Теплоход огромный по морю гулял,
Штурман сильно пьяный на мель его загнал.
Публика рыдает, все домой хотят,
Вот уж целый месяц на мели сидят.
Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона
|
| Источник: anekdot.ru от 2021-4-11 |
Когда внукам нашим было около двух лет, мы, новоявленные бабушка и дедушка, справлялись с ними интуитивно. Но самое тяжёлое было - их усыпить.
Детям надо днём спать, но рецептов, как это сделать проще с жизнерадостными близнецами нам жизнь не дала. Поэтому мы сажали их в машину, в детские кресла, и катали по окрестностям. Пока не уснут.
Так было и в тот, запомнившийся раз, но....
Едем, проехали километра два от нашего дома, тут муж видит спрятавшуюся машину ДПС, и — вспоминает: права свои он оставил дома.
Реакция у мужа отменная, включает поворот и резко разворачивается. (Дорога гравийная, без разметки, машин только две: наша и экипажа ДПС )
ДПС-ники видя этот манёвр прямо у себя перед носом, включают свою гирлянду, сирену, матюгальник, и шустро следуя за нами приказывают остановиться.
Останавливаемся, конечно! (вдруг стрелять будут?), муж выходит из машины с буквально поднятыми руками, объясняет что хотел вернуться за правами, которые забыл дома. Предлагает хоть дыхнуть, хоть пернуть (на их усмотрение)
ДПС-ники, рассчитывавшие на крупную добычу (в виде перегара) - злые, обещают кары небесные мужу, а машину мол заберут на штрафстоянку.
Я слышу это всё через открытое окно (лето было), выхожу из машины и предлагаю сбегать домой за правами мужа.
Ну а что? Физические упражнения ещё никому не мешали, верно?
ДПС-ники настаивают на том, что либо машина на штрафстоянку, либо мзда малая.
Я преисполняюсь негодованием, (дети в машине уже канючат, хотят спать ), говорю что я сейчас сяду в машину, закроюсь с детьми, и попробуйте стронуть машину с места. Полетят ваши головы с плеч.
ДПС-ники в растерянности чешут затылок, видя как у меня срочно начинают расти клыки и когти.
Муж миролюбиво предлагает: мол, давайте я сбегаю за правами, а вы пока покараулите мою жену и пацанов?
ДПС-ники переглядываются между собой, и говорят:
— Не, так не пойдёт. Ты уйдёшь, неизвестно вернёшься ли, а ОНА здесь с нами останется??!! Хочешь избавиться?) Забирай свою жену и езжай с миром. Права только больше не забывай!
P.S. Права теперь у мужа лежат в бардачке )
|
|
xxx: У нас стандартная проблемка морозика и снежка
xxx: Собачнички же не хотят со своими собачками по сугробикам прыгать
xxx: А так же они не хотят сходить домой за лопаткой и почистить для себя площадочку
xxx: И убирать за своими собачками они тоже конечно не хотят
xxx: А потому серут они прямо посреди чищеной дорожечки
xxx: А ты потом на работку идешь как по минному полюшку
|
|
Когда мне было 16, устроился я в газету "Вечерняя Москва". Продавцом газет у метро.
Оплата сдельная, зависела от количества проданных изданий.
Точка была новой, поэтому при устройстве мне сказали, что придётся покричать, чтобы найти покупателей.
Кричать я не умел, поэтому в первый день продал всего две, или три газеты.
Ко всему прочему, в моей служебной сумке были интересные, но дорогие журналы, предлагать которые я тоже стеснялся.
Поняв, что так я денег не заработаю, вечером после работы - я приступил к тренировкам.
Помните "Маленький оборвыш", где Джимми кричал по ночам, мечтая стать "лаятелем"?
Вот и я вспомнил.
Весь вечер я кричал перед зеркалом: -"Газета Вечерняя Москва, журнал "Эксперт", газета "Работа и зарплата"... В общем, тренировался и вырабатывал уверенность.
Родители покрутили пальцем у виска, но мешать не стали.
На следующий день, воодушевленный воображаемым успехом, я принялся за дело.
Представляя себя, ни много ни мало, бедным Джимми из "Маленького оборвыша", я переборол страх и начал кричать, как мне казалось, во весь голос.
Через пять минут ко мне подошли милиционеры.
Проверили документы, они были в порядке.
И купили самой дорогой журнал.
Тут меня понесло.
Я орал так, что прохожие шарахались на выходе из перехода, а бабульки хватались за сердце.
Орал до хрипоты и учащенного сердцебиения.
Орал, как будто от этого зависит моя жизнь.
-"Вечееерняяяя Москвааааа, Экспеееееерт, рабооота и зарплаааааата!" -разносилось по округе.
Как ни странно, это принесло свои плоды.
К вечеру я продал почти все газеты, примерно половину журналов и немного сувенирной продукции.
Довольный собой, я ехал домой и предвкушал, как на следующий день заработаю ещё больше.
А потом ещё.
И ещё.
Стану миллионером.
Выкуплю газету.
Стану успешным предпринимателем и родители будут мной гордиться.
На следующий день я охрип.
Мои попытки выкрикнуть что-либо звучали примерно так: -"Аасщщщеета сщшшшшшеееерррраая ссссьььвваааа", - такой себе, еле слышный шипящий свист.
К моему удивлению, половину газет и немного журналов я продал.
Оказывается, людям, которые живут рядом - удобно покупать газеты и журналы по дороге домой.
Они здоровались, общались, интересовались продажами и покупали.
Перестав сипеть, я начал орать с меньшей силой, но той же интенсивностью.
Покупателей становилось больше с каждым днём.
Мне выдали вторую сумку, с колесами, чтобы я мог брать больше прессы на смену.
Закончился мой бизнес неожиданно.
В середине второго месяца, когда у меня было около сотни постоянных клиентов, меня позвал координатор.
-"Vipman84, молодец, хорошо работаешь. Такие ценные сотрудники пропадать не должны, поэтому мы тебя ставим на новую точку, а твою отдадим Ивановой. А то она так не умеет, а заработать все хотят. Да ты не переживай, ты быстро клиентов найдешь, мальчик способный."
-"А чтобы твой опыт не пропадал зря, вот это Александр, он будет с тобой на точке стоять. Надо его всему научить, чтобы он как ты продавал. Ну и пока вы вместе - оплату поделите на двоих."
На следующее утро координатор долго удивлялся, почему я так резко решил бросить работу.
Но решение было принято, а через день я уже нашел себе новую - курьером по доставке печатной продукции.
Книги на улице продавал.
Но это уже совсем другая история.
|
|
Трагедия отечественного бизнеса
(Без камментов. Как говорится, просто оставлю это здесь)
Dmitry Levitsky
Гастарбайтеры испортили весь рынок труда в Москве. Взяли и свалили домой на пандемию, а возвращаться либо не хотят, либо не могут. В итоге рестораторам приходится брать наших, которые стоят дороже, а работают хуевее. И зп линейных сотрудников, вопреки всем прогнозам, продолжает расти. Падают зп руководителей, шефов, маркетологов всяких, а посудомойщица Маша в полном порядке.
Найти шашлычника сегодня в Москве гораздо сложнее, чем полноценного шефа с авторской кухней. Клянусь.
|
|
Эта история произошла в сентябре 2007 года. Таня (33 года) и Том (38 лет) переехали в небольшой городок Мейпл Велли, штат Вашингтон.
Они хотели в этом городке остаться навсегда, наконец-то исполнить свою мечту о родном доме. Они хотели купить участок земли, на котором построят дом своей мечты.
К 2007 году, Райдеры были женаты 8 лет, но всё это время они колесили по стране, в поисках места, где они будут жить и растить будущих детей.
Таня и Том были предоставлены сами себе - одни во всём мире. С родными никто из них не общался. У обоих было трудное детство и тяжёлая юность. В своё время Таня боролась с тяжёлой депрессией, а Том имел зависимость по запрещённым препаратам.
Том, с его слов, нашёл в Тане вдохновение, она была его стимулом расти над собой и становиться лучше. А Таня говорила, что с появлением Тома и в её жизни появился смысл. В общем-то, они были опорой и поддержкой друг другу.
И вот, в сентябре 2007 года, пара переехала в Мейпл Велли и решила там остаться. Они купили участок земли, а дом собирались строить с нуля. Но, строительство жилья с нуля - операция весьма затратная. А на покупку земельного участка ушли все их деньги.
И молодые люди, чтобы как-то свести концы с концами, стали работать на нескольких работах.
Днём Таня работает помощницей в примерочных магазина "Нордстром Рэк", а по ночам работает в круглосуточном супермаркете.
Том работает днём на стройке прорабом, а по ночам развозит пиццу.
Рабочие дни стали такими насыщенными, что супруги могли не видеть друг друга по несколько дней. Иногда случалось так, что они не находили даже минуту в графике, чтобы перекинутся парой фраз.
Вечером 19 сентября 2007 года, Таня как обычно ехала в супермаркет "Фред Маер" на ночную смену.
Таня решает набрать мужа, чтобы спросить как дела. На часах было около 22 часов и Том спал, потому что ночью ему предстояло развозить пиццу. Трубку он взял только с третьего раза. Таня услышала сонный голос мужа, и трубку повесила, понимая, как дороги эти минуты сна для мужа. Ей главное было узнать, что Том дома и с ним всё хорошо.
Таня благополучно отрабатывает смену, и в 9 утра отмечается в рабочем журнале, потом выходит на парковку. Это же фиксирует камера видеонаблюдения снаружи. На записи с камеры видно, как девушка садится в свою голубую Хонду Элемент, и выезжает на дорогу, по направлению к дому.
Обычно Таня добирается от работы до дома за 45 минут. Том в это время уже уходит на стройку, поэтому они не пересекаются. В то утро они тоже не встретились дома. Потому что Таня домой так и не доехала.
Утром 20 сентября Том вспоминает, что у Тани ещё 2 дня работы в ночную смену. Чтобы не быть дома одному, он берёт небольшую подработку. Заключается она в очистке парков и придорожных участках от зарослей дикой ежевики. Несколько часов между работами у него есть.
В таком бешеном графике Том не заметил, как дни летели один за другим. И утром 22 сентября, когда он был на подработке и убирал кусты ежевики, ему позвонил начальник Тани, из магазина "Фред Маер". Он хотел узнать, всё ли у Тани в порядке, так как девушка пропустила 2 ночные смены, не позвонив при этом ни разу.
Том судорожно пытается вспомнить, когда же говорил с женой в последний раз, и понимает, что это был тот самый звонок от Тани, поздним вечером 19 сентября.
Том изо всех сил старался не паниковать, и сказал директору, что возможно Таня проспала, и что он позвонит директору магазина позднее, когда всё проверит.
Том уверен, что Таня никогда не пропустила бы работу, не предупредив начальство. И, что самое страшное, Том осознал, что не видел и не слышал жену уже больше 2-х дней!
По дороге домой Том пытался позвонить Тане несколько раз подряд, но в трубке были только гудки, а потом включалась голосовая почта.
Дома все надежды найти Таню спящей в кровати рушатся, потому что Тани дома не оказалось. Тогда Том звонит в "Норстрам Рэк", магазин, где Таня работала днём. Менеджер сказал, что Таня должна выйти на работу сегодня, но девушка опаздывает.
В панике Том звонит в патрульную службу, но такого поворота событий он никак не ожидал.
На вопрос Тома, не случалось ли аварии с участием синей Хонды Элемент, Том получает отрицательный ответ.
В местных больницах Тани тоже не оказалось.
После всего, Том звонит в полицию, и объясняет свою проблему.
Диспетчер говорит, что прежде чем принять заявление о пропаже человека, Том должен обзвонить все больницы и тюрьмы города. Том сказал диспетчеру, что в больницах Тани нет, а будь Таня в тюрьме, она бы сама позвонила ему и попросила о помощи. Но диспетчер была непреклонна. И Тому пришлось звонить в тюрьмы. Естественно, Тани там не оказалось.
Мужчина звонит в полицию во второй раз. Но заявление снова отказываются принимать. Нужно позвонить родственникам. Так как Таня могла сбежать к маме или к сестре. Том говорил диспетчеру, что Таня не общается с родственниками уже много лет. Но это не аргумент. Тому ничего не остаётся, как отыскать в старой телефонной книге номера родственников Тани, позвонить им и удостовериться, что родственники понятия не имеют о том, где находится Таня.
В третий раз Том позвонил в полицию. Он сообщил, что все предписания выполнил. Он обзвонил все больницы, тюрьмы, и всех возможных родственников. Но Тани нет нигде. Но Том снова получает отказ. Оператор спросила, не страдает ли Таня какими-то психическими заболеваниями. После отрицательного ответа, диспетчер сообщает, что его жена не подходит под профиль пропавшего человека. Таня - взрослая женщина, не страдающая склонностью к суициду и психическим заболеваниям, не подвергалась преследованиям или угрозам накануне своего исчезновения. А потому, могла исчезнуть по собственной воле.
Том в отчаянии, полиция не хочет искать его жену. И он колесит от одного места работы Тани до другого, пытаясь найти хотя бы какие-то следы её машины.
Поездки не приносят результатов, и мужчина решает обратиться в СМИ. Он просит местные телеканалы новостей и газеты распространить информацию о пропавшей Тане. Таким образом каждый будет знать Таню в лицо, и сможет сообщить о ней или её машине хоть что-то.
В то же самое время Том всё ещё предпринимает попытки достучаться до полицейских, чтобы они начали искать Таню.
И 24 сентября 2007 года, его заявление о пропаже жены принимают в работу.
Тогда в дом к Райдерам приезжает детектив. Без ордера он обыскивает дом, а Том предоставляет всю имевшуюся у него информацию. В доме, к сожалению, никаких улик и зацепок так и не нашлось.
Тем временем, в полицию поступает звонок. Одна из сослуживиц Тани просит полицейских обратить внимание на Тома и допросить его, потому что, с её слов, нельзя верить всему, что Том говорит.
24 сентября полиция обращается в компанию сотовой связи "Веризон вайрлесс". Полиция хочет отследить активность телефона Тани за последние дни. Но так же получает отказ, потому что компания не имеет права разглашать конфиденциальные данные своего клиента без предписания суда.
Несколько дней полиция пытается получить судебное предписание, а Том тем временем не может найти себе места. Он перестал есть и спать, и жутко вымотался. Он только пытается позвонить Тане, но в ответ слышны лишь гудки, а потом голосовая почта. Том звонит ещё раз, до тех пор, пока звонок сразу не начинается с голосовой почты. Это значит, что телефон отключился.
27 сентября 2007 года, на 7-й день после исчезновения Тани Райдер, Тома вызывают в полицейский участок для допроса на полиграфе.
Том даже был рад, потому что полиция может быть тогда начнёт работать в нужном направлении.
Но, долгие часы допросов, однотипные вопросы, психологическое давление и усталость, давали о себе знать. С первых минут Том понимал - полицейские хотят вынудить его признаться в преступлении. Том уже думал что не выдержит и сорвётся. Но тут в кабинет вошел следователь и и сказал, что Таня нашлась.
27 сентября сотовая компания, после очередного запроса полиции, ссылаясь на исключительные обстоятельства, выдала данные по телефонному номеру Тани.
Согласно этим данным, последний сигнал телефона Тани был зафиксирован в радиусе 2-х миль на той самой дороге, по которой ездит Таня из магазина "Тэд Маер".
В район поиска тут же была отправлена спасательная команда.
И поиски увенчались успехом.
Сначала спасатели нашли перевёрнутую синюю Хонду в овраге рядом с дорогой.
Машину не было видно с дороги из-за зарослей дикой ежевики.
Пробираясь через заросли ежевики, спасатели увидели внутри автомобиля девушку, висящую на ремне безопасности. Когда спасатели подобрались близко, они заметили в автомобиле слабое движение. Таня была жива.
20 сентября 2007 года Таня возвращалась домой после ночной смены. Она попала в аварию, её машина вылетела с дороги, потом несколько раз перевернулась, и осталась лежать на боку в овраге, прикрытая зарослями ежевики.
Таня получила очень сильные повреждения: у неё были сломаны рёбра, ключица и несколько позвонков, смещено плечо и рассечена кожа на лбу.
Левая нога была сломана в нескольких местах. Нога была зажата под приборной панелью, и кровь в ноге плохо из-за этого циркулировала. Врачи всерьёз боялись, что ногу придётся ампутировать.
Из-за того, что девушка провела почти 8 дней без еды и воды, её почки практически отказали.
Когда девушку извлекли из машины, её состояние было критическим. Врачи сказали, что Таня не дожила бы до вечера, если бы в тот день её не нашли.
Самое странное ещё заключается в том, что Таня так и не вспомнила, что произошло по пути домой, и как она оказалась в овраге.
Всё что помнила Таня - это сильнейшие боли, голод, жажда, и бесконечные телефонные звонки. Она пыталась дотянуться до телефона, но была зажата и у неё ничего не получалось.
Время от времени Таня видела галлюцинации. Она видела свою умершую собаку. Так же она видела в своём воображении, как смогла позвонить в полицию и сообщить об аварии, на что полицейский только рассмеялся ей в ответ. В определённый момент Таня поняла, что умирает. Боль, голод и жажда отступили. Она больше не видела исковерканную машину, а только солнечный луг и зелёную траву. И в этот миг кто-то рядом крикнул "Она жива!".
Таня долгое время провела в больнице. Ещё много лет потребовалось на реабилитацию.
Сейчас она уверена, что осталась жива только чудом.
Ещё Таня очень благодарна своему мужу, который не оставлял попыток её найти, и заставлял полицию работать. Самое удивительное заключается в том, что после того, как полиция отследила сигнал телефона Тани, для того, чтобы найти машину, потребовалось всего 20 минут.
20 минут ушло на поиски автомобиля, и 5 дней на преодоление препятствий и борьбу с системой, которая чуть не убила человека.
|
|
Я был очень близок со своим дедом и думал, что я знал о нём почти всё, но оказалось, это не так. После недавнего разговора с матерью и её двоюродным братом я выявил одну страницу его биографии, которой и делюсь с Вами. Мне кажется, что эта история интересна. Предупреждаю, будет очень длинно.
Все описываемые имена, места, и события подлинные.
"Памятник"
Эпиграф 1: "Делай, что должно, и будь, что будет" (Рыцарский девиз)
Эпиграф 2: "Если не я за себя, то кто за меня? А если я только за себя, то кто я? И если не сейчас, то когда?" (Гилель)
Эпиграф 3: "На чём проверяются люди, если Войны уже нет?" (В.С. Высоцкий)
Есть в Гомельщине недалеко от Рогачёва крупное село, Журавичи. Сейчас там проживает человек девятьсот, а когда-то, ещё до Войны там было почти две с половиной тысячи жителей. Из них процентов 60 - белорусы, с четверть - евреи, а остальные - русские, латыши, литовцы, поляки, и чехи. И цыгане - хоть и в селе не жили, но заходили табором нередко.
Место было живое, торговое. Мельницы, круподёрки, сукновальни, лавки, и, конечно, разные мастерские: портняжные, сапожные, кожевенные, стекольные, даже часовщик был. Так уж издревле повелось, белорусы и русские больше крестьянствовали, латыши и литовцы - молочные хозяйства вели, а поляки и евреи ремесленничали. Мой прадед, например, кузню держал. И прапрадед мой кузнецом был, и прапрапра тоже, а далее я не ведаю.
Кузнецы, народ смекалистый, свои кузни ставили на дорогах у самой окраины села, в отличие от других мастеров, что селились в центре, поближе к торговой площади. Смысл в этом был большой - крестьяне с хуторов, деревень, и фольварков в село направляются, так по пути, перед въездом, коней перекуют. Возвращаются, снова мимо проедут, прикупят треноги, кочерги, да ухваты, ведь таскать их по селу смысла нет.
Но главное - серпы, основной хлеб сельского кузнеца. Лишь кажется, что это вещь простая. Ан нет, хороший серп - работа штучная, сложная, больших денег стоит. Он должен быть и хватким, и острым, и заточку долго держать. Хороший крестьянин первый попавшийся серп никогда не возьмёт. Нет уж, он пойдёт к "своему" кузнецу, в качестве чьей работы уверен. И даже там он с десяток-два серпов пересмотрит и перещупает, пока не выберет.
Всю позднюю осень и зиму кузнец в работе, с утра до поздней ночи, к весне готовится. У крестьян весной часто денег не было, подрастратили за долгую зиму, так они серпы на зерно, на льняную ткань, или ещё на что-либо меняли. К примеру, в начале двадцатых, мой прадед раз за серп наган с тремя патронами заполучил. А коли крестьянин знакомый и надёжный, то и в долг товар отдавали, такое тоже бывало.
Прадед мой сына своего (моего деда) тоже в кузнецы прочил, да не срослось. Не захотел тот ремесло в руки брать, уехал в Ленинград в 1939-м, в институт поступать. Летом 40-го вернулся на пару месяцев, а осенью 1940-го был призван в РККА, 18-летним парнишкой. Ушёл он из родного села на долгие годы, к расстройству прадеда, так и не став кузнецом.
Впрочем, время дед мой зря не терял, следующие пяток лет было, чем заняться. Мотало его по всей стране, Ленинград, Кавказ, Крым, и снова Кавказ, Смоленск, Польша, Пруссия, Маньчжурия, Корея, Уссурийск. Больших чинов не нажил, с 41-го по 45-ый - взводный. Тот самый Ванька-взводный, что днюет и ночует с солдатами. Тот самый, что матерясь взвод в атаку поднимает. Тот самый, что на своём пузе на минное поле ползёт, ведь меньше взвода не пошлют. Тот самый, что на своих двоих километры меряет, ведь невелика шишка лейтенант, ему виллис не по ранжиру.
Попал дед в 1-ую ШИСБр (Штурмовая Инженерно-Сапёрная Бригада). Штурмовики - народ лихой, там слабаков не держат. Где жарко, туда их и посылают. И долго штурмовики не живут, средние потери 25-30% за задание. То, что дед там 2.5 года протянул (с перерывом на ранение) - везение, конечно. Не знаю если он в ШИСБр сильно геройствовал, но по наградным листам свои награды заработал честно. Даже на орден Суворова его представляли, что для лейтенанта-взводного случай наиредчайший. "Спины не гнул, прямым ходил. И в ус не дул, и жил как жил. И голове своей руками помогал."
Лишь в самом конце, уже на Японской, фартануло, назначили командиром ОЛПП (Отдельного Легкого Переправочного Парка). Своя печать, своё хозяйство, подчинение комбригу, то бишь по должности это как комбат. А вот звание не дали, как был вечный лейтенант, так и остался, хотя замполит у него старлей, а зампотех капитан. И такое бывало. Да и чёрт с ним, со званием, не звёздочки же на погонах главное. Выжил, хоть и штопаный, уже ладно.
Пролетело 6 лет, уже лето 1946-го. Первый отпуск за много лет. Куда ехать? Вопрос даже не стоит. Велика страна, но места нет милей, чем родные Журавичи. От Уссурийска до Гомельщины хоть не близкий свет, но летел как на крыльях. Только ехал домой уже совсем другой человек. Наивный мальчишка давно исчез, а появился матёрый мужик. Небольшого роста, но быстрый как ртуть и опасный как сжатая пружина. Так внешне вроде ничего особого, но вот взгляд говорил о многом без слов.
Ещё в 44-м, когда освобождали Белоруссию, удалось побывать в родном селе пару часов, так что он видел - отчий дом уцелел. Отписался родителям, что в эвакуации были - "немцев мы прогнали навсегда, хата на месте, можете возвращаться." Знал, что его родители и сёстры ждут, и всё же, что-то на душе было не так, а что - и сам понять не мог.
Вернулся в родной дом в конце августа 1946-го, душа пела. Мать и сёстры от радости сами не свои, отец обнял, долго отпускать не хотел, хоть на сантименты был скуп. Подарки раздал, отобедал, чем Господь благословил и пошёл хозяйство осматривать. Село разорено, голодновато, но ничего, прорвёмся, ведь дома и стены помогают.
А работы невпроворот. Отец помаленьку опять кузню развернул, по договору с колхозом стал работать и чуток частным образом. На селе без кузнеца никак, он всей округе нужен. А молотобойца где взять? Подкосила Война, здоровых мужиков мало осталось, все нарасхват. Отцу далеко за 50, в одиночку в кузне очень тяжело. Да и мелких дел вагон и маленькая тележка: ограду починить, стены подлатать, дров наколоть, деревья окопать, и т.д. Пацаном был, так хозяйственных дел чурался, одно шкодство, да гульки на уме, за что был отцом не раз порот. А тут руки, привыкшие за полдюжину лет к автомату и сапёрной лопатке, сами тянулись к инструментам. Целый день готов был работать без устали.
Всё славно, одно лишь плохо. Домой вернулся, слабину дал, и ночью начали одолевать сны. Редко хорошие, чаще тяжёлые. Снилось рытьё окопов и марш-бросок от Выборга до Ленинграда, дабы вырваться из сжимающегося кольца блокады. Снилась раскалённая Военно-Грузинская дорога и неутолимая жажда. Снился освобождённый лагерь смерти у города Прохладный и кучи обуви. Очень большие кучи. Снилась атака на высоту 244.3 у деревни Матвеевщина и оторванная напрочь голова Хорунженко, что бежал рядом. Снилась проклятая высота 199.0 у села Старая Трухиня, осветительные ракеты, свист мин, мокрая от крови гимнастёрка, и вздутые жилы на висках у ординарца Макарова, что шептал прямо в ухо - "не боись, командир, я тебя не брошу." Снились обмороженные чёрно-лиловые ноги с лопнувшей кожей ординарца Мешалкина. Снился орущий от боли ординарец Космачёв, что стоял рядом, когда его подстрелил снайпер. Снился ординарец Юхт, что грёб рядом на понтоне, срывая кожу с ладоней на коварном озере Ханко. Снился вечно улыбающийся ротный Оккерт, с дыркой во лбу. Снился разорванный в клочья ротный Марков, который оступился, показывая дорогу танку-тральщику. Снился лучший друг Танюшин, командир разведвзвода, что погиб в 45-м, возвращаясь с задания.
Снились горящие лодки у переправы через реку Нарев. Снились расстрелянные власовцы в белорусском лесочке, просящие о пощаде. Снился разбомблённый госпиталь у переправы через реку Муданьцзян. Снились три стакана с водкой до краёв, на донышке которых лежали ордена, и крики друзей-взводных "пей до дна".
Иногда снился он, самый жуткий из всех снов. Горящий пароход "Ейск" у мыса Хрони, усыпанный трупами заснеженный берег, немецкие пулемёты смотрящие в упор, и расстрельная шеренга мимо которой медленно едет эсэсовец на лошади и на хорошем русском орёт "коммунисты, командиры, и евреи - три шага вперёд."
И тогда он просыпался от собственного крика. И каждый раз рядом сидела мама. Она целовала ему шевелюру, на щёку капало что-то тёплое, и слышался шёпот "майн зунеле, майн тайер кинд" (мой сыночек, мой дорогой ребёнок).
- Ну что ты, мама. Я что, маленький? - смущённо отстранял он её. - Иди спать.
- Иду, иду, я так...
Она уходила вглубь дома и слышалось как она шептала те же самые слова субботнего благословения детям, что она говорила ему в той, прошлой, почти забытой довоенной жизни.
- Да осветит Его лицо тебя и помилует тебя. Да обратит Г-сподь лицо Своё к тебе и даст тебе мир.
А он потом ещё долго крутился в кровати. Ныло плохо зажившее плечо, зудел шрам на ноге, и саднила рука. Он шёл на улицу и слушал ночь. Потом шёл обратно, с трудом засыпал, и просыпался с первым лучом солнца, под шум цикад.
Днём он работал без устали, но ближе к вечеру шёл гулять по селу. Хотелось повидать друзей и одноклассников, учителей, и просто знакомых.
Многих увидеть не довелось. Из 20 пацанов-одноклассников, к 1946-му осталось трое. Включая его самого. А вот знакомых повстречал немало. Хоть часть домов была порушена или сожжена, и некоторые до сих пор стояли пустыми, жизнь возрождалась. Возвращались люди из армии, эвакуации, и германского рабства. Это было приятно видеть, и на сердце становилось легче.
Но вот одно тяготило, уж очень мало было слышно разговоров на идиш. До войны, на нём говорило большинство жителей села. Все евреи и многие белорусы, русские, поляки, и литовцы свободно говорили на этом языке, а тут как корова языком слизнула. Из более 600 аидов, что жили в Журавичах до войны, к лету 1946-го осталось не более сотни - те, кто вернулись из эвакуации. То же место, то же название, но вот село стало совсем другим, исчез привычный колорит.
Умом-то он понимал происходящее. Что творили немцы, за 4 года на фронте, повидал немало. А вот душа требовала ответа, хотелось знать, что же творилось в родном селе. Но вот удивительное дело, все знакомые, которых он встречал, бродя по селу, напрочь не хотели ничего говорить.
Они радостно встречали его, здоровались, улыбались, сердечно жали руку, даже обнимали. Многие расспрашивали о здоровье, о местах, куда заносила судьба, о полученных наградах, о службе, но вот о себе делились крайне скупо. Как только заходил разговор о событиях недавно минувших, все замыкались и пытались перевести разговор на другую тему. А ежели он продолжал интересоваться, то вдруг вспоминали про неотложные дела, что надо сделать прямо сейчас, вежливо прощались, и неискренне предлагали зайти в другой раз.
После долгих расспросов лишь одно удалось выяснить точно, сын Коршуновых при немцах служил полицаем. Коршуновы были соседи моих прадеда и прабабушки. Отец, мать и трое сыновей. С младшим, Витькой, что был лишь на год моложе, они дружили. Вместе раков ловили, рыбалили, грибы собирали, бегали аж в Довск поглазеть на самого маршала Ворошилова, да и что греха таить, нередко шкодничали - в колхозный сад лазили яблоки воровать. В 44-м, когда удалось на пару часов заглянуть в родное село, мельком он старого Коршунова видал, но поговорить не удалось. Ныне же дом стоял заколоченный.
Раз вечерком он зашёл в сельский клуб, где нередко бывали танцы под граммофон. Там он и повстречал свою бывшую одноклассницу, что стала моей бабушкой. Она тоже вернулась в село после 7-ми лет разлуки. Окончив мединститут, она работала хирургом во фронтовом госпитале. К 46-му раненых осталось в госпитале немного, и она поехала в отпуск. Её тоже, как и его, тянуло к родному дому.
От встречи до предложения три дня. От предложения до свадьбы шесть. Отпуск - он короткий, надо жить сейчас, ведь завтра может и не быть. Он то об этом хорошо знал. Днём работал и готовился к свадьбе, а вечерами встречались. За пару дней до свадьбы и произошло это.
В ту ночь он спал хорошо, тяжких снов не было. Вдруг неожиданно проснулся, кожей ощутив опасность. Сапёрская чуйка - это не хухры-мухры. Не будь её, давно бы сгинул где-нибудь на Кавказе, под Спас-Деменском, в Польше, или Пруссии. Рука сама нащупала парабеллум (какой же офицер вернётся с фронта без трофейного пистолета), обойма мягко встала в рукоятку, тихо лязгнул передёрнутый затвор, и он бесшумно вскочил с кровати.
Не подвела чуйка, буквально через минуту в дверь раздался тихий стук. Сёстры спали, а вот родители тут же вскочили. Мать зажгла керосиновую лампу. Он отошёл чуть в сторонку и отодвинул щеколоду. Дверь распахнулась, в дом зашёл человек, и дед, взглянув на него, аж отпрянул - это был Коршунов, тот самый.
Тот, увидев смотрящее на него дуло, тут же поднял руки.
- Вот и довелось свидеться. Эка ты товарища встречаешь, - сказал он.
- Ты зачем пришёл? - спросил мой прадед.
- Дядь Юдка, я с миром. Вы же меня всю жизнь, почитай с пелёнок, знаете. Можно я присяду?
- Садись. - разрешил прадед. Дед отошёл в сторону, но пистолет не убрал.
- Здрасте, тётя Бейла. - поприветствовал он мою прабабушку. - Рад, что ты выжил, - обратился он к моему деду, - братки мои, оба в Красной Армии сгинули. Дядь Юдка, просьба к Вам имеется. Продайте нашу хату.
- Что? - удивился прадед.
- Мать померла, братьев больше нету, мы с батькой к родне подались. Он болеет. Сюда возвращаться боязно, а денег нет. Продайте, хучь за сколько. И себе возьмите часть за труды. Вот все документы.
- Ты, говорят, у немцев служил? В полицаи подался? - пристально глянул на него дед
- Было дело. - хмуро признал он. - Только, бабушку твою я не трогал. Я что, Дину-Злату не знаю, сколько раз она нас дерунами со сметаной кормила. Это её соседи убили, хоть кого спроси.
- А сестру мою, Мате-Риве? А мужа её и детей? А Файвеля? Тоже не трогал? - тихо спросла прабабушка.
- Я ни в кого не стрелял, мамой клянусь, лишь отвозил туда, на телеге. Я же человек подневольный, мне приказали. Думаете я один такой? Ванька Шкабера, к примеру, тоже в полиции служил.
- Он? - вскипел дед
- Да не только он, батька его, дядя Коля, тоже. Всех перечислять устанешь.
- Сейчас ты мне всё расскажешь, как на духу, - свирепо приказал дед и поднял пистолет.
- Ты что, ты что. Не надо. - взмолился Коршунов. И поведал вещи страшные и немыслимые.
В начале июля 41-го был занят Рогачёв (это городок километров 40 от Журавичей), потом через пару недель его освободили. Примерно месяц было тревожно, но спокойно, хоть и власти, можно сказать, не было. Но в августе пришли немцы и начался ад. Как будто страшный вирус напал на людей, и слетели носимые десятилетиями маски. Казалось, кто-то повернул невидимый кран и стало МОЖНО.
Начали с цыган. По правде, на селе их никогда не жаловали. Бабы гадали и тряпки меняли, мужики коней лечили.. Если что-то плохо лежало, запросто могли украсть. Теперь же охотились за ними, как за зверьми, по всей округе. Спрятаться особо было негде, на севере Гомельской области больших лесов или болот нету. Многих уничтожали на месте. Кое-кого привозили в Журавичи, держали в амбаре и расстреляли чуть позже.
Дальше настало время евреев. В Журавичах, как и в многих других деревнях и сёлах Гомельщины, сначала гетто было открытым. Можно было сравнительно свободно передвигаться, но бежать было некуда. В лучшем случае, друзья, знакомые, и соседи равнодушно смотрели на происходящее. А в худшем, превратились в монстров. О помощи даже речь не шла.
Коршунов рассказал, что соседи моей прапрабабушки решили поживиться. Те самые соседи, которых она знала почти 60 лет, с тех пор как вышла замуж и зажила своим домом. Люди, с которыми, казалось бы, жили душа в душу, и при трёх царях, и в страшные годы Гражданской войны и позже, при большевиках. Когда она вышла из дома по делам, среди бела дня они начали выносить её нехитрый скарб. Цена ему копейка в базарный день, но вернувшись и увидев непотребство, конечно, она возмутилась. Её и зарубили на собственном дворе. И подобных случаев было немало.
В полицаи подались многие, особенно те, кто помоложе. Им обещали еду, деньги и барахлишко. Они-то, в основном, и ловили людей по окрестным деревням и хуторам. Осенью всех пойманных и местных согнали в один конец села, а чуть позже вывезли за село, в Больничный лес. Метров за двести от дороги, на опушке, был небольшой овражек, там и свершилось кровавое дело. Немцам даже возиться особо не пришлось, местных добровольцев хватало.
Коршунов закончил свой рассказ. Дед был хмур, уж слишком много знакомых имён Коршунов упомянул. И убитых и убийц.
- Так чего ты к нам пришёл? Чего к своим дружкам за помощью не подался? - спросил прадед.
- Дядя Юдка, так они же сволочи, меня Советам сдадут на раз-два. А если не сдадут, за дом все деньги заберут себе, а то я их не знаю. А вы человек честный. Помогите, мне не к кому податься.
Прадед не успел ответить, вмешался мой дед.
- Убирайся. У меня так и играет всё шлёпнуть тебя прямо сейчас. Но в память о братьях твоих, что честно сражались, и о былой дружбе, дам тебе уйти. На глаза мне больше не попадайся, а то будет худо. Пшёл вон.
- Эх. Не мы такие, жизнь такая, - понуро ответил Коршунов и исчез в ночи.
(К рассказу это почти не относится, но, чтобы поставить точку, расскажу. Коршунов пошёл к знакомым с той же просьбой. Они его и выдали. Был суд. За службу в полиции и прочие грехи он получил десятку плюс три по рогам. Дом конфисковали. Весь срок он не отсидел, по амнистии вышел раньше. В конце 50-х он вернулся в село и стал работать трактористом в колхозе.)
- Что мне с этим делать? - спросил мой дед у отца. - Как вспомню бабушку, Галю, Эдика, и всех остальных, сердце горит. Я должен что-то предпринять.
- Ты должен жить. Жить и помнить о них. Это и будет наша победа. С мерзавцами власть посчитается, на то она и власть. А у тебя свадьба на носу.
После женитьбы дед уехал обратно служить в далёкий Уссурийск и в родное село вернулся лишь через несколько лет, всё недосуг было. В 47-м пытался в академию поступить, в 48-м бабушка была беременна, в 49-м моя мать только родилась, так что попал он обратно в Журавичи лишь в 50-м.
Ожило село, людьми пополнилось. Почти все отстроились. Послевоенной голодухи уже не было (впрочем, в Белоруссии всегда бульба с огорода спасала). Жизнь пошла своим чередом. Как и прежде пацаны купались в реке, девчонки вязали венки из одуванчиков, ходил по утрам пастух, собирая коров на выпас, и по субботам в клубе крутили кино. Только вот когда собирали ландыши, грибы, и землянику, на окраину Больничного леса старались не заходить.
"Вроде всё как всегда, снова небо, опять голубое. Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...", но вот на душе у деда было как то муторно. Нет, конечное дело, навестить село, сестёр, которые к тому времени уже повыходили замуж, посмотреть на племяшей и внучку родителям показать было очень приятно и радостно. Только казалось, про страшные дела, что творились совсем недавно, все или позабыли или упорно делают вид, что не хотят вспоминать.
А так отпуск проходил очень хорошо. Отдыхал, помогал по хозяйству родителям, и с удовольствием нянчился с племянниками и моей мамой, ведь служба в Советской Армии далеко не сахар, времени на игры с ребёнком бывало не хватало. Всё замечательно, если бы не сны. Теперь, помимо всего прочего, ночами снилась бабушка, двое дядьёв, двое тётушек, и 5 двоюродных. Казалось, они старались ему что-то сказать, что-то важное, а он всё силился понять их слова.
В один день осенила мысль, и он отправился в сельсовет. Там работало немало знакомых, в том числе бывший квартирант родителей, Цулыгин, который когда-то, в 1941-м, и убедил моих прадеда и прабабушку эвакуироваться. Сам он, во время Войны был в партизанском отряде.
- Я тут подумал, - смущаясь сказал дед. - Ты же знаешь, сколько в нашем селе аидов и цыган убили. Давай памятник поставим. Чтобы помнили.
- Идея неплохая, - ответил ему Цулыгин. - Сейчас, правда, самая горячая пора. Осенью, когда всё подутихнет, обмозгуем, сделаем всё по-людски.
В 51-м семейство снова поехало в отпуск в Журавичи. Отпуск, можно сказать, проходил так же как и в прошлый раз. И снова дед пришёл в сельсовет.
- Как там насчёт памятника? - поинтересовался он.
- Видишь ли, - убедившись что их никто не слышит, пряча взгляд, ответил Цулыгин, - Момент сейчас не совсем правильный. Вся страна ведёт борьбу с агентами Джойнта. Ты пойми, памятник сейчас как бы ни к месту.
- А когда будет к месту?
- Посмотрим. - уклонился от прямого ответа он. - Ты это. Как его. С такими разговорами, особо ни к кому не подходи. Я то всё понимаю, но с другими будь поосторожнее. Сейчас время такое, сложное.
Время и впрямь стало сложное. В пылу борьбы с безродными космополитами, в армии начали копать личные дела, в итоге дедова пятая графа оказалась не совсем та, и его турнули из СА, так и не дав дослужить всего два года до пенсии. В 1953-м семья вернулась в Белоруссию, правда поехали не в Журавичи, а в другое место.
Надо было строить новую жизнь, погоны остались в прошлом. Работа, садик, магазин, школа, вторая дочка. Обыкновенная жизнь обыкновенного человека, с самыми обыкновенными заботами. Но вот сны, они продолжали беспокоить, когда чаще, когда реже, но вот уходить не желали.
В родное село стали ездить почти каждое лето. И каждый раз терзала мысль о том, что сотни людей погибли страшной смертью, а о них не то что не говорят, даже таблички нету. У деда крепко засела мысль, надо чтобы всё-таки памятник поставили, ведь времена, кажется, поменялись.
И он начал ходить с просьбами и писать письма. В райком, в обком, в сельсовет, в местную газету, и т.д. Регулярно и постоянно. Нет, он, конечно, не был подвижником. Естественно, он не посвящал всю жизнь и силы одной цели. Работа школьного учителя, далеко не легка, и если подходить к делу с душой, то требует немало времени. Да и повседневные семейные заботы никто не отменял. И всё же, когда была возможность и время, писал письмо за письмом в разные инстанции и изредка ходил на приёмы к важным и не важным чинушам.
Возможно, будь он крупным учёным, артистом, музыкантом, певцом, или ещё кем-либо, то его бы услышали. Но он был скромный учитель математики, а голоса простых людей редко доходит то ушей власть имущих. Проходил год за годом, письма не находили ответа, приёмы не давали пользы, и даже в тех же Журавичах о событиях 1941-го почти забыли. Кто постарше, многие умерли, разъехались, или просто, не желали прошлое ворошить. А для многих кто помладше, дела лет давно минувших особого интереса не представляли.
Хотя, безусловно, о Войне помнили, не смотря на то, что День Победы был обыкновенный рабочий день. Иногда проводились митинги, говорились правильные речи, но о никаких парадах с бряцаньем оружия и разгоном облаков даже речи не шло. Бывали и съезды ветеранов, дед и сам несколько раз ездил в Смоленск на такие.
На государственном уровне слагались поэмы о героизме советских солдат, ставились монументы, и снимались кино. Чем больше проходило времени, тем больше становилось героев, а вот о погибших за то что у них была неправильная национальность, практически никто и не вспоминал. Фильмы дед смотрел, книги читал, на встречи ездил и... продолжал просить о памятнике в родном селе. Когда он навещал Журавичи летом, некоторые даже хихикали ему вслед (в глаза опасались - задевать напрямую ШИСБровца, хотя и бывшего, было небезопасно). Наверное, его последний бой - бой за памятник - уже нужен был ему самому, ведь в его глазах это было правильно.
Правду говорят, чудеса редко, но случаются. В 1965-м памятник всё-таки поставили. Может к юбилею Победы, может просто время пришло, может кто-то важный разнарядку сверху дал, кто теперь скажет. Ясное дело, это не было нечто огромное и величественное. Унылый серый бетонный обелиск метра 2.5 высотой и несколько уклончивой надписью "Советским Гражданам, расстрелянным немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной Войны" Это было не совсем то, о чём мечтал дед, без имён, без описания событий, без речей, но главное всё же сбылось. Теперь было нечто, что будет стоять как память для живых о тех, кого нет, и вечный укор тем, кто творил зло. Будет место, куда можно принести букет цветов или положить камешек.
Конечно, я не могу утверждать, что памятник появился именно благодаря его усилиям, но мне хочется верить, что и его толика трудов в этом была. Я видел этот мемориал лет 30 назад, когда был младшеклассником. Не знаю почему, но он мне ярко запомнился. С тех пор, во время разных поездок я побывал в нескольких белорусских деревнях, и нигде подобных памятников не видел. Надеюсь, что они есть. Может, я просто в неправильные деревни заезжал.
Удивительное дело, но после того как обелиск поставили, плохие сны стали сниться деду намного реже, а вскоре почти ушли. В 2015-м в Журавичах поставили новый памятник. Красивый, из красного мрамора, с белыми буквами, со всеми грамотными словами. Хороший памятник. Наверное совпадение, но в том же году деда снова начали одолевать сны, которые он не видел почти 50 лет. Сны, это штука сложная, как их понять???
Вот собственно и всё. Закончу рассказ знаменитым изречением, автора которого я не знаю. Дед никогда не говорил эту фразу, но мне кажется, он ею жил.
"Не бойся врагов - в худшем случае они лишь могут тебя убить. Не бойся друзей - в худшем случае они лишь могут тебя предать. Но бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательства и убийства."
|
|
The English Menu
(Рассказ забавный и... в чём-то даже немного трогательный. Один совет: если ваш English хуже, чем Русский автора - даже не начинайте читать: вам не понравится)
2003 год. Садовая улица, 94/23.
Я делаю глубокий вздох и захожу в МуМу, мой первый русский ресторан... У меня уже два года обучения русскому, это будет простой и приятный опыт!
«Страстьвуйче» говорю я робко официантке
«Здравствуйте…» официантка отвечает недоверчиво
«Стол на... для... одного. . . Надля стол мне пожал. . . Надо стол! Есть он?»
«Стол есть… Вам Английский меню, наверное?»
Ouch. Как мне морально тяжело слышать эти слова. Два года обучения, а говорить не умею. О горе мне, о горе мне! Как же так, что за…? Я же это самое, блин…
«Да. Спасибо» отвечаю я робче.
Получаю английское меню и вместе с ним подтверждение, что я лох. И это только начало трагедокомедии…
«Вы будете один?»
«Один меню, да»
«Нет… Вас ожидают?»
«Ааа, нъйэтъ»
«Хорошо, раздевайтесь»
«ээээ, что, простите?» (это что, ресторан нудистов??)
«Верхнюю одежду снимите, пожалуйста»
«Ааа, дъа, hорошо»
Она подводит меня к столу и уходит. Я открываю английское меню. То, что оно “английское” не очень помогает. Это не так плохо как в Тайских меню, которые могут предложить «Бомба гребешок служил майонезом» или невинно-звучащий «райский гриль», который, как выясняется состоит из куриных щупальцев и рыбьих ног. Английские меню в России далеко не так плохи. Но они не всегда очень helpful, особенно когда нет описания блюд.
Я читаю меню:
ЗАКУСКИ
Vitaminnii salad (Тут наверное много разных овощей, думаю я)
Appetitnii salad (А другие не аппетитные?)
Olivier salad (О, французская кухня!)
Salted pig’s lard with black bread and raw garlic (All of this sounds… so wrong…)
Rassolnik (Убийца из “Преступление и Наказание”??)
Schi (Ooh, I know this one!)
ГАРНИР
Barley porridge with onion (Porridge is for breakfast! And no onions!)
Buckwheat porridge (“buckwheat” looks like a real word, but…)
Potato in the Moscow style (Moscow style, yeee boi!)
ВТОРОЕ
Chicken cutlets (what on earth is a “cutlet”? It looks like a real word too, but…)
Herring in a fur coat (Unknown Software Exception 0x40000015, logic path not found)
Holodets (Попробую, наверное)
Sucking pig with horseradish (In Soviet Russia, pig suck you…)
Fish baked in the Moscow style (No food in the Petersburg style?)
ДЕСЕРТ
Potato (dafuq… rly?)
Ice cream in the ass. 2 balls. (ошибка или стёб века…? Неизвестно.)
Первое время в России, я не знал как привлечь внимание официанток. Они редко слышали мои тихие «исвиниче пжалста». Когда мне потом сказали, что надо смело возгласить «Девушка! Подойдите пожалуйста!», я не поверил. Я не мог себе представить, что я буду кричать “Girl! Come here, please! Girl!” I mean, Что за сексизм?? Я реально отказывался это делать еще лет 5.
Итак, я заказал щи, холодец и пиво. Щи я ел, пиво я пил, холодец я отодвинул на край стола. После обеда я решил заказать еще пиво.
«Исвиниче…»
…
«Исвиниче…»
…
«Исвиничеее…»
«Да, молодой человек?» (при чем тут мой возраст??)
«Можно еще?» я показал на пустой бокал
«Повторить?»
«Ок. Можно еще?»
«Нет... Повторить пиво?»
«"Пиво"» повторил я послушно
Она смотрела на меня со сочувствием. Бедный, дурной иностранец.
17 лет спустя мне все-еще предлагают английское меню в ресторанах… Хуже чем ««Вам английское меню?» только “Do you want the English menu?” то есть «Ваш русский настолько плох, что я буду с Вами говорить на английском». О горе мне-е-е! Но я конечно отвечаю “oh, yes, thank you very much!”. Слишком уж невыносимы их поднятые в недоумении брови и сомневающиеся глаза, которые передают мне «Но Вы же так умрете от голода».
So I say “thank you”. So very fckng much >:/
Я понимаю, что когда мне предлагают английский меню, они хотят помочь и облегчить тяжелую задачу для явно страдающего иностранца. Но для меня “Do you want the English menu?” является доказательством, что я плохой студент. Тупой. Недоуч. I wanna be доуч so badly!
В 1999 я купил себе книжку с оптимистическим названием “Russian in 6 Months” и с тех пор я каждый день лежу в обнимку с русским языком. Я потратил столько времени на уроки в университете, домашку, экзамены, Евгения Онегина, Смешариков и Комсомольскую Правду! Вложение огромно, я приложил свои лучшие усилия. Это моя главная компетенция. Моя фишка. Если меня решили измерить, чтобы узнать достойный ли я, стою ли я своего ежедневного кислорода, то это бы делали по моим достижениям в изучении великого и могучего. Получается я далеко ни велик ни могуч.
Мои пробелы в русском сильно влияют на мою самооценку. Это началось на уроках русского в желтеющих классах филфака. В группе была мощная конкуренция между студентами. Ошибки других – сладкая победа, а мои собственные ошибки – сокрушительное поражение. Одноклассники были соперниками, оппонентами, противниками в Zero-Sum Game. There can be only one!!! С тех пор я болезненно переживаю свои ошибки.
Еще и глубокая нужда радовать родителей, прислать домой хорошие оценки, доказать маме, что родить меня стоило того, что папа не зря вставал в 4:30 утра каждый день без выходных, чтобы доить коров и заработать 4-м детям еду и одежду. Как же мне им признаться «У меня есть сложности с элементарными задачами»? Воображаю сцену, где моя мама, узнав горькую правду о своем сыне плачет, а рядом сидит жена моего дяди и с ухмылкой говорит “Ну и ну, я же сказала, что он избалованный и ленивый, Джудит" наслаждаясь пятым бокалом красного и своим моральным превосходством. Мама плачет в Англии. А я в России в ресторане МуМу тоже хочу разрыдаться. Just pls... Pls give me the Russian menu. I want to know what «достоинство» feels like…
|
|
Приходят революционеры к старому зажиточному еврею домой:
- Здравствуйте. Рабинович?
- Да.
- Мы - революционеры, на обустройство нового мира нам нужны деньги. Поделитесь?
- Зачем, говорите, вам деньги?
- Строить заводы, фабрики!
- А, понятно, я спрошу у Сары. (кричит куда-то внутрь квартиры) Сарочка, тут молодые люди пришли, хотят что-то строить.
- И шо они хотят?
- Денег.
- Нету денег - не строить!
|
|
XXX: У нас с обратной стороны ручки двери подъезда кто-то постоянно клеит жвачку. Зачем? Психическое расстройство не предлагать.
ZZZ: Это - заначка. Возвращается с работы и дожевывает.
YYY: Это - метка для автопилота. Кто-то регулярно возвращается домой бухой до невменоза. Пощупал. Есть жвачка. Значит мой подъезд.
QQQ: Это мошенники. Они хотят снять твои отпечатки пальцев и взломать смартфон.
|
|
Как известно, Питер это город пролетарской революции. Отсюда и многие его проблемы. 70 лет песен про самый передовой отряд - сделали свое дело.
Обычный район рядом с Электросилой. Отправили внучку в первый класс школы. Обычная школа.
Даже очень хорошая. Да вот в классе оказалась одна проблема, точнее даже две. Еще точнее два.
Два откровенно отмороженных пацаненка - наследников пролетарской революции. Которые на уроках
буквально гадят, бьют одноклассников и одноклассниц, слов не понимают, орут, матерятся. А родители, точнее родительницы, ибо папаши где-то рассекают якобы на вахте, это тоже бессмысленное нечто, ну вы можете представить тетку под 120 кг с бессменным ягуаром в руке (ну это такая отрава в банках) и с полным убеждением, шо уж ей-то все кругом должны и обязаны. Родительское собрание, все решают, что делать? Предлагается начать процедуру общего игнора и мамаш и детей - демонстративное игнорирование детьми этой парочки отморозков. Бить же их нельзя. Я, в полном убеждении, что тоже вот сейчас закопаю этих уродов вместе с мамашами за обиды своей внучки, узнаю их адреса и с зятем идем к ним домой. И там и там одно и то же - коммуналка, грязь, мамаша в слюнях и в трико на жирной туше, и пацаненок, злобно глядящий на нас у телика на продавленном диване. Зять, вместо мата, вдруг стал спрашивать пацанят, а хотят ли они пожрать? А стреляли ли они из ружья? Не боятся ли собак? Я поначалу не понял ничего. Но когда он попросил мамаш забрать пацанов на выходные к себе на дачу, мягко говоря охренел. Зачем нам портить себе выходные этими придурками? Мамашам было откровенно наплевать. Да забирайте, привезете в понедельник прямо в школу. А мы тут отдохнем типа.
Зять подогнал свой мульт, посадил туда притихших пацанов и увез их на дачу. Нас с бабкой не позвал.
В воскресенье мы все-таки приезжаем на дачу и что видим - эти отморозки носятся вместе с внучкой и нашими собаками по поляне, фоткаются с ними, таскают дрова к мангалу, что-то обсуждают с мужиками у машин - нормальные совершенно мальчишки. Теперь у внучки в школе два самых преданных телохранителя. Ну не отличники, но маленькие мужчины, у которых есть цель - поступить в тверское суворовское училище. Это явно зять со своими друзьями-офицерами напедагогил. Ну и славно.
Это был для меня от зятя такой урок, что до сих пор стыдно за стремление повоевать с детьми. Никогда, послушайте, никогда не травите вы детей, даже если есть за что. Лучше помогите им, покажите тот мир, куда можно и нужно стремиться. А иначе зачем мы все им нужны.
|
|
Довелось мне недавно прогуляться с группой французских туристов. Дело было так.
Суббота. 22 ч. Звонок в дверь. Открываю. Соседка снизу Нюська. Шепчет: «Привет ».
Удивляюсь: « Чего шёпотом ? За нами следят ? ».
- Голос пропал. Профессиональная болезнь. Выручи. Выгуляй завтра за меня французов по Москве.
- ??!! Ээээ.....
Не увидев следов воодушевления на моем лице, Нюська пускает в ход тяжёлую артиллерию, напомнив, что как-то я уехала в аэропорт без паспорта , и она привезла его мне, бросив свои домашние дела. Мне становится стыдно. И правда, трудно что ли в выходной прогуляться по Москве с парой французов и выручить человека.
- А где именно их надо выгуливать?
- Утром метро и ВДНХ. Потом шофёр довезёт вас до Арбата, там пообедаете в ресторане, затем распустишь их по сувенирным лавкам , заскочите на часок на смотровую площадку 89 этажа башни Федерация и закончите Даниловским рынком .
- А на рынок –то зачем ?
- У них в программе стоит. Может хотят убедиться, что мы тут не голодаем.
А в метро и на ВДНХ что рассказывать ?
- Из серии что вижу- то пою.... Гранит, мрамор. Мозаики на Комсомольской. Панно на тему жизни в БССР на Белорусской. Витражи на Новослободской. Потрёте нос собаке на Площади Революции ... На ВДНХ просто прогуляетесь от центральной арки до Космоса, фонтаны, павильоны советских республик, посмотрите макет Москвы....
- А на смотровой в Москва-Сити ? Я там никогда не была...
- Ну вот и посмотришь заодно. Там дадут гида, тебе только перевести
Нюську я знаю много лет, она как таран, если что решила, так и будет.
«Ладно.Не боги горшки обжигают. »,- со вздохом соглашаюсь я . «Сколько их ? »
- 23
-23 ? ?!!! Ты в своём уме ? !!! Я думала, что речь идёт о какой-нибудь семье. Я же их всех растеряю в метро и на улице ! Нет, это невозможно !
- Не растеряешь. У них наушники, у тебя будет микрофон и флажок.
Воскресенье, утро. Прихожу в гостиницу. В холле толпа «моих» французов. Объясняю, что Нюська заболела, и сегодня с ними буду я. Контингент на две трети пожилой, два божьих одуванчика на вид вообще лет восьмидесяти. Я хочу спать и кофе. Но беру себя в руки, и бодро зову всех на выход. Затем примечаю высокого парнишку в красной футболке и призываю на помощь. Даю задание : быть замыкающим и присматривать за старичками.
Двинулись. Растянулись метров на сто. Входим в метро. Объясняю : Стоять только справа, держаться за поручень, входя и сходя с эскалатора смотреть под ноги. Встают на ступеньки как попало, за поручень не держатся, под ноги не смотрят. В микрофон призываю к порядку.
Лучше бы я молчала! Одна из старушек сдвинувшись вправо, теряет равновесие и ложится на спину впереди стоящей француженки. Та в свою очередь тоже наклоняется вперёд . Я в ужасе бегу вниз. В голове мелькает картина, как вся моя группа словно карточная колода распластывается на эскалаторе, разбитые носы, переломанные ноги, вечерний сюжет на ТВ....
Но неожиданно все медленно возвращаются в вертикальное положение. Оказавшись рядом с ними , я понимаю откуда пришло спасение. Большой и коренастый русский мужик, как скала принял на грудь, вернее на свою могучую спину, моих подопечных.
Заикаясь лепечу : « Сппассиббоо ! »
Пожав плечами, мужик глубокомысленно изрекает : « Иностранцы …. »
Спустились, иду к центру зала, оглядываюсь. Около эскалатора часть моей группы столпилась и оживленно машет руками. Возвращаюсь.
- «Что случилось? »
У одной дамы клаустрофобия. Она не думала, что у нас такое глубокое метро, ей реально плохо. Хочет вернуться с мужем в гостиницу и вызвать такси до ВДНХ. Хорошенькое начало. Минус двое.
Все куда-то разбежались. Фотографируют. Я пытаюсь между грохотом прибывающих поездов что-то комментировать в микрофон.
Пора ехать дальше. Даю инструкции : « Рассредоточиться по перрону, не лезть всем в одну дверь, входить и выходить быстро, так как двери закрываются автоматически. Выходим на второй остановке.»
Первый блин комом. Вагон полупустой, но вся моя группа пытается втиснуться в две соседние двери, впихивая выходящих пассажиров обратно в вагон. Боятся остаться на станции без меня. Честно говоря, я боюсь того же самого.
Комсомольская . Охи. Ахи. Восторг. Зову всех в торец зала, мозаики на потолке располагаются в историческом порядке.
На площади Революции потёрли всё что полагается : наганы для удачи в бизнесе, петухов для повышения зарплаты, туфельки для романтических свиданий и носы собак для удачной сдачи экзаменов . Не знаю правда, зачем им собаки, свои последние экзамены они сдавали скорее всего лет тридцать-сорок назад.
Уже четвёртая по счёту станция. Понятия не имею все ли на месте. В самом начале я им на всякий случай обозначила на схеме метро конечную станцию, но с учётом того, что вряд ли кто из-них способен выговорить букву «х» в слове ВДНХ , добраться самостоятельно у них шансов мало.
Одна женщина интересуется , где мусорки ? Мусорок нет. И мусора нет. Загалдели : « У нас бы уже до потолка всё было завалено . » Тему мусолят долго, вспоминают, что на улицах тоже чисто, приходят к выводу, что у русских видимо такое воспитание. Я их не разубеждаю.
Телевизоры в вагонах им тоже в диковинку.
Выходим на станции ВДНХ. Пора пересчитать народ. Считаю три раза. Каждый раз количество меняется, они постоянно перемещаются, болтая друг с другом и обмениваясь впечатлениями . Не знаю что делать. Кто-то подсказывает : «В Петербурге гид ставила нас в пары и считала». Ну вот и отлично. « Давайте по парам ». 21. Не верю своему счастью. Полный комплект.
Идём по направлению к ВДНХ . Жарко. Народ подустал, еле тащится.
Проходим мимо стеллы покорителям космоса. Показываю издалека барельефы, на которых присутствует и первая в мире собака, полетевшая на орбиту. Задаю вопрос, знают ли они, как её имя. Оказывается знают. И Белку со Стрелкой знают, и Гагарина и Терешкову.
Мужчина рядом со мной интересуется: «А что вы думаете по поводу высадки американцев на Луну? У нас сейчас кое-где в прессе пишут, что возможно они там не были ».
У входа на выставку подбираем приехавшую на такси пару с клаустрофобией.
ВДНХ. Красота, новёхонькие после реставрации павильоны и фонтаны , цветы , музыка играет, публика фланирует туда сюда.... мамашки-папашки с колясками, детишки на самокатах, молодые парочки на велосипедах, пенсионеры, москвичи, иногородние, бывшие братья и небратья ... Ощущение праздника, хотя никакого праздника по календарю нет. Французы прибалдели.
Снова ищут мусорки и мусор. Мусорки в небольших количествах имеются, мусора нет. Опять обсуждают.
Присаживаемся отдохнуть у фонтана Дружбы. Удивляются : «Действительно все 16 девушек покрыты настоящим золотом?». Конечно,- отвечаю. Сталин сказал: « Неужели мы для наших девушек пожалеем золота !?».
Дама рядом со мной вздыхает : «Да, Россия – великая страна. Я совершенно поменяла своё мнение о России . Нам всего этого во Франции по ТВ не показывают : на улицах дорогие новые машины, красивые хорошо одетые люди, столько ресторанов ,кафе и террас, вкусная еда, чистота, повсюду зелень, цветочные клумбы, воспитанная молодежь ( им периодически уступали места в метро, что приводило их в изумление)..... ».
Гуляем дальше. Проходим мимо павильона профсоюзов. Рассказываю, что на этом месте раньше был павильон Грузии, его снесли в брежневское время, Сталин родом из Грузии.
Мужичок, интересовавшийся Луной тут как тут : «А как вы относитесь к Сталину?».
Чертыхаюсь про себя, у нас прогулка или политинформация ?
- Вопрос о личности Сталина и его роли в истории нашей страны- не простой вопрос .. .
Тут вдруг ко мне подскакивает дама лет пятидесяти : «Сталин -убийца. Он уничтожил в Гулаге 6 млн человек ! » . Я оторопела от такой эмоциональности.
«Мадам,- говорю, не нужно верить всему, что пишут в интернете». Она начала бубнить что-то про договор Молотова-Рибентроппа. Я разозлилась. Перечислила договора, заключенные с фашистской Германией европейскими странами и Японией по 1938 год, не забыв про мюнхенский сговор ( статьи на АШ пригодились). Тётка, сражённая моими «глубокими познаниями », притихла.
Смотрю на часы. Ура ! Скоро на обед.
На обратной дороге заворачиваем к макету Москвы. Девушка показывает нам световой указкой кварталы города и достопримечательности. Затем вдруг включается музыка и начинается шоу. Французы, как дети, запрыгали от восторга.
Обедаем на Арбате. Справа от меня семейная пара из Швейцарии. Сын уже год живёт в Петербурге. Приехал к любимой девушке.
- Ну вот, опять одну из наших красавиц увезёте за границу. А нам нужно рождаемость повышать.
- Нет. Он хочет жить в Петербурге. Ему очень нравится Россия. Говорит, что здесь чувствует себя безопаснее , чем в Швейцарии.
Сразу вспомнился « Бандитский Петербург ». Дожили ! В Петербурге теперь безопаснее, чем в Женеве!
Меняем деньги в банке. Распускаю всех по магазинам. Одна бабулька просит совета , что купить пятилетней внучке.
-Купите Машу из мультфильма или Снегурочку, внучку Деда Мороза. Это как ваш Пэр Ноель.
- Он что ваш Пэр Ноель женат и у него есть дети и внуки ?
- Про жену и детей сведений нет, но внучка имеется. Может внебрачная... Вон она в витрине, одета в голубое пальтишко и шапочку, отороченные белым мехом.
Запросы посыпались со всех сторон.
Мать с дочерью спрашивают, где купить фигурку Щелкунчика. Понятия не имею , есть ли на Арбате Щелкунчики.
Семейная пара хочет флешку в виде Чебурашки. Какие-то их знакомые вернулись из Москвы с такой флешкой.
Ещё одним нужны военные российские часы для сына.
Девушка жаждет ушанку и что-нибудь из произведений Пушкина.
Женщина лет сорока интересуется, где найти диск с русским хард роком для племянника. Другая ищет русские народные песни для внука .
Ещё один хочет православную музыку и икону со святым для мамы с именем Жозетта. Ещё б я знала, кто её покровитель. Советую купить любую икону с ангелом хранителем.
Через час возвращаются с покупками. Яйца « фаберже », матрёшки, фартуки, полотенца, кружки, магниты, открытки...Бабуля со Снегурочкой и Машей. Нашёлся и Щелкунчик. Ангелов-хранителей для Жозетты было приобретено сразу три штуки . Хард рок , русские народные и Пушкина купили в Доме Книги на Новом Арбате. С Чебурашкой не повезло.
-Водка ?
Ну что ж, идём в винный отдел в гастроном на Смоленской , заодно посмотрим и на полки с ежами, которых голодные москвичи ещё не доели.
В магазине по их лицам понимаю, что они всё-таки не ожидали, что у нас есть ВСЁ. И даже ежи... морские.
Спрашивают : « А почему у вас бездомные на улицах не спят ? »
Даже и не знаю, что ответить.
- Ну в принципе все где-то живут....80 процентов являются собственниками жилья, остальные снимают.
- У вас совсем нет негров ?
- А почему на улицах нет собак?
- Почему в воскресенье эти люди работают (кладут трубы)?
Приезжаем в Москва-Сити. Мороженое и шоколадные конфеты сколько хочешь или сколько сьешь, входят в стоимость билетов. Самая высокая шоколадная и фабрика мороженого в мире. Вид в такую погоду впечатляющий.
Интересуюсь ,почему приехали в Россию.
- Россия сейчас в моде. Кого не спросишь из знакомых, либо уже побывали в России, либо собираются.
Грузимся в автобус и едем на рынок. По дороге наблюдаем, как машины моют асфальт. Все в удивлении прилипли к окнам, как будто впервые увидели подобное зрелище. А уж когда заметили, как бьющими в воздух фонтанами освежают асфальт, чуть не повыпрыгивали из кресел.
На Даниловском после реконструкции любо дорого посмотреть. А это что ? А это? Ну это фрукт драгон, я такой во Вьетнаме пробовала. А что это за зелёная штука величиной с футбольный мяч вся в колючках, не могу сказать. Проходим мимо азербайджанских помидор. « Попробуйте, у вас таких нет »-, говорю. В результате две подруги взяли по килограмму, хотят отвезти домой. Выражаю сомнение , что пустят с овощами в салон самолёта. Решают, что повезут в багаже. Ну ладно, в крайнем случае получится соус. Смели пол-прилавка сухофруктов, начинённых орехами. Накупили пористого шоколада и колбасок из мяса марала. Понравились всякие соленья и маринады. Но с собой не увезешь. Поглазели на плавающих морских дальневосточных обитателей, затем на рыбу, мясо, сыры. Российская моцарелла, рикотта, дор блю, камамбер...
Никогда не видели блинов из мороженого, начинённых фруктами . Затоварились всякими смузи в форме лампочек. Поразил выбор свежевыжатых соков, тут тебе и сельдерей, и морковь, и огурец, и арбуз, и гранат, и клубника.....У них на родине обычный набор лимон-грейпфрукт-апельсин-персик-яблоко.
Женщина из Бельгии вздыхает : « Если бы у меня в городе был такой рынок, я бы каждый день ходила... »
Едем в гостиницу.
Прежде чем распрощаться, спрашиваю : «Вам понравилась Москва ?».
-«Очень ! Мы даже не представляли себе насколько это современный, чистый и красивый город! ».
- Приезжайте ещё .
Дедушка, тот , что из божьих одуванчиков , вздыхает : « Это наверное моя последняя поездка в жизни. Старый я уже. »
Что –то это мне напоминает. Ну да. «Увидеть Париж и умереть».
Напоследок женщина лет 35-40 произнесла странную фразу : « Мне нравится ваш город. Здесь ощущается свобода, которой у нас нет». Я не очень поняла, что она хотела этим сказать, и на каком основании она сделала свой вывод, но её слова меня удивили.
Звонит мобильник. Нюська : «Ну как?».
- Устала . И как ты только целыми днями с ними мотаешься. Но в общем полезно посмотреть на свой город двадцатью парами глаз со стороны. Позитивно.
Нюська ржёт : « Выйдешь на пенсию , будешь гидом подрабатывать».
|
|
Давненько я не писал армейских историй. Была у меня как-то: https://www.anekdot.ru/id/880754/, так эта - логическое продолжение, хотя и не очень связанная по действию.
Истории у меня традиционно длинные - кого напрягает - листайте.
Итак, я уже больше недели в бессменном наряде по роте по прямому приказу командира полка. Вместе со мною в такой же ситуации (но по своему залету) сержант по прозвищу "Нигрол" (простонародное название трансмиссионного масла, ранее применявшегося в коробках передач и мостах, после продолжительной работы приобретало черный цвет и очень специфический запах). Погоняло в автороте прилипло к сержанту сразу и не хуже того самого масла. Прозвище очень подходило к его черным волосам, смуглому лицу и не отмывающимся уже рукам от бесконечных ремонтов своей машины. Мы с ним одного призыва и все разговоры у нас традиционно сводятся к неизбежному, но такому близко-далекому дембелю и за жизнь после оного. Двух дневальных к нам ставили из молодых, так что мы не особо утруждались несением службы, но они то менялись, а мы нет. Поэтому надоело все безумно. Я хоть книжки, взятые в библиотеке, иногда читал, а Нигрол реально от скуки дох. А тут еще новая беда.
У нас одна сборная рота недавно ездила в командировку в Чуйскую долину, на предмет борьбы с незаконными посевами мака и конопли. Ну и естественно наши водилы привезли оттуда большой пакет сухой травы. Я попробовал - не понравилось, как-то нехорошо вибрировали скулы и просто тянуло в сон, но некоторые, особенно узбеки подсели конкретно.
Сразу стал вопрос, куда спрятать? В автопарке можно заныкать и слона, но после отбоя попадать туда проблематично, поэтому решили под ротой, против чего, кстати, я изначально возражал.
В ленинской комнате (помещение типа большого школьного класса, с партами, наглядной агитацией на стенах, телевизором) в обязательном порядке был бюст Ленина, сделанный из материала типа гипса, пустотелый внутри. Он тяжелый, раза в три больше человеческого торса с соответствующей головой - располагался на специальной тумбе и решили этот пакет засунуть вовнутрь бюста, влез с трудом, но утрамбовали.
Кто накосячил, так и не разобрались, но этот бюст кто-то уронил и он упал очень неудачно - лицом на пол, да так, что нос вмялся полностью. Этот кто-то поставил Ильича обратно, типа "так усё и былО". Никому ничего не сказал, но хоть бы пакет забрал, придурок.
Уже почти вечером в ленинскую комнату зашел замполит роты и вдруг сразу выскочил, как ошпаренный, и бегом до кабинета командира роты. Я еще улыбнулся про себя, чего это он? Зря смеялся...
Тут резко все офицеры в ленинскую комнату:
- Дежурный по роте ко мне! - раздраженно комроты.
- Кто?! - рукой в сторону тумбы.
- Что?!
- Вот эта вот фуйня?! - снова жест в сторону вождя революции.
- Ленин? - Нигрол недоуменно-полувопросительно и удивленно посмотрел на ротного, он никак не мог понять, чего от него хотят и что вообще происходит.
- Тьфу, дурак! С лицом у него что?
- Не могу знать! - наконец рассмотрел.
- А какого ты тут поставлен?! - ну очень риторический вопрос, на который Нигрол при всем желании не смог бы ответить, а ответив стандартное "Не могу знать!", поставил бы себя в очень дурацкое положение.
Причем никому в голову из офицеров не пришло, что бюст кто-то и зачем-то двигал и уронил. Предположилось ими сразу и со 100% уверенностью, что неизвестный боец отработал удар рукой или ногой, сломав при этом нос Владимиру Ильичу. А это пахло очень нехорошо, да что там нехорошо - воняло отвратительно - практически диверсия или сознательное вредительство в отношении идеалов коммунизма. Комроты долго и пристально посмотрел на молодого замполита: А вдруг стуканет замполиту полка? Тот смутился и отрицательно покачал головой.
Метода найти виноватого у офицеров была и не раз приносила результаты. Занятия роты строевой на плацу до тех пор пока кто-то не сознается или не примет вину на себя. Мы как-то почти 10 часов без остановки маршировали, офицеры менялись, а мы ходили. Никто не знал тогда кто виноват (давно бы вынудили выйти) и никто сам не сознавался, поэтому, в момент короткого перерыва, посовещавшись, просто назначили "терпилу" из молодых. А тут светила не просто губа (гарнизонная гауптвахта), а вполне даже трибунал по гадкой политической статье. Но всем офицерам хотелось уже домой, "выносить сор из избы" не было желания тем более, поэтому самое простое решение от ротного:
- Сержант! Твой дембель в опасности! Завтра полк в Заречном (марш-бросок и стрельбы), в твоем распоряжении весь день, бери в помощь Бутлегера (ваш покорный слуга, получивший это прозвище после известных событий, описанных в предыдущей истории, некоторые новые молодые даже всерьез решили что это фамилия)), его дембель тоже под большим вопросом, и нос восстановить. И чтобы был лучше прежнего. Как понял?
- Так точно! Нос восстановить лучше прежнего! - а меня так и подмывало спросить, какой делать Ильичу нос: Римский, галльский или рязанский, а может лучше казахский, так сказать в местном колорите..., но благоразумно промолчал, шутку бы в такой обстановке явно не оценили бы, а нарываться лишний раз...
Приказ отдан и никого уже не волнует как его ты исполнишь, хоть Церетели похищай, это твои проблемы. "In the Army Now" - эту известнейшую фразу из песни Status Quo я бы перевел на наш лад: "Это армия боец!"
Вечером после отбоя под ротой состоялось большое разбирательство. Нигрол серьезно наехал на узбеков, являвшихся основными потребителями травы. Его опасались и уважали, особенно после того как он одним ударом сломал челюсть, одному оборзевшему деду из 1-й роты, за что собственно и парился в бессменном наряде. Узбеки даже и не помышляли выступить единым фронтом, землячество у нас как-то вообще не прижилось и очень даже они понимали, что за попытку отбиться гуртом им совсем бы кисло пришлось от всей роты.
Тем не менее криков и ругани получилось много. Я еще орал и за то, что пакет так и остался внутри, благо офицеры не догадались посмотреть, тогда бы всю роту сношали бы беспрестанно, долго и вдумчиво. Сознаваться однако никто не спешил. Только один молодой узбек, как бы невзначай и тихонько сказал:
- Можно делать, алебастра нада...
- О! - Нигрол сразу ухватился за него. - Ты кто?
- Штукатура-маляр Джамбул биль.
- Завтра он никуда не едет, придумаешь что-нибудь... - это Нигрол уже замкомвзводу, старшему сержанту на полгода младше нас. - Или я сам ему ноги вывихну...
Наутро, после отъезда полка мы наконец-то всерьез озадачились проблемой. У хозвзвода никакого алебастра не нашлось, был только грязно-серо-коричневый цемент с крупинками, который я однозначно и категорически отверг. Но пытливая мысль не останавливалась - я сходил в медпункт и взял у фельдшера бумажный кулек гипса. Порошок гипса нас с Нигролом тоже не особо вдохновил, был он какой-то не нужно желто-серый:
- Может высохнет побелеет?
- Ладно, все равно ничего другого нет, потом зубной пастой если что замажем... - с этими словами я вручил раскрытый кулек узбеку.
- Мало совсем... да... - с сомнением покачал узбек головой.
- Чего это мало?! - я еще раз оценивающе посмотрел на кулек, в котором было грамм под триста гипса. - Ты статУю тут ваять собрался?! Микеланджело хренов...
Проблема была еще в том, что нос не просто вдавился, но еще и практически развалился на несколько крупных и мелких фрагментов, и его необходимо было сперва "собрать". Узбек уверенно высыпал в плошку весь гипс и собрался наливать воды.
- Э-э, стоп. А вдруг он быстро схватится? Давай с половины начнем...
Дальше было нечто - взяв в одну руку самый крупный кусок носа, другой рукой ложкой почерпнув из миски изрядное количество густой кашицы, узбек с каким-то подозрительным остервенением шлепнул ее сверху, превратив фрагмент в какую-то бесформенную фигню...
- Ты чо творишь?!
- Потом сперва начала наждачка толстый, а в конца мелький-мелький...
- А-а-а, о-о-о, придурок!
- Иди нахер отсюда штукатура хренова! Тряпку в зубы и туалет пидорасить, чтоб блестел... БЕГОМ, СУКА! Ишак тебя нюхал! - Нигрол не на шутку разозлился. А меня на ржач пробило, еле смог сказать:
- Не ссы Олежа, мы затем просто отсечем все лишнее... - Нигрол ни о чем подобном никогда не слышал, поэтому недоуменно на меня посмотрел:
- Чо делать то?
- Ну давай сами как-нибудь...
Нифига у нас не получалось, фрагменты носа отваливались в руках, намокли, вывозились все в гипсе, но между собой никак держаться не хотели.
После нескольких неудачных попыток я наконец решил сделать смесь заново, гораздо гуще и собирать аккуратно непосредственно на бюсте. Получилось, но бюст все равно тоже изгваздался гипсом и намок. Нигрол с большим сомнением смотрел на результат...
- Не дыши! Пусть схватится...
- А он высохнет?
- Надо нагреватель в хозвзводе взять, я у них в кандее видел (термина "тепловая пушка" тогда в обиходе не было).
Принесли нам огромный нагреватель, закрыли окна и дверь, потому что я вспомнил, как мы с матерью клеили обои и она говорила, что окна надо обязательно закрывать, иначе обои отвалятся.
Не помогло. Когда через полчаса мы вошли в ленинскую комнату, там было как в хорошей бане - очень горячо и влажно, но нос валялся на полу, развалившись на те же фрагменты. Гипс схватился, но к частям бюста прилипать отказался напрочь. Такая вот "вещь в себе".
Олег несколько минут грязно и вычурно матерился, потом разочаровано и обреченно махнул рукой, и ушел срывать злость на узбеке - проверять чистоту в туалете. А я очистил все фрагменты от следов гипса и положил сушиться под тепловую пушку, туда же поставил бюст. Пока сохло, сходил на обед и потом в автопарк, где у меня, как огромнейшая драгоценность, было надежно заныкано полтюбика клея "Момент".
Дневальные вынесли на "взлетку" (широкий проход под ротой) одну парту со стулом и бюст, так как в ленинской комнате находиться долго уже было невозможно. Я уселся и начал, тщательно соблюдая инструкцию, склеивать фрагменты (намазать тонко обе обезжиренные, склеиваемые половинки, выждать 15 минут, крепко сжать). Провозился долго, но собрал и приклеил на место, правда в последний момент рука дрогнула и нос встал немного кривовато. Отдирать и заново все переделывать не было уже никакого желания. Сойдет.
Ильич выглядел странно, мягко сказать. Кривоватый нос в прожилках, как у алкоголика с сорокалетним стажем, да когда я подклеил небольшой осколок отвалившийся еще с губы, отчего то у бюста получилась ну такая, просяще-дьявольская усмешка... Короче, без смеха не взглянешь. Этакий бомж-пьянчуга, сшибающий пятачки у магазина на опохмел. Да самый талантливый художник такую злую карикатуру не нарисовал бы. Эх, найти бы где белую краску, да и покрасить бюст целиком из краскопульта, помечтал немного я...
Нигрол лично сходил за своей эксклюзивной зубной пастой и аккуратно замазал все тонким слоем. А ничо вроде получилось...
Поставили все на место, дневального отрядили прибраться и отнести нагреватель обратно.
По прибытию офицеры прямиком в ленинскую комнату, ну и мы с Олегом за ними, типа работу сдавать... Офицеры пытались не смеяться, но у них это плохо получалось. Зубная паста высохла и прожилки проступили с новой силой, а нос еще и зашелушился, словно обгоревший на солнце. Один командир взвода, чуть ли не бегом выскочил в канцелярию и там уже дал волю своим чувствам. В принципе мог и не выходить, а то ржал там, закатываясь, что и тут было прекрасно слышно.
- Да уж..., долбоебы-рукоблудники... Из жопы пальцы...
- Дежурный по роте на выход! - заорал дневальный на тумбочке. А это еще кого черт принес? Замполит полка подполковник Л..., по прозвищу Ляпа - собственной персоной. Ротный, после доклада, долгим злым взглядом, осуждающе посмотрел на замполита роты, молодого лейтенанта, только второй месяц как после училища. Тот покраснел, как рак, но отрицательно качал головой. Мол: "Не виноватая я! Он сам пришел!".
Маленькое отступление. Армейский, строевой полковник, командир полка - это вам не штабной какой-нибудь или из системы МВД. Полк это огромное количество военнослужащих, в строевых частях - тысяча и более, в некоторых до двух тысяч, и в своей вверенной части он - практически бог, движением мизинца способный нешуточно карать и миловать. А наш командир полка - сам всерьез опасался этого своего заместителя по политической части. Наверное, было за что.
Дембель отодвинулся в неведомые дали. Про конкретно нашего замполита части ходили страшные истории, и на моей памяти было. Как нескольким особо залетным дембелям он лично вручил документы за 15 минут до Нового года, сразу выпнув их за территорию части (крайний срок демобилизации призыва 31 декабря 24-00). У меня хоть и весенний призыв, но тем не менее. Вот и сейчас, стоя по стойке "Смирно" и потея в неимоверно жаркой и душной ленинской комнате, я с нешуточной тоской это все осознавал. А Ляпа завел поставленным голосом, свою неимоверно длинную, традиционную нотацию. Передать я всё не в состоянии - только тезисы:
- Когда наш Советский народ под руководством Коммунистической партии, уверенной поступью... Вам доверена великая честь... Поставлены отчизной на ответственный пост... Сохранять вверенное имущество... Честно и беззаветно отдавать священный долг Родине... Кощунство и циничный плевок в сердце каждого коммуниста... Бессмертный Вождь Октябрьской революции, символ веры всего угнетенного мирового пролетариата... - ох, рассказал бы я тебе что такое "символ веры", да кто бы мне тут слово дал, а он продолжал:
- Когда Коммунистическая партия Советского Союза и весь народ в едином порыве... Великий революционный гений Владимира Ильича Ленина... Судьбоносные решения 27 съезда КПСС... - а я стоял и вспоминал, рассказ пацанов из хозвзвода, как вчетвером у него на фазенде колодец копали. Даже тарелку супа бойцам за весь день этот правильный коммунист не налил. А когда вечером закончили, жена его каждому по ломтику арбуза дала. После двенадцатичасовой, тяжелейшей работы на солнцепеке... - ПО ЛОМТИКУ АРБУЗА, БЛЯДЬ! Да что же у вас в головах такое делается?!
- Моральный кодекс строителя коммунизма... Недопустимость хищения социалистической собственности... - этот спич продолжался уже мучительно долго и я уже почти в транс впал, но последняя фраза, меня словно выдернула, а Ляпа заметив мой встрепенувшийся взгляд, понял, что его понесло в совсем другую "заготовку" - наконец-то стал закругляться:
- Дежурному по роте, за счет своего денежного довольствия, в трехдневный срок приказываю купить новый такой же бюст. Как понял?
- Есть купить новый! - Нигрол скривил недовольную рожу.
- Дежурной смене по 10 нарядов вне очереди (ха-ха). Командиру роты и другим офицерам провести расследование случившегося, замполиту провести специальные политзанятия и беседы с личным составом о недопущении впредь.
- Есть!
- Уф, чего у вас тут так жарко то? - Ляпа снял фуражку и вытер огромным носовым платком, вспотевший лоб.
- Так солнечная сторона, товарищ подполковник... - это не менее нас замученный ротный, еще и после полевого выезда.
- Невозможно занятия проводить, решите этот вопрос товарищ капитан. ДолОжите мне... Лейтенант Б... (замполит роты) за мной... - наконец ушел.
- Понятно орёлики?
- Так точно! - а ротный устало продолжил:
- В понедельник отряжаю вам дежурную машину, где-то на Абая магазин специализированный есть. Хватаете за жопу нашего, ГЕНИАЛЬНОГО, бля замполита и вместе с ним. Только под его чутким руководством, а то еще какую-нибудь херню купите... Я распоряжусь.
- А с этим что делать?
- Утилизируйте, но так, чтобы ни одна даже идейная собака не догадалась, что это было. А в наряде вы похоже навсегда...
Деньги у нас имелись, у меня в нескольких тайниках хранилось порядка 250 рублей, которые я "накалымил" за время службы, может как-нибудь расскажу каким образом. Но не за свои же покупать?! Мы с Олегом прикинули - ну не может такая фиговина стоить больше 50 рублей, значит собрать с каждого в роте требуется по 50 копеек.
После отбоя, я дурачась, обходя кровати, протягивал руку и тоненько:
- Подайте Христа ради на дело Коммунистической партии... - а рядом ржал Нигрол, но при этом словно невзначай нюхал свой огромный кулак.
- МашаАллах (так пожелал Аллах (араб.))... Ленин жаксы, 50 копеек нада... - это я уже к мусульманистым камрадам подкатывал... Узбекам (6 человек) Нигрол безапелляционно сразу объявил - пять рублей и неепет. Отдали молча, как миленькие.
Короче, собрали 50 с чем-то. Особо никто не вредничал, понимали, что косяк не наш личный, а как бы теперь общеротный.
Новый бюст, немного не такой и полегче - стоил, как сейчас помню, 37 рублей 66 копеек, больше всего меня эти 66 копеек добили, но мы на остаток денег, в качестве компенсации, в кафешке шашлыка вволю, "по-барски" поели. Уговорили-затащили с собой необычайно молчаливого сегодня замполита и водителя с дежурной машины. Еще демонстративно с Олегом взяли по кружке пива, и лейтенант нам даже слова не сказал...
А в предшествующее воскресенье утром мы с Нигролом лично оттащили в автопарк 20-ти килограммового многострадального нашего Владимира Ильича, поставили на расстеленный полог и большими молотками расхерачили в мелкую труху. Если бы Ляпа присутствовал, точно бы скорую пришлось вызывать, инфаркт бы гарантированно получил, увидев, как мы, вкладывая в каждый удар накопившуюся злость - остервенело вопили: НА-А, СУКА... ПОЛУЧИ, СУКА...
Майор, ну будь человеком, я ведь всё как на духу рассказал... Так я и стал настоящим антисоветчиком... А так бы ни-ни... :-D
P.S. Я все-таки соскочил в дальнейшем с наряда и вовремя демобилизовался, сделав необычный "дембельский аккорд", но это уже совсем другая история...
|
|
Попали на Марс:Рускии,китаец,украинец.Идёт к ним марсиан,и говорит:Хотите домой попасть на Землю???
Они сказали,что хотят.Марсиан сказал что они должны,пройти три испытания.
1)Выпить марсианскую водку
2)Почесать ухо марсианскому дракону
3)выебать марсианку
Идет китаец.Выпил водку,и сдох.
Идёт руский.Выпил водку.Не сдох.Идёт в клетку к дракону слышат крики.Видят от руского токо куски мяса.
Идёт украинец.Выпил водку,все нормально.Идёт в клетку,слышат крики такие,что на весь марс было слышно.
Выходит из клетки украинец,и говорит:Где та марсианка,которую я должен почисать за ухом????
|
|
Слон - скиталец
У моего партнера 2 жены. Точнее, первая официальная жена и вторая - любовница в статусе второй жены. От обеих дети, обе в курсе друг о друге и знакомы, хоть и не общаются без необходимости. Среди друзей партнеров и знакомых их так и называет - первая и вторая жена. Отношения с обеими - строго по восточным принципам, все ровно поровну и тп. С детьми- аналогично. Благо бизнес позволяет иметь много свободного времени.
Проблему составляет только посещение мероприятий, куда хотят обе- приходится разделять по времени.
Недавно посещал антикварный салон. Утром пошел с первой женой и приобрел домой шикарную вазу- каталожную, номерную, ручной работы. Вазу выбирала жена. Партнер показал ей скульптуру со слоном- редкую, но громоздкую - было высказано фи и вариант отвергнут в самой жесткой форме.
Днем приехал со второй женой. Побродили, и она выбрала сумочку. СУМОЧКУ, КАРЛ! Что они только делают, эти сумки, на антикварном салоне... Хотя тоже вроде что то редкое и каталожное.
Слон был так же отвергнут и даже не удостоен взгляда.
Вечером партнер приезжает снова. В третий раз. Один. Знакомый антиквар в легком ахуе- они много лет общаются, даже дружат, но три раза за один день он его не видел ни разу. Партнер подходит к антиквару. Здоровается.
Антиквар шарит глазками вокруг партнера, ища спутницу.
-Сергей, ты кого ищешь?
-Эм.. а ты чего пришел?
-Да так...
- Один?
-Ну да...
-Как кстати твои женщины? У первой шикарный вкус просто! Я сам эту вазу обожаю. А вторая что взяла?
- Сумку... Как говорится, если бы первой страстность второй, а второй вкус первой- был бы рай... Хотя...
Слушай, тут такое дело... ну короче, ПОКАЖИ СЛОНА!
-А, понимаю, вещь вообще музейного уровня! Первая напомнила?
-Да нет, это так, личное...
-На подарок?
- Я же говорю, личное...
- Хорошо. Смотри.
...
-Беру. Сколько?
-30.
- Для меня?
-Да, так 50, брал за 25. Не веришь- спроси коллег.
- Верю. Деньги завтра на счет. И тут ещё такое дело...
- Что?
- Ну короче - можешь его у себя немного подержать?
- Да не вопрос - я тебе его прямо домой привезу и установлю, ты только скажи к кому- к первой или ко второй?
- Вот в этот то и вопрос. Короче, я тут хату купил в центе... ремонт доделываю
- Третью завел? Серьезно? Или кого из своих перевозишь?
- Да нет, не третью. Личное это.
- В смысле?
- Ну личное. Как и слон. Для меня.
- ТЫ что, серьезно купил хату в центе для себя? И хочешь туда слона отвезти?
- Да. Иногда хочется посидеть в тишине, подумать о жизни, и вообще бабы эти не могут понять всю прелесть искусства!!!
P.S. Я с этим человеком давно знаком- и крайне редко вижу что бы в "правильных" семьях мужчины были такими хорошими отцами.
|
|
"По потребности в любви старики приближаются к детям"
Владимир Леви (цитата по памяти)
Не смешно. Просто кусочек жизни. И посвящается Дню Влюблённых.
Знаете, я понимаю Штирлица. Не того, которого, к моему большому сожалению, превратили в героя анекдотов, а мудрого усталого человека, который в спокойную грустную минуту произносит: " ... просто из всех людей, живущих на 3емле, я больше всего люблю стариков и детей."
"Обрати внимание", - говорит моя мама, большая любительница пофилософствовать, - "в Десяти Заповедях сказано "почитай родителей", но не сказано "люби своих детей". A почему? А потому что детей любить легко, а родителей почитать трудно."
Я не знаю, почему это трудно. Может быть, это не всегда трудно.
Я люблю стариков. Детей тоже люблю. Они похожи. И те, и другие откровенны. Не скрывают своих чувств и эмоций. Симпатий и отвращения.
Видят всё как есть. Говорят всё как есть. И очень нуждаются в любви.
Со стариками я работаю много лет. Когда-то я вела утренние классы английского языка, а кто же приходил ко мне учиться утром? Конечно же, пенсионеры. Потом я была социальным работником и работала с эмигрантами. Кто чаще всего нуждался в моей помощи? Конечно, старики. Жизнь в новой стране и без языка... я успела возненавидеть постоянный припев "а наши дети заняты".
А теперь я - переводчик. И среди прочих мест работаю в очень милом заведении, которое официально именуется "Центром по уходу за пожилыми". Или как-то немножко иначе. Разумеется, никто его так не называет. Говорят о нём ласково "садик", ну или, когда хотят пошутить, "деДский садик".
А вот как назвать "воспитанников" садика, мы не знаем. Они вроде бы и не "пациенты" и не "клиенты", и не "прихожане". Официально они у нас "участники программы", но так, понятное дело, никто не говорит. Между собой мы их в шутку именуем "посещантами".
Перевожу я психологу, медсёстрам, социальным работникам. Пишу какие-то бумаги и письма. Помогаю разобраться с почтой и документами, позвонить в какое-нибудь официальное учреждение… да мало ли какая помощь может понадобиться пожилому человеку, к тому же без языка?..
С большинством клиентов я знакома много лет. Это мои бывшие ученики, соседи, родители моих друзей и знакомых. Tак что, чувствуем мы себя вполне комфортно, и особых секретов у нас друг от друга нет.
Ну и, конечно, "всюду жизнь". Есть и тут друзья и враги, союзники и соперники, идейные противники и единомышленники – словом, весь спектр человеческих отношений…
А ещё, конечно (не без этого), присутствуют какие-то сложные старые счёты и обиды, взаимные претензии, берущие начало где-нибудь в Киеве или Одессе, родственные связи, многолетние семейные ссоры... Я стараюсь в это не вдаваться.
Так, сегодня, как всегда, все на месте - тут шахматисты, там доминошники, тут воспоминаниями делятся, там кулинарными рецептами обмениваются...
А вон там, подальше, за столом у окнa, устроились Поля и Гриша. Влюблённая пара. Всегда вместе. Сидят рядышком, о чём-то тихо беседуют, иногда целуются.
Сотрудники реагируют по-разному. Кто-то их игнорирует, кто-то посмеивается, кто-то фыркает, кто-то даже сердится... Я любуюсь.
Ну да, у обоих тяжелейшая потеря памяти, цветущий Альцгеймер - у Поли хуже, Гриша чуть в лучшем состоянии. Они уже и узнают не всех, и адресов своих не помнят, и какой сегодня день недели вам не скажут. С другой стороны - зачем им знать день недели? Вон им как хорошо вместе. Пока люди помнят, что они друг друга любят – может, всё ещё не так безнадёжно?...
Вот только интересно, о чём они говорят? И ведь находят, что обсуждать целый день. Пока домой не увезут. (Гриша всегда занимает для Поли место в автобусе, который развозит "посещантов"по домам.)
Сегодня я сажусь совсем близко - помощь нужна их соседке по столу. Кажется, мне удастся наконец удовлетворить моё неуёмное любопытство.
Они, как всегда, сидят рядом. Держатся за руки. Гриша наклоняется и целует Полю в макушку. А она поёт ему песенку. Вот оно как, оказывается - она ему поёт! Я невольно улыбаюсь про себя - интеллигентнейшая москвичка Поля поёт "Девушку в серенькой юбке". Причём - что удивительно! - помнит все слова этой не такой уж и короткой дворовой баллады.
Гриша внимательно слушает. Гладит Полины руки. И вдруг, когда она заканчивает песенку, говорит с такой неизбывной тоской в голосе и с такой неожиданной силой, что у меня на секунду заходится сердце: "Почему тебя не было в мoей жизни? Жизнь была такая длинная, а тебя в ней не было... Почему тебя не было?.."
Я в изумлении гляжу на Гришу. Но глаза его уже опять потухли. Он уже снова молчит, сгорбился, нахохлился, ушёл в себя. Поля прижимается к нему и ничего не отвечает. А что тут ответишь?..
Ну, что ж. На сегодня хватит. Я закончила. Пора уходить.
Складываю бумаги и поднимаюсь. Говорю всем "до свидания". Поля и Гриша никак не реагируют. Они существуют в каком-то своём отдельном мире, и меня там уже нет…
Поля начинает новую песенку. Гриша опять задумчиво слушает.
А я иду домой, и в душе у меня саднят и ноют слова очень старого, очень беспомощного и очень влюблённого человека: "Почему тебя не было в моей жизни? Почему тебя не было?.."
А вы говорите - Альцгеймер!
|
|
Как мы отдыхали у Жеки на даче или я знаю, дача будет, я знаю саду цвесть..
Посвящается всем советским дачестроителям, их многострадальным детям и друзьям, по наивности заехавшим отдохнуть в гости на дачу.
Дело было летом, делать было нефиг (не совсем в рифму, но по смыслу). Пытаясь скрасить однообразные летние новокузнецкие будни, я позвонил Юрику. От него узнал, что наши друзья –товарищи Жека с Серегой, бросив нас изнывать от жары и безделья в городе, укатили к Жеке на дачу в Карлык (в наше время это было равносильно сегодняшней поездке на зарубежные моря), где, конечно же, предаются неге и наслаждаются всеми прелестями отдыха на природе – рыбачат, купаются, тусят с дачниками- дачницами, лежат под кустами-деревьями, откуда в рот –на голову падают всякие ягодно-яблочные дары природы - в общем кайфуют по полной.
Решив, что им тяжело одним справляться с наплывом такого количества отдыхательных прелестей, мы решили помочь друзьям и на ближайшей электричке рванули в край неги и безмятежности (так мы, не имеющие собственных дач, наивно думали).
Приехав часов в 11-12 дня на дачу мы, заблаговременно врубив кассетный магнитофон (была тогда какая несколько более громоздкая замена айтьюнсам и разным плейерам, носилась на плече, чтобы послушать вне дома требовала фиговой тучи здоровенных батареек, которые не заряжались и которых хватало всего на несколько часов счастья), чтобы подчеркнуть всю торжественность и радостность нашего прибытия, ввалились в дом и нашли там наших отпускников дрыхнувшими без задних (да и скорее всего и без передних) конечностей. Сильно удивившись такому вопиющему факту, мы, добавив до полной громкость, несколько пробудили из небытия Жеку (Серега, не просыпаясь, посылал нас вместе с музыкой непечатными выражениями в темные и малоприятные места). Жека более мягкими выражениями выразил свое недовольство нашим приездом в такую рань, мотивировав его тем что они до ЧАСУ НОЧИ!!! БЕТОНИРОВАЛИ!!! ГРЯДКИ !!!
- Хватит врать, в 9 вечера темнеет!
- А батя нам переноску (лампочку на проводе) из дома спустил…
- А нахрена их вообще бетонировать?
- Не знаю, батя сказал чтобы не осыпались…
Это был шок, как если бы мы, приехав в долгожданный отпуск в Турцию, узнали, что друзья отдыхающие целыми днями окучивают-полют-поливают всякие картошки-огурцы- помидоры. В это было невозможно поверить, ведь дача, как мы, не имеющие дач думали, создана для отдыха и наслаждения.
Вот мы на свою не-голову и не поверили, тем более что главный вдохновитель и организатор трудовых подвигов Жекин батя – Владимир батькович-куда то на несколько дней отъехал.
Здраво рассудив, что наши товарищи скорее всего сильно преувеличили свои трудовые подвиги и нам, как друзьям-приезжим они точно не грозят, мы решили остаться в краю отдыха и развлечений.
Мы тогда были наивны и еще не знали (и сами пока им не стали) этот класс фанатичных строителей дач-домов-бань и прочих построек, не слышали предостерегающе-правдивую песню Ивасей «Как мы строили навес у Евгения Ивановича».
Но в целом этот день и прошел как мы и мечтали – плавали, загорали, играли в карты, в общем отдыхали по полной.
Но на следующий день Жекин батя все-таки приехал, и с утра послеследующего дня карма настигла нас.
Реальность собственника-вечнодостраивающего-подделывающего и переделывающего, открывшаяся нам после его приезда оказалась суровее труда шахтеров и крепостного права.
Дача стояла на крутом косогоре (наша на тот момент уже люто любимая партия и правительство выделяла для дач обычных людей все самое лучшее – участки в оврагах, вдоль железных дорог и под ЛЭП (при этом достигалось сразу несколько целей – и люди заняты-при деле, плюс бралась расписка что на участке над которым проходит ЛЭП, нельзя выращивать деревья выше 3 метров – т.е. по сути нахаляву люди следят за тем, чтобы место под ЛЭП не зарастало и его регулярно расчищать-вырубать не надо. Правда, вроде как вредно и нельзя проживать людям в пределах 50 - 100 метров от железнодорожных путей и ЛЭП, но для советского крепкого народа милостиво делалось исключение).
Уклон градусов в 45 очень способствовал здоровью ног и сердечно сосудистой системы при передвижению на узком, убегающем в туманную даль оврага участке, настоящий рай для скалолазов и альпинистов.
Жекин батя не был покорителем вершин разной сложности, он был дачным энтузиастом-огородником, у которого было много энергии, здоровья и бетона. Поэтому огород к нашему приезду выглядел как набор фортификационных сооружений, где всякая малина-клубника была надежно посажена в бетонные камеры-грядки во избежание побега на волю (последние из них – под малину, Жека с Серегой до часу ночи и делали).
Нам показалось, что больше уже бетонировать нечего, но Жекин отец, видимо рассудив, что нечего четырем здоровым лбам без дела прохлаждаться, когда до победы коммунизма еще далеко, нашел применение нашим зря растрачиваемым при бесполезном отдыхе силам.
Нам было сказано, что Родина-дача в опасности, один из склонов осыпается, а над ним проходит дорога, а если завтра война, если завтра в поход – как танки и прочая большегрузно-самосвальная техника пройдет?
Поэтому нужно этот обвал расчистить, склон выровнять для последующего развлечения-бетонирования, землю-глину куда-то там утащить.
Нам конечно показалось немного странным, что склон перед выравниванием-расчисткой никак и ничем не предполагалось укреплять, да и землю в целом наверное можно было никуда не таскать, а тут же разровнять, но кто мы такие чтобы указывать опытному строителю-дачнику?
Воспитанные на книгах про тимуровцев и прочих пионерах-героях, мы с утра спустились в яму-забой для свершения трудового подвига, спасения Родины-дачи и посрамления стахановцев.
Выползающее из-за деревьев ленивое утреннее солнце застало нас копающими отсюда-и-до-ночи. Диспозиция поначалу была следующая: трое копают-загружают тачку-тележку (ну как тележку - телегу или даже тележищу), пока четвертый ее отвозит.
Ну как отвозит – сначала кряхтя и взывая к всем известной богине-покровительнице всех таскающих-катающих тяжелые вещи – ТАКОЙТОМАТЕРИ, выталкивал по мосткам из ямы груженую с горкой тачку (а с горкой – потому что пока тачку везут, трое отдыхают, и чем дольше друг-сизиф мумукается с ней, тем дольше отдыхают плюс еще десяток другой лопат сверху просто по-приколу), потом несется под горку как Пятачек за Винни-пухом за этой телегой, пытаясь ее удержать-не опрокинуть, потом возвращается после этого квеста к радостно гогочущим –подбадривающим друзьям, мысленно и вслух обещая отомстить им, когда придет его черед загружать тачку.
И когда это случается – накладывает сверху еще пяток лопат на все увеличивающуюся горку, а чтобы вошло- немного притрамбовывает. Так как каждый по очереди побывал тачководителем, то спираль мести не останавливалась до тех пор, пока на одном из рейдов груженая по самое «нихрена себе как это тащить, вы чё обалдели?», т.е. на полметра выше и без того не малых бортов, тачка не решает, что с нее достаточно и «откидывает» колесо.
Сначала мы этому обрадовались – по принципу «нет тачки-нет проблем» (некуда грузить – ура свободе!). Но мы недооценили нашего героя-дачестроителя, он доступно объяснил, что подвиг наш бессмертен, наш пот и кровь не пропадут даром,не время оплакивать павшую тачку, мы за нее еще отомстим. После пламенной речи он на личном примере показал нам, слабакам, что русские неистовые дачники не сдаются и впрягся в то что осталось от тачки – это по результату больше всего напоминало плуг. Оставляя две борозды сантиметров по 10 глубиной, треща (тачкой) и кряхтя (собой) он (вместе с тачкой) медленно удалялся в наше «светлое» будущее…
Чтобы окончательно вселить в нас веру в победу коммунизма на отдельной дачи ну и для повышения производительности ( т.к. в тачке без колес много-быстро мы –слабаки –недачники не в состоянии были волочь) он в дополнение к ней выдал нам видавшие виды носилки, в качестве бонуса к которым прилагались намертво присохшие к ним пару ведер бетона.
Нифига уже не ласковое солнце подползало к зениту, обжигая дочерна наши изможденные спины и превращая нас из изнеженных городских отдыхающих в героев книги «Хижина дяди Тома». Серега, самый смуглый и худой, в красных семейных трусах, порванных ручкой от носилок до состояния набедренной повязки, был ходячей иллюстрацией из вышеупомянутой книги. Взглянув на нас, мало какой белый не захотел бы пойти воевать с Южанами, чтобы отменить рабство.
Мимо шли к озеру другие дачники, зовущие –«Володь, пойдем купаться!»
Иш, чего удумали, не дождетесь – «Мы еще мало поработали!» кричал им в ответ местный Себастьян Перейро.*
Наконец, видимо почуяв угрозу восстания, нас отпустили «минут на 20 искупаться». Мы, конечно не планировали быть очень пунктуальными, справедливо рассудив, что так как часов у нас нет, то 20 минут – понятие на час-другой растяжимое. Но опытного «торговца черным золотом»** так просто не проведешь, и ровно через двадцать минут наш друг-дачник Жека, по совместительству сын и будущий наследник бетонно-огородной империи, был под разными предлогами-уговорами-убеждениями «выловлен» из озера и вернут на трудовой фронт, за ним, печально напевая «друг в беде не бросит, лишнего не спросит….» уныло поплелись и мы.
Когда пришло время готовить обед, то в этот раз, в отличие от обычного расклада, когда готовка приравнивалась к казни четвертованием, желающих было хоть отбавляй, пришлось даже кинуть жребий, кто будет поваром-кашеваром. Фортуна в этот раз была благосклонна к Юрику – никогда, ни до, ни после я не видел такого счастья в глазах пацана, которому досталось чистить ведро картошки. Он весело смеялся и радовался, как будто выиграл в лотерею «Волгу», из форточки обзывал нас неграми и требовал глубже копать, дальше таскать и ровнее бороздить.
Что мы и продолжали делать, негромко ругаясь (ибо неприлично было в нашей стране победившего социализма роптать на созидательное счастье трудовых подвигов) сложносочиненными предложениями, которые с ростом числа выкопанных-перетащенных тачек-носилок приобретали все большую глубину и этажность, злорадно дожидаясь, когда наш шеф-повар, этот «халиф на час», закончит свою «белую» работу и опять будет низвергнут из своего кухонного рая на нашу потом, слюной и матами политую глиноземлю, которая широка, глубока и где так вольно какой-то человек дышит.
Часы и минуты ползли, как парализованные обкуренные черепахи под палящим солнцем, носилки сменялись лопатами, лопаты тачкой, мы уверенным речитативом подбадривали себя советским рэпом:
«Нам солнца не надо-нам партия светит,
Нам хлеба не нужно-работу давай!»
В общем Маяковский рулил– дети и внуки кузбасстроевцев продолжали реализовывать его программу-стихотворение «Хреновый рассказ о Кузнецкстрое» (в оригинале- «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое», но мой вариант названия, как мне кажется, точнее передает суть стиха) – ну там, где рабочие то под телегою, то в грязи, то впотьмах лежат, сидят, сливовыми губами подмокший хлеб едят и регулярно медитируют на «через четыре года здесь будет город-сад» (т.к. про то как они работают в этом стихотворении нет ни строчки, то напрашивался вывод - получить город и/или сад в нужные сроки планировалось суровой аскезой и непоколебимой верой – ну он же не прораб, он поэт- он так видел процесс строительства).
Опять же непонятно как у него в голове совместились закудахтавшие взрывы, взроевший недра шахтами стоугольный гигант с мартенами в сотню солнц, воспламеняющие Сибирь, с основной целью-мечтой, которая будет достигнута в результате этой экологической катастрофы -городом садом, притом что завод строился в центре города ? Где логика, где причинно- следственная связь?
Ну да зубоскальте-глумитесь неблагодарные потомки – художника обидеть всякий может)).
Но в общем наш настрой-состояние стихотворение передавало достаточно точно (день простоять да ночь продержаться), только в нашем варианте стиха свинцовоночие и промоглость корчею были поменяны на палящесолнцечье и оводокусачею, а мечты о городе-саде – на грёзы о дачном отдыхе.
Но все рано или поздно заканчивается и неожиданно мы поняли, что разглядеть наше светлое будущее и дорогу к нему с носилками-тачкой в сгустившихся сумерках не представляется возможным. На Карлык умиротворяющей нирваной опустилась тихая летняя ночь – избавительница и заступница от трудоголиков-экстремалов.
В сердце осторожной литаврой запела радость – Ура! Свобода-Равенство-Братство!
Эль пебло унидо хамас сэра венсидо!
Но вдруг кромешная темнота, а вместе с ней и радость были беспощадно разорваны неугасимым светом энтузиазма и лампой на переноске, которую неуемный Жекин батя спускал нам из окна.
«Работайте негры, солнце еще высоко!
А это не солнце а луна? Все равно работайте!» - раздался язвительный Юркин голос, но мы почему-то не засмеялись, видать чувство юмора стало сдавать на нервной почве.
Это был апофеоз, который поэтичные Иваси облекли в иронично-романтические слова:
«Я знаю - дача будет, я знаю – саду цвесть,
Готовы наши люди не спать, ни пить ни есть.
Таскать кирпич под мышкой, век мучаться в долгах,
Чтоб свить гнездо детишкам у черта на рогах.»
Детишка –Жека, для кого это все в теории вилось, почему то не понимал своего счастья или не видел так далеко своего светлого будущего, поэтому вместе с нами был несколько расстроен бесплатным-безлимитным продлением коммунистического субботника (а может и чуял какой нибудь интупопией, что фиг он насладиться гнездом, т.к. дача после окончательной достройки-перестройки умудриться сгореть, видимо чтобы было чем и ему заниматься с его сыном – продолжать гнездоваться- строиться, ибо ничто в этом мире не вечно, кроме процесса строительства дачи).
Во сколько мы в итоге закончили радоваться труду – скрыла милосердная завеса времени, дальше помню себя уже поздней ночью, бегущим с горы в траве-по-пояс, счастливый и опьяненный свободой.
Следующий день прошел как под копирку – «и вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди», копать-таскать-пахать, мы не сдавалась, за нами в каких то 3-4 тысячах километрах была Москва, и к обеду послеследующего дня осыпающийся ранее склон радовал глаз перпендикулярной красотой и казалось, что свобода, а с ним и долгожданный дачный отдых уже где-то рядом, за семью тачками и десятью носилками.
Но толи карма потомков кузнецкстоевцев не подразумевала отдыха в этой жизни, толи мы плохо медитировали на цветущий через четыреста сорок четыре года сад-огород, в общем к нам опять прилетела птица «обломинго».
Находясь на заслуженном послеобеденном отдыхе, мы уже основательно строили планы на то, как мы сегодня и завтра зажжем, ведь осталось то дел всего на час-полтара.
Наша неспешная беседа была прервана диким смехом за окном. Через несколько секунд его источник – Серега ввалился к нам. Сквозь приступы истеричного смеха-сквозь-слезы мы кое-как разобрали, что наш не подпёртый склон (который мы третий день ровняли для последующего бетонирования) – обвалился «сначала немного, тачек на 5-10, а потом тачек на 50».
Это означало, что все надо начинать сначала – работы добавилось на пару дней стахановского труда, а при такой организации – «что думать, прыгать надо» (зачем подпирать-укреплять, копать надо) – до конца лета.
С таким же успехом можно носить воду в решете, красить траву, круглое носить, квадратное катать и заниматься много какой полезно-армейско деятельностью для повышения нашей приобщённости к физическому труду и поддержания ИБД (имитации бурной деятельности).
К тому времени наша маленькая спаянная бригада уже думала и действовала как единый организм – без слов, на одной телепатии. Жека мгновенно куда-то испарился, мы достали карты и сели играть в дурака.
Через несколько минут ворвался наш вдохновитель на подвиги – Владимир Перейрович с новыми зовущими на подвиг лозунгами, но Жеку не застал. Лишившись вместе с Жекой основного своего рычага воздействия на нас – дружеской солидарности, он загрустил и отправился на его поиски, иногда забегая к нам проверить – а вдруг он где то в доме (под табуреткой-диваном-столом) прячется? Но Жека в этот день проявил чудеса конспирации и до ночи так и не попался в принудительно-добровольные трудовые сети.
Мы же чувствовали себя настоящими забастовщиками, вместо стучания касками делая вид, что совсем не понимаем, чего от нас хотят и какой-такой копать-таскать на даче, мы же в гости отдыхать приехали.
Так в праздности и неге прошел остаток этого дня и у нас забрезжила надежда на то что жизнь начинает налаживаться и мы наконец достигнем отдыхательной нирваны.
Но тогда на просторах нашей необъятной социалистической Родины свято соблюдался лозунг «Кто не работает-тот не ест!». Поэтому планово-беззаботное утро встретило нас первыми лучами солнца и вкрадчиво-заботливым голосом Владимира батьковича «Ребята, вставайте, через 40 минут электричка отходит, следующая только в обед, а то у нас хлеб заканчивается» (тогда магазинов рядом с дачами не строили, за продуктами, в т.ч. за хлебом надо было идти черти знает куда). Предлагать сходить за хлебом мы не стали, прочитав в его глазах неумолимый приговор- лозунг энтузиастов-дачестроителей- «кто не пашет на даче до зари, тому не дадим праздно жить на ней и есть сухари!».
Так произошло наше изгнание из рая, хотя никаких запретных плодов мы попробовать так и не успели – некогда было, а так хотелось.
С тех пор наши редкие поездки к Жеке на дачу заранее предварялись строгой проверкой на время нашего приезда планов передвижения – местонахождения на это же время Жекиного бати, ибо наши пути не в коем случае не должны были пересечься как минимум в радиусе нескольких километров от дачи, т.к. он продолжал с неиссякаемой энергией-энтузиазмом-фанатизмом строить-бетонировать-переделывать, пугая нас до холодного пота и ночных кошмаров перспективой вновь оказаться в рядах добровольно-принудительных помощников реализации этого бесконечного процесса.
И вот, собравшись как-то в один из летних погожих дней, мы услышали от Юрика рассказ о том, как он на днях заходил к Жеке домой, минут двадцать стучал, ждал когда наконец откроют, а не уходил потому, что в комнате раздавались какие то непонятные звуки- явно кто-то был дома. Наконец ему открыл стоящий на четвереньках Жекин батя и сказал что Жеки дома нет.
Жека внес ясность в эту футуристическую картину, объяснив, что его батя сорвал-надорвал спину на даче, когда очередные тачки-бетоны-глины таскал-копал, поэтому так долго и не открывал – мог передвигаться только на четвереньках и очень медленно.
Нехорошо, конечно, радоваться чужому горю, но мы увидели в этом прекрасную возможность беззаботно-безбетонного отдыха, пока Владимир батькович будет отлеживаться дома и стали активно спрашивать у Жеки, чего мы тут сидим и время теряем, когда в Карлыке райские кущи облетают-опадают.
На что он философски-спокойно пояснил, что медицинскую справку по временной нетрудоспособности на пару недель его бате для работы конечно выдали, но как только он смог вставать, то на первой же электричке ломанулся на дачу – раз есть такая клевая возможность столько всего на ней успеть сделать, пока можно на работу не ходить; и мы конечно можем поехать на дачу, но он пожалуй пас, ибо жизнь она одна и желательно ее прожить, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прокопанные-пробетонированные в юности годы.
Ну а морали сей истории -
1)«гвозди бы делать из этих людей, крепче бы не было в мире гвоздей!» (это про Жекиного батю)
и
2)«труд сделал из обезьяны усталую обезьяну» (ну а это про нас).
|
|
БОЕВОЙ ВЫХОД
Лет пять тому назад, летал я в Екатеринбург, в командировку. И мой московский приятель Вадим, слёзно попросил, если будет время и возможность, заехать к его маме, передать маленькую посылочку, а главное захватить там кое-какие важные справки, и доверенности.
Я не обещал, но постарался и у меня получилось. Дела все переделал, а до самолёта ещё семь часов. Взял такси и приехал.
Мама Вадима встретила меня как родного - накормила, напоила, про Вадюшу расспросила.
Спешить мне было некуда, мы мило беседовали у телевизора, допивая десятую чашку чая, как вдруг из соседней комнаты неожиданно раздался громкий голос, я даже дёрнулся, ведь был уверен, что в квартире кроме мамы Вадима нет никого.
Сразу и не понятно – голос мужской или женский:
- Наташа, а у нас кто-то есть?
- Да, папа, выходи, поздоровайся – это друг нашего Вадечки, из Москвы заехал.
Минуты через три, дверь комнаты медленно открылась и оттуда показалась несмелая палочка с резиновым набалдашником, а за ней - древний, сутулый дедушка в рубашке застёгнутой на все пуговицы.
Дед протянул мне руку, я встал и протянул ему обе свои.
Дед, не отпуская, потянул меня прямо под торшер, чтобы на свету получше рассмотреть гостя.
У стариков такое бывает, ну интересно ведь.
И только тогда я увидел его глаза. Очень больших усилий мне стоило, чтобы старик почти не заметил, как же я хотел отвести взгляд.
Один его глаз был маленький, прищуренный, цепкий, а на втором, широко-открытом, просто жуткое, белое бельмо.
Хозяйка познакомила нас и прибавила – это дедушка Вадима, он у нас ветеран войны, фронтовик.
Я никогда не мог пройти мимо живого ветерана, чтобы не поговорить и не порасспрашивать, тем более время позволяло.
И старик, как исправный дизельный двигатель, завёлся с полуоборота:
- Я воевал в разведке. И не просто - сбегай, глянь, не встало ли солнышко, а во взводе полковой разведки.
Ещё до войны я на заводе работал, ушёл в армию и комсомол направил меня в сержантскую школу.
Закончил с отличием, а тут война, понимаешь. Естественно, прошусь на фронт. А меня не пускают, посылают на курсы младшего офицерского состава. Короче сбежал я от туда, чуть под трибунал не угодил, но командование разобралось, плюнули, отпустили, ведь не домой же я прошусь, а на фронт. Прибыл на передовую, вначале хотели дать мне отделение и в бой, а потом посмотрели - стоп. Тут как раз полковые разведчики для себя людей выбирали. Поглядели, погоняли, а я ведь до войны борьбой занимался, прыжки с парашютом имел, да и вообще, толковый парень был, восемь классов за спиной как-никак. Вполне подошёл, взяли.
А ты знаешь, что в полковой разведке служить – это как космонавтом стать. Все хотят, но мало кого возьмут. Никто ниже майора на нас даже голос не повышал. Мы даже под ноль не стриглись, ходили с причёсками, как интеллигенты. Но и убивали, конечно же, нашего брата не в пример простому, окопному солдатику. В окопе у тебя хоть шанс есть уцелеть, да и свои кругом, а разведчик в боевом выходе - один против всей фашистской Германии.
Поначалу меня долго на задания не брали, а муштровали как цыганскую лошадь, учили всему: как за линию фронта ползать, как по карте ходить, как по звёздам ориентироваться, как убивать, как «языка» брать.
Месяца два гоняли и вот, наконец, как-то утром объявляют: - Высыпайся хорошенько, ночью твой первый боевой выход, пойдёшь за языком.
Только стемнело и мы пошли. Со мной друг мой - Боря Шляпников. Хотя, как со мной – это я с ним. Боря к тому времени уже опытным разведчиком был, с орденами. Целый взвод, наверное, немцев приволок.
Перешли линию фронта, доползаем до немецких позиций. Лежим, мёрзнем, тихо наблюдаем, ждём. Может кто проснётся, в уборную захочет, вылезет из блиндажа, подойдёт к нам поближе. Но, как назло никого, а место открытое, скоро утро, светать начнёт, тогда не получится, придётся возвращаться ни с чем.
Вдруг, смотрим, вышел. Здоровый такой, без оружия, идёт, качается, плохо со сна соображает. Справил нужду, закурил и повернулся к нам спиной, чтобы огонька не было видно с нашей стороны. Ситуация – лучше не придумаешь. Немец метров в пяти от нас. Лежим, уже готовые бросится. Моя задача - сходу рот ему зажать, чтобы не вскрикнул от неожиданности, а Боря должен был нож к морде приставить, напугать и тут же пустой вещмешок на голову надеть. От этого человек психологически ломается, он будет понимать, что его крик – это его смерть.
Боря шепчет: - Готов?
Я отвечаю: - Готов.
- Раз, два, пошли.
Мы, вскочили, рванулись к немцу, я даже уже за воротник его схватил и второй рукой до рта потянулся, вдруг Боря как завоет. И только тогда я понял, что произошло. Мы в темноте не заметили, что между нами и немцем тянулось заграждение из колючей проволоки. Так мы с Борей со всей дури, на колючки и насадились. Немец стоит в ступоре, руки поднял, крикнуть боится. Лицо у Бори всё в крови, про себя я и не понял даже. Боря направил на немца автомат, а сам схватил меня за воротник и потащил обратно.
Как немного оторвались, залегли, Боря нас обоих забинтовал, потом на себе меня тащил. Я несколько раз сознание терял по дороге. Но всё же, мы кое как до наших добрались. Только в санчасти я понял, что остался без глаза.
Потом госпиталь. Чуть не умер там от заражения крови. Выкарабкался. Просился обратно на фронт, но кривого не брали, комиссовали. Вернулся к себе в Свердловск, работал в заводе. Переписывался со своими ребятами разведчиками. Первым убили Борю, а через полгода уже не с кем было переписываться, погибли все, кого я знал.
Вот такой у меня получился первый и последний боевой выход.
Знаешь, я всю жизнь думал о том немце, которого за воротник подержал. Всегда мечтал его найти и прикончить, такая ненависть у мня к нему была, он даже снился мне не раз.
А теперь, что уж. Теперь, я уже думаю, что если бы встретил его сейчас… А что? В Германии у пенсионеров жизнь хорошая, он тоже мог бы, как и я, до девяноста дожить.
Если бы сегодня его встретил, то, наверное, простил бы ему свой проткнутый глаз, всё же – это меня от смерти, видимо, спасло, да и времени сколько прошло.
Я бы поговорил с ним. Даже, может, выпили бы.
А потом… а потом, всё-таки задушил…
|
|
Родина Остапа Бендера. Шри-Ланка.
Продолжаю действовать вам на нервы путевыми заметками. Фото в ЖЖ.
Идея ехать в Шри-Лаку у меня особого энтузиазма не вызывала. Напрягала близость к Индии, а тамошний срач еще в памяти свеж.
Уж на что я сам свинья-но там мой личный говномер зашкаливал. Да и океан в Гоа стране подстать- желто-грязный и скандальный.
Но жена убедила.
По приезду сразу метнулся арендовать байк. Везде улыбки, рукопожатие и стойкое ощущение, что меня наебывают.
Впрочем, это ощущение в Шри-Ланке не покидало никогда. И было абсолютно верным.
-Байк есть!
-Есть!
-Гуд байк!
-Тзаебис матсыкла!
-Покажь!
Толстый ланкиец выкатывает нечто. Вместо шин слики (разной высоты) , само сооружение замотано проволокой и ржавое насквозь.
-Ну!
-Вот!
-Где "заебись-матасыкла" ?
-Итс хире!
-Итс шит, но матасыкла, андестенд? Ду ю хэв , блядь, эназе байк?
-Ноу! Итс гуд байк!
-Донт фак май брэйн, бро! Итс гуд шит! Ай эгри! Вери гуд шит! Вандефул шит! Май конгрюдилэшн- ю шит из бест шит оф зе исланд!
Толстый бежал за мной еще метров сто, яростно жестикулируя и жарко нахваливая свою матасыклу. Я прям позавидовал его вере в силу своей убедительности. Парню бы в коучи идти.
В отеле приблудный бой, с глазами, "скошенными от постоянного вранья" предложил свои услуги. Ок, тащи байк. Если приволочешь нормальный -20 долл тебе. 20 долларов сорвали пацана с пробуксовкой. Через полчаса байк есть.
Получи награду. Что? Паспорт тебе? А залог? 500 долларов? А без паспорта никак? Совсем? А права? А собачью родословную?
У меня плохие предчувствия, но паспорт отдать придется. Оказывается-тут только так. Не Тай вовсе.
В тот же день меня тормозят на посту местные полисмены. Доки? Да на. Что значит лицензия просрочена? Как эвакуация?
А штраф?
-Холосо штраф! Оцень холосо!
Дал 1000 рупий. Явно переборщил. Восторг был такой, что я прям за парней порадовался. Полисмены аж приплясывать начали от восторга.
-Вау! Ю май френд! Иф ю хэв э проблем-колл ми! Тэйк май телефон намбер!
Ну, раз мы друзья...
-Кэн ай си ю ган?
-Йес!
Черт лезет в кабуру, вынимает "Беретту" и сует мне в руки. Я в прострации. Меня что-пристрелить хотят?
Но судя по рожам-это не восточное коварство, а южный похуизм.
Итить-колотить! Сука, как вас не ебут то?! Ты ее хоть раз чистил? Она же уже ржавая вся!
-А надо было?!
-М-да. Показать-как? Ветошь есть? Масло в кабуре имеется, как ни странно.
-Йес!
Сюр: стою с двумя мусорами и чищу их "Беретту" . Давно хотел такую. Даже в руках подержать приятно. Копы в восторге.
Один вертит перед рожей другого блестящей игрушкой. Второй в печали. И хочется такую же и чистить лень. Расходимся даже не друзьями-братьями.
Возвращаюсь в отель. Ловлю ясноглазого боя. Тот сокрушен. Уничтожен. Как?! Как такое могло быть! Он потерял лицо! Он сделает сэппуку! Нет! Вся его семья сделает сэппуку! Но сначала он исправит свою ошибку. А потом он со всей улицей зарежется, потому что не смогут жить с таким позором!
Ладно, сука, поглумись...
-Сейчас! Нет! С утра! Он все сделает! Всенепременно! Давайте ключи! Вы не успеете проснуться, а байк с новой лицензией тут!
-Гони ключи от своего. (Я уже, кажется, все понял местную "деловитость и обязательность")
-Э?
-Или верни бабки взад. Плюс 20 долларов-что тебе за нормальный байк дали. И не зли меня. А то мы за 1000 рупий поговорим, на которые я влетел по твоей милости.
Обреченно отдает ключи.
И предсказуемо пропадает.
Вечером выезжаем с пляжа -и от, сука, а! Фара не работает. Крадемся в темноте. А там-мои мусора. Дикая радость при встрече. Брат! Брат наш приехал! Как мы тебя рады видеть! Как мы скучали по тебе! Прости-но с тебя штраф! Нельзя, нельзя без фар!
Мы бы тебе рубашку последнюю отдали, но правила! Дай штраф!
-Хорошо, 500! Но только для тебя!
И... помоги, брат.
-Что?
Второй, оказывается, разобрал ствол, но собрать не смог. Вот, он в тряпочку завернут! Собери, брат!
Начинаю угорать. От веселья даже 500 назад не требую. За такую клоунаду заслужили, чо уш. Жена не верит своим глазам.
Первая разборка-сборка с ментами без нее была. Рассказу не поверила. А тут нате.
Вечером отловил боя и отобрал свой байк. Тот был огорчен. Понравилось ездить с фарой. Поменять в своем лампочку? Не, не слышал.
Вас всегда попробуют наебать. Во всем. На рынке, в магазине, на экскурсии, при аренде байка. При отказе наебаться, говорят, ланкийцы моментально меняют фальшивую улыбку на оскал. Могут и полезть в драку.
Сам я не натыкался на последнее-из за габаритов. 115 кг, шея в три наката и противная рожа и тут ограждают от эксцессов.
Да и суммы, на которые вас кидают, столь незначительны, что лень лаяться. Ну не могу я воевать за 5 долларов
Мотивации не хватает.
Наконец- пора домой. Достала меня эта Шри. Осталось сдать байк и получить паспорт. Начинается финальный аккорд любимой местными пьесы:
"Указание белому лоху на его место в пищевой цепочке"
Юноши нет.
Телефон не отвечает.
Вылет завтра утром.
Без паспорта отсюда не улететь.
Наконец, в 12 звонок. Выйди мол. Выхожу. Вид загадочный. Поехали! Летс гоу!
-Куда? Зачем?-вон байк, гони документы!
-Нет. Поехали.
Ну поехали, так поехали.
Темно. Зловеще. Подъезжаем к толпе местных. Все-ростом с сидячую собаку, но пытаются выглядеть устрашающе. Курят,агрессивно сплевывая себе под ноги. Мафия. Трепещу. Почуяв себя в коллективе уверенней, юноша требует 200 долларов.
-? Байк же цел. За что опять за рыбу деньги?
-Ниибет. 200 долл.
-Но у меня нет!
-Ниибет.
Ладно, пора заканчивать этот балаган.
-А не то что?
-Паспорт не отдам.
- Май френд! -ору я радостно в распахнуты очи отрока- Тейк май пасспорт! Итс фо ю! Презент! Фор мемори! Лук май фото энд ремембе ми! Ай вил синк эбаут ю, май френд!
Ланкиец не догоняет. Как это я ему паспорт дарю? А чего бы и нет-то. Он же про-сро-чен-ный.
Настоящий в отеле.
Потихоньку до юноши доходит. Он смотрит в ксиву-визы нет. Начинает орать, тыча пальцем то в меня, то в паспорт. Толпа молчит минуту, потом валится с хохота.
Смысл их воплей понятен без переводчика.
-Тебя белый через хер кинул?!!!! От ты лох!!!! АААААА!!!!
Потерявший лицо самурай орет про полисай.
-Рили? Колл полисай! Нау! Ай вейтинг полисай! Их хотел. Бай! Фак ю вери мач!
Прыгаю на байк.
-Стоп! Стоп! Гив ми байк! Тейк ю пасспорт!
-Ок! Кисс май асс плиз! Джентли кисс май асс, андестенд? Тендер? Софтли? Нежно поцелуй меня в жопу и байк твой, май френд! Анд тайк ю байк! Вut first a kiss and then exchange!
У толпы истерика. Юноша бледен. Вот теперь, сука, ты лицо точно потерял. Теперь о тебе весь остров узнает. Пропиарился ты знатно!
Сажусь на байк и сваливаю. Паркуюсь подальше от отеля и иду в номер. Настроение-блеск!
Телефон выключаю.
В три часа ожидаемый стук в дверь. Юноша бледный с взором горящим.
-Ху а ю?-невинно.
Это "хуаю" взрывает парню мозг и он начинает визжать. Закрываю дверь. Пусть поостынет. Горячий больно. Молодой еще.
Юноша стучится в дверь и воет. Мы с женой плачем на плечах друг друга. Два сапога-пара. Еврей и татарка-братья навек!
Измывательства над народом-наше национальное развлечение.
Вой переходит в поскуливания.
Открываю дверь. Доброжелательно:
- Кэн ай хэлп ю?!
Туземец орет так, что у меня закладывает уши. Эмоциональный какой!
Опять дверь на замок.
Стук в дверь. Хозяин отеля.
-Вот? Вот э байк? Нот андестенд. Ай дон-т ноу-ху из зис гей. Сорри, ай донт ноу ху из зис гай.
Хозяин начинает угорать. Гей плачет в три ручья. Он рили сорри. Его аполоджи фо ми.
-Кисс май асс энд ай фогив ю, май френд!
Полицию так и не позвали. Хозяин отеля, уржавшись, объяснил, что байк не этого кретина, а его друга. Я отдал ключи хозяину,сказал где припарковался, но попросил поизмываться самому. Долго упрашивать не пришлось. Поутру чоткий пацанчик мыл полы в отеле.
-I'll miss you! -орал я ему вне радиуса поражения ведром. Си ю лейтер! Ай промис! Айлл ком бэк!
Туземец аж подвывал от полноты эмоций. Одним антисемитом в мире больше.
Уезжал в прекрасном настроении.
Какая ж я все-таки озорная сволочь.
|
|
В начале 90-х в Россию пришла не только демократия и гласность, но и некоторые блага буржуйского мира. Именно в то время наша семья купила японский телевизор и видеомагнитофон SONY и вошла в кагорту людей, позволявших себе посещать пункты видеопроката… Тут следует отметить сразу несколько вещей, которые будут иметь непосредственное отношение к дальнейшей истории. Видеодвойку мы взяли в полном боевом комплекте, т.е. с возможностью записи с телевизора. Пультов управления мы до этого никогда не видели, поэтому, что означают всякии треугольники, квадратики и кружочки, понятия не имели.
После установки аппаратуры дома, мы естественно ломанулись в единственный пункт проката, хорошо известный всей округе. Представлял он из себя окошечко в кассе местного кинотеатра, куда всегда стояло 2-3 человека с кассетами и гордым видом, да ещё столько-же, которые просто внимательно изучали список предлагаемых фильмов и вид имели самый обычный. Кассету с истёртой записью нам выдали сразу за залог в двойном размере (между прочим стоимостью в половину зарплаты просто советского человека).
Придя домой и запустив кассету, мы обнаружили, что телевизор и видеомагнитофон одного и того-же производителя никак не хотят распознавать сигнал друг от друга. Т.е. программы телевидения он ловил, а вот наш собственный канал с таким вожделенным фильмом не показывал, а лишь менял цвет в экране. Прочитав инструкцию и поняв, что делаем всё правильно, мы перешли к последнему действенному методу – методу тыка на все кнопки. И вот тут отца наконец-то осенила гениальная мысль. Он посмотрел на заднюю панель видеомагнитофона и обнаружил два разъёма для кабеля с телевизором - „IN“ и „OUT“. Заменив разъём мы наконец-то смогли насладиться картинкой с нашего чуда техники, но тут возникла следующая проблема. Видеомагнитофон работавший всё это время на приём сигнала с телевизора, выдал нам вместо американского фильма полноценный эфир программы „Взгляд“ вышедшей в то-же время на одном из центральных каналов. Сам-же фильм предстал теперь в весьма обрезанном варианте и начинался где-то минуты с двадцатой после начала, аккурат после озвученой программы „Взгляд“.
Свой первый полноценный фильм мы посмотрели только на следующий день, обменяв кассету в видеопрокате.
А ещё через неделю видеопрокат стал выдавать кассеты, помимо громадного залога, только по предъявлению паспорта.
|
|
Рассказал друг. Далее с его слов.
Я обычно до точки назначения добираюсь без приключений.
А у моей жены все с точностью до наоборот, каждый ее перелет это приключение. Самый запоминающийся случай был, когда она в Южную Корею на конференцию летала.
Она должна была лететь из Денвера в Сиэтл, оттуда в Сеул и дальше на какой-то остров. Проблемы начались еще в Денвере, но после небольшого скандала, ее отправили все же в Сеул, правда через Лос Анджелес. На пересадку на следующий самолет она все равно опоздала и застряла в Сеуле на сутки. Позвонила из Кореи и сказала, что, наверное, свою долю приключений она уже получила и домой долетит нормально.
Ага, конечно...
Обратно из Сеула ее отправили в Фукуока в Японии. На тот момент у нее еще не было американского гражданства, была только грин карта. Вообще Япония при отсутствии гражданства требует визу. Но представитель авиалиний заверил, что это не проблема, что они там просто перейдут в другой самолет и полетят дальше. Мол, "У нас почти полный самолет корейцев с грин картой, сами подумайте, не могут же всех не пустить".
Оказалось, что в Фукуока аэропорт размером с небольшой дом, и транзитной зоны там нет. Все, у кого не было американских паспортов, - застряли. Это были: моя жена, те самые корейцы, и что самое главное - американские морские пехотинцы, у которых тоже нет паспортов.
Проблему начали решать, причем на все более и более высоком уровне. Дошло до прямых переговоров между Токио и Вашингтоном, с участием министерств иностранных дел и Пентагона.
В какой-то момент переговоры пришлось сильно ускорить - морские пехотинцы сказали, что они хотят есть, и если их не отведут поесть в приличное место, то они сами пойдут искать ресторан, причем не в аэропорту. От бутербродов они наотрез отказались. Сил на выход из аэропорта у них было предостаточно - их было человек 50.
В результате, решили всех беспаспортных считать лицами без документов. Военные так вообще отказались показывать свои военные документы. Каждого сфотографировали, всем выдали временные документы и поставили туда временную визу. Потом провели каждого под конвоем в зону вылета, примерно 10 метров, и, погасив визу, запустили в самолет. Эта процедура заняла еще почти целый день.
С тех пор, моя жена без меня отказывается куда-либо лететь.
|
|
Бывают на свете такие мамы, которые любят, чтобы друзья детей были у них "на глазах". А то - мало ли что...
Вот я - как раз такая мама. А сейчас я вам расскажу, что из этого может получиться...
Детей у меня, вообще-то, двое. Хотя, пока они росли, дома у нас постоянно ошивалось не меньше, чем четверо. Одна подружка у моих дочек была особенно близкая. Я дружила с её мамой, дети знали друг друга с рождения - свои люди. Так что, когда у Ирочкиной мамы настали трудные времена (развод, болезнь старшей дочери и множество других проблем), девочка стала всё больше времени проводить у нас. Потом оставаться ночевать. Потом ходить домой только по выходным.
А потом как-то так само получилось, что на несколько лет детей у меня стало трое.
Ну, трое, так трое, живём-не тужим, даже веселее. Дети заняты своими делами, играют вместе. A если требуется помощь в хозяйстве, то три пары рук, я вам скажу - это ещё лучше, чем две.
А потом в нашей жизни появляется Алёша. Алёшу я знаю давно, почти с младенчества. Когда-то его родители были нашими добрыми соседями. Только мы остались жить на старом месте, а они оказались людьми непоседливыми и часто переезжали.
А теперь Алёше шестнадцать лет, и он явно пришёл ко мне с чем-то серьёзным. Что случилось?
- Я хочу получить образование, - заявляет мне Алёша чуть ли не с порога.
- За чем же дело стало? - не понимаю я. - Ты учишься в хорошей школе, твоя мама, как помню, долго её выбирала...
- Мало! Я хочу знать больше... Я хочу знать, что мне читать!
Ах, знать, что читать... Ну, что ж, сейчас выясним, что Алёшу интересует, подсунем ему пару книжек... Не-е-ет, вижу, что так просто мне не отделаться.
У него возраст поисков истины. Интересует его всё сразу - философия, социология, психология, религия, экономика, политика... Хорошо, начнём с популярного, там посмотрим.
Алёша хватается за книжки так, как будто сильно изголодался. Потом приходит их со мной обсуждать. Я осторожно учу его пользоваться библиографией - ищи книги и сам тоже, проверяй и сравнивай источники...
Попутно выясняется, что Алёша не ладит с родителями. Он начинает часто убегать из дому. Правда, не очень далеко. Убегает он к нам. Я звоню его маме и успокаиваю её, что с сыном всё в порядке. Однажды она задаёт мне невинный вопрос, который повергает меня в ступор:
- Как ты думаешь, у него мозги не повредятся от того, что он столько читает?
Я начинаю понимать Алёшины проблемы.
Алёшин папа тоже ситуацией недоволен. Он звонит мне и ворчит:
- Потакаешь парню, он знает, что ему есть куда бежать, поэтому можно не уважать родителей...
Несколько раз я его терпеливо выслушиваю, понимая, что он волнуется за сына, потом не выдерживаю:
- А куда бы ты хотел, чтобы твой сын бежал? Ко мне? Или...
- К тебе! - отвечает он так быстро, что мы оба смеёмся и решаем пока оставить всё как есть.
Наш дом наполняется философскими спорами и дискуссиями. Старшим девочкам они, правда, быстро надоедают, поэтому любимый оппонент у Алёши - самая младшая, Сара. Спорят они часами. И, похоже, на равных. Картина довольно комичная - здоровенный лохматый Алёша и маленькая худенькая Сара, которая даже на свои десять лет не выглядит.
- Алёша, - не могу я сдержать любопытства, - о чём ты можешь с ней столько разговаривать?
Алёша хватает книгу с высокой полки - Саре понадобился аргумент.
- Она такая умная! - сообщает он мне восхищённо.
- Это не она умная... - иронизирует старшая, Лина. Ей тринадцать, и она до этих споров не опускается. И одиннадцатилетняя Ира тоже интереса не проявляет.
Спор возобновляется. Я прислушиваюсь. Ого! Спор-то, похоже, теологический. Можно ли понять добро и зло, если исключить существование Бога? Ничего себе! А впрочем - в этом возрасте это полезно.
..................................................................................
Мы - люди не столько религиозные, сколько традиционные. В пятницу вечером мы накрываем на стол, зажигаем субботние свечи. Благословляем хлеб (девочки испекли халу) и - нет, не вино, вино детям рано! - виноградный сок. Садимся ужинать. И за столом четверо детей. Как хорошо! Какой покой...
Какой ещё покой?! Никакого покоя!
- Вопрос! - кричат дети. - Вопрос!
Ну да, правильно, за субботним столом положено вести дискуссии о высоких материях. Сегодня участвуют все. За самый лучший ответ - приз. Огромная конфета. А вопрос я им приготовила совершенно нерешаемый. Пусть поупражняются.
- Вопрос, - начинаю я. - Если человек исповедует какую-то религию, значит, считает, что она лучше других. Может ли он при этом уважать другие? А если он уважает другие, как ему исповедовать свою? Ведь тогда получается, что они все равны?
Дети задумываются. Лина долго думать не любит. Она - человек действия:
- А моя религия лучше! И всё! Пусть думают, что хотят!
- Ира?
Ира у нас - воинствующая атеистка:
- Религия вообще никому не нужна! От неё одни неприятности, разногласия и кровопролития!
- Нет! - не соглашается Алёша. - Hужна! Религия упорядочивает жизнь, связывает прошлое с будущим, вот так! - он кивает на субботние свечи, - но у меня религии нет, и мне без неё плохо. Лучше бы была...
Я отмечаю про себя, что ни Ира, ни Алёша на вопрос не ответили. Только высказали своё отношение к религии...
- Сара?
Сара думает недолго. Похоже, она этот вопрос давно для себя решила.
- Моя религия не лучше. И не хуже. Но она моя. А другие - не мои.
Дети вдруг замолкают. Как будто приходят в себя. Задумываются... А я потрясённо понимаю, что, кажется, только что услышала весь разброс человеческих мнений о религии. Всё правильно - устами младенца.
- Ну, - спрашиваю я, - чья конфета? Кто выиграл?
И три голоса тихо, нестройно, но единогласно отвечают:
- Сара...
Остаток ужина проходит в молчании. Сара задумчиво крутит в руках конфету. Делит её на всех. Конфета её не интересует.
А вот с Алёшей они, кажется, не доспорили.
|
|
Доктор Масюлис - хирург. Старый и опытный. Очень строгий и педантичный. Никогда не улыбается. Преподаватель он хороший, говорит ясно, по делу, объясняет без лишних сложностей, не зацикливается на деталях, конспектировать его лекции - одно удовольствие.
Но мы - двадцать пятикурсниц иняза - давно устали и от доктора Масюлиса, и от его лекций по хирургии, и вообще от четырёх лет военной кафедры. По идее, студентам-иностранникам - прямая дорога в военные переводчики. И кто это выдумал готовить из нас "медсестёр ГО?" И кого можно подготовить, когда так много предметов, так мало времени и даже нет учебников? Анатомией нас уже мучили, фармакологией морочили, строевой подготовкой изводили, гражданской обороной голову дурили... так, а теперь главный предмет - "госпитальная хирургия". Оно и понятно - что должна уметь такая никудышная медсестра? Сделать перевязку. Ассистировать хирургу при очень примитивных операциях. Во всяком случае, доктор Масюлис так думает. И гоняет нас в хвост и в гриву.
Я у доктора Масюлиса хожу в любимчиках. Я почему-то не падаю в обморок ни в операционной, где положено простоять несколько операций (молча, тихонько, в угoлочке, но простоять), ни в перевязочной. И крови не боюсь. Однокурсницы мне завидуют - многим делается дурно от одного взгляда на хирургические инструменты. Наверное, у меня железный желудок. Или у них воображение лучше развито. В обморок почему-то валятся самые высокие и крупные, а во мне еле-еле полтора метра, и самой маленькой однокурснице я с трудом достаю до плеча. Литовцы - люди рослые.
(Одна фобия у меня всё-таки есть - я не могу научиться делать уколы. Ну, не могу я уколоть живого человека иголкой! Не могу. Но нас много, удаётся спрятаться за спинами более храбрых, а зачёт я благополучно сдаю на манекене с резиновой заплаткой.)
Ещё я хорошо запоминаю термины и названия. Доктор Масюлис принимает это за интерес к предмету, а я просто люблю слова - филолог же! А слова здесь красивые: корнцанг, троакар, шпатель... А ещё мне нравится, что в названиях инструментов сохраняются фамилии изобретателей - этакая историческая преемственность, принадлежность к старинному ордену: Лю-эр, Ко-хер, Биль-рот, Холь-стед, Лан-ген-бек... "Лангенбек" меня смешит - "длинный клюв".
Ну, и конечно, сказывается домашнее еврейское воспитание: учат тебя - учись, чёрт бы тебя побрал! Учись! Лишних знаний не бывает!
Оно, конечно, лишних не бывает, но всей учёбы нам осталось два месяца, на носу защита диплома и государственные экзамены, продохнуть некогда. А у меня ещё одна беда - конспект по марксизму-ленинизму оказывается слишком короткий. А надо, чтобы был "развёрнутый". То есть, просто исписанная общая тетрадка - читать же это никто не будет. Но без этого конспекта не допустят к экзамену. Я нахожу выход - беру в библиотеке "Хрестоматию классиков марксизма-ленинизма" и переписываю всё подряд, пока не наберётся нужный объём.
Идея хорошая, но вот делать этого на лекции доктора Масюлиса всё же не следовало. Потому что хирурги - люди весьма наблюдательные, а чтобы от его предмета отвлекались - такого доктор Масюлис не потерпит. Я попадаюсь, как первоклассница с "посторонней" книжкой на коленях. Доктор просто в бешенстве. Вы знаете, как выглядит литовское бешенство? Оно никак не выглядит. Но почему-то всё понятно.
Но я ещё не успела оценить размеров бедствия. Доктор Масюлис останавливается надо мной и говорит очень медленно, почти по слогам:"Послед-няя практи-ка в боль-нице вам не за-считывается. Будете от-рабатывать заново."
А вот это уже катастрофа. Двадцать пять часов - в другое время я бы их как-нибудь нашла. Но недописанная дипломная работа! Но госэкзамены! А выхода нет - диплом можно получить только вместе с военным билетом. Значит, придётся отработать по ночам.
Однокурсницы посмеиваются - это же надо умудриться пострадать за марксизм-ленинизм! Я вяло огрызаюсь. Они правы. Действительно - особое везение.
Вечером после длиннейшего учебного дня я притаскиваюсь в больницу и докладываюсь. Меня отправляют не в хирургию (где, правда, ночью тоже не сахар - раны болят по ночам), а в лёгочное отделение. Там заболела медсестра, и любой паре рук будут рады. Даже таких неумелых рук, как мои.
Нормально. Шестьдесят больных. Две или три медсестры. А что надо делать? Конечно же, уколы. В огромном количестве. Но я же не умею! "Научишься."
И начинается очень долгий вечер. Я, вообще-то, не так уж и плохо справляюсь. Всё, как учили. И стерилизатор открываю правильно - крышкой к себе, чтобы паром не обожгло, и шприцы собираю, соблюдая стерильность... и, короче, тяну время, как могу. Но этот момент всё равно наступает. Сестричка Ванда собирает для меня всё нужное в эмалированный тазик, разворачивает меня за плечи и отправляет в палату с указаниями, что кому. Руки у меня дрожат, в тазике всё дребезжит. Я подбадриваю себя тем, что больным ещё хуже - потом мне становится стыдно...
И тут - потрясаюшее везение. Первая же больная, которую мне надо уколоть, оказывается бывшей медсестрой на пенсии. Она оценивает ситуацию мгновенно - и начинает вполголоса меня подбадривать:"Вот, молодец, ты же всё правильно делаешь, так, воздух выпустила, держи шприц под таким-то углом, теперь плавно... умница, видишь, и мне даже совсем не больно." (Ага... Не больно ей. На ней уже живого места нет, а тут такая криворукая неумеха...) Вся палата наблюдает за нами с любопытством, и вдруг остальные женщины тоже включаются:"...колите, сестричка, не бойтесь, у вас лёгкая рука..." "...не боги горшки обжигают..." "...давай, дочка, ты же умная, студентка, небось..." Все, как одна, убеждают меня, что им совсем не больно. Я понимаю, что они меня просто успокаивают, мне хочется плакать, но после пятого укола дело уже идёт веселее. На публике плакать - это абсолютно исключено. (Плакать я буду потом, когда oкончится смена, от пережитого страха, от напряжения - и от облегчения.)
Практика укладывается в четыре ночи. Уколы делать я научилась. Фобия побеждена. Я приношу доктору Масюлису подписанную бумажку из больницы. Теперь ещё зачёт и экзамен. Доктор на бумажку не смотрит. Он молча берёт мою зачётку и - автоматом! - ставит мне пятёрку по своему предмету. Неожиданно. И, честно говоря, неслыханно! Но очень по-литовски: наказан - прощён - всё забыто.
И от этой истории остаются у меня два воспоминания. Больные женщины - целая палата! - которые изо всех сил хотят подбодрить робкую неумелую девчонку. И как красиво и медленно восходит солнце, когда идёшь домой с ночной смены, а все страхи уже позади.
|
|
О тленности бытия.
Был я совсем маленьким. Годика два, наверное. И часто отцу или матери приходилось меня с собой на работу забирать.
И вот папа осматривает солдат, а я как-то кручусь под ногами. Ну и свинтил куда-то во двор. Как рассказывали потом родители, отец нашёл меня возле собачьего питомника в тот момент, когда ко мне нёсся случайно незакрытый кавказец Негус. Неизвестно чем бы эта история окончилась, но как будто из-под земли выросла между нами кошка Баська. Как ни странно это заставило затормозить Негуса и покорно подойти ко мне. Такая живая игрушка «шабака» была радостной добычей. Лохматая шерсть! Короткие уши! Высунутый слюнявый язык! Ах как приятно это всё было елозить руками и тянуть в разные стороны! Отец замер, боясь спровоцировать зверя. Дети не всегда понимают опасность. А вот все остальные... Отец чуть не умер от страха. Я чуть не обосцался от радости. Пёс чуть не получил от кинолога. Кинолог чуть не получил от начпогза. А кошка чуть не... А кошка просто посидела возле нас и пошла дальше.
Оказывается она живёт вместе со щенками. И все эти Ирбисы, Байкалы, Негусы, Мухтары регулярно получали от неё в детстве. И считают её если не мамой, так уж училкой точно. А делается это для того, чтобы собаки на службе на кошек не отвлекались, ну и на другое зверьё.
В следующие приезды мы обязательно навещали и Баську и Негуса. Кормили всякими ништяками. Он, как и полагается военному, особой радости не проявлял. Так, принимал как должное. А она любила покушать что-то вкусное, поиграть со мной. Даже на руках посидеть. Отец просил майора отдать её нам, но тот не соглашался, мотивируя тяжестью воспитания такого военного имущества. Но однажды сам перезвонил. Часть попала под расформирование ну и мы можем Баську забрать. Времена были для военных нелёгкие и поселилась наша Баська у дедушки в Москве. Как и я. Квартира, канешно, не погранучебка, но она была самостоятельной. Сама ходила на улицу гулять. Сама возвращалась домой, терпеливо дождавшись, когда кто-то откроет дверь подъезда. Ну и повадки у неё были собачьи. Если я гулял во дворе, она шла рядом. Забегая вправо-влево, но рядом. Дедушкиного колли за собаку не считала. Могла бы его сама выгуливать, если бы люди не мешали. Своими советами. Авторитет его среди собак двора вырос немеряно. Пара расцарапанных морд комнатных «волкодавов» быстро расставила точки над и. Мне кажется, что она даже старалась их не покалечить. Потому что сидя на морде легко когтями покалечить глаза, а кровь летела только с ушей и носа. Долго ли, коротко, но жизнь кошачья коротка. Похоронил я её сам лично. В том же дворе под большущим каштаном. Хоть она и не была человеком, но я плакал. Как за другом. Она мне до сих пор временами снится. Вот так.
Вы думаете, что это уже конец истории? А вот и нет! Каждый раз, навещая дедушку, я вспоминал Баську. Дорога к мусорке проходила мимо её могилки. И вот однажды... Меня там встретили. Нет не хулиганы. Я сам был хулиганом. Собаки. Четверо дворняг тихо порыкивая перекрыли мне дорогу домой. Возле Баськиной могилки. До сих пор не пойму откуда они взялись и какие их законы я нарушил, но даже пакета с мусором в моих руках уже не было. Я невольно попятился к дереву. Ветер шумел в его кроне. Какие-то ночные птички или жучки стрекотали в листьях. В паре сотен метров жил большой город, а тут... А тут случилось непредвиденное. И для меня, и для собак. Лёгкий порыв ветра... Ещё раз. Именно лёгкий порыв ветра сбросил к моим ногам с дерева сухую ветку в виде дубинки. Как подарок судьбы. Который я моментально подхватил. Нет, я не бросился к собакам. Не бежал за ними три квартала, пока не снял с них шкуры. Всё повторилось, как с Негусом. Моментально пропала собачья агрессия. Они опустили головы и тихонько исчезли в темени летней ночи. Я не шевелясь стоял под деревом и снова слёзы катились по моим щекам.
Вы скажете - совпадение! А я скажу, что те кого мы любили и кто любил нас смотрят за нами оттуда и пытаются помочь. Настолько, насколько хотят и насколько им и нам позволяют...
|
|
Все-таки не зря говорят: наглость - второе счастье, и дуракам всегда везет...
В общем, дело было в 2001-м году. В моем родном городе Е стрелять на улицах из гранотометов тогда уже перестало быть модным - но серьезные парни в спортивных штанах по-прежнему ездили на бэхах (которые еще никто не додумался называть "бумерами"). А я - молодой-зеленый дурачок, работал в небольшой компьютерной фирме. Клиенты попадались разные, далеко не все исповедовали принцип "долг - дело чести". Но как-то умудрялись с ними договариваться, не доводя до крайностей.
А эти - какие-то недоговороспособные попались. Не хотят платить за сделанную работу - и все тут. Козыряют своей крутостью, причастностью к одному "общественно-политическому союзу". В общем, редиски натуральные...
Я как раз надумал увольняться, в столицу переезжать. И вот шеф, когда я к нему пришел за расчетом, прямо так и сказал:
- Твой клиент? Твой. Должны они нам? Сто пудов. Значит, езжай и выбивай долг как хочешь. Привезешь бабло - заплачу тебе сколько положено, а нет - извини.
Посмотрел я на себя в зеркало... Худосочный очкарик-ботан. Костюмчик дешевенький, с галстуком пестрым по тогдашей моде. Ну кто меня не то что испугается - а всерьез воспримет? Но делать-то нечего... Сел я в свою раздолбанную копеечку, да покатил к офису должников. А квартировали они на окраине, рядом с заводами. Приехал, захожу в приемную к главному, интересуюсь на предмет его присутствия. Нету, говорят. Ну ладно, отвечаю, я его на улице подожду, в машине.
Выхожу - и соображаю, что даже не знаю, как он выглядит-то. Только имя-отчество и дали мне. Но возвращаться, спрашивать - несолидно как-то. Побрел к своей копеюшке. Сел, жду. Час, два, три. Чтоб не скучать - книжку прихватил, читаю, да на закладку периодически поглядываю - фото моей красавицы-женушки.
Машину поставил напротив входа в здание. Мой расчет - как подъедет какой лимузин крутой - так я прямо к нему и подойду. Никто, кроме директора ихнего в таком транспорте передвигаться не может.
До вечера досидел - не приехало лимузинов. Вообще как-то пусто на парковке, и из здания никто ни входит, ни выходит. Только шторка у окна приемной иногда колышится.
Часов в 8 совсем темно стало - думаю, дальше ждать нет смысла. Район опять-таки не самый спокойный - нечего мне тут ночью делать. Уехал домой несолоно хлебавши.
На следующий день - ровно то же самое. Пришел - спросил - был послан - ушел в машину - просидел до вечера. И опять - тишина, только птички чирикают.
А на третий день, утром, шеф наш меня поймал. Завел в кабинет. Вручает конверт пухлый. Я пересчитал - там сверх того, что мне полагалось, еще крупная сумма. Поднимаю на него глаза с немым вопросом.
- Заплатили, говорит. Сегодня деньги на счет упали.
- А еще,говорит, звонил мне на трубу рано утром их главный: "Вы нас не так поняли, мы войны не хотим. И вальщика нам присылать не надо".
Вальщик - это киллер, если кто не знал.
"Я его сразу срисовал: дрищ в очках, под студентика косит. Тачка явно угнана, сидит, делает вид, что книжку читает - а сам пасет вход, да с фоткой сверяется. Нервы, конечно, у него канаты: внаглую так на самом виду красуется, не прячется, не боится, что его самого уберут. Матерый зверюга, короче."
Взял я конверт, пожал шефу руку - и отбыл в первопрестольную с супругою.
А что из вышесказанного сказка, а что быль - вы сами решайте.
|
|
По подъезду ходили пацаны с большой коробкой. По правде говоря коробка была небольшая, но и пацаны были невелики, лет по десять, так что коробка в их руках казалось огромной. Одеты были соответственно погоде, шапки кроличьи, на ногах какая-то полулохматая обувь и страшные на вид то ли куртки, то ли пальто. В общем, нормального вида мальчишки, дворового и хулиганского. Дядя! тронул меня за рукав один, который был без коробки, Вам щенок не нужен? Да нет, а ты что, щенков продаешь? Нее, дядя, их кто-то выкинул в подъезд прямо в коробке, а они так пищат, наверное хотят домой. Я открыл створку коробки, которую прижимал к животу второй мальчуган. Из темных, вонючих недр на меня смотрели пять пар щенячьих глаз. Щенки были плотненькие, кругленькие и хвостатые. Они не пищали, а только смотрели на меня снизу вверх и думали о чем-то о своем. Не, пацаны, не нужно. У меня дома двое котов, боюсь не подружатся они с вашими собачками. Объяснение про двое котов было принято с пониманием и пацаны, вздохнув, закрыли коробку и понесли живой груз дальше, в поисках будущих хозяев. Дрззззззз. зазвонил дверной звонок у моих соседей. Спустя пол минуты дверь приоткрылась и на пороге возник сосед. Не знаю, кем он работал, но по виду то ли учитель, то ли начальник небольшого женского отдела. Всегда культурно одет, в руках портфель. Я еще запомнил, как он брезгливо морщился, трогая дверную ручку подъезда. И еще он делал замечания. В общем-то правильные замечания, про не курить в лифте, не плевать и не мусорить. Нормальный мужик. Кто там? сосед оглядел чумазую пацанву и знакомо поморщился. Дядя, вам щенок не нужен? с надеждой спросил тот, который не держал коробку. Смотрите, какие красивые! И, торопясь показать красоту, открыл коробку. Пошли вон, уроды! И тварей блохастых своих заберите! от вопля соседа пацан зажмурил глаза, а щенки сбились в кучу и постарались уйти поглубже в коробку, Еще раз притащите их сюда, всех с лестницы спущу! Мальчишки кинулись от этой негостеприимной квартиры, тем не менее очень аккуратно неся коробку с пятью хвостами. Давай вот сюда позвоним, предложил один. Тут тетя живет, она, наверное, возьмет одного. А может и двух, мечтательно предположил он. В коробке кто-то тяжело вздохнул. Пим-пилим-пим. . пропел звонок и тут же открылась дверь. Тетя, видимо, куда-то собиралась, поэтому открыла сразу. Вам щеночек не нужен? Красивый и добрый! мальчишка вытащил щеня из коробки, полагая, что в руках живой подарок будет выглядеть презентабельней. Тяжелый шлепок открытой ладонью попал как раз снизу по рукам, держащим щенка. Тот резко взвизгнув, подлетел вверх, перебирая в воздухе лапками, но пацан все-таки умудрился как-то поймать его и засунуть визжащий кусок шерсти себе за пазуху. Еще раз придешь сюда, всех с лестницы спущу! Вместе с вашими вонючими собаками! Хлопнула закрывающаяся дверь и пацаны побрели дальше по подъезду. Какая же он собака? Это же щеночек еще! недоуменно высказался один. Потом еще много раз звонили дверные звонки, хлопали двери и орали люди. Никому не были нужны щенки. А будущее, когда на улице минус сорок, у них было одно, замерзнуть насмерть на первом этаже холодного подъезда. Собственно оттуда и несли свою живую ношу эти два пацаненка, оставив на месте коробки со щенками два школьных рюкзака, чтобы они не мешали ходить по квартирам. Через час осталась одна квартира, алкоголика Сашки. Ее специально оставили на потом, потому что Сашка был мужик нехороший, с тяжелым характером и взглядом как у волка. Да и не сказать, что совсем алкоголик, но пахло перегаром он него постоянно. И еще он был совершенно непредсказуемый в своих поступках. Поэтому пацаны вполне справедливо оставили его в качестве последнего места посещения, предполагая, что за щенков они не только услышат десятиэтажный мат, но и еще могут по шее получить. Сашка не любил людей, а люди не любили Сашку. Но была между ними одна разница. Сашка не боялся людей, а люди его опасались. Да и как не опасаться здоровенного, небритого мужика, вечно пьяного, который смотрит на тебя взглядом вурдалака? Дыц-дыц Осторожный стук в дверь показал, что надежда пристроить щенков угасла почти совсем. И еще он показал, что звонок не работает. За дверью раздался хриплый мат, что-то упало, встало, и дверь открылась. Сверху вниз, на притихших от страха пацанов глянули злобные, глубоко посаженные глаза. Ну?! рявкнуло перегаром страшное лицо, Чо надо? Пацаны, которые от страха и так дрожали коленками, теперь вообще забыли, что хотели сказать и зачем пришли. Молча и с непередаваемым ужасом они смотрели на огромное, злобное тело и даже думать боялись, что сейчас будет. Это Вот Вам не нужно? дрогнувшим голосом залепетал тот, который нес коробку. А первый, предполагая, что сейчас будет, просто зажмурил глаза, понимая, что убежать они уже не успеют. Но желание спасти щенков победило страх, Возьмите. Пожалуйста. А то они умрут. Сашка посмотрел на пацанов, потом в коробку и медленно протянул к ним свои волосатые, немытые ручищи. А потом случилось страшное. Страшное было в том, что дети поняли одну простую истину, что не тот хороший человек, кто хорошо выглядит снаружи, а хороший тот, кто хороший внутри. И путь он трижды алкоголик, грубиян и асоциальный элемент. Сашка забрал себе всю коробку со щенками. Целую неделю мы встречали его несущего в пакете то молоко, то какую-нибудь вкусняшку из зоомагазина, то еще что-то. А потом он возле автобазы, где работал сторожем, построил вольер и переселил лохматых жильцов туда. И теперь это уже не пищащие щенки, а вполне серьезная и, главное, послушная стая охранников. Сашка лучше не стал. Все так же пьет, дышит перегаром и злобно смотрит на людей. И только у дворовых пацанов он теперь пользуется непререкаемым авторитетом и уважением. А если кто не знает, то уважение дворовых хулиганов ой как трудно заслужить. PS Я написал этот немудренный рассказ, чтобы напомнить, в первую очередь самому себе все, что сверху, это шелуха. Главное, что внутри. Да и просто не мог не написать, потому что пацаном, который таскал такую же коробку в далеком, 1984 году, был я. аnеkdotov.nеt
|
|
О вреде алкоголя. Назидательное.
Несколько лет назад попросили меня позаботиться об одном парне, приехавшем в Нью-Йорк из Казахстана на заработки. Я устроил его на работу, нашёл "непритязательное" жильё, а через недельку он вообще перебрался к нам в дом. Жена с детьми уезжала в Россию со дня на день, и он мог бесплатно и с комфортом прожить у меня в доме целое лето. Звали парня Саша. Был он незатейлив, как ящик, и почему-то очень пуглив. Всё время расспрашивал меня, что можно, что нельзя, как ходить, как жевать. Я, конечно, набросал ему общие правила поведения в местном обществе. В том числе, что в городе Нью-Йорке нельзя на улице пить спиртные напитки. Даже пиво. Разумеется, с пива он и начал. Как будто бы, можно пить пиво из бутылки, завёрнутой в пакет. Типа, полиция без права на обыск не имеет право посмотреть, что ты пьёшь. Не готов спорить, не знаю - правда это или нет. Купил он пиво, вышел из магазинчика и ... даже отхлебнуть не успел. Нарисовались менты - мощная женщина и нехилый мужик. Саша перепугался: всё, тюрьма, депортация, вся жизнь теперь переломана... По-английски он понимал хуже, чем мой пёс по-корейски. Смекнул, конечно, что аусвайс от него хотят. Ткнул рукой в дом напротив, что паспорт там. Пришла эта "Большая Тройка" к нам домой, а там моя жена. Саша даже не мычит - его от страха заклинило. Жена в полубессознательном состоянии - думала, что со мной что-то случилось. Соответственно, английский у неё, как у моего ... ну, вы поняли. Достали Сашин паспорт. Полицейские крутят голубую книжечку, понять не могут, где указана фамилия. В общем, выписали штраф на $20 и свалили. Через пару часов я приехал, захожу в дом - картина акварелью по-мокрому: стоит большой пустой стол, за столом сидят как на похоронах моя жена и Саша напротив друг друга. На столе стоит целая, открытая, красивая бутылка мексиканской Corona и лежит оранжевый тикет (штраф). Я выслушал бессвязные лопотания обоих. Взял тикет, смотрю, а он выписан на человека по имени Александр Казахстан. Я человека с таким именем не знаю, тикет сразу полетел в помойку. Жена полезла целоваться, Шурик схватил пиво. Жизнь сразу наладилась.
Было продолжение. Так как на тикет не ответили, ровно через полгода, день в день, ровно в 6 утра звонок. Я уже встал, собирался на работу. Открываю - стоят двое полицейских. У меня аж ноги подогнулись! Мужик - бля, таких не бывает! Монолит размером с памятник. Белый. А баба чёрная. Как телефон. Приземистая, но такая мощная, что через стены пройдёт не нагибаясь. В руках держит наручники. Спрашивает меня:"Александр?" Говорю: "Нет. Не живёт здесь никакой Александр". Показывает мне ордер на арест человека по имени "Aleksandr Kazakhstan". То есть, Шурик не уплатил те $20 и теперь они ему приплыли боком. Я объяснил ситуацию, сказал, что Aleksandr уже далеко. Они говорят, что хотели бы посмотреть, нет ли его в доме. Я очень удивился и спросил, ничего ли они не попутали? Менты извинились и свалили.
Было продолжение. Шурик пошёл на следующий год за новой визой - ему отказали. Без объяснений причин. Потом ещё пару раз обращался - так больше и не дали визу. Попил пивка, называется.
|
|
— Я не понимаю, почему, когда я прихожу домой, мои голодные коты бросаются мне под ноги! Кто объяснит?
— Всё очень просто. Они хотят, чтобы ты споткнулся, упал, а они потом тебя съедят.
|
|
Взаимоотношения между соседями многоэтажных домов есть искусство, чем-то родственное искусству кун-фу. Это я к тому, что если ваш сосед вооружен перфоратором и детьми, то вам без детей и перфоратора его не одолеть. Мне кажется, что именно поэтому увеличивается рождаемость и перфораторная промышленность потеет и выбивается из сил.
Хотя могут быть разные случаи. С соседями. Родителей моих с момента получения новой квартиры по выходным доставал звук раздалбливаемых где-то по соседству стен. Первые пять лет. Да, первые пять лет после переезда это несколько раздражало. Вторые пять лет после переезда это не только раздражало, но и вызывало некоторое удивление. Третьи пять лет. Это удивляло уже не на шутку: за пятнадцать лет этот внебрачный сын аббата Фариа и графа Монте-Кристо вполне был способен продолбить себе ход наружу в любую из сторон дома даже по диагонали. Несмотря на то, что советский бетон превосходит по прочности камни замка Иф на 98%. Еще пять лет прошли просто незаметно. То есть этого, мягко говоря этого перфорированного дятла просто перестали замечать. По привычке. Еще через пятилетку перфоратор смолк.
Знаете, что сказала мама? Не буду ли я любезен узнать. Не случилось ли чего с этим безусловно немолодым уже человеком. Месяц уже не слышно. Не умер ли, не дай бог. Или заболел. Может помощь нужна? И отправился было узнавать, но тут тихо-тихо и все-таки весьма слышно раздалась знакомая трель электродрели. Извините за рифму, но от сердца отлегло даже у меня, а я весьма циничен и злопамятен. Жив курилка. То есть долбилка. У него сломался перфоратор, но сын подарил новый.
Или вот еще у нас был такой случай, который я и хотел вам рассказать с самого начала, но был уведен в сторону новогодней мыслью, блуждающей между запеченной бараньей ногой и рюмкой холодного дистиллята. Мысль, между тем, проста как плинтус.
Плинтус – это такая длинная деталь интерьера, прилегающая обычно к полу и стене. Или к стене и потолку. Или вообще не прилегающая, а просто стоящая в углу, оставшись лишней после ремонта.
Плинтусы бывают старыми и новыми. Соседи тоже. Иногда соседи бывают такими старыми, что сменяются в результате смены поколений. Вместе с поколениями меняются и отношения. Потому что в новых поколениях появляются новые перфораторы и новые дети. А иногда просто новые полы.
Однажды над квартирой моей знакомой девушки новые соседи сделали новые полы. Не совсем правильно, потому что настолько забыли про шумоизоляцию, что умудрились затопить мою знакомую жидким раствором выравнивающего слоя. Но отношения между соседями были хорошими и это было прощено. Как было прощено еще много чего с обеих сторон.
Но тут к соседям сверху переехала их замужняя дочь с ребенком и мужем. Ребенок – девочка четырех пяти лет, обычная с виду, оказалась оборотнем. Ничем не проявлявшая себя днем. Ровно в двенадцать ночи при полной и даже не полной луне. Девочка превращалась в маленького слоненка с явно подкованными копытами. Ну и что, что не бывает у слонов подкованных копыт? Оборотни, они такие. Ровно через час после превращения, не дождавшись даже крика первого петуха слоненок втягивал копыта и превращался обратно в девочку. А может просто засыпал, снизу этого видно не было. Но этого часа вполне хватало чтоб довести соседку снизу, мою знакомую и очень симпатичную девушку до белого каления.
Девушка работала средним начальником в крупной компании с напряженным рабочим графиком. В соответствии с графиком до красного каления ее доводили подчиненные перед уходом домой. До белого оставалось немного подкалить и все.
Для этого «подкалить» вполне хватало четырехлетнего слонопотамчика с копытами. Знаете, что делают интеллигентные девушки в таком состоянии? Правильно. Они хотят вежливо поговорить с соседями. Объяснить свои позиции, попросить и даже потребовать. Если соседи, конечно, пойдут на контакт. А они не пошли. Они не открыли дверь и просто притихли. Притихли все. Кроме оборотня. Оборотень наоборот оживился, и частота топота копыт увеличилась.
В таких случаях на страшное решаются даже очень интеллигентные люди. Они решаются. И немного стучат по батарее. Тихо так. Чтоб не беспокоить ни в чем не виноватых людей. И эти невиноватые люди совершенно не беспокоятся. И стучат в ответ. Слышим, мол, вас, сволочей. Слышим, видим и спуска не дадим. Поэтому после интеллигентного стука по батарее. Звуковая волна соревнования в перестукивании стихает очень нескоро. Но стихает. В отличие от топота зловредного, копытного слонопотама, от которого ужасно болит голова и вообще. Если уж стук по батарее не дает никаких результатов, то нужно что-то придумать. Можно по потолку постучать шваброй. Но потолок натяжной и швабры подходящей нет. Хотя плинтус есть. Плинтус. О!
Идея! Нужно взять плинтус и постучать в окно верхнего этажа. Тогда они точно услышат. Можно упасть с восьмого этажа? Ну и пусть. Голова внизу все равно сильнее болеть не будет. Окно на распашку, табуретку к окну, а-то неудобно.
Стук. Стук-стук-стук. Перестань топать, пожалуйста.
- Кто это там орет наверху? И нечего орать. Топать просто не надо.
- Аааааа! Иииии! Визг-визг-визг! Мааааама! Иииии! Там медведь в окно стучится!
- Придумываешь! Откуда в окне медведь? Мы на девятом этаже!
- Аааааа! Иииии! Боря! К нам медведь в окно лезет! Белый.
- Какой медведь, мы на девятом этаже живем! Ой, блядь, спаси нас грешных от геенны огненной!
Вот. Топать перестали. Но орать начали. Зато голова прошла от свежего воздуха, наверное. Подумаешь медведь. Должна ж я была что-то на плинтус примотать, чтоб стекло не разбить. О них же заботилась, а они – «медведь». Топать меньше надо и никаких медведей.
|
|
Все говорил себе – все, хватит, завязываю, больше никакой писанины. Но вспомнил одну историю, улыбнулся, ай, думаю, напишу последний раз…
Сидели с друзьями, разговор шел о новом доме, о том, как они хотят его обставить. Заговорили о мебели. И друг выдал заключение - у них не будет мебели из ДСП. Он сам работает с мебельной промышленностью, большой знаток. Ну, мы все засомневались, может сейчас эти смолы уже не так ядовиты, как были 20 лет назад, и т.д.… Зря ты так педантично…
- Да, яду меньше, но я не хочу мебели с мясом…
- ???? ????????
- Технологию знаете? Там такие большие ножи, кидают туда всякие отходы древесины, ее рвут на маленькие опилки и потом эту массу клеят смолами с разными добавками.
- Ну и что?
- Где-то пять лет назад в соседнем заводе (название известно, но не скажу) пропал рабочий. На работу пришел, зафиксировано, но домой не вышел, очевидно. Искали несколько дней, но без результата. Узнали, что выпил на работе чуть-чуть в тот день, и, наверное, решил не маячить на глазах у всех. Обыскали всю территорию. Нету. И стали криво смотреть на эту мельницу. А что, упал дурак и все. Следов нету. Не доказано. Но он и не нашелся. Вариантов других просто нету. Видать, стоит теперь у людей в виде мебели и смотрит, как надо было нормально жить. И я не хочу, чтоб на меня смотрел он или кто-то другой пьяница, мало ли таких заводов…
Вот так он нас убедил, теперь мебель будем заказывать только из клееной древесины…
|
|
Как-то раз мой друг Валера познакомился с девушкой. Девушку звали Оксана, и она была веганкой.
Валера пустил слюни. Он где-то читал, что накопленная веганками энергия во время секса передается партнеру, вызывая непередаваемые ощущения.
Приободряло и то, что Оксана совершенно спокойно, без тени смущения разговаривала с ним о сексе и даже рассказывала, что ей особенно нравится, что как бы намекало.
Пришлось Валере, хотя и скрепя сердцем, несколько дней таскался с ней по веганским тусовкам, где он ел морковку и шпинат, запивал это огуречной водой с имбирем, делал довольную рожу и гнал прочь мысли о пиве с рыбой. Ну, вот и настал вроде тот самый день, когда все должно было случиться. Оксана пригласила его к себе домой. Они полистали журналы по теме, погрызли морковки и попили чаю с облепихой. Возникла неловкая пауза. Момент настал решил Валера и сунулся к Оксане с поцелуями.
Однако она отстранилась и попросила его встать на весы. Произвела некие вычисления, и сообщила, что у него присутствует несоответствие роста и веса как минимум на 10 кг. Оксана заявила, что хочет его в сексуальном плане и видит, что и он хочет ее. Однако ей хочется длительных отношений и, что Валерий должен доказать серьезность своих намерений. А доказать он их может если в ближайшее время похудеет хотя бы на 3 — 4 кг. Она предложила ему встретиться у нее через пару дней на контрольное взвешивание. Если будет заметно его усердие, они оба получат того, что так хотят. А пока она будет усмирять свою плоть путем медитаций, а он путем тренировок и диеты. Валера проникся, и эти дни ел только капусту, запивая соком из свеклы и моркови. Бегал по утрам, затянув живот в полиэтиленовую пленку.
В день Х, как следует просравшись, Валера отправился к Оксане. Успешно пройдя контрольное взвешивание, был отправлен в ванную с напутствием как следует себя везде помыть. Завернувшись в приготовленное полотенце, в счастливом предвкушении разлегся на кровати.
Когда из ванной в клубах пара появилась Оксана, он уже дымился от желания и хотел тут же ей овладеть. Однако его напор был остановлен. Оксана сказала, что прежде чем впустить его в себя она должна совершить ритуальное приятие его члена. И сделать это нужно орально, вкусив его семя, как бы принимая пищу. Этот вариант Валеру тоже устраивал. Посему он быстро освободился от полотенца, возлег на кровати в соответствующей позе и закрыл глаза в предвкушении.
Однако, оральный ритуал что-то задерживался. Открыв глаза, он увидел, что Оксана озадаченно рассматривает ту самую его ритуальную часть. Угадав немой вопрос, Оксана заявила, что не может принять член с такими заросшими яйцами и корнем. Мотивировала это тем, что мы же не едим морковь с ботвой. Перед употреблением мы ее обрезаем, моем, чистим. Типа иди, брей яйца. Валера изъявил желание сделать это сиюминутно. Оксана же сказала, что это он должен сделать дома в тишине и медитации и она вообще не понимает, почему это не было сделано раньше ведь это естественно.
Ну, ничего страшного, раз уж она не может сегодня принять его, то сегодня хотя бы он совершит приятие ее. Валере было предложено лечь на живот, закрыть глаза и расслабиться. В воображении пронеслись видения: Оксана в образе лесной нимфы с распущенными волосами делает ему массаж и трется своим животом и грудями о спину. И вот уже по спине потекло масло. Он уже практически ощутил прикосновение ее грудей с торчащими сосками. Давай, давай смазывай меня сильнее.
Однако все видения пропали, когда он почувствовал, что смазываю ему не сколько спину, а задницу причем обильно. Безумная догадка пронзила мозг. Скосив глаза, он увидел в руках Оксаны толстую и длинную морковку. Очищенная, отметил он машинально. Заметив его беспокойство, Оксана успокоительно похлопала по его заднице. Не бойся, я аккуратно. Все равно это пришлось бы сделать. Без этого никак.
Вспомнив армейские навыки, Валера оделся за 45 секунд. Скатившись по лестнице и выйдя из подъезда, отметил отсутствие одышки. За время вынужденного веганства он постройнел и похорошел, а значит вероятность того, что сегодня найдется та, которая примет его с небритыми яйцами и без морковки в жопе значительно возрастает.
|
|
По пути домой в обед заскочил в небольшой ТЦ за носками. Нужный павильон прикрыт и висит стикер:
"Перерыв до 14:00. Номер телефона, Инга"
А время уже 14:10, решил позвонить.
- Здравствуйте, Инга?
- Да, слушаю.
- Я тут покупочку хочу у вас в отделе сделать...
- Все хотят (ха-ха). Это хорошо...
- Конечно, хорошо, но тут закрыто. А на объявлении написано, что перерыв до 14:00
- А сейчас сколько?
- Ну уже 10 минут...
- Бл@, а исправьте там до 15:00...
пи-пи-пи... (короткие гудки)
|
|
Утреннее происшествие, или о приличных соседях.
Есть у нас с женой привычка просыпаться часиков так в 3-4 утра и проветривать комнату, но так как сейчас оба прихворнули, то открываем окошко перед сном (лень вставать). И собственно сама история. Позавчера вечером у нас выпала мелкая поземка. А вчера утром я проснулся от очень странных звуков, как будто кто-то лом таскал по тротуарной плитке. Выглянув в окно я обнаружил жителя солнечного Таджикистана, который радостно возил лопатой по плитке делая вид что сгребает снег. Кричать с 5-го этажа неудобно (да и можно побеспокоить других жителей) посему я спустился и крайне вежливо поинтересовался - «Не могли бы ли вы прекратить издавать данный звук, так как на часах всего лишь 4-20 и люди хотят отдыхать, ну или на крайний случай сменить лопату на метлу, уж коль у Вас в столь ранний час проснулось желание поработать». На что он мне крайне любезно заметил, что он суть человек подневольный, метлу для работы ему не выдали, посему приходится обходиться тем инструментом который был ему предоставлен, а все вопросы связанные с его рабочим графиком необходимо передавать его прорабу, который является несомненно достойным человеком и в данный момент изволит видеть грезы в своей машине стоящий не так далеко. Да и к тому же он не единственный кто работает во дворе, с ним много его друзей. Посему для прерывания работ мне необходимо разговаривать с их начальником.
Так как я уже был на улице, я решил дело довести до конца и пошел к машине прораба. Аккуратно постучав в окно я крайне вежливо поинтересовался необходимостью проведения данных работ в столь ранний час. На что проснувшийся и крайне недовольный моим поведение молодой человек поведал мне что он выполняет прямое указание нашего ЖКХ о уборке снега сразу после его появления, так как мы сами виновны в том, что жаловались на отсутствие данных работ. Посему снег убирается сразу после его выпадения выданными лопатами.
Во время нашего разговора, к нам присоединился еще один житель соседнего дома, который так же был не удовлетворён столь ранними работами. Прораб увидев что нас уже двое зачем то приподнял окно в машине и оттуда заявил что если нас что то не устраивает, то мы можем бросить ему вызов на дуэль прямо сейчас, но так как нас 2-е а он один, ему необходимо дать время позвонить своим друзьям, которые прямо сразу примчатся и с удовольствием побудут на этой дуэли секундантами. Мы конечны были сильно огорчены таким поворотом событий, посему попросили его хотя бы прекратить работы до приезда его секундантов, дабы все таки не мешать остальным безусловно достойным жителям наших домов продолжать отдыхать.
И тут собственно все и произошло, из подъезда появился ОН! Третий участник нашего происшествия. Глядя на его лицо у меня, почему то возникали мысли о царствии небесном, и странно хотелось открыть небольшую базу мелкооптовой продажи кирпичей. Подойдя к нам он представился как Федор Михайлович, и поведал нам историю о том что намедни он со своими друзьями изволили проводить досуг в банных комнатах, и для увеселения вызвали туда куртизанок. Кои прибыли в количестве 5-ти штук и развлекали их всю ночь. Так как, увлекшись разговорами о новых веяниях в живописи и музыкальном искусстве, они потеряли счет времени, то домой он прибыл всего лишь час назад, и хотел бы отдохнуть несколько часиков для приведения себя в норму. А данные работы во дворе сильно мешают его отдыху, и он хотел бы узнать, что собственно происходит. На что я с моим напарником пояснили ему, что мы прибыли сюда с той же целью, но, к сожалению, руководитель работ не может их прервать в связи с выполнением трудового контракта, и не может выдать им что-то вместо лопат, в связи с отсутствием иных вещей на складе. А выйти из машины для разговора с нами он не может, так как явно видно, что мы хотим вызвать его на дуэль, а проводить дуэль без секундантов он не может, так как это нарушит кодекс чести.
Услышав наши слова, Федор Михайлович обратился к сидящему в машине прорабу с предложением провести дуэль прямо сейчас, ибо теперь нас стало трое, дуэль будет только между прорабом и Федором Михайловичем, а мы вдвоем будем секундантами с обеих сторон. Это не нарушит правила дуэли, а мы без сомнения являемся достойными гражданами, и потому можно на нас полностью положиться. Правда добавил, что после дуэли, в исходе которой он не сомневается он прямо на этой же машине и отвезет уважаемого прораба к месту захоронения, и эта же машина станет его гробом. Но потом извинился и сказал, что данные слова произнес в горячке и злобе, о чем очень глубоко сожалеет.
Оглядев нашу троицу, безымянный прораб сказал, что он явно сожалеет о содеянном и немедленно прекратит работы, прибыв сюда позже, дабы не мешать столь достойным гражданам отдыхать. Погрузив в машину своих работников, он убыл в неизвестном нам направлении, Федор Михайлович спросил у меня сигарету, посетовав на отсутствие у нас на районе круглосуточных магазинов, и в связи с этим невозможностью приобретения себе сигарет в столь ранний час, убыл к себе в квартиру. А я, закурив возле подъезда, подумал о том, сколь приличны мои соседи, и сколь великолепно выглядит предрассветное небо в столь ранний час.
|
|
Мои милые пакости.
Однажды очень и очень давно декан изловил меня в момент моего возрождения из пепла.
В пепел я превратился, проводив своего друга Серёжу Н-ва в армию.
Рассказывал уже эту бесстыдную историю, прекрасно характеризующую моё разрушительное влияние на все стороны жизни людей, окружающих меня.
Вкратце напомню.
Мы с Серёжей жили в одной общежитской комнате. И символизировали собой два полюса одного холодильника «Полюс». Папа у Серёжи работал директором крупного свинокомплекса.
А я жил сам по себе на гречневых и гороховых концентратах. Завтракал Серёжа двумя ломтями свинятины, которые из-за знания общежитских нравов жарил тут же, у нас в комнате, деликатно задёрнув от меня занавеску.
Обедал Серёжа тоже чем-то очень диетическим на основе смальца и копчёностей, ужин я обычно не наблюдал, потому как горбатым шакалёнком бегал по коридорам общежития нумер два, обезумев от гастрономических кошмаров.
В нашей комнате пропахло сытой едой всё: Серёжа, его вещи, мои вещи, подушки, одеяла, учебники, я жратвой тоже пропах насквозь.
Омерзительная привычка нюхать пальцы, галлюцинации, бред стали моими постоянными спутниками.
Холодильник свой Серёжа запирал на изящную цепочку с замком, которые ему привезла из свинокомплекса мама. Она при этом привезла ещё пять кило копчёного сала и две банки маринованных с перцем пятачков.
Думаю, что в детстве у Серёжи были забавные игрушки, а его детская была красиво убрана поросячьими головками и гирляндами сосисок над кроваткой в форме свинки из натуральной кожи. Серёжа очень любил эти маринованные пятачки и, похрустывая, закусывал ими водочку, которая, понятное дело, при такой диете его не губила, а делала всё краше и краше.
Человек на моих глазах наливался телесной красотой не по дням, а по часам.
Стали приходить к нам повестки из военкоматов. Родина настойчиво звала нас к себе в армию, гостеприимно указывая номер статьи Конституции. Серёже повестка всё никак не приходила и не приходила.
На проводах в рекруты какого-то очередного счастливца Серёжа сказал, что служить вообще не собирается. Сказал негромко, времена были ещё прилично социалистические. Но в глазах у Серёжи стояло безмятежным синим озером понимание жизни.
В эту же ночь я сел за письменный стол, взял пропахшую свининой бумагу, липкую ручку и написал между жирными разводами письмо в «Красную Звезду».
От имени Серёжи Н-ва. В письме говорилось, в частности, что дед-балтиец и отец-тихоокеанец Сергея с осуждением смотрят на него, до сих пор не служившего, а военком района подполковник Б.Гусев под надуманными предлогами отказывает Сергею в его праве защищать нашу страну.
«Под надуманными предлогами» я подчеркнул два раза. Письмо завершалось просьбой направить Серёжу служить на флот, желательно, на атомную подводную лодку. Подписал просто: Сергей Н-в.
И утречком опустил в почтовый ящик.
Я сам не ожидал, что это письмо опубликуют в «Красной Звезде» в рубрике «Навстречу съезду ВЛКСМ».
За Серёжей пришли прямо в лекционный зал. Пришёл сам подполковник Б.Гусев и два капитана.
С большим и понятным волнением я читал письма, которые мне писал друг Серёжа из Североморска. В этих письмах было всё.
В тех местах, где описывалась моя судьба в инвалидном кресле на вокзале, я всегда прерывал чтение и замирал.
Через полгода я привык к этим письмам, перестал их хранить у сердца и начал усиленно отжиматься от пола, бегать в загородном парке и записался в секцию гиревого спорта.
Вот при возвращении с тренировки, » на которой я много плакал и просился домой» (тм), меня и подловил наш добрый король Дагоберт.
Декан наш замечательный. Который меня, в принципе, помнил, как-то распознавал меня на визуальном уровне, но имени моего запоминать не хотел. Декан схватил меня за руки и взволнованно произнёс: «Джеймс! У нас на факультете произошла беда!»
Если бы передо мной не стояла самая главная беда на факультете, если бы она не так крепко держала меня, то, возможно, я и не стал, впоследствии, тем, кем стал.
А просто вырвался бы и убежал. Но что-то меня остановило и две беды факультета разговорились.
«Понимаешь, Джим», — сказал мне декан, -«у нашего факультета огромная задолженность по членским взносам. Мы много должны комитету комсомола университета. Студенты не платят свои взносы, понимаешь?!
И поэтому образовалась задолженность. Комитету комсомола университета. Студенты не хотят платить, и задолженность получилась, понимаешь, да?!» «Перед комитетом комсомола? Задолженность перед комитетом комсомола организовалась, да?», — уточнил я, на всякий случай, переминаясь призовым жеребцом и, прикидывая, смогу ли я выбить головой стекло и скрыться в кустах.
«Да!», — ответил неторопливый декан, -«студенты не платят вовремя взносы и образовалась задолженность». «Это очень плохо!», -честно произнёс я, -«за это по головке не погладят. За задолженность перед комитетом комсомола. В такое время это очень плохо, когда студенты вовремя не платят взносы». Стекло не казалось мне толстым.
«Ты, Джин, вот что, ты должен нам помочь, да. У Колесниковой ( декан посмотрел на бумажку), у Колесниковой не получается собирать взносы вовремя, ты должен ей помочь взносы собрать» Стекло казалось уже очень тонким и манило. «Я обязательно помогу!», — пообещал я максимально честно.
«Давай сюда зачётку!», — внезапно хищно сказал декан. Помог мне её найти и спрятал в свой карман. «Верну, когда (декан посмотрел на бумажку) Колесникова скажет, что задолженность перед комитетом комсомола ликвидирована…»
«Прекрасно, Джим!», — сказал я сам себе, — «прекрасно!
Очень удачно всё сложилось. Правда? Главное, секция гиревого спорта очень помогла!»
Через два часа я был вышвырнут из всех возможным общежитских комнат, в которые входил с требованием комсомольской дани. Я орал и бесновался, стучал кулаками в двери, давил на сознательность и простую человеческую жалость.
Может, на других факультетах это бы и сработало. Но на историческом факультете, сами понимаете… Какая жалость, если кругом конспекты по гражданской войне? Обида была в том, что дело-то пустяшное было: по две копейки с носа в месяц.
Но первый сбор украли, вторую сумму как-то потеряли. В третий раз собрали не со всех и такая карусель несколько месяцев продолжалась. Но не кошмарная сумма корячилась, нет.
С огорчением и болью вернулся в свою конурку. После увода Серёжи Н-ва на флот, комнатка моя не осиротела. Ко мне подселили отслужившего пограничника Ваню и жизнь наладилась. Ваня выпивал.
А так как его путь в страну зелёных фей только начинался и весил Ваня около центнера, то алкоголя ему надо было довольно много. Недостаток средств Ваня возмещал, работая сторожем в школе, в которую по ночам запускал всех окрестных сластолюбцев и женщин трудной судьбы.
Деньги, полученные от сластолюбцев, Ваня аккуратно пропивал, заглушая совесть и расшатывая нервную систему. У него начали появляться странные идеи и видения. В видениях этих Ваня был страшен.
Спал я в такие ванины периоды как кашалот: только одной половиной мозга. Вторая половина стояла на страже моего здоровья и жизни. Потом половины мозга менялись местами, происходила смена караула и к седьмому дню видения начинались уже и у меня.
«У тебя водка есть?»,- спросил у меня Ваня. «Водка будет, когда мы с тобой ликвидируем задолженность перед комитетом комсомола!», — произнёс я, валясь в постель.
«Студенты не платят взносы, понимаешь, Джеймс, а Колесникова не справляется… декан зачётку…весь издец!», — засыпая половиной мозга, обрисовывал я ситуацию. Я даже не заметил, как Ваня взял обмотанную изолентой монтировку и вышел из комнаты, приставив на место нашу традиционно полуоторванную дверь.
Утром я проснулся уже второй половиной мозга и понял, что стал жертвой какого-то насилия. Иного объяснения тому, что я лежу в постели и весь усыпан как среднеазиатская невеста бумажными деньгами, найти мне было трудно.
Ощупал себя всесторонне, посмотрел под кровать, попил воды. Под раковиной обнаружилась коробка из-под обуви, в которой тоже были деньги. Деньги были ещё и на полу и даже в сортире.
Ощупал себя ещё раз. Отлегло от сердца, не так уж я и свеж был, чтобы за моё потрёпанное житейскими бурями тело платили такие бешеные деньжищи. Тем более что и Ваня спал среди синих и красных бумажек. А он-то просто так не сдался бы.
Собрал Ванятка за ночь адское количество рублей.
Нет, не только с историков, он методично прочесал два общежития, заглянул и к юристам, и к филологам. Сначала трезвым собирал, объясняя ситуацию с задолженностью, а потом где-то разговелся и стал просто так входить с монтировкой и уходить уже с купюрами.
«Лет семь…», — думал я, разглядывая собранные кучей дензнаки, -«как минимум. На зоне надо будет в придурки постараться попасть.
В библиотеку или в прачечную, самодеятельность поднимать». В голове лаяли конвойные собаки и лязгали запоры этапных вагонов. «Отучился ты, Джим, отучился…»
Деньги мы с Ваней сдали в комитет комсомола. Я успел написать красивым почерком обращение к М.С. Горбачёву от лица студенчества.
В комитете, увидев меня с петицией, и причёсанного Ваню с коробкой денег, сначала не поверили глазам. «Это наш почин!», — торжественно произнёс я взволнованным голосом коммунара, «на памятник первым комсомольцам нашей области.
И ещё тут задолженность по взносам».
На съезд ВЛКСМ Ваня поехал один. Мою кандидатуру зарубили в комсомольском обкоме.
|
|
По мотивам предыдущих романов "Вся жизнь бордель, все бабы... замуж хотят"
Жил-был один мальчик. То ли русский, то ли папа юрист, неизвестно. Но в Штаты попал где-то в возрасте 10-ти лет спасаясь от антисемитов Советского Союза с русским именем Майкл и типично американской фамилией Рабинович. Школа, университет, работа на тысяч 70 годовых и, наконец, женитьба. Но то ли мама не доглядела, то ли сам рожей не вышел, но умная, добрая девочка из хорошей еврейской семьи ему не досталась, а досталась разведёнка с дочкой из обыкновенной русской семьи. Родители радовались, что хотя бы не Степан, а Соня. Но он не отчаивался. Купил два холодильника на молочное и мясное, две машины. Пикап Форд для себя и паркетник Акура для жены, а потом и Вольво для подросшей "дочери". Зимой в горы, летом на море. Сам все время по командировкам. Жена же очаг домашний берегла, в соцсетях сидела, да на велосипеде за 4 косаря по парку каталась. Не на работу же ходить красивой, любящей женщине. Однажды возвращается Миша домой - а очага нету. В смысле с печкой вместе. Не, дом стоит. Тока без авто, мебели, постели, посуды. Правда со вторым моргичем на квартиру "дочери". Он как раз ремонт там окончил. Миша к ней: "Где наша мама?" А та ему через цепочку в двери: "Ты её никогда не любил, над нами только издевался и мы тебя бросили". Так больше и не встретились. Оказалось, что нашла она на одноклассниках какую-то свою предыдущую любовь, которая теперь на нефти сидит и уехала сверлить дырки... для добычи золота и алмазов. А может и со своими поехала, но с той же целью.
Вы думаете, что истории конец? Она ещё даже и не начиналась. Так вот.
Погоревал наш Мишаня, попомогал дочери инкогнито и после очередного гавканья из-за закрытой двери, решил обустраивать жизнь по новому. Видя достойный пример, полез в соцсети и... Нашёл! Таки нашёл девушку своей мечты в глухом сибирском городишке. Красивая, умная, стройная, но бедная. Даже Скайпа у неё не было. Правда фоток куча. А как она его понимала! А какие советы давала! И как берегла себя 25-летнюю для него, старика 45-летнего! И денег не просила. Не, ну он помогал понемногу. Там 300-500 уе в месяц. Не больше. Ну, разве что когда мама заболела, так 2 штуки. Но это же мама! Или когда собака ногу сломала - штуку. Или перед Новым Годом. Или после Рождества. Да мало ли причин в России для отсутствия средств к существованию. Вот. Но она не просила. Даже отказывалась принимать. Просто даже электронные письма доходили со следами слёз. Как тут благородство не взлетит? И вот после двух лет высоких отношений решили они вместе отдохнуть. В Турции. Все расходы за его счёт, ибо намерения самые серьёзные. Он даже уже и по имени её не называл. А так: моя сказала; моя пообещала; моя сделала.
Стоит он значит в турецком аэропорту, а "моей", то есть "его" всё нету и нету. Наконец подходит "дэвушка" лет под 55 и килограмм под 500 (может и больше, но ему так показалось) и говорит человеческим голосом: "А я "твоя", Мишаня!" И бросило его в жару! А потом в холод. И стал он убегать быстрее ветра от чудища зело страшного. А куда убежишь? Отель на их имена. Всё включено - тоже. Билеты на самолёты выкуплены. И опечалился он. И стал чернее тучи. И сказало ему чудище заморское: "Не печалься, Иванушка, тоисть Мойшенька. Заколдовала меня Баба Яга. А чтобы расколдовать, нужно целовать с утра и ебать с вечера. Ибо очень сильно заколдовала". И затрясла всеми тремя головами, тоисть подбородками. И опечалился Мойша-царевич. И почувствовал себя Иванушкой-дурачком. И не смог он расколдовать зверя двухжеппого, потому что не поднялась его волшебная палочка.
Вот и сказочке конец. Только она не с 90-х, а с прошлого года. Ибо полна земля наша талантами. И этот народ не победить. Ибо нахрен он никому не нужен. Тут бы хоть как-то смыться от него. Но скрепы тянут и не дают.
|
|
Эпиграф: "Только две вещи бесконечны - Вселенная и человеческая глупость. Хотя насчёт Вселенной я не уверен." А. Эйнштейн.
11 Друзей Акопина
Расскажу заключительную историю цикла про дураков-мошенников.
Кому из них отдать первое место?
Раньше я думал, что идиотизм человеческий есть штука врождённая. Что поддаётся статистическому исчислению. Ну вот рождается миллион человек, следовательно из них должно родиться усреднённо столько-то мальчиков, столько-то девочек, левшей, синеглазых, аутистов, блондинов, с шестью пальцами, итд. Следовательно, и идиотов должно быть сколько-то. Всё таки статистика наука безжалостная.
Но нет, понял я, идиотизм - это болезнь. И болезнь очень заразная. А передаётся она, когда в обществе появляется дурак. Дураки бывают разные. Круглые, полные, битые, непуганные. Но самое опасное - это дураки инициативные. Идеи у них так и брызжут. Словеса извергаются на уши доверчивых граждан и постепенно идиотизм начинает выглядеть приемлемым. А потом и общепринятым. Нормальный человек постепенно тупеет и сам становится дурнем.
Я знаю, сам несколько раз болел. Правда, вылечился (льщу себя мыслью). Но некоторые однозначно не лечатся и не хотят. А потом жутко удивляются, как же это они оказались в таком анусе. Ищут виноватого.
Несколько лет тому назад произошел случай такой в фирме, где я работал. Пришла заявка в самом конце декабря от клиента одного (разового). Заявка на кучу какого то супер-дупер-пупер важного оборудования для нефтянки в порт на Балтику. Мало того, что оно супер важное, так оно ещё и негабаритное. Да и сроки поджимают. Кто-то чего-то где-то как-то почему-то не рассчитал, а им "в Париж по делу срочно." Короче, надо было, чтобы всё оборудование доставили из Питера аж в Нижневартовск. Кровь из носу обязательно до числа 5-6 января (точно не помню). И обязательно всё вместе сразу.
Индустрия магистральных перевозок штука специфическая. Декабрь самое загруженное время. А потом в начале января перевозки резко падают, возобновляются после числа 15-го. В это время, пока перевозок очень мало, стараются водителей отправить в отпуск, сделать все необходимые ремонты и обслуживания на тягачи. Так из года в год было. И вот такая заявочка.
Тут конечно две стороны медали, с одной стороны за срочность, негабаритность, и нестандартность по времени можно взять с клиента очень хорошие деньги. Тем более, что он и сам готов платить. А с другой стороны, это надо поставить под ружьё махом аж 12 тягачей. Найти 12 водителей, которые уже запланировали себе отпуск. Но что не сделаешь, когда маячат большие деньги. Бросили клич по табору. "Кто хочет под Новый Год поехать в Нижневартовск с негабаритом? А мы заплатим вам за перевозку с коэффицентом в 2.5!".
Деньги хорошие, волонтёры нарисовались быстро. И был среди них эдакий человек-гора. Обычно я стараюсь не публиковать явки и даты, но страна должна знать своих героев. Фамилия этой редкостой комбинации кучи мяса и отсутствия мозгов была Акопин (изменена всего одна буква, так что если этот кадр работает у Вас, Вы предупреждены и наверняка его узнаете).
Был старый стишок, "у каждого дела есть запах особый." Вот эта туша реально пахла гнилью в прямом и переносном смыслах (то есть у него была какая-то кожная инфекция и рядом с ним было очень неприятно находиться, да и сам он был с гнильцой). Но язык у него был подвешен хорошо, а размер впечатлял. А посему видно было, что он стал неформальным лидером оформляющейся колонны. Так что группу можно было вполне смело назвать 11 друзей Акопина.
До Нижневартовска из Питера путь ой какой не близкий. Пойдёте вместе. сказали. Рассчитали маршрут, прикинули количество дней. Заложили конечно какую-то погрешность. Выдали суточные, и несколько топливных карточек дали, ну на всякий случай, вдруг разъедутся машины по дороге или потеряют карточку, итд.
Ой было у меня плохое чувство при отправке этой оравы. Но я же не начальник парка, что я могу сделать. Да и ничем чуйка не была обоснована, кроме 6-ого чувства. И уехал я в отпуск, благо всё равно зимние праздники начинались.
Вернулся я из отпуска через пару недель, начинаю обходить дозором, чего там произошло, пока меня не было. Начальник парка (Вадик) сидит в бешенстве и в печали. Что же произошло? Есть хорошие новости, а есть плохие. Груз доставили нормально, в срок - это хорошие новости.
А дальше плохие. "Угадай с трёх раз что произшло?" говорит.
Я: "давай колись, загадки потом будем разгадывать."
Вадик: "вернулась одна машина."
Я: "в смысле одна? Какая одна?"
Он в нервном крике: "одна машина вернулась из тех 12 что уходили. Остальные нет."
Я: "Ты вообше понимаешь что ты говоришь? Это же 10 лет расстрела. Ты в своем уме? Где остальные машины? Давно уже быть тут как несколько дней."
И тут он меня убил наповал. Вернулся один водитель из тех 12. И рассказал вот что Вадику (за пару дней до моего возвращения).
Груз они то отвезли, всё нормально, клиент доволен. И водители довольны, заработали славно. И тут у неформального лидера, Акопина этого, родилась гениальная идея. Достойная идиотического мозга. Он собрал братцев-кроликов в круг и толкнул речь. От которой прослезились бы камни.
"Как же братцы так. Мы же Новый Год не отпраздновали! Пахали как Папы Карлы! Ах как мы пострадали. А злобные Карабасы-Барабасы, хозяева-буржуины, имеют с нашего пота деньгу немалую. А давайте мы покажем на что пролетариат способен?! Себя побалуем?! А давайте махнём всей развесёлой братией из Нижневартовска в Сочи? А? Как идея? Очень даже просто, топливные карточки у нас есть, значит топливом обеспечены. По пути подзаправимся, топлива продадим, вот и денежка будет на праздник жизни. А в Сочи хорошо! Там тепло, там яблоки!"
Как подобная идея нашла отзыв, вообще не представляю. Но все загорелись. "Здорово, вот гульнем! Ай да голова Акопин!" У всех как будто одновременно отрезало обыкновенное чувство ответственности, порядочности, страха потерять работу наконец.
Но это не всё. Одному из водил (тому что вернулся), оказалась позвонила жена и сказала "твоей матери плохо, в больничке она, срочно возвращайся." И он говорит "ребята, всё забавно, но без меня, мне надо срочно домой." Топливная карточка у него была и он прямиком в Питер, как можно быстрее погнал. То есть и ежу понятно, что по возвращению однозначно его о других будут расспрашивать и ему хочешь, не хочешь обо всех придётся рассказать. Но, нет, даже эта простейшая мысль не пришла в хитрожопые головы уже 10 друзей Акопина. Равно как и ему самому.
Я в полном неверии. Не может такое быть. Не верю. Ну не может идитизм одного поразить эдакий интернационал дядек солидного возраста. А Вадик и говорит "пожалуйста, вот система, вот маячки - посмотри где они." Ё-мое, действительно, в Сочи, мать их. А чего делать-то будем? Случай более чем непредусмотренный.
Дело в том что конечно можно и топливные карточки заблокировать. Но если они пошли в загул, то ради денег они и тягачи на запчасти распродать могут. Конечно, можно и в милицию заяву накатать. Но это поможет мало, ведь надо ещё 11 водил туда как-то послать. А их раз надо еще найти и два, ещё расходы на самолёт, командировочные, да ещё топливных карточек дать. А если эти красавцы ключи не отдадут? А если посланники затусят с первыми? Вывод печальный, надо сжать зубы и терпеть.
В итоге весёлая компания гуляла в Сочи неделю. Вернулись и... были в полной уверенности, что их встретят как родных, обнимут, выплатят за месяц плюс за рейс, и пошлют дальше работать. Как же, они же съездили, отвезли, вернулись. Какие молодцы.
Сильно были удивлены, что их махом всех уволили. "У нас же жёны, дети, ипотека, кредиты!" А в ответ на вопрос, "а чем же вы думали когда блудить решили?" никто суразного ответа так и не дал. Просто будто кто-то их массово загипнотизировал и вытащил мозги.
Как они были удивлены, что оказывается что так было нельзя делать, что командировочные им за неделю загула не полагаются, а топливо что они слили, с них вычтут. Причем удивление было искреннее, детское. Из зп у них естественно вычли всё что могли за этот кутёж и экстра затраты на солярку.
А потом они долго искали меж собой виноватого. По слухам, очень они хотели повидать того водителя, что раньше их вернулся. Кажется что всё-таки они на Акопина даже вину возложить и не подумали. А на себя самих и тем более.
Tеперь сами решайте, кто победил в борьбе за первое место среди идиотов-мошенников. Ну а в заключение, делюсь я с Вами, дорогие читатели, личным принципом - "если рассудок и жизнь дороги Вам, держитесь подальше".. от идиотов с идеями.
|
|
"В ответ на наглое бесчинство бухгалтера Кукушкинда, потребовавшего уплаты ему сверхурочных, ответим..."
Заяц и Ящик.
У меня в детстве жил заяц. Не кролик, а именно заяц. Мы с другом Серегой поймали зайчонка осенью в лесу, когда ходили за грибами. Потом везли его домой на электричке, пряча за пазухой. Дома мы взялись за работу: нашли и переделали большой ящик с крышкой, отбили у него дно, а потом вместо дна прибили продольные планки на расстоянии сантиметра полтора друг от друга. Где-то нашли большой ржавый лист тонкого металла и соорудили поддон , орудуя кусачками и киянкой. Жил заяц на балконе. Сначала у Серого, потом, когда его родители начали возникать, у меня. Кормили мы его морковью и капустой в основном. Так он прожил у нас до лета и мы решили его выпустить обратно в лес, так как оба уезжали в пионерлагерь.
Вот мы и подошли к той части истории, из-за которой я все это пишу. Конец этой истории весьма аллегоричен. Зайца мы везли назад в том самом ящике со съемным поддоном. В нем было много мягкого сена, капусты и моркови. Серый и я зашли с ящиком поглубже в лес и открыли крышку. Но наш заяц совсем не торопился покидать ящик! Тогда мы его сами вытащили и посадили на землю. Но, вместо того, чтобы сигануть в глубь леса, на свободу, он полез в ящик обратно! Этого мы никак не ожидали. Так повторялось трижды, пока, наконец, он не сообразил, чего от него хотят и что надо делать. Он побежал в лес наугад, свалился в канаву с водой, переплыл ее и навсегда исчез в густых зарослях дикой малины.
Справедливости ради надо сказать, я эксплуатирую эту историю не в первый раз. В последующем учебном году я написал об этом в сочинении "Как я провёл лето", которое заканчивалось трогательным " ... и мы понимали, что, возможно, нам никогда больше не удастся подержать в руках живого, пушистого, тёплого зайчонка".
За сочинение я получил пятёрку и учительница зачитывала его перед всем классом, при этом меня распирало от гордости.
Когда я вижу бесконечные интернетные срачи на всех сайтах Рунета насчёт СССР, я все время вспоминаю этого Зайца. Для меня он олицетворяет советский народ, которого когда-то выпустили на свободу, хотя он об этом не очень-то и просил. Ящик - это сам СССР. В нем было скучно, но безопасно. Там был обеспечен прожиточный минимум. А лес - он огромен и опасен, особенно для того, кто привык жить в ящике. Как же хочется туда обратно, закрыться крышкой, где не надо ни о чём заботиться и убегать от врагов, где все за меня решает Хозяин. Если посмотреть объективно - зайцу место в лесу, а не в ящике на балконе. И те зайцы, которые родились и живут на свободе, не поменяют ее на размеренное заточение добровольно.
В горах Вирджинии есть Монтичелло - бывшая усадьба одного из отцов-основателей США Томаса Джефферсона. К усадьбе примыкают огромный сад и огород, там же примостились домики для рабов. Мы с моими друзьями, приехавшими в отпуск из России не так давно там гуляли, проходили мимо капустной грядки и я вдруг опять вспомнил про Зайца. Да, там за огородом постоянно ухаживают и выращивают те же самые овощи, как когда-то. Не рабы правда, и не чёрные, а сплошь белые. Вот такой вот ход мысли: Джефферсон - рабы - капуста - Заяц - СССР. Я часто думаю: как же Америке дико повезло с тем, что там одновременно собралось несколько таких людей, как Томас Джефферсон, каждый из которых был умнее и мудрее, чем Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин вместе взятые. Людей, которым не была нужна неограниченная власть и которые понимали, что сила и независимость страны произрастает из силы и независимости каждого гражданина. Ну не доросли МЭЛС до такого, как например:
"Те, кто перекует мечи на орала, будут пахать на тех, кто этого не сделает".
"Забитые люди предпочитают стабильность тирании штормовому океану свободы".
Ну не поднялись господа (товарищи) МЭЛС до подобной высоты мысли.
Этот опус не писался кому-либо в обиду. Каждый из нас немного Заяц, и я в том числе.
|
|
Эта история произошла с одним из моих коллег, военных медиков. И если бы действо не разворачивалось практически на моих глазах, я бы, скорее всего, в неё не поверил.
В юности один молодой человек, назовем его Саша, очень не хотел служить в армии. Он жил в небольшом районном городке и искренне считал, что служба – это потеря двух лет жизни, за которые он многое успеет. Пробовал косить – не получилось – здоров, как лось, пробовал найти продажного военкома – тоже как-то не срослось, то ли денег не было, то ли военкомы честные. Тогда Саша решил учиться. И обязательно в университете с военной кафедрой. В столичный медицинский он с первого раза не поступил, хоть и очень старался. Не хватило баллов.
Попробовал уговорить военкома – мол, дайте отсрочку всего один год, я хочу на подготовительное отделение.
- Подготовительное отделение – это не причина для отсрочки! – отрезал военком.
- Мне очень надо, - ныл Саша.
- А у меня план по призыву горит!
И не дал. Кроме того пригрозил:
- Будешь выпендриваться – я тебя в самые гнилые войска пошлю! Ты у меня из болота всю службу не вылезешь!
Саша бросился подавать документы в медучилище своего райцентра – куда там, все сроки давно прошли.
А тут и повестка в военкомат подоспела. Саша перечитал её с кислой физиономией и решил бежать. Бежал он не просто так. Саша уехал в столицу, подал документы на подготовительное отделение медицинского и стал прятаться.
Целый год Саша скитался по съемным комнатам и случайным знакомым, потому что для того, чтобы заселиться в общежитие, необходимо было стать на учет в местном военкомате. Вздрагивал при виде людей в форме и раз в месяц робко звонил домой. Мобильников тогда не было. Поэтому звонил из телефонов-автоматов и отделений почты. Чтоб не вычислили.
К слову, родители тоже были целиком на Сашиной стороне. Собрали вещи и слиняли с места прописки на другую квартиру. Поэтому всю бурю возмущения военкома принял на себя сосед Миша.
Про соседа Мишу надо рассказать отдельно. Это был, что называется свой человек и врожденный тролль. В свое время он отслужил в стройбате и возможности поприкалываться над офицером-военкомом не упустил.
В очередной раз Саша звонит соседу.
- Ну, как там обстановка?
- Не приезжай, - резко отвечает сосед.
- Почему? – пролепетал Саша.
- Сплю я, как белый человек. Полпервого ночи, между прочим. А тут звонок в дверь! Открываю. Стоит твой военком с каким-то ментом. Мол, Александр Убегайло по соседству проживает? Проживает – говорю. Как давно вы его видели? Полгода не видел. Уехал куда-то. Они давай к тебе в двери ломиться. А там никого нет. Твои тоже не живут, а ваши кактусы, которые я поливаю, вряд ли смогут дверь открыть. Короче, военком мне бумажку протягивает. Подпишите, что мы приходили. Я ему – не буду подписывать, я уже служил, опять в армию не пойду. Военком – это не повестка, это ваше обещание, что в случае, если этот Убегайло появится, вы мне позвоните. С превеликим удовольствием – говорю. Мне этот Саша сразу не понравился. Бледный он какой-то, худой. Наркоман, наверное. И тапочки из общего коридора пропадали все время. Военком ушел, а я разнервничался что-то, вышел на балкон покурить. Смотрю – под балконом ещё две темные тени дежурят. Это тебя ловили, если ты вдруг со второго этажа прыгать станешь. Так что – не приезжай.
Саша так испугался, что вгрызся в учебу, как мангуст в шею кобры. И на вступительных экзаменах получил только высшие оценки. Поступил, короче.
Приезжает со справкой из университета в родной город. На дрожащих ногах идет в военкомат. Так, мол, и так, поступил, вот бумажка. Его сразу – к военкому.
- Убегайло, мать твою! Ты где год шляся?!
- Товарищ майор, - плачущим голосом ноет Саша. – Я учился. Вот, поступил.
- ………. (непечатные выражения, которые нельзя использовать в литературных произведениях). Мы твое дело собирались в прокуратуру передавать. Да тебя посадят, суши сухари.
Поорал, поорал, влепил какой-то астрономический штраф, но Саша был очень рад, что его не посадили.
В процессе учебы в медуниверситете, Саша вдруг проникся армейской идеей. И к последнему курсу начал искать возможности попасть на службу в качестве военного врача. В Военно-медицинском управлении не стали препятствовать порыву юного патриота. После выпуска вручили Саше офицерские погоны, переправили в документах «лейтенант запаса» на «лейтенант медицинской службы» и отправили в часть.
Служит Саша уже почти год, никого не трогает. Старшего лейтенанта, получил, между прочим. Бойцов зеленкой мажет и анальгином от всего лечит. Командиром у него был известный на всю Беларусь полковник Семенов. Товарищ грозный, орущий и имеющий огромные связи в мире военной медицины и в армии страны вообще.
А тут звонит старшему лейтенанту Убегайло мама. Уже по мобильному, прогресс далеко шагнул.
- Сашенька, ты будешь смеяться.
- Я последнее время даже в цирке не смеюсь, - грозным офицерским голосом отвечает военврач.
- Тебе повестка пришла.
- Какая повестка?
- В военкомат. Хотят тебя в армию забрать.
Оказалось, что военком из Сашиного города ошибся на год с выпуском. И, посчитав, что уклонисту Убегайло до 27 лет ещё целый год, решил напомнить ему о долге перед Родиной. Заодно и позлорадствовать. Почему до военкома не дошло, где нынче обитает Саша – это только бардак в документообороте Вооруженных Сил объяснить может.
Саша идет к командиру.
- Товарищ полковник, разрешите два дня увольнительной, а то меня в армию забирают.
- Убегайло, ты что дебил? – удивляется полковник. – А ты сейчас по-твоему где находишься?
- Ничего не знаю – мне повестка.
- Так, - говорит полковник. – Даю тебе два дня, чтобы с этой ерундой разобраться. Если что – звони.
Саша к процессу подошел творчески. Нацепил парадную форму, все значки-регалии на грудь и сияющий, как министр обороны США, приехал в военкомат своего родного райцентра. Идет по коридорам и призывников пугает. Они думают, что это за ними приехали.
Вот и кабинет военкома. Саша стучится, чеканным шагом заходит в кабинет:
- Товарищ подполковник, старший лейтенант Убегайло для прохождения срочной службы явился!
И повестку военкому на стол – хрясь!
Военком смотрит на старлея, на повестку, снова на старлея, на повестку. На шеврон части, снова на повестку. Бледнея, понимает, что он действующего старшего лейтенанта в солдаты призвать хотел. Да ещё из ведомства страшного полковника.
- Ты Семенову уже сказал?
- А как бы я по-вашему сюда приехал. Полковник Семенов мне увольнительную подписывал.
- Твою мать! – хватается за голову военком.
- Давайте так, - предлагает Саша. – Вы мне все подписываете и я поехал. Я вас не видел и вы меня не видели.
Так Саша и не послужил солдатом. Зато когда я увольнялся из армии, он, будучи целым капитаном, обзывал меня дезертиром. Будем считать, что этим рассказом я ему отомстил.
|
|
Молодая семья врачей из российской глубинки, уже более 20 лет назад, когда зарплаты перестало хватать на еду, перебралась на работу в немецкую глубинку, а точнее - в Саксонию, в Рудные Горы (Эрцгебирге по-немецки), в городок с длинным названием Аннаберг-Буххольц, где и родился их первенец. Потом обжились немного и купили домик (благо тогда это было не так дорого в бывшей ГДР) неподалёку в ещё более маленьком городке Ауэ, где благополучно родили ещё и дочку.
Долго ли, коротко ли, однако детки выросли и решили переехать на историческую Родину, в Россию. В процессе переезда, ходили они по инстанциям в родном городке родителей и заполняли разные формуляры. Естественно, была в формулярах и графа "место рождения".
И вот читает чиновница документы юноши.
ФИО: Сидоров Иван Петрович (имя другое, но оно вполне себе обычное)
Место Рождения: Аннаберг-Буххольц
Чиновница немного подвисает, затем строго интересуется:
- Это что такое?!
Молодой человек моргает глазами, явно не понимая, чего от него хотят:
- Город такой. В Эрцгебирге. В Саксонии.
Чиновница видит, что над ней издеваются, но каким именно образом ещё не поняла. Но решила на всякий случай включить защитно-наступательный режим:
- Ты чего мне бумагу испортил, шутник? - закипает работница бюрократического фронта, - Быстро переписал по-нормальному и в конец очереди! Тоже мне курфюрст саксонский нашёлся! Следующий! - тоном не допускающим возражений закончила чиновница.
Следующей, как не сложно догадаться, была его сестра.
- Ауз?... Аиз?... - чиновница снова подвисла, - Девушка, пишите разборчивее!
- Ауэ... А-У-Э, - робко поправила чиновницу девушка, произнеся второй раз название города по-буквам, и добавила, - Это тоже в Саксонии, - и ещё немного посомневавшись, указала на брата, - Это рядом с Аннаберг-Буххольцем...
Чиновница поняла, что либо сегодня в КВН день открытых дверей, либо эта-людка-стерва продолжает мстить ей за отбитого пятнадцать лет назад мужа, подослав к ней наёмных убийц.
Откуда-то из очереди перед чиновницей внезапно появился старичок и наклонился к ней через стойку:
- Аннаберг-Буххольц! Я там недалеко служил! С 1949 по 1952 годы. В Эренфридерсдорфе! В Гвардейской Краснознамённой Ордена...
Договорить старичку не удалось, потому что от упоминания ещё одного непривычного топонима речевые центры в мозгу чиновницы полностью блокировали слуховые. Поэтому она автоматически переключилась в режим "орать совсем громко" и не могла уже слышать объяснения молодых людей.
Сомнений у чиновницы уже не оставалось. Против неё действует хорошо организованная банда, возможно имеющая связь с зарубежными спецслужбами. И этот старичок у них явно главный, причём в звании не меньшем, чем группенфюрер.
На крики, из кабинета показался даже начальник учреждения. Посмотрел документы брата и сестры, вник в ситуацию. Затем громко заржал и снова в скрылся в кабинете. Однако сразу вернулся с толстой книгой в руках:
- На вот тебе, повышай культурный уровень, - положил он перед чиновницей атлас мира, - Не зря он у меня двадцать лет ножку тумбочки подпирает. Пригодился наконец.
После этого документы оформили относительно быстро. Никто не пострадал, если не считать одиноко бредущей домой женщины средних лет, непрерывно бормочущей себе под нос:
- Ауебухольцысаксонские... Аннабергиауешные... Понародятся сначала где ни попадя, а мне расхлёбывай... И этот дед ещё со своим Эхфридрих-фиг-пойми-каком-бурге... Или -дорфе... Тьфу...
|
|
История реальная. Тогда еще жили в городе, в квартире.
Прихожу домой после работы. Ужин готов, на столе бутылочка любимого вискарчика стоит. Думаю, что-то от меня хотят. Заходят издалека, ходят кругами. Оказывается, нам срочно нужна собака, большая, не меньше алабая. На уговоры не поддаются, приперло. Жизни без нее нет. Говорю - хорошо, через неделю едем, а эту неделю тренироваться будем.
Вечером сажусь на диван к телевизору, семья пристраивается рядом. Я им, стоп, куда сели, а с собакой кто гулять будет? Я? Вперед на полчаса на улицу, собаку выгуливать. А на улице ноябрь месяц и времени девять вечера. Делать нечего, собрались, пошли. Наступило утро, суббота. 8 утра. Пинаю жену в бок. Вставай мол, детей буди с собакой гулять надо. К обеду семейный совет порешал, что собака им не нужна никакая и никогда.
|
|
Защитив докторскую по юриспруденции в Гарварде я обнаружил что мой банковский счет потрепался малость и надо его пополнить. Кушать все хотят и я в том числе. Устроился я работать в одну крупную фирму, которая занималась "белыми воротничками" и налогами. Короче, у кого появлялась крупная сумма и не хотел платить налог, или облажался на работе, бежал к нам. Прыткой рысью. Иначе мог не добежать а найти приют в определенных организациях. И надолго.
первым моим клиентом был китаец. Он был военным атташе при посольстве Китая в США. Жил он в Штатах уже давно, поэтому вполне чувствовал себя коренным американцем. Все было бы хорошо но внезапно появившиеся проблемы заставили его на несколько лет покинуть пределы Соединенных.
Спустя несколько лет он вернулся в США. За те несколько лет что он отсутствовал, он разбогател на пять миллионов зелененьких. Естественно, что такое не могло пройти незамеченным Налоговым Управлением США. И они попросили поделиться. Свою долю, короче. А китаец ни в какую. Не хотел делиться низачто. И садиться тоже не хотел. Сволочь...
Налоговое Управление шуток не любит и не понимает, если кто попадет в зону его подозрения то... Ладно, не буду я вас на ночь пугать.
Понурив голову китайский подданный и коренной американец в одном лице пришел к нам. Поведал нам печали своей, беде приключившуюся, об иге татаро-монгольском, что дань требует и не дает добру молодцу жить припеваючи.
Стали мы думу думать, как помочь доброму молодцу как избежать судьбы горькой, как не потерять буйну головушку.
Не буду вас утруждать юридическими подробностями, но единственный способ отмазать его был доказать что в течении того времени что он отсутствовал в США, он был продолжительное время в одном месте, не важно в каком, более 180 дней.
Этот китаец мне устроил "хороший подарок": поскольку он был личностью довольно известной, несколько журналистов решили взять у него интервью, где он заявил, что рад вернуться домой. Для налоговиков эти слова были подарком судьбы.
Чтобы отмазать его, началась проверка где он шлялся несколько лет. Вскрылось очень много интересного. Оказалось, что с женой и детьми он провел всего два месяца. Зато пол года жил у одной любовницы в Гонконге, потом восемь месяцев у другой любовницы в Макао и это далеко не весь список. Дальше я не проверял, поскольку то что уже откопали хватило на отмаз.
Я не знаю что с мужиком потом сделала жена, семейные конфликты не мой профиль, но на слушании в суде народ веселился вовсю, когда стали вскрываться его любовные похождения. Даже судья не всегда мог сдерживать смех и пару раз объявлял перерыв.
|
|
Севе стукнуло сорок пять.
Ничего, вроде, особенного. Не пятьдесят же еще. Да и по внутренним ощущениям тоже мало что изменилось с момента, когда ему было 25 и 35.
Примерно все тоже самое, абсолютно одно и тоже.
И все таки, что то с этого момента внутри надломилось и пошло не так, как было.
В жизни появились раздражающие моменты. Раздражать стало многое и многие: незакрытый кухонный шкаф, немытая посуда, бестолковые водители, телевизор, громкая речь и многое еще, на что раньше он никогда бы даже не обратил своего внимания.
Появились разные привычки и распорядок вещей, нарушение которых ужасно нервировало.
Но больше всего стала раздражать жена. Это угнетало и злило больше всего.
Раздражало практически все, что она делала или не делала, говорила или молчала. Жену свою Сева любил. От этого было еще хуже. Было бы гораздо проще переносить это, если бы у него не было к ней никаких чувств. Но они были. Вернее, остались. И в сочетании с раздражением получался какой то несовместимый коктейль.
Ну и, как дополнение к этому ко всему, стало появляться полное разочарование в своем внешнем виде: появились пузо и одышка при восхождении на второй этаж в своем доме, плохой сон и ужасное состояние по утрам.
"Все-решил он-надо браться за себя"
И в один прекрасный день, вспомнив, что он ежемесячно платит за членство в спортивном клубе немалые деньги, появился там при параде: трусы, носки, часы и галстук, как говорится.
И потихоньку началось втягивание в этот режим и борьба с собственной ленью.
Лень периодически брала верх, и приходилось все начинать с начала. В итоге через месяц появились первые скромные результаты в экстерьере. По крайней мере, подъем на второй этаж проходил незамеченным для организма.
Где то примерно в это же время Сева познакомился с девочкой-инструктором в этом спортклубе.
Девушка была молодая и улыбчивая. Не красивая или сексапильная. Нет. Обычная. Но очень симпатичная и обаятельная. Лет 20-ти, 22-х.
Где то она ему что то подсказала, где то они вместе над чем то посмеялись.
С каждой их новой встречей появлялись какие то темы, которые они вместе обсуждали. Девушка оказалась с юмором и просто умницей. Но самое главное, на чем ловил себя Сева, она его ни то что не раздражала, а как раз наоборот: она говорила именно то, что он хотел услышать и смеялась именно в том месте, где надо было смеяться, не задавала никаких глупых вопросов и не подвергала его рассказы сомнением в их реальности, и не перебивала фразой:"..да ты это уже сто раз мне рассказывал.."
Они делились друг с другом историями из своей жизни и своими личными новостями. После занятий Сева задерживался, подолгу разговаривая со своей новой молодой знакомой.
Девочка всем своим видом показывала, как ему казалось, что он ей интересен и как собеседник, и как мужчина.
Она тоже ему была интересна, но только как собеседник. Никаких планов на её счет он не строил. Во-первых, при определенных обстоятельствах, у него бы уже дочь могла бы быть такого же возраста. А во-вторых, ну не его это все: седина в бороду и прочее баловство.
Хотя интерес к его персоне со стороны такой молодой особы тешил самолюбие очень даже сильно. Стоя в ванной перед зеркалом и, похлопывая себя по пузу, восклицал:"Орел! Боец-молодец! Есть еще на что посмотреть!" И даже в телефонном разговоре похвастал об этом своему армейскому другу.
Как то раз девушка ему рассказала, что лет десять назад погиб её отец и они с матерью живут вдвоем.
Так же она добавила и то, что он, Сева, и по возрасту и по внешнему виду сильно ей напоминает его отца.
"Дела..-подумал Сева-налицо явный комплекс нехватки отцовского внимания.
Однако, надо бы держать дистанцию, что ли"- решил он- а то еще приручится.
Что с ней потом делать? Или влюбится, не дай Бог. Начнутся слезы, рыдания и, никому не нужные, объяснения-выяснения".
Общения продолжались, но, как ему казалось, ситуацию он держал под контролем и ничего лишнего или фривольного не допускал.
Прошло месяца три с момента их первой встречи.
"Мне надо с тобой серьезно поговорить-сказала она в один из дней-давай после тренировки встретимся в кафе в лобби?"
"Началось"-подумал Сева с тревогой. Но виду не подал. В кафе, так в кафе. Тренировка не задалась, какие уж там мышцы, если голова совсем другим занята. В кафе он спустился пораньше и стал с нетерпением ждать. Минут через 15 появилась она. Но шла не одна. Рядом с ней шла какая то женщина неопределённого вида, формы и возраста.
Совершенно непривлекательная тетка. Именно тетка. По крайней мере, про таких так и говорят. Женщинами их никогда не называют.
Поздоровались.
"Познакомься-сказала девушка-это моя мама. Я специально попросила её сегодня сюда прийти, чтобы вы познакомились. Мне кажется из вас получится прекрасная пара".
Сева сначала не понял смысла произнесенной тирады. Но когда осознал, чего от него хотят, собрался и, напряженно улыбнувшись, сказал:" Извини, я разве тебе не говорил, что я женат и у меня в этом плане все в порядке? Ладно, мне надо идти".
Как в тумане он вышел из клуба. Весь путь домой в машине он глупо сам себе улыбался в зеркало заднего вида.
Дома, подойдя к зеркалу, еще раз похлопал себя по животу, усмехнулся:" Орел, ептать!"
Больше в спортзал он не ходил и по поводу своего внешнего вида не парился.
|
|
Если в шесть лет родители отдают тебя в музыкальную школу по классу бандуры, чаще всего это означает, что они хотят вырастить из тебя бойца. Воина. Юного самурая, который может поднимать вес в несколько раз больше собственного, неведомым самому себе способом распределять пять пальцев на все шестьдесят четыре струны этого пыточного инструмента, коварно принявшего облик музыкального, и стоически выносить насмешки одноклассников, играющих на, хотя и скучных, но более конвенциональных инструментах. Моя преподавательница украинской литературы, экзальтированно-патриотичная женщина, у которой на теле наверняка сплелись воедино строки поэм Ивана Франко и Леси Украинки, любила хвалить меня за выбор бандуры в качестве профильного инструмента. «Вот, — потрясала она могучей рукой, указывая пальцем на развешанные по стенам кабинета многочисленные портреты казачьих ватажков и поэтов, — они гордились бы тобой!». Я грустно и немного виновато смотрела в суровые глаза казака Мамая, поблёскивавшие из-под насупленных бровей, и понимала, что мне необходимо убить своей бандурой несколько десятков тысяч турок, чтобы он действительно гордился мною.
Искусство игры на бандуре преподавала мне Наталья Владиславовна. Сейчас я очень чётко понимаю, что она, на самом-то деле, учила меня Жизни, и, возможно, самые главные уроки в этой жизни я усвоила именно благодаря Наталья Владиславовне. Так, я навсегда уяснила, что сочетание дешёвого растворимого кофе и не самых дорогих сигарет дарует дыханию аромат, который решительно не красит ни даму, ни офицера. А ещё однажды, чтобы избежать урока, назначенного на семь утра вторника, я решилась на отчаянную хитрость и нарисовала под глазами круги маминой тушью в надежде, что очевидная усталость и отработанное заранее страдание в глазах размягчат стальное сердце Натальи Владиславовны и она разрешит мне покинуть это место скорби и страданий. Не размягчило — вместо этого она вызвала моего отца и долго читала ему лекцию о недопустимости домашнего насилия. Вернувшись домой, он крепко приложил меня по затылку, продемонстрировав, что урок им усвоен не был.
Но самую главную премудрость, которую я вынесла из общения с Натальей Владиславовной, я не забуду никогда. Она заключается в том, что, если уж тебе показывают член, не спеши воротить нос, для начала присмотрись.
Это случилось, когда в моём десятом классе Вельзевул дёрнул наш ансамбль отправиться на Всеукраинский фестиваль бандуристов Украины — ну, или что-то в этом духе. Так или иначе, основные вводные верны — были бандуры, был фестиваль, был Крым. То было забытое нынче время, когда ещё можно было приехать в Ялту и не беспокоиться, что твой чехол для бандуры примут за диковинное орудие массового убийства, разработанное бандеровцами для особо изощрённого уничтожения христианских детей, а тебя саму — за террориста. Итак, приехав, мы отправились знакомиться с коллегами — Владиславовна и наша концертмейстер продемонстрировали нам свои недюжинные навыки убойного флирта с престарелыми львовскими дирижёрами, мы неуверенно отрепетировали «Якби мені черевики» в актовом зале, а после были предоставлены сами себе.
Пройдясь по набережной и сфотографировавшись с десятками орлов и шиншилл, мы с нашим преподавательским составом в количестве двух штук начали по очереди играть в занятную игру «покури незаметно», в которой вторая команда уверенно делала вид, что не понимает, зачем первая периодически отстаёт, а затем возвращается с преувеличенно незамутнёнными лицами и активно жуёт жвачку. Но эта игра определённо нам нравилась — ведь в ней не было проигравших.
Побродив по Ялте около полутора часов и смирившись с мыслью о том, что делать нам решительно нечего, мы посовещались и отправились кататься на канатную дорогу, ведущую на Ай-Петри. Я до сих пор не до конца понимаю, как было принято это решение и откуда растут ноги моей вопиющей непопулярности в коллективе, но созерцать горы я отправилась в одной кабинке с Натальей Владиславовной и концертмейстером. Стоило нам отъехать примерно на метр, как в наше временное жестяное пристанище врезалась ворона и с пронзительным воплем упала вниз. Казалось бы, суицидальное пернатое должно было бы дать нам понять, что, если мы продолжим эту поездку, то не забудем её уже никогда, однако мы почему-то совершенно спокойно продолжали уверенно двигаться дальше. Впрочем, выбора-то у нас всё равно не было.
Когда была проделана ровно половина пути, дорога, разумеется, остановилась. Мы гордо висели в жестяной кабинке над узкой горной дорогой, многозначительно вглядывались в горизонт, обменивались ничего не значащими фразами вроде «хорошо висим», «это на счастье» и «повезло, что вообще не упали». И тут на дороге под нами появился он. Человек, ради которого всё и затевалось. Мужчина средних лет, седой, с небольшими залысинами; однако наличие у него особенного, животного шарма ощущалось даже на расстоянии. С вполне уместной театральщиной незнакомец распахнул плащ, под которым, как водится, не было абсолютно ничего, слегка поклонился нам (по крайней мере, так нам показалось сверху), возложил руки на член и принялся самозабвенно и упоённо мастурбировать. Мои спутницы издали вопли праведного гнева, я же, на тот момент ещё не до конца понимавшая, что происходит, с вежливой заинтересованностью продолжала наблюдать за процессом. Мне по какой-то непонятной причине казалось, что, стоит мне отвести от него взгляд, произойдёт нечто ужасное.
Впрочем, ужасное, так или иначе, произошло. Наталья Владиславовна и концертмейстер приутихли, я слегка покосилась на них, дабы убедиться в том, что они живы. То, что я увидела при взгляде на них, напоминало зарисовку на тему «Любовника леди Чаттерлей» — сбившиеся страстные локоны, учащённое дыхание, лёгкий румянец, оттеняющий скулы. Концертмейстер почему-то держалась за рукав Натальи Владиславовны, приговаривая: «Наташа, смотри», будто были хоть минимальные шансы того, что Наташа могла не смотреть. Чувствуя себя определённо лишней на этом торжестве зрелой сексуальности, я вновь взглянула на мужика, который дрочил, — мне всё ещё казалось страшно невежливым, а, может быть, просто страшным игнорировать его перформанс. Стоит признать, действо носило и вправду впечатляющий характер: будучи определённо не новичком в благородном деле публичной дрочки, наш герой картинно отставлял ногу на большой валун, периодически вскидывал голову, чтобы солнце бликовало в его седой гриве, и не забывал поглядывать на публику — ведь, как известно любому хорошему артисту, визуальный контакт — это главное.
А потом всё завершилось.
Мужчина небрежным и явно отрепетированным движением отряхнул руку, накинул плащ и скрылся в кустах. Наталья Владиславовна и концертмейстер шумно выдохнули. Мне захотелось лечь на пол, вдохнуть запах ржавчины и плакать. Разумеется, именно на этом моменте канатная дорога вздрогнула, бодро встряхнулась и неспешно поехала дальше. Мы нетвердым шагом вышли на смотровую площадку. «Ну? — радостно воскликнула Наталья Владиславовна, поправляя прическу и закуривая, уже даже не скрываясь. — А дальше у нас что?».
|
|
Недавно вспоминали в кругу друзей историю двадцатилетней давности, и было решено поведать её миру. Разумеется, с изменёнными именами и без указания места действия, чтобы никому не было обидно.
Диспозиция такова: средина девяностых, зима, очень ранее утро первого января очередного года. Я и мои друзья: Миша (сосед и друг детства) и Лариса, составляющие ныне вместе очень дружное семейство, оказались в другом районе города с целью посетить наших общих друзей. Ну в общем, как это обычно бывает: кто-то звонит и поздравляет с наступающим, потом рождается вполне ожидаемая мысль совместно поднять бокалы...
Тем более, что городская администрация клятвенно обещала организовать движение общественного транспорта всю новогоднюю ночь. Воспалённому алкоголем мозгу 15 минут на автобусе — это практически рядом. Вот только из-за стола встань и ты уже там где надо. Однако моя будущая супруга назвала нас с Мишей идиотами и осталась дома, а Лариса ну никак не могла отпустить Мишу одного, и поехала с нами. Оделись кто во что горазд. Я, например, был в бушлате, который обычно использовал на зимней рыбалке, потому что он был тёплый, а также потому, что в его карманы уместилась выпивка-закуска-подарки, которые мы хотели с собой взять. Остальные были одеты соответственно. Лариса, например, была заботливо закутана в любимый ватник Мишиной тёти, потому что холодно, и ещё, как сказал Миша: «не в театр идём, а так в гости по соседству».
Доехали отлично и быстро на автобусе, поздравили друзей лично, выпили, закусили, пора бы теперь и домой. И тут обнаруживается, что решимости городской администрации организовать движение транспорта не хватило до самого утра. То есть варианта два: такси или пешком. Пешком отпадает, ибо всё-таки далековато после бурной новогодней ночи, и уже чувствовалась усталость и крайнее нежелание совершать бодрящую часовую прогулку под зимним новогодним небом.
Благо на перекрёстке был кажущийся на первый взгляд избыток предложения на рынке извоза в виде вереницы самых разных бомбящих автомобилей. Ожидаемо, что утром первого января тариф будет непривычно особенным. Мы были морально готовы к пяти- или даже десятикратному коэффициенту против обычного «ночного» тарифа, что мы раз в год могли себе позволить, ибо мы с Мишей, хоть и параллельно учились, зарабатывали на тот момент выше среднего.
Однако, сумма, озвученная первым в очереди таксистом, превзошла все вменяемые ожидания. Она ровно в два раза превосходила месячную зарплату учительницы в средней школе, что можно установить абсолютно точно, поскольку Лариса именно и была школьной учительницей на тот самый момент. Оставаясь, впрочем, работать в школе скорее из чувства долга перед обществом, нежели ради заработка. Мы с Мишей тоже немного обалдели от ценообразования в области извоза в новогоднюю ночь и решили вступить в переговоры с бомбилой с целью получить скидку раз эдак в несколько, причём как минимум, а как максимум, так во много раз.
Бомбила на контакт сначала не шёл, однако после полуминутного сопения, выдал встреченное предложение:
- Ну пусть баба ваша за щеку возьмёт, тогда скину немного.
См. выше, мы и правда были одеты как люди стоящие на самой низкой ступеньке социальной лестницы (ватник, бушлат, валенки). Однако, даже в этом случае сие предложение было явным перебором. Потому что значительная часть населения нашего города уже посетила места не столь отдалённые, а ещё не менее значительная часть, судя по образу жизни, готовилась к такому событию в своей жизни. Иными словами, для города, живущего отчасти «по понятиям», такое предложение было более чем не комильфо. Но, наверное, что-то замкнуло в голове работника баранки и педалей под конец морозной новогодней смены и ему помимо денег захотелось ещё и тепла. Разумеется в том виде, как он себе это тепло представлял. И причём настолько, что это желание выжгло все предохранители в мозгу.
Спортсменами, а тем более чаками норрисами или джеки чанами, мы с Мишей не были, но детство и юность прошли на границе с промзоной, а также обычным делом были качалки, подростковые разборки, боевые искусства, ну или то, что под ними тогда понималось... В общем представляете о чём я? Миша, пробывший первую половину детства в ранге очкарика-ботаника, вынужден был преуспеть в этом всём больше, чем остальные, иначе вторая половина детства была бы ещё более печальной, и он был бы бит всякой гопотой практически ежедневно. А в юность он вступил бы просто изгоем. Время такое было. Подобного исхода Миша не хотел, поэтому задерживался в нашем подвальном спортзале частенько допоздна.
В общем, пришлось ему и железо потягать, и на турнике повисеть, и спаррингах постоять, как и нам всем. Но ему, наверняка, в силу телосложения и имиджа с существенно большим фанатизмом, чем остальным.
И тут какой-то бомбила так оскорбляет его любимую Ларису, в которой он души не чает и на руках носит. Миша тоже посопел какое-то время, потом снова наклонился в приоткрытому стеклу машины и ответил вопросом на предложение бомбилы:
- Так ты что, защеканец что ли?
Ответ по степени экспрессии превосходил первоначальный вопрос. Про троллинг тогда не знали, а это значит, что Миша был первым в истории троллем нашего города, а может и всей страны, или даже всего мира. Причём спонтанно.
Затем последовала короткая перепалка с использованием не афишируемых, но хорошо известных русских идеологем, а ещё спустя буквально пару секунд бомбила вынырнул из водительской двери с монтировкой в руке и злобным блеском в глазах и начал приближаться к Мише с явным требованием сатисфакции. Остальные бомбилы тоже напряглись, было понятно, что собрата они не бросят, на что наверняка этот самый собрат с монтировкой и рассчитывал на своих коллег.
Дальше я помню всё довольно смутно, ибо всё было очень быстро, а я был уже весьма нетрезв. Пытаясь одновременно как-то прикрывать Мишу хотя бы со спины, я понимал, что в такой ситуации самое главное, чтобы не затоптали хрупкую Ларису, которая в такой ситуации чувствовала себя определённо не в своей тарелке и информировала об этом всех вербально при помощи громкого визжания и междометий, поскольку ругаться матом так и не научилась. О том, чтобы нам всем отступить или убежать уже не могло быть и речи. Битва началась. Поэтому выполняя роль гибрида сломанной ветряной мельницы и взбесившегося вентилятора на раскатанном шинами льду проезжей части, я с переменным успехом и перманентным энтузиазмом тоже активно участвовал в этом действе.
Сначала я подумал, что всё очень плохо. Потом мелькнула надежда, что как-нибудь всё-таки отобьёмся. Потом уверенность стала нарастать, когда мы буквально нащупали свободный ото льда участок асфальта под прикрытием сугроба с одной стороны и запаркованного грузовика с другой. Ситуация как-то стабилизировалась. Затем я начал беспокоиться, что Миша кого-нибудь убьет отнятой у первого бомбилы монтировкой. Потом я понял, что мы практически победили. А в финале приехал милицейский бобик, вызванный кем-то из благодарных зрителей из близлежащих домов, чтобы зафиксировать нашу убедительную победу по очкам в милицейском протоколе.
Из минусов было то, что бомбилы обычно были на короткой ноге с милицией, что могло быть чревато при составлении протокола. Из плюсов то, что в составе наряда был наш приятель по школе. Составили протокол относительно мирно и быстро, бомбилы собрали выбитые золотые коронки, которые смогли найти в темноте, все вместе вытерли с физиономий сопли цвета заката, и мы втроём воспользовались любезным предложением наряда подбросить нас до дома (спасибо приятелю из наряда). Когда мы грузились в милицейский УАЗик у большинства бомбил было на лицах написало злорадство и уверенность в том, что нас везут как минимум на расстрел, ну или хотя бы в сибирь на урановые рудники.
Дома рыдающая Лариса была передана на руки моей будущей супруге, от которой я в течении последующих десяти секунд узнал о себе больше, чем за всё прошлое и будущее время совместной жизни. А мы с Мишей приняли про сто грамм антидепрессанта. Покурили. Потом удвоили дозу лекарства и наконец всё-таки тоже пошли спать, так и не поняв с каким чувством вставать завтра и как жить дальше вообще.
Спустя пару недель нас вежливо и официально пригласили для дачи показаний. Всё-таки в деле появились заявления о ЧМТ (что не подтвердилось), сломанной руке, двух сотрясениях мозга, не помню уже о скольких сломанных носах и всех остальных травмах по мелочи, причинённых непосредственно Мишей и мной (конечно больше Мишей, потому что героем дня был несомненно он, а я просто практически на подтанцовках у него был, но валить всё на друга мне бы совесть не позволила. То есть - лямку обоим тянуть. Друзья всё-таки).
Всё вместе это уже тянуло на вполне отчётливую уголовную перспективу. А это значило: прощай ВУЗ и хорошая работа с ещё лучшей перспективой... И, здравствуй зона!
Знакомых нужного уровня из соответствующих органов, способных как-то повлиять на процесс, у нас не было, и вечер накануне прошёл в тяжёлых раздумьях, сборах вещей и сушении сухарей, ибо уверенности, что после дачи показаний нас отпустят на все четыре стороны, не было. Скорее наоборот.
Помощь пришла неожиданно. Вернее мы с Мишей тогда до конца не поняли, что это именно помощь, а не простое баловство. Брат Ларисы - Гена был замом главреда городской газеты. У неё в семье все имеют то или иное отношение к творческой интеллигенции. Сам главред выжил из ума ещё при Брежневе и интересовался исключительно составлением колонки «сад и огород». Поэтому, можно сказать, что именно Гена и определял редакционную политику главного городского печатного органа. Практическая польза от участия четвёртой власти в этом деле была для нас не очевидна, но на допрос мы отправились в сопровождении Гены, по его настоянию.
Вызывали на дачу показаний по одному, но Гена настоял, что поскольку процесс имеет общественный резонанс (о как он сразу завернул!), а адвокатов у нас нет, то пусть хоть пресса как-то участвует в этом всём безобразии. При этом он сыпал названиям свежепринятых законов (средина 90-х, не забыли?) и именами и изречениями региональных и федеральных политиков. В результате следователь быстро сдался с условием, что Гена будет сидеть в уголке на табуретке и молчать. Первым на допрос пошёл я.
Практика показала, что Гена и глагол «молчать» несовместимы. Уже после пяти минут допроса Гена нависал над следователем и требовал привлечь всю городскую администрацию к ответственности за саботаж работы общественного транспорта в новогоднюю ночь. Ближе к десятой минуте следователь узнал, что именно он персонально, как представитель органов, ответственен в том, что по ночам городом правит таксистская мафия, творящая беспредел на улицах и угрожающая жизни и здоровью мирных жителей, а органы правопорядка вместо того, чтобы с этим бороться хотят бросить этих самых ни в чём неповинных жителей за решётку.
Следователь уже не пытался заткнуть Гену, когда он переходил к победному финалу. Со следователем он уже был в тот момент на «ты», по крайней мере со своей стороны. Затащив в кабинет Мишу, ожидающего в коридоре, и посадив его рядом со мной, он снова навис над сидевшим за столом следователем, на лице которого была изображена беспредельная тоска и желание, если не умереть прямо здесь и сейчас, то как минимум, чтобы всё происходящее имело место с кем-нибудь другим, но никак не с ним.
- Вот смотри, - снова обратился Гена к следователю, - Два молодых парня. Учатся, работают. Будущее страны, одним словом. А с другой стороны кто? Кровопийцы, желающие за одну ночь в году сделать годовую выручку? Ты на чьей стороне? Их там сколько в машинах сидело? Шестеро? Причём с монтировками! Вооружённые то есть! Иными словами не просто вооружённые, а группой лиц и по предварительному сговору! Ты подумай сам на чьей ты стороне? Что мне в редакционной статье писать? Чтобы люди с наступлением темноты вообще по домам сидели? А то их либо убьют шатающиеся по городу вооружённые банды, или милиция им за попытку отбиться от этих самых банд дело пришьёт и в тюрьму посадит? Мы какое государство строим? Правовое?...
Тут Гена взял паузу. Если бы на столе был графин, то Гена наверняка бы из него налил в гранёный стакан и картинно выпилил. Но Графина не было, поэтому Гена продолжил свою речь:
- Давай, сделаем так, - снова навис он над следователем, - Ребята извиняются в редакционной статье в следующем номере, на первой полосе, за то, что назвали таксиста «защеканцем» по ошибке. Понимаешь. Ну обознались ребята по пьяному делу. Новый год всё-таки. А умысла оскорбить у них не было. Понятно? А про сказки, что два пьяных студента парализовали работу всего городского такси мы просто забудем. Ты же не хочешь, чтобы над этой ситуацией все в городе смеялись? Да все ржать в голос будут, когда узнают как двое юношей, возглавляемые учительницей русского языка и литературы, которая по комплекции метр шестьдесят в прыжке, а при слове «жопа» вообще гарантированно падает в обморок, разгромили превосходящие силы бомбил, у которых рожи шире радиаторов их собственных машин. Ты хочешь чтобы я об этом написал? А я могу... И причём, ни слова не совру.
Следователь думал некоторое время. Потом обратился к нам с Мишей:
- Так, вы двое - в коридор. Сидеть и ждать.
Гена остался со следователем один на один. В последующие минут десять из-за двери доносился Генин голос. Отдельные слова разобрать было сложно, но общий смысл улавливался. Было понятно, что Гена расписывал всё новые и новые картины апокалипсиса, которые обязательно будут отражены в его редакционной статье. А если бы его время от времени произносимые «ха-ха-ха» услышал бы Станиславский, то он бы совершенно точно изумился, и наверняка бы пересмотрел кое-что в своей школе.
Собственно с этим своим «ха-ха» Гена вышел из кабинета следователя и потянул нас с Мишей на улицу. За секунду до закрытия двери в кабинет я увидел взгляд следователя вслед Гене. Именно в этом взгляде я понял что такое четвёртая власть. Её смысл умещается всего в двух словах: «пожалуйста, отстаньте».
Купив пива в палатке у остановки, чтобы как-то прийти в себя, мы устремили свои взоры на Гену. Тот торжествующе помолчал, обвёл взглядом окружающий пейзаж, потом похлопал нас по очереди по плечу, допил залпом пиво и вынес приговор:
- Свободны, затейники. Но дальше давайте без телесных повреждений.
В следующем номере городской газеты, как и было обещано Геной, красовалась большая статья про ужасы творящиеся на ночных улицах города. Где мы с Мишей представали практически ангелами и искренне извинялись перед таксистом XYZ (имя, фамилия и отчество было указанно в статье полностью) в том что мы ПО ОШИБКЕ назвали XYZ «защеканцем». И обязуемся больше его этим унизительным словом не называть.
Заявление в милиции от XYZ и его коллег были забраны ими в тот же день. Сам XYZ был вынужден уехать из города, потому что иначе как «защеканцем» его никто больше не называл. Всё-таки специфика мировосприятия в то время знаете ли... И такое «погонялово» хуже, чем чёрная метка для капитана пиратского корабля.
|
|
Будни юрисконсульта-1
Контора у нас многопрофильная, оказывает юридическую помощь в самых разных отраслях права. И, поскольку первые консультации бесплатные, а вывеска видна всей улице, кого только не приходится видеть. Приходят и бизнесмены, и старушки, бывают и студенты в старых кедах, и миллионеры, не обходится без сумасшедших и дам бальзаковского возраста, желающих просто поболтать за чашкой чая за жизнь – куда же без них. Иной раз даже не догадаешься, чего от тебя хотят… Вот как раз такой случай был на прошлой неделе.
Тёплое июньское утро. Я только выпил чашку кофе и читаю новости в ожидании первого клиента. На подоконнике развалился, как султан, огромный персидский кот Мёбиус (когда-то подброшенный в контору тощий комок меха, а теперь раскормленный не хуже депутата Исаева) и щурится на солнце. Всё выглядит полновесно, солидно: и мой кабинет, и кот, и древние часы с кукушкой на стене, купленные на «Авито» и отремонтированные – всё как и должно быть в кабинете юриста. И даже если из какой-нибудь щели выползет таракан (мы занимаем старый особняк в центре Москвы, всякое может быть) – он тоже будет выглядеть достойно, солидно, а не как безродное насекомое.
Звонит секретарша: «К вам посетитель». Говорю: «Приглашай». Сам смотрюсь в стеклянную дверцу шкафа, заменяющую в таких случаях зеркало, поправляю причёску, рубашку, беру в руки ручку и застываю с улыбкой Моны Лизы на губах, долженствующую означать заинтересованность. Ну, кого Господь принёс на этот раз?..
В кабинет входит полная дама лет сорока пяти, с грудями такого преогромного размера, которые в народе именуют не «сиськи», а уже более почтительно - «буфера», с пальцами-сосисками и волосами, завязанными на затылке в аккуратный узел. Впрочем, дама одета солидно, в ушах большие серьги с камнями, а на руке сверкает золотое кольцо с бриллиантом (никогда не надевайте золото и бриллианты, направляясь к юристу – с вас возьмут вдвое дороже). Я улыбаюсь чуть шире – богатый клиент для нас всегда радость – и говорю:
- Присаживайтесь, пожалуйста.
- Благодарю. Ах… даже не знаю, как начать. Я так волнуюсь. Знаете, я пришла за помощью не для себя, а для своих знакомых. Они молодые и сами стесняются…
Я сразу делаю в блокноте пометку: «Пришла просить за родственников». За знакомых она пришла. Ага, конечно.
- Эта история началась год назад. Мои молодые знакомые – назовём их Иван и Маша - только что поженились. Ну, сами понимаете – Москва, молодая семья, хочется жить в своей квартире. Цены на квартиры, сами знаете, зверские. Ипотека из-за кризиса подорожала. И тут, представьте себе, удача! Удача, которая один раз случается в жизни. У Ивана была тётушка по отцовской линии – ну, не тётушка, а так, седьмая вода на киселе – она жила одна в двухкомнатной квартире на Таганке…
Я помечаю в блокноте: «Двушка на Таганке. Меньше 80 тысяч с неё не брать» и невозмутимо слушаю дальше.
- Тётушка его очень любила. Ей было уже восемьдесят два года, в последнее время она сильно болела ногами. Ну и головой тоже. Вот, значит, в мае прошлого года тётушка приглашает к себе Ивана и говорит: «Слушай, Ваня. Мне осталось недолго, врачи говорят – до конца года не дотяну. Уже и с кровати почти не встаю, и ангелы во сне мерещатся. Ты парень хороший, женился, тебе нужна квартира. У меня есть другие родственники, кроме тебя, но тоже дальние, и я их не люблю. Если сейчас не напишу завещание, квартира достанется им. Так что приезжай-ка ко мне в пятницу после обеда с нотариусом, я перепишу квартиру на тебя, а другим родственникам, деточка, мы оставим кукиш». Ну, Иван, услышав такие слова, помчался домой, обрадовал жену, и они начали готовиться к пятнице. Отпросились с работы, нашли какого-то нотариуса по соседству, все дела. И вот, значит, приходит пятница, приезжают Иван и Маша в квартиру к тётушке, звонят в дверь. Нет ответа. Ещё раз звонят в дверь – опять нет ответа. Ну, Иван думает – тётушке стало больно ходить, лучше не мучать человека, а открыть дверь своим ключом. Открывает дверь своим ключом, входят они с Машей в квартиру, и слышат, как кто-то поёт с придыханием: «Плавно Амур свои волны несёт, ветер сибирский им песни поёт, тихо шумит над Амуром тайга…» Заходят Иван и Маша к тётушке в спальню – и видят, как она сидит на кровати, поёт «Амурские волны» и головой по часовой стрелке вращает. И ещё руками так делает перед собой, точно волны показывает. Ну, рехнулась старушка. У Ивана и Маши, конечно, паника – через час нотариус должен приехать, а старушка, значит, где-то в астрале плывёт по Амуру. Попытались они её, как умели, привести в чувство – дали нашатырь понюхать, выпить стакан воды, уложили в кроватку. Толку, правда, было немного – петь она перестала, но Ивана узнавать отказывалась, только смотрела перед собой и глазами хлоп-хлоп. Вскорости приехал нотариус, посмотрел на лежачую старушку подозрительно и спросил: «Как вас зовут?» Она села на кровати, посмотрела перед собой очень уверенно и запела: «Плавно Амур свои волны несёт, ветер сибирский им песни поёт, тихо шумит над Амуром тайга…» Нотариус посмотрел на старушку, потом посмотрел на Ивана с Машей и сказал: «Эта бабуля, молодые люди, уже никакого завещания не напишет. И не подпишет». И уехал. Ну, что ты будешь делать? Ивану и Маше и себя самих стало жалко, и квартиру жалко. Ведь уже практически своё добро на глазах уплывало к совершенно посторонним людям!..
Я оживляюсь и помечаю в блокноте: «Подделка завещания? Уголовное дело? Если уголовка, меньше 200 тысяч не брать».
- А к вечеру тётушка померла. Она как-то громко несколько раз вздохнула – и всё. Иван и Маша стали ей пульс щупать, а там один уж хладный труп на постели лежит. Ну, и тут они, значит, решили рискнуть. Не отдавать же квартиру из-за того, что тётка изволила, пардон, окочуриться. Они позвонили мне – я по профессии актриса. И попросили быстро разыскать среди моих старших подруг актрису, похожую лицом и фактурой на их покойную тётку. Я это быстренько сделала – моей хорошей знакомой Анне Степановне семьдесят семь лет, она такая же юркая бабушка с синими, анютиными глазками, какой была при жизни ванина тётка. Мы договорились о гонораре для Анны Степановны, привезли её утром в субботу в квартиру, уложили в постель покойницы, одели в чепец и халат и дали разучивать роль – как зовут, когда родилась, как расписываться похожим почерком, ну и прочее, на случай, если нотариус спросит. А тётку покойную спрятали в шкафу и завернули в тряпьё, чтоб не воняла…
Я сурово помечаю в блокноте: «300 тысяч, не меньше».
- В итоге, днём приехал другой нотариус, ничего не заподозрил и заверил завещание. Анна Степановна его подписала подписью покойницы. Нотариус уехал, все остались довольны. Тётка ещё два дня полежала в шкафу – потом, конечно, Ваня сказал, что она померла не в пятницу, а в понедельник. Так и в свидетельстве о смерти стоит.
- Понятно. А теперь, значит, всё вскрылось?
Посетительница удивлённо таращит на меня глаза:
- Нет, что вы! Всё в порядке. Ваня уже и квартиру тёткину благополучно продал – на вырученные деньги они переехали жить в Крылатское.
- А зачем же вы тогда пришли?
Дама мнётся несколько секунд и тихим голосом говорит:
- К вам раньше приходила моя знакомая (называет фамилию) – вы очень ей помогли. Она сказала, что вы хорошо гадаете на картах Таро.
У меня, действительно, есть такое хобби.
- Так вот, - продолжает дама совсем тихим голосом, почти шёпотом, - у Ивана и Маши родился замечательный ребёнок, мальчик. У мальчика уже две недели не проходит поносик… Вы не могли бы разложить карты и узнать – не из-за того ли у него понос, что на Ваню гневаются высшие силы из-за аферы с квартирой? Или, может быть, ребёночка сглазили?..
Я тупо смотрю на даму полминуты. В её глазах читается мольба. Потом молча встаю, подхожу к шкафу и достаю оттуда колоду карт Таро.
Через полчаса, узнав ответы на все вопросы, дама уходит от меня довольная.
|
|
Трудности языка
Язык страны, в которой живешь, нужно учить. Это неприложное правило для эмигрантов, которые хотят улучшить качество жизни в новой стране. Знание местного языка развязывает человеку руки и дает свободу передвижений. Язык – это свобода. В принципе, можно язык и не знать и, при этом, прекрасно существовать в квадрате из двадцати улиц и пяти остановок сабвея, получая удовольствие от кулинарии русских магазинов и просмотра Первого Канала по кабельному телевидению. Но, такие люди, рано или поздно, попадают в неприятные ситуации.
Вот какой казус приключился с бруклинчанином Варфоломеем Бубликоффым. Словарный запас Вари, как его звали товарищи, был убедительно скуден. Варя знал значение около пятидесяти слов, которые он, в в разговорах с инострацами, мешал вместе с русским языком и азбукой для глухонемых. Кроме этого Варя мог сказать два предложения – «Меня не будет вечером. Я возвращусь домой завтра». Он уже не помнил, где и при каких обстоятельствах, он заучил эти предложения, но произносил он их так, что ему мог позавидовать Ковбой с Рекламы сигарет Мальборо. Этими двумя предложениями Варя вводил собеседника в сомнение, что он не знает языка.
Ну а история такая. В один прекрасный день Варя решил постирать свою загрязнившуюся пуховую куртку. Простирнул Варя куртку и огорченно заметил, что влажный пух сбился в крупные комки, таким образом увеличив некоторые места пуховика, а некоторые оставив без пуха вообще. В таком виде куртка приобретала уродливый, некондиционный вид и ношению не подлежала. Правда, спасти куртку было можно. Нужно было просто положить в сушку два упругих резиновых мячика, которыми бруклинская детвора играет в игру ХэндБол, отбивая мячик от стенки ладошкой.
Мячик по английски звучит – Болл, а, во множественном числе, соответственно – Боллс. В своем скудном словаре у Вари не было учтено, что слово Боллс, кроме главного значения, на местном слэнге еще означает мужские яички.
Заходит Варя в прачечную. За стойкой, к великому его огорчению, стоит здоровая латиноамериканка Мария.
- Есть ли у Вас мячики? – вопрошает на полуанглийском Варя, рисуя в воздухе руками два мячика.
Латиноамериканка Мария была в стране уже более трех лет и словарный запас у нее был побогаче Вариного, но креатива никакого. Вообщем женщине с горячей южной кровью показалось, что этот русский ее оскорбляет и пытается узнать есть ли у нее яйца? То есть, сможет ли она сдержать удар и перенести оскорбление?
Мария, недолго думая обозвала Варю испанским матюгом – Пута. Одно из самых неприличных слов в испаноязычном диалекте, что, в переводе на русский, означает Проститутка.
- Ну а причем тут Путин? – удивляется по русски Варя, - Причем здесь Путин? Если я по русски говорю, то сразу Путин? Я тебя по русски спрашиваю Боллс, при этом слове он снова показывает руками мячики, есть? А ты мне Путин!
Марию накрыла волной гнева. Поганый русский! Сначала зачем то выяснял есть ли у нее яйца, а потом еще и оскорбил, в ответ, по испански.
Мария хотела расцарапать изумленное Варино лицо, но законопослушные посетители не позволили совершиться Суду Линча и вызвали полицию.
Наряд прибыл в прачечную через минут пять. Здоровый полицейский ЛУИС Суарес выслушал версию потерпевшей стороны – Марии, а, затем, приступил к допросу Вари.
- Я пришел человеку и говорю «Ю хев баллс?», а она меня Путиным обзывает – объясняет полицейскому Варя.
Луис Суарес являлся уроженцем солнечного Пуэрто Рико, поэтому Варино объяснение распалило и его южноамериканскую кровь.
- Как ты смеешь, оскорблять честь невинной женщины Марии и полицейского, находящегося при исполнении обязанностей? – возмутился Луис, заковывая Варины руки в браслеты.
Варя визжал, как поросенок и, по русски, взывал свидетелей о ментовском беспределе, после чего сказал по английски заученную фразу - «Меня не будет вечером. Я возвращусь домой завтра». Ковбой Мальборо просто нервно закурил в стороне.
От этих слов и правильности произношения Полицейский Луис Суарес стал похож на бешеного зверя.
- Так ты прекрасно говоришь по английски! – заревел он вталкивая несчастного Варю на заднее сидение машины.
На заседание суда был приглашен русскоязычный переводчик и, сдобрившийся Судья МакФол отпустил Варю с миром, когда ему перевели на английский язык версию Вари. Домой Варфоломей Бубликофф попал, как и обещал Полицейскому Суаресу, на следующее утро.
Куртку Варя свою отсушил с помощью мячиков, которые купил в бакалейной лавке у араба, обладающего такими же навыками зания языка, как Варфоломей.
А, еще, на следующий день, Варя записался на бесплатные курсы английского языка, при Городском Колледже. Потому что язык нужно знать!
Dennis Liba AKA Sediskin ©
|
|
Вперёд, в светлое будущее!
Под примерно таким лозунгом айтишники одной большой американской компании преподнесли боссам идею: свои серваки выбрасываем, идем в "облака". И впрямь: нужно 1000 процессоров - запросто; 100.000 - тоже возможно. И всё мгновенно. А по цене - ну дороже раза в два, зато удобно, и айтишников нужно не в пример меньше.
Сказано - сделано. "Облако" отконфигурировано и ждёт клиентов; местные учёные считают последние дни до включения в новую сеть ("вот тогда всё сразу и посчитаем!"); айтишники пересчитывают премиальные и готовятся к отпускам (лето на носу!). Осталось дело за малым - установить виртуальную частную сеть. Для этого нужен что? Правильно - сервак. В большой компании для огромной сети, предназначенной для научных вычислений он будет какой? Правильно - дорогой и большой. То есть, такой шкаф, напичканный оборудованием. А он, любимый, кстати и заказан, месяца три назад. Вооон он, стоит, пылится где-то там в разгрузочной! Послать ребят, пусть распакуют, что ли, а то три недели до дня Х! Итак, ребята, в сопровождении разнорабочих и тележки, снаряжаются в недолгий путь за золотым ключиком в склад при разгрузочной...
...в которой пару месяцев назад в холодный зимний день на вилочном погрузчике работал Стив. У Стива натурально задубели руки - давно надо сходить за хорошими рукавицами, да всё забывается - зима тута не то чтобы очень холодная, но год на год не приходится, да? Так вот, холодно, блин. На работе Стив не пьёт. И не ест - ну только в обед, но это здесь не важно. Ему холодно и он одурел от работы на ветру. По краям двора сугробы в два метра высотой. Начался сильный снег, и каждый час 3-5 см засыпает двор, а по снегу скользит его аппарат. Микро-бульдозер едва успевает убирать. Ну вот и последний грузовик - ура! Водила роется в бардачке в поисках ручки, чтобы подписать накладную, а Стив лихо выруливает на разгрузчике к открытому кузову. Привычными движениями он лихо разворачивается и побыстрее втыкает вилки машины в деревянный поддон какого-то средних размеров шкафа упакованного в картон. То есть, он думает, что он втыкает вилки именно туда. Разается негромкий, но какой-то противный хруст. Упс! Стив всё понял. Пока шкаф стряхивается с вилок, хруст переплетается с нежным звоном и треском. Ошибка побыстрее исправляется, и Стив, негнущимися, а теперь ещё и дрожащими, руками правильно захватывает шкаф и, пока водила в кабине, быстро задвигает его в самый дальний угол склада. Улики устранены; водила в офисе подписывает бумаги, да побыстрей ("пока дороги не завалило"). Стив машет главному по смене в тот самый угол ("да там ваш шкаф") и домой, пить виски, а может шнапс, а также названивать друзьям - может кому нужен оператор вилочного погрузчика? За пару недель справляется с задачей.
Ребята из АйТи наконец доходят до склада; дырки в картоне наводят на смутные, но неприятные мысли. Внутри шкафа оказывается коктейль из дорогущей электроники. Производитель радостно подтверждает, что пошлёт замену - но за лишние $300.000! Босс АйТи на ковре в офисе самого главного шефа исполняет японский танец "харакири". Босс вычислительной группы проливает скупую слезу и на планёрке объясняет своим нач отделам, что они пусть выкручиваются, как хотят, а остатки "домашней" сети даёт химикам. НачОтделов выкручиваются, как могут: кто договаривается с химиками о времени по ночам ("Джон, мы же вместе в аспирантуре учились! Я же тебе свой код скидывал - ну ты помнишь!"); кто платит третьим лицам за правильно отконфигурированую частную сеть в их, третьеличных, "облаках". АйТишные специалисты по облакам курируют всю эту отсебятину в поте лица. А новый шкафчик уже совсем скоро ("через недельку") будет погружен в новый грузовик совсем недалеко от Силиконовой Долины и поедет, с запада на восток, из пункта Х в пункт У, туда, где уже нет снега и где его ждёт новый оператор вилочного погрузчика, Кларк, у которого не мёрзнут руки и которому очень нравится работать в тёплом месте в этой большой компании, где хорошие медицинская страховка, отпуск, и отношение начальства.
Светлое будущее обязательно наступит. Но с небольшим опозданием.
|
|
Я, как известно, женщина крупная. А благодаря тете, всю масленичную неделю терроризировавшей меня блинами, даже не знаю, насколько крупная - весы сломались.
Это было во-первых.
А во-вторых, у меня очень своеобразное чувство юмора. Один хороший человек в свое время сильно чморил за привязанность к пошлым анекдотам, но я же пролетарий... Словом, только хардкор.
А в-третьих, мне за две недели отпуска успел осточертеть родной город, - без кинотеатра, без кофе и кафе, с единственным вечным вопросом всех встречных знакомых: "Замуж не вышла?" - и, в-четвертых, мне тупо скучно.
Это все была предыстория. Для антуражу.
Пишет тут Втентакле одна женщина. Пишет с ошибками. А Я НЕ ВЫНОШУ НЕГРАМОТНЫХ ВООБЩЕ СОВСЕМ НИ РАЗУ!!! И оправданий не приемлю. Никаких.
Пишет что-то типа: "Здравствуйте! Мы незнакомы, но из одного города, и я увидела ваши фотки, и что вы связаны с кинемотографом (да-да, кинемотографом. от слова "мотор", видимо). А у меня сын хочет быть режиссером, вы ему не поможете?"
Представьте всю бурю эмоций, отразившуюся на моем лице. Не помогу ли я? Гм. Не пробовала, но - давайте.
Отвечаю, что добрым словом помочь всегда готова, правда, удивлена, что сам этот отрок мне не пишет, ибо общаться с мамой мне как-то не с руки. Впрочем, могу предоставить ей список фильмов и литературы - для передачи ребенку.
Мама от списка отказывается и исчезает.
Мне приходит запрос в друзья от ребенка. Мальчику девятнадцать лет. Хрупкий, судя по фото, блондин.
"Здравствуйте, я Дима и я хочу быть режиссером".
Я, ясное дело, пишу на это самонадеянное заявление, что режиссура - это не только сидеть в кресле, пить кофе и говорить "Начали" (а то ж мало ли шо он там себе думает). И не только устраивать кастинги, выбирая самую сногсшибательную блондинку, к примеру. Режиссура (в творчество не лезу потому как до сих пор не понимаю эту самую творческую составляющую и чем один дубль от другого такого же отличается) - это умение заставить команду из полусотни, как минимум, человек, которые хотят обедать/спать/купаться/в гостиницу/домой/курить/все еще спать/пить/приставать к буфетчице/флиртовать с оператором/замуж, - умение заставить эту толпу - быть командой, и, черт возьми, делать так, как ты хочешь. Делать твое кино.
Режиссер - это Колумб, который хочет открыть Америку. А команда хочет домой (Феллини).
Мальчик ответил, что он понял и согласен и - трудно ли поступить во ВГИК?
Я написала - трудно. Дорого (если он из моего города, то само собой - дорого). И, вероятнее всего, бессмысленно. Особенно в его юном возрасте.
Я когда-то читала книгу фон Херцога, и он там пишет, что режиссером человек может быть только - придя к этой профессии через много других. Пройдя полмира. Увидев полмира как минимум.
Тогда, когда уже есть, что рассказать.
Я написала, что надо смотреть, и читать...
Мальчик ответил, что читать он не любит. Вообще. Категорически. И нельзя ли как-нибудь без этого?
Я написала: нельзя. Ибо книги формируют воображение. Кругозор. Вкус. Художественное мышление...
Мальчик заверил, что с мышлением у него все в порядке.
Меня так раздражали ошибки в его сообщениях, что я с трудом держалась в рамках нормативной лексики.
Написала ему - "я хлопушка. рядовой персонал. родной мой, вам не ко мне, вам к другому специалисту".
Но поскольку я была единственным его знакомым из, так сказать, кинемотографа, то он продолжал терроризировать вопросом: как ему прям щас стать режиссером?
Я написала что-то про конкурс Джеймесон шот. Что-то про - сними на телефон, выложи на ютюб. Что-то про - не хочешь читать - устройся в видеопрокат, как Тарантино. Устройся рабочим в киногруппу - я помогу.
Но мальчик не хотел рабочим. Хотел все и сразу. И проел мне плешь видением себя в отечественной режиссуре.
"Весна, - подумала я, - обострение...
У них, у этих... у творческих натур".
Финал, логический вполне, наступил сегодня.
Он, то есть, мальчик, мне встретился на улице.
Маленький город и я в нем одна в ярко-желтой куртке.
Я вообще очень заметная.
С тех пор как весы сломала - особенно.
Он подошел, сказал:
- Здрасьте. Я вам писал, я Дима.
- Дима. Я ничем, кроме совета, не могу тебе помочь. Все что знала и могла предложить - я написала.
- Да? Но ведь есть наверняка какие-то способы...
- Да, - согласилась я. - Читать не хочешь, рабочим не хочешь. Остался один способ...
- Какой? - оживился он.
Я огляделась по сторонам, подошла вплотную, и сказала тихо:
- Через постель, - и прошептала - Пойдем...
Ну... Видимо, все же, он не сильно хотел в режиссуру...
peopletalk.ru
|
|
Опасности съема
Есть у меня хороший приятель. Назовем его Женей. Женя - бизнесмен этой самой средней руки, если этично так выразиться. Работает немного, и роднит нас с ним тяга к прекрасному. То бишь искусству и живописи. Причем весьма надо сказать, своеобразная. У Жени она намного превосходит мою по части любви к антиквариату и коллекционированию. Для него посещение какого- нибудь антикварного салона, где можно все "пощупать" и тщательно рассмотреть, намного ценнее посещения какого- нибудь новомодного мероприятия с выставкой современного искусства, куда "пойдет весь город". Кроме того, Женя закончил очень крутые курсы по антиквариату, и постоянно повышает квалификацию. Высшим кайфом для Жени является взять какую-нибудь картину к примеру Лагорио или Айвазовского, посмотреть под лупой, понюхать холст, изучить раму - в общем, провести так сказать, анализ предмета. Причем делает он все это исключительно в качестве хобби - ни разу не помню, что бы он покупал что-то серьезное в коллекцию. Максимум - какие-нибудь средненькие работы по 10 000 долларов, да и то пару раз в год.
Но сама история не об этом. Есть у Жени ещё одна особенность, которая нас с ним роднит. Дело в том, что Женя не сексуальный. Именно Не сексуальный, а не стремный или урод. Иными словами, Женина проблема в том, что для девушек он просто друг. И они его ну совсем не хотят. Тут можно долго вдаваться в подробности как эту проблему можно решать, но Женя, будучи мальчиком ленивым, периодически поступает самым простым методом, описанным в любом методическом пособии для начинающих пикаперов- он просто снижает планку. Тут тоже нужно отдать ему должное, чудовищ в его постели не оказывалось. Зачастую это были просто полненькие веселые девушки не сильно симпатичные на лицо.
И вот, как то раз, Женя выиграл первый в своей жизни тендер. Сам. Не по блату. Женя, можно сказать, вступил в новый период своей жизни. Он купил бутылку Кристалла, одел свою лучшую одежду и пошел гулять по центру города. Пил шампанское из горла, кружился и радовался жизни.
Настроение было настолько хорошим, что Женя, допив Кристалл, решил на шару пробиться в супер пафосный клуб. Как его туда пустили - не понятно. Но факт есть факт - Женя туда попал. Просто это был его день. В клубе Женя ещё выпил, танцевал, ему было хорошо и вот он начал "охоту". После пары неудачных заходов - ибо в такой день хотелось большего, Женя вспомнил про свою долю и пошел искать "что попроще". Простота стояла у бара с подругами. Женя не очень помнил, как потом оказался с девушками в ВИПе. Он помнил только то, что так душевно он не отдыхал и главное- не говорил ни с кем из девушек уже долгие годы. Они вместе вспоминали детство, первый бизнес, 90-е, бандитов, заграницу, счастливые и грустные моменты- им просто было хорошо. Через пару часов Женя отрубился- сознание покинуло его, и дальнейшую картину он не помнил вообще. Последнее что он помнил- как обливал всю компанию шампанским и всем было дико весело. На утро Женя проснулся. Он лежал на огромной кровати, где то далеко не дома. Размер спальни превышал размеры заработанной тяжелым многолетним трудом квартиры в центре города. Высота потолков наводила воспоминание на посещение Кремля. На другой стороне кровати тихо спала вчерашняя "добыча". И тут Женя посмотрел прямо перед собой - на стену. И улыбнулся- хоть что то есть знакомое. Причем, почему-то , давно знакомое. С детства. Женя встал и покачиваясь, пошел прямо. Упершись в стену, украшенную этим знакомым с детства, Женя провел с ним отработанный по курсам и давно уже доведенный до совершенства прием. По мере проведения исследования, сознание начало медленно возвращаться к Жене, хотя события вчерашнего вечера он не помнил вообще. К моменту "обнюшки" холста на предмет старины ( я надеюсь, дорогой мой читатель, что вы уже поняли, что речь идет о висевшей на стене картине) Женя начал трезветь. И по ходу завершающего осмотра шедевра трезвость вливалась в него просто ручьем, если не рекой. Причем это была не просто трезвость - это была трезвость, перемешенная с потоком едкого и крепчающего ежесекундно страха - Женя понял, что перед ним ОРИГИНАЛ.
А главное, он с ужасом представил себе, у КОГО ЭТО самое хозяйство может висеть в СПАЛЬНЕ.
Наспех одевшись и сходив в туалет больше от страха, чем по нужде, Женя пулей вылетел из спальни и начал искать выход. Завершающем аккордом был портрет в холле дома. Женя его УЗНАЛ.
И пот его признанию, был готов наложить в штаны прямо перед ним. Как он добирался домой - Женя не помнил. Дома Женя пару дней бухал, и ждал гостей.
Но гости не появлялись. И звонили то ему только с работы и по делу.
Немного отойдя, Женя дал себе зарок больше не бухать и не ходить по клубам.
Нужно отдать ему должное, он его сдержал.
P.S. К кому именно попал в гости Женя он не рассказал. И попросил никогда об этом не спрашивать. Да я и не спешу. Как говорится, " надо, надо, надо нам ребята, жизнь красивую прожить!"
|
|
… По подъезду ходили пацаны с большой коробкой. По правде говоря коробка была небольшая, но и пацаны были невелики, лет по десять, так что коробка в их руках казалось огромной. Одеты были соответственно погоде, шапки кроличьи, на ногах какая-то полулохматая обувь и страшные на вид то ли куртки, то ли пальто. В общем, нормального вида мальчишки, дворового и хулиганского.
- Дядя! – тронул меня за рукав один, который был без коробки, – Вам щенок не нужен?
- Да нет, а ты что, щенков продаешь?
- Нее, дядя, их кто-то выкинул в подъезд прямо в коробке, а они так пищат, наверное хотят домой.
Я открыл створку коробки, которую прижимал к животу второй мальчуган. Из темных, вонючих недр на меня смотрели пять пар щенячьих глаз. Щенки были плотненькие, кругленькие и хвостатые. Они не пищали, а только смотрели на меня снизу вверх и думали о чем-то о своем.
- Не, пацаны, не нужно. У меня дома двое котов, боюсь не подружатся они с вашими собачками.
Объяснение про «двое котов» было принято с пониманием и пацаны, вздохнув, закрыли коробку и понесли живой груз дальше, в поисках будущих хозяев.
- Дрззззззз…. – зазвонил дверной звонок у моих соседей. Спустя пол минуты дверь приоткрылась и на пороге возник сосед. Не знаю, кем он работал, но по виду то ли учитель, то ли начальник небольшого женского отдела. Всегда культурно одет, в руках портфель. Я еще запомнил, как он брезгливо морщился, трогая дверную ручку подъезда. И еще он делал замечания. В общем-то правильные замечания, про «не курить в лифте», «не плевать и не мусорить». Нормальный мужик.
- Кто там? – сосед оглядел чумазую пацанву и знакомо поморщился.
- Дядя, вам щенок не нужен? – с надеждой спросил тот, который не держал коробку. - Смотрите, какие красивые!
И, торопясь показать красоту, открыл коробку.
- Пошли вон, уроды! И тварей блохастых своих заберите! – от вопля соседа пацан зажмурил глаза, а щенки сбились в кучу и постарались уйти поглубже в коробку, – Еще раз притащите их сюда, всех с лестницы спущу!
Мальчишки кинулись от этой негостеприимной квартиры, тем не менее очень аккуратно неся коробку с пятью хвостами.
- Давай вот сюда позвоним, – предложил один. – Тут тетя живет, она, наверное, возьмет одного. А может и двух, - мечтательно предположил он.
В коробке кто-то тяжело вздохнул.
- Пим-пилим-пим.. – пропел звонок и тут же открылась дверь. «Тетя», видимо, куда-то собиралась, поэтому открыла сразу.
- Вам щеночек не нужен? Красивый и добрый! – мальчишка вытащил щеня из коробки, полагая, что в руках живой подарок будет выглядеть презентабельней.
… Тяжелый шлепок открытой ладонью попал как раз снизу по рукам, держащим щенка. Тот резко взвизгнув, подлетел вверх, перебирая в воздухе лапками, но пацан все-таки умудрился как-то поймать его и засунуть визжащий кусок шерсти себе за пазуху.
- Еще раз придёшь сюда, всех с лестницы спущу! Вместе с вашими вонючими собаками!
Хлопнула закрывающаяся дверь и пацаны побрели дальше по подъезду.
- Какая же он собака? Это же щеночек еще! – недоуменно высказался один.
… Потом еще много раз звонили дверные звонки, хлопали двери и орали люди. Никому не были нужны щенки. А будущее, когда на улице минус сорок, у них было одно, замерзнуть насмерть на первом этаже холодного подъезда. Собственно оттуда и несли свою живую ношу эти два пацаненка, оставив на месте коробки со щенками два школьных рюкзака, чтобы они не мешали ходить по квартирам.
Через час осталась одна квартира, алкоголика Сашки. Ее специально оставили на потом, потому что Сашка был мужик нехороший, с тяжелым характером и взглядом как у волка. Да и не сказать, что совсем алкоголик, но пахло перегаром он него постоянно. И еще он был совершенно непредсказуемый в своих поступках. Поэтому пацаны вполне справедливо оставили его в качестве последнего места посещения, предполагая, что за щенков они не только услышат десятиэтажный мат, но и еще могут по шее получить. Сашка не любил людей, а люди не любили Сашку. Но была между ними одна разница. Сашка не боялся людей, а люди его опасались. Да и как не опасаться здоровенного, небритого мужика, вечно пьяного, который смотрит на тебя взглядом вурдалака?
- Дыц-дыц… – Осторожный стук в дверь показал, что надежда пристроить щенков угасла почти совсем. И еще он показал, что звонок не работает.
За дверью раздался хриплый мат, что-то упало, встало, и дверь открылась. Сверху вниз, на притихших от страха пацанов глянули злобные, глубоко посаженные глаза.
- Ну?! – рявкнуло перегаром страшное лицо, – Чо надо?
Пацаны, которые от страха и так дрожали коленками, теперь вообще забыли, что хотели сказать и зачем пришли. Молча и с непередаваемым ужасом они смотрели на огромное, злобное тело и даже думать боялись, что сейчас будет.
- Это… Вот… Вам не нужно? – дрогнувшим голосом залепетал тот, который нес коробку. А первый, предполагая, что сейчас будет, просто зажмурил глаза, понимая, что убежать они уже не успеют. Но желание спасти щенков победило страх, – Возьмите. Пожалуйста. А то они умрут.
… Сашка посмотрел на пацанов, потом в коробку и медленно протянул к ним свои волосатые, немытые ручищи.
А потом случилось страшное. Страшное было в том, что дети поняли одну простую истину, что не тот хороший человек, кто хорошо выглядит снаружи, а хороший тот, кто хороший внутри. И путь он трижды алкоголик, грубиян и асоциальный элемент.
Сашка забрал себе всю коробку со щенками. Целую неделю мы встречали его несущего в пакете то молоко, то какую-нибудь вкусняшку из зоомагазина, то еще что-то. А потом он возле автобазы, где работал сторожем, построил вольер и переселил лохматых жильцов туда. И теперь это уже не пищащие щенки, а вполне серьезная и, главное, послушная стая охранников.
Сашка лучше не стал. Все так же пьет, дышит перегаром и злобно смотрит на людей. И только у дворовых пацанов он теперь пользуется непререкаемым авторитетом и уважением. А если кто не знает, то уважение дворовых хулиганов ой как трудно заслужить.
PS Я написал этот немудренный рассказ, чтобы напомнить, в первую очередь самому себе – все, что сверху, это шелуха. Главное, что внутри. Да и просто не мог не написать, потому что пацаном, который таскал такую же коробку в далеком, 1984 году, был я.
|
|