Результатов: 8

1

Вонь вояж.
Я тогда торговал. Вернее мы, вдвоем с Толяном. Конец девяностых. К тому времени мы, уже порядочно подуставшие от этого бизнеса, имели две-три торговые точки, магазинчик и возили парфюм и прочую шнягу в свой городишко из Владика и Хабары. Ездили всегда в ночь, чтобы к утру быть на месте и, загрузившись, вернуться назад к следующему вечеру. В очередной раз жду Толика дома к полуночи, он задерживается часа на полтора, я психую (сотовых не было) и наконец он появляется на нашем микрике, за рулем и подшофе. Я психую сильнее и, садясь за руль, обнаруживаю в темноте салона двух человеков. Спрашиваю вежливо Толю: - Че за хуйня, мол, Толя? Толя начинает бормотать про своих друзей, которым с нами почти по пути, до Владика. Ну и чтобы стало совсем по пути, нужно заехать в какую-то деревню, которая нам совсем не по пути и забрать с собой …свинью, …блядь:
- Че, БЛЯДЬ, забрать? Свинью, говорит, ночью во Владивосток по пути за парфюмом,…пообещал. Я оторопевший от неожиданности даже не орал, воткнул рычаг и медленно осознавая происходящее, молча порулил на выезд из города. Между тем мутные тени за спиной ожили и одна из них молвит:
– Здорово Леха! Это ж я, Паха!
- Какой Паха?
- Сосед твой сверху, бля. Над родителями твоими жили с мамкой, по Пушкинской, мы ж бля даже какие-то родственники!
Паху я конечно вспомнил, встречал его несколько раз в подъезде в окружении малолетних уркаганов, лет 20 назад, когда учился в школе. Ко мне они не цеплялись, видимо из-за Пахи, который помнил какое-то наше с ним родство и сдержано со мной здоровался. Примерно тогда Паху и загребли по малолетке и на долго. Ну и так случилось, что они были корешами детства с Толиком, моим теперешним компаньоном. Паха оказался разговорчивым. Бодрым прокуренным голосом он продублировал своего негромкого спутника, представив: – Абдулла! И рукой на развилке чуть в сторону перенаправил наш маршрут.
– Ща, Леха, шесть сек, свинью заберем.
Я повернул, еду. - Куда? - спрашиваю.
- Прямо.
Еду, еду, дома заканчиваются.
- Куда? - интересуюсь.
- В Донское.
….? (8 км по грунтовке и возвращаться…)
- Ну ты, Толя, блядь!
Ночь. Начинался дождь. Доехали. Полузабытая деревенька в стороне от проходных трасс. Поздняя осень. Темень. Две улочки с убогими лачугами, во всей деревушке горит одно окно. Наше. Открыли боковую дверь, просигналили, пахнуло навозом и промозглой сыростью. Колхозники не спали. Полученный накануне свиной аванс держал их в тонусе и добром расположении духа. В темноте слышались голоса, хлопала дверь. Я, пытаясь смириться с происходящим, поторопил. Паха с Абдуллой нырнули в темноту. Минут через пятнадцать открылась задняя дверь нашего грузо-пассажира, автобус закачался, голоса, возня, пронзительный визг свиньи, маты и тишина. Выгнанный мною на погрузку Толик вернулся в кабину.
- Че там?
- Сбежала.
- Заебись! А ты хули сидишь? Иди загон строй, а то она тебе на голову насрет!
Толик свалил, где-то нарыл кусок фанеры и кое-как, и не высоко, отгородил задний ряд сидений от грузового пространства. Где и как урки с колхозниками гоняли свинью скрывала темнота, а я философски себя успокоив, настроился на бесконечную ночь. Слабая надежда на свиную смекалку и вероятность ее удачного побега рассеялась, и вскоре беспокойная деревенская жизнь визгом и матом ввалилась мне прямо за спину. Осторожно трогаюсь, прислушиваясь к поведению автобуса. Не закрепленный центнер свиньи визжит и шароебится в корме, стараясь нас перевернуть. Паха за неимением кнута и пряника, перекинув руку через спинку сиденья, херачит со всей природной смекалки по подопечному загривку полторашкой «Ласточки» и на фене убалтывает свинью заткнуться.
Из сельского тупика не спеша въехал обратно в город и повернул в нужную сторону. На часах было около двух. Свинья поутихла, Паха отдышался и уже у самого выезда трогает меня за плечо:
- Лех, здесь еще налево, шесть сек!
- Нахуя?
- Да справку для ментов на свинью нужно взять у председателя, думали со свиньей отдадут, но кресты сказали, что в деревне он днем не появлялся и «гасится» в городе у своей проститутки.
Свернули в частный сектор, и немного проехав, остановились у просторного, чуть освещенного дворика с домом в глубине. Посигналили. Долго никто не появлялся, еще посигналили наконец зажегся свет и минут через десять с крылечка, опираясь на палку, спустилась довольно рослая старушенция.
- А вот и она!- гыкнул Паша.
- Может это его мать? – равнодушно предположил я.
- Неа, - о чем-то своем подумал Паша, - Праститутка.
Паха с проституткой зашли в дом, с ксивой все получилось и вскоре мы тронулись.
Минут сорок, до ближайшего поста ДПС, Паха развернуто и с плохо скрываемым энтузиазмом, отвечал на мой вежливый вопрос, о том чем все-таки вызвана необходимость такой затейливой миграции парнокопытного.
По Пахиному раскладу все оказывалось просто, как все гениальное. Обуреваемые жаждой наживы, Паша с Абдуллой пораскинули кто чем мог и припали своим пунктом быстрого питания к артемовскому аэропорту. Из ассортимента и цен представленной на мясных рынках свинины, так необходимой к столу скучающих трансконтинентальных пассажиров, они имели обоснованные претензии. Во-первых, цена на свинину была явно и необоснованно завышена, во-вторых, отсутствие на рынке некоторых жизненно важных свиных органов наталкивало на мысли о ритейлерском сговоре. Короче весь фокус их предприятия заключался в чрезвычайно глубокой переработке нашего пятого пассажира. Паха на пальцах легко накинул пятикратный подъем от стоимости живого веса, по ходу повествования пробежавшись по широкому ассортименту ожидаемо свиных деликатесов. Не забывая о воспитании подопечной и время от времени с треском просекая темноту салона пластиковой бутылкой, Паша балагурил все первые семьдесят километров. Чушку же радужные Пашины перспективы изрядно пугали. Воняло говном. Про элегантное решение по снижению себестоимости мяса за счет похеренных транспортных расходов, он вежливо упоминать не стал. Кто-то достал черпак, они пару раз пустили его по кругу, и вскоре ебанутая голова Толика начала болтаться.
Толстый мент с палкой наперевес замаячил в свете прожектора и прервал монотонное урчание дизеля. Торможу. Стандартно-неразборчивый бубнеж, и рука потянулась к моему окну за документами. Судя по тому как мент ухватил мои права, изучать документы прямо сейчас он явно не собирался, и поэтому я попытался пояснить:
- Это мои права, вот тех. паспорт, вот хозяин машины. Кивая на Толика: - А вот его паспорт.
- Разберемся, - прошамкал толстый. - Че везем?, и посмотрел в сторону тонированных автобусных стекол. Такого поворота я не ожидал. Скорее не так; за десяток лет еженедельных командировок с товаром и без, на этот вопрос я устал отвечать, но во-первых, не в каждой поездке нас останавливали, во-вторых не всегда задавали вопросы, и в последних ни разу на заданный вопрос я отвечал…
- Свинью, - говорю, как бы между делом. Мент переварил, картинно поднял очи и сделав шаг в сторону салона поднял перст.
- Откройте.
Охотиться на чужую свинью в ночном лесу мне не хотелось, и заднюю дверь я открывать не стал. Я словно театральный занавес сдвинул боковую и показал менту двух уркаганов. Аллюзия с чертом из табакерки к этому случаю - самое то, только с двумя. Служивый от неожиданности чуть присел, словно слегонца захотел по большому. Не детские лица антагонистов ввергли его в ступор. Я напомнил про свинью, махнув рукой в темноту за спинкой сиденья: - Вон там!
- Документы, - прошептал мент. Приняв протянутые паспорта, для вида быстро их пролистнул и возвращая владельцам, уже решительнее позвал за собой.
- Пройдемте.
- Всем? – поинтересовался я, он отозвался эхом. Подмывало уточнить про свинью.
В избушке было людно, большей частью маялись водилы, остановленных на посту фур. Придорожные менты в это время года промышляли чем могли. Пока не застынут таежные зимники, лес - основное богатство здешних мест, по гиблым летним дорогам из тайги почти не вывозят. Это с наступлением холодов они, словно клещи к венам, прилипают к лесовозным трассам, ведущим от отрогов Сихотэ-алиня к большим деньгам, обкладывая данью каждую лесную машину, и по сезону с ними могут сравниться, разве только давно охуевшие от шальных денег таможенники.
За огромным бюро деловито ерзал главный счетовод. Пухляк кинул наши документы на край стола и свалил. Кассир в погонах наметанным глазом просматривал накладные, путевые и прочие, и прикидывал по ходу чем можно поживиться. В голодные месяцы они не брезговали ни чем. Понятное дело, что выгодней было бы задержать партию «паленного» алкоголя, чем запоздалую свинью, но как водится «на безрыбье» однажды, с «нечего взять» у меня отмели даже запасную автомобильную камеру. Прикинув собственные риски, я ждал своей очереди достаточно спокойно. Если не считать пассажиров и подложенной Толиком свиньи, автобус был пустой. Вероятность же «попутного» мешка маньчжурского каннабиса, (пронеслось в мозгу) подложенного внезапными пассажирами стремилась к нулю, сезон давно закончился. Разве только попробуют отжать свинью?
От нечего делать я разглядел своих попутчиков. Абдулла окромя своего имени ничем особым не выделялся и являл полную противоположность известного персонажа и заклятого врага товарища Сухова. Невысокий, щуплый парень лет тридцати с приятной улыбкой и негромким мягким голосом. Паша в отличие от своего немногословного друга, был персонажем сам по себе. Среднего роста, поджарый, с черепом обтянутым кожей традиционных чифирных тонов, заметно уставшей в складках вокруг рта, и венчавшей его снизу выраженной челюстью набитой полудрагоценными металлами, он гипнотическим взглядом оглядывал милицейские декорации. Если мужчинам его подчеркнуто зековская внешность могла внушить только потенциальную опасность, женская психика, чему позднее я бывал свидетелем, на нее сокрушительно западала. А хуле, наверно думали они, такой - по любому выебет, даже если не за что.
Очередь застыла, я немного потоптавшись повернулся к его подошедшему компаньону:
- А Абдулла это погоняло? Он улыбнувшись, протянул паспорт. Я понял почему он улыбнулся когда его открыл. Да, имя Абдулла там было. Но то что было кроме, делало его имя таким же обыденным как например Виталий, и даже для русского. Там были фамилия и отчество. По понятным причинам, даже если бы я их записал или непостижимым образом сейчас вспомнил, то в моем письменном повествовании пришлось бы долго и безуспешно выдумывать немыслимые аналогии, чтобы постараться как-то передать нахлынувшую на меня бурю эмоций от этих нескольких слов. Ну как слов, хорошо известных и филигранно исковерканных матерных сочетаний. В общем, Ракова Стояна с Ебланом Ебланычем там не стояли даже рядом. Пытаясь сдержаться чтобы не заржать, я выронил паспорт в руку Абдуллы:
- Охуенно!
Абдулла это давно знал и уже улыбался вовсю. Вернулся толстый, и почему-то решив побыстрее разобраться с неординарным случаем, а может для того чтобы не мешались, пододвинул наши документы к старшему:
- Посмотри.
Тот, повертев мои права, прочитал фамилию:
- Кто?
- Я, - протиснулся я к бюро.
Он рассмотрел тех.паспорт:
- Доверенность?
- Я с хозяином, вон паспорт, - я показал на стол.
- Где хозяин?
Толик просунул сквозь очередь свою «косую» морду:
- Я.
Мент поднял глаза, сверил Толину голову с паспортом, поморщился - пьяных перевозить пока не запрещено. Он вопрошающе посмотрел на толстого, типа – и хуле?
- Там свинья, - неразборчиво прошептал толстый.
- Че? - старший снова поморщился.
- Свинья в автобусе, - сухо повторил толстый.
Блядь, как все серьезно подумал я. Старший на мгновение «завис». Ну как на мгновение, если бы речь шла о том, чтобы обыденно поинтересоваться документами на перевозимый груз, а не о способах разделки свиной туши хватило бы малой доли того мгновения. Он взял себя в руки:
- Документы на свинью есть?
Я повернулся к Пахе и мне на мгновение показалось, что дальше была его домашняя заготовка. Он мгновенно выхватил у скучающего Абдуллы свиную справку и с нарочито-серьезной мордой протиснувшись сквозь строй, оперся на ограждение.
- Вот! - протянул ее Паха.
Скучавший до этого народ, слегка оживился. Им явно не казалось тривиальным наше ночное путешествие.
Мент, зыркнув на Паху поверх очков, уткнулся в писаное.
- Вы хозяин? - поинтересовался он дочитав.
- Да, - как-то напыщенно кивнул Паха.
- Паспорт, - откинул ладошку мент.
Паха, порывшись в нагрудном кармане, протянул.
Мент внимательно пролистал паспорт до прописки, потом назад, зачем-то снова развернул справку:
- А кто такой?..., - медленно, по слогам мент начал зачитывать загадочное арабско-русское заклинание из справки, включая «Абдулла» и по тексту далее…, и в конце изо-всех сил стараясь не рассмеяться, матерясь при исполнении, наконец выдохнул:
- Где? - добавил он, забыв где было начало предложения.
Я отвернулся – народ улыбался уже во всю. Они, пожалуй, представляли дремучего чужеземного крестьянина в чалме и бурке, выжженный солнцем скалистый аул, отару свиней… или все-таки баранов…
- Я, - неожиданно, словно в сказке про старика Хоттабыча, и еле слышно пропело сзади. Толпа качнулась, и начиная хихихать вслух, повернулась на голос. Абдулла помахал менту рукой. Мент вытянул шею, затем сдерживаясь и стараясь сосредоточится повернул голову к Пахе:
- А вы…? - он медленно придумывал вопрос.
- Я нет, товарищ майор! – Паха заразительно гыгыкнул. Тоненькая ниточка в сознании майора связывающая меня со всем происходящим порвалась.
- Вы водитель? - он обращался к Пахе.
- Не угадали! - прорвало Пашу. Народ развеселился, я заплакал. Мент, ухватывая потерянную ниточку с надеждой посмотрел на Толика. Тому же вряд ли доходил весь смысл происходящего, он скорее платил взаимностью улыбающемуся менту, и как ребенок радовался вместе с ним. Я, привлекая взгляд майора, тыкнул себя в грудь, выдавив:
- Я водитель. Моя физиономия знакомой ему не показалась, скорее случилось дежавю из которого я его вывел показав пальцем на свои документы. Он что-то вспомнил и задумчиво собрав документы в кучу, протянул мне.
Из распахнутой двери автобуса пахнуло большими деньгами, и по кругу весело забулькал черпак. Мы тронулись и под утро добрались до места. Где-то в лабиринтах, накрытых утренним туманом кооперативных гаражей, я высадил пассажиров и наверстывая время, без остановки порулил дальше. А опухший Толик, на ходу постукивая головой по бортам, мокрой тряпкой размазывал по автобусу остатки чужого богатства.

2

Такси. Стою у торгового центра. наблюдаю как женщина укладывает в машину яркие пакеты. Таксист крутится рядом, развлекает ее разговорами
- Калбатоно, сколько покупок! Ох, как же вы женщины любите покупки! А мы работаем и работаем, работаем и работаем. Да, калбатоно?
Женщина молча распихивает пакеты.
- Ну что делать! Такая судьба! Женщины бегают по магазинам, порхают, развлекаются Покупки, обновки, пакеты, сумки! А мы же мужчины!
Женщина к этому времени уже загрузила шесть мешков с продуктами и три с бытовой химией. Она распрямляется и смотрит таксисту в глаза с энтомологическим интересом. В руках у нее новая швабра.
Таксист юркает за руль и бормочет:
- Мы же мужчины..
Женщина садится сзади водителя, прямо с шваброй в руках.

3

Попутчица.

Ранёхонько еду в Москву.Зима,огибаю Владимир, голосует женщина.---довезите туда то---легко......А что молча сидеть...---на работу?--(вдох-выдох) на работу---в кафе работаете---почти---это как?---я работаю в сфере интимных услуг-----извините, всегда хотел спросить, сколько стоит?--500 рублей всё включено---всё???----да-----(роняю голову на руль)так это же не деньги----а мне очень нужны, так будете пользоваться?----нет---тогда остановите у остановки---(выходит)а вы красивая----а что толку?---удачи вам----не помешает......за 30-35,красивая,умная речь, в глазах высшее образование, не вызывающе одета, интеллигентна..Что её заставляет? Да что бы не заставляло, камень я в неё не брошу. Просто чую ,что для неё те аргументы очень весомы.

4

МАТВЕЙ

«Ко мне он кинулся на грудь:
Но в горло я успел воткнуть
И там два раза повернуть
Мое оружье...»
(М.Ю. Лермонтов)

У Виктора было чудесное настроение, он крутил руль и громко пел, еще бы, ведь ехал Виктор ни куда-нибудь, а «налево».
Вообще-то он не особенный ходок, да, по правде сказать – совсем не ходок. Так, пофлиртовать на работе, придержать дверь перед незнакомой красоткой на улице – это пожалуйста, а вот, чтобы по настоящему «налево» - это получилось впервые за целых двадцать лет супружеской жизни.
Но, все бывает в первый раз.
Не то что бы Виктор не любил свою жену, любил, конечно, но далеко не каждый кремень откажется «чиркнуться» о хорошенькую железячку.

Вчера в глухой пробке познакомились – «би-бип, девушка, у вас правая дверь плохо закрыта».

Слово за слово, припарковались, зашли в кафе. Ее звали Аллой.
Не особо молода и не ослепительно красива, но вполне-вполне, а главное у Аллы есть огромный плюсище – она не замужем и живет одна.

Вот поэтому и пел Виктор, гнал и пел, контролируя на пассажирском сидении бутылку шампанского во время крутых виражей.
Алла встретила своего героя в легкомысленном вечернем платье, выдала тапки с пумпонами и предложила борща, Витя поблагодарил, но от угощения отказался, выпили шампанского и хозяйка не долго думая, упорхнула в ванную и это было очень мило с ее стороны, ведь не пришлось вести длинных подготовительных разговоров за жизнь и с сочувствием в глазах выслушивать: какими все ее предыдущие мужья были козлами…

Раньше начну – раньше убегу, да и жена не успеет занервничать.
Виктор оглядел обстановочку – все очень стильно и лаконично: огромная кровать готовая к немедленному употреблению, встроенные шкафы, тут же барная стойка, разные кухонные штучки и посудомойки. Единственным отдельным помещением во всей квартире – была ванная, где сейчас и плескалась Алла.
Виктор закинул в рот пару жвачек и решил убить ожидание разглядыванием двора из окна.
Старушки, голуби, детишки, вот собачка пробежала. А это что? О, майн батюшки святы! Да это же рысь из зоопарка сбежала. Да нет, вроде кот, просто огромный и уши как у рыси. Наверное какой-то Камышовый, он даже отсюда, со второго этажа кажется неестественно крупным, да и в сравнении с лабрадором, кот выглядел не особо мелко.
Виктор заворожено смотрел на это чудо природы и вдруг встретился с ним взглядом. Кот весь напружинился, не отрывая глаз от Виктора, и вдруг мощно выпрыгнул, побежал-побежал вверх по стене и сходу почти влетел в открытую форточку над головой Виктора, но тот вовремя опомнился, навалился на форточку и даже почти захлопнул ее, но чуть-чуть не успел – котяра уже просунул голову. Страшно было очень.
Витя одной рукой удерживал форточку, а другой пытался дотянуться хоть до чего-нибудь, чтобы настучать по оскаленной и шипящей морде этого монстра.
Дотянуться удалось только до черпака торчащего из кастрюли с борщом.
Делать было нечего и Виктор слегка потыкал черпаком коту по харе.
Потом немного ослабил давление форточки, чтобы кот мог выдернуть голову и убежать, но не тут-то было, зверюга сразу же сумел просунуть внутрь передние лапы.
Выбора не оставалось, тут уж пришлось бить черпаком со всей дури, на этот раз кот отступил и кубарем выпал со второго этажа.
В ту же секунду из ванной вышла сияющая Алла в неприлично коротком махровом халатике и Виктор, скрывая свое тяжелое дыхание от борьбы, молча полез к ней с поцелуями.
Но Алла остановила Витю и удивленно показала пальчиком на его белую рубашку:

- А что это у тебя за пятна?
- А, это… это я за половник зацепился и борщом обрызгался.
- Хм, дурачок, ну, иди ко мне… Подожди, а зачем ты форточку закрыл? Я ее никогда не закрываю, у меня же Матвей…

Алла грациозным движением распахнула форточку и в ту же секунду в нее влетел все тот же страшный котяра нереальной величины. Влетел и не сбавляя хода тут же принялся умерщвлять Виктора. Начал с руки. Пролилась кровь, и Алле не сразу и с очень большим трудом удалось оттащить своего питомца от несчастной жертвы.
Виктор заорал:

- Держи, держи его крепче! А с-с-сука! С двух сторон прокусил! Падла! Он у тебя совсем бешеный!? Давай закрой его в ванной!
И Алла, кое-как сдерживая своего вырывающегося котейку, ответила:

- Мой Матвей за всю жизнь и мухи не обидел, и дети и взрослые всегда его спокойно гладили, знакомые и не знакомые… знаешь, что, я не буду его закрывать в ванной. Животные чувствуют лучше людей и Матвей хочет спасти меня от тебя. Извини, но тебе лучше побыстрее уйти.
И телефон мой сотри…

А потом были тошнотворные вечерние пробки.

…Домой Виктор приехал, как бы сказать, не в очень хорошем настроении.
Жена усадила его за стол, стала кормить и спросила:

- Витя, а что – это ты весь в каком-то борще? Нет, постой – это же кровь!
- Да какая там кровь? Это я в обед в кафе зашел, а там официантка – сука тупая, борщом меня обрызгала.
- Ну, ясно, умеешь ты вещи беречь. А ведь это совсем новая рубашка была, мой подарок, между прочим.
- Ой, да куда мне? Это ты у нас все умеешь! Я даже не удивлюсь, если ты умеешь и в Камышового кота превращаться!
- Что кота?
- Да, не важно, проехали, а за рубашку извини… давай поцелуемся…

5

Едет мужик(М) на машине, смотрит голосует новый русский(НР), весь ободранный, обгоревший и с рулем от Мерса. (М) подобрал его. НР сел на пассажирское сиденье и говорит:
(НР)- Мужик, можно я порулю тут?
Ну рули... сказал М и подумал, что НР сумасшедший какой-то.
Едут молча, НР сидит со своим рулем от Мерса и "рулит". Обгоняет их Мерс по правой стороне. НР резко крутит свою баранку вправо. Водила Мерса увидев это тоже автоматически крутит руль вправо. Обгонявший Мерс летит в кювет, кувыркаясь, и в конце концов взрывается на дне кювета. НР, поворачиваясь к мужику (водиле), говорит:
Вот так и меня полчаса назад подкололи!

6

О сукиных детях замолвите слово...
Что то я котами увлекся. Пора и шелудивых помянуть.
Надо сказать, что я навеки поклонник немецких овчарок. То есть для меня существуют немцы-и остальные псы. Причем всяких чихуа-хуа или вот этого в панталончиках и с челочкой-то что с собой сучки крашеные таскают-я собакой признать не могу по определению. Микроорганизмы какие то. Я долгое время даже представить себе не мог-за каким куем вывели этих чихуяхуев и иже с ними. Потом кто то подсветил картинку. Для алиби.Дамы в 18 просвещенном веке таскали с собой этих уродцев, что бы спокойно попердывать в обществе. Всегда было на кого свалить. Нужная порода.
Надо сознаться, что я вообще мелких псов не воспринимаю. Одно исключение-таксы.
У подруги Мани был призовой такс Педыч-неимоверная падла, хулиган и ерник. Ума и борзоты в псине было-лопатой не отгрести. По юности он был строен-откуда и кличка -Велосипед, потом раздобрел, набрался солидности и ребрендинговался в Велосипедыча-а оттуда, постепенно упрощаясь в Педычи и Педы. В минуты отлова на какой-нибудь гадости, само собой, мутировал в Пидорасыча.
Глядя на него, я не завидовал лисам, для охоты на которых такс и вывели. Такая падла кого хошь из дому выгонит-не то что лисицу несчастную, коих Пед на охоте не грыз, а пытался поиметь без разбора пола и возраста. Поэтому лисы, спасаясь от опетушения мухой вылетали из нор, предпочитая смерть от пули охотников-бесчестью. Для баб собачьих этот гусар был просто смертоносен. Только отвернись.
Умудрился оприходовать догиню. Как-хрен его знает,но хозяина суки чуть кондратий не обнял.
Один раз Педа пытались украсть. Маня позвонила-пыталась рассказать, но захлебывалась от хохота. Попробую донести вкратце.
Маня гуляет с Педом. Мимо медленно проезжает красный канолевый бе-ем-ве -только из салона. За рулем молодой бычок, на пассажирском-овца. Бычок в зените славы. Жизнь удалась.
Овца видит Педа, ойкает- «ой, какой холесинький!» и канючит- «я вот такого хоцю»…
Бычок тормозит, резво выпрыгивает из тачки, хватает Педа, падает за руль и дает бэхе шенкелей.
Холесинький Пед думает ровно секунду и вцепляется бычку в морду. Тот бросает руль, Бмв влетает в столб. Пед спокойно вылазит из руин и невозмутимо семенит к Машке. На все-про все пять секунд. Ни одного гава. Базар-дело дешевое.
Через 10 секунд, выпутавшись из подушек, цаца покидает лузера, хлопнув дверью.
Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал.
Отдельная песня-это бойцовые породы. Мне, почему то встречались все эти були, пит були, бульмастифы- с исключительно чудным нравом. Первого я встретил в лесу на пейнболе-кто то из клиентов привез и убежал на войну. Пес ходил за мной по пятам, заглядывал в глаза скулил и что то клянчил. Пить не хочет, жрать не берет-чего тебе надо то?
Пес прыгал около деревьев, кивал наверх и лаял. Я не врубался. Тогда он притащил сук и перекусил его на моих глазах. Потом вздохнул и показал носом на ветку. До меня доперло. Я пригнул ветвь, счастливый буль подпрыгнув, вцепился в нее, я отпустил-он улетел наверх.
Минут за пять вертясь и заходясь счастливым рыком эта собакапила перегрызла сук и грохнулась с ним на землю. И тут же побежала клянчить заново.
Отличная собака, замечу. В походе совершенно незаменима-за полчаса нам дров для шашлыка нагрызла.
Как охрана дома, правда, они никуда не годятся. Знакомые крадуны говорили, что лучшее средство от таких сторожей-заранее принесенная подушка. Вскрывается дверь, в пасть атакующему булю суют подушку, захлоп пасти-все, пацан приехал. Потом его аккуратно выкидывают в мусоропровод -вместе с подушкой и спокойно чистят хату.

А вот как охрана машины-очень даже…Враг не пройдет. No pasaran…
Правда…
Как то давно выходим с Бегемотом из торгового центра. Ползем через стоянку к машине.
Тачки стоят впритык, так что проползать приходится боком. Вдруг из окна мерседеса раздается мощный «Гав», Бегемот от неожиданности прикладывается башкой об соседнюю Газель и с грохотом летит на землю. Минус две бутылки виски.
Мы молча наблюдаем за бультерьером, что подкараулил Бегина в машине. Тот в восторге.
Скачет по переднему сиденью и заливается счастливым лаем. Машина, кстати, под стать содержимому-красное купе с кожаным салоном. 100% хозяин- «получалово».
Уходить неотомщенными-гордыня не позволяет, но что делать-неясно. Щель в 2 см не позволяет добраться до негодяя, и что то неохота ее расширять. А то как бы он до нас не добрался. Пока я размышляю, Бегин начинает бесить собаку. Со стороны их диалог выглядит совершенно уморительно.
-У-тю-то, мой маленький…
-Аррррр…Убью, сссука!
-Ути, мой хорошенький!
-Айбля, держите меня семеро, рррррразорву, гав!
-Пинчер ты мокрожопенький!
Через минуту невменяемый буль бьется в истерике. Глаза красные, хрипит, мечет слюни-бьется башкой об стекло. … «То щетинился, как еж…ну сумасшедший, что возьмешь…»
Когда этот берсерк сует рыло в щель, Бегин щелкает его по носу. С этим щелчком последний свет разума в башке сукиного сына меркнет наглухо.
Буль уже не лает даже-он заполошно, по-бабьи визжит. Мы угораем.
Не находя выхода эмоциям терминатор вцепляется в кресло. Хеееерак! Кусок поролона с кожей отлетает в сторону… Атлична! Пять минут-и все пространство салона разодрано в клочья…Когда при мне теперь обещают кого-нибудь «порвать, как Тузик-тряпку» -перед глазами всегда встает эта картина.
Закончив с креслами, истерик принимается за руль и торпеду. Наш уход остается незамеченным. Мы подгоняем машину поближе и ждем хозяина. Ждать приходится с полчаса, но зрелище того стоит.
Бычок подходит к мерину, открывает дверь и замирает. Когнитивный диссонанс во всей красе.
Салон в труху. На куче мелкодисперсного поролона с кусочками кожи валяется успокоившийся сторож и радостно виляет хвостом. Вместо руля-проволока, торпеда -в клочья.
Родство душ хозяев с собаками-давняя тема и яркое подтверждение этой теории мы видели воочию. Бычок впадает в состояние берсерка даже быстрее пса.
Последнее что помню в этой битве титанов-как он схватив скотину за хвост бьет ее об капот.
Собаке-хоть бы хны, а капот мнется как бумажный. Надо заметить, что со второго удара псина перестает быть жертвой и начинает весьма толково обороняться и нападать. Так что через пару минут наверсаченный хозяин становится подстать салону.
Мы дохнем с хохоту…
Потом извалдоханный пес и искусанный хозяин мирятся и сваливают на изодранной машине…
Вот за то нас, евреев, и не любят…
Но я ж о собаках писал, вроде…
Спасибо за внимание…

7

Новый русский зовет кореша в гараж:
- Брателла, а мне вчера пригнали новую иномарку. Руль СПРАВА! Посмотри!
Браток молча сел в машину, молча встал и молча ушел. Идет, думает:
"Да, круто - руль СПРАВА, но педали-то СЛЕВА!"

8

Новый русский зовет кореша в гараж: "Брателла, а мне вчера пригнали
новую иномарку. Руль СПРАВА! Посмотри!" Браток молча сел в машину, молча
встал и молча ушел. Идет, думает: "Да, круто - руль СПРАВА, но педали-то
СЛЕВА!"