Олимпиада Сочи - 2014. У олимпийского огня, круглосуточно стоит

Олимпиада Сочи - 2014. У олимпийского огня, круглосуточно
стоит часовой, с зажигалкой, так, на всякий случай....

Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона

Анекдоты из 14 слов

зажигалкой всякий случай часовой стоит сочи олимпийского

Источник: humornet.ru от 2020-6-11

зажигалкой всякий → Результатов: 4


1.

РЕШИТЕ ВОПРОС
«Пошли дурака рыбачить, так он всю рыбу выловит»
(Русская народная пословица)

Срочно нужно было красиво снять взрыв динамитной бомбы, чтобы успеть это вставить в завтрашний эфир.
Саму бомбу мне наскоро сварганили бутафоры. Получилось неплохо: промасленная коричневая бумага, зловещие немецкие буквы и не менее зловещие арабские цифры, плюс интернациональный череп с костями. Графисты уже топали копытом и хотели начинать создание компьютерного взрыва, поэтому торопили со съёмкой.
Ну, вроде все готово, можно приступать. Бомба на месте, свет стоит. Оператор у камеры, Вася вернулся от костюмеров, принес пиджак и чёрную перчатку. Вася – это наш новый администратор, который только утром поступил на испытательный срок. Молодой, девятнадцать лет всего. Не сказать чтобы очень толковый, но старательный и неленивый.
Я ему сразу объяснил:

- Василий, постарайтесь не задавать мне вопросов, типа: где взять? Как закрепить? Куда позвонить? Просто решите вопрос. В крайнем случае, предложите мне несколько вариантов готовых решений и я помогу выбрать оптимальное. Сегодня съёмка – это и будет ваше боевое крещение. Если согласны, бегите к бутафорам, вот я им тут эскиз бомбы набросал, пусть позвонят, если что не понятно.

Итак, все было готово, мне только оставалось снять, как зловещая рука в черной перчатке поджигает фитиль у бо…

- Постойте, Василий, а где у бомбы фитиль? Я ведь сказал, что должен быть настоящий бикфордов шнур, его на графике не нарисуешь, он должен гореть!
- Ах, да, бутафоры сказали, что сейчас у них такого нет, предложили бельевую веревку покрасить.
- Во что покрасить?! В движущийся огненный цвет?! Так, все пока могут курить, только далеко не расходитесь. А вас, Василий, я попрошу не остаться, а мигом организовать бикфордов шнур хотя бы сантиметров сорок, лучше метр, на всякий случай, чтобы на два дубля хватило.
- А где его взять?
- У меня попросите, а если вдруг у меня не окажется, то где-нибудь ещё. Решите вопрос, в наше время всё продается. Василий, ну что вы как в первый день.
- Так я и… а, ну, понял.

Он побежал одеваться, на ходу заглядывая в свой телефонный интернет.
Но, не прошло и двух часов, как счастливый Вася вбежал в студию и вывалил на пол целую бухту черной веревки:

- Вот! Сантиметрами не продавалось, пришлось купить весь кусок – пятнадцать метров. Чек взял и товарный и такой.
Я похвалил вспотевшего Васю, сказал, что с такой кучей бикфордова шнура, мы запросто могли бы захватить Румынию. Жаль на это нет времени, нужно снимать.
Ну вот, все опять на местах, приготовились к съемке, даже звукооператор пришел, чтобы записать звук горящего шнура.

Я говорю:

- Василий, отрежьте там хороший кусочек, сантиметров тридцать-сорок.
- Ладно, сейчас. А чем резать?
- Можно садовыми ножницами, можно ножом, в крайнем случае, серпом.
- А где ножницы?
- У меня нету, может оператор с ножницами на работу ходит? Василий, ну решите вопрос, отрежьте уже как-нибудь, главное не зубами. Снимать давно пора.

Вася закинул моток на плечи и забегал по полупустой студии в поисках ножниц или серпа.
Вдруг он остановился посредине и весело вскрикнул: - «Ой, чего же я туплю!»
Чиркнул турбо-зажигалкой и быстро пережег бикфордов шнур в нужном месте.

Мы долго проветривали студию. Очень долго, даже дольше чем смеялись.
А Васю я на работу все-таки взял. Видели бы вы, как он героически танцевал чечетку, плевался, разливал кока-колу, бил ладошками, до самого конца не теряя надежды потушить адское пламя.

Первый день. Ну, с кем не бывает…

2.

Ребёнком я посещал женскую баню. Не в целях саморазвития, а потому что жил в неблагополучном районе. Из удобств в нашей семье был чайник. Из него мы мылись, пили и отапливались им же. Но раз в неделю хотелось большего. Так я впервые увидел голых работниц механического завода. Художник Рубенс, видимо, мылся в той же бане и страдал теми же визуальными кошмарами. Что бы он потом ни рисовал, получались токарихи и фрезеровщицы, состоящие из бугров, оврагов, складочек и обвислостей. На изготовление каждой уходил центнер дрожжевого теста и немного волос. Прыгнув в такую, можно было утонуть.

Ещё помню горячий кран, другим концом приваренный к центру вулкана. Ручка управления имела два положения – "Выкл." и "Толстая коническая струя жидкой магмы". Каждая его капля прожигала навылет коня. Ради таза воды люди рисковали жизнью. В единственный душ стояла очередь на год вперёд.

После мытья, униженные и обожжённые, мы с мамой шли к коричневой старухе за ключом от шкафчика. На днище таза был намалёван номер, кривой как иероглиф. Старуха внимательно его осматривала, почти нюхала. Я ждал, она поднимет голову и каркнет что-нибудь про дальнюю дорогу и множество на ней брюнетов, но всякий раз звучало только "75" или "54".
Одна женщина получила ключ, открыла шкафчик – а внутри чужая одежда худшего качества. Ей в парилке подменили таз. Голая, зарёванная, сидела потом, писала жалобу на трёх страницах, красиво заложив ногу на ногу. Старуха-ключница лично бегала к ней домой, будила мужа, рылась в шкафу, всё принесла и потом ещё дружила семьями – целая история. Сейчас такое невозможно, телефоны свели банную драматургию к смс-диалогам.

Однажды в бане погас свет. Без окон тьма получилась абсолютной. И не вошёл никто, не осветил телефоном путь к одежде. За стеной мужики заржали, свистнули, построились и вышли. А женщины стали совещаться. Они в армии не служили и в минуту опасности полагаются на разум. Выяснилось, что темнота усиливает топографические сомнения и в ней не работают ни указательный палец, ни слова "направо" и "налево". Купальщицы ползали вдоль каменных лавок, повизгивая при встречах. Наощупь всё казалось или краном с кипятком, или Минотавром, который уже, конечно, пришёл. Я точно знал где выход, но детям велели молчать, потому что не время капризничать.

Потом какая-то ловкачка нащупал дверь. Крик счастья, отражённый от стен, лишь усилил общее чувство безысходности. Проём не засветился, в раздевалке та же темень. Спасённая посоветовала всем идти прямо до стены, потом двигаться вдоль, не меняя направления. Наверное, она была математиком. Вскоре все спаслись. Причём мочалки взяли, а тазики – никто. А это в бане главный документ.

Тут в раздевалку вошёл мужчина с зажигалкой, позвал тихо – Оля! Его поймали, поцеловали, отобрали осветительный прибор. С зажигалкой опасная трагедия превратилась в смешную игру «опознай костюм». Женщины следовали за огоньком как мотыльки. Лица у всех были таинственны и красивы. Добрая коричневая бабка открывала любые шкафчики. Дамы угадывали где чьё. Одевались в темноте, выходили на свет с бирками в самых неожиданных местах. Больше я в женском отделении не мылся. А про фрезеровщиц скажу – не судите по размеру ноги о человечности. Некоторые виды красоты понятны лишь когда их обнимешь.

Мы с Дашей сидели на кухне, мечтали о сауне, о кабинке на две задницы, в которой так приятно пережидать межсезонье. Даша выслушала мою историю, сказала – боже мой, сколько у нас общего. С ней такое же было . Один в один. Однажды к ней в баню вошёл монтёр. Достал лампочку и ну менять. Даша тогда пережила ужас и больше в городскую баню не ходила. Я спросил осторожно, видит ли Даша какие-нибудь различия между нашими историями.
- Ну конечно. Я девочка, а ты мальчик. Мой шок куда тяжелей. Он монтёр, а я голая. Представляешь?
Я легко представил Дашу голой. Вся моя литература построена на умении воображать подобное. Это мой исток, мой чернозём, сор, из которого я расту, не ведая стыда. Вскоре я забыл с чего начался разговор и каким должен быть финал. Поэтому и здесь его не будет. Всех обнимаю, до свидания.

4.

Дело было году, чтобы не соврать, в 2003ем. Я тогда работал в одной
подрядной организации при нашем горячо любимом заводе, совмещая сразу
две должности. Днём был слесарем «от скуки на все руки», или вернее
сказать «сбегай, принеси, подай, отойди не мешай», а ночь через две –
«ночным директором», или, проще говоря, сторожем в той же самой конторе.
Надо сказать, что деньги за сторожевую службу платили достаточно
скромные, но тогда они меня устраивали, а вот сменщики у меня менялись
регулярно и при очередной такой перемене, я сосватал туда своего друга
детства, Серёгу. Это всё была предыстория.
А сама история началась с телефонного звонка, раздавшегося в то самое
время, когда я разложил на столе в своей «караулке» нехитрый дежурный
ужин. В ответ на моё унылое «Алло» Строгий Голос в трубке представился
дежурным вневедомственной охраны УВД города и спросил, с кем он
разговаривает. Не мудрствуя лукаво, я обозвался сторожем, но Строгий
Голос таким ответом не удовлетворился и потребовал представиться «как
положено». Как именно положено представляться сторожу гражданской
организации я понятия не имел, да и вообще не понимал, с какого бодуна
должен делать доклад дежурному по городу, но не так давно оставленная
военная служба дала себя знать, и я таки представился: «Дежурный по ООО
«ЁКЛМН» Ф. И. О». Строгий Голос сменил гнев на милость и уже более
благосклонно затребовал доклад об обстановке. Я пребывал в
растерянности. По идее, городской ВОХР не касался меня никаким боком,
даже должностная инструкция предписывала в случае чего звать на помощь
заводскую охрану. Но от моего начальства вполне можно было ожидать
внезапной смены приоритетов, о которой меня забыли предупредить, поэтому
я уже совсем по военному доложил, что за время моего дежурства
происшествий не случилось. И тут Строгий Голос неожиданно сменился Диким
Ржачем. Оказывается это друг Серёжа, от нечего делать, решил меня
разыграть, прикрыл рот платком, набрал знакомый номер, ну а дальше вы
знаете. После того как я высказал всё, что о нём думаю, мы вместе
посмеялись и вскоре я об этом приколе забыл.
Прошло недели две. На этот раз, телефонный звонок оторвал меня от чтения
книги. В ответ на моё унылое «Алло», Серьёзный Голос в трубке
представился дежурным пожарной охраны, сообщил, что на их пульт поступил
сигнал от нашей пожарной сигнализации, и потребовал сию секунду
доложить, что у нас тут горит. Пожарная сигнализация у нас действительно
была, но вот закавыка, ставили её уже при моей памяти, и я точно знал,
что пульт у неё всего один - тот, что висит на стене у меня над головой.
Собственно, с этого момента уже можно было начинать ругаться матом, но
пожар дело не шутейное, поэтому, сначала я переспросил, куда именно они
звонят, а то может номером ошиблись? Серьёзный Голос такого поворота
событий явно не ожидал и понёс какую–то ахинею о том, что он, дескать,
знает куда звонит, а моё дело отвечать на заданный вопрос. При этом
Серьёзный Голос так разволновался, что в нём стали проскальзывать
знакомые нотки, я узнал говорившего и даже вычислил, откуда он звонит,
он обложить горе-шутника матом не успел – трубку бросили. Серьёзный
Голос изображал Лёха, Серёгин друг и собутыльник. Судя по характерной
акустике пустого помещения, звонили из Лёхиной квартиры. Стационарного
телефона там не было, а перезвонить с заводского телефона на мобильный я
не мог, так что на сегодня инцидент можно было считать исчерпанным.
Ладно ребята, вы пошутили – я тоже посмеялся! Только не надо забывать,
что я в этой конторе свой человек, а значит и возможностей для алаверды
имею на порядок больше. К утру план мести был готов. Днём я попросил
нашего водителя оставить мне на выходные ключ от бокса, якобы повозиться
с моим «Москвичом». Такое и раньше бывало, поэтому ключи мне доверили
без лишних вопросов.
По дороге с работы я зашёл к Лёхе. Его лицо носило отчётливые следы
вчерашнего недоперепития – хлопцы явно употребили немного меньше, чем
хотели, но значительно больше, чем могли. В таком состоянии он просто не
способен был отрицать очевидное и сразу признался, что звонил мне и
притворялся пожарным не корысти ради, а токмо волею подстрекавшего его
Серёги. Убивать повинившегося я, разумеется, не стал. Даже наоборот,
проникшись состраданием к его болезненному состоянию, позвал к себе в
гости, где мы отобедали и скоротали время до вечера за компьютером.
Когда за окнами начало смеркаться, я облачился в свой любимый
дембельский камуфляж, обулся в не менее любимые берцы и сунул в карман
мобильник. Об этом телефоне стоит рассказать немного подробнее. То был
первый в нашей семье мобильник, купленный для компенсации отсутствия
стационарного телефона. Поэтому он, как правило, лежал дома и имел
городской номер, что позволяло звонить на него, в том числе, и с нашего
рабочего телефона. Последним благоприятным обстоятельством Серый
пользовался всякий раз, когда у него возникали какие-либо вопросы по
караульной службе. Поэтому, я и взял «трубу» с собой, чтобы с одной
стороны, сразу узнать о результате предпринятых действий, а с другой, не
позволить Серёге наделать глупостей типа чреватого для меня
последствиями звонка начальству.
Честно сказать, откосивший от армии Лёха не относился к числу людей, с
которыми я готов пойти в разведку, а тем более в настоящий диверсионный
рейд. Но он догадался, что я затеваю какую-то пакость для Серёги и,
будучи оставлен дома, вполне мог его предупредить. Пришлось тащить этот
балласт с собой.
Двор нашей шарашкиной конторы был катастрофически неудобен для охраны.
Практически, находясь в своей караулке, сторож мог контролировать только
калитку, административное здание, дверь склада и три уже полуразобранных
ко времени описываемых событий грузовика. Двое въездных ворот, ворота
боксов и расположенная в отдельно стоящем здании раздевалка из сторожки
не просматривались. По-хорошему, всё это хозяйство следовало
периодически обходить дозором, но кто бы заморачивался, только не Серый.
Припарковав «москвича» в непросматриваемом от калитки месте, мы
перелезли через бетонный забор возле ворот и пробрались к боксу.
Отомкнув навесной замок на калитке бокса, я загнал своего сообщника
внутрь, а сам открыл одну створку ворот, снова закрыл на замок калитку,
вошёл внутрь бокса и, прикрыв воротину, запер её изнутри на засов. Таким
образом, мы оказались внутри запертого на навесной замок бокса. Когда
глаза привыкли к темноте, мы забрались в кузов стоявшего в боксе ГаЗона
и я начал греть зажигалкой висящий под потолком датчик пожарной
сигнализации. Предполагалось, что от нагревания датчика сработает
сигнализация, её громкий и противный писк поставит друга Серёгу на уши и
тот примется названивать мне, а уж я заставлю его, как следует побегать
по двору, обнюхивая все «возможные места возгорания». Однако время шло,
датчик грелся, рискуя оплавиться, что было для меня крайне не
желательно, а телефон в кармане молчал. Не выдержав, я сам позвонил
Серёге и убедился, что мой план не сработал. Признавать своё поражение
очень не хотелось. Осмотрев бокс, я обратил внимание на стоявший у стены
баллон с пропаном. Шутить с газовым баллоном было слишком опасно, но он
натолкнул меня на удачную мысль. Вновь подняв засов створки ворот, я
аккуратно пристроил его ручку на краю ограничительной планки, быстро
подошёл к трубе заводской воздушной сети и открыл кран. Выходящий из
трубы под высоким давлением воздух страшно зашипел, мы выскочили из
бокса, и я с силой захлопнул воротину. От удара, сопровождавшегося
немалым грохотом, ручка засова сорвалась с ограничителя, засов упал вниз
и запер ворота изнутри. Забежав за угол бокса, мы с разбегу перемахнули
через забор, галопом добежали до машины и спрятались в ней. Воздух в
боксе свистел так, что слышно было, должно быть, в радиусе
полукилометра. Не прошло и трёх минут, как у меня в кармане ожил
мобильник. С трудом удерживаясь от смеха, я взял трубку:
- Алло.
- Дрон, - от волнения, Серый заикался заметно больше обычного – тут в
боксе что-то шипит!
- Как шипит?
- Громко! Что это такое?! Оно не взорвётся??!
- Да чёрт его знает. Там вообще-то днём газовый баллон стоял….
- И что мне делать?
- Главное, возле бокса не кури! А там глядишь, пошипит да перестанет,
должен же газ в баллоне когда-то кончиться.
Не думаю, что мой ответ сильно его обнадёжил, но ничего более
остроумного я придумать не успел.
По большому счёту, своей цели, напугать друга до заикачки, я добился. Но
просто так постучать в ворота и сказать: «Сюрприз! » было бы
слишком просто. Я опять перемахнул через забор и, подобрав валявшуюся на
земле бутылку из-под водки, стал красться вдоль стены бокса, чтобы,
подобравшись поближе к сторожке, расколотить бутылку об ближайшую к ней
стену и тем окончательно довести друга до кондрашки. Когда до угла бокса
оставалось менее трёх метров, из-за него медленно высунулась Серёгина
голова. Предполагая, что Серый после разговора со мной нервно курит в
караулке, я не ожидал его появления и слегка опешил от неожиданности. Но
это была сущая ерунда по сравнению с той бурей чувств, что испытал сам
Серёга, увидев в потёмках крадущегося прямо к нему человека в камуфляже
с зажатой в руке наподобие противотанковой гранаты бутылкой. В первое
мгновение он шарахнулся от меня, как от привидения и только спустя
пару-тройку секунд, разглядев, наконец, мою довольную физиономию,
разразился отборным матом, перекрыв на время даже свист воздуха в
боксе….
Позже, мы не раз со смехом вспоминали это приключение, пока я не
совершил свою следующую террористическую вылазку. Но это уже совсем
другая история…..

Партнеры

Реклама

Самое свежее

Коммунисты Петербурга и Ленинградской области требуют через суд взыскать

Коммунисты Петербурга и Ленинградской области требуют через суд взыскать с канала "Россия" 1 млрд рублей компенсации за моральный вред, нанесенный демонстрацией цветной версии телефильма "Семнадцать мгновений весны". В ответ налогоплательщики потребовали с коммунистов 10 миллиардов рублей за многолетнее сохранение чучела германского шпиона за их счет.

Молодой журналист прибыл на работу в Иерусалим и снял квартиру с видом

Молодой журналист прибыл на работу в Иерусалим и снял квартиру с видом на Стену Плача. Каждый день он видел старого еврея, который приходил туда молиться. Однажды, не выдержав, журналист спустился к стене и спросил у старика: - Вы приходите сюда каждый день, и вот мне интересно - с каких пор вы начали сюда приходить и о чем вы так энергично молитесь? - Впервые я пришел сюда 25 лет тому, - ответил старик, - по утрам я молюсь за мир во всем мире, за братские отношения между людьми. Потом я иду домой, и после чашки чая возвращаюсь и молюсь за искоренение всех недугов и болезней на нашей Земле. Журналист потрясен: - И как вы себя чувствуете после 25 лет ежедневных моленей? - Как? - ответил старик, - да как со стенкой разговариваю...