Результатов: 159

151

Мясная лавка, минута до закрытия. Вбегает запыхавшаяся женщина и говорит: - Слава Богу, успела! У вас куры есть? Мясник достает из морозилки единственную курицу и кладет на весы. Весы показывают килограмм. Женщина: - Н-да... А побольше нет? Мясник убирает курицу обратно в морозильник, потом достает ее же, поворачивает, кладет на весы и прижимает пальцем. Весы показывают полтора кило. Женщина: - Отлично! Мне, будьте добры, обе.

152

Одну мою знакомую, незамужнюю, немногим за тридцать, в отпуске занесло в другой конец города. Туда где она редко бывает. И вот сидит Надя на лавочке возле маленького скверика и кушает мороженку с клубничным джемом. Вдруг смотрит неподалёку от неё что-то происходит. Компания мальчишек издевается над своим сверстником, толкнула его на землю, обзывает. Конечно, не устояла, бросила недоеденное мороженое, вмешалась, разогнала хулиганов. Кто-то даже сумкой по спине получил. Пацан лет десяти-одиннадцати вытер протянутым платком разбитый нос и поблагодарил.
- Спасибо.
- Не за что. Как найти твоих родителей? Давай я маме позвоню?
Надя и правда позвонила, но мама оказалась странная - сказала, что приехать сможет только через час-полтора. Ну что делать, знакомая моя ребёнка бросать не стала, отвела в кафе пообедать. Сидят лопают котлетки с пюрешкой, салатик с крабовыми палочками, а мамы всё нет и нет. Мальчик, которого звали Виталя, ей перезвонил, но родительница попросила дать трубку Наде и сказала, чтобы она по возможности подвезла её сына в центр города, а там он её уже сам дождётся. Не маленький. Надя согласилась, но из разговора сразу поняла, что мама будет не скоро. А парень что-то вообще приуныл, нахмурился.
Жалко его, поэтому знакомая моя взяла и зачем-то потащила расстроенного ребёнка в парк. Этот парк она терпеть не могла, ибо гуляла там всё время одна, а люди вокруг наоборот с кем-то. Но в этот раз Наде даже понравилось. Покатались на карусели, покормили уток и лебедей, купила Витале сахарную вату и чипсов. Взамен парень рассказывал много интересного. С шутками-прибаутками так и до центра добрались. Сидели на лавочке, смеялись, болтали ногами и вдруг парнишка закричал:
- Тётя Надя, папа, папа идет!
Надя поворачивает голову в указанном направлении и замирает как громом поражённая. Почему? Потому что увидела своего коллегу по бывшей работе, в которого была влюблена, но боялась, что не найдёт общий язык с его сыном от первого брака, так как не умела общаться с детьми (опыта не было), поэтому не отвечала на его шаги. Оказывается, мама мальчика не смогла отпроситься с работы и позвонила бывшему супругу, который после этого случая через пару лет стал Надиным мужем.

153

Случай как вчера в Верхней Пышме

Инфекционная больница № 12 в Нижней Кучерявке. Третье отделение. Лечащий врач собрал консилиум по одной больной. В палате до их прихода санитарка с ведром и шваброй только начала мыть пол. Как только врачи вошли она прекратила все свои манипуляции, отошла в сторонку. Они долго осматривали и расспрашивали больную, и совещались. Ушли так и не придя к единому мнению по поводу диагноза. Как только дверь за ними закрылась, санитарка берет в руки швабру и ведро, подходит к кровати той же больной:
- Ну ка, откинь одеяло, покажи ногу.
Пациентка покорно все исполняет, поворачивает и так и эдак.
- Что тут не понятного им, это рожистое воспаление, рожа по-простому. Тебе к бабушке нужной сходить, наверняка поможет.
Теперь вопрос. Кто в инфекционной больнице лучше всех ставит диагноз и рекомендует метод лечения?

154

Летнее кафе на пешеходном бульваре, столики на улице все заняты. Есть одно место на галерке, но там сидит маленькая девочка. Понятно что кто-то из родителей в очереди. Логически докручиваем мысль, что родитель один и места еще на двоих за столиком хватит. Становлюсь в очередь за мороженым, а моя девушка занимает место напротив девочки. Прихожу с двумя порциями, начинаем сразу уплетать. Девочка болтает ножками и что-то бормочет в сторону.

Начинаем прислушиваться:

- А здесь папа мой будет сидеть. Она придет и вас сгонит. И вы останетесь без места.

Поворачивает голову в другую сторону и монотонным голосом нараспев, продолжает то же самое. Окидываю очередь взглядом, нет кандидатов на роль папы девочки, ну может куда отлучился.

Спрашиваю:

- Девочка, не знаю как тебя зовут, мороженое тебе можно?

Она молча отворачивается, смотрит долго вдаль, потом поворачивается:

- Наташа, да можно.

Мысль конечно посетила, не грамотный ли это детский развод.

Но иду в очередь еще раз, со смешанными чувствами.

Тут подбегает уличный фотограф, в полной готовности, со сверкающей хромом вспышкой и рекламным альбомом в руке.

Думаю, что еще один развод уже перебор.

- Извините, пожалуйста, возьмите Наташе половину порции клубничного. Крем-брюле и ванильное она уже пробовала. Сейчас экскурсию отщелкаю, и денежку отдам. Не с кем оставить дома, вот присела отдохнуть. А я рядом, у неё за спиной в трех метрах, присматриваю...

155

Когда я был маленький, один подольский авторитет очень годно пояснил нам с пацанами за поворотники. Поворотниками не пользуются только петухи. Когда ты включаешь поворотник, ты говоришь остальным: мол, мужики, я сейчас поворачивать буду, пропустите, если не в падлу, или просто имейте в виду. А петух ни с кем первый заговорить не может, вот и поворачивает молча, надеясь, что жопа цела останется. Каждый раз вспоминаю и сразу злость проходит. (с)

156

Дочь спрашивает у мамы: - Мам, а тебе что больше нравится - собачки или бабочки? - Люся, никаких татуировок! Мам, ну пожалуйста! Я сделаю на самом незаметном месте! Тут младший брат Вовочка медленно поворачивает голову и спрашивает у сестры: - На мозгах, что ли?

157

Встречаются три офицерские жены: ракетчика, десантника и автомобилиста. Разговаривают о том, как с мужьями романтически любовью занимались. Жена десантника: - Как-то раз готовлю ужин на кухне, тут резко открывается окно, и на парашюте влетает мой любимый, страстно овладевает мной прямо на столе. Так романтично Жена ракетчика: - А я перед приходом мужа с работы, раздеваюсь, ложусь в кровать. Муж приходит, раздевается, залазит на шкаф, я раздвигаю ноги, он наводит свою "ракету", прыгает со шкафа на меня и попадает точно в "цель". Так романтично. А жена автомобилиста промолчала, пришла домой расстроенная. Приходит домой выпивший муж, спрашивает, почему она грустная, та пересказывает разговор о романтической любви. Муж-автомобилист говорит: - Ну что, романтики захотелось? Снимает штаны, садится в кресло, раздевает жену, поворачивает к себе спиной, наклоняет, дает в руки зеркала и говорит: - Ну давай, сдавай потихонечку.

158

Это будет невесёлая история – я попробую поднять довольно деликатную тему. Итак – семейные хроники с отголосками Сталинской эпохи.

Из самых ранних воспоминаний- в шестидесятые мы жили на Фонтанке, в тесной маленькой коммунальной квартире, поэтому мать частенько пристраивала нас с братом во всякие детские пансионаты и санатории.
Мне было лет пять, когда в детском санатории в Зеленогорске (Териоки по Фински) воспитателем у нас был странный пожилой мужчина с ледяными глазами.

Как он вообще в воспитатели попал? Сейчас, вспоминая его, могу с уверенностью сказать – это несомненно был бывший лагерный надзиратель. Он постоянно был одет в выцветший полувоенный френч, двигался медленно, смотрел на нас холодно и свысока, и разговаривал примерно так – как будто тупой пилой фанеру пилят-

- Дети, если будете плохо себя вести, окажетесь в колонии. Знаете, что такое колония? Там вместо забора- колючая проволока, вместо уютных домиков- землянки, спать будете на нарах с соломой вместо кроватей. И есть баланду, а не манную кашу.

Что такое баланда, никто не знал, но спросить боялись - неприятный был мужик. Скверный. Нельзя таких к детям допускать.

Запомнился мне такой эпизод – читая очередную свою тупую нотацию за обедом, поворачиваясь, он задел полой френча столовую ложку на столе возле меня. Ложка, естественно, оказалась на полу. Он остановился и молча уставился на меня.

Очень неприятно уставился. Злобно. Подождал секунд десять и говорит –

- М..в Лёня, что ты должен был сделать?

Таким бл..дь, тоном, что я чуть не расплакался от страха. Ну не знал я, что он от меня хочет. Не догадался. Оказывается, по его мнению, я должен был вскочить, и ложку эту поднять. Говорю же – скверный тип, презрительный.

Прошло много лет.

Мать моя была человек очень жёсткий, со стальным характером, много в жизни хлебнуть пришлось. Пережила блокаду, была тяжело ранена – от инвалидности отказалась. Услышать от неё что- то ласковое можно было крайне редко. Поэтому так запомнилась фраза, которой она отметила мой первый развод -(02 ИЮНЯ 2023, ИСТОРИЯ №1397960).

- Ну, молодёжь. Захотел – женился, захотел- разженился. Весело живёте.

Это была такая завуалированная форма психологической поддержки – я тогда сильно переживал.

Прошло ещё немного времени, социализм закончился, я уволился с кафедры института, где тогда работал и учился в аспирантуре – не защитившись – тема стала неактуальна, да и не нужна мне стала эта учёная степень.

Занимался разным бизнесом, в основном- поставками энергооборудования. Очень много болтался по стране – от Омска и Красноярска до Львова и Архангельска.

Приезжаю с одной из поездок, и здрасти вам. Мать встречает меня, а рядом мужичок стоит такой неброский.

- Лёня, ммм, познакомься, это Николай Трофимович, мы с ним… в общем он будет жить с нами.

А сама, ну не скажу, что светится, но привычной жёсткости во взоре отнюдь не наблюдается. Гм. Что тут скажешь? Совет вам да ….. Меня, собственно, это вообще не касается, мне уже за тридцать, разведён, живу самостоятельно, только что ещё с жильём ещё до конца не определился- жили вместе.

И уже вечером, вдвоём на кухне чай пили, мать рассказала мне, как они познакомились, что дескать, вот такая значит ситуация…

- Мать, говорю, да ладно тебе, успокойся. Это твоё дело, меня не касается. Надеюсь ты меня не будешь заставлять твоего Трофимыча папой называть?

Посмеялись. Меня это действительно не касалось. Жили в двухкомнатной квартире вдвоём, стали жить втроём. Да и дома я бывал не больше нескольких дней в месяц. Почти не пересекались.

А Трофимыч- то оказался человеком очень не простым. Даже больше – ОЧЕНЬ НЕ ПРОСТЫМ. Лет ему было за семьдесят, давно на пенсии, последнее время работал начальником охраны на оборонном заводе. А в войну он был полковником НКВД, и в сорок пятом дослужился не более, не менее, как до заместителя коменданта Берлина – зам по режиму. Это сильно. Это должность генеральская.

Вот там и произошла история, что перечеркнула его биографию.

Тут надо сделать отступление. В этих специальных структурах по негласному правилу воинское звание примерно на две ступеньки стояло выше от армейского. Все помнят фильм «Утомлённые солнцем- 2?» Там полковник МГБ Арсеньев (О.Меньшиков) утверждает, что генерал- лейтенант Котов (Н. Михалков) ему приказал, а приказы исполняются. Лукавил. Не мог армейский генерал приказывать полковнику МГБ. Званиями они были по сути равны, а возможностей в госбезопасности было гораздо больше, чем в армии. Так что неизвестно ещё, кто там кому мог приказы отдавать.

Возвращаемся к истории. В сорок шестом году нашёлся в гараже гарнизона водитель- сержант, болван с Украинской фамилией – по сути предатель- решил сбежать в Американскую зону.
Сделать это было не просто, но он, гадёныш, справился. Раздобыл башмаки и штатский костюм, спрятал его под сиденье студебеккера, а ночью вышел якобы в туалет – дежурный охранник выпустил, потому, что в одном исподнем, куда он денется? Пробрался в гараж, оделся, сел за руль, высадил ворота гаража и гарнизона – студер машина мощная, и рванул к Американской зоне, несмотря на стрельбу вслед.

И добрался- таки. На Американский лагерь полномочия нашей комендатуры не распространялись, а пиндосы были крайне рады такому конфузу - мы же только по видимости были добрыми союзниками, а по сути – союзниками заклятыми. В марте сорок шестого Черчилль в присутствии Трумена выступил со своей знаменитой Фултоновской речью, что можно было считать началом рождения альянса против СССР, и объявлением холодной войны.

Конечно они ухватились за повод раззвонить по всему свету «Ещё один выбрал истинную свободу»!

Историческая справка – этот придурок был вывезен в штаты, ЦРУ, когда поняли, что ничего ценного он из себя не представляет, ибо непроходимо туп, использовать его в пропагандистских целях отказались, его устроили на работу- а что он может, кроме как баранку крутить? Языка не знает, да ещё, как выяснилось, и работать не хочет –он думал, что героем станет, а стал не пойми какой дрянью. Предателей нигде не любят. Довольно скоро был уволен, болтался чёрт знает где, пока не проворовался и попал за решётку. Гражданства Американского у болвана не было, и его просто депортировали обратно домой, в СССР. Что с ним было дальше – нетрудно представить.

Скандал однако, был нешуточным, требовалось выбрать козла отпущения и примерно наказать. Вот Трофимычу и досталось. Его лишили наград, понизили в звании и уволили из органов. И хорошо ещё, что сам не пошёл по этапу – времена суровые были, запросто мог загреметь. Обиднее всего было для него, что документы о разжаловании оформлялись уже после увольнения, и стал он из полковника НКВД обычным армейским майором.

Мужик был себе на уме, молчаливый и совершенно без чувства юмора. К общению со мной не стремился, но и не мешал. Ездили они с матерью по всяким выставкам, паркам и пансионатам- радовались жизни на пенсии.

Приведу, пожалуй, пример наших отношений. Я иногда позволяю себе довольно едко иронизировать – ну характер такой.

Возвращаются они однажды то ли из Пушкина, то ли из Павловска – Вечером Трофимыч матери –

- Люда, а ты не помнишь, там в кафе, где мы обедали, вот суп этот тебе как? А то мне что- то нехорошо, подташнивает как- то…
- Да вроде нет…

Ну тут меня чёрт за язык дёргает-

- Николай Трофимович, а Вы разве не слышали? Это же по всему общепиту негласное распоряжение – программа оздоровления Российского общества – как видят пенсионера, ему в суп стрихнина добавляют из пипеточки. Или что там у них есть. Оздоравливают.

Мать прыснула, Лёня, что ты глупости мелешь! А сама смеётся – ну так у нас принято было, считалось нормальными таким образом пошутить.

Часа через полтора заходит ко мне –

- Слушай, говорит, пойди, скажи ты Николаю, что пошутил, он же спать не может, уже валерьянку пил.

- Нет, говорит, он (это про меня) точно что- то знает, не может такого быть, чтобы это совсем неправдой было.

Во, блин, пошутил. Кое как успокоили. Больше я себе таких шуток не позволял.

Любил он чистоту и порядок во всём, раздражался, если видел мусор на асфальте – куда дворники смотрят!

Однажды идём втроём, глядь, у ларька союзпечати возле автобусной остановки разбита витрина, и ветром болтает с десяток газет по асфальту. Кто- то постарался.

- Вот мерзавцы, негодяи, говорит, распустились, хулиганьё!

- Ну а что с ними сделаешь, гопники и есть гопники- говорю.

Он поворачивает голову, и спокойно так-

- Расстрелять.

Помните строчку из песни В. Высоцкого- «а сам глядит в глаза, и холодно в спине»? Вот и мне довелось тогда испытать это чувство – когда дошло, сколько на самом деле расстрельных приговоров ему довелось исполнить и подписать, пока дослужился до полковника.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
А потом возвращаюсь из очередной поездки – нет Трофимыча. И мать, на мой вопросительный взгляд отвечает бесцветным голосом, глядя в сторону – «Всё, Лёнь, не будет он жить с нами больше».

Что я мог ответить? Только вспомнить материну же форму психологической поддержки –

- Ну, пенсионеры. Захотел – женился, захотел- разженился. Весело живёте.

159

«Ностальгия» по пережитому – просто хочется поделиться своим скромным тюремным опытом.

Первый раз мне довелось попасть за решётку в шестилетнем возрасте. Взял из дому коробку спичек и поджёг матрас на пустыре. Из ближнего дома выскочила какая- то тётка, схватила меня за руку и оттащила к прорабу на стройке рядом. Это я потом узнал, что накануне у них от поджога сгорели деревянные бараки для строителей.

Прораб был очень зол из за этого пожара– нашёл на ком злобу срывать, придурок. Однако не поленился вызвать милицию – не знаю, что он им там наплёл, но меня отвезли в отделение, и с часика полтора я действительно посидел в обезьяннике, чувствуя себя настоящим преступником – однако не плакал, не скулил – «Я больше не буду» - сидел молча, ждал событий.

Когда дежурный увидел меня, посмотрел на этих болванов- энтузиастов, что меня привезли – Вы что, говорит, совсем с ума сошли? Кого вы тащите сюда? Отвезите пацана обратно, пока никто не узнал, и извинитесь.

Ну я не без удовольствия прокатился домой на милицейском УАЗике- вот такое запомнилось приключение. Разумеется, дома я никому ничего не сказал.

За следующие тридцать лет было несколько тесных контактов с милицией, но в обезьяннике (или аквариуме, как ещё называют камеры предварительного заключения) сиживать не доводилось.

Итак, прошло тридцать лет. Я делал ремонт дома, штукатурил стену – а раствор достаточно едкий, без перчаток нельзя – ну и естественно, перчатку я порвал о гвоздь. Блин.

Мы жили тогда на Суворовском, ближайший магазин стройтоваров находился на Мальцевском (бывшим Некрасовском) рынке. Пешком пять минут, я даже переодеваться не стал. Болван.

Кто же знал, что там наркотой приторговывали, и именно в то утро ОМОНовцы проводили рейд по отлову продавцов и покупателей? А моя кандидатура в грязной робе идеально подходила по их мнению на постоянного покупателя этого продукта.

Иду себе лениво, ничто не предвещает. А дальше начинается дурдом. Меня грубо хватают, втыкают физиономией в стену, двое держат, третий обыскивает-

- Он ничего не выбрасывал? Точно?

- Мужики, вы что, охренели? Вам что надо? Вы кто такие?

- Уверен, что не выбрасывал? Ты смотрел?

- Бл..дь, да что происходит вообще?

Разворачивают лицом. Продолжают обыскивать. Это уже начинает бесить – я- то знаю, что не их клиент, а они об этом не догадываются.

- Ну давай, ещё вот там пощупай, говорю, может тебе приятно будет-

В ответ получаю хороший такой боксёрский удар поддых – меня преламывает пополам, и лихие гвардейцы, профессионально заломав руки так что еле дышишь, волокут меня упаковывать в автобус с уловом. Пи…дец, попал. Вот уж действительно- на ровном месте.

Повезло – у меня был с собой пропуск в банк, где кроме фотографии и фамилии отчего- то присутствовала надпись – «служба безопасности». Можно предположить, что это меня касается.

Командир отряда крутит эту карточку в руках и задумчиво так – «Он что, из наших? А зачем забрали?»

- Хамил.

Но из за этой надписи я оказался единственный, кого они сдали в Центральное РУВД на Мытнинской – остальных увезли к себе – на Грибоедова. А там меньше трёх суток не держали тогда – и обрабатывали так, что потом кровью ссать приходилось.

Ещё один эпизод задержания – мужик, не зная кто у него пассажир, подвёз к рынку наркошу, который сразу всё понял, и прямо из машины рванул в бега. Далеко не убежал, заломали. А водитель попробовал сопротивляться – он – то ни сном не духом не представлял, что происходит – отметелили так, что еле стоял. При нём ножами порезали все сиденья в машине, делали вид, что наркоту ищут, твари.

Закинули мужика в автобус, а машину так и бросили у рынка – открытую.

Старший веско так ему-

- Ты сильно- то не выё..вайся, при необходимости микрочастицы экспертиза у тебя в машине найдёт, так что два года ты уже имеешь.

- Суки, что ж вы творите?

- А сильно просить будешь, добавим. Кстати – поворачивает голову- всех касается.

Тогда у них традиция такая существовала – особо несогласных пристёгивали наручниками в трубе на лестнице в управлении, и каждый проходящий мимо должен был «слегка» приложится к задержанному. И так иногда сутками.

Я был знаком с человеком, которому довелось пройти это испытание. У него губы белели и тряслись, когда рассказывал.
Говорю же- повезло, что в РУВД сдали.

Дежурный, лениво – «Всё из карманов на стол». Вот уж хер, я с процедурой немного знаком –

- Пиши протокол…

Ага, щасс. Писать он будет – делать больше нечего. Засунули в обезьянник без обычного обыска.

Ну, и потянулось заключение. За решёткой что главное – не суетиться, сохранять спокойствие и достоинство. Не многие это могут. В камере человек десять, три стены кирпич, четвёртая- решётка в коридор. Романтика, бл…дь. Всего три камеры в коридоре, две мужские, одна женская. Женская пустая.

Все в основном сидят, скучают, ждут событий. Одному неймётся

– Вы позвоните в двадцать второе отделение, там майор Егоров, он меня знает, он вам скажет, ну позвоните! Мне на вокзал надо! Позвоните Егорову!

Достал. Посидит, помолчит, потом опять вскакивает, и начинает клянчить.

Пристаёт ещё ко всем. Вот и ко мне прицепился-

- Егоров, Павел Михайлович, сосед наш, с отцом моим дружит. Знаешь, какой мужик порядочный? Он, если узнает, обязательно меня отсюда вытащит. Вот увидишь- только позвонить надо.

- Ну позвоните, ну пожалуйста!

- Слышь, помолчи, а? Не ори, уши вянут. Мент сейчас, на службе тем более, порядочным человеком быть не может по определению. Работа у них такая.

Отстал.

Сижу, размышляю. Ситуация складывается невесёлая- хрен знает, сколько тут продержат, а жена дома с ума сходит. Вышел, бл…я, перчаточки купить. Кстати – не купил. В карманах немного денег, зажигалка и телефонная карта – тогда в городе были телефоны- автоматы, с которых по карте можно было звонить. Сотовый у меня тогда был, но я его дома оставил- впрочем, отобрали бы наверное.

Скучно. Одно развлечение – выведут в сортир, если попросишь. Да на разных персонажей посмотреть. В соседней камере мужик явно нарывается, пьяный в сопли, хамит, выёживается.

- Эй мартышки, я ссать хочу, ну- ка бегом сюда! Не то на пол отолью!

И, натурально, начинает сквозь решётку поливать коридор. Ну, допросился. Мартышки, весом килограмм по сто двадцать, слегка отделали его дубинками, вытерли им же коридор, и уволокли куда- то.

Опять скучно. Время медленно тянется, впадаю в полудрёму. Этот крестник майора Егорова уже не орёт, скулит тихонько и всхлипывает.

Потом одному из нашей камеры жена пожрать принесла – давно видать обосновался. Когда она всё в пакет собирала, я говорю-

- Простите, можно Вас попросить позвонить? Я Вам карту дам и номер – жене сообщить…

Посмотрели на меня, как на зачумлённого, она вскочила и бегом засобиралась – хрен поймёшь, какие у людей резоны и обстоятельства. А мужик этот мрачнеет от часа к часу. Потом позвал дежурного –

- Я хочу сделать заявление, говорит.

Видать не за мелочь взяли – ну, да не моё дело.

Веселье к ночи началось. Привезли штук десять вокзальных бля…й – грязные, пьяные в хлам, вид самый подзаборный, и запах от них соответствующий распространяется. Орут, скандалят, не унимаются. Мат стоит такой – уши в трубочку сворачиваются.

Самое скромное, что там было сказано – это дежурному –

- Слышь, красавчик, а давай я тебе отсосу, а ты меня выпустишь?

Допросились – этот придурок дежурный выпустил в камеру полбаллона черёмухи – пиз…ц, он же, сука забыл, что тут ещё две камеры есть, а газ по всему коридору расползётся.

Следующие полчаса- это точно был Марлезонский балет. Дышать вообще нечем, глаза режет, слёзы текут, бабы визжат, мужики кашляют надсадно – морды у всех свекольного цвета- а менты закрылись у себя в дежурке, форточку открыли и ждут, когда газ выветрится. Картина маслом.

До утра больше ярких событий не было. Утром пересменка, дежурный сдаёт вахту сменщику. Если у нашего, который принимал, морда ящиком, то принимает смену вполне такой (чуть не сказал интеллигентный) адекватного вида капитан. Выходит, карточку мою в руках вертит –

- М…ов кто?

- Я.

- И как тут очутился?

- По протоколу, или на самом деле?

- На самом деле.

- Сказал ОМОНовцу, что их методы унижают человеческое достоинство.

Капитана от хохота чуть пополам не согнуло. Правда, быстро взял себя в руки, и веско так, со значением –

- В городе должна существовать такая структура- чтоб все знали, и побаивались. Чтоб знали, что пощады не будет, если рыло в пуху.

Они быстренько настряпали протоколов задержания со стандартными формулировками – нарушал там общественное спокойствие, громко нецензурно выражался… Чтоб случайных разогнать – меня в том числе. Крестник майора Егорова начал упираться –

- Не нарушал я ничего! Позвоните в двадцать второе…

Идиот. Я свой протокол быстренько подписал – никто же не знает, как на самом деле мой автограф выглядит – ставишь любую загогулину и свободен.

А с крестником так вышло – капитан возвращает ему отобранное при задержании, у того начинают руки трястись – истошно-

- Здесь деньги были! Шестьсот рублей! Где деньги?

- Хочешь ещё сутки отдохнуть? Это капитан говорит.

Крестник ко мне поворачивается –

- Украли у меня! Шестьсот рублей украли!

- Я же тебе говорил, а ты – порядочный, порядочный…

Тут крестник вообще опозорился – показывает на меня и со слезами капитану –

- А он про вас говорил, что вся милиция негодяи! Что нормальных нет!

У нас с капитаном, не сговариваясь, аж морды перекосило от презрения – я промолчал, а он сквозь зубы-

- Пошёл вон отсюда, крысёныш.

Что этот придурок ещё со всхлипами пытался доказать, я уже не дослушал – были дела поважнее. Мне ещё жену успокаивать предстояло, не знаю, как она эту ночь пережила.

Я же говорю – не люблю вспоминать ту эпоху. Скверное было время.

1234