1.

Наш дом в Баку находился возле большого красивого парка Нариманова, в самой тенистой части которого, оккупировав несколько скамеек, с утра до вечера бились шахматные любители. Среди них были довольно сильные, и так как турниров, где я мог играть со взрослыми, почти не было, отец решил, что парковые баталии могли бы в какой-то степени решить эту проблему.
И я стал ходить в парк. Поначалу местные «авторитеты» меня пороли, но так как, в отличие от них, я ещё и дома занимался, то вскоре ситуация изменилась, и мальчик для битья превратился в одного из лидеров «общины». Я был единственным ребёнком в компании, потому болельщиков у меня было много. Наиболее преданных помню до сих пор: коротенький, пузатый, с добрыми и грустными, как у кокер-спаниеля, глазами дядя Миша, который всегда ходил в старомодном чесучовом пиджаке и соломенной шляпе; высокий, статный мужчина с громовым голосом, бывший то ли командиром корабля, то ли офицером — во всяком случае обращались к нему не по имени, а исключительно — Капитан; добродушный дядя Гурген, которому я дал прозвище (разумеется, про себя) Ключ, потому что кончик его носа напоминал мне рукоятку ключа от нашей квартиры.
Но при всём уважении к ним, рассказ мой о другом болельщике. О тихом, скромном старичке, который всегда располагался сбоку от меня и просто следил за игрой. Не то что комментариев или реплик — голоса его никто не слышал. Он никогда не играл — просто смотрел. Однажды кто-то попросил:
— Владимир Андреевич, сыграйте, пожалуйста, с мальчиком — очень интересно!
Старичок молча сел напротив меня, взял чёрные, и партия началась. Уже по тому, как он разыграл дебют, я понял, что придётся непросто. Вскоре моим фигурам стало необычно тесно. А ещё через несколько ходов позиция посыпалась, как отсыревшая штукатурка с потолка. Потрясённый, я сдался. И тут за спиной слышу:
— Ничего, малыш, не расстраивайся, всё-таки с Макогоновым играл...

646 +

2.

Одной из недавних историй навеяло.

Во время "парада независимостей" на территории бывшего СССР работал я в 1-м отделе областного военкомата. Кстати, путч ГКЧП там же застал, но это отдельная песня. Служил у нас Андрей, капитан-танкист, боевой офицер, прошедший Афган, мастер спорта по самбо и вообще, компанейский парень. Кабинетная служба и спокойная жизнь, к сожалению, за два года сделали из него еще и мастера по поднятию стакана...

Однажды утром, как обычно, после планерки поднимаюсь к себе на этаж. Андрей стоит в торце коридора, лицо озабоченное, руками мнет себе живот.
Что случилось, говорю, пресс перекачал, али беременный?))
Да нет, говорит, вчера с соседом посидели хорошо, после домой поднялся да и спать лег, чтоб не слышать, как жена бухтит.

Надо сказать, что жил он в пятиэтажной хрущевке, а в те годы были частые перебои с водой, особенно на верхних этажах, поэтому жильцы старались питьевую воду набирать про запас. И у них на кухне, на подоконнике, стояла всегда дежурная трехлитровая банка с водой.

И вот, продолжает, под утро проснулся, трубы горят... В темноте, чтоб жену не разбудить, пошел на кухню, и каааак присосался! Там пол банки было, так одним махом втянул! Ложиться снова не стал, привел себя в порядок, да и побрел потихонечку на службу... Сижу в кабинете, перед планеркой мысли в кучу собираю, вдруг телефон звонит- жена: Андрюш, я задумала обои подклеить на кухне, на подоконнике в банке буровой клей с вечера развела, а щас смотрю - банка с водой стоит, а с клеем пустая. Ты вылил, что ли?..Вот и думаю теперь, если твердеть в животе начнет, что делать?..

Я ему: Да уж, Андрюха..... Скажешь начгару, у него болгарка есть, если чо, разрежет и вытащит...)) Ну и ушел работать...

Вечером, перед уходом, в курилке сидят господа офицеры, у Андрея морда веселая, от утренней озабоченности и следа не осталось.

Что, говорю, не затвердело?
Неа, отвечает, мы его в обед с замполитом "Столичной" разбавили как следует, да пивком полирнули, все и рассосалось)))

Как говорил мой бывший старшина роты: военному в рот влезло - значит, полезно!

786 +

3.

вчерашней историей с пленными японцами вспомнило:
Я в конце 80-х после тайфуна оказался на Цусимских островах в качестве потерпевшего кораблекрушение (как, впрочем и остальные 30-33 члена экипажа). Японцы встретили нас на "Ура" - и место для временного постоя определили, и поесть-попить-покурить принесли. Подходили многие местные, в силу языкового барьера как-то не очень получалось. И вдруг один, очень пожилой, глядя на подобранного мною в прибрежной гальке малюсенького крабика, сказал: -Япона это назвать куракава..
- Ух ты, а Вы откуда по-русски знаете?
- Иркутска, прен (плен), хородно!
(для тех, кто не знает - в японском языке нет буквы "л", они ее заменяют на "р".
- А еще что-нибудь помните?
- О-о-о махорока!
И тут я вспоминаю, что видел у мотористов в каюте мешочек с махоркой, да и спутник пожилого, лет 40-50 на неплохом английском перевел фразу бывшего пленного, что если вдруг у нас найдется.....
Его прервал капитан, который позвал меня. Приехавшие на разбор полетов японские представители береговой охраны разрешили аварийной команде осмотреть сидящий на камнях теплоход. Я, как нач. р/станции попал в аварийную команду, чтобы сообщить пароходству о том, что экипаж благополучно эвакуирован и будет увезен в соседнюю деревню, где есть гостиница.
Несмотря на начавшийся прилив, вплавь до судна добрались быстро, дождался запуска АДГ и после связи заскочил в каюту к мотористам, упаковал в несколько полиэтиленовых мешочков махорку и вскоре передал все это экс-военному на берегу.
И вот тут началось самое интересное. Короткая, как взмах катаны команда - и спутник рванул в сторону близлежащих построек, откуда вскоре появился со значительным свертком в руках. Извлек оттуда газету и с поклоном передал старшему. Скрюченные подагрой руки непостижимым образом стремительно оторвали идеально ровный прямоугольник, одна рука нырнула в открытый мешочек и вернулась и идеально выверенной порцией махры. Короткое, практически незаметное глазу движение - и в руке у него оказалась идеально свернутая сигарета.
- Хай, дозо - спутник в поклоне поднес зажигалку.
Глубокая затяжка, еще одна... и со стоном
- О-о-о-о мохорока!
Итог: шесть блоков сигарет в знак признательности от спутника пожилого и десять блоков - от самого него, еще восемь - от жителей самой деревушки, главой которой оказался бывший военный ЗК.
Но самое запомнившееся - с какой благодарностью и уважением на нас смотрели подошедшие местные жители. Многие фотографировались с нами.

678 +

4.

Старая, но вполне реальная история. Где-то, кажется, в середине 60-х годов довелось капитану дальнего плавания Николаю Васильевичу купить автомобиль. И не просто какой-то там "Запор", а самую настоящую "Победу". Что и говорить, событие для тех лет далеко не ординарное. Ну, это как вам скажем сейчас, квартиру в Москве приобести. Отмечали событие со старым приятелем, другом детства Павлом. "Ай да Колька, ай да сукин сын" - постоянно повторял тот, явно завидуя. "Такую тачку отхватил, а!" У самого Паши денег, увы, едва хватило бы и на велосипед. Когда были обмыты все четыре колеса, а также руль, капот, запаска и багажник, было решено ехать. "Куда?" - вопрос не стоял. Поскольку оба были заядлыми рыбаками, выбор пал на Лебяжье, одно из отдаленных, недоступных "безлошадным" рыболовам озёр. Сказано - сделано. И уже вечером следующего дня две потрёпанные временем лодки-надувнушки покачивались на крутой волне огромного водоёма. Прошло два часа. Не клевало. А тут возьми и случись у Николая Васильевича естественная нужда. Надо сказать, что "сходить по-маленькому" в одноместной лодке - занятие далеко не безопасное. Кто плавал знает. А в случае с нашим героем не безопасное вдвойне. Дело в том, что не смотря на проведённое на воде несметное количество часов, дней и лет в плавании он мог посоревноваться разве что с топором, да и то без топорища. Так оно и вышло. В самый ответственный момент коварная волна подтолкнула неуклюжую посудину и с диким воплем, брызгами и матюгами Василич плюхнулся за борт. Моментально взлетели дикие утки, дружно заквакали лягушки, гордый лебедь рванул во все четыре стороны одновременно. И только верный друг казалось бы ничего не замечал, по прежнему глядя на поплавки. "Паша, Паша помоги!" - дурным голосом завопил Николай. Ноль эмоций. "Паша, дай же руку! Тону! Тону!" И тут закадычный друг слегка повернув голову тихо, но твёрдо спросил: "А "Победу" свою на меня перепишешь?". От наглости бывшего товарища Василич оторопел. Казалось бы, столько лет вместе и тут... "Что ты мелешь, сука?! Руку! Руку!" "Так да или нет?!" - сурово повторил тот. "Паша, умоляю спаси!" - силы покидали тонувшего. "Да или нет?" - снова уставился на поплавки бывший друг. Николай предпринял ещё одну отчаянную попытку влезть на перевёрнутую лодку. Тщетно! Спастись без посторонней помощи шансов не было. Медленно сползая со скользкого днища в ледяную воду он почти проплакал: "Да, блядь, да! Забирай, падла! Всё забирай! Руку! Пожалуйста, руку!" "Ну раз так, то хватит уже барахтаться. Всю рыбу распугал. Вставай на дно, здесь мель. Как раз тебе по грудь будет!" - сложившись пополам и давясь от смеха прохрипел Павел. "Моряк, блин!Капитан хренов!". Назад ехали в гробовой тишине. Ещё два года Василич с другом не здоровался.

816 +

5.

СЕРАЯ МЫШКА

Мой старый друг – бывший КГБэшник Юрий Тарасович, вернулся из далекого северного путешествия - бодрым и помолодевшим.
Позвонил мне и без предисловий спросил:
- Историю хочешь? Она должна тебе понравиться.
- А кто ж не хочет, конечно хочу.
- Тогда слушай:
Дело происходило, да и слава Богу, происходит и сейчас, в маленьком карельском городке, откуда я вчера прибыл.
Рассказал мне ее местный участковый. А все начиналось так:

Сидели как-то менты в своем околотке, играли в домино, вдруг в кабинет зашел молодой парень и говорит:
- Здравствуйте, я к вам по личному вопросу с огромной человеческой просьбой.
- Что у тебя случилось?
- Вначале скажите, у вас тут: эфбиай, три семерки, или мурка?
- Чего?
Менты напряглись и даже начали медленно окружать странного посетителя, только капитан – участковый, просек что к чему и сказал:
- Ну, допустим. Ты давай, продолжай, рассказывай, чего хотел-то?
- Чтобы вам стало понятней, начну с самого начала.
Пару лет назад, к нам домой пришел пацан из соседнего подъезда и сказал, что у них на этаже живет одинокий старик - ветеран войны и вот этому старику, этот пацан, из старой советской радиоточки сварганил радио, которое и днем и ночью поет только татарские песни. Дед счастлив, (ведь он татарин) и слушает свою радиоточку круглосуточно. Может только она одна, его на этом свете еще и держит.
Ну, так вот, пацан этот, со своей семьей эмигрировал в Финляндию и попросил меня стать серой мышкой…

Участковый слегка выронил нить разговора и переспросил:
- Какой еще «серой мышкой»?
- Да просто эта радиоточка, так надежно заделана и залита эпоксидкой, что уже развинтить и поменять имя и пароль, никак нельзя, вот и пришлось мне вместо него стать - «серой мышкой».

- Короче, тебе от полиции чего надо?
- Я и говорю, что на днях тоже уезжаю в Москву на работу, а родителям моим интернет нафиг не нужен, они платить за него не будут и если вы: «Эфбиай», «Три семерки», или «Мурка», то пожалуйста, не дайте пропасть старику, станьте вместо меня «Серой мышкой», вот я тут на бумажке и пароль написал. Дело, конечно ваше, господа полицейские, смотрите и решайте сами, но учтите, что - этот старик теперь целиком на вашей совести, а я сделал все, что мог, так, что моя совесть чиста…

- Ты погоди, погоди.

Участковый почесал лысину и спросил:
- А как фамилия этого ветерана?
- Да не знаю я и не знал никогда, видел только пару раз возле подъезда. Ему лет, под девяносто.
- Ладно, выясним, а много ли эти его татарские песни жрут интернета?
- Не заметите даже - 32 Кбит/с, вообще копейки, а деда жаль, он ведь даже не в курсе, как в его «волшебную» радиоточку музыка попадает…

С тех пор, этот самый околоток, из «Мурки» превратился в «Серую мышку». А куда денешься?

Так прошел еще год, только вот, как назло, в это отделение прислали «новую метлу», которая почему-то строго-настрого запретила пользоваться на службе Wi-Fi–ем, все только по проводам.

Но участковый не растерялся, а надел фуражку и пошел в соседнее здание, там располагалась химчистка, пришел и сделал хозяину предложение, от которого тот не рискнул отказаться. И вот теперь химчистка приняла эстафетную палочку и в свою очередь стала «Серой мышкой»

После химчистки, участковый, на всякий случай наведался к старику - татарину, узнать как поживает его многострадальная радиоточка? Ветеран испугался, что это соседи за громкую музыку «настучали» и натравили милицию, но капитан успокоил старика и даже от семечек не отказался.
Дед пожаловался, что радио целых два дня молчало и вот, только полчаса назад снова заработало.
Они постояли еще немного, полузгали семечки, послушали татарскую веселенькую, но такую тоскливую и бессмысленную, для русского уха музычку, погрелись об нее душой, капитан попросил старика звонить в любое время дня и ночи, если радиоточка опять вдруг замолкнет, отдал честь и был таков…

778 +

6.

Жена работает медсестрой в клинике.
Далее с ее слов.
На пост приходит звонок - вызывает пациент - старенький очень милый дедушка 96 лет от роду, бывший капитан океанского лайнера, а ныне пенсионер с легким Альцгеймом. Вхожу к нему в палату. Дедушка просит принести ему яблочко из шкафа, т. к. сам передвигается уже с трудом и поэтому в основном лежит в кровати. Я приношу ему яблоко, слежу чтобы он аккуратно его съел и ухожу из его палаты.
Минут через 10 снова звонок от дедушки, захожу к нему, вынимаю у него из рук кнопку вызова. Дедушка интересуется погодой на улице (видимо надумал погулять). Подробно описываю ему погоду, дедушка благодарит, выхожу из палаты.
Проходит около 15 минут и снова на пульте появляется вызов от дедушки. Вхожу в палату, принимаю кнопку вызова у него из рук и узнаю, что он о чем-то хотел спросить, но уже забыл и извиняется. Раскланиваемся, я выхожу.
Через короткий промежуток времени опять вызов от дедушки. Вхожу и интересуюсь что он желает на этот раз, а дедушка и спрашивает:
- Дочка, а вот эта кнопочка, которую я периодически нажимаю, для чего она?!

Р.S. медсестра - японка, клиника в Токио.

469 +

7.

Рассказал мой бывший начальник, бывший капитан 3-го ранга, служивший на Северном Флоте в должности зам. командира атомной подводной лодки.

За правильность терминов не ручаюсь. Итак...

В доке... При обслуживании аккумуляторных батарей их сначала отсоединяют. Надо сказать, что сие сооружение высотой (или глубиной, или водоизмещением - не знаю как правильно) с 9-ти этажный дом. Ну так вот. Матрос, уронив гаечный ключ в недра подводной лодки, свое намерение найти его убивал сразу и наповал. Поэтому, недолго думая, они (матросы) с легкостью обменивали спирт (который выдавался как средство для очистки рук, лица и остальных открытых частей тела в почти безлимитном количестве) на те же самые гаечные ключи у гражданского народа, работающего на том же самом доке.

Собственно история:

Закончив работу с аккумуляторами, матрос, сойдя на берег, засучивает рукава, собираясь помыть руки. Помочь ему в этом вызвался тот самый  зам. командира (мой рассказчик), т.е. полить спиртом на руки из 20-ти литровой канистры. Тут откуда ни возьмись, появляется "чудо" в виде трясущегося, после недельного запоя, слесаря (токаря, монтажника и т.п.).

917 +

8.

КОНТАКТ.
Осенью туманы не редкость. Если не видно соседнего дома – это обычный
туман. Туманчик. Что бы вы сказали про туман, когда почти не видно
ногтей вытянутой руки? Не смотрели, случаем, фильм по Стивену Кингу
“Мгла”? Или мультик "Ёжик в тумане"? Типа такой. Скорее задымление, а не
туман, но без копоти и гари.
Давайте историю про такой туман расскажу.

История будет армейская. 1984г. Службу я нёс на дальних рубежах единой
пока Империи – Приморье, Сахалин, Кунашир. Последний год дослуживал на
Шикотане (самый юг Курил). Наша РТОТ (рота танковых огневых точек)
занимала позицию на одной из господствующих сопок острова, 300 с хвостом
метров над уровнем океана. Энное количество разнокалиберных, устаревших
уже тогда танков, вкопанных по глаза в скальный грунт. Со снятыми
движками и установленными взамен аккумуляторами, чтобы быстро башни
крутить. Зоопарк техники был тот ещё, чуть ли не со второй японской
войны осталось, были ИС-2 и ИС-3, Т-54 и даже один антикварный Т-34. К
слову, довелось разок из него жахнуть для разнообразия. Незадолго до
этого неподалеку Боинг корейский сбили и обстановка была нервная, янки
флот подтянули с F-16. В случае чего, нас бы первыми стали плющить. Нет,
так меня уведёт в сторону от темы.

После материковых морозов климат на острове был северно-тропический.
Этакая водная эмульсия вместо воздуха. Влажность за 100%. Не всегда, но
часто. Любая необработанная сразу царапина гнила много дней. Получив
синяк в драке, можно было приехать домой с гематомой, там она не
проходила. Зимой же наметало столько снега, что трехметровые ели торчали
из-под снега самыми верхушками, похожие на тех, что теперь ставят на
стол в офисах у мониторов на Новый Год.
Высокие штабеля из снарядных ящиков, сложенные прямо на земле, заметало
заподлицо и мы ходили по насту, под которым они стояли. Большую часть
времени зимой мы тратили, чтобы откопать себя, свои теплушки, технику и
не оказаться погребёнными под толстым слоем снега. Ходы-выходы в
строения напоминали крысиные норы в сугробах. Раз в месяц к подножию
сопки продирался вездеход с продуктами и мы их затаскивали, выстраиваясь
в цепь.

Вернусь к той осени. Возможно, из-за этой влажности, плотности воздуха и
близости океана, но таких осенних туманов я больше уже не встречал.
Ногти не ногти - в нескольких метрах днём видимость была ноль. Ночью её
вообще заменяла слышимость, фонари помогали - прекрасно освещали ноги.
Вряд ли тот год был исключением, раз местные не удивлялись.

В такие дни по всей позиции заранее натягивались двойные веревки -
коридорами для передвижений. Круглые сутки периметр части охранялся
караулом, в который мы все по очереди заступали. Выходя ночью в густой
молочно-сметанный туман, главное было не сбиться с трассы. Не дай бог
выйти за ограждение, искать пропавшего пришлось бы долго, всем личным
составом, с пальбой и сиренами.
Это чтобы было ясно про погодные условия.

Теперь о специфике местности. Внизу, под сопками – рыбокомбинат,
когда-то бывший самым большим в Союзе. Население острова - в основном
военные, их семьи, рыбаки и работники комбината. Несколько раз в году
наступает путина, раз в год главная – идёт сайра. В наших магазинах она
вся оттуда. Если глянуть в это время с сопки в океан и ночь будет ясная
– то вдали возникает целый город, полный огней. Это пришли флотилии
сейнеров и траулеров. Красота? Нет, ужас.

За несколько дней население острова распухало в разы, с материка
приезжала прорва желающих зашибить быструю деньгу. Оживал и заселялся
целый поселок из пустующих весь год бараков и сараев, называемый
почему-то всеми Пентагон. Вместе с работягами приезжала куча бичей,
алкашей, проституток и прочий лихой народец. Воинские части приводились
в повышенную боеготовность, т. к. этот народец естественно начинал к ним
лезть. Не за тушенкой и секс-деньгами, хотя были и такие (какие у нас
деньги тогда были?) Спереть, сменять что-нибудь, а повезёт и разоружить
спящего часового. Это реально.

А что нас не разоружить? Сами не раз так делали. Подойдёшь менять
часового, а эта ссука сладко дрыхнет, привалившись к снарядному ящику
или чахлой березке. Деревья на сопке, кстати, все от ветра чахлые да
кривые. Осторожно забираешь его калаш, стоящий рядом, растолкаешь и
проводишь полит-беседу с учётом срока службы. Если срок службы меньше,
то обязательно с мануальной терапией.

В спокойное время в караул заступали в основном молодые, а дедушки брали
на себя трудную и почётную роль разводящих. Но во время путины число
постов увеличивалось и в караул запрягались все. А караульная служба,
длящаяся несколько дней, выматывает до отупения и шизанутости. 2 часа на
посту, потом 2 часа бодрствования и 2 часа сна (скорее полтора). И так
по бесконечному циклу. Чем дольше, тем хуже.
В тот год туманы пришли вместе с сайрой.

И вот в соседней части понаехавшие “пентагоновцы” действительно
разоружают часового. Автомат не найден, все на ушах, это ЧП. А тогда –
это не тут.
Капитан нашей роты объявляет нам, что кто застрелит в карауле нарушителя
– поедет в отпуск. Это он зря так сказал сгоряча. Отпуск на материк –
это же минимум две недели, а то и месяц гражданки с учетом дороги.
Других вариантов отпуска с этого края земли нет. Естественно, что вскоре
нарушители начинают к нам ползти пачками.
Точнее, они начинаются всем мерещиться. Особенно в сумерках и ночью в
тумане. То силуэт на танковой башне мелькнет, то призраки меж кривых
деревьев пробегут. Чуть не каждую ночь с дальнего поста, от которого
идёт дорога вниз в поселок, раздаётся автоматная очередь.

После чего вся рота вскакивает, а группа захвата, стряхивая остатки
драгоценного сна и вовсю матерясь, отправляется в этот чёртов туман. С
каждым разом этажность мата растёт, ведь днём кроме гильз и следов от
пуль опять ничего не находим. Думается, к нам бы полезли в последнюю
очередь, раз здесь по ночам какие-то психи то и дело войну устраивают.

Такая вот преамбула с декорацией. В общем, музыка и немного нервно.

И вот заступаю в очередной караул. Ночная смена. Тот самый дальний пост.
Раздвигая дымное молоко, ползём меж верёвок вместе с разводящим,
приятелем-молдаванином Димой Нягу. Метров за сто ещё, нарушая все
уставы, начинаем свистеть и орать, чтобы часовой сдуру не сделал из нас
дуршлаг. Какие нахрен положенные “Стой! Кто идет! Стрелять буду! И т. д.”??

Ладно, услыхал нас. Не спит, и то хорошо. Делаем смену. Они,
растворяясь, вдвоем уходят, а я вспоминаю, что забыл взять у Нягу часы.
Мои, отсырев несколько дней назад, окончательно встали. Хреново, в этой
мгле время будто стоит на месте. Луны и звезд, понятно, нет. Туман
сегодня кажется особенно густым. Можно было бы мерять время сигаретами,
но с ними уже совсем абзац – вездеход будет через два дня, месячный
запас курева в роте давно кончился, все свои-чужие заначки и укромные
места перерыты по нескольку раз. Мобильных телефонов, на которых есть
часы, кстати тогда не было. Даже у маршала обороны.

Выкурив дотла заветную последнюю сигарету и обойдя пару танков,
пристраиваюсь поудобнее у облюбованной ёлки, которая изогнулась стволом
к земле и поэтому отполирована нашими задницами. Из всех звуков – легкий
шелест травы на ветру. Всё равно ничего не увидишь, чего зря глаза
пялить. И они начинают потихоньку, но неумолимо склеиваться. Тёрка ушей
и махи рук помогают, но ненадолго. Проходит около часа, или того меньше.
Наверное так чувствует себя осенью муха, медленно замерзающая между
оконными рамами.

И тут где-то впереди, далеко или не очень, раздаётся странный звук.
Вроде металлический, но глуховатый, не звонкий. Расстояние до источника
звука в тумане определить невозможно, вроде не близко. Почудилось
конечно. Глаза опять начинают закрываться. Но через некоторое время звук
повторяется, только немного громче и правее. Сон с меня мигом слетает и
сердце начинает переходить в форсаж. Тихо снимаю АК-74 с предохранителя.

В голове: “Лезут, гады”. Самое неприятное, что я не могу понять, что это
за звук. Мы натянули за постом проволоки с консервными банками, но звук
не похож на звяканье банок. Спустя некоторое время звук повторяется,
чуть погромче и теперь слева. Как я не щурюсь, не видно ни зги, ничего.
Медленно и по возможности тихо досылаю патрон в патронник.
Передёргивание затвора в покадровом режиме. Лёгкое клацание затвора
неизбежно, поэтому тихо меняю позицию, поближе к дороге. Орать
“стой-кто-идет” глупо. Дать веером очередь – рано. Мы только
договорились накануне между собой стрелять только в случае крайней
нужды, уже достало всех бегать по ночам.

Лиса? Здесь они бегают иногда, но явно не она. Говорят, на острове какие
твари остались неизученные. Может японцы высадились? У них тут еще
старые дзоты остались. Бичи бы постарались тихо подползти...
Пришельцы?

Когда человек не может объяснить себе природу явления, ему лезет в башку
чёрт-знает что. Тем более, когда из всех чувств остается одно не самое
развитое – слух. Дрын! И опять через минуту - дрын…
Сейчас бы, наверное, мне полезла в голову какая-нибудь бесовщина, но
тогда я был, как и многие, неверующим атеистом до спинного мозга, плюс
любитель фантастики, начитался про контакты третьего и прочего рода. Мне
наверное мерещилось что-то из ”Сталкера”, “Соляриса”, того же Кинга или
фильма “Морозко”, где старичок-грибовичок играет с Иванушкой в прятки.
Импортных кинострашилок мы ещё не знали. Впрочем, это уже поздняя
реконструкция, а о чём тогда думалось - не помню. Но что было жутковато
- факт.
Ясно только, что это были не наши – шутить бы так не стали, себе дороже.
Мой указательный палец прилип к курку. Автомат с полным рожком немного
успокаивал.

Глуховатые звуки продолжали медленно приближаться. Какими-то зигзагами.
Слева. Справа. Прямо. Что-то не торопясь подкрадывалось и уже было
где-то рядом. Наконец стали проступать контуры странного существа. В
последний момент я успел заметить какие-то антенны на его голове и тут
из туманной каши прямо мне в лицо вылезла... рогатая морда коровы.
На ее шее было подвешено большое ботало, которое и издавало эти глухие
звуки. Отвязалась падла у кого-то внизу в поселке и зачем-то попёрлась к
нам на сопку.
Через секунду мой контакт с неземным разумом был закончен.
Криком “Ах ты, блядь!” и ударом приклада по коровьей морде.

Я рухнул на какой-то пень со смешанным чувством облегчения и злости.
А чудом оставшаяся в живых корова обиженно шарахнулась назад, не
догадываясь о своём везении.

Разводящий Нягу, выслушав меня, всю обратную дорогу матерился, что
пропало столько мяса. Стивена Кинга он явно не читал.

1610 +

9.

На трибунах во время матча со сборной Эстонии был замечен бывший капитан
сборной России Виктор Онопко. В перерыве матча он сумел продать
эстонским болельщикам 3 ведра красной смородины под видом красной икры.

526 +