Анекдоты про открытием |
52
Мать известного психолога Роберта Дилтса в 1978 году заболела. Ее долго лечили, но результата не было. В 1982 году Патрисию Дилтс выписали домой с диагнозом: четвертая стадия рака груди. Роберт решил: раз уж он сумел оказать помощь стольким посторонним людям, своим клиентам, почему он не может попытаться помочь собственной матери?
Дилтс буквально заперся с матерью в доме на несколько дней и в процессе работы сделал одно из важнейших открытий в психологии. Он обнаружил причины, по которым люди сами не позволяют себе изменить свою жизнь к лучшему.
Дилтс назвал это "ограничивающими убеждениями", или "вирусами сознания". Их оказалось три.
"Сынок, - сказала Патрисия Дилтс, - Я понимаю, что ты очень ко мне привязан и не хочешь, чтобы я умерла. Но никто и никогда не вылечивался от рака 4-й стадии, тем более врачи сказали, что ничего уже сделать нельзя".
Это — первое ограничивающее убеждение, которое Дилтс назвал "безнадежность". Раз никто и никогда чего-то не смог, то и я не смогу. Есть варианты: "ни одна женщина этого не может", "никто в этой стране так не может", "ни один наш пенсионер..." и так далее.
Но Дилтс не был бы гениальным психологом, если бы не догадался, и довольно быстро, как можно справиться с безнадежностью: надо найти исключения.
Он принес матери вырезки из газет, выписки из медицинских журналов, записи телепередач о людях, которые излечились от тяжелых болезней неожиданно и необъяснимо для врачей. Такие случаи действительно есть, и они описаны.
Но дальше дело застопорилось: Дилтс столкнулся со вторым типом "вируса сознания" — беспомощностью.
"Да, конечно, - сказала его мать, - такие люди есть. Но они — особенные, это исключения. Я не такая: я обычная, старая, слабая и больная женщина. Я не смогу то, что получилось у них, у меня нет на это ресурсов".
Но и это оказалось возможным преодолеть: Роберт Дилтс, который считал, что у любого человека есть неограниченный ресурс, напомнил матери, как когда-то давно их семья жила бедно и впроголодь, но она всегда находила выход из ситуаций, казавшихся безвыходными, по принципу "глаза боятся, а руки делают".
Когда Патрисия Дилтс вспомнила один за другим эти эпизоды, она приободрилась, и ей стало лучше. Но ненадолго.
На их пути возникло последнее препятствие — третье и самое неочевидное ограничивающее убеждение.
Дилтс назвал его "никчемностью".
Его мать долго отказывалась говорить об этом, но, наконец, сказала: "Ты помнишь свою бабушку, мою мать?" — Да, помню. — "А помнишь, от чего она умерла?" — От рака груди. — "А ее сестра, моя тетя, от чего умерла она?" — От рака пищевода, кажется. — "Я очень любила и свою мать, и тетю. Я ничем не лучше их. Если они умерли от рака, почему же я должна поправиться?"
Дилтс обнаружил, что преданность семье, родителям и старшим родственникам — хорошее человеческое качество, может сыграть с человеком злую шутку.
Для его матери выздороветь в ситуации, в которой ее собственная мать умерла, было равносильно предательству. Раз так жили наши предки, а мы их любим, значит, так будем жить и мы. Короче, "не жили богато, так нечего и начинать". Знакомо?
Преодолеть это препятствие было труднее всего. Но Роберт Дилтс догадался, как это сделать, и теперь мы тоже можем воспользоваться его открытием.
"Подумай хорошенько, - сказал он матери, - А хочешь ли ты, чтобы моя сестра, твоя дочь, если она вдруг когда-нибудь заболеет раком, сказала: раз моя мать умерла от этого, то я тоже должна умереть, ведь я так ее люблю?"
— Что ты такое говоришь! - возмутилась Патрисия Дилтс.
— Ну так подай ей хороший пример. Если ты сейчас решишь поправиться, то и она, заболев, скажет себе: моя мать сумела выздороветь, и я сумею.
Ресурс для преодоления никчемности лежит в будущем. Дети копируют своих родителей.
Если сейчас мы не найдем новую модель поведения, которая позволит нам прожить еще 25 лет с удовольствием и пользой для себя и для других, а сядем на лавочки доживать и жаловаться на жизнь, демонстрируя следующему поколению безнадежность, беспомощность и никчемность, то и наши дети, которые нас очень любят, в 50 скажут себе: мы ничуть не лучше наших отцов, которые в 50 стали стариками.
А что до матери Роберта Дилтса, то она все равно умерла.
Спустя 13.5 лет и совсем от другого.
|
53
Оптимистическая трагедия.
Дежурство выдалось тяжёлым, последняя ситуация, и так очень серьёзная, осложнилась неожиданным для пациента открытием — тест на ковид пришёл положительным.
Что меняет ситуацию, в худшую сторону — как для пациента, так и для персонала.
Так, пациент поступил из приёмного покоя прямо в операционную, время подготовки свелось к минимуму, я ввёл его в наркоз в полном одиночестве, выгнав всех за стеклянную дверь, наблюдать( ввод в наркоз — наиболее опасный момент для персонала, концентрация вируса в воздухе операционной в это время наивысшая).
Я уже не говорю о защитных костюмах и двойных масках, далёких от комфортных.
Однако, выстояли, ночь прошла в операционной, к утру пациент стабилизировался, моя работа провести наркоз и стабилизировать пациента после пробуждения закончилась, я размылся, принял душ и поменял белье — домой!
Дома — пару эспрессо, покормил и выгулял собак, свободный день, настроение близкое к эйфории — ожидаемый результат от коктейля успеха и утомления.
Кстати, усталость и желание поспать — обычно подступает несколькими часами позже, когда адреналин покидает тело и я сдуваюсь и ложусь спать.
Зная всё это по опыту — пару часов у меня есть, дел невпроворот, накопились.
Первым делом — поменять шины, резина лысая, надо ехать.
Вот тут всё и началось…
Веду машину, припевая, солнечный день … и вижу самую худшую для собачника картину — маленький йорки бежит по обочине, без ошейника и хозяина.
Надо спасать, резко разворачиваюсь, прижимаюсь к обочине и выскакиваю из машины.
Ситуация для меня — далеко не первая и я хорошо к ней готов, в машине есть и вкусняшки и поводок с петлёй, пригодившиеся в прошлом.
Всё безуспешно.
Йорки — маленькая чепуховинка весом меньше килограмма — терьер.
Что синоним безумной храбрости, упрямства, независимости, автономности.
Судя по его виду — худой, шерсть свалялась, ошейника нет — он не первый день выживает бездомным.
А судя по его неприязни к людям — несладкая у него была жизнь…в руки не даётся, убегает, несмотря на вкусняшки….
В его спасение включалось всё больше и больше людей.
Так, водитель большого грузовика( спасибо тебе, мужик!) перекрыл часть дороги и спас йорки от неминуемой гибели под колёсами машин.
Женщина тормознула, включилась в погоню, он ушёл от нас в кустарник и густую траву, я было отчаялся, пока не увидел вдали — молодая девчонка выпрыгнула из машины и побежала за ним.
Всё это продолжалось минут 40, всё больше и больше людей включалось в операцию по спасению маленькой собачки.
В какой-то момент ситуация стала отчаянно опасной: он выскочил на фривей, большак без светофоров, машины мчатся с большой скоростью — йорки был обречён.
Та же молодая девушка остановила движение на одной стороне, мы — на другой, нам удалось оттеснить его на территорию кампуса колледжа, где к спасению присоединились будущие пожарные, молодые и здоровые ребята попытались помочь ситуации, я уже выбился из сил, набегавшись до хромоты и боли в боку.
Ушёл… проскользнул через цепь спасателей и ушёл в густой кустарник, чапарраль.
Всё, надежды поймать его там — никакой.
Отдышались, я поблагодарил всех за доброту и готовность помочь и похромал к своей машине, пару километров, набегавшись до изнеможения.
Уехал, настроение — сами понимаете, уже далёкое от прежней эйфории… покружил по окрестностям, йорки как сквозь землю провалился…
Судьба собаки на воле в наших местах — плачевная, окружающая нас дикая природа полна опасностей, главная из которых, конечно же, койоты.
Редкая собака, независимо от величины, выстоит против банды гопников— никаких собачьих ритуалов, они убивают практически мгновенно, заманивая в засаду и нападая всей бандой.
Тут, кстати, у малюсенького йорки — преимущество, он легко может спрятаться в непроходимых даже для койотов колючие кусты…
Всё, с тяжёлым сердцем поехал домой.
Вы можете спросить — так почему же я назвал эту очевидную трагедию « оптимистической трагедией»?
Оптимизму всегда есть место, судите сами:
никто не возмутился, когда пожилой седой дядька принялся вмешиваться в движения, водители беспрекословно останавливались, совершенно незнакомые мне люди бросали свои дела и бежали помогать спасти маленькую бродячую животинку.
Спасибо вам, добрые люди, спасибо от всего сердца!
И, насчёт сердца: отдельная персональная благодарность моему кардиологу, крохотному индусу с золотыми руками и сердцем, так хорошо починившему моё, тикает безукоризненно, выдерживая даже такие километровые пробежки.
Послесловие.
Фото называется « Бессоница», собаки залезли на кровать — меня утешить и убаюкать.
Немного утешили, убаюкать, однако, не удалось.
Задрыхли сами, меня среди них нет, не сплю, вспоминаю о маленькой одинокой собаке, ночи стоят холодные и лунные, нехорошо на душе, неспокойно, думаю о нём… может, пока я о нём думаю… он жив и невредим… дай-то бог, дай-то бог…
|
|
54
Сосед мой по даче, допустим Геннадий Иннокентьевич (ключи к подлинному имени разбросаны в тексте), знаменит на всю округу прежде всего тем, что сгноил в своем дачном гараже новехонькую Волгу.
Она была его мечтой с детства. Копил на нее всю жизнь, как Луковица из сказки про Чиполлино строил дом, откладывая каждый год по кирпичику. Но очередь на получение Волги подзатянулась до 1991, а сам Геннадий Иннокентьевич за это время слегка поднялся и полюбил иномарки. Пытался пару раз проехать и на детской мечте, но там что-то дребезжало, не фурычило и требовало доводки по мелочи. Ну и не стал заморачиваться, запер Волгу в дальнем гараже на черный день. Однажды он настал. Вскоре после черного вторника 2008 года Геннадий Иннокентьевич продал все свои активы, решил успокоиться на пенсии и дорихтовать наконец любимую Волгу. Открыл гараж, и - то, что он увидел там, не подлежало восстановлению. Волга сгнила вся, заживо. Возможно без всякой связи с этим открытием, его в тот же час разбил инсульт.
Все уже мысленно распрощались с Геннадием Иннокентьевичем. За последующие годы он как-то выкарабкался из паралича и потери речи, научился передвигаться странной походкой, от одного взгляда на которую всем было ясно - не жилец он на этом свете.
С каждым годом гасли силы Геннадия Иннокентьевича. Чах на глазах, но всё так же выходил и приветствовал, когда был на даче, всё более шаркающей походкой. Следы последних встреч с ним в моей памяти теряются где-то на 2015.
Но вот настала пандемия, летом 2020 зашла к нам его дочь в черном и сообщила, что Геннадий Иннокентьевич умер. Ну, помянули. Я молча удивился, что он протянул так долго.
Я редко заезжаю на дачу. Когда приехал в августе 2021, чуть не поседел - навстречу вышел Геннадий Иннокентьевич собственной персоной, приветливо махая нам костлявой рукой. Мы собирались тогда большой компанией на любимый пруд его детства под названием Алмазный. Как тут без него обойтись. Как-то доковылял, подсел и поехал с нами. Погода выдалась холодная, никто не решился сунуться в воду. Кроме самого Геннадия Иннокентьевича. Он лихо плавал где-то с полчаса, пока мы насилу не уговорили его вернуться, продрогнув до костей.
Отправившись от первоначального шока, я спросил тогда жену, а что он там делает в этом пруду, когда еще в прошлом его помянули добрым словом все соседи.
Оказалось, что это такой развесистый род, в каждой ветви которого свята семейная традиция - если довелось тебе родиться Геннадием, первородца своего нареки Иннокентием. Ну и наоборот. Там почти все мужики либо Геннадии Иннокеньевичи, либо сами догадайтесь кто. И вот один из них действительно умер летом 2020.
С 2021 года я бережно уточняю при пересказе женой телефонных новостей, а о каком конкретно представителе этой династии идет речь. Сейчас мне знакомый Геннадий Иннокеньевич чахнет по-прежнему на глазах, как и предыдущие лет сорок. Но ум его восстановился настолько, что он разрешил наконец снести свой старый гараж со сгнившей к 2008 году Волгой, произведенной в 1991. На этом месте весной 2022 года он собирается посадить картошку.
|
|
55
Всегда поражало, как одно и то же может восприниматься совершенно по-разному…
Подмосковье, берег речки, биологическая станция. В летнее время территория биостанции используется студентами биологического и геологического факультетов для прохождения учебной практики. Про суперпозицию на ограниченной залесенной территории милых девочек-биологов и несколько более приземленных парней-геологов можно много всего написать, но я не об этом:) Биология вообще в целом более спокойная и тихая, более созерцательная наука, в сравнении с геологией, насыщенной проходкой шурфов, тасканием бурового железа и всякой тяжелой аппаратуры. Поэтому и биологи в целом более приличные люди…
В один из дней нашей задачей было знакомство с основами сейсморазведки. Полевая малоглубинная аппаратура, как сказано в инструкции: «…легко транспортируется силами четырех человек или двух лошадей». Приемная станция (тяжеленный электронный блок в четверть кубометра), кабель с датчиками длиной метров 20 и здоровенная кувалда. Кабель раскидывается по земле в линию, его датчики втыкаются в землю, станция ставится рядышком и принимает сигналы от датчиков. А исходный сигнал, который ловят датчики, возбуждается путем ударов кувалдой по земле на разных расстояниях от линии датчиков. Чтобы сигнал был хорошо принят и записан, делаются серии ударов кувалдой в каждой точке, каждая серия от 20-30 до 60 ударов. Группа наша раскинула аппаратуру, растянула кабель… Кого послали возбуждать исходный сигнал? Правильно, меня, как самого здорового. Чтобы ударная волна лучше уходила в землю, я ставил на землю полено торцом и лупил по нему кувалдой. Пятьдесят раз взмахнуть здоровенной кувалдой и со всей дури вломить по полену и так не очень просто, так ведь еще надо и по полену каждый раз попадать! После каждой станции полено приходилось менять, потому что кувалда размочаливала его и оно начинало разваливаться. Отмахал серию, меня сдвинули дальше по тропинке, отмахал еще, опять отошел. На третий раз я был уже метрах в 100 от приемной станции, которая вместе с народом скрылась за поворотом тропинки в лесу. Свежее полено, колочу по нему с остервенением, силы уже на исходе, пот рекой, даже комары уже не садятся, утонуть боятся… После серии ору: «Записали?». Мне в ответ из леса: «Нет, сигнал плохой, давай еще раз и посильнее, а то далеко!». Злобно рычу, при ударах аж подпрыгивать начал, чтобы сильнее вдарить. Полено наполовину в землю ушло и начало разваливаться… Все, конец серии! Вдруг слышу голос: «Молодой человек!». Оборачиваюсь – на тропинке стоят пожилые мужчина и женщина, все такие благодушные, симпатичные, добрые на вид – ну явно биологи! Птичек наслушались и домой на базу тихонечко идут. Мужик: «Посмотри, Маша, ты все хотела их увидеть - это наверняка из геологов, наши так не делают!». На меня смотрят два удивленных глаза, как на непонятное явление природы, вроде как имеющее отношение к биологии, но не совсем. Тут мужчина обращается ко мне: «Молодой человек, мы не хотели вам мешать, но нам надо на станцию. Разрешите пройти?». Отодвигаюсь с тропинки, оттаскиваю кувалду. Проходя мимо полена мужчина глянул на него, и вдруг оборачивается ко мне и таким профессорским голосом говорит: «Мы давно тут стоим и за вами наблюдаем. Может быть для вас это будет открытием, но все же не могу не обратить ваше внимание: для колки дров уже давно придумали топор! Попросите, вам наверняка дадут! А если вы хотите забить кол в землю, то его лучше заострить снизу!». И с чувством выполненной просветительской миссии эта парочка удалилась в сторону станции. А я в остолбенении остался с кувалдой стоять возле почти раздробленного полена. Интересно, о чем же еще могли подумать биологи, глядя, как парень кувалдой забивает полено в землю…
Парочку я не раз потом видел на станции, и мужик каждый раз мне снисходительно улыбался как человеку, которому открыл всем известную тайну существования топора.
|
|
56
Ещё вчера Лялечка жила повседневными заботами: на рынок — за свежими продуктами, в парикмахерскую — за свежим настроением.
Завтраки, обеды, ужины.
Взрослые дети, почти любимый муж..
Но в тот душный июльский вечер дорогой муженёк появился на пороге дома не один. Возле него качалось на длинных тощих ножках,чуть прикрытых юбчонкой, вульгарно–розового цвета, некое создание, с волосами, выкрашенными в блонд, личиком, необременённым интеллектом, и губами, напоминающими вареники, которые Лялечка ныне приготовила на ужин.
– Лариса, – официально начал муж, – я давно собирался тебе сказать, но…
Он театрально развёл руками. Лялечка скривилась – она всегда не любила склонность благоверного к театральным жестам и фразам.
– Так вот, Лариса..! Я люблю Оленьку и принял решение прожить оставшиеся дни рядом с ней.
– Ну… – протянула Лялечка. Сие заявление не стало для неё открытием. Она давно подозревала, что у муженька кто-то появился.
– Лариса..! Я решил, что этот домик, с видом на море, я оставлю себе. Конечно, я выплачу тебе половину стоимости. И квартира, которую подарил сын, отойдёт тебе. Но прошу тебя за три дня освободить дом. Лялечка … – он смущённо запнулся. – Оленька любит утренний вид на море из окна и запах утреннего бриза.
Лялечка промолчала... Лялечка не стала спорить. Если бы Лялечка была похожа на свою бабу Фаю, то она бы закатила такой скандал, такую истерику, что новой пассии мужа пришлось бы бежать до Владивостока.
Но Лялечка пошла характером в покойного дедушку Шмуля, адвоката и карточного шулера.
Ни один мускул не дрогнул на лице Лялечки, смотрящей вслед удаляющейся парочки. Милая улыбка коснулась её губ – в голове Лялечки уже созрел план изощрённой мести...
Она собрала только необходимое. Прощаясь с кустами нежных гортензий в саду, Лялечка шепнула цветам:
– Спокойно, мои дорогие..! Спокойно! Самое позднее, через месяц я вернусь.....!
Вызвала такси и умчалась с двумя небольшими сумками на квартиру, подаренную сыном.
Прошло две недели. Настойчивый звонок потревожил Лялечку ранним утром, когда ночная прохлада ещё дремала на улочках и улицах Одессы.
– Ляля..! Ляля, ведьма ты, чёртова..! - захлёбываясь, орал в ухе голос мужа.
– В доме невозможно жить! Это ад! Это истинное пекло! Оленька рыдает день и ночь! Я потратил уйму денег, но эта вонь, эта адская вонь не исчезает! Ляля, что ты сделала.....?! Что воняет в этом проклятом доме....?!
– Наверное, это слегка протухла твоя совесть, милый… – выдержав паузу, нежно проворковала в трубку Лялечка.
– Ляля..! Я ненавижу тебя, Ляля..! Оленька не хочет тут жить! Оленька требует уехать из этого адского, вонючего дома немедленно! Забирай этот чёртов вонючий дом себе! Я ни копейки тебе за него не дам!
– Да, милый! - ещё нежнее проворковала в ответ Лялечка. – Когда подъехать к адвокату и забрать документы на дом?!
Прошло чуть меньше недели. Лялечка поставила две сумки на дорожку, ведущую к дому, и направилась в сад к любимым гортензиям.
– Здравствуйте, дорогие..! – ласково дотронулась лепестков.
– Вот я и дома, как обещала.....!
Дом встретил Лялечку распахнутыми дверями, окнами и жуткой, непередаваемой вонью, которая, казалось, струилась из стен.
Зажав пальчиками нос, Лялечка прошествовала в библиотеку, где стоял старинный антикварный стол покойного дедушки Шмуля. Нажав на резную виньетку возле ножки стола, Лялечка открыла тайник под столешницей. Зловоние хлынуло с новой силой.
– А… Слегка перестаралась… – брезгливо поморщилась Лялечка. Она гадливо извлекла из тайника камбалу... Здоровенную черноморскую камбалу в пакете: почти сгнившую и жутко воняющую.
– Она, видите ли, любит утренний вид на море и запах утреннего бриза… – злорадно прошептала Лялечка, выбрасывая вонючую рыбу в мусорный бак.
Нашли с кем тягаться..! С внучкой покойного адвоката Шмуля...
Ой, вей мир…!
Какие глупые пошли нынче мужья.
©Светлана Перч
|
|
57
Дело давнее...
В возрасте 13 лет волею родительской отправлен был в пионерский лагерь на летний "отдых".
В целом отдохнул.
Кроме режима дня, идиотских линеек и запрета на вольное купание, мне там нравилось всё.
То есть, природа, кормёжка. И танцы.
Там я вкусил все прелести танцев с девочкой под духовой ансамбль.
Не с девочками, — с девочкой, с одной.
Эта мелкая поганка с белоснежными волосами (в природе таких не бывает, я знаю. Но иногда...)
Так вот эта мелочь разгоняла конкуренток ссаными тряпками.
В то время этого выражения ещё не было, но тряпки были.
Да я, если честно, не очень и сопротивлялся. Оленька была очень красивая, а в красоте я толк понимал ещё с детского сада.
Помимо удовольствия парных танцев я дико завидовал пацанам постарше, которые на площадки выделывали чёрт-те что.
Называлось это новым для меня словом "шейк". Не очень и новым на самом деле, по-аглицки я уже сносненько чирикал.
А танец, если то можно было называть танцем, точно был для меня открытием.
И я дал себе слово, что дома обязательно стану в нём лучшим.
Про данное слово я благополучно забыл, и вспомнил лишь спустя 3 или четыре года, когда младшая сестра однажды сказала:
— А ты не знал?... Тебя давно уже называют королём шейка.
Но главное было третье, имеющее прямое отношение к обсуждениям в ГГ последние несколько дней.
Научился я там игре в стёклышки.
Правил уже не помню, лишь приблизительно.
Горсточку подбрасываешь, принимаешь тыльной стороной ладошки, как-то их собирать надо было...
Среди пацанов я оказался круче всех, и к концу смены накопил четыре упаковки из-под зубной пасты.
С этим богатством я и вернулся в дом родной. Ну, думаю, щаз я вам покажу стёклышки, все тут у меня...
В общем, так и случилось. Почти. То есть все, конечно. Дружно послали меня нахуй с этим стеклом.
Помыкавшись пару дней с "фишками" никому не нужного "казино", я выбросил их на помойку.
|
|
58
Мама и "иникдоты"
Мама никогда анекдотами не увлекалась.
Помню, как это направление фольклора неожиданно открылось для меня, и как я поспешил поделиться этим радостным открытием с мамой.
Мне было семь. Привезли меня в санаторно-лесную школу №13 (Воскресенский район, усадьба Спасское). Там, в основном, были дети из Москвы, потому что школа входила в структуру Мосгороно.
Я сразу сдружился с Димкой Евтюхиным. Много чего с ним обсудили, когда он вдруг говорит: "А ты иникдоты знаешь?"
Я - в недоумении:
- Что?
- Ну, иникдоты! Неееет?!, Ну, ты деревня!
И он начал травить мне анекдоты. Один за другим. Множество... Про ВасилийИваныча и Петьку, про русского-немца-поляка, и даже про Хрущева. Я смеялся до икоты и боли в желудке.
Потом ждал с нетерпением родительского дня, чтобы поделиться радостью этого открытия с мамой.
Наконец мы встретились, сразу выпаливаю:
- Мама! А ты иникдоты знаешь?!
Мама сразу поняла, что сбылись худшие её опасения. Её семилетний мальчик уже ознакомлен с фольклором уличной шпаны, наверное, уже ругается матом, может быть курит, а скоро начнет пить и воровать.
Она сухо ответила:
- Не "иникдоты", а "анекдоты". Мне это неинтересно.
После того, я уже анекдотами интересовался.
Заметил, что, если в молодых тогда дружеских встречах родительских друзей кто-то травил анекдоты, мама смеялась за компанию. Но сама никогда не рассказывала.
Уже в старших классах учился - случалось делился с мамой совсем уж приличными анекдотами или шутками какими-то. Один такой случай запомнился.
Рассказал ей анекдот:
Фурманов идет - навстречу Петька с книжкой:
- Привет, Петька! Из библиотеки. что ли? Какую книжку взял?
- Привет, комиссар! Книжка - про лётчиков! Ас Пушкин называется!
- Ух, ты! А кто написал?
- Еврей какой-то... Учпедгиз - фамилия.
Наше поколение обидится за разъяснение очевидного и безусловно нам известного. Но, хочется думать, что этот текст прочтут и молодые. "Учпедгиз" - учебно-педагогическое издательство, выпускающее практически все школьные учебники, и художественную литературу в рамках школьной программы. Собственно, из-за этого слова я и поделился анекдотом с мамой-учительницей. Но её реакцию предвидеть не мог.
Она улыбнулась и ответила:
- Завтра в школе Софье Борисовне расскажу. Она евреечка - посмеётся!
***
UPD
Может Димка Евтюхин отзовется? 1962 примерно года рождения.
Москвич.
Весь первый класс там мы с ним были неразлей-вода. И потом расстались навсегда.
У меня есть ещё одна история, связанная с ним...
А один из тех его анекдотов выложу в комментариях.
|
|
12 |