Анекдоты про слюной |
102
Гречка по-староновогоднему
Кашу решил сварить в воде из-под пельменей. Пельмени были вкусные, а бульона осталось со вчера много.
Соли чуть и лаврушки добавил. Хуже не будет. Всегда можно листья выловить.
Потом мысль пришла: А не добавить ли несколько кусков куриной грудки?
Маслица сливочного и обжаренного лука с морковью?
Можно ведь не кручиниться, если не будет, как ожидается!
Живу-то один. Ругать себя я не научился. Так, побурчу иной раз и затею новое. С матерком и изюминкой!
Кашка набухала, вода впитывалась.
В шкафчиках поискал иные приправы, вдруг пойдут в дело...
Нашёлся штоф водочки. Не полный, но как аперетив - весьма годен.
Настроение хорошее, каша уже просто томится.
Пора и сервировочкой заняться.
Блюдо не большое достал. Для хлеба.
Хлеб измазал добрым слоем маслица сливочного и нашлось немного хорошего сыра!
Покрошил сыр на бутерброды и занялся водичкой к трапезе.
На случай такой - было у меня припрятано шиповника пару горстей. Сушёного и молотого. Аккурат на заварной чайник.
Заварил и достал мёда баночку! Для сегодняшнего дня - самое оно! Липовый, соседом по даче дареный!
Рюмку положил в морозилку. Водку - туда же.
Пошёл на балкон - покурить!
На улице даже не морозно, холод не пробирает. Почти весна в Питере!
Курю и предвосхищаю трапезу!
Кошка мои действия одобряет и ждёт своей курочки.
Правда вертится под ногами! Но и я уже горю от аппетита, заливая пожар голода обильной слюной.
Ну чтож! Покурил. Можно и приступать.
Кашка в тарелку. Курочка тоже...
Ааа!!! Кого я обманываю!
Достаю из шкафа молотые грецкие орехи и обильно посыпаю содержимое тарелки! Хотел подруге салат сделать с ними. Но расстались.
Гуляем!
Пора и рюмочку толстостенную из морозилки достать и наполнить!
Всё готово! Наливаю, в момент заиндивевшую рюмку, напиток холодный и ...
Понимаю, что счастлив!!!
Со Старым Новым Годом Всех!!!
|
103
В Кении мы приехали в небольшой особняк «Усадьба жирафов», но сначала увидели вовсе не этих экзотических красавцев, а стадо кабанов-бородавочников. Африканские кабаны запросто ходили по территории усадьбы в поисках чего-нибудь вкусненького. Но и жирафа не преминула себя ждать. Увидев, что на усадьбу пожаловали гости, длинношеее животное скорым грациозным шагом пригарцевало к самому входу.
—Добро пожаловать, меня зовут Питер, — представился чернокожий привратник, — а это наша Лаура. Эта жирафа родилась в 1995 году, у неё было четверо телят. К сожалению, одного из них убил леопард, который проник на территорию усадьбы.
Когда я зашёл в свой номер знаменитого на весь мир отеля Jirafe Manor, то сразу уткнулся глазами в надпись: «Не жалуйтесь, что вы не видели тигров. Их нет в Африке, они все в Индии!».
Это верно, чтобы увидеть одновременно тигров и львов, надо ехать в индийский штат Раджастан.
«Не кормить медведей! Это будет не трудно, потому что здесь их тоже нет». Владельцы отеля — супруги Таня и Майк Карр-Хартли, надо признать, явно не обделены чувством юмора. В 2009 году они выкупили Усадьбу Жирафов и лично ей управляют. Этот маленький бутик-отель на 6 номеров пользуется большой популярностью среди знаменитостей. Здешние жирафы помнят музыканта Мики Джаггера, актрису Брук Шилдс и многих других.
Усадьба Жирафов и была задумана Дэвидом Дунканом в 1932 году как постоялый двор для отдыха богатых шотландских охотников, приезжавших в Африку за новыми впечатлениями. К охотничьей усадьбе прилегает 61 гектар живописной местности провинции Нгонг, спускающейся к берегам реки Бмагати, к югу от Найроби.
В холле, в номерах, на столах во время завтрака везде стоят аккуратные стеклянные банки с цилиндриками размером с полмизинца — это и есть жирафий корм. Длинношеие гиганты его очень любят, хотя внешне эти «вкусняшки» похожи на корм для попугаев.
Кормление жирафов — очень трогательная процедура. На ощупь губы и морда жирафа совсем как лошадиные. Глаза чёрные, окаймленные густыми ресницами, уши короткие и узкие. Но язык очень длинный — 40 сантиметров, тёмно-фиолетовый, почти чёрный, и с липкой густой слюной. Это чтобы безболезненно потреблять шипастые веточки акаций. В день жирафу нужно съесть килограммов 30 растительности. На голове у жирафа пара рожек непонятного назначения, на шее — набухшие от крови клещи. Добраться до них жираф сам не может, а людям не даётся.
«Пожалуйста, дайте нам знать, если вы собрались на прогулку. Ходить по территории парка в одиночестве опасно. Жирафы, конечно, нежные существа, однако мы просим, чтобы вы помнили, что они являются дикими животными, пожалуйста, не пытайтесь подойти к ним так, как вы могли бы подойти к лошади. Ваши внезапные движения могут нарушить состояние их душевного покоя, а жирафы настолько велики, что могут случайно ранить или даже убить вас.
Но не волнуйтесь — наши сотрудники покажут вам, как безопасно взаимодействовать с жирафами, и мы гарантируем вам прекрасные фотографии. В то же время, пожалуйста, помните о трёх обязательных правилах поведения с жирафом:
1) Будь прямо перед носом жирафа, когда его угощаешь.
2) Никогда не подходи к жирафу на открытом пространстве и не пытайся погладить его, как погладил бы лошадь.
3) Если жирафы застали вас на открытом пространстве, сохраняйте спокойствие! Они ищут лакомство, дайте им хоть что-нибудь подходящее из карманов и медленно спиной вперед отступайте к усадьбе».
Свое название жирафа получили от арабского слова «зарафа», что значит «нарядная». На короткой дистанции она без труда обгонит скаковую лошадь.
Утром в 6:45 нарядные пришли на террасу перед верандой с накрытым для нас завтраком — в ожидании утреннего угощения. А после завтрака жирафы, принялись заглядывать в окна номеров, напоминать о себе тем, кто проспал.
|
|
105
Ну вот... Гуляли мы как-то с друзьями по парку, в районе м. Дмитровская. А поскольку парк там один-единственный, пригодный для выгула собак, их там просто тьма! Куда не плюнь. И вот идём мы, гуляем, ведём неспешные беседы про бренность бытия, и вдруг на нас галопом летит ОГРОМНЫЙ, просто НЕИМОВЕРНЫХ размеров дог! Он выбрал парня побольше... Запрыгнул на него... и начал... как бы это сказать... возвратно-поступательные движения :) При этом издаёт соответствующие звуки, брызжет слюной и пр. Всё это очень быстро произошло. Мы, естественно, растерялись, что делать - не знаем, оттащить эту громадину просто нереально, да и страшно как-то... И тут я замечаю, что рядом со мной с открытым ртом, в оцепенении стоит маленькая такая, щупленькая хозяйка собаки. Ну, я, естественно, говорю: "Уберите собаку!". И вот наконец-то кульминация :) Она смотрит на меня ошалелыми глазами, сглатывает и тоненько так, тихо-тихо говорит: "БУБЕНЬЧИК, ко мне...". Потом смеялись все, даже "изнасилованный" парень :)
|
|
107
О разочарованиях.
Вспоминаю, лет 25 назад ехал в электричке, напротив меня - мама, папа и сын лет 4-5. Я был голодный как волк, т.к. не ел с 6 утра, а было уже часов 5 вечера. Успел в привокзальном киоске купить какую-то фигню типа "Марса" или "Сникерса", открыл в вагоне упаковку и сунул в рот - буквально обливаясь слюной и почти что урча, с голодухи-то.
И тут началось! Папа и мама орут, ребенок плачет! Я ни хрена не понимаю, но пытаюсь быстрее проглотить "Сникерс", ибо кушать-то уж очень сильно хочется! Где-то уже ближе к концу батончика я наконец начинаю осознавать, чего они все хотят: оказывается, "Сникерс" для ребятенка - желанная, но запрещенная еда, он увидел объект желаний, горько зарыдал, что ему не дают, а его родители на меня орали, чтобы я - СРОЧНО!!! - убрал батончик, и не "провоцировал" ихнего дитенка.
А я, "под шумок", сожрал почти весь батончик, ибо - все-таки кушать хотел очень сильно!
Оставшуюся четверинку батончика мне пришлось засунуть в карман, чем вызвал очередную бурю эмоций у ребенка, т.к. теперь он очень хотел доесть обгрызанный мною батончик...
Короче, всю оставшуюся дорогу ребенок ревел как белуга, родители чего-то бурчали, а я, все еще голодный, мог только разочарованно смотреть в окно...
|
|
108
К вопросу "поесть в общественном транспорте"
Еду вчера в маршрутке, прямо напротив меня садится мужчина, раскрывает из шелестящей упаковки мороженое и начинает есть.
Я не завтракала, не обедала, исхожу слюной, когда он смачно начинает откусывать мороженое.
Мы проехали несколько остановок, а он всё жрал ел.
Доев, он ещё начал продолжительно скомкивать шелестящую упаковку, а это вообще кошмар (не в плане нервов, а примерно как стучание ложкой при размешивании сахара!)
Тут ещё уставшая, измотанная от жары, голодная и поэтому злая))), я не выдерживаю:
"Мужчина, вам не стыдно?"
Он: "В смысле?"
Я: "Вы едите, а я прямо напротив вас сижу, смотрю, слюной исхожу.. Да дайте мне уже эту бумажку, перестаньте её кОмкать, я её сама выброшу"
И знаете, что гордо выдало мне это недоразумение?
- Могу себе позволить!
(наверное, он имел в виду есть, или быть быдлом (зачёркнуто) невоспитанным человеком)
|
|
109
Забор раздора
Не успел Николай Николаевич пробурить первую лунку и вставить в неё столб, как услышал за спиной:
— Никак забор решил возвести?
Обернувшись, он увидел своего соседа, который, судя по пакетам в руках и пыли на усах, только пришёл с автобусной остановки.
— Да вот, решил ограждение новое поставить, — улыбнулся Николай Николаевич и покрутил столбом в земле.
— А старое чем тебе разонравилось? Хороший же заборчик, и перешагивать его удобно, — искренне удивляясь, спросил сосед.
— А зачем тебе его перешагивать?
— Мне так до своего участка удобнее идти, наискосок-то быстрее.
Николай Николаевич глянул на оставленные с утра на грядках следы сорок второго размера и молча принялся утрамбовывать столб щебнем.
— Ну артист! Всё бы только отгородиться, — усмехнулся сосед и, перешагнув через старое ограждение, потопал к своему огороду.
Закончив на следующий день со столбами, Николаевич достал из машины сварку и принялся варить поперечные направляющие между ними.
— От кого это вы всё прячетесь, Николай Николаевич? Кто вас всё украсть пытается? — усмехнулась, выглядывая из своей калитки, тётя Нина, соседка через дорогу.
— Меня — никто, а вот малину мою постоянно кто-то обдирает, — улыбнулся под сварочной маской Николаевич.
— Обдирают, значит. Чай с малиновым вареньем в гостях вы, значит, пить любите, а как, значит, у вас ягодка какая пропадёт, так значит, вас обдирают? — раздраженно проворчала женщина.
— Так ведь я и сам бы малиновое варенье делал, а не в гостях его ел, если бы малина оставалась, — сняв маску, ответил Николаевич.
— Это у вас психологическая травма, — вмешалась в разговор Валерия Валерьевна по прозвищу Доктор Курпатов. (Женщина эта разбиралась в людях, даже если её об этом никто не просил).
Она шла с ведрами к скважине Николая Николаевича, чтобы набрать воды, не желая делать лишние сто шагов до общего колодца.
— Вы от людей отгораживаетесь, невидимые стены в душе делаете видимыми наяву, — закончила она свой анализ.
— Вот-вот, я тоже про это читала, — поддакнула тётя Нина. — У вас психологический терьер!
— Барьер, — поправила её «Доктор Курпатов», набирая воду в вёдра, а затем снова обратилась к Николаю: — Нет ничего лучше, чем открытость и социальный контакт.
— Николаич, ты чего тут столб воткнул? Мне же разворачиваться неудобно! — послышалось с противоположного угла участка.
Это на своей огромной Тойоте попытался вписаться в узкий поворот Андрей Семенович — мужчина, что купил участок месяц назад. Он решил к сорока годам обменять большой город на большой огород, устав от наглых соседей, машин и суеты — так он всем объяснял этот порыв перебраться поближе к земле и кустам.
— Так разворачивайтесь на пятачке, в конце улицы, — спокойно предложил Николаевич, глянув на тот угол участка, где борозды от шин никогда не подсыхали.
— Мне что теперь — двести метров задом сдавать?! Ты что за эгоист такой?! — возмущался водитель, раздражённо крутя руль.
Николай Николаевич молча опустил маску на лицо и продолжил сверкать сваркой.
Закончил мужчина ближе к вечеру. Сидя на веранде с плошкой горячего супа быстрого приготовления, он пытался насладиться отдыхом. С соседских участков тянуло шашлычным дымом, радиоволны хриплых приёмников разносили по воздуху хиты прошлого века, соседские дети скармливали кострам спиленные родителями яблони и вишни. Приятная усталость разливалась по телу.
— Николаич, тёзка! — послышался знакомый голос. Слова эти не предвещали ничего хорошего. — Ты чего не пишешь, что окрашено?
На веранду зашел только проснувшийся после вчерашней попойки Коля. Вокруг него бегал верный пёс Жулик, который имел привычку постоянно метить территорию. Жулик был очень ревнивым псом и метил территорию каждый день. Неизвестно, какое БТИ занималось вопросами границ владений соседской собаки, но территория Николаевича, по мнению Жулика, однозначно входила в эти границы, особенно его веранда.
— Я все штаны извозил, пока к тебе пробирался через эти металлические дебри, — жаловался Коля, усевшись в соседнее кресло и закурив.
— Я ведь просил тебя не курить рядом со мной. Ты же знаешь, что я бросил пять лет назад, — совершенно спокойно сказал Николай Николаевич.
— Ладно, не бубни, — ответил Коля и затушил сигарету о недавно покрытые лаком перила, — я к тебе по делу. Тут у твоей косилки проблема со стартером.
— Какой косилки? — удивился Николаевич.
— Ну той, что у тебя в предбаннике стояла. Я её позавчера у тебя одолжил. Короче, походу пружина вылетела.
Николаевич тяжело вздохнул. Эту косилку он собирался подарить зятю через два дня.
— Я пробовал поменять, но в итоге потерял крепёж. Ты в сервисный центр если пойдешь, сперва ко мне зайди, нужно поискать, — сказал сосед и погладил Жулика, который в очередной раз заявил свои права на скамейку в углу веранды.
На следующее утро Николаевич начал крепить металлический штакетник.
— На что это вы намекаете, Николай Николаевич? — грозно вопрошала Любовь Аркадьевна — пожилая дама с соседнего участка.
— На что? — ответил вопросом на вопрос Николаевич.
— На то, что я толстая? Или, может, уродливая?! — набирала обороты женщина.
— Вам так не нравится лицезреть меня, что вы решили поставить между нами глухой забор?
— Я не глухой ставлю, а с зазором. Вы не толстая и не уродина, просто вы и ваш супруг постоянно гуляете в нижнем белье…
— И что?! Вас это бесит? Мы какие-то не такие, по-вашему? Недостаточно спортивные для ваших зазоров?
— Да всё с вами нормально, просто я не хочу видеть вас в одних трусах и лифчике! — Николаевич старался отвечать как можно вежливее.
— А вы в курсе, что залезли на нашу территорию? — продолжила беседу Любовь Аркадьевна.
— Я приглашал геодезиста перед строительством. Они обозначили все границы.
— Что мне ваши геодезисты! У меня есть план! Вы оттяпали мои смородиновые кусты!
— Уверяю вас, эти кусты — мои, более того, ваш сарай на целый метр заходит на мой участок, но я не против, не подумайте, пусть остаётся, — пытался сгладить углы мужчина, но выходило как-то неубедительно.
— Сейчас мы разберемся, кто и куда залез на метр и кому можно будет оставаться, — фыркнула соседка и ушла за бумагами.
Вернулась она в сопровождении мужа, который по традиции вышел в своих любимых трусах-плавках. Разложив на грядках план и вооружившись рулетками, соседи провели в измерениях целый день. По итогу оказалось, что геодезисты действительно ошиблись. Теперь окончательно и бесповоротно стало ясно, что Николаевичу принадлежат не только кусты смородины, но и слива, и половина грядок, где соседка растила кабачки.
— Подавитесь! — исходя слюной, кричала Любовь Аркадьевна.
— Да не нужны мне ваши грядки, ей-богу, забирайте. Я даже не собираюсь просить у вас половину денег за общий забор.
— Какое великодушие! — вмешался муж Любови Аркадьевны. — Мне не нужны эти границы! Я человек, рождённый в свободе! — сказал мужчина и, словно в подтверждение своих слов, зашагал в сторону дома, сверкая чересчур узкими плавками.
***
Вечером в садово-огородническом товариществе началось общее собрание. На «незначительные» вопросы вроде ремонта дороги, замены трубопроводов и вывоза скопившегося хлама с общей территории выделили пять минут. Остальные полчаса заняло обсуждение нового забора.
Люди по очереди или все разом выкрикивали с места свои предположения:
— Да он что-то прячет, значит! Что-то, значит, незаконное!
— Это он нас всех презирает! Считает, что его, бедного, обворовывают!
— Перекрывает транспортную развязку! Уничтожает рабочий перекресток!
И так далее.
Председатель Иван Николаевич — старый пограничник и человек, что за всю жизнь не вступил ни в один открытый конфликт без веской причины, выслушав обвинения, начал общаться с каждым из обвинителей по очереди:
— Нина Яковлевна, разве у вас не стоит высокий глухой забор по периметру?
—Стоит! Но это другое! У меня зять эти заборы профессионально ставит. Он с меня денег не взял! Что же мне теперь — отказываться от халявы, что ли?
— А вы, Любовь Аркадьевна, разве без ограждения? — обратился к следующей обвинительнице председатель.
— У меня в прошлом году бочку с участка стащили и ведро! Воров ко мне так и тянет. Аномальная зона.
Дальше ответы были следующими:
— Я с забором купил!
— Я не хотел отгораживаться, но у меня остались листы после ремонта кровли!
— А у нас с мужем забор поставили по акции — за строительство бани.
Выслушав всех, председатель взял слово:
— Что ж, причины уважительные, — развел он руками, — а главное, что все с заборами. Давайте послушаем обвиняемого. Коля, поведай нам, что случилось.
Николай Николаевич, будучи звездой сегодняшнего вечера, молча сидел в углу до этого самого момента и совсем не сиял.
— Дорогие друзья, соседи. Я не закрываюсь от вас и ничего не хочу вам предъявить. Вы, как и прежде, можете прийти ко мне и постучаться в калитку. Я с радостью помогу вам в ваших просьбах, если таковые имеются.
— Так теперь спрашивать нужно… — пробубнил кто-то громко себе под нос.
— Ага, унижаться…
Через несколько секунд люди начали молча вставать со своих мест и выходить из зала, стараясь не смотреть в глаза Николаевичу.
— Я полагаю, вопрос закрыт? — спросил у спин огородников председатель.
— Ага, — раздалось уже с улицы.
***
На следующий день Николаевич закончил ставить забор. Затем он разбил цветник в том месте, где разворачивалась Тойота, разровнял лопатой все следы от ног, отвёз косилку в ремонт и врезал хороший замок в новенькую калитку.
Год он жил, наслаждаясь уединением и целым во всех отношениях огородом. Но соседские сплетни и ворчание никуда не исчезли. А потому Николаевич взял да и продал участок, а сам приобрел домик где-то в далекой от всякой цивилизации деревне.
Участок Николаевича купил какой-то мужчина без комплексов. Соседи сразу это поняли, когда мужчина сломал забор и сдал его в металлолом.
Сначала соседи даже обрадовались такой открытости нового жильца, но очень быстро до них стало доходить, что не так всё просто с новым фермером. Он постоянно ходил по округе голым, прикрываясь лишь фиговым листком, если таковой находился.
Странные личности часто приезжали в гости к этому человеку и гостили неделями. Они жгли костры, рисовали по всему участку непонятные символы и шарахались по округе день и ночь, стуча в калитки и настаивая на том, чтобы соседи не стеснялись, выходили из своих укрытий — попробовать бесплатно новые сорта огородных культур.
Ведь, как известно, нет ничего лучше, чем открытость и социальный контакт.
© Александр Райн
|
|
110
В первых числах января 1982 года приспичило мне, свежеиспеченному лейтенанту милиции, ехать из Средней России в командировку в Закарпатье.
Да и как было не ехать, если по моему одному из первых уголовных дел о мошенничестве задержали в Москве объявленную мною во всесоюзный розыск гражданку Г… 1910 года рождения, ранее одиннадцать(!) раз судимую за кражи и мошенничества.
На допросах, проходивших у меня как обычно «в теплой дружественной обстановке», арестованная рассказала, что по одному из последних эпизодов обвинения похищенные ювелирные изделия она продала сотрудникам санатория в Западной Украине.
Мне всегда собираться было «только подпоясаться», поэтому в Рождество 7 января я был уже в Ужгороде. Переночевав в гостинице, утром был в санатории недалеко от города.
Директор санатория с пониманием отнеслась к моей миссии, оказала посильную помощь в ее выполнении, но предупредила, что должна представить меня местным ментам. Я ничего против не имел, тем более, что рассчитывал на их помощь.
Сначала появился участковый Ваня, потом подошли еще два «шкафа», одетые по гражданке. Для меня при росте 170 все двухметровые мужики кажутся шкафами.
Оказались сотрудниками МВД Украинской ССР, охранявшими отдыхавшего в санатории замминистра внутренних дел Украины. Вообще их было четверо, дежурили и отдыхали посменно парами. У них в санатории был свой номер с огро-о-мной кроватью.
Ребята поручили Ване оказать мне всю необходимую помощь, так как требовалась работа в населенных пунктах. Ближе к вечеру мы с Ваней всех покупателей установили, допросили, ценности изъяли. Зашли в кафешку выпить чаю, выпили, как водится, водки (но из чайника). Взяли с собой еще водки и горилки (Ваня нашел), чтобы угостить коллег, и вернулись в санаторий. Возвращаться домой мне нужно было на следующее утро. «Охраняемое тело» отбыло к себе спать, поэтому все расслабились.
Сели с ребятами впятером в их номере «общаться», поужинали заодно. Вопрос о месте моего ночлега как-то вообще не возникал. Общались очень душевно и качественно (у ребят тоже «было» и немало), так что утром я обнаружил свое тело на вышеописанной кровати в одной куче с лежавшими вповалку телами всех четверых телохранителей.
Ну, покормили меня завтраком, пожелали счастливого пути и проводили. Впечатления от той встречи остались по сию пору самые теплые.
Да еще приятных впечатлений добавила девушка-попутчица, ехавшая в моем купе до Москвы. Она как достала из сумок копченое сало и домашнюю колбасу, весь вагон слюной давился, а наше купе наслаждалось деликатесами, вкуснее которых я с тех пор не пробовал.
Я к чему это вспомнил? Всегда советские менты находили между собой общий язык, потому что в целом делали одно дело – боролись с преступностью, хотя и отвлекали нас регулярно на всякую ерунду типа чьей-то охраны или участия во всевозможных мероприятиях, проводимых «для галочки». В страшном сне тогда не могло присниться, что мы можем стать врагами…
|
|
111
Не смешно, предупреждаю сразу.
О страсти нашего народца к разрушению еще Некрасов упоминал.
"Ваш славянин, англосакс и германец
Не создавать - разрушать мастера."
Насчет англосакса и германца не знаю, а вот страсть славянина к варварству вижу в режиме презент континиум (англ. время "всегда-обычно-постоянно"). От каляк-маляк на вагонах до изломаных лавочек в парке. Спрашивается: нахуа? Чем тебе скамейка мешала, полудурок? А хочется ему так. Потребность самовыразиться, так скажем. Не в созидании, а в разрушении.
Но один мой полузнакомый превзошел всех.
Он работал в крутой фирме, поднял там бабла и отгрохал себе дом. Перед домом у него был бассейн. Итальянское бассейное оборудование, возможность подогрева воды, симпатичные фонарики-цилиндры по краям, отделан плиткой цвета поджаристая корочка. Можно было спуститься прямо с веранды. Слева-справа дорожки к дому, тоже обозначеные фонариками.
Дом - полная чаша, встроеная кухня, санузел со всеми удобствами, лоджия на торце мансарды. На участке развел сад. Груши, сливы, еще что-то. И милая симпатичная женушка, разделяющая его любовь к садоводству. И две машины недешевые в гаражике. Живи и радуйся.
Он и жил, но однажды в его чайнике что-то щелкнуло. Годам к тридцати с хвостиком.
Первым делом (сам хвастался, откуда и знаю) он вперся в офис в джинсах, шлепанцах на босу ногу и майке-алкоголичке. Фирма солидная, клиенты-люди небедные, а кое-кто даже в телике мелькал. Естессно, дресс-код. А тут такое чудо. На вопрос шефа чудо задрало нос и заявило, что пора-де завязывать с "чуждым русскому человеку раболепием перед западом и начать одеваться так, как удобно. (Я им там СКАЗАЛ!) А этим жирным свиньям мы нужны, а не они нам по большому счету." Так же гордо он получил в зубы трудкнижку и вышел вон навеки, хотя до того облизывал "свиней" со всех сторон, чтобы они вложили свои "вонючие баксы" именно через него.
Казалось бы, доходы твои ек, финансовая подушка не вечная - ищи работу и сократи расходы. Ага.
Вторым делом он разгромил дом. (На результат пол-округи смотреть ходило) Реально! Выкинул всю технику, как чуждую, притащил газовую плиту с баллоном. Расхреначил молотком биде - "разврат!" и джакузи - "это для зажравшихся блядей!" Зашил сероватыми досками лоджию - "нехер тут". Апофигеем стал вызов экскаватора для уничтожения бассейна и асфальтовых дорожек. Машинист тоже не понял зачем, но закусивший удила хозяин заорал "Тебе не за дурацкие вопросы платят, мудак!" и ковш экскаватора поставил точку в существовании бассейна с итальянской автоматикой.
Его пытались образумить соседи и срочно вызваная ими с курорта жена.
Соседей он послал куда подальше, обозвав их "пиндосскими хуесосами", а жене дал оплеуху, обозначил проституткой и предложил вспомнить откуда он ее вытащил и сколько она из него вытащила на "когти, тряпье, Турции-шмурции, Гоа-шмоа, эту "пидорскую телегу" (Мини-купер) и прочее. Супруга вспомнила откуда вышла (из глубинного народа) и врезала нашему борцу с развратом в глаз. Муж издал клич семинолов перед битвой и схватился за топор. Но тетка оказалась более спортивной, а соседи вовремя захлопнули ворота и вызвали серых ребяток на бело-синей машинке. Пока те скакали до места, мужик вознамерился отвести душу на вышеупомянутой "пидорской колымаге", превратив ее в невостановимый металлолом.
Но тут вмешался забытый на время разборок машинист экскаватора. Возможно испугался, что менты вытащат с клиента и его деньги. А потому попросту дал идиоту лопатой по рукам, толкнул на кучу плиток, оставшихся от бассейна и заорал "Я его держу!"
Супруга вернулась с подмогой в виде соседей и "мерзавцы, гады, уроды, сволочи, подонки итд" завершили дело, скрутив борца за традиционные ценности садовым шлангом. Так что прибывшим осталось только упаковать дядю в машину и увезти от греха подальше в обезъянник. Жена расплатилась с экскаваторщиком, потому что чего уж теперь, дело сделано, вы только исполнитель и все такое.
На следующее утро мадам поехала в околоток и там ей вежливо сообщили, что мужа выдать не могут, поскольку он так обложил патрульных с дежурным, что это прекрасно влезает в рамки аж трех статей УК РФ, начиная с оскорбления представителей власти и заканчивая призывами к свержению существующего строя.
Виновник торжества после дубинального массажа был тих, но злобен. Поглядев на его перекошеную морду, жена выдала предположение, что муж "поехал крышей". Добрая женщина все-таки, другая бы утопила заявлением о покушении на убийство.
Менты почесали в затылках и согласились. А когда услышали всю историю целиком, то уверились окончательно.
Дурачков у нас принято жалеть, а денежки любить. Не знаю сколько и кому сунула жена, но бледный и трясущийся в праведном гневе мужик в суд пошел лишь по поводу развода и раздела совместно нажитого.
Результат наблюдаю чуть не каждый божий день.
Он живет в старой избе через девять дворов от меня. Одевается, как бомж. Ездит на древней "девятке" и готов убить любого, кто предложит ему хотя бы покрасить серые окошки или поднакопить на "опель" или "логан". Работает на строительном рынке в ангаре с пиломатериалом. (ИМХО, это уже его третья или четвертая работа за 2 года) Брызжет слюной в сторону всех, кто покупает сайдинг, плитку, хорошую краску и яркий колер, ламинат, декоративные валуны и даже профлист. Любимый аргумент "Это не по-русски! Нормальному человеку это не нужно! Зажрались, пиндосские подсоски! Ну погодииии, мы вас всех заставим жить по-человечески!"
Кто "мы" - покрыто мраком тайны.
Вот что это, а?
Каким образом нормальный интеллигентный и добрый человек превратился в злобного урода, гордящегося отсутствием унитаза, нормального дома, удобного авто и считающего, что надо жить в унылой развалине, где из благ цивилизации электричество, газовый котел и плита? А, да, у него еще есть ноутбук с интернетом через смартфон. Вечерами он сидит в сети - через окно иногда видно.
И ведь ни завистью, ни привычкой не объяснишь. Он ведь жил куда богаче большинства своих нынешних соседей, в коттеджном поселке среди богатых людей. И не год жил, этот поселок уже лет пятнадцать стоит, а он строился одним из первых. Огромная з/п, хорошая работа... и вдруг такая страсть все развалить и посадить всех в говно.
Может кто-нибудь объяснить откуда эта тяга берется?
|
|
112
В бытность работы сантехником прислали нам на район новичка. С виду я сразу понял, что Олег был человеком серьёзным. Хоть он и был невысокого роста, но имел плотное телосложение, на лице у него виднелись рыжие здоровенные усы, голову покрывала пышная рыжая шевелюра, а на меня смотрел очень суровый взгляд, каким можно проморозить человека до костей. Так и стал он работать у нас.
Внешность не обманула. Олег был грубым и необщительным. Часто от него можно было услышать критику в свой адрес (сдобренную огромным количеством мата) и не всегда она подходила по делу, а однажды я был свидетелем того, как Олег, прямо в глаза, чуть не послал нашего шефа.
Пару раз за всё время работы его чуть не уволили. И очень много раз хотели побить. Останавливало людей лишь то, что побить могли уже их.
Во время одной из попоек мы с ним разговорились и Олег стал жаловаться мне на жену. А затем заявил:
- Мне кажется, что моя жена мне неверна.
Я, услышав подобное, не знал, что ответить. Начать его успокаивать? Но ведь тогда Олег может решить, что я не верю в его способность решать проблемы самому и будет конфликт. Может сказать, что Олег ошибается? Тоже нет, ведь тогда он решит, что я уличил его нагло во лжи. Зачем я вообще сел с ним пить и стал выслушивать всю эту фигню?!
Лучшим решением было покивать головой да сказать незамысловатое:
- Ого.
- Очень уж она падка до мужиков, - изливал душу он, даже не заметив моего ответа. - Нимфоманка она, сучка такая. Только повод дай - сразу кому-нибудь на стержень садится. Доказательств этому у меня нет, я ни уличал её ни разу, но прямо вот чувствую. Душа у меня скрипит. Ну не может она сохранять мне верность! Ты бы её увидел, ты бы сразу же и сказал.
- Понимаю, - сказал я.
- Ничего ты не понимаешь, - икнул он. - Вот ты женат?
- Нет, - тоже икнул я.
- Ничего ты не понимаешь, - повторил он. - И не поймёшь! А у меня душа за неё болит. Пусть и сучка она, но люблю её, - и Олег опять пошёл по второму кругу, стал изливать мне душу, я стал ему говорить: "Понимаю!", он говорил, что ничего я не понимаю и мы выпивали опять и всё это время я проклинал себя за то, что вообще не ушёл. А кончилось всё это фразой, с которой и началась моя история:
- Мне, Борис, нужна твоя помощь. Ты мужик, как я вижу, красивый. Тебе лишь костюм достать поприличнее, духами напшикаться и от девок отбоя не будет. Сразу на бизнесмена станешь похож.
Мне такое сравнение польстило, но к чему оно я не понимал.
- Эй-эй, погоди. ты к чему это клонишь?! - спросил я.
- К тому и клоню. Скажу, мол, что ты - мой двоюродный брат из Твери. Она про него знать-знает, но ни разу не видела. Сравнивать не с чем. А тот у меня в бизнесе уже давно, окна пластиковые продаёт. Фирма у него там своя. Вот и скажу я ей, что ты - это он, и что ты (ну то есть он), приехал сюда в командировку, а квартиру решил не снимать. А, чтобы ей совсем башню снесло я завтра на весь день куда-нибудь уйду и вы будете вдвоём. Ты в это время хвастайся там своими богатствами, говори, что одиноко живёшь... в общем, провоцируй на секс эту суку. А потом я вечером приеду и ты мне всё, как есть, скажешь: велась она или же нет. Хотя, и так понятно, что да...
- Так может ну это тогда, - предложил я. - Раз и так всё понятно.
- Ну уж нет! - хлопнул по столу он. - Тут главное принцип! Мне бы железобетонные доказательства получить и тогда я её точно пошлю. А так просто я этого сделать не могу - не по мужски это, сам понимаешь. Да и ты в накладе не останешься, я тебе потом пятёру отсчитаю, да и с братом договорюсь. У тебя окна пластиковые есть?
- Есть, - сказал я.
- Ну тогда всё равно придумаем что-нибудь. Ты главное, не бзди.
- Да я и не бздю. Тут не мне бздеть нужно, а тебе. Ладно уж, помогу, чем смогу. за пятёру-то.
- Вот и по рукам.
Мы на тот момент были чертовски пьяны, головы наши соображали слабо и потому предложенный Олегом план восприняли на ура, не увидев в нём недостатков. И уже на другой день, проклиная себя за прошедшую пьянку, я стоял в его квартире в деловом пиджаке, который Олег невесть откуда достал, с тортом в руках, и, со всеми своими обаянием и харизмой, представлялся его жене - Ольге, не замечая боль в голове. Чтобы сильно не несло изо рта я сжевал перед этим чуть ли не пачку мятных жвачек.
Ольга была женщиной, хоть и фигуристой в целом, но некрасивой лицом. Было в ней что-то такое, что не позволяло увидеть в лице интеллекта. Я сразу понял: она точно изменяет своему мужчине. Эти мои мысли подтверждало и то, что за те часы, что мы пробыли наедине, Ольга всячески строила мне глазки, виляла задом и задавала всяческие наводящие вопросы. Мне даже не приходилось стараться - рыба сама плыла в свои сети.
- Андрей (это имя брата), а вот скажите, вы женаты? - спрашивала она и я, как и договаривались, натягивал улыбку и говорил:
- Нет.
От этих слов Ольга расцветала сильнее, выпячивала крупную грудь и лепетала:
- Ой, ну нельзя же так, право слово. Вы человек симпатичный, обаятельный. При деньгах ещё, а всё без жены. Но ведь на кого-то их тратить-то нужно.
- Да вот так вот, - виновато улыбался я. - Всё времени нету. Тут переговоры, там с поставщиками договориться. Что же до женщины... Хотел бы, всегда мечтал найти любимого человека, да как тут найдёшь, если 24/7 торчишь в своём офисе. Так видать и умру одиноким (вздыхал я). Без семьи, без детей. Только с деньгами в обнимку. Эхх...
Ольга вновь хлопала глазами, подходила ближе, "охала" так, будто я рассказывал ей о болезни и говорила:
- Ой, бедный вы человек, Андрей. Мне вас очень даже жалко.
В какой-то момент она отлучилась, а как вернулась, то я учуял терпкий запах духов. Должно быть, Ольга вылила на себя весь флакон. Снова потёк разговор и перетёк он в такое русло, что Ольга меня обняла. А я, как и было уговорено, не особо сопротивлялся, но и руки не распускал.
В час X Ольга была "готовенькая" словно форель в фольге и с лимоном.
Она то и дело жалась ко мне, вздыхала, гладила по голове, затем отлучилась в ванную "по делам" и вернулась вся голая. Я проглотил слюну. Затем в тайне достал телефон и отправил СМС Олегу, чтобы он быстрее бежал домой.
То, что случилось дальше Ольга не ожидала. Но ещё больше этого не ожидал я. Разъярённый Олег, ввалившись домой словно разбуженный от зимнего сна медведь, чуть не выбив дверь, выдал Ольге такого леща, что показалось будто голова сейчас отлетит. Вздрогнул от его крика даже я, знавший, что будет.
- Ну ты и сука! Я так и знал!
А затем... просто и без затей мне прилетело в лицо. Олег схватил меня за воротник, стал трясти, брызгать слюной и орать:
- А ты?! Я тебе верил, урод! Ведь договаривались же без рук!
У нас с Ольгой точно ничего не было, но Олег уже и не слушал. Голова у меня подозрительно кружилась, в рот затекла кровь. Я успел пробулькать: "постой!", как мне зарядили в живот, вытолкали в подъезд и отпинали. Вот так просто и без затей. Затем дверь захлопнулась. И долгое время весь подъезд сотрясался от криков, у них что-то билось, кто-то долго ревел. Должно быть, Ольга, но может Олег... А затем всё резко стихло. Вот раз - и всё! Будто рубильник переключили.
"Бытовуха! - подумал я, плюнул и пошёл домой, рассуждая, что мне уже как-то плевать. Пусть хоть поубивают друг-друга. А вот за пять тысяч было обидно, да. Но возвращаться я не решился. Убьют ещё. На другой день мы с Олегом не встретились, ведь он не пришёл. "Видимо и впрямь посадили", - подумал я. А затем подумал: "А нет", ведь Олег снова пришёл. Но уже через неделю. Я помню, как в первый раз меня увидав, он махнул мне рукой, куда-то приглашая, но я проигнорировал. После работы он всё-таки выловил меня в коридоре и вновь стал предъявлять. Я его снова проигнорировал. В какой-то момент он так взбесился, что снова схватил меня за воротник, но теперь не отставал и я. Мы толкались, орали друг на друга, пока нас не разняли и, наконец, разошлись. Олег считал, что виноват во всём я, ведь он, как выяснилось, развёлся с женой. А мне же было плевать. И на Олега и на его идиотскую жену. Переубедить его в том, что у нас с Ольгой действительно ничего не было я так и не смог (это было просто невозможно!), ну и плевать. А вот за те пять тысяч мне было очень обидно.
|
|
113
Одному человеку повезло — он повстречал Бога. Пытаясь узнать ответ на самый важный вопрос, человек попросил:
– Господи, я бы хотел увидеть рай и ад.
Господь взял человека за руку и подвел его к двум дверям. За одной дверью был громадный круглый стол, на середине которого стояла огромная чаша, наполненная пищей, который пахла настолько аппетитно, что заставляла рот наполняться слюной.
Люди, сидящие вокруг стола, выглядели голодными и больными. Все они выглядели умирающими от голода. У всех их были ложки с длинными-длинными ручками, прикрепленными к их рукам. Они могли достать чашу, наполенную едой, и набрать пищу, но так как ручки у ложек были слишком длинные, они не могли поднести ложки ко ртам. Добрый человек был потрясен видом их несчастья
– Только что ты видел Ад, – сказал Бог.
Они подошли ко второй двери. Открыв её, они увидели такой же круглый огромный стол, такую же большую чашу, наполненную вкусной едой. И даже у людей вокруг стола были точно такие же ложки. Но все выглядели довольными, сытыми и счастливыми.
– Я не понимаю, – сказал человек.
– Это просто, – ответил Бог. – Эти научились кормить друг друга. Те же думают только о себе.
Ад и рай устроены одинаково. Разница — внутри нас.
|
|
114
Полный молодой мужчина бежал, обливаясь потом, по окутанной туманом тропинке лондонского парка.
— Фууух, — громко выдохнул он, останавливаясь, — Так, сколько там у нас? Уже 200 метров. Отлично. Пора и привал сделать.
Присев на лавку рядом с тропинкой, мужчина достал из рюкзака добротный бутерброд из двух половинок целого батона, щедро сдобренного майонезом и ветчиной.
— Вот, сейчас заправимся и дальше побежим, — жадно вгрызаясь в бутерброд, мужчина не заметил как к нему из плотной пелены тумана подошли трое мужчин в форме НКВД.
— Георгий Албуров?
— Я, да, Георгий Албуров. А в чём дело? И кто вы? Хотя постойте, я наверное на съёмочную площадку забежал? Фильм какой-то снимаете исторический? Прощу прощения, я сейчас же уй...
— Нет, — резко сказал один из троицы — фильм тут никто не снимает.
— Тогда к чему этот маскарад?— с недоумением спросил Албуров.
Проигнорировав вопрос, мужчина с голубыми глазами начал говорить:
— Георгий, вам необходимо пройти с нами.
— Никуда я с вами не пойду и разговаривать с вами не буду! - мягко, но в тоже время строго ответил Георгий — И вообще, у меня тренировка. Я очень занят.
— Видим. Ну что же, дело ваше. Павел, помоги Георгию с тренировкой. У него слишком слабый темп. Добавь ему немного мотивации.
Брюнет, к которому обратился голубоглазый, расстегнул кобуру на поясе и начал доставать из неё пистолет.
Настоящий пистолет.
Георгий оцепенел от ужаса. Холодный пот начал струится по всему телу, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.
— Нет, Паш. Не нужно оружия. Жоре нужна мотивация, а не слабительное.
Слабительное Жоре уже действительно было не нужно.
Посмотрев на голубоглазого, Павел хитро улыбнулся и скомандовал в туманную пелену позади себя: «Комиссар!»
Албуров был реалистом и в чудовищ не верил. До этого момента. До этого момента у него и энуреза не было.
Из тумана, истекая голодной слюной и сверкая глазами полными ненависти, вышел доберман, размером с жеребёнка. Всё в его образе намекало на то, что рождён он для одной цели и целью сейчас был Георгий.
— Вот как мы поступим, Георгий, — обыденным тоном начал голубоглазый — мы дадим вам фору в полминуты...
Не дожидаясь окончания, Георгий рванул с места. Он бежал не оглядываясь, не думая о комиссаре и о том, что произойдёт если это чудовище его нагонит.
Не разбирая дороги, Албуров прорывался через кустарники и ветки, оставляя за собой добротную просеку.
Но подлый корень дерева, торчащий из земли, прекратил его побег. Мужчина свалился как подкошенный и в этот самый момент на его лодыжке сомкнулись стальные челюсти.
Албуров кричал, молил о помощи и прощении. Клялся, что больше никогда не будет участвовать в расследованиях ФБК и расскажет всё что знает, только чтобы комиссар его пощадил.
— Princess, stop that now!
Прекратив истерику, Георгий обернулся на старческий голос позади него.
Низенькая старушка пыталась оттащить померанского шпица, который с остервенением грыз штанину Албурова.
— Что? Женщина, спасайтесь! Тут трое маньяков людей травят собакой размером с медведя!
— Freakin immigrants! Bring no value but smoking hell of drugs and scaring normal people all around! — выплюнула в лицо Георгию благообразная старушка, — Princess, let’s go
Маленькая собачка фыркнула на грязные ноги мужчины, презрительно развернулась и закидала задними лапками ботинки Георгия.
Недоумевая, Албуров посмотрел по сторонам. Всё было тихо и спокойно. Мимо него пробегали люди, кто-то выгуливал домашних животных, кто-то просто отдыхал на лавке или читал газету.
Но одна деталь заставила его снова оцепенеть от ужаса.
На рекламном щите с изображением добермана, русскими буквами было выведено одно-единственное слово: «Скоро».
|
|
116
В этот сентябрьский, продуваемый всеми ветрами день советские войска по приказу командования устремились в наступление. Пришли в движение рычащие и перемалывающие гусеницами землю танки, потянулись на запад вереницы помятых, невзрачных, но таких надёжных полуторок и измученных лошадок, тащивших за собой пушки, послушно мерила шагами километры пехота.
Небольшая каменная церквушка с белёными стенами, с покосившемся от времени, но всё ещё величественным куполом посверкивающем в лучах солнца золотом как раз располагалась на пути наступления. Настоятель храма отец Николай несмотря на возраст - статный, широкоплечий, с побитыми сединой волосами и бородой не мог нарадоваться, что в его церкви в это субботнее утро было столько народу в советской форме.
Старший лейтенант с нахмуренными бровями цвета спелой пшеницы прищурив глаза с недовольством взирал на крестящихся перед иконами солдат.
- Чем раздражены, Павел Дмитриевич? - спросил знакомого уже офицера священник с высоты своего немалого роста.
- Религия опиум для народа, - буркнул себе под нос тот, но вспомнил о чести советского офицера оправил на себе форму и фуражку добавив совсем уже другим тоном. - Я политрук, должен быть с солдатами. Раз товарищ Сталин верующим разрешил молиться, обратите внимание - без фанатизма… пусть так оно и будет.
- А сам-то верующий сын мой? - улыбнулся в усы священник, спрятав кисти рук в рукава.
- Родители верующие. Я коммунист.
Политрук на мгновение вдруг стал серьёзным-серьёзным и грудь с боевыми наградами выпятил так, что гимнастёрка на нём чуть не треснула.
Отец Николай снова улыбнулся и уже тише, произнёс офицеру на ухо:
- Не поверишь, Павел Дмитриевич, но я тоже.
Политрук замер с открытым ртом, потом звонко щёлкнув зубами захлопнул его, и тоже шёпотом спросил:
- А... а разве так бывает, отец Николай?
- Всяко бывает, - кивнул священник, выглядывая из дверей храма наружу. - Я в Гражданскую ротой командовал. Награждался неоднократно.
Больше политрук вопросов не имел, но о чём-то серьёзно задумался. Отец Николай же, пройдясь мимо солдатиков, глазевших на убранство храма, которое ему при немцах стоило сохранить большого труда (по лесам даже побегать пришлось), вернулся к политруку у входа снова бросив взгляд с крыльца на улицу где на самодельной лавочке под берёзой сидел средних лет крепкий мужик с серо-голубыми глазами и в пилотке с начищенной до нестерпимого блеска красной звездой. На погонах его было три красные полосы.
- Задам тебе вопрос, сын мой, - обратился отец Николай к офицеру и не дождавшись ответа тут же продолжил. - Скажи мне... вот эти то ребята комсомольцы, им просто интересно в храме. Все зашли, и они тоже. Бог не против, ибо злого умысла в сердцах их нет. Эти верующие - крестятся правильно, свечки ставят кому надо... а этот парень? Чего сидит не проходит?
Взглянув на солдата на лавочке, политрук просто пожал плечами, зато откуда не возьмись к ним подскочил жилистый востроглазый мужичок, который спрятав самодельный крестик из консервной банки под гимнастёрку согнулся в три погибели и поцеловал руку настоятеля.
Надо сказать, что батюшке такое поведение не слишком понравилось, но он смолчал, обтерев обслюнявленную руку о рясу.
- Это Лесков, батюшка. Тихон Лесков, - тем временем зачастил нахальный мужичок. - Он не может в храм божий заходить. Нельзя ему.
- Почему? - удивился священник, взглянув на говорившего.
- Никифоров, отставить пропаганду! - громыхнул было политрук, но увидев остановившийся напротив храма виллис с ротным, опрометью выскочил из храма затопав сапогами по крыльцу.
- Да пусть говорит, Павел Дмитриевич, - бросил в спину офицеру священник, но Никифоров молчать и не собирался, оглянувшись на Лескова под берёзой, он быстро-быстро зашептал. - Бабка его ведьмой была. Очень сильной. Её все в округе как огня боялись. Когда внучок на фронт в сорок первом уходил она его заговорила. Намертво. Его теперь ни пуля, ни штык не берут и даже снаряды избегают. В храм войдёт все иконы потрескаются. Точно-точно.
Отец Николай с удивлением уставился на мужичка на полном серьёзе раздумывая трепло он или дурак.
- Что за бред солдат? - в голосе настоятеля храма прорезались командирские нотки.
- Вовсе и не бред, батюшка. Вот послушайте. Я с ним с сорок второго, но от мужиков, его земляков, слышал, что в августе 1941 года Тихон единственный в своём вагоне выжил при бомбёжке на станции, потом под Москвой один остался невредимым из роты, без единой царапины, между прочим, а потом в одиночку взял в плен шестерых немцев, четверых застрелил. Это я сам видел! А месяц назад, - Никифоров прямо захлёбывался слюной торопясь поделится со священником накопившейся информацией, - месяц назад, он выжил при взрыве склада боеприпасов (немецкие диверсанты мину пустили), всех рядом в труху, а ему хоть бы что! Да ещё и троих раненных притащил. Ведьмины проделки это всё! Точно говорю!
Не дослушав болтуна до конца, отец Николай вышел из храма и спустившись по ступеням быстрым шагом подошёл к заинтересовавшему его бойцу. Справный, форма починена, почищена, сапоги ваксой натёрты, каждая деталь солдатская на месте. Вот только... взгляд священника как будто притягивало левое плечо сержанта, над которым и вправду будто витала какая-то чернильная тень. Сморгнёшь и нет её. Снова посмотришь - тут как тут. Волосы на затылке священника встали дыбом, но устыдившись страха, он быстро взял себя в руки мысленно прочитав защитную молитву.
- Что батюшка просветили тебя уже сослуживцы мои? Воспитывать будешь или беса изгонять? - улыбнувшись глазами поднял голову на священника Лесков.
- Правду бают али лгут?
- И правду бают и лгут. Всё сразу, - рассмеялся сержант, продемонстрировав отцу Николаю здоровые белые зубы.
Чем-то Лесков священнику сразу понравился – открытый взгляд, смуглое, волевое лицо, вот только будто усталость тяжким грузом висела на нём. Бабкино колдовство может и спасало до поры до времени, но сведёт красного молодца в могилу. Ой, сведёт.
- Можно один вопрос тебе задам, Тихон?
- Можно батюшка, кто ж мешает.
- Злишься на врага?
Лесков вдруг надолго задумался.
-… злюсь, батюшка. И вот что странно чем дальше, тем больше. Иногда хочется на куски их всех порвать. А ведь бьём мы их, бьём… легче должно быть. Отпустить что ли.
- РОТА СТРОЙСЯ! – зычно закричал политрук и солдаты, подчиняясь приказу, горохом высыпали из храма на улицу.
- Вижу беса у тебя на левом плече. Ух силён! Надо чтобы на правом ангел поселился, - быстро оглянувшись вокруг, отец Николай ловко снял с шеи массивный крест покоившийся всё это время на его груди и опустив свою левую лапищу на правое плечо Лескова, правой рукой приложил крест ко лбу сержанта неистово зашептав молитву.
Много чего в жизни священника происходило, многое он испытал, видел ещё больше, но никогда… НИКОГДА не молился он так искренне и неистово как в этот субботний день. Когда сержант покинул его и встал в строй отцу Николаю даже показалось что серебро в руке нагрелось, а сам он будто в бане вспотел.
Колонна пехоты двинулась на запад мимо его церквушки, а в «каждой дырке затычка Никифоров» подскочил к нему заглядывая в лицо.
- Батюшка! Батюшка! А что это вы такое сделали? Бабкин наговор сняли? Беса изгнали?
- Бесов изгонять не научен, - оборвал болтуна священник, сжав от нахлынувшей злости губы.
- А что тогда?
- Что-что… во всём должно быть равновесие, - непонятно бросил через плечо отец Николай, поднимаясь в храм.
Седьмая рота, надвинув на глаза пилотки и подняв воротники шинелей, дабы защититься от хлынувшего с неба дождя, двигалась на запад, а над правым плечом сержанта Лескова внимательный человек, обладающий особым зрением, разглядел бы бело-молочную дымку… вроде густого тумана на рассвете.
* * *
В сентябре 1945 года, когда листья только-только нарядились в красно-жёлтый наряд, младший лейтенант Лесков встретил идущего в храм отца Николая всё на той же самой скамейке под берёзой. Солнце недавно взошло и двое мужчин с интересом уставились друг на друга.
- Смотрю помогло, - широко улыбнулся священник, остановившись рядом с офицером. Покосившись на левое плечо бывший герой гражданской войны абсолютно ничего там не увидел. Но и над правым ничего не было.
- Вам виднее, батюшка, - нарушил молчание Лесков почесав пальцем свежий шрам, пересекавший левую щёку. – Днепр форсировал, в Польше в огненный мешок угодили и чудом спаслись, Рейхстаг брал, много чего ещё было… но жив-здоров, на своих двоих домой возвращаюсь.
Отец Николай хотел было позвать гостя в храм, теперь-то уж точно можно, да в последний момент передумал. Хотел выслушать что тот скажет. И тот сказал:
- После вас злость застилающая разум и правда прошла. Врага конечно убивал, но ничего к нему не чувствовал. Трижды ранен был. Легко. Зато сны начали сниться радостные, яркие, после них просыпался полным сил. Вот только извиняйте, рассказать о чём, не смогу. Не помню ни одного.
Мужчины дружно посмеялись, и священник похлопал мужчину по спине:
- Теперь ты сам по себе, Тихон. На равных. Как простые смертные. И плохого, и хорошего в тебе вдоволь, а что победит от тебя зависит.
Подняв с земли за лямки солдатский сидор, Лесников двинулся за священником.
- Всё-таки надумал в храме помолиться? - обрадовался отец Николай так что чуть в ладоши не захлопал.
- Для молитв мне храм не нужен, батюшка. Но другим видно ещё понадобится. Помогу вам купол поправить. Я умею…
|
|
117
Сизифов труд.
Соломон говорил, что "Многие знания-многие печали". Подозреваю, что он имел ввиду, что знания часто приходят через печаль. Особенно в армии. Что суть вещей и процессов можно постичь не через слова и образы. А только через жопу. Причем поротую и свою.
...Темной ночью мы вдевятером тащили на руках свежеукраденную железную дверь с Люберецкого завода холодильного оборудования. Дверь весом в полтонны была заказана конкурирующей качалкой у местных сварщиков. За ходом исполнения работягами левой халтуры следил наш агент. Как только дверь была готова, наш отряд полез через забор за вожделенным предметом.
Дверь была необходима, что бы уберечь спортинвентарь от краж со стороны конкурирующих качалок. Предыдущую, деревянную, нам вынесли вместе с косяком и сперли все блины, гантели и грифы. Поэтому, что бы бороться с воровством, мы пошли воровать дверь. Лечить подобное-подобным. Руководил нами будущий законный вор, это была его дебютная проба пера, так что я присутствовал, если так можно выразиться, при первом, робком взмахе смычка Ростроповича.
Дебют вышел , прямо скажем, так себе. Нас засекли. Вопли сторожей подбросили адреналина в кровь и группа слаженно перешла на рысь. Взяв разгон, мы дружно выдохнув -ыыыхбля, перекинули проклятую железяку через забор. Перелетели сами и продолжили бег. Вдалеке засверкали огни патрульного бобика. Группа крадунов дружно перешла с валкой рыси на курц-галоп.
Спасало нас то, что скакали мы по пересеченной местности и ментам было жаль гробить машину . Но это же и добавляло нам экстриму. Бежать в темноте с полтонной в руках, да по ямам-канавам этот тот еще кроссфит, прямо скажем.
Дыхание рвало в клочья, из пасти вырывался только жуткий хрип, и в этот момент я понял, что мы бежим по кругу. Все, аллес капут. Я попал в временную петлю. Теперь я обречен вечно скакать по буеракам в компании 7ми долбоебов и невылупившегося вора. С полтонной нагрузки...
...Вопли "РРРРОТАПОДЬЕМ, БОЕВАЯ ТРЕВОГА!" вырвали из этот кошмара и погрузили в новый. Что за ...полпервого ночи? Опять "веселые старты"? Ссука, что ж вам неймется.
Выскочили, оделись, с грохотом и матюгами вылетели на мороз. Странно. Оружие не выдают. Значит, война отменяется. Но шухер-то какой! К чему бы? Гансы визжали как резаные. Половина была тоже спросоня, у командора из сапога торчала незаправленная портянка. Орал он в крайней ажитации, временами переходя с мата на лай.
Оказалось, что какой то енерал ночью поперся проверять посты. В детство лейтенантское ударился, стало быть, из старческого лампасного маразма. И на тебе- ночью на скользкой дороге упал и сломал себе попчик. Енерала со сломанной жопой нашли случайно, какие то пьяные самоходчики. Шли из самоволки, бухие, благостные , а тут дедушка валяется на дороге. Пожалели старичка, идиоты.
Донесли до территорий действия дисциплинарного Устава и тут же уехали на губу.
По максимуму- на 10 суток.
Затем начался вселенский шухер. Нашу роту, отвечающую за участок скользкой дорожки, на которую вступил папахоносный маразматик, бросили на прорыв. Бегом! Еще бегомее! А то вдруг еще какой беспросветно-погонный кретин ночью попрется туда же и сраку поломает!
Поначалу воровали весь шанцевый инструмент, до которого могли дотянуться. С драками и угрозами экспроприировали у окрестных рот скребки, ломы, лопаты , носилки и проч.
Задача стояла нетривиальная- очистить от снега 2 километра дороги и посыпать все это песком. И непременно с солью! Енерал прям грозился лично проверить соленость дороги. Языком, видимо. Прискакав на жопственной сопе, которую ему доктор Бляболит пришьет.
Ни соли, ни песка, разумеется не выдали. С солью вопрос был решен мною - с немалым изяществом. Мы просто взломали продсклал и спиздили все запасы натрий-хлора, что там лежали.
Песок? Чего проще? Копаем снег, потом пробиваемся сквозь промерзшую землю, (всего-то полтора метра) - и вот он! Всю ночь рота рыла, бегала с носилками, сеяла и солила. В ритме песни Муслима Магомаева "А эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала"
К 8 утра , грязные , как черти, шатаясь и глухо проклиная судьбу, мы ползли в располагу. Наивные дурачки мечтали, что им дадут поспать днем. Реалисты смотрели на будущее хмуро и матерно.
За воротами что-то оранжево, с проблеском , светило. Ворота открылись и орава грязных, звероподобных рож узрела грейдер и машину с песком. На нас опасливо таращились две водительские морды.
-Ээээ? А почему это вы тут? -поинтересовались труженики старшего Сизифа.
-Почему? -задумался офицер... ПОЧЕМУ?!!!! -заревел он белугой. ПАЧЕМУ?!!!-орал он на отшатнувшихся в ужасе водил, обильно брызгая слюной:
-ПОТОМУ ЧТО МАМА В ДЕТСТВЕ ГОВОРИЛА- "УЧИСЬ, ДУРАК!" , А Я ЕЕ НЕ ПОСЛУШАЛ!!! визжал ганс, внезапно словивший откровение. Потом завыл матерно , рванул ворот шинели и пошел прям по снежной целине куда-то в неведомую даль.
На роту снизошло истинное знание. Которое словами было не передать Рождается оно только в такие моменты, когда ты ,свершив трудовой подвиг, обляпанный грязью, соленый, потный, стоишь, шатаясь , и смотришь на грейдер. Как ишак на квадроцикл.
И в этот миг тебе все-все становится понятно. И про мир, и про страну, и про себя-мудака, и про то, что если нашел говно в самоволке, то не тащи его с собой, а присыпь снежком и иди себе дальше.
Иначе потом месяц будешь последний хуй без соли доедать. Ибо со склада ее какие-то твари сперли.
Остальное подобное мое тут https://ridero.ru/author/kamerer_maksim_zelqw/
|
|
118
Голосование
Мне нынешняя российская оппозиция живо напоминает русскую эмиграцию из фильма “Корона Российской Империи”. Последний пример с “голосованием” этому подтверждение. Придём все дружно в 12! Пришли? Уточек не забыли, шарики надули, ботиночки перед залезанием на скамеечку сняли? Как там говорил лавров-конь?
Ладно. Я почему про 12 часов вспомнил.
Году так в 84 в Военном Институте, где я имел честь числиться слушателем, проходили выборы в Верховный Совет. Как вы помните голосовали всегда за единого кандидата от блока коммунистов и беспартийных (до сих пор меня радует это формулировка). А так как Институт военный, то 1) должны проголосовать все 100 процентов списочного состава 2) часов так до 9 утра все списки должны быть проверены, закрыты и переданы в Главное Политическое Управление Красной Армии. Потому как иначе быть не может - красноармейцы голосуют всегда, все и за тех кого надо. А в Главпуре соревнование начальников Политотдела ВВУЗов – кто быстрее подастся.
Курсантов поднимали строго в 6.00, и в 6.30 все курсанты уже отдавали свой голос (завтракали уже потом - с дополнительным куском масла и яйцом вкрутую – праздник же, мать его!, зарядки не было). Чуть позже, часам к 8-ми, подтягивался преподавательский состав, офицеры-слушатели и заочники. К 8.30 акт слияния партийных и блока должен был быть закончен.
Служил в это же время со мною такой себе старший лейтенант Ион Гуцу (он же Ваня). У нас на курсе было 2 молдаванина (Ион Гуцу и Гриша Бостан) + 1 гагауз (Миша Кыльчик). Ну это так, к слову. Ваня в свои 22 или 23 года уже подбирался к капитану, ибо будучи выпуском 10 месячных курсов военного перевода персидского языка 81-го года получил после по завершению обучения звание младшего лейтенанта и провёл 2 года в Афганистане, где день шёл за три в определенных местах. А он как раз, по своему молдавскому везению, все 2 года в таких местах и провёл, и лейтенанта получил уже через год, а старлея, сразу по возвращению.
Но вот закавыка - Ваня Гуцу решил, что ему
1) одной командировки в НРА хватит
2) никакой Красной Армии и капитана ему не надо. А надо домой, в район города Флорешти - у него там трактор и спокойная работа в поле. Отпустите меня по добру по здорову, товарищи военные!
Однако 10-е Главное Управление ГШ МО СССР такому волеизъявлению было не радо –
1) офицера до пенсии можно уволить только в случае смерти
2) офицера с боевым опытом вообще увольнять нельзя.
В общем Ване показали шиш, и пояснили, что Родине он должен много и навсегда. Служи, сука!
Ваня был упрям. Перепробовал много вариантов – начиная от пьянок до сексуально-бытовой распущенности, но 10-ка крепилась и его не отпускала, только журила и воспитывала ценного кадра.
И вот, в день голосования в 8 утра начинается бодрый подсчёт голосов и оказывается, что ОДНОГО не хватает! И в 8.30. И даже в 9! Бля….. Замполиты всех рангов, начальник курса и факультета судорожно пытаются найти Ваню. К нему на квартиру посылают курьера - гонца, а там нет никого. В 12 часов ясно, что Военный Институт окончательно просрал выборы в этом году, потому что один офицер-слушатель не проголосовал. Начальник Политотдела походил на предводителя Орков – плевался слюной, рычал, орал и краснел мордой.
Скоро надо закрывать и опечатывать урны, заканчивать процесс волеизъявления (часов в шесть, кажется). И тут, в 5.45 через КПП неспешно проследовал Ваня, вальяжно покурил в курилке перед входом в Клуб. В это время вокруг него уже собралась толпа беснующихся старших офицеров и генералов, с различными пожеланиями, рекомендациями и предсказаниями. Ион Гуцу выкурил сигарету и в 5.55. бросил бюллетень в ящик. После чего развернулся и убыл домой (день-то выходной!).
На последующих разборках, на офицерском собрании товарищ старший лейтенант Гуцу на визг начальника Политотдела – “Пааачччиму Вы не проголосовали в 8.00?” спокойно спросил у генерал-лейтенанта – не занимается ли он очковтирательством, ведь проголосовали-то все, согласно букве закона, и он, Гуцу, в том числе. Зал ответил тихим гулом понимания и явного одобрения.
Уехал Ион в Молдавию, не рискнули его более оставлять в рядах Красной Армии.
А вы говорите – “Давайте покажем, как нас много!”. Русские – явно не румыны.
|
|
119
У нас с друзьями есть традиция – каждый год открытие рыболовного сезона мы отмечаем на озере. Рыба, честно говоря, уже мало интересует, но это железный повод отложить все дела и вырваться из рутины повседневности сплочённым мужским коллективом.
Списочный состав нашей банды за много лет устоялся, но время от времени к нам присоединяются транзитные пассажиры – чьи-то родственники или приятели. В тот раз это был Санёк. Новый знакомец выглядел серьезным профессионалом и был упакован по последнему слову рыбацкого фэншуя. Болотные сапоги от Армани и блёсны от Картье мы единодушно признали голимыми понтами, а вот прицеп под лодку обкапали завистливой слюной. Классная штука, сильно экономит время и здоровье. Мы ещё только выгружали из машин детали для дальнейшей сборки, а Санина лодка уже качалась на волнах. С палаткой он тоже не заморачивался, просто сложил сиденья в салоне авто и кинул туда надувной матрас. Не прошло и получаса со времени нашего приезда на место, а Санёк уже поднимал якоря.
– Сань, куда ты на ночь глядя? Оставайся. Сейчас быстренько соберём фуршет, накатим по стопочке за встречу.
– Не, мужики, до первой рыбки нельзя, а то рыбалки не будет. Примета такая.
И, пока мы благоговейно проникались открывшейся нам сакральной мудростью, Сашок прыгнул в лодку, завёл движок и умчался в закат.
Других шибко суеверных в нашей компании (слава Богу, тьфу-тьфу-тьфу, постучать по дереву) не оказалось. Поэтому вскорости совместными усилиями у нас организовались и шатёр, и самобранка, и шашлычок, и коньячок, и вкусно очень.
Когда совсем стемнело, Саня вернулся жутко расстроенный. Последние несколько часов он блеснил, джиговал и всячески изгалялся перед хладнокровной публикой. И на ближнем и на дальнем кордонах на его пляски с бубном рыба положила знатный болт.
– Представляете, я почти полсотни километров накатал, и ни одной поклёвки.
– Санёк, так душевные раны надо бы смазать. Давай сто грамм на душу населения?
– Нет, нельзя. Примета.
Саня пожевал остывший шашлык, похрустел огурцом и полез в машину спать.
С утра он ещё раз откатал обязательную программу и получил второй болт в свою коллекцию. Тогда Санёк поменял тактику – забросил в багажник спиннинг и перешёл на донки. Берег рядом с лагерем ощетинился шеренгой удилищ. Как настоящий шаман, Саня замешивал в ведре хитрую прикормку, миксуя содержимое разных пакетов, баночек и пузырьков. Пахло это месиво просто сногсшибательно. Остатки ихтиофауны в панике покидали прилегающую акваторию, наплевав на червя, опарыша и прочие вкусняшки.
Да, бывает, что на рыбалке не клюёт. Совсем. Чёрт его знает почему – давление меняется или фаза луны неподходящая. Человек тут бессилен. Саня не хотел мириться с таким раскладом. Он отчаянно боролся за свой трофей, пытаясь обмануть силы природы: пробовал разную наживку, менял дальность заброса снасти, то молил, то матерился. Тщетно. Удача повернулась к нему непробиваемой кормой.
На Саню было больно смотреть – просто ходячий концентрат отчаянья и безнадёги. Жестокие удары судьбы и бессонная ночь доконали бойца. Он бросил всё и поплёлся в своё логово на колесах, чтобы забыться на время и набраться сил для нового сражения.
Нам всем стало предельно ясно: срочно требуется дружеская поддержка. Не эти бесполезные мантры – не переживай, всё наладится, мы в тебя верим, – а реальное деятельное участие. И мы начали действовать. Кинули в сетчатый садок бутылку водки и пару банок пива, зацепили за крючок донки, притопили метрах в двадцати от берега и подёргали колокольчик.
– Санёк, твою мать. Просыпайся. У тебя клюёт.
Второй раз звать не пришлось. Разбуженный рыбак летел к своей мечте, теряя на бегу тапки. Подсечка, удилище дугой – явно трофейный экземпляр попался. Других не держим. По мере того, как Санёк сматывал леску, вываживая добычу, на его лице явственно отражалась последовательная смена переживаемых эмоций: сначала радость и бешеный азарт, потом едва уловимая тень сомнения, потом лёгкое недоумение и, наконец, полное оху… изумление.
– Это что за хрень?!!
Сашок выволок на прибрежный песочек нашу авоську.
– Ёрш. Водка с пивом – это ёрш. Так что, Санёк, считай, первую рыбку ты уже поймал. Можно и отметить.
Саня замер на несколько мгновений в глубоком раздумье, протяжно вздохнул и махнул рукой:
– Наливай!
|
|