Шутки про восьмом - Свежие анекдоты |
2
ВОСПОМИНАНИЯ
Возил я недавно тещу к её подруге Зинаиде, на день рождения. И не просто на день рождения, а на юбилей, в тот день её мужу исполнялось сто лет. Муж, конечно, умер давно, но все же юбилей.
Гостей было пять человек и все вдовы. Ну, кроме меня.
Хозяйка дома со всеми на «ты», но между собой старушки общались исключительно на «вы» и только по имени отчеству. Интеллигенция. Хотя видно было, что знают они друг друга лет пятьдесят, но встречаются раз в пятилетку и только у Зинаиды в гостях. Я был милым и услужливым, открывал шампанское, кроил тупым ножом жареную утку с яблоками и бегал на кухню за тряпкой, когда кто-то снова переворачивал вино.
Старушки попели хором старинные советские песни и начали вспоминать свои детские годы.
Тамара Павловна сказала:
- А, знаете, я вообще-то родилась в лагере на Колыме. В тридцать восьмом году. Так, вот.
Услышав это, рядом сидевшая Елена Александровна, до невозможности выпучила глаза и вскрикнула:
- Как!? Как, Тамара Павловна, вы тоже родились в лагере на Колыме!? Да ведь и я родилась в лагере под Магаданом и тоже в тридцать восьмом!
Они бросились друг к другу в объятия и так долго стояли. Это было настолько трогательно, что нельзя было не прослезиться.
Тамара Павловна вытерла салфеткой глаза и продолжила:
- Отца я, разумеется, никогда не видела, а Мама умерла в лагере, когда мне было полтора года, но все равно детская, цепкая память, что-то ухватила. Лица ее, я, конечно, не помню, но хорошо запомнила темную одежду, совсем короткую прическу и голос. Уже только при Хрущеве я разыскала наших дальних родственников и увидела у них Маму на фотографии.
Елена Александровна тоже вытерла салфеткой глаза и сказала:
- А я довольно хорошо помню нашу жизнь в лагере. Помню, как Отец своими руками смастерил для меня деревянную лошадку. Боже как я на ней качалась, даже ее сосновый запах до сих пор помню. Когда во время войны нас из Магадана перевели в Москву, Мама уговорила Папу и мы лошадку взяли с собой…
- Постойте, какой Отец? Какую лошадку? Какая Москва? А-а-а-а-а, вот оно что…
Тамара Павловна долгим взглядом посмотрела на Елену Александровну, как будто подбирала слова, но так ничего больше и не сказала.
Они вообще в тот вечер больше не разговаривали, даже когда сидели рядом в моей машине и ехали по домам…
|
3
… История как я чуть в моря не ушел.
Девяносто девятый год, в девяносто восьмом сгорело все бабло в Инкомбанке и товарищ мореман предложил да идите в море.
Сказал что по штуке бакарей можно заработать в месяц.
Надо сказать у меня много знакомых еще с армии кто заканчивал Одесскую и Новороссийские шмоньки и нашу Седовку, и до сих пор ходят в море, вот и один из них как то под рюмку чая расписал на радужные перспективы жизни моряка.
На семейном совете с кумом жены в отказ но нам пофиг!
Мы же главные!!!
Жены как то легко согласились и даже не возражали чтобы мы заплатили по штуке бакарей за обучение.
Сказано сделано, пошли в Седовку, четыре месяца по моему отучились, получили паспорт моряка, айбл-симэн, сертификат БЖС.
Было интересно, мы научились нырять в жилете с вышки, долго находиться в воде залазить на плот, переворачивать его в воде и освоили прочие премудрости.
Практику проходили на небольшом судне класса река-море под названием Алекс Зирве где я первый раз познакомился с качкой.
Что интересно я никогда не знал что человек может столько блевать, и это в Азовском море, на что старпом сказал что все херня и я быстро привыкну.)
Потом когда сдали английский, поехали в крюинговое агентство под каким то забубенным названием в славный город Мариуполь.
Как всегда помогли помогли друзья, и вот заветный миг, все берут на сухогруз!
Экипаж шикарный, мечта можно сказать для моего уровня английского, кэп хохол, дед из Кишинева, еще трое хохлов, кок филиппик и два грека с кем то еще.
Выход назначили из Лимассола, где мы должны были сменить экипаж.
Заполнили анкеты, в агентстве дали нам расписки что мы типа заняли у них две штуки баксов по моему и обязаны по возвращении из рейса вернуть.
Приехали домой воодушевленные и радостные а жены нам говорят ну что ж идите, только сначала развод!
Попытался как и кум гнуть пальцы.
Бесполезно!
Я говорю мол что же вы сразу не настояли?
Мы столько бабла cпалили?
А они говорят что тогда спорить бесполезно было а эти деньги можно заработать и здесь…
А в этом что то есть подумали мы и решили на хрен рисковать семьей ради каких то десяти штук баксов, две из которых придется отдать, а если вычесть затраты на обучение, паспорт моряка и прочие бумаги то остается практически чуть больше пяти штук, и ради этого бросать семью почти на год?
Да ну нах!
На том и порешили...
Не жалею совсем что не стал мореманом, не мое это!
Да и много бы женщин не стали немного счастливее благодаря Соломону!)
Всем хорошего дня!
08.11.2023 г.
|
|
4
В школьные годы у нас в классе была девочка с оттопыренными ушами. Мы ее сильно дразнили. Она не умела держать плохие эмоции в себе и иногда плакала в школе. Мы кидались в нее жеваными бумажками, присылали валентинки со стихами о том, что она страшная, издевались. В седьмом или восьмом классе родители сделали ей пластическую операцию, уши стали нормальными, но мы дразнили ее еще больше, называли обрезанной. В девятом классе, когда у нас был "выпускной", она улыбнулась и пожелала нам, чтобы наши дети прошли через то же, что и она. Мы смеялись, а она после девятого ушла в колледж, потом вышла замуж и уехала в другую страну. . . Прошли годы, я — отец и очень люблю свою дочку. У нее есть проблемы с глазиком, хотя это ее не портит. . . Вчера она пришла со школы заплаканная и спрашивала, зачем ее родили, если она такая некрасивая. И впервые я, мужик, заплакал.
|
|
5
Happy Birthday, мистер Президент.
Я, конечно, не Мерилин Монро. Ну, судите сами — она красивая американская блондинка, я суровый лысый русский мужик. Но и мне однажды удалось поздравить главу государства с Днём Рождения.
Рассказываю, как было.
Стояла осень две тысячи второго года. В погожий осенний вечер я вышел из офиса и поехал на встречу с интересными людьми — в свободное от работы время я тогда участвовал в небольшом айтишном проекте. Спустившись в метро, я зашёл в вагон на красной ветке и уткнулся глазами в какой-то технический текст на карманном компьютере. Да, да! У меня уже тогда был карманный компьютер, без всех этих ваших андроидов и айфонов. Стою читаю, никого не трогаю.
Тут в противоположном конце вагона началось какое-то оживление. Я поднял голову, вижу — стоит оператор с камерой, а рядом с ним товарищ с микрофоном. В этот микрофон что-то вещает осажденный ими мужик, прислонившийся к поручню. Слов я за шумом подземки не слышал, и издали казалось, что какой-то очередной избранник показывает свою близость к народу в тесной атмосфере московского метро.
Однако, я ошибался. Поговорив с одним человеком, журналист и оператор пошли по вагону и стали искать новую жертву. Скромные, не склонные к публичности пассажиры шарахались от них как от нечисти. Так через минуту они добрались до меня.
«Можно, — говорят, — задать вам пару вопросов на различные темы?»
Ну а мне что? Ехать ещё несколько остановок, чтение может подождать, а тут целое телевидение передо мной стоит и смотрит просящими глазами.
«Валяйте, — говорю, — задавайте. Все расскажу, как на духу».
Начали издалека.
«Вы, — говорят, — знаете, какой праздник наша страна отмечает в начале октября?»
Я, сказать честно, за рабочим буднями тогда уже совершенно не помнил про какие-либо праздники, если трудовое законодательство в этот праздник выходной день не объявляло. А в начале октября внеочередных выходных не было. Напрягши мозг, я вспомнил про советскую конституцию, которая со школьных времен сохранилась в чертогах разума, и, уже потом, про День учителя.
Во про День учителя я им и объявил, приготовившись рассказывать про школьные годы чудесные, про первую учительницу и про то, что ЕГЭ нужно отменить вместе с гербалайфом.
Однако, мой ответ их не заинтересовал, и они тактично спросили: «А ещё какой?»
Подумав пару секунд, я честно ответил, что не знаю.
И тут обладатель микрофона с хитрым прищуром говорит:
«А знаете ли вы, что у нашего президента послезавтра День Рождения?»
А я не знал. Ну не был тогда Владимир Владимирович троекратным президентом и даты из его биографии были известны далеко не всем гражданам нашей Родины.
Сделав удивлённое лицо, я честно обозначил собеседникам свою неосведомленность и поздравил именинника, помахав рукой в камеру. Они спросили: «Чего бы вы хотели пожелать главе государства?»
Я, на секунду представив задачи, которые этот человек решает в масштабах страны, а то и всего мира, честно пожелал ему семейного счастья и поменьше работы.
Как вы сами видите, желатель из меня не очень хороший - забот у президента меньше не стало, а с семейным счастьем всё ещё сложнее.
После этого журналист переключился на вопросы про космонавтику, что в моем понимании с началом октября уж совсем никак не вязалось. К тому же двери вагона открылись на моей станции, и я, извинившись, ретировался.
За чередой забот я уже забыл про этот случай, но через пару недель мне про него напомнили. Встречаю на улице своего родственника, а он мне и говорит: «Видел, как ты Путина с днюхой поздравил. Круто!»
Оказалось, приехал он домой со смены поздно ночью. Лёг перед телевизором, чтобы уснуть побыстрее. И тут на каком-то сорок восьмом региональном канале видит меня с президентскими поздравлениями.
Вот так вот. А вы говорите, Мерилин Монро.
|
|
6
В седьмом классе по уши влюбилась в одноклассника. Постоянно думала о нем, каждый день заходила на его страницу, переживала, если он болел. Так-то я была симпатичной: чёрные волосы, большие ярко-зеленые глаза, пухлые губы, и довольно неплохая фигура для семиклассницы. Одной моей проблемой была учеба, всегда была троечницей.
В восьмом классе расцвела, стала получать комплименты, появились ухажёры. Но я всем отказывала, ведь все ещё была влюблена в того самого одноклассника, с которым у меня, к сожалению, были натянутые отношения. Я умело скрывала свои чувства, одноклассники считали меня довольно хладнокровной - типичной популярной девчонкой, разбивающий мальчишеские сердца.
Но однажды, по глупости проболтавшись одной из девочек о своих чувствах, по школе пошёл слух. Долго я не обращала внимание, точнее делала вид, что все это неправда, в классе начали смеяться над этим, парень стал ко мне ещё хуже относиться. Хотя, вроде бы, и не верил слухам.
И вот однажды, уже в конце восьмого класса, он подошёл ко мне (до этого совсем не общались) и спросил, насколько правдиво то, что говорят. И я - девчонка, которая всегда отвечала крайне хладнокровно, смутилась, чем вызвала невероятное его удивление. Так и не дождавшись ответа, кроме моей опущенной головы и молчания, он усмехнулся, и сказал:
"Если станешь круглой отличницей - я поцелую тебя".
Сказал, развернулся и ушёл. Одноклассники смеялись, он был первым, кто так унизил меня, а я даже не дала ему отпора. "Как я - всегдашняя троечница - стану отличницей?" - стебались одноклассники.
А я любила его, поцелуй - мечта. Даже если бы я не получила его, я бы хотя бы вернула себе репутацию - дав отпор. Единственный способ - стать отличницей. "Невозможно! Никак! Не получится" - сказали мне друзья, и отвернулись от меня. Все лето я усердно занималась, проходила программу девятого класса, учила, учила, учила... И не зря!
В начале следующего года я удивила своих одноклассников, когда начала получать одни пятёрки. Я думала увидеть удивления, недоумение или даже испуг в его глазах! Но с каждой моей пятеркой он улыбался. Улыбался, когда я писала контрольные на отлично, улыбался, когда я получала положительные оценки у доски. Но мы не в сказке, мои ужасные пробелы не дали мне то, что я так хотела получить. И в четверти у меня вышли все пятёрки, кроме русского и физики, по которым у меня были четверки.
В последний день перед осенними каникулами он подошёл и просто поцеловал меня. На мои удивленные глаза он ответил усмешкой. А затем, прижав меня себе, прошептал: "Ты мне так дорога, скажи, что все ещё любишь меня! Пожалуйста..."
Я стояла и просто плакала. Это было самое лучшее, о таком я не могла даже мечтать. Он просто добился того, чтобы я училась лучше, и то, что я не стала отличницей - было неважно. Он любил меня. А я его. Я на первом курсе, он ждёт меня дома.
|
|
7
С женского форума: - Девочки, подскажите, а то я так волнуюсь! Я на восьмом месяце, а нужно удалять зуб. Не скажется ли это на ребеночке, не родится ли уродцем, с личиком может что-то случится? Кто- нибудь удалял зуб во время беременности? А то я паникую! Из комментов: У меня знакомая удаляла зуб во время беременности, так ребенок родился без зубов.
|
|
8
Подъезжая однажды к Сокольникам, я попал в сбой Матрицы. Было хмурое и холодное июньское утро в восьмом часу, ехал я по тихой сонной улице, где в такое время никогда никого нет - ни машин, ни людей. Во всяком случае, за ту минуту, пока я по ней проношусь. Но за годы может и пара часов наблюдений наберется. В общем, я привык, что эта улица совершенно безлюдна. Поэтому слегка удивился, завидев в это странное утро одинокого пешехода, и особенно поразился его внешнему виду. Загорелый чувак средних лет в скромной, но опрятной одежде, без особых примет какой-либо народности, стремительно шагал мне навстречу куда-то вдаль, широко размахивая руками. Он радостно, но задумчиво улыбался, вероятно своим мыслям. Прямо Шпаликов какой-то, «А я иду, шагаю по Москве!». Давно таких не видел. Вид совершенно трезвый. Более того, складывалось ощущение, что он вообще никогда не пьет! На спортсмена не похож, мускулатура так себе. Вместо кроссовок и шорт обычная офисная одежда.
- Видимо, удачно сбежал от внезапно вернувшегося мужа. Своей любовницы. Счастлив, что ничего себе не сломал, прыгая с балкона! - предположил я и поехал себе дальше.
Забыл уже о нем, но метров через сто на той же улице мне он опять попался! Всё так же широко махал руками, бодро шагал мне навстречу, а по лицу его бродила хитрая, но довольная улыбка.
- Он, не он, хрен его знает, при таком загаре и внешности все на одно лицо - решил я и понесся дальше на приличной скорости. Мелькнул - и нет его.
Умный читатель уже догадался, что вскоре я увидел его снова. Он продолжал неумолимо и радостно двигаться мне навстречу. Ничуть не огорчался загадочной силе, которая регулярно телепортировала его обратно. Всё так же улыбался своим мыслям, как полный идиот.
На четвертый раз я крепко задумался.
- Конечно, это разные, просто слегка похожие друг на друга мужики, случаются и такие флуктуации. Загадка в другом - куда они все идут? До ближайшей станции метро в том направлении целый километр надо чапать. А они от ближайшего метро идут. Забег пешеходов-одиночек? Или целый самолет с мужьями прилетел досрочно с заполярной вахты?
Доехав до метро Сокольники, я удивился еще более. До главного входа в парк оттуда идет аллея размерами примерно с Красную площадь, тоже мощеная красным кирпичом. По ней хоть втридцатером плечом к плечу в ряд шагать можно, если снести скамейки и дурацкие декоративные композиции. Обычно ранним утром там тоже пусто. Изредка замечаю джоггерш, дам с собачками или уборщиц, спешащих в парк. Но никто в это время не возвращается оттуда!
Этим же утром я просто охренел от открывшегося мне зрелища. Всё пространство от метро до коллонады паркового входа было покрыто тысячами фигурок, энергично шагающих в одном направлении: из парка мне навстречу. В лесу они что ли ночевали?! Может, это слет зомби? И такое видел однажды на рассвете. Но сейчас грима на лицах не было!
Сначала я лихо лавировал между ними на велике, но быстро заколебался. Тоже пошел пешком, но навстречу, с трудом протискивался. Было время присмотреться.
Все мужского пола, но в гражданской одежде без опознавательных знаков. Массовая зачистка мигрантов? Брали ночью по всей Москве, согнали в парк, теперь выводят на погрузку? Полиции вокруг в самом деле было многовато.
Но как-то очень радостно все они шагают. Может, счастливы, что вырвались наконец из вечного облака удушливых выхлопных газов, вернутся домой.
А вообще вспомнилась картинка из старинных фильмов - как рабочие спешат на завод поутру под рев гудка. Но гудка не было! И вообще будний день. Что они все забыли в парке в час несусветный и отчего его покинули?
Что за чертовщина происходит тут? - размышлял я, миновав уже вторую тысячу наверно и дойдя наконец до ворот. Они всё пёрли и пёрли из глубин парка, сколько хватало глаза. Может, это массовка какого-нибудь исторического фильма? Но ни хрена себе размах! И почему они тогда все трезвы как стеклышко? И куда подевались женщины?
Не вытерпел и спросил. Оказалось, это начался праздник Курбан-байрам. Было 28 июня 2023 года.
То, что праздник такой есть, я конечно знал, но вот с Сокольниками он у меня никак не связывался. Смутно ассоциировался с большим обжорством. Поэтому особенно удивило, что ни одного толстяка не заметил. Огляделся, чисто визуально убедился - потребление баранины и говядины вместо свинины очень хорошо сказывается на внешнем виде, жизненном тонусе и способности передвигаться скором шагом. Кто бы во что ни верил, тут это было просто очевидно.
Объяснилась и загадка близнецов, шагавших мне навстречу. У входа в метро образовалась большая очередь, и самые шустрые решили слегка пройтись до следующей станции. Вид, естественно, у всех поджарый. При скором шаге широко махать руками это нормально. Загорелые - гулять наверно любят. Улыбаются - потому что в отличном настроении, предвкушают вкусное пиршество и веселую компанию. В Москве я просто начал уже о таких забывать. Люди как из моего далекого детства в то утро шагали мне навстречу.
|
|
10
Жена Михаила была на восьмом месяце беременности. Первый долгожданный ребёнок. Беременность проходила нормально. Готовили детскую, купили кроватку, бабушки с обоих сторон вязали модные распашонки и пинетки. Неожиданно Михаилу позвонила на работу тёща и сказала, что у его молодой жены преждевременные роды. В таком состоянии все решения принимаются на автомате. Михаил кинулся в машину, педаль газа в пол, и вот он уже у роддома. С парковками как всегда, он ставит машину вторым рядом, пишет свой телефон, прикрепляет под стекло и мчится в больницу.
В больнице уже собрались все родственники. Врачи успокаивают, говорят, что такое бывает. Ничего страшного. Нормально родит. На телефон кто-то позвонил. Надо сказать, что Михаил работал в транспортном бизнесе, и когда на телефон кто-то звонил с незнакомого номера, то в любое время дня и ночи отвечал уверенным голосом. Например, если звонили и спрашивали: "Груз в пути?", то он тоном, не вызывающим сомнения, отвечал: "В пути!". А какой груз и в каком пути, уже не важно.
Так вот звонок Михаилу с незнакомого номера:
- Рожает?
- Да!
- Удачи!
- Спасибо!
Периодически звонили друзья и родные. Михаил всем отвечал, "рожает", "все нормально". Опять звонок с того же номера:
- Не родила?
- Нет.
- Тогда название скандинавского сериала. Четыре буквы?
- Мост!
- Подходит!
Михаил не сильно удивился, бывают и такие. Прошло еще минут сорок. Звонок.В
- Не буду мучать. Сам бы сказал. Сразу к делу. Диктатор и салат. Шесть букв.
- Цезарь!
- Подходит! Не родила?
- Нет!
- Ждём!
Замельтешили медсестры. Градус напряженности зашкаливал. Вышел врач. Сказал, что родила. Девочка. Два двести. Всё хорошо. Михаил выдохнул, как вдруг опять звонок с того же неизвестного.
- Имя возлюбленной Атоса?
- Не знаю. Блин, да кто вы?
- Вы мою машину своей машиной подпёрли, сижу, кроссворд разгадываю, жду! Родила?
- Да. Девочка!
- Поздравляю!
- А почему вы сразу не сказали, чтобы я вас выпустил? Вы же могли что-то важное пропустить?
- Что может быть важнее детей? У меня у самого четверо. Куда торопиться... Как говорил старина Дос: "Без детей нельзя было бы так любить человечество".
- Миледи, леди Винтер!
- Подходит!
|
|
11
Рассказал о Татьяне Друбич и вспомнил еще одну встречу с известным человеком. Там дальше будут упомянуты физические и юридические лица, признанные ныне иностранными агентами. Но в те времена они свою агентскую сущность еще не проявили, да и понятия такого не было, так что, думаю, можно рассказать.
В свое время в «Комсомольской правде» (это пока еще не агент) была рубрика для школьников «Алый парус», в которой печатались в том числе стихи. И одно стихотворенье запало мне в душу. Там было что-то про восьмой класс (я как раз был в восьмом), руку друга и девочку, которая идет к тебе, но сама об этом не знает. Я выучил стихотворенье наизусть (сейчас ни строчки не помню, даже погуглить нечего) и запомнил имя автора – Андрей Чернов.
Я воображал, как однажды встречу этого Андрея, он окажется моим ровесником и мировым парнем, и мы подружимся. Представлялась почему-то тюремная камера. Кто-то у дальней стены начинает читать это стихотворенье, я продолжаю. Он подходит, протягивает руку. Я спрашиваю: «Ты Андрей Чернов?», он говорит: «Да!», и дальше мы идем по жизни плечом к плечу и совершаем разные подвиги.
Лет через двадцать я пришел к друзьям на небольшое семейное торжество, кажется, на годовщину свадьбы. Они тогда вели раздел кроссвордов в «Новой газете» (вот он, агент, ату его!) и пригласили среди других гостей двоих поэтов, там печатавшихся. Поэты с трудом втиснулись в малогабаритную прихожую, оба были на голову выше меня и раза в полтора шире, а я и сам в ширину не маленький. Один протянул мне руку и представился:
– Андрей Чернов.
Ё-моё, сбылась мечта идиота! Я покраснел, как кисейная барышня, потупил очи и проблеял:
– Вы знаете, вы мой любимый поэт. Я ваши стихи помню с детства.
– Наверное, «Алый парус» читали? – сухо осведомился Чернов.
– Да… то, про девочку.
– О боже, опять! – простонал Чернов. – Это не стихи, это понос больной обезьяны. Дико стыдно, что я когда-то такое писал. Рифмовал «построить – устроить» и «себе – тебе». Пытаюсь забыть это позорище, но нет, обязательно кто-нибудь напомнит.
Я не знал, куда деваться. К счастью, хозяева позвали нас к столу, налили по рюмке. Чернов оказался мировым мужиком и интересным собеседником, мы классно посидели. С удовольствием вспоминаю тот вечер, хотя больше никогда Андрея не видел. Иногда почитываю его новые стихи, кое-что нравится. Например, его перевод «Слова о полку Игореве» явно лучше, чем классический Заболоцкого.
А на второго поэта, пришедшего вместе с Черновым, я не обратил вообще никакого внимания, хотя он тоже сидел за столом и участвовал в разговоре. Но имя и фамилию запомнил. Это был Дмитрий Быков.
|
|
12
Это реальная история. Случилась она в 2005 году в Петербурге на ул Кораблестроителей . Почти полночь, выйдя к мусоропроводу, я обнаружила сильное задымление на лестнице. Что-то дымило на площадке шестого этажа, мы живем на восьмом. Вызвала пожарных, назвала дом и квартиру, объяснила ситуацию. Ждем с дочкой, когда приедут. Приехали довольно быстро, минут через десять, Звонок в дверь, стоят два бравых огнеборца с одной мотажкой на двоих, больше средств пожаротушения не заметно… спрашивают: у вас горит? нет - отвечаем, на лестнице матрац горит. Они побежали туда. Мы с дочкой в щелочку двери слушаем. Доносится равномерное бухание или удары. Дочка спрашивает: Они что – его запрыгать решили?.... Слушаем дальше. Внизу стоит пожарная машина с командой. Решили сбрасывать горящий матрац вниз частями. Первая половина упала на стоящую у входа в подъезд иномарку. Его быстро смыли на землю. Авто осталось целым. А вот вторая половина упала аккурат на лоджию второго этажа. Напомню: ночь на дворе, люди мирно спят в теплых постельках. И тут вдруг в балконную дверь влетает струя из брандсбойта. Представляете – что они испытали в ту минуту ?.. Воды пожарные не пожалели. Лили, пока не потушили. И с чувством выполненного долга отбыли восвояси.
|
|
13
На днях здесь попалось рассуждение по поводу мужского облысения.
Не комментирую. От слова совсем.
А вот личный опыт имеется.
Когда мне было лет 18, это, не наврать бы, второй курс института,случилось в
качестве руководителя т.наз. "агитбригады" поездить по районам области с
самодеятельными концертами. Потому, что две недели на природе в июле были
гораздо лучше целого сентября "на картошке".
Кстати сказать, очень приличные концерты мы давали, публика аплодировала так,
что, бывало, и по три раза "на бис" выходили.
Случалось, что "100 грамм перед выступлением" заканчивались хорошей пьянкой,
иногда и с участием "местного населения".
И вот как-то, не помню почему, поднимаюсь после этих приключений в 5 утра,
выхожу во двор деревенского дома, где ночевали, и наблюдаю картинку.
Мой приятель, Володя, стоя у колодца, ледяной водой моет голову. Голова
удивила, как не сказать больше: полная лысина, с боков, которые над ушами,
торчат волосы десятисантиметровой длины...
Я в а@уе... он объясняет, что служил где-то в ракетных, то ли радиация, то ли
химия - но после армии облысел по-полной. Теперь отращивает волосы с боков,
зачесывает их наверх и крепит лаком для волос.
За два года знакомства даже не заподозрил такого!
Тут надо отметить, что Володя не просто старше года на четыре, а еще и умница,
и авторитет, от слова совсем.
Короче, об чем это я?
А! Да! Про облысение.
Некоторое время (года три:)) спустя знакомый сказал, слушай, а ты лысеешь...
Обратил внимание, и в самом деле лысею.
Короче, к 25 годам имел конкретную лысину на затылке, которую по Володиному
примеру закрывал отрощенными с боков волосами, замазанными лаком для волос.
Любимая женщина (на которой через полгода женился:)) случайно обнаружила,
спросила, что такое... сказала что-то типа не валяй дурака, постригись.
Фигвам. Комплексовал.
ДО ТЕХ ПОР, ПОКА НЕ ПРОЧИТАЛ.
В. Конецкий. "Начало конца комедии".
Очень рекомендую. Если кто не знает, это парень, который написал сценарий
"Полосатого рейса".
Так вот там есть рассказик, автор в парикмахерской наблюдает клиента,
командующего мастеру, как именно нужно маскировать его намечающуюся лысину.
Конецкий: "Конечно, не всякий умеет носить свою преждевременную лысину с
грацией. Но я бы не стал возиться с ней, как с позором, который нужно
скрывать".
И - ВСЁ!!!
На следующий день помыл голову и пошел, постригся "под полубокс" (если кто
помнит:)). А кто не помнит - средняя длина волос при этой стрижке меньше
четверти сантиметра.
Результат не может не радовать: на восьмом десятке лет не знаю, что можно было
бы изменить в прошлом для "сделать лучше".
Но! Из... может быть десятка... вряд ли больше... принципиальных решений лучшее
- именно это: полное избавление от дурацких комплексов... на всю оставшуюся...
без смайлов.
|
|
17
С женского форума: - Девочки, подскажите, а то я так волнуюсь! Я на восьмом месяце, а нужно удалять зуб. Не скажется ли это на ребёночке, не родится ли уродцем, с личиком может что-то случится? Кто- нибудь удалял зуб во время беременности? А то я паникую! Из комментов: У меня знакомая удаляла зуб во время беременности, так ребёнок родился без зубов.
|
|
18
Пакостник.
Когда я учился в школе, была у нас традиция сажать за одну парту двоечников и отличников, чтобы отличники помогали двоечникам, шефство так сказать. Я был отличником. Понимаю, что тут нечем хвастать, но в свое оправдание могу сказать, что в старших классах связался с плохой компанией и скатился-таки на четверки. Но в восьмом классе я еще числился отличником и был у меня подопечный Максим по кличке Пакостник. К своим обязанностям я относился крайне халатно, ни учить, ни воспитывать его даже не пытался, просто давал списывать домашние и контрольные.
Максим был из неблагополучной семьи, с раннего детства пил, курил и разговаривал матом. Всегда был взъерошен и с бодуна. Из-за плохого питания имел маленький рост и астеническое телосложение. Компенсировать тяготы своей жизни стремился, доставляя окружающим всяческие неудобства, за что и получил своё прозвище. Пакости в основном были не смешные и гадкие типа собачьего кала в портфель подложить или соплями, которые у него всегда были в изобилии, ручку двери намазать.
Химию у нас вела молодая студентка МХТИ, т.к. с нормальными учителями были почему-то проблемы, никак не приживались. На одном из уроков она нам рассказывала про получение водорода с помощью аппарата Киппа (см картинку). Работает он так: когда выходной шланг открыт, кислота, заливаемая в верхнюю сферу, наполняет нижнюю и поднимается в среднюю, вступая в реакцию с цинковыми плюшками, находящимся там, при этом выделяется водород, отводящийся по шлангу. Если шланг перекрыть, то водород создаст давление в средней сфере и вытеснит кислоту через нижнюю в верхнюю сферу, реакция прекратится.
Химичка нам это все показала, нарисовала красивым почерком что из чего получается, рассказала, что водород крайне взрывоопасен, но устроить взрыв категорически отказалась, невзирая на многочисленные просьбы. Видно было, что её что-то тяготит. К концу урока она совсем уже затосковала и со звонком сорвалась с места и скрылась за дверью класса, оставив на кафедре работающий аппарат.
Мы с Максимом сидели на первой парте, поэтому я первым добрался до аппарата, чтобы перекрыть шланг, мало ли чего. Проявил ответственность так сказать. Максим же пошел за мной посмотреть вблизи на диковинную вещь. Осмотрев аппарат со всех сторон, он спросил меня:
- А что будет, если поджечь?
- Эбанет, уверенно сказал я.
- Киздишь! Попытался взять меня на слабо Максим.
- Не советую проверять – отмазался я.
Не взирая на мои предупреждения, он достал зажигалку. Я не стал его останавливать, так как и сам где-то очень глубоко в душе хотел проверить, что из этого выйдет.
Поводив пламенем у конца шланга Максим победоносно взглянул на меня:
- Вот никуя не эбануло!
- Так шланг же перекрыт, сказал я. Весь водород в среднем шарике собрался, видишь, кислота наверх вылезла?
- Ща проверим, где он там собрался, сказал Максим и сунул зажигалку к месту сочленения верхней и средней сфер.
Я инстинктивно сжался внутри, но от резкого движения зажигалка погасла. Чирк – ничего, еще чирк – опять ничего. Мы расслабились, я уже хотел идти собирать тетрадки, но следующий чирк оказался результативным. Видимо аппарат был не герметичен. Не успело пламя зажигалки разгореться, раздался громкий хлопок, аж в ушах зазвенело. Верхняя сфера, полная кислоты, взлетела и разбилась об потолок, забрызгав полкласса. Из средней во все стороны как шрапнель разлетелся цинк. Чудом никого серьезно не ранило, но засыпало осколками и забрызгало кислотой практически всех, особенно Пакостника, который вдруг заорал низко, громко и протяжно, как раненый слон.
На шум сбежались учителя из соседних классов, физик взял на себя руководство спасательной операцией.
В дверях появилась химичка. Она была бледна и отрешенно наблюдала суматоху, привалившись плечом к стене у входа.
- С облегчением Пелагея Поликараповна, хотел сказать я, но промолчал, так как был воспитанным мальчиком.
|
|
19
Вспомнил детство и "Детство" Ивана Сурикова.
Хиариз май вилладж (Вот моя деревня),
Хиариз май хоум (Вот мой дом родной),
Хиа ай эм роллинг (Вот я качусь)
На спуске на крутом (По горе крутой).
Нау зе след хэз тёрнед (Вот свернули санки), -
Энд ай фелл ту сайд (И я на бок хлоп) -
Роллинг, роллинг оуве (Кубарем качуся
Ту дип сноу страйт (Под гору в сугроб).
Энд бой френдз засранцы (И друзья мальчишки),
Стэндинг оуве ми (Стоя надо мной)
Laughing cheerfully (Весело хохочут)
Трабл энд оуве ми (Над моей бедой))).
Был ленив я в детстве (Ай юзд ту би лэйзи),
Инглиш не учил (Стадид бэдли олл), -
И в восьмом за четверть (И за свой английский)
Тройку получил (Ставлю себе кол):).
|
|
20
Тамара Сергеевна Зубова, учитель русского языка и литературы, завуч средней школы гарнизона Гаджиево. Мы трепетали перед ней, как листы осины, как бандерлоги перед Каа. "Степанов, опять в окно пялишься - вон из класса!" или "Рудомилов, бла-бла, - иди чокнись головой об унитаз", ну и тому подобное, естественно с парой в журнал. Была у неё фишка - короткий диктант в начале урока. Мы писали его десятки раз, и даже самый последний двоечник, Рудомилов, получал пять. Как-то, то ли на спор, то ли под хорошее или плохое настроение, я написал этот диктант так: "Венегред, ветчена и котлеты с макароным горниром". Думал, что это воспримется как шутка. А получил кол - хорошо хоть на оценке в четверти это не сказалось. Да, согласен, методы Тамары Сергеевны покажутся неприемлемыми. Но есть несколько НО. Розгами нас никто не стегал; родителей в школу не вызывали, денег на ремонт не вымогали. Уважение же к русскому языку и достойную грамотность получил каждый мой одноклассник. В восьмом классе она попросила меня остаться после урока. "Серёжа, можешь попросить маму купить мне недорогой хрусталь. Мне нужно подарить врачу". Мамочка работала в Военторге, купила 6 фужеров. Тамара Сергеевна отдала мне 10 рублей. Уже тогда я впервые стал блатным. В это же время наша Учительница вышла замуж и превратилась из Зубовой в Доброзубову.
|
|
21
Не мое (из Интернета)
Конец 1980-х годов. Последние годы существования Советского Союза. Глухая деревня на Дальнем Востоке.
Рассказ учительницы из этой деревни.
" Меня уговорили на год взять классное руководство в восьмом классе. Раньше дети учились десять лет. После восьмого класса из школ уходили те, кого не имело смысла учить дальше. Этот класс состоял из таких почти целиком. Две трети учеников в лучшем случае попадут в ПТУ. В худшем — сразу на грязную работу и в вечерние школы. Мой класс сложный, дети неуправляемы, в сентябре от них отказался очередной классный руководитель. Директриса говорит, что, если за год я их не брошу, в следующем сентябре мне дадут первый класс.
Мне двадцать три. Старшему из моих учеников, Ивану, шестнадцать. Он просидел два года в шестом классе, в перспективе — второй год в восьмом. Когда я первый раз вхожу в их класс, он встречает меня взглядом исподлобья. Парта в дальнем углу класса, широкоплечий большеголовый парень в грязной одежде со сбитыми руками и ледяными глазами. Я его боюсь.
Я боюсь их всех. Они опасаются Ивана. В прошлом году он в кровь избил одноклассника, выматерившего его мать. Они грубы, хамоваты, озлоблены, их не интересуют уроки. Они сожрали четверых классных руководителей, плевать хотели на записи в дневниках и вызовы родителей в школу. У половины класса родители не просыхают от самогона. «Никогда не повышай голос на детей. Если будешь уверена в том, что они тебе подчинятся, они обязательно подчинятся», — я держусь за слова старой учительницы и вхожу в класс как в клетку с тиграми, боясь сомневаться в том, что они подчинятся. Мои тигры грубят и пререкаются. Иван молча сидит на задней парте, опустив глаза в стол. Если ему что-то не нравится, тяжелый волчий взгляд останавливает неосторожного одноклассника.
Районо втемяшилось повысить воспитательную составляющую работы. Мы должны регулярно посещать семьи в воспитательных целях. У меня бездна поводов для визитов к их родителям — половину класса можно оставлять не на второй год, а на пожизненное обучение. Я иду проповедовать важность образования. В первой же семье натыкаюсь на недоумение. Зачем? В леспромхозе работяги получают больше, чем учителя. Я смотрю на пропитое лицо отца семейства, ободранные обои и не знаю, что сказать. Проповеди о высоком с хрустальным звоном рассыпаются в пыль. Действительно, зачем? Они живут так, как привыкли. Им не нужна другая жизнь.
Дома моих учеников раскиданы на двенадцать километров. Общественного транспорта нет. Я таскаюсь по семьям. Визитам никто не рад — учитель в доме к жалобам и порке. Я хожу в один дом за другим. Прогнивший пол. Пьяный отец. Пьяная мать. Сыну стыдно, что мать пьяна. Грязные затхлые комнаты. Немытая посуда. Моим ученикам неловко, они хотели бы, чтобы я не видела их жизни. Я тоже хотела бы их не видеть. Меня накрывает тоска и безысходность. И через пятьдесят лет здесь будут все так же подпирать падающие заборы слегами и жить в грязных, убогих домах. Никому отсюда не вырваться, даже если захотят. И они не хотят. Круг замкнулся.
Иван смотрит на меня исподлобья. Вокруг него на кровати среди грязных одеял и подушек сидят братья и сестры. Постельного белья нет и, судя по одеялам, никогда не было. Дети держатся в стороне от родителей и жмутся к Ивану. Шестеро. Иван старший. Я не могу сказать его родителям ничего хорошего — у него сплошные двойки. Да и зачем что-то говорить? Как только я расскажу, начнется мордобой. Отец пьян и агрессивен. Я говорю, что Иван молодец и очень старается. Все равно ничего не изменить, пусть хотя бы его не будут бить при мне. Мать вспыхивает радостью: «Он же добрый у меня. Никто не верит, а он добрый. Он знаете, как за братьями-сестрами смотрит! Он и по хозяйству, и в тайгу сходить… Все говорят — учится плохо, а когда ему учиться-то? Вы садитесь, садитесь, я вам чаю налью», — она смахивает темной тряпкой крошки с табурета и кидается ставить грязный чайник на огонь.
Этот озлобленный молчаливый переросток может быть добрым? Я ссылаюсь на то, что вечереет, прощаюсь и выхожу на улицу. До моего дома двенадцать километров. Начало зимы. Темнеет рано, нужно дойти до темна.
— Светлана Юрьевна, подождите! — Ванька бежит за мной по улице. — Как же вы одна-то? Темнеет же! Далеко же! — Матерь божья, заговорил. Я не помню, когда последний раз слышала его голос.
— Вань, иди домой, попутку поймаю.
— А если не поймаете? Обидит кто?
Ванька идет рядом со мной километров шесть, пока не случается попутка. Мы говорим всю дорогу. Без него было бы страшно — снег вдоль дороги размечен звериными следами. С ним мне страшно не меньше — перед глазами стоят мутные глаза его отца. Ледяные глаза Ивана не стали теплее. Я говорю, потому что при звуках собственного голоса мне не так страшно идти рядом с ним по сумеркам в тайге.
Наутро на уроке географии кто-то огрызается на мое замечание. «Язык придержи, — негромкий спокойный голос с задней парты. Мы все, замолчав от неожиданности, поворачиваемся в сторону Ивана. Он обводит холодным, угрюмым взглядом всех и говорит в сторону, глядя мне в глаза. — Язык придержи, я сказал, с учителем разговариваешь. Кто не понял, во дворе объясню».
У меня больше нет проблем с дисциплиной. Молчаливый Иван — непререкаемый авторитет в классе. После конфликтов и двусторонних мытарств мы с моими учениками как-то неожиданно умудрились выстроить отношения. Главное быть честной и относиться к ним с уважением. Мне легче, чем другим учителям: я веду у них географию. С одной стороны, предмет никому не нужен, знание географии не проверяет районо, с другой стороны, нет запущенности знаний. Они могут не знать, где находится Китай, но это не мешает им узнавать новое. И я больше не вызываю Ивана к доске. Он делает задания письменно. Я старательно не вижу, как ему передают записки с ответами.
В школе два раза в неделю должна быть политинформация. Они не отличают индийцев от индейцев и Воркуту от Воронежа. От безнадежности я плюю на передовицы и политику партии и два раза в неделю пересказываю им статьи из журнала «Вокруг света». Мы обсуждаем футуристические прогнозы и возможность существования снежного человека, я рассказываю, что русские и славяне не одно и то же, что письменность была до Кирилла и Мефодия.
Я знаю, что им никогда отсюда не вырваться, и вру им о том, что, если они захотят, они изменят свою жизнь. Можно отсюда уехать? Можно. Если очень захотеть. Да, у них ничего не получится, но невозможно смириться с тем, что рождение в неправильном месте, в неправильной семье перекрыло моим открытым, отзывчивым, заброшенным ученикам все дороги. На всю жизнь. Без малейшего шанса что-то изменить. Поэтому я вдохновенно им вру о том, что главное — захотеть изменить.
Весной они набиваются ко мне в гости. Первым приходит Лешка и пристает с вопросами:
— Это что?
— Миксер.
— Зачем?
— Взбивать белок.
— Баловство, можно вилкой сбить. Пылесос-то зачем покупали?
— Пол пылесосить.
— Пустая трата, и веником можно, — он тычет пальцем в фен. — А это зачем?
— Лешка, это фен! Волосы сушить!
Обалдевший Лешка захлебывается возмущением:
— Чего их сушить-то?! Они что, сами не высохнут?!
— Лешка! А прическу сделать?! Чтобы красиво было!
— Баловство это, Светлана Юрьевна! С жиру вы беситесь, деньги тратите! Пододеяльников, вон полный балкон настирали! Порошок переводите!
В доме Лешки, как и в доме Ивана, нет пододеяльников. Баловство это, постельное белье.
Иван не придет. Они будут жалеть, что Иван не пришел, слопают без него домашний торт и прихватят для него безе. Потом найдут еще тысячу поводов, чтобы завалиться в гости, кто по одному, кто компанией. Все, кроме Ивана. Он так и не придет. Они будут без моих просьб ходить в садик за сыном, и я буду спокойна — пока с ним деревенская шпана, ничего не случится, они — лучшая для него защита. Ни до, ни после я не видела такого градуса преданности и взаимности от учеников. Иногда сына приводит из садика Иван. У них молчаливая взаимная симпатия.
На носу выпускные экзамены, я хожу хвостом за учителем английского Еленой — уговариваю не оставлять Ивана на второй год. Затяжной конфликт и взаимная страстная ненависть не оставляют Ваньке шансов выпуститься из школы. Елена колет Ваньку пьющими родителями и брошенными при живых родителях братьями-сестрами. Иван ее люто ненавидит, хамит. Я уговорила всех предметников не оставлять Ваньку на второй год. Елена несгибаема. Уговорить Ваньку извиниться перед Еленой тоже не получается:
— Я перед этой сукой извиняться не буду! Пусть она про моих родителей не говорит, я ей тогда отвечать не буду!
— Вань, нельзя так говорить про учителя, — Иван молча поднимает на меня тяжелые глаза, я замолкаю и снова иду уговаривать Елену:
— Елена Сергеевна, его, конечно же, нужно оставлять на второй год, но английский он все равно не выучит, а вам придется его терпеть еще год. Он будет сидеть с теми, кто на три года моложе, и будет еще злее.
Перспектива терпеть Ваньку еще год оказывается решающим фактором, Елена обвиняет меня в зарабатывании дешевого авторитета у учеников и соглашается нарисовать Ваньке годовую тройку.
Мы принимаем у них экзамены по русскому языку. Всему классу выдали одинаковые ручки. После того как сданы сочинения, мы проверяем работы с двумя ручками в руках. Одна с синей пастой, другая с красной. Чтобы сочинение потянуло на тройку, нужно исправить чертову тучу ошибок, после этого можно браться за красную пасту.
Им объявляют результаты экзамена. Они горды. Все говорили, что мы не сдадим русский, а мы сдали! Вы сдали. Молодцы! Я в вас верю. Я выполнила свое обещание — выдержала год. В сентябре мне дадут первый класс. Те из моих, кто пришел учиться в девятый, во время линейки отдадут мне все свои букеты.
Прошло несколько лет. Начало девяностых. В той же школе линейка на первое сентября.
— Светлана Юрьевна, здравствуйте! — меня окликает ухоженный молодой мужчина. — Вы меня узнали?
Я лихорадочно перебираю в памяти, чей это отец, но не могу вспомнить его ребенка:
— Конечно узнала, — может быть, по ходу разговора отпустит память.
— А я вот сестренку привел. Помните, когда вы к нам приходили, она со мной на кровати сидела?
— Ванька! Это ты?!
— Я, Светлана Юрьевна! Вы меня не узнали, — в голосе обида и укор. Волчонок-переросток, как тебя узнать? Ты совсем другой.
— Я техникум закончил, работаю в Хабаровске, коплю на квартиру. Как куплю, заберу всех своих.
Он легко вошел в девяностые — у него была отличная практика выживания и тяжелый холодный взгляд. Через пару лет он действительно купит большую квартиру, женится, заберет сестер и братьев и разорвет отношения с родителями. Лешка сопьется и сгинет к началу двухтысячных. Несколько человек закончат институты. Кто-то переберется в Москву.
— Вы изменили наши жизни.
— Как?
— Вы много всего рассказывали. У вас были красивые платья. Девчонки всегда ждали, в каком платье вы придете. Нам хотелось жить как вы.
Как я. Когда они хотели жить как я, я жила в одном из трех домов убитого военного городка рядом с поселком леспромхоза. У меня был миксер, фен, пылесос, постельное белье и журналы «Вокруг света». Красивые платья я сама шила вечерами на машинке.
Ключом, открывающим наглухо закрытые двери, могут оказаться фен и красивые платья. Если очень захотеть".
|
|
23
У вас курят вэйп? У нас он куда-то вдруг пропал. Ещё, казалось, вчера все парили где хотели, ибо закон был снисходителен и не запрещал, и неестественных ароматов ватные облака (ватные в самом хорошем смысле слова, не подумайте чего) плыли с открытых веранд и прочих злачных общепитов, как искусственный дым в ранних клипах Аллы Пугачёвой.
Бледные, маленькие девочки, только-только вступившие в совершеннолетие (а может и нет) аки драконы из пасти изрыгали клубы непроглядного туману — и тут на тебе! Пропали! Ну серьёзно, я сто лет уже не видел людей с вэйпами. Видел с какими-то, на вид футлярами от очков, которые люди посасывают, а те в ответ удушающе воняют говном, а вот с вэйпами не вижу больше людей.
А хипстеры? Где хипстеры? Буквально сегодня утром половина людей ими являлась, а вторая старательно шутила и подтрунивала над первой. Где все эти бороды, причёски, очки? Бабкины кофты и убогие пиджаки куда сгинули? Футболочки со столь ироничными надписями, что хочется плакать, осознавая всю неуместность своей жизни на фоне столь точно подмеченного и невероятно тонко обыгранного?
И кто теперь вместо них? Кем быть и над кем посмеиваться?
Да и вообще, раз уж про хипстеров вспомнил, куда вдруг пропали все бороды? Я сегодня в здоровенном ТЦ с бородой был один. Я и ещё два джигита. Мы посмотрели друг на друга сурово, и бесследно растворились в розовощёком море гладко выбритых людей, как будто бы нас и не было.
Аж неудобно стало. Оно вроде и понятно, всегда, когда из села, после долгой отлучки в город наведываешься — немного робеешь. Тут тебе и запах уж больно резкий у воздусей, опосля сельского раздолья, и народу пропасть, того и гляди задавят, да и сам ты уж больно неуклюж да велик сделался, на печи сидючи для всей этой ловкой суеты да проворства.
Но тут как-то по особенному прям вышло. Стою, бороду почёсываю, и украдкой проверяю, не забыл ли чего в гардеробе своём, а то не приведи Господь — без порток приехал. Но нет, не выжил ещё из ума окончательно, всё честь по чести. Но непривычно.
Раньше бывало идёшь, и как будто так и надо — все с бородой и ты с бородой. А тут как изгой какой-то! Что происходит-то?! Указ может какой вышел?
А помните спиннер? Нет, не помните? А ведь вы вчера писали, что это ворота в ад, содомский ключ, пропеллер сатаны и погибель души в чистом виде. Графики роста преступности и полового распутства пестрели в ленте, и прямо-таки наглядно демонстрировали, как с каждым поворотом этой бесовщины погружается наше общество в кромешную бездну горьких пороков и низменных страстей.
А теперь где он? Как бешеные все крутили и не менее яростно ругали — а теперь всё. Пропал. Иди ребёнку объясни, что это такое. Не получится!
А гироскутеры? Видел недавно в магазине электроники. Стоят, болезные. Все в пыли. Вообще никого возле них. Возле электрогриля людей больше, хотя казалось бы — вот уж гадость так гадость. Но нет, что-то там выбирают, мальчика-консультанта задёргали почти до слёз вопросиками своими дурацкими, а гироскутеры — всем по барабану. А на днях практически некоторые подростки душу не задумываясь готовы были отдать, лишь бы получить оный. А теперь валяется на лоджии и никто такого слова даже не помнит.
Носки короткие? Сколько трактатов об их вреде и тлетворном влиянии на половую ориентацию было написано. Штаники узенькие — туда же. Подвороты, прости Господи. А сейчас глянешь — и носки у них до колен, и штаны как у люберов в конце восьмидесятых, и прочие поп-иты. Когда всё успело так стремительно поменяться, куда что делось — не понятно.
Вот так вот и мы с вами, ребята. Пройдём и никто особо даже не вспомнит, что жили в этом вот доме на восьмом этаже такие-то вот люди. Заедут новые жильцы, переклеят обои, перепланировку, возможно, сделают, оставшийся после нас мусор и барахлишко из числа того, что не успели растащить за ненадобностью — вынесут к мусорным бакам, и всё.
Как будто и не было ничего никогда раньше. И мы в очередной раз забудем себя, и носки, и штанишки, и имена и лица у нас станут абсолютно другими, и ни за что на свете не придёт нам в головы, что мы когда-то жили на этой маленькой улочке и что вооон те три окна — это были наши три окна, и на лоджии вон там в углу стоял велосипед и сушилка для белья.
И может быть однажды зимой, неуютным январским вечером, когда красное солнце, стремительно исчезая за грядой блеклых девятиэтажек, отразится на минуту в трёх окнах, вспыхнув неожиданными рубинами на серой, аскетичной стене, что-то неприятно шевельнётся на самом дне памяти, как будто бы мы вспомним чужие воспоминания, совершенно нам не принадлежащие, нечаянно пойманные, как, иногда, стоя на балконе, можно почувствовать запахи чужих кухонь, вьющихся в вечернем воздухе, и решительно отмахнёмся, не придавая мимолётной грусти особого значения. И побежим дальше по новым улицам по своим новым делам. А вы говорите — спиннер.
|
|
25
Тоже на тему «тесен мир».
Одноклассница (назовём её Галей), симпатичная и умненькая девочка, запомнилась мне несколько замедленной и отстранённой реакцией на всё происходящее. Если вокруг кипели девчачьи страсти, она оставалась спокойной, погружённой в себя. Когда мы учились классе в восьмом, семья Гали переехала в другой район города. Поскольку близкими подругами мы не были, я абсолютно потеряла Галю из виду, не встречала её и не слышала о ней даже на встречах бывших одноклассников.
Прошло лет пятнадцать. Судьба в лице отдела кадров забросила меня в небольшую страну Западной Африки. Однажды кто-то из командировочных рассказал, что в соседней африканской стране сменился один из советских корреспондентов. Приехал замечательный парень, жена у него симпатичная, но малахольная. Я подумала, что из всех знакомых мне к тому времени людей малахольной можно было бы назвать только бывшую одноклассницу.
Прошло ещё года полтора. Ура! Летим домой. При пересадке в Нигерии вхожу в самолёт и вижу … Галю. Узнали друг друга сразу, поболтали. В Москве до сего времени я её больше не встречала.
iren
|
|
26
Это про ремейки если что...
Эта удивительная история произошла давно, но рассказывая ее сейчас, меня не покидает ощущение, что это было только вчера. Уже тогда я поняла, что если в свои тридцать лет я не выйду замуж, то не выйду никогда. А хотелось тепла, ласки и по возможности детей. Дружной большой семьи. Одна беда, всех потенциальных женихов которых я пробовала привести домой, мама отшивала сразу и бесповоротно.
-Вы наверное гастарбайтер? - прямо с порога приценивалась она и даже если это был мой сослуживец, коренной москвич в четвертом или восьмом поколении, выслушав его она добавляла, - нда, со стажем.
Других вариантов у меня и не было, ну не попадался мне жених со своим жильем, пусть даже какой нибудь комнатой в общежитии. Но все решилось само.
Итак, одним летним утром моя мама вдруг сказала мне:
- А ты помнишь, я говорила, что в N-ске у нас живут родственники? Вот бы их отыскать…
Это был шанс!
- А что известно? Фамилия? Улица, где проживали?
- Когда мы жили в Мухобойске, то часто переписывались, я и сейчас помню адрес: Фролова, 31. А как переехали в Москву, так и потерялись… И фамилию помню — Железняковы. Их много было. Одного я даже запомнила хорошо. Зовут Василий, правда он к нам приезжал когда я еще под стол пешком ходила, но какое это имеет значение. Главное, что он такой красивый, сильный был. Держал меня на руках и я даже в три года понимала, настоящий мужчина! Вот бы тебе такого мужа...
Моя мама — это кладезь идей, иногда сравнимых с полетом на Венеру. Найти то, что я пробовала найти уже давно, ей бы удалось без проблем и очень быстро.
- А что, - интересуюсь, - хочешь съездить и поискать?
- А что бы и не съездить, правда? Городок небольшой. Если не найду, так просто попутешествую.
Решено, мама отправляется в поход. Вопрос, где остановиться.
Кстати, улицы Фроловой в N-ске Яндекс-карты мне не нашли, т.к. Она в Яровую, переименована была, как впоследствии выяснилось.
В то время были очень популярны «Одноклассники». Безуспешно поискав там Желязниковых в N-ске, было решено пойти нетривиальным путем: и я просто поискала Василиев. Василиев было много. И Вася-таксист и Вася-предприниматель и еще сотни три, не меньше. При более детальном поиске нашлось еще и несколько сотен друзей Васи. Я всех их спросила. Не знают ли они Василия Железнякова. Ведь рыбак рыбака, а тем более Василий Василия, знают наверняка, потому что видят издалека Рассказала, что сами мы с Москвы и ищем родственников Железняковых, не знаете ли таких (городок-то маленький). Да еще про гостиницу бы узнать хотелось, поскольку собираемся в Ваш город на две недели с 1 по 15 июля. В общем, помогите, чем можете.
Первый Василий (который таксист) ответил, что, мол, да, есть гостиница «Главная» и телефон ее дал ,но про Железняковых не слыхал ничего. Предложил несколько Василиев, но это явно были не те. Не подходили по возрасту, да и с фамилией проблемы. Один из друзей Василия, подсказал Василия с собственной частной гостиницей. Но про Железняковых тоже к сожалению ничего не знал. А третий Василий написал следующее: « К сожалению, меня не будет в городе в эти даты. Но вот Вам номер телефона моей жены, она будет в городе: нехорошо, если человек в нашем городе потеряется.» И телефон дал. Жены. Вот на этом месте мы с мамой натурально всплакнули: вот на таких Василиях и держится вся наша страна! Незнакомому человеку дать номер жены, лишь бы гостья не потерялась... Ну и снять с себя все подозрения по переписке с какой то москвичкой и своих длительных командировках.
Ну, думаю, пора и о билетах подумать. Ничего не говоря матери, покупаю билеты на поезд туда-обратно, и через пару дней говорю, мол, собирайся, билеты на руках. Сказать, что мама удивилась, ничего не сказать: это ж она просто так поразмышляла. Мысли вслух, а тут — и билеты уже куплены.
- Да а куда я поеду, к кому? - воскликнула мама.
- Там разберешься, Василиев там конечно полно, но тебе осталось просмотреть только тех которых нет в «Одноклассниках». Я думаю их гораздо меньше чем тех которые есть - ответила я, предвкушая пустую квартиру аж на целых две недели.
Конечно, мы забронировали маме частную гостиницу у Василия, и в целом опасений за ее судьбу у меня не было. Ведь я знала Василия и на всякий случай и его друга.
К слову сказать, прямо перед отъездом у мамы сломался мобильный телефон, совсем. Я отдала ей свой, тоже весьма старый аппарат, но вполне живой. К истории это не относится, но мама мне всегда могла позвонить, а я ей.
Итак, марш Славянки был исполнен, мама уехала на поиски, прихватив с собой старые фотографии с родственниками, а я осталась в Москве, и у каждой из нас потекла своя жизнь. У меня как я думала, наиболее яркая. От женихов просто не стало отбою, но в конечном итоге они все, как и предполагала мама были гастарбайтерами в семейной жизни. Но в отличии от настоящих гастарбайтеров, их командировки были очень короткими, лишающими меня времени выбора. Но зато оставалось время позвонить маме. И вот, что она мне поведала:
- Села я в поезд и думаю: ну куда я еду? А если там никого не найду? А надо ли мне это вообще? А вдруг там и гостиницы нет? А может, доеду до Питера, выйду, две недели поболтаюсь там. Неужели в Питере Василиев меньше? А потом вернусь и скажу, что никого не нашла? Потом думаю, ну а как так поступить, ребенок (и в 30 мы тоже дети для своих родителей) вон на свои деньги билеты купил, а я что же …? В общем, решено, еду до конца.
Приезжаю, стоянка как всегда 2 минуты. Она такая оказывается и до меня была и после, еле успела выйти из вагона, смотрю, а вокруг леса, и никого, и здания вокзала нет. И темно уже, наверно потому что ночь. Тут меня паника конкретно охватила. Куда идти? Где люди. Где эти Василии которых в одноклассниках были сотни. Василий, к слову, нашелся очень быстро, просто мой вагон был последний. И вокзал там тоже был. А у вокзала и первый Василий — таксист. Я — бегом к нему и доехала до гостиницы. Стучу, звоню, а мне никто не открывает. Позвонила владельцу гостиницы — не подходит.
А я в этот момент, с очередным гастарбайтером распрощалась, сама маме звоню, узнать, как устроилась. Она и говорит, что никак, поскольку нет никого. Звоню другу Василия, мол, где друг твой? А друг, оказывается, на похороны уехал, но вот-вот приедет. Ладно, мама его дождалась, очень комфортно заселилась и жить стало сразу веселее.
На следующий день звоню в обед ей перед следующими смотринами очередного жениха
- Как дела, чем занимаешься? - А я, говорит, уже в огороде у Василия (ее дядя)! - Как, - говорю, - так-то? - И тут меня такая паника охватила, она его ночью нашла и уже у него в огороде, а после моей ночи, загсом даже и пахнет. - Как?! - кричу почти, - ночью ты его нашла что ли? - Нет, говорит, утром. И рассказывает:
«Проснулась, подкрепилась, приоделась, накрасилась (все-таки родственников 50 лет не видала) и пошла. В мир как в копеечку. Ну, думаю, куда идти? Вот помню, что один из братьев был профессиональным музыкантом и даже вроде был директором музыкальной школы. Вот с нее и начну. Это ж ведь логично. А городок маленький, все рукой подать. Спросила у прохожих, есть ли тут музыкальная школа. Есть, говорят, за углом. Подхожу к школе, дверь открыта, но нет никого, лето- каникулы же. Захожу и спрашиваю, мол, люди, есть тут кто? Есть, отвечают, на второй этаж, поднимайтесь. Поднимаюсь, а там женщина за столом сидит:
- Здравствуйте! Что Вы хотели?
- Добрый день! Да вот родственников ищу, Железняковых.
Ну и дальше все, что помню, то ей и рассказываю. Задумалась она. Нет, говорит, логично Вам не Железняковы нужны, а Панфиловы. Я ей, мол, какие такие Панфиловы, я и не слышала такую фамилию. Она, ну фамилия может и другая, а остальное все сходится. Подождите, сыну позвоню.
- Алло, сынок, привет! Скажи, а Василий Панфилов где сейчас? В автомастерской? А отец его Василий? В больнице? А, поняла, хорошо, спасибо! Так вот, нужен Вам Василий Панфилов, Ваш дядя он, правда он в больнице планово с сердцем лежит. Тут, за углом. А его сын с моим сыном вместе учились. Логично? Ну идите, не благодарите.
Ну, думаю, сомнительно, фамилия-то не та. Ну, ладно, схожу в больницу, тем более рядом. Выхожу, стоит вчерашний таксист Василий.
- Нашли? - спрашивает. Я невразумительно пожимаю плечами, - ну тогда давайте вместе искать, на такси то оно сподручней чем ноги бить. Поехали в больницу, она здесь рядом. Это даже быстрей чем у вас в Москве с Курского вокзала, на Ярославский.
Узнала в приемном покое где Панфилов лежит, поднялась в палату, стучу, захожу, там несколько мужиков лежат, а его среди них нет, т.е. дядьки моего нет, под какой бы он фамилией не был. Все же спрашиваю, мол, Панфилов-то где? Да на процедурах, сейчас придет, отвечают. Присела, жду, тут дверь открывается и входит… Василий! Я сразу его узнала, и бросилась на шею с восклицаниями «Василий, дорогой!»
А он так, мол, женщина, что-то я Вас не признаю. А я ладонью ему показываю, мол, подожди, у меня же доказательства есть, хоть и черно-белые. И достаю фотку где ему 21 год и он меня на руках 3-4-летнюю держит и показываю ему. Ну, тут он меня узнал, конечно, кричит «Настена, это ты??!!», дальше мы заобнялись и расцеловались и всплакнули. Посидели, повспоминали. Так, говорит, надо Ваське звонить, чтобы срочно приезжал сюда. И звонит:
- Вася, срочно приезжай в больницу, нет, со здоровьем все отлично, приезжай, говорю.
Ну, пока мы разговаривали, Васька и приехал. Идет по коридору, высокий, улыбчивый. А Василий ему и говорит:
- Знакомься, Вась, это твоя сестра, Настя.
А Вася, хитро прищурив глаз, спрашивает:
- А мать-то знает, что у меня сестра есть? Пусть даже двоюродная.
Дальше наш раскатистый смех разнесся по всей больнице. И я уже полдня копаю картошку у них на огороде.
А с фамилией вообще интересно вышло: мать Василия, Авдотья, имела двух сыновей от первого брака, первый муж погиб и одна через какое-то время вышла снова замуж, как раз за Железнякова, и родила третьего сына. Отчим был очень хороший человек и неволить своей фамилией старших братьев не стал, так они и остались Панфиловыми».
Ну, спрашиваю, ты в гостинице осталась? Что ты, отвечает мама, Василий как узнал, что я в гостинице, немедленно, говорит, к нам переезжай. Я, мол, да что я, может в гостинице поживу, чего вас стеснять? А Василий мне, мол, да ты что, меня весь город засмеет да застыдит: племянница из Москвы да в гостинице живет!
Я на всякий случай с Василием сфотографировалась. На память. И вдруг кто кого еще искать будет.
Мама гостила у своих родственников все две недели. Не знаю, то ли гостеприимные очень, то ли огород у них большой. Но в общем что хотела, то нашла, в отличии от меня. Я после четвертой или пятой неудачной попытки создать крепкую дружную семью, сама уже этих гастарбайтеров на порог не пускала. Назначу свидание, он придет, а я ему «здрасте-досвиданья» и все. После того как мама вернулась у меня был полный депрессняк. А здесь она еще со своими рассказами, как Васька-таксист, возил ее там по местным достопримечательностям. То немецкий блиндаж показывал, то дорогу в горы и лес. Даже озеро, которое все «мыльным» называют. А еще рядом огромные валуны и пещеры. И родник, который дедушка (отец дяди Василия) обустроил.
В общем лежу я неделю в депрессии и тут звонок в дверь. Открываю. Стоит мужик, красивый, высокий...
- Вы к кому мужчина? - с трудом я выговорила, хорошо хоть совсем дар речи не потеряла.
- Вероятней всего к вам, - улыбаясь произносит он, - я, Василий, таксист из N-ска. Ваша мама, сказала как буду в Москве, заходить. Вот я и зашел. А тут и мама со своей комнаты выглянула
- Василий! - кричит, - Василий, ну что же вы не позвонили. Давай дочка, ставь чайник, будем человека чаем поить.
Вот так и живем. Василий сейчас в Яндекс-такси работает, сам себе бизнесмен, зарабатывает хорошо. Я третьего уже родила. Семья дружная. Старшим уже эту удивительную историю рассказываю и вам решила написать. Ну и совет хочу дать, хотите чтобы так же все удивительно хорошо было, отправьте свою маму дальних родственников искать. Мама знает, где искать и что, вряд ли ошибется.
|
|
28
История педагогическая, с моралью
Впервые она вошла в класс к своим уже собственным ученикам 60 лет назад – 1 сентября 1960 года.
Это была «железнодорожная» школа в Щербинке– она там работала по распределению после окончания Московского областного пединститута имени Крупской.
Учились в этой школе почти сплошь дети железнодорожников.
Обязательным тогда было восьмилетнее образование.
Оставление двоечника на второй или на третий год не было чем-то неординарным. И в восьмом классе, насчитывающем до 40 человек, «на камчатке» сидели 18-летние парни, ожидающие призыва в армию.
Кабинетная система ещё не была придумана. Классные кабинеты и аудитории были закреплены за классами, а не за учителями-предметниками. Если учителю математики или русского языка для урока требовались только доска и мел, то физики, химики, географы, биологи несли из учительской на урок наглядные пособия.
Мама преподавала географию и биологию.
На перемене она бежала в учительскую, относила туда только что использованные карты и глобус, и бежала на следующий урок, держа в руках классный журнал и, например - чучело грача.
Был урок ботаники… Рассказывая о процессе размножения сосны обыкновенной, молоденькая учительница показала детям сосновую шишку. Рассказала, что в конце зимы шишки раскрываются, и семена разносятся ветром на большие расстояния.
При этом она высыпала на ладонь заранее нашелушенные семена, и дунула на них: «Видите – как легко они разлетаются?!»
С «камчатки» послышались недовольные голоса: «Нам не видно!»
Учительница встала на стул, и повторила опыт.
Надо, пожалуй, добавить, что юбка на учительнице была по тем временам предельно короткая – чуть ниже колена. И этому была чисто экономическая причина – какой отрез ткани был по карману, - такой и был куплен. Но «камчатка» притихла.
А в это время по школьному коридору прохаживалась завуч, опытным слухом контролируя дисциплину на уроках и ход учебного процесса в классах. Она была готова вмешаться, если у кого-то из молодых учителей не ладилось с дисциплиной. Проходя мимо этого класса, она встревожилась - из-за двери не слышалось даже «рабочего шума»!
Приоткрыла дверь… заглянула в щелку… Учительница стояла на стуле и смотрела в потолок… Ученики смотрели туда же...
Завуч также бесшумно закрыла дверь и вернулась к себе. В учительской у неё был отгороженный фанерой закуток.
На перемене, когда юная биолог-географ вбежала в учительскую за следующими наглядными пособиями, завуч поинтересовалась темой прошедшего урока и её такой оригинальной методикой.
Молодой специалист ответила, что сегодняшняя тема была «Размножение голосеменных», а забраться на стул ей пришлось, чтобы обеспечить наглядность.
Понятно, что во все времена хватало учителей, которые на уроках добросовестно, но бездушно только отрабатывали время. А тут – выпускница педвуза преподает увлеченно, нестандартно, и, в какой-то мере, даже безкомплексно. Да и объективные показатели результатов её работы впечатляли.
Директор школы был дружен с научным сотрудником Тимирязевской академии Василием Захаровичем Хоружим. Вскоре директор предложил увлеченной молодой преподавательнице биологии пройти практику в Тимирязевской академии. Следствием этого было сотрудничество школы с ВУЗом.
Первая благодарность в трудовой книжке - "За большую и старательную работу по планировке школьного учебно-опытного участка".
Дети охотно работали вместе со своей учительницей на пришкольном участке. А полученные знания и навыки результативно использовали на своих семейных огородах, восхищая родителей.
Отработав обязательный стаж по распределению, который составлял три года, мама решила вернуться в Воскресенск, где она выросла в детском доме, где жили многие детдомовцы, бывшие друг для друга братьями и сестрами. В Воскресенске был Воскресенский химкомбинат – шеф их детского дома. Директором завода был всё тот же Николай Иванович Докторов – который знал буквально каждого детдомовца, и интересовался каждым и после выпуска. Вернуться в Воскресенск для неё означало вернуться в родной дом.
Приехала. Чтобы устроить мелкого меня в ясли – договорилась о приеме на работу воспитательницей детского сада. Приехала в Щербинку за документами, – директор не хочет отдавать трудовую книжку. Потому что – очень ценный работник!..
Все хорошо у неё пошло потом и в Воскресенске – профессиональные успехи, титулы, награды, сотни и сотни благодарных учеников…
Мораль к этой истории подсказал дружище Ракетчик:
- Иногда, чтобы тебя заметили, достаточно встать на стул…
|
|
29
Магическое число
Не проучивший в универе и года, я загремел в одну южную и негостеприимную страну. Откуда был доставлен в ташкентский окружной госпиталь, где хирург Слизкий приказал мне ходить.
— Ходить обязательно. Походил, отдохнул и снова пошёл.
— Товарищ майор, так швы же разойдутся.
— Швы — моя забота, а твоя забота — ходить. Вышел из палаты и по коридору, потихоньку, а к концу недели уже до крыльца. А потом и на улицу, вокруг корпуса обошел и в палату. Только так, никак иначе.
Свои нелепые перемещения вдоль стеночки я придумал называть забегами. А ещё начал считать шаги, чтобы потом достижения оценивать. В первом забеге было шагов пятьдесят. Обратно меня принесли. Коридор казался бесконечным, но через три дня я прошёл его полностью. А затем были и крыльцо, и улица. Не сразу, не быстро и не легко, но пришёл день, когда я обогнул наш белоснежный корпус и вернулся в палату. Насчитав 828 шагов.
Через три года, на весёлом и пьяном студенческом слёте я вышел в финал борьбы на руках. Противостоял мне прикладной математик Кобыла. Он был чертовски силён и очень любил персики. Манили фрукты и меня. Коробка персикового компота в то скудное время была более чем достойной наградой. Но главное, что рядом была моя девушка. Прекраснейшие глаза на свете смотрели на меня и упасть в этих глазах я никак не мог. И вот уже, под общий гогот и улюлюканье, я преклоняю колено перед любимой и, протягивая завоеванный трофей, прошу стать моей женой.
— А если я не соглашусь, ты мне консервы оставишь? — спрашивает она.
— Да, — отвечаю я, успев страшно испугаться. Вокруг все притихли.
— Я согласна, — ласково произносит любимая, — куда уж тут денешься.
Веселье продолжилось. Персики пошли на общий стол и, судя по жалобам, почти все были съедены Кобылой. Кстати, в коробке было восемнадцать банок (8+2+8).
А время обжигало нам лица. Старые законы отмирали, новые устанавливались силой. Снова засвистели пули, но мимо, мимо. И не было для меня большей радости в те шальные годы, чем возвращаться домой, в нашу первую однушку, номер 82, на восьмом этаже.
Но вот ревущие девяностые откатились от нас, один за другим. Несмотря на усилия правительства, стало возможно жить созидательным трудом. Желания превосходили возможности, в каждой мелочи таилась засада, но были и неожиданные удачи. Экспортный контракт, первый и сразу с американцами. Не сильно выгодный, но очень престижный. В дубравах Северной Каролины гнездилась штаб-квартира нашего заказчика и я часто звонил туда, сразу запомнив код: "828".
Стихли амбиции молодости. Командных высот не захвачено, но блиндаж оборудован надежно. Желания и возможности подружились, ну, почти подружились. В жизни стало мало событий, но сама жизнь обидно ускорилась. Желая замедлить, я зашел как-то в фотомагазин. Мало что зная о цифровых аппаратах, слушал вполуха продавца, пока не увидел SONY 828. Не купить такую фотокамеру я, разумеется, не мог. С той соньки началось моё увлечение фотографией.
Звонит сын. Я радуюсь.
— Алё?
— Пап, у нас викторина, у меня есть звонок другу и я позвонил тебе, времени в обрез, последний вопрос, счёт на секунды! — я с трудом улавливаю смысл его скороговорки, — Пап, самое высокое здание в мире какой высоты? Ты должен знать!
Должен? Да, наверное, должен, видел я этот арабский небоскреб, сколько же оно... что там гид говорил...
— Пап! Время заканчивается! Сколько метров???
— Восемьсот двадцать восемь! — кричу в трубку и замираю. Пара секунд — и слышу взрыв аплодисментов, похоже, угадал. Или вспомнил. Или угадал. Звонок прерывается.
Жду, что сын перезвонит. Не то чтобы ради спасибо... Просто, путь позвонит, скажет, что это сейчас было. Но нет. Ему восемнадцать (8+2+8), и у него много важных дел. Он только что выиграл какую-то викторину. С моей помощью, правда, ну а с чьей же ещё... Опять же, профессор Кобыла его хвалит.
А мне пора в ежевечерний забег по набережной. Нет, я не бегаю — хожу, просто так называю.
©СергейОК, 2020 г
|
|
30
Ладно, поскольку все равно карантин и работать неохота, давайте и вправду, что ли, страшилки рассказывать. Тряхнем пионерским детством, у кого было. Я вот, например, припоминаю такой леденящий кровь случай. Назовем его, для трагичности, «Безумие, или пропавшая кнопка». Извините, что получилось длинно, я не хотел.
Случилось это давно, в то время, когда я очень много работал и очень мало спал. И пришлось мне однажды идти по казенной надобности в соседний корпус. Там находились вспомогательные службы, и мне надо было кое с кем поговорить. А дело было в большом университетском городке, и корпусов было много – учебных, исследовательских, госпитальных, - и все они были соединены между собой переходами, подземными и надземными.
В том чертовом корпусе номер пять на разных этажах были разные, не связанные между собой отделения, департаменты, и фиг его знает, что еще. Вообще, мерзкое было здание, между нами говоря. Узкие длинные коридоры, маленькие комнатенки, закутки какие-то, света божьего нет, одни тусклые лампы.
Ну, так вот. Вышел я из своей светлой, солнечной комнаты, спустился на лифте в подземелье, прошел длинным коридором в нужный мне корпус, дошел до фойе, и нажал кнопку вызова лифта. Лифтов там было то ли пять, то ли шесть штук, грузовых и пассажирских, и расположены они были не в ряд, а с противоположных сторон этакой колонны. Надо сказать, что место, куда я шел, находилось на самом верхнем, восьмом, этаже. До этого я был там только один раз, вместе с коллегой, которая и показала мне, как туда добираться. Но помнил маршрут я хорошо.
Из-за хронического недосыпа я постоянно был слегка обалдевший, и когда открылись двери лифта, я автоматически шагнул внутрь, и, почти не глядя, нажал на цифру 8. То есть, я хотел нажать. Цифры 8 не было, самой большой и последней цифрой была семерка. Я удивился, но поскольку я точно знал, что мне нужен последний этаж, поехал на седьмой. Вместе со мной ехали и другие люди, так что наверх я приехал не один. Когда мы вышли на седьмом, место показалось мне незнакомым. Сразу за лифтом, через узкий коридор, была дверь, куда все мои попутчики и направились. Пока я озирался, они уже ушли. Я попробовал войти - дверь была заперта. Я приложил свою карточку к считывающему устройству, но замок не открылся. У меня не было доступа. В это время из лифта вышла девушка и направилась к двери.
- Послушайте, - сказал я, - можно, я войду вместе с вами? Мне нужна такая-то служба, а моя карточка не работает.
- Нет, - сказала девушка, - тут такой службы нет, и я в первый раз про нее слышу.
- Но я в правильном месте, это ведь корпус номер 5?
- Да, - ответила она, - это корпус номер 5, но такой службы здесь нет. Извините.
И она ушла. Я немного постоял, пытаясь понять, что делать. Чуть подальше, в конце коридора, была еще одна дверь с табличкой «лестница». Больше дверей не было. Я пошел туда. Ступенек наверх не было, лестница шла только вниз. Вверху был потолок. Кнопка вызова лифта тоже была только одна, как бывает на крайних этажах.
Я точно помнил, что служба, которую я искал, была в корпусе номер пять, на самом верхнем этаже. По-моему, на восьмом. Но восьмого этажа не было. И это был корпус номер 5.
Мне стало совсем не по себе. Чтобы слегка отвлечься и выиграть время подумать, я пошел по лестнице вниз. Выходы на других этажах оказались закрыты, так что на выходе я опять очутился в знакомом фойе.
Пока я спускался, я слегка взбодрился, так что к кнопке вызова лифта подходил почти спокойно.
- Теперь я сяду в другой лифт, - думал я, - фиг вам, гады, не возьмете!
И, действительно, сел в другой лифт. Правда, кнопки 8 там тоже не было. Совсем. Когда я опять вышел на самом верхнем седьмом, из уже знакомой мне двери выходило несколько человек.
- Извините, - насколько мог уверенно произнес я, обращаясь к немолодому мужчине в белом халате, явно врачу, шедшему первым, - как мне попасть на восьмой этаж, я ищу такую-то службу?
- Тут нет восьмого этажа, - ответил он, - насколько я знаю, мы на самом верху, это седьмой. Так ведь? И он посмотрел на женщину, которая шла за ним.
- Да, - коротко ответила она, - мы на верхнем этаже.
- Но как же, - сказал я, - ведь служба, которую я ищу… Она на восьмом…
Доктор посмотрел на меня внимательно. Наверное, я выглядел не очень.
- Вы уверены, что вы в правильном здании? – спросил он, - Это корпус номер пять, возможно, вы ищете 6-й? Там 15 этажей, возможно, вам надо туда? Вас проводить?
Я понял, что если я начну упираться, мне придется разговаривать со службой безопасности.
- Нет, спасибо, - ответил я слабо, - может быть, я перепутал. Я уточню.
И я поехал вниз. В фойе второго этажа я сел на низкую кушетку и призадумался. Мне было обидно. Что за черт! Похоже, меня угораздило сбрендить, и так по-дурацки! Ладно бы еще я искал, скажем, райский сад за волшебной калиткой, или сделал великое открытие, непонятное другим; так нет же! Я ж, блин, по тупому рабочему вопросу ищу дурацкую службу на несуществующем этаже!
Идти сдаваться не хотелось. Посидев, я пошел исследовать один лифт за другим. Это заняло какое-то время, но я уже не торопился. Два лифта я уже знал, так что задача была проще. Я ходил вокруг дурацкой лифтовой колонны и вызывал лифты. Надо было только дождаться, пока на вызов придет следующая кабинка. По счастью, людей вокруг было немного. Чтобы не вызывать лишних косых взглядов, я еще раз съездил на седьмой и обратно. Наконец, зайдя в очередную кабину, я увидел цифру 8. Нажал слегка дрожащим пальцем, лифт поехал, и я вышел там, куда и направлялся с самого начала. Нашел человека, с которым хотел поговорить, и поговорил. В конце разговора, как бы невзначай, спросил, все ли лифты едут к ним на этаж?
– Дурацкое здание – ответил он, - почему-то с главного входа только два лифта обслуживают этот этаж. Я сам обычно езжу грузовым, с другой стороны дома. Идиотская планировка!
- В самом деле, – сказал я. Мне очень хотелось выпить.
|
|
31
Идёт рабочая переписка по электронной почте, и каждое письмо от неё начинается со слов: "Антон, я Марина!".
Думаю: "Молодец девушка, всегда напоминает, кто она".
И только на восьмом письме понял, что я всё это время называю её Машей...
|
|
33
В семье старшего сына трое детей. Самому малому почти четыре года и зовётся Володя Ленин. Потому, что мама - Лена, а он мамин сынок. Сёстры много старше и на это не обижаются. У младшего сына детей пока нет, но жена уже на восьмом месяце. Все живут в одном городе. Теперь сама история. Младшие приходят в гости к старшим. Беременная сноха играет с Володей в догонялки. Носятся по всем комнатам, благо площадь позволяет. Наконец сноха говорит малому, что устала и больше не может за ним бегать. Реакция Володи: "У меня есть предложение. Если ты устала меня догонять, тогда убегай ты, а догонять буду я ...".
|
|
34
Первая любовь
Я её люблю. Я без неё не могу. Тфу, тебе 14 лет. Ну и что, что рано созрел и душой и телом. А среда вынудила – папа с мамой пьют с утра до вечера, будешь лохом – либо сдохнешь, либо в дурку – у нас в 9 классе мальчик загремел – у него еще сестра была маленькая – её надо было кормить, а где он еды возьмет? А у меня обе сестры старше меня на бесконечное для детства лет – 7 и 9. Ну я себе летом еды добывал – там и в реках рыбы навалом, да и в порту всегда с МРС и камбалу и краба кинут , ежей наловишь – икра вкуснаяяяяя. Да и креветки с крабами в море тогда были. Ну вот вроде и мальчик, а внутри – пожар.
Ну как мне обратить на себя внимание? Развиваем маскулинность – машем мечем (из клена, килограмма 3) плюс щит из днища бочки для засолки селедки (это же Сахалин) килограммов 5. Народ хуже экипированный ложится трупами. Эх если бы она меня видела в этот момент!
И ВОТ она – о в войнушку играете?
ТЫ ЧТО НЕ ВИДЕЛА? Я бил всрерьез! Мальчики получили по полной. Летали как птицы. Бойня была на втором этаже полу разрушенных домов (их ломали для постройки пятиэтажек).
КАК ты думала что это была игра? Я их чуть не прибил – они потом очень сильно обижались – но я то хотел тебе продемонстрировать – Я рыцарь – я смогу тебя щитом и мечом защитить.
Игра?
Ей не нравится маскулинные и агрессивные мужчины. А как насчет интеллектуалов?
Опа и я на олимпиаде в восьмом классе 2 и 3 на Сахалине (это областной край, школьников несколько тысяч ) по физике и химии. Я невероятно умный и она должна быть моей.
Мы у нее дома… Правда втроем – еще подруга Анна. Вот точка бифукации – кто то хочет признаться в чувствах – пишу на бумажке – я тебя люблю. Отдаю ей –великолепной, прекрасной, безумно любимой. Она читает – результат достигнут – все на выход.
А где поцелуи и безумной страсти объятия? – их нет. Красотка удовлетворена еще один попался.
Потом была еще старшая школа 9+10 и ещё разочарования и её красота рядом…
|
|
35
Сижу работаю, пытаюсь выловить баг, а он ни хрена не ловится!
И тут сзади слышу стук(а я сижу спиной к окну на восьмом этаже БЦ). В общем, оборачиваюсь...
Бородатый, заросший мужик в обвязке привлекает внимание к надписи.
На стекле написано: 246: op1->do(op3) и op3 аж подчеркнуто.
Проверяю 246 строку... и в самом деле перепутано...
Боль, страдание и унижение длились до тех пор, пока не нашел этого чувака.
Программист-фрилансер с двадцатилетним стажем! А строительный альпинизм это так... для души.
|
|
36
Истории у меня традиционно длинные, кого напрягает - пролистайте.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.
Уильям Шекспир.
Нет, никто не умер, слава богу. Но когда это происходит с тобой лично, все намного острее, чувствительнее и больнее, чем чужие истории в самом талантливом фильме или книжке. Случалось, ли вам любить? Да так, чтобы «крышу срывало» полностью и ни о чем другом даже думать невозможно? Когда сознание, как бы раздваивается и когда ты не с ней, не можешь ее видеть и любоваться, все становится тусклым, неважным, незначительным и неинтересным, словно это и не ты вовсе. Вроде повезло, любовь взаимная была, но кончилось все очень нехорошо. Попробую рассказать, коротко не получится.
Давно это было, когда СССР вполне существовал, а город Алма-Атой еще назывался. Я в армии, но так получилось, что через несколько недель после месячного учебного пункта (курс молодого бойца и присяга), случился у меня острейший приступ аппендицита. Страшные рези, хоть на стенку лезь, терпел сколько мог, сержанту доложил и до медпункта еле дошел, пару раз даже присел приступ пережидая. Воскресенье, вечер, скоро отбой, в части только фельдшер из солдат, но молодец – настоял перед дежурным по полку, чтобы скорую вызвали, поэтому попал не в военный госпиталь, а в гражданскую больницу. Через час-два уже прооперировали, чуть до перитонита не дотерпел, но обошлось.
Казалось бы, что там, всего-то шовчик десятисантиметровый, но даже просто сесть, с кровати ноги спустив, целая проблема, семь потов сойдет. Одежду перед операцией всю забрали, включая трусы, утром выдали больничные штаны, застиранные до потери цвета, с множеством мелких дырочек, минимум на пять размеров больше, сползающие из-за слабой резинки, а курточку наоборот маленькую, очень тесную в плечах и с короткими рукавами (почти по локоть), еще вдобавок худой и с коротким ежиком подросших волос, выгоревших до белобрысости вокруг пилотки. Вот такое скрюченное чучело и выползло утром в коридор (туалета в палате не было). На обратном пути присел в холле на диване передохнуть. Из ближайшей палаты, тоже мелкими шажками, вышла полусогнутая подруга по несчастью, молодая девчонка, в домашнем, цветастом халате, примерно моих лет, присела недалеко в кресле.
Сказать, что я сразу влюбился, это не сказать ничего. Сидел, потел и любовался. Достаточно миниатюрная, красивая до безумия, той особой, немного кукольной, восточной, азиатской женской красотой. Мама у нее кореянка, а отец казах. Из южных казахов (верхний джус или старший жуз, кто понимает), ничего общего с тем привычным типажом северных казахов с их плоскими лицами, щекастыми и узкоглазыми, больше на узбека похож. Славная у них дочка получилась. Чтобы было понятней: когда я через много лет, первый раз в Тае побывал и увидел, листая каналы, их дикторш по телевизору, то сразу вспомнил свою Айгуль. Еще мама ей загорать запрещала, на улице даже в шляпке ходила, отсюда и молочно-белая кожа с очень нежным девичьим румянцем на щечках, крупные, почти черные, искрящиеся глаза… Короче, я запал-попал-пропал…, сразу и бесповоротно.
В общении с женским полом у меня никогда проблем не было, легко мог на контакт пойти, а тут еле смог разговор начать, чуть ли не заикаясь и еще сильнее потея:
- У вас то-тоже аппендицит? – кашлянул, дернулся от боли и покраснел до кончиков ушей. Вроде и не заинтересовал особо, но скучно ей в палате с бабками лежать. Разболтались. Даже скоро смеяться пытались, одной рукой держа живот, другой зажимая рот. И больно и смешно, от этого веселились еще больше.
Заживало все как на собаке, через пару дней уже на улицу вышли, придерживая бок и подволакивая правые ноги. Тихонько ходили по аллеям в небольшом парке на территории городской больницы, иногда держась за руки. Или на лавочке сидели под могучими платанами. Со стороны, наверное, комично смотрелись, куколка и чувырла в нелепой курточке, с обвисшими штанами, которые приходилось постоянно подтягивать.
Ах, это алма-атинское лето, благословенный край!
Смеялись, болтали, как это бывает, обо всем и ни о чем. Умненькая, начитанная.
Бытовые проблемы почти сразу решил, зубную щетку, мыло и станки одноразовые однопалатника жена принесла, подарила, подкармливали меня мужики в палате охотно, даже женщины с других палат приносили «солдатику», кто пирог, кто абрикосы с первыми яблоками. И Айгуль…
Словно в рай попал, особенно по контрасту после двух первых месяцев в армии. Плыл я, как будто в невесомости, немножко оглушенный, свалившимся счастьем, а армия где-то в другой галактике находилась…
Обычно после аппендицита выписывают на 5-7 день, но у Айгуль шов немного нагноился, а про меня словно забыли. Потеряли, как потом сказали, по всем больницам искали, как-то записали при приемке неправильно. В итоге получилось у нас почти две недели вместе. Ее выписали на день раньше:
- Первое увольнение и я приду. Обязательно жди… - она летом подрабатывала после сессии, мороженым торговала в определенном месте. Отупел я от любви и от расстройства, что все вдруг неожиданно закончилось, нет, чтобы адрес взять…
В первое свое увольнение попал только больше через месяц, который провел, как в дурном сне. Шел и молился. Только бы была, только бы была… А если не будет? Паника захлестывала, что же я за придурок. Ну, почему я адрес не взял? – многотысячный раз за этот месяц себя спрашивал. В больницу пойду, всех на уши поставлю, но адрес найду - решил я для себя.
- Девушка, пломбир продайте… – радостью полыхнули ее глаза, у меня аж душа запела.
- Какая ты красивая… – в кокетливой летней шляпке и белом халатике, глаза боялся отвести.
- Ты тоже красавчик! – с удовольствием оглядела она меня. В фуражке, начищенных до зеркального блеска ботинках и жестко отглаженной, уже подогнанной, новенькой форме, я себя намного уверенней и соответственней чувствовал, чем в больничной робе.
Смену быстро закрыла, пошли гулять по летнему городу.
- Мороженного хочешь? – показал я на летнее кафе «Мороженное» - нет, ну действительно от любви мужчины глупеют и абсолютно тупеют. Как она смеялась… Это был мой лучший анекдот за всю жизнь. Проводил ее до частного дома на окраине города, почти в предгорьях, прямо до потайной калитки. Там овраг рядом проходил, поэтому участок неправильной формы был и часть забора получалась, как бы на другой улице. Первый раз поцеловались… Спугнула нас проезжающая машина, мягко высвободилась, ускользнула… Еще придешь? Да, конечно, я не могу без тебя…
Полк недавно из командировки, поэтому проблем с увольнениями особых не было, но вот для молодых… Хорошо, что было правило, что в увольнения ходят только те, кто на «отлично», без промахов отстрелялся на последних еженедельных стрельбах. Как-то рассказывал я здесь историю: https://www.anekdot.ru/id/912659/
Проблем со стрельбой у меня точно не предвиделось, как-никак первый взрослый разряд был, пусть и в школе еще полученный, до КМС немного недотянул. Тут автомат АКС-74, не винтовка, но тоже не теорема Ферма, пристрелял нормально.
Положил я шестью патронами три мишени, грамотно отсекая очередь на два выстрела (ростовая 100 метров, пулеметное гнездо 200, ростовая 300, поднимаются по очереди, при попадании падают), и еще деду соседнему помог положить его последнюю фигуру, по которой он высадил уже все оставшиеся, из двенадцати выдаваемых на упражнение патронов. Ротный заметил, погрозил кулаком, но увольнительные потом писал не чинясь.
Так и жил от воскресенья до воскресенья (только в этот день увольнительные были), часы буквально считая.
А потом, как обрезало, то наряд, то караул, то залет… Месяц никак вырваться не получалось. Хорошо, что я на такой случай предупредил, что могу и в самоход поздно прийти. Дом у нее от части недалеко был, пяти километров не было точно. Ну и рванул. Отбой в 22-00, дождался, когда дежурный по полку с обходом пройдет и дежурный по роте сержант спать завалится, оставив на тумбочке молодого дневального моего призыва. По стеночке в густой тени от фонарей до курилки, там трехметровый с лишним забор бетонный, но в метре дерево без веток внизу и с гладкой, словно кожей облитой корой, а это вообще не проблема (по столбам я не лазил, что ли?). Прыжок c дерева на забор, подтянулся, перевалился, мягко спрыгнул. Обратно будет проще, большое дерево, значительно подальше от забора, но с толстенной, перпендикулярной стволу веткой почти до него. Летел, как на крыльях, словно по воздуху, земли не касаясь, по дворам, чтобы на проезжих улицах не светиться, еще и загиб сделал, цветов с клумбы нарвать. Что для меня эти 4-5 километров, не заметил даже. Возле заветной калиточки тихонько несколько раз посвистел. Открыла, на шее повисла. Опасался, что запах пота от меня будет, пусть и баня вчера. Что ты милый, от тебя всегда так хорошо пахнет… Может лукавила, но где-то потом прочитал, что некоторым женщинам запах свежего пота любимого мужчины даже приятен или вообще не замечают. Правда ли? Не знаю. Не путать с носками…)))
В саду беседка остекленная, с высоким полом, пышный ковер, расшитые подушки, низенький стол (порядка 30 см.). Сидим по-турецки, угощает она меня чаем, так и крутится в голове картинка с японским чайным домиком. Папа на сутках, мама ничего не скажет, не думай ничего, родной... Разговариваем, за руки держимся, целуемся, легонько друг друга касаясь…, но события не форсирую, опасаюсь даже чуть-чуть обидеть, напугать излишней настойчивостью и так хватает для «седьмого неба» … Было у меня до армии несколько подружек, но это больше физиология, а легкие школьные влюбленности вообще упоминать не стоит. По накалу, это как ночник с большим зенитным прожектором сравнивать…
Так и бегал (Форест Гамп, бля), под отцовский график подстраиваясь. Только вот, есть такое в армии гадкое слово «не положено». Не положено бойцу первого года службы в СОЧи летать (самовольное оставление части). НЕ ПОЛОЖЕНО, от слова совсем. Естественно, замечали и серьезные разборы с дедами случались. Били конечно, но не так чтобы убийственно, по «фанере» (грудь) в основном, чтобы следов не оставлять и за дело, впрочем. Сине-желтая постоянно была и хрустела местами, но неважно это было, у меня Айгуль…, поэтому терпел, дерзил и огрызался. У других моих одногодков задачи гораздо приземленнее: Пожрать, поспать и загаситься. Может поэтому один дед проникся и даже поддержку кидал, только прикалывался постоянно с извечным мужским цинизмом и дебильными вопросами: Вдул, не вдул… Все равно по-тихому старался все делать. И еще недосып страшный был, подъем то в шесть, на политзанятиях глаза закрывались, хоть спички вставляй, просмотр программы «Время» в ленинской комнате сидя в полумраке - пусть 20 минут, но мои. А один раз не смог дождаться отбоя дежурного по роте, все колобродил тот чего-то, а сам после наряда, глаза на миг закрыл… и проснулся только уже утром, от крика дневального: «Рота подъем!», в той же позе. Как я себя корил, Айгуль же ждала, а я дрых…
Сколько раз я так сбегал, шесть или семь, не помню уже, да и неважно это. В очередной раз увидел я в беседке свернутый матрас с бельем. Заметила мой взгляд, покраснела, глаза опустила:
- В доме так душно, здесь спать буду… - не надо слов, милая, все я понимаю. Решилась, так решилась… Первый я у нее был. Семнадцать лет, восемнадцать только осенью исполнится, я на год старше, дни рождения с разницей в три дня (оба Весы). Но ведь не имеет значения, когда, главное по любви… Хорошо и нежно получилось, и без какой-либо скабрёзности. Я словно в невесомости качался, где-то за гранью земного счастья.
Но вот же скотина, вырубился сразу после этого, сам не понял, как. Очнулся, как от толчка, на часы – твою ж дивизию! До подъема бы успеть.
- Я поскакал, надо уже… - быстро оделся, поцеловал, слабо рукой махнула, проснулась, не проснулась так и не понял.
Еще подбегая к части заметил неладное, плац освещен, моторы машин гудят… Что там такое? С опаской с ветки заглянул в курилку, разговор слышен и похоже офицеры сидят, подождал несколько минут. Нет, не уходят. Ждать больше нельзя, в полку тусня активная вовсю, на плацу машины-доставки стоят. Похоже по тревоге подкинули. Есть у меня запасной вариант, щель под пожарными воротами. Лечу вдоль забора туда, место неудачное, прямо у штаба, с окон можно увидеть, но что делать? Щель узкая, но худощавые товарищи пролазят. Похоже я свою стройность переоценил, застрял, в панике задергался, вырвался наконец, до крови ободрав ухо и оторвав пуговицу на груди. Да пофиг. Бегом под роту, а на плацу уже построение, народ с оружием, вещмешками и прочими причиндалами. Фу, слава богу, оружейка открыта, дневальный там пол моет под присмотром дежурного по роте. Была б закрыта (под сигнализацией) пошел бы сдаваться с потрохами ротному. А что еще делать?
- Ты где шаришься? – сержант подозрительно на меня посмотрел.
- Что случилось, что берем? – влетел я в оружейку, игнорируя вопрос.
- ХЗ, тревога боевая, все бери…, ёбарь-террорист… , только в темпе, дежурный по полку уже звонил… – хотел еще, что-то сказать, но махнул рукой. Автомат, штык-нож, подсумки, два магазина, бронежилет, противогаз, лопатка… – вроде ничего не забыл. А-а, еще каска под ротой на шкафу и мыльно-рыльное из тумбочки. Быстро-быстро. Теперь в каптерку, прапор уже закрывать собрался.
- Товарищ старший прапорщик, меня с наряда по парку сняли, то не еду, то еду… - врал я напропалую. Оказывается, и бушлат, и шинель берем, несмотря на раннюю осень.
- Куда нас, в Якутию что ли? – пытался я шутить, судорожно пихая все в вещмешок, блин, еще шинель скатывать, аккуратно надо, а то будет потом, как из одного места. Шутка не удалась, прапор лишь хмуро смотрел, а до меня дошло, что командировка то может длинная оказаться, аж в груди защемило. Выскочил уже на лестницу, пытаясь ничего не уронить, прапор вдогонку крикнул:
- Еще сухпай в столовой получи… - хрен там, уже команда: «По машинам!», ладно обойдусь, как-нибудь. Бочком, бочком, по краешку, стараясь не попадаться на глаза офицерам доскочил до машины, где уже сидел мой взвод. Получил несколько тычков, от сидящих с краю дедов:
- Да ты припух совсем! - приземлился на лавку в середине. Фу-у, успел…
Если бы я знал тогда! Командир взвода, молодой лейтенант, при перекличке не обнаружив меня, бучу поднимать не стал, резонно решив, что самоход там или еще что-то, сейчас разбираться не будет, пусть этим занимаются те, кто в полку из офицеров останется - и внес меня в списки не выезжающих. Всегда в полку бойцов пятьдесят со всех рот остается, наряды, караул и прочее. Бардак при таких массовых выездах всегда определенный присутствует. А вот я баран, куда торопился, счет уже на минуты, если не на секунды шел…
Командировка получилась не просто длинная, а длиннющая, растянувшаяся почти на пять месяцев. Степанакерт, Ереван, Баку и в конце Ленинакан после землетрясения. Про Ленинакан я как-то писал, почитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/921079/
И опять на те же грабли с адресом, ни улицы не знаю, ни номера дома, с тылу только подходил, даже письмо не напишешь. Месяца через два затосковал я совсем уж сильно, хоть волком вой на ереванскую луну, даже мысль о дезертирстве мелькнула, но куда я в чужом краю без гражданской одежды, документов, денег, да и позор неслабый на оба дома, мой отец бы точно не понял. Потом, как-то притупилось, особенно в Ленинакане. Что мои страдания по сравнению с той катастрофой и с тем горем. Ничего не оставалось делать, только терпеть и ждать, ждать и терпеть…
В конце января прилетели наконец в Алма-Ату. Недели через три вышел первый раз в город, раньше не получалось, а самоход смысла не имел, ну походил бы я ночью по сугробам вокруг дома… Рванул сразу туда и к центральному входу. Позвонил в звонок на калитке в высоких деревянных воротах. Самого аж трясет. Открыл отец, серьезный дядька, между прочим, майор милиции:
- Ас-саляму алейкум, Айгуль дома? – ничего не ответил, вышел на улицу, прикрыл калитку. Пауза затянулась, оглядел меня всего, наконец посмотрел в глаза:
- Явился засранец, вот ты какой… Нет ее, в Чимкент к родителям жениха поехала – какой нахрен жених, порву, как грелку…
- А ты чего приперся? – начал я ему объяснять, что так получилось, про командировку длинную…, хорошо говорил, горячо…
- Ну, хорошо, не виноват ты, а сейчас чего хочешь?
- Увидеться, я ей все объясню…
- Нет тебя для нее больше, считай, что умер. И встречи не ищи больше, чтобы я еще раз из комы ее вытаскивал…
- К-какая кома? – ошарашен я был, не то слово.
- Таблеток она наглоталась, еле спасли, и аборт пришлось делать, потом по психологам возил… – тяжело вздохнул, немного помолчал, как бы вспоминая.
- Мальчик, я тебе жизнь могу реально попортить или из табельного пристрелю. Не приходи больше, не надо, я очень серьезно говорю, оставь ее в покое, забыла она тебя, не береди… - этот пристрелит, ничуть не засомневался, но больше обалдевший я был от таких чумовых новостей. Что тут говорить, все мои слова лишь жалким лепетом получатся.
Бедная моя девочка! Что же мы с тобой натворили? И ведь потом серьезно меня подлецом посчитала, мужланом и коварным соблазнителем. Добился и исчез, даже не попрощавшись. И все слова мои про любовь, ложью до последней буквы оказались, только средством достижения… Представил себе, что она сперва долго ждет-надеется, потом страдает-плачет… В часть сходить, узнать - гордость не позволила, а когда надежды не осталось, а еще и беременность, таблетки глотает… То-то мне тогда так хреново было. Ой, мамочка! Я вдруг себя действительно последним подлецом и конченным негодяем ощутил. Чтобы не разрыдаться тут же при отце, развернулся и ушел, даже не попрощавшись. Что же мне теперь делать?
Стал я письма ей длинные писать. Прощения просил, про любовь свою, что отслужу и замуж возьму, пусть не сомневается и так по кругу. Все новые и новые слова находил, убедительные на мой взгляд… Много писем написал, больше десятка точно, но скорее всего не доходи они до нее, отец, наверное, перехватывал и не показывал. Тетке позвонил (в Алма-Ате жила), чтобы приехала и заявление на длительное увольнение написала (до трех дней давали). Думал в учебное время в ее институт схожу, найду и поговорю все-таки. Домой не ходил, не то, чтобы угроз отца сильно боялся, но для откровенного разговора наедине, без давления на нее со стороны родственников, неподходящим место казалось. Но не получилось ничего…
Лихорадило тогда Советский Союз, трясло, как в лихоманке, то тут, то там… Бесконечные командировки, не такие длинные, но много. Практически всё Закавказье и Среднюю Азию с полком объездил, пожалуй, только в Туркмении не был. Центр ослаб и откуда вдруг столько разнообразных и жестоких националистов повылазило? Вот аналогия пришла: Как гиены нападают на старого, некогда грозного льва. Он еще рычит и когти выпускает, в виде, подобных нашему полку, частей, но уже все понимают, что вопрос больше остающегося времени… Горбачев слабаком оказался, по стратегическому мышлению выше секретаря обкома так и не поднялся, ну, и не везло ему конечно. Сперва Чернобыль с его финансовой огромной черной дырой и неприятными политическими последствиями, через два года землетрясение в Армении, по количеству разрушений и жертв беспрецедентное для СССР, за всю историю. Я уже не говорю, про менее значительные события, мало освещаемые в той прессе, но тоже весьма дорогостоящие. Например, полная эвакуация и расселение более 20 тысяч турок-месхитинцев из Узбекистана, где вроде бы мирные узбеки, им настоящий кровавый геноцид неожиданно вдруг устроили, с массовыми убийствами, невзирая на пол и возраст.
Сбегал я еще раз в самоход, как раз из Узбекистана приехали, июнь к концу подбирался. Посвистел минут пятнадцать тихонько на мотив «Сулико» возле калитки. Залезть во двор? Неправильно будет после всего, как вор пробираться, еще слова отца ее, про жениха покоя не давали… Все равно подпрыгнул, ухватился пальцами за край забора, подтянулся и посмотрел несколько секунд. Темно и в беседке, и в доме.
А про увольнения никто и не вспоминал, да еще и мои залёты… Мой длинный язык без костей и далеко ведущие приколы и дела, например, почитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/880754/ Как я командира полка умудрился перед генералом подставить, не прямо и не специально, конечно.
За всей этой суетой, душевная рана моя, как бы подзатянулась, но все равно саднила постоянно и неотвязно. А время шло…
Чик чирик, пиздык, ку-ку, скоро дембель старику… - послушав последний раз незамысловатый дембельский стишок, двинулись мы впятером навсегда из расположения полка, только кто-то в сердцах сказал молодому:
- Дурак ты Батон, сегодня надо говорить не «скоро», а «уже», но пусть теперь тебя другие учат…
За воротами части прицепили неуставные аксельбанты и прочую хрень. Народ двинулся в кабак, поезд только вечером, а я по знакомому маршруту. Присел напротив за два дома на лавочке, жду. Представлял, что выйдет она, а я на колени упаду, прощения попрощу, скажу, что жить без нее не могу, замуж позову… А если отец не захочет ее замуж за не мусульманина отдавать, украду-увезу… Наивный сибирский мальчик…
Вечером съездил на вокзал, поменял билеты, проводил сослуживцев. Переночевал у тетки и с утра снова на посту, на надоевшей лавочке. Дождался…
Вышла из калитки, обернулась, сердце ударило, где-то в горле. Беременна, уже месяце на седьмом-восьмом, но точно по срокам не от меня, все равно подошел на словно ватных ногах.
- О, привет… – почти не удивилась, словно вчера расстались.
- Я вот демобилизовался… – слов не было, голова словно пустая бочка, только и смог руки в стороны развести, как бы извиняясь за свой парадный вид. Смотрел на милое, родное лицо и не мог никак сообразить, что говорить.
- А мы к родителям в гости приезжали… - спокойный, умиротворенный взгляд, как бы смотрящий немного вовнутрь, словно прислушиваясь, какой бывает только у счастливо беременных женщин.
- У меня все хорошо, я замужем, мужа очень люблю…, вот мальчик у нас будет… - все таким же спокойным и безмятежным голосом, нежно погладив живот.
Открылись ворота, начала выезжать машина с молодым, мордатым казахом за рулем.
- Это мой муж – пояснила она.
- А ты как? – опять без какого-то всплеска эмоций и особого интереса, словно поддерживая вежливый разговор со старым знакомым.
А я никак… - только и смог выдавить из себя от сжавшего горла спазма. Собрался силами и сказал почти нормально:
- Прости меня и будь счастлива… - отвернулся и пошел по улице, сдерживая подступающие слезы, не видя ничего вокруг. Бог ты мой! Как я умудрился просрать такую любовь и потерять навсегда свою Айгуль… Кто я, мудак конченный или жертва обстоятельств? Ромео, бля, казахстанского разлива…
Приехав в родной город, пустился я во все тяжкие, но постепенно, кое как, вошел в колею, как там в песне у Сплина:
Она хотела даже повеситься,
Но институт, экзамены, сессия…
Были у меня в дальнейшем влюбленности и женился по большой любви, но нет-нет, да бывает - вспоминаю ту, мою Айгуль и то счастливое алма-атинское лето. Боли никакой давно нет, так - легкая, светлая грусть…
P.S. Только не надо мне про «розовые сопли», сам все прекрасно понимаю, большой уже мальчик, но стал вспоминать и остановится не мог, словно все вчера было. Надеюсь, поймете.
|
|
38
Билеты номер раз
Думаю, каждый мечтал на экзамене вытащить первый билет. Его знали даже самые закоренелые двоечники.
Я его вытаскивала несколько раз. И не случайно. Каким образом?
Училась я неплохо, но не на отлично. Из-за поведения. Оно у меня страдало от болтливого языка и шила сами знаете где (примерное поведение - 2 раза за 10 лет, один раз - ногу сломала, 2 месяца гипс, потом хромала, бегать ну никак; второй - случайно поставили мне чужое примерное, не стали исправлять). Отвлеклась.
Но экзамен - святое, только на 5++. Во мне просыпался прилежнейший ученик. Я готовилась очень старательно. Экзамены были каждый год, начиная с пятого класса. В восьмом классе - четыре, в десятом - восемь.
Пятый класс. Математика. Двадцать какой-то попался, всё блестяще, отлично, пятерка, но нервов, нервов ушло...
В шестом классе вызвалась первой тянуть билет. Чтоб не трястись зря. И - вуаля, его величество ПЕРВЫЙ!
Все конверты белоснежные, идеально ровные, как свежий снег, только на одном то ли чуть замазано, то ли смято. Еле-еле, но он отличался. Взяла его, он выбивался из ряда, портил картину. Первенький мой...
Все прошло великолепно. Но я задумалась. (Мне 12 лет). В памяти: завуч входит, в руке пачка конвертов, верхний, естественно, прижат большим пальцем. От него след. Логично? Логично!
Вот так я до конца школы вытаскивала первые билеты. Лишь один раз кто-то успел до меня. Экзамены раз в год, разные, учителя разные. Так никто и не понял.
Тем не менее к экзаменам всегда готовилась, честное слово!!!
|
|
39
Ждем лифта. Я, девушка с Апельсином и семейная пара, черт знает с какого этажа. Черт знает – это точно выше двадцатого, Апельсин – мелкая собака марки «голый лопоухий дрищ на курьих ножках», отличающаяся, как ни странно, умом, сообразительностью и храбростью записного идиота.
Апельсин на руках у хозяйки - личность в доме известная. Он покусал двух боксеров и одну баскетболистку Московского Спартака. Пытался загрызть телеведущего центрального канала, но тот его заговорил.
- Ути-пути, Апельсинчик, - Мужик, черт знает с какого этажа, тянет к нему руку.
- Гав, - Апельсин делает вид, что кусает мужика за палец. Только это не просто «гав», это басовито-хриплый «гав» как минимум алабая, если его заставить гавкать. Или собаки Баскервилей, если бы она с воя перешла на лай.
Мужик отдергивает палец. Все ошарашено вздрагивают, даже хозяйка Апельсина.
- Он у меня простудился и охрип, - извиняется девушка.
- О! Вов, - вступает в разговор жена мужика черт знает с какого этажа, - помнишь ты на нашу Оку в восемьдесят восьмом сигнал от тепловоза поставил? Все небось тоже думали, что она простудилась.
|
|
41
Давно собирался поделиться, а тут наш бундесколя буквально подтолкнул...
Это был поучительный урок, который мне и моим одноклассникам подарила жизнь, году этак в семьдесят восьмом.
Наш учитель истории внезапно свалил по комсомольской линии (понадобился где-то) прямо среди четверти, и мы, естественно моментально расслабились, ибо тётки исторички в школе были куда мягче Сан Саныча. Однако, директор проявила удивительную расторопность и практически мгновенно вывела на замену нового игрока со стороны.
В класс явился дедок, лет под семьдесят. Внешности он был интеллигентной, что-то типа Басилашвили из "Осеннего марафона", только постарше лет на двадцать.
К огромному сожалению, не вспомню его имени, а потому буду пока именовать дедом.
Итак, дедушка решил прощупать уровень знаний своей новой паствы и начал со страшной педагогической ошибки - сказал, что бояться не надо, т.к. дабы не омрачать знакомства, двоек он ставить не будет. Тут джентльмены с ледями моментально расслабились - к доске выходили, но ответами себя и публику не утруждали, а дружно докладывали новенькому, что таких сложных вещей, о которых он спрашивает, ещё не проходили. Дедок, даже немного расстроился и как бы в поисках выхода из тупика кому-то из вечных двоечников предложил, что если тот напишет на доске столбиками пятнадцать дат и сможет назвать, что же произошло в указанный год, то получит в длинный ряд своих баранок сразу целую четвёрку!
Писать можно абсолютно любые даты, но только в хронологическом порядке!
В воздухе запахло редчайшей шарой! Четыре балла за пятнадцать дат! Предложение было настолько заманчивым, что у стоящего перед доской рука сама за мел схватилась. После строгого Саныча, это было "золотой жилой", тут же ещё пара, наиболее расторопных одноклассников, предложила учителю обменять их столбики с годами на его четвёрки. Дед согласился, работа закипела.
Наш двоечник написал среди полутора десятка дат и 1961 год, в виду он имел полёт Гагарина, но в радостной атмосфере "золотой лихорадки" решил пошутить и добавил к словам о покорении Космоса и сообщение, что и он родился такого-то ...бря того же года. Это "открытие" было встречено взрывом хохота ровесников, но дед неожиданно похвалил его и посоветовал на будущее остальным тоже не стесняться и включать даты рождения родителей, бабушек и дедушек, а так же другие важные личные и семейные даты в общую хронологию. Слово дед сдержал - все участники заезда получили свои четвёрки.
На следующий урок на ту же оценку надо было записать и пояснить уже штук сорок дат, а через пару недель столбиками дат вся доска была покрыта. Хронология сдавалась нам, хоть и с боями, но каждый день.
Тогда я внезапно сделал для себя открытие, что моей бабушке в 1917-м было 8 лет, а поженились они с моим дедом перед самой коллективизацией... Сорок первый - мама во втором классе - немцы в Симферополе, облавы, полицаи запихивают в душегубку рыжего одноклассника вместе со всей семьёй и с грудничком - евреи... История ожила, стала осязаема и превратилась в одно многоликое целое.
Это был простой и гениальный приём Учителя, - каждый смог почувствовать причастность к жизни всей страны и увидел себя в общем строю со своими и соседскими дедами.
Жаль, что такого Учителя нет в Новом Уренгое, да и не только.
|
|
42
В восьмом классе нас повезли на картошку. Это, если не ошибаюсь, был последний год, когда школьников из нашей школы возили на картошку. Поехали на пазике. Сидеть на самом заднем диване было очень весело — на кочках подпрыгивали аж до потолка. Пособирали картофан часа четыре, попили чаю из термоса, пожевали бутеры, а потом вроде как домой собрались. Но автобус не возвращался за нами и образовалась пауза, которую я сразу же заполнил духом приключений и авантюризма.
Рядом с полем была заброшенная ферма. Туда-то я и пошел за новыми впечатлениями. Побродил в потемках, посмотрел на остатки какой-то техники… Скукота. Пойду к своим, думаю. Тем более, что они уже начали орать, что автобус приехал.
Между мной и автобусом была какая-то полянка. Ровная-ровная, заросшая еще не пожухшей травой. Не долго думая, решил бежать напрямик к автобусу, чтобы не опоздать. С разбегу влетел на полянку и тут же провалился по пояс в навоз. И все. Ни туда, ни сюда. Медленно продолжил погружаться дальше. Оказалось, что это не полянка вовсе, а выгребная яма, куда навоз с фермы сваливали. Просто давно не пользовались и она сверху травой заросла. Друзья-товарищи, наблюдавшие за моим конфузом с другого берега, меня оттуда втроем еле вытянули, а сапоги так и остались на дне.
На обратном пути я наслаждался прыжками до потолка на заднем сидении пазика в гордом одиночестве. Многие предпочли ехать стоя в другом автобусе, лишь бы подальше от моего духа авантюризма и приключений.
|
|
43
ТАБУРЕТОЧКА
Одна семейная пара возвращалась с похорон дяди Джорджа, прожившего рядом с ними двадцать лет. Он был таким занудой, что едва не разрушил их семью.
— Хочу тебе кое-что сказать, дорогая, — сказал мужчина. — Если бы не моя любовь к тебе, я ни дня бы не терпел твоего дядю Джорджа. Извини, но хорошо, что он наконец-то отправился в мир иной.
— Моего дядю? — в ужасе воскликнула жена. — Я думала, дядя Джордж — твой дядя!
(Бородатый анекдот)
Сегодня мне стукнуло полвека. Звучит жутко, как будто не обо мне.
Сидим семьёй на кухне, празднуем, тортик нарезаем. Сын нёс тарелочки и споткнулся о маленькую чёрную табуреточку. Вообще-то эта табуреточка всегда меня бесила, давно ее нужно было выбросить. Стоять на ней нельзя - развалится, сидеть - тоже неудобно – слишком низко. Бессмысленная вещь, только под ногами болтается. И почему мы её столько лет терпим и не выбрасываем?
Юра потёр ушибленную ногу, поднял табуреточку и недовольно сказал:
- Нафига нам эта рухлядь? Что с ней делать? А в темноте можно еще хуже нарваться и голову сломать. Может выбросим её уже, а?
Только я хотел согласиться с сыном, но заговорила жена:
- Нет, Юра, эту табуреточку нельзя выбрасывать. Рассказать почему?
- Ну?
- Ровно сорок девять лет назад, когда папе исполнился годик, его отец – твой дедушка, своими руками сделал эту табуреточку, так что это уже семейная реликвия.
Тут включился я:
- Шура, а причём тут эта табуретка? Да, мне папа сколотил в детстве похожую табуреточку, только это было в другой жизни и во Львове. Эта хрень-то тут при чём?
- Минуточку, я все прекрасно помню – в девяносто восьмом, когда мы снимали нашу первую квартиру у бородатой бабки на Варшавке, ты рассказал мне эту историю, про эту табуретку. Поэтому мы её и забрали, когда переезжали.
- Да почему ты решила, что про эту?!
- Но ведь ты сидел на ней когда рассказывал! Вот чёрт. А я дура когда-то её даже ремонтировала, когда сломала. Чтобы ты не заметил.
- То-то я всегда думал: «Зачем это моя жёнушка приволокла от родителей и таскает по съёмным квартирам эту бессмысленную табуреточку? И так вещей невпроворот, в «Газель» не влезают» А спросить, почему-то, не додумался.
Почаще разговаривайте с женой, чтобы потом всю жизнь не спотыкаться о чужие табуретки.
Прости нас, бородатая бабушка, мы не со зла её украли…
|
|
44
История для Gruzin как и обещал.... В 2010 году сдавали красивый объект делового центра построенный на деньги московских инвесторов в центре нашего города. Перед ним сделали парковку на семьдесят машин, с красивым въездом, клумбами и высадкой декоративных растений. По поручению инвестора сделали красивые фото со всех ракурсов, но им понадобился вид сверху. На вопрос как это сделать, нам посоветовали нанять квадрокоптер с оператором. Мы позвонили по паре номеров, нам выкатили какие то суммы которые нас не устроили. На наше счастье на другой стороне улицы построили новый восемнадцати этажный дом, и руководство вручив мне классный фотоаппарат отправили произвести съемку. Подойдя к дому я застал доставщика стройматериалов, который пытался достучаться до вахтерши. Наконец вышла бабушка божий одуванчик со слуховым аппаратом в ушах,я показал ей ксиву администрации, взял ключ от тех этажа, доставщик предъявил документы на доставку цемента, ключи от квартиры на восьмом этаже и стал заносить мешки в грузовой лифт. Старушка сразу нас предупредила что работает только он один. Я подождал минут пять, ведь пехом на восемнадцатый этаж идти некомильфо, и мы поехали! Я доехал до восемнадцатого этажа, минут десять вел съемку, потом решил спускаться. Нажал кнопку и лифт приехал. Спустившись до восьмого этажа лифт остановился, и зашел этот доставщик и нажал кнопку. Как только дверь закрылась, лифт ухнул вниз, пролетел метров шесть и сработала защита, мы повалились на пол и я сильно сорвал спину. Придя в себя мы поняли что застряли между седьмым и шестым этажом. На улице было примерно градусов тридцать тепла а в лифте вообще как в сауне. Я достал телефон и увидел что моргает батарея и всего одна риска сотового оператора. Я стал набирать номер лифтера но он был постоянно занят, а телефон предательски попискивал, тогда я обратился к коллеге по заключению и попросил чтобы он набрал номер лифтера с таблички, он с глупой улыбкой сказал что оставил телефон в вахтерской. Я спросил его номер чтобы позвонить бабуле, но он с еще более идиотской улыбкой ответил что телефон ему выдали служебный, номера не знает а его сотовый лежит в бардачке грузовичка а он заперт! Вот тут и началась паника!)) Ведь я уходя с объекта никому ничего не сказал, и все подумали что я уехал домой!)) И тут риски на телефоне исчезли совсем! Я отключил телефон, понимая что смогу сделать только один звонок после включения трубы, на большее не хватит заряда! Паника нарастала, надежда на то что бабуля вспомнит в процессе разгадывания сканворда что два горемыки так и не вышли, была мизерная! Мы начали кричать, но никого поблизости не было! У моего соседа по лифту на нервной почве открылся метеоризм! Воздух смешанный с пердежом вдыхать стало невозможно!)) Я мучительно соображал кому могу набрать и быстро объяснить всю глубину задницы чтобы он понял что делать?)) На эти размышления я потратил пол часа и таки нашел в памяти у себя одного толкового работника со стройки по имени Алеша Карлсон которые монтировали нам в здании лифты "Отис", хотя его звали Ваня Алешин к нему которого я хотел отправить вместо себя снимать с крыши! Я включил телефон, набрал Алешу и успел сказать только одну фразу, что я в доме напротив и меня надо спасать! То что он сказал але, я слышал, но ответа что он понял я не услышал, так как телефон разрядился! Мой сосед сел в угол на корточки и стал попердывать короткими очередями! Глаза резать стало, а дышать как при газовой атаке!И тут минут через пять, я услышал топот и крики Алеши что он спешит на помощь! Роднее голоса для меня тогда не было на свете! Добежав до шестого этажа и услышав что я застрял в лифте, он немного успокоился и сказал что сейчас он поднимется на тех этаж и нас освободит! Я в панике говорю что ключ то у меня в руках от тех этажа!) Он говорит говно вопрос! Через секунду ломик ухнув вошел между створками и я подал ключ! Поднявшись на верх они вручную подняли нас до этажа и он какой то приспособой открыл створки! Мать честная, я такого вкусного свежего воздуха не пробовал никогда! Я дышал и не мог надышаться! А мой коллега затворник быстро затрусил по лестнице вниз попердывая очередями! Да, вызволять меня прилетел Алеша Карлсон, три таджика разнорабочих с ломом, лопатой и гвоздодером!))) Картина маслом!! Я стою и ржу не останавливаясь на нервной почве, они в непонятках насяльника прибежали спасать, Алеша в истерике!!! Но ощущение свободы осталось навсегда!
Из рассказа Алеши... Я видел что Вы пошли в дом с фотиком дорогим, и вдруг через пол часа звонок и фраза что я в доме и меня нужно спасать! Потом телефон отключился! Первая мысль что меня оглушили! Он сбежал на площадку а там таджики наши забор из профлиста демонтировали, и стал им кричать что на босса напали в доме и его надо спасать! Они о ломанулись с тем что было в руках! Прибежав к дому они стали тарабанить так, что бабуля прибежала через минуту. Они помчались вверх, гиканьем устрашая неведомых супостатов и с криками - Бля всех замочим! )) То что бабка обосралась их не волновало! Босса надо было спасать!)) Ну а дальше я уже описывал!)) Да, и симптомы клаустрофобии могу описать до мелочей!!)))
|
|
45
Длинный звонок в дверь. Открываю, стоит здоровенный пожарный в полной форме с лестницей в руках. В квартире под нами задымление, просит разрешения спуститься с нашего балкона на нижний. А у меня девятый этаж. Никто из соседей на восьмом этаже не разрешил со своего балкона перебраться на балкон дымящейся квартиры. Открываю балкон, он застекленный. Спрашиваю только, в окно пролезешь с такими габаритами. Он пролез. В квартире находился лежачий дед, дочь которого вышла в магазин, оставив на плите кастрюлю с обедом. Она выкипела и загорелась. Пожарных вызвали соседи, и они же перекрыли доступ для помощи. Вроде все знали про лежачего деда. Не стал бы проводить прямых сравнений, но что страшнее - коррупция высших эшелонов, или такие соседи.
|
|
47
В армии любому таланту найдётся достойное применение. К примеру если художник - добро пожаловать красить заборы. Музыкант с абсолютным слухом? Постой на шухере. Если никаких совсем талантов нету, то их в тебе непременно откроют, разовьют, и используют по назначению. Я, среди прочих своих безусловных талантов, владел плакатным пером. Нынче, в век принтеров и плоттеров, даже сложно представить, насколько востребованным в то время было умение провести прямую линию на листе ватмана черной тушью.
Освоил я этот нехитрый навык ещё в школе, на уроках физкультуры. В восьмом классе я потянул связки, и наш физрук, Николай Николаевич, пристроил меня чертить таблицы школьных спортивных рекордов. И пока весь класс прыгал, бегал, и играл в волейбол, я сидел в маленькой каморке, где остро пахло кожей и лыжной смолой, среди мячей, кубков, и вымпелов, и высунув язык переносил из толстой тетради на лист ватмана цифры спортивных результатов.
В какой момент я понял, что поменять эти цифры на своё усмотрение мне ничего не стоит? Не знаю. Я тогда как раз влюбился в девочку Олю из параллельного, и однажды, заполняя таблицу результатов по прыжкам в длину, вдруг увидел, что легко могу увеличить её результат на пару метров. «Наверное ей будет приятно» - подумал я. Подумано - сделано. Вскоре с моей лёгкой руки Олечка стала чемпионкой школы не только в прыжках, а во всех видах спорта, кроме вольной борьбы, в которой девочки участия не принимали. Погорел я на сущей ерунде. Кто-то случайно заметил, что Олечкин результат в беге на сто метров на несколько секунд лучше последнего мирового рекорда. Разразился скандал. Терзали ли меня угрызения совести? Нет. Ведь своей выходкой я добился главного. Внимания Олечки. Олечка сказала: «Вот гад!», что есть силы долбанула мне портфелем по спине, и месяц не разговаривала. Согласитесь, даже пара затрещин от Николай Николаича не слишком высокая цена за такой успех. Кстати, от него же я тогда первый раз услышал фразу, что "бабы в моей жизни сыграют не самую положительную роль". Как он был прав, наш мудрый школьный тренер Николай Николаич. Впрочем, история не о том. Короче, по итогам расследования я навсегда был отлучен от школьных рекордов, и тут же привлечен завучем школы к рисованию таблиц успеваемости. Потом, уже на заводе, я чего только не рисовал. Стенгазету, графики соцсоревнований, и планы эвакуации. Возможно где-то там, в пыли мрачных заводских цехов, до сих пор висят начертанные моей твёрдой рукой инструкции по технике безопасности, кто знает? Именно оттуда, из заводских цехов, я вскоре и был призван в ряды Советской Армии. Где мой талант тоже недолго оставался невостребованным.
Один приятель, которому я рассказывал эту историю, спросил – а каким образом там (в армии) узнают о чужих талантах? Глупый вопрос. Ответ очевиден - трудно что либо скрыть от людей, с которыми существуешь бок о бок в режиме 24/7. Сидишь ты к примеру на боевом дежурстве, и аккуратно, каллиграфическим почерком заполняешь поздравительную открытку своей маме. А через плечо за этим твоим занятием наблюдает твой товарищ. И товарищ говорит: "Оп-па! Да ты, военный, шаришь!". И вот к тебе уже выстраивается очередь сослуживцев, преимущественно из азиатских и кавказских регионов нашей необъятной родины, с просьбой сделать им "так жы пиздато". И вот уже ты пачками подписываешь открытки с днём рожденья, с новым годом, и с 8 Марта всяким Фатимам, Гюдьчатаям, и Рузаннам. Несложно же. Потом, когда ты себя зарекомендуешь, тебе можно доверить и дембельский альбом. Где тонким пером по хрустящей кальке хорошо выводить слова любимых солдатских песен про то, как медленно ракеты уплывают вдаль, и про высокую готовность.
Вот за этим ответственным занятием меня однажды и застал начальник связи полка майор Шепель.
Собственно, вся история только тут и начинается.
Ну что сказать? Это был конкретный залёт. Майор держал в руках не просто чей-то почти готовый дембельский альбом, он держал в руках мою дальнейшую судьбу. И судьба эта была незавидной. По всем правилам альбом подлежал немедленному уничтожению, а что будет со мной не хотелось даже думать.
Майор тем временем без особого интереса повертел альбом в руках, задумчиво понюхал пузырёк с тушью, и вдруг спросил:
«Плакатным пером владеете?»
«Конечно!» - ответил я.
«Зайдите ко мне в кабинет!» - сказал он, бросил альбом на стол, и вышел.
Так началось наше взаимовыгодное сотрудничество. По другому говоря, он припахал меня чертить наглядную агитацию. Сравнительные ТТХ наших и американских ракет, характеристики отдельных видов вооруженных сил, цифры вероятного ущерба при нанесении ракетно-ядерного удара, и прочая полезная информация, которая висела по стенам на посту командира дежурных сил, где я никогда в жизни не был ввиду отсутствия допуска. Поскольку почти вся информация, которую мне следовало перенести на ватман имела гриф "совершенно секретно", то происходило всё следующим образом. Когда майор заступал на сутки, он вызывал меня вечером из казармы, давал задание, и запирал до утра в своем кабинете. А сам шел спать в комнату отдыха дежурной смены.
Так было и в тот злополучный вечер. После ужина майор вызвал меня на КП, достал из сейфа нужные бумаги, спросил, всё ли у меня есть для совершения ратного подвига на благо отчизны, и ушел. Не забыв конечно запереть дверь с той стороны. А где-то через час, решив перекурить, я обнаружил, что в пачке у меня осталось всего две сигареты.
Так бывает. Бегаешь, бегаешь, в тумбочке ещё лежит запас, и вдруг оказывается – где ты, и где тумбочка? Короче, я остался без курева. Пары сигарет хватило ненадолго, к полуночи начали пухнуть ухи. Я докурил до ногтей последний обнаруженный в пепельнице бычок, и стал думать. Будь я хотя бы шнурком, проблема решилась бы одним телефонным звонком. Но я был кромешным чижиком, и в час ночи мог позвонить разве что самому себе, или господу богу. Мозг, стимулируемый никотиновым голодом, судорожно искал выход. Выходов было два, дверь и окно. Про дверь нечего было и думать, она даже не имела изнутри замочной скважины. Окно было забрано решеткой. Если б не эта чертова решетка, то от окна до заветной тумбочки по прямой через забор было каких-то пятьдесят метров.
Я подошел к окну, и подёргал решетку. Она крепилась четырьмя болтами прямо в оконный переплёт. Чистая видимость, конечно, однако болты есть болты, голыми руками не подступишься. Я облазил весь кабинет в поисках чего-нибудь подходящего. Бесполезно. «Хоть зубами блять эти болты откручивай!», - подумал я, и в отчаянии попробовал открутить болт пальцами. Внезапно тот легко поддался и пошел. Ещё не веря в свою удачу я попробовал остальные. Ура! Сегодня судьба явно благоволила незадачливым чижикам. Месяц назад окна красили. Решетки естественно снимали. Когда ставили обратно болты затягивать не стали, чтоб не попортить свежую краску, а затянуть потом просто забыли. Хорошо смазанные болты сходили со своих посадочных мест как ракета с направляющих, со свистом. Через минуту решетка стояла у стены. Путь на волю был открыт! Я полной грудью вдохнул густой майский воздух, забрался на подоконник, и уже готов был спрыгнуть наружу, но зачем-то оглянулся назад, и замешкался. Стол позади был завален бумагами. Каждая бумажка имела гриф «сов.секретно». Это было неправильно, оставлять их в таком виде. Конечно, предположить, что вот сейчас из тайги выскочит диверсант и спиздит эти бумажки, было полной паранойей. Но нас так задрочили режимом секретности, что даже не от вероятности такого исхода, а просто от самой возможности уже неприятно холодело в гениталиях. Поэтому я вернулся, аккуратно скатал все бумаги в тугой рулон, сунул подмышку, на всякий случай пристроил решетку на место, и спрыгнул в майскую ночь.
Перелетев забор аки птица, через минуту я был в казарме. Взял сигареты, сходил в туалет, поболтал с дневальным, вышел на крыльцо, и только тут наконец с наслаждением закурил. Спешить было некуда. Я стоял на крыльце, курил, слушал звуки и запахи весенней тайги, и только собрался двинуться обратно, как вдалеке, со стороны штаба, раздались шаги и приглушенные голоса. Загасив сигарету я от греха подальше спрятался за угол казармы.
Судя по всему по взлётке шли два офицера, о чем-то оживлённо переговариваясь. Вскоре они приблизились настолько, что голоса стали отчетливо различимы.
- Да успокойтесь вы, товарищ майор! Зачем паниковать раньше времени?
Этот голос принадлежал майору Шуму, начальнику командного пункта. Он сегодня дежурил по части.
- А я вам говорю, товарищ майор, - надо объявлять тревогу и поднимать полк!!!
От второго голоса у меня резко похолодело в спине. Голос имел отчетливые истеричные нотки и принадлежал майору Шепелю. Который по моей версии должен был сейчас сладко дрыхнуть в комнате отдыха.
- Ну что вам даст тревога? Только народ перебаламутим. - флегматично вещал майор Шум.
- Как что?! Надо же прочёсывать тайгу! Далеко уйти он всё равно не мог! - громким шепотом возбуждённо кричал ему в ответ Шепель.
Офицеры волей случая остановились прямо напротив меня. Обоих я уже достаточно хорошо знал. Не сказать, что они были полной противоположностью, однако и рядом их поставить было сложно. Майор Шепель, молодой, высокий, подтянутый, внешностью и манерами напоминал офицера русской армии, какими мы их знали по фильмам о гражданской войне. Майор Шум, невысокий и коренастый, был на десяток лет постарше, и относился к той категории советских офицеров, которую иногда характеризуют ёмким словом «похуист». Отношения между ними были далеки от товарищеских, поэтому даже ночью, в личной беседе, они обращались друг к другу подчеркнуто официально.
- Да вы хоть понимаете, товарищ майор, что значит прочёсывать тайгу ночью? – говорил Шум. - Да мы там вместо одного солдата половину личного состава потеряем! Половина заблудится, другая в болоте утонет! Кто бэдэ нести будет? Никуда не денется ваш солдат! В крайнем случае объявится через неделю дома, и пойдёт под трибунал.
- А документы?!
- Какие документы?!
- Я же вам говорю, товарищ майор! Он с документами ушел!!! Всё до единой бумаги с собой забрал, и ушел! Документы строгого учёта, все под грифом! Так что это не он, это я завтра под трибунал пойду!!! Давайте поднимем хотя бы ББО!!! Хозвзвод, узел связи!
- Ну погодите, товарищ майор! Давайте хоть до капэ сначала дойдём! Надо же убедиться.
И офицеры двинулись в сторону КПП командного пункта.
У меня была хорошая фора. Им - через КПП по всему периметру, мне - через забор, в три раза короче. Когда за дверью раздались шаги и ключ провернулся в замочной скважине, решетка уже стояла на месте, бумаги разложены на столе, и я даже успел провести дрожащей рукой одну свеженькую кривоватую линию. Дверь резко распахнулась, и образовалась немая сцена из трёх участников. Потом майор Шепель начал молча и как-то боком бегать от стола к сейфу и обратно, проверяя целостность документации. При этом он всё время беззвучно шевелил губами. Потом он подбежал к окну и подёргал решетку. Потом подбежал ко мне, и что есть мочи заорал:
- Вы где были, товарищ солдат?!!!
- Как где, товарищ майор!? Тут был! – стараясь сделать как можно более дураковатое лицо ответил я, следуя старой воровской заповеди, что чистосердечное признание конечно смягчает вину, но сильно увеличивает срок.
- Где «тут»?! Я полчаса назад заходил, вас не было!!! - продолжал кричать Шепель.
- Может вы, товарищ майор, просто не заметили? – промямлил я.
Это его совсем подкосило. Хватанув полную грудь воздуха, но не найдя подходящих звуков, на которые этот воздух можно было бы потратить, майор Шепель внезапно выскочил за дверь, и куда-то быстро-быстро побежал по коридору.
Шум всё это время стоял, не принимая никакого участия в нашей беседе, и невозмутимо рассматривая таблицы на столе. Когда дверь за Шепелем захлопнулась, он придвинулся поближе, и негромко, продолжая изучать стол, спросил:
- Ты куда бегал, солдат?
- За сигаретами в роту бегал, товарищ майор. – так же тихо ответил я. - Сигареты у меня кончились.
- Долбоёб. - философски заметил майор Шум. - Накуришь себе на дисбат. А документы зачем утащил?
- А как же, товарищ майор? Они же секретные, как же я их оставлю?
- Молодец. А ты в курсе, что там есть бумажки, вообще запрещённые к выносу с капэ?
- Так я ж не выносил, товарищ майор! Я их там у забора спрятал, потом забрал. Неудобно с документами через забор…
Шум покачал головой. В этот момент в комнату как вихрь ворвался майор Шепель.
- Я всё выяснил! Он через окно бегал! Там, под окном, - следы! Товарищ майор, я требую немедленно вызвать наряд и посадить этого солдата под арест!
- С какой формулировкой? – индифферентно поинтересовался Шум.
На секунду Шепель замешкался, но тут же выкрикнул:
- За измену Родине!!!
- Отлично! – сказал Шум, и спросил: - Может просто отвести его за штаб, да шлёпнуть?
Это неожиданное предложение застало Шепеля врасплох. Но по глазам было видно, как сильно оно ему нравится. И пока он мешкал с ответом, Шум спросил.
- Вот вы, товарищ майор, солдата на ночь запираете. А куда он в туалет, по вашему, ходить должен, вы подумали?
От такого резкого поворота сюжета Шепель впал в лёгкий ступор, и видимо даже не понял вопроса.
- Какой туалет? При чем тут туалет?!
- Туалет при том, что солдат должен всегда иметь возможность оправиться. - флегматично сказал Шум, и добавил. - Знаете, товарищ майор, я б на месте солдата в угол вам насрал, и вашими секретными бумажками подтёрся. Ладно, поступим так. Солдата я забираю, посидит до утра у меня в штабе, а утром пусть начальник особого отдела решает, что с ним делать.
И скомандовав «Вперёд!», он подтолкнул меня к выходу.
Мы молча миновали территорию командного пункта, за воротами КПП Шум остановился, закурил, и сказал:
- Иди спать, солдат. Мне ещё в автопарк зайти надо.
- А как же?... Эээ?!
- Забудь. И главное держи язык за зубами. А этот мудак, гм-гм… майор Шепель то есть, через полчаса прибежит и будет уговаривать, чтоб я в рапорте ничего не указывал. Ну подумай, ну какой с тебя спрос, у тебя даже допускам к этим документам нету. А вот ему начальник ОСО, если узнает, матку с большим удовольствием наизнанку вывернет, и вокруг шеи намотает. Так что всё хорошо будет, не бзди.
С этими словами майор Шум повернулся и пошел в сторону автопарка. Я закурил, сломав пару спичек. Руки слегка подрагивали. Отойдя несколько шагов, майор вдруг повернулся и окликнул:
- Эй, солдат!
- Да, товарищ майор?!
- Здорово ты это… Ну, пером в смысле. Мне бы на капэ инструкции служебные обновить. Ты как? С ротным я решу, чай и курево с меня.
- Конечно, товарищ майор!
- Вот и договорились. На ночь запирать не буду, не бойся!
- Я не боюсь.
- Ну и молодец!
Мы разом засмеялись, и пошли каждый своей дорогой. Начинало светать. «Смирррно!» - коротко и резко раздалось где-то позади. «Вольно!» - козырнул майор. Навстречу ему, чеканя шаг по бетону взлётки, шла ночная дежурная смена.
|
|
48
В жизни каждой женщины наступает момент, когда ей приходится идти в женскую консультацию. Пришла проконсультироваться и я.
Взяла талончик на одиннадцать часов, сижу, жду.
Рядом со мной - куча беременных девчонок. Сидим, болтаем... разговор заходит о времени.
Я показываю талончик на одиннадцать часов.
рядом девушка фыркает и показывает такой же от руки. Еще одна открывает книжку для беременных - и показывает то же самое время. Я офигеваю. Получается, на одно и то же время назначено трое человек? Нормально. Врачу остается только разорваться.
Естественно, приняли меня где-то полпервого. Но я не в претензии.
Пока сидела - разговорилась с одной девчонкой. Беременная, уже девятый месяц, ходить осталось недели две, смеется...
Цитирую не дословно, но точно по смыслу.
- пришла в ЖК на третьем месяце. Обругали, сказали, что из-за моего возраста у меня будет выкидыш, поставили на учет.
На четвертом месяце - плохо набираешь вес, ребенок не развивается.
На пятом - жара под сорок градусов, появились отеки. У тебя будет выкидыш - и называют какой-то страшный диагноз. После этого врач, напугав девчонку, уходит в отпуск.
На шестом - врач возвращается и заводит ту же песню. У вас громадные внутренние отеки, обязательно будет выкидыш.
На седьмом - вам срочно надо ложиться в больницу. У вас гестоз, вы рискуете жизнью.
На восьмом - девчонку загнали к главврачу, промывали мозг часа два теми же песнями...
На девятом...
Диагнозов, которые ей за это время поставили, на полк беременных хватило бы. Отказ от госпитализации она раз девять писала. Как придет - так пишет.
А теперь - внимание!
За ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ у нее не взяли ни одного анализа, кроме анализа мочи. Обязательного. И то, когда она сдавала тот же анализ за деньги - результаты были совершенно другие. Намного лучше, чем в консультации.
НИ ОДНОГО АНАЛИЗА!
ВООБЩЕ!
Вопрос!?
Как ей ставили диагнозы? Через гадальные карты?
Я фигею с этих врачей.
Может, и не смешная история, но чисто по-человечески...
Полгода пугать девчонку выкидышем, трепать беременной нервы, пытаться запихнуть ее в больницу...
Доктор Менгеле хотя бы во имя науки над людьми издевался. А эти?
|
|
49
Опять про наше детство и космический факультет - и проняло и навеяло....
...В три года пацаны ставили меня на стол в беседке во дворе и учили ругаться матом. Мать рассказывает что в процессе они взрывались смехом на весь двор. Дома я периодически демонстрировал родителям полученные знания. В семь лет переехали в пятиэтажку, на пятый этаж. У подъезда стояло большое корыто с водой и разными приспособлениями и весной или осенью надо было отмыть по килограмму грязи с обуви чтобы зайти в подъезд.
Кругом были стройки и для нас это было что то типа джунглей - terra incognitа поэтому мы с них не вылазили.Особенно привлекали подвалы. При наличии фонарика это был высочайший социальный статус. Особо котировался фонарик "колбаска."
Жизнь в школе и после школы просто бурлила. С третьего класса уже не было ни одной свободной минуты. Мы жили и учились просто взахлёб. Ходил на авиамодельный, ракетомодельный, судомодельный, автомодельный, радио и фото кружки во Дворец пионеров и на Станцию юных техников. Дома жили хомяк, сорока, рыбки. Журналы Юный техник, Юный натуралист, Моделист-конструктор, Радио, Наука и жизнь, Техника молодёжи, Вокруг света, а чуть позже и Квант изучались и прочитывались от корки до корки. Детскую Энциклопедию, Познание Продолжается - до сих пор помню каждую страницу. Любая электронная схемка которую печатала иногда Пионерская правда или другие издания - тут же делалась. Добывались транзисторы, резисторы, конденсаторы. Рядом был оборонный завод и когда я познакомился со старшей сестрой друга, которая работала на этом заводе и могла комплектовать меня электронными компонентами - это было счастье. К седьмому классу квартира уже была завалена всякими устройствами. Хлорное железо травить печатные платы было трудно достать и я пользовался смесью медного купороса с поваренной солью. Процесс занимал дольше времени, но шёл. Дома собирался весь класс послушать как грохочет мой новый мощный усилитель на лампах 6П14П (двутактный). Приставка Нота которую мне купили уже никогда не имела более верхней крышке так как регламент и тех обслуживание проводилось для неё непрерывно и был особый шарм видеть как всё работает.
Авиация пленяла особенно. Ставил пылесос в тазик и ставил его в ванную с водой. Включал его и замерял тягу. Наложенным платежом покупал микродвигатели Комета, Метеор. Заводил их прямо в квартире. Стены в квартире были в касторке... Звук работающего авиационного двигателя, хоть поршневого хоть реактивного - до сих пор как валерьянка для кота. По всему городу были слышны звуки летающих кордовых моделей. На звук всегда прибегали десятки пацанов...
Космос, Белка, Стрелка... Молодой кот был облачён в самодельную парашютную подвеску с парашютом и в присутствии восторженных событием нескольких десятков пацанов был лично мною сброшен с крыши пятиэтажки (стройки) Полёт прошёл успешно. Группа спасения отловила его на земле и отстегнула парашют. Это был класс примерно 5-6й.
В подвале дома у меня было несколько мопедов. Мотор Д5 доводился до совершенства, ставилось третье поршневое кольцо, модернизировался карбюратор, делалось управляемое опережение зажигания и это в классе восьмом! Мой мопед выдавал до 55 км в час - никто не мог с этим тягаться! В девятом классе самый новый любимый мопед стоял у меня в спальне, на пятом этаже...
38 граммов калийной селитры, 16 граммов древесного угля, 6 граммов серы - этот рецепт в памяти навсегда.Древесный уголь делал сам нагревая опилки в металической банке из под кофе. Ракеты на дымном порохе запускал иногда от нетерпения прямо из окна квартиры. До освоения изготовления дымного пороха в полёт уходили алюминиевые тюбики от таблеток валидола. Они наполнялись кусочками целлулоида от кукол или горючей фотоплёнки ,в дне делалось небольшое отверстие - сопло. Каждый пуск такой ракеты был событие на который приглашалось много зрителей разделить волнение... Никак не мог получить взрывчатый порох как только не перетирал компоненты - всё равно горел медленно. В конце концов в перетёртый порох добавил воды, перетёр с водой, просушил. Высыпал в стакан и поставил на край плиты. Взял высушенную пластинку пороха на пробу гдето в полуметре от стакана с порохом и поджёг. Она просто пыхнула со взрывом! Какая то искра попала в стакан и он гахнул на потолок! Вся кухня была черной. Что потом было с родителями лучше промолчать.
Мать принесла азотную и серную кислоту как было сказано "выводить мозоли". Я тут же произвёл синтез пироксилина. Результат - дырка в деревяном полу на кухне. Не ожидал что так гахнет.
В девятом классе пришла пора определиться и мы с отцом поехали в Харьков на День открытых дверей в Харьковский авиационный институт. Это был шок и трепет!
Окончил ХАИ, армия, оборонка с кучей достижений , распад Советского Союза - геополитическая катастрофа, иммиграция, и теперь кличка "rocket scientist" - прославление России инженерными успехами каких на японском огромном заводе никогда не имели...
...В огромной заводской столовой вчера посмотрел на обедающих - КАЖДЫЙ пялился в свой телефон! Увидел одного без телефона - но и он пялился в телефон соседа!
|
|
50
- Ну вот смотри. Почти пятьсот лет назад, какие-то пришлые ушлые итальянцы быстро построили: сначала Успенский собор, потом Грановитые палаты + Большой Кремлевский дворец, ну заодно и сам Кремль. Стены и башни 2500 метров. Под занавес контракта забабахали колокольню Ивана Великого. Самое высокое здание на Руси еще на двести лет вперед. И всё это за одно поколение, при Иване III. А стоит до сих пор! И еще тыщу лет стоять будет, минимум!
Скажи, просто ли так построить? Успенский наши мастера сначала возвели. Зодчие Кривцов и Мышкин. Развалился еще недостроенным. Ибо, как сказано в летописи, «известь была неклеевита, а камень нетвёрд». Монголы настоящих русских каменщиков угнали. Храмы наши и крепостные стены, до монгольского нашествия возведенные, до сих пор стоят. Возведенные после ига - стоят тоже. А между ними - на двести лет полное запустение. Тут и помогли итальянцы. Они сами, что ли, все эти соборы-башни-стены строили? Своими руками? Их было-то с десяток. Строительный материал весь местный. Рабсила - тоже. Образования у рабсилы - ноль. Формализованных стандартов качества - ноль. Удивлюсь, если принимающая сторона вообще соображала, какую долговечную и замечательную штуку она принимает. Я вот чего поражаюсь - нахрена так надолго сделано? Ну, сделали бы лет на сто. Дешевле бы обошлось. К тому времени, как развалилось бы, давно почили бы и исполнитель, и заказчик, и вся его династия. А оно - вон, до сих пор стоит. Как на открытке. И черт его знает сколько еще времени стоять будет. Зачем?!
- Си-си, у нас древние традиции безупречного качества!
- Так на хрена ж твоя плитка, в Италии сделанная, на итальянский цемент посаженная, итальянской вывозной бригадой прикуроченная, в нашем бизнес-центре на восьмом году осыпается?
|
|