Шутки про вкуснятиной - Свежие анекдоты

Результатов: 7

1

Был сегодня в Икее - возвращал бракованную лампочку. Поскольку я страдаю уже, наверное, предпоследней стадией ожирения, то, сделав свои житейские дела, я бросился набивать пузо вкуснятиной из икеевского бистро. Поел от пуза на 210 рублей - обожаю западные якорные демпинговые предложения в виде сверхдешевой фирменной еды. Уже собрался уходить, как на выходе встретил ползающего под столом с губкой и банкой "Комета" парня в расстегнутой дубленке. Он остервенело тер губкой кусок кафеля, протирал ножки у стола и стульев и был настолько увлечен уборкой, что я невольно остановился и, вытирая рукавом выпачканные мясным жирком губы, неприлично пристально уставился на него. Парень сразу почувствовал на себе мой недоумевающий взгляд - видимо, он и сам чувствовал, что смотрится странно. Подняв на меня глаза, он указал ими в сторону, на небольшой плакат возле этажерок с грязной посудой: "У нас порядок такой, поел - убери за собой".
Ах вот оно что! Я тут же бухнулся на колени возле своего стола, невесть откуда рядом оказалось небольшое ведерко с теплой водой, губка и пузатая банка чистящего порошка "Комет". Взяв губку, я с остервенением принялся тереть белый напольный кафель.

2

Есть за мной грешок – люблю с продавщицами общаться.
Ну, не так, конечно, чтоб на кассе в мегамаркете, когда очередь сзади в полкилометра, а в небольших придомовых магазинчиках. Пошутить там, анекдот к слову рассказать, новости или ещё какую-нибудь фигню обсудить, поприкалываться, пока они отрезают-взвешивают-упаковывают.

Меня даже девки-жёны мои за это постоянно пилили «Что ты им глазки строишь, маньяк конченный, чего тебе не хватает»
А чего мне не хватает? Всего мне хватает. Я ж без всякой задней мысли. И без передней, кстати, тоже. Вообще без мыслей. Просто - нах оно надо стоять с суровым сосредоточенным ебальником, как перед занятым сортиром, когда человек выбирает-нарезает тебе то, что ты же будешь кушать. Для кармы вредно.

И профит, опять же. Продавщицы весёлых покупателей быстро запоминают, переводят в разряд постоянных и, соответственно, просракан не подсовывают. Как минимум. А так – ещё и предлагают самое вкусненькое и ходовое.

Ну, и прочие душевные плюшки.

…Лет пять тому назад открылась неподалёку мясная лавка. От какого-то агрохолдинга. Сразу мне понравилась. Всё там именно то, что нужно. Мясо, колбасы, приправы, соления – как раз на мой вкус. И самое главное – отличнейшие «суповые наборы» для моих псюшек.
Там и начал затариваться всей этой вкуснятиной. Качество отменное, цены приемлемые, всё прекрасно.

Одно, одно нехорошо. Работали в той лавке поочерёдно две тётки. Обе симпатичные, обе старательные и улыбчивые. Но, непонятно с какого хрена, начал я одну из них подозревать, что она меня обсчитывает и обвешивает. Вот прям до паранойи. Аж дома чеки пересчитывал и покупки перевзвешивал, как тот Гобсек. Всё, вроде, правильно, а мне что-то не так. Начал стараться попасть в смену хорошей тётки, а когда тётка была плохая – вообще в лавку не ходить.

Но получалось не всегда. Где-то в разгар пандемийного карантина заехал закупиться – а там тётка плохая… Делать нечего, закупился у неё.
Домой приезжаю, покупки раскладываю – опппа – нет смальца. Ах, ё-моё, и ведь точно помню, что покупал и даже что-то шутил про него, а его нет. Ну, вот ты и попалась, плохая тётка, не зря я тебя подозревал, коварная, в глаза мне смеёшься, а сама обманываешь! И кого! Меня, постоянного покупателя!

В общем, обида лютая и единственное решение – в ту лавку больше ни ногой, ни за что и никогда.
Хоть и цена тому смальцу 30 рублей, хоть и на хрен он был не нужен, покупал вообще непонятно зачем, но принцип есть принцип. Не, ну, как можно в глаза смеяться и обманывать!
И больше года в ту лавку не ходил. Ходил в другую. Там и товар не совсем тот, и цены не те, и домашние меня уговаривали «Не сходи с ума, прости её, там всё такое вкусненькое», но принцип есть принцип. Даже маршруты все свои поменял, чтоб мимо той, прежней лавки не ездить. Ибо, как вспомню про тот смалец и про улыбку той тётки – аж трясёт…

А потом как-то вдруг внезапно случилось ненастье - снегу навалило выше крыши, и так же внезапно у собак кончилась еда. Почапал в новую лавку – а там голяк «Погода, сами видите, какая, не было завоза сегодня». Я по другим магазинам – та же картина, нигде никакой подходящей курятины нет, не завозили, кончилась.

А как же я домой без курятинки-то, обещал ведь собакам.
Постоял покурил, поматерился, делать нечего, пойду в прежнюю лавку. Вдруг там хорошая тётка.
Добрался, через дверь посмотрел – хрен там, не с моим счастьем, за прилавком - плохая во всей своей красе, улыбается, зараза И главное, в витрине лежит огромная гора тех самых прекрасных суповых наборов.
Дилемма. Это ж, блин, сейчас узнает меня и со своей той улыбочкой или недовесит, или 80 рублей вместо 70 насчитает.
Блядь…

И тут, как озарение – ну, чего я на самом деле с ума схожу, как же она меня узнает, если год с лихуем не видела, забыла, поди, давно, коварная обманщица. Тем более, я в маске и капюшоне. А узнает – ну и хрен.

Натянул маску повыше, капюшон пониже, глаза в пол, захожу…
А тётка та как завизжит! Как выбежит из-за прилавка, да как бросится ко мне «Да что ж Вы…Да как Вы…Да где…Да что ж это такое….Аааааа!....Ииииии!!!»
Ну, пиздец вообще. Попал. И убежать никак. Держит. А сзади в дверях уже люди на вопли сбежались, столпились.
А она продолжает «Вы где, где были?! Где?!!! Я уже думала, Вы от короны этой треклятой умерли. Ииииии…А я Вам в прошлом ноябре смалец в пакет положить забыла! Вы ушли, а он на прилавке остался. Иииии… Заберите, заберите смалец! Вы ж за ним ко мне ночами приходили. Мёртвый. Со своей улыбочкой!»

3

Зубная быль

Моя история началась в командировке в тайгу между г. Томском и п. Асино. Строили мы там высоковольтную линию ЛЭП 220. Не очень суровую, но меня очень даже впечатляла. Я-то вовсю стремился на ЛЭП 500, чтобы побегать по проводам, как это показывали в фильме «Карьера Димы Горина».
Надо же такому случиться, прихватил меня зубной кризис как раз в начале командировки. На второй или третий день возник флюс, да еще какой, в пол-лица. Скорой помощи, как ты понимаешь, нет. Крайний случай, вызов вертолета, но это совсем уж крайний. Из-за таких мелочей, как зубки, никто даже не почешется.
Бригадир поутру скомандовал:
- Всем на объект, сегодня особая работа.
Особая работа заключалась в вытягивании линии электропередач на плановый провис.
Для тех, кто не в курсе. Сначала, при старте постройки ЛЭП, вырубается просека в тайге, и чем чище, тем лучше. Затем устанавливаются опоры для будущего благосостояния жителей, намеченных к жизни с «Лампочкой Ильича». Потом растягиваются провода для собственно линии. А уже следующим этапом они подвешиваются к опорам, на первый случай, на ролики. Ну, в заключении, провода натягиваются по этим самым роликам в соответствии нормам, утвержденным ГОСТом.
В общем, данный момент является наиболее ответственным.
Меня бригадир определил первым номером, т.е. на ближайшей опоре к трелевочнику, трактору, осуществлявшим так называемый натяг. Он прицеплял к себе край провода к фаркопу и тащил его до команды «хватит». А отрезок пути составлял около десяти опор, и на каждой находился работяга, следивший за нормальным ходом процесса натяжения. Так что мне приходилось не только контролировать свой участок, но и следить за визуальными сигналами своих коллег. Как ты понимаешь, рациями в те времена и не пахло, даже принюхиваться не стоило.
И вот, оглядываясь на своих коллег, я почувствовал странной рывок и покачивание своей опоры. Взглянул на свой участок. Так и есть, провод сошел с ролика и защемился между ним и траверсой. И моя опора потихоньку сходит со своего болотистого места. Я закричал и отчаянно зажестикулировал, надеясь на внимание бригадира, находящегося на трелевочнике.
Но куда там. Именно в этот момент трактор обходил очередное препятствие в виде глубокой промоины в просеке, и всем было просто не до меня.
В общем, опора рухнула. И я, конечно, вместе с ней. Но что интересно.
Сколько нас не долбили инструктажами по технике безопасности, тем более при работе на высоте, мало кто соблюдал ее. У меня в то время был друг, Юрка, парень уже после армии. Так он вообще не использовал пояс для страховки, и меня к этому приучил.
Я до сих пор вспоминаю, как мы дружно и со вкусом распевали песни Высоцкого, находясь на высоте шестиэтажного дома, без страховки и поясов. Главное – друг рядам, и больше ничего не нужно. Он еще использовал высоковольтный провод, как турник, и выделывал на ней всевозможные гимнастический упражнения. Нас так и называли: «Юрок и щурок».

Собственно быль

В общем, я был не пристегнутый. Как умудрился переместиться на безопасную сторону и совершить прыжок в сторону от падающей опоры – я не знаю.
И все бы ничего. Перекувыркнулся несколько раз через голову по торфяной подстилке, но в конце не повезло: приложился-таки затылком к не выкорчеванновому пеньку.
Дальнейшее помню смутно. Какой-то гомон, лица бригадира, коллег и почему-то Чапы (он-то откуда взялся?).
Как мне позже рассказали, он всегда был рядом с нашей бригадой из-за своей стариковской обязательности проследить, чтобы работяги не нанесли какой бы то ни было урон тайге-матушке.
Он сразу отмел распоряжение бригадира об эвакуации меня в основную лагерную стоянку (по просеке и на ваших-то машинах не довезете, давайте-ка его на телегу и ко мне на заимку, отхожу как-нибудь).
Окончательно я очнулся уже там, на заимке. Почему-то мне показалось, что я дома, хотя уже с год как покинул его. Так уютно и спокойно я давно себя не чувствовал.
- А.., очухался? Давай-ка попей настоечку, да и я с тобой хряпну. А то давненько у меня гостей не было, – и дед влил в меня стаканяку терпко пахнущего снадобья.
Дальше не помню, провалился в сон.
Вечером проснулся, услышав ворчание Чапы:
- Эк тебя разбарабанило, я уж подумал, что это ты так к пеньку приложился. А это просто зубки. Ну ничего, поправимо. Сейчас я тебе травки соберу, правда их надо в ночь подбирать, но ничего, это мне не первой. Ты не вставай, тебе покой – первое дело.
Помню, ночью, он растолкал меня и заставил что-то съесть и прополоскать рот какой-то гадостью (лучшего слова не подберу).
А наутро я проснулся с мыслью, что пора на работу. Честное слово, в моем возрасте и такие мысли? Энергия била через край. Я собрался уже спрыгнуть с лежанки, но суровый окрик Чапы меня остановил:
- Куда, шельмец? Еще рано бегать. Ты лучше потихоньку вставай и вот давай-ка еще прополощи рот настойкой.
Я взял кружку из его рук и вышел наружу. Первое же прополаскивание обнаружило, что мне что-то мешает, и выплюнув терпкую жидкость, я с удивлением увидел у своих ног что-то постороннее. Подняв это нечто с земли, увидел свой зуб, изрядно подпорченный тяготами своей службы по борьбе с перемалываемой повседневной вкуснятиной.
Я потрогал свою щеку. Флюса-то нет! На всех парусах ворвался на заимку:
- Чапа, у меня флюс выпал!
- Не флюс, а зуб. Ты как думал, зря что ли я по тайге ночью бродил?
Ближе к обеду нарисовался Михалыч, бригадир.
- Еще денек пусть отдохнет, оклемается, - выпроводил его Чапа, - Заберешь его завтра.
Ближе к вечеру, прогулявшись с Волком (так звали Чапиного пса, кстати удивительно похожего на хищника), мы были приглашены на ужин:
- Картошечка закончилась, не обессудь, но грибочки, я надеюсь, в самый раз будут, - и поставил на стол сковороду с аппетитно попахивающей снедью.
- А настоечка? Та, что была вчера?
- Алкаш, - рассмеялся Чапа, - ну давай, уговорил.
Наутро снова приехал Михалыч и увез меня из сказки в быль.
- Только ты его не пускай на высоту денька три, - напутствовал нас Чапа, - рановато ему, пусть отдохнет.
- Да у меня он до конца вахты под землей работать будет, не переживай, дед. И спасибо тебе от всех нас.

4

Конечно, дело веры – сугубо личное и индивидуальное, каждый приходит к Богу своим путем. Но ведь немало и тех, кто к нему не приходит вообще или, придя, впоследствии уходит от него. Я отношусь к тем, кто в Боге не нуждается и это с детства, но были люди, которые укрепили во мне эту божественную ненужность. О них и речь.
После первого курса на геологическом факультете у нас была полевая практика, сначала геологическая в Крыму, потом геодезическая в Калужской области, в Сатино. Две недели августа в Сатино, на берегу речки Протвы – до сих пор ностальгирую. Мы ходили по нашему полигону с теодолитами и нивелирами, делали высотные профили, составляли топокарты и наслаждались летом. Будучи бригадиром и кайфуя от дела, которое понимаешь и которое получается, я быстро натаскал свою бригаду (со мной нас было пятеро) и мы стремительно делали все задачи, сдавая их еще до обеда, тогда как остальные обычно сидели до глубокой ночи. Довольно быстро мне учебные задачи надоели и дней через пять я начал просить нашего начальника практики приставить нас к настоящему делу. Тот нас проверил, похмыкал и согласился. На следующий день мы вместе с ним отошли на несколько километров вверх по реке и получили задачу – построить высотный профиль от уреза воды в реке до деревянной церквушки, которая стояла на высоком крутом берегу. Я взял нивелир, раскидал своих с рейками по склону и, стремительно перемещаясь между ними, за час сделал профиль. Начальник, сидя рядышком и контролируя нашу деятельность, похмыкал, все проверил, сказал: «Молодцы!» и обещал назавтра задачу посложнее. Утром мы с ним дошли до соседней деревни Совьяки, на окраине которой находилась почти разрушенная во время войны церковь пресвятой великомученицы Варвары – две с половиной стены и остатки купола, вроде бы еще с остатками росписи. Главный поп – Алексей Маевич – был хорошим знакомым нашего преподавателя, а задача, которая была нам поставлена – составить топоплан территории церкви, т.к. он был необходим для начала ее восстановления, что усиленно пробивал во всех инстанциях Алексей Маевич. Нам показали границы участка и мы три дня усиленно впахивали на нем, потому что это было настоящее, интересное и полезное дело. Днем на базу мы не возвращались, хотя там было всего около 5 км, Маевич приносил нам свежего деревенского хлеба и молока от своей коровы, вареной картошки, мы перекусывали. Он в это время мягко и тактично склонял нас в православие, мы насыщались вкуснятиной, но держались. Карта получилась подробная и красивая. Преподаватель проверил ее, мы перечертили ее в чистовом виде и она пошла в дело. За время работы мы с Маевичем если не подружились, то близко сошлись, он был работящий и интересный мужик со своим видением мира, общаться с ним было интересно. В конце практики Маевич пригласил меня ближе к концу сентября приезжать к нему в гости. Мне интересно было ему помогать в обычном деревенском труде, ему же нужна была кое-какая просто физическая помощь (у него была жена и дочь примерно моего возраста), к тому же мне было интересно, как там моя карта поможет ему... В сентябре я приезжал к нему пару раз на выходные, мы вместе копали картошку у него в огороде, целый мешок которой потом он отдал мне и я увез ее к народу в общагу. Одновременно он продолжал меня потихоньку обрабатывать в религиозном отношении, но безрезультатно. Позже я понял, что была и вторая часть плана – свести меня с его дочерью, но она была настолько далека от моего мира, что ничего не получилось. В ноябре по телевизору я случайно увидел передачу, в которой говорилось о перипетиях восстановления церкви, было интервью с Алексеем Маевичем и показали мою великолепную карту! Как я понял, дело пошло. Позвонил Маевичу с поздравлениями, а он пригласил меня в начале декабря на празднование памяти Варвары великомученицы. Мне было несколько не до того, но решил все же съездить напоследок (вдруг еще картошки перепадет! :)
Кроме самого поминовения Варвары был еще один знатный повод – церковь начали восстанавливать, частично она была уже в лесах. В начале декабря было холодно и промозгло, лежал снег. На празднование в Совьяки приехало много народа, куча попов и всяких священнослужителей, всего человек 40, наверное. Алексей Маевич в приличном поповском прикиде был главным ведущим, все действие проходило на улице и довольно долго. Все замерзли, а я вообще околел, т.к. особо теплой одежды у меня тогда не было. В конце мероприятия Маевич обходил всех с кадилом и кисточкой, благовонял и окроплял всех святой водой. Каждому он что-то говорил, обсуждал, благославлял... Подойдя ко мне (я уже откровенно дрожал от холода) он возрадовался и поведал всем, что процесс восстановления церкви пошел во многом благодаря составленной мною карте и он очень благодарен мне за помощь и поэтому благословляет меня на хорошую учебу и т.д. И при этом он мочит свою кисточку в уже ледяной воде и хлещет меня ею несколько раз по морде! Вода течет за шиворот, физия начинает покрываться коркой льда, и я окончательно теряю уважение к богослужителям. Как только Маевич отошел дальше, я слинял с мероприятия и долго грелся в ближнем магазине. Обратно не вернулся, картошки не получил... И с тех пор стараюсь со священнослужителями вообще не связываться, жизнь показала, что и без них все отлично получается.

5

Женское. В субботу пригласила друга. Приготовила салатик из морепродуктов, картошечку со свининой и грибочками, рыбку пожарила. Ну там вино, коньяк, фрукты. Его жена такой вкуснятиной в жизни не кормила. И я больше не буду. Он обожрался и уснул.

6

Отклик на историю, посвященную детям войны. Со слов моей мамы, которой исполнилось 90 лет. НЕ СМЕШНО.

Моё довоенное детство было по-настоящему счастливым. Наша семья жила в селе Большая Глушица (ныне это райцентр на юге Самарской области). Непосильной работой детей не загружали, и весь день мы с соседскими ребятишками проводили в весёлых играх. Лишь с наступлением темноты расходились по домам. С тех самых пор я люблю слушать звонкие ребячьи голоса во дворе и мысленно возвращаюсь в детство.

«Мыслями я возвращаюсь в своё детство»

…Наша жизнь текла тихо, спокойно и счастливо. По крайней мере, так казалось. Войну с Финляндией 1939-40 гг. мы как-то не очень прочувствовали, она быстро закончилась. Но в ясный солнечный день 22 июня 1941 г. мы узнали и начале войны с фашистской Германией. Увидев слёзы бабушек и матерей, дети притихли и перестали смеяться. Мы и представить не могли всех военных тягот и лишений, ожидающих впереди, но интуиция подсказы-вала, что наше детство закончилось безвозвратно. Мне тогда исполнилось всего 11 лет.
В августе 1941 г. отца призвали на фронт. Мама поехала провожать его в Куйбышев. Оттуда вернулась с отцовским подарком – гитарой. Папа купил мне её на память. Помню, научилась играть на ней несколько мелодий, но дальше дело не пошло. А домой отец так и не вернулся. Чудом дошло до нас его последнее письмо: в нём он завещал нам с сестрой получить высшее образование и стать инженерами. Считаю, что мы выполнили его наказ, стали врачами.
Гремела война, жестокая, страшная. Всё мирное население старалось помочь бойцам. Мы тоже сушили сухари, шили и вышивали кисеты, бабушка вязала носки и особые варежки с двумя пальцами. Всё это отправлялось на фронт для быстрейшей победы над врагом. Мы продолжали учиться в школе, занятия не прекращались ни на один день.
Зимой стояли 40-градусные морозы, но никому даже в голову не приходило остаться дома. Бывало, мама закутает меня в большую шаль, оставив снаружи лишь щёлки для глаз, и я иду в школу, расположенную в 3-х км от села. В классах было не намного теплее, чем на улице, даже стыли чернила. Все ученики сидели в пальто, валенках и варежках.
Время шло. Жить становилось всё тяжелее. Не хватало самых элементарных продуктов. Хлеб стали давать по карточкам – по 150-200 граммов в сутки. Выручало лишь подсобное хозяйство. Километров за 7-10 от села нам выделяли землю, и трудились все, не разгибая спины. Хорошо хоть колорадского жука тогда не было, да и воровством никто не промышлял. Урожай вывозили вместе с мамой ночью на быках, так как днём они работали на колхозных полях. Но не всегда нам так везло, случалось возить выращенные овощи самим, на самодельных тележках.
Нас, детей, иногда пускали на плантации и разрешали рвать вороняжку (чёрный паслён). Осталось в памяти: это самая вкусная ягода голодных военных лет. Мы ели её свежей, сушили, делали начинку для вареников и пирогов. Я и сейчас люблю паслён, он растёт у меня на даче.
Верхом наслаждения в военные годы были конфеты-подушечки. А из других сладостей помню лишь мёд. Мама перед войной приобрела пол-литровую баночку с этой золотистой вкуснятиной и при болезни давала нам с сестрой по чайной ложечке. А нам так хотелось пробовать сладкое лекарство почаще! Вот мы и канючили: то у нас голова болит, то горло. Мама нашу хитрость раскусила и стала выдавать мёд лишь при высокой температуре. При такой экономии заветной баночки хватило на все военные годы.
Чему только не научились наши мамы в трудные времена! Вместо мыла варили щёлок из золы, вместо сахара использовали свёклу и морковь. Кашу поливали заваркой свекольно-морковного чая. Где-то доставали соль, которая в мирное время предназначалась животным. Чтобы зря не портить спички, бывшие в большом дефиците, в загнетке постоянно поддерживали огонь.
Во время войны все дети зачитывались произведениями Аркадия Гайдара. Школьники становились тимуровцами, помогали калекам-инвалидам и вдовам-солдаткам. По радио часто звучали военно-патриотические передачи: про Зою Космодемьянскую, Александра Матросова и других героев войны. Мы слушали песни в исполнении Лидии Руслановой, Клавдии Шульженко, Ивана Козловского. И с большим нетерпением все ждали сообщений с фронта, когда раздастся неповторимый голос Юрия Левитана.
В село часто приходили похоронки. То там, то тут слышался плач. В 1943 г. и мы получили известие: отец пропал без вести. Тогда это считалось сродни позору. Как это – «пропал»? Куда делся? В плену, значит? Но у нас неприятностей по этому поводу не было. Эшелон отца попал под бомбёжку, и все, видимо, понимали, что в этой мясорубке опознать тела бойцов было почти невозможно. Легче отнести их в графу пропавших без вести. Вот такой документ нам и прислали.
… После войны материально жилось не лучше, но радовало то, что ежегодно снижались цены на продукты, в 1947 г. были отменены карточки на хлеб. Получив целую булку тёплого ржаного хлеба, я по дороге домой, не удержавшись, съела половину кирпичика. До сих пор помню тот одурманивающий хлебный запах!..
Окончив школу я поступила в мединститут. И начался другой период жизни, нелёгкий, но счастливый.

А.А.Волкодаева

7

В общей палатке было тепло и немного шумно. Поход был окончен и остатки "наркомовских" щедро разливались по железным кружкам, на скатерке лежал н.з. из тушенки, сгущенки и копченой колбасы, сберегаемой весь переход. Туристы праздновали победу, пили за то что в походе никто не погиб, пили за дом, пили за горы в которые еще предстояло не раз вернуться. Многие уже мысленно были дома. Вечером у пастухов была куплена большая голова козьего сыра, большой дефицит в городе и все предвкушали как дома угостят этой солоноватой вкуснятиной друзей и знакомых. Постепенно вечеринка закончилась и Николай с женой Тамарой отправились спать к себе в двухместную палатку. День был непростым, а встать решили пораньше, чтоб попасть на первый рейсовый до Минвод.
***
Ночью Николаю приснился сон, что его схватил медведь, вырваться никак не удавалось и медведь дергал его из стороны в сторону, в испуге он проснулся, его действительно кто-то тряс,
- да проснись же ты - услышал он шепот жены.
- Чего тебе?
- Соседи сыр потихоньку жрут.
- Ты че вообще с дуба рухнула, угомонись. - Представить что ребята втихаря станут есть сыр Николай не мог даже во сне.
- Да послушай, кто-то чавкает. А до этого я слышала, как кастрюля тренькнула.
Николай прислушался — судя по звукам действительно кто-то осторожно что-то ел за стенкой палатки. Потихоньку, чтоб не спугнуть обнаглевшего гурмана, Коля выбрался из палатки.
Картина предстала перед взором Коли сказочная, стояла полная Луна, под ее светом серебрилась горная речка и на фоне речки стоял ишак и доедал вкуснейший козий сыр.
В душе у Николая вскипело негодование, подхватив дрын лежавший у догоревшего костра он как можно тише подобрался к ишаку сзади и размахнувшись со всей силы опустил дрын на спину ничего не подозревавшего любителя сыра.
О том что ишак способен так орать Николай не подозревал, казалось что кто-то дернул за веревку паровозного гудка. Оглушив Колю ревом ишак рванул со всех четырех ног, но не туда куда предполагал ночной мститель, а в сторону общей палатки. Запутавшись в ее растяжках беглец рухнул на нее и повалил, при этом вовсю работая копытами пытаясь выбраться.
Коля разъярился и попытался приложить ишака еще пару раз, чтоб тот слез с палатки.
Ишак с палатки соскочил, но похоже Коля разок промахнулся и из палатки и до этого не молчавшей началась уж очень отборная многоступенчатая ругань знакомая только покорителям вершин и морских просторов. Коля озверел вконец и рванул за ишаком, убью гада - единственное что звучало в голове.
Пришел в себя наш герой стоя с дубиной по колено в ледяной горной речке, на соседнем берегу раздавался топот копыт ишака, скорости которого позавидовал бы любой арабский скакун. Все так же серебрилась вода под лучами полуночного светила и о произошедшем напоминали лишь стоны и матюки раздававшиеся из темного леса...

Партнеры

Реклама