Анекдоты про планете |
303
Летит в 2008 году музыкант Дэйв Кэрролл через Чикаго. Сидит у окна, видит: грузчики швыряют багаж, как мешки с картошкой. А там его любимая гитара Taylor за $3 500. Прилетает — и точно: инструмент переломан.
Дэйв — парень упёртый. Девять месяцев (!) стучался в двери United Airlines: «Ребята, возместите убытки». А они в ответ: «Извините, правила такие — поздно пожаловались». В итоге бедняге пришлось чинить гитару самому, и ремонт влетел в копеечку — $1 200 сверху.
Тогда Кэрролл сказал: «Ну ладно, раз по-хорошему не хотите — будет по-плохому». Взял другую гитару, написал песню и снял клип под названием “United Breaks Guitars” («Юнайтед ломает гитары»). Выложил на YouTube — и понеслось! Миллионы просмотров, репосты, мемы, смех по всей планете.
А у United Airlines в это время — не смех, а слёзы: акции просели, капитализация минус 180 миллионов долларов. Компания в панике предложила Дэйву деньги, но он отказался: «Мне не деньги нужны, а справедливость».
|
304
- Человек – венец природы!
- Кто сказал?
- Он сам.
- Ну, тогда конечно – он ведь объективный оценщик!
Что дает право человеку короновать себя? Обычно такое право дают выдающиеся достижения. Какое достижение у человека? Он не самый сильный, не самый быстрый, не самый выносливый, не самый красивый, не самый, не самый, не самый. Единственное в чем он САМЫЙ – это его мозг, ум, разум.
Из эволюционной теории мы знаем, что любая специализация может дать виду вспышку, но потом он отмирает. Происходят перемены и то, что раньше давало преимущество становится обузой. Уж какие были большими динозавры – а нету их! Уж какими были мощными саблезубрые тигры – вымерли. Киты мощнейшие – а на грани вымирания. И масса других примеров такого рода. Однобокое совершенство рано или поздно становится приговором. Что занадто, то не здраво.
Я вот задумался: а что если бы я был растением? Лучше это или хуже мне лично? И оказалось, что ответ не так очевиден. Будучи человеком имею кучу проблем: где взять свободное время? (отнять его у семьи? отнять у работы? отнять у развлечений?), чем заполнить свободное время? (общением с приятными людьми? углублением в работу? развлечениями? походами по врачам?, выучить еще один язык?), что будет с детками, друзьями?, чем порадовать себя и окружающих? (пляжем?, коньяком?, шоколадкой?, размножением?, пакостями врагам?) и тысячи других проблем.
А будь я растением, скажем каким-то одуванчиком или секвоей – как бы тогда мне было? Во-первых сам бы себя всем обеспечивал благодаря фотосинтезу. Во-вторых, развеял семяна и нет забот – мне-то безразлично куда они попадут, дадут ли всходы, смогут ли зеленеть, цвести. В-третьих, будь я одуванчиком, меня бы не волновало на какие тычинки попадет моя пыльца, да и попадет ли. Опять же нет ревности если чужая пыльца попадет на мою тычинку. Секвое без разницы кто гнездится в ее ветвях, кто прячется в ее тени.
Конечно, какая-то коза может скушать одуванчик, мальчик сорвет цветок, бабуля воспользуется листиком или улитка погрызет его, червяк поранит корни, но одуванчику все равно – мозгов нет значит и печали не испытываешь. Чтобы ощутить ущерб или бояться смерти мозги нужны...
Да ладно растение, оно привязано к месту. А микробы, вирусы? Те вообще цари планеты и Вселенной! Где только не живут они – и в кишке, и на дне океана, и в глазах красавицы, и в говне. Да что там на планете! Они наверняка есть и в космосе. Человеку чтоб добраться на другую планету нужно ой как постараться – изобрести космический корабль, путешествовать в космосе пару миллионов (а то и миллиардов) лет, везти кучу запасов, да еще найти планету с подходящими условиями. А микробы и вирусы ни о чем не заморачиваясь путешествуют на кометах, метеоритах, да просто на космической пыли и ни о чем не волнуются – попадут куда-то и заселят еще один уголок вселеной если повезет с условиями, а не повезет, так могут приспособиться к этим другим условиям.
А тут думай не захватит ли твой дом какой-то амбициозный придурок, чем кормить семью завтра, не поработит ли весь твой род техника тобою же созданная, не развяжет ли очередную войну сумасшедший диктатор, не перегреется ли твоя планета, не разнесет ли твой материк астероид. Сплошные переживания, не то, что у одуванчика.
От большого ума радости мало, а от малого совсем нет.
* * *
P.S.: Ожидаемый первый комментарий: - А не хочет ли автор/одуванчик воплотиться в фотон?
|
|
305
Кажется, мой парень девственник
Мне двадцать три. Ему двадцать шесть. Мы вместе полгода, и это самые идеальные, самые солнечные полгода в моей жизни. Нет, правда. Я не вру. Мы обожаем одни и те же дурацкие сериалы, можем часами ржать над глупыми мемами, и он запоминает, что я люблю двойной капучино без сахара, но с корицей. Я его люблю. Это то самое редкое и стойкое чувство, ради которого не жалко ни утренних объятий, ни совместных походов в «Ашан» за туалетной бумагой.
Но есть одно «но». Одно маленькое, но оглушительно значимое «но», которое висит между нами в спальне, как призрак несостоявшегося секса. Проблема в том, что нашего секса, по сути, и нет.
Наш предварительный забег – это нечто божественное. Он целуется так, будто от этого зависит мировая экономика. Его руки знают, куда прикоснуться, чтобы у меня подкашивались ноги и перехватывало дыхание. Я млею, таю, готова на всё. Мысленно я уже представляю, как мы отплясываем на кровати самый отвязный танец двух тел, какой только можно вообразить.
И вот наступает кульминационный момент. Финальный аккорд. Забег на самую приятную дистанцию.
И он… финиширует. На старте.
Представьте: вы годами мечтали пробежать марафон. Тренируетесь, готовитесь, выходите на дистанцию под аплодисменты, делаете первый шаг… и тут же вас накрывает финишная лента, и судья вручает вам медаль. Вы стоите в недоумении: «Эй, а где же, собственно, сам забег?»
Это он. Мой личный спринтер-рекордсмен.
Процесс обычно выглядит так. Несколько минут блаженства, страстные поцелуи, он пытается осуществить главное проникновение… и тут же раздаётся сдавленный стон, и всё. Всё заканчивается. Мой внутренний диалог в этот момент: «Привет? Мы только начали? Это была разминка? Или уже всё?» Иногда ему хватает сил только на саму попытку входа. Один раз, не совру, он кончил, когда его член только прикоснулся ко мне. Это был не секс, это было какое-то самурайское искусство – победить врага, не обнажив меча. Высший пилотаж.
Оральные ласки – отдельная история. Это не ласки, это ультра-спринт. Три минуты. Ровно. Я начинаю погружаться в ощущения, как вдруг понимаю, что действие закончено. Я лежу с закрытыми глазами, пытаюсь поймать волну, а её уже нет. Создаётся стойкое впечатление, что у него в голове срабатывает таймер, как у индукционной плиты: «Пип-пип! Время вышло! Клиент доволен!».
Самое ироничное во всей этой ситуации – его абсолютная, непоколебимая уверенность. Однажды, видя моё недоумённое лицо, он похлопал меня по плечу и сказал: «Всё в порядке, я не девственник. Я знаю, что куда». Дорогой, я верю, что ты знаешь, что куда. Вот только «куда» у тебя получается добраться с космической скоростью, на которой даже свет позавидует.
Что я делаю? Лежу и строю из себя довольную рыбу. Потому что я его люблю. Потому что после этого он нежно обнимает меня и засыпает с блаженной улыбкой на лице, абсолютно уверенный, что только что устроил мне ночь безумной страсти. А я лежу, смотрю в потолок и чувствую себя самой большой лицемеркой на планете. Моё тело вопит от неудовлетворённости, но мое сердце шепчет: «Потерпи, он же такой милый».
Мысли начинают метаться по замкнутому кругу. Может, это я? Может, со мной что-то не так? Может, я слишком давящая? Или, чёрт возьми, может, у него какая-то медицинская проблема, о которой он молчит? Но как спросить? «Милый, а не хочешь сходить к врачу и проверить, почему твой паровоз приходит на станцию раньше расписания?» Звучит как начало ссоры.
Так и живём. Днём – идеальная пара, вечерами – дурацкие сериалы и смех, ночами – минутные трагедии под одеялом. Я не хочу прекращать отношения. Я хочу его. Всего. И его улыбку, и его смех, и его умение готовить омлет. Но я также хочу и нормального, полноценного секса. Не хочу всю жизнь довольствоваться ролью статиста на его личном скоростном забеге.
Что делать? Не знаю. Пока что я просто коплю иронию и пишу этот мысленный рассказ, чтобы не сойти с ума. А потом поворачиваюсь к нему, он во сне обнимает меня крепче, и я понимаю, что готова терпеть ещё немного. Но где-то в глубине души зреет чёрный, некрасивый вопрос: надолго ли меня хватит? Ведь даже самая большая любовь может не выдержать испытания вечным сексуальным финишем на старте.
Взято отсюда: https://alexeyzaznaykin.ru
|
|
307
Давно хотел поделиться одной историей, а, главное, впечатлением от неё. Видел я её не лично, а в документальном кино, но именно в этом и есть моя тема. Но сначала сюжет. Это был фильм про Антарктику. Не помню уже, Discovery или National Geographic, но съёмки были совершенно фантастическими, — касатки гонятся за пингвином, кит всплывает из глубины по спирали, загоняя креветок в центр этой спирали, — в общем, нечто.
Но один сюжет меня просто убил. Некая птица (олуш, гагара или ещё кто-то типа того) построила гнездо для птенца. В Антарктиде! Лучше места не нашла. Гнездо из камней (там других стройматериалов вообще нет), выглядит, как каменная чаша Данилы Мастера, — примерно полметра над уровнем земли. Сверху углубление, в нём птенец и сидит, а мама ему еду носит. Всё бы ничего, но это место, — самое ветряное на земле. А птенец видно высунулся посмотреть, как и что, его и выдуло. Он шлёпнулся рядом с гнездом, пытается залезть, а там уклон отрицательный, а за камни цепляться этого птенца ещё не учили.
Тут прилетает мама со шпротиной в клюве. Кажется, всё просто: бросай рыбу, помогай сыну.
Так ведь нет!!! Природа так устроила, что птица эта своего собственного птенчика за пределами гнезда вообще не видит. То есть пока в гнезде — сын, а за пределами — никто. В принципе, я такую позицию приветствую, если сын совершеннолетний, и давно пора ему на собственный кошт переходить. Хотя неужели откажете детёночке в пособии, если он не вписался в жизненные реалии?
Однако же тут совсем другой случай.
Вот представьте, как это выглядит: птенец карабкается из последних сил, падает, опять карабкается, потому что понимает, что без гнезда и еды, при антарктических температурах, ему срок жизни отмерен мизерный. И он лезет из последних сил!!! А мамаша сидит с рыбой в зубах и тупо на это смотрит, без каких-либо эмоций на лице.
Смотреть на это было невыносимо, честное слово!
Слава Богу, всё кончилось хэппи ендом: в какой-то момент птенец невероятным усилием воли зацепился за нужный камень, подтянулся и плюхнулся на дно своего уютного гнёздышка. Мамаша тут же ожила, включила стандартную программу, пихнула кильку в клюв своего чада и радостно полетела за следующей. Все участника события, похоже, тут же про него забыли.
А я вот до сих пор думаю.
Про него.
Про оператора, который это всё снимал. Я понимаю, он суперпрофессионал, таких, может, на всей планете десять штук.
Но какая же он сволочь! Как можно было хладнокровно снимать мучения этого птенца, когда можно было просто его подсадить, и дело с концом? Конечно, кино сильно пострадало бы…
В общем, не знаю, как вы, а я каналы о дикой природе никогда не включаю. Нервы, знаете ли, не те….
|
|