Шутки про любовь - Свежие анекдоты |
254
Лет 5 назад познакомился с милой девушкой, и прямо любовь с первого взгляда. Вот встречаемся месяц, пошел я как-то в магазин. Брожу мимо рядов и замечаю свою подругу с каким-то мужиком в годах, подхожу ближе, понимаю по разговору, что это ее отец. Я решил познакомиться, подхожу, целую подругу в щеку, та от неожиданности аж замерла, крепко жму руку ее отцу. Он мне сразу: «Привет, Максим». Я с непонимающим лицом: «Я не Максим, я Олег». Мужик задумчиво: «Х-м-м, странно, мне дочь сказала: „Сейчас продуктов купим и к моему парню Максиму поедем“».
|
257
Вечером поехала на дачу. Одна. Без детей, без животных, без мужа.
Как только добралась до места, отзвонилась мужу, типо, всё в порядке.
Потом прогулялась по темному саду, проверила замки на амбарах и сараях, включила отопление и улеглась смотреть фильм про любовь.
Через час звонит муж:
— Зря ты собаку с собой не взяла. Было бы не так страшно ночью в большом доме!
Успокоила мужа, что мне и так не пугливо.
Следующий звонок от сына:
— Тебе там не страшно одной? Может мне приехать?
Нет, отвечаю сыну, мне совсем не страшно.
Дочь позвонила ближе к полуночи:
— Я бы одна не осталась, или не спала бы всю ночь от страха... Как ты? Не боишься одна? В ночи кромешной?
..........................................................................
Встала, оделась, сходила в сарай, принесла топор, лопату и электролобзик!!!
Всю ночь не спала, проверяла работает ли лобзик и под рукой ли топор!
© Elenka Alisa
|
|
259
Объявился однокурсник, с которым не было связи лет 20, если не больше. Набрел в интернете на мои байки и догадался, что я – это я. Выбрали с ним время, чтобы поностальгировать, устроили видеоконференцию с бутылочкой по каждую сторону монитора.
– Как сам-то? – спрашиваю. – Как дети, как Оленька?
Оленька – это Володина жена, тоже с нами училась. У них была такая любовь на старших курсах – стены тряслись. В буквальном смысле тряслись, соседи по общежитию свидетели.
– Сам в порядке. Дети молодцы, внуков уже трое, четвертый запланирован. А Оленька умерла.
– Ой, извини пожалуйста, не знал.
– Ничего, это в целом позитивная история. Жили долго и счастливо и всё такое. Она когда заболела, сын еще в девятом классе учился, дочка в шестом. Они у нас поздние, мы сначала купили квартиру, а потом их завели. Проверялась всегда как по часам, маммограммы, анализы и всё, что положено. Оля вообще очень организованная. Вела дневник всю жизнь напролет, начиная класса с восьмого. От руки, в таких толстых тетрадях с пружинами. Закупила этих тетрадей штук 100 или 200 и каждый день что-то записывала. Ну, не каждый, но раз в неделю точно.
Ну вот, проверялась-проверялась и вдруг – опаньки, сразу третья стадия. Сделали МРТ – там еще и метастазы, то есть четвертая. Операцию делать бессмысленно, прощайтесь. Мы, конечно, туда-сюда, в этот диспансер, в тот, в Германию, в Израиль. В Израиле такой русский доктор, говорит: «Вылечить я ее не могу, поздно, но продлить жизнь попробую. Хотите?». Как в гостинице с почасовой оплатой: «Продлевать будете?» – «Будем» – «На сколько?» – «На все!».
Есть, говорит доктор, протокол химиотерапии, совершенно новый, только-только прошел испытания. Капельница адского яда раз в три недели. По цене, конечно, как Крымский мост. Сколько времени делать? А всю оставшуюся жизнь, сколько организм выдержит. Выдерживают кто год, кто два, больше четырех пока не получалось. Химия всё-таки, не витаминки.
Подписались мы на эту химию. Позже оказалось, что в Москве ее тоже делают, и даже бесплатно, по ОМС. Надо только найти правильного врача и уговорить. Но действительно совсем не витаминки. Понятно, почему люди долго не выдерживают. В сам день капельницы самочувствие нормальное. На второй день плохо. А с третьего по седьмой – только бы умереть поскорее. Тошнит аж наизнанку выворачивает, болят все органы и даже кости, вдохнуть невозможно, ломит все суставы, все слизистые воспалены и кровоточат, ни сесть, ни лечь, ни поесть, ни попить, ни наоборот. А потом две недели вроде ничего, до следующей капельницы.
И вот в таком режиме она прожила не год, не два, даже не четыре, а почти одиннадцать. На ней три диссертации написали, врачи приезжали посмотреть из других городов – уникальный случай. Плакала, что не увидит, как Юрка школу закончит, а он успел институт кончить, жениться и двух детей завести. И Юлька кончила институт и вышла замуж еще при маме. Мы с Оленькой полмира объездили, на всех театральных премьерах были и всех гастролях. Раньше-то всё откладывали, копили то на ремонт, то на будущие машины-квартиры детям, а тут мне стало плевать на деньги. Есть они, нет их – я мужик, заработаю. Хочешь в Париж – поехали в Париж. Надо только подгадать, чтобы улететь на восьмой-девятый день после капельницы, а вернуться к следующей. И маршрут выбирать без физической нагрузки. На Килиманджаро нам было уже не подняться, но на сафари в Кению съездили. Там нормально, машина везет, жирафы сами в окно лезут.
– Володя, – спрашиваю, – как ты думаешь, почему Оля так долго продержалась, а другие не могли? У других ведь тоже дети, всем хочется побыть с ними подольше. Просто повезло или что?
– Повезло, конечно. Плюс правильный образ жизни, был хороший задел здоровья до начала химии. Но главное – это ее дневник. Она же ответственная, любое мелкое дело надо довести до конца. Когда начались химии, в очередной тетради оставалась где-то четверть пустых страниц. И когда она плакалась, что больше не может, от следующей химии откажется, что лучше умереть, чем так мучиться, я уговаривал: «Вот допиши эту тетрадь до конца, и тогда я тебя отпущу, умирай на здоровье». А тетрадь всё не заканчивалась и не заканчивалась, так и оставалась исписанной на три четверти.
– Как это?
– Помнишь, был такой рассказ «Последний лист»? Там девушка решила, что умрет, когда упадет последний лист плюща за окном. А он всё не падал, и она тоже держалась и в конце концов выздоровела. А потом узнала, что этот последний лист не настоящий, его художник нарисовал на стене.
– Помню, мы этот рассказ проходили в школе по английскому.
– Мы тоже. Ну вот, я решил: чем я хуже того художника? Устрою ей тоже последний лист. Стал потихоньку вставлять чистые листы в конец тетради. А исписанные из середины вынимал, чтобы тетрадь не казалась слишком толстой и всегда было три четверти исписанного, четверть пустого. Она постепенно догадалась, что тут что-то нечисто, но не стала ничего выяснять. Восприняла это как маленькое чудо. Так и писала эту последнюю четверть тетради одиннадцать лет.
– Володь, слушай… Я ж типа писатель. Мне очень интересно, что люди чувствуют, когда смерть так близко. Что там было, в этой тетради?
– На эту тему ничего. Если читать, вообще не догадаешься, что она болела. Писала про Париж, про жирафов. Что у Юльки пятерка, а Юрка, кажется, поссорился с девушкой. И какой-нибудь рецепт супа из брокколи.
– Можно я эту историю выложу в интернете?
– Валяй.
– Только, понимаешь, люди сейчас не любят негатива. Хотят, чтобы все истории хорошо заканчивались. Давай я не буду писать, что она умерла? Как будто мы с тобой разговаривали не сейчас, а когда Оля была еще жива. Закончу на том, что ей исполнилось 57, а что 58 уже никогда не исполнится, умолчу.
– А какая разница? Что, если не писать, что она умерла, люди будут думать, что она бессмертна? Читатели не дураки, поймут, что это всё равно история со счастливым концом.
– Не понимаешь ты, Володь, принципов сетевой литературы. Но дело твое, напишу как есть.
Вот, написал. Посвящаю этот рассказ светлой памяти О.А.Ерёминой.
|
|
262
Про 48 и маму, мне было 7 лет лежал в больнице в 80х, в Пржевальском, Киргиз. ССР. Оказалось, что все дни со мной был папа, тк брат и сестра маленькие мама с ними. Потом приехал дедушка со стороны отца, привез пачку печений, лимонад и газеты. Я выглянул в окно, вниз стоит дед и машет мне в строгом костюме, он был в то время директором школы, и преподавал историю. (Может оттуда моя любовь к истории). Я еле ходил после сотрясения, и дедушка пришел в палату принес гостинцы поговорил со мной дал 20 копеек. Уехал, мне так было хорошо не из-за денег, не из-за еды, а то, что родной человек пришел и с тобой поговорил как со взрослым. Деньги конечно я проиграл в карты местным каталам, которые обували всех, правда расплакавшись, они мне вернули и сказали больше не играй.
|
|
265
Ультиматум Хемингуэя: "Выбирай, или ты корреспондент, или женщина в моей постели"
Блондинке с чуть вьющимися волосами, ослепительно белой кожей, тонкой талией и стройными ногами дерзости было не занимать.
Марта Геллхорн родилась в семье врача-гинеколога и ярой суфражистки, боровшейся за права женщин. У девочки было трое братьев и она росла сорванцом. С детства Марта писала стихи и рассказы.
После школы она поступила в престижное образовательное заведение - Колледж Брин-Мар, но проучившись год, бросила его и сбежала в Париж.
Богемный Париж тридцатых встретил Марту с распростертыми объятиями: французы оценили шарм юной американки из Сент-Луиса. Девушке предложили работу в модельном агентстве гламурного "Vogue".
Работа модели не пришлась ей по вкусу: встань так, улыбнись, прогни спину, отставь ножку. Скоро она была сыта этим по горло. Бросив работу модели, Марта устроилась в "United Press International" репортером. Тогда же случился ее первый роман с известным журналистом и философом маркизом Бертраном де Жувенелем.
Обаятельный красавчик Бертран, на удочку которого попала Марта, взял ее тем, что стал расхваливать ее бездарный первый роман. Она поверила и влюбилась со всем пылом. Страсти бушевали нешуточные и влюбленные собирались пожениться. Но оказалось, что Бертран женат, а жена отказалась давать ему развод. Беременная Марта решилась на аборт и поставила точку в отношениях.
Обеспокоенные судьбой дочери родители потребовали ее немедленного возвращения домой. Беспутную дочь надо было срочно спасать и мать Марты написала письмо своей сокурснице Элеоноре Рузвельт, жене президента. С ее помощью Марту устроили обозревателем в Федеральную чрезвычайную организацию помощи.
Журналистский талант у девушки явно был. По поручению администрации президента Марта ездила по городам США и написала ряд очерков о том, какие последствия имела Велика депрессия для разных слоев населения. Результаты наблюдений были изложены ею не только в статьях, но и в книге "Бедствие, которое я видела", которые получили высокую оценку рецензентов.
Однажды, зайдя в бар "Sloppy Joe’s" во Флориде вместе с братом, 28-летняя Марта обратила внимание, что на нее смотрит во все глаза крупный темноволосый слегка нетрезвый мужчина с волевым подбородком в засаленной рубашке. Она и понятия не имела, что это известный и любимый ею писатель Эрнест Хемингуэй.
Стремясь привлечь внимание длинноногой блондинки, Хемингуэй зашел с козырей: "Если я угощу вас выпивкой, мне не придется драться с вашим мужем? Я скоро уезжаю в Испанию, воевать с фашистами и снимать с другом фильм о войне..."
Девушка с внешностью голливудской звезды ответила, не раздумывая : "Я непременно поеду в Испанию. А мужа у меня нет, это мой брат". Допив свой напиток, Марта расплатилась и вышла, оставив изумленного писателя в одиночестве.
Она была дочерью знаменитой Эдны Геллхорн, посвятившей свою жизнь борьбе за права женщин, поэтому незамысловатые подкаты Хемингуэя нисколько ей не польстили. Хемингуэй любил рассказывать о том, что "сначала влюбился в ее стройные ноги, а уж потом - в нее саму".
Дома Марта взяла рюкзак, пятьдесят долларов, выпрошенное у знакомых удостоверение военного корреспондента и отправилась в дорогу.
Следующая встреча Марты и Эрнеста произошла тоже во Флориде: "Флоридой" называлась гостиница в осажденном националистами Мадриде. Она просто кишела военкорами всех стран.
Их любовь началась в охваченной огнем Испании. Марта увидела Хэма в военной форме и ее сердце забилось чаще. Она заметила, что страстный роман, начавшийся во время бомбежек, давал ни с чем несравнимое чувство опасности, экстрима, остроты. Много виски, много секса и любви.
Хемингуэй поддерживал Марту, а она видела в нем учителя и восторгалась его смелостью. Впрочем, Эрнест также был покорен отвагой своей новой возлюбленной.
Он довольно жестко критиковал ее за беспомощные первые репортажи, которые называл "розовыми соплями". Марта постепенно оттачивала мастерство и ее статьи об ужасах войны стали хлесткими, узнаваемыми.
Оказалось, что эта трудная и страшная работа - единственная, которая была по ней. Ничем больше заниматься она не хотела, только показывать человечеству зеркало, в котором отражалось его безумие.
Вернувшись из Испании, влюбленные решили не расставаться, но было одно препятствие. Ситуация в жизни Марты повторилась: Хэм был женат, а его супруга Полин не давала развода и угрожала, что покончит с собой.
Хемингуэй купил роскошную виллу Finca Vigia на Кубе и мечтал о том, что они с Мартой заживут семьей.
Развод писателя длился долго. Пожениться Марта и Эрнест смогли только в декабре 1940 года. Геллхорн в начале их брака называли "Хемингуэем в юбке".
Оказалось, что Хэму нравится праздность: он с удовольствием выходил в море на своей яхте Pilar, рыбачил, охотился, устраивал посиделки с друзьями, а по утрам писал роман "По ком звонит колокол", посвященный Марте.
Хемингуэй на войне и Хемингуэй в благополучной мирной жизни - это были вообще два разных человека.
Марта маялась: нежится на солнце и спать в роскошной кровати было так скучно... Она выращивала цветы и не находила себе места. Когда Марта улетела в Европу, где полыхала вторая мировая война, Хэмингуэй страшно разозлился и расстрелял все ее цветы в саду. Эрнест жаловался друзьям: "Она самая честолюбивая женщина из всех, что жили на земле".
Спокойной семейной жизни не получилось. Марта то ехала в Хельсинки, где шла советско-финская война, то в Китай, куда вторглась Япония. Она писала талантливые репортажи, а Хэм мрачнел и пил.
Из-за постоянных разъездов Марты Хемингуэй поставил ультиматум: "Или ты корреспондент на этой войне, или женщина в моей постели".
Марта не хотела быть домохозяйкой, ей было невыносимо в мирной жизни с Хэмом: он оказался неряхой, любителем подраться и не просыхал от попоек с дружками. Эрнест считал, что нет ничего лучше "Кровавой Мэри" на завтрак. Их семейная жизнь продлилась пять лет. Двум сильным личностям было не ужиться под одной крышей.
Геллхорн оказалась единственной женщиной, которая сама ушла от Хемингуэя и подала на развод, не дожидаясь, когда он ее бросит. По законам Кубы все имущество остается оставленному супругу, и Хемингуэй не отдал Марте ни ее пишущую машинку, ни свои подарки. Он не хотел ее отпускать.
Попытки вернуть Марту обратно носили радикальный характер: на встречу с Геллхорн в только что освобожденном Париже Хемингуэй привел целую армию своих поклонников из войск союзников и принялся угрожать жене пистолетом, заявляя, что лучше убьет ее, чем разведется.
На защиту Геллхорн встал Роберт Капа. Некогда близкий друг Хемингуэя, Капа немедленно был объявлен предателем, получил бутылкой шампанского по голове и больше никогда не разговаривал с Хэмом. Примирения не случилось. Хэм женится на блондинке и журналистке Мэри Уэлш.
Через несколько лет после развода с Хемингуэем, Марта сделает еще одну попытку быть счастливой. Она усыновит полуторагодовалого мальчика, купит дом на берегу океана.
Это не внесет в ее жизнь гармонию. Она также, как и Хэм, начнет пить по-черному, станет завсегдатаем местных баров.
В один прекрасный день ей станет страшно: куда она катится? Тогда она примет предложение и выйдет замуж за своего старого поклонника - главного редактора "Тimes" Томаса Стэнли Меттьюса.
Она попробует себя в роли жены и примерной матери двоих детей ( у Томаса от первого брака был сын). Это потребует от Марты мобилизации всех сил и через год она будет рыдать в кабинете психиатра, повторяя, что готова убить своих детей и мужа. Томасу надоест такая жизнь и супруги разведутся.
Марта еще не раз попытается остепениться. Купит девятнадцать домов в разных местах планеты. Обустроит их в своем вкусе, но не проживет ни в одном и нескольких недель.
То же и с личной жизнью. До глубокой старости она сохранит стройную фигуру, оставаясь всю жизнь в одном и том же весе - 52 килограмма. Случайные встречи, бары, виски, сигареты, мотели, и снова бесконечные дороги войны.
За шестьдесят лет карьеры в журналистике Геллхорн не потеряла чувства сострадания к жертвам конфликтов, напоминая своим читателям, что за боевой статистикой скрываются судьбы реальных людей.
Ее репортажи об освобождении Дахау потрясли весь мир. Марте было 81, когда она в последний раз работала военным корреспондентом. Панама стала последней из войн Марты Геллхорн.
В Америке в честь Марты выпустили почтовую марку и учредили ежегодную премию для журналистов.
Узнав, что неизлечимо больна и болезнь вот-вот победит ее, Марта приняла душ, надела красивый комплект одежды, постелила чистое постельное белье, включила любимую музыку и проглотила капсулу с цианидом. Это произошло 15 февраля 1998 года. Ей было 89 лет.
Марта была официально включена в пятерку журналистов, которые оказали самое большое влияние на развитие американского общества в XX веке.
Доктор online ©
|
|
269
Наказание за любовь
«Я погубила тебя», - шептала молодая женщина. Он устало покачал головой в ответ. Слёзы катились по щекам Элоизы, а затем перешли в судорожные рыдания. Всё, о чем она когда-то мечтала, теперь было перечеркнуто навсегда. Абеляр, державший её за руку, отпустил ладонь и сделал шаг назад. Он смиренно принял это наказание за любовь. Говоря откровенно, сделать что-то было уже невозможно.
Маленькую сироту воспитывал дядя. В память о рано умершей сестре он заботился об Элоизе, словно родной отец. Фульбер, каноник Собора Богоматери в северном предместье Парижа, возможно и не располагал большими средствами, но девочка ни в чём не нуждалась. Она жила в доме при монастыре Нотр-Дам-Д’Аржантей и с ранних лет полюбила учиться.
Много ли знаний могли ей дать в монастыре в самом начале двенадцатого века? Грамоте Элоизу обучил Фульбер, затем латинскому языку (без которого чтение было просто невозможно), а ещё греческому. Но со временем каноник стал плохо видеть, и по вечерам его не могли выручить даже самые яркие светильники. Элоизе требовался другой учитель. К тому же, Фульбер уже исчерпал свой запас знаний.
Пьер Абеляр был в ту пору признанным философом и богословом. С 1115 года он управлял соборной школой Нотр-Дам, а до того читал лекции в Лане. Человек науки в XII столетии редко скреплял себя семейными узами – считалось, что эти понятия несовместимы. Абеляр тоже не планировал жениться, он был целиком поглощен своим делом… Когда Фульбер по-дружески попросил его позаниматься Элоизой, поначалу хотел отказаться.
ул. Шануанес, 28 - дом закрывает двор старой часовни, где, предположительно, обвенчались Элоиза и Абеляр
«Моя племянница увлеченно читает на латыни и греческом, - говорил Фульбер, - она самостоятельно принялась изучать язык иудеев, но, боюсь, в этом сложно преуспеть без посторонней помощи».
Абеляр был заинтригован. По словам каноника, девушке едва исполнилось семнадцать лет. В таком цветущем возрасте обычно предпочитают танцы и наряды! Вскоре, познакомившись с Элоизой, философ был очарован ещё больше: не только умна, но и невероятно красива…
В обучении Фульбер дал Абеляру полный карт-бланш. Даже посоветовал применять розги, если ученица окажется нерадивой. Но этого не потребовалось: Элоиза занималась с упоением. Она расцветала от одного звука голоса своего учителя. Не сводя с него восторженных глаз, девушка была готова находиться подле него часами.
Это была настоящая любовь: чистая, сильная, идущая от самого сердца. Учитель и ученица – классический сюжет! На виду у Фульбера они прилежно постигали науки, но были и другие встречи, скрытые от посторонних глаз. Однажды влюблённым не повезло: дядя решил появиться в неурочный час. Тайное стало явным, Абеляра с позором выгнали из дома каноника.
Элоиза умоляла дядю не гневаться. В конце концов, это была её добрая воля. И разве не благословили небеса её любовь к Пьеру – ведь она ждёт ребёнка! Замахав руками, Фульбер предостерёг девушку: об этом лучше молчать… А потом он найдет Элоизе подходящего мужа, в наказание за любовь.
Ночью, когда все уже спали, к дому каноника подъехал Абеляр: ему удалось незаметно забрать Элоизу и уехать вместе с ней в Бретань, к сестре, Денизе. Его намерение было самым простым – жениться на любимой. Правда, Элоиза умоляла Пьера одуматься. Его карьера шла в гору, перспективы перед популярным богословом открывались самые радужные, и такое обременение как семья вряд ли было нужно ему. К тому же, Пьер мог принять духовный сан, и – кто знает! – оказаться в Риме… Однако Абеляр настоял: брак был заключён.
В Бретани Элоиза родила сына, которого назвали Пьер Астролябий. Опасаясь осуждения окружающих, супруги решили «переждать бурю»: Элоиза оставалась в женском монастыре, Пьер жил отдельно. Дядя Фульбер, которому уже сообщили о женитьбе, не одобрял такого поведения– если уж союз освящён, значит, нужно жить под одной крышей. Все видели, что Абеляр приезжает к Элоизе, начались шушуканья, смешки…
Говорили, что Пьер вспыльчив. Что Фульбер осыпал его несправедливыми упрёками. Что двусмысленная ситуация с племянницей бросала тень на каноника. Так или иначе, Фульбер подослал к Абеляру настоящих разбойников. А те.. оскопили богослова.
Известие об этом происшествии быстро разнеслось не только по Парижу, но и по всему королевству. Общество негодовало – что за варварская выходка! И где! В Соборе Богоматери! Фульбера лишили сана и конфисковали его имущество. Тех, кто напал на Абеляра, нашли и осудили – их также оскопили, а ещё лишили зрения.
Есть другая версия, кроме заботы о племяннице, почему Фульбер поступил так - скопец не мог занимать высокие духовные посты. В Византии это допускалось, но в западной Европе церковь была категорически против. Оскопив Абеляра, его лишали возможности двигаться вперед - он мог быть лишь рядовым монахом. А ведь Пьера считали талантливым богословом! Более того, один из его учеников впоследствии стал папой Римским... Так что помимо родственных чувств, у Фульбера могли быть иные мотивы - корыстные.
Пьер и Элоиза встретились вскоре после этого. Молодая женщина плакала, потрясённый Абеляр не знал, что сказать. «Я стану монахиней», - решила Элоиза, и в восемнадцать лет она приняла постриг.
Пьер тоже ушёл в монастырь, в Сен-Дени. Его дух был сломлен. Тремя годами позже недруги – а мы помним про его вспыльчивый характер – добились признания одного из сочинений Абеляра еретическими. А в 1141 году, по решению папы Римского, Пьера едва не приговорили к заточению…
Вдалеке друг от друга, они не теряли связи – писали письма. Те, что сохранились до наших дней, историки рассматривают скептически: дескать, это сочинения более позднего времени:
«Моя любовь обратилась в такое безумие, что я сама отняла у себя надежды на возвращение того единственного, к чему стремилась… Ты – единственный обладатель как моего тела, так и моей души».
Элоиза пережила любимого на двадцать два года: её не стало в мае 1163-го, Пьера - в апреле 1142 года. Но погребены они вместе. Их сына воспитала сестра Абеляра, Дениза. Позже он получил пост каноника в Нанте.
|
|
271
Цветы жизни.
Пара наблюдений о детях из времен моего детства 60-x, которое прошло без телевидения и гаджетов. Возможно, это обстоятельство способствовало более пристальному вглядыванию в окружаюшюю действительность.
1. В соседнем небольшом дряхлом домишке поселилась новая семья из родителей, лет по 35, и мальчика лет 4-5. (Я был тогда на неск. лет постарше его). Все славянского вида, папа стройный, как легкоатлет, мама легкой приятной полноты, мальчик худенький, бледный, несмотря на солнечное лето, и на виске у него я заметил проступающие цветом бледно-синие сосудики. Два окна в одной комнате они занавесили вылинявшими летними одеялами, как делали некоторые, не любящие солнце и жару. У них установился четкий распорядок дня: утром всем семейством они выходили за калитку и тут же родители расходились в противоположные стороны. (С кем шел мальчик, не припомню). Отец шел в часовую мастерскую, работая часовщиком, мама - в амбулаторию, работать медсестрой. На обед быстрым спортивным шагом обычно сначала приходил отец. Он заходил в дом и тут же выходил опять к калитке, стоял там, глядя внимательно в сторону, откуда должна была появиться жена. Она, появлялась как бы чуть запыхавшись от быстрой ходьбы. Вместе заходили домой. Пообедав, вместе выходили и вновь расходились в разные стороны. Вечером они обычно приходили домой уже втроем. Мальчик производил впечатление полусонной мухи, никогда не зыркал по сторонам, никогда не смеялся, не капризничал, не носился по двору или улице, сам или с о сверстниками. Не припомню от него даже звука его голоса!
Через некоторое время вроде их не стало видно. Затем пришел незнакомый мужик, зашел в дом, попозже вышел, по-хозяйски закрыл на навесной замок. И обратившись ко мне через штакетник, сказал, что купил этот дом и скоро в него переедет. Спустя короткое время у дома появился другой мужик, покрутился у замка. Обратившись ко мне, сказал, что купил этот дом, хотел бы войти, не оставили ли прежние хозяева нам ключи. Я рассказал этому мужику про мужика предыдущего. Еще несколько дней спустя я услышал из разговора моих родителей, что соседи были морфинисты. Жена таскала из амбулатории морфий к обеду. А муж прибегал и с нетерпением ждал прихода жены. Они удрали из поселка всем семейством. Муж при этом прихватил с собой кучу часов из мастерской и умудрился дважды продать хибару. Их сняли с поезда еще в пределах области.
На следующее лето или быть может даже после я пропалывал траву на огороде. Высокую, примерно метровую, траву я, как правило, выдирал руками, из-за ее слабого корневого сцепления с землей. И тут попалась трава, пара кустов, которая не поддавалась, пришлось прибегнуть к рубке. Но даже рубилась она с трудом. Я пришел при этом в какое-то волнение, будто впечатленным после торжественного собрания или концерта. Запах у срубленой травы был какой-то не травянистый, а напоминающий отдаленно запахи душистых мыл. Трава росла у забора, отделявшего нас от вышеописанных соседей. Будучи уже взрослым, я оказался возле человека, курящего коноплю, и вспомнил тот запах! Тот, который я когда-то, примерно 10-12-летним ребенком единыжды унюхал!
Таких худосочных мальчиков, как описанный (по-моему, его звали Веня), я встречал потом в жизни, из числа с врожденным пороком сердца. То ли мальчик таким вышел от того, что был рожден морфинистами, то ли родители от переживаний за больного мальчика на наркоту подсели, я не знаю. Как и то, выжил ли этот мальчик, которого вероятно определили в детдом.
2. Через дорогу от нас стоял еще более дряхлый домишко, по-моему, даже без шифера, как сакля, и с земляным полом, застеленным толстым войлоком у предыдущих хозяев. Прежние хозяева отстроили себе капитальный дом и перебрались в него, а этот вроде остался бесхозным. В домишко вселилась семья бомжеватого вида, с дочкой, лет 10-11. Родители обычно были в телогрейках и штанах. Дочку я помню только в одном одеянии во все времена года: Осеннее пальтишко из синтетики, грязно-малинового цвета, с редким белесоватым скатавшимся начесом, в линяло-оливковых рейтузах, и стоптанных обшарпанных коричневых сапогах, явно болтающихся на ней, наверное, с мамкиной ноги. Вечером часто приходила еще примерно пара гостей, мужиков, и они там бухали, но без наружных мордобоев. Во время буханий к нам без стука, случалось, входила в дом их дочка, с авоськой в руке, в авоське трехлитровая банка. И стояла молча, только несколько смущенно улыбаясь. У нее была красивая улыбка (мне тогда было примерно 13), очень четко очерченные красивые губы и вообще красивое лицо. Отдаленно, если представить Валентину Толкунову, но увеличить глаза и губы. В другой реке держала денежку. Это ее посылали к нам за молоком, которое мы ей продавали по магазинной цене, хотя оно было намного жирнее. Из разговора взрослых услышал раз, что в школе она очень плохо учится. Когда мы встречались с ней взглядами, мне казалось, в ее улыбке было нечто снисходительное, как к младшему, типа, вы там всякую ерунду учите, а я уже познала настоящий кайф жизни.
Однажды вечером я увидел, как мать быстро побежала от дома, через считанные минуты прибежал назад и сразу в дом. Оказывается, она бегала в милицию заявить, что муж совокупляется с дочкой. Следствию мужчина сообщил, что он не первый у своей дочки. И назвал конкретно нескольких мужиков, ранее бухавших в этом домишке. И что это раньше происходило на глазах у матери, и мать не возражала. А сейчас мать просто из ревности нажаловалась, опасаясь стать лишней. Никого не осудили.
Дальнейшая судьба этой девочки мне неизвестна. Полагаю, что преждевременно разбуженная сексуальность поставила крест на ее последующем образовании. Но если ей удалось вырасти и при этом не спиться, то шансы создать семью при ее красоте оцениваю как вполне реальные. Как и ее стремление к тому. На ум приходит история жизни красавицы Мерлин Монро. Изнасилованной, по ее утверждению, в 9 лет в приемной семье и успевшей до своей кончины в 36 лет трижды побывать замужем.
Ну, за любовь к детям!
|
|
273
История одной большой любви.
The Sun подробно рассказывает о британском охраннике медцентра, который позвал жить к себе в дом 22-летнюю беженку из Львова, и через 10 дней ушел с ней, бросив жену, с которой прожил 10 лет, и двух дочерей.
Отец двоих детей Тони сказал The Sun: «Я обнаружил такую связь с Софией, какой у меня никогда раньше не было. Мы планируем провести вместе остаток нашей жизни. Я внес свой вклад в поддержку Украины»».
Ну, мир им да любовь. Несчастная беженка из разрушенного дотла орками Львова нашла своё счастье.
Весь цимес заключается в том, что Софочка — профессиональная мошенница. Она годами разводила лохов в Интернете на написание курсовых/дипломов и состригая деньги на OLX (украинский аналог Авито), не высылая затем товар.
Ну, на этом много не наваришь. А лох он и в британии лох
|
|
277
Как напугать извинением.
Знакомый рассказал интересную историю. У некой супружеской пары жил был кот. Ушастик вполне уживался с домочадцами, но любовь к шалостям хвостатого заставляла иногда его наказывать. Самая жестокое наказание для него было запихивание в клетку-сумку для переноса животных, а затем перенос на балкон. Так как котяра громко выражал свое недовольство этим.
После нескольких часов все возвращалось до следующего раза. Надо сказать, что домашний питомец не часто печалил своих хозяев. И вот однажды когда вся семья всем скопом куда то уходила на весь день и пришла ближе к вечеру. Какого же было удивление всех, когда они увидели кота сидящего в сумке-клетки и тихо мяукающего.
Стало ясно, что мурлыкин где то учидил. Не сразу было найдено, но любовь к нему только возрасла.
|
|
279
В середине восьмидесятых работал слесарем на Воскресенском химкомбинате.
И, когда в городе заканчивали строительство бассейна "Дельфин", горком партии обратился, видимо, к руководству предприятия, с просьбой выделить рабочих в помощь строителям. Чтобы уложиться в сроки, что ли...
От нашего цеха ЭФК-3 отправили меня - как самого молодого и наименее ценного работника - я туда пришел недавно после армии, и на все такие затыки отправляли меня.
Ну, пришел в 8-00 к бассейну - "прикомандированных" от химкомбината было человек 20 или 30 самых разных возрастов.
Сидим - курим. Никто особо напрягаться не собирается. Мужики травят байки...
Приходит прораб или мастер, спрашивает: "Кто умеет работать отбойным молотком?"
Все молчат, я встаю, говорю: "До армии работал на РМЗ, и пару дней случилось там долбить стены".
Мастер говорит: "Отлично! Пойдем!"
Уже потом, перед обедом, мне эти мужики сказали: "Ты зачем вызвался? Это не твой цех, платят тебе здесь все равно по-среднему - зачем ломаться? День прошел - и ладно..."
Но сиднем сидеть или ходить вразвалочку мне было скучно.
А отбойным молотком нравилось работать - результаты видны, и всё время я кому-то нужен.
Конечно бывало, что сидел, когда работы не было. Но случалось, что мастер скажет что-то продолбить для электриков, допустим, а тут уже прибегают водопроводчики, и сидят ждут, когда закончу, чтобы помочь мне протянуть шланг на их участок, а за ними уже в очереди ещё кто-то... Это мотивировало.
А раз в воскресенье случилась мимолетная любовь, девушка осталась у меня до утра, и вот уже вроде пора на работу, но расставаться не хотелось. Сел на велосипед, смотался на стройку, отдал мастеру донорскую справку на отгул, и вернулся к ней.
Во вторник прихожу в "Дельфин" - там какой-то начальник приехал, и все инженеры-мастера-прорабы ходили по стройке за этим мужиком, показывали где что осталось доделать, и в какие сроки. И в цокольном этаже ему говорят, что вот здесь под потолком надо проложить трубы. Он сердито спрашивает, мол, почему раньше этого не сделали, ведь из-за этого что-то там следующее не делается.
А там были такие свежевыложенные типа фальшколонны толстой кирпичной кладки, в которых для этих труб надо под потолком прорубить ниши.
Ему отвечают, что, мол, не было рабочего на отбойный молоток.
Он, также сердито: "А теперь этот рабочий есть?"
Я выхожу вперед: "Я здесь..."
Он спрашивает: "До вечера сделаешь?"
Говорю: "Леса уже есть, пятнадцать минут на пуск компрессора и протянуть шланги, и полчаса на прорубить - кладка же свежая, чего там..."
Он повернулся и пошел со всеми дальше.
А мне мужики: "Ты чего, как Павка Корчагин на узкоколейке?! Сказал бы - да, к вечеру сделаю... Потом с мастером договорился бы, что как сделаешь - идешь домой... Часов до 12 поковырялся бы не спеша, и устроил бы себе короткий день..."
А мне такое лукавство как-то на ум не пришло.
Ну, а несколько лет назад - 30 лет спустя, получается - уже в качестве журналиста делал репортаж о капремонте бассейна. Спустился в это помещение, посмотрел, - проходят трубы в этих моих нишах...
|
|
283
Ситуация стала щекотливой, хотя до последнего момента была просто аховой.
Неожиданно приехали дальние родственники.
Сам факт визита, обыденное событие, так как семья Гостевых живет рядом с железнодорожным вокзалом и родственники из деревни, чтобы не сидеть в зале ожидания, приходят, как правило, к ним. В зависимости от времени отправления поезда, могут пробыть и до поздней ночи.
Но сегодняшний визит просто некстати и главный вопрос, посвящать ли этих дальних родственников в перипетии последнего месяца.
Месяц назад младшая дочь, первокурсница сообщила, что она беременна. В ходе мучительных рассуждений, рассмотрения всевозможных вариантов, совершения необходимых действий и переговоров пришли к сегодняшнему событию.
Так как гражданский брак отмёлся сразу категорически, вариант оставался один, законный брак. Молодежь в принципе не была против, проблема в том что жениха курсанта военного училища просто так не отпустят.
Папа жениха офицер запаса, мама жениха оперная певица, местного художественного театра. Подключив все возможные связи, договорились о подаче заявления в загс задним числом, о внеочередном отпуске курсанта на три дня.
Завтра молодые должны расписаться, на сегодня запланирован вечер с условным названием сватовством будущего майора.
Стол накрыт, количество приглашенных ограничено только двумя семьями, со стороны жениха есть еще его крёстная, со стороны невесты нежданные дальние родственники.
Несколько скованно все себя чувствуют, в тишине наливают водочки по стаканам, невеста по понятным причинам отказывается, деревенский житель, желая разрядить напряженную обстановку решает пошутить:
- Что это Оля отказываешься? Резко завязывать нельзя! Раньше помню пила большими стаканами.
Только супруга мужичка оценила шутку смешком, остальных же она повергла в глубокий шок, одних от несправедливого обвинения, других от сомнения в правильности выбора.
Брак был под угрозой срыва еще не начавшись, но любовь победила, хотя свекровь с опаской очень долго еще присматривала за невесткой.
А вот деревенская пара теперь ночует на вокзале…
|
|
284
Мы – семья евреев. Лучше всего философию нашего народа понял мой старший брат. Он очень экономный. Просто скряга. А еще он очень красивый, и за ним всегда увивались девушки из института. Но он всех отшивал.
Недавно в магазине на кассе встали в очередь, потому что какая-то девушка считала на калькуляторе, правильно ли ей взвесили картошку. Нашла ошибку и закатила скандал.
Когда вышли из магазина он побежал к ней знакомиться.
Любовь с первой копейки ))
|
|
285
"А кто-нибудь - слышал за последние лет двадцать о преданных женщинах?" (анонимная история от 04.04.2022)
Слышала. И видела. Преданную мужем женщину - мою коллегу по работе. Она принадлежала к типу "наседка" - очень заботливая дама. Дети у неё выросли и живут в других городах - им она при нас звонила. А о муже она так заботилась, что для неё нормальным было самостоятельно делать ремонт в квартире (подчеркиваю - не вместе с мужем, а самостоятельно). И в итоге муж ей сказал - "разводимся и выметайся из моей квартиры" (а что, он мужик хоть куда, при наличии квартиры найдёт себе и молодуху).
Другая история - уже рассказанная мне сестрой. Место действия - Питер. Героиня истории - программистка, востребованная и хорошо зарабатывающая. Приехала из провинции вместе с гражданским мужем (он менеджер, с работой у него было похуже). Женщина устроилась на работу, взяла в ипотеку трёхкомнатную квартиру, в которой они с гражданским мужем и жили. Ипотеку женщина платила сама, у гр.мужа долго не было стабильной работы. А когда он устроился на хорошую работу, то взял в ипотеку "однушку", но там не жил. Вся эта эпопея продолжалась около 10 лет. А потом гр. муж сказал:"Спасибо, дорогая, но я тут встретил БОЛЬШУЮ ЛЮБОВЬ , заделал ей ребёнка, поселил в своей квартире , а теперь хочу жить с ней и своим ребёнком." Так как у героини истории ребёнка нет (ей 40, около 10 лет она пахала на семью и жильё), она не стала удерживать мужика, и теперь периодически по-родственному помогает его второй жене по хозяйству, если та не успевает из-за малыша. Мне лично это кажется мазохизмом.
Так что преданные женщины есть. Но их чаще предают.
|
|
288
В 1921 году, незадолго до постановки оперы «Любовь к трем апельсинам», Сергей Прокофьев, который жил в то время в Чикаго, стал получать почти ежедневно ящик апельсинов.
Удивленный композитор уж было подумал, что этими посылками он обязан какому-то благотворительному обществу.
Но вот однажды явился к нему тучный американец и сказал:– Смит, представитель «Калифорни фрут компани».
Наша фирма предлагает вам выгодное дело. Надеюсь, вы теперь убедились в отличном качестве наших апельсинов. Мы согласны выплатить вам 2000 долларов, если слушателям станет ясно, что апельсины, о которых идет речь в вашей опере, были поставлены фирмой «Калифорни фрут компани».
– У меня на родине искусство не является рекламой, а я не торговец деликатесами, – ответил Прокофьев опешившему торгашу.
|
|
289
Ажиотажный спрос на презервативы опустошил полки аптек и секс-шопов.
Не нужен Штатам ныне атомный шантаж,
презервативный истребит врага ажиотаж.
Снабдили русских всех гандонами с усами
и можем почивать на лаврах сами.
Любовь к гандону даром не пройдёт,
последний русский на земле помрёт.
А баб их искалечат, как цунами,
убийственные презики с шипами.
Не смогут бедные рожать
и род российский продолжать.
Вот так нам победить поможет он,
раскрашенный и смазанный гандон.
|
|
292
Молодую нереиду Посейдон любил весь день,
Нереида удивилась: как оно тебе не лень?
Ведь другой бы истощился, превратился бы он в тень,
Для другого очень тяжек даже этот самый день.
Посейдон тут нереиде: ну, к заплывам многодневным с детских лет приучен я,
А любовь моя с тобою только отдых для меня.
Я могу тебя неделю всё без отдыха любить,
Но боюсь своей я страстью тебя вовсе заморить.
Нереида отвечает: ну, неделю это много,
Для любовного огня,
А любовью заниматься целых два или три дня,
Это тоже будет отдых заодно и для меня.
|
|
297
Письма получать, читать и перечитывать Анна Васильевна любила.
Даже от дальней родственницы, из иркутской глубинки, которая в силу своего образования писала единым сплошным текстом, без заглавных букв, запятых и точек.
Некоторые предложения необходимо перечитывать несколько раз, что бы докопаться до сути - «погода хорошая в нашем колхозе дела не очень коров всех порезали думают что делать с доярками».
Первая мысль была конечно что и у доярок перспектива не очень радужная.
Анна Васильевна внимательно читала письма и так же обстоятельно на них отвечала многочисленным родственникам.
С каким адресатом получалось пару раз в месяц пообщаться, кто в дальних уголках живёт — пореже.
В этот раз нужно ответить сыну в армию, младшей сестре в областной город и брату в северную столицу.
Сыну описала что чеснок под зиму посадила, что декабрист зацвел на подоконнике, дров и угля до весны хватит.
У младшей сестры ещё поинтересовалась успехами двух её дочек, и поделилась впечатлениями от недавнего отпуска питерского брата, он каждую осень приезжает с супругой в деревню в отпуск. Под каблуком брат, верёвки из него вьет невестка. К каждой юбке его ревнует, в сельмаг одного не отпускает, думает он первую свою любовь встретит вновь.
Брату написала, то же что и сыну почти, поинтересовалась погодой и про дочь первокурсницу уточнила и добавила про мужа младшей сестры пару строк. Слишком потакает ему сестра, а он этим пользуется. Решил он выпить стаканчик, она тут как тут уже и закуска готова, он посуду хочет помыть, а она: «посиди дорогой — я сама». Надо бы в ежовых рукавицах его держать.
Утром еще раз перечитала, подписала адреса на конвертах, запечатала и отнесла на почту, бросила в почтовый ящик.
Ответные письма пришли с разницей в один день, сестра пишет:
« Аня, я и так стараюсь быть с Иваном по строже, и когда дома он во всем мне помогает, и борщ готовит, и постирать может. Невестку ты там не сильно обличаешь?»
Невестка отвечает:
«Аня, и ни чего я его не ревную, он сам меня за собой водил, что бы все в осадок выпали. Вот только не представляю что сестра ваша, о себе нового узнала, нам письмо сестры пришло…»
Случайно перепутаны адресаты или нет, Анна Васильевна скрывает...
|
|