На это место Вы можете поставить ссылку на Ваш сайт - узнайте условия

Результатов: 32

1

Все из-за баб?

Подслушал разговор стариков в метро:

- ЕГЭ по математике профильной в этом году провальный. Капец инженерному образованию, говорят. Ему уже давно капец. А кто виноват? Бабы. Вот у нас институт был, крутой, в советские времена кадры для оборонки ковал. Ректор Анатолий Иванович классный мужик был, жесткий, умный. Учился я у него, знаю. Потому и институт гремел, и выпускники ценились.
Потом ректором стал Владлен. Засыпался на скандале с бабами. Нашли при институте бордель в общежитии. Какая там наука и образование, если начальство при нем все через постель решало.
После него Юрка стал. Говорят, с бывшим коллегой-проректором и организовал скандал про бордель, чтоб сместить Владлена. Про его похождения все знали. Помощница вообще от него ребенка имела и жена знала. Да все знали. И про замов его тоже, про профессоров. Мало того, что нормальный секс был условием продвижения, так еще на некоторых кафедрах открытые лесбиянки работали. Представляешь, чему они студентов учили?
Кто после него пришел, начал раздавать квартиры любовницам и содержанткам. Ну помнишь же, хотел иномарку купить за казенный счет для своей бывшей студентки? Детей любовницам тоже строгал. Но так как у Юрки, не получилось.
Какое тут качественное образование? Рыба-то с головы гниет. Вот что они после себя оставили? Ни себе ни людям.

- Неправ ты. Насчет "ни себе, ни людям". Себе и своим людям они очень хорошо все устроили. Тот же Юрка. После того, как его с ректора подвинули, устроил на хлебные должности всех своих любовниц и их детей, и которых сам им настрогал. Сам хорошо устроился в Англии. Своих подельников тоже устроил. И подельники бабам его как раз благодарны, через них все шло. Важно, не как и где шел, а где в результате оказался. Юрка оказался в шоколаде. Благодаря бабам, между прочим. Ты не попал в число своих людей. Потому и завидуешь.

126 +

2

Про спасение на водах 17.
О уверенности и самоуверенности.
"Из чего же, из чего же, из чего же
Сделаны наши мальчишки?
Из пружинок и картинок,
Из стекляшек и промокашек
Сделаны наши мальчишки! "
1. А ещё мальчишки сделаны из дружбы, взаимовыручки, доброты, честности, благородства и великодушия. Куда эти качества уходят со временем? Это вопрос тёмный, непонятный и плохо изученый. Самая распостранённая версия ответа на него: "Не мы такие, жизнь такая". В своё время К.Маркс предположил: "Бытие определяет сознание". Обратного пока не доказано. Может он и прав. Поди знай.
В детстве % моральных уродов стремится к нулю. У взрослых иначе. Он стабильно растёт. Понятие "Старый мудак" стало нарицательным. Видимо их достаточно много, что настораживает и пугает. Вдруг это заразно?
Юрка "выгодно" отличался от остальных пацанов нашего двора. Отличался "нестандартной комплектацией". Он был создан не из "стекляшек и промокашек". Этот "гордый потомок", слияния города и деревни, был слеплен из козявок и сумрака. Редкое по сути чмо. Его ненавидели и презирали, но побаивались. Дрался он подло, носил нож и имел привычку мстить исподтишка. Компанию водил мутную. Ходили неясные слухи о грабежах припозднившихся прохожих и воровстве из вагонов на ж/д.
Однако общественность его терпела и время от времени брала на поруки. Надо отдать ему должное, дома он гадил по минимуму. Соседи по подъезду конечно страдали. Парень был в затянувшемся пубертате и от скрипа его мастурбаций многие не высыпались. Но в этом не было его вины. Как известно, в "хрущёвках" всегда было плохо с звукоизоляцией.
2. Была середина ноября 1974го года. Чуть более месяца назад закончилось хоккейная баталия между СССР и Канадой (Суперсерия СССР — Канада 1974 года). Пацаны всей страны мечтали попасть в сборную. Наш двор не стал исключением. Для воплощения мечты в быль, городскими пацанами был опустошён магазин "Спорттовары". Очередь за клюшками, тогда была обычным делом. Народ экономил деньги на школьных обедах. Прижимистые разбивали копилки. Везучим купили родители.
Парни из нашего двора пошли проторенной дорожкой и учредили хоккейную лигу. Вновь созданный институт получился многочисленным. Первый набор составил более 50и человек. Хватало на 5 команд. И мы решили провести свой чемпионат. Надо было делиться на фракции.
Изначально распределили народ по весу. Не очень получилось. Потом по росту. Вышло ещё хуже. Был вариант сделать, как в школьном журнале, по первой букве фамилии. Об этом даже вспомнить стыдно. "Первый - Второй" отдавал бюрократизмом и казёнщиной.
Вариант разделиться по возрасту отпал сам собой. Если бы пошли этой кривой дорожкой, то ничего хорошего не могло получиться. У нас во дворе появился бы свой местечковый "ЦСКА". По причине того, что старшие всегда будут выигрывать у младших. Чемпионский титул стал бы профанацией.
В итоге решили бросить жребий. Разумеется результаты многим не понравились. Споры перерастали в драки. Закадыки по сто раз переругались и перемирились. Были случаи, когда пацаны переходили из "клуба" в "клуб" по пять раз на дню. Через неделю страсти улеглись и пришла пора "большого хоккея".
"Кузница чемпионов" была построена и укомплектована добровольцами. Инвентарь приобретён. Спортивная дисциплина и режим присутствовали. Самый одиозный неофит даже курить бросил. Дело было за малым: "Где и когда".
В районе было несколько кортов. Туда мы и направились. Оказалось всё очень непросто. Местные пацаны сами играли в хоккей. С утра до ночи. Нам место и время уступать не собирались. Понятия "Ночная лига" ещё не было, да и родители наверняка бы возражали. Самые "горячие" головы предложили самозахват. Их разумеется "остудили" и они обиделись. "Самый одиозный", в знак протеста, вышел из состава нашей лиги и снова начал курить.
Надо было что - то делать и мы решили построить корт сами. Неделю собирали деревяшки, перелопатив весь город. Воровать мы тогда стеснялись и не умели. Поэтому пиломатериалов хватило только на ворота и табло.
"Самый одиозный" снова вступил в лигу и поклялся больше никогда не курить. После пошёл в "Дворец пионеров", с просьбой о помощи в строительстве социально - значимого объекта. Там его похвалили, дали почётную грамоту и включили в план. План был на следующую пятилетку. Переговорщик впал в уныние, стрельнул у прохожего сигарету, а после в первый раз в жизни напился.
3. Вариантов больше не было. Пришлось обойтись теми материалами, что были доступны. А доступен был только снег. Пацаны собрали всё, что выпало на тот момент в городе. Лишив коммунальные службы работы и смысла существования.
Ещё накануне тракторист Петрович получил нагоняй от начальства за плохо расчищенные дороги. Поклялся, что в понедельник наведёт порядок. Утром он выехал на своей "Беларуське" с твёрдым намерением победить стихию. Но обнаружил, что город выскоблен дочиста. Вспомнить, когда, как и зачем он это сделал, не смог. Это так поразило ранимую душу пролетария, что он немедленно ушёл в запой. Начальство, тем не менее, посчитало его героем и трудоголиком. Назвало результаты уборки трудовым подвигом и выписало прогрессивку.
Из трофейного снега, мы сделали для будущего корта бортики. Получилось невысоко, но мы решили, что на первое время достаточно. Теперь шайбы пущеные низом должны были перестать дематериализоваться. Раньше они частенько исчезали в никуда. По этой банальной причине лига несла финансовые потери. Известный факт, что финансирование детского хокея традиционно было недостаточным. Каждая бесследно пропавшая шайба "делала дыру" в скудном бюджете. В иной игровой день начинало попахивать дефолтом.
По этой веской причине: броски и передачи верхом были временно вне закона. Минимум до сильных снегопадов, когда будет возможность "подрастить" борта нашего корта.
Приёмы типа: "впечатать соперника в борт" тоже были запрещены. В нашей реальности опоненты не впечатывались, а вылетали к зрителям. Это грозило потерей спортивной формы и пустой скамейкой запасных.
К выходным корт был готов. Оставалось только залить лёд.
Хмурое воскресное утро будущие чемпионы встречали почти во всеоружии. Почти заключалось в отсутствии шланга. Его банально спёрли. Вот вечером он был. Вот утром его нет.
Надежды советской школы хоккея не впали в уныние. Несколько лентяев попыталось роптать. Им пообещали пожизненное стояние на воротах и они заткнулись. Все хотели быть форвардами. Народ пошёл домой за вёдрами и тазиками.
Потом было нудно, долго, скучно и уныло. Руки растянулись до коленок. Спина ныла. Ноги были в синяках от вёдер. Все были мокрые и местами заледеневшие. Подъезды превратились в полосу препятствий. Из них валил пар и вытекала, пролитая рукожопами вода.
Всё рано или поздно заканчивается. К 10и часам вечера миссия была выполнена. Все настолько устали, что на радость сил не осталось. Просто разошлись по домам.
Мы и догадаться не могли, что у комунальщиков тоже выдался непростой день. Побочным явлением нашего трудового подвига было то, что в водопроводе упало давление. ЖКУ накрыло звонками трудящихся, желающих принять ванну и выпить чаю. Одни "работники метлы и лопаты" решили, что произошёл разрыв "самой большой" трубы. Другие были уверены, что это массонский заговор. Самые "умные" подумали, что это семитские проделки. Истина, как всегда была где - то рядом.
3. С утра пораньше я побежал проверить, что у нас получилось. Около нашей ледовой арены уже стояло несколько моих друзей. Они угрюмо молчали. Что - то было не так. Оказалось, что наше сооружение построено на "народной тропе". Милые родители и добрые соседи пошли утром на работу. Обходить наш корт никто и не подумал. В результате ИТР и пролетарии протоптали, в едва схватившимся льду, приличных размеров колею. Играть на такой площадке было невозможно. Старт чемпионата переносился. Самое малое на неделю. Самый одиозный ожидаемо впал в депресию. Сообщил обществу, что это божья кара. Потому он бросает нас и принял решение податься в монастырь. Про бросить курить почему - то ничего не сообщил. Забыл наверное.
В ближайшее воскресенье мы заново залили наш многострадальный корт. В этот раз мы учли свои ошибки и собрали заградотряд. На всю ночь выставили посты и каждые два часа их меняли. В шесть утра во дворе собралась вся наша компания. Пришлось нашим родным и соседям идти в обход. 50 злых пацанов не переорать. Проще было сделать крюк.
Мы на всякий случай "забили" на первые два урока. Но всё было спокойно и мы отправились в школу.
Четвёртым уроком у нас была "физра", а я забыл форму дома. Пришлось на переменке бежать домой. Это было даже кстати. Наш школьный "Самоделкин" доработал мою клюшку (загнул крюк и обклеил его стекловолокном) и принёс её в школу. Надо было отнести инвентарь в родное гнездо, пока не стырили.
Когда я подошёл к дому, то увидел на нашем свежезалитом корте Юрку. Этот ..... играл, на нашем политом потом и кровью льду, в футбол. Разумеется площадке снова наступил кирдык. Было страшно, но предъявить было необходимо. Если пацаны рано или поздно узнают, что я всё видел и ничего не сделал. Тогда мне во дворе лучше не появляться.
Я глубоко вздохнул, сделал "морду кирпичом" и начал разговор. Сильно "борзеть" было чревато. Мне было 9. Оппоненту 16. Шансов в драке у меня не было.
Но тут я заметил, что в 30и метрах, сидит с компанией старший брат моего друга.
Он на днях дембельнулся и они третий день отмечали. Периодически выходя на улицу покурить. Это меняло расклад сил. Если будет совсем туго, то позову на помощь. Прибежит на подмогу. Куда он денется. Иначе его родня сожрёт.
Разговор получился коротким. От меня требовалось промолчать о том, что я видел. Пусть то, кто испортил лёд останется между нами. Я ответил отрицательно и был избит по полной программе. Однако умудрился поставить недругу синяк и укусить за палец. Это его сильно разозлило и он совершил фатальную для себя ошибку. Этот гад взял и сломал надвое мою новую "фильдеперсовую" клюшку. Как говорится: "Горбатого добела не отмоешь".
Я очень сильно обиделся. У меня "пала планка". "И мальчики кровавые в глазах". Впервые в жизни включился режим берсерка. Было пофиг на боль и жизнь. Надо было любой ценой порвать врага. Я схватил останки клюшки и попёр в атаку. Противник опешил и ненадолго завис. Это промедление кончилось для него плохо. Клюшка въехала ему в переносицу. Что - то неприятно хрустнуло и полилось очень много крови.
Дальше начались чудеса. Юрка натурально зарыдал и бросился бежать. Крича на ходу, что теперь мне ........ .Завтра он вернётся с корешами и мы ответим за всё. Обещал разломать наш корт и отметелить всех и не по разу.
"Он не зассал
Он просто с клячи ёбнулся
А пока вставал
Бой уже закончился
Ёб вашу мать
На жаргоне ленинском
Крикнул гадам вспять
Мы бля с вами встретимся" (Х.З.).
Преследовать супостата я не стал. Победа была трудной, но заслуженной.
Оставалось ещё одно незаконченое дело. Надо было разобраться с дембелями.Это что за дела? На твоих глазах метелят друга твоего младшего брата. А ты бухаешь с друзьями и в "ус не дуешь". Тут ребёнка почти убили. Где защита и опора?
Кряхтя и попёрдывая я направился к сидевшей на лавочке компании. Когда подошёл поближе, то был очень удивлён. Это были не дембеля. Просто какие - то тётки вышли выхлопать половики. "Сцепились языками" и ничего вокруг не замечали. Вот тут я и "обоссался". Одно дело встревать в разборки, наверняка зная, что тебе помогут. Совсем другое биться рассчитывая только на себя.
Надо было слушать родителей. Всё таки минус 4,5. Очки были давно выписаны и куплены. А я стеснялся их носить. В 9 лет кличка "Очкарик" считалась обидной. Сейчас это кажется глупым.
После драки пришлось отлёживаться пару дней. "Фонари" сошли через неделю. Пара выбитых зубов не в счёт. "Молочные" не жалко. Вырастут новые. Дома сказал что упал. Такие горки скользкие стали делать. Они разумеется поверили.
Оценив мой героизм и стойкость, пацаны придумали кличку. С того дня все звали меня: "Бэшан", что было производным от слова бешеный.
Корт мы довели до ума. Играли всю зиму, не обращая внимания на морозы и ветра. Разумеется в большой хоккей никто не попал. Да и пофиг. В этом деле важно совсем другое. Мы научились дружбе и чувству локтя. Впервые сделали что - то важное своими руками. Когда было трудно не сдались и довели дело до конца. На своей шкуре оценили значения слов: честность и взаимовыручка. Убедились, что добро побеждает зло. Это были первые шаги из мальчиков в мужчины.
"Великая русская литература зиждется на страдании. Страдает либо герой, либо автор, либо читатель. Если все вместе - шедевр.".
Сдаётся мне, что в этом повествовании страдали все. Читатель из - за длинного текста. Герои от тяжких трудов и забот. Автор от побоев и творческих мук.
Владимир.
17.05.2023.

251 +

3

Зубная быль

Моя история началась в командировке в тайгу между г. Томском и п. Асино. Строили мы там высоковольтную линию ЛЭП 220. Не очень суровую, но меня очень даже впечатляла. Я-то вовсю стремился на ЛЭП 500, чтобы побегать по проводам, как это показывали в фильме «Карьера Димы Горина».
Надо же такому случиться, прихватил меня зубной кризис как раз в начале командировки. На второй или третий день возник флюс, да еще какой, в пол-лица. Скорой помощи, как ты понимаешь, нет. Крайний случай, вызов вертолета, но это совсем уж крайний. Из-за таких мелочей, как зубки, никто даже не почешется.
Бригадир поутру скомандовал:
- Всем на объект, сегодня особая работа.
Особая работа заключалась в вытягивании линии электропередач на плановый провис.
Для тех, кто не в курсе. Сначала, при старте постройки ЛЭП, вырубается просека в тайге, и чем чище, тем лучше. Затем устанавливаются опоры для будущего благосостояния жителей, намеченных к жизни с «Лампочкой Ильича». Потом растягиваются провода для собственно линии. А уже следующим этапом они подвешиваются к опорам, на первый случай, на ролики. Ну, в заключении, провода натягиваются по этим самым роликам в соответствии нормам, утвержденным ГОСТом.
В общем, данный момент является наиболее ответственным.
Меня бригадир определил первым номером, т.е. на ближайшей опоре к трелевочнику, трактору, осуществлявшим так называемый натяг. Он прицеплял к себе край провода к фаркопу и тащил его до команды «хватит». А отрезок пути составлял около десяти опор, и на каждой находился работяга, следивший за нормальным ходом процесса натяжения. Так что мне приходилось не только контролировать свой участок, но и следить за визуальными сигналами своих коллег. Как ты понимаешь, рациями в те времена и не пахло, даже принюхиваться не стоило.
И вот, оглядываясь на своих коллег, я почувствовал странной рывок и покачивание своей опоры. Взглянул на свой участок. Так и есть, провод сошел с ролика и защемился между ним и траверсой. И моя опора потихоньку сходит со своего болотистого места. Я закричал и отчаянно зажестикулировал, надеясь на внимание бригадира, находящегося на трелевочнике.
Но куда там. Именно в этот момент трактор обходил очередное препятствие в виде глубокой промоины в просеке, и всем было просто не до меня.
В общем, опора рухнула. И я, конечно, вместе с ней. Но что интересно.
Сколько нас не долбили инструктажами по технике безопасности, тем более при работе на высоте, мало кто соблюдал ее. У меня в то время был друг, Юрка, парень уже после армии. Так он вообще не использовал пояс для страховки, и меня к этому приучил.
Я до сих пор вспоминаю, как мы дружно и со вкусом распевали песни Высоцкого, находясь на высоте шестиэтажного дома, без страховки и поясов. Главное – друг рядам, и больше ничего не нужно. Он еще использовал высоковольтный провод, как турник, и выделывал на ней всевозможные гимнастический упражнения. Нас так и называли: «Юрок и щурок».

Собственно быль

В общем, я был не пристегнутый. Как умудрился переместиться на безопасную сторону и совершить прыжок в сторону от падающей опоры – я не знаю.
И все бы ничего. Перекувыркнулся несколько раз через голову по торфяной подстилке, но в конце не повезло: приложился-таки затылком к не выкорчеванновому пеньку.
Дальнейшее помню смутно. Какой-то гомон, лица бригадира, коллег и почему-то Чапы (он-то откуда взялся?).
Как мне позже рассказали, он всегда был рядом с нашей бригадой из-за своей стариковской обязательности проследить, чтобы работяги не нанесли какой бы то ни было урон тайге-матушке.
Он сразу отмел распоряжение бригадира об эвакуации меня в основную лагерную стоянку (по просеке и на ваших-то машинах не довезете, давайте-ка его на телегу и ко мне на заимку, отхожу как-нибудь).
Окончательно я очнулся уже там, на заимке. Почему-то мне показалось, что я дома, хотя уже с год как покинул его. Так уютно и спокойно я давно себя не чувствовал.
- А.., очухался? Давай-ка попей настоечку, да и я с тобой хряпну. А то давненько у меня гостей не было, – и дед влил в меня стаканяку терпко пахнущего снадобья.
Дальше не помню, провалился в сон.
Вечером проснулся, услышав ворчание Чапы:
- Эк тебя разбарабанило, я уж подумал, что это ты так к пеньку приложился. А это просто зубки. Ну ничего, поправимо. Сейчас я тебе травки соберу, правда их надо в ночь подбирать, но ничего, это мне не первой. Ты не вставай, тебе покой – первое дело.
Помню, ночью, он растолкал меня и заставил что-то съесть и прополоскать рот какой-то гадостью (лучшего слова не подберу).
А наутро я проснулся с мыслью, что пора на работу. Честное слово, в моем возрасте и такие мысли? Энергия била через край. Я собрался уже спрыгнуть с лежанки, но суровый окрик Чапы меня остановил:
- Куда, шельмец? Еще рано бегать. Ты лучше потихоньку вставай и вот давай-ка еще прополощи рот настойкой.
Я взял кружку из его рук и вышел наружу. Первое же прополаскивание обнаружило, что мне что-то мешает, и выплюнув терпкую жидкость, я с удивлением увидел у своих ног что-то постороннее. Подняв это нечто с земли, увидел свой зуб, изрядно подпорченный тяготами своей службы по борьбе с перемалываемой повседневной вкуснятиной.
Я потрогал свою щеку. Флюса-то нет! На всех парусах ворвался на заимку:
- Чапа, у меня флюс выпал!
- Не флюс, а зуб. Ты как думал, зря что ли я по тайге ночью бродил?
Ближе к обеду нарисовался Михалыч, бригадир.
- Еще денек пусть отдохнет, оклемается, - выпроводил его Чапа, - Заберешь его завтра.
Ближе к вечеру, прогулявшись с Волком (так звали Чапиного пса, кстати удивительно похожего на хищника), мы были приглашены на ужин:
- Картошечка закончилась, не обессудь, но грибочки, я надеюсь, в самый раз будут, - и поставил на стол сковороду с аппетитно попахивающей снедью.
- А настоечка? Та, что была вчера?
- Алкаш, - рассмеялся Чапа, - ну давай, уговорил.
Наутро снова приехал Михалыч и увез меня из сказки в быль.
- Только ты его не пускай на высоту денька три, - напутствовал нас Чапа, - рановато ему, пусть отдохнет.
- Да у меня он до конца вахты под землей работать будет, не переживай, дед. И спасибо тебе от всех нас.

147 +

4

Как Гийом дю Вентре, блестящий французский поэт XVI века, родился в 1943 году в лагере ГУЛАГа

Знакомьтесь: Гийом дю Вентре, блестящий французский поэт 16 века, гасконец, красавец, весельчак и умница, любимец прекрасных дам, друг Генриха Наваррского, отчаянный дуэлянт.

Место рождения: 1943 год, СССР, зауральский лагерь-завод «Свободное» на трассе нынешнего БАМа...

Зона без отдыха

Среди великого множества литературных мистификаций эта — особенная. Никогда не существовавшего французского поэта придумали два зэка, Яков Харон и Юрий Вейнерт. Сонеты, якобы переводы с французского, рождались в нечеловеческих условиях, без словарей и энциклопедий. И даже без бумаги — использовалась инженерная синька и калька...

Харон детство и юность провел в Берлине: мать работала в советском торгпредстве машинисткой. Блестяще окончил гимназию, поступил в консерваторию, где увлекся музыкой кино и изучал технику звукозаписи. Вернувшись в Москву, озвучил знаменитые фильмы тех лет — «Поколение победителей» и «Мы из Кронштадта». А в двадцать три года его арестовали. Приговор: десять лет. И дальневосточная тайга...

В лагере Харон создал оркестр и даже оперную труппу. И руководил конструкторским бюро, будучи технически очень грамотным человеком.

Юрий Вейнерт с детства поражал разносторонними талантами: прекрасно играл на фортепиано, переводил, сочинял стихи. Первый раз он отправился в ссылку сразу после окончания девятилетки: в разговоре с друзьями сказал что- то крамольное. В промежутках между отсидками окончил ФЗУ на техника-путейца и один курс Ленинградского университета железнодорожного транспорта. Потом — опять арест.

На последнем допросе следователь заявил, что семнадцатилетний парень заслуживает высшей меры наказания. «Что ж, я передам от тебя привет!» — дерзко отвечал Юрий. «Кому?» — удивился следователь. «Товарищу Дзержинскому! Или даже самому Ленину...»

Когда в «Свободное» прибыла очередная партия заключенных, Харон познакомился с Юрием Вейнертом. Заговорили о музыке, о Шекспире и Петрарке — и мгновенно подружились.

1943 год, из Ставки поступил ответственный заказ — освоить производство минометов. При том что на заводе не было литейного производства! Благодаря Харону уже через сорок дней был пущен уникальный литейный цех, из Москвы даже приехали именитые специалисты перенимать опыт.

Расплавленный чугун наполнил первый ковш.

— Вот так Вулкан ковал оружье богу, — вдруг продекламировал Вейнерт, перекрикивая грохот.
— Персей Пегаса снаряжал в дорогу, — ответил Харон устало, почти автоматически. Через пару дней друзья придумали автора сонетов, бесшабашного гасконца Гийома дю Вентре. Такая веселая литературная игра — ради выживания. А может, и ради самой игры.

Поэт, которого не было

Биография у Вентре получилась отчаянная. Семнадцатилетний красавец-юноша, приехав из гасконской глубинки, мгновенно покоряет Париж. И шпагой, и рифмами, и искусством обольщения прекрасных дам владеет с блеском. Высший свет боится его язвительных шуток и эпиграмм. А тот, кто рискнет бросить ему вызов, получит, вопреки всем королевским эдиктам, приглашение на Пре-о-де Клер — и останется там...

Его друзья — принцы и графы, писатели и поэты — такие, как блестящий Агриппа д’Обинье, который с ним соперничает, принцессы и герцогини, которые в него влюблены. А он посвящает множество сонетов таинственной «маркизе Л.»

Чтоб в рай попасть мне — множество помех:
Лень, гордость, ненависть, чревоугодье,
Любовь к тебе и самый тяжкий грех -
Неутолимая любовь к свободе.

Сонеты у дю Вентре самые разные: тут и сатира, и жанровая сценка, и любовное послание, и философская притча. Многие порицали его за неслыханные поэтические вольности, а другие восхищались. Но когда настала Варфоломеевская ночь, дю Вентре, эпикуреец, скептик и атеист, отважно сражался, защищая несчастных гугенотов. И сочинил множество язвительных эпиграмм, в которых высмеивал короля Карла, его всесильную мать Екатерину Медичи и герцога Гиза. Заключение в Бастилию, смертная казнь на Гревской площади не за горами — но вступаются влиятельные друзья, и дю Вентре за «королевскую измену» приговаривают к вечному изгнанию из Франции.

Пять чувств оставил миру Аристотель
Прощупал мир и вдоль, и поперек
И чувства все порастрепал в лохмотья -
Свободы отыскать нигде не мог.
Пять чувств всю жизнь кормил я до отвала,
Шестое чувство — вечно голодало.

Генрих Наваррский, бежав на юг Франции, собрал армию и отправился покорять Париж. Гийом дю Вентре нелегально вернулся из Англии, чтобы сменить перо на пистолеты.

Его друг Генрих вскоре стал королем, но через пару лет они сильно разругались. «И впрямь занятно поколенье наше: король — смешон, шут королевский — страшен»...

Дю Вентре отправился в свое захолустное поместье в западной Гаскони, коротать вечера с бутылкой бургундского и старинным фолиантом...

Пока из рук не выбито оружье,
Пока дышать и мыслить суждено,
Я не разбавлю влагой равнодушья
Моих сонетов терпкое вино.

В дальневосточных лагерях ГУЛАГа — в бараках и на лесоповале, в штольнях рудника и в шарашке, заключенные из интеллигенции читали сонеты дю Вентре наизусть. Легкие, ироничные, одновременно веселые и печальные.

Через родственников и друзей сонеты дю Вентре разлетелись по стране. И авторы стали получать массу ответных писем с благодарностью и восхищением. Чему сами очень удивлялись.
Кстати, многие маститые литераторы поверили в эту мистификацию. К примеру, стихами малоизвестного гасконца восторгался поэт Владимир Луговской. Блестящую оценку труду мнимых переводчиков дали Михаил Лозинский в Петербурге и Михаил Морозов в Москве — литературоведы мирового уровня.

А вот еще один видный ученый, крупный специалист по литературе французского Возрождения, утверждал, что еще в двадцатых годах, учась в Сорбонне, откопал томик дю Вентре у букиниста на Монмартре.

Сонет да любовь

Вейнерт переписал своим каллиграфическим почерком первые сорок сонетов на инженерных синьках, вынесенных из заводского КБ, где они с Хароном работали. Но ведь портрет поэта нужен! Тогда мистификаторы взяли тюремное фото Вейнерта, пририсовали усы и мушкетерскую эспаньолку.

В конце 1947 года их освободили. Жить в Москве, Ленинграде и еще одиннадцати городах не разрешалось. Вейнерт устроился в Калинине на вагоностроительный завод, Харон — в Свердловске, на киностудию. Через год — опять арест и бессрочная ссылка. Харона отправили в местечко Абан, что в Зауралье, Вейнерта — на шахту, в четырехстах километрах от Абана.

Новые сонеты Гийома дю Вентре рождались исключительно по переписке.

Харон преподавал в школе физику и черчение, вел автокружок, ставил спектакли в самодеятельности. Словом, жил по сонету дю Вентре: «Я вам мешаю? Смерть моя — к добру? Так я — назло! — возьму и не умру».

У Вейнерта была только работа в шахте — и большая любовь. Люся Хотимская, талантливый филолог, красавица и умница, пользовавшаяся большим успехом в актерских и писательских кругах. Она ждала его десять лет, а на предложения руки и сердца отвечала очередному завидному ухажеру: милый, но у меня ведь есть Юра.
Люся обещала, что приедет к Вейнерту в Северо-Енисейск, как только получит гонорар за книгу — нужны были огромные деньги, три тысячи рублей. Но заболела и умерла в больнице. Вейнерт получил от Люсиной подруги по почте ее книгу. И — приступ отчаяния. Сжег все письма любимой женщины. И пошел в шахту, которую назавтра должен был запустить. Случился то ли несчастный случай, то ли самоубийство.

В 1954 году, ровно через год после придуманного когда-то четырехсотлетия Гийома дю Вентре, Харон вернулся в Москву и занялся сонетами гасконца — их накопилось ровно сто. Шлифовал, обрабатывал, перепечатал, собрал в томик форматом в полмашинописного листа. И только потом пошел получать бумаги по реабилитации.

Харон всю жизнь был закоренелым оптимистом и весьма легкомысленным человеком. Восемнадцать лет тюрьмы, лагерей и ссылок считал досаднейшей помехой и радовался каждому прожитому дню на свободе, как ребенок. Любимая работа на «Мосфильме» и со студентами во ВГИКе, своя программа на телевидении, путешествия по Германии и Италии, медаль ВДНХ за изобретение новой четырехканальной системы звукозаписи, профессиональные занятия биологией, которой сильно увлекся.

Семейная жизнь тоже удалась. Сын Юрка-маленький, как он его называл. Любимая жена, с которой, представьте, познакомился благодаря придуманному гасконцу.

В Воркуте, в женском лагере «Кирпичный завод», образованные дамы в бараке после смены наслаждались сонетами дю Вентре. Женщина, которая читала стихи, была когда-то знакома с Хароном и рассказывала о нем взахлеб. Так сонеты дю Вентре впервые услышала Стелла Корытная. А через пару лет Яков и Стелла случайно встретились на вечеринке у общих знакомых. И потом прожили достаточно долго и очень счастливо.

Не рано ли поэту умирать?
Еще не все написано и спето!
Хотя б еще одним блеснуть сонетом -
И больше никогда пера не брать...

Умер Харон от полученного в лагере туберкулеза, сохранив до последнего удивительную бодрость духа. А книга сонетов Гийома дю Вентре с его комментарием вышла в 1989 году.

Михаил Болотовский

185 +

5

Рассказала Иринка, моя знакомая из Владивостока, а я просто не поленился записать, потому что счел восхитительным.

Сразу предупреждаю - это рассказ о забавных приключениях реально брутального чувака Макса в кругу своей семьи - нежно им любимых жены и дочки лет 8, а также домашней живности: трех преданных собак, двух суверенных матерых котов с наглыми вечно драными мордами, и маленького котенка.

Но как такой бедлам может твориться у него в доме, особенно весело представить, описав Макса на работе. Я его знаю за годы почти как собственного знакомого по предыдущим рассказам Иринки, обычно звонком с нервным смехом - Макс опять чего-то учудил. То натупит и накосячит феноменально на ровном месте, то блестяще вырулит неожиданную проблему способом, до которого психически нормальный человек не додумался бы вовсе.

К неординарной голове Макса крепятся органы, необычные для чувака офисной профессии, но как ни странно, иногда крайне ценные в его работе – крепкая шея с зычной глоткой, мощное тело с грудью колесом и прекрасной дыхалкой, размашистыми руками и быстрыми ногами. Иногда это требуется в критических ситуациях, но очень редко - практически весь рабочей день он вынужден решать проблемы сидя за компом, что тяжко при его экспансивном характере. Адреналин зашкаливает, а приходится торчать в конторе.

Про таких говорят - с шилом в заднице. Ну, или с корнем имбиря в ней же – это старинный трюк, как продать на базаре смирную полудохлую кобылу в имидже бодрой, задорно топочащей копытами кобылки в нетерпеливом предвкушении скачки. Счастливый покупатель уводил ее домой, кормил, она просиралась вместе с корнем, и улика надежно исчезала в общей куче.

Трудно сказать, применяет ли этот трюк Макс на себе или у него тщательно скрываемый геморрой, но симптомы те же. Ерзает в кресле, яростно строча ответы, хочется ему выбежать вон, проораться и набегаться.

Только зная весь этот ужас для него сидячей работы, можно понять, каков Макс дома.

Он убежден - большому мужику, как большой собаке, необходимо основательно выгуляться. Что он и делает с удовольствием при любой возможности.

В квартире у него самый минимум увлекательных занятий - готовить и жрать, спать и спать, то есть с женой и без.

Он может терпеливо отвечать на вопросы дочи и слушать ее новости, пытаясь не уснуть на месте, но более никто не смеет его тревожить, даже неукротимые коты. Человек устает на работе от срочных проблем и споров, как их решить, дома ему хочется порядка и покоя.

Порядок в доме поддерживается истинно немецкий - под руководством любимого пса Макса, здоровенного немецкого овчара Рекса. Эдакий Басквервиль догстайл. Рекс держит в узде всю прочую животину.

Ему это легко не только потому, что он мудр и справедлив. Все прочие обители, кроме Макса, появились в этом доме в своем зародыше – жена юной робкой невестой, дочка младенцем, все прочие щенятами и котятами. Рычать Рекс умеет не хуже Макса, но дома ценит тишину. Настырного кота без долгих разговоров схватит за шкирку и вышвырнет в форточку. А собаки его слушаются вообще беспрекословно.

Вся эта дисциплинированная идиллия заканчивается, как только Макс выбирается со своим семейством на природу – на взморье или жарить шашлыки в пригородном лесу, если подальше – рыбачить. Он легок на подъем в выходные дни, кратко объявляет заранее – выезжает во столько-то, вернется тогда-то, никому ехать не обязательно, но всем будет рад. В общем, кто со мной, тот герой!

На природе у всех полная свобода в периметре, очерчиваемом Максом наперегонки с Рексом и летящей палкой. Особо не отдаляется, не забывает бдительно поглядывать на всех в центре и прытью прийти на помощь, если кто в беде или просто загрустил, расплакался или жалобно залаял.

У каждого человека и каждой живности тут свой характер. Изящная колли появилась щенком у жены, когда та заскучала в декрете и у колыбели. Они вместе любят неспешно разгуливать, любуясь красотами природы. Колли зовут Элеонора, она отзывается и на простое Эээ. Но только от своих. Крутится вокруг близко, смирна, нежна и ласкова.

Третья собака, такса Жужа, была подарена дочке, когда та начала делать свои первые шаги. Досадовала, что не может угнаться за папой, когда тот носился со своим Рексом. С таксой наперегонки ей было догонять веселее.

С годами такса выросла значительно, но в основном в длину – стала типа толстой колбасы на коротких ножках. За дочкой ей было уже не угнаться. Горько лаяла, оставшись сзади. Неслась как могла, но только мешала на прогулках.

Проблему эту решили радикальным способом – однажды дочь попросила подарить ей на день рождения детский походный рюкзак, узкий и длинный, открытый сверху чуть выше уровня плеч, размером с Жужу без головы.

Рюкзак был подарен, и башка Жужи с тех торчит над плечом девочки, радостно вертясь во все стороны, пока та догоняет отца и Рекса.

Традиционный морской заплыв Рекса стал теперь выглядеть так: первым к берегу подбегает изрядно запыхавшийся Макс и размахнувшись кидает палку в дали Амурского залива, за ней бросается овчар. Дочка тем же манером бросает Жужу, вынув ее из рюкзака разумеется. За Рексом сила, за Жужой наслаждение полетом и меньшее расстояние до палки. Шансы им стараются давать фифти-фифти.

В море такса юрка как водная змея, Жужа плавает довольно шустро. Потом неспешно прибывают жена Макса с Элеонорой и любуются гонкой с берега. К этому времени Макс успевает раздеться и эффектно рассекает по заливу, страхуя таксу.

Зимой, когда на заливе встает прочный лед, а яркое солнце превращает его в довольно скользкую поверхность, Жужа запускается в море уже не по обычной баллистической траектории, а наподобие кегли в кегельбане или камня в керлинге. Дочка бежит на лед перед броском ровно столько, сколько нужно, чтобы такса прибыла к палке соразмерно с темпом, которым сзади настигает Рекс.

Жужа четко знает, когда ей нужно сжать лапы и предаться беззаботному скольжению, а когда вскочить на них и нестись во всю прыть к палке под настигающий азартный лай.

Но все уже давно навеселились с этой игрой, и она порядком поднадоела. Хотелось чего-то новенького, и этой зимой оно пришло! Дочка нашла на помойке очередного новорожденного котенка. Тот был упакован в чистый пластиковый пакет, основательно обмотан теплой ветошью, и оставлен в сторонке от мусорных ящиков. В общем, выброшен с большой заботой. Когда его заметила дочка Макса, он основательно промерз и мяукал из последних сил. Котенок был немедленно доставлен в ветеринарную клинику, выхожен и вылечен, а когда оклемался, оставлен дома, оказался дружелюбным неугомонным созданием под стать самому Максу и его дочке. Пока длилось лечение, они основательно к нему привязались и не захотели никуда пристраивать.

Оба нынешних матерых кота некогда появились в этом доме тем же способом. Хотя самому Максу они нафиг не сдались, он завзятый собачник. Коты это чуют и в дом приходят как сам Макс – пожрать и поспать. Рады, что хоть впустили. Вышколены Рексом не хуже Куклачева, но похоже тихо его ненавидят - на семейные прогулки никогда не просились, предпочитают гулять сами.

Что касается нового котенка, то он растопил даже суровое сердце Рекса. Позволяет ему забраться к себе на загривок, крепко вцепиться и кататься, как всадник на коне. Котенку это явно в кайф - вертит башкой во все стороны, внимательно озирая окрестности. Стал умолять взять его с собой на семейные прогулки. Когда окреп, сшили ему теплый тулупчик, и теперь прогулки всей этой веселой компании выглядят несколько сюрреалистически. По периметру по-прежнему носится Макс наперегонки с Рексом, а на загривке у Рекса, как гордый ковбой на резвом мустанге, скачет котенок в тулупчике. Азартно мяукает, когда завидит, куда упала брошенная палка. Их стремительно настигает девочка с таксой, радостно лаящей из рюкзака. И всем этим спокойно любуются женщины - жена Макса и ее Элеонора, неспешно гуляя по взморью, как две белые лебедицы. Вроде дурдом какой-то, а все счастливы.

660 +

6

Мой товарищ детства Юра с юности баловался сочинением стишков и был охоч до противоположного пола. В зрелом возрасте превратился в могучего любвеобильного орла. С гордо поднятым высокоточным припасом носился он, высматривая, где плохо (а лучше хорошо!) лежит горная орлица или равнинная соколиха. Впрочем, на его извилистом копулятивном пути встречались не только хищные самки, но вполне мирные ласточки, голубушки, пигалицы, а с возрастом обыкновенные куры. Однако если отвлечься от орнитологии и сказать прямо, то стал Юра самым заурядным многоженцем. В какой-то момент жен было одновременно четыре. Одна официальная, вторая гражданская, третья по любви, четвертая по расчету. Все они были не похожи одна на другую, но все как одна знали наизусть многие мужнины стишки.
Но время не стоит на месте, все течет, все… Карьеру сексуального флибустьера Юрий когда-то начинал с того, что преследовал жертву сам. При достижении финансового и мужского расцвета, он заметил, как бывшая добыча сама принялась охотиться на него. Ну, а фенита случилась совершенно грустная: «курочки», распознав в бывшем орле совсем не орла, а петушка с потертыми шпорами и поникшим гребнем, стали врассыпную кидаться от него куда глаза глядят.
А куда глядят глаза у курицы? Известно куда. В сторону корма, курятника и молодых петушков. В общем когда Юрий окончательно превратился в юрка, то обнаружил себя без денег, здоровья, недвижимости и гарема.
В заложниках у самой старой, глупой и богатой курицы.
Сама наседка обитала в шикарном особняке, доставшемся ей от трех сбежавших куда глаза глядят муженьков. Бывшие вторые половинки, вкусив всех прелестей семейного счастья с тупой и вздорной бабенцией, предпочитали, откупившись кто чем может, валить назад в холостяцкие пампасы.
Кроме того, в распоряжении кудахталки имелось приличное количество курятников сдаваемых в аренду. Иными словами, курица могла спокойно жить на широкую ногу, а заодно лелеять нашего Юрка. Но не тут-то было! Куриные мозги не могли смириться с вопиющим безденежьем «мужчины, который рядом». Тем более, что курица из глупости и жадности, вместо того чтобы жить на проценты, пить вечерами на веранде чай и слушать Юрины стишки, бесконечно впадала в разные финансовые авантюры, вроде игры на бирже и приобретения «выгодных бизнес-портфолио»». И постоянно оставалась в пролете и убытке. Доходило до того, что уже судебные приставы порой шли по следу, принюхиваясь к счетам и виллам, но ей удавалось переложиться, перезанять и т.п. Короче говоря, Юрку в обмен на проживание и кое-какие утехи предложили заниматься на объектах недвижимости тем, чем обычно занимаются копатели траншей для септиков и скотомогильников. Вознаграждение, повторюсь, подразумевало исключительно проживание с «утехами», не более того. Юрок, в один не прекрасный день осознав, что собственных сбережений уже не хватает не только на виагру, но и пропитание, стал мелко подъедаться из хозяйского холодильничка.
Куры, конечно, обладают невысоким интеллектом, зато видят микроскопическое зернышко. Юрок был молниеносно изобличен и проинформирован о недопустимости таскания сервелата и потребления итальянского сухонького (которое он также слегка подсасывал, пытаясь им хоть как-то заместить спасительную виагру). В целях дальнейшего недопущения мышиных налетов на закрома, в кухне было установлено видеонаблюдение, а на холодильник навешен замок. О факте чего Юрок поделился со мной, прислав фотку с саркастической подписью «Надежный заслон на пути к лишнему весу!». После чего надолго исчез с радаров. Оставленная им пассия начала писать мне (этот болван зачем-то дал ей мой номер) Объясните, мол, что случилось. Пару раз я эти просьбы проигнорировал, но потом все же откликнулся:
«Гражданка Курица! (Шучу. Разумеется, обратился просто по имени :)
Очно мы не знакомы. Юрий мне о Вас ничего не рассказывал. А приятелей и подруг у него, простите за грубость, как за баней говна. Т.е. я понятия не имею кто Вы такая. Мало ли кому Вы передадите сведения о нем? Ведь у него случались весьма подозрительные связи! Например, одно время он якшался с какой-то асоциальной мымрой. Скорее всего алкоголичкой. Нищенкой. Которая, очевидно, живет в коммуналке или хостеле и нуждается настолько, что запирает холодильник от собутыльников и соседей. Не верите? Вот, смотрите прикрепленный файл - Юрий мне присылал фотку. А ведь от нищеты до грязи – один шаг. У нее наверняка водятся вши!.. Нет-нет! Его координаты я не стану передавать никому! Тем более что с некоторых пор он стал состоятельным человеком. Насколько мне известно, года два тому назад ему от двоюродного бездетного дяди осталась сеть мясокомбинатов и отелей в Аргентине. Жену, правда, он мечтал найти здесь, перебирал, так сказать, варианты, выдавая себя за бедного романтика, но, судя по всему, ничего путного не нашел. Прощайте и прошу не беспокоить впредь»

А что Юрок? Нормально. Объявился, доложился. Нашел, кажется то, что надо. Они одногодки. Она – главбух крепкого агрохозяйства. Он работает там же – реализует оптом курочек. Вечерами они пьют на веранде чай, он читает ей вслух свои стишки.

111 +

7

Игры в монополию

Свои первые деньги Юрка Симаков получил через небольшое окошко кассы ПТУ, в которое поступил после восьмого класса школы. Это была ученическая стипендия - двенадцать тысяч уже прилично обесценившихся рублей.

Поставив неуверенную подпись напротив своей фамилии, и стараясь не выдать радости, которая овладела им в этот момент, Юрка бережно спрятал хрустящие купюры во внутренний карман куртки.

После уроков окрылённые только что полученными деньгами пятнадцатилетние пацаны были готовы к кутежу.
Вскоре крестные магазины были атакованы весёлыми пэтэушниками. Каждый тряс серебром по-своему: Парни в одинаковых костюмах скупали мороженное, импортные сигареты, газировку из рекламы. Старшекурсники, практически не таясь, затаривались пивом и недорогим портвейном в виноводочном отделе.

И тут из магазина вышел Юрка. На лице у него было то же выражение, что и у раскрасневшихся одногруппников, но содержимое его сумки, в которую легко можно было заглянуть, разительно отличалось от того, что покупали они.
Там лежали две бутылки подсолнечного масла и свёрнутая в трубку игра в монополию.
Мысленно покрутив пальцем у виска, несовершеннолетние любители сладкого и пенного пошли тратить остатки своей первой получки.

Юркой его назвали в честь Гагарина. Он был первым ребенком в семье водителя и телефонистки с городской подстанции. После него родились две девочки погодки - Рита и Маша.

Когда Юрке было четырнадцать лет, отец ушел из семьи, нашел себе новую женщину в городе, куда часто ездил в рейсы. Именно в этот день Юркино беззаботное детство закончилось. Мама и сестры неделю ревели, новый 1990 год встретили без привычной праздничной суеты, молча усевшись перед стареньким телевизором.

Резкие перемены в жизни Юркиной семьи совпали с переменами в стране. Все чаще стали отключать свет в их микрорайоне, котельной постоянно не хватало угля, и тепла в батареях было ровно столько, чтобы не замёрзли трубы. Рукастые соседи сооружали в своих квартирах печки-буржуйки, выводя трубы прямо в форточки.

Возвращаясь из школы, Юрка с завистью смотрел на сероватые струйки дыма, поднимающиеся вдоль стен его дома. Но денег на печку не было, маминой зарплаты только-только хватало на продукты, да и то на самые простые. Поэтому и пошел он после восьмого класса в строительное ПТУ.

Там Юрке и его одногруппникам выдали костюмы и рубашки, грубые, но вполне пригодные к носке ботинки, и ватные зимние куртки. Иные ребята воротили нос от казённой одежки, а Юрка в этот день чувствовал себя именинником.

- Юрик, какой ты бравый в новом костюме, - сказала мама, когда он примерил на себя обновку, - ну точно Гагарин.
Сестрёнки тоже крутились вокруг и восхищённо цокали языками.
- Юр, а девочки у вас там есть? - Спросила старшая, Рита. - Тоже в твое училище пойду! Учат, одевают, да ещё и кормят два раза в день!
- Есть, одна даже староста группы у нас - Таня, но в основном девчонки в малярно-штукатурной группе, - ответил Юрка и подумал, что действительно можно будет и сестру через пару лет устроить в училище.
Здесь действительно было неплохо, а теперь вот ещё и стипендию стали выдавать.

Через двадцать лет после окончания ПТУ, которое сейчас стало называться лицеем, та самая староста Юркиной группы решила собрать выпускников девяносто пятого года.

Кинула клич в "Одноклассниках" создал чат, и через месяц Таня с однокупсникми встретились в кафе, неподалеку от места своей трехлетней учебы. Под холодный алкоголь и горячую закуску завязался душевный разговор о том, как сложилась жизнь у каждого из них.

Через час после начала встречи в кафе вошёл очень респектабельный мужчина. Оглядевшись по сторонам, он с улыбкой направился к столу, за которым сидела компания строителей.
- Юра, привет! - Таня единственная узнала в импозантном посетителе Юрку Симакова.
Он действительно мало походил на того худого и вихрастого пацана с последней парты в неизменном коричневом костюме.
Юрка присоединился к уже захмелевшей компании и тут все конечно вспомнили его странную покупку после первой стипендии.

- Юр, а нафига тебе тогда это масло сдалось? - спросил один из одногруппников, - я ещё тогда хотел спросить, но ты был такой закрытый, что решил не лезть с вопросами.

И Юрка рассказал. Причем когда он начал говорить, все притихли, настолько был роскошен его голос и манера повествования.

Его история началась с тех самых холодов и отключений отопления в начале девяностых. Именно эта критическая ситуация заставила Юрку начать что-то предпринимать в качестве главы семьи.

Перво-наперво он прочно законопатил все щели в квартире - дверной проем, окна, трещины в панелях. Стало немного теплей, но все равно мама и сестры ходили в двух кофтах. Потом решил перенести из спальни в зал кровати сестер, спать в одной комнате было не так холодно. И самое главное, он понял, что им нужен постоянный источник тепла, в этом качестве как нельзя лучше подходила огромная чугунная сковородка, доставшаяся маме от бабушки. Нагревшись на газовой плите, она долго отдавала свое тепло и на несколько градусов поднимала температуру в квартире.

- Ну а раз сковородка горячая, грех на ней что-то не поджарить, - продолжал рассказ Юрка, - сестрёнки наловчились делать лепешки, замешивали тесто на воде и соли и жарили их в масле. И сытно и тепло. Да что только не готовили на ней - и сухари сушили, и картошку жарили и яичницу, но это в хорошие времена, а бывало, что кроме мороженого лука и приготовить нечего было.

- Так что, ребята, масло мне в те времена очень нужно было. - Объяснил ту необычную покупку Юрка.

После его рассказа возникла довольно долгая пауза, которую нарушила Таня.

- А монополия тогда зачем тебе нужна была, ведь перебивались практически с хлеба на воду?

- О, та штука тоже важна была. Это ведь настольная игра, в которую всей семьёй можно было сражаться. Мы и играли - бросишь кубик - и ты миллионер, покупаешь фирмы, продаешь, богатеешь. Доллары игрушечные младшая сестра Маша отсчитывала, так интересно ей было деньгами заведовать.

Представьте, за окном хмурый зимний вечер, фонари не горят, да и выходить по темноте на улицу опасно было, сами помните. А у нас хорошо, вся семья за столом, подначиваем друг друга по-доброму, рядом сковородка лепешки печет, красота. Так и жили. - Юрка улыбнулся.

- Так ты сейчас, наверное, директор маслозавода? - спросила Таня, - или инвестор, игры в монополию, поди, не зря прошли?

- Нет, в бизнесе у нас только сестра Маша, - ответил старосте Юрка, - ей точно монополия жизненный путь определила. А я психолог, в том числе семейный, если буду нужен - звони.

"Кому же ещё быть психологом, - подумала Таня, - если не тому пятнадцатилетнему пацану, радостно спешащему домой с двумя бутылками подсолнечного масла и капиталистической монополией".

Автор: Андрей Егорин

214 +

8

Объявился однокурсник, с которым не было связи лет 20, если не больше. Набрел в интернете на мои байки и догадался, что я – это я. Выбрали с ним время, чтобы поностальгировать, устроили видеоконференцию с бутылочкой по каждую сторону монитора.
– Как сам-то? – спрашиваю. – Как дети, как Оленька?

Оленька – это Володина жена, тоже с нами училась. У них была такая любовь на старших курсах – стены тряслись. В буквальном смысле тряслись, соседи по общежитию свидетели.

– Сам в порядке. Дети молодцы, внуков уже трое, четвертый запланирован. А Оленька умерла.
– Ой, извини пожалуйста, не знал.
– Ничего, это в целом позитивная история. Жили долго и счастливо и всё такое. Она когда заболела, сын еще в девятом классе учился, дочка в шестом. Они у нас поздние, мы сначала купили квартиру, а потом их завели. Проверялась всегда как по часам, маммограммы, анализы и всё, что положено. Оля вообще очень организованная. Вела дневник всю жизнь напролет, начиная класса с восьмого. От руки, в таких толстых тетрадях с пружинами. Закупила этих тетрадей штук 100 или 200 и каждый день что-то записывала. Ну, не каждый, но раз в неделю точно.

Ну вот, проверялась-проверялась и вдруг – опаньки, сразу третья стадия. Сделали МРТ – там еще и метастазы, то есть четвертая. Операцию делать бессмысленно, прощайтесь. Мы, конечно, туда-сюда, в этот диспансер, в тот, в Германию, в Израиль. В Израиле такой русский доктор, говорит: «Вылечить я ее не могу, поздно, но продлить жизнь попробую. Хотите?». Как в гостинице с почасовой оплатой: «Продлевать будете?» – «Будем» – «На сколько?» – «На все!».

Есть, говорит доктор, протокол химиотерапии, совершенно новый, только-только прошел испытания. Капельница адского яда раз в три недели. По цене, конечно, как Крымский мост. Сколько времени делать? А всю оставшуюся жизнь, сколько организм выдержит. Выдерживают кто год, кто два, больше четырех пока не получалось. Химия всё-таки, не витаминки.

Подписались мы на эту химию. Позже оказалось, что в Москве ее тоже делают, и даже бесплатно, по ОМС. Надо только найти правильного врача и уговорить. Но действительно совсем не витаминки. Понятно, почему люди долго не выдерживают. В сам день капельницы самочувствие нормальное. На второй день плохо. А с третьего по седьмой – только бы умереть поскорее. Тошнит аж наизнанку выворачивает, болят все органы и даже кости, вдохнуть невозможно, ломит все суставы, все слизистые воспалены и кровоточат, ни сесть, ни лечь, ни поесть, ни попить, ни наоборот. А потом две недели вроде ничего, до следующей капельницы.

И вот в таком режиме она прожила не год, не два, даже не четыре, а почти одиннадцать. На ней три диссертации написали, врачи приезжали посмотреть из других городов – уникальный случай. Плакала, что не увидит, как Юрка школу закончит, а он успел институт кончить, жениться и двух детей завести. И Юлька кончила институт и вышла замуж еще при маме. Мы с Оленькой полмира объездили, на всех театральных премьерах были и всех гастролях. Раньше-то всё откладывали, копили то на ремонт, то на будущие машины-квартиры детям, а тут мне стало плевать на деньги. Есть они, нет их – я мужик, заработаю. Хочешь в Париж – поехали в Париж. Надо только подгадать, чтобы улететь на восьмой-девятый день после капельницы, а вернуться к следующей. И маршрут выбирать без физической нагрузки. На Килиманджаро нам было уже не подняться, но на сафари в Кению съездили. Там нормально, машина везет, жирафы сами в окно лезут.

– Володя, – спрашиваю, – как ты думаешь, почему Оля так долго продержалась, а другие не могли? У других ведь тоже дети, всем хочется побыть с ними подольше. Просто повезло или что?
– Повезло, конечно. Плюс правильный образ жизни, был хороший задел здоровья до начала химии. Но главное – это ее дневник. Она же ответственная, любое мелкое дело надо довести до конца. Когда начались химии, в очередной тетради оставалась где-то четверть пустых страниц. И когда она плакалась, что больше не может, от следующей химии откажется, что лучше умереть, чем так мучиться, я уговаривал: «Вот допиши эту тетрадь до конца, и тогда я тебя отпущу, умирай на здоровье». А тетрадь всё не заканчивалась и не заканчивалась, так и оставалась исписанной на три четверти.
– Как это?
– Помнишь, был такой рассказ «Последний лист»? Там девушка решила, что умрет, когда упадет последний лист плюща за окном. А он всё не падал, и она тоже держалась и в конце концов выздоровела. А потом узнала, что этот последний лист не настоящий, его художник нарисовал на стене.
– Помню, мы этот рассказ проходили в школе по английскому.
– Мы тоже. Ну вот, я решил: чем я хуже того художника? Устрою ей тоже последний лист. Стал потихоньку вставлять чистые листы в конец тетради. А исписанные из середины вынимал, чтобы тетрадь не казалась слишком толстой и всегда было три четверти исписанного, четверть пустого. Она постепенно догадалась, что тут что-то нечисто, но не стала ничего выяснять. Восприняла это как маленькое чудо. Так и писала эту последнюю четверть тетради одиннадцать лет.

– Володь, слушай… Я ж типа писатель. Мне очень интересно, что люди чувствуют, когда смерть так близко. Что там было, в этой тетради?
– На эту тему ничего. Если читать, вообще не догадаешься, что она болела. Писала про Париж, про жирафов. Что у Юльки пятерка, а Юрка, кажется, поссорился с девушкой. И какой-нибудь рецепт супа из брокколи.
– Можно я эту историю выложу в интернете?
– Валяй.
– Только, понимаешь, люди сейчас не любят негатива. Хотят, чтобы все истории хорошо заканчивались. Давай я не буду писать, что она умерла? Как будто мы с тобой разговаривали не сейчас, а когда Оля была еще жива. Закончу на том, что ей исполнилось 57, а что 58 уже никогда не исполнится, умолчу.
– А какая разница? Что, если не писать, что она умерла, люди будут думать, что она бессмертна? Читатели не дураки, поймут, что это всё равно история со счастливым концом.
– Не понимаешь ты, Володь, принципов сетевой литературы. Но дело твое, напишу как есть.

Вот, написал. Посвящаю этот рассказ светлой памяти О.А.Ерёминой.

220 +

9

Нина третий день бродила по своей даче.. В который раз рассматривала, перекладывала, трогала бесконечные дорогие сердцу мелочи — ветхие зачитанные книги, фотографии в самодельных рамочках, тряпочки в шкафу, нехитрую посуду в серванте..
-Да, — понимала Нина, - сын прав, не за что ей здесь держаться. Барахло какое-то. Надо продавать. Юрке деньги позарез нужны в этой Германии..
Она уже 7 лет не видела сына. Как уехал тогда с женой.. Звонит только, когда что-то нужно. Вот теперь деньги понадобились. Требует. А у Нины только однушка в хрущёвке в Измайлово, да эта дачка..
Раньше жили они большой семьёй в просторной трёхкомнатной квартире в Сокольниках. Были живы ещё нинины родители, был жив любимый муж. Когда Юрка вырос и женился, а Нина овдовела, сын настоял на размене квартиры. Нина смиренно переехала в однушку в чужой район. Потом Юрка с женой засобирались в Германию и продали своё жильё.
Нина осталась одна. 6 месяцев в году она проводила на даче, где прошло её детство, где цвёл весной маленький яблоневый и сливовый сад, благоухала сирень и жасмин.. Где было счастливое общение с состарившимися друзьями детства..
Продать дачу было для Нины концом жизни. Но сын — есть сын. Выхода не было. И Нина смирилась.
Купить этот клочок земли с крошечным стареньким домиком мгновенно согласился сосед Нины Колька. Сорокалетний добрый сосед, ровестник Юрки, с которым сын здесь рос, играл, гонял на велосипеде.
Оформили документы. Вырученные деньги Нина тотчас перевела сыну. Прибрала дом и участок и кликнула через забор Кольку, чтобы отдать ключи.
— Теть Нин, — пробасил Колька, — Значит так! Я бумажку подписал. Живите сто лет — дача ваша. Только продать вы её больше не сможете. Для меня эти деньги роли особой не играют, а Юрке вашему хватит вас доить! Ненасытные они с женой.

© Ольга Мальцева

130 +

10

АРХИМЕД

Меня всегда поражали и вдохновляли люди типа Архимеда. Ведь только благодаря их уму, гомо сапиенс до сих пор как-то выживает на нашей сказочно-опасной планете.
Сидел старичок Архимед у себя во дворе и может быть подсчитывал площадь поверхности своего тела, или массу Луны без Амстронга. Да мало ли? Как вдруг к нему во двор вломились до безумия испуганные люди и перебивая друг друга, принялись визгливо объяснять, что приближается большой вражеский флот. Через час, или раньше, он уже подойдет к берегу. Защищать город нам нечем, так что вся надежда только на тебя, Архимед. Ты ведь самый умный человек на свете, если нам не врал. Придумай что-нибудь. Спаси нас!

- Да, как же я вас спасу? Они на кораблях, их там много, а я один и мне под семьдесят.
- Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Если ты нас не спасешь, то мы все умрем. Вся надежда только на тебя, Архимедушка. Осталось меньше часа, надевай сандалии и начинай уже что-нибудь делать.
- А как вы себе это представляете? Что я должен делать? Ну, прекращайте реветь, я этого не люблю. Ладно, сейчас что-нибудь сообразим. Ну, вот, хотя бы притащите из дома все зеркала, которые у вас есть, а там посмотрим. Все, давайте выходите, а то корову мою испугали, из-за вас у нее молоко может пропасть. Да, вы не ослышались, обычные зеркала. Бегом, если хотите жить! Встретимся на берегу.

Неизвестно, спалил ли Архимед вражеские корабли, или не спалил. История это умалчивает. Но, в любом случае, от тысяч зеркал, враги на кораблях поймали таких «зайчиков» которых не видел даже самый придурковатый помощник сварщика.
Так что вражескому флоту пришлось срочно разворачивать оглобли от Сиракуз.

Из ныне живущих людей, подобных Архимеду, лично я знаком с одним — это конечно же мой старинный друг, бывший КГБ-эшник, Юрий Тарасович. Каждый раз он меня поражает своим системным подходом, быстротой и силой мысли. Он никогда в жизни не попадал в тупиковые ситуации, просто потому, что был не в курсе, что ситуация тупиковая. Для Юрия Тарасыча нет никакой изюминки и никакого подвоха в задаче про волка, козу и капусту. Обычная логистическая операция, не более того.

Несколько лет тому назад, Юрий Тарасович поехал отдыхать куда-то к друзьям на Кавказ, а заодно прихватил с собой внука Юру и его молодую жену Олю. И Тарасычу веселее и для молодых это было что-то типа свадебного путешествия.

Природа потрясающая, но от дома до берега реки топать километра три по серпантину, да и вода в реке на ощупь примерно минус тридцать градусов, особо не поплаваешь, тем более в жару. Но, куда-то ходить надо, вот Юра с женой и спускались к реке по два раза в день: утром и после обеда. А дед вообще к реке не ходил, загорал наверху, недалеко от дома. Да и чего туда ходить , силы тратить? Все же не мальчик уже, за восемьдесят. К тому же речку сверху и так отлично видно.

А, надо сказать, что жена у Юры очень спортивная барышня, она с детства занимается альпинизмом и даже что-то там такое покорила. Вот, в один прекрасный день, когда молодожены должны были отправляться на обед, Оля решила разыграть мужа. Сказала чтобы Юра пошел вперед, а она еще раз окунется и очень скоро догонит его.
Юра кивнул, без задних мыслей собрал в рюкзак покрывало, полотенца, телефоны, бутылки с водой и пошел по серпантину наверх.

А в это время Оля принялась покорять практически отвесную стену метров двадцать высотой. По подсчетам Оли, минут через восемь она должна была уже оказаться наверху. Наверху, где, ничего не подозревая, читал книгу Юрий тарасович и куда только через полчаса должен подойти уставший и удивленный Юрка.
В принципе, отличный план для девятнадцати лет.

Тарасович, сидя на кресле-качалке, действительно читал книгу, но вдруг, сквозь шум ветра и бурление реки внизу, услышал какое-то странное мычание. Прислушался. Вроде показалось. А, нет, вот сейчас не показалось. Отложил книгу, хорошенько потянулся, надел шлепанцы, неспеша подошел к краю обрыва, с интересом заглянул вниз и увидел. Оля всеми двадцатью пальцами рук и ног, впилась в отвесную скалу и не могла пошевелиться, только тяжело дышала и дрожала от страха и усталости. Из одежды на ней всего лишь купальник и все тело исцарапано до крови. Видимо она уже давно прошла точку возврата и вот, почти на самом верху остановилась. До конца оставался какой-то метр, может даже сантиметров семьдесят, но их никак уже не преодолеть, абсолютно не за что цепляться, да и спуститься вниз тем более невозможно.
Оставалось только ждать, когда силы покинут глупенькую альпинистку, руки разожмуться и она погибнет в страшных, но недолгих муках. Ждать нужно было, скорее всего, не больше минуты. Юрий тарасович оценил обстановку, присел на краю пропасти, улыбнулся, подмигнул Оле и спокойно сказал:

- Все нормально, я тебя сейчас вытащу, не переживай…

Кстати говоря, я, много раз прокручивая эту историю в голове, долго думал — а что вообще можно сделать в такой патовой ситуации?
Так ничего толкового и не придумал. За веревкой бежать некогда, спасателям звонить тоже не будешь. Да, даже за потную руку ее не схватишь, просто не дотянешься, а если и дотянешься, то все равно не удержишь . Только и остается попрощаться с человеком, или прыгнуть вслед за ним. Просто тупиковая ситуация, или в лучшем случае сцена из кошмарного сна.

Но как же поступил наш мудрый дед Юрий Тарасыч? А вот как: он, без всякой паузы снял с себя футболку и сказал:

- Оля, я сейчас спущу тебе футболку, но ты не хватай ее руками, не дергайся, просто держись за стенку как держишься. Укуси футболку покрепче, старайся коренными зубами. Не бойся, твои зубы выдержат три твоих веса. Как закусишь и будешь готова, помычи и я тебя вытащу, а ты просто помогай мне руками и ногами.
Оля прикусила футболку, замычала и уже через десять секунд оказалась наверху. Дед тянул не особо сильно, килограммов пятнадцать не больше, но этого хватило, все остальное Оля сделала сама.
Юрий Тарасович отвел ее подальше от края пропасти, а потом уже со всей дури отвесил Оле хорошего пендаля, сел на землю и завалился на бок.
У него случился сердечный приступ. Неделю в Баксанской больнице провалялся, весь отдых молодым испортил...

176 +

11

Третий.

Эпиграф.
"В доме повешенного не говорят даже о галстуке."(с)
********

Болтали через забор как-то с соседом.
Когда между делом я его спросил.
- Юрка, а ты и сейчас заикаешься, когда волнуешься?
(Заикой он стал в детстве, при мне, но об этом в другой раз)

И Юрка рассказал свою армейскую историю.
Служил он ракетчиком в Крыму. И вот отправили их часть на учения в казахстанскую пустыню.
Условия конечно ужасные, но службу по боеготовности и охране боевой техники нести надо.
В одном месте собралось много ракетных частей из разных регионов, тогда СССР.

Было назначено, естественно, общее командование для этого соединения.
Это командование и решило - нести караулы должны воины из разных частей и регионов страны.

И теперь переходим к главному.

Назначенный в тот день Начальник караула построил прибывших к нему бойцов из разных подразделений, и потребовал доложить о себе.
Кто, откуда, звание, военная специальность - обычная процедура при ознакомлении с вновь прибывшими в армии.

Первым был Юрка. И когда стал докладывать, то сильно заикался от волнения.
Он был ещё молодым бойцом. Все в новинку: тяжелые климатические условия, не всегда понятные команды незнакомых командиров, поэтому и не хотел опростоволоситься с первым в своей армейской жизни докладом.

Запнувшись в самом начале доклада, он долго и упорно не мог преодолеть первую букву "П" - (ППППППП), пытаясь сказать - "Прибыл в ваше распоряжение".
Пытался несколько раз начать сначала, но от волнения с буквой "П" получалось ещё хуже и длиннее.

Устав смотреть и слушать безуспешные попытки получить, наконец, доклад от бойца, Начальник караула, молодой лейтенантик, махнул рукой и перешел к следующему бойцу.

Следующий боец споткнулся на букве - "Т" (ТТТТТТТТТТТТТТТТТ).
Пытаясь выговорить звание Начальника караула - "Товарищ лейтенант".
Многократные попытки второго бойца взять себя в руки, приводили к тому же плачевному результату.
Букву "Т" никак не удавалось обуздать. Невзирая на все усилия хозяина издававшего звуки, она
издевательски гарцевала необъезженной лошадкой сама по себе.
Для бойца это стало непреодолимым барьером.

Юрка, который вроде как уже доложил о своем прибытии, успокоился, и стал наблюдать за начальником караула.

Начальник караула, молодой лейтенантик, играл желваками, бледнел, краснел, покрывался пятнами разных расцветок.
Было видно, что он в бешенстве от происходящего и не мог понять - кто устроил ему этот кошмар с заиками?
В армии, два заики подряд, в одном месте, в одно время. Такого не может быть! НИКОГДА!

Наконец, не дослушав доклад, Начальник караула взорвался.
И неистово заорал предсмертным криком умирающего зверя:

ПППППППППОШЛИ НАХУЙ!!!! ПиПиПиПиПиПиПиЫЫЫДАРАСЫ!!!

127 +

12

Дед Мороз. Новогодняя быль.

Это случилось так давно, что, казалось бы, многие детали этой истории могли бы бесследно исчезнуть из памяти. Стереться, раствориться в годах. Тем не менее, я помню все настолько отчетливо, словно это произошло лишь вчера.

…Мне шесть лет. Я уже хожу в первый класс и очень этим горда. Мне очень нравится в школе. Только вот… если бы не было этого противного хулигана Юрки Политая. Его боятся даже старшие ребята. Он драчун и забияка. К своим восьми годам Юрка успел уже остаться на второй год в первом классе. Он до сих пор читает по слогам. А мы уже закончили букварь. У нас даже «Праздник Букваря» был. А сейчас мы готовимся к встрече Нового Года. Репетируем песни и стихи – в школе второго января будет новогодний утренник.

Я с особым нетерпением жду наступления Нового Года и мечтаю о том, что в этом году Дедушка Мороз принесёт мне в подарок коньки “Снегурки”. Такие белые, высокие ботинки. А на кончике полозьев непременно должны быть нарезки – чтобы крутить пируэты. А то у меня не получается в старых коньках моего старшего двоюродного брата. Они простые, черные, с длинными полозьями. Мальчишеские. Я уже поделилась своей мечтой с бабулей и она сказала, что если я буду послушной, то непременно Дед Мороз придёт с подарками. Что я, маленькая? Я и так знаю, что Дедушка Мороз приходит только к хорошим детям. А к таким хулиганам, как Юрка Политай, он не приходит. И подарки им не дарит. Я это Юрке и сказала на переменке, когда он опять больно дернул меня за косичку. А он в ответ только скривился. Сплюнул прямо на пол и заявил:
- Дура ты! Никакого Деда Мороза нет. А подарочки вам ваши родители под ёлку ложат!
- Во-первых не «ложат», а кладут, а во-вторых сам дурак! Ко мне Дед Мороз приходит каждый год. И к девочкам приходит! Правда, девочки? - я обратилась к притихшим одноклассницам.
- Правда! Есть Дед Мороз, только живет он далеко, в Сибири! – поддержала меня Ирочка. У нее папа военный. Они в Сибири жили, Ирочка точно знает, что там очень холодно, и у Деда Мороза там избушка.
- Нету никаких Дедов Морозов! - не сдавался Юрка.
- А, вот и есть! Есть!
- А ты его видела?
- Нет… - растерялась я.
- А вы его видели? – обратился он к девочкам.

Они помотали головами. Оказалось, что живого Деда Мороза не видел никто.
- Я ж говорю, нету никаких дедов морозов! – обрадовался Юрка.
- А вот и есть! Он каждый год ко мне приходит, и подарки под ёлкой оставляет. А к тебе он не приходит, потому что ты хулиган и двоечник! – распалилась я.

Я не успела ничего понять, как Юркин кулак въехал мне прямо в нос. Слезы брызнули из глаз.
- Ах, так! – я бросилась на Юрку, колошматя его кулаками…

…Мы стояли перед учительницей. У меня из носа текла кровь. Белый воротничок был оторван, один манжет болтался на ниточке, другой закапан кровью. Вместо аккуратных косичек «крендельков» волосы торчали в разные стороны, а на них сиротливо висели ленточки… У Юрки вид был не лучше. Лицо расцарапано. Волосы взъерошены, а под глазом уже наливался синяк.

- Очень красиво! – произнесла учительница, - И не стыдно? – поинтересовалась она почему-то только у меня.

Я угрюмо молчала, и изо всех сил старалась не зареветь. Мне было очень обидно. Но я продолжала молчать.
- Политай, с тобой разговор отдельный, останешься после уроков. А ты, - учительница обратилась ко мне. - Пойдешь сейчас и приведешь себя в порядок, а потом мы поговорим.

В туалете меня окружили девочки. Я закусила губу, но не плакала. Мне было обидно. Ну, как он может говорить, что Деда Мороза нет?…

…Бабуля всплеснула руками:
- Как же это так случилось! Ты что, подралась? Ты же девочка! А почему ты в тапочках? Где сапожки?

Я забыла поменять сменную обувь и всю дорогу от школы шлепала по сугробам в тапочках, даже не замечая, что ноги насквозь промокли…

- Юрка Политай сказал, что Деда Мороза нет! – выпалила я, и тут меня прорвало. Я залилась слезами и всхлипывая рассказала все бабуле.

Бабуля помогла мне переодеться. Ловко замочила платье и фартук в миске с горячей водой, сыпнув туда стирального порошка. Ленты из косичек были выплетены. Лицо умыто. Бабуля прижала меня к себе и, убаюкивая, сказала:
- Конечно, Дед Мороз есть. А как же? Кто же приносит ребятишкам новогодние подарки?
- А почему его никто не видел? – спросила я.
- Потому что он приходит, когда дети спят. Он ведь один, а вас много, ему знаешь сколько успеть нужно в новогоднюю ночь? Но ты не сомневайся. Дед Мороз точно есть!
- А ты его видела? – с надеждой спросила я
- Видела, – серьезно ответила бабушка.

Я окончательно успокоилась. В доме было тепло, уютно. Пахло ванилью и корицей. Бабуля пекла коржики… Напившись горячего чаю с малиновым вареньем и коржиками, я уснула. А когда я проснулась, в комнате царил полумрак. Я услышала мамин голос. Но встать не было никаких сил.
- Мама, - позвала я.
- Она уже проснулась. Да, непременно. Спасибо. – мама говорила по телефону, догадалась я и испугалась.

Мама вошла в комнату, присела на кровать рядом со мной. Я прижалась к ней. Мне очень хотелось спать.
- Да ты вся горишь! – сказала она.
- А ты не будешь меня ругать? - Спросила я шепотом.
- Драться, конечно, не хорошо, и ты это сама прекрасно знаешь.
- Знаю, но…
- Я разговаривала с учительницей. Она мне все рассказала.
- Я больше так не буду… - прошептала я.
- Я знаю. А теперь давай-ка измерим температуру, и ты выпьешь чаю с малинкой.

Болела я долго. Мне все время снились сны про Деда Мороза. А потом откуда-то возникало Юркино лицо. Он что-то кричал, я с ним спорила, и просыпалась от собственного вскрика. Мама и бабушка все время были со мной, поили меня чаем и бульоном, давали лекарство. А по вечерам папа читал мне книжки, но я, не дослушав историю, проваливалась в сон. И опять мне снился Дед Мороз и Юрка…

…Я проснулась от яркого света. Солнышко заглядывало в расписанные морозом окна. Иней переливался, искрился множеством искорок. Ветки деревьев прогнулись от снега. Крыши домов нарядились в снежные шапки.
- Мама, - позвала я.
В комнату вошла бабуля.
- Ну, как ты, доченька?
- Я хорошо. – Мне действительно больше не хотелось спать. - Я выздоровела.
- До “выздоровела” еще далеко, но похоже ты пошла на поправку.
- А Новый Год? – вспомнила я.
- До Нового Года еще три дня. А в школе каникулы. Так что у тебя еще есть время окрепнуть. Только ты должна обязательно покушать. Тогда окончательно поправишься.

Я почувствовала, что жутко проголодалась.
- Только ты пока не вставай, я тебе сейчас принесу.
Суп был потрясающе вкусным, и пирожки, и чай, и коржики. Я не могла наесться, а бабуля не могла нарадоваться. Я и в хорошие времена была не ахти каким едоком, а во время болезни вообще ничего не ела.
- Одни кожа да кости, - причитала бабуля. А я, насытившись, почувствовала усталось, и меня опять начало клонить в сон.

Мне больше не снился Юрка. Зато приснился Дед Мороз. Он был большой, с белоснежной бородой, с мохнатыми бровями и очень добрый. Он был наряжен в длинную красную шубу, и красные руковицы, а в руках он держал мешок с подарками…

К Новому Году я уже ходила по дому. Но еще была слаба. А на дворе была настоящая зима. Яркая, морозная, снежная. Безумно красивая. С сугробами и голубым дымком над печными трубами. Перед нашими окнами соседские дети слепили снежную бабу. Она была смешной, с черными угольными глазами и бровями, носом-морковкой, а губы ей покрасили помадой. На голове красовалась дырявая соломенная шляпа…

Вечером мы всей семьей наряжали ёлку. У нас много ёлочных игрушек. Есть даже очень старые. С прищепками вместо веревочек.Они очень красивые. Мама говорит, что этими игрушками наряжали ёлку, когда она была такой, как я. Неужели мама была такой как я? А я тогда где была? “Тебя еще не было. Ты родилась потом. Когда я с папой познакомилась и вышла за него замуж.” - Объясняла мама. Папа приладил макушечку на елку и стал проверять гирлянду.
- Удивительно! Все лампочки горят! – радостно сообщил он.

Я помогала накрывать на стол. Вкусно пахло ёлкой, мандаринами, сладким печеньем. Чувствовала я себя прекрасно, но где-то в глубине души волновалась. А вдруг Дед Мороз не придет. Я ведь подралась с Юркой. А Дед Мороз приходит только к хорошим детям. Спросить родителей я не решалась. Ничего, осталось совсем немного. Я непременно не лягу спать и дождусь Деда Мороза, если он, конечно, придет ко мне.

За праздничным столом было много гостей. Все шутили, поднимали бокалы с похожим на лимонад пузырящимся вином. Называлось это вино очень красиво – шампанское. Разгадывали загадки, и папа, приклеив бороду из ваты и подмигнув мне, доставал из большой красной наволочки подарки для гостей. Я, конечно, понимала, что папа просто играет в Деда Мороза. А настоящий Дед Мороз придет тогда, когда все улягутся спать. По телевизору пел какой-то дяденька. Слова песни были не совсем понятными для меня:

…У леса на опушке жила зима в избушке
Она снежки солила в березовой кадушке
она сучила пряжу,
она ткала холсты,
ковала ледяные да-над-реками мосты…

За столом все гости подхватили:
«Потолок ледяной, дверь скрипучая!
За шершавой стеной тьма колючая,
Как шагнешь за порог всюду иней,
А из окон парок синий-синий».

Я представляла себе избушку на детской площадке, в которой мы летом с девочками играли «в дом», а зимой у нас там была крепость. Мы играли в снежки с мальчишками, запасаясь снежками именно в этом домике. Я тоже пела. Мне было очень весело и радостно. Только пела я неправильно – мне казалось, что из окон виден не «парок», а порог синий-синий. Я его очень даже отчетливо представляла – такой порожек, деревянный, покрашенный в синий цвет.

«…Ходила на охоту, гранила серебро,
Сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.
Деревьям шубы шила,
Торила санный путь, а после в лес спешила,
Чтоб в избушке отдохнуть…»- продолжал дядька из телевизора.

Мне было жаль месяца, который злая старуха сажала в хрустальное ведро. Зачем она это делает, задумывалась я. А слово «торила» я вообще не поняла и пела “кроила” – потому, что бабушка совсем недавно кроила мне новогоднее платье. Это было понятно… И что такое «гранила серебро»? Наверное, дяденька ошибся – надо петь «хранила серебро» – думала я.

…Гости веселились, подпевали. А потом в экране телевизора появились кремлевские куранты. Все встали с бокалами и стали поздравлять друг друга с Новым Годом. Я изо всех сил боролась со сном. Еда в моей тарелке оставалась нетронутой. И бабуля недовольно хмурилась. Я стала клевать носом, и меня попытались увести в другую комнату спать. Я отчаянно сопротивлялась, и родители оставили меня в покое. Уснула я прямо за праздничным столом, а проснулась уже утром. До сих пор помню, как у меня в эту минуту колотилось сердце. Я вскочила с постели, коря себя, что проспала приход Деда Мороза. В гостиной под ёлкой, мерцающей в полумраке цветными искорками гирлянд, лежали два свертка. С замиранием сердца я вытащила один. На нем было написано моё имя. Я схватила подарок и помчалась в кухню вне себя от счастья. Бабуля мыла посуду, мама вытирала фужеры мягким белым полотенцем.

- Он приходил?! – то ли утвердительно, то ли вопросительно закричала я.
- Ты же видишь, что приходил, - ответила улыбаясь мама.
- Это мне?
- Ты же читать умеешь, там Дед Мороз тебе написал.

В красиво завернутом пакете были «Снегурки». Я завизжала от радости и тут же начала их примеривать.
- Только осторожно, пол порежешь! – всплеснула руками бабушка.
- Не порежу, у этих коньков на полозьях есть такие штучки. Пластмассовые. Они надеваются когда не катаешься, а когда на лед выходишь, их снимаешь… - Обьясняла я пыхтя, пытаясь зашнуровать ботинки.
- А вы его видели? – вспомнила я.
- Нет, мы уже спали, наверное, - ответила мама.
- Жалко… - пыхтела я. И вдруг я вспомнила, - а кому под елкой еще один подарок лежит?
- Не знаю. Пойдем посмотрим. – удивленно пожав плечами и откладывая полотенце, сказала мама.

Я нырнула под ёлку. Вытащила подарок, и у меня открылся рот от удивления. Я ещё раз перечитала надпись, думая, что ошиблась.
- Тут написано: «Для Юры Политая». Как это?
- Ну-ка, дай-ка я посмотрю. – Мама повертела подарок в руках. – Да, действительно. Для Юры.
- А почему он здесь? – моему удивлению не было предела.
- Наверное, Дедушка Мороз не смог попасть к Юре и оставил подарок у нас под ёлкой. Ну, чтобы мы передали, наверное. – Предположила мама.
- Но ведь он плохой. Он драчун… - я прикусила язык и посмотрела на маму. «Я ведь тоже драчунья. Я сама дралась с Юркой.» Словно прочитав мои мысли, мама прижала меня к себе:
- Но он обещал больше не драться. Мне учительница ваша звонила. Сказала, что Юра исправил все свои двойки. И даже выучил стишок к утреннику.
- А как же мы ему подарок отдадим?
- Мы можем к нему сходить домой. Отнести, – предложила мама. А пока сними коньки, в доме на коньках не катаются. Затем умываться и завтракать. А потом пойдем к Юре.

Я тащила Юркин подарок, держась за мамину руку. От морозного воздуха, такого вкусного, свежего, зимнего, слегка кружилась голова. Мы шли по заснеженной улице, похожей на сказку. Я вспомнила вчерашнюю песню.
- Мам, а почему старуха сажала тонкий месяц в хрустальное ведро?
- Что? – удивилась мама.
- Ну, вчера, то есть ночью, дяденька в телевизоре пел – «Ходила на охоту, хранила серебро, сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.» – напела я.
- Действительно, интересно, - сказала мама. – Это песня про зиму. Наверное под хрустальным ведром подразумевается… - она задумалась. – Может быть облако? Или даже всё небо? А ты молодец. Внимательная. Я никогда не задумывалась. – Мама с удивлением посмотрела на меня.
- Ну, да, там про избушку на детской площадке пелось, только она стояла «у леса на опушке»…
- Здесь кажется. - Мама сверилась с адресом. - Да, точно здесь. Ну давай, постучи в дверь.

Я вытащила руку из варежки, которая сразу повисла на резинке. Чтоб не потерялась. Дверь открыл какой-то дед.
- Здравствуйте. С Новым Годом вас. А Юра дома? – спросила мама.
- Да, где ж ему еще быть. Проходите. – ответил дед. У него были высокие валенки, без галош, а на плечах и груди крест-накрест был повязан серый пуховый женский платок.

По узенькой тропинке, расчищенной от снега, мы прошли к крыльцу дома. Дед открыл дверь и позвал:
- Юрка, к тебе гости.

Юрка выскочил из какой-то темной комнаты. Взъерошенный, заспанный и безумно удивился, увидев нас с мамой.
- Ты? Чё пришла?
- Мы тебе принесли подарок. От Деда Мороза. – сказала я тихо.
- Подарок? Мне? От Деда Мо… - Юрка запнулся на полуслове и оглянулся на деда.
- Он к нам ночью приходил, наверное, к вам попасть не смог – вот смотри, написано: Юре Политаю.

Юрка нерешительно взял сверток в руки. Губы его шевелились. Он читал свое имя на открытке, прикрепленной к подарку.
- Врешь ты все… - начал было он, но опять осёкся.
- А ты разверни и посмотри, что там – предложила мама.

Дрожащими руками Юрка стал развязывать тесемки. Они не поддавались. Мама помогла, и обертка скользнула на пол. В подарке была коробка на которой был нарисован планер.
- Планерная модель! – выдохнул Юрка. – Это мне? – все еще не веря, спросил он.
- Тебе, тебе. – Ответили мы с мамой почти хором.

Юрка открыл коробку. В ней лежали разные тоненькие дощечки, крылья из плотной пергаментной бумаги, маленькие колесики и даже красный пропеллер.
- Там, наверное, есть инструкция. Разберешься? – спросила мама.
- Разберусь, - шмыгнув носом, ответил Юрка.

Сейчас он был совсем не страшным, гроза первоклашек Юрка Политай. Вздернутый курносый нос, обсыпанный веснушками. Рыжеватый чубчик надо лбом. Мальчишка, как мальчишка, подумала я. Только руки в цыпках. Наверное, варежки потерял…

Пока мы с Юркой разбирались с планером, мама с дедом пили чай в маленькой кухоньке. Говорили они тихо, но до меня время от времени доходили слова деда. Я услыхала, что Юркин отец «пропал» еще до юркиного рождения.
– И как сгинул – сообщил дед. А мама его, дочка моя, Танька, беспутная, завербовалась куда-то на север, и ни слуху ни духу от ней… - продолжал он. - Иногда перевод пришлет рублей двадцать. Да моя пензия. – Он так и говорил. «Пензия»… - Вот так мы с Юркой и живем… Спасибо вам - помолчав, сказал дед…

Планер мы собрать не успели. Но мама пообещала отпустить меня к Юрке в другой день.
- Ты к нам, Юра, приходи. Просто так поиграть, а наш папа сможет тебе помочь с планером, - сказала мама, помогая мне застегнуть шубку.
- Приду, - пообещал Юрка.
- Не забудь, завтра утренник. Ты придешь? – прощаясь, спросила я.
- Угу, - ответил Юрка, посмотрев на деда.
- Придет, придет. – Подтвердил тот.

Что было на утреннике, я помню уже смутно. Но после этого Нового Года мы подружились с Юркой. Мы вместе возвращались из школы домой. Бабуля кормила нас, а потом мы вместе делали уроки.

С ёлки сняли игрушки и гирлянды и папа, ворча, долго пылесосил ковер в гостиной. Мне было немного жаль ёлочку, но я была уверена, что она возвратится в лес, чтобы в следующем году снова вернуться к нам домой к Новому Году.

(с) Стелла Иванова

436 +

13

Дело было в мальчишистве.
ТАком мальчишистве, что мы обносили соседей. Ни суперов ни магазов небыло, так что "в саду у дяди Кришны совсем созрели Вишну". И айда толпой мальцов жрать с деревьев.
За что нам перманентно довалось пиздов от родителей, и добрососедские отношения всегда были напряжены.
Итак. Орех.
Еще не созрел.
Но нас это не останавливает.
Толпа вюношей оседлала каждую его ветку, и самый смелый - Юрка - залез на самую высокую.
Ветка подломилась и Юрка падает. головой вниз.
Крайне неудачно.
Все таки если прикинуть этаж был пятый.
И он головушкой то брык, и все.
труп.
Мы конечно бегали вокруг, дергали его за выступающие части, паниковали. А ему то что. Упал и умер. Лежит себе и не жужит.
Притянули ведро с водой. Окатили.
Ну мертвому то мальчишке что? ну пофиг конесно, что водой, что ведром. Умер вобщем.
И на наш гвалт соседи вызвали таки отца. Его отца. Юркиного.
А там батя был, ну скажем, страшный. Боялись мы его дико.
И тут кто то из нас шибко заоерт:
- Атас! Юркин батя идет! с ремнем!
наш труп первым хватается на ноги, и первым бежит в крапиву
А мы стояли и только клювами от удивления щелкали.

восставший от бати
блядь

183 +

14

Гагарин не разбился в 1968-м! Просто надоела ему слава и суета, и улетели они с другом своим Серёгиным на МиГ-15УТИ (бортовой №18) в посёлок Искра, что в Урюпинском районе. Припарковались возле школы и зажили счастливо! Может и сейчас там живут. А самолёт их и сейчас там стоит. Правда, в лихих 90-х кто-то стырил с него колёса и радио, да и стёклами с седушками не побрезговал. Но мотор, Юрка всё-же успел припрятать у себя в сарае! И в случае надобности, взлетит на беду врагам, да и замочит их в сортире! А катапультные кресла, скорее всего председатель себе на "Волгу" поставил.
Фото здесь: http://oldlazycat.ru/gagarin.html и на яндекс-картах его хорошо видно.

424 +

15

МНР, город Ховд.
День Независимости Монголии «Наадам» по срокам совпадает почти с Днем взятия Бастилии.
У монгол это 11-12 июля, у французов 14-го. Жара за 40°С и выше.

На праздник в здании театра собирается вся местная партийная элита, приглашались советские специалисты. Вначале, как всегда речи, затем шел красочный фольклорный концерт местного театра, затем празднество переходило в помещение чуть вдали от центра. Пешком.

А надо сказать, в это время все жены и дети наших спецов уезжали на родину.
Во-первых, из еды были одни консервы, во-вторых фрукты и овощей из Улан-Батора нам самолетом в это время не присылали. Жара. Скоропортящееся.

И вот, наконец, мы рассаживаемся в этом ресторане, назовем его так.
Снова продолжительные заверения о дружбе-сотрудничестве и всего прочего от этого монгольского местного рейхстага, наконец начинается обед. Мужики, а других и не было, все голодные писец как.
Жен же ни у кого нет, чтобы приготовить и покушать домашнее. Только самогоном выживали.

А готовят монголы в своих ресторанах... Ну так, если кратко, то макароны без соли почти национальное блюдо.
И вот нам приносят... Вернее они стояли на столе сразу - ТОРТЫ.
Ну и народ же понимает - дипломатический приём практически, торт он же на десерт с компотом. Все ковыряются для приличия в макаронах, но мечтают поскорее вкусить десерт. Глотают слюни, но терпят.
И вот этот момент настает.

А стоит сказать, что торты были оформлены красиво. Красиво, ничего сказать не могу. Всё как у нас. Розочки из крема там красные, листочки зеленые фигуристые, толстенькие такие по высоте торты, красиво. Аппетитно были оформлены.

Ну и Юрка Юдин из Москвы, (Таньке привет кстати), отрезал себе такой нехилый шмат и заглотил....
Уже не помню точно. То ли он был самый голодный, то ли чего ещё, но мы на него смотрим, типа: ну как, съедобно? Чтобы самим порвать торты на части, как Тузик английский флаг.

Смотрим, а у него из глаз слезы катятся, и лицо как у какающей кошки. Замироточил, одним словом.
Сливочное масло, на котором был сделан торт, оказалось горько-горькое, соленое-соленое.

Ну и что-что. Проглотил, конечно, Юрка свой шмат. До конца держал фасон.
Не уронил честь советского специалиста.

476 +

16

В седьмом классе Юрка влюбился. В Полякову из десятого. Увлекся страстно, попав своим увлечением на переходный возраст, когда выказывать любовь портфелем по голове и дерганьем за косички уже не прилично, а из всех ресторанов пускают только в кафе-мороженое.

Тупик. А внимание предмета обратить на свои чувства хочется. И не так хочется внимания, как ответных чувств. Записки подкидывал. Под окнам шлялся с биноклем. В дверь звонил и убегал. По телефону тоже названивал и трубку бросал. Возле классов, где их занятия шли, отирался. А эффекта никакого. Или даже полностью противоположный желаемому эффект и частичные страдания.

Чтобы страдать полностью у Юрки не было фотографии Поляковой. В то время десятиклассницы свои фотографии по интернетам не развешивали. Даже в одежде. За тогдашним неимением и дефицитом интернета и фотографий. Про одежду я и говорить не хочу. Стесняюсь.

На школьной доске почета фотография Поляковой была, а у Юрки не было. Он пытался исправить эту вопиющую несправедливость несколько раз. То ли Юрке не везло, то ли школьный сторож, Василий Иванович, действительно был бдительным, но фотография осталась там где была, а Юрка остался ни с чем.

И решил записаться в фотокружок. Понятное дело. Сам сфотографировал, сам напечатал, сам ребятам сказал, что подарили. А эти злые люди подсмеиваться уже начали. Неделю ухаживаешь, под окнами дежуришь с морским биноклем, в дверь звонишь, а тебя даже фотокарточкой не поощрили, не то что в щеку поцеловать.

Как члену фотокружка был нужен фотоаппарат. Так принято. И как влюбленному Юрке тоже был нужен фотоаппарат. Только не обычный, а шпионский. Такие в магазинах тогда продавались. Рублей за тридцать, я точно не помню. Ни название, ни цену. Ненамного побольше спичечного коробка аппарат, а пленка чуть пошире магнитофонной ленты. И работает как коробок спичек: приоткрыл, закрыл и кадр в кармане. В смысле на пленке. Истратив почти все деньги, откладываемые на мопед, с таким фотоаппаратом Юрка пришел в фотокружок.

Не сказать чтоб руководитель фотокружка удивился выбору новичка. Потому что не только руководил школьным кружком, а был полковником уголовного розыска на пенсии и за свою долгую службу в МУРе всяких дураков повидал. Подумаешь, человек за пятнадцать минут попросил научить фотографировать, пленки проявлять и фотографии печатать. Даже стрелять в преступников за меньшее время можно научить. Попадать, конечно, не научишь, а стрелять можно.

Не за пятнадцать минут, но через целую неделю Юрка считал себя крупным специалистом проявителя с фиксажем и мог по часу обсуждать глубину резкости и построение кадра. Фотоаппаратик был заряжен чистой пленкой, и симпатичная десятиклассница Полякова была офотографирована со всех сторон, незаметно для себя самой и прочего школьного народа.

Юрка еле-еле дождался вечерних занятий кружка. Разделенные перегородками кружковцы печатали свои фотографии. И Юрка. Вот только рассмотреть, что получилось на негативе в отличии от остальных, он не смог. Мелко очень. Но с хорошим объективом на увеличителе можно вытянуть. И вытянул.

Юрка ошарашенно взирал на появляющиеся контуры снимка, когда к нему подошел тактичный полковник на пенсии. Ахнул и даже руками всплеснул, старый лис:

- Смотрите ребята, как Юра отлично сказку в театре сфотографировал! Ведьма, как живая в кадре. И остальные чудища вокруг тоже удались. Ты в каком ТЮЗе это снимал, Юра?

Юра сопел, а вокруг его стола собирались будущие фотографы. Полковник по милицейской привычке несколько смягчил увиденное: по сравнению с лицом на фотографии физиономию самой страшной ведьмы можно смело называть эталоном красоты. А Баба-Яга в исполнении Милляра получила бы средь тех персонажей первую премию. За красоту и фигуру.

- Надо остальные кадры посмотреть, - продолжал хвалить полковник, - скоро городская выставка, выберем лучшие и отправим. Театр в кадре получится.

От выставки Юрка открутиться не смог и занял там третье место. А вот к Поляковой неожиданно остыл, хотя она ни в чем не провинилась, а просто так получилась на им же сделанном снимке. Сердцу не прикажешь, в конце концов, и Юрка увлекся фотографией.

Недели через две фотографию сильно потеснила Ленка из его же класса.

998 +

17

В общем, ребята, слушайте сюда. Расскажу, как на самом-то деле все было. А то все скрывают, лгут...
Жили-были два брата-близнеца: Юра, ну и, скажем, Слава. Наши, смоленские, да. Батя у них - плотник, а мамаша-то ихняя дояркой в Клушино, килОметров 20 отсюда. Ну и сынки-то оба-два как на подбор красавцы. И вроде как меж ними соревнование всю дорогу, кто первый. И Славка-то по большей части брал верх. Он же, кстати, и вылез первым-то. А Юрка на чуть-чуть, на самую малость - но позади. И задевает, знаш, его это так - уух! Но виду, конечно, не показывал, не: гордый.
В общем, получили аттестат, а в 55-м то обоих в армию и забрали, как положено тогда было. Они, конечно, в летчики запросились - ну а куда ж еще-то, с их-то гонором. Взяли, да. И там - опять, Славка ведущий а Юрка ведомый. Не в самолетах - летали-то они поврозь, а вообще по жизни. Ну и за девками, конечно, тоже.
А тут приезжают в их часть большие звезды из столицы, значит. Говорят, у нас есть рапорт от старшего лейтенанта по фамилии такая-то. Их спрашивают - а который из них-то? А в рапорте, значит, не написано. Ну пришлось им значит обоих брать, в отряд-то. То есть как "в какой" - в тот самый, ну вы и вопросы задаете ребята.
А в Отряде значит - кроме них еще 19. Такие же, как они: на подбор красавцы-удальцы. То есть теперь им пришлось не только меж собой, но и с остальными тягаться, кто лучше да дальше да метче да дольше. Стараются, и, вот ведь дела, Славка опять на ноздрю впереди! Да что ж такое-то. Это Юрка про себя думает - а сам, конечно, виду-то не подает, ну что ты!
Наконец - настал день. Собрали их в комнате - объявлять, кто ж полетит. Все семеро, кто к тому моменту оставался - как на иголках. Один Славка - спокоен как слон. Как будто знает, что его черед. Объявили - Юрий! Вот-те на! Поздравляют, мол, такая честь. Слава тоже брату руку пожал - да сжал так крепко, что аж пальцы хрустнули. Развернулся и ушел к себе. Ему потом главный потихоньку объяснил: понимаешь, Слава у нас один. КПСС.
В День Д посадили их в автобус, везут. Слава хоть и не был официально запасным, но его тоже в скафандр заковали. Для фотографий, говорят. Поможешь брату, ему ж вон какое делище предстоит-то. Ну помогу, что ж я совсем зверь что ли. Хотя конечно обидно.
Ну дальше все знают: посадили Юру, он сказал Сергей Палычу "Поехали!" - это, кстати, Слава ему подсказал, он эту фразочку давно придумал, еще когда рапорт писал. И пошла она родимая в черные космические дали.
Потом летят к месту приземления. Открывают капсулу - а там Юрка. Мертвый. Сломалось в корабле что-то. Мда...
Тут главный подходит... Соболезнования, конечно, выразил сначала... В общем, говорит, Слава, такое дело. Мы уж в газетах информацию дали: первый человек в космосе. Юрий, понимаешь, Алексеевич! Ну и Самому, понятное дело, доложили. Так что деваться теперь уже некуда. Придется тебе за него.
Так, значит, и пошло. Славка, конечно, потом подозревал, что оно так не само собой получилось. Ведь даже все кино, что у них в отряде снимали, пока занимались - там в кадре всегда только один из двух.
Ну а уж всех, кто их когда знал, вплоть до нянечки из детсада - всех подчистили. Кого запугали, кому на сознательность надавли. Даже мать с отцом сдались. И остался в памяти у всех только один брат, Юра. А другого как и не было. Ни по документам - ни вообще.
Славка, конечно, очень из-за всего этого переживал. И что за брата вроде как живет, и что сказать никому не может. Но - характер все-таки наш, гжацкий. Не сдался. Тянул свою лямку. Пока в 68-м не сболтнул случайно одному - получилось так, ненарочно. Да видно второго раза-то решили не ждать...
Вот такая вот история. Откуда я-то знаю? Так я, это, с ними рос мальчонкой-то.
Не верите?...
А ну и правильно. Мне верить нельзя...

1026 +

18

Мужик, пытающийся устроиться на работу, звонит своему бывшему коллеге и говорит: - Юрка, выручай! Ты же знаешь как я ушёл со скандалом, послав руководство подальше. А сейчас устраиваюсь на работу и там требуют координаты моего прежнего руководителя. Давай я дам твой телефон, а ты представишься моим бывшим начальником и похвалишь меня? Ну всё, отлично, спасибо! Место-то хлебное наклёвывается, зарплата отличная! Не хочется пролететь мимо! Проходит неделя, мужику никто не звонит. Он решил сходить сам. Приходит в отдел кадров, спрашивает, мол как с его резюме вопрос решился. Ему начальник ОК говорит: - Извините, но вам отказано. Место уже занято. Мужик расстроенный выходит в коридор, а там... Юрка с бейджиком на рубашке. Мужик, удивлённо: - Ты?... Как?... Юрка: - Позвонили, поговорили, взяли...

329 +

19

Юрка_Юрист: Вот, кстати, наблюдение из жизни нашей конторы.
Юрка_Юрист: Контракт на почти 3 лимона евро - договор на 3 страницы
Юрка_Юрист: Контракт на 2,5 лимона - договор на 3 страницы
Юрка_Юрист: Контракт на 9700 евро - договор 11 страниц + 2 дополнения стриниц по 5, которые тоже надо подписывать :)

321 +

20

Вдогонку к недавней истории yls2 о свиньях в домашнем хозяйстве. Действительно, свиньи и поросята могут быть страшно обаятельными животными.
Был у нас на истфаке одногрупник- Юра, сын зажиточного труженика полей из Новых Анен, что в Молдавии. Очень добрый и хозяйственный мальчик. Всегда делился сельхозпродукцией с одногруппниками, прекрасно готовил, особенно борщи и жаркое из домашней свинины, причем для всех и безвозмездно. Отчего с ним страшно любили поселяться в одной комнате все прочие юноши университета- так, как Юра готовил, не в каждом кафе поешь. Причем каждый день.
Возвращаясь из дома после выходных с полным чемоданом вкуснятины, Юра не просто не прятал сьестное- он приволакивал весь чемодан в универ, усаживался на задней парте и молча раскрывал чемодан под партой,деликатно тем самым намекая девушкам и прочим, что тут можно тихо и незаметно для окружащих полакомиться свининой и дарами села. После чего бывал немедленно обсижен первыми красавицами факультета, которым приходилось исподтишка отбиваться от юношей, пытавшихся через их плечо на манер морских чаек над пляжным кафе умыкнуть лакомые кусочки с чемоданной скатери-самобранки. Не обращая даже внимания на красоту плеч и прочего сокурсниц. Голод- не тетка. Когда Юра в понедельник утром со своим фирменным чемоданом из села являлся, преподы обычно закатывали глаза и говорили, "Ну все, Юра с чемоданом пришел. Теперь полгруппы как минимум всю лекцию тихо и сосредоточенно на задних партах жевать будут. Вкусно похрустывая поджаристой свиной корочкой и отвлекая нас от мыслей о науке. И вдалбливай им после этого древнюю историю и археологию".
В начале второго курса Юра решил жениться. Избранница была не только не из нашей группы- вообще из другого учебного заведения. Девушки погоревали о потере кормильца, но и порадовались за Юру- он явно нашел себе правильную невесту по характеру- спокойную, добрую, крупную и хозяйственную девушку, несомненно обещающую стать превосходной женой, матерью и хозяйкой.
Юноши впали в траур. Тщетно взывали к совести Юры- "На кого ж ты нас, изменщик, оставил. Мы ж без тебя сгинем, на бутерброды и фастфуд перейдем и от голода пропадем". Обзывали невесту оккупанткой. И даже в ЗАГСе, стоя за женихом и невестой, страстно шептали в плечо жениха "Юрка, одумайся. Подумай еще раз. Мы- твои верные друзья. А она-захватчица, и больше ничего". Но он от любви ничего не слышал и все равно женился.
На свадьбу он пригласил всю группу в родное село и хозяйство. Большое хозяйство, к котором чего только не было. В том числе свиньи с поросятами. Один из них такой хорошенький и привязчивый был- ластился ко всем, бошку, как кошка, под ласкающие руки подставлял, лез играться. Так он всем полюбился. Вообще, громадная свадьба удалась так,что главный факультетский красавец, утром кисло жаловавшийся, что ему по дороге в поезде не только ботинки- но и белые носки под ботинками грязно-ржавыми следами оттоптать сумели, к концу свадьбы напился так, что стал приставать ко мне, серой мышке-зубриле и отличнице, хотя ранее интереса ко мне проявлял мало, за исключением детского дергания за мой хвост и списывания конспектов (именно в такой последовательности. Сначала дергание за хвост, потом- конспекты. У меня с тех пор рефлекс выработался- за волосы дергают, значит, кому-то чего-то списать требуется) ,и с трудом его успокоили и спать уложили.
На "экватор"- празднование середины 2-го курса и всего университетского курса Юра, конечно, приволок аж несколько чемоданов вкусной еды. Он вообще все в чемоданах всегда перевозил.Незыблемая привычка, странноватая для сына фермера. Мечта о красивой жизни и заморских путешествиях, наверное.
И к концу лесного пикника, скользя по скользкой глинистой грязи на дне оврага, Юра вытащил вдруг из своих волшебных чемоданов две большие стеклянные банки с домашней тушенкой, и радостно заорал "Девочки, вы помните поросенка, с которым играли?". "Даа,помним! Душевный такой, хорошенький! Как у него дела?" ." Так вот же он! Большой, жирный вырос! Угощайтесь!".
Я конечно, понимаю, что у селян отношение к домашним животным, гм, цинично-потребительское, и свинину люблю, но вот этого поросенка даже попробовать не смогла.

1353 +

21

В начале девяностых ехали с одногруппником Юркой в метро. У него в руках была какая-то газетенка с обнаженной девушкой на первой странице. Я рассказывал ему о необходимости создания сайта анекдотов из России, Юрка соглашался, но настаивал, что на этом сайте необходимо будет создать порноветку, размещать ежедневный гороскоп и публиковать сканворды. Я скромно интересовался зачем, а Юрка, распаляясь, тыкал пальцем в газетенку, которую держал в руках, и талдычил: "Да любая кухарка это понимает! Так и только так можно привлечь широкие массы!" При этом в вытянутой руке он держал слегка смятую газету, а второй рукой хватался за воображаемый лацкан пиджака, хотя сам был в куртке. Рядом сидела весьма интеллигентного вида старушка: опрятно одетая, с живыми, умными глазами. Юрка долго размахивал газетой с обнаженкой перед ее лицом и старушка не выдержала: "Что за время! Кругом голые бабы!" Далее речь в том же направлении с плевком в сторону газеты, но нас удивила ее финальная фраза: "Да если бы мне сейчас было двадцать лет, плевала бы я на мужиков! Я бы купила американскую штучку и удовлетворилась ей!" С этими словами она и вышла из вагона.

553 +

22

В продолжение темы о литейных ботинках и "добрых" трудовых шутках.
Рассказал брат Юрка, в бытность свою старший моторист и по совместительству сварщик на сухогрузе загранки. Было это перед кончиной Союза в славном Одесском торговом флоте. Бывало в рейсы брали одного-двух работяг с судоремонтного. Почему и зачем уж и не припомню из рассказа брата, но было.
Так вот попал к ним как-то в один рейс один такой работяга (пусть будет Федя). Личность примечательная со всех сторон, особенно в профиль :) Был это здоровенный детина с третьей степенью зеркальной болезни (это когда уже не видно кто сосёт :)) в литейных башмаках 45-го и семейных труселях жёнкиного покроя по колено и размером... ну инвалидку бы накрыть хватило. И очень Федор уважал алкоголь употребить, а в рамках загранки это не сильно приветствовалось. Но наши морячки находили выход. И вот как-то в водах жарких южных стран задумал мой Юрчик выгнать самогон из тропических фруктов. Фруктов было с горкой на облепивших в порту джонках и можно было обменять эту экзотику на советский мазут и другие ГСМы. Сказано - сделано! Был сварен по проверенным классическим чертежам самогонный аппарат из нержавейки и бак для бражки (благо оборудование и материал позволяли). По классическому же рецепту была поставлена брага (благо дрожжи были в наличии на кухне) и народ принялся нетерпеливо ожидать окончания процесса брожения. Как только маленькие труженики перестали выделять СО2 и устали преобразовывать сахариды в С2Н5ОН, соратники предложили продегустировать созревшую бражку. О-оооооо, что это был за напиток... чистая амброзия :) На дегустации присутствовал и Федя, и так ему легла на измученную нарзаном душу бражка... Вообщем общими усилиями перекантовали Федю в его кубрик и уложили на койку. И тут в чью-то иезуитскую голову пришла коварная мысля. О Фединых труселях было сказано выше. Так вот эти-то вот труселя взяли и обрезали по всему необъятному периметру оставив ниже резинки неширокую полоску, оголив всю, так сказать голую правду :) Повадки Федины уже успели изучить - и вот свободный от вахты народ собрался в коридоре на представление.
Занавес! Оркестр - туш!! На сцену выплывает Федор в майке-алкоголичке и своих литейных башмаках, наряд дополняет скромная лента в районе резкого перехода брюха в мужскую гордость. Народ глубоко вдохнул и присел. Федя спросонья не мог понять причины столь бурного веселья, но увидел, что взгляды зрителей направлены ниже ватерлинии и привычным жестом подтянул остатки своих парусов в район пупка. Народ вздохнул еще глубже и лег. Но так как необъятность комка нервов не позволяла визуально оценить состояние ниже талии, Федор подтянул свою ленточку на самый экватор своего глобуса. Всё!!! Занавес! Бездыханные тела выносят из зала! То что король гол Федя понял прощупав ниже свои семейники и тут же обратился в бегство, оголив при этом свою не прикрытую корму (прям римэйк сцены в "Полосатом рейсе" с голой задницей Леонова). Но так как с первого раза не удалось попасть в узкую дверь, то попытки это сделать окончательно доконали самых стойких.

P.S. А еще как-то Феде вырезали в его ботинки стельки из тройки метала и вставили их под штатные стельки. Ну ничего, только Федор жаловался потом в столовке - так вчера перебрал, что ноги не гнутся :)

P.S.S. А самогонный аппарат та и не опробовали - не доходила до него бражка :)

1135 +

23

Вспомнилось. Жил в общаге, учился, не напрягался, общался с девушками, ходить далеко не надо. Встретил своего одноклассника Юру Петросяна, отличный парень, на вид вроде небольшой и щуплый, а сам КМС по гимнастике. Отметили мы с ним встречу в пивбаре, хорошо посидели, тонус сильно поднялся. Юра предложил посетить женское общежитие, где его всегда ждут, а подруги просто отпад. Сейчас уже не помню как мы попали в эту общагу, но все оказалось правдой. Мы сидели в большой комнате с огромными потолками и окнами, красивые девушки угощали нас горячим чаем. Вдруг открывается дверь и врываются несколько пожилых теток, с криком, визгом, обзыванием нас и девушек разными словами и угрозами. Юрка несколько картинно поднялся, назвал теток старыми швабрами, легко взлетел на широкий подоконник и улетел вниз. Все в ахуе, кроме меня. Взлетаю на подоконник, окна открыты внутрь, рядом блистающая труба водостока, схватившись за нее руками и ногами устремляюсь вниз. С ободранными до крови руками, но вроде целыми костями оказываюсь на земле. Неподалеку бегает Юра и кричит разные обидные слова теткам висящим в окне третьего этажа сталинского дома. Поддержав друга и отряхнувшись, мы вскоре с достоинством удалились. Протрезвел я только через полчаса, уже у себя в общаге.

762 +

24

КУХНЯ

Утром позвонил мой старый друг, бывший КГБист Юрий Тарасович, и сказал:

- Не в службу, а в дружбу, можешь подстраховать моего Юрку? Он хоть и большой, а совсем еще маленький, боюсь, облапошат его. Нам кухню новую должны привезти, устанавливать будут, она диких денег стоит, так ты бы посмотрел. А?

Сам-то я, как назло, не в городе, буду только вечером. Ну, как, сможешь?
Дела у меня в этот день были в основном телефонные и я согласился.
Юра – это внук Юрия Тарасовича, студент, он и вправду совсем еще маленький, да это видно даже по тому как старательно он растит бороду, которая абсолютно пока не растет.
Не успел я поздороваться с Юркой и разуться, как в квартиру вбежали двое с горой приятно-пахнущего дерева и ловко начали возводить новую кухню.
И через каких-нибудь пять часов, все уже было собрано и встроено.
Я подергал полированные шкафчики, пошатал полочки, поклацал кнопочками, помигал подсветкой, придраться вроде было не к чему. Расписался в пяти местах и распрощался с бравыми мастерами.
Наконец, примчался очень сосредоточенный Юрий Тарасович и с порога спросил:

- Ну как?

К нему вышел внук с большой кружкой запакованной в полиэтиленовый пакет и ответил:

- Все нормально, дедушка. Кружку можно распаковать?
- Стой! Не трогай ее, положи на место, я сам скажу, когда можно.

Тарасыч поспешил в кухню и начал придирчиво изучать обновку:

- О, смотри-ка. А тут что? А, это вытяжка так гудит. Ладно. О ничего себе, это посудомойка что-ли? А где для тарелок? Для тарелок нету! Ага, вот оно, я уж испугался. Ну, так, ничего себе, вроде все сделано добротно. Ладно, черт с ними, молодцы, ничего не скажешь, даже не ожидал. Юра! Юрка! Все, можешь доставать кружку из пакета.

Тут, естественно, вклинился я и спросил:

- Юрий Тарасович, а причем тут кружка и почему она в пакете и почему ее пора доставать?

Юра захихикал басом, но дед остановил его и очень серьезно ответил:

- А как же иначе? Представь себе - двадцать рабочих дней тому назад, пришел ко мне один: мелкий, лопоухий, глазки бегают, на пальцах тюремные наколки, паспорта с собой нет, только права. Покрутился он тут по кухне с рулеткой, показал цветные картинки, а главное - это чудо сразу попросило сто процентов предоплаты, иначе они, видите ли, не работают.
Ну, делать нечего, подписали договор, заплатил.
Естественно, потом усадил я его пить чай из той кружки и даже бутерброд с колбасой ему сделал, чтобы пальчики вышли пожирнее.
И случись что, я бы из-под земли достал этого лопоухого.
Но, приятно, что парень оказался честным чело… Юра, ты что там сделал?! Короткое замыкание?! Живой?!
- Успокойся, дед, это измельчитель отходов так работает.
- Хрена себе. Руки только не суй…

1547 +

25

Был в нашей роте талантливый парнишка по кличке Батя.
Году эдак 1983, нас, курсантов Одесской мореходки, послали собирать помидоры. Помидор на нашу беду уродилось много, они нам сниться уже стали. Хорошо что мы их только по 10 часов в день собирали:)))
И вот Батя, он же Юра, сочинил частушку и под гитару довольно бодро её напевал в нашем бараке перед самым отбоем:

Помидоры, помидорчики бу-бу,
Я Вас видеть больше не могу!!!
Пусть работает наш ротный командир!!!
Пусть марает свою честь и свой мундир!!!

В середине исполнения нелегкая принеслa ком. роты капитана третьего ранга Шейкина, по совместительству зама парторга офицеров училища. Глубоким чуством юмора Шейкин не отличался. Частушку он воспринял как личное оскорбление и влепил Юрке 5 нарядов на чистку отхожего места.
Надо было мстить командиру-партейцу... План отмщения созрел довольно быстро и был приведен в исполнение на следующее утро.
Нас поднимали ни свет не заря, в 6-ть утра, хотя завтрак начинался только в 7:30, а на уборку помидоров нас везли в 8:15. В 7:15 было всеобщее построение.
В 5:50 утра я подорвался, смочил два кусочка газеты в воде. Затем вывинтил обе 200 Ваттные лампочки, которые довольно ярко освещали нашу часть барака каждое утро. Перед тем как ввернуть лампочки Ильича на место, я приклеил мокрую бумагу к центральным контактам обеих лампочек. Затем быстро ввернул лампочки обратно вместе с кусочками мокрой бумаги на контактах и нырнул под одеяло.
Ровно в шесть утра к нам в барак вошел Шейкин и включил свет с криком "подъём". Первая лампочка зажглась, ярко погорела секунд 20 и медленно затухла. Озадаченный командир щелкнул выключателем раз 5, пока до него не дошло, что лампочка уже не загорится. Шейкин включил вторую лампочку, к его радости она тут же зажглась, но горела вторая лампочка не более 15 сек, так как нагревшийся цоколь высушил кусочек мокрой бумаги и бумага стала надежным изолятором между центральными контактами лампочки и патрона. Шейкин начал безуспешно щёлкать и вторым выключателем. Вторая лампочка никак не хотела зажигаться.
Курсанты продолжали спать как ни в чем не бывало. Шейкин затратил не мало усилий, чтобы выгнать нас на построение. Мы на него успешно опоздали. Начальник Организационно-Строевого Отдела училища капитан первого ранга Жудин, как назло приехавший в это утро в наш колхоз с проверкой, взгрел Шейкина за опоздание роты. Вся рота с улыбкой наблюдала за вздрючкой непопулярного командира, шире всех улыбался Юрка.

777 +

26

Оторвали Юрке лапу,
Чтоб вибратор он не лапал,
Потому что Юрка очень
Сексуально озабочен.

320 +

27

Одноклассник Юрка Яшагин, кличка «Яшка». Понадобился он во дворе, толи в хоккей поиграть, толи еще зачем-то – отправили меня за ним домой. Открывает мать Юркина. Я: Яшу можно?
Прошло много лет. Звонок в дверь. Открываю. Борю можно? - это сына вызывают. А зовут его Саша, кличка у него «Боря», производная от фамилии. Земля крутится.

330 +

28

Не бывает некрасивых женщин…
(Не реклама)

Привез я как-то виски. Гленморанжи 12-ти летний. Встретились с друзьями, сидим культурно, готовим еду, выпиваем, закусываем. Вдруг… Кончился виски. В голове ясно и светло. Что же делать, ай-яй-яй? Идём все в магазин, я, Андрюха (А.) и Юрка (Ю.).
Заходим в отдел со спиртным. На кассе такая… ну… НЕ очень симпатичная, в общем, девушка. Ну, правда, уж извините.
Я:
- У вас Гленморанжи есть?
Она смотрит... Она даже выговорить это не смогла. Смотрит на бутылки, пытаясь найти похожее сочетание букв:
- Нету.
А.:
- А что есть?
Она:
- Вот (проведя торжественно рукой).
Я:
- Дайте Дюарс, пожалуйста.
Ю.:
- Спасибо, девушка!

Вышли из магазина, идём:
- Правильно, что на кассе такая страшненькая.
- Конечно, к красивым приставать же будут.
- Ну да, народ же не всегда тверёзый заходит.
- Вот именно. Глянут, а смотреть то и не на что. Да и уйдут.
- Даа.
- Тоочно.
- Не мало взяли?
- Да хваатит! Куда ещё? Одну же уже выпили.
- Так не зацепило. Хороший был виски.
- Да ладно, нормально всё.

Пришли домой, готовим, выпиваем, закусываем. Вдруг… Кончился виски. В голове ясно и светло. Обидно. Идём в магазин. И нас цепляет за дежавю. Не сговариваясь, заходим в отдел со спиртным.
- У вас Гленморанжи есть?
Чуть обалдев:
- Нету.
- А что есть?
- Воот! (жест «проведя рукой» неуверенно повторяется)
- Дайте Дюарс, пожалуйста.
- Спасибо, девушка!

Вышли. Идём, ржём.
- Вы её лицо видели? )))
- Ну, точно не въехала, что происходит. )))
- Ага! Дежавю! «Где-то я сегодня это уже видела?» )))
- Может, надо было ещё одну взять?
- Да ты чё! Эта уже третья! Куда!
- Так идёт ровно.
(И реально. Та ситуация, когда в голове после выпитого всё в порядке, ноги свои, мысли на месте)

Пришли домой, готовим, выпиваем, закусываем. Вдруг… Кончился виски. В голове светло, тепло, лёгкий туман. Короче, ситуация, пошли дурака за одной бутылкой, он одну и принесёт. А тут их три.
Делать нечего, все идём в магаз.

- У вас Гленморанжи есть?
Пауза. Она стоит, смотрит и ничего не понимает. Она реально не понимает, что происходит. Мы с серьёзными лицами молча ждём.
- Неет!
- А что есть?
Пауза. В глазах беспомощность за неясность ситуации и немой вопрос «Почему это происходит со мной?» Мы молчим.
Неуверенный жест:
- Воот!
- Дайте Дюарс, пожалуйста.
- Спасибо, девушка!

Вышли на улицу, стоим, ржём. ОПА! А Андрюха-то где?
Возвращаемся. Стоит, щебечет!!! ))))) Еле вывели.
- Не, пацаны, ну а так-то она не страшненькая. Нормальная девча. Я сейчас её разглядел. Чё нам не понравилась-то. Она мне и телефончик дала.
- Ну, конечно! Ты на неё завтра сходи, посмотри.
Не ходил. И так вспомнил. Теория про «мало водки» подтвердилась.

892 +

29

БЕДНЫЙ КЛАУС

Бедняга Клаус, невзирая на свой почтенный возраст, был исключительно здоровым человеком. Никаких печеночных и прочих недостаточностей, никакой нехватки кальция, но что самое удивительное – все зубы свои и ни единого намека на кариес. Да что там кариес. Клаус, несмотря на не самую легкую жизнь, дожил почти до пятидесяти, но так и не заимел, даже самого скромного шрамика, или ушиба на голове, а это большая редкость.
Вот только с везением у Клауса были большие проблемы…

Эта история началась ровно сорок лет назад в Подмосковье.
Пионер Коля, поехал с ребятами рыбачить, купаться и загорать. Принялись они копать червей, как вдруг наткнулись на металлическую пряжку с таким рисунком, за который директор школы с любого пионера, мог бы моментально снять красный галстук и вызвать родителей. Ребятишки заинтересовались, ускорились, углубились и вскоре докопались до серо-коричневых костей, пуговиц, черепов, ложек, остатков сапог и ржавых немецких касок.
Это оказалась наспех устроенная братская могила десятка немецких солдат.
Пионеры с перепугу позвали взрослого, тот, конечно же, наказал ничего руками не трогать, а сам побежал звонить в милицию.
Но девятилетний Коля, ослушался инструкций взрослого, он никак не мог оторвать взгляда от зияющей черноты глазниц одного из немецких солдат. Снял Коля с себя футболку, завернул в нее череп и под шумок, помчался с ним домой.
Родителям рискнул показать только через месяц, все дожидался благоприятного настроения. Не дождался.
Папа был категорически против немецкого черепа в квартире, мама, еще под вопросом, но скорее всего – тоже против, просто у нее речь ненадолго отнялась и ноги подкосились.
А пионер Коля катался в рыданиях по полу, доказывая родителям все преимущества наличия в доме головы убитого немецкого солдата, но родители были суровы и непреклонны, и тогда хулиган и двоечник Коля, пустил в ход последний аргумент:
- Мама, Папа, давайте так – если я получу хоть одну двойку по любому предмету, то сам эту голову отнесу на мусор, а пока не получил, то пусть она лежит, хотя бы в подвале в посылочном ящике…
Несмотря на кощунственность ситуации – это было неплохое предложение и родители со скрипом согласились, ведь они знали наверняка, что их оболтус, завтра же, как миленький нахватает «пар» и «колов».
Но, Коля не нахватал. Он держался из последних сил - тянул на уроках руку, делал все домашние задания, не прогуливал труд и физкультуру, понимал, что родительское слово – кремень и все зависело только от него самого.
В его простенькой пионерской жизни, никогда раньше не было чего-нибудь настолько же неигрушечного и настоящего, как человеческий череп, да еще и немецкий – это практически, как иметь бивень мамонта и не просто мамонта, а мамонта - фашиста…
Каждый день Коля вызывался сходить в подвал за картошкой и подолгу там сидел, разглядывая свое богатство, а однажды он спросил у мамы:
- Мама, а как мое имя будет по-немецки?
- Ну, наверное - Клаус, а что?
- Клаус? Не плохо, мне нравится. Буду звать его Клаус, а то все - череп, да череп…

Прошли годы, Николай (спасибо Клаусу) почти на отлично закончил школу и без всякого блата поступил в медицинский институт, хотя до этого, врачей в Колином роду не наблюдалось.
В веселые студенческие годы, Клаус помогал своему другу как мог – служил ему наглядным пособием, пару раз вполне убедительно сыграл в студенческом театре роль бедного Йорика, и даже помог Николаю защитить кандидатскую…
Спустя много лет, Николай Сергеевич, стал доктором наук и очень хорошим детским врачом, а старина Клаус, уже давно не пылился в сыром подвале в посылочном ящике, а спокойно спал в старинном письменном столе. Даже старенькую маму Николая, Клаус уже не пугал, наоборот, она относилась к нему, как к дальнему родственнику и была благодарна ему за то, что когда-то, он так или иначе, заставил сыночка взяться за (свою) голову…
Однажды в гости к Николаю Сергеичу заглянула младшая сестра с сыном-тинейджером. Пока Коля с сестрой возились на кухне, племянник вытащил Клауса, схватил со стола чернильную ручку и не долго думая, нарисовал на черепе эсэсовские молнии и свастику.
Николай пришел в бешенство, он наорал на племянника, кричал, что это скотство, кощунство, и все в таком же духе, и когда гости разошлись, Коля принялся спичечными головками отчищать Клауса от похабных рисунков и тут он вдруг подумал: - Племяш мой, конечно, законченный балбес и циник, но чем же я лучше него? Я ведь и сам, уже сорок лет издеваюсь над трупом бедного Клауса, не давая ему покоя… Да и что я про него знаю, кроме того, что у него было богатырское здоровье, чуть лопоухие ушные раковины и того, что он погиб под Москвой? Ничего. Я даже имени его не знаю…
Бывший пионер Коля напряг все свои связи и попытался узнать - Куда сорок лет назад подевали останки немецких солдат из той братской могилы? Но так ничего и не выяснил. Ему объяснили, что, скорее всего, чтобы не поднимать ненужной огласки, их увезли куда-нибудь на свалку и затрамбовали катком…
И тогда Николай Сергеевич списался со своими коллегами - врачами из Германии, объяснил ситуацию и… не прошло и месяца, как под его окнами припарковался огромный серебристый автопоезд, похожий на самолет и из него вылез толстый усатый немец. Немец поздоровался с Николаем, взял в руки коробку с Клаусом и осторожно открыл ее.
Николай Сергеевич заранее принял лошадиную дозу валокордина и предпринял нечеловеческие усилия, чтобы не разрыдаться, прощаясь со стариной Клаусом.
Успокаивало только то, что этот толстый немец - дальнобойщик, был единственным человеком, кто за последние сорок лет, так же трепетно отнесся к Клаусу, как и сам Коля…
Умом-то Коля все понимал, но его душа никак не могла примириться с тем, что Клауса нужно вот так взять и вдруг зарыть в грязную землю. И почему сейчас? Может еще парочку лет подождать? Ну что с ним может случиться, он ведь уже сорок лет все смотрит на нас глазной чернотой и улыбается своими белыми, здоровыми зубами?
Автопоезд на прощанье душераздирающе посигналил и уехал… а бывший пионер Коля, сразу почувствовал, что на душе у него стало пусто, грустно и одиноко, но легко - легко, как космонавту на Луне…
Вскоре позвонили коллеги из Германии и сообщили, что Клаус со всеми воинскими почестями был торжественно похоронен на воинском кладбище в братской могиле.

P.S.

Пока мы, с моим, изрядно заболевшим сыном сидели в кабинете в ожидании результата анализа крови, доктор Николай Сергеевич курил и рассказывал мне всю эту историю…
(Сегодня, спустя неделю, мой Юрка уже почти совсем выздоровел - тьфу, тьфу, тьфу, и все благодаря глубокоуважаемому Доктору и убитому под Москвой немецкому солдату Клаусу…)
Прощаясь, Николай Сергеевич задумчиво улыбнулся и очень серьезно сказал:
- Можете обо мне думать что хотите, но рано или поздно, я, так или иначе, съезжу к своему Клаусу на могилку…

Анекдоты про врачей

1200 +

30

Юрка долгорукий

Есть тип человека.
Не чурка,не урка
А"всевидящий"
Долгорукий Юрка.

Он такой же как и мы,
Он вовсе не влиятельный.
Но у него есть длинная рука
И палец указательный.

Он пальцем тычет
Где что не так.
А что виновен,конечно, богатый,
Вам скажет любой простак.

Народы как и прежде
По исторической спирали лезут.
Но повторяется то,что было вчера,
Хоть новую пиши "Марсельезу."

От разоблачений долгорукого
Богатый,словно,гол.
А Юрка бряк на диван
Сериал смотреть иль футбол.

Есть бедные у нас и богатые.
Коррупция есть и таланты.
Не в богатых наша беда,
Виновны"наши" оккупанты.

России долго предстоит
Быть на обочине цивилизации.
Пока народ не устранит в Кремле
Засор в"канализации".

Сильвестр Талонов

532 +

31

- Ты знаешь, Юрка попал в больницу.
- Удивительно ! Ведь только вчера вечером я видел его с очаровательной
блондинкой !
- Его жена тоже видела...

310 +

32

В однокомнатной квартире родителям приспичило. Папа говорит:
- Сынок, посмотри ка в окно, что там на улице делается?
Сын подходит к окну:
- О, вон Юрка тоже в окно смотрит, наверно и его родителям
приспичило.

474 +

Шутки про юрка - Свежие анекдоты

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

Партнеры

Реклама

Добавить анекдот: предложить для публикации