просто отказался.

Мы пришли, разложились. Костёр, завтрак, чай. И тут произошло классическое разделение: спортсменки, красавицы и комсомолки (3 штуки) пошли покорять вершину (около 1100 метров над уровнем моря). Инвалиды, чудовища и беспартийные (оставшиеся, включая меня) остались внизу. Наша миссия — общение, еда и стратегическое употребление чая с костра. И, конечно, обсуждение тех, кто ушёл.

"Кулинарная дуэль Андрея"
Ася, как всегда, в центре событий:
— Андрей такой смешной. Замариновал мясо, оно даже не солёное.
Тут Асе звонит сам виновник гастрономического подвига:
— Я мясо замариную? — спрашивает Андрей с трагическим пафосом.
— Опять?! Может, ты купишь готовое? А то получится как в прошлый раз, когда мы пытались жевать обувь, — ехидничает Ася.
— Нет, я замариную! В прошлый раз я делал «на отвяжись», а сейчас с душой подойду к процессу!
Приносит. Ася, сжалившись: «Андрей, тебе помочь?»
— Нет! Шашлык не терпит женских рук! — отвечает он, гордо выпячивая грудь.
Через 15 минут:
— Ася, что-то он подгорает, иди посмотри, а?
Ася не сдерживается:
— О, сразу вспомнил, что он мужчина! «Женщина, иди, работай! Кухня — твоё королевство!»
Ещё через 5 минут, с тревогой в голосе:
— Ася, что-то мясо с шампура падает...
— ЕГО НАДО БЫЛО НА СЕТКЕ ГОТОВИТЬ, АНДРЕЙ! Но ты же с душой подошёл.

"Вампир, анемия и добрые советы"

Я рассказываю Лене о своей анемии. Лена, добрая душа и, видимо, специалист по средневековой медицине, тут же даёт совет:
— Надо кровь куриную пить, свежую.
— Что, прямо с её горла? — уточняю я, слегка побледнев (от мысли).
— Да, прямо с её горла!
Я смеюсь:

— Ну тогда уж сразу у людей надо пить! Главное — с группой крови не промахнуться.

Ася, внимательно оглядев меня:

— А может, ты так и делаешь по ночам? Бледный ты какой-то.

— Ага, у меня к вечеру клыки удлиняются. И я выхожу на охоту. В основном на маршрутки, но кровь — тоже вариант.

«Отдам в хорошие руки»
Потом разговорились про меня. Бедный, больной, ни кола, ни двора, ни работы. Прямо-таки готовый герой Достоевского, только в горах. Сердобольная Женя предлагает спасательный план:
— Может, ему инвалидность оформить? Может, невестку найти с квартирой? Может, на коммуналку в очередь встать?
Ася, гений резюме:
— Ну, единственное, чем я могу помочь — это дать объявление в инете: «Отдам в хорошие руки. Комплектация: философ, слегка анемичен, шашлыки не готовит. Самовывоз».

"Женское время"
Наши спортсменки отсутствовали 4 часа. Мы уж начали беспокоиться, не встретили ли они того барса.
— Алло, Ира, вы где?
— Мы через 20–30 минут будем.
Прошло 20 минут. Прошло 30. Тишина.
— Алло, Ира, ну что там? Где вы?
— Минут через 30 будем.
Внимание: у женщин время течёт по особенному! Каждые 30 минут — это новые 30 минут.
Пришли наконец. Довольные, как будто только что приватизировали вершину.
— А мы такое место интересное нашли! «Братан-full» называется!

(Тут надо сказать, что есть у нас ещё одна легендарная личность - пусть будет дядя Миша. Строит в горах засидки - разравнивает место, из камней делает стол и стулья, очаг, ступеньки, отдыхай культурно - не хочу. И таких засидок у него 24 штуки, причем некоторые, ну очень далеко в горах, 7 часов пути в одну сторону и все вверх, вверх и вверх:
А горы все выше, а горы все круче,
А горы взбираются на самые тучи.
И у каждой засидки есть название, выгравированное на железке и вмонтированное в скалу цементом. Он их делает с такой основательностью, как будто готовит их к визиту короля Великобритании.
И у нас квест - побывать на ВСЕХ его засидках. 12 уже нашли (за каких-то 3 года), 12 осталось (да-а, я бы в математики пошел, пусть меня научат))))
— Чего? Братан-full? И чтобы это значило?
— Да мы без понятия, — говорят они.
— Интересно девки пляшут... Молодцы, конечно. Возьмите с полки пирожок! А теперь берите рюкзаки, пока я не дал объявление «Отдам группу в хорошие руки».

"Автобусный беспредел"
Поели, попили, наобщались. Пора и честь знать. «Спасибо этому дому — пойдём к родному!»

Пока шли обратно, группа разбилась на несколько минигрупп в 1, 2, 3 человека в каждой. Я иду с Асей:

- К Андрею на днюху целая толпа придет, он разорится их всех шашлыком кормить.
- Ну, мы не пустые придем, принесем чего.
Ася смеётся:
- Ну, если Андрей опять шашлык запорет, мы будем есть то, что принесли с собой.
Идём обратно. На остановке час стоим. Полтора.
— Где деньги, Зин, т.е. автобус?!
Звоним диспетчеру:
— Ты, босота, ты вообще рубишь, на кого батон крошишь?! Автобус где?!
— В казахском городе! Я их пять штук уже отправил!
Оказывается, этим ушлёпкам невыгодно ехать далеко в горы, они разворачиваются, где им выгодно, и едут обратно.
— Ты, сын самки собаки, давай звони своим водилам, чтоб сюда ехали! Я в город приеду, построю вас всех за вашим начальником, а начальник возглавит колонну идущих на...й с работы!
Не прошло и двадцати минут — приехал. А через 10 минут ещё один. Видите? Нам кажется, что мы ничего не можем изменить в этом мире, но это нам неправильно кажется. Недоговорных людей не бывает. Надо просто знать, где у человека кнопка "немедленный приезд", и всё будет чики-бенч.

Надеюсь, мой текст позабавил вас хоть немного, и спасибо всем за обратную связь! А моему постоянному и активному читателю - Соломону Марковичу отдельный поклон.

155

Две вещи, которые могут разрушить брак: 1. Визит к тёще и тестю 2. Швартовка лодки
Стою как-то в марине, любуюсь: солнце, яхты — красота, спокойствие, прямо как на открытке.
И вот подплывает огромная яхта, ну не лодочка, а целый плавучий дворец — такая, что даже чайки от зависти аплодируют крыльями.
На корме — муж в белой рубашке, лицо напряжённое, как у хирурга на операции.
На носу — жена, хрупкая, изящная, но с выражением лица, будто сейчас спасёт “Титаник”.

Все вокруг замирают. Яхта медленно подходит к причалу… и тут — бум!
Двигатель умирает. И яхта, как в фильме замедленной съёмки, уверенно и грациозно начинает врезаться в соседнюю яхту — тоже на миллион.

Муж, в панике, орёт:
— Ну что ж ты стоишь?! УПРИСЬ!!!

Жена смотрит на него с тем самым взглядом, в котором сразу видно:
«Вот, собственно, и конец нашего путешествия. И брака заодно».

И она, понимаешь, реально пытается упереться руками — в яхту весом в десять тонн!
Выглядит это так, будто она решила остановить поезд силой любви и маникюра.

Бах! — нос в другой корпус, треск, шум, капитан соседней яхты достаёт кофе — мол, сейчас кино будет.

И вот тишина. Муж бледный, жена фыркнула, поправила волосы и сказала:
— Я ж тебе говорила, нужно было брать катамаран. Там хотя бы упереться можно с двух сторон.

156

ПРОТОКОЛ ЛЮБВИ

Мой друган Артём — убеждённый МДшник. Верит, что миром правят коварные тётки с повесткой и фильтрами на входе. Сидит с пивом, листает анкеты, шипит, как чайник без крышки:
— Смотри, Серёг, очередная! «Ищу доброго, щедрого, с чувством юмора». То есть банкомат с функцией стендап-клуба.
— Так найди простую, без фильтров, — советую. — Где ж таких делают? Завод, небось, закрыли ещё в девяностых.

И тут судьба решила пошутить. Нашёл он Лену. Простая, в меру добрая, но с каким-то странным блеском в глазах — будто знает пароль от мироздания. Через месяц смотрю — человек подменён. Не спорит, не ругается, спокоен, даже новости перестал комментировать.
— Серёга, она не токсичная! — хвалится. — Просто любит. Без условий, без квитанций. Я впервые за десять лет сплю не настороже.

Я уже подбирал костюм свидетеля, как он вдруг вваливается ко мне, бледный:
— Она ненормальная!
— В смысле — психует?
— Хуже. У неё какой-то “протокол любви”. Как у инженеров, только вместо чертежей — чувства.

Оказалось, Лена не просто добрая, она — системная. Говорит ему:
— Если не чистить сердце от обид, там накапливается мусор. Потом отношения тормозят, как старый ноутбук.
Артём пересказывает мне и морщится:
— Она говорит «дефрагментирую эмоции»! Это что, любовь по ISO-стандарту?

— Может, просто умная, — предположил я.
— Да она инженер по чувствам! У неё любовь с техподдержкой! Шаг первый — отпусти прошлое, шаг второй — не бери лишнее, шаг третий — работай передатчиком. Не гаси сигнал, а усиливай — и сам становишься источником. Говорит, по тому же закону сохранения: чем больше излучаешь, тем сильнее греется твоё собственное сердце. У неё там, понимаешь, добро с КПД!

Я не выдержал:
— Постой. Ты десять лет ныл, что все бабы — модемы с глючными драйверами. Нашёлся, наконец, апгрейд до оптоволокна, а ты опять недоволен. Ламер ты безнадёжный.
— Не в конфиге дело! — взвыл он. — Я не понимаю, как с этим работать! Раньше всё было просто: наорал — получил скандал, накосячил — получил слёзы. А тут… тишина. И какой-то протокол. Я в этой системе — неавторизованный пользователь.

Он пытался спровоцировать: забывал хлеб, опаздывал, флиртовал с официантками. А она — ноль реакции.
— Устал? — говорит. — Садись, я схожу.
— Серёг, я чувствую себя вирусом в стерильной операционной. Она не лечится, она дебажит систему!

В конце он сорвался. Накричал из-за немытой чашки. Ждал крика, драмы, но Лена просто посмотрела и сказала:
— Я вижу, тебе нужно иначе. Если хочешь — можем играть по твоим правилам. Только у меня будет стоп-слово. «Ой всё».

А потом добавила, уже спокойно:
— У нас разная пропускная способность, Артём. У меня — оптоволокно, у тебя пока модем. Я не против — просто связь рвётся, когда ты в обиде. Я хочу помочь оптимизировать канал. Иначе у нас любовь будет лагать.
Он чуть не поперхнулся:
— То есть ты хочешь меня… апгрейдить?
— Не тебя, а канал между нами. Если сердце чистое — сигнал проходит свободно. Если закрыто — шум и помехи.
— А если хакеры? — бурчит.
— Чем открытее система, тем важнее защита. Будем ставить патчи на уязвимости. Это не стыд, главное — вовремя обновляться.

Он слушал, как загипнотизированный, потом шепнул мне:
— Ты понимаешь, Серёг, она реально думает категориями сети. Любовь у неё как система: не романтика, а архитектура.

А через пару недель вдруг говорит:
— Знаешь, я меньше злюсь. Наверное, обновление всё-таки скачалось. Или просто кэш почистил.

Теперь живут вместе. Артём шутит, что у них дома лаборатория по «эмоциональной профилактике». Но я вижу — впервые за годы он живой, не в обороне.
Может, она и правда сектантка. Только если в её культе люди высыпаются, не ругаются и качают стабильный коннект — я бы туда записался. На правах почётного атеиста.

1234

Партнеры

Реклама