Анекдоты про средняя
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 182

151

Самая красивая и дорогая рыба - белуга. В 1922 году в устье Волги поймали четырёхметровую самку весом 1224 кг. У неё было 146,5 кг икры. Возможно, до обработки. Скинем 20% на плёнки и прочие усадки. Добавим 2,5% на соль. Средняя цена белужьей икры сегодня в мире - 2000 USD за кг. В итоге получается, по сегодняшним меркам, 250 тысяч долларов. Если бы рыбаки поймали её лет сто спустя, стали бы богатыми людьми. Кстати, перед устьем Урала в 1924 г. поймали белугу и достали из неё 190 кг икры. А в 1926 в районе Бирючьей косы из пойманной рыбки неустановленного размера извлекли 246 килограммов. Но всё это в прошлом. Нам остаётся уповать на пока ещё доступную красную. Хотя и картошку с селёдочкой, и бутербродик с сёмужкой пока никто не отменял :).

152

МОЙ ПРОШЕДШИЙ ГОД
РАБОТА
Утром уходил на работу - 248 раз.
Приходил утром на работу - 196 раз.
Чего-то там делал - 28 раз.
Опаздывал с обеда - 136 раз.
Не опаздывал с обеда - 9 раз.
Отобедал на рабочем месте и уснул там же - 65 раз.
Просил в бухгалтерии зарплату - 24 раза.
Стоял на коленях у кассы - 12 раз по 3,5 часа (всего 42 часа).
Выдали зарплату - 9 раз (но не мне). Получил зарплату - 3 раза.
Принес зарплату домой - уточняется.
Поругался с начальником - 95 раз.
Из них: он меня ругал - 94 раза, я его ругал - 1 раз.
Уволен с работы - 1 раз (но с треском).
2. СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ
2.1. Работа по дому.
Забил гвоздь - 1 раз.
Вымыл посуду - 2 раза (всего 5 предметов).
Чинил бачок в туалете - 1 раз.
Упал с бочка в туалете - 1 раз.
Покупал новый бачок - 1 раз.
Вызвал сантехника - 1 раз.
Напился с последним - 2 раза (с перерывом на сон).
Хотел починить швейную машину жены - 3 раза.
Жена испугалась и спрятала машину - 3 раза.
Обиделся и ушел из дома.. потому что не понимают тонкой мужской души - 5 раз.
2.2. Температура в квартире.
Летом - 31 градус.
Зимой - 13 градусов.
Средняя за год - 22 градуса.
ЖЭУ считает, что средняя температура соответствует норме. Хотя моя собака взбесилась от жары, а кошка примерзла к батарее.
2.3. Тихие семейные радости.
Обругал любимую тещу Виолетту Сергеевну дурой - 144 раза, козой просто -
362 раза, козой драной - 516 раз, мымрой - 1902 раза.
3. ПРОЧЕЕ.
Голосовал на выборах - 4 раза.
Выбрали моих кандидатов - 0 человек.
Помогал сынишке решить задачу по арифметике - 1 раз (два дня по 6 часов.
Ни черта не решил).
Подрался с хулиганами: я ударил - 1 раз, они ударили меня - 28 раз.
Я победил!. Они убежали, а я остался:. на земле.
Изменял жене - 5 раз.
Из них: с соседкой по даче - 2 раза, с коллегой по работе - 2 раза, со случайной знакомой - 1 раз. (Все 5 раз - мысленно). Травился
"бодяжной" водкой - 2 раза. Посмотрел на себя в зеркало и заплакал
- 1 раз.
А больше ничего существенного за год не произошло. Дай Бог, чтоб следующий был не хуже.

153

Навеяло историей про "модные галоши на свадьбу".
У отца на работе (1980-е) работала тетка (не помню кем, что-то не требующее высшего образования). Зарплата, предположим, была рублей 70. Жила в "малосемейке". Страшненькая, характер так себе, мужа нет, детей нет. И скучно, и грустно, и денег - чуть выше тогдашнего прожиточного минимума. Как бездетную, ее чаще других сотрудниц отправляли в командировки по стране - от Калининграда до Кушки. Она и придумала себе "хобби": фарцовку.
На Украине покупала, предположим, сливочное масло, которое продавала в следующей командировке, например, в Архангельске (где оно было только по талонам). А в Архангельске покупала, условно, свитера, которые продавала потом, скажем, в Свердловске. "Наценка" к госцене при этом была минимальная, процентов 20. Миллионов (и даже тысяч) она на этом, безусловно, не наживала, но 20-30 руб в месяц в дополнение к зарплате, видимо, имела. Поскольку масштаб ее "фарцовки" был даже по тем временам минимальный, внимания правоохранителей она не привлекала - до поры, до времени.
И вот в один "прекрасный" день приходит к ней на работу официальная бумага, кажется, из Нукуса (Узбекистан), что, мол, такая-то была задержана милицией на базаре г. Нукуса, где пыталась пять пар резиновых калош (госцена 1 руб. 60 коп за пару) продать по СПЕКУЛЯТИВНОЙ цене 2 руб. 10 коп. за пару. Калоши у нее были изъяты как вещдок.
Состоялся "товарищеский суд", где эту барышню клеймили как "спекулянтку". Она оправдывалась, что калош все равно в Нукусе не было, чтобы доехать до мест, где они были в магазинах (средняя полоса России), узбекам пришлось бы затратить минимум 50 руб. и еще несколько дней провести в пути, а она им привезла калоши всего на 50 коп дороже номинала. Серьезного взыскания на нее так и не наложили, помнится, в связи с минимальными "накрутками" при перепродаже пресловутых калош. Но предупредили, что, мол, если еще раз... (хотя все знали, что она "фарцует" уже лет 7-8).
А уже через 2-3 года началась перестройка, появились кооператоры, и т.п. Дальнейшая судьба той дамы мне неизвестна.
Но я с тех пор запомнил, что по неведомой мне причине обычные резиновые калоши, в обилии лежавшие невостребованными в обувных магазинах РСФСР, в Узбекистане пользовались огромным спросом и были в страшном дефиците.

154

Нынче Доминиканская Республика находится в острой необходимости восстановления доходов от туристического бизнеса, потому не требует обязательной вакцинации от въезжающих, но маски в помещениях носить обязательно. Пунта Кана, в аэропорту идем на регистрацию на рейс домой, в зале по соседству друг с другом вытянулись три длинные очереди. Жена лезет в сумочку за очками, чтобы разглядеть надписи на табло, но я говорю:"Не надо, наша - средняя!" и уверенно иду в хвост очереди:
- Нью Йорк Джей Эф Кей?
- Йес, сэр!
Жена:
- Но как ты...?
- Элементарно! В левой очереди все в маскаx, закрывающих и нос, и рот, и подбородок - это, скорее всего, канадцы. В правой - три четверти вообще без масок, а у оставшихся они сдвинуты вниз, закрывая лишь подбородок: русские, и к бабке не ходи. А в средней очереди маски почти у всех, но нос оставлен открытым - это оно, узнаю Америку!
Жена таки достает очки и читает слева направо:"Торонто/Монреаль... Нью Йорк Джей Эф Кей... Москоу Шереметьево..."

155

xxx:
Очень забавно наблюдать в интернет-магазинах, как у одной и той же модели какой-нибудь техники в разных цветах совершенно разная средняя оценка оценка по отзывам. Типа синий пылесос - средняя оценка 4,8 звезд, а такой же зелёный - 3,6

156

Средняя длина члена мужчины, по данным одной из статистических организаций, составила 15 сантиметров, а по сообщениям другой - 25 сантиметров. Разброс в результатах возник, по- видимому, из-за разницы в методиках, одни проводили замеры, а другие только опрос.

157

Супруга приобрела для технических нужд одеколон "TROINOI". Внимательно изучил чудо парфюмерии. На этикетке надписи на трёх языках. Средняя на французском - изготовлено на основе морской воды. А нижняя надпись гласит "По рецепту Императора НАПОЛЕОНА". Вот ведь как оно. Раньше алкаши тупо лакали "Тройной" одеколон. А теперь наслаждаются императорским напитком. И ведь наверняка балыком закусывают!

158

ГДЕ ЖЕ ДЕДУШКА МОРОЗ?

(Средняя температура в первой половине января составит +4°С. Снега нет, мелкий, противный дождь).

Вновь в России дожди.
Среди русских берёз
Заблудился в пути
Старичок Дед Мороз.

Он из У'стюга шёл
В направлении к Дону,
Но пока что не вышел он
Даже к Херсону.

Потерял он Снегурку
В белой шапочке куньей,
Ночевал он в стогу
С снежной бабой (певуньей).

И протёрлась (в коленках)
Дедмороза бородка,
Вот что значит "палёнка"
(безакцизная водка).

Приходи, Дед Мороз!
Разыщи к нам дорогу,
Принеси нам мороз,
Белый снег (много-много).

Буря мглою пусть кроет,
Вихри в небе крутя,
И, как зверь, пусть завоет,
Пусть орёт, как дитя.

Мы же, в тесных избушках
(В двадцать пять этажей)
Выпьем водки по кружке.
Приходи поскорей

По тропе браконьерской,
Не пугаясь преград,
Там, где мчится курьерский
"Воркута – Ленинград".

© Г. Бардахчиян

161

На днях здесь попалось рассуждение по поводу мужского облысения.
Не комментирую. От слова совсем.

А вот личный опыт имеется.
Когда мне было лет 18, это, не наврать бы, второй курс института,случилось в
качестве руководителя т.наз. "агитбригады" поездить по районам области с
самодеятельными концертами. Потому, что две недели на природе в июле были
гораздо лучше целого сентября "на картошке".
Кстати сказать, очень приличные концерты мы давали, публика аплодировала так,
что, бывало, и по три раза "на бис" выходили.
Случалось, что "100 грамм перед выступлением" заканчивались хорошей пьянкой,
иногда и с участием "местного населения".
И вот как-то, не помню почему, поднимаюсь после этих приключений в 5 утра,
выхожу во двор деревенского дома, где ночевали, и наблюдаю картинку.
Мой приятель, Володя, стоя у колодца, ледяной водой моет голову. Голова
удивила, как не сказать больше: полная лысина, с боков, которые над ушами,
торчат волосы десятисантиметровой длины...
Я в а@уе... он объясняет, что служил где-то в ракетных, то ли радиация, то ли
химия - но после армии облысел по-полной. Теперь отращивает волосы с боков,
зачесывает их наверх и крепит лаком для волос.
За два года знакомства даже не заподозрил такого!
Тут надо отметить, что Володя не просто старше года на четыре, а еще и умница,
и авторитет, от слова совсем.
Короче, об чем это я?

А! Да! Про облысение.
Некоторое время (года три:)) спустя знакомый сказал, слушай, а ты лысеешь...
Обратил внимание, и в самом деле лысею.
Короче, к 25 годам имел конкретную лысину на затылке, которую по Володиному
примеру закрывал отрощенными с боков волосами, замазанными лаком для волос.
Любимая женщина (на которой через полгода женился:)) случайно обнаружила,
спросила, что такое... сказала что-то типа не валяй дурака, постригись.
Фигвам. Комплексовал.
ДО ТЕХ ПОР, ПОКА НЕ ПРОЧИТАЛ.
В. Конецкий. "Начало конца комедии".
Очень рекомендую. Если кто не знает, это парень, который написал сценарий
"Полосатого рейса".
Так вот там есть рассказик, автор в парикмахерской наблюдает клиента,
командующего мастеру, как именно нужно маскировать его намечающуюся лысину.
Конецкий: "Конечно, не всякий умеет носить свою преждевременную лысину с
грацией. Но я бы не стал возиться с ней, как с позором, который нужно
скрывать".
И - ВСЁ!!!
На следующий день помыл голову и пошел, постригся "под полубокс" (если кто
помнит:)). А кто не помнит - средняя длина волос при этой стрижке меньше
четверти сантиметра.
Результат не может не радовать: на восьмом десятке лет не знаю, что можно было
бы изменить в прошлом для "сделать лучше".
Но! Из... может быть десятка... вряд ли больше... принципиальных решений лучшее
- именно это: полное избавление от дурацких комплексов... на всю оставшуюся...
без смайлов.

162

Мир телится на технарей и балаболов. Всё, что вас окружает - сделано технарями. Всё, о чём вы знаете, но чего не случилось (мост на Сахалин, ведущая экономика в мире, средняя зарплата в 2700 дол., квартира - каждому) - было обещано балаболами.

163

Навеяло историей https://www.anekdot.ru/id/1314239/

ПРО КОЛУН.

Для неспешного чтения) Повествование рванное, ностальгическое.

В компании моих братьев-друзей, Лехи и Олега, у меня машина первой появилась.
Копейка, 1974 г.р. После кап. ремонта. Других больше просто не было даже за 10000 рублей. Хотя новая восьмерка тогда стоила не больше 6-7 тысяч.
Их продавали-выдавали за эти деньги только чиновникам, «афганцам», и еще кому-то кем я не являлся.

Был, правда, вариант, судя по местным слухам, за те же деньги с «Волгой» наверно 24-й, но в ней, по тем же слухам, умерло от угарного газа задолго до давеча, пара ебущихся на природе человек, которые успели разложиться на атомы к моменту её продажи наследниками.

Рассматривал и её, мне тогдашнему было насрать на ауру. Телефонов было мало, все с проводами, не дозвонился, и купил свою первую машину – Жигу «копейку» 1974 года выпуска и это в 91-92 году.

Я всю её переносил в сумке по запчастям на любимый завод, и выдрочил каждую внешнюю от двигателя деталь до состояния новой. Те из запчастей, которых не было в продаже, я выпилил ножовкой («болгарок» тогда еще не было) изогнул просверлил окрасил и сделал еще краше, чем полагалось. Оказалось, что кап. ремонт касался только двигателя, но и там оказался косяк, с опережением зажигания на один зуб, и кузовщины.

Еще один момент необходимо упомянуть для большей понятности посыла.
До мореходки, в которую я с первого захода не поступил, благодаря школьной характеристике, мне пришлось один год отработать в Ремонтно-Механических –Мастерских Биохимического завода с учеников слесаря со сдачей экзаменов, до его же четвертого разряда, освоив при этом токарные, сверлильные и фрезерные станки. Плюс механическая морская специальность и опыт работы к тому моменту, о котором идет речь.

Тачка за 18 лет сгнила, ей заменили пороги, крылья и полы, спалив газосваркой все жгуты электропроводки, и придав всему силуэту скукоженный профиль.
После «капиталки» она еще какое-то время колесила, без какой либо лако-краски после сварочных работ и снова серьезно заржавела.
Эти косяки я тоже устранил, зачистив с помощью нанятого китайца, тогда они еще были беднее нас, окрасил корабельным свинцовым суриком, а полы еще и залил толстым слоем клея.
Почти подводная лодка получилась. Но не совсем.

Где-то из под крыльев, куда не залезешь не сняв торпеду, во время дождя и езды по лужам в салон попадала вода, но назад не вытекала. Много воды.
Фокус вычитанный мною из журнала «За рулем», когда под напольное покрытие салона под ноги подкладывали пластмассовые решетки, предназначенные для кухонных раковин, для проветривания, работал наполовину.
Ноги были сухими, но под ногами вода хлюпала словно в дырявой шлюпке. Чуть позже, когда я уже совсем освоился, психанул, и просверлил из салона сквозь полы четыре дырки, проблема рассосалась.

Ну мы и гоняли на ней туда, куда было нужно. В 90-е нужно было везде, и под машиной я проводил достаточно много времени, меняя к началу каждого сезона почти все элементы подвески. С собой, конечно, и всегда все, что необходимо для того чтобы хотя бы попытаться вернуться домой - ключи, и самые важные запчасти.

Немного назад.
Дядя Леша, царствие небесное, отец моих братьев-друзей, заимел вишневую четырехглазую «пятерку» задолго до меня и одним из первых в нашем городке.
Дядя Леша был социально востребованным баянистом, и стабильный доход от востребованности, собственной коммуникабельности и таланта, почти не позволяли ему жить дома. Сами посудите, и возьмите хотя бы только свадьбы.
В пятницу. Застолье начинается к вечеру до утра субботы, опохмел для взбодриться, и найти баян. К обеду подтягиваются вчерашние подпевалы и весельчаки, которым пару щедрых рюмок необходимо запеть, и дядя Леша уже навеселе. Я не знаю как он это выдерживал, учитывая зачарованных им в ночь веселушек, а еще и ряженных родителей молодоженов завтра катать на тележке под баян…

Стабильный доход от востребованности позволил ему набить багажник своей Жиги буквально всем, что он считал необходимым. Я в него однажды заглянул – под жвак.
Вряд ли он знал назначение всего того что было в его багажнике, ему было не до этого.
Светлая память дяде Леше!

Когда старший Леха-сын повзрослел на столько, что получил права, Леша-отец стал позволять братьям-сыновьям проехаться по вечерам выходных на своей красавице.
Леха надевал на палец левой руки папину золотую печатку, небрежно свешивая кисть с печаткой за окно, и они катались с Олегом, свысока озирая по сторонам пешеходиц своими серьезными ебальниками.
На этом знакомство с автомобилями у главного героя этого рассказа, Олега, заканчивалось.

Когда я сменил «копейку» на Тойоту «Карина» и машина перестала ломаться, мой багажник опустел до пары наборов ключей, которые чуть позже спиздили вскрыв машину.
Я докупил комплект, который спиздили снова. Значит не нужно, решил я, и теперь храню ключи в гараже. Теперь, только если еду в приморские ебеня и на неделю - закидываю все снова.

Следующим, Леха купил свою первую японку. А за ним Олег, второй, из двух моих троюродных братьев приобрел японский микроавтобус «Тойота Хайс» года, наверно 95-го.
Через пару дней после покупки, раньше сильно заняты были, мы с Лехой, его родным братом, рассматривали его Хайса, и дарили комплименты.
Олег, неосознанно переняв от папы правила оснащения автомобиля, двинул еще дальше, и закинул в него все, что видел в папином багажнике, добавив свои наработки.
У него к тому моменту за плечами была только средняя школа с Армией, и несколько лет со сварочным держаком и бензорезом в нашей бригаде монтажников. Вряд ли он догадывался о том, что происходит внутри двигателя внутреннего сгорания его автомобиля, с его трансмиссией и подвеской.

-А это нахуя?! – Поинтересовался я, увидев меж прочего, под потолок забитого салона автобуса, средних размеров деревянную чурку.
На что Олег на голубом глазу поведал:
-Ну мало ли, если что под машину подставить…

Каюсь, я съехидничал немного, серьезно задав ему еще один вопрос:
-А колун положил? - Леха, неслышно согнулся чуть позади меня.
-Нахуя? – В свою очередь поинтересовался Олег.
-Ну мало ли, может понадобиться дровишек наколоть?!

Кстати, нужно отдать должное, я зря издевался. Сегодня Олег не то что бы самый успешный из нас, но самый богатый - точно.
Потому что не пьет!)

164

"Нам вождя недоставало"-2

(Продолжение, начало в https://www.anekdot.ru/id/1356419/ )

Как и в предыдущем случае, тоже 5-этажная студенческая общага, с холлами посередке каждого этажа, но более благоустроенная, в т.ч. вместо двух лестниц аж целых 3, из них центральная примыкает к холлам, а на первом этаже- ко входу с вахтой. Эта средняя лестница действует еще и как звукопровод, так что со входа, с вахты, хорошо слышно, если где в холле- дискотека. (А в предыдущей общаге из-за отсутствия срединной лестницы звук до вахтера почти не доходил. Да и там был кирпич, а в последнем случае- более гулкий железобетон.). Одна из вахтерш- женщина на вид слегка за 50, с суровым, слегка помятым, но сохранившим следы былой миловидности лицом. Она сурова еще и хриплым грубым голосом, прямотой речи, а также курением папирос, то ли Беломора, то ли Севера. Фото ее висело на вузовской доске участников войны.
Хотя контингент общаги был существенно юношеский, девушек из других мест на танцы в субботу приходило прилично, и эта вахтерша, хотя и на вид суровая, не чинила им на входе никаких препятствий. (В отличие от других, порой выпендривающихся своей властью).

Но однажды в будний день ребятам захотелось поскакать. Под мажорную ритмическую музыку. В одном из холлов. Танцами это было трудно назвать, скорее юношеская аэробика, девушки там не было ни одной! Но все радостно и увлеченно плясали, в основном под зарубежные ритмы. И тут вдруг в холле возникает вышеописанная вахтерша с суровым лицом. -"Хули вы тут всухую дрочитесь!" сказала она и пошла назад на вахту.
На этом скачки в тот раз без запрета свыше закончились.

П.С. Пожалуй, она, чья юность была опалена войной, была по существу права.

165

Мозг дятла в процессе битья по дереву испытывает колоссальные нагрузки. Как птица умудряется не терять сознание, не ломать шею и вообще оставаться с невредимой головой?
Птица совершает примерно 8000 ударов клювом в день. При этом клюв дятла во время долбления движется со скоростью 25 км/час. 25 км/час – это примерно средняя скорость бега человека. А теперь представьте, что бегун раз за разом на такой скорости врезается лбом в дерево, и это происходит 8000 раз в день! Вот примерно такие чудовищные нагрузки выдерживает дятел. Как от таких ударов дятел, как минимум, не теряет сознание?
У дятла внутричерепной жидкости меньше, к тому же она значительно вязче человеческой. За счёт этой особенности птичий мозг плотнее сидит в черепной коробке, а вибрации гасятся лучше. Ещё одна особенность дятла – уникальная структура костей его черепа. Они пористые. Благодаря этой особенности кости черепа дятла прочные и менее подвержены вибрациям.
Во время долбления дятел держит клюв и голову на одной линии. Это позволяет птице избегать опасных вибраций, которые могут привести к травмам шейного отдела и повреждению мозга.
Также особое устройство и координация мышц птицы способствует тому, чтобы большая часть энергии удара приходиться не на голову, а на остальные части тела.
Секрет необыкновенной стойкости черепа дятла разгадал учёный-дятловед Вууд Пиккер.
За свой труд он удостоился Шнобелевской премии.

166

Просто так 2.
Про рыбалку.
Эта история случилась этим летом. Ждал в гости друзей, попариться и "попить пива". Ребята попросили добыть к столу раков. Друзей люблю, и накануне приезда, "зарядил" несколько раколовок и вершу (уха тоже предполагалась).
Под вечер выдвинулся за уловом. Снасти стояли на "диком" берегу водохранилища. Попасть туда можно на лодке или в обход, перейдя вброд, впадающую в водоём, речку. От переправы до места рыбалки около 5 км. У меня там своё "прикормленное" место, незаметное постороннему взгляду. С весны топлю в воде несколько мешков комбикорма и клёв стабильный.
Когда добрался до цели путешествия, был неприятно удивлён. Там стояла лодка, в которой рыбачила, судя по всему, семейная пара. Посудина стояла, под довольно большим углом к горизонту. Причиной была, существенная разница в весе рыбачков.
Не имея привычки, "обламывать" кого-либо без нужды, я залёг в траву и решил ждать. Через два часа наступит закат и они должны отчалить.
Скоро я услышал сдержанные ругательства. Рыбаки собрались домой, но не могли достать якорь. Я вышел из убежища и стал наблюдать. Нос лодки почти смотрел в зенит, ребята на пару пытались добыть непокорный снаряд. Раздался негромкий хлопок и пол-лодки сдулось. Посудина находилась в 30 метрах от берега. Там было неглубоко, по грудь. Я это знал, они нет. На "Титанике" началась паника, окрестные воды огласились воплями. Пришлось выйти из "тени" и идти "спасать".
Они не сразу меня заметили. Мужик среагировал, только когда я постучал его по плечу. Надо отдать должное, пришёл в себя сразу и встал на ноги. Тётка не хотела верить в чудесное избавление, смотрела на меня глазами "какающей мыши" и орать не перестала. Истерику прекратил муж, залепив супружнице смачную оплеуху. Мадам замолчала сразу и надолго. Чете на вид было под 40. Супруг видимо, "зачитал" мануал к любимой до дыр и точно знал, где находится выключатель звука.
Сходил за ножом, срезал якорь и мы отбуксировали подбитый дредноут к берегу. Сели держать совет. Постановили:
муж буксирует полуподводную лодку в родную гавань.
я доставляю его "большую половину" к броду и месту встречи.
Семейная пара представляла собой довольно типичный образец. Он был среднего телосложения очкариком. Она очень красивой "рубенсовской" женщиной, с явным тяготением к "Русской красавице". Портило впечатление только огромная ж..а и вес за 120, ну это дело вкуса. Дальше для сокращения объёма текста, буду называть её ЖКТ (Жирная Красивая Тётка).
И мы пошли. Через 50 метров, ЖКТ пискнула и пожаловалась на уколотую ногу. Пришлось предложить свои сапоги. Она отказалась, мотивируя не своим размером и тем, что она "такое не носит и никогда не оденет". Но быстро "сдулась", наступив на очередную шишку.
Через 200 метров сообщила, что мы двигаемся слишком быстро и она запыхалась. Я перешёл в арьергард.
Спустя 10 минут, попросила закурить. Пожаловалась, что муж не разрешает и взяла с меня слово: "Что я никогда, никогда, никогда ему не скажу". Я твёрдо пообещал.
Когда преодолели первый километр, ЖКТ заявила, что она устала и больше никуда не пойдёт. Я помаленьку начал "закипать". Объяснил красавице, что помощи не будет и про спасение утопающих, где "про помоги себе сам". Она немного поплакала и мы двинулись дальше.
Начинало темнеть. Лес я знаю хорошо и заблудиться не боялся. Однако брод в потёмках, будет найти сложно.
Как и ожидалось, скоро ЖКТ заявила, что замёрзла (мадам была в купальнике). Я молча стянул с себя майку. Мне благодарно улыбнулись, сообщив о настоящих мужчинах.
Как водится, много раз тормозили "в кустики". Я сообщил о засилье клещей, позывы сразу и навсегда пропали. Средняя скорость существенно возросла.
Весь остальной наш путь, предоставляю фантазии читателя. Ничего неожиданного.
В кромешной тьме мы добрались до места встречи. Преодолев несчастные 5 км. всего за 2 часа. Я передал ЖКТ в объятия заботливого мужа. Спасибо так и не дождался, попрощался и поехал домой.
Результаты рыбалки были неутешительны. Друзья остались без ухи и раков. Придётся жарить банальный шашлык.
Я остался с моральной травмой от двухчасового лицезрения целлюлитной ж..ы в моих сапогах и майке.
По возвращении, любимая спросила, где улов и почему так долго. Я просто молча обнял её и подумал о том, как мне повезло с женой и как мало ценю. Привыкнув со временем, к отсутствию жалоб, самостоятельности и нежной улыбке.
Берегите женщин.
P.S. Пока писал текст, жена успела повесить карниз, под новые шторы. Я как обычно, запамятовал сделать.
N.B. ЖКТ, прости, нечаянно "сдал" тебя, сообщив всем, что куришь. Если муж случайно прочитает, скажи-это авторский вымысел. Я соглашусь.
Владимир.
05.12.2022.

167

Замутил тему, отослал человеку образец договора,
обратно должен получить со всеми данными и за подписью.
Говорю, может, нуегонахуй? Не хочется тащиться в Москву за сраными бумагами.
— Да ты ебанулся! На дворе 21-й век! Почта, СДЭК и другая хуйня.
После разговора вышел на воздуся покурить... хожу, размышляю... И правда, что за каша в голове?
Пересылал всяку бяку, получал тоже, и Боксберри тоже есть. Откуда в башке тормоз?
Часа через два до меня дошло.

Лет 15 назад написал повесть "Побег", искать её не надо, все хвосты зачищены, разве что упоминание где осталось.
В одном эпизоде описана история переправки партии алмазов (не бриллиантов) из Питера в Москву в первой половине 90-х.
Была такая подработка у действующих и уволенных. Возили доки, чаще архивные, валюту, золото в слитках, в изделиях, ну и камни, само собой. За "курьерскую" работу платили хорошо. Одна поездка — месячная зарплата. Плюс "командировочные", которые перекрывали все расходы в несколько раз. Что сэкономил — всё твоё.
Оставалось лишь добраться. Живым. Удавалось не всем.
В том эпизоде парочка оперов решила выгадать ("не выгадывай, прогадаешь" — цитата от М.К.), поехали как белые люди на "Авроре" (не уверен, может и на 19-м).
После отправления проводник привёл к ним в купе старичка ростом, как любил писать знакомый всем автор, с сидячую собаку. Пожалели, пустили. В дороге старичок достал шахматы, бутылку хорошего коньяка. Дурни (хотя я ещё дурней) присоединились.
Старичок вышел на станции Бологое, дурни поехали дальше, до Москвы. Один в больничку (повезло), второй в морг.
Ни камней, ни деда не нашли.
Опер, который раскапывал это говно, "случайно" был сбит машиной в декабре 95-го (я писал о нём в романе). Концы в воду. Это со стороны Питера, про московские дела ничего не знаю.
Напоследок... Питер начали зачищать ещё в середине 80-х (с 85-го, после того, как слили Г.В.Романова), просто в 90-е уже оборзели совсем. Достаточно вспомнить дело Юрия Шутова (с ним однажды виделся на Лебедева через несколько месяцев после ареста).
Но началось это не у нас, а в начале 70-х, когда Закавказье легло под партию и Контору (воры и цеховики), а Средняя Азия "не согласилась". Но об этом как-нить в другой раз, если будет настроение как сегодня.

168

Набрав стаж сначала учеником, а потом родителем, я успел перевидать как минимум полсотни школьных учителей. Большинство из них, к сожалению, не заслуживают доброго слова. Некоторые были откровенно профнепригодны – как, например, математичка Наталья Георгиевна, однажды выставившая классу семнадцать двоек только из-за того, что сверяла ответы не с тем вариантом в методичке. Некоторые были откровенными сволочами, без детализации. Больше всего было никаких: не то чтобы плохих, а просто тех, кто отсиживал на уроках свои жопочасы, пока школьники к ним "дураком пришёл, дураком ушёл". Некоторые были не то чтобы хорошими учителями, но по крайней мере хорошими людьми – как моя классная руководительница Любовь Александровна, однажды метко сказавшая: "Вы, Саша, поступили в университет не благодаря нашей школе, а вопреки ей". Сам я всегда называл свою детскую альма матер "очень средняя школа номер сто сорок четыре" и был с физичкой в этом вопросе совершенно согласен. Человек шесть я бы назвал хорошими учителями – в частности, математиков Валентину Николаевну, Бориса Соломоновича и Инну Дорофеевну. И кроме того, мне очень повезло: я встретил двух настоящих учителей, по призванию и таланту, учителей с большой буквы. Первым из них был студент-практикант, Борис Михайлович. Он лишь один год преподавал у нас историю – и в тот год историю на честные четыре с плюсом знал даже Натаров. Тот самый Натаров, который за всю остальную школу ни разу не получил ничего выше очень натянутой тройки, а после девятого класса с облегчением и радостью ушёл работать грузчиком в ближайшую булочную. Вторая – к сожалению, не помню её имени – преподавательница литературы с подготовительных курсов при МАИ. О, это было нечто особенное. Молодая женщина с бигудишными блондинистыми кудряшками, одетая в какие-то нелепые бабушкины туфли и пальто, буквально с ридикюлем, мгновенно и разительно преображалась, стоило ей начать говорить. На каждом занятии она становилась одухотворённой энергией с горящими глазами, человеком не нашей эпохи, словно сошедшим со страниц книги 19-го века, и даже о нуднейших произведениях вроде "Отцов и детей" рассказывала так ярко, так глубоко и вдохновенно, что было почти невозможно в них следом за ней не влюбиться.

Главным педагогическим талантом "англичанки" Тамары Александровны был голос. Громкий командный голос. Когда Тамара Александровна, дежуря по школе, не дай бог замечала прогульщика – об этом узнавал как минимум весь этаж, прилежно трудившийся в своих кабинетах. Уроки она вела тише, хотя и не намного. Других педагогических талантов в ней, честно говоря, не было. Я с ней всегда "расходился бортами" – благо, мои родители совершили большую ошибку и с четырёх лет водили меня учиться английскому. В результате я возненавидел этот язык и, конечно, знал его очень плохо, но волей-неволей запомнил достаточно, чтобы без проблем отвечать на уроках. Так бы я и ненавидел его до сих пор, если бы не программирование: обнаружив лет в пятнадцать, что вся толковая литература по специальности на английском, я за пару лет хорошо выучил язык, просто читая книги. Полюбить – не полюбил, но стал относиться гораздо спокойнее.

Именно о том, как я возненавидел этот язык, я и рассказал Тамаре Александровне, когда уже после университета однажды ночью вдруг столкнулся с ней в парке, выгуливая собак. И вот тогда она меня поразила. Объясняя, насколько я неправ, она тихим, мелодичным, волшебным голосом почти два часа рассказывала мне про английскую литературу, особенно про поэзию, цитируя по памяти самые разные тексты, включая какие-то средневековые песни на староанглийском. Той ночью она вдруг воплотилась в ту вдохновенную и талантливую литераторшу, о которой я упомянул чуть раньше. И остался единственный вопрос, который я так и не додумался ей задать – почему за все годы она ни разу не демонстрировала этого в школе?

169

В начале 90-х, когда при развале экономике разруху из каждого окна шла мелкая торговлишка, попёрся я в ближайший киоск с аудиокассетами, возжелав приобрести альбом "Титаник". Беру кассетку в лапы, читаю напечатанный на серой бумажке текст - содержание альбома. Бац: в перечне песен не хватает "Негодяя и ангела". С удивлением сообщаю об этом продавцу: нету песни! Продавец, обычная средняя рожа 45+ с усиками, в нормальной жизни мог быть служащим - а он вдруг перекашивается и шипит: "Нету! И чё! Конечно, это я ее украл!!", забирает обратно кассету и захлопывает окошечко ларька.
В детстве пришлось сделать два вывода: 1) средний человек туп как бревно; 2) проявлений хоть бы малейшей эрудиции этот средний человек не терпит... не доросла психика.

170

Еду в троллейбусе. Неудачно день начинается. Вокруг одни хмурые лица. Ни пошутить над кем-то, ни потроллить, чтобы настроение поднять.
Одна пенсия едет.
Скучно, девушки.
Троллейбус трогается, подрываюсь с места. Моментально несколько бабок вскакивает, чтобы меня опередить и устраивают толчею в дверях, хотя до следующей остановки ещё далеко.
Вскакивают всегда, зачем они это делают, мне неведомо. Ну хоть какое-то развлечение, ехать то далеко.
Сажусь, бабки стоят, косо на меня смотрят. По ходу весело только мне.
На следующей остановке в троллейбусе пополнение. Растолкав бабулек, не дав им выйти, вваливается яжемать с тремя детьми и занимает свободные и не свободные места.
Я насторожился. Начал со старшего, уткнувшегося в какой-то помоечный планшет с нарисованным недогрызенным яблоком. На экране квадратики со стрелочками и формулы. Из того, что он начал мне объяснять, понял только три слова. Не те, что вы подумали, да и эти по правде не совсем понял. Но смысл видимо одинаковый.
Да, деградирует молодёжь, даже нормальную порнушку не может скачать.
Переключился на младшего по виду трёхлетнего отпрыска, ковыряющегося в носу. Показал ему козу. Дитя неопределённой половой принадлежности показало мне средний палец и отвернулось.
Тут сзади заныла средняя девочка лет семи: мама, мама, зачем мы едем в поликлинику? Ну мама, зачем мы едем в поликлинику?
Наступил мой звёздный час. Поворачиваюсь и говорю: укол будут делать. Во-о-о-о-т таким шприцом. И показываю как рыбак шприц, по размеру раза в два превосходящий тот, которым делали укол Моргунову.
День удался.

172

- Абрам, как ты можешь объяснить: пишут, что средняя длина полового члена у мужчин за последние 30 лет выросла примерно на 24%? - Фима, не расчесывай мне нервы, учитывая то, какую химию мы едим, хорошо, что это вообще не у женщин!

173

Подруга-врач репост сделала с какого-то источника.
Не мог пройти мимо и сюда на память не закинуть, потому что тут такого не припомню...

Исповедь реаниматолога.

"Я реаниматолог. А если быть более точным, то peaниматолог­-анестезиолог. Вы спросите, что предпочтительней? Я вам отвечу: хрен редьки не слаще. Одно дежурство ты реаниматолог, другое ­ анестезиолог, но суть одна ­ борьба со смертью. Её, проклятую, мы научились чувствовать всем своим нутром. А если говорить научным языком, то биополем. Не верьте, что она седая и с косой в руках. Она бывает молодая и красивая, хитрая, льстивая и подлая. Расслабит, обнадёжит и обманет. Я два десятка лет отдал реанимации, и я устал...

Я устал от постоянного напряжения, от этого пограничного состояния между жизнью и смертью, от стонов больных и плача их родственников. Я устал, в конце концов, от самого себя. От собственной совести, которая отравляет моё существование и не даёт спокойно жить после каждого летального исхода. Каждая смерть чеканит в мозгу вопрос: а всё ли ты сделал? Ты был в этот момент, когда душа металась между небом и землёй, и ты её не задержал среди живых. Ты ошибся, врач.

Я ненавижу тебя, проклятый внутренний голос. Это ты не даёшь расслабиться ни днём, ни ночью. Это ты держишь меня в постоянном напряжении и мучаешь постоянными сомнениями. Это ты заставляешь меня после суточного дежурства выгребать дома на пол все медицинские учебники и искать, искать, искать... ту спасительную ниточку, за которую ухватится слабая надежда. Нашёл, можно попробовать вот эту методику. Звоню в отделение, ­ как там больной?

Каким оптимистом надо быть, чтобы не сойти с ума от всего этого. Оптимизм в реанимации ­ вам это нравится? Два абсолютно несовместимых понятия. От стрессов спасается кто как может, у каждого свой «сдвиг». Принимается любой вариант: бежать в тайгу в одиночестве, чеканить по металлу, рисовать картины маслом, горнолыжный спорт, рыбалка, охота, туризм... Мы спасаем людей, а увлечения спасают нас.

Спасать... Мы затёрли это слово почти до пустого звука. А ведь каждый раз за ним стоит чья­-то трагедия, чья­-то судьба. Спросите любого реаниматолога ­, сколько человек он спас? Ни за что не ответит. Невозможно сосчитать всех, кому ты помог в критический момент. Наркоз дал ­ и человек тебе обязан жизнью.

Почему-­то больные анестезиолога врачом вообще не считают. Обидно, ей богу. Звонят и спрашивают: а кто оперировал? И никогда не спросят, кто давал наркоз, кто отвечал за жизнь больного во время операции? Мы посчитали: пять тысяч наркозов в год даёт анестезиолог. Пять тысяч стрессов ­ только от наркозов! Ведь каждый раз ты берёшь на себя ответственность за чужую жизнь: ты, анестезиолог, отключаешь у больного сознание, и тем самым лишаешь его возможности самому дышать, а значит, жить.

Больше всего мы боимся осложнений. У нас говорят так: не бывает маленьких наркозов, бывают большие осложнения после них. Иногда риск анестезии превышает риск самой операции. Может быть всё, что угодно: рвота, аллергический шок, остановка дыхания. Сколько было случаев, когда пациенты умирали под наркозом прямо на операционном столе. Перед каждой операцией идёшь и молишь Бога, чтоб не было сюрпризов.

Сюрпризов мы особенно боимся. Суеверные все стали... насчёт больных. Идёшь и причитаешь: только не медработник, не рыжий, не блатной, не родственник и не работник НПО ПМ. От этих почему­то всегда неприятности. Чуть какие подозрения на «сюрприз» возникают, трижды сплевываем и стучим по дереву.

Нас в отделении 11 врачей, и у всех одни и те же болячки: ишемическая болезнь сердца, нарушение сердечного ритма и... радикулит. Да, да, профессиональная болезнь ­ радикулит. Тысяча тяжелобольных проходит через наше отделение за год, и каждого надо поднять, переложить, перевезти... Сердце барахлит у каждого второго из нас ­ как только эмоциональное напряжение, так чувствуешь, как оно в груди переворачивается.

Говорят, американцы подсчитали, что средняя продолжительность жизни реаниматолога ­ 46 лет. И в той же Америке этой специальности врачи посвящают не более 10 лет, считая её самым вредным производством. Слишком много стресс­факторов. Из нашего отделения мы потеряли уже двоих. Им было 46 и 48. Здоровые мужики, про таких говорят «обухом не перешибёшь», а сердце не выдержало...

Где тут выдержишь, когда на твоих глазах смерть уносит чью­-то жизнь. Полгода стоял перед глазами истекающий кровью молодой парень, раненый шашлычной шампурой в подключичную артерию. Всё повторял: «спасите меня, спасите меня». Он был в сознании и «ушёл» прямо у нас на глазах.

Никогда не забуду другой случай. Мужчина­-инфарктник пошёл на поправку, уже готовили к переводу в профильное отделение. Лежит, разговаривает со мной, и вдруг зрачки затуманились, судороги и мгновенная смерть. Прямо на глазах. Меня поймёт тот, кто такое испытал хоть раз. Это чувство трудно передать: жалость, отчаяние, обида и злость. Обида на него, что подвёл врача, обманул его надежды. Так и хочется закричать: неблагодарный! И злость на самого себя. На своё бессилие перед смертью, за то, что ей удалось тебя провести. Тогда я, помню, плакал. Пытался весь вечер дома заглушить водкой этот невыносимый душевный стон. Не помогло. Я понимаю, мы ­ не Боги, мы ­ просто врачи.

Сколько нам, реаниматологам, приходилось наблюдать клиническую смерть и возвращать людей к жизни? Уже с того света. Вы думаете, мы верим в параллельные миры и потусторонний мир? Ничего подобного. Мы практики, и нам преподавали атеизм. Для нас не существует ни ада, ни рая. Мы расспрашиваем об ощущениях у всех, кто пережил клиническую смерть: никто ТАМ не видел ничего. В глазах, говорят, потемнело, в ушах зазвенело, а дальше не помню.

Зато мы верим в судьбу. Иначе как объяснить, что выживает тот, кто по всем канонам не должен был выкарабкаться, и умирает другой, кому медицина пророчила жизнь? Голову, одному парню из Додоново, топором перерубили, чуть пониже глаз ­ зашили ­ и ничего. Женщину доставили с автодорожной травмой ­ перевернулся автобус, переломано у неё всё, что только можно, тяжелейшая черепно­мозговая травма, было ощущение, что у неё одна половина лица отделилась от другой. Все были уверены, что она не выживет. А она взяла и обманула смерть. Встречаю её в городе, узнаю: тональным кремом заретуширован шрам на лице, еле заметен ­ красивая, здоровая женщина. Был случай, ребёнка лошадь ударила копытом ­ пробила череп насквозь. По всем раскладам не должен был жить. Выжил. Одного молодого человека трижды (!) привозили с ранением в сердце, и трижды он выкарабкивался. Вот и не верьте в судьбу. Другой выдавил прыщ на лице (было и такое!) ­ сепсис и летальный исход. Подобная нелепая смерть ­ женщина поранила ногу, дело было в огороде, не то просто натерла, не то поцарапала ­ заражение крови, и не спасли.

Хотя, где-­то в глубине души, мы в Бога верим. И если всё­ таки существуют ад и рай, мы честно признаёмся: мы будем гореть. За наши ошибки и за людские смерти. Есть такая черная шутка у медиков: чем опытнее врач, тем больше за его спиной кладбище. Но за одну смерть, которую не удалось предотвратить, мы реабилитируемся перед собственной совестью и перед Богом десятками спасённых жизней. За каждого боремся до последнего. Никогда не забуду, как спасали от смерти молодую женщину с кровотечением после кесарева. Ей перелили 25 литров крови и три ведра плазмы!

Мы перестали бояться смерти, слишком часто стоим с ней рядом - в реанимации умирает каждый десятый. Страшит только длительная, мучительная болезнь. Не дай Бог, быть кому­-то в тягость. Таких больных мы видели сотни. Я знаю, что такое сломать позвоночник, когда работает только мозг, а всё остальное недвижимо. Такие больные живут от силы месяц-­два. Был парень, который неудачно нырнул в бассейн, другой ­ прыгнул в реку, третий выпил в бане и решил охладиться... Падают с кедров и ломают шеи. Переломанный позвоночник ­ вообще сезонная трагедия ­- лето и осень ­ самая пора.

Я видел, как умирали два работяги ­ хлебнули уксус (опохмелились не из той бутылки) и я врагу не пожелаю такой мучительной смерти.

С отравлениями в год к нам в отделение поступает человек 50, из них 8­-10 не выживают. Не то в этом, не то в прошлом году был 24­летний парень, с целью суицида выпил серную кислоту. Привезли ­ он был в сознании. Как он жалел, что сделал это! Через 10 часов его не стало. А 47­-летняя женщина, что решила свести счёты с жизнью и выпила хлорофос. Запах стоял в отделении недели две! Для меня теперь он всегда ассоциируется со смертью. '

Кто-­то правильно определил реаниматологию, как самую агрессивную специальность - манипуляции такие. Но плохо их сделать нельзя. Идёт борьба за жизнь: от непрямого массажа сердца ломаются рёбра, введение катетера в магистральный сосуд чревато повреждением лёгкого или трахеи, осложнённая интубация во время наркоза ­ и можно лишиться нескольких зубов. Мы боимся допустить малейшую неточность в действиях, боимся всего...

Боимся, когда привозят детей. Ожоги, травмы, отравления... Два года рёбенку было. Бутылёк бабушкиного «клофелина» и ­ не спасли. Другой ребёнок глотнул уксус. Мать в истерике ­ сама, говорит, бутылку еле могла открыть, а четырёхлетний малыш умудрился её распечатать... Самое страшное ­ глухой материнский вой у постели больного ребёнка. И полные надежды и отчаяния глаза: помогите! За каждую такую сцену мы получаем ещё по одному рубцу на сердце.

Мы, реаниматологи, относимся к группе повышенного риска для здоровья. Вы спросите, чего мы не боимся? Мы уже не боимся сифилиса ­ нас пролечили от него по несколько раз. Никогда не забуду, как привезли окровавленную молодую женщину после автомобильной аварии. Вокруг неё хлопотало человек 15 ­ все были в крови с головы до пят. Кто надел перчатки, кто не надел, у кого­-то порвались, кто-­то поранился, о мерах предосторожности не думал никто ­ какой там, на карту поставлена человеческая жизнь. Результаты анализов на следующий день показали четыре креста на сифилис. Пролечили весь персонал.

Уже не боимся туберкулёза, чесотки, вшей, гепатита. Как­-то привезли из Балчуга пожилого мужичка ­ с алкогольной интоксикацией и в бессознательном состоянии. Вызвали лор­врача и тот на наших глазах вытащил из уха больного с десяток опарышей. Чтобы в ушах жили черви ­ такого я ещё не видел!

В последние годы всё чаще больные поступают с психозами. От жизни, что ли, такой. Элементарная пневмония протекает с тяжелейшими психическими отклонениями. Пациенты соскакивают, систему, катетеры вытаскивают, из окна пытаются выброситься… Один такой пьяный, пнул в живот беременную медсестру ­ скажите, что наша работа не связана с риском для жизни.

Про нас говорят ­ терапия на бегу. Мы всё время спешим на помощь тем, кому она крайне необходима. Нас трудно представить спокойно сидящими. Народ не даёт нам расслабиться вообще. Молодёжь падает с высоты ­ веселятся на балконе, открывают окно в подъезде и садятся на подоконник ­ шутя толкаются... За последние три месяца у нас в отделении таких побывало несколько человек. Семнадцатилетняя девочка упала с восьмого этажа, хорошо на подъездный козырёк. Осталась жива.

Сколько мы изымаем инородных тел ­ можно из них открывать музей. Что только не глотают: была женщина, проглотила вместе с куском торта пластмассовый подсвечник от маленькой праздничной свечки. Он острый, как иголка ­ пробурил желудок. Столько было осложнений! Очень долго боролись за её жизнь и спасли. Из дыхательных путей достаём кости, орехи, кедровые, в том числе. Как-­то привезли женщину прямо из столовой ­ застрял в горле кусок непрожёванного мяса. Уже к тому времени наступила клиническая смерть, остановка дыхания. Сердце запустили, перевели на аппарат искусственного дыхания, но... спасти не смогли ­ слишком много времени прошло. И такие больные ­ один за другим. Покой наступает только после дежурства, и то для тела, а не для головы. Иду домой и у каждого встречного вглядываюсь в шею. И ловлю себя на мысли, что прикидываю: легко пойдёт интубация или с осложнениями? Приходишь домой, садишься в любимое кресло и тупо смотришь в телевизор. В тисках хронического напряжения ни расслабиться, ни заснуть. В ушах стоит гул от аппаратов искусственного дыхания, сейчас работают все пять ­ когда такое было? Приходишь на работу, как в цех, поговорить не с кем: целый день только механические вздохи-­выдохи.

Даже после смены в голове беспрерывно прокручиваются события минувших суток - а всё ли я сделал правильно? Нет, без бутылки не уснёшь. А денег не хватает катастрофически. Иной раз получишь эти «слезы» (2700 на две­-то ставки) и думаешь: на кой мне это всё надо? Жил бы спокойно. В какой­-то Чехословакии реаниматолог получает до 45 тысяч долларов в год. У нас в стране всё через... катетер. Врачи, как, впрочем и вся интеллигенция, в загоне. Одно утешает, что ты кому-­то нужен. Ты спас от смерти человека и возродился вместе."

с.Владимир Лаишевцев , анестезиолог-реаниматолог. 2000г.

174

СЕРЁЖКА

- Исполни уже, наконец, свой супружеский долг! – сказала мне жена.

И я, понурив голову, приступил к исполнению.

Подошёл к супружескому ложу, размером два на два, и, немного покряхтев, без домкрата и иных вспомогательных средств, исполнил...

То есть поднял вышеупомянутую кровать, дабы жена могла засунуть под неё жерло пылесоса.

И как только она его туда засунула, пронзительно вскрикнул:

- Ой! Что-то сверкнуло!

- В глазах?! – испугалась жена и, бросив пылесос, кинулась к телефону: заказывать мне КТ, МРТ, и так далее...

- Да нет же! - натужно пояснил я. – Под кроватью серёжка!

- Какой ещё Серёжка?! – побледнела благоверная, машинально отступив от места преступления.

- Да не Серёжка, а серёжка! – хрипло сказал я и, подперев плечом край ложа, извлёк из-под него золотую серьгу.

- Вот, - продув от пыли, предъявил я находку. – Ты её чуть не засосала...

- За-со-са-ла? – внимательно всматриваясь в вещицу, проговорила жена.

- Ну да, – подтвердил я. - А что?

- А то, что это не моя серьга!

И тут уж побледнел я.

- Как не твоя?

- А так!

Вообще-то, мной давно подмечено, что хуже потери, может быть только находка.

Но чтоб такая! Да ещё в таком месте!..

Словом, мысли мои заметались, рот пересох...

И вовсе не из-за того, что - боже упаси! А из-за того, что – сохрани и помилуй!

Ибо легче объяснить непорочное зачатие, чем происхождение под брачным ложем женской серьги.

Поэтому первой фразой, подкинутой мне в мозг инстинктом самосохранения, была фраза: «Это не я!»

– Это не я! – выкрикнул мой сухой рот. – Это не я! – повторило моё оцепеневшее сознание.

- Что не ты?!

- В смысле - не моё!

- А чьё?!

- Ни чьё! Но не моё точно! – вздул я вены в глазах и на шее.

- Может это девочек? – предположила жена.

- Конечно, девочек! – кивнул я всем туловищем.

- Да нет... - тут же отмахнулась она, - все их драгоценности я знаю... Разве что подружек.

- Конечно, подружек!! – гаркнул я, и кровать показалось мне пёрышком, так что её приземление на ногу я даже не почувствовал.

- Хотя, чего это их подружкам делать в нашей спальне? – задумчиво проговорила жена.

- Игрались, валялись, бесились! – словно знаток «Что? Где? Когда?», в миг накидал я версий.

- Кто валялся, игрался, бесился? - посмотрели на меня с прищуром.

- Подружки!

- Какие ещё подружки?

- Деде.. дедевочек!

- А чего ты так разволновался? Что это за заикание?

- Я?!! Нет?!!.. С чего ты взяла?!!.. Чего это мне заикаться?!!.. – раскричался я, прыгая из октавы в октаву, пока не сорвался на фальцет.

- Да вот, не знаю...

И, взяв телефон, жена сфотографировала серьгу и набрала послание из трёх букв.

А мной давно подмечено, что послание из трёх букв ничего хорошего не сулит. Особенно в семейном чате!

«Чья?» - гласило то послание.

И вверху чата сразу же замигало «печатает…»

«Приговор» - подумалось мне, потому что легче объяснить в постели двух Серёжек, чем одну серёжку.

«Ква-ква!» - квакнуло пришедшее сообщение, и у меня пропал пульс.

«Ой, так это ж моя! – писала средняя. - Мне их бабушка на девять лет подарила!»

- Вот видишь! - рассмеялся я. И, нащупав пульс, привалился к стенке.

- Что вижу? – спросила жена. - Пятнадцать лет назад? Да мы тогда даже в этом доме ещё не жили! Какие бабушки-дедушки?!

- А причём тут год дарения?! – возмутился я. - Главное, что это её! А потерять она могла когда угодно!

«Ква-ква!» - снова по-жабьи квакнул телефон.

«Бабушка ей подарила с зелёными камнями, а эта - с белыми!» - писала старшая.

- Белые, зелёные! – взвился я. – Да какая, к чертям, разница?! Главное, что это её серёжка! И всё! И закрыли тему! Дальтоники!!

«Ква-ква!» - не унывало земноводное.

«Такие серёжки есть у моей подружки» - писала младшая.

- Ну вот! – выдохнув, сполз я по стеночке. – Я ж говорил... Что и требовалось...

Но стоило жене произнести: «Ну ладно, считай - реабилитирован», как эта тварь снова квакнула, и я взревел:

- Да что ж такое-то! Вы можете уже успокоиться раз и навсегда!!

И на экране появился смеющийся смайлик с надписью: «Только ей мама их надевать не разрешает...».

- Подумаешь, делов-то! – проорал я. - Так она без спроса взяла! Выключи уже этот чёртов телефон - у меня пульс пропадает!

«Ква-ква!»

«Потому что это серёжки её мамы!» - дописала послание младшенькая.

И пульс у меня пропал окончательно...

© Эдуард Резник

176

Он вышел из метро на станции L'Enfant Plaza и встал у стены, сразу за мусорным баком. Почти по всем меркам внешность его была незапоминающаяся: моложавый белый мужчина, одет в джинсы, спортивную рубашку с длинными рукавами и бейсболку с логотипом команды Washington Nationals. Вынув из футляра скрипку, он поставил его у ног, предусмотрительно бросив в него несколько долларовых бумажек и монет - в качестве "стартового капитала". Развернув футляр в сторону пешеходов, он начал играть.

Время: 7:51 утра, пятница 12 января, самая середина утреннего часа пик. За следующие 43 минуты мимо скрипача, исполнившего шесть классических произведений, прошли 1097 человек. Почти все они спешили на работу, следовательно, почти все - в государственные учреждения. Станцию L'Enfant Plaza окружают здания федеральных ведомств США, и эти пешеходы, в массе своей, были бюрократами средней руки, занимающими должности с неопределенными и взаимозаменяемыми названиями: специалист, консультант, посредник, менеджер проекта, координатор…

Только через три минуты после начала его концерта хоть что-то произошло. Мужчина средних лет замедлил шаг и обернулся в сторону музыканта. Еще через тридцать секунд женщина опустила купюру в футляр. Через шесть минут кто-то остановился. За 45 минут выступления семь человек задержались, чтобы послушать музыканта. 27 бросили ему деньги, и почти все сделали это на бегу. Итого - 32 доллара с мелочью. Остальные 1070 прошли мимо.

Никто из торопившихся по своим делам людей и не догадывался, что скрипач в метро - Джошуа Белл, один из лучших музыкантов в мире. Исполнял он самые сложные из когда-либо написанных музыкальных произведений, а в руках у него была скрипка Страдивари, стоимостью $3,5 миллиона.

Всего за 2 дня перед этим выступлением в подземке он дал концерт в Бостоне, средняя стоимость билета на который составляла 100 долларов, и при этом концерт прошёл с аншлагом.

Выступление Джошуа Белла в метро было часть социального эксперимента газеты Washington Post о восприятии, вкусе и приоритетах людей. Главными вопросами эксперимента были: в будничной среде в неподходящий момент ощущаем ли мы красоту? Остановимся ли чтобы оценить ее? Распознаем ли талант в неожиданной обстановке?

Сам Белл рассказывал, смеясь, как его поразило, что люди его игнорируют. "В концертном зале меня может расстроить кашель кого-то из слушателей или сигнал сотового телефона… Но здесь мне пришлось ловить любые знаки внимания… Я был странно польщен, когда кто-то положил в футляр купюру, а не монеты". И это говорит человек, который может получить тысячу долларов в минуту… "Когда я играю перед аудиторией в концертном зале, мне не надо добиваться признания. Но здесь я стал опасаться: "Что, если я им не нравлюсь? Что, если их возмущает мое присутствие?".

Он оказался, попросту говоря, "искусством без рамы".

Марк Лейтхаузер держал в руках больше великих произведений искусства, чем любой из королей, пап или членов семейства Медичи. Старший куратор Национальной галереи искусств, он занимается оформлением полотен. Лейтхаузер уверен, что понимает суть произошедшего с Беллом в метро. "Допустим, я вынул из рамы классический шедевр абстракционизма, скажем, работу Эллсворта Келли. Картина стоит пять миллионов. Я принес ее в ресторан, где собираются трудолюбивые ребята из Коркоран-Скул [единственный в Вашингтоне вуз, ориентированный на искусство и дизайн], и повесил на стену с ценником "150 долларов". Никто не заметит эту картину. В лучшем случае, какой-нибудь куратор скажет: "О, похоже на Эллсворта Келли. Передайте, пожалуйста, соль".

https://kulturologia.ru/blogs/111015/26658/ - видео можно глянуть здесь

177

Идеальная футбольная команда: - нападение - полностью состоит из евреев, преследование которых категорически запрещено; - средняя линия - негр, китаец и араб, они сделают игру более пестрой; - защита - гомосексуалисты, которые обеспечивают интенсивное давление сзади; - в воротах необходимо поставить 50- летнюю старую деву, которая такой продолжительный срок идеально защищает свои ворота.

178

Казус

Вечером ужинаю и читаю в новостях... Министр финансов Антон Силуанов сообщил: размер пенсии увеличится и средняя пенсия в 2024 году составит 232 тыс. рублей.

Чуть не поперхнулся от неожиданности. И только потом дошло, что в опубликованной, видимо, "срочно в номер" горячей новости, между цифрами "3" и "2" пропущена запятая. Какая издевательская и досадная оЧепятка...)

180

Памяти девяностых, отчасти в позитивном ключе. Кто помнит.

Васька Коль был по рождению этнический немец, но родился в северном Казахстане, в небольшом посёлке под Кустанаем. Посёлок делился примерно пополам – часть чистую и аккуратную занимала немецкая колония во главе со старостой- Рудольфом, а вторая половина – казахи, там погрязнее и понеряшливее. Казахскую половину возглавлял некий Карим- утверждал, что он в законе, но похоже, преувеличивал, хотя несколько ходок у него было, и мужик был жёсткий.

При СССР у них этнических конфликтов не возникало, однако в девяностые, когда Казахстан стал независим, в северных жузах (в переводе - "союз" или арабское "ветвь") появилась традиция презрительного отношения к русским.
Русские стали уезжать, посёлки пустеть, казахи постепенно опускаться к привычному, почти кочевому образу жизни.
Пастухи в сезон перетаскивали свои юрты иногда за сотни километров– степь бедная, корму скоту и воды найдёшь не везде. Средневековье, короче.

В Васькином посёлке не сразу, но распространилась, а потом и была подтверждена такая информация – в Германии этническим немцам при репатриации сразу дают гражданство и полный соцпакет – пенсии старикам, страховки, льготные ссуды на жильё и обзаведение.

Уехала одна семья, потом вторая. Информация подтвердилась. Жизнь в объединённой Германии по качеству в разы превышала возможный уровень в независимом Казахстане.

И народ потянулся в Европу. Васька упирался до последнего-

- Это мой дом! Тут мои предки двести лет жили!

Однако, за паспортом сходил, не поленился. Казахского гражданства немцы ещё не получили, и паспортистка выдавала им паспорта на бланках СССР.

- Тебя как записывать, по русски, или по немецки? В Германию едешь, давай по немецки запишу.

- Никуда я не поеду! Здесь жить буду.

- Отца как зовут? Степан вроде? Штефаниус, стало быть. А Василий как по немецки? Базилиус?

Так и записала. И стал Васька по паспорту Базилиусом Штефаниусовичем Коль. Нарочно не придумаешь.

Мужик был добрый, простоватый, по немецки почти не говорил – так получилось, не шибко образованный, зато со стальным характером – это не упрямство было, а могучий внутренний стержень. Ещё в шестнадцать лет ему довелось отбиться однажды в степи от стаи волков – ружьё было с двумя патронами и нож. Рассказывал, что километра три полз, рубаху разорвал, чтобы кровью не истечь. Добрался. Выжил.

Я видел потом эти шрамы, в бане вместе парились – производит впечатление.

Мир в посёлке перевернулся, когда какой- то родственник Керима изнасиловал дочку Рудольфа – он давно пытался к ней клинья подбивать – но Рудольф сказал, пусть не мечтает, мы с такими родниться не будем никогда. А тот напился, и напаскудил – безнаказанность почуял, когда русские стали уезжать.

За такое там убивают. Рудольф поговорил с Керимом, условились встретиться под вечер, за холмом, подальше от посёлка- разобраться.

- Эй, Руди, слушай, уезжай уже к себе в Германию, теперь наше время настало, что ты нам сделаешь?

Керим собрал своих дружков –бандитов, человек пятнадцать, приехали загодя, осмотрели всё вокруг, уселись, косячок по кругу гоняют.

А по немецким посёлкам такие новости разлетаются со скоростью света - и к назначенному часу за холм стали собираться колонисты из других диаспор.

На грузовиках, на мотоциклах – и все с оружием. Собралось больше ста человек, Керим кричит –

- Руди, выходи! Мы вдвоём подойдём, возьми кого с собой, поговорим!

Васька пошёл с Рудольфом. А рядом с Керимом этот его родственничек с блудливыми глазками. Не понимает ещё, что происходит.

- Руди, слушай. Давай договоримся…

Рудольф с двух стволов высаживает в грудь родственничку по заряду картечи, и Кериму-

- Мне с тобой говорить не о чём. Ты можешь меня убить, но тогда никто из ваших живым отсюда не уйдёт.

Васька это так рассказывал – Керим с пистолетом, у меня обрез двустволки в руках, родственничек издох сразу, ситуация- круче некуда, но Керим не на меня смотрит, а на Рудольфа. И не стал стрелять. Дрогнул.
Мы постояли ещё, глядя, как бандиты утаскивают труп, потом разъехались.

А через три дня Рудольф с семьёй уехал в Германию. Васькина родня уже месяца четыре там была, осваивалась – но он же упрямый –

- Это мой дом…

Нашёлся добрый человек из казахов – ночью, тайком постучался-

- Вась, слушай, нехорошо у нас. Керим неделю не просыхает, пьёт, молчит, но глаза волчьи. Он не в законе, просто смотрящий, а тем, что не выстрелил тогда, авторитет свой на ноль помножил. Ему сейчас, если не ответит по понятиям, блатные укорот сделают. Рудольф уехал, он тебя будет кончать. Не говори никому, что я сказал тебе – я помню, как вы с отцом моей семье помогали. Решай сам, что делать.

Васька уехал в соседний посёлок, оттуда, через знакомых продал, за сколько заплатили, дом, скрылся в Алма- Ату, дальше самолётом в Москву, и уже из Москвы- Люфтганзой в Ганновер.

……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Я с ним познакомился так – у его приятеля (Эрих Эрте) был свой магазин, ориентированный на бывших русских немцев. Продавали всё – продукты, спиртное, инструменты, скобянку – стандартный сельский магазинчик с широченным ассортиментом, как это у нас принято – но для Германии это было экзотикой. Всего в Фатерланд перебрались тогда несколько миллионов русскоговорящих немцев, выросших в СССР, и обладавших тем, во многом советским ещё менталитетом.

Охренев от открывшихся возможностей и уровня жизни, они напокупали всего, что дома не могли себе позволить – «элементы сладкой жизни»- роскошную немецкую бытовую технику, цветные телевизоры, видеомагнитофоны – и прочее, о чём в Казахстане даже не мечтали.

А раз есть видеомагнитофон, хочется посмотреть фильмы, с детства любимые – что в Германии не только днём с огнём не сыщешь, а и названий таких никто никогда не слышал.

Мужики почесали в затылках, переглянулись, и поехали в Россию. Отчего они выбрали Питер, я не знаю, но получилось так, что именно я снял трубку, когда они по найденному справочнику пытались обзвонить пиратские видеостудии. Я тогда был администратором на одной из таких – вот такой забавный факт биографии.

Поговорили. Встретились. Мужики выдали мне примерный список и количество – что бы они хотели приобрести, я сформулировал примерные цены. У Васьки с Эрихом это вызвало не то, что энтузиазм, а чуть ли не эйфорию.

У нас тогда уже было так не принято, но они –избалованные вековыми традициями, и по- немецки честные и порядочные, привыкли к такому образу деловых отношений – просто отдали мне требуемую сумму, и отправились в гостиницу- расслабляться.

Дня за три я собрал по студиям их заказ – надо мной смеялись в голос– ну кто в конце девяностых купит в Питере сразу по пятьдесят кассет с фильмами- «Летят журавли», «Весна на Заречной улице», «Дело Румянцева», «Иван Бровкин на целине»?

Все были так рады, вытряхивая со складов пыльный залежавшийся неликвид, что на блокбастеры – а они тоже были в списке, мне делали максимальные скидки.

Когда я объявился в гостинице, предъявил отчётные документы и вернул почти треть денег сдачей, Васёк твёрдо сказал

– Слушай, давай к нам в долю? Эрих, ты не против?

И я стал членом такого коллектива. Немного дополнительной информации. Средняя оптовая цена видеокассеты с фильмом тогда – доллар десять. В Германии оптовые цены – от шести до восьми марок, но оптом уходила только часть, а в розницу кассеты уходили по цене до двенадцати марок. Доллар стоил по курсу около двух марок. Ребята забирали по полторы- две тысячи фильмов в месяц – и рынок было не насытить, такой был спрос- вдобавок они были ограничены размерами микроавтобуса и возможностью ездить в Питер.

Утром я помог им выбраться на Выборгское шоссе – они решили ехать не через Польшу, а через Финляндию – а из Стокгольма на пароме до Ганновера.

У Эриха уже был немецкий паспорт, а у разгильдяя Васьки – ещё Советский, со справкой на немецком языке о предоставлении вида на жительство, и номера очереди на получение гражданства.

Из Германии они ехали так – Эрих на границе с Польшей просто показал свой паспорт, и пограничник поленился даже посмотреть на Васькины документы. А на границе Польши и Белоруссии свой Советский паспорт предъявил Васька –поляку наплевать, а белорусы привыкли, что по этой трассе постоянно гоняют купленные в Европе подержанные автомобили, и тоже не стали проверять и придираться.

Но в Финляндии не прокатило. Эриха с машиной пропустили без проблем, а Ваську задержали. Вдобавок выяснилось, что срок действия его Советского паспорта истекает через два дня.

Приплыли, блин. Васька звонит мне вечером, не знает, что делать – ещё два дня, и он – бомж без гражданства, без документов со всеми вытекающими. В Финляндию не пускают, а в Кустанай ему возвращаться не просто нельзя, а нельзя от слова «совсем». Зарежут на хрен сразу.

- Ладно, говорю, ложись спать. Завтра решим, что делать.

С утра пораньше я смотался в Выборг, забрал этого охламона из гостиницы, отвёз в Пулково – у него денег не хватило, пришлось добавить на билет до Берлина- ему же оттуда ещё до Ганновера добираться на перекладных.

Отправил. Вот так я приобрёл себе доброго товарища, и делового партнёра. Так и пошло – мне присылали факсом список заказа, я собирал требуемое, мужики приезжали, дня два- три оттягивались в гостинице – в Германии таких загулов они себе позволить не могли, потом ехали домой- до следующего визита.

Эриху тоже очень нравилось. Мы несколько раз крепко выпили вместе, он жаловался, что его многочисленная родня, посмотрев на успех, пристаёт к нему, чтобы устроил всяких родственников и племянников на работу к себе.

- Отказать трудно, мы должны поддерживать своих, налоги огромные- половину прибыли съедают. А в роду у нас традиция, помогать родственникам. Мы же бароны бывшие, Остзейские- из Восточной Пруссии.

- О как. Так ты себе визитки- то закажи не с фамилией Эрте, а фон Эрте?

- Не Эрте, фон Валленсберг. И замок наш, говорят, ещё до конца не развалился. Хотелось бы съездить, посмотреть.

Бизнес этот продолжался не очень долго – примерно полтора года, пока те же бывшие русские немцы не раскусили, что фильмы на русском языке лучше писать на месте, чем таскать автобусами из России. Появились свои пиратские студии, возникла конкуренция, и тема заглохла.

Последний раз Васька с подругой, впоследствии его женой, останавливались у меня на недельку в Питере – моя жена с детьми была в отъезде, а что вы будете на гостиницу тратиться? Места достаточно.

Дальше дороги разошлись, и больше мы не виделись – но я и сейчас вспоминаю то время, как отпуск – передышку среди героических девяностых – когда смотришь, как вокруг люди выживают изо всех сил, а сам работаешь не напрягаясь три- четыре дня в месяц, но получаешь за это полторы- две тысячи баксов.

Так что я слегка лукавил, когда в прошлых рассказах о девяностых заявлял, что не люблю вспоминать ту эпоху – были там у меня и светлые странички.

181

В серию рассказов о наших отцах – какими они были и что мы от них унаследовали.

Мой отец работал в школе завучем. Ключевое умение на этой должности – составлять расписание уроков. Свести без компьютера базовое расписание, в котором все классы получат положенное по программе количество часов и ни один учитель не окажется одновременно в двух классах – уже нетривиальная задача. Но отец, просидев несколько дней с карандашом и ластиком над огромным листом ватмана, выдавал идеальное расписание, удовлетворявшее все запросы. Учитывал, что кто-то из учителей живет в деревне и не успевает к первому уроку, кому-то надо освободиться пораньше, чтобы покормить лежачую мать, у кого-то язва и нужен перерыв каждые три урока, чтобы перекусить, кому-то лучше не ставить первые уроки в понедельник, ибо похмелье, и так далее и так далее.

Был он человеком очень требовательным и принципиальным, не давал спуску никому от директора до последнего первоклашки. За ужином рассказывал маме, тоже учительнице:
– Прибегает сегодня мой дыр...
(Дыр – это д-р, сокращение от «директор». Из-за этого постоянно повторяющегося «мой дыр» я в детстве думал, что Мойдодыр работает в папиной школе. Извините, продолжу).

– Прибегает мой дыр, глаза на лысине: «Ты семнадцать двоек поставил на контрольной, гороно голову снимет, что делать, что делать?». Снимать штаны и бегать! Другой раз списывать не будут, а с гороно я сам поговорю.

Нам с братом тоже доставалось от его принципиальности. Помню, как я в слезах и соплях по десять раз переписывал домашку, пока не выходило ровно и без помарок. Мама пыталась говорить, что и так неплохо, но он отвечал:
– К тому, кого любишь, надо быть особенно требовательным.

После одного случая я задумался, всегда ли хороша такая принципиальность. Рассказ придется начать издалека, лет за десять до самой истории, но мы же никуда не торопимся, верно?

У родителей были близкие друзья, семья Рахлиных. Дядя Ефим – инженер-строитель, тетя Тамара – коллега отца, учительница русского и литературы. Редкие даже для того времени романтики-энтузиасты, познакомившиеся на строительстве Братской ГЭС. Очень красивая пара, которую легко было представить в фильме или на плакате «Строители коммунизма». Только плакат вышел бы небольшим: дядя Ефим был ростом где-то метр шестьдесят, а его жена – еще на полголовы ниже.

Я обожал бывать у них в гостях. Там собиралась вся городская интеллигенция, велись интереснейшие разговоры, сочиняли друг другу стихи ко дню рождения, играли в шарады, музицировали: тетя Тамара играла на пианино, кто-то из гостей – на гитаре, моя мама пела. Но главное, что влекло меня к Рахлиным – это их средняя дочь Рита, моя одноклассница, в которую я лет с пяти был тайно влюблен.

Когда мы с Ритой пошли в пятый класс, в соседнем микрорайоне построили новую школу, отец и тетя Тамара перешли туда работать. Тетя Тамара загорелась идеей перевести туда и нас: дольше идти, зато мы будем под присмотром, а главное – она возьмет в нашем классе русский и классное руководство и сделает из нас образцово-экспериментальный класс, будет преподавать не по устаревшим довоенным методикам, а по новаторским идеям Сухомлинского и Шаталова. Отец переводить меня категорически отказался: он хотел, чтобы я честно зарабатывал свои пятерки, а не пользовался льготами как сынок завуча.

Нас с Ритой оставили в старой школе. Меня это сильно расстроило, не столько из-за потери халявных пятерок или экспериментального класса, сколько потому, что из старой школы мы после уроков расходились в разные стороны, а из новой нам несколько кварталов было бы по пути, можно было бы ее провожать, нести портфель и всё такое прочее.

Экспериментально-образцовым стал класс Ритиной старшей сестры Киры. Когда она рассказывала, как у них проходят уроки литературы и какие у всего класса задушевные отношения с учительницей, у меня слюнки текли от зависти. Я таких педагогов видел только в кино.

Когда Кирин класс окончил школу, случилась та самая история. Не секрет, что кто-то кое-где у нас порой завышает ученикам оценки. Сейчас по большей части за деньги, а тогда – ради красивой отчетности, или по знакомству, или просто по доброте душевной. Отец в своей школе ничего подобного не позволял, а вот тетя Тамара решила помочь своему любимому классу.

ЕГЭ или конкурса аттестатов тогда не было, но был так называемый эксперимент: тем, кто окончил школу без троек, в вузе позволялось сдавать только два вступительных экзамена из четырех. Вот это «без троек» тетя Тамара и обеспечила. Сделать это было не просто, а очень просто: аттестат об окончании школы, включая вкладыш с оценками, заполнял классный руководитель от руки, и она просто вписала четверки вместо троек тем, кому это было нужно. Дальше аттестат, заверенный подписями завуча и директора и школьной печатью, становился официальным документом.

Не знаю, как о подлоге узнал отец. Скорее всего, проболтался кто-то из учеников или сама Тамара. Но когда узнал – воспринял это как личное оскорбление и предательство многолетней дружбы. Он ведь подписывал эти аттестаты без проверки, полностью доверяя Тамаре. Кого-то другого, может, и простил бы, ее – нет. Потребовал, чтобы она уволилась из школы и больше в педагогике не работала, если не хочет скандала и разбирательства на парткоме. Никогда больше не общался с Рахлиными, и маме запретил, и я больше никогда не был у них дома, хотя в школе по-прежнему сидел за партой позади Риты.

Мы с Ритой тем временем перешли в десятый класс. Оба шли на медаль, только я был круглый отличник, а ей плоховато давалась химия, балансировала между пятеркой и четверкой. И на итоговой четвертной контрольной забыла какую-то элементарную формулу. Повернулась и спросила у меня.

И в этот момент у меня ни с того ни с сего взыграла отцовская принципиальность, подогретая историей с аттестатами.
– Не скажу, – прошептал я. – Думай сама.

Для Риты мой отказ был полным шоком. За девять школьных лет не было случая, чтобы я кому-то не помог или не дал списать. В нашем классе даже не говорили «списать» или «скатать», а употребляли вместо этого глагол «сфилить», образованный от моего имени. И тут вдруг отказался помочь ей в самый ответственный момент. Потому что к тем, кого любишь, надо быть особенно требовательным. Вслух я эту высокопарную чушь всё же не произнес, но подумал именно это.

Сама она формулу не вспомнила, медаль накрылась. Вторым медалистом, кроме меня, стал незаметный мальчик по фамилии Русак, по удивительному совпадению сын нашей классной. До девятого класса он перебивался с четверки на тройку, а тут вдруг посыпались пятерки, хотя его вроде даже не спрашивали на уроках.

Неполученная медаль сильно сказалась на Ритиной судьбе. Она мечтала быть психологом, дважды поступала на психфак МГУ, но не прошла по конкурсу. На третий год поступила на психологический там, где это было возможно – в Ярославле. Встретив Риту еще через год, я ее еле узнал, из очаровательной стройной девушки она превратилась в колобок на ножках. Смущенно пояснила, что в Ярославле в магазинах нет ни мяса, ни рыбы, ни творога, ни овощей. Есть картошка, макароны и булочки, вот ее и разнесло, и других девчонок тоже.

Больше я с Ритой не общался. Стороной слышал, что ее взял замуж однокурсник – просто потому, что одиноких молодых специалистов распределяли в медвежьи углы, а семейные пары в более-менее крупные города, где по крайней мере было две вакансии психолога. Уехала куда-то в Архангельск или Мурманск и пропала с радаров.

Тетя Тамара, уйдя из школы, смогла устроиться только гардеробщицей. Дядя Ефим, поняв, что на зарплаты гардеробщицы и инженера семью не прокормить (у них была еще младшая дочь Маруся), завербовался куда-то на севера и больше с этих северов не вернулся, встретил там женщину. Тетя Тамара быстро стала опускаться. Не знаю, пила ли она или только ела, но ужасно располнела, получила инсульт, лет десять пролежала парализованной и умерла, не дожив до шестидесяти. Маруся после школы не стала никуда поступать, потому что надо было ухаживать за лежачей матерью.

Можно сказать, что тетя Тамара сама виновата в том, что случилось с ее семьей. А с другой стороны, все могло быть гораздо лучше, если бы не принципиальность моего отца. И уж точно никому не было бы хуже, подскажи я Рите ту злополучную формулу. Может быть, с медалью она поступила бы в МГУ. Может быть, если бы мы учились в одном городе, то в какой-то момент стали бы встречаться. Хотя это уже вряд ли.

182

...90-е.
А сейчас новый век:
...Ты молодой человек, пытаешься блоггерствовать?
Подспудно осознаешь о своем факапе?
Понимаешь, что ты нахуй никому не нужен?
Во всякие игрушки играешь и чётко представляешь, что такое прокачка, скиллы и бафы?

Сейчас расскажу сказку. Из жизни маленького провинциального городка...
...Свора молодых калушат получила путёвку в жизнь по приобретенной профессии.
Расползлись, кто-то в армию, кто-то на прокачку (высшее).
Основная часть выводка обратно собралась в родном городе и начала трудовую деятельность.
С низов, работяг 3-4 разрядов поднялись до топовых мастеров, начальников, инженеров.
Город - маленькая деревня. Все всех знают. Поэтому все прокачанные имеют горизонтальные связи - тупого урода чьего-то родственничка тормозим. Кстати, эффективно получается.

Но это ладно.
Если ты неуверенный в себе прыщавый молодой коуч - гоу на производство!
Курс обучения на пару месяцев - и ты небольшой электромонтер или слесарь.
Стажировка, потом работа, потом - Бинго! В смену. В женский коллектив.
Там тебя разбитные тётки и невинности лишат, и всему обучат.
Со временем (месяц, не больше) ты научишься разумно отбиваться от хищных РСП. Иначе лох.
Если нюхоскоп не поражён табаком и обострён - ты научишься женские циклы определять не глядя в лицо.
Если ты циничная тварь - можно паразитировать на пожилых женщинах, рассказывая жалостливые сказки, давить на жалость - они тебя годами кормить будут.
С работы пару раз сумку принести. А если им вскопать хоть раз приусадебный участок...

...Слесарь КИП и аппаратчица. Ежесменный обход оборудования...
Вибротранспортёр, трясёт его на пружинах норм вибровозбудителями 2х5кВт...
...Маршруты технологических карт сошлись на этой отметке и на этой позиции.
Глаза. Там даже шевелиться не надо... Достаточно аппаратчице руками опереться... Подсели.

Ты - молодой, утром домой. Дома тебя комп игрушка и блоггерство ждет. Скучно!
Тебя в женскую душевую пускают без визгов... Все свои.
Берёшь женщину со смены и выбор за тобой!
Молодая - трахать в кусты. Уже нафиг не нужно. Нафиг, нафиг...
Средняя - там надо обсуждать, чем ребенка лечить.
В возрасте - а не вскопать ли нам пару гектаров картошки и починить теплицу?

Замужние - они обычно домашние, к ним не пристаем, уважаем.
Но, опыт появляется - и блудливый - нет, ищущий, наверное взгляд не спрятать...
Минусом - выслушивать о сволочах мужьях...

А кроме этого всего - гигантский опыт общения с женским полом.
Там просто через неделю вечерних чаепитий будешь абсолютно во всех делах.

Когда количество женщин разных возрастов в смене превышает число мужиков/мальчиков - там такое начинается...

Рекомендую. Ради этого можно перестать быть геймером, стать полноценным сменным слесарем КИП/электриком/слесарем/технологом...

Как там в советских плакатах:
Парни и девушки!
Пиздуйте на производства!

1234

Партнеры

Реклама