Результатов: 4

1

В спектакле «Баллада о весёлом кабачке» играли Олег Табаков и Михаил Козаков. Козаков произносил долгий серьёзный монолог, а Табаков играл горбуна, который расхаживает рядом во время монолога. И вот на одном из спектаклей, во время трагической паузы, которую выдерживал Козаков между фразами, Табаков подошёл к нему и тихо-тихо шепнул на ухо смешным голосом горбуна: «Такому рассказчику - хрен за щеку!». Козакова аж затрясло, он покраснел и еле сдержал свой смех. Табакову понравилась эта шутка, и он стал выделывать её на каждом спектакле, причём, каждый раз он делал это внезапно и в неожиданных местах монолога партнёра. На очередной спектакль должны были прийти высокопоставленные чиновники. Козаков попросил Табакова хотя бы сегодня не шутить, на что тот пообещал, что сегодня не станет ничего говорить. Идёт спектакль. Наступает тот самый монолог Козакова. Он его шикарно говорит, а Табаков действительно молчит. И вот - самая кульминация, Козаков взглянул на Табакова, а тот с улыбкой оттягивает языком щёку... Тут Козаков не выдержал и громко засмеялся.

2

В 1824, в "Литературных листках", было объявлено, что в очередной книге басен Крылова их будет 27. Но когда в 1825 она вышла, оказалось, что басен на одну меньше. Никаких объяснений. Наконец, в 1867 году, недостающая басня наконец была опубликована в "Русском архиве" - с примечанием "от комментариев отказываюсь". Но власть ее никогда не жаловала. В 2007 году, Михаил Козаков захотел ее прочитать по телевизору, на концерте, посвященном 10-летию канала "Культура". Не дали. Сказали "Сегодня эта басня идти не может".

Писать о том, что чиновники берут взятки, это одно. И о том, что за коррупцию надо имущество конфисковывать. И о том, что чиновники не дают власти выслушать народ. Это можно. Но о том, как верховная власть вину за свои репрессии на исполнителей переваливает? Никогда! Вот и пылились "Пёстрые овцы" в рукописях сорок с лишним лет.

3

Пришли два еврея на Запорожскую Сечь и просятся
— Возмите нас, мы хотим казаками стать!
Казаки их отшивают и так и эдак, мол не место евреям на сечи, но евреи не отстают.
Достали козаков ну те и говорят: вот переплывите Днепр туда и обратно тогда и примем вас в козаки.
Переплыли евреи на другой берег, плывут обратно
из последних сил гребут. Добрался Мойша до берега и упал на песок, а Абрам уже у самого берега тонет и кричит:
— Мойше!!! Мойше!!! Помоги! Тону!
Мойше:
— А где ты видел чтобы козаки жидам помагали!?

4

На эпизодическую роль в фильме «Убийство на улице Данте» был приглашен малоизвестный актер. Вспоминает артист М. Козаков: «Этот актер в кадре выглядел крайне зажатым, оговаривался, останавливался, извинялся... Ромм его успокаивал, объявлял новый дубль, но история повторялась... Михаил Ильич был сторонником малого количества дублей... А злополучный эпизод «кабачка» снимали уже не меньше пятнадцати раз.
Нонсенс! Съемка не ладилась, нервозность дебютанта передалась всем окружающим. На застопорившийся кадр ушла чуть ли не вся смена. Ассистенты режиссера предложили заменить бездарного актера. Ромм вдруг побагровел, стал злым (что с ним редко случалось), и шепотом сказал:
— Прекратите мышиную возню! Актер же все чувствует. Ему это мешает. Неужели вы не видите, как он талантлив?! Снимается первый раз, волнуется. Козакову легче: у него большая роль, он знает — сегодня что-то не выйдет, завтра наверстает, а эпизод — это же дьявольски трудно! И артист этот еще себя покажет.
Надо сказать, что все, в том числе и я (к стыду своему), удивились словам Михаила Ильича о талантливости этого с виду ничем не примечательного провинциала. А им был Иннокентий Смоктуновский!»