Анекдоты про ватник |
Осень. Глубинка. Грязи по колено. Мерзкий мелкий дождичек. По грязи продирается
грязный же, заросший, в рваной телогрейке мужик. В одном сапоге. И блаженно
улыбается. Ему навстречу другой:
- Мужик, ты откуда упал? Погляди вокруг - осень, холодно, грязь, дождь этот
мерзкий... Погляди на себя - грязный, небритый, ватник драный, сапог где-то
потерял...
- (с блаженной такой интонацией) Да не потерял - нашел!
|
Американцы много лет готовили резидента для работы в СССР. Его легенда была
разработана блестяще. Наконец, его забросили с самолета на советскую территорию,
и он вышел из лесу, одетый в ватник и кепку. Зайдя во двор избы, он попросил у
бабки напиться.
- А ты, милок, не шпион ли будешь?
- С чего ты взяла, бабка?
- Да мы в наших краях негров отродясь не видали!
|
|
Осень. Глубинка. Грязи по колено. Мерзкий мелкий дождичек. По грязи
продирается грязный же, заросший, в рваной телогрейке мужик. В одном
сапоге. И блаженно улыбается. Ему навстречу другой:
- Мужик, ты откуда упал? Погляди вокруг - осень, холодно, грязь, дождь
этот мерзкий... Погляди на себя - грязный, небритый, ватник драный, сапог где-
то потерял...
- (с блаженной такой интонацией) Да не потерял - нашел!
|
|
Осень. Глубинка. Грязи по колено. Мерзкий мелкий дождичек. По грязи
продирается грязный же, заросший, в рваной телогрейке мужик. В одном сапоге.
И блаженно улыбается. Ему навстречу другой.
- Мужик, ты откуда упал? Погляди вокруг -- осень, холодно, грязь, дождь этот
мерзкий... Погляди на себя -- грязный, небритый, ватник драный, сапог где-то
потерял...
- (с блаженной такой интонацией) Да не потерял - нашел!!!
|
|
Американцы много лет готовили резидента для работы в СССР. Его легенда была
разработана блестяще. Наконец, его забросили с самолета на советскую
территорию, и он вышел из лесу, одетый в ватник и кепку. Зайдя во двор избы,
он попросил у бабки напиться.
- А ты, милок, не шпиен ли будешь ?
- С чего ты взяла, бабка ?
- Да мы в наших краях негров отродясь не видали !
|
|
МИЛИЦЕЙСКИЕ СОВЕТЫ ДЛЯ ГРАЖДАН
Это должен знать каждый второй.
Как защитить свое жилище:
Если, проснувшись ночью, вы увидите, что в форточку к вам забрался
вор, помогите ему выбраться обратно с помощью ломика или топора.
Стеклянный глаз, вставленный в дверной глазок, отпугнет от вашей
квартиры любого вора.
Оставляя детей в доме одних, научите их на все звонки отвечать:
«Папа и мама заняты. Они чистят и смазывают пулемет».
Когда бандиты начнут выламывать дверь, попробуйте одновременно ломать
ее со своей стороны. Это озадачит злоумышленников.
Как вести себя на улице, чтобы остаться в живых:
Если встречный прохожий просит у вас закурить, то самым лучшим
действием будет, не дожидаясь нападения, ударить его кулаком в лоб.
Если на вас направили струю из газового баллончика, прежде всего
задержите дыхание и закройте глаза. Затем расстегните противогазную
сумку, достаньте противогаз и наденьте его. Помните, что от быстроты
этих действий может зависеть ваша жизнь.
Перед тем как войти в темный подъезд, бросьте туда несколько камней,
чтобы перехватить инициативу у возможных преступников.
Если вы все-таки заметили в подъезде подозрительных типов, осторожно,
чтобы не спугнуть, попросите их предъявить документы.
Во время нападения никогда не кричите: «Помогите, убивают!» Лучше
крикнуть что-нибудь нейтральное, например: «Немцы!» или «Эй, на пароме!»
Несколько советов о том, как отразить нападение насильника и остаться
при этом красивой и привлекательной:
Девушкам и женщинам не рекомендуется носить короткие юбки
и пользоваться макияжем. Старенький ватник, кирзовые сапоги
и перемазанное сажей лицо наверняка не привлекут внимания
потенциального маньяка.
Пышная прическа часто бывает на руку преступникам (намотана).
Поэтому чисто выбритая голова, смазанная вазелином или жирным кремом,
в очередной раз спасет вашу жизнь.
Женщина должна использовать в целях своей защиты любой предмет,
оказавшийся в сумочке. Это может быть расческа, дезодорант, кусок
водопроводной трубы.
Если вы будете соблюдать эти несложные правила, то преступникам будет
гораздо труднее ограбить вас или избить, и тогда их жертвой станет
кто-нибудь другой.
|
|
История 5. Про китайские дороги и машины
«Памятка из восьми пунктов: 1) разговаривай вежливо; 2) честно расплачивайся за купленное; 3) занял вещь - верни; 4) испортил вещь - возмести; 5) не дерись, не ругайся; 6) не порть посевов; 7) не допускай вольностей с женщинами; 8) не обращайся жестоко с пленными.» Мао Цзэдун, «Директива Главного командования Народно-освободительной Армии Китая в связи с повторным опубликованием трех основных правил дисциплины и памятки из восьми пунктов», 10 октября 1947, Избр. Произв. Т. IV
По всему Китаю великолепные хайвэи - 3-4 ряда в одну сторону. С отбойниками, звукопоглотителями, и защитными сетками для животных в сельской местности. Не хуже, чем в Штатах. Все вдольдорожные горы и холмы, подозрительные на селеопасные, - укреплены. И откуда только в бюджете на все «таньга» берется? О подобных дорогах крепкий хозяйственник Юрий Лужков, и немного менее крепкий Владимир Яковлев, бывший петроградский губернатор, наверное, и не мечтали. А если и мечтали, то у них не сложилось, слава Богу! Тем лучше для дорог. Как говорится, не пойман – не демократ! Кстати, первый из «крепких хозяйственников» в «начале конца расцвета застоя», говорят, был начальником овощной базы, а второй – начальником ЖЭКа. Про ЖЭКи не говорю. И так все понятно. А вот кто в те времена имел обыкновение хаживать на овощебазы – знает, кто такой был овощебазовский начальник. Ватник, пыжиковая шапка, мохеровый шарф, «Мальборо»... Правда, ночью подушка под головой крутится, но за все приходится платить. Так что опыт «крепкого» хозяйствования у обоих большой. Впрочем, Ельцин по образованию тоже инженер-сантехник был. И ничего... россиянам, “понимашь”!
Когда я поинтересовался у китайских товарищей о дорогах, выяснилось, что не все так просто. С этими дорогами крепких и не очень хозяйственников полегло-порасстреляно было... В чем дело? Как в чем? Дороги – это цемент, асфальт, песок, стройматериалы, приписки… Сам понимаешь! А если не понимаешь, спроси у крепких российских хозяйственников. Не будем спрашивать – и так все ясно, - а вернемся на китайские дороги. Надо сказать, что китайцы на хайвэях ездят быстро, но аккуратно. Как в Штатах. Не как у нас. Сигналят только по существу, например, при обгоне, а не как, например, в Батуми, Ереване – когда захочется. Правда, по городским улицам, несмотря на строгий автодорожный закон, вступивший в силу 1 мая 2005 г., ездят, как попало. Всякие там сплошные полосы и прочие буржуазные штучки не для китайских ездоков. Да и народ улицы переходит, где придется. Например, в Гуангжоу над крупными магистралями мосты для пешеходов. Половина народа переходит улице по мосту, а половина, включая солидных теток, «шурует» напрямки через отбойники. Кстати, продвинутые в деле местных обычаев иностранцы тоже никогда не будут переходить улицу по зебре или на зеленый свет. Обязательно на красный, а еще лучше – на глазах полиции. Полиция, как правило, не вмешивается. Во всяком случае, не видел, чтобы кого-то «вязали».
Посмотрим на структуру парка автомашин. В Японии, например, все машины новые, или, во всяком случае, выглядят как новые. В Штатах всякие, но преобладают новые, например, в Калифорнии. В Румынии и Болгарии почти одни развалюхи. У нас в России тоже всякие, но преобладают, за исключением Москвы, развалюхи или подержанные иномарки. А в Китае машин, сравнительно мало, но те, что есть – все новые и приличные. Преобладают отечественные. Хотя многие производятся под китайскими марками, но на совместных предприятиях с «Хондой», «Тойотой». И еще, казалось бы, из-за малого роста китайцев и обилия народа машины должны быть маленькие. Ну, там всякие «Пони», «Пинто»... Нет – все, в основном, большие! Из иномарок, - американские, немецкие, корейские и, реже, японские. Нечего баловать! Иномарки тоже все приличные, не дешевле 15-20 тыс. доллариев. Такое впечатление, что подержанных машин в Китае вообще не держат. А могли бы, наверное, наладить челночный бизнес из Японии! Большие грузовики тоже все новые и все китайского производства. Только такси – «фольксвагены» или «ситроены» примерно 15-летней «выдержки», но чистенькие и аккуратненькие. Стоит по-божески, примерно 8 руб. за километр.
Справедливости ради надо сказать, что в сельской местности, где почти все носят широкополые соломенные шляпы по 10 юаней (если не торговаться) часто встречаются маленькие раздолбанные грузовички, примерно в полразмера нашей знаменитой полуторки. А еще в сельской местности ездят на, не знаю, как и назвать, неких гибридах мотоцикла, спортивного кара, трактора и мотоплуга. Но обязательно сзади с прицепом метр на полтора. В таком прицепе умещается четыре европейца или десяток (судя по шляпам, самих пассажиров из-за шляп не видно) китайских пейзан с имуществом, или две коровы без имущества. Очень удобно. Се се ву!
|
|
Была тут история про негров в Архангельске. Мои пять копеек тоже про них.
Собрались мы как-то за грибами. У нас конечно с собой было, но про закуску мы забыли. Поэтому сбор подосиновиков был остановлен вынужденной сиестой от перевыпитого на пенечке в лесочке. Просыпаюсь, вечереет, никого нет. Друганы раздолбаи не стали меня будить и упилили куда-то к станции. Да еще и бутылек оставили, гады. Без закуски. Я-то не местный, куда идти не знаю, пошел на садящееся солнце. Вроде музыка, пахнет чем-то вкусным - деревня наверное. Вышел на полянку, в центре стоит палатка, у палатки костерок с котелком. Идиллия. У костерка сидит ватник и чего-то бренчит себе. Подхожу, здороваюсь и буквально оседаю - упился думаю. Ватник в шапке вязаной типа "петух" - самый натуральный негр. Здорово - говорит он - заблудился чтоль. Садись вот - гречки с тушенкой поедим. Ну у меня с собой было. Хорошо посидели, душевно, песни попели. Оказалось, что негр этот - кубинец, приехавший учиться правилам управления железными дорогами в районном техникуме. Но ему надоела учеба и он решил пожить в лесу, экстримал свободы. Правильный мужик оказался, дорогу к станции показал, адрес кубинский свой дал. Уеду я от вас, говорит, съем тушенку и поеду домой. Ну ее нахрен эту жд. Не люблю ее, свободу люблю, женщин люблю, а вагоны - нет. Двадцать лет прошло, а я так и не долетел до Гаваны. Остров свободы.
|
|
Как наяву, а не во сне,
Инфляция на лес напала,
Так деньги стали не в цене,
Рука рубли считать устала.
Зверюги подались к Ослу.
Осёл разборки честно правил,
От Бога, не по ремеслу.
Он уважать себя заставил.
- В рублях живу, в рублях и жил,-
Медведь рукой поправив ватник,
В свой лапоть деньги положил
И молвил с гордостью: "Лапатник!"
Козёл капусту дожевал,
Капусту с долларом не путал.
Он их в "капустнике" держал.
- Зелёненькие, - с лаской щупал.
Осёл в копейках всё хранил,
Он в твёрдости не сомневался.
Копейку он боготворил,
С копейкой он не расставался.
- Друзья, я не открою тайну вам.
Я верю, это вас не взбесит.
Мешок копеек в сотню килограмм,
Он весил, весит, будет весить!
|
|
Интеллигентные женщины очень часто болеют. Запряжешь пару интеллигентных женщин в тележку со сметанными бидонами, чтобы весело до железнодорожной станции доехать, только присвистнешь, только отъедешь пару вёрст, только затянешь весёлую дорожную песню во всё горло, а у крепких с виду дам уже и ноги подкашиваются, сбитые сапоги скользят на подъёмах, бока под разномастными пальто ходят ходуном, пар от них валит, парики съезжают на глаза. Иная и упадёт ещё, угрожая сметанной коммерции, на бок да и поползёт обратно в тепло. А на одной оставшейся какая тут станция с покупателями из Барнаула?! Какай тут заработок?
И в пище они капризные очень. И условия содержания им создай. И не все песни радио "Шансон" знают, путаются часто в словах. Дочери у них там на библиотечном факультете. Мигрени. Всего не перечислить.
Посидишь над раскрытой приходно-расходной книгой, посчитаешь, пригорюнишься. Лучше бы ондатр себе завёл, честное слово. С ондатрами хоть не скучно.
Хотя не каждая сообразительная ондатра способна на то, на что способна моя красивая домоправительница Татьяна, "моё отношение к которой многими специалистами признано нездоровым"(гм). Татьяна решила однажды, чо у неё остеохондроз, заработанный на непосильных работах по застиланию моей кровати и поливу цветов в саду. Татьяна решила провести акт самолечения. В стене гаража шофёры ввернули перекладину для шофёрских подтягиваний. Перекладина похожа на руль велосипеда, вмурованный в стену, Т.е. два растопыренных рожка из стены торчат. Ранним утром страдалица-Татьяна подтянула к перекладине стул, продела в рогульки рукава подобранного где-то ватника, застегнула ватник на все пуговицы, пролезла в него, растопырила руки в рукавах и ногами стул отшвырнула.
То, что Шемякин распял свою домработницу посёлок обсуждал месяц. Гараж виден с многих точек, а через десять минут висения Татьяна начала орать. И орала долго. Я прибежал в числе первых, придерживая руками на ветру новую сутану. Вижу - раскинув руки на перекладине елозит в воздухе ногами мой добрый демон Таня. Благословляя утро, что называется. Всего-то пару снимков сделал, а упрёков потом хватило бы на полк карателей. Но фото получились очень хорошие. Я потом табличку прислонил у места распятия Татьяны. "На этом месте утром 12 июля приняла крестный подвиг за грехи 17, 18, 22 участков кандидат биологических наук Татьяна Вас-о. Освящённые фотографии подвига можно получить в поселковом правлении при предъявлении справки о крещении".
Так ведь прелестная моя садовница, исцелившись от остеохондроза, подумала-подумала, да и ногу себе подвернуть решила. Я считаю, что типичный самострел. Решила дезертировать с трудового участка фронта. Водитель рассказывал, что он её предупреждал, когда она решила угол срезать и под откос на прямых ногах по сырой траве заскользила. Слава богу, что хоть в столб не врезалась, а только по касательной в автомашину. Подбежали все, галдят, переживают, рассматривают авто. Потом кинулись смотреть на столб. Сравнивать возможные последствия. Прелестница тут же лежит, немного наособицу, между мечущихся туда-сюда ног, и привлекает к себе внимание неестественными криками. Типично женское поведение. Нехотя отошли от столба, потому как крики эти слушать равнодушно очень трудно, хочется шапку пострадавшей в рот запихать, не звери же кругом, у всех утром голова болит. Подняли, отряхнули, потащили в дом. Во время этой транспортировки ногу ей и вывихнули.
Я за всем этим карнавалом наблюдал из окна, уютно ёжась в халате с чашкой шоколада в мужественной руке. Дома всё-таки хорошо, что не говори. В санатории чудесатишь сам, кустарно, в одиночку. А тут, дома то, и стены родные помогают. Столбы. Дорожки. Не говоря уже о проживающих на моём иждивении гражданах. Эти всегда помогут, если заскучаешь. То бассейн не сольют и за три недели даже паркет на втором этаже удивлённо так вспучился от сырости, не говоря уже про обои. То забудут в библиотеке пакет с мандаринами на этот же срок, так что как только войдёшь, то понятно, что ты в гостях у Жюля Верна, как минимум, настолько запах дальних странствий силён сделался. То ещё чего удумают по широте души.
Выдали садовнице палку для хождения. Она хотела костыли. Но я, спустившись к народу, внятно возгласил, назидательно подняв кверху палец, что комплект увечных инвалидов у меня в доме уже полон и набор в него закончен. Что и палки ей вполне будет достаточно. А если ей хочется получить сочувствия от соседей, то я вполне могу ей организовать повязку на глаз, плюшевого попугая на плечо и следы хронической цинги. А также подорожную на имя старшины второй статьи с корвета "Африканка". Проорал ещё, засучивая рукава, что и без грима ей теперь будут наливать по кабакам. Только, что называется, войди да откашляйся, звеня медалью, тут тебе и стол, и дом будет организован, ветеран Трафальгара!
Оттащили меня от изувеченного садовода. Я там ещё что-то кричал, брызгаясь ядовитой слюной на набежавших. Не помню уже.
|
|
В свое время, будучи студентом, я уже с первого же курса подрабатывал в лаборатории на кафедре. А так как с успеваемостью у меня было не плохо, то помимо повышенной стипендии я еще получал пусть и небольшую, но зарплату. Поверьте, в те времена для студента это было солидной прибавкой.
Дело близилось к лету. Как-то, зайдя в лабораторию, я заметил, что наш шеф укладывает в рюкзак старенькие валенки, ватник, шапку-ушанку и рукавицы. Естественно, я в шутку заметил, дескать, скоро лето – зимние вещи на хранение. Он лишь коротко сообщил, что в экспедицию. Надо сказать, что в лаборатории разрабатывалась и готовилась аппаратура для изучения ледников, а ближе к лету на полюс отправлялась совместная от нескольких институтов научная экспедиция.
На следующий день была лекция, которую читал как раз наш шеф. Погода на улице совсем не для учебы, и мы (и я, в частности) спровоцировали препода на отвлеченные разговоры. Поймите правильно, он был нормальным преподавателем, но в первую очередь все же оставался человеком: сам когда-то был студентом, и прекрасно все понимал. Я и напомнил тогда ему о тех старых зимних вещах. И вот, что он рассказал…
Объяснять, что такое «настоящие морозы», нам никому не надо. А вот американцам это, видимо, надо объяснять отдельно. Так получалось, что тогда еще советские специалисты прибывали на свою станцию раньше американцев. И поэтому, когда прибывали американцы, их встречали и наши. И вот, видят они, спускаются американцы, среди них негр с включенным бумбоксом на плече. Все в курточках на рыбьем меху, джинсах, ботиночках, на голове какая-то шапка-распердяйка с болтающимися ушами. А ближе к вечеру начинается самое интересное… Эти американцы начинают бегать к нашим мужикам. И начинается, так сказать, взаимовыгодный чейндж - обмен, стало быть. Негр им этот самый бумбокс, а ему, к примеру, нашу настоящую шапку-ушанку с рукавицами. Наши мужики им ватник, а американцы – видеомагнитофон или видеокамеру. Все счастливы, все довольны!
Наш шеф сказал, что именно тогда он испытал в первый раз особую гордость за наших людей - при виде негра, выходящего из их теплушки, в не первой свежести завязанной шапке-ушанке, в ватнике с местами выпирающей ватой, в утепленных пользованных штанах, в старых поношенных валенках и потертых рукавицах, но с таким счастливым выражением на лице, улыбающегося во весь рот, довольного от выгодной сделки…
|
|
Недавно вспоминали в кругу друзей историю двадцатилетней давности, и было решено поведать её миру. Разумеется, с изменёнными именами и без указания места действия, чтобы никому не было обидно.
Диспозиция такова: средина девяностых, зима, очень ранее утро первого января очередного года. Я и мои друзья: Миша (сосед и друг детства) и Лариса, составляющие ныне вместе очень дружное семейство, оказались в другом районе города с целью посетить наших общих друзей. Ну в общем, как это обычно бывает: кто-то звонит и поздравляет с наступающим, потом рождается вполне ожидаемая мысль совместно поднять бокалы...
Тем более, что городская администрация клятвенно обещала организовать движение общественного транспорта всю новогоднюю ночь. Воспалённому алкоголем мозгу 15 минут на автобусе — это практически рядом. Вот только из-за стола встань и ты уже там где надо. Однако моя будущая супруга назвала нас с Мишей идиотами и осталась дома, а Лариса ну никак не могла отпустить Мишу одного, и поехала с нами. Оделись кто во что горазд. Я, например, был в бушлате, который обычно использовал на зимней рыбалке, потому что он был тёплый, а также потому, что в его карманы уместилась выпивка-закуска-подарки, которые мы хотели с собой взять. Остальные были одеты соответственно. Лариса, например, была заботливо закутана в любимый ватник Мишиной тёти, потому что холодно, и ещё, как сказал Миша: «не в театр идём, а так в гости по соседству».
Доехали отлично и быстро на автобусе, поздравили друзей лично, выпили, закусили, пора бы теперь и домой. И тут обнаруживается, что решимости городской администрации организовать движение транспорта не хватило до самого утра. То есть варианта два: такси или пешком. Пешком отпадает, ибо всё-таки далековато после бурной новогодней ночи, и уже чувствовалась усталость и крайнее нежелание совершать бодрящую часовую прогулку под зимним новогодним небом.
Благо на перекрёстке был кажущийся на первый взгляд избыток предложения на рынке извоза в виде вереницы самых разных бомбящих автомобилей. Ожидаемо, что утром первого января тариф будет непривычно особенным. Мы были морально готовы к пяти- или даже десятикратному коэффициенту против обычного «ночного» тарифа, что мы раз в год могли себе позволить, ибо мы с Мишей, хоть и параллельно учились, зарабатывали на тот момент выше среднего.
Однако, сумма, озвученная первым в очереди таксистом, превзошла все вменяемые ожидания. Она ровно в два раза превосходила месячную зарплату учительницы в средней школе, что можно установить абсолютно точно, поскольку Лариса именно и была школьной учительницей на тот самый момент. Оставаясь, впрочем, работать в школе скорее из чувства долга перед обществом, нежели ради заработка. Мы с Мишей тоже немного обалдели от ценообразования в области извоза в новогоднюю ночь и решили вступить в переговоры с бомбилой с целью получить скидку раз эдак в несколько, причём как минимум, а как максимум, так во много раз.
Бомбила на контакт сначала не шёл, однако после полуминутного сопения, выдал встреченное предложение:
- Ну пусть баба ваша за щеку возьмёт, тогда скину немного.
См. выше, мы и правда были одеты как люди стоящие на самой низкой ступеньке социальной лестницы (ватник, бушлат, валенки). Однако, даже в этом случае сие предложение было явным перебором. Потому что значительная часть населения нашего города уже посетила места не столь отдалённые, а ещё не менее значительная часть, судя по образу жизни, готовилась к такому событию в своей жизни. Иными словами, для города, живущего отчасти «по понятиям», такое предложение было более чем не комильфо. Но, наверное, что-то замкнуло в голове работника баранки и педалей под конец морозной новогодней смены и ему помимо денег захотелось ещё и тепла. Разумеется в том виде, как он себе это тепло представлял. И причём настолько, что это желание выжгло все предохранители в мозгу.
Спортсменами, а тем более чаками норрисами или джеки чанами, мы с Мишей не были, но детство и юность прошли на границе с промзоной, а также обычным делом были качалки, подростковые разборки, боевые искусства, ну или то, что под ними тогда понималось... В общем представляете о чём я? Миша, пробывший первую половину детства в ранге очкарика-ботаника, вынужден был преуспеть в этом всём больше, чем остальные, иначе вторая половина детства была бы ещё более печальной, и он был бы бит всякой гопотой практически ежедневно. А в юность он вступил бы просто изгоем. Время такое было. Подобного исхода Миша не хотел, поэтому задерживался в нашем подвальном спортзале частенько допоздна.
В общем, пришлось ему и железо потягать, и на турнике повисеть, и спаррингах постоять, как и нам всем. Но ему, наверняка, в силу телосложения и имиджа с существенно большим фанатизмом, чем остальным.
И тут какой-то бомбила так оскорбляет его любимую Ларису, в которой он души не чает и на руках носит. Миша тоже посопел какое-то время, потом снова наклонился в приоткрытому стеклу машины и ответил вопросом на предложение бомбилы:
- Так ты что, защеканец что ли?
Ответ по степени экспрессии превосходил первоначальный вопрос. Про троллинг тогда не знали, а это значит, что Миша был первым в истории троллем нашего города, а может и всей страны, или даже всего мира. Причём спонтанно.
Затем последовала короткая перепалка с использованием не афишируемых, но хорошо известных русских идеологем, а ещё спустя буквально пару секунд бомбила вынырнул из водительской двери с монтировкой в руке и злобным блеском в глазах и начал приближаться к Мише с явным требованием сатисфакции. Остальные бомбилы тоже напряглись, было понятно, что собрата они не бросят, на что наверняка этот самый собрат с монтировкой и рассчитывал на своих коллег.
Дальше я помню всё довольно смутно, ибо всё было очень быстро, а я был уже весьма нетрезв. Пытаясь одновременно как-то прикрывать Мишу хотя бы со спины, я понимал, что в такой ситуации самое главное, чтобы не затоптали хрупкую Ларису, которая в такой ситуации чувствовала себя определённо не в своей тарелке и информировала об этом всех вербально при помощи громкого визжания и междометий, поскольку ругаться матом так и не научилась. О том, чтобы нам всем отступить или убежать уже не могло быть и речи. Битва началась. Поэтому выполняя роль гибрида сломанной ветряной мельницы и взбесившегося вентилятора на раскатанном шинами льду проезжей части, я с переменным успехом и перманентным энтузиазмом тоже активно участвовал в этом действе.
Сначала я подумал, что всё очень плохо. Потом мелькнула надежда, что как-нибудь всё-таки отобьёмся. Потом уверенность стала нарастать, когда мы буквально нащупали свободный ото льда участок асфальта под прикрытием сугроба с одной стороны и запаркованного грузовика с другой. Ситуация как-то стабилизировалась. Затем я начал беспокоиться, что Миша кого-нибудь убьет отнятой у первого бомбилы монтировкой. Потом я понял, что мы практически победили. А в финале приехал милицейский бобик, вызванный кем-то из благодарных зрителей из близлежащих домов, чтобы зафиксировать нашу убедительную победу по очкам в милицейском протоколе.
Из минусов было то, что бомбилы обычно были на короткой ноге с милицией, что могло быть чревато при составлении протокола. Из плюсов то, что в составе наряда был наш приятель по школе. Составили протокол относительно мирно и быстро, бомбилы собрали выбитые золотые коронки, которые смогли найти в темноте, все вместе вытерли с физиономий сопли цвета заката, и мы втроём воспользовались любезным предложением наряда подбросить нас до дома (спасибо приятелю из наряда). Когда мы грузились в милицейский УАЗик у большинства бомбил было на лицах написало злорадство и уверенность в том, что нас везут как минимум на расстрел, ну или хотя бы в сибирь на урановые рудники.
Дома рыдающая Лариса была передана на руки моей будущей супруге, от которой я в течении последующих десяти секунд узнал о себе больше, чем за всё прошлое и будущее время совместной жизни. А мы с Мишей приняли про сто грамм антидепрессанта. Покурили. Потом удвоили дозу лекарства и наконец всё-таки тоже пошли спать, так и не поняв с каким чувством вставать завтра и как жить дальше вообще.
Спустя пару недель нас вежливо и официально пригласили для дачи показаний. Всё-таки в деле появились заявления о ЧМТ (что не подтвердилось), сломанной руке, двух сотрясениях мозга, не помню уже о скольких сломанных носах и всех остальных травмах по мелочи, причинённых непосредственно Мишей и мной (конечно больше Мишей, потому что героем дня был несомненно он, а я просто практически на подтанцовках у него был, но валить всё на друга мне бы совесть не позволила. То есть - лямку обоим тянуть. Друзья всё-таки).
Всё вместе это уже тянуло на вполне отчётливую уголовную перспективу. А это значило: прощай ВУЗ и хорошая работа с ещё лучшей перспективой... И, здравствуй зона!
Знакомых нужного уровня из соответствующих органов, способных как-то повлиять на процесс, у нас не было, и вечер накануне прошёл в тяжёлых раздумьях, сборах вещей и сушении сухарей, ибо уверенности, что после дачи показаний нас отпустят на все четыре стороны, не было. Скорее наоборот.
Помощь пришла неожиданно. Вернее мы с Мишей тогда до конца не поняли, что это именно помощь, а не простое баловство. Брат Ларисы - Гена был замом главреда городской газеты. У неё в семье все имеют то или иное отношение к творческой интеллигенции. Сам главред выжил из ума ещё при Брежневе и интересовался исключительно составлением колонки «сад и огород». Поэтому, можно сказать, что именно Гена и определял редакционную политику главного городского печатного органа. Практическая польза от участия четвёртой власти в этом деле была для нас не очевидна, но на допрос мы отправились в сопровождении Гены, по его настоянию.
Вызывали на дачу показаний по одному, но Гена настоял, что поскольку процесс имеет общественный резонанс (о как он сразу завернул!), а адвокатов у нас нет, то пусть хоть пресса как-то участвует в этом всём безобразии. При этом он сыпал названиям свежепринятых законов (средина 90-х, не забыли?) и именами и изречениями региональных и федеральных политиков. В результате следователь быстро сдался с условием, что Гена будет сидеть в уголке на табуретке и молчать. Первым на допрос пошёл я.
Практика показала, что Гена и глагол «молчать» несовместимы. Уже после пяти минут допроса Гена нависал над следователем и требовал привлечь всю городскую администрацию к ответственности за саботаж работы общественного транспорта в новогоднюю ночь. Ближе к десятой минуте следователь узнал, что именно он персонально, как представитель органов, ответственен в том, что по ночам городом правит таксистская мафия, творящая беспредел на улицах и угрожающая жизни и здоровью мирных жителей, а органы правопорядка вместо того, чтобы с этим бороться хотят бросить этих самых ни в чём неповинных жителей за решётку.
Следователь уже не пытался заткнуть Гену, когда он переходил к победному финалу. Со следователем он уже был в тот момент на «ты», по крайней мере со своей стороны. Затащив в кабинет Мишу, ожидающего в коридоре, и посадив его рядом со мной, он снова навис над сидевшим за столом следователем, на лице которого была изображена беспредельная тоска и желание, если не умереть прямо здесь и сейчас, то как минимум, чтобы всё происходящее имело место с кем-нибудь другим, но никак не с ним.
- Вот смотри, - снова обратился Гена к следователю, - Два молодых парня. Учатся, работают. Будущее страны, одним словом. А с другой стороны кто? Кровопийцы, желающие за одну ночь в году сделать годовую выручку? Ты на чьей стороне? Их там сколько в машинах сидело? Шестеро? Причём с монтировками! Вооружённые то есть! Иными словами не просто вооружённые, а группой лиц и по предварительному сговору! Ты подумай сам на чьей ты стороне? Что мне в редакционной статье писать? Чтобы люди с наступлением темноты вообще по домам сидели? А то их либо убьют шатающиеся по городу вооружённые банды, или милиция им за попытку отбиться от этих самых банд дело пришьёт и в тюрьму посадит? Мы какое государство строим? Правовое?...
Тут Гена взял паузу. Если бы на столе был графин, то Гена наверняка бы из него налил в гранёный стакан и картинно выпилил. Но Графина не было, поэтому Гена продолжил свою речь:
- Давай, сделаем так, - снова навис он над следователем, - Ребята извиняются в редакционной статье в следующем номере, на первой полосе, за то, что назвали таксиста «защеканцем» по ошибке. Понимаешь. Ну обознались ребята по пьяному делу. Новый год всё-таки. А умысла оскорбить у них не было. Понятно? А про сказки, что два пьяных студента парализовали работу всего городского такси мы просто забудем. Ты же не хочешь, чтобы над этой ситуацией все в городе смеялись? Да все ржать в голос будут, когда узнают как двое юношей, возглавляемые учительницей русского языка и литературы, которая по комплекции метр шестьдесят в прыжке, а при слове «жопа» вообще гарантированно падает в обморок, разгромили превосходящие силы бомбил, у которых рожи шире радиаторов их собственных машин. Ты хочешь чтобы я об этом написал? А я могу... И причём, ни слова не совру.
Следователь думал некоторое время. Потом обратился к нам с Мишей:
- Так, вы двое - в коридор. Сидеть и ждать.
Гена остался со следователем один на один. В последующие минут десять из-за двери доносился Генин голос. Отдельные слова разобрать было сложно, но общий смысл улавливался. Было понятно, что Гена расписывал всё новые и новые картины апокалипсиса, которые обязательно будут отражены в его редакционной статье. А если бы его время от времени произносимые «ха-ха-ха» услышал бы Станиславский, то он бы совершенно точно изумился, и наверняка бы пересмотрел кое-что в своей школе.
Собственно с этим своим «ха-ха» Гена вышел из кабинета следователя и потянул нас с Мишей на улицу. За секунду до закрытия двери в кабинет я увидел взгляд следователя вслед Гене. Именно в этом взгляде я понял что такое четвёртая власть. Её смысл умещается всего в двух словах: «пожалуйста, отстаньте».
Купив пива в палатке у остановки, чтобы как-то прийти в себя, мы устремили свои взоры на Гену. Тот торжествующе помолчал, обвёл взглядом окружающий пейзаж, потом похлопал нас по очереди по плечу, допил залпом пиво и вынес приговор:
- Свободны, затейники. Но дальше давайте без телесных повреждений.
В следующем номере городской газеты, как и было обещано Геной, красовалась большая статья про ужасы творящиеся на ночных улицах города. Где мы с Мишей представали практически ангелами и искренне извинялись перед таксистом XYZ (имя, фамилия и отчество было указанно в статье полностью) в том что мы ПО ОШИБКЕ назвали XYZ «защеканцем». И обязуемся больше его этим унизительным словом не называть.
Заявление в милиции от XYZ и его коллег были забраны ими в тот же день. Сам XYZ был вынужден уехать из города, потому что иначе как «защеканцем» его никто больше не называл. Всё-таки специфика мировосприятия в то время знаете ли... И такое «погонялово» хуже, чем чёрная метка для капитана пиратского корабля.
|
|
Навеяно вчерашней историей про бомжа.
Гулял как-то с дочерью в парке. Идет навстречу бомж лет тридцати. Типичное испитое лицо для данного контингента, "фонарь" под глазом, рваный ватник, сапоги времен перехода Суворова через Альпы.
- Браток, дай десятку!
Никогда не давал таким товарищам по принципиальным соображениям. По видимому он это сразу понял, но решил идти до конца.
- Когда тебе будет трудно, я червонец обязательно отдам!
...Червонец, конечно не дал, но на всякий случай постучал по сосне.
|
|
Летом побывал в командировке на…в…, в общем сами догадайтесь ГДЕ по поручению шефа.
Шеф решил, что сейчас самое время налаживать взаимовыгодное
экономическое сотрудничество между нашей префектурой и заводом металлоизделий при городке Шаровары в сфере закупок люфтовых шкворней для мусоропроводов.
Без приключений не обошлось.
Получив приличные подъемные и командировочные, по прибытии на вокзал г.Зрадница, сразу потребовал для перемещений танк и роту автоматчиков.
Никто, естественно, не дал.
Пришлось довольствоваться тремя полутрезвыми стражами исл.. майданной революции и БТР-40 на полуспущенных колесах.
Рано утром, погрузив бочку саляры на капот БТР, мы выдвинулись по маршруту Зрадница-Плевки-Смутьяновичи-Шаровары на скорости 60 верст день.
Вечером достигли Плевков, где решили заночевать.
В местечке было два готеля: один назывался "Засланный козачок", второй - "Логово бандерлогово"
Над входом в "Логово-Бандерлогово" висела картина неизвестного художника с симпатичным бандерлогом, что пронзал трезубцем змеюгу Каа, одетого в желто-коричневый ватник.
Фасад "Засланного казачка" украшала фреска, изображающая порку "дьяволенка" Даньки атаманом Сидором Лютым в стиле БДСМ. Страдающий лик партизана Даньки был явно срисован с Верховного Мордорского Божества, дух которого здесь часто вызывают хоровым пением под грохот африканских барабанов и ритуальные подскоки.
Заночевали, в итоге, в заведении "Карл XII" (євромотель економічного классу) , причем остались довольны: евромотель, как нам пояснили, - бывший дом колхозника, оказался уютным бараком с исправным погребом, чистеньким, хотя и единственным сортиром на 10 номеров, и даже люксовыми апартаментами, в коих обожали некогда шиковать председатели колхозов-миллионеров.
Утром потащились до Смутьяновичей.
К обеду наша старая кляча, взбодренная могучим духом самогона и пением стражей, внезапно приосанилась, вздбзднула и стремительно понеслась. Правда всего лишь до ближайшей колдобины, где благополучно и застряла, несмотря на мощный нецензурный форсаж и набор каббалистических заклинаний "давайдавайвраскачку!" (я, естественно, руководил)
Простояв под палящим зноем широкой немногороссийской степи пару часов, я осознал, что с оазисами на местном глобусе напряжонка, а в перспективе маячит утоление жажды содержимым радиатора.
Выйдя из кабины на тракт, для привлечения помощи принялся размахивать жырным прессом из карбованцев* , за что чуть было не растерзан попутчиками. Потрясая калашами, кинжалами, "мухами" и "шмелями", они пояснили, что на запах пресса могут придти вооруженные грабители - тогда несдобровать всем.(*карбованец , местный симулякр денег. Легко меняется у местных на стекла и бусы)
Наконец шушпанцер как-то сам собой починился, и мы рванули вперед на Юг, сильно кренясь в сторону Запада, поскольку от правых колес остались одни обглоданные полозья, которыми мы мостили колею, периодически заваливаясь в кювет.
Километрах в 20 от Смутьяновичей нас обстреляли из рогаток малолетние партизаны, причем один из снарядов, влетев в открытый люк нашей летающей-в-кювет крепости, срикошетил от связки противотанковых гранат и вонзился мне в лоб.
Почувствовав как на голове начинается неудержимый рост исполинского шишака, я с мстительностью незалежного единорога предложил подвергнуть местность ковровым бомбометаниям, но спутники идею поддержали вяло, только один посоветовал приложить ко лбу казенную часть гранатомета.
Затем мы завернули на бензоколонку, заняв очередь за последним танком, а хлопцы предложили мне профинансировать заправку БТР. Я попробовал возмутиться и начал гнуть про то, что "уже все оплатил" и "у вас должен быть запас горючего", хотя прекрасно понимал, что бочка с дизтопливом давно обменена негодяями на горилку и
провиант.
Пока мы спорили, на бензоколонку въехал древний Т-64 с оторванной кормой и стал лезть без очереди (командир, высунувшись из башни кричал, что они "тiльки шо с фронту") Его уже почти пропустили, механик газанул, и в это же мгновение из зияющей кормы танка посыпались коньяк, шампанское, слабоалкогольные, прохладительные напитки, а также продукты питания.
Симулянта отогнали в хвост очереди и мы не без любопытства наблюдали как он заправлялся после нас. Заправлялся он долго – чуть ли не вся салярка выливалась обратно через развороченный зад..
Вечером того же дня наш гадюшник на колесах торжественно въехал в Смутьяновичи (стражники долго водили грязными пальцами по дырявой карте, приговаривая "да не.., да ты шо,.. да тута,.. да не тута..") где чуть было не раздавили небольшой майдан в поддержку большого позапрошлогоднего майдана.
Приняв наш побитый партизанскими ядрами болид за покалеченный на фронтах "леопард", митингующие извлекли нас из дилижанса и принялись качать столь яростно, что я был вынужден крепко вцепиться в пресс гривень, а одного из наших центурионов, мучимого абстиненцией, вырвало на митингующих.
Поупражнявшись еще какое-то время в известных кричалках, мы решили нигде не ночевать и ломанулись в сторону Шаровар, где, как я надеялся, нас ждет добрый ночлег и поворотные шкворни мусоропроводных рукавов, мелодично повизгивающих в предвкушении переезда в относительно сытый Мордор.
Мы были совсем недалеко от цели, когда случилась катастрофа.
На одном из блокпостов мои спутники отошли пополнить запасы горячительного, и я задремал. Пробуждение было стремительным.
- Документы! - кричали мне в сонное ухо.
Не совсем проснувшийся мозг порекомендовал: документы сразу не давай, потяни время, скоро вернутся "свои", а этим надо предъявить какой-нибудь качественный словесный мандат, например…
- Сало уронили! - внезапно с языка, ставшего частично нэзалэжным от мозга, слетела привычная пародия на известный слоган..
- Шооо!!!!!!!???? - на меня смотрели потрясенные люди в масках и камуфляже..
- Героям сала! – немедленно подтвердил я, холодея от ужаса, ибо в тот же момент осознал: что-то пошло не так…
Меня извлекли из БТР, затем немного потаскали за шкирку, отняли пресс гривен и мордорский паспорт. Выкрики "это была просто неудачная шутка!" не помогли.
Бойцы батальона "НавоЗ" (что-то вроде того было указано на нашивках) принялись спорить " шлепнуть гада прямо тут или отвезти в штаб".
Верх одержала партия немедленного покарания. Меня заставили разуться, зачем-то попросили раздеться до трусов и погнали в степь.
Понимая, что решение должно быть максимально быстрым и точным, я соображал ровно до того момента, пока не услышал щелчок затвора и громко зашипел: "Три миллиона четыреста восемьдесят тысяч рублей, это не обман, это просто все что есть, сберкнижка у меня при себе, переписываю на вас, или на вашего человека в Мордоре, едем к нотариусу, обмана нет, любые проверки…."
Хлопцы полистали сберкнижку, приговаривая "а хули она такая блядь грязная, рваная и затертая", затем отдалились метров на 20 и устроили консилиум, витиевато перемежая великорусский матерный с аналогичными конструкциями на мове. После 10 минутной перепалки бойцы разумно заключив "шо от него дохлого толку как с козла подзалупной перхоти", пару раз пальнули в воздух (расстрел, мол, состоялся), "позапыталы" детали, затем поместили в кокон из веревок и скотча, воткнули в рот кляп и ушли, пообещав вернуться.
Отсутствовали они долго, я лежал тихо как степная мышовка, опасаясь стать завтраком для волков.
Наконец навозовцы объявились. Меня развязали, вернули одежду. Сделку по переписыванию сберкнижки на другое лицо подписали на лафете гаубицы Д-30.
Дарственную визировал чубатый нотариус в вышиванке (предъявив мордорскую лицензию)
- Обналичить деньги мы сможете только там, - предупредил я разбойников, махнув рукой на Восток. - А "там" могут на всякий случай поинтересоваться наличием моего присутствия в живых… Кстати, у меня дома намечается ремонт. Могу дать работу родственникам или знакомым. Так что отправляйте меня к вашим гугенотам, тем более Ла-Рошель совсем близко.
- Через КПП не повезем. А в широкой украинской степи расстелилось русское поле. С минами, - сострил один из негодяев. - Сможешь провисеть на руках одну минуту? – внезапно спросил он.
- Я и больше смогу! ….
- Тогда слухай …
Ночью мы выехали к прифронтовой полосе..
- Раздевайся, помочись и посри..
- ? !.....
- Каждый лишний грамм - нагрузка беспилотнику. Перемахнешь через реку. Мы тебя спустим метров до двух, спрыгивай и ходь на огни. Там сепарская застава.
Через двадцать минут уже я летел через черное, как копоть, пространство. Полная Луна подсвечивала хмурый изгиб реки, отражаясь о мою голую жопу.
Где-то посредине водоема беспилотник, не выдержав груза, в бессилии завыл и стал заваливаться к воде, но мне удалось, подтянувшись, боднуть днище его фюзеляжа темечком, после чего он дотянул до противоположного берега.
После проверки местными властями был переправлен в Мордор, где получил взбучку за срыв контракта по мусоропроводным рукавам.
Чем закончилась для кого-то попытка обналичить "Три миллиона четыреста восемьдесят тысяч рублей" со сберкнижки 1998 года мне неведомо. Кстати, по сегодняшним временам, после приснопамятной деноминации, это баксов пятьдесят. Но книжку в любом случае жаль. Она была мне как бумажный талисман.
Зато ремонт у меня в самом разгаре, плитку кладет двоюродный брат одного из навозовцев. И неплохо кладет, между прочим, хотя и грозится периодически уехать в Италию собирать апельсины.
|
|
У офисного здания на крыльце нервно курят два претендента на вакансию. Один другому:
- Не взяли?
- Не взяли... Уу, путиноид, ватник проклятый!! Нормально так всё шло, а потом он бах и спрашивает - а как я отношусь к присоединению Крыма? Я честно сказал, что это всё козни Путина и что Россия ещё заплатит за это. И сразу - всё, до свидания, вы нам не подходите. Нормально, да?!
- Не, подожди, ты путаешь что-то... Этот гад же - либераст гнилейший! Он и меня про Крым спросил... Я чётко сразу ответил, что Крым наш и надо пасть затыкать всем, кто только вякнет о целостности нашей территории!! И да, сразу тоже попрощались, что за фигня вообще?
В это время из здания выходит вполне довольный третий претендент. Первые двое к нему:
- Ну что, не взяли?
- Да почему, взяли... Нормальный мужик такой...
- Подожди, а про Крым спрашивал?!!
- Спрашивал...
- Ну, а ты что сказал?!
- Сказал, что я на работе политику не обсуждаю...
|
|
У офисного здания на крыльце нервно курят два претендента на вакансию. Один другому: Не взяли? Не взяли... Уу, путиноид, ватник проклятый! ! Нормально так все шло, а потом он бах и спрашивает а как я отношусь к присоединению Крыма? Я честно сказал, что это все козни Путина и что Россия еще заплатит за это. И сразу все, до свидания, вы нам не подходите. Нормально, да?! Не, подожди, ты путаешь что-то... Этот гад же либераст гнилейший! Он и меня про Крым спросил... Я четко сразу ответил, что Крым наш и надо пасть затыкать всем, кто только вякнет о целостности нашей территории! ! И да, сразу тоже попрощались, что за фигня вообще? В это время из здания выходит вполне довольный третий претендент. Первые двое к нему: Ну что, не взяли? Да почему, взяли... Нормальный мужик такой... Подожди, а про Крым спрашивал?! ! Спрашивал... Ну, а ты что сказал?! Сказал, что я на работе политику не обсуждаю...
|
|
Осень. Глубинка. Мерзкий мелкий дождичек. Грязи по колено. По грязи продирается заросший, в рваной телогрейке мужик. В одном сапоге. И блаженно улыбается. Ему навстречу — сосед:
— Петрович, ты погляди на себя! Грязный, небритый, ватник драный, сапог где-то потерял…
— Да не потерял — нашёл!!!
|
|
Продолжение истории №991113
Как меня выгоняли из комсомола (продолжение).
Урожай надо не только собрать, но еще и переработать. Тогдашний тупой картофелеуборочный комбайн не может отличить камень от картошки. Все собранное на поле привозят и ссыпают в КСП - картофелесортировочный пункт, состоящий из длинного транспортера по которому масса камней, грязи, земли и немного картошки двигается вдоль рядов студентов. Они то и должны отделить зерна от плевел.
Транспортер я сломал. Т.к. колхозники считали студентов рабами (а что - работают за еду, прав ни каких), то перерывов не было от слова совсем. Но вовремя подложенный в цепную передачу камень позволяет пол часа погреться на осеннем солнышке, и поесть свежеиспеченной картошки. Правда в один прекрасный момент цепь не выдержала, и КСП загнулся надолго.
И когда из полей приехала вереница машин - нашелся выход - все свалили в большую кучу, рассадили вокруг нее студентов, и закипела работа. Ковыряться вручную в этой грязи - дело скучное и неинтересное. И мы с Игорем Пулеметовым (по кличке, естественно, Пулемет) решили внести немного разнообразия. На противоположном от нас конце кучи сидел четверокурсник Сема. В твердой уверенности (из-за легкой туповатости), что от его личного старания завит выполнение "продовольственной программы", он с головой ушел в работу и никого и ничего не замечая, значительно продвинулся к середине кучи. Меткий бросок картошки в голову заставил его отвлечься от ковыряния в грязи. Воспарив над всеми он пытался найти покушавшегося. Но кроме веселящихся лиц ничего обнаружить не удалось. Сема опять увлекся извлечением картофеля из попутной породы. И опять на его голове развалился от удара очередной клубень. Где - то после пятого потрясения в его голову пробралась мысль - здесь не обошлось без автора этих строк. И он со всей силы запустил картофелиной в меня. Но попал в сидящую рядом Лену. От смеха я не мог дышать, согнулся, упал и лёжа тихонько всхлипывал. Лена же, простая душа, теребила меня и приговаривала: "Сережа, не волнуйся и не плач - со мной все в порядке". Что только усилило конвульсии смеха. Ну, ржали то все.
Тут близко обед. А тогда была такая традиция – концерт в «рабочий полдень». Так называлась не только передача по телеку и радио. Различные коллективы выезжали прямо на места битвы с урожаем и непосредственно на поле боя давали концерты. Вот и у нас концерт, непонятно для кого, не то для полупьяных селян, не то для полуголодных студентов. Маленький коллектив, русские народные костюмы, песни и пляски. Все очень пристойненько и патриархально. Все прерывается диким ревом разбуженного марала – Сема наконец-то сообразил, что кидались в него картошкой ДВОЕ. И он решил нас наказать.
Картина – двое лысых (после сборов), до пояса голых юноши убегают, за ними несется с диким криком одетый в ватник косматый человек с ведром картошки, периодически из ведра доставая и бросая в них картошку. Я бежал в направлении концентирующих артистов – думал не дурак же он кидать картошкой в музыкантов – они, всё таки, играют, как умеют. Но на Сему не действовала великая сила искусства. Он был неистов. Танцоры и музыканты поняли, что жизнь дороже и прыснули в разные стороны. Концерт был сорван.
Агиль пытался меня схватить за грудки – но до пояса одежды не было. «Я тебя убью» – Ты Сему убей – это он бросал картофель и гнилые помидоры в артистов. Может ему просто не понравилось качество исполнения? Агиля еле оттащили от меня.
Конечно, у нас были и маленькие радости. Объявили банный день. В два приема нас везут в стольный город Талдом в баню. Но какая баня без пива? У Валеры родилась идея. Берем на кухне бак на 30 литров, на полпути в баню наполняем его пивом – и вот оно блаженство. А почему бак – спросите Вы? Разливное пиво в то далекое время – это непереработанная моча, а на бутылочное не хватало денег. Родилась идея, прямо в магазине превратить бутылочное пиво в разливное – купить и тут же сдать пустые бутылки. Ошеломлённая студенческим напором продавщица продала пиво за пустую посуду, которую освобождали у неё на глазах. Конечно, бак долго не кончался, прекрасная часть отряда уехала, мы добирались в ночи на попутке, которая довезла только до перекрестка. Дальше все шли, изображая строй, орали песни и стучали крышкой о пустой бак. Концерт был еще тот. Разбудили всех. Агиль хватает меня за грудки и орёт – Это что? Агиль – у нас в Подмосковье волки водятся – мы их отгоняли…
А я уже описывал, что студентов за людей не считали – начались дожди – нас, несмотря на ненастье, погнали в поля. Идет дождь, с поля один раз картофель уже убрали – пустили второй раз картофелекопалки - на поле гороховидные клубни. Корзин не хватает – маленькие клубни надо носить в места погрузки в машину практически в руках. На мой вопль – А ХДЕ корзины то? Агиль – ответил – найди САМ. И я нашел. Сема ползал практически по земле в боязни пропустить хоть что то, напоминающее клубень. Высыпав найденное «золото» практически ему на голову, я заорал – НАШЕЛ и галопом полетел к назначенной борозде, за мной Сема, за ним остальные…
Посмотрев на этот бардак, Агиль сказал – иди в расположение, я тебя выгоняю из отряда.
А на следующее утро, когда мне уже надо было уезжать из отряда, 5 курс сказал – а мы на работу не пойдем.
Опа, опять забастовка. Причем я не принимал организации ни в одной. Тут ситуация серьезней – Агиль восточный человек, не хочет искать компромиссов – и тут приходит срочная телеграмма – умерла теща. И я поехал в Москву.
И опять Расширенное Бюро, на котором меня спрашивают – КАК ты посмел дезертировать с поля боя за урожай и саботировать выполнение Продовольственной Программы?
Теща умерла. А ты что на похоронах меха на баяне рвать должен был? Нет на похороны, в Казахстан уехала жена, а в Москве в общаге ребенок один остался. Тогда еще не родилась идея, что дети Родине не нужны. Меня отпустили.
Опять отскочил…
|
|
Всем служившим посвящается…
Середина восьмидесятых… Рейган со своей стратегической «оборонной инициативой» благословил начало нового витка гонки вооружений. Страна Советов от мала до велика готовилась действовать в условиях внешней агрессии с использованием средств массового поражения. Каждый школьник без труда мог перечислить поражающие факторы ядерного взрыва и способы защиты от них, старшеклассники сдавали нормы ГТО и посещали уроки начальной военной подготовки. Даже девчонки знали, как разобрать автомат Калашникова и по какой команде надевается противогаз. Бомбоубежища, еще не переоборудованные в автосервисы, были готовы в любой момент принять «постояльцев». А в каждой, уважающей себя организации, да и в не уважающей - тоже, периодически проводились тренировки по гражданской обороне. Время было тревожное, но интересное. Тогда и произошла эта история...
Это был обычный вечер пасмурного зимнего дня. Впрочем, не совсем обычный – это был день отцовской зарплаты. Значило это только одно: трезвым домой он сегодня точно не вернется. Семья коротала вечер в тягостном молчании. Сын школьник старательно делал уроки, а его мама шила ватно-марлевую повязку, которую назавтра нужно было принести в школу. Школьники восьмидесятых хорошо знали эти повязки – они напоминали медицинскую маску, изготавливались из ваты, обёрнутой марлевым лоскутом, фиксировались двумя завязками на затылке и предназначались для защиты органов дыхания от радиоактивной пыли. За изготовлением этой повязки и застал семью отец, ввалившийся в квартиру в изрядном подпитии. Он посмотрел на них исподлобья, на ломаном русском языке произнес: «Ну-ну» и скрылся на просторах десятиметровой кухни. Там он немного погремел посудой, достал из холодильника суп, поел его холодным прямо из кастрюли и, что-то бормоча себе под нос, нетвердой походкой проследовал в спальню. Пытаясь победить неумолимую гравитацию, он пару раз падал на пол и вставал, пока, наконец, не плюхнулся на кровать и затих. Однако его планам на отдых не суждено было сбыться. Буквально через пять минут на улице негромко, но уверено завыла сирена, что в принципе было редкостью для провинциального городка, не имевшего на территории ни одной воинской части. Дальнейшие события могли бы стать сюжетом программы «Очевидное-невероятное». Человек, еще недавно с трудом передвигавшийся по квартире, подпрыгнул как мячик, за пару секунд достиг прихожей, накинул парашютом портянки, обулся за считанные мгновения, схватил ватник, ушанку и выбежал из квартиры. Домочадцы, уже привыкшие к чудачествам нетрезвого главы семейства, особо не удивились, да и догонять его в таком состоянии было бессмысленно. Оставалось только лечь спать.
Время было позднее, город потихоньку засыпал. Но одному человеку было явно не до сна. Он бежал по пустынным улицам, широкими шагами отмеряя сокращающееся расстояние до цели. Человек был уже не молод, но еще полон сил, и ноги, не останавливаясь, несли его на другой конец города. Он не обращал внимание ни на скользкие тротуары, ни на возникающие на его пути препятствия, в виде сугробов и низкого штакетника, преодолевая их уверенными движениями, как тогда в армии, на изматывающем марш-броске двадцать лет назад. В его голове на этот момент была одна мысль: «Только бы успеть!». И он успел…
Дежурный по военкомату седовласый усатый майор, уже собирался было отойти ко сну, как в дверь кто-то отчаянно забарабанил. Недовольно поёживаясь, майор подошел к входной двери и в глазок увидел одинокого мужика, согнувшегося пополам в попытке отдышаться.
- «Тебе чего?» - спросил дежурный, отворив дверь.
- «Так я... это... сирену услышал» - ответил мужик, тяжело дыша...
Они стояли на крыльце и курили, глядя на звездное небо...
- «Где служил-то?» - спросил майор.
- «В Киевском округе, в автомобильной роте» - ответил несостоявшийся новобранец.
Они помолчали еще немного, думая каждый о своём.
- «Иди домой, Толян, поздно уже». «В следующий раз хоть документы с собой захвати и смену белья» - хохотнул усатый и крепко пожал протянутую руку.
Домой отец вернулся уже под утро изрядно протрезвевший. Он и поведал нам историю своего ночного приключения, то смеясь, то ругая идиота, включившего сирену так некстати.
Многими годами позже, когда выпрыгнув из теплых постелей, перемешивая сапогами осеннюю слякоть в кромешной тьме и подсвечивая себе дорогу тусклым фонариком, мы бежали в сторону дежурной позиции по тревожному зову сирены, я вспоминал этот случай и мне становилось легче.
И сейчас, поглаживая кудри, мирно спящей в своей кроватке дочки, переливающиеся в свете уличного фонаря, я понимаю, что не зря все это было... И продолжается не зря.
|
|
Что такое ватник (телогрейка) в прямом смысле.
Ватник и сапоги родители купили мне тогда, когда на 1 курсе меня в 1961 году отправили на уборку кукурузы в колхоз.
С тех пор он служил мне верой и правдой каждый сентябрь, т. к. в колхозы я ездил регулярно, последний был уже после ГКЧП в 1991.
В 1989 мне подарили привезенный из США китайский пуховик. Китайские товары сделанные для США и для нас отличаются разительно. Этот пуховик я ношу по сей день. Правда зима в этом году теплая, и я его одел 1 или 2 раза, но на нем целы все змейки и все карманы. В китайской куртке, купленной у нас в прошлом году, уже порвались карманы и не работают кнопки.
Тоже и с чемоданом, купленным в Нью-Йорке в 2004. Целы все колесики, змейки и ручка. Цена 30 долларов. Поскольку он оказался очень удобным, то им пользовался я вместе с сыном. Послужной список чемодана: Нью-Йорк - 4 раза, Сан-Франциско, 8 столиц Европы, Венеция, Барселона, Турция, Египет, Израиль. И Трускавец 15 раз. Последний - две недели назад.
Китайский чемодан купленный за те же 30 долларов для жены у нас, пал в борьбе с багажными отделениями самолетов уже на третьем полете.
А ватник...
Последний раз я укрывал им погреб зимой на даче, где его благополучно сгрызли мыши.
|
|
Достоевщина.
Ему с детства заявлял каждый:
- Мишаня тебе в цирк надо клоуном.
Кто по-доброму, а бабка так со зла прям, говорила, что если он еще раз так пошутит, то его цыгане похитят и клоунам продадут. Некоторые, напуганные вампирами, предполагали, что Мишаню клоуны покусали. И несмотря на это, над Мишкиными шутками редко кто смеялся. А он шутить не бросал, несмотря на удары судьбы и подзатыльники. Из всего мог шутку сотворить даже из консервной банки, привязанной к кошачьему хвосту, и литературной книжки. Не смешно? В этом все и дело.
Какая сволочь подсунула Мишане Достоевского и бросила во дворе бесхозным топор, теперь уж и не выяснить. Это в студенческом стройотряде произошло. Во дворе избы, где пятеро студентов на постой определили к тетке Марусе. Днем они свинарник строили, а ночью у тетки в избе спали. По вечерам на танцах барагозили, в общем-то все как положено в том времени и месте.
Мишане, оставленному друзьями на хозяйственное дежурство, после чтения Преступления и наказания попался на глаза топор. Со старушкой же вообще все случайно вышло.
Сначала он хотел из себя просто покойника изобразить. Приходят, мол, друзья с работы, находят во дворе Мишанин труп с топором в спине и дружно хохочут. Но тут возникли сложности. Втыкать топор себе в спину Миша не собирался, потому что дотянуться все равно не получилось бы. Он собирался топор в доску воткнуть, а доску на спину привязать. И чтоб никто доску не видел сверху телогрейку надеть.
Один конец доски Мишаня в штаны засунул. Второй к шее привязал. Ватник на спине ножиком разрезал и кое как надел, чтоб топор сзади высовывался. Получилось классно. Только высовывался не только топор, но и доска из-за воротника телогрейки торчала. Мишаня решил лишнее отрезать и уже пилу двуручную из сарая вынул, но потом вспомнил, что на себе пилить – плохая примета, там же в сарае нашел цветастую тряпицу и покрыл голову с доской платком, завязав симпатичный узелок на подбородке.
Подумав еще немного и вспомнив Достоевского, из второй тряпицы Миша сотворил себе юбку-макси. Получилась вылитая старуха-процентщица, зарубленная топором в спину руками нерадивого студента. Эта вредная старушенция улеглась-уселась во дворе и стала ждать друзей с работы. В конуре мирно дрых цепной кобель по кличке Джек, а в курятнике спокойно кудахтали безымянные куры. Смеркалось.
Деревянные ворота распахнулись и во двор вошли четверо уставших и голодных студентов. Каменные работы на свежем воздухе свинофермы утомляют и вызывают аппетит. А во дворе лежит совершенно неаппетитная старуха с топором в спине. На то что у старухи из-под юбки торчат чьи-то ноги в кедах и джинсах никто внимания не обратил. Мало ли какая мода распространяется в среде современных старушек. Зато им показалось, что старушка шевельнулась. Она действительно шевельнулась, потому что Мишаню заедали комары.
- Мишаня тетку Марусю грохнул, - решил сообразительный Вадик.
- Да не, шевелится вроде, - Алексей был внимателен, как на лекции по Научному коммунизму.
- Добить надо. Лопатой. И закопать, - жестоко и справедливо решил рыжий Антоха, - Мишаня сбежал, а сядем все, я в сарай за лопатой, а вы смотрите тут. И ворота закройте, увидит кто, беды не оберешься.
- Ребята, это ж я, - сразу севшим и описклявившим голосом возмутился Мишаня, - не надо меня лопатой.
- Она еще и разговаривает, - обратился к соратникам Вадик, - Антоха, ты чего там запропастился, тащи быстрей инструменты.
Из сарая позвякивая найденными острыми предметами вышел рыжий Антон. Тут нервы нашего клоуна не выдержали он вскочил и побежал. Нарезав по началу пару кругов во дворе он все-таки выскочил в ворота и…
В вечерних сумерках при полной луне по деревенской улице, отсвечивая белыми подошвами кед, покачивая торчащим из спины топором, большими скачками неслась старуха-процентщица, юбка ее развевалась. За старухой всхлипывая от смеха гнались четверо студентов комсомольцев и отличников, вооруженных лопатой, серпом, вилами и кельмой. Деревня, пережившая две мировых и гражданскую войну, содрогнулась.
Мишанина шутка настолько удалась, что через сорок лет после событий эзотерики Ленинградской области с упоением рассказывают, про привидение старой дамы, гоняющее студентов-двоечников совершенно настоящим топором. Избавиться от приведения можно три раза перекрестив его зачетной книжкой или студенческим билетом. Мишаня следит за всем этим из своего начальственного кресла и делает вид, что не имеет к той старухе никакого отношения, а Достоевского вообще не читал. Однако молоденькая секретарша Михаила Сергеевича иногда ойкает, вскакивает со стула и потирает симпатичное место, уколотое неизвестно откуда взявшейся канцелярской кнопкой дореформенного образца.
|
|
Заходит грязнючий строитель в салон "Мерседес". Сам с бодуна, ватник прожжен свркой, сапоги в глине, штаны в бетоне.... Ходит по салону, смотрит, выбирает... Подбегает менеджер. М: Чем-нибудь помочь? С: Да. Мне нужен М600 черный в самой полной комплектации. Сколько стоит? М: Хмм... есть такой.... он будет стоить 200 000 уе. С: дороговато.... а кредит даете? М: да. Вас какой срок интересует? С: Ну, скажем, года на три... М: Первоначальный взнос 20 000 уе и каждый месяц по 10 000 уе С: многовато.... а если на пять лет? М: первоначальный 20 000 и 8 000 в месяц С: много... М: Вам не кажется более благоразумным и логичным выбрать автомобиль подешевле, раз уж на этот не хватает??? С: Да! Это канешна логичнее... но бетонный блок упал именно на такой!
|
|
Тезисы украинского националиста
Украинец, конечно, не русский,
В Украине ведь нет таких рож!
И язык-то совсем непохож:
К ним, наверное, ближе - французский!
Украинца всегда отличало:
Жизнелюбия чувственный шквал,
Философский оттенок печали,
И лица благородный овал!
Демократии власть развитая,
В хатах кушают кремы-брюлле,
И в Европе, досуг коротая,
Полы моют в австрийских шале!
Украинец хорош в вышиванке,
Гапака исполняет вприсест,
Будет первым в любой перебранке
И вареник изысканно ест!
Нет, как в русских, врожденного рабства,
Не выказывая недовольств,
Выполняют приказы посольств
Суверенного же государства!
Украины нет лучше на свете,
А в Европе крупнее размера!
А собрал территории эти -
Полководец великий Бандера!
Ещё меряет ватник и лапоть
Допотопный отсталый Восток,
А продвинутый грамотный Запад
Накупает в Милане порток!
В Украине доверчивы люди,
Существует одна лишь напасть -
Постоянно толкуя о чуде,
Проходимцы приходят во власть!
Но средь Винницких, Луцких, Сумских,
Кто окажется дюже поган,
То подвергнут люстрации их
И еще раз устроят Майдан!
Как же долго их счастья лишали!
Ждать недолго уж дней тех прекрасных!
А пока, чтобы им не мешали,
Запинают толпой несогласных...
|
|
В первый же год после свадьбы, жена стала вести свою «кулинарную книгу», записывала интересные и вкусные рецепты. Про то, как появился один из них, собственно и есть рассказ.
Летом когда жарко, моя мама, свекровь для жены, которую она тоже называла мамой, готовила хлебный русский квас, прекрасно утоляющий жажду, и используемый для приготовления окрошки. Причем объем примерно был двадцатилитровым, и постоянно процесс обновлялся.
Мы жили уже в городе, в деревню приезжали только по выходным. Супруга посоветовавшись, решила по маминому рецепту в домашних, но городских условиях, приготовить квас.
- Валюшка, ржаную закваску тебе налью в баночку, что дальше делать и как напишу на листочке. Изюм купишь сама. Можете ещё хрен на огороде накопать.
- Хорошо, дома разберусь, там же все просто.
Во вторник прихожу вечером с работы, жена хлопочет с квасом, банки, марля, миска с о ржаными сухарями, вреде бы все получается, но вдруг призадумалась.
Читает рецепт:
- Поставить в самое тёплое место на сутки, и укрыть фуфайкой.
Понятие фуфайка на тот момент было в единственном значении — ватник.
- Может чем-то другим можно укутать?
- Если бы можно было, так и написано бы было - «фуфайкой или чем-то другим».
Фуфайки в съемной городской квартире не было, соседей мы ещё не знали так близко.
После мучительных раздумий, взвесив все «за» и «против», завернули банки в одеяло и укрыли подушкой. Квас через сутки получился с необыкновенно мягким и романтичным вкусом. Все дело в подушке с одеялом...
|
|
Томск. Середина восьмидесятых прошлого века. По вечерним коридорам одного из тамошних технических ВУЗов мечется оскорбленно-истерический крик зама по АХЧ - маленькой кудрявой дамы в строгом костюме, очках в металлической оправе и кожаной папкой в руках: "Я же два дня вас просила!.. И вчера!.. И сегодня!.. Я говорила: Туалеты второго этажа забиты!!!"
Ее визави, двухметровый похмельный сантехник, одетый в ватник и болотные сапоги, утирая красное от "жизни такой" лицо брезентовой рукавицей, пытается оправдаться: "Да чистил я! И вчера, и сегодня... Чистил..."
"Так в чем же дело?!!" - оправа очков на даме явно приобретает признаки нагрева "докрасна".
Ответ был технически безупречен: "Ну так, труба-то на сто... А насрали - на сто пятьдесят!"
|
|
Ностальгия по социализму –тем, кто помнит.
…в жизни всегда есть место подвигу…
Оборачиваешься назад, вспоминаешь - а вроде бы и ничего особенного – вполне себе штатные ситуации. Теплотрасса – штука вполне понятная и почти родная. Во всяком случае, за те четыре с половиной года, что я на ней проработал, мы вполне подружились. Девятнадцать камер на полутора километрах прокладки – от котельной до площадки головного предприятия. Обслуживание этого хозяйства входило в мои обязанности.
Летом – ремонт арматуры и сальниковых компенсаторов, зимой- периодический осмотр – закапало где- то, подтянуть ключиком. Ключик на 32 мм, и в зависимости от диаметра труб, от полутора до двух десятков шпилек по периметру фланца.
Половина камер с неработающим, или забитым всякой дрянью дренажом, а это значит, что трубы по брюхо в воде – и нижние гаечки подтягивать приходится окунаясь. Вода в камере (это просто бетонная коробка, зарытая в землю) как правило горячая – температура труб – 110/ 90 оС, если уровень поднимается до трубы, вода начинает кипеть.
Зимой особенно забавно – открываешь все крышки люков, ждёшь минут пять, пока пар выйдет, и камера немного остынет, раздеваешься по пояс, и вниз – иначе, если полезешь в одежде, она промокнет, и в мокром на морозе становится неуютно. Вот так и работал – за смену семь- восемь раз в сауне побывать доводилось. Резиновые сапоги с плотно зашнурованными голенищами, и промасленные брюки позволяли нырять в воду не промокая- ноги всегда оставались сухими. Вылез, отряхнулся, оделся – и вперёд.
Очередной отопительный период начался с неприятности – две камеры запарили намного сильней обычного. Значит где- то свищ – или протечка – труба лопнула. Расстояние от камеры до камеры – метров семьдесят. Вскрывать экскаватором весь грунт до коробов – потом поднимать короба – минимум неделя. Потом ещё ремонт – кто знает, что там произошло? Может сварщику на двадцать минут работы, а может там участок трубы менять придётся.
Нам на всё дали три дня – причём в настолько жёсткой форме, что даже не обсуждалось.
Первым делом надо было определить место протечки. Я напялил на физиономию защитные очки, шапку с ушами, все открытые места были обмотаны чем попало – во избежание ожога. На лоб приладили шахтёрскую лампочку, надел две пары рукавиц и полез.
Представьте себе горизонтальный прямоугольник, в который вписаны две окружности -это теплотрасса в разрезе. И сверху и снизу по центру между трубами есть пространства примерно треугольного сечения – нижнее затоплено кипятком, а в верхнем в принципе можно протиснуться. Если постараться. Головой упираюсь в короба, и считаю количество стыков – длина короба – два с половиной метра, сколько насчитаю до свища – там и будем копать – чтобы не вскрывать всю трассу. Экономия времени называется.
Примерно на третьем коробе мне эта экономия обернулась уже не привычной сауной, а нормальной такой скороваркой. Дышать совершенно нечем, в кастрюле с кипятком уютно только первые пять секунд. Очки запотели сразу, ничего не видно, фонарик вообще не пригодился – продолжаю ползти, отсчитывая затылком стыки. Как сейчас помню – свищ я нашёл после восьмого стыка.
Для тех, кому неведомы тайны агрегатного состояния воды – вылетая из трубы под давлением 6 кгс/см2 на атмосферное давление, вода температурой 90 градусов мгновенно превращается в пар.
Мне дважды сильно повезло – во первых, что ползти пришлось всего двадцать метров (а могло быть и шестьдесят), а в вторых, свищ был снизу, и поток бил в пол. Ура, нашёл, можно возвращаться.
Ага. У труб на этот счёт было несколько иное мнение. Трассу прокладывали в шестидесятые, изоляция была выполнена по тем, дремучим технологиям. Трубу обкладывают стекловатой – не нынешней мягкой и ласковой базальтовой минераловатой, а той, ядрёной, Советской, выспаться на которой – гарантия злобного зуда на коже на три- четыре дня. Всё это обматывается сеткой- рабицей с мелкими ячейками, и зашивается снаружи брезентом.
Брезент почти весь сгнил, рабица проржавела и поосыпалась местами, оставив закруглённые проволочные крючья, а стекловата только и ждала, чтоб кто- нибудь проехался по ней голым пузом. Что мне для её удовольствия и пришлось исполнять – когда ползёшь вперёд, тебя ещё гладят по шерсти, а пятишься назад, аки рак – куртка и ватник неизбежно задираются.
Дышать совершенно нечем, глаза лезут из орбит, полметра протискиваюсь, пытаюсь поправить одежду, потом продолжаю это судорожное проталкивание. Начинает кружиться голова – боюсь потерять сознание. Уже весь исцарапанный, ватник разорвал в нескольких местах – прямо кусками оставляю его на крючьях – такова скромная плата за попытку выбраться из этого ада.
Когда наконец, дополз до выхода, понял, что вот это и есть конец. Мои «добрые» коллеги, чтобы мне легче дышалось, поставили на трубы вентилятор вплотную к коробу. С силуминовыми, бл…дь, лопастями по полметра. И без кожуха. Вроде пропеллера от самолёта. Толку от него не было совершенно – разве что на метр продувал межтрубный объём, зато гремел, сука, вовсю, и вылезти не давал – мне бы ноги лопастями пообрубало, если бы сунулся. И орать бесполезно – ничего не слышно.
Дальше ничего не помню – пришёл в себя, когда меня уже вытащили на травку. Ватник в клочья, на пузе несколько глубоких царапин, но жив, цел, и почти не пострадал.
Через полчаса экскаватор раскопал трассу – наткнулись на непонятную трубу, которой там в принципе быть не должно – поперёк трассы над верхним коробом. Кому- то пришло в голову, что это может быть газопровод – аккуратно, ручной дрелью, чтобы без искр, просверлили отверстие – давления вроде нет, но меркаптаном (одорирующая присадка к природному газу – сам он не имеет запаха) воняет. Решили не трогать от греха подальше. Отверстие зачеканили.
Раскидали остатки земли лопатами, подцепили верхний короб пауком (четыре троса с крючьями на концах, надетых на одно кольцо – каждый крюк цепляет свой угол короба), приподняли, передвинули легонько, поставили рядом с трубой, перестропили два троса паука с другой стороны трубы – ура, вытащили.
Фонтан пара вверх – коллеги смотрят на меня с глубоким изумлением – «Ты как оттуда вообще живым вылез, не сварившись?»
Вторая часть Марлезонского балета. В соседних камерах отглушили участок трассы, сливать пришлось всего семьдесят метров трубы, а не полтора километра – иначе это на пару дней ушло бы. На следующий день сварщик заварил свищ, заполнили, надавили – держит.
Можно закапывать. Витка- крановщик, поднял короб, но разворачиваясь, и одновременно опуская его, зацепил стрелой толстенную тополиную ветку. Опустили короб, перестропили паука через трубу, подогнали на место – не опускается, гадина. Ветку замотало под блок, троса провисают по стреле, а короб продолжает висеть, как висел – блок не двигается. И ещё труба эта между тросами- смотрит на нас и ухмыляется. А стрелой опустить нельзя – место крайне неудобное, стрела почти горизонтально, иначе не дотянуться, Витька попробовал, автокран начало задирать на воздух- так его и на бок положить можно.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….. здесь непечатно.
Короб болтается в воздухе, ни поднять, ни опустить – вниз ветка не даёт, вверх труба мешает.
Я засунул сзади под ремень монтировку, залез по тросам до блока на стреле, зацепился за стрелу ногами, и вниз головой минут за десять бестолковых усилий выковырял большую часть ветки. Уравнять натяжение тросов по стреле и вниз на глаз невозможно, как только блок решил провернуться, стрела естественно сыграла. Монтировку я выронил, но сам удержался. Довольно неприятно раскачиваться вниз головой.
Дело происходило во дворах Новочеркасского (тогда Красногвардейского) проспекта, возле ПТУ нашей же конторы. Была перемена, и за этим спектаклем наблюдали несколько десятков зрителей.
Ничего особенного – обычные трудовые будни. Однако благодарные зрители сопроводили такое зрелище громкими возгласами, и даже поаплодировали. Уцепился за тросы, перевернулся, слез вниз и продолжил работу.
Те из пацанов, которые после учёбы устраивались на работу к нам в контору, обязательно проходили так называемый «допуск». Контора была строго режимная, оборонное предприятие. То есть они уже числились в своих подразделениях, но минимум недели две- три отсиживались в единственном несекретном подразделении предприятия – котельной. Пока особый отдел проверял их и их родственников на предмет лояльности.
Так что историю о психованном альпинисте, который по тросам лазил на конец стрелы автокрана, чтобы отковырять ветку, я потом слышал несколько раз- с самыми удивительными подробностями. В том числе и с падением меня вниз, а потом падением туда же и автокрана.
Вот такая была интересная работа.
|
|
Приходит мужик с работы, открывает дверь, думает:
- Жена не поможет ватник снять, как врежу по морде!
Жена прибегает:
- Дорогой, дай ватник помогу снять.
Валится на кровать:
- Не поможет сапоги стянуть, как врежу по морде!
Жена прибегает:
- Дорогой, дай помогу сапоги стянуть!
- Не нальёт 100 грамм, как врежу по морде!
Жена прибегает с запотевшим стаканом с водкой.
По морде как врезал!
- За что, дорогой???
- А чтобы не суетилась.
|
|
Пьяный мужик в азарте забегает в свою избу и орет: - А ну, Маня, скидывай ватник! - Что ты, Федор, ведь не топлено-то! - Скидывай, тебе говорят, ну! Баба помаялась кое-как стащила ватник. - Та-ак. А теперь - скидывай ватные штаны! - Чего задумал, дурень!? Ведь в окно видно! - Скидывай, скидывай, я окно задерну! Баба помаялась, повздыхала... сняла. - А теперь, Маня, скидывай байковую рубаху! - Ты что, совсем... Ты что задумал? День на дворе! - Скидывай, говорю, дура! А то гляди у меня! Всхлипывая и причитая, баба стянула рубаху. Мужик долго и пристально, смотрит на нее, а потом говорит: - Тьфу ты черт! Не понимаю - и что люди в этом стриптизе находят!
|
|
Памяти девяностых (не совсем конечно, скорее восьмидесятых) – для тех, кто помнит. Теперь попробую пошевелить свои воспоминания в позитивном ключе.
Машка была младшей сестрой моего доброго приятеля – я познакомился с этой оторвой, когда нам было по пятнадцать лет, а ей - шесть. Я приехал домой к приятелю как раз в её день рождения. Кто знает, существовала такая дурацкая традиция, в день рождения подёргать именинника(цу) за уши по количеству прожитых лет.
Первое, что она сделала, когда я весело попытался ухватить её за уши – с размаху разбила мне нос кулаком. Ну посмеялись, вот какая задира растёт – я пошёл на кухню, кровь споласкивать, а день рождения продолжился.
Машка была для всех нас, вроде как младшей сестрой. Мы помогали ей делать уроки, пару раз всей толпой явились в школу, чтобы одноклассники посмотрели и поняли, что эту обижать – чревато. Впрочем, она сама там всех обижала. Боевая девка была. Вечно в синяках и ссадинах – но никогда не унывала. Иногда принимала участие в наших походах и приключениях, веселилась.
Родители у Машки были в разводе, и так получилось, что наша мужская компания немного заменяла барышне отсутствие отца. Она и выросла на наших глазах.
Брат мой, на её пятнадцатилетие написал такую эпиграмму в поздравление-
Да ей бы ночью в сабельной атаке
Иль с гарпуном на лодке в океане
Но в этой голове - одни собаки
Всё с возрастом пройдёт, поверь, Машаня
А собак она действительно любила – в доме у них постоянно паслись брошенные щенки, что она притаскивала со всех помоек - не могла пройти мимо.
Однажды зимой она увязалась с нами в поход – чёрт понёс на ночь глядя – зимой темнеет рано, ну и мы заблудились в лесу. Часа полтора блуждали по колено в снегу, потом нашли остатки заброшенной деревни – там и ночевали на морозе градусов девятнадцать, в полуразваленном доме. Водки хлебнули, завалились на пол друг к другу вплотную – чтоб теплее, так и спали. Машка ни разу не мякнула, не пожаловалась – только уже на обратном пути, видно было, что слишком устала, а жаловаться не хотела, гордая - мы её по очереди усаживали к себе на плечи верхом – так и ехала. Выбрались, никто не замёрз.
Потом на какое-то время наши дороги разошлись – мы заканчивали институты, кто-то женился, я успел развестись, встречались нечасто. Не то, чтобы компания совсем развалилась, просто с возрастом меняются приоритеты, и на бестолковые приключения уже не тянет.
Единственно, что исполнялось довольно неукоснительно – хоть раз в год, но мы старались выбраться в ту деревню, которой не нашли тогда в зимнем походе - на шашлык с баней. Там у бабушки Машкиного брата был дом. Громко звучит – это всего лишь нежилая маленькая полуразвалившаяся хатка, но баня в деревне действительно была - экзотическая, топилась реально по чёрному - то есть печь с каменкой трубы не имела, и дым уходил через отверстие в потолке.
Нужно было встать пораньше, натаскать дров и воды, растопить эту дурацкую печь - наверное я был единственным, кто мог её довести до состояния, когда можно было попариться. В деревне жили (доживали) четыре старухи – и каждый раз благодарили нас, потому, что когда нам надоедало париться, там оставалось ещё достаточно воды и тепла – можно было помыться.
Самое запомнившееся, что мы там сделали – высадили вдоль дороги аллею берёз – поглумились маленько – от дерева до дерева вдоль дороги – три метра шестьдесят два сантиметра, а поперёк - четыре двенадцать. Кто не знает – 3,62 и 4,12 - столько стоила водка тогда в СССР. Мы копали ямы, таскали саженцы и воду, а Машка с рулеткой размечала места для посадки. Неожиданно получилось доброе дело – зимой, когда просёлок заносило снегом, в темноте трудно было не заблудиться – деревушка была глубоко на отшибе. А теперь, по аллее идти – мимо не промахнёшься.
Кстати, я проезжал там недавно, свернул с дороги посмотреть - деревья до сих пор стоят – только разрослись за эти годы, конечно.
Машаня много лет занималась спортом – женским боксом, лет с двенадцати. Получила первый разряд, в соревнованиях разных участвовала, медалей куча – она не кичилась заслугами, но награды свои хранила.
Выросла девочка – превратилась в яркую и симпатичную девушку – только характер остался –вредная и ехидная, но с правильными понятиями - настоящий «свой парень». А в нашей компании выросла традиция – всем вместе отмечать её день рождения.
Со своим будущим мужем она так познакомилась – Машка на курорте сдуру вляпалась в скандал с какими-то гопниками - но в смысле участия - получилось с точностью до «наоборот» - трое мерзавцев пытались избить сильно поддавшего мужика – а она ввязалась, одному сломала челюсть, второй с сотрясением мозга отправился в больницу, а третий убежал.
Юра – так её мужа зовут. Ну, для нас во всяком случае. Юрий Владимирович официально.
Нормальный такой мужик – постарше нас, а уж Машки - тем более, под сорок ему уже было, напился тогда до соплей, оттого, что переживал сильно развод с первой женой. Стерва была.
А вообще, он не просто мало пьющий, а почти вообще не пьющий. И постоять за себя ОЧЕНЬ может. Служил в Афгане, прапорщик-сверхсрочник, орден Красной Звезды я случайно увидел у него – он никогда не показывал своих наград. Вышел в отставку, работал в МЧС. В Чернобыле отметился – ликвидировали последствия. Действительно правильный мужик, достойный, только неуклюжий маленько.
Это была самая бестолковая свадьба, из тех, где мне довелось присутствовать.
Машка безоговорочно «пригласила» (возражения не принимались) меня и мою тогдашнюю, гм, подругу - Верку, в качестве свидетелей. Ну, мы конечно согласились с удовольствием – Верочка с Машкой дружили, несмотря на разницу в возрасте.
Тут надо сделать небольшое отступление. Материна старшая сестра – моя тётка, подарила мне как-то свою швейную машинку. И это стало моим небольшим хобби – я шил себе одежду. Вначале попроще, потом выше уровнем – даже зимние куртки вполне прилично получались.
Мы с Верой скинулись – и в качестве подарка Машане на свадьбу, оплатили ей такой красивый праздничный костюм – ткань выбирала Вера, у неё вкус поярче, чем у меня, она же заказывала пошив в ателье – должно было прилично получиться.
И вот, бл.... Накануне свадьбы Верка звонит мне, ревёт – ей вернули ткань, выкройки, и извинившись, сообщили, что закройщик ушёл в запой - ничего сделать не можем.
- Лёнь, ну ты же шить умеешь? Давай попробуем?
Пи..дец. Вот ситуация.
- Ну приезжай.
Ткань была роскошная – ярко белый плотный (вроде) батист с шёлковыми вышитыми узорами – розами пепельно-серебряного цвета. Бл…дь. Я с таким вообще никогда не работал. Ответственность. Блузка – жакет с укороченными рукавами и высокими манжетами, и длинная расклиненная юбка.
Хорошо, что по выкройке всё было достаточно просто – в принципе можно справиться. Ну и начали. С жакетом я провозился часов пять – надо же было эти узоры от вышивки аккуратно друг с другом сопоставить – там миллиметр в миллиметр стыкуешь, это же не ватник, а свадебный наряд.
- Верка, говорю, раздевайся, манекеном будешь. Иначе красиво не получится. И прямо на ней складывал, и стачивал части выкройки.
- Так, я теперь сшиваю, а ты давай, крои юбку – там всего четыре клина – ошибиться трудно. Ночь на дворе – иначе не успеем.
И пока я строчил на машинке этот жакет, Верочка ножницами расхерачила остальную ткань – напрочь поломав соответствие рисунка вышивки. Дура, блин. Ну, собственно, это я дурак, что ей доверил.
Звиздец. Верка плачет, я мучительно пытаюсь сфантазировать, что тут можно сделать.
- Стоп, не булькай. Вот здесь держи, фасон меняем, сзади будет подлиннее.
И два задних клина на юбке стали длиннее сантиметров на восемь, относительно передних. Передние укоротили. А соединяли мы их по бокам пластмассовыми кнопками, как и застёжки на жакете – почти невидимы, и очень прилично получилось- с разрезами до середины бедра.
Спать нам до утра оставалось часа три – но нельзя же безнаказанно заставлять подругу часами стоять полуголой? Так, что часа полтора поспали, и поехали.
Пока девчонки колдовали с костюмами и с косметикой, мы с Машкиным братом употребили по сто пятьдесят грамм, и я отключился. Удалось ещё поспать минут сорок. Разбудила меня Машаня-
- Лёнька, ты волшебник!
Смотрю на неё – действительно красивый костюм получился. И главное – ей идёт.
Ну, и вот значит, свадьба. На удивление немало гостей – человек тридцать. Мы с Веркой стоим рядом с женихом и невестой, свидетели как никак, эта легкомысленная (невыспавшаяся) дрянь, слегка пооблокотившись на меня, кладёт мне голову на плечо с доброй улыбкой от уха до уха –
- Верка, шепчу тихонько, ты что делаешь? Давай построже, мы же свидетели. Кто тут вообще замуж выходит – ты в зеркало на себя посмотри – тебе бы лимона дольку сожрать, у тебя на роже написано, как будто ты всю ночь протрахалась!
- Вот, вот, пусть все смотрят, и завидуют.
Тихонько так отвечает.
Зараза. Ну, сам выбирал, она мне нравилась.
Как их там называют, работников ЗАГСа – тётечка эта с перевязью через плечо, по ритуалу задаёт вопрос – согласны ли вы стать мужем и женой?
- Жених, ответьте –
- Да-
Это Юрик довольно пробасил.
Потом делает полшага к невесте, неуклюже наступает ей на подол юбки сзади, слегка задевает её плечом, Машка отодвигается, кнопки на юбке лёгкими щелчками расстёгиваются – юбка падает на пол
- Невеста, ответьте –
Машка, сверкнув задницей на весь зал, и грациозно присев, ухватывает разошедшиеся края, и прямо с корточек, поднимаясь, отвечает –
- Да, конечно да.
А потом обнимает пунцового от стыда Юрку, и повисает у него на шее. Надобно отдать ему должное – он поднял невесту на руки, и крутанул несколько раз – все присутствующие расхохотались и зааплодировали.
Это была самая красивая свадьба, из тех, где мне довелось присутствовать.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
Они живут вместе уже больше тридцати лет. В начале века уехали на ПМЖ в Люксембург, дети их говорят на четырёх языках, внуки есть, Юрик уже не работает – ему сейчас за семьдесят, но тех четырёх пенсий, что он получает – военную, как участнику боевых действий, от МЧС, как Чернобыльцу и просто по возрасту – и Российскую и Люксембургскую- вполне хватило бы на приличный образ жизни, даже если бы Машка вообще бездельничала.
Но Машаня закончила там курсы программистов и вполне успешно работала по контрактам. Пока не споткнулась однажды об объём и сроки очередного задания. Тогда она наняла на помощь студентов университета – и неожиданно получилось так, что к ней стали обращаться в поисках подработки.
Сейчас у неё своя фирма, она выполняет государственные контракты, и я даже боюсь представить себе размеры оборотов, за которые отдувается её бухгалтерия.
Последний раз мы с ней общались на юбилей – по старой традиции, отмечать Машкин день рождения – когда ей исполнился полтинник.
- Машаня, с днём рождения тебя! Помнишь ещё традицию?
- Лёнька, спасибо, что позвонил! Конечно помню! И не забуду никогда, что свадебный костюм шил мне ты!
- Ты вспомни ещё, как ты мне нос разбила, зараза…
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
Вот такая у меня есть хоть не родная, но по настоящему младшая сестра… Вишенка к пирожному – у них свой приличный дом в хорошем районе, и с ними там живут четыре собаки.
|
|
В качестве эпиграфа анекдот:
Объявление в глухом сибирском селе: "Разыскивается мужчина, 40 лет, рост около 1.80 , одет в ватник, шрам на правой щеке. Особые приметы: негр."
У нас в Торонто на столбах расклеено объявление с фоткой: "Пропал попугай, белый, породы ..., особые приметы: не хватает когтя на правой лапке."
Я так и представил: летит белый попугай, ловишь его, смотришь на лапку - все когти на месте, и выпускаешь: значит не тот!
|
|
