Результатов: 8

1

-Зимой основные травмы это переломы и сотрясение мозга, причем в основном конечно по пьяни + гололед, а на праздники конечно поток ЧМТ (Черепно-мозговая травма) не шуточный так что, процедура была отработана до мелочей: Приняли коматозника, на стол, бреешь башку наголо, сверлишь в черепе дырки, чтобы снять гематому, дренаж для отвода ликвора (мозговая жидкость) в ету дырку суешь. Мое дежурство, и с утра понеслось -перелом- сотряс-коматоз-токсикоз, пошли, выпили, закусили перелом- сотряс-коматоз-токсикоз выпили закусили, терпилы народ разный: бабульки, сосульки, работяги, доходяги, и тут завозят кадра: костюм-галстук, часы-очки-бумажник конечно сняли добрые люди, и такой от него перегар хоть закусывай, видно хорошо погулял мужчина, диагноз известен, ну че братва-трепанация, дренаж, капельница, в палату и забыли. Сам знаешь, время было нищее, работали по 2-3 суток, чтоб денег срубить. Подходят к концу третьи сутки сидим в сестринской, допиваем спирт, болтаем о том о сем, чтоб не уснуть, и тут скрипит дверь и в проеме реальное привидение, у всех мысль в голове «ВСЕ БЛЯТЬ БЕЛКА» - чувак весь в белом и завывает. Переглянулись, блин групповой белки не бывает вроде, и тут чувак (тот самый) делает шаг вперед лысый с отодранным дренажем в башке, капельница из вены торчит и выдает:
-БЛЯТЬ, Я НА ВАШ ВЫТРИЗВИТЕЛЬ В СУД ПОДАМ, ВЫ ЧЕГО НАД ЛЮДЬМИ ИЗДЕВАЕТЕСЬ,
НАХУЯ ВЫ МЕНЯ ПОБРИЛИ ГАДЫ, У МЕНЯ СОВЕЩАНИЕ ЗАВТРА.

2

Читал тут историю как скорая приезжала и возмущалась что вызвали а им надо какой то отчет написать было срочно. 2 истории из жизни
1. Увозят по скорой с бешеным давлением - типа щас все вколят и кардиограмму снимут-лежу капельница. Смеркалось-выползаю из палаты - в коридоре на 2 диванчиках скокойно спят обе дежурные сестры - подтащил капельницу к одной и учапал в палату. (так до утра никто и не подошел)
2. Опять же к доктору - ставят капельницу 3 бутылки почти по литру-после второй вижу что че то мне не лучше нифига - медсестра - "что - плохо ?" "я да чего не то" - "ну тогда ИДИТЕ ДОМОЙ А Я ВРАЧУ НЕ СКАЖУ ЧТО 3 БУТЫЛКУ ВАМ НЕ ПОСТАВИЛА..."
P.s. Доктор куда меня везете - в морг - дык я же живой-дык мы еще и не доехали ....

3

Об интеллекте животных.
В продолжение истории от 23.04.2013.
Со своим псом-доберманом я всю его жизнь общался не командами, а обычным языком. И он все прекрасно понимал. Как минимум, сотню – другую слов знал точно, по большей части про еду. Например, слово «кость» в любом падеже, числе и форме дома было запретным. Стоило его кому-нибудь сказать, как пес тут же прилетал, начинал вертеться, заглядывать в глаза, искать:
- Кто сказал «косточка»? Где?
На четырнадцатом году жизни случился с ним ишемический инсульт. Ветлечебница, капельница. За пару дней пес оклемался, но нужно было периодически делать общеукрепляющие уколы. Происходило это так:
Иду на кухню готовить процедуру, говорю псу:
- Пойдем, укол сделаю.
Пока я готовлю шприцы – микстуры, пес стоит в прихожей, из–за угла торчит только морда, и внимательно за мной наблюдает. Периодически его подзываю:
- Хватит прятаться, иди сюда!
Не идет.
Когда все готово говорю:
- А я тебе колбасы дам.
Не спеша подходит и поворачивается ко мне задом:
- За колбасу можно и потерпеть. На, коли!

4

Рассказали мне тут один случай и я рассказчику верю. Вот:

Работает где-то в Германии врач один. Из русаков. Допустим, Витя. В приёмной типа скорой помощи работает, куда всяких "срочных" свозят. Ценится Витя коллегами и начальством особо за умение ставить капельницы в случаях тяжёлых отравлений.

Оно ведь как - если на Родине ты с алкоголем переборщил, то это называется "нажрался" и место тебе в "трезвяке". А здесь - "тяжёлое алкогольное отравление" и не иначе. Болен человек, плохо ему, лечить нужно.

Местные - они к вопросу с пониманием подходят, менталитет такой. Почувствовал себя плохо - обратись к врачам, получи оплачиваемые страховкой процедуры и возвращайся обратно в общество здоровым человеком. Гораздо хуже с иными приезжими гражданами - тех привозят против воли. В разгар, понимаете ли, веселья. Конечно, какие уж там капельницы, хорошо уже, если просто на волю рвутся. Некоторые так вообще агрессию проявляют по отношению к медперсоналу. Варианты тогда, конечно, всё равно есть - полицию обратно звать или уговоры разговаривать. Но кому оно нужно? Это же время, а работы хватает.

А тут - Витя. Главное, оставить его с пациентом в палате на пару минут. И всё - капельница стоит, больной спокоен, лечение пошло.

Витин секрет прост - оставшись наедине с пациентом, он бьёт буяна под дых с пояснением на чистом русском "кончай уже, бля, бурагозить". И потом ставит капельницу. А то как же? Клятва Гиппократа. Ведь.

5

Горе от бабла.

Захожу я вчера к соседям, смотрю что-то не то. А, впрочем, давайте по порядку...

Есть у меня знакомая семейная пара. Соседи мои. Он что-то там по бизнесу мутит, своя у него небольшая фирма, а она английский преподаёт. Семья как семья, ничего, на первый взгляд, необычного. Вот с ними и произошла эта история, что, кстати сказать, ещё не закончилась.

Сам Андрюха человек по жизни спокойный. Такой, простодушный здоровяк, не особо разговорчивый, но добрый как олимпийский мишка. И, как это часто бывает в семейной жизни, дополняет его супруга Ирина, что напротив, характер имеет крайне деятельный и мочегонный. Сама она девушка довольно пышная, с теми формами, что почитались бы идеально красивыми в эпоху Возрождения. При этом особа она довольно романтичная, что и любит это при случае продемонстрировать, стараясь выражаться мечтательно и утонченно.

Андрюха же красивых слов говорить не умеет, но супругу, тем не менее, любит беззаветно, не забывая про какие-то их семейные праздники или дни рождения. С деньгами у него всё ровно и обычно с подарком жене он особо не заморачивается, кладёт какую-то сумму в конверт, да заезжает в ларёк за цветами, появляясь дома с букетом, что ему в ларьке продавщицы и присоветуют. Пару раз, искренне полагая, что цветы все одинаковые, он даже привозил Ирине гладиолусы.

И на этот её день рождения он явно проделал бы все те же действия, не совпади он по времени с его важной деловой командировкой. Перенести её было никак нельзя, и Андрюха решил лететь. Но, так как на этот день рожденья выпал небольшой Иркин юбилей, то он и решил, что дарить в этот раз нужно нечто более существенное, чем обычно.
Поэтому, улетая, озадачил пару подчинённых-женщин в офисе, подобрать в ювелирке какой-либо подарок, купить цветы, открытку и передать его Ирине.
Сказано – сделано. Сослуживицы, расспросив Андрюху о том, какая она из себя его супруга, начали готовить подарок, а он с лёгким сердцем отбыл в командировку.

Надо сказать, что озадаченные им офисные тётки подошли к делу выбора подарка довольно серьёзно.
Первым делом, они сразу на целый день заняли служебную машину. На ней они объехали все, на их взгляд, приличные «золотые» магазины, приобретя для жены шефа недешёвый, но достойный подарок – комплект из розового золота в который входили серёжки, подвеска и колечко с бриллиантами.

Затем, у знакомого флориста они заказали эксклюзивный букет из белых лилий, перевязанных тонкой серебряной цепочкой, в который и поместили купленную коробочку с украшениями. Всю эту красоту они отправили курьером к Ирине, сопроводив изящной hand-made открыткой с самыми искренними пожеланиями.

Дальше дело обстояло следующим образом. Получив всё это в свой день рождения, Ирина потеряла дар речи. Такие изысканные подарки в своей жизни она ещё никогда не получала. Украшения волшебным образом подошли к её голубым глазам, от букета пахло сладко и томно, а открытка…. Наверное, главное это всё же была открытка, в которой безупречным каллиграфическим почерком было начертаны прекрасные слова, превозносящие все её многочисленные достоинства, сопровождаемые не менее чудесными пожеланиями счастья, любви и вечной молодости. Подписи внизу не было.
Не было её по той причине, что Андрюхины сослуживицы просто не сочли нужным её поставить.

Ирина была женщиной нормальной и сразу поняла, что подарок этот не от её Андрея. Ни полученные украшения, ни роскошный букет с ним никак не сопоставлялись. Как и текст на открытке. Последние сомнения отпали, когда на её обороте она прочла краткое поздравление на английском. Ясно, что Андрюха, знавший по-английски только «хенде хох», в этом точно не участвовал.
Немного поразмыслив, Ирина пришла к неизбежному и неожиданно приятному выводу, что дело здесь не обошлось, без какого-либо её тайного поклонника, явно пронзённого стрелой амура.

Надо заметить, что сама мысль о каком-то тайном воздыхателе большинству женщин очень даже нравится. Ведь такой поклонник, как правило, человек возвышенный и воспитанный. То есть он не из тех, кто пристаёт в наглую на улице или хватает за рёбра в офисе. Он, главным образом, где-то сидит один, страдает по своей избраннице и любит её страстно и безответно как Арлекин Коломбину. Согласитесь, что выглядит всё это весьма и весьма романтично. Тайный поклонник это вам не халва по рубль двадцать.

Перебрав в уме всех своих вероятностных обожателей и ни на ком из них так, окончательно не остановившись, Ирина на всякий случай убрала подарки подальше, решив выждать паузу и посмотреть, что из этого выйдет. Супругу она, от греха, решила пока ничего не говорить.

Тем временем дома появился Андрюха. Прилетел он в состоянии озабоченной весёлости, естественной для человека сделавшего такой дорогой подарок и ждущего какой-то благодарности. На лице же супруги, он, к своему удивлению, почему-то не обнаружил выражения безмерного счастья.
Скорее напротив. Ирка ходила туманная как Альбион и никакого спасибо, по всей видимости, говорить ему не собиралась.
Андрюха задумался. Думал он так пару дней, пока Ирка, по-прежнему загадочная как Атлантида, не решила выпросить у него ту обычную сумму, что он всегда ей давал на день рожденья.

К этому моменту до Андрюхи, наконец, что-то стало доходить, и он справедливо поинтересовался у своей половины, не треснет ли она ещё от денег, после того, как получила в подарок далеко не дешёвые бриллианты.
Тут, конечно, Ирка допустила ошибку. Был момент, когда она ещё могла обратить всё это в шутку, бросившись мужу на шею и списав всё на какой-нибудь дурацкий розыгрыш со своей стороны и тогда, возможно, всё бы обошлось.
Но, увы, как девушка пассионарная, она не удержалась и ляпнула роковую для себя фразу: - Так, это ты подарил!!!??? – получив логичный Андрюхин ответ: А кто, бл@дь??!!

После этого момента истины ситуация достигла точки кипения, быстро выйдя из-под контроля участников.

Андрюху закономерно обуял демон ревности, и он, заведясь как трактор, устроил жене допрос, зачем она приняла такой дорогой подарок неизвестно от кого и, собственно, что это вообще такое происходит!?
Супруга отвечала что-то невнятное и разошедшийся Андрюха, поражённый таким её коварным, по его мнению, поведением в самую печень, не удержавшись, отвесил любимой несильный, но увесистый подзатыльник расколов этим их семейную жизнь на до и после.

В этот момент я у них на шум и нарисовался. Смотрю что-то не то, не квартира, а дом скорби.

Ирка во всеоружии женского страдания залегла на диване, тихонько, словно капельница, проливая слезы.
Андрюха сидит на кухне, пьёт вискарь, время от времени поминая всех женщин в широком фольклорно-биологическом контексте.

Выпили с ним, спрашивает, что делать. Мириться? Разводиться? А я знаю? И что тут вообще скажешь? Вроде и ситуация карикатурная, а посоветовать нечего....
© robertyumen

6

Солнце. Облако. Песок.
Ива. Птички голосок.
В лес. Топор. Бензопила.
Вскоре сломана нога.
Скорая. Таблетки. Пиво.
Капельница. Терпеливо.
Раз разряд. Два разряд.
Смерть и попаданье в ад.
Слёзы. Кладбище. Цветы.
Зонтики. Венки. Ряды.
Покупай "Зенторунфак"
Будет всё примерно так!

7

Позвонила коллега, сказала, что попала в больницу с женскими недомоганиями.
Сказала дословно : "Предлагают, если капельница не поможет, сделать какую-то эвтаназию".
Я посмеялась, поняла, что она перепутала с абразией.
Назавтра, рассказывая на работе остальным о заболевшей, решила посмешить народ.
Говорю : "Илонка сказала, эвтаназию предлагают".
Первая : " Пусть соглашается, ничего страшного!"
Вторая : "Мне самой делали два раза, назавтра как огурец!"
Третья : "Врачи плохого не посоветуют!"

8

Объявился однокурсник, с которым не было связи лет 20, если не больше. Набрел в интернете на мои байки и догадался, что я – это я. Выбрали с ним время, чтобы поностальгировать, устроили видеоконференцию с бутылочкой по каждую сторону монитора.
– Как сам-то? – спрашиваю. – Как дети, как Оленька?

Оленька – это Володина жена, тоже с нами училась. У них была такая любовь на старших курсах – стены тряслись. В буквальном смысле тряслись, соседи по общежитию свидетели.

– Сам в порядке. Дети молодцы, внуков уже трое, четвертый запланирован. А Оленька умерла.
– Ой, извини пожалуйста, не знал.
– Ничего, это в целом позитивная история. Жили долго и счастливо и всё такое. Она когда заболела, сын еще в девятом классе учился, дочка в шестом. Они у нас поздние, мы сначала купили квартиру, а потом их завели. Проверялась всегда как по часам, маммограммы, анализы и всё, что положено. Оля вообще очень организованная. Вела дневник всю жизнь напролет, начиная класса с восьмого. От руки, в таких толстых тетрадях с пружинами. Закупила этих тетрадей штук 100 или 200 и каждый день что-то записывала. Ну, не каждый, но раз в неделю точно.

Ну вот, проверялась-проверялась и вдруг – опаньки, сразу третья стадия. Сделали МРТ – там еще и метастазы, то есть четвертая. Операцию делать бессмысленно, прощайтесь. Мы, конечно, туда-сюда, в этот диспансер, в тот, в Германию, в Израиль. В Израиле такой русский доктор, говорит: «Вылечить я ее не могу, поздно, но продлить жизнь попробую. Хотите?». Как в гостинице с почасовой оплатой: «Продлевать будете?» – «Будем» – «На сколько?» – «На все!».

Есть, говорит доктор, протокол химиотерапии, совершенно новый, только-только прошел испытания. Капельница адского яда раз в три недели. По цене, конечно, как Крымский мост. Сколько времени делать? А всю оставшуюся жизнь, сколько организм выдержит. Выдерживают кто год, кто два, больше четырех пока не получалось. Химия всё-таки, не витаминки.

Подписались мы на эту химию. Позже оказалось, что в Москве ее тоже делают, и даже бесплатно, по ОМС. Надо только найти правильного врача и уговорить. Но действительно совсем не витаминки. Понятно, почему люди долго не выдерживают. В сам день капельницы самочувствие нормальное. На второй день плохо. А с третьего по седьмой – только бы умереть поскорее. Тошнит аж наизнанку выворачивает, болят все органы и даже кости, вдохнуть невозможно, ломит все суставы, все слизистые воспалены и кровоточат, ни сесть, ни лечь, ни поесть, ни попить, ни наоборот. А потом две недели вроде ничего, до следующей капельницы.

И вот в таком режиме она прожила не год, не два, даже не четыре, а почти одиннадцать. На ней три диссертации написали, врачи приезжали посмотреть из других городов – уникальный случай. Плакала, что не увидит, как Юрка школу закончит, а он успел институт кончить, жениться и двух детей завести. И Юлька кончила институт и вышла замуж еще при маме. Мы с Оленькой полмира объездили, на всех театральных премьерах были и всех гастролях. Раньше-то всё откладывали, копили то на ремонт, то на будущие машины-квартиры детям, а тут мне стало плевать на деньги. Есть они, нет их – я мужик, заработаю. Хочешь в Париж – поехали в Париж. Надо только подгадать, чтобы улететь на восьмой-девятый день после капельницы, а вернуться к следующей. И маршрут выбирать без физической нагрузки. На Килиманджаро нам было уже не подняться, но на сафари в Кению съездили. Там нормально, машина везет, жирафы сами в окно лезут.

– Володя, – спрашиваю, – как ты думаешь, почему Оля так долго продержалась, а другие не могли? У других ведь тоже дети, всем хочется побыть с ними подольше. Просто повезло или что?
– Повезло, конечно. Плюс правильный образ жизни, был хороший задел здоровья до начала химии. Но главное – это ее дневник. Она же ответственная, любое мелкое дело надо довести до конца. Когда начались химии, в очередной тетради оставалась где-то четверть пустых страниц. И когда она плакалась, что больше не может, от следующей химии откажется, что лучше умереть, чем так мучиться, я уговаривал: «Вот допиши эту тетрадь до конца, и тогда я тебя отпущу, умирай на здоровье». А тетрадь всё не заканчивалась и не заканчивалась, так и оставалась исписанной на три четверти.
– Как это?
– Помнишь, был такой рассказ «Последний лист»? Там девушка решила, что умрет, когда упадет последний лист плюща за окном. А он всё не падал, и она тоже держалась и в конце концов выздоровела. А потом узнала, что этот последний лист не настоящий, его художник нарисовал на стене.
– Помню, мы этот рассказ проходили в школе по английскому.
– Мы тоже. Ну вот, я решил: чем я хуже того художника? Устрою ей тоже последний лист. Стал потихоньку вставлять чистые листы в конец тетради. А исписанные из середины вынимал, чтобы тетрадь не казалась слишком толстой и всегда было три четверти исписанного, четверть пустого. Она постепенно догадалась, что тут что-то нечисто, но не стала ничего выяснять. Восприняла это как маленькое чудо. Так и писала эту последнюю четверть тетради одиннадцать лет.

– Володь, слушай… Я ж типа писатель. Мне очень интересно, что люди чувствуют, когда смерть так близко. Что там было, в этой тетради?
– На эту тему ничего. Если читать, вообще не догадаешься, что она болела. Писала про Париж, про жирафов. Что у Юльки пятерка, а Юрка, кажется, поссорился с девушкой. И какой-нибудь рецепт супа из брокколи.
– Можно я эту историю выложу в интернете?
– Валяй.
– Только, понимаешь, люди сейчас не любят негатива. Хотят, чтобы все истории хорошо заканчивались. Давай я не буду писать, что она умерла? Как будто мы с тобой разговаривали не сейчас, а когда Оля была еще жива. Закончу на том, что ей исполнилось 57, а что 58 уже никогда не исполнится, умолчу.
– А какая разница? Что, если не писать, что она умерла, люди будут думать, что она бессмертна? Читатели не дураки, поймут, что это всё равно история со счастливым концом.
– Не понимаешь ты, Володь, принципов сетевой литературы. Но дело твое, напишу как есть.

Вот, написал. Посвящаю этот рассказ светлой памяти О.А.Ерёминой.