Анекдоты про музею |
2
В глухом приморском селе издавна была забава – после каждого большого
шторма дети бежали к ракушечному утёсу, который подрывали волны, и
находили на песке тёмные монеты. Ими было хорошо сшибать солдатиков и
рассчитываться как шуточными деньгами в картёжных играх. Когда
очередному парню приходила пора идти в армию, он собирал всю детвору и
швырял высоко в воздух свои монеты и солдатики, числом до нескольких
сотен – кому повезёт. И только Михал Кириллыч свою детскую коллекцию
пожалел – больно уж большая получилась. Солдатиков раздал, а монеты
оставил. Когда в начале 90-х на селе стало совсем туго с деньгами,
съездил во Владивосток и показал одну монету сотруднику местного
краеведческого музея. У того глаза на лоб полезли: «Это же восьмой век,
ещё до Золотой империи чжурчженей – монета государства Бохай! Вы
непременно должны подарить эту монету нашему музею! Правда, мы можем
предложить только чисто символическое вознаграждение…»
«И вот тут я просто взял и подарил им эту монету! Без всякого
вознаграждения! За информацию!» - с пафосом закончил Михал Кириллыч.
Покачиваясь на искусственных волнах бассейна в пригороде Лос-Анджелеса,
где он и рассказал мне эту историю за сикспэком пива. Мировая рыночная
цена такой монеты оказалась от пятисот долларов. А уходил он из того
музея как пришёл, с увесистым рюкзачком за плечами…
|
3
ОБОРОТЕНЬ
Произошла эта история в начале 90-х годов, мне на тот момент было лет
пятнадцать-шестнадцать. У меня была эрделька, Джессика, и я регулярно
посещала «клуб» таких же, как я, любителей выгуливать собак в парке
Университета. В основном там были мои ровесники – что характерно,
большинство тоже с эрделями – но клуб был открытым, и люди (а также
собаки) попадались самые разные. Так, к нам затесался один мужчина лет
семидесяти, звали его… эм-м… кажется, Павел Семенович. У него, как ни
странно, была тоже пожилая эрделина по имени Инга – спокойное, даже
индифферентное существо совершенно неэрделистого темперамента, этакое
ходячее бревно (знатоки поймут). Вдобавок не блещущее экстерьером. Но
Семеныч не то что души не чаял в своей животине, нет, они были чуть не
единым целым – один знак, и псяка слушается. И наоборот.
Семеныч был большим любителем травить байки. Чувствовалось, что мужчина
одинокий, иначе с чего бы пожилому человеку общаться с такой «школотой»
(в смысле возраста, а не уровня развития). Любимыми байками у него были
истории о том времени, когда он служил в КГБ, и еще о том, как его Инга
загрызла кабана, не дождавшись, пока зверюгу пристрелят. Поначалу мы,
уважая возраст, тихо хмыкали. Потом немного достало. В конце концов я,
не выдержав, сказала, мол, хватит заливать, не верю, что это ходячее
бревно способно загрызть даже суслика, а не то что кабана. Семеныч не
обиделся, даже как-то встрепенулся – задело его, видно, - и предложил
встретиться всей компанией утром воскресенья на вокзале. «Я вам покажу!
- пообещал он напоследок. – Только собак не берите».
И вот утро воскресенья – время этак половина восьмого, - и мы стоим,
зевая и как придурки ждем. Семеныча нет. «Надул», - первая мысль. «Ну,
мы ему устроим», - вторая, сопряженная с изобретением планов мести. В
самый момент обсуждения, что именно мы с ним сделаем, из вокзала
выскакивает Семеныч с Ингой. «Где вы есть! Я уже билеты взял. О, верно,
вас пятеро. Поехали!» - и, размахивая билетами, гонит нас к электричке.
В поезде мы наконец более-менее проснулись и поинтересовались, куда
едем. «В заповедник», - ответствовал Семеныч. Тут я проснулась совсем.
«Так он же сегодня закрыт!» «Верно мыслишь. Но для нас откроют».
«Ну-ну», - подумала я.
Точно. Открыли. Даже не только открыли, но встретили на станции аж на
двух машинах. В душу закрались подозрения – а так ли прост Семеныч. Ну
ладно, приезжаем в заповедник. Чай, знакомство с лосями, доброе
отношение – все признаки, что гостям рады. И вот, наконец, загон, в
котором ходит одинокий кабан – не слишком мелкий, надо признать. Семеныч
подзывает Ингу (она у него всегда шарилась без поводка, в одном
ошейнике, совершенной рухляди, смысл которого был лишь в том, чтобы
держать на себе жетончик), снимает ошейник и достает из рюкзачка другой.
Мама моя! Это был не просто ошейник, это был Ошейник с большой буквы,
скорее походящий на бронежилет для шеи – из толстой кожи, широченный,
весь в металлических бляхах. Стоило только этой «амуниции» коснуться шеи
Инги, как та начала преображаться, прямо как в фильмах ужасов. Все мышцы
натянулись, тело подобралось, глаза загорелись, а движения сделались
такими стремительными, что глаз не всегда их улавливал. Команды не
прозвучало, был лишь какой-то легкий разрешающий жест. Эрделина
сорвалась с места, длинным прыжком перемахнула почти двухметровую
загородку и понеслась к кабану. Тот сначала не понял такого хамства –
кабан я или чё, в натуре? – но после нескольких чувствительных укусов за
задницу быстро понял, что если он и кабан, то только в смысле дичи.
После чего начал с визгом улепетывать от Инги.
А та веселилась – дай дорогу! Бедная дикая свинья просто летала по всему
загону, но ее везде настигала оскаленная пасть эрделины. Кончилось тем,
что кабан забил свою задницу в угол и, выставив вверх клыки, жалобно
хрюкал. Все действо от момента старта до позорной сдачи длилось минут
десять. После этого Семеныч позвал собаку. Еще один красивый прыжок над
загородкой – теперь уже наружу, - и Инга стоит перед хозяином. А тот
снял монструозный ошейник, убрал его в рюкзак, надел на псину обычный и
погладил Ингу по голове – а та мигом превратилась в привычное нам
«бревно». А к нам дар речи вернулся очень не скоро.
Потом все было дивно: специальная экскурсия для нас по заповеднику и его
музею, шашлыки с дымком, новые истории… Но это зрелище преображения
старого унылого бревна в настоящего зверя – самое запомнившееся нам из
того дня.
|
|
4
РАКУШЕЧКА
Сегодня мне под руку, не вовремя, позвонил Серега.
Я был дико занят на работе и быстро свел разговор на «нет»:
- Привет Серега, как сам? Как погода во Львове?
- Погода ниче так. Мы с дочкой сегодня зашли в природоведческий музей и ради смеха искали нашу ракушку. Прикинь…
- Какую ракушку? Серега, слушай, я сейчас на работе и не особо могу разговаривать. Давай попозже перезвоню.
- А, ну бай. Звони…
И тут я все вспомнил…
Серега мой друг из глубокого львовского детства. Он знает обо мне такое, что даже я сам уже забыл.
Жизнь нас покидала, а его еще и изрядно поклевала. Когда-то Серега был чемпионом Украины по дзюдо, потом слегка бандитствовал, неслабо кололся и наконец слез со всей этой хрени. Сейчас он весь седой, но все такой же высокий, красивый и всегда загорелый, а главное – живой…
Даже мой придирчивый и циничный сынок, пообщавшись с Серегой, сказал: «Папа, а ты знаешь, я кажется понял, почему он твой лучший друг. Он классный и по взрослому со мной разговаривал, а вы с ним дурачились как маленькие дети…»
Дело было почти сорок лет назад. (Как давно, ужас. А я до сих пор все валяю дурака и даже езжу на работу на самокатике…)
Нам по восемь лет и мы с Серегой после уроков приехали за город, чтобы полюбоваться грохочущими мотогонками. Присели на закопанную покрышку на краю трассы сидим, болеем - каждый за своего мотоциклиста.
Мимо нас пролетел очередной «мотык» и из под его колеса, вдруг выскочил камень величиной с большую картофелину. Подкатился к нашим ногам и неожиданно, сам собой распался на две половинки.
Серега поднял кусок и перекрикивая шум моторов заорал:
- Смотри, ракушка!
Из камня действительно торчала белая ракушка размером с пятикопеечную монету.
Тут я сразу понял, что наша жизнь удалась…
Мы продадим эту бесценную окаменевшую ракушку в наш природоведческий музей и станем самыми богатыми людьми города Львова.
Сошлись на том, что меньше чем за тысячу рублей, свалившееся счастье никак не отдадим.
А за эти деньги купим два цветных телевизора, два велосипеда «Орленок» и во веки вечные будем считаться основными добытчиками своих семей…
Мы присмотрелись под ноги повнимательней и к нашему неописуемому восторгу обнаружили, что практически в каждом камне виднеются кусочки раковин и улиток. Да это же несметные богатства! Жаль, под открытым небом валяются, хоть бы не отсырели и не испортились пока…
Главное, чтобы никто кроме нас их не заметил, а то плакали наши цветные телевизоры.
Через два часа мы уже были в кассе и вместо двух детских билетов, попросили позвать директора музея, у нас, мол, к нему срочное дело.
Ждали мы долго, но не напрасно, к нам наконец вышла вязанная старушка, в очках, как будто сделанных из двух половинок стеклянного шара, от чего ее увеличенные глаза, казалось смотрели сквозь банки с водой:
- Добрый день. Я директор этого музея. Что вы хотели, молодые люди?
- Здравствуйте, мы нашли древний клад. Вернее, настоящую окаменевшую ракушку и хотим продать ее вашему музею.
- Серега подтвердил:
- Да, за тысячу рублей.
- За тысячу? Очень интересно. Ну, показывайте ваш клад.
Мы показали.
Старушка повертела камешек артритными руками, поднесла к очкам, улыбнулась и спросила:
- Вы увлекаетесь природой?
- Да очень увлекаемся, но все равно хотим его продать…
Старушка поколебалась, потом достала свой маленький кожаный кошелечек и сказала: -"Ладно, покупаю" и стала рыться внутри.
У нас в ужасе сжались сердца, ведь не похоже, чтобы в этом малюсеньком кошелечке поместилась бы целая тысяча. Мы представляли ее в виде толстенной пачки денег размером с буханку хлеба, а тут сморщенный старушечий кошелечик.
Наконец бабушка достала смятый рыжий рубль и протянула нам:
- Тысячи у меня не оказалось, но за рубль, я могу купить вашу драгоценность…
- Как за рубль!? Этой ракушке может быть целый миллион лет, а Вы - рубль!
- Не миллион, а как минимум миллионов шестьдесят, а то и больше, но у меня, к сожалению, нет для вас тысячи. Не хотите, не продавайте, а устройте в своей школе музей.
- Ну... ну, ладно, пускай будет рубль. А наша ракушка попадет под стекло, на нее можно будет прийти и посмотреть?
- Ну не знаю, что-нибудь придумаем… Вы не расстраивайтесь ребята, пойдемте со мной.
И мы поплелись за бабушкой внутрь музея, мимо чучел мамонтов, саблезубых тигров и недобрые взгляды питекантропов. Наконец подошли к большому круглому камню размером с колесо от грузовика. Это оказалась огромная окаменевшая улитка.
Бабушка кивнула на нее и сказала:
- Не переживайте, что продешевили, вот посмотрите какая здоровая, и то мы купили ее всего за три рубля, а ваша ведь маленькая совсем и моложе на сотню миллионов лет.
Нам с Серегой стало стыдно за наш камушек. В сравнении с этой громадиной, он смотрелся как соринка, размер все-таки имел значение.
Я на секунду представил себе тех пионеров, которые притащили эту каменную дуру…
Директриса протянула нашу ракушку и сказала:
- Если вам так жалко с ней расставаться, то заберите назад. Не бойтесь, рубль можете оставить себе…
Мы благородно отклонили это предложение – сделка – есть сделка и Серега сказал:
- А мы знаем, где полно таких ракушек, хотите притащим?
- Нет!!! Быстро ответила бабушка, потом потрепала нас за чубчики, попрощалась и шаркающей походкой потащила нашу реликвию в неизвестном направлении.
...Мы сидели в кафе-мороженное, со смаком проедали ископаемое богатство и с тревогой прикидывали - не затеряется ли наша маленькая ракушечка, среди саблезубых тигров и улиток переростков…
|
|
6
Брест. Ж/д вокзал. Славные 90-годы. У выхода из вокзала кучкуются таксисты. Прибывает поезд из неведома откуда(история не сохранила номера поезда). Вдруг из дверей со скоростью болида формулы-один появляется лицо кавказской национальности и с воплями и акцентом кричит, что дескать опаздывает на самолет и до отлета осталось 20 минут (в те времена из Бреста летало много самолетов в разных направлениях), и если его кто-то за 10 минут доставит в аэропорт то получит целых сто долларов. А волею судеб так есть, что аэропорт и ж/д вокзал о-о-очень далеко друг от дружки, и никак ни за 10 минут и даже за 20 не доехать.
Но один ухарь-таксист спрашивает: «Точно 100 долларов?». В ответ слышит: «Да дарогой, вот деньга вперед!!!». Таксист и говорит: «Ну что ж, давай прыгай и помчали». Несутся во весь опор по Бресту (а кто в городе бывал, знает, что в черте города на улице Гаврилова выставлен самолет пассажирский, как музейный экспонат и туда при определенной сноровке и если нет гаевых за 10 минут доехать можно), через 10 минут они в 50 метрах от самолета-музейного экспоната на Гаврилова. Таксит говорит кавказцу: «Смотри, стоит еще, бегом ломись на регистрацию...». Ну тот взял сумку и рванул быстрее гепарда к музею с крыльями....
Еще неделю сын гор ходил на ж/д вокзал с целью найти и ЗАРЭЗАТЬ гада... Но гада предупредили друзья. Жив до сих пор.
|
|
7
Как зарождались олигархи...
Попался тут на глаза сюжет из фильма, где на подвесном мосту двое пытались пройти между друг друга... Сюжет еще не закончился, а уже вспомнилось...
Когда я, будучи совсем ребенком в ~1979 году отдыхала в санатории, то нас 8-10-летних детишек повела дебилка-воспитательница на экскурсию по ПОДВЕСНОМУ мосту, на ту сторону, где был какой-то музей. Не помню какой (я там так и не побывала), но зато запомнила на "переправу" РАСЦЕНКИ.
Что такое "НА ГРАН"», я поняла еще тогда - на этом мосту, в детстве.
Это - когда у тебя под ногами зыбкие качающееся и влево и вправо поочередно дощечки, скользкие канаты под детскими ручонками. Внизу - метрах в 20-30-ти бурлящая меж валунов вода, и впереди мысль дойти бы только, а уж потом я и маму слушаться буду, и уроки вовремя учить, и всякая детская фигня в голову полезла...
Когда мы прошли почти половину (где-то метров 60-70) этого трепыхающегося монстра, то обнаружили офигительный просвет дощечек между веревками.
Посреди моста стояли 3 пацаненка с одной стороны, и столько же с другой после проема между мостом. Под мышками они держали по несколько дощечек, но прямо таки сказать по их комплекции не маленьких – около метра длиной, и солидной толщины.
Я стояла на этом мосту вторая после воспитательницы, поэтому и воспроизвожу диалог ее и пацанов по памяти.
- Ребятки, нам бы туда перебраться!!!
- А вы с какого пансионата?
- В смысле? Мы с "Юны".
- А, ладно с вас по 1-й копейке. А скоко вас?
- Нас 15-ть
.... Тут же эти ребятенки настилают просвет между веревками, ловко переступая между качающихся веревок, грамотно подсовывая дощечки из под мышек в своеобразные сплетения между узлами лестницы. Мост готов. Наша "гусыня" прошествовала далее, даже не удосужившись просчитать своих "гусят".
Ну а я осталась с ребятами. Мне было очень все интересно! Куда там этому музею.
Пацаны мое игнорирование группы оценили по достоинству. Угостили шоколадными конфетами, газировкой "Буратино", а ЭТО - если бы они сейчас пригласили меня в самый крутейший клуб-кабак, то было бы так... н-и-ч-т-о... по сравнению с "Мишкой на Севере" и лимонадом...
Ну а там завязалась беседа.
- Ребят, а почему 15-ть кооп, а почему с какого пансионата?
- Да все просто. Понимаешь, мы же знаем, что с вашей Юны только раз в год эта дурра экскурсии водит, а вы дети из нормальных семей.
-????
- Не обкомовские, не районные.
-???
- Знаешь, у нас тут в округе 2 санатория детских и 4 пансионата-санатория. Так вот, один детский нормальный – с вас берем символически – по кооп за человека. Второй детский блатной, там такие дебилы детишки, которые раскачивают мост специально, что с них и сам Бог велел с каждого придурка брать за переправу рубля 3 за рыло.
То же самое и с отдыхающих взрослых санаториев, чем дурнее, тем дороже. Мы с пацанами уже в начале моста видим, сколько с кого брать...
- А... Обратно?...
- А енто кто уж как кто себя поведет...
|
|
8
Рассказывает знакомая, бывший музейный работник, дама по 60, очччень интеллигентная:
- Стоял у нас старый рояль Беккер, обслуживание дорогое, решили мы его продать, когда дочери выросли и закончили музыкальную школу. Продали в музей же, они очень обрадовались. И вот лет через пять иду я с дочерьми по музею, экскурсоводша с благоговейным придыханием рассказывает толпе присутствующих: "А на этом рояле в детстве играл маленький Толстой". Моя старшая дочь вполголоса: "И мы с Машей".
|
|
9
Рассказывает знакомая, бывший музейный работник, дама по 60, очччень интеллигентная:
- Стоял у нас старый рояль Беккер, обслуживание дорогое, решили мы его продать, когда дочери выросли и закончили музыкальную школу. Продали в музей же, они очень обрадовались. И вот лет через пять иду я с дочерьми по музею, экскурсоводша с благоговейным придыханием рассказывает толпе присутствующих: "А на этом рояле в детстве играл маленький Толстой". Моя старшая дочь вполголоса: "И мы с Машей".
|
|
10
Мечты детства
Когда я был маленьким, то очень увлекался историей. Книжки в доступе были и я в свободное время и во время каникул на даче читал запоем, при этом тщательно запоминая даты и факты. В общем, годам к 12 мое образование было на уровне 1 курса исторического факультета как минимум. Времена были непростые, на дворе 94 год, и вместо сегодняшних курортов мы с мамой на каникулы едем к родственникам в Питер.
Благо, дешево и есть где «окультуриться». В нашей программе, кроме досконально изученных музеев из «первой пятерки», был Артиллерийский музей. Экспозиция его была очень обширной, но в отличие от своих более известных массовым посетителям собратьев он общенародной любовью в те годы не пользовался. Иными словами, собрать экскурсионную группу «не представлялось возможности». Но я не просто увлекался военной историей – ваш покорный слуга к 12 годам изучил множество книг и даже несколько серьезных научных работ по вопросам артиллерийского дела в России и мог поспорить со студентом инженерных курсов, если таковые были на тот момент в России.
В общем, моя мама сделала ход конем по прямой – пошла в экскурсионное бюро и рассказала все как есть. Что, дескать, хочет оплатить мне индивидуальную экскурсию по музею. В бюро ей объяснили, что правили есть правила, и экскурсия возможна только для группы не менее 10 человек. На вопрос, можно ли сделать индивидуальную, так как других желающих нет, глава экскурсионного бюро оценивающе посмотрела на нас – мы явно не тянули на жену «нового русского» с сыном, которым батя строго-настрого наказал «позырить какие стволы были у братвы в прошлом». Иными словами, начала маму всячески убеждать, что индивидуальная экскурсия есть буржуазное проявление и все тому подобное. В общем, мама не выдержала. Она прямо рассказала, как я интересуюсь историей и перечислила книги, которые я читал. Мои глаза дополнили картину – лицо женщины изменилось и она сказала «Ждите», уйдя куда-то наверх по мраморной лестнице.
Через 5 минут она спустилась и повторила «Ждите», но как-то торжественно. Я искренне стал ждать. И не ошибся. По лестнице раздались громкие и звонкие «цоки» каблуков офицерских ботинок. И вдруг… да, передо мной появился ОН – Генерал–Лейтенант, директор музея, который лично спустился, чтобы провести мне индивидуальную экскурсию по своему музею. Свои чувства я описать не смогу – у меня просто не хватит слов. На прощание он подарил мне пачку календариков, которые я иногда перебираю до сих пор. И понимаю, что это те чувства, которые сейчас не купишь ни за какие деньги.
|
|
11
Ходил в воскресенье в Пушкинский музей. В связи с дарами волхвов, ближайший выход к музею на Кропоткинской открыт только на вход для волхвующихся. Выхожу через второй, там на двух столбах, стоящих рядом, скотчем прилеплены бумажки с надписями выглядит это примерно так
<----- НА ЁЛКУ I ДАРЫ ВОЛХВОВ ------>
Короче, "а теперь - дискотека!!!"
|
|
13
Прочитал тут старую историю от Crazy Иги, как семейство было проездом в каком-то городе, где они оставили в ячейке камере хранения на вокзале игрушку для маленького сына проживающих там родственников (у него через пару дней был ДР). Код и номер ячейки был сообщен родителям, ячейка была как раз на ДР вскрыта. Мальчик был счастлив, но с тех пор он приобрел привычку обшаривать открытые ячейки камеры хранения на вокзале - нет ли там чего ценного случайно.
Мне вспомнилась моя первая поездка в Берлин лет 15 назад, куда я позвал жену. Мы оба на тот момент были бюджетники, зарплата тогда была не ах, что-то типа 1,5-2 тыс руб в месяц (на тот момент вроде бы порядка 60-70 евро, вы не поверите). За меня платила полностью принимающая сторона, а жена жила в моем номере гостиницы, ну а на дешевый билет до Германии я ей кое-как наскреб сам.
Шиковать мы там не шиковали, но в художественный музей в Зап. Берлине все же решили сходить.
А в том художественном музее есть камера хранения. Туда кладешь свои вещи, запираешь на ключик, идешь смотреть картины. Ключик с собой. А потом приходишь, отпираешь свой ящичек с вещами, оставляешь ключик в замочке, вещи забираешь, и ауф видерзеен.
Так вот, чтобы у посетителей был мощный материальный стимул не уносить ключики с собой, там была такая система - чтобы ЗАПЕРЕТЬ ящичек и получить ключик от него, надо сначала положить туда монетку не то 1, не то 2 евро. А когда ты ключик ВЕРНУЛ - тебе честно отдают твою монетку, она падает в такой карманчик на внутренней стороне дверцы, и ее можно забрать.
Придумано здорово, но лично я 15 мин тогда разбирался, как это все работает, почему без монетки замочек не запирается, и выяснял по инструкции, точно ли мне отдадут потом монетку после возврата ключика. Ну, российская нищая интеллигенция, что поделаешь.
2 евро для нас тогда были очень приличные деньги, зря не хотелось отдавать.
Разобрался, засунули мы наши вещи в ОДИН ящик, положили 2 евро, пошли по музею. Через 3 или 4 часа, "уставшие, но довольные", возвращаемся к ящичку за вещами. Берем их, получаем 2 евро обратно - еще более довольны, можно два кофе выпить. И что-то меня потянуло посмотреть содержимое монетоприемника в соседнем (открытом) ящичке. А там - забытые кем-то 2 евро! Кто-то из посетителей не допер, что был это всего лишь залог за ключ, а не стоимость хранения вещей, и не забрал!
"Эх, а жизнь-то начала налаживаться!" - подумали мы с женой.
Я не знаю, что подумали потом местные охранники, глядя видеозаписи того, как мы с женой за 15 мин обшарили все открытые ячейки на предмет оставленных монеток (думаю, видеокамеры там должны были работать).
Но мы ушли из этого музея обогащенные не только морально, но и материально - аж на 8 евро, если память не изменяет.
Хватило не только на кофе, но и на несколько вкусных пирожных...
|
|
14
Рука Вермеера
После самоубийства Германа Геринга в его личном музее капитан американской армии обнаружил редчайший шедевр живописи 17-го века – «Христос и судьи» («Христос и грешница») Яна Вермеера, автора «Девушки с жемчужной сережкой» и прославленного мастера женского портрета. Выяснилось, что к продаже картины Герингу имел прямое отношение Хан ван Меегерен – голландский миллионер, владелец доходных домов, гостиниц и клубов.
За сотрудничество с нацистами в Нидерландах судили строго. А тут еще и продажа национального достояния... Никто не сомневался, что Меегерена ждет виселица. Но...
Когда в 1945 году Хан Антониус Ван Меегерен предстал перед судом по обвинению в коллаборационизме, он оказался в отчаянном положении. То, что этот голландский художник продавал нацистам работы старых мастеров, было установлено безоговорочно и точно. С 29 мая по 12 июля Меегерен не отвечал на вопросы, но потом не выдержал. Сообразив, что дело может кончиться не плохо, а очень плохо, подсудимый сделал сенсационное заявление: это он, Меегерен является автором всех полотен, за которые немцами были уплачены миллионы франков. И таким образом он... на самом деле боролся с фашизмом.
Одна сенсация повлекла за собой другую. Под вопросом оказалась компетентность экспертов, которые утверждали, что картины подлинные. Далее последовала третья сенсация: можно ли вообще считать Меегерена виновным? Юридических казусов хватало. Но вначале надо было установить истину. Меегерену предложили доказать свое мастерство на практике. И вот в конце июля в своем собственном доме под постоянным наблюдением он изготовил безупречного «Христа среди учителей»... это был 7-й и последний «Вермеер» крупнейшего мастера подделки 20-го века.
В восемнадцать лет Меегерен поступил в Дельфтский технологический институт, чтобы слушать там курс архитектуры. Одновременно он учился в Школе изящных искусств и очень увлекался живописью. После женитьбы в 1912 году студенческая семья постоянно испытывала материальные затруднения, и ван Меегерен все чаще задумывался над тем, чтобы стать профессиональным художником.
Его акварели продавались хорошо. По окончании Академии изящных искусств в Гааге ему присвоили звание мастера. Друг Меегерена, делец от искусства ван Вайнгаарден, оказал на него известное влияние. Меегерен решил взяться за реставрацию не представляющих большой ценности полотен XVII и XVIII веков. Это оказалось очень доходным делом.
В совершенстве овладев техникой реставрации, Меегерен начал подделывать картины.
Уже в самом начале эксперты не могли отличить его полотна от оригиналов. А он нашел настоящую золотую жилу: Вермеер Дельфтский! О его жизни и сейчас известно немного. Меегерен создал «новую» область творчества великого художника. После Вермеера не осталось религиозных композиций, и Меегерен принялся писать их вместо него.
Настоящие холст и подрамник 17 века нетрудно было раздобыть в антикварных лавках — там продавалось множество заурядных картин того времени. Смыть картину и нарисовать новую было сложно, но вполне возможно. Главное — не применять вещества, которые вошли в обиход после эпохи Вермеера. Меегерен научился сам приготовлять краски и нашел поставщиков других редких веществ. Главной проблемой был «кракелюр» — трещины, которые появляются на масляной картине лишь спустя десятилетия. Идея Меегерена заключалась в том, чтобы, очистив прежнее изображение, писать новое, тщательно сохраняя каждую трещинку. Он решил обратиться к последним достижениям химии. К концу 1934 года ему удалось изобрести такие масляные краски, которые в специальной печи при температуре 105°С затвердевали по истечении двух часов настолько, что их не брал обычный растворитель.
На протяжении веков на поверхности картины накапливается пыль, которая въедается в малейшие трещинки. Ван Меегерен и тут находит гениальное решение. После того как высохнет слой лака на картине, он покрывает все полотно тонким слоем китайской туши. Тушь просочится в трещины, заполненные лаком, затем художнику остается лишь смыть китайскую тушь и лак с помощью скипидара, а тушь, проникшая в трещины, остается и создает видимость въевшейся пыли. Зaтем художник покрывает картину еще одним слоем лака сверху.
В одном из солидных английских журналов появилась публикация о сенсационной находке шедевра Вермеера. О «Христе в Эммаусе» заговорили искусствоведы, критики, антиквары. В конце концов картина была продана музею Бойманса в Роттердаме. В сентябре картина была впервые показана в музее среди 450 шедевров голландской живописи. Успех был потрясающий. У картины постоянно толпились восторженные посетители. Подавляющее большинство специалистов и критиков объявили «Христа в Эммаусе» одним из лучших и наиболее совершенных творений Вермеера Дельфтского.
Меегерен продолжал работать над фальшивками. Ему хотелось, чтобы его картины висели в лучших национальных музеях. Он разбогател, переселился в Ниццу, купил роскошную виллу из мрамора. В 1938—1939 годах из его мастерской вышли две картины в духе жанровых полотен выдающегося голландского художника XVII века Питера де Хооха. Одну картину — «Пирующую компанию» — приобрел коллекционер ван Бойнинген, другую — «Компанию, играющую в карты» — роттердамский коллекционер ван дер Ворм. А фальсификатор заработал 350 тысяч гульденов. Он вел разгульный образ жизни, много пил и начал употреблять наркотики.
При его «принципах» ему была не страшна 2-я мировая. За три года Меегерен написал пять новых «Вермееров» на религиозные темы. Однако возникли подозрения: как это в руках одного человека оказалось столько картин великого мастера? Впрочем, пока на эти разговоры не обращали большого внимания.
«Вермеер» Меегерена «Христос и судьи» попал в коллекцию самого Геринга, который соперничал по части коллекций с самим фюрером. В сделку вмешивались голландские официальные органы. За картину была назначена цена в 1 миллион 650 тысяч гульденов (около 6 миллионов франков). После тайных переговоров в обмен на картину немцы вернули Голландии 200 подлинных полотен, которые были украдены нацистами во время вторжения. В результате этой многоходовой сделки Меегерен положил в карман около 4 миллионов франков. Всего же с 1939 по 1943 год он создал тринадцать подделок, восемь из которых принесли ему 7 миллионов 254 тысячи гульденов.
Меегерен не знал, куда девать деньги. Находились очевидцы, утверждвшие, что он закапывал тысячные купюры у себя в саду. Впоследствии новые жильцы дома пробовали отыскать этот клад...
Война окончена. Меегерен под судом. Следственный эксперимент завершен. Специальная комиссия по расследованию, в которую вошли эксперты, историки искусства, химики, выносит осторожное решение: да, он вполне может быть автором скандально известных полотен.
Мало того, что судьи были поражены мастерством фальсификатора. Обвинение предстало в сомнительном свете еще и потому, что благодаря сделке с «Христом и судьями» в Голландию вернулось 200 ценных старинных оригиналов!
Ван Меегерен был приговорен к одному году лишения свободы. Его подделки вернули их владельцам. Правда, Меегерену пришлось возместить им расходы, и от его состояния ничего не осталось. В 1947 году он умер от сердечного приступа. На тот момент он был самым популярным человеком в стране...
Кстати, изготовленный на следственном эксперименте «Христос среди учителей» не был доведен до конца. На этом «мастер-классе» Меегерен так и не продемонстрировал на практике свои главные профессиональные секреты.
|
|
15
Вспомнилось после истории Дормидонтыча об улыбках и помощи на дороге.
Я попадал в аварию дважды. Оба раза отделались лёгким испугом, хотя спасло нас только чудо. Интересна различная реакция свидетелей.
В 1986-м целой компанией на нескольких машинах проводили отпуск на озёрах под городом Даугавпилс. К сожалению наш отпуск заканчивался раньше, поэтому утром в субботу наша семья собралась и поехала домой в Москву. Пока пробирались по лесной грунтовке всё было нормально, но как только выехали на трассу и разогнались примерно до 40 км/ч, заднее левое колесо "убежало" вперёд машины. Нас сразу вынесло на встречку, где слава богу в тот момент не оказалось машин, и потащило в кювет (а там метра 3-4 навскидку). Отец на остатках управляемости направил "копейку" по касательной в ограничительный столб, который в итоге и унесло в кювет, мы же остались на обочине.
Поразила реакция водителей, которые стали свидетелями аварии -- все (все!!!!) дружно остановились, мужики выскочили из машин, вытащили нас, убедились что водитель и пассажиры не пострадали, подцепили нашу "копейку" тросом, вытянули с обочины, подняли с земли, расклинили задний тормозной барабан, нашли и поставили на место колесо (как выяснилось, судя по резьбе, кто-то выкрутил два болта и наживил два оставшихся, прикрыв всё это колпаком ), завели машину, проверили, что она на ходу и пожелав "доброго пути" отправились по своим делам. Судя по номерам, тогда собрался почти весь Союз, даже с Кавказа оказался дальнобойщик. Да, милицию никто не смог вызвать - у них был выходной, поэтому все посты на трассе были закрыты.
Второй раз в 2008 году у машины Lada 2111 вышел из строя главный тормозной, в итоге при достаточно плавном торможении, её развернуло на 180 градусов и потащило уже в правый кювет. Дело было под Кубинкой на Минском шоссе около поворота к танковому музею, кюветы тоже не маленькие. Машина стала полностью неуправляемая, но на пути оказался знак "Поворот налево" на бетонном постаменте, вот в этот знак мы левой задней дверью и въехали. Отделались вертикальной вмятиной на двери и покорёженным диском. Запаска у меня была, поставить не проблема и дальше на минимальной скорости с аварийкой добрались до дома. При этом никто не остановился и не поинтересовался нашим самочувствием...
А вот последняя уже этого лета - ездили с женой в гости к её институтской подруге в Чехию (у них там миниотель на севере страны). Естественно нас возили по окрестностям. Вот во время одной из поездок на Комариную гору водитель не вписался в поворот и погнул диск о бордюр, колесо спустило, мы встали на полпути. Никто из мимо проезжающих не остановился, разве что парочка погудела, т.к. мы, на их взгляд, слишком долго освобождали проезжую часть. Ну ладно, запаска была, инструмент нашёлся (хотя пришлось его искать мне причём по инструкции, написанной на чешском языке, т.к. сам водитель даже не представлял где что находится), колесо я поменял. Поехали дальше. Уже вечером, налюбовавшись на прекрасные виды, едем обратно и видим старенький мерседес в кювете и двух старичков около него. Остановились, как выяснилось - крутой поворот и женщина не справилась с управлением с предсказуемым результатом, они куковали уже минут двадцать, никто из мимо проезжающих (чехи, немцы) не останавливался. Ну ладно, нас было четверо, да и машина более-менее мощная, подцепили мерс на буксир, уперлись сзади и вытащили его. Женщина потом пыталась сунуть нам деньги, но мы отказались. Пока мужчины возились с подготовкой машины, жена с подругой остановили какого-то чеха (ехал один) и попросили помочь, на что получили ответ в духе "мне некогда", и он уехал. Я допускаю, что он куда-то торопился, но дорога одна и вела только к ресторану на "Комариной горке", других посёлков по дороге нет.
|
|
16
Не знаю к какому типу отнести эту историю, может к рассказам о профессионалах? Решайте сами.
Итак, занесло меня в начале 2000-х в Омск в командировку, а в организации куда я был направлен, случайно услышал что они организовывают экскурсию в местный музей УВД. Музей ведомственный, вход только по предварительной договорённости и для групп, а помня насколько интересно было в Москве при посещении музея МВД на Селезнёвской, решил и здесь затесаться в группу. Местные были не против, им одним больше, одним меньше. Итак, приходим в местный ДК милиции, разумеется имени Дзержинского, через фойе ведут в какой-то коридор, а далее нас встречает этакий говорливый божий одуванчик. Не помню в каком порядке она нам излагала всё, но то что запомнилось:
Сначала об архитектуре (потом станет ясно зачем упоминаю). Здание музея это бывшая церковь, кажется лютеранская кирха, округлой формы в основании, при советах башню снесли, к оставшемуся "барабану" и пристроили весь ДК. В самом "барабане" на высоте эдак метров пять сотворили полуэтаж и вдоль стены пустили широкую полукругом уходящую лестницу. Чувствуется денег не жалели, всё сверкает, витрины - шик, заказали где-то мундиры царских полицейских (если правильно помню в 1802 г. Александр I ввёл министерства, в том числе и МВД, ну так милиция срочно тогда начала отсчет своей родословной не с советской власти, а с тех времён). Никаких экспонатов по части криминала, зато много по участию в ВО, Афганистане, Чечне сотрудников милиции. Много документов, удостоверений и тут первое что напрягло - все они были не просто накрыты вырезанными по размеру кусками пластика, но и привёрнуты саморезами по краям, в аккурат через концы тех самых документов. Ну типа, если бы в Третьяковке отказались бы от рамок для картин, а холсты вместе со стёклами защитными присобачили к стене гвоздями, прямо через холст.
Ну старушка вещает кто тут на стендах, есть кто и чем он был славен, а за одно постепенно выдаёт следующую сопутствующую информацию, коей судя по всему она очень гордилась:
Она являлась штатным сотрудником УВД, но числилась там не как директор музея (там такая должность в штате не полагалась, а что-то иное - типа архивариуса или помощника кого-то), насколько этот факт значим сейчас поймёте. Проводила она как-то лет десять до нашего посещения экскурсию. Группа ребятня - школота, ведёт она их от витрины к витрине, на автомате выдаёт обязательный текст, и возле одной из витрин что-то вроде: А здесь вы можете видеть боевые награды наших бывших сотрудников - орден Ленина товарища..., орден Красного Знамени ... далее поворачивается ткнуть указкой и видит что витрина разбита, орденов разумеется нет. Штатный сотрудник областного МВД поворачивается к ребятне и растерянно спрашивает:
- А что теперь делать?
класс хором: Что - что, в милицию звонить!!!
Теперь состояние дежурного на пульте милиции - А нас обокрали!!! Адрес пожалуйста - музей МВД, ДК Дзержинского.
Разумеется через несколько минут по музею помимо следственной бригады метались лампасы и полковничье -генеральские погоны, которые пытались выяснить: кто из них козёл, что не додумался имея в структуре УВД отдел вневедомственной охраны, повесить сигнализацию куда угодно в городе, кроме собственного музея. Пока большие чины тыкали друг в друга распальцовками, криминалисты установили картину происшествия: некто забрался по пожарной лестнице на крышу этого барабана - бывшей кирхи, проломил крышу и через чердак спустился на второй этаж, а оттуда на первый, забрал ордена из витрины, отмычками вскрыл кабинет директора музея, сейф (обратите внимание потом будет спецпродолжение) ничего интересного там не нашёл, закрыл всё это назад (потому утром перед экскурсией не сразу и обнаружили взлом, полез назад через крышу, при этом забыл где-то там на балке набор взломщика - ну спец сумочку, с разными приспособами изготавливаемыми на заказ для медвежатников, домушников.
Оторавшись лампасы строго-настрого приказали криминалистам рыть носом землю, но найти поганца, пообещали завтра пригнать работяг залатать крышу и начать варганить сигнализацию. А так как "объект" оказался вскрытым (в крыше дырка) срочно было решено до установки сигнализации выставить пост - то бишь на первом этаже будет дежурить милиционер, прямо внутри музея.
На следующий день началось дежавю: лампасы, полковники-генералы: КТО КОЗЁЛ???
Вора задавила жаба за забытый инструмент, вещь уникальная, пойди так просто найди её и ночью он снова полез тем же путём. Не найдя на балочке милой сердцу сумочки с расстройства решил ещё пошарить, но узрев со второго этажа (он частично нависает над первым и всё внизу просматривается) бдительно охраняющего объект милиционера, решил не рисковать, но и сумочки решил не прощать - чего-то сгрёб на втором этаже и исчез. Навсегда. Ни он сам, ни похищенное на момент нашего посещения не были обнаружены, но судя по заверениям - ищут.
Однако спустя несколько лет после ограбления, было в некотором смысле продолжение сюжета.
Я в начале просил обратить внимание, что грабитель вскрывал кабинет и сейф и ничего не нашёл стоящего. Так вот - на сейфе стояла ваза. Чё-то такое металлическо-потемневшее, абсолютно не презентабельного вида. Откуда взялась никто не помнил, давно бы выкинули, да был у вазы плюсик - цветы в ней долго свежими оставались. За то и держали вазу лет эдак пятьдесят, пока в гости к бабуле профессионалке из УВД, не заглянул не профессионал - местный краевед, отродясь не имевший отношения ни к МВД, ни к истории, а так по зову сердца изучавшего историю родной области. Ваза его заинтересовала, попросил взять домой - покрутить - повертеть пристальней. А так как человек он был известный в городе, даже книги издавал как писатель, бабуля ему доверилась. Через несколько дней краевед притаскивает отчищенную, сверкающую вазочку и сообщает, что не профессиональные сотрудники МВД, ни профессиональный вор не разглядел в ней следующего:
вазочка эта на несколько килограммов веса из серебра (точно не помню, кажется кило три)
да и не вазочка это, а вот извольте видеть - под слоем окиси была надпись - это переходящий кубок какого-то стрелкового клуба для подразделений СС Германии, судя по всему был взят как трофей, а потом сдан в музей, но профи не только не поняли что им вручено, но даже не записали кто им это отдал.
Кубок нам продемонстрировали - он по прежнему стоял на том самом сейфе, сверкая надписью на немецком с очередным букетиком цветов.
|
|
17
После армии довелось мне поработать на конюшне, которая располагалась в Национальном музее народной архитектуры и быта Украины в селе Пирогово – мозги в порядок приводил после 2-х лет стройбата.
Лошади стояли у нас в "станках", которые представляли собой П-образные ячейки, шириной, примерно - 1.70м. Впереди «станка» была кормушка, для сена и овса, а на шею лошади надевали петлю, достаточно длинную, чтобы она могла лечь, но недостаточно длинную, чтобы выйти со станка, и лягнуть лошадь в соседнем станке. Была у нас одна молодая кобылка, по кличке Мафия, у которой, время от времени, затекали задние ноги и которую нужно было выгуливать. В целом, добрая и послушная лошадка – я ее часто выпускал погулять возле конюшни, а потом, без проблем, загонял обратно. Пока я убирал за лошадьми, всего их было 9, она прохаживалась возле конюшни, выискивая что-то на земле. Само же здание, в котором располагалась конюшня - длинное одноэтажное строение, около 50-ти метров в длину, вдоль которого дорога, а с другой стороны – обрыв.
Иногда, когда у нее было игривое настроение, я играл с ней в «догонялки» - сначала она бежит, я ее догоняю, а потом я бегу - она меня догнать "не может". Или она поджидала меня возле входа, чтобы потом «испугаться», когда я выходил на улицу. Как я сказал выше - молодая, игривая и добрая кобылка – она ни разу не пыталась уйти «гулять» по музею, хотя прекрасно знала дорогу, стоило завернуть за дальний угол, через хоздвор, и все, шатайся по территории.
Однажды гуляет она возле входа, а из-за дальнего угла здания показался мужичок, он временами подрабатывал в музее, и видел ее не раз, как и она его. Мафия же, увидев его, не спеша пошла ему навстречу, поравнялась с ним, а потом пошла дальше, к углу здания, не обращая на мужичка никакого внимания. Я остановился посмотреть, далеко ли она собралась, да только смотрю, а у этой «драни четырехкопытной» глаза лукаво блестят, голова прямо вздернута, ноздри - раздуваются. «Ой» - подумал я – «что-то сейчас будет…»
Дождавшись, когда мужичок дошел до середины здания, и ему не успеть никуда спрятаться, она начинает бежать. Ну как бежать, корпус лошади шел ровно, а вот копыта... а копыта были слева и справа - она "козлила" и "свечила" одновременно. Я не помню, издавала ли она какие-то звуки, смотрел на это все как завороженный, да и было секунд 10. При этом, мимо мужика она пробежала в метрах двух. То есть ударить или задеть его она не хотела - просто «произвести впечатление». Последний, не оценил ее "заботу", и сделав один шаг, заскочил на кучу навоза, метра полтора в высоту. Эта хулиганка, остановившись возле меня, с совершенно невинным видом стала осматриваться по сторонам, и казалось, искренне удивилась мужику на куче навоза - ты как туда попал? Мужичок, похоже, сразу протрезвел, и долго не решался ничего сказать. Я, для виду, на нее покричал, и загнал обратно в конюшню, где она ещё долго довольно пофыркивала. А мужичок, ничего не сказавши, пошел себе дальше…
|
|
18
Много раз здесь писали, что сайт анекдотов уже становится сайтом новостей.
Эта история, тоже с новостного сайта, но она же действительно, как анекдот.
Семья в Башкирии хранила Уголовный кодекс на арабском языке как священную книгу
Семья из Башкирии подарила музею МВД Уголовный кодекс РСФСР на арабском языке,
который долгое время принимала за Коран.
«В коллекцию передан Уголовный кодекс 1926 года на арабском языке.
Пожилая владелица книги долгие годы принимала его за Коран и подкладывала под голову ребенка.
Стоит отметить, что когда сын вырос, то пошел на службу в милицию», – сообщили в МВД, передает ТАСС.
По словам бывшей владелицы книги, сверток с книгой передавался в семье из поколения в поколение.
«Мать говорила, что это священная книга, ее надо заворачивать в ткань и класть под подушку, чтобы дети были спокойные и не капризничали. И лишь спустя столько лет мы обнаружили,
что это Уголовный кодекс РСФСР редакции 1926 года», – рассказала она.
|
|
21
Наверно иногда вы задавались вопросом, почему эта мазня так дорого стоит, так и я смогу нарисовать. А кто-то говорит, - да ты просто не понимаешь в искусстве. Какие-то непонятные картины с ценником в миллионы долларов, а вот объяснение всему этому.
Миллионер: Зарабатывает в 2020 году 20 миллионов долларов
Миллионер: Нанимает художника за 25 тысяч долларов, чтобы тот создал произведение искусства
Художник: Делает один мазок кистью на холсте
Миллионер: Благодарит художника и просит оценить картину эксперта-оценщика из круга своих друзей
Эксперт: Оценивает картину в 20 миллионов долларов
Миллионер: Дарит оцененную в 20 миллионов долларов картину музею, за что освобождается от уплаты налогов с 20 миллионов долларов
Миллионер: Не платит в 2020 году налогов
Я в музее: Ну это же тупо, это всего лишь черта на холсте
Хипстер рядом со мной: Ты просто этого не понимаешь, бескультурье!
|
|
22
КАИР НА АФТОПУС НА ДВА ДНЯ
Вывеска на двери местного турагентства в Шарм-Эль-Шейхе пленила Дашу, и возражения мужа и пятилетней дочери пропали втуне. Выезд в час ночи, прибытие в Каирский музей в 10 утра. Девять часов в древнем, как сам Египет и разваливающемся на части "афтопусе", наши туристы провели, задыхаясь от запаха выхлопных газов, просачивающихся в салон и слушая заунывные местные напевы в исполнении водителя и гида, присевшего возле него на корточках, так как все места в это путешествие мечты были распроданы.
Далее была пробежка по Каирскому музею, где единственным, что они видели во всех подробностях, был зонт, который держала над своей головой (в сложенном виде) экскурсовод, дабы обозначить себя для группы в бурлящих водоворотах интернациональной толпы, приехавших в одно время. Мумии, украшения и прочие экспонаты были лишь быстро сменяющимся фоном погони за зонтом, осложненной необходимостью отличать нужный зонт от десятков других, так же гордо реющих над головами гидов, но чужих.
Потом все действо переместилось к пирамидам, повторившись чуть менее, чем полностью, с добавлением экзотики в виде палящего солнца и приставучих аборигенов с верблюдами, бусами и прочей атрибутикой.
Наконец наших путешественников отделили от основной массы экскурсантов, которые поехали на той же чудовищной колеснице в обратный путь, и завезли в гостиницу в непосредственной близости от пирамид. Правда между ней и пирамидами лежала живописная помойка, на которой паслись тощие коровы, что в определенной степени омрачала обещанный в буклете вид из окон.
Решив с устатку поспать, прежде чем продолжить изучение столицы, Даша расправила постель и восхитилась собственной предусмотрительности: белье было влажным, и открыв сейчас к нему доступ воздуха, Даша давала своей семье шанс вечером лечь в сухую постель.
В это время малодушный муж начал подрывную деятельность, требуя, чтобы Даша позвонила вдогонку гиду и попросила за ними вернуться. Дочь папу поддержала: из глаз полились слезы, и раздалось робкое "мама, пусть за нами приедут".
Но Даша убедила их остаться. Отдохнув, они спустились на ресепшн и попросили порекомендовать ресторан, забронировать там столик и вызвать такси. С английским у персонала того постоялого двора было сложно, как я понял иностранцы в таком месте не селились. Но худо бедно про такси и ресторан понимание было достигнуто.
В виде такси приехал праворульный Ниссан 80-х годов, с подвязанной проволокой фарой, вторая отсутствовала вовсе, и бедуином в качестве водителя. Он уверенно повез взыскующих аутентичных яств туристов, и через некоторое время попытался их высадить у Макдональдса. В ответ на недоумение он с пониманием поглядел на Дашу и протянул "ааа, гуд ресторан! ОК!" и привез их в KFC. Далее была дыра на задворках второстепенных улиц недалеко от Нила, где было конечно аутентично, но так же грязно и стремно что-либо отведать. В отчаянии Даша вспомнила, что по дороге еще на автобусе она видела знакомое название, и воскликнула: "Хайятт! Хотел Хайятт! Гоу". Водитель-бедуин почему-то с сомнением оглядел семейку, будто сомневаясь, что их туда пустят, но все же привез. Выход из такой машины возле сверкающего подъезда Хайятта произвел фурор среди швейцаров, но пустили в ресторан без проблем. Там уже было более-менее прилично, нормальное меню, говорящие по английски официанты.
Тут отец семейства вознамерился вознаградить себя за страдания столь долгого дня парой, а то и тройкой бокалов пива, хоть какого, не до капризов, на что официант сказал "Ноу алкоголь!" и пояснил, что сегодня большой мусульманский праздник и алкоголь нигде не подают.
Утром второго дня их поразили окна дилерского центра Mercedes, обильно забрызганные кровью баранов, зарезанных ночью в честь праздника, а также кишки на мостовой и прочие признаки того, что да, действительно был праздник.
Но потом началась белая полоса: индивидуальные экскурсии на комфортабельном микроавтобусе с хорошим гидом. Пирамиды и другие достопримечательности, осмотренные вне пика нашествия туристов произвели совершенно другое впечатление .
И картину завершил путь обратно в окрестности Шарма на обычном рейсовом автобусе для местных жителей: с туалетом, кондиционером, чаем и кофе и удобными креслами, который домчал Дашу с семьей за считанные часы.
|
|
23
Эрмитаж продает цифровых Леонардо, Ван Гога и Моне из своей коллекции.
NFT токены с которыми поступят в продажу: это «Мадонна Литта» Леонардо да Винчи, «Юдифь» Джорджоне, «Куст сирени» Винсента Ван Гога, «Композиция VI» Василия Кандинского и «Уголок сада в Монжероне» Клода Моне.
Все токены создавались в двух экземплярах: один будет храниться в Эрмитаже, второй уйдет на торгах. В музее подчеркивают, что все цифровые копии были подписаны лично директором Эрмитажа Михаилом Пиотровским.
Стартовая цена каждого токена — $ 10 000 BUSD, вырученные средства будут направлены в Государственный Эрмитаж.
«Мы не собираемся решать с помощью токенов финансовые вопросы, у нас нет рыночных ожиданий, связанных с их выпуском, — напомнил о своей позиции директор Эрмитажа. — Мы хотим посмотреть, как эта форма будет восприниматься. NFT — это философия, это эстетика обладания. Цифровые копии произведений искусства наполняют Интернет, где, по сути, все имеют к ним доступ, но NFT — это чувство собственности, а в нашем случае — чувство причастности к Великому музею»
Вспоминается анекдот:
Сидит цыганский барон перед камином и курит травку. В это время к нему подходит сын с пакетом чипсов и спрашивает:
- Па, а сколько стоит один килограмм картошки?
- Двадцать рублей.
- А я держу в руках пакет картошки, в котором 150 грамм по цене 85 рублей. Может быть мы чем-то не тем занимаемся?
Мало того, что вещь не является "уникальным" произведением искусства, так и продается только "чувство причастности".
"— Насколько я понимаю, жертвенные сосиски достигают Оффлера, будучи поджаренными, так? Их душа возносится к богу в виде запаха? А потом вы съедаете сами сосиски?
— О, нет. Не совсем так. Точнее, совсем не так. — ответил юный жрец, который был неплохо знаком с этой темой — Это может выглядеть так для непосвященного, но, как вы верно заметили, истинная сосисочность направляется прямо к Оффлеру. Он, разумеется, поглощает дух сосисок. А мы едим всего лишь их земную оболочку, которая, поверьте, обращается в прах и пыль прямо у нас во рту."
Терри Праччет. Опочтарение (Держи марку!)(Going Postal) 2004 (с)
|
|
24
Теперь я знаю, что в магазине ИКЕА значит объявление для сотрудников "код 99 введён в действие".
Прогуливаюсь по ИКЕА как по музею. По трансляции объявляют доя сотрудников: код 99 введён в действие. Навстречу, против потока посетителей, идёт заплаканная девочка в розовой курточке. Когда ребёнок один и в слезах что это значит? Тут объявление: Алиса (фамилия), тебя ждут у информационной стойки.
Спрашиваю девочку: ты Алиса?
Кивает.
- Пошли отведу.
За руку не беру, иду сзади, подсказываю куда повернуть. Как назло ни одного "цыплёнка". Я так называю работников ИКЕА из-за их жёлтой униформы. Когда мы почти дошли до входа перехватила Алису работница магазина.
Так что если услышите в ИКЕА - Код 99 введён в действие, то знайте где-то в магазине потерялся ребёнок.
|
|
25
В славном городе Филадельфии, некогда столице США, есть Музей искусства (Philadelphia Museum of Art). В нём прекрасная коллекция картин импрессионистов. Так как я любитель импрессионистов, я посетил музей и насладился картинами.
Музей располагается в красивом здании на пригорке, к нему ведёт длинная лестница. Благодаря ей музей знаменит даже в кругах, далёких от искусства: в фильме "Рокки" боксёр Рокки Бальбоа тренируется, взбегая по именно этой лестнице. Каждое утро в предутреннем полумраке он героически преодолевает ступеньку за ступенькой.
Я тоже пробежал по маршруту Рокки.
В пять утра зазвенел будильник. Я и так обычно встаю в пять утра, но в фильме главного героя будит мерзкое жужжание будильника, так что всё по сценарию. Оделся, побежал... Прозрачное осеннее утро, полумрак и тишина, лишь громкое шуршание листьев: дорога от отеля до музея идёт по бульвару Бенджамина Франклина.
Лестницу я пробежал довольно легко, я раньше даже марафон бегал. Сверху открывается прекрасный вид на ещё спящий город.
Внизу около лестницы стоит памятник Рокки.
Рядом - переход улицы со светофором. Только добежал до памятника, мне зажёгся зелёный, а поперёк, где красный, остановился автобус. Я поприветствовал Рокки боксёрским приветствием - обе руки с кулаками вверх - и побежал через дорогу. Водитель автобуса даже не взглянул на меня, видно, привык к таким сценам.
Когда я бежал к музею, я никого не встретил; когда бежал обратно, мне встретились шесть бегунов. Очевидно, они тоже встали в пять утра, но жили дальше, чем я.
В общем, будете в Филадельфии, обязательно посетите Музей искусства, насладитесь импрессионистами! А рано утром взбегите по знаменитой лестнице, почувствуйте себя немного Рокки!
|
|
26
Алёна стала проституткой, когда ей исполнилось пятьдесят.
Не то чтоб эта древнейшая профессия была мечтой всей её жизни или целью, к которой она стремилась. Нет. Это, безусловно, был вынужденный и отчаянный шаг в неизвестность. А начиналось всё обыкновенно, как у всех.
Незадолго до означенных выше событий Алёну вызвал к себе в кабинет замдиректора по кадрам, что само по себе не сулило ничего хорошего. Алёна, будучи по образованию биологом, двадцать шесть лет работала сотрудником Зоологического музея. В музее она курировала отдельную развернутую экспозицию, посвящённую эволюционному учению Чарльза Дарвина. На ответственном хранении Алёны в числе прочих экспонатов состояли чучела животных редких пород, а также единственное в мире чучело пингвина-альбиноса — предмет гордости Алёны и зависти коллег.
— Проходите, Алёна Григорьевна, садитесь, — с трудом выдавил из себя замдиректора по кадрам. Его голос звучал так, будто замдиректора только что слегка придушили. Возможно, данный дефект был следствием многочисленных детских ангин, но, вероятнее всего, причиной послужило пагубное пристрастие начальника к алкоголю и кубинским сигарам. Алёна послушно села.
— Алёна Григорьевна, администрация музея с великим сожалением вынуждена предупредить вас о грядущем сокращении. Музею трудно выживать в сложившейся экономической ситуации. Вы должны нас понять. Через два месяца, с полной выплатой всех положенных по закону материальных средств. Дела передавайте старшему научному сотруднику Курочкину. У меня всё. Можете идти.
Алёна встала и на негнущихся ногах направилась к выходу из кабинета. Очнулась она, лёжа на антикварном кожаном диване в приёмной. Нервная секретарша совала ей под нос нашатырь, замдиректора по кадрам замер неподалёку с графином воды и стаканом в руках. В этот момент до Алёны дошло подлинное значение слова «катастрофа».
Причины сокращения скрывались под пологом каких-то придворных тайн. Не последнюю роль сыграла ревность сотрудников к чучелу пингвина-альбиноса. Но самое печальное во всей этой истории было то, что Алёна в жизни больше ничего не умела. У неё не было мужа, детей, не было даже отдельной квартиры. Алёна с пожилой мамой ютилась в крохотной комнатке, в коммуналке неподалёку от работы, на углу Среднего проспекта и 11-й линии Васильевского острова. Ни разу в жизни она не готовила, не стирала и имела весьма приблизительное представление о том, как пользоваться пылесосом.
Трудно описать словами чувства, нахлынувшие на Алёну в этот трагический день. Тем не менее на следующее утро она как всегда в положенное время была на работе.
Старший научный сотрудник Курочкин торжествовал. Алёна тянула с передачей дел как могла. Несмотря на это, Курочкин уже чувствовал себя полноправным хозяином экспозиции. Шли дни, недели, и, наконец, два месяца истекли. Наступил последний Алёнин день в музее. Это был канун дня её пятидесятилетия.
Утром Алёна надела зелёное платье в стиле «Бохо» — самое красивое из двух, имевшихся в наличии. Приколола к платью брошку с двумя красными пластмассовыми бусинами, купленную за сорок девять рублей на Апрашке, и отправилась на работу. Войдя в первый экспозиционный зал, Алёна открыла ключом витрину с чучелом пингвина и нежно, как лучшего друга, обняла альбиноса, невзирая на яростные протесты старшего научного сотрудника Курочкина. Всё-таки двадцать шесть лет вместе — это не шутка!
Затем Алёна направилась в бухгалтерию и получила причитающиеся ей расчётные средства, в том числе два оклада вперёд, что в совокупности составило немыслимую сумму в двадцать две тысячи рублей. В отделе кадров ей выдали трудовую книжку, которую Алёна с юности не держала в руках. Книжка выглядела как экспонат из далёкого прошлого. Начальные записи в ней велись перьевой ручкой.
— Анахронизм, ископаемое… — произнесла Алёна, и непонятно было, к чему или к кому относятся её слова.
Алёна медленно брела по Университетской набережной в сторону дома и вдруг остановилась, наткнувшись на трафаретную надпись, сделанную белой краской на асфальте. Надпись гласила: «Работа для девушек» и содержала номер мобильного телефона.
Алёна, несмотря на свой далеко не юный возраст, подсознательно продолжала относить себя к категории девушек. Вероятно, по этой самой причине объявление на асфальте не вызвало у неё подозрения. Алёна порылась в своей потрёпанной сумке, достала карандаш и на краешке расчётного листка записала номер телефона. Придя домой, она направилась в ванную, открыла кран и набрала номер на мобильном.
На другом конце быстро сняли трубку, хриплый мужской голос выдохнул Алёне в ухо: «Да!»
— Я по поводу объявления на Университетской набережной, — робко начала Алёна.
— Ну? — выжидающее молчание.
— Я по поводу работы для девушек, — уточнила Алёна.
— Работы очень много, дорогая, работы невпроворот!
— А зарплата?
— Зарплата сдельная, договорная. Больше работаешь, больше получаешь! Ты как работать будешь, по вызову или в стационаре?
— Я — в стационаре, — почему-то ответила Алёна, — А когда можно приступать?
— Да хоть завтра, — хохотнул мужчина, — я обычно кастинг сначала устраиваю, но, слышу, ты девочка деловая, с опытом. Приходи завтра к пяти в переулок Гривцова 14, вход со двора, магазин «Индийская роза», — и повесил трубку.
Алёна не успела ничего спросить о характере предлагаемой работы. Но отступать не хотелось, жизнь должна продолжаться. Нельзя же сказать маме, что её сократили в музее, такая новость может подорвать мамино и без того пошатнувшееся здоровье.
Проснулась Алёна в половине третьего, стараясь не производить лишнего шума, пошла в ванную, быстро почистила зубы, приняла душ и вернулась в комнату. Надела вчерашнее платье, приколола к нему брошку и без четверти четыре вышла на улицу. Путь был неблизким, общественный транспорт ещё не ходил. Было прохладно и сыро, но все мелкие погодные неприятности искупала белая ночь и красота любимого города.
Алёна без особого труда преодолела расстояние, она любила ходить пешком. Без десяти пять Алёна стояла во дворе дома 14 по переулку Гривцова. Вниз в полуподвальное помещение вели заплёванные скользкие ступеньки. На облезлой ржавой двери нагло красовалась надпись: «Индийская роза». Алёна подёргала ручку, дверь была заперта. Алёна отступила назад. Дверь с шумом распахнулась, из неё выпорхнула парочка молодых нетрезвых девушек и лысоватый, но весь покрытый чёрной шерстью мужик кавказской наружности.
Мужик сфокусировал взгляд на Алёне.
— Ты кто? — послышался уже знакомый по телефонному разговору голос.
— Я вам звонила по поводу объявления на набережной, про работу для девушек, — напомнила Алёна.
— А! Так я же велел тебе прийти в пять.
— Сейчас пять часов пять минут, — нерешительно ответила Алёна.
— Вот дура! В пять вечера! А сейчас я хочу спать. Впрочем, заходи, раз пришла. Какая же ты девушка?! Тебе лет-то сколько? — кавказец жестом указал на дверь в подвал, и Алёна нерешительно шагнула вперёд.
— Сегодня суббота, и завалялся тут один постоянный клиент. Правда, он так уже накидался, что ему сейчас до фени твой возраст. Вон та розовая дверь, иди, работай! Такса у нас — тысяча рублей в час. Половину заработка отдашь мне, иди! — с этими словами он подтолкнул Алёну к указанной двери.
Алёна вошла, не успев понять, что произошло. Несмотря на то, что помещение располагалось в подвале, интерьер комнаты был довольно приятным и даже с претензией на изысканность. Стены были обтянуты тканью кремово-розового цвета. Мягкая мебель, выполненная в стиле гарнитура генеральши Поповой из «Двенадцати стульев», была обита тканью тех же тонов. В центре комнаты под балдахином из той же задрапированной ткани возвышалась огромная кровать. На кровати, забывшись сном, лежал грузный мужчина. На сервировочном столике и на полу валялись бутылки из-под водки и дорогого шампанского «Моёт».
Алёна подошла поближе, черты лица спящего мужчины показались ей знакомыми.
Именно в этот момент в голове Алёны созрел план мести. Как бы Алёна ни была наивна, у неё хватило ума догадаться, какого рода работа предлагалась девушкам в том злосчастном объявлении.
Она сняла с себя одежду и аккуратной стопкой сложила её на стуле, стоявшем поблизости. Затем она прилегла рядом со спящим, стараясь выглядеть сексуально и непринуждённо.
Мужчина зашевелился и сонно пошарил рукой по постели. Нащупав Алёну, обнял её, открыл глаза и сразу же отшатнулся, вскочил и даже протрезвел от ужаса.
— Алёна Григорьевна! Что вы здесь делаете? Как? Где я? Почему вы голая? — завопил замдиректора по кадрам высоким фальцетом, прорезавшимся неведомо откуда.
— Я теперь здесь работаю, — тихо ответила Алёна, удивляясь новым ноткам металла в своём голосе. — Вы же меня вчера сократили!
— Алёна Григорьевна! Это всё чудовищное недоразумение! Я человек с положением! У меня семья! Я всё исправлю! Всё ещё можно исправить! Алёна Григорьевна! Только умоляю, никому ни слова, никому!
Вскоре под сокращение попал старший научный сотрудник Курочкин. А в понедельник, в установленное правилами трудового распорядка время, Алёна вошла в Зоологический музей и направилась в первый экспозиционный зал, где её дожидалось единственное в мире чучело пингвина-альбиноса.
Автор - Татьяна Горюнова
|
|
27
До сих пор вспоминаю беседу с психиатром, когда на водительское удостоверение собирала справки. Захожу в кабинет, а он так с порога: "Есть вопросы к психиатру?". Я про себя думаю: "Множество!" - а вслух говорю, нет, мол, я не любопытная. А он так - хоба! - сразу подсекает: "Вот вы живёте на улице такой-то, а знаете, в честь кого она названа, чем он знаменит?". И вот тут он попал, потому что я про этого академика пять лет рассказывала, пока экскурсии по музею водила. И начала я в лицах легенды про академика. Тут даже медсестру психиатрическую проняло. Доктор сказал: "Садись, пять!" и обратился к тем, кто дальше в очереди стоял: "Вот так надо готовиться на предмет нормальности!". И очередь посмотрела на меня с плохо скрываемой ненавистью. Уходя, я оставила ему свою визитку хироманта-нумеролога, а чё, справка-то про адекватность у меня уже в руках была!))
|
|