Шутки про рапортует - Свежие анекдоты |
3
ВОЕННЫЕ СБОРЫ ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ СТУДЕНТОВ. ЧАСТЬ 5.2
Продолжение рассказа о службе студентов Московского Института Стали и Сплавов (МИСиС) на военных сборах в танковой дивизии в феврале — апреле 1978 года в городе Калинине.
МАСЛО МТ-16П И МАЙОР П.
Преподаватель на военной кафедре МИСиС майор П. (фамилию из-за дальнейших событий не озвучиваю) подружился с прапорщиком Недорезанюком, которого вы уже знаете из предыдущих рассказов.
И вот сидим мы на занятии по матчасти танка. В нужное время бодрым шагом в класс входит майор П. Дежурный рапортует о готовности, майор командует сесть и переходит к лекции:
— Тема сегодняшнего занятия: танковые масла. Основное танковое масло марки МТ-16П применяется в следующих системах…
В это время приоткрывается дверь вспомогательного помещения, где хранятся всякие показательные предметы, и высовывается голова прапорщика Недорезанюка:
— Товарищ майор, вас к телефону.
— Извините, товарищи курсанты, — и майор скрывается в подсобке.
Я в непонятках: откуда в подсобке телефон? Там его не должно быть. Единственный городской телефон стоит в приёмной командира полка.
Но в это время майор выходит из подсобки и, слегка откашливаясь:
— На чём я остановился? Масло МТ-16П применяется в системе смазки двигателя. В системе…
Но тут снова приоткрывается дверь подсобки:
— Товарищ майор, вас к телефону.
— Извините, товарищи студенты…
На этот раз его не было уже минут пять и вышел он, слегка покачиваясь:
— На чём я остановился? Дежурный!?
— Танковое масло МТ-16П, система смазки.
— Ах да! Танковое масло МТ-16П применяется в системах…
Снова голова Недорезанюка в дверях:
— Товарищ майор, вас к телефону…
Не говоря ни слова, майор скрывается в подсобке.
Появляется минут через десять, держась за стенку, и произносит:
— Масссло М… М-т там… А ну вас на хрен, меня к телефону!
И скрывается в подсобке.
Появляется почти трезвый Недорезанюк и командует:
— Всем в казарму! Товарищ майор устал и немного отдохнёт…
|
6
Утреннее построение. Хмурый взгляд ротного придирчиво осматривает строй молодого пополнения. И тут его взгляд останавливается на новобранце без ремня.
- Товарищ солдат. Где ваш ремень?
На что солдат, явно из интеллигентной семьи, но уже потихоньку начавший осваивать тонкости армейского лексикона, голосом, стремящимся вызвать понимание, рапортует:
- Товарищ майор. Спиз"или.
- В армии нет такого слова "спиз"или", - отвечает ротный, и наш солдат начинает постепенно от веснушек до ушей заливаться краской, понимая, что столь развязной формулировкой задел тонкую душу командира.
Но следующая фраза ротного все расставила по местам.
- В армии есть слово "прое@ал".
|
|
7
Взрослые родители
Каждое утро начинается со звонков родителям и бабушке Ыкла. Мои утра и раньше так начинались, но раньше всё было расслабленно, теперь же я кричу в трубку.
-- Ну почему вы уже пять минут не отвечаете? -- вместо приветствия вываливаю я на бабушку Ыкла свою панику. Она ни в чем не виновата, но как можно не отвечать столько времени, когда я здесь схожу с ума.
-- Во-первых, -- степенно, но ехидно, отвечает мне она, -- здравствуй, дорогая. Ты чего молчишь? Здороваться, между прочим, надо! Особенно, -- хохочет она, -- со старшими. Давай, говори.
-- Что говорить? -- бурчу я. Она уже взяла трубку, я слышу ее голос, а это значит, что можно выдохнуть.
-- Как что? -- она нарочито изумляется, -- говори: добрый день, дорогая моя, я вас очень люблю и рада, что у вас всё хорошо.
-- Я пока не знаю как оно у вас, -- ехидно парирую я, -- добрый день, дорогая моя, -- послушно повторяю я первую часть предписанного приветствия, -- я вас сейчас съем и от вас ничего не останется, -- продолжаю я что-то совершенно не запланированное.
-- За что? -- заинтересованно спрашивает она, -- честное слово, я ничего плохого пока не сделала, -- я почти выдохнула, но она продолжает, -- по крайней мере, сегодня.
-- А вчера? -- заранее сержусь я, что за манеры, почему всё надо извлекать клещами?!
-- Вчера тоже ничего особенно плохого, -- торопливо сообщает бабушка Ыкла, а я понимаю, что мне сейчас всё это не понравится, -- я тебе сейчас всё расскажу, но только если ты не будешь ругаться. Я Ю. уже вообще ничего не рассказываю, она всё время только ругается, как будто это я ее дочь, а не она моя, что за манеры? Нет, -- нарочито сердито продолжает она, -- ты вообще такое когда-нибудь видела? Чтобы дочь ругала мать, как первоклассницу, ужас какой-то.
-- Это нормально, -- спокойно парирую я, -- я всё время ругаю родителей. А то они, -- я опять начинаю сердиться, вспоминая недавний разговор, -- как маленькие, за ними глаз да глаз!
-- Я тебе так скажу, -- она задумывается, но быстро продолжает, -- вот все эти выросшие дети, которые теперь внезапно самые умные, это сущий кошмар, я даже не понимаю откуда вы все беретесь?! И, главное, -- хохочет она, -- она там волнуется, а я, значит, из-за этого должна дома торчать! Что за эгоизм? И вообще, -- она ставит сургучную печать, -- дети родителям не указ! Это мы вас рожали, вот сидите и не рыпайтесь. Волнуются они, ишь ты, а я тут, как дура с мытой шеей должна сидеть! -- она замолкает и ждет реакции, но не выдерживает, -- так тебе рассказывать или нет? Я сейчас всё расскажу, но только если ты ругаться не будешь!
-- Рассказывайте, -- обреченно выдыхаю я и мысленно обещаю ни за что не ругать, всё равно это было вчера, чего теперь-то.
-- Рассказываю, -- ей не терпится поделиться, она спешит, ее распирает, -- я вчера ездила на массаж
-- Что? -- у меня голова кругом, там ракеты, там ужас, какой массаж, куда ездила?! -- Вы сошли с ума, -- выдыхаю я, -- как можно сейчас куда-то ехать?!
-- Очень просто, -- отмахивается она, -- выходишь из дома, открываешь машину, садишься и едешь. Ну послушай, -- успокаивает меня она, -- я же всегда езжу. Вот, к примеру, когда в прошлый раз стреляли, тогда я тоже поехала, сейчас уже не помню куда, но куда-то по делу, по очень важному делу, мне было очень надо. Не перебивай, -- я пытаюсь вклиниться, но она не дает, -- я сейчас всё забуду, что собиралась сказать. И вот тогда, когда я поехала, был удивительный случай. Еду я еду, а я же, как ты знаешь, не люблю радио в машине. И вот, еду я по дороге, смотрю -- светофор, зеленый причем, -- подчеркивает она, -- а все машины стоят на дороге и никто не едет. Я тогда подумала какие они болваны, ведь светофор же зеленый, а потом смотрю, все водители и остальные по бокам дороги лежат, ну, знаешь, как говорят лежать: лицом вниз, сгруппировавшись, руками голову прикрыть.
-- И вы остановились, правда же? -- с ускользающей надеждой спрашиваю я.
-- Нет, конечно, что я с ума сошла? На мне новое платье было, я не могу туда лечь, да и светофор зеленый, я тебе говорю, зеленый, понимаешь? В общем, я нажала на газ и дальше поехала. А сколько они там еще лежали, я не знаю, у меня радио всегда выключено. Но, -- быстро продолжает она, -- это давно было, я тебе не об этом хотела рассказать, а про вчера. Ты будешь меня слушать или так и будешь перебивать?!
-- Буду слушать, -- послушно рапортую я. Хуже не будет, она жива, здорова и весела, а значит, что всё нормально.
-- Так вот, -- я так и вижу, как она усаживается в кресло и мечтательно закатывает глаза, -- я с этим карантином почти с ума сошла, а теперь ракеты, а я так не могу, мне люди нужны, мне выйти надо, покрасоваться, за собой поухаживать. В общем, я уже давно назначила очередь на массаж, не буду же я ее отменять из-за каких-то идиотских ракет, это глупо! И вот, вчера, я встала с утра, выбрала одежду, -- она переводит дыхание, она смакует, -- я надела вон ту светлую блузку, с воланом таким, ну, ты помнишь, да?
-- Помню, -- согласно киваю я, немедленно представляя себе блузку.
-- А к ней надела новую юбку в горошек, ты ее пока не видела, я тебе потом покажу, когда по скайпу говорить будем, но поверь, -- она задерживает дыхание, -- я в ней просто ах, умереть не встать! И еще босоножки надела, те, которые ты купила, в горошек, мои любимые. И сумку бежевую ко всему этому. Представила? Чего ты молчишь, скажи: представила или нет?
-- Представила, -- выдыхаю я после короткой паузы. Я хорошо представила себе всё. Я только никак не могу представить как можно куда-то ехать, когда вокруг ракеты. Но я молчу. Я обещала не ругаться.
-- И вот, -- продолжает она, -- приезжаю я к нему, только легла, только он намазал меня каким-то маслом, только начал массаж, как уууу, -- нарочито сердито воет она, -- дурацкая сирена! Представляешь? -- у меня холодеют ноги, но я обещала не ругаться, это было вчера, чего теперь-то, в сотый раз повторяю я самой себе, потому только сообщаю о том, что всё прекрасно представила, -- и тогда массажист мне говорит: всё, срочно одевайтесь, все дружно пойдем вниз, в бомбоубежище. Ну, мы и пошли. Чего там одеваться-то, всего три предмета: юбка, блузка, босоножки. Я быстро оделась и мы пошли в это дурацкое бомбоубежище. Так получилось, -- продолжает она, -- что я зашла туда последней, там уже и массажист сидел, и его жена, и соседи их, и даже собака какая-то огромная. И все вместе в этом бомбоубежище. И вот, -- хохочет она, -- захожу я туда, а собака кидается ко мне и начинает лизать мне ноги, представляешь? Я у массажиста спрашиваю -- что это такое, почему она мне лижет ноги? А он, зараза, вместо того, чтобы просто сказать, что я прекрасная, говорит: я вас маслом намазал, особенным, и ей, в смысле собаке, оно, видимо, очень нравится! Не успела я отойти от собаки, как его жена меня подзывает и шепотом говорит: слушайте, вы прямо будто с обложки журнала мод сюда сошли! Я тогда осмотрелась и правда: все сидят в тренировочных штанах, футболках каких-то, а я же в блузке, юбке и босоножках! Ты чего молчишь? -- спохватывается она, -- уже можно говорить!
-- Я не молчу, -- бурчу я, -- я стараюсь не ругаться.
-- Это правильно, -- хохочет она, -- во-первых, я старше, во-вторых
-- Это было вчера, -- перебиваю ее я, -- ругать бесполезно.
-- Правильно, -- радостно поддерживает меня бабушка Ыкла, -- а потом я уже спокойно домой поехала, без приключений, честное слово, вот прямо честное слово! Но ты представляешь, а, -- она хохочет опять и опять, -- будто с обложки журнала мод! Ты всё поняла? Как же можно ругаться, -- удивляется она, -- если всё хорошо, всё это было вчера, я получила массаж, мне сказали про обложку журнала, я спокойно вернулась домой. В общем, -- подытоживает она, -- всё прекрасно, просто всё. Но нет, наши дети всегда умнее, да, так ведь вы все думаете?! Они волнуются, -- она опять начала сердиться, -- а я из-за этого должна в тюрьме сидеть!
-- Положим, -- я давно выдохнула и теперь смеюсь, -- не в тюрьме, а в своей любимой квартире.
-- Я очень люблю эту квартиру, -- соглашается она, -- но! За время карантина она превратилась в тюрьму! И только-только выпустили на волю, как -- на тебе, ракеты! И что, -- упрямо продолжает она, -- мне теперь обратно в тюрьму?! Ну уж нет! Я ей так и сказала, -- твердо продолжает бабушка Ыкла, -- буду ездить! Просто, -- добавляет ехидно, -- тебе рассказывать не буду, и всё. Вот, подожди, -- стращает она меня, -- подрастет чадо, как позвонит тебе, как начнет мозги полоскать: где ты, почему ты, с какой стати. И всё это под соусом, что она волнуется. Она волнуется, -- продолжала распаляться она, -- а ты из-за нее будешь дома сидеть! И всё. Нравится?
-- Нет, -- горестно, но искренне выдохнула я. Отчего-то в таком ключе я обо всем этом не думала. Мне хорошо, я уже большая, а чадо еще маленькая. Потому беру от всех миров: уже ругаю родителей и еще не получаю подобного от детей.
-- Вот тогда, -- завершает она свою пламенную речь, -- сиди и молчи. И только говори мне и родителям: молодцы какие, съездили, вернулись, все живые и слава богу. Поняла?
Я всё поняла, я звоню родителям, я твердо решила говорить только, что все молодцы.
-- Как дела? -- бодро начинаю я.
-- Прекрасно, -- спокойно отвечает папа и замолкает.
-- Что делаете, что делали? -- аккуратно выясняю я.
-- Сейчас гулять пойдем, -- тянет папа и явно что-то недоговаривает.
-- А вчера что делали? -- я уже поняла: все проблемы всегда вчера, а сегодня, как всегда, уже всё хорошо.
-- В Ашкелон ездили, -- бодро рапортует папа. У меня перехватывает дыхание: в Ашкелон?! И после этого не ругаться?! Они что, обалдели?
-- Вы с ума сошли? -- выдыхаю я, стараясь держать себя в руках. Я стараюсь следовать заветам бабушки Ыкла, но чувствую, что долго не выдержу. И вот это называется ответственные взрослые? Ну вот как после этого с ними говорить?! Хуже детей, много хуже!
-- Ничего мы не сошли, -- спокойно продолжает папа, -- надо же было Б. навестить, они там одни, им страшно, а так, смотри как хорошо, мы приехали и уже не так страшно.
-- И в честь вашего приезда, -- ехидно и почти не сердито продолжаю я, -- отменили обстрелы, я правильно понимаю?
-- Подумаешь, обстрелы, -- отмахивается папа, -- там знаешь какой большой стол, мы все под ним поместились! И вообще, дорогая доченька, -- переходит папа к воспитательному тону, -- я тебе напоминаю: это мы твои родители, а не наоборот! Так что, -- продолжает он ехидно, -- смирись и терпи. Между прочим, -- добавляет он внезапно, -- когда была угроза ядерной войны, американских школьников учили чуть что прятаться под парты! А мы что, хуже?!
Из всего этого я понимаю только одно: у меня слишком взрослые родители, слишком. И я не понимаю когда и как это произошло -- я не успела оглянуться, а у меня уже совершенно взрослые родители. Я это давно знала и даже писала об этом, но всякий раз меня поражает это заново. Когда они успели так повзрослеть, недоуменно думаю я, но, главное, почему они совершенно отбились от рук?!
|
|
8
Командир дивизии подъезжает к своему штабу. Навстречу ему выбегает дежурный офицер:
Товарищ генерал! За время вашего отсутствия к вам в кабинет проникли неизвестные и насрали на вашем рабочем столе!
Генерал багровеет и орет:
Командира охраны ко мне!
Прибегает командир охраны.
Генерал:
Приказываю задействовать весь личный состав, быстро разобраться и немедленно доложить!
Через некоторое время командир охраны возвращается и рапортует:
Товарищ генерал! Ваше задание выполнено! Быстро разобрались действительно насрано, и согласно приказу немедленно доложили. Всем личным составом.
|
|
9
Жополизский-незатейливый
Или письмо другу.
Знаешь друг мой что дзюдо,
Полюбил ещё я до...
Ведь не зря наш президент,
Выбрал этот спорт могучий,
Да и ты лови момент,
Занимайся,будь всех круче.
Подключай сюда бассейн,
Километр утром плавай,
Пиво брось цедить,портвейн,
Размазнёй брось быть слюнявой.
Наш Владимир вот пример,
Миллиарды всем прощает,
Он не врун,не лицемер,
С ним не спорь,он лучше
Знает.
Власть прекрасная у нас,
Демократия,свобода,
Расцвела страна сейчас,
Воздух,снег,всё для народа!
Богатеет наш бюджет,
Кремль ликует почему то,
Интернет и чебурнет,
Да ваще у нас всё круто!
Друг мой,как нам повезло,
Просто Гуру нами правит,
Старикам рублей по сто,
Даже в пенсию прибавит.
Запад,север и восток,
Бьются головой об стену,
Ведь как он,никто не смог,
Не найти ему замену.
Все заводы поднялись,
Так нам телек рапортует,
Рожь,пшеница,только ввысь,
На каналах врать не будут.
Так что друг мой приезжай,
Из Америки проклятой,
Наступил в России рай,
Счастье жить в стране богатой.
А вообще борьбу дзюдо,
Полюбил ещё я,до..
|
|
11
Из нынешнего поколения мало кто понимает, как в советские годы ездили за границу. Думают, что как-то так, как и сейчас. Или чем-то похоже. Но это не совсем так. Несколько иначе все было. Не похоже.
Сложностей было очень много, потому что отсеять могли на самой ранней стадии, на стадии анкеты, например.
Вопросы там были хитрые.
Допустим:
- "Был ли кто-то из родственников во время войны в плену? В окружении? На оккупированной территории?"
И уж совсем козырный - "Есть ли у Вас родственники за границей?".
Иметь родственников за границей было тогда куда ужаснее и опаснее, чем сейчас - состоять в ОПГ.
Понятно, что если кто-то был, то вас - вычеркивают. Такие Родине не нужны.
Ну а если не был, да и вообще, если вы "правильно" ответите на все тонны анкет, то вас вызывают на парткомиссию, которая и разберет, достойны вы или нет временно покинуть пределы Отечества.
Я вот разок на такую парткомиссию - попал.
Во второй половине 80-х выпала мне невиданно высокая честь представлять отечество за рубежом.
Меня должны были начинить португальским языком и забросить в Мозамбик, обучать тамошних малолеток. По легенде крышевать мою деятельность должна была бы ЮНЕСКО. Ну, были у нас, даже в СССР, такие вот международные отношения.
Но надо же было кому-то определить, достоин ли я такой высокой чести?
Этот процедурный вопрос был у нас в стране предусмотрен.
Был такой специальный партийный комитет, который и отделял достойных такой высокой чести от людей случайных и примазавшихся.
Район у нас был маленький, работа в школе - например, обучение детишек арифметике - без регулярного руководства нами со стороны партии была никак невозможна, в райкоме партии приходилось бывать часто, и многих людей из этой парткомиссии я знал тогда лично.
Руководила всем некая бойкая бабуля, председатель совета ветеранов одного из ЖЭКов, рядом с ней сидели бывший парторг завода, бывший полковник-СМЕРШевец (он у нас в школе воспитывал подрастающее поколение по праздникам), техничка (этот так уборщиц в то время называли - для красоты) из соседней школы и еще множество замечательных фигур, в основном - этакие бронтозавры, с дореволюционным партийным стажем.
Ну, еще пара местных депутатов и комсомолок - для кворума и соблюдения принципов демократического централизма.
Загнали нас всех (с полдюжины народа), алчущих сладкой заграничной жизни, на эту самую парткомиссию.
А был среди нас Владимир Маслаченко. Да-да, тот самый, великий вратарь, чемпион Европы и обожаемый комментатор.
Вот он-то и стал главной мишенью. Человек узнаваемый, горячо любимый и почитаемый.
С него и начали.
Уселись, поставили его на середину зала, и - пошло-поехало:
- Нуу, Владимир, ээ, Никитович - что, за границу захотелось? -начала главная бабка с любезности.
- Да, сборная играет во Франции, меня руководство Гостелерадио и партком рекомендовали для ведения репортажа - привычно рапортует Маслаченко.
- И Вы согласились? - с ужасом почти спрашивает уборщица.
- Да, это же поручение партии - отвечает Маслаченко - как же я могу отказаться?
- Ну а Вы сами-то - вот тут написано у нас - тычет в листочек другой ветеран - не член КПСС. А - почему? Чем Вам так партия не угодила?
Маслаченко начинает длинно и путанно объяснять, что он, конечно, не против, но ведь в партию вступают лучшие, и, как только товарищи сочтут возможным его рекомендовать, то он, разумеется, конечно, может быть...
- Ну, ладно - прерывает его смершевец - мы с Вашим партийным руководством еще разберемся по этому поводу. Как так, доверять ответственную работу за рубежом - беспартийному? У них там - что? Совсем уж достойных не осталось? Вы лучше вот расскажите, как Вы собираетесь отстаивать честь нашей Родины?
Вопрос, надо сказать, кого угодно поставил бы в тупик.
Владимир Никитович, вытирая платочком пот со лба, начал что-то мямлить насчет того, что честь отстаивают футболисты, а его задача - комментарий.
- Такой ответ нас не устраивает! - заявляет гэбэшник - Вы вот можете нам сказать, что Вы намерены предпринять в случае попыток Вашей вербовки?
Я сижу, слушаю и думаю - а вот, скажем - я, я-то что смог бы предпринять в случае попыток моей вербовки?
Надо что-то такое рассказывать, наверное, про Мальчиша-Кибальчиша.
Маслаченко что-то такое и рассказывает тем временем. Мол, его - не завербуют, не случайно вот и парторганизация его положительно характеризует.
- ДаллАры - вдруг, выпадая из спячки, каркает громко один из членов комиссии.
- Что?
- ДаллАры он там будет получать. Как намерен распорядиться?
Обсудили с пристрастием и эту тему - тут Маслаченко повезло - удалось почти отмолчаться, потому что говорили все, много и охотно.
Тут одна из депутаток, не старая, и - по ней видно - трудной судьбы женщина - томно вздыхая, спрашивает:
- А Вы готовы являть собой пример нашего образа жизни для иностранцев? И, оглядываясь вокруг, поясняет окружающим: - я имею ввиду - что у него там с соблюдением морального кодекса строителя коммунизма?
Комсомолки при этом вспыхнули маковым цветом. Да что там - дамы постарше - и те дыхание затаили.
Маслаченко, джеймсбондовский красавец, стал, заикаясь, объяснять, что с моралью у него все очень строго, он не пьет ("совсем не пить - тоже непорядок!" - крякнул кто-то из ветеранов), за посторонними девушками (тут он покраснел) не гоняется (озадачил комсомолок) и вообще занят исключительно работой.
За что получил выговор от одной из пламенных революционерок лет 80-и, которая минут десять орала во весь свой старческий скрипучий голос, что живем мы в такое время, что интересоваться только работой - преступно, а он, поскольку есть такая возможность, должен нести французскому пролетариату наши светлые идеи, а не сидеть в засаде, прикрываясь этой самой "работой".
Бабулю еле усадили, чем-то опоили, в общем - подуспокоили слегка. Но сомнительная личность так называемого "комментатора" стала проясняться для окружающих все отчетливее.
Потом длинно обсуждали факт знания Маслаченко французского языка. Выходило, что это очень плохо его характеризует.
Потом выяснилось, что образование у него подозрительное. Высшее. То есть, не пролетариат он вовсе, а - интеллигенция. Сами понимаете - малодостойный субьект.
Наконец, все устали.
Ну - оглядела всех присутствующих главная бабка - еще вопросы есть?
- Есть - быстро кивнула уборщица - а скажите-ка нам, товарищ Маслаченко, кто у нас возглавляет ВЦСПС?
Молчание было ей ответом.
- Не знаете? - изумленно спросила главная бабка. А ну, не подсказывать - грозно заорала она на меня - я сейчас вот Вас вообще не допущу к собеседованию!
А остальные уже нащупали слабое звено...
Вопросы посыпались градом.
- А кто у нас первый секретарь ЦК комсомола?
- А назовите-ка нам членов Политбюро?
А Маслаченко не знал этих членов. И секретарей не знал.
Засыпали его.
- Ну вот что - подытожила главная бабка - идите-ка и готовьтесь. Стыдно приходить на парткомиссию таким неподготовленным! Это просто позор какой-то!
На этом все и закончилось.
И Маслаченко, заклеймив его чуть ли не наймитом, удалили с комиссии.
После почти трехчасового разговора.
А - бдительными оказались потому что. Не допустили. Не позволили. Разоблачили, словом.
Хотя, сами понимаете - ну как может комментировать футбол человек, не знающий, кто у нас глава ВЦСПС?
На нас времени не хватило и нам было назначено придти в какой-то другой день.
Что до меня, то моя проблема рассосалась как-то сама собой - в Мозамбике началась очередная война, и ЮНЕСКО там свою деятельность приостановила.
Что до Маслаченко - не помню, чем закончилось. Надеюсь, что все окончилось благополучно.
Я бы советовал всем конспектировать все эти вопросы, темы и прочее.
Поверьте, очень актуально сегодня.
Боюсь, что вам - пригодится.
Как известно, история учит только тому, что она ничему не учит.
|
|
12
Имитация
Мы все притворяемся, делаем вид,
Дела имитируем, гоним картину,
Что каждый загружен, умен, деловит!
Бить любим в баклуши и тянем резину!
Работу свою имитирует врач,
Талмуды бумаг каждый день заполняя,
Ладошкой пощупав кто болен, горяч
И всем подорожник вокруг назначая.
Лекарства не куплены в аукционе,
Сломался назад год УЗИ-аппарат,
Лапша и компот у больных в рационе,
Главврач рапортует про рост у зарплат!
Тяжелый труд изображает ученый,
Клепая статьи, получить чтобы грант!
И хлеб запивая водой кипяченой,
Мечтает свалить за бугор аспирант!
Защиты с протекцией, праздник, похмелье,
Симпозиум, съезды, банкеты, шалман!
Лишь маясь, и дома брюзжа от безделья,
Добил теорему Ферма Перельман!
Прикинувшись службой патрульно-дорожной,
В засадах - сотрудники ГИБДД!
В кустах сидят стражи езды осторожной,
Галантно беря меньше с дам в декольте.
Давно я не видел их на перекрестках,
Дорогу расчистят для высшего сорта,
По сути, работая в службе эскорта,
В фуражке, с кокардой, в мундире и блестках!
Что он бизнесмен, притворяется жулик,
В налоговом жадно мышкуя трансферте!
Контролю, Санпину, Надзору – в конверте,
Машиной хорошей смущая бабулек.
Сдает с запозданием триста отчетов
И, грубо нарушив охрану труда,
С зарплатой в конверте боится залетов! -
От этих прохвостов немало вреда!
Охране претят посетителей морды,
Бойцы уж давно погрузились в сканворды!
Артист, опасаясь прилюдного срама,
Губой шевелит, а звучит фонограмма!
Рабочие, чтобы не драли три шкуры,
Имеют по десять раз в день перекуры!
И морщит значительно лоб депутат,
На кнопку давя, как всегда, невпопад!
Правительство травит доклад о прорыве!
Что в бизнесе – бум! демографии – взрыв!
В Швейцарии счёт депозитный открыв.
Все дети в Европе, а мысли в наживе!
С три короба брешут и Ваньку валяют
И делают вид, что страной управляют!
Что правду нам пишут - свистят журналисты,
В оценках блудливы, во вздоре речисты!
И только таджик честно машет метлою,
Сутра, без притворства, боясь холодов.
Довольный зарплатой и койкой жилою
И мусор из наших метет городов!
|
|
13
В полку, где я служил, был кросс на 10 км. Приехала инспекция с генералом во главе на наши военные мучения посмотреть. Генерал добрый. Шутит. Офицеры смеются. Как по команде. Сержант Доценко нам говорит:
— Бежать надо не ногами, а головой.
Короче, срезали мы несколько километров. Никто ничего не заметил. Офицеры довольны: недобежавших нет. Только майор, который всей этой беготнёй руководил, что-то орёт и кулаком грозит. В кулаке секундомер. Подходит к майору с секундомером генерал:
— В чём дело?
Секунд-майор рапортует:
— Половина участников забега установили новый рекорд мира!
Знаете, что ответил генерал? Он спросил:
— А почему только половина?
|
|
16
В клинике семейная пара приглушенно ругается на соседних креслах.
- А не надо со мной ходить! - громким шепотом требует раскрасневшийся муж. (У него галстук заправлен в брюки, волосы зачесаны от уха до уха).
- А я пойду! - возражает жена, свирепо водя помадой по губам.
- А не надо!
- А я пойду!
- Ира! Это стоматолог! - страдальчески взывает муж к ее здравомыслию.
Она яростно нахлобучивает на помаду колпачок и оборачивается к нему уже в боевой раскраске:
- А мне твои зубы как родные! Понял? Как родные! Я уже троих похоронила - хватит с меня!
Дверь кабинета открывается, медсестра оглядывает нас троих:
- Кто из вас Кутейко?
- Оба! - рапортует женщина.
И выталкивает смирившегося мужа из кресла.
|
|
17
НАДЁЖНАЯ СТОЯНКА
Работаю в одной казанской фирме. Завтра увольняюсь, поэтому могу
рассказать одну историю. В начале 2011 года у нас работал парень Антон
из Набережных Челнов, по прозвищу Горин. Ему у нас было откровенно
хреново. Во-первых, он был "слишком умный", сам не выпендривался, но
превосходство его мозгов непроизвольно постоянно "вылезало", и
начальство то и дело чувствовало себя в его присутствии дебилами. Ну, и
естественно, Горина не любило. Во-вторых, по внешности его постоянно
путали с охранниками: мужик кабанистый и бритый наголо. А охранники у
нас в фирме всё время были на правах лакеев. И Горина вечно это бесило.
И ещё его бесило, что наше начальство то и дело садилось за руль "под
шафе". Ну, такой вот этот Горин реликт пионерской организации.
Теперь сама история.
Приезжает к нам как-то на фирму делегация из-за границы. То ли из Штатов,
то ли из Великобритании. Причём, сами они из-за границы, а приехали в
Казань на служебной "Ауди"ТТ из Москвы. Типа - путешествие за счёт
фирмы. Запомните, это важно. Важные такие жлобы. Ну, наш отдел в полном
составе направляют организовать им проживание, культурную программу и
пр. И Горина - тоже. Ну, как полагается: водяра, ресторан, баня,
бляди... Передвижение по городу с бухим гостем за рулём.
В какой-то момент, уже в сауне, один из этих жлобов на поворачивается к
Горину и швыряет в него ключи от машины со словами "А ты ставить машину
на стоянку. Только чтоб её не украли!".
У Горина в глазах на мгновение мелькает желание утопить этого урода
забугорного в тазике, но, смотрим, вроде успокоился. И спокойно так
жлоба спрашивает: "Вы знаете, у нас есть абсолютно надёжные стоянки. Но
они дорогие. Вы готовы платить?" Иностранец ему высокомерно заявляет,
что "цена не иметь значение". Ну, понятно, деньги не свои.
Выходим с Горином в предбанник. Он берёт со столика флакон водки, берёт
стакан, наливает себе грамм сто пятьдесят и "жахает" залпом. Я в ахуе. А
Горин только подмигнул и - на улицу. Возвращается минут через сорок,
тихо хихикая, суёт в карман иностранца какую-то бумажку, идёт и
рапортует, что поставил машину на такую стоянку, что никто её при всём
желании, кроме владельца, оттуда не возьмёт. А владелец уже совсем
никакой, только рукой махнул.
Хохма выяснилась наутро: Горин ни слова не соврал. Никто не мог угнать
"Ауди ТТ". И взять никто не мог, кроме хозяина. Потому что стояла она на
ШТРАФСТОЯНКЕ!
Этот юморист, выпив водки, проехал до ближайшего поста ДПС, проехал мимо
него со скоростью 140 км/час, а затем, изобразив пьяного, назвался
именем иностранного жлоба. Забрал копию протокола (её он в карман уроду
и засунул), а потом приехал обратно в баню своим ходом.
Утром иностранцы так и не вспомнили, как умудрились попасться нашим
полицейским и просто тупо заплатили штраф. А весь наш отдел, втихомолку
ржа, молчал об этом случае, как партизаны на допросе, пока Антон не
уволился. Антон, Горин, братан, если ты прочитаешь эту историю, знай,
что мы тебя помним! Позвони как-нибудь, ты же зараза у всех номера взял
и никому свой не оставил!
|
|
18
Мой приятель- моряк. Вчера разговариваю с ним по телефону- "как дела,
как настроение?". Рапортует- "все отлично! Только вот голодный..."
Удивляюсь- почему-ведь там их кормят четыре раза в день, прямо как в
детском саду"первое, второе и компотик"!"Да-говорит- давали на ужин
либидо, а я это не ем...." Начинаю медленно сползать со стула:"Что вам
давали? Либидо? Это в каком же виде? Общекорабельная групповуха с
поварихами?" Он мне отвечает:"Ну что ты, почему групповуха? Нормальная
еда, только я ее не ем!"
Удивляюсь еще больше:" Слушай, ты знаешь что такое либидо? и цитирую ему
Википедию "Либидо (лат. libido - похоть, влечение, желание, страсть,
стремление) - одно из основных понятий психоанализа, разработанных
Фрейдом. Оно обозначает сексуальное желание или половой инстинкт." Как
вам могли дать ЭТО на ужин???!!!"
На что он мне отвечает- "ну что ты! Просто это была какая-то еда из
фасоли".- "Из фасоли? Так это ЛОБИО!"
Ничего себе - перепутал!...
|
|
19
ПОЧЁТНЫЙ КАРАУЛ
Попросила мужа: "Поиграй с ребёнком, я спокойно суп сварю". Закрылась на
кухне. Через некоторое время слышу: "Первый, первый, я второй! Смена
караула!". И так бесконечно долго, перемежаясь с чеканными шагами. Потом
уже ноющим голосом: "Па-а-ап, я уста-ал! Можно я посижу-у?!".
Заглядываю в гостиную - муж благополучно спит на диване, а трёхлетний
сын в полной амуниции (плащ, шлем, ружьё, меч) марширует от одного края
дивана к другому и рапортует сам себе.
Спрашиваю:
- Ты что делаешь?
Гордо отвечает:
- Мы с папой в "Короля дивана" играем!
|
|
20
Поздняя осень. Закончился чемпионат России по футболу.
Одна всем известная московская команда покидает высшую лигу.
В офисе другого московского клуба, ставшего чемпионом, открывается
дверь. На пороге стоит г. Ярцев и рапортует:
- Олег Иванович, ваше задание выполнено! Готов со следующего
сезона принять ЦСКА!
|
|
21
Физфак МГУ, военная кафедра. Посреди занятия в аудиторию
заходит полковник Кукса. Дежурный рапортует:
- Товарищ полковник, батарея студентов второго курса изучает
устав караульной службы.
Полковник:
- Хорошо. Даю вводную: Вы стоите на посту, охраняете склад с
военным имуществом. Вдруг в 50-ти метрах от себя в кустах
замечаете подозрительное шевеление. Ваши действия?
Курсант 1:
- Ну, я вызову начальника караула, и мы вместе проверим,
что там такое.
Полковник:
- Неверно. Оставайтесь стоять до конца занятия.
Курсант 2:
- Я подойду к кустам и примкнутым штыком там в них пошевелю...
Полковник:
- Неверно. Оставайтесь стоять.
Курсант 3:
- Я передерну затвор и дам очередь из автомата по этим кустам.
Ответ тоже неверный. Вскоре в аудитории стоит уже 15 студентов,
но правильный ответ так и не найден.
Наконец полковник Кукса удовлетворенно говорит:
- Ничего вы не знаете. Правильный ответ такой:
НАДО УСИЛИТЬ БДИТЕЛЬНОСТЬ!
|
|
24
У Сталина пропала трубка. Он зовет Берию. Тот с готовностью
рапортует:
- Ясно. Акция врагов народа. Допытаемся, кто именно.
Через несколько дней Сталин обнаружил трубку в кармане своего
кителя. Снова зовет Берию:
- Нашлась трубкаЄ
- Товарищ Сталин, мы тоже выполнили ваше задание: тридцать
семь человек полностью сознались.
|
|