Результатов: 13

1

Сын (С) приходит к матери (М) (С) Мама я уезжаю в Америку, все здесь надоело.
(М) Да ты бы лучше женился. Вот Маша - такая красавица! (С) Я ее не хочу. (М) А
вот у Светланы дом, машина и сама не кривая. (С) Я ее тоже не хочу! (М) А кого
ты хочешь? (С) Васю хочу. (М) Ты что дурак, он же еврей!

2

Новая сотрудница Светлана очень понравилась Игорю, и через несколько
дней совместной работы он назначил ей свидание.
Перед свиданием Игорь от волнения буквально не находил себе места. С
утра он побежал в парикмахерскую, где постригся. Потом придирчиво
выбирал в универмаге новый галстук. Ботинки он начистил до такой
гладкости, что пылинки с них просто соскальзывали. Во время обеда от
волнения почти ничего не ел и поминутно поглядывал на часы. Ему
казалось, что время тянется слишком медленно. После обеда он снова пошел
в парикмахерскую - на этот раз бриться. Задолго до свидания Игорь пулей
помчался на рынок за цветами для Светланы. На условленное место под
часами пришел задолго до назначенного срока. Одним словом, вел себя
совсем как ребенок, а не как взрослый, женатый человек.

3

В последнее время много историй о собаках и кошках, и вот решил добавить и я. История, слава Богу, не моя, но, надеюсь, кому–нибудь пригодится.
Встретил хорошего знакомого, счастливый, аж светится. Давно я его не видел, спрашиваю, что за радость — говорит:
— Анна сдохла!
Анна — громадная догаресса была у них в семье главной (вообще–то, догаресса — это жена венецианского дожа, но Светлана — жена моего знакомого, её называла только догарессой, но никак не догиней). Я тут написал, что собака была громадная, однако, на мой взгляд, это вообще была лошадь.
В своё время кинологи (специалисты по собакам, кто не знает) объясняли мне, что у некоторых пород служебных, а особенно бойцовых собак искажена психика, то ли от сложностей выведения породы, то ли из–за неправильной жизни (собака должна жить на природе, в крайнем случае, во дворе) и в связи с этим иногда собаки нападают на хозяина или членов его семьи. Вот здесь был как раз такой случай.
Анну взяли в эту семью щенком, и она сделала вывод, что в этой семье главная — жена хозяина (кстати, вывод она сделала правильный), и если на хозяина может повышать голос его жена, то почему бы не делать этого и такой большой и красивой собаке. По молодости она несколько раз повысила голос на хозяина, и ей это сошло с лап, ну а раз так, значит, он никто и звать его никак.
Собаки, в отличие от людей, взрослеют быстро и растут соответственно, и Анна неожиданно для всех, включая хозяев её родителей, вымахала громадного роста. Дело ещё в том, что была она высокопородной сукой, со всеми документами и надеждами её хозяев на всякие выставки и заслуженные там места, однако, не получилось — на выставки её не допускали, да и воспитанием её никто толком не занимался. Почти то же получилось и с вязкой — хозяева кобелей не хотели брать щенков от такой большой суки — неизвестно, что из него вырастет.
И стала Анна обычной домашней собакой, только ну очень большой. Хозяину она позволяла её кормить, выводить на прогулку, кстати, на улице она его слушалась, и только. Когда она подросла, ей понравилось смотреть телевизор, лёжа на диване рядом с хозяином, но в какой–то момент она обнаружила, что места на диване для двоих уже мало, а значит хозяин лишний. И она стала его потихоньку выталкивать с дивана. Когда он это понял, то решил начать воспитание ремнём. И вот в этот момент Анна решила, что он неправ.
После одного–единственного удара ремнём она вскочила и перекусила хозяину ладонь (я не оговорился — не прокусила, а именно перекусила ладонь со всеми костями, которые в ней находятся). Ну, крокодил, если внешне лошадь, то пасть как у крокодила.
Ну, «скорая помощь», гипс, какое–то время на больничном, но собака абсолютно не считала себя виноватой и начала рычать даже если хозяин смотрел на неё не так, как ей нравилось. Слушаться она стала только хозяйку, а хозяина несколько раз загоняла в кухню и не выпускала до прихода Светланы.
Телевизор хозяин смотрел сидя на стуле, тогда как собака лежала на диване.
И вот наконец та радость, с которой начал я эту историю — Анна сдохла!
Правда, прожила она (не дай Бог быть членом семьи с такой собакой!) девять лет.
Обмыли мы эту радость, за упокой души пить не стали.
Тут, кстати, в историях было что–то похожее про котов, но, на мой взгляд, с котами всё–таки проще из–за их размеров.

4

Игоря Сорина убили грибы...
– Алёшин, слушай сюда, настал твой звездный час: родители Сорина звонят!!! Прочли твою статью и хотят видеть автора. Ну что, элитный солдат, готов сделать сенсацию?!
Я сидел напротив Купера (Александра Куприянова, главреда желтого таблоида «Экспресс-газета») и медленно соображал, рассматривая его элегантный, не меньше чем за 10 тысяч долларов, костюм, цветную рубашку, строгий английский галстук и черные лакированные ботинки с немыслимо узкими носами. Куприянов говорил энергично, взвешенно и убедительно, а я тормозил. Я вообще по природе медлительный, но нюх у меня хороший, так сам Купер считает, а он разбирается в этом. В «Экспресс-газете» я оказался совершенно случайно, я и не думал попасть в штат, в моих планах был скорее фриланс. Желтая пресса меня привлекала своим жестким подходом и магией скандалов и расследований. Воспользовавшись своими связями и связями первой жены, я нарасследовал аж целых два забойных материала и отправился с ними по главным редакторам самых тиражных газет России. По тем временам, просил я немного: за статью про загулы Бориса Немцова – $3500, за материал о попытке режиссера Владимира Меньшова изнасиловать двух журналисток в провинции – всего $1700. Статьи брали не очень хорошо, слишком долго думали, а в ЭГ сразу схватили. Нет, конечно, не по моим ценам – сторговались почти вдвое. Моим пропуском в прекрасный мир желтой прессы были не только эти две статьи, но и то, что я некоторое время работал у легендарного Андрея Вульфа в «Вульф-групп». Куприянов, услышав про Вульфа, так и сказал своей цыпочке секретарше – Светик, а набери-ка мне Андрея. У меня все опустилось. «Андрей привет, дорогой, тут у меня сидит человечек – Алёшин Максим, ты знаешь такого? Ну и что скажешь?» Видимо, Вульф не сказал про меня ничего плохого, потому что статьи мои взяли, а после мощнейшего резонанса, который эти статьи вызвали, я официально стал специальным корреспондентом по скандалам при главном редакторе «Экспресс-газеты».
– А они не шутят? – все еще притормаживая после сильнейшей попойки с Исаевой и Тагировой, пытался я вернуться в рабочее русло.
Впрочем, родителям недавно покончившего с собой исполнителя культовой мальчиковой группы «Иванушки Internation» Игоря Сорина вряд ли сейчас было до шуток. Два дня назад в ЭГ вышла моя сенсационная статья – «Игоря Сорина убили грибы». Я уже не помню, где я откопал того парня, который мне всё рассказал про Игоря: как они ложками жрали наркотики, как у его родителей всю жизнь эти самые наркотические грибы лежали прямо в серванте, и он с раннего детства подсел на них. Я делал пометки в блокнотике, а под рубашкой у меня работал тайный диктофон. Я записал полтора часа таких откровений и таких подробностей о жизни и смерти звезды, что просто волосы дыбом на голове вставали. Конечно, я очень гордился своей статьей. И вот теперь, после ее выхода, позвонили родители Сорина – нет, они не кричали и не ругались, они просто хотели встретиться с тем, кто всё это написал, а именно, со мной.
– А вдруг они тебя изобьют или даже покалечат?! Вот будет отличный материал! – мечтал вслух Купер.
– Да о чем мне с ними говорить? – честно говоря, я не очень хотел туда идти.
– О чем угодно, Алёшин, мне, что ли, тебя учить?! Да диктофон не забудь. Адрес у Светланы.
Я быстро разыскал указанный адрес – обычная свечка на кольце, непрезентабельный, но чистенький подъезд . В лифте я включил диктофон и запрятал его глубоко под рубашку.
Дверь открыл отец Игоря, мужчина интеллигентного вида. Уже потом я узнал, что Владимир Семёнович Райберг был членом Союза писателей и достаточно известным музыкантом. Мама Сорина, Светлана Александровна, сидела за столом в гостиной.
– Здравствуйте, – пролепетал я. – Я вот тот самый Максим Алешин, вы хотели со мной поговорить.
– Заходите, Максим, разувайтесь.
Я вошел – двушка, самая обычная мебель, кругом фотографии Сорина, очень много книг. Меня усадили за стол и предложили чаю. Казалось, избивать меня никто не собирается.
Первым заговорил отец: «Максим, – произнес он всего одну фразу, – у вас есть дети?.. Нет?.. Пока нет?..» – он замолчал и посмотрел мне прямо в глаза, видимо, пытаясь понять, ЧТО я за человек.
Хотя меня никто об этом и не просил, я зачем-то принялся мямлить про профессию желтого журналиста, про долг, про фанатов, про правду, в конце концов. Все мои слова сползали с моих губ как слизь, падали на пол, загрязняя его, аргументы, запасенные мной, выглядели нелепо, мерзко и подло. Меня уже не слушали – эти пожилые люди увидели, что я из себя представляю, и сразу же забыли обо мне, они просто пили чай и думали о чем-то своем. Потом, когда я закончил, проводили до дверей, вежливо попрощавшись.
Идя к метро, я достал диктофон. Собственно, родителей Сорина там была только одна эта фраза: «Максим, у вас есть дети?..» С точки зрения сенсационности материал никакой. Я все ждал, что вот сейчас меня ударят битой по черепу нанятые родителями Сорина молодчики, вот сейчас, в подъезде… или вот за поворотом... Неужели же меня позвали ради одной-единственной фразы?! Но никто меня не ударил, никто, я сам себя ударил, и голова у меня от этого удара будет болеть всю мою жизнь...

5

«ЖЕЛАЮ ТЕЛА…»
В середине 80-ых я училась в Дальневосточном государственном университете. Когда на третьем курсе пришло время определиться с выбором специализации, я решила, что стану газетчиком. В моем родном городе в те годы не было и намека на перспективу запустить здесь местное телевидение. Но, как говорится, мы предполагаем, а бог располагает. Так случилось, что после десяти с хвостиком лет работы в печатном издании ветром перемен меня занесло в небольшую районную телекомпанию. В течение месяца руководитель предприятия присматривался ко мне, а потом назначил на должность редактора информационных выпусков. В мои обязанности, помимо подготовки текстов для дикторов, входило отслеживание «бегущей строки», т. е. до выхода в эфир я должна была проверить ее на наличие грамматических и стилистических ошибок. Но времени всегда катастрофически не хватало, и я (грешна!) порой давала отмашку выпускать объявления без предварительного просмотра. Надо сказать, что в большинстве своем техники трансляции, которые обычно набивали на компьютере тексты, по всей видимости, из рук вон плохо учились в школе. Уж слишком часто они допускали грамматические ошибки. Бывали ляпы и из-за невнимательности. Когда в эфир выходили «косячные» объявления, вся многотысячная холмская аудитория веселилась от души. Расскажу про один такой случай.
Приехала я как-то в транспортную компанию – нашему деловому партнеру. Пока ждала руководителя, ко мне подошла разухабистого вида тетка и, приняв позу сахарницы, начала меня пытать:
- Это Вы с телевидения?
Я передернула плечами:
- Да. А что Вы хотели?
- А кто у вас там смотрит за «бегущей строкой»?
- Какие-то проблемы?
Тетка осклабилась:
- Это не у меня, а у вас проблемы.
- ???
Тогда моя собеседница с чувством злорадства процитировала:
- «Утеряна черная кожаная пОпка». Это как? Ага, молчите?
Мне и в самом деле нечего было сказать. Пришла на память картинка из видеорепортажа «Криминальных новостей» из зала суда, где человек в мантии металлическим голосом выносит приговор подсудимым: «Виновны!». Но зловредная тетка, видимо, решила меня добить:
- А как вам нравится это объявление «Поздравляем дорогую Светлану Ивановну с 60-летием и желаем тела и радости»?
Я, конечно, сообразила, в чем тут подвох, и не нашла ничего другого, как заявить:
- Ну, если в 60 лет кто-то еще желает тела Светланы Ивановны, это ж великолепно!
Тетка открыла рот от неожиданности, а я воспользовалась этой заминкой и быстрехонько выскочила на улицу. Ес-с-с! Победа в блиц-турнире была за мной.
Вернувшись на «базу», я, конечно же, устроила разнос техникам трансляции, а потом, остыв, рассказала коллегам о тех ляпах, и мы дружно посмеялись.

7

Жили-были в доме люди. Участковый и бог Арома.

Когда-то давно я снимал квартиру в Серебрянке, одном из районов Минска.

Дом был шестнадцатиэтажный, построенный по чешскому проекту. То есть лестничный пролёт с черного входа, с парадного же нормальных жильцов встречал лифт, а парочку неизвестных «героев» - эксклюзивный туалет с подъёмником. Поэтому заходил я на вдохе, благо до четвертого этажа можно выдержать.

Общался, в основном, с соседями по площадке справа и слева. Первые – Виктор и Светлана с двумя сыновьями пяти и двенадцати лет. Вторые – пенсионеры с изредка прихрамывающим на алкоголь главой семейства, Иваном.

В принципе, жилось спокойно, если не считать нескольких ярких событий. Итак. Как-то рано утром выхожу из дома.
- Здравствуйте, - отдал честь участковый, - а мы вас заждались.

Мы – это лейтенант милиции, незнакомая бабушка и… Прими, Господи, душу раба своего. Скрючился на крыльце, синенький, ножки босые, на лице улыбка. Скорее всего, перебрал, и то ли сердечко не выдержало, то ли еще что перестало функционировать.
- А коллеги по распитию не заморачивались: кто не пьет, тот не лежит. И вынесли на улицу, - рассказывал участковый, - скоро его заберут, а мы пройдём в квартиру, где всё произошло, будете понятым.
- Не буду. Во-первых, очень боюсь покойников, а во-вторых, я выхухоль.
- Что? – дернулся лейтенант.
- Не что, а кто. Стриженый ёжик с хвостиком, любит саморезы и Бузову.

Не знаю, что подумал офицер, но меня отпустили. Вы скажете, а как же гражданский долг? С долгами рассчитался, это раз. Два – простите за цинизм, но одним «ценителем» плодово-ягодного больше, одним меньше, какая разница. Силой их не поят. И три – я на самом деле боюсь мертвецов. Было дело, пересекались. А вдруг потом усопший решит зайти в гости по старой памяти, или прислать кого?

И ведь прислал!
Спустя месяц мы с Виктором одновременно вернулись с работы. Поздоровавшись, традиционно вдохнули, зашли в лифт, а когда вышли на своём этаже…
- Не понял, - удивился сосед, - что за запах.
- Кто-то объелся просроченного йогурта и помер, завернувшись в портянку, - вытирая слезившиеся глаза, глубокомысленно заметил я.

- Молчите, несчастные, - донеслось из темного угла, - с этого дня ваша лестничная клетка будет храмом бога Арома. Это говорю я, верховный жрец.
- Вали отсюда, Человек-Шмон, - вот только бомжа здесь не хватало.
- Да как вы посмели, презренные, оскорблять верного слугу пахучего владыки, – вонючее тряпье грозно зашевелилось, - трепещите, ибо за эту дерзость здесь появится священный знак Арома. Вот сейчас, ага, через пару минут.

Глядя на кряхтящего бомжа, принимавшего недвусмысленную позу сломанной скамейки, мы переглянулись.
- Андрюха, он тут что, ср*ть надумал? - начал было Виктор.
- Полундра, - заорал я, - надо срочно…

А что срочно? Перчаток нет, длинных палок тоже, вилы есть, но в деревне, а до нее сто семьдесят кэмэ. Трогать руками или ногами – увольте. Никогда не угадаешь, что на тебя перепрыгнет.

И тут нас осенило. Из квартир мгновенно был извлечен весь запас дезодорантов, мужской туалетной воды, освежителей и духов Светланы, и через минуту огромное газовое облаков укрыло не успевшего поставить метку наглого жреца. Пользуясь этой защитой, как экраном, мы щедро сыпали в угол хлорку и стиральный порошок. А выскочивший на шум Иван выплеснул двухлитровую ёмкость с отбеливателем, два стакана уксуса и три столовых ложки лимонной кислоты.

Вероятно, бомж очень негативно относился к любым запахам, кроме освящённых Аромой. Поэтому ежесекундно чихая, матерясь и отплёвываясь, пахучий жрец вонючего божества позорно бежал. Если осенью 2006-го вы встречали благоухавшего бытовой химией и дорогой парфюмерией немытика – наш клиент.

Недавно проезжал мимо – дом после капремонта гордо сияет свежей краской. Интересно, внутри тоже все по-другому?
Автор -Андрей Авдей

9

У учительницы домоводства из сумки пропали 5 тысяч рублей одной бумажкой. Сумма не маленькая — четверть зарплаты. А на следующий день девочки доложили: такая-то Василиса из 5 класса вчера хвасталась большой денежкой — говорила, мол, подарили.

Ну вдруг совпадение. И учительница сама говорит: «Вася не могла, такая девочка славная». Но решили за славной девочкой последить. И не зря — весь день Василиса паслась у кабинета домоводства, а когда, наконец, юркнула туда, за ней зашли дежурящие по этажу учителя. Василиса уже бежала обратно с купюрами в руке.

Дальше вот что: соцпедагог звонит Василисиной маме, та трубку не берет. Пока соцпедагог бежит к девочке домой, за бабушкой (через 3 дома от школы), Вася выдает версии одну за другой:

1) Деньги это ее, ей подарили вчера на день рождения.

Василиса, у тебя день рождения зимой.

2) Деньги ей подарила просто так незнакомая тетя, вчера подошла на улице, сказала: «Ты такая хорошая девочка», — и подарила 5 тысяч и еще бумажек.

Василиса, ты деньги из кабинета выносила, это Светланы Игоревны деньги.

3) Ой, это Светлана Игоревна сама разрешила ей взять, наверное, она просто забыла, что разрешила.

Василиса, Светлана Игоревна абсолютно точно не разрешала тебе брать деньги из ее кошелька.

4) А она и не брала, она положить хотела, это мама передала Светлане Игоревне подарок.

Василиса, хватит врать, тебя же видели выходящей с чужими деньгами, а вчера тебя девочки видели с купюрой пятитысячной! Ты понимаешь, что если деньги не найдутся, нам придется полицию вызывать?

5) А денег нет, Василиса вчера нашла купюру на полу и купила себе резиночки для волос.

Где резиночки? Где сдача?

6) А все остальные деньги она отдала бездомным.

Значит, вызываем полицию.

7) Не надо полицию, Василиса не виновата, ее заставили старшеклассники.

Кто, покажи.

8) То есть не старшеклассники, а какой-то дядя, подошел вчера и сказал, что убьет маму, если Василиса не станет ему каждый день приносить деньги.

Идем к маме и все вместе вызываем полицию.

9) Не надо к маме, это мама заставляет Василису приносить деньги, иначе не пустит домой.

Все, хватит, ждем бабушку или маму и инспектора ПДН. Вася сидит, улыбается, смотрит в окно на птичек. Славная девочка.

В этот момент возвращается соцпедагог с новостями: дверь в квартиру открыла в меру пьяная бабушка, говорить отказалась, но вывела в дупель пьяную мать, которая, выслушав педагога, заявила примерно следующее: если эта сучка денег не принесет, забирайте ее куда хотите, пусть на улице, тварь, ночует, если матери не хочет помочь.

Выяснилось: у матери бывают запои, 2–3 раза в год по неделе. В остальное время она просто образец для подражания — заботливая мать, как сотрудник на хорошем счету. Но когда ей «надоедает жить», она берет 2 недели отпуска и уходит в запой. Собственно, весь отпуск на это и тратит. После развода с отцом Василисы и переезда к матери (Васиной бабушке) запои не участились, но градус повысился — с пива мать перешла на водку, напиваться стала до бессознанки. И в этом состоянии срывалась на дочери, била, не пускала домой, требовала искать деньги.

Это было осенью, сейчас Василиса живет с отцом, ходит в другую школу, так что я про нее больше ничего не знаю. Но психологам с ней работать и работать — с этими ее бесконечными фантазиями она словно ускользает от реальности. Когда в тот осенний день инспектор ПДН спрашивала ее про маму, Вася так же выдавала версии. Мама не пьяная, это полы дома покрашены, надышалась. Мама не ругается, просто простыла, поэтому голос такой.