Залез в автобус - теснота. Вспомнил анекдот, как мужик чихнул в автобусе и сказал: - Проклятая Эбола! В автобусе тут же стало свободно. Я кашлянул и сказал: - Проклятый Ковид. Меня выкинули из автобуса тут же.
Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона
|
История, случившаяся со мной ещё в студенчестве, сразу скажу, не смешная. В определённый момент понадобилось мне новое жильё. После непродолжительных поисков удалось такое найти у одного дальнего знакомого, проживающего в другом месте, но квартиру имеющего. Договорились о цене, обговорили даты и в нужное время я был на месте. Подъезд моему взгляду предстал обшарпанный, окурки валяются, бутылки под батареями стоят... Красота, одним словом! Невесело ухмыльнулся, открыл дверь.
И вдруг меня, вот прямо так, хватают, как говорится, "за шкирняк". Как котёнка.
- Это чё такое? - и меня нормально так дёргают!
- Что такое? - перепугался я. Меня развернули и перед глазами возникла полноватая фигура со злобными глазками.
- Кто такой, клоун? - вот так вот сразу спросили меня.
- Жилец тут новый. Андрей, - ответил перепуганный я.
- Не помню такого тут, - говорит мне это тело.
- Так я же говорю: "новый". Только въехал. Я хозяина этой квартиры знаю - он мой знакомый.
- А чё он тогда сам тут не живёт, раз хозяин, - тело, судя по всему, было намерено продолжать допрос.
- Он новую квартиру купил, - оправдывался я.
- Звони ему!
- Но...
- Звони, говорю, ему!
И я позвонил. Эта ситуация меня так растормошила, что я тут же забыл обо всём. Когда тело услышало из телефона знакомый голос и подтверждение того, что я действительно теперь тут проживаю, то злобно сверкнуло глазками и удалилось. Я же стал обживаться, смакуя на душе мерзкое ощущение от первой встречи. Тем же вечером мне в дверь позвонили и когда я открыл, то снова увидел тело. Вздрогнул!
- На, - радостно протянуло оно мне бутылку пива. Я не пил и поэтому сказал:
- Я не буду.
- Спортсмен что-то? - злобно спросило тело.
- Нет, просто не пью.
- Тьфу ты! - тело сплюнуло. Прямо рядом с дверью. - Да нормально всё будет. На!
Я отказался опять. Тело проявило раздражение.
- Ну я же по-нормальному тебя прошу.
- Извините, но нет. Говорю же: не пью.
- Как же я вас ненавижу таких! - вдруг сказало оно.
- Каких это: "таких"? - не понял я.
- Правильных таких, - скривилось оно. - Ходите все такие идеальные, строите из себя невесть что. Я же тебе нормально говорю, ботаник, давай с тобой нормально пообщаемся, узнаем друг-друга получше, я же со всей душой к тебе. А ты нос воротишь. Ведёшь себя как падаль!
- Ну извините, - уже стал раздражаться я. Про то, что я с парнями обычно не знакомлюсь, я предпочёл благоразумно промолчать.
- Пошёл ты! - выплюнул он и вдруг добавил: - Как дал бы!! - и замахнулся.
Всё это, должен сказать, так насытило меня стрессом, что когда он ушёл, я ещё некоторое время ходил по квартире как потерянный ребёнок и боялся трогать в ней все вещи. Мне казалось, что сделай я лишнее движение и это тело опять придёт и сделает мне что-нибудь плохое. Никогда ещё я не встречал в своей жизни настолько типичное быдло и, будь я чуть по массивнее и покрупнее (и по увереннее в себе!), то непременно бы решил эту проблемку при помощи грубого слова, а возможно и вовсе силы. А ещё я осознавал, что, вероятнее всего, теперь у меня настанет по-истине "невероятная" жизнь. И не ошибся!
Тело пришло на следующий же день.
- Машину переставь, - без предисловий начало оно. - Ты на моё место её поставил. Я тогда только вышел из ванны и ответил, что сейчас, оделся, вышел и переставил. Тело ушло. Этой ночью оно очень громко слушало музыку, но спускаться к нему я не решился.
На другой день тело пришло опять.
- Машину переставь. Мешает. На моё место поставил.
Я испытал самое настоящее чувство "дежа-вю".
- Так я же уже на другое место поставил, - удивился я.
- Ты умничать будешь? - сверкнуло оно глазками. - Там тоже моё место.
- А где же тогда не ваше?
- Сам найдёшь! - и тело опять сплёвывает мне под ноги.
- Ну ладно, - и я опять переставляю машину. Лишь для того, чтобы тело пришло и на другой день, и ещё на другой с подобной же просьбой. В какой-то момент я даже стал воспринимать это как такую своеобразную игру в "сапёра". В одну из таких "ходок" тела я попросил его слушать музыку потише, но что тело сказало:
- Слыш, тебя вообще *волнует как я слушаю свою музыку?!
- Ну вообще-то да, - ответил осторожно я. - Я работаю и учусь, а вы мне спать мешаете.
- Беруши покупай, - такой был ответ.
Опять же, напомню, человеком я был хрупким и трусливым и с таким отношением к себе не сталкивался я даже в младших классах и поэтому, что делать я не знал. В каком-то смысле в тот момент я лишился "девственности". Тело не давало мне прохода при каждом удобном случае. Тело прибегало с угрозами и руганью, когда я по его словам "слишком громко топал", хотя я в этот момент мылся в ванной и топать физически не мог. Должно быть меня тогда подставлял сам домовой. Когда я встречал его в подъезде, то слышал либо претензию в свой адрес, либо колкий комментарий, направленный на мою излишне ботаническую внешность, либо и вовсе угрозу физической расправы и поэтому домой я старался прийти лишь поздней ночью, когда тело уж точно будет у себя дома и в подъезде я его не увижу. Когда же приходил момент идти на учёбу, то я весь сжимался словно маленький мячик и боялся подходить ко входной двери. В подъезде же я старался продвигаться тихо и зажато, как маленькая мышка среди огромной толпы людей-крысоловов. Часто в моих снах я был объектом для издевательств со стороны разных угрожающе выглядящих личностей (и почему-то все они выглядели в точности, как тело) и просыпался с колотящимся словно паровой молот сердцем. Иными словами: я не ощущал дом - своей крепостью; скорее уж тюрьмой. Жизнь моя превратилась в самый настоящий ад, в настоящий ужас, из которого ты не видишь выхода. Я вспоминал в тот момент словосочетание "лавкравтовский ужас", применяя его к телу. Он виделся мне злобным ктулху. Что было нужно от меня телу и почему оно проявляло такое излишнее внимание, мне было непонятно. Быть может тело вспоминало школьные годы, когда над ним издевалось и так сильно эти картины прошлого драги его израненную душу, что выплёскивало оно всю эту боль на мне. А может тело просто было "чудаком" с буквы "м".
Один раз я осмелел настолько, что сказал:
- Машину я переставлять не буду!
Вот как! Тут кажется, что я, говоря это, делал уверенный взгляд и гордо вздымал свою мужественную грудь, словно Геракл, взирающий сверху вниз на своего неприятеля, но увы... Даже буквы, когда я это говорил, получались у меня инопланетные и чуждые уху человеческому. А когда из рта моего донёсся последний бессвязный звук, то я был по-настоящему уверен, что сейчас умру. Тело же лишь сказало: "ну-ну" и ушло. Всё это время я не находил себе место. Я отпаивал себя валерьянкой и всё ждал, что сейчас тело вернётся с топором или кухонным ножом. Или с битой! Но время шло, тело не приходило... Я то и дело подбегал к двери и напрягал уши, отпаивая себя очередной заводской партией валерьянки. Утром я вышел во двор и увидел, что колёса спущены. Кто это сделал я знал, но сделал вид, что я этого не знал. До универа пришлось добираться на автобусе.
Своему знакомому я позвонил уже в автобусе, высказав ему всё, что о нём думаю. Нельзя так людей подставлять! Выслушав меня, тот искренне удивился и сообщил, что и думать не знал, что внизу живёт такой психопат. По его словам тело, когда там жил он, вело себя тихо и забито, а когда въехал я - внезапно раскрепостилось. Чудо какое-то - не иначе! Знакомый мой, кстати говоря, выглядел как самый полноценный советский антресоль весом под три тонны. Громкую же музыку он, как сказал, тоже не слышал. К сожалению, во всех остальных квартирах жили лишь мирные полуглухие бабульки и не было того, кто мог бы сделать телу внушение по-поводу шума. На этом мы и закончили разговор...
Всего я прожил в той квартире два месяца и всё это время я не переставал ощущать себя так, словно попал в ад. Тело постоянно надо мной подтрунивало и читало нотации. Ночами тело слушало музыку и стены тряслись. А один раз тело сказало, что неплохо бы скинуться всем подъездом на новые окна.
- Все уже сдали по косарю, - сказало оно с хитрыми глазками. - Неплохо бы и тебе с них пример взять.
- У меня нету, - соврал я.
- Ты уж найди, ботаник, я в тебя верю.
И на другой день, тело уже пришло, я отдал ему это тысячу. Поступить иначе, как бы я не хотел, не осмелился бы... Окон - удивительно! - так новых и не появилось...
Апогей такой жизни наступил к концу второго месяца. Я уже приспособился спать в берушах и ходить по подъезду как ниндзя - бесшумным шагом. Мастер у меня был что надо! Последние три дня тело напивалось и долбилось по ночам ко мне в дом. Поскольку я спал в берушах, то слышал лишь приглушённые "пухи" и вибрацию, ощущаемую спиной, а ещё музыку чуток, а утром находил на двери отметины ног. Словно ребёнок я закрывался тогда одеялом с головой и представлял, что всё хорошо. Для чего он это делает? Ясно, что не для хорошего и поэтому бояться я стал сильнее. А один раз я и вовсе заметил, что у моего окна мелькает какой-то странный агрегат, что был похож на селфи палку. Когда на другой день я всё же не смог от него увернуться в подъезде, то осторожно поинтересовался зачем это всё нужно.
- А чтобы ты не расслаблялся, лош*ра, - ответил он. На этот раз телу не понравилось, что я на него как-то странно смотрю.
- Ты уж не голубой ли часом? - спросило оно, заставив меня ответить "нет. - Ты смотри у меня, - ответило оно и ушло.
А тем же вечером полупьяное тело подошло ко мне на улице, когда я рылся в капоте машины и, ничего не говоря, зарядило мне по щеке кулаком.
- Как же ты всё же на голубого похож, - сказало оно. Я благополучно распластался на земле, а тело пнуло меня ещё раза три и ушло. Рёбра болели, лицо ныло, из глаз чуть на лились слёзы... А в голове только и было: "Беги! Оно же сейчас вернётся!". Дома я чуть ли не с паникой заметался по квартире и не знал, что нужно делать. Перед зеркалом обнаружились внушительные синяки. На душе стояла горячая смесь из эмоций, боль в теле... Тем же вечером я понял, что терпеть такое больше нельзя и пошёл в полицию писать заявление. А тем же вечером тело забрали. И тут началось! Звонила его мать, чуть не плакала, говорила забрать заявление, ведь, по её словам, тело за ней ухаживало, оно было ей единственным сыном, без него она бы погибла, так как была не ходячая. На тот момент я не знал, что у тела в квартире живёт кто-то ещё. В ответ на всё это нытьё я лишь заявил, что опасаюсь за свою жизнь.
- Да он больше не будет, - ответила мать, уже рыдая. - Димка всегда импульсивным был. Он же не со зла!
В ответ же я говорил все те случаи, когда её "Димка" не давал мне житья. Всё это время мать охала-ахала, плакала и говорила:
- Да он же не со зла!
Ну словно не человека выгораживала, а собаку - честное слово! Короче, заявление я решил забрать - не портить же жизнь человеку из-за такого. Когда "Димка" увидел меня в подъезде в следующий раз, то лишь зашипел:
- Не по мужски это! Как баба себя повёл! Мразь ты! - сплюнул мне под ноги и, вопреки ожиданиям, просто прошёл мимо. Не убил даже. Да что не убил! Даже плечом не толкнул! Ну словно другим человеком стал! Я же лишь пожал плечами и поскорее попытался оттуда уйти. Больше "Димка" себя не проявлял, но, как бы невзначай, плевал мне под ноги при каждой встрече. Музыку он тоже больше ночами не слушал (вернее слушал, но не так громко). А через две недели я, наконец, накопил достаточно денег и съехал оттуда к чёртовой матери, чему был очень и очень рад.
|
|
Забрал сына из садика. Идём по улице, разговариваем о жизни, погода отличная, вдруг он спрашивает:
– Пап, а когда я в военкомат пойду?
Такого вопроса от шестилетнего мальчишки не ожидал.
– Рано тебе ещё, лет через двенадцать, – говорю.
– А ты когда?
– Я уже старый, военкомату давно не нужен. Почему ты заговорил на эту тему?
Оказывается, в саду пятеро мальчишек играют в военкомат: Андрей, Артём, Саша, Коля и мой Антон. Коля, такой упитанный и розовощёкий парнишка, у них именуется Батяня Комбат. Есть ещё старшина, солдат, сержант и водитель уазика. Мой Антон – солдат.
– Папа, а отведи меня сейчас в военкомат. Просто хочу посмотреть.
Я согласился, только сказал – завтра, сегодня уже поздно.
Утром, часов в восемь, Антон уже стоял у нашей кровати.
– Военкомат ещё закрыт, рано, – пробормотал я.
Сын достал телефон, показал график работы этого учреждения – с половины девятого. Я вздохнул, отправился готовить завтрак. Сын помогал, посматривая на часы.
В девять выползли на улицу. Минут десять на автобусе, пару минут пешком, и вот он, военный комиссариат нашего района. Антон разволновался: он первым из всего садика побывает в настоящем военкомате, пацаны обзавидуются!
Пошли к главному входу. На первом этаже толпились молодые парни, призыв в разгаре.
За обшарпанным коричневым столом сидела немолодая женщина в белом халате и маске, посмотрела на нас удивлённо. Я отправил Антона рассматривать фотографии на стене, шёпотом объяснил ситуацию.
К моему удивлению, женщина не рассердилась, спросила, как зовут сына, сказала несколько слов другой сотруднице. Потом обратилась к мальчику:
– Пойдём, Антон, покажу тебе одно интересное место.
Взяла его за руку, и мы отправились на второй этаж. Попутно она рассказывала о службе, танках, солдатах. Сын слушал в полном восторге.
И вот мы оказались перед большой дверью. За ней – актовый зал, красные кресла, трибуна, флаг. Мы забрались на трибуну, Антон с огромным интересом всё рассматривал, трогал. Открылась дверь, в зал заглянула женщина, что-то передала нашей рассказчице, улыбнулась мальчику и помахала рукой.
Тут дама, сопровождавшая нас, обратилась к сыну:
– Антон, от имени всего военного комиссариата разрешите вручить вам грамоту как самому молодому и решительному солдату нашего города.
И протянула ему красивый бланк с указанием фамилии и имени, а также небольшой флаг Российской Федерации и маленький плакат с календарём, на котором изображено здание военкомата.
Ребёнок был в полнейшем восторге. Мы поблагодарили сотрудницу военкомата, сын тронул меня за рукав и попросил:
– Папа, сфотографируй меня здесь.
Пользуясь случаем, хочу сказать вам, Регина Игоревна, огромное спасибо за подаренные нам с сыном положительные эмоции.
Из письма Алексея,
г. Челябинск
|
|
УЧАСТКОВЫЙ ПЕДИАТР. БУДНИ ПИОНЕРСКОГО ЛАГЕРЯ.
Продолжение. Начало, про кухню пионерского лагеря - во вчерашнем выпуске.
https://www.anekdot.ru/id/1201722/
После наведения порядка на кухне пионерского лагеря, ну, порядка с моей точки зрения, но уж никак не с поварской, мне стало скучно и я полез активно участвовать в воспитательно-развлекательном процессе...
Вожатые слегка напряглись...
Но, поскольку детей и самих вожатых теперь кормили значительно лучше, то педколлектив начал меня сдержано терпеть...
Предложенный мной сценарий «Дня Нептуна»; разухабистая роль этого же Нептуна; публичный отбор вожатых на роль русалок; напрашивающийся классический вариант «топлесс» для русалок директриса лагеря почему-то сразу с негодованием отвергла...а радист сказал, что «наконец-то доктор - мужик» и предложил «ключ от радиорубки в любое время» (ха, да у меня самого целый медпункт да ещё с изолятором есть); кружок «Юный санитар»; «а давайте детей сводим в поход, причём с ночёвкой у костра...а чего уж сразу на№хуй, я же от чистого сердца...»; конкурс юного рыболова на самую тяжелую рыбу (грамм на 200 кто-то ухитрился поймать), самую большую (12 сантиметров), самый большой улов (три ёршика и плотвичка); «комический футбол» со связанными руками...
Терпели меня только потому, что все свои идеи я честно воплощал сам, ну уж как получится.
Как то днём после обеда прибежал пионер с криком «Вас там на берегу зовут, там дядя утонул».
Жара, послеобеденный сон, накинул халат, в карман аптечку, на шею фонендоскоп и качающимся галопом поскакал на берег.
Под полутораметровым глинистым обрывом два мужика копошатся, какая-то яркая тряпочка валяется и директор лагеря голосит сверху с берега.
Ищу глазами утопленника - ничего не вижу. Спрыгнул с обрыва (прощай, халат белый чистый) - нет пострадавшего.
Озирался озирался, потом, наконец, сообразил - яркая тряпочка - это плавки на мужике, сам он цвета глины, с пары метров фиг увидишь.
Короче, бригада на машине комбината бытового обслуживания, которому принадлежал лагерь, возвращалась из области. Заехали в «свой лагерь», выпили слегка (это в плюс 30 в тени) и полезли купаться (речка почти горная с холодной водой). У мужика что-то типа приступа астмы прямо в воде случился, он даже не пискнул, дышать перестал и лёг на дно.
Собутыльники его выловили, из воды вытащили, а вверх на берег по глине поднять не могут.
Я сейчас не помню, что у него там с пульсом и другими вещами было.
Нашёл на тыльной стороне кисти хоть какую- то вену, попал сразу, шприц у меня был, и вкатил что было в аптечке - преднизолон с димедролом и какой-то спазмолитик.
Легкие оказались почти чистыми - спазм бронхов не только не дал ему дышать, но и не позволил нахлебаться воды, пока он на дне прохлаждался.
Короче, задышал у меня мужик, закашлял.
Втроём как-то вытащили его на берег, положили в тенёчек от фургона, я пошёл обратно в медпункт, а эта бригада вскоре уехала.
Всеобщее уважение и даже какая-то безотказность окружающих развращают быстро.
После завтрака по распорядку наступало купание в речке.
Час - малыши, час - средние, час - старшие отряды.
Если в начале смены я приходил на берег и, стоя по колено в реке все три часа зорко посматривал на купающихся детей и заставлял бдить вместе со мной физрука, который хотел бдить за вожатыми, то теперь это выглядело так: сытый доктор вальяжно приходил на пляж, придирчиво выбирал место (можно подумать, что со вчерашнего дня река изменила русло или подмыла пляж), глубокомысленно рассчитывал движение тени от единственной ивы, втыкал в песок палку с белой наволочкой и красным крестом на ней из ленточки чьего-то бантика, типа «здесь будет медпункт», разрешающе кивал вожатым головой - «детей можно запускать»; и ложился на песочек в тенёчке от медицинского флага, строго наказав окружающим «не будить без нужды, справляться самим».
Физрук выставлял комфортный мне уровень звука своего кассетного магнитофона «Весна» и каждые минут 20-25 менял сторону единственной кассеты с Розенбаумом, которого я тогда услышал впервые.
До сих пор наизусть знаю «У павильона Пиво-Воды лежал советский постовой. Он вышел родом из народа. Как говорится - парень свой»; «Утки» и все те ранние произведения Розенбаума, что вместились на кассете, а хули, послушай двадцать пять дней подряд ежедневно по три-четыре раза одно и то же, да ещё и во время сладкой дремы - намертво в подкорку зашло.
По окончании смены директор выделила мне УАЗ-«буханку», чтобы отвезти домой, обычно доктор ехал в город в автобусе со всеми, а вот по приезду к подъезду меня ждал сюрприз - водитель достал из машины и затащил в квартиру два здоровых картонных ящика, в которых оказались тушенка, сгущёнка, гречка, пшено и сахар, мало того, что тушенка с гречкой тогда дефицитны были, так ещё и продуктов было столько, что я кормил семью чуть-ли не до Нового Года.
Расплата за пляжно-лагерное барство настигла меня в первое же дежурство - я не помнил НИЧЕГО, ни дозировок, ни схем лечения, ни составов капельниц, мозги как будто салом заплыли; продираться через это пришлось пару-тройку дежурств, пока не восстановились навыки.
Следующей весной я радостно собрался снова в этот же лагерь, на что получил ответ завполиклиникой, что «там место уже занято, они сами нашли себе другого доктора».
Ну, расстроился я, конечно, но, откуда-то узнав о времени и месте отбытия первой смены «своего» лагеря, пришёл повидаться с народом.
И реально ахренел, когда директриса лагеря сдержано процедила, что «очень жаль, что Вы не захотели в этом году работать с нами и плохо отозвались о коллективе, мы к Вам по-честному хорошо относились».
Вот тут то и выяснилось, что профком комбината, оказывается, писал в мою поликлинику письма благодарности, присылал грамоты, запрашивал меня на следующее лето на все три смены...
До меня наконец-то дошло, что происходит (история 1179076 за 21.01.21) и я пошёл писать заявление на увольнение.
Так закончилась моя «карьера участкового педиатра» и началась «карьера реабилитолога».
Об этом позже, сейчас из командировок не вылажу.
|
|
КАИР НА АФТОПУС НА ДВА ДНЯ
Вывеска на двери местного турагентства в Шарм-Эль-Шейхе пленила Дашу, и возражения мужа и пятилетней дочери пропали втуне. Выезд в час ночи, прибытие в Каирский музей в 10 утра. Девять часов в древнем, как сам Египет и разваливающемся на части "афтопусе", наши туристы провели, задыхаясь от запаха выхлопных газов, просачивающихся в салон и слушая заунывные местные напевы в исполнении водителя и гида, присевшего возле него на корточках, так как все места в это путешествие мечты были распроданы.
Далее была пробежка по Каирскому музею, где единственным, что они видели во всех подробностях, был зонт, который держала над своей головой (в сложенном виде) экскурсовод, дабы обозначить себя для группы в бурлящих водоворотах интернациональной толпы, приехавших в одно время. Мумии, украшения и прочие экспонаты были лишь быстро сменяющимся фоном погони за зонтом, осложненной необходимостью отличать нужный зонт от десятков других, так же гордо реющих над головами гидов, но чужих.
Потом все действо переместилось к пирамидам, повторившись чуть менее, чем полностью, с добавлением экзотики в виде палящего солнца и приставучих аборигенов с верблюдами, бусами и прочей атрибутикой.
Наконец наших путешественников отделили от основной массы экскурсантов, которые поехали на той же чудовищной колеснице в обратный путь, и завезли в гостиницу в непосредственной близости от пирамид. Правда между ней и пирамидами лежала живописная помойка, на которой паслись тощие коровы, что в определенной степени омрачала обещанный в буклете вид из окон.
Решив с устатку поспать, прежде чем продолжить изучение столицы, Даша расправила постель и восхитилась собственной предусмотрительности: белье было влажным, и открыв сейчас к нему доступ воздуха, Даша давала своей семье шанс вечером лечь в сухую постель.
В это время малодушный муж начал подрывную деятельность, требуя, чтобы Даша позвонила вдогонку гиду и попросила за ними вернуться. Дочь папу поддержала: из глаз полились слезы, и раздалось робкое "мама, пусть за нами приедут".
Но Даша убедила их остаться. Отдохнув, они спустились на ресепшн и попросили порекомендовать ресторан, забронировать там столик и вызвать такси. С английским у персонала того постоялого двора было сложно, как я понял иностранцы в таком месте не селились. Но худо бедно про такси и ресторан понимание было достигнуто.
В виде такси приехал праворульный Ниссан 80-х годов, с подвязанной проволокой фарой, вторая отсутствовала вовсе, и бедуином в качестве водителя. Он уверенно повез взыскующих аутентичных яств туристов, и через некоторое время попытался их высадить у Макдональдса. В ответ на недоумение он с пониманием поглядел на Дашу и протянул "ааа, гуд ресторан! ОК!" и привез их в KFC. Далее была дыра на задворках второстепенных улиц недалеко от Нила, где было конечно аутентично, но так же грязно и стремно что-либо отведать. В отчаянии Даша вспомнила, что по дороге еще на автобусе она видела знакомое название, и воскликнула: "Хайятт! Хотел Хайятт! Гоу". Водитель-бедуин почему-то с сомнением оглядел семейку, будто сомневаясь, что их туда пустят, но все же привез. Выход из такой машины возле сверкающего подъезда Хайятта произвел фурор среди швейцаров, но пустили в ресторан без проблем. Там уже было более-менее прилично, нормальное меню, говорящие по английски официанты.
Тут отец семейства вознамерился вознаградить себя за страдания столь долгого дня парой, а то и тройкой бокалов пива, хоть какого, не до капризов, на что официант сказал "Ноу алкоголь!" и пояснил, что сегодня большой мусульманский праздник и алкоголь нигде не подают.
Утром второго дня их поразили окна дилерского центра Mercedes, обильно забрызганные кровью баранов, зарезанных ночью в честь праздника, а также кишки на мостовой и прочие признаки того, что да, действительно был праздник.
Но потом началась белая полоса: индивидуальные экскурсии на комфортабельном микроавтобусе с хорошим гидом. Пирамиды и другие достопримечательности, осмотренные вне пика нашествия туристов произвели совершенно другое впечатление .
И картину завершил путь обратно в окрестности Шарма на обычном рейсовом автобусе для местных жителей: с туалетом, кондиционером, чаем и кофе и удобными креслами, который домчал Дашу с семьей за считанные часы.
|
|
ПОДКИДЫШ
Эта история приключилась, когда по Крымскому мосту ещё не ходили поезда. И вот мужу приспичило ехать к родне в Подмосковье. Самолётом он летать опасается, а чтобы попасть на поезд до Москвы, надо было часов семь ехать на автобусе от Ялты до Краснодара. Ну и поехал. Договорились с ним периодически созваниваться, типа всё ли в порядке.
И вот часа через четыре набираю его. И вдруг как гром среди ясного неба, женский голос мне говорит:
- А его здесь нет.
Я потеряла дар речи и чуть не поседела…
- Но моя дочь вам всё отдаст, он сам виноват.
Я схватилась за сердце и взвыла:
- Он живой?!!!-
- Да вы не волнуйтесь, с ним всё в порядке, просто он забыл свой телефон у моей дочери в сумке.
После волны ужаса меня накрыла волна адской ревности. Какой такой бл##ь дочери?
- Я вам сейчас её телефон скину, она всё объяснит.
И голос отключился.
Мало что понимая, в прединфарктном состоянии хочу звонить этой бл##ь дочери и высказать всё, что я о ней думаю. И тут звонок с незнакомого номера. Муж!!! Сказал, что телефон в автобусе потерял, и что добрые попутчики дали ему телефон, успокоить меня.
Немного придя в себя, я позвонила этой дочери, мать которой чуть не убила меня своими объяснениями. Та сказала, что вышла из автобуса в Керчи, и дома к своему несказанному удивлению обнаружила в своей сумке чужой телефон.
Ситуация начала проясняться. Муж у меня конечно растяпа, задремал в дороге и телефон из незакрытого на молнию кармана куртки упал. Но по воле случая не на пол, а в приоткрытую сумку попутчицы.
А телефон она потом вернула. Заезжала по делам в Ялту и заскочила в гости. Деньги за честность взять не захотела, но мы на радостях одарили её бутылкой хорошего вина и коробкой шоколадных конфет. Чего только в жизни не бывает, а седую прядь я благополучно закрасила.
|
|
Любителей халявно парковаться на чужих въездах в гараж (https://www.anekdot.ru/id/1145497/), оказывается, немало. Мой знакомый по теннисному клубу тоже с таким столкнулся.
Мужик работает гражданским пилотом на международных линиях, недели по две-три дома не бывает, живет один. Некто это дело просек и давай на его подъездной дорожке к гаражу по будням на весь день парковаться. Мужик приезжает домой после рейса - незнакомая тачка на въезде в гараж. Так, кто бы ты ни был, ты попал. Он запарковался за ней, пошел домой и дерябнул пару-тройку бутылок пивка. По окончании рабочего дня - звонок в дверь. Паренек стоит, глазками хлоп-хлоп: Извините, я парковкой ошибся, приехал к вашим соседям, можно выехать? A пилот ему - сорян, мужик, такая засада, я на грудь принял, не имею права за руль садиться. Ты же к соседям приехал - попроси их тебя домой отвезти. Паренек смешался, типа да я далеко живу, туда час ехать, потом стал права качать, позвонил в полицию. Полиция приехала, померила уровень алкоголя - действительно, за руль садиться нельзя. Посмотрели, какая у пилота страховка - там четко написано: на других лиц не распространяетcя. Парню говорят: ничем помочь не можем, за руль машины этого джентльмена в данный момент никто садиться не имеет права. Где живете? Ах, почти в часе езды? Так, посмотрим, вам в вашу деревню или на автобусе с двумя пересадками, или на такси. Ну или в гостинице переночуйте. Такси вызвать? Парень отказался, где он ночь провел - неизвестно, но следующим утром пилот ему тачку высвободил, и с тех пор безобразия прекратились.
Я, когда историю эту выслушал, то говорю:"А зачем огород городить было? Не проще ли позвонить в городскую службу, они эвакуатор пригонят, машину на штрафстоянку заберут, по деньгам примерно так же парень пострадал бы?" Пилот усмехнулся:"Эвакуатор - это примерно стоимость городской парковки за 2 рабочих недели. Даже если он разок заплатит, он на моем участке парковаться не перестанет. Он же просек, что я как минимум на такой срок улетаю, а то и дольше. А тут я ему в глаза посмотрел, когда проезд освобождал, и сказал: "Повезло вам на сей раз, молодой человек. Я ведь частенько машину свою здесь оставляю и с приятелями на рыбалку на 2 недели уезжаю." Думаю, он меня понял."
|
|
История давняя, примерно того времени, когда гласность еще была, но колбаса и мыло в магазинах уже закончились. Начинался этап борьбы с пьянством и алкоголизмом. Времена уже далекие, так что за абсолютную достоверность не ручаюсь.
Был я в ту пору флагспецом эскадры кораблей в Индийском океане. 3 месяца на берегу, а потом кораблем из Севастополя или Владивостока в зону эскадры и 7-8 месяцев солнца, качки и много соленой водички за бортом. С пресной было хуже – танкерам обеспечения перестали продавать воду, даже в долг в ближних портах, а расплачиваться валюты не было.
Время летело быстро - стрельбы, разведка, учения, иногда сопровождение конвоев в Персидском заливе, бытовуха, одним словом. Немного разнообразили быт рыбалка да волейбольные баталии на верхней палубе, с мячом на леске или прибытие писем с каким-нибудь проходящим танкером. Да, в 1989 году еще писали бумажные письма!
Прибыл на смену очередной БПК, смена произведена, за встречу-расставание выпито, пора домой! С группой офицеров штаба эскадры убываем на корабле, отбарабанившим в зоне эскадры свой срок, во Владивосток. Классно на боевом корабле идти пассажиром. Экипаж трудится, несет вахты, а у офицера штаба эскадры уже наступает подготовка к отпуску – он практически не вовлечен в корабельный распорядок (главное не проспать завтрак-обед-ужин), может спать, читать книги. Одним словом прекрасный морской круиз. Конечно, вылезти на верхнюю палубу боевого корабля и лечь позагорать – это уже будет запредельно, но в остальном – именно круиз. Однако на сей раз наше путешествие сразу же было омрачено телеграммой – корабль задерживают на 5 суток и мы должны совершить заход в индийский порт Бомбей (после 1995 года – Мумбаи), где должна состояться встреча министров обороны и главкомов ВМФ Индии и наших. Конечно, еще никогда заход в иностранный порт не считался наказанием, но заход, приуроченный к встрече министров – это ничего хорошего. В телеграмме было указание – находящимся на борту офицерам штаба эскадры обеспечить качественную подготовку корабля к визиту и организацию встречи. Я уже неоднократно наблюдал, как на флотах происходит встреча Главкома – «зачищается» все, чтобы на глаза не попался какой-нибудь полупьяный матрос, мичман или офицер. Прибытие Главкома для корабельных событие, сопоставимое с прилетом марсиан. А для командования корабля оно давало шанс «засветиться», что могло хорошо сказаться при дальнейшем продвижении по службе (или, наоборот, не сказаться!) Размеренная жизнь корабля была безжалостно перечеркнута. Четверо суток непрерывно корабль красился, подкрашивался и перекрашивался, драились до блеска все медяшки. Экипаж практически не спал. На мою долю выпало не так много. Кроме работы по специальности с корабельным специалистом, я должен был составить маршрут возможного прохождения иностранной делегации, так, чтобы он не проходил мимо спец. кают, секретного вооружения и т.д. На всех ненужных «ответвлениях» должен был стоять матрос, задача которого не пропустить никого, направив по «правильному» маршруту. Матросов тщательно проинструктировали, обучили их иностранному слову «ПЛИЗ» и жесту рукой, показывающему нужное направление движения. К исходу 4-го дня корабль сиял, как котовы яйца, а матросы были в белоснежной форме, в кают-компании были накрыты столы с накрахмаленными скатертями. БПК встал на якорь на рейде. Министр обороны и главком должны были подойти на командирском катере, который отдраили до неестественного блеска. На случай его поломки были задействованы еще 2 катера, не столь «помпезные». Утро, как всегда, высветило массу мелких недоделок, которые тут же устранялись. Командир в пятый раз отрепетировал перед зеркалом свой доклад. Прошла информация – министры обороны обеих стран после возложения венков едут сразу в Министерство обороны, а на корабль прибудут только Главкомы ВМФ. Уже проще, только командир быстро репетирует новый доклад. Показалась кавалькада машин на берегу, в командирский катер погрузились несколько военных и гражданских, катер бодро захлопал винтом и двинулся к кораблю. Через несколько секунд доклад сигнальщика – катер потерял ход! Второй экипаж с резервным катером был спущен на воду за 10 секунд и …. Катер не завелся! Еще 10-15 секунд и катер с другого борта спущен и полетел на выручку. Как оказалось впоследствии, командирский катер, намотал на винт рыбацкую сеть. Главком калач тертый, знает о существовании «адмиральского эффекта» - он сразу проинформировал своего коллегу, что на корабле проводятся учения по спуску катера и т.д. На корабле, все затихает и только по палубе мечется матрос, у которого в руках оказался спасательный круг из спущенного катера. Командир грозно глядит на матроса и рявкает – ты ЧЁ? Матрос лопочет, что не знает, куда деть круг. «Куда-куда? да хоть за борт»! отвечает командир. Катер подходит к борту, экипаж выстроен, командир по стойке смирно, пожирает глазами швартующийся катер. Сзади появляется матрос и докладывает: «товарищ командир, ваше приказание выполнено»! Командир удивленно оглядывается – «какое приказание?». Однако уже ясно какое – из-за кормы корабля выплывает ВЫБРОШЕННЫЙ ЗА БОРТ спасательный круг. Полный абзац! Далее следует доклад командира корабля, поздравление экипажа Главкомом, короткая речь. Вместе с главкомом прибыли представители нашего посольства, они по гражданке. И видимо приспичило одного из них очень серьезно. Он бочком к старпому и спрашивает – где «отлить» можно? По палубе, вниз и налево. И посольский бочком-бочком и далее бегом. Добегает до матроса, и говорит, что старпом разрешил ему забежать в гальюн. Однако матроса обучили, две последние ночи он практически не спал и кроме слова «Плиз» и указания рукой он ничего не в состоянии воспринять. Ни шепота посольского, что он русский и бежит по малой нужде, ни русского языка он уже не понимает. ПЛИЗ, Я СКАЗАЛ! и снова жест рукой в направлении движения. А когда посольский пытается проскочить, матрос передергивает затвор автомата и посольскому уже бежать никуда не надо! Хорошо, что речь Главкома была краткой, а то бы сходил посольский не только по малой нужде! Главком поздравил экипаж, вручил несколько заранее подготовленных грамот и подарков (мне, кстати, в тот заход были вручены часы командирские с поздравлением от Главкома. Часы проходили всего лишь 3 дня. Ясно, хорошего не подарят!) и, не спускаясь в кают-компанию, вся делегация грузится снова в катер и видимо на банкет в министерство обороны. Так что в кают-компании мы хорошо посидели с офицерами корабля и штаба эскадры. На следующий день еще были сходы на берег, моряки, наконец-то отоспались. А через 2 дня мы уже держали курс на Владивосток с заходом во вьетнамский порт Камрань.
Заход в Камрань был организован без всякой помпы – мы просто заходили для пополнения запасов топлива и продуктов. В Камрани базировалась одна из наших эскадр. Флагманским специалистом на ней в тот момент был мой однокашник Володя. В Камрани я побывал впервые. Мы пришвартовались к стенке в пятницу в 17.30. На эскадре короткий день. Кроме дежурной службы на пирсе никого не было. Офицеры штаба эскадры в 17.00 уже убыли на автобусе в свой городок, который был километрах в 3-4 от пирса. Я запросил добро у начальника походного штаба на посещение однокашника. Спросил у дежурной службы, как добраться до военного городка – оказалось, что все просто – нужно идти вон по той дороге, уходящей куда-то в джунгли. Уже через 10 минут я широко шагал по раздолбаной асфальтовой извилистой дорожке, слева и справа густой стеной стояли заросли тропической растительности, действительно, настоящие джунгли. Смеркалось и довольно быстро. Когда уже прошел километра полтора-два, после очередного поворота чуть позади меня вышли 2 вьетнамца с автоматами Калашникова и громко спросили у меня: «куришь?». Я ответил отрицательно и для убедительности покрутил головой. Мой ответ им явно не понравился. Они пошептались меж собой и один из них еще раз на своем птичьем наречии спросил «куришь»? Я впервые пожалел, что не курю. У одного из них была дурацкая привычка передергивать затвор автомата. Я обратил внимание, что «Калаши» у них стоят на предохранителе, однако, щелчок затвора оптимизма не добавляет. Я сделал попытку пропустить их вперед. Однако они остановились и ждали, когда я продолжу движение. Так мы и шли, я, не слишком ускоряясь, а когда слышал очередной щелчок затвора и вовсе останавливался и поворачивался лицом к ним, они, следовавшие метрах в 10-15 позади и яркая луна, освещающая узкую дорожку. Наконец джунгли расступились и мы вышли на открытую площадку, слева я увидел огороженный колючей проволокой военный городок, на КПП дежурили морпехи, которым я был рад, как родным. Вьетнамские вояки, убедившись, что я прошел через КПП, исчезли в джунглях. Морпехи подсказали, где проживает мой однокашник, а заодно сообщили, что в последнее время обстановка чуть накалилась, запрещено добираться самостоятельно и всех штабных возят только на автобусе. Через 10 минут я уже обнимался с Володей и его женой Танюшкой, которую хорошо знал еще по училищу. Володя посмеялся моему рассказу и сообщил, что вьетнамцы спрашивали у меня не закурить, а обнаружив незнакомца (всех “местных» русских они хорошо знают), уточняли, друг ли я им – употребляя русское слово «КОРЕШ», а я им отвечал, что я «не кореш», что им явно не нравилось. На следующий день, дорвавшись до прочной земли, вместо гуляющей палубы, я умудрился поломать себе руку, играя в большой теннис и "герой Персидского залива" вернулся домой в гипсе.
Кстати, повезло, что при игре присутствовал местный эскадренный врач. Когда я пытался достать уходящий мяч, то сделал кувырок с опорой на левую руку. Стало больно, поморщился, а через несколько минут стал еще играть в волейбол. Когда принимал мяч, то видимо так "скукожился, что врач сразу сказал – ну-ка, давай посмотрим, что там у тебя с рукой. Посмотрели, сделали снимок - двойной перелом руки чуть выше кисти. Через час я был уже в гипсе. Пока еще пару дней были в Камрани, пока чуть не неделю шли до Владивостока, прячась от шторма, потом еще день провел во Владике и когда прилетел в Москву, понял, что гипс не позволяет настолько приоткрыть пальцы, чтобы туда входила грудь, по которой я за 8 месяцев ну уж очень успел соскучиться, то сразу принял решение - нафиг гипс! и, не смотря на возражение жены (думаю в ней в тот момент все же говорил медик) разломал весь гипс, утверждая, что хорошее настроение - лучший лекарь. И оказался прав!
|
|
Возвращался в воскресенье из Будапешта ихним лоукостом. Ну наподобие нашей Победы. При выходе к самолету одна сотрудница авиакомпании возбудилась и стала проверять у некоторых пассажиров ручную кладь на предмет соответствия размерам. И требовала покупки приорити (25 евро) от тех, у кого кладь не подходила по размерам.
У одного мужика была коробка - по двум измерениям нормальная, а по третьему - великовата. Тетка уперлась - плати и точка! Тогда мужик открыл коробку, достал оттуда серебристый мотоциклетный шлем и надел его на голову: я так полечу, это моя шапка.
Когда сели в автобус, его жена сказала ему:
- ну все, теперь жди во всех инстаграммах свое видео )))
а я ему сказал:
- ну надо же так летать бояться ))))
P.S.: Шлем в автобусе, пока мы ехали к самолету он все-таки снял а дальше я потерял их из виду.
|
|
Что такое хобби на самом деле
В первом классе все мои знакомые девочки пошли учиться в музыкальную школу. Меня не взяли, по причине отсутствия слуха. В принципе, верю: когда в деревне на/в Украине я вдруг вклинилась в общий хор с "Несе Галя воду, коломысло гнэться", за столом повисло молчание, и кто-то сказал: "Соня. Не надо."
Но пианино в доме было, и меня отдали учиться музыкальной грамоте в клуб, Маргарите Марковне. Я думаю, чтобы хорошая вещь не простаивала без дела, потому что -продать- вещь в те времена никому в голову не приходило.
Маргарита Марковна мучилась месяц, а потом терпение лопнуло, и она взорвалась, и сказала, что если я снова приду на занятие, не выучив гамму, она выкинет меня из окна.
Выкинет. Меня. Из окна второго этажа.
Те несколько дней, когда я знала, что я не смогу выучить гамму, потому что не хочу, потому что неинтересно; когда я решала, идти ли советоваться к родителям или решать проблему самой - в конце концов, первый класс, не маленькая уже; когда я обдумывала, не могла ли Маргарита Марковна просто так это сказать, типа может она пошутила, кто их знает, этих взрослых, - сделали из меня самурая.
Кстати, оглядываясь назад, выяснилось, что среди всех моих одноклассниц, честно семь лет оттрубивших в музыкальной школе, изучавших сольфеджио и еще много других умных слов, и регулярно ездивших на другой конец городка на очень нерегулярно ходившем раздолбанном вонючем автобусе - я единственная могла сесть за пианино. И садилась. Пока не забыла все.
Потом в моей жизни появилась ГИТАРА. Первой песней, которую я выучила на четырех блатных аккордах, было "Нам вчера прислали из рук вон дурную весть, нам вчера сказали, что Алеха вышел весь, как же это так, ведь он вчера нам говорил..." Но этот этап не получил развития в связи с рождением детей. У кого есть дети, понимает.
Как хорошая любящая типа мать, я пыталась петь малышу колыбельную. "Спи моя радость, усни... В доме погасли огни... Птички уснули в пруду... Рыбки уснули в саду... Месяц не небе блестит... Месяц в окошко глядит..." Сонный усталый голосок мне отвечал: "Мама... Не надо петь..."
Со вторым было то же самое.
Поэтому сейчас я, когда тоска берет, и когда удается свалить на дачу, закрываюсь ото всех, выключаю свет, зажигаю свечку и пою свои грустные нудные женские песни в полной изоляции.
Однажды, и это при закрытом окне и ровно горящем пламени свечи, дверь - приотворилась...
Я сказала сыну, знаешь, у нас в доме живет барабашка. Я пела, и открылась дверь. Может быть, все не так плохо?
Сын ответил: "Это он - входил, или - выходил?"
Но я буду петь. Я все равно буду петь. Русские не сдаются.
|
|
Когда-то жил в коммуналке. Сейчас, это как воспоминание об античности. В смысле легендарное время. Наш сосед дядя Коля, о себе говорил, обычно коротко. Сельская школа, флот, ученик токаря на заводе, и дальше все время токарь. Запомнился, как большой знаток людей, и их особенностей. Его в сорок с чем-то лет, взяли на военные сборы. Тысячи мужиков этого возраста на два месяца отрывали от работы, семьи, оплачивали средний заработок. На месте больше нажимали на политработу и хождение строем для приема пищи. У многих уже были и возрастные деформации, и другие, связанные с хроническим потреблением алкоголя. Причем эта воинская часть находилась в 15 минутах езды на автобусе от Москвы. Как-то дядя Коля появился в гимнастерке и пузырчатых солдатских штанах. Оказалось, у него бюллетень по болезни, причем с госпитализацией. Он пожаловался военврачу на хроническую усталость от невозможности заснуть в казарме. Большая часть спящих там мужиков, беспрерывно храпела. Он сказал военврачу, что у него галлюцинация, что он лежит на взлетной полосе в аэропорту. Тот долго ржал над этим образом, и на три дня освободил его от служебных обязанностей. А военфельдшер за гарантированное доставление из города двух бутылок водки, отпустил домой на два дня. Все так и было. Почему-то кажется, что в далеком будущем, это может стать основой одной из легенд о прошлом. Но мы все-равно уже не узнаем точно.
|
|
Знаю парня, который профессиональный бегун, состоит в кадрах ЦСКА. Бегает он хорошо, армия зря кормить не будет. На вид невысокий, худощавый. Когда не бегает, носит очки. Поехал на очередные сборы, там еще и женщины-спортсменки. Он дружит с толкательницей ядра. Девушка она, конечно сильная, но выглядит хорошо, даже красиво. В своем городе они живут в одном ведомственном доме, она дружит с его женой. Толкательница попросила его съездить с ней в город, ей нужно было кое-что купить. На обратном пути, приехав на рейсовом автобусе, идут к базе. Навстречу три парня, явно выпившие. Начинают приставать: Пацан, давай вали отсюда. Телочка хочет с нами. Толкательница тихо ему сказала, чтобы молчал, пока она ему не скажет. Когда парни подойдя окружили их, она видимо имея необходимый опыт, тремя, очень точными ударами отправила всех на землю. Дальше, взяв его за руку, потащила в сторону базы. На следующий день, появились работники милиции, которые опрашивали работников базы и спортсменов об этом происшествии. Оказалось у одного сломана челюсть, у других сотрясение мозга. Интересно, что никто из них не сказал, что била их девушка.
|
|
Миша вот раззудил меня на "медицинскую" историю. Точнее, не медицинскую, и даже не на историю, а на... впрочем, затрудняюсь с определением.
Моя искренняя благодарность пользователям RRaf и perevodchik за редактуру и моральную поддержку.
"Золото..."
Эпиграф:
"Это вроде мы снова в пехоте,
Это вроде мы снова - в штыки
Это душу отводят в охоте
Уцелевшие фронтовики..." (В.С. Высоцкий)
У моего отца был дядя. Я, собственно говоря, про него пару историй когда-то уже писал (вот например, если интересно, https://www.anekdot.ru/id/859462 или https://www.anekdot.ru/id/860702 ).
Я понимаю что последующие пару предложений будут выглядеть как хвастовство, но это и взаправду был весьма примечательный человек. Очень известный ортопед-онколог. Хирург, почти 30 лет проработавший в ЦИТО, фронтовик, полковник, автор более 150-ти научных работ, полудюжины монографий и с десятка изобретений, кавалер всяческих орденов, медалей и премий, и т.д.
Как я сказал выше, после отставки из армии он устроился в ЦИТО. И хоть работал он в Москве, но жильё ему выделили в Подмосковье. Это была половина небольшого домика, правда, на весьма солидном участке в т.н. "элитном" посёлке. Естественно, в конце 50-х или 60-х Советская элита весьма отличалась от нынешней. Сосед по дому, зам министра чего-то там, так же как и остальные плебеи, благополучно ходил в местный магазин за молоком и хлебом, в трениках полол грядки, не гнушался стучать в пинг-понг с окрестными пацанами, и ему совсем было не влом ездить в переполенном автобусе до ближайшей станции метро, хотя личный автомобиль у него был. Но это я отвлёкся.
Отцовские дядя и тётя были людьми очень компанейскими. Гости в их доме были явлением перманентным. Даже не представляю, как тётушка, несмотря на свою работу офтальмологом, успевала готовить разные деликатесы и разносолы, на кои она была большая мастерица, ибо частенько дядя приводил гостей с предупреждением всего за пару часов. Нередко гости вообще появлялись без приглашения, и им завсегда были рады. Можно сказать, что у них дома образовалась определённая тусовка. Изначально, учитывая их профессии, военно-медицинская, но после сильно разросшаяся.
Моему отцу повезло. Он провёл целое лето 1961-го и 1962-го у дяди с тётей. Да и после, уже будучи студентом МИСИСа, как минимум одни выходные в месяц проводил у них. Меня гложет белая зависть, ведь с какими личностями ему довелось повидаться! Дорого бы я дал, чтобы посидеть с ними за одним столом. Дядя дружил с Юрием Никулиным, Александром Александровичем Вишневским - главным хирургом Минобороны СССР (он ещё сыграл свою роль в жизни моего отца (https://www.anekdot.ru/id/911949 ), С.П. Капицей, Евгением Алексеевичем Фёдоровым (врач первого отряда космонавтов, и ещё многими другими интересными людьми. Плюс, гости, в свою очередь,часто приводили других "членов творческой интеллигенции."
Правда, в те юношеские годы моему отцу эти ныне легендарные личности просто казались обыкновенными весёлыми дядьками. Чинами, званиями, и орденами там не мерялись. Зато все любили в меру выпить хорошего коньяка или вина, вкусно поесть тётушкиной стряпни, спеть вместе душевную песню, и, конечно же, рассказать какую-нибудь занятную историю. А так как почти поголовно там собирались фронтовики (например с Е.А. Фёдоровым дядя учился вместе в институте, и вместе же ушли на фронт в июне 1941-го), то частенько разговоры шли про случаи на Войне.
Большинство историй мой отец пропускал мимо ушей, многие, к сожалению, подзабыл, но кое что запомнил и пересказал мне. Вот одна из них.
Год 1945-й. Уже разгромлена фашисткая Германия, но расслабляться рано, ведь осталось разгромить Японию. Дядя, в то время майор, был послан на Дальневосточный фронт в качестве начальника отделения полевого госпиталя. Это лишь звучит громко и солидно, а в реальности это очень тяжёлая должность. Хоть война с японцами длилась недолго, но была она весьма кровавой, и раненых было много. А это означает множество операций без перерыва на отдых и сон.
Более того, линия фронта двигалась очень быстро, а это значит, что и госпиталь тоже должен был перемещаться с почти той же скоростью. Казалось бы, вот только развернули госпиталь, ан нет, снова надо сворачиваться и переезжать. Тяжелораненых, конечно с собой не тащили, отправляли во фронтовые госпиталя, но взамен поступали новые. Огромная трудность была в том, что особо-то и госпитальных условий не было. Бывало, что оперировали и под навесом, и в палатках. Посему, как только была возможность, под госпиталь захватывали первое же более-менее целое приличное здание.
Впрочем, таких зданий было совсем немного. Обычно они принадлежали местным заправилам, которые, в свою очередь, отнюдь не жаждали очной встречи с наступающей РККА. А так как армия Советская двигалась очень быстро, то нередно бежали они, бросая всё, лишь бы спастись (между прочим, мой дед про войну с японцами рассказывал то же самое. Бывало, в Маньчжурии, они заходили в дома, где на кухнях ещё стояла тёплая еда).
Однажды, часть зашла в небольшой городок, и местный особняк был тут же определён под госпиталь. Дядя уже пару суток практически без сна. Нескончаеммые операции, одна за одной. Гной, кишки, хрипы, грязь, окровавленные бинты, запахи, он еле-еле на ногах. Чувствует, если хотя-бы несколько часов не поспит, то он просто не сможет оперировать. Благо, пока госпиталь разворачивается, можно урвать часок, много два.
Приказал помощнику, "через два часа меня обязательно разбудить." Нашёл укромную маленькую комнатку. Увидел кровать, и тут же рухнул, не раздеваясь и сразу забылся в глубоком сне. Казалось бы, только закрыл глаза, а уже в дверь стук:
- Товарищ майор, раненых подвезли. Операционная готова, мы вас ждём.
И снова сна как не бывало. Вскочил:
- Бегу, бегу. Одну минуту.
- Хорошо, - отвечают из за двери.
В углу умывальник, в нём вода. Небывалая роскошь. Ополоснул лицо и сил прибавилось. Направился к двери. Вдруг взгляд упал на кровать, где только что спал. Когда вскочил, она сдвинулась и из под неё виднеется ящичек. Ногой пнул, крышка слетела, и о чудо, он полный монет. Они переливаются заманчивым желтовато-матовым блеском и тянут к себе как магнит, а в мозгу зазвенело "золото, золото, золото."
Встряхнул головой, снова пнул ящик под кровать и побежал в операционную. Когда вернулся в комнатку через несколько часов, там уже ничего не было.
- Так Вы даже ящик не тронули? Даже ни одной монетки не взяли? Потом жалко не было? - прозвучали вопросы.
- Да как можно на это время терять? Раненые ждать не могут, - твёрдо ответил он.
|
|
Слово об активистке и патриотке
Вместо предисловия.
Первое января 2002 года. Телефонный звонок в восемь утра. Выползаю из постели, снимаю трубку.
- Ты почему ещё спишь? Ты, что забыла, что сегодня встреча с рош hаир (мэр)?
- Мадам, первое января, у людей Новый год, ну какого полового…
- Бросай свои русские привычки, здесь тебе не Россия… Ой, а кто это?
- Конь в пальто, Вы куда звоните?
- А … можно?
- Можно, только осторожно…
Бужу жену, сую ей трубку.
- Тебя какая-то тётка хочет.
- Пошли её в…
- Вот сама и пошли, а я – спать.
- Алло, кто это?
- Это Валя, я из группы поддержки нашего мэра.
- Какая Валя?
- Ну, с курсов. Мне там дали твой телефон. Сегодня у нас встреча с мэром и митинг в его поддержку.
- Валя, я никуда не пойду и не звони мне больше.
- Как ты можешь так говорить? Наш мэр заботится о нас, новых репатриантах и мы все, как один, должны быть ему благодарны и обязаны поддержать его во всех его начинаниях…
- Валя, давай ты мне не будешь говорить, что мне делать, а тебе не скажу – куда пойти. Всё, пока.
По рассказам жены, эта Валя профессиональная активистка. В СССР сия мадам была комсоргом, профоргом и прочим оргом. Приехав в Израиль огляделась и немедленно занялась активной патриотической деятельностью, а также прочей общественной деятельностью в виде поддержки мэра или кого ещё надо поддержать. Но вроде оказалась невостребованной, а мадам работать не хотела, да и не умела. Пришлось вернуться назад, и уже в родной и знакомой обстановке продолжать агитировать, поддерживать, бороться и клеймить.
Я не активист. Более того, не люблю активистов. А уж к особям, которые демонстрируют свой патриотизм, где их не спрашивают и не просят, этаким учителям жизни отношусь, как к слабоумным и стараюсь не связываться, ибо я не психиатр, у меня другая профессия.
Мне кажется, что о таких деятелях лучше всего сказал писатель и режиссёр Эфраим Севела, с которым я имел честь быть лично знаком, в своей повести «Остановите самолёт, я слезу».
«Порой мне кажется, что вся жизнь наша - сплошной цирк. Вот послушайте.
С одним малым наши жизненные пути пересекались несколько раз, и, как
говорится, под различными широтами. Вы, конечно, догадываетесь, что точкой
пересечения всегда было мое парикмахерское кресло.
В Москве он сделал большую карьеру, карабкался вверх, как
альпинист-скалолаз. Есть люди, которые разговаривают во сне. Так вот он из
тех, что и во сне кричали: "Слава КПСС! "
Как он разоблачал по радио злейших врагов советского народа -
израильских агрессоров и американских империалистов! Как он таскал за ноги
бедную бабушку Голду Меир, называя ее бабой-ягой, чудовищем, гиеной...
В Иерусалиме - плюхнулся в мое кресло и с ходу:
- Голда Меир - величайшая женщина на земле. Библейского масштаба. Я
готов целовать следы ее ног. И, знаете, искренне так, даже слеза сверкнула.
В Нью-Йорке он снова попал в мое кресло. Заехал по делам в Америку. А сам
проживает в Лондоне. Английская валюта попрочней израильской. Как всегда -
вещает на радио.
Я, шутя, как старому знакомому, говорю:
- Как поживает государыня-королева? В телевизоре она выглядит
смазливой бабенкой.
Как он вспылит! Как вскочит с кресла! Вы, мол, Рубинчик, бросьте эти
фамильярные штучки. Я не позволю в моем присутствии так отзываться о моем
монархе!
Еврей-монархист...
Знаете, я смотрел на него и ждал, что он вот-вот загорланит английский
гимн: "Боже, храни королеву!.."
С еврейским акцентом, британской надменностью и коммунистическим
металлом в голосе.»
История.
Середина 90-х. В Израиле какие-то выборы. Я на выборы не ходил в СССР и не хожу в Израиле. По мне, что «правые», что «левые», «центристы», «коммунисты», хоть педерасты – все лезут в мой карман. Так вот, прошли выборы, кого-то выбрали, обычные споры, типа подтасовки, пересчеты – абсолютно стандартная ситуация при делёжке государственных денег.
Вечер, еду с подругой в автобусе. Стоим и тихонько обсуждаем эти самые выборы. Рядом сидят две тётки, причём одна из этих самых активных патриотов. Есть тип активистов-патриотов, которые едва приехав в новую страну, в данном случае в Израиль, немедленно забывают русский язык, не зная иврита. Разговаривают довольно громко, даже не прислушиваясь, узнаёшь, что эту тётку зовут Анжела, она приехала из Ленинграда, русский почти забыла, всё время приводит какие-то примеры, как там (в СССР – России - СНГ) было всё плохо и как здесь всё демократично и хорошо. Постоянно вставляет ивритские слова и объясняет их значение своей спутнице. Мы тихонько говорим о своём и вдруг эта мадама вмешивается в наш разговор. Я тогда ещё позавидовал – вот это слух!
- Как ты смеешь так говорить о стране, которая приютила тебя?!
Фигасе наезд, давненько я такого не слышал. Но устраивать срач в автобусе не хочется. Спокойно и участливо:
- Мадам, у вас какие-то проблемы? Я могу чем-то помочь?
В этот момент мадам вспоминает, что она, как бы плохо говорит по-русски:
- Ата (ты) приехал на всё готовое. Ты есть быдло. Отха царих легареш (тебя надо депортировать) – во какие слова выучила, вот только акцент сильно русский и стиль базарный.
Подруга пытается влезть, я тихонько сжимаю ей руку «я сам». А мадам всё никак не успокоится. По-русски заговорила без акцента и прям-таки сейчас на амбразуру бросится защищать эрец исраель (страну Израиля). Мне это начинает надоедать. Ехать несколько остановок и слушать эту хрень, да ещё и при подруге – это перебор.
Внимательно вглядываюсь в пышущую праведным гневом мадам и растягиваю лицо в улыбке до ушей:
- Анжелка, как я тебя не узнал. Всё хорошеешь! Ты что, меня тоже не узнала? Неужели я так сильно изменился? Сколько мы всего не виделись, лет пять, может чуть больше. Только не делай вид, что не помнишь, ты же у меня всегда валюту меняла, когда из Астории утром от клиента выходила. Ну, совсем забыла. А чем сейчас занимаешься? Надеюсь до Тель Баруха (пляж тель барух – известное место тель-авивских проституток) не докатилась. И на мидхам бурса яалюмим (район Бриллиантовой биржи – в те годы любимое место уличных проституток) тоже не работаешь? В махон бриют (институт здоровья – конспиративное название публичного дома, как и массажный кабинет) говорят неплохие условия и платят неплохо. Может свое дело открыла? Давай рассказывай, чего уж там, тут все свои.
Я специально употребляю известные термины на иврите, ведь не все в автобусе понимают русский. Кто понимает - уже откровенно смеются не стесняясь. Некоторые переводят мой экспромт ивритоговорящим пассажирам. В автобусе становится весело. Мадам краснеет, бледнеет, никак не может собраться с мыслями. Автобус подъезжает к нашей остановке. Подруга тянет меня за рукав.
- Анжел, ты таки права - здесь демократия, все профессии важны, все профессии нужны, зонА (проститутка) тоже профессия. Ну давай, пока.
С этими словами выхожу из автобуса.
Люди! Уважайте друг друга и будет вам счастье.
|
|
Давненько не брал я в руки шашек. Вижу на сайте стали популярны мимозы, посему зашлю-ка я свою, из далёкого детства.
"Ответственность"
Эпиграф: "Правильно поставленная задача - уже половина решения."
Вспоминая прошлое, вынужден признать, что лет в 5-6 я был весьма противным шкетом Гадство же моё выражалось в том, что я абсолютно не признавал прогулки под присмотром взрослых. Если дома я был само послушание, то при выходе на улицу в меня вселялся бес. Душа требовала независимости, и ноги сами забредали чёрт-те знает куда, подальше от бдительного ока. А так как пацанчиком я был шустрым, догнать меня было непросто.
Конечно, большую часть времени я, как и все, ходил в садик, но всех проблем это не решало, ведь на лето он закрыт. Отец и мать работали много, времени на выгуливание меня у них было маловато, разве что по выходным, и то не всегда. Но дитю "надо дышать свежим воздухом", говорила мама. Как-то пару раз пробовали приставить ко мне бабушку (по отцу), но я умудрился от неё удрать и влезть в осиное гнездо в парке около нашего дома. После того как я в виде шарика предстал перед бабушкиными глазами и позже был предъявлен родителям, она категорически отказывалась брать меня на улицу. Дома посидеть - пожалуйста, а на улицу - увольте. В итоге, в качестве надсмотрщиков мне были выданы дед (по матери) и старшая сестра (она старше примерно на 4,5 года.
С сестрой справиться было просто. Как заправский разведчик, я выжидал момент, когда она, увлечённая игрой в классики или прыжками через резиночку с подружками, теряла бдительность, и банально сбегал. Далее я направлялся по своим делам и потом, злорадно усмехаясь, смотрел из надёжного укрытия, как она в слезах бегала по двору в поисках меня. Раз, я, мелкий падонак, тихонько вернулся домой и доложил маме "Она со мной совсем не играет." После, через десяток минут, в истерике прибежала моя сестра с плачем "Братика потеряла. Исчез." и горько зарыдала. Мать, естественно, её профилактически ругала, и, пожалуй, впервые на моей памяти я испытал некую жалость к сестричке.
С дедом было посложнее. Обставить бывалого фронтовика мне по малолетству было непросто. Плюс дед был на руку скор и на расправу крут. Не помню ни разу, чтобы кто-либо другой из домашних хоть раз меня тронул пальцем. Бесхребетная интеллигенция предпочитала воздействовать на меня нотациями и взывала к совести. Дед же, в смысле воспитания, был куда ближе к народу и из всех методов предпочитал самый кратчайший, надёжный, проверенный на собственном опыте. За самоуправство и бунт хорошенько давал по заднице. "Скажи спасибо и носи на здоровье." И даже под его присмотром приключений было у меня множество. Стоило ему на секунду отвернуться - то я с качелей спрыгну и разобью нос, то полезу на забор и коленки расцарапаю, то с велика в какую-то канаву свалюсь.
Я умудрялся вляпаться в неприятность в абсолютно любом месте. Вот, например, на даче. Мама готовит, сестра поставлена пропалывать грядки, отец в городе на работе, дед что-то строит или чинит. Мне выдан совок, большая куча песка, и ведро с водой. Казалось бы, живи и радуйся, только за забор не выходи. Но нет, я, поводив жалом, нашёл яму, которую только что выкопали для компоста. Ну как в неё не залезть? Через пару минут приходит понимание, что вылезти из неё я сам не могу, уж очень глубока.
Выхода нет, кричу "деда!!!" Прибегает он, взбешённый из за того, что я его оторвал от дел, вытаскивает меня из ямы, даёт по жопе, и отводит обратно к импровизированной песочнице.
- Давай, замок строй.
Через пять, много десять, минут история повторяется. Теперь он меня берёт с собой, даёт важное задание - подавать инструмент. Только он отвернулся прибить доску, я уже в снова в яме и "анкор, ещё, анкор." Как мне помнится, в тот день я прыгал в яму с дюжину раз, и, соответственно, к вечеру сидеть было не очень удобно. Думаете это меня отучило? Как бы не так.
Приехали к нам дядя, тётя, и кузина. Родители сплавили меня с сестрой под их ответственность, как дополнительную охрану приставили к нам деда, а сами с облегчением уехали в отпуск на недельку. Веселой компанией поехали на речку. Точнее, почти весёлой, ибо мне купаться было запрещено. То ли я кашлял, то ли чихал, а может просто в наказание за какую-то провинность, даже не помню сейчас. Но приказ был однозначный, сиди на берегу, наслаждайся видом на воду. И щас, только разгон возьму.
Первым делом я тайком подошёл вплотную к берегу и умудрился промочить ноги, правда этого никто не заметил. После нарочито прогулялся по вдоль пляжа, дескать "вот он я, никуда не делся." Надзор ослаб, и вот я уже забрался на мост. Недалеко росли камыши, естественно, я за ними потянулся, как же не сорвать такую красоту?
Дальше было прозаично, ветерок подул, камыш отклонился, я за ним, и полетел с моста. Плавать я не умел, так что мне просто повезло, речушка была мелкая, чуть поболе метра. Впрочем, я и сам был метр с кепкой. Каким образом я умудрился стать на ноги и не захлебнуться под мостом, до сих пор не понимаю. Более того, не понимаю как дед обнаружил точно, где я нахожусь, ибо меня не был видно. Наверное, опыт не пропьёшь, сапёрская чуйка не подвела. Кожей ощутив неладное, дед молнией метнулся в правильное место и выдернул меня из воды как редиску из грядки.
За много лет, в драках, да и на соревнованиях и тренировках по карате, я регулярно получал люлей. Чаще, конечно, выдавал, но и получать свою долю приходилось. И скажу так, такой трёпки я более не получал никогда. Наверное дед вспомнил своё детство, и как мой прадед, суровый кузнец, его за шкодство лечил ремнём и даже кочергой. На удивление всем, я даже не заплакал. Более того, я был доволен, ибо получил взбучку лишь за падение с моста, а то, что я к тому времени уже успел промочить ноги, никто и не заметил.
Вопрос с активным неслухом требовалось решать, но как? Ни длительные мамины лекции, ни постановка в угол, ни суровая дедовская длань не являлись действенным лекарством. Вариант держать меня в стенах квартиры, хоть и рассматривался, но был отвергнут. Нужно было нестандартное решение, и нашел его мой отец. Усадив меня вечером на диван, он сказал:
- Сынок, ты уже большой. Осенью в первый класс пойдёшь. Отныне за тобой смотреть никто не будет. Дедушка уже старенький, а сестра - девочка. Их каждый обидеть может. Теперь ты за главного, отвечаешь за них. Смотри, чтобы они не потерялись и вели себя хорошо.
Я был очень горд новым заданием, и речью проникся. Случай проявить себя представился весьма скоро. Дед, сестра, и я отправились в парк аттракционов. Он только открылся и, естественно, был полон народа. Не так уж много и было подобных развлечений в начале 80-х.
Глаза разбегались. Ах, какие там были карусели! А машинки! А колесо обозрения! Даже почему-то стоял всамделишный самолёт. Везде были какие-то стенды с красивыми плакатами. Помню ещё длиннющую очередь к бочкам с надписями "ПИВО" и "КВАС". Но главное - это, конечно, лотки с мороженым, которого не было вкусней. Пломбир в вафельных стаканчиках. Мороженное сливочное, кофейное, и с шоколадной корочкой на палочке. А, чуть не забыл, самое желанное, с лимонной корочкой. Небывалый шик, помнится, за целых 30 копеек.
Если и был рай на земле, то он несомненно был именно там, где-то между лотками, каруселями, надувными шариками и огромными деревянными фигурами в виде зайцев, медведей, и сказочных персонажей. Я был увлечён, поражён, восхищён. И вот я повернулся, чтобы поделиться своим восторгом и в ужасе увидел, что позади меня нету ни сестры, ни деда. Вот секунду назад они были, где же они?
Первым делом вспомнился наказ мамы "если что случилось, стой и жди на одном месте." Я честно стоял. Долго. Может целых секунд 30. Но ни дед, ни сестра так и не появились. Что же делать, не проводить же мне тут весь день? Даже праздник жизни как-то померк.
Решение пришло в голову само. "До дома далеко, пожалуй не дойдёшь, ведь сюда мы ехали на автобусе. И денег на билетик у меня нет. Но дом бабушки и дедушки (что по отцу) совсем близко. Направлюсь-ка я туда." Адреса я не знал, но маршрут представлял абсолютно чётко: вдоль основной дороги до перекрёстка, перейти улицу, там остановка. Дальше справа будет баня, за ней поворот. Свернуть, чуток пройти, потом налево, далее через два проходных двора и третий будет их. Второй подъезд, если считать справа, пятый этаж.
Ещё раз я окинул взглядом уже ставший неинтересным парк аттракционов и, не увидев знакомых лиц, направился по заданному направлению. Я бодро прошёл почти до остановки, как вдруг меня озарила мысль. "Папа же мне сказал следить за дедушкой и сестрой. Я большой, знаю куда идти, значит я не потерялся. Но их то нет, значит они потерялись. А кто их найдёт? Я, получается, бросил их в беде. Как они же доберутся домой?" В голове зазвучали снова слова папы "дедушка - старенький, сестричка - девочка, их каждый обидеть может."
Вот тут я и заплакал. От жалости к ним, потеряшкам, и от негодовании на себя "как же я мог бросить беззащитных". Со всех ног я понёсся назад к аттракционам. Запыхавшись, влез в толпу. Лотки с мороженым, очередь за пивом, очередь на колесо обозрения, самолёт, фигуры животных. Нигде нету дедушки в синей рубашке и девочки с большим белым бантом. Меня охватила паника: "Неужели они пропали? Что я скажу папе? Что я скажу бабушке? Что я натворил..."
И вдруг я увидел их, стоящих у дороги. Никогда не видел деда таким напуганным. Он растерянно смотрел на дорогу по которой проносились машины и рукой массировал сердце. Сестра же стояла вся зарёванная и бантик почти сполз с косички. "Однозначно потерялись, бедняжки," - кольнуло внутри. Я взял себя в руки, вытер слёзы, и тихонько подошёл сзади. "Ну, вот вы где. Куда делись? Разве вам мама не говорила, если потерялись - стойте где стояли. А то я бегаю по всему парку ищу вас. На минутку отвернуться нельзя." начал ругать я их.
Никогда не видел, чтобы так быстро менялось выражение лиц. Оба пытались что-то сказать, но не могли. "А ну дали мне руки. Немедленно домой. Вот вернёмся, задам вам взбучку." взрослым тоном приказал я.
Вечером доложился отцу:
- Деда с сестрой вели себя плохо, только я отвернулся, они сразу убежали. Никуда брать с собой нельзя. Еле-еле их нашёл и домой привёл. Как наказать деда, ты сам решай, а сестру я бы сладкого на неделю лишил. - порекомендовал я.
Странное дело, но после этого случая дед больше ни разу меня не наказывал. Я больше и не убегал никуда, ни от него, ни от сестры. Да и как же их одних оставить, несмышлёнышей? За ними глаз да глаз нужен, на мне же "ответственность."
|
|
Валахия
… поживу я, воля божья, у румын. Говорят они с Поволжья, как и мы…
Месяца два как Оля начала мне задавать вопросы о не проеханных нами странах Восточной Европы. Когда, мол? И вот уже нашла билеты до Бухареста за 26 евро. Что ж, согласился….
9 апреля старт, а к моей днюхе шестнадцатому, нужно быть дома. Сделаю себе подарок к 67летию. Летим из Дортмунда на Бухарест. И при встрече в аэропорту нас ожидает разочарование. Билеты нужно было регистрировать, онлайн. А у нас опоздание и доплатили по 35 ещё. Не то что нам так уж жалко или денег нет, а принципы автостопщика прямо противоположны пакетному туризму.
И вот он уже – Бухарест! В автобусе не платим и делаем приличное привычное выражение лица - тяпкой. Мол у нас всё схвачено и оплачено! Едем до конечной и далее пешком в полумраке находим пристанище. Тихий дворик, второй этаж, винтом лестница. Все удобства и номер на четверых. Я сплю на втором этаже, а на первом, подо мной, молодой хмырь неизвестно к какой стране приписанный. Часов до двух ночи этот гад что-то там печатал в лапте. Не иначе как инстаграмился. Меня штормило на верхнем ярусе. Лучше над дизелем спать чем над компьютерщиком. То он наушником по металлической кровати царапнет, то позу со скрипом меняет. Не выдержал я и написал ему в телефоне переводчиком по-румынски просьбу – мол, имей совесть, или мне уйти в холл на диване спать?
Не понял он и промычал невразумительное. Я перевожу на пендосовский тот же текст, потом на немецкий…. Наконец проняло и он выключил свой ноут. Но тут залаяла во дворе собака…. Короче Хер сон в Бухаресте!
Утром овсянка с сахаром, которую мне в дорогу подарил Костя. С мукой проглотил и заел жаренными куриными пупками взятыми из дома. Оля подержала пупок во рту, завернула в бумажку из-под батончика и отложила на вечер. Не моя еда овсянка, не её пупки. Оказывается москвички не знают, что куриный желудок называется пупком и у них ассоциации….
Но вот мы уже идем осматривать дворец Чаушески. Это действительно грандиозно! Самое большое здание в Мире! Правда стоит оно на бугре и к нему близко не пущают, поэтому оно не выглядит таким уж большим. Опровергается выражением « большое видится на расстоянии». Это, оказывается, не так вовсе. Но приблизиться всё таки удалось. С тыла. Для этого мы прошли еще два километра. Шли их не менее часа, так как Оля Фасебукалась и Инстаграмилась, а может быть и блогировала каждые сорок, сорок пять метров. Сделает фото и тут же выложит его в интернет. Дитя цивилизации. Я за это время, стараясь не терять напарницу из вида, дошел до задней стены Парламента (он же дворец Чаушески) и попытался посетить музей Модернового искусства. Встретил меня в музее затылок охранника увлеченно инстаграммирующего в это время очередной пост в пространство интернета. Я забежал спереди и «халлёкнул». Он не издал ни звука и не повел ухом. Тогда я снял куртку, снял рюкзак и уложил все это на ленту возле детектора металлоискателя. Ноль внимания на меня!
Взял я рюкзак, куртку, послал охранника с его навязчивым сервисом по-русски и вышел в дверь. Плюнул в урну как культурный человек и вздохнул с облегчением. Не люблю общаться с неинтересными людьми! И пошел к своей Инстаграммке навстречу.
Невдалеке от музея большая стройка. Возводят самую большую в Свете православную церковь!
Мы, в том же замедленном темпе, вернулись на главный бульвар и Оля там засела на лавочку. Сказала что утомилась и отпустила меня на осмотр монумента который был на карте совсем недалеко. Я и пошел и нашел этот монумент величиной с тётку с веслом и той же знаменитости. Зато стоял он в сквере на берегу самого большого в Мире фонтана-бассейна!
Попытался посетить пластмассовый туалет, но открыв дверь обнаружил там сидящего человека в погонах и с дубинкой. Это был встреченный мной ранее дуболом полицейский патрулирующий бульвар в компании двух дедов дружинников. Все дружинники и Сигуранты, кажется так они в войну назывались на Херсонщине и Одессщине, где были хозяевами, имеют смартфоны и полные карманы семечек. Ими они и заняты. Европейцы!
Постоял, посидел на берегу канала идущего через весь город. Наверное, самый-самый в Мире этот вонючий канал. Воды в нём мало и несёт из него болотным кислым духом.
Возвращаясь к Оле сфотографировал несколько небольших церквушек. Похоже каждый квартал имеет свою церковь на 50 – 80 прихожан. И каждая деревушка по пути дальнейшему тоже оборудована церквушкой. Все они православные. К моему удивлению узнал, что почти 90% румын – православные. По внешнему виду не сказал бы. Кстати о виде. Ожидал, что увижу цыган. А их тут нет. Хотя народ мелкий и черняво несимпатичный, но всё таки не цыгане. Никто нас за руку не хватал и на пузе танцующих я не видел. За двое суток ничего не украли. Ни мы, ни у нас.
Женщин красивых нет совсем. Хотя Пушкину бы понравились.
Наткнулись на старый город и прошли его насквозь и вдоль и поперёк. Обнаружили музей. Похоже краеведческий. В нём нас целенаправленно, с помощью экспонатов, убеждали, что румыны это римляне. Мы ушли из него с противоположным мнением. А все оттого что занимаясь поиском музейного туалета, еще находясь за поворотом, его почуяли. Давненько я нюхом не искал туалета!
Музей этот очень полезен для посещения тёткам. Тут весь подвал увешан золотыми украшениями. Наверняка Самая Большая в Мире Коллекция! Остальные залы можно пройти быстрым шагом…. При выходе обращает внимание скульптура из папье маше. Это бычок, аллегорически Буковина, топчет Русского мутанта – двухголовую курицу. Типа орёл под ним. Это посвящено отделению Буковины от России. Есть и текст, но там только буквы, а слов ни прочитать, ни разобрать – румыны говорят и пишут весьма невнятно.
Тротуары в Бухаресте не приспособлены для езды ни на веле, ни на самокатах. Когда-то это были Самые Лучшие Тротуары из плиток в Мире. А теперь плитки пришли в негодность и даже передвигаясь на двух ногах нужно смотреть и в оба глаза. В одном месте я зацепился ногой за арматурину и вот уже неделю спустя обнаружил синяк на полстопы. Чёрт побери! Хорошо не гипс. Цигель-цигель ай лю-лю не побегаешь. Поэтому хожу очень неспеша, да с Олей по другому не получается. Она на дорогу смотрит сквозь смартфон. И не упала ни разу! В старом городе мы расстаёмся и я начинаю фланировать в свободном полёте. Уже не нужно заботиться чтобы напарница не потерялась – у неё навигатор и хостел она сама найдёт. Смотреть особенно не на что и не на кого. Разве только на дружинников патрулирующих и публику жующую в уличных забегаловках. Вспоминаю об обязанности виночерпия и прикупаю двухлитровую бутылку «москателя».
Поворачиваю в сторону дома и к восьми вечера накрываю стол. Стол у нас тут сколочен из толстенных досок и очень узок и высок. Но барные стулья помогают видеть сверху дно тарелки. А там суп лапша и москатель в фужерах рядом. Я бы и из пластмассовой посуды попил, да Оля же ж женщина. И поэтому наливаем в хрусталь. Сразу после выпитого полутора литра моя спутница вспоминает, что ей нужно бы помыть голову. Но откладывает на утро…..
Ночь прошла спокойно – лаптёжник, так в компьютерном мире называют владельцев лэптопов, уже съехал и на его месте лежит молодуха из Аргентины. Её друг с гитарой спит над Олей. Я храплю четыре раза. Но об этом узнаю уже утром. Винцо-с!
Собаки не лаяли.
Утром бы нам побыстрее выехать из города. У нас впереди планов громадьё. Добраться до Будапешта – 800км. Или хотя бы до Темишоары – 500. Оля хочет мыть голову, но я бухчу и она покорно идёт завтракать и потом хотела бы инстаграмиться. Не получается – я жду её на улице и вскоре мы начинаем выезд на автобан.
Помогли мои вечерние консультации на автобусной остановке с местным населением. Прошло не более часа как мы уже на автобане и еще через час нас подбирает и увозит на Север на целых сто километров «ГАЗелька». И там оставляет прямо на автобане. Сеет дождь и пролетающие фуры обдают шквалами ветра с пластами воды. Уговариваю Олю уйти, а она боится повернуться к фурам спиной. Но тихонько крадётся за мной, беспрерывно оглядываясь и подгоняемая моими жестами. Выражений она не слышит. Деваться нам некуда – только вперёд. Наконец добираемся до съезда и спускаемся на развязку. Еще полчаса выстойки под дождём и Оля ловит! Вот польза тётки! Ещё одна «ГАЗелька» с обаятельнейшим румыном ни в зуб ногой ни на одном постороннем языке, и мы в пути на, не поверите – Темишоару! А до неё 300! Повезло. В пути чирикаем с хозяином. То есть я развлекаю его вопросами в телефоне – - Как Вас зовут? Ионель.
- Сколько до Тимишоары? 300? – Кивок!
- Сколько Вам лет? – Показывает пятерню. 50.
- Вы не похожи на румына. У Вас нос картошкой, русский! – Улыбается.
Вот в таком духе до почти центра пресловутой Темишоары. Ноги и куртки наши просохли, сами мы угорели за пять часов дороги – в машине жара! Теплолюбивые румыны.
Полтора километра под дождём и мы уже сушимся в хостеле. Номер огромный! Кухня полна посуды, столовая просторна как спорт зал. Я в душ, Оля в инстаграмм, потом ужин. …. А у нас было! И я, выпив москателя, у койку, а Оля мечтает помыть голову, но Фасебук отвлекает.
Утром завтрак из бутербродов и круасана с мёдом и маслом. Включено в восемь евро! Официант, директор, постельничий, дворецкий – всё в одном лице, чрезвычайно предупредителен и ненавязчиво заботлив! Хостел выше всяких похвал! За соседним столиком трое непонятного свойства и вида. Но в одном я угадываю знакомые с детства по журналу Мурзилка черты то-ли Лёлека, то ли Болека. И, хотя трезв, дождавшись когда компания соседей прожуёт, разрешаю свои сомнения. Оказался прав – этот господин оказался паном. Все три поляка едут в Польшу, домой. Из богом забытого румынского городка, где преподают на английском языке в местном университете. Задаю сакраментальный вопрос – а не возьмёте ли вы нас, пане, хотя бы до выезда из города, а еще лучше до развилки где нам налево, а вам прямо?
Глаза они спрятали сразу, но я попросил их обдумать и они очень неохотно, под моим контролем и активным участием паненки, мной обаянной, решили – берём.
Как-то кстати у Оли голова высохла, и мы ровно в девять уже мчимся до самого жд переезда. Но это не помеха для нас. Нам времени целый день отмеряно на дорогу в 300 километров.
Поляки тихонько шипят, как у них принято, и это гораздо лучше чем тут орали бы по телефонам сразу вместе трое итальянцев или румын. Такое испытывал я. Но вот уже и развилка и мы проехали 60 км. Мы уже в Венгрии! До Будапешта нам 250. Выходим с заправки и становимся на выезде с круга и одновременно на въезде на автобан. У нас конкурент. Парнишка из местных. Он быстро сдувается и уходит в кусты – понимает что с профессионалами ему не стоит тягаться. Через час нас подбирают три румына и мы счастливы – почти до Будапешта!
|
|
Был в гостях у тещи с тестем, три дня меня кормили и поили, а в туалет по большому, как то стеснялся сходить. Утром перед автобусом, тесть наливает мне сто грамм и дает закуску, квашеную капусту, заставил меня целую миску съесть, говорит, мол очень полезно, организм с бодуна очищает, когда домой приедешь, будешь как младенец себя чувствовать. Бурлить в животе начало уже по дороге на автовокзал, не выдержал и чуток пукнул в машине тестя, вонь такая пошла, что теща на заднем сиденье в полуобморочном состоянии начала задыхаться от духоты и разбавленного мною, ароматами перебродившей в моем животе квашенной капусты, воздуха!... Не думал, что она слабенькая такая, тесть за рулем начал хватать воздух как рыба, остановились, откачали тещу, они с тестем смотрят на меня круглыми глазами, мне стыдно писец, тестюха говорит, ты больше в машине, не вздумай пернуть, мне сознание за рулем никак терять нельзя. Едем дальше, молчим, я с последних сил, терплю, чтобы не бздонуть, хотя долбанная капуста организм решила видно конкретно очистить, срать захотелось так, что еле успел булки сжать, чтобы не обосраться. Из-за того, что приводили тещу в сознание, приехали к автобусу в последний момент, запрыгнул я в автобус, сел на заднее сиденье, а пернуть хочется, что писец, ну я так подумал, что автобус большой, пукну чуть-чуть, может никто и не заметит, но чуть-чуть не получилось, бздонул так, что от вони, чуть сам сознание не потерял. Народ в автобусе начал оглядываться назад, я сижу морожусь, сам пальцами нос закрыл, мол не я совсем бздонул, а сам чувствую покраснел. Тут опять, следующая волна идет, живот резко заболел, думаю надо еще чуть-чуть пукнуть или кишки сейчас лопнут и только я расслабил булки и все, чувствую что сру в штаны и остановится уже не могу. Поймал себя на мысли, что ни это ли имел ввиду тесть, когда говорил, что будешь чувствовать себя как младенец, да писец, первый раз в жизни обосрался, да еще в автобусе, да еще летом. Светлые джинсы, уже чую промокли, вонь такая пошла по автобусу, что народ прослезился, тут водитель кричит, мол ребята кончайте БЗДЕТЬ, я в такой газовой камере автобус вести не могу!!! Тогда мужик кричит водителю, что мол, тут по ходу в автобусе, кто то УСРАЛСЯ!!! Я сижу весь красный уже как рак, чувствую скорое мое разоблачение, так как тот мужик уже начал идти по салону и вынюхивать, кто в автобусе обосрался. Подходит ко мне, смотрит на меня круглыми глазами и кричит, что мол нашел, вот он обосрался и тычет на меня пальцем. Что у нас за народ? Все моментально обернулись, надо же посмотреть на морду обосранного, мне так стыдно еще в жизни не было, автобус остановился, народ не перестает на меня смотреть, открывается задняя дверь и я нагнувши голову выскакиваю с автобуса и когда проходит первый шок, то понимаю, что высадили меня в центре большой деревни, народу куча кругом, я бегом присел, чтобы не видно было что я обосрался и думаю, что теперь дальше делать..... сижу, типа шнурки завязываю, а сам по сторонам смотрю, где бы помыться, смотрю забор ветхий, наверное старики живут, я как спринтер через забор махнул. Хата еще наверное при царе строилась и около хаты висят штаны и пиджак, я их бегом снял, около колодца бегом помылся, вещи свои там же сполоснул, но отстирать не смог, нашел клетчатую сумку, туда все вещи скинул, начал натягивать на себя штаны, если помните спортивки советские с оттянутыми коленками и пиджак на голое тело накинул, так как тениску свою тоже обосрал, в пиджаке явно уже человек десять умерло, такой фасон я только в дореволюционных фильмах видел. Глянул на себя, ей богу бомжи лучше выглядят, еще и штаны короткие, придурок короче подстреленный. Выбежал я из двора и стою на дороге голосую, может кто то на попутке домой довезет. Народ на меня смотрит как на психически больного, та оно и понятно, внешний вид к этому располагает, зато не обосраный и то приятно. Тут мужик на запорожце остановился, сжалился и домой подвез. Забегаю я домой, а жена только с работы пришла, как глянула на меня, чуть в обморок от моего прикида не упала. Сказал, что в лужу упал и пришлось переодеться, в тихаря вещи свои потом постирал. Чтоб жена не увидела.))) Она сразу теще с тестем позвонила, не знаю догадались ли они о моих приключениях, но капустой меня до сих пор не угощают.
|
|
ДТП, вещь страшная, оставляющая людей калеками и несущее в себе смерть. И с каждым годом их количество все увеличивается в связи с возрастающей миграцией и количеством транспортных средств. Свои коррективы вносят и множество обстоятельств — качество дорожного покрытия, погодные условия и пр. Но основным все равно стоит человеческий фактор, уверенность водителя в своих навыках и обычно в таких случаях стрелка спидометра находится за ста километровой отметкой. Конечно ДТП может совершится и при шестидесяти и даже тридцати, но обычно в таких случаях страдает машина, а не водитель и пассажиры, ну и жирует производитель авто и запчастей. День жестянщика никто не отменял.
Нас было два пассажира, люди мы были незнакомые, водитель назначил цену, мы согласились. Тот пассажир который сел спереди выходил километров на пятнадцать раньше. Машина тронулась, вернее стартанула. Рено был довольно резвый, а водитель веселый балагур любящий надавить на педальку. Дорога была слякотной и при вхождении в очередной поворот машину повело. Не сильно, но повело.
-Слышь! - произнес пассажир спереди, - давай-ка восемьдесят и не больше.
-Да ладно!!! - возмутился водила, - все нормально! Мне рейсы делать надо, а так я вас сколько буду везти?!
-Я, сказал, восемьдесят и не больше, - без доли эмоций произнес пассажир, - у меня дома, трое детей, ты будешь их кормить?
-Может тебе лучше на автобусе надо было ехать! - опять возмутился водила.
-Я с тобой в цене согласился? Ты деньги взял? - пассажир, поковырялся в кармане куртки и достал довольно внушительный перочинный нож, откинул лезвие и приставил его к ноге водителя.
-Ээ-э, ты че?! - обстановка явно становилась нервозной.
-Ниче! - все так же флегматично заявил пассажир, - но как только стрелка за восемьдесят перевалит, я тебе в ляжку его и воткну. По сантиметру за каждые десять километров свыше, устроит?
Водитель оказался очень дисциплинированным, машина шла ровно, без рывков, за семьдесят километров пути совершила всего два обгона и то при абсолютном отсутствии встречного транспорта. С таким спокойствием я не ездил уже давно. Когда автомобиль припарковался в месте назначения и пассажир спереди покинул салон, водитель проводил его долгим взглядом.
-Идиот какой-то! - тяжело вздохнул он, - блин, а ведь с первого взгляда и не подумаешь!
А я подумал, поэтому и вжикнул молнией дорожной сумки и произнес:
-Восемьдесят! И не больше!
Машина тронулась ровно и без рывков...
|
|
На уроки по Самбо меня затащил друг.
На моем первом занятии преподаватель сказал что-то в духе:
- Вы можете делать меньше, чем все остальные. Когда все делают 20 подходов, вы - 10.
Я была единственной девочкой на всю группу. И слова тренера меня задели, - "Типа, раз девочка, так слабее, да? Да я как все могу! Всем 20 и мне 20!" - подумала я.
Я из кожи вон лезла. Разминку в стиле бегом-упал-отжался-бегом-упал-отжался, превозмогая боль, я сделала как все. После тренировки у меня был спазм желудка. Я лежала у друга дома в позе эмбриона часа 2, прежде чем смогла добраться до дома.
А препод? Он имел ввиду - новеньким по 10, чтоб не надорваться.
Первые 3 занятия я падала. Все после разминки учили новые приемы, а я в сторонке падала: вперед, назад, вбок, через кувырок. Наш учитель очень любил поговорить, байки за жизнь сыпались из него, как из рога изобилия. Была у него любимая байка на тему, почему так важно научиться правильно падать:
- Была у меня ученица, хорошая и прилежная девочка. Вот как-то ехала она на автобусе, а автобус был битком набит, задние двери даже не закрылись. В общем, во время движения ее случайно вытолкнули. Все ахнули. А она, приземлившись, сделала несколько кувырков, встала и пошла, как ни в чем не бывало. Навыки падения должны быть отработаны до автоматизма!
Мы, между прочим, верили каждому его слову.
Еще он учил нас танцам.
- Танец развивает в вас чувство координации движений и ощущение партнера! Ронять человека надо в ту сторону, куда он уже немного как бы падает сам по себе. Ему надо просто помочь.
И мы мотали на ус, для чего в этом мире нужны танцы.
10 мальчиков и одна девочка, в полном обмундировании для борьбы, как козлики прыгали за учителем ча-ча-ча по матам.
Каждое занятие начиналась с разминки и заканчивалось разучиванием нового приема: сначала с напарником, потом разок против преподавателя, потом пара человек показывали мастер-класс с повязкой на глазах.
Разучивали мы и приемы против оружия: ножа или топора. Инвентарь был конечно сделан из коучука и поэтому страха не вызывал.
- А Машенька сходит с дистанции, она только что подставила руку под лезвие топора и потеряла большой пальчик. Следующий!
|
|
Наверняка не одного меня раздражает, когда кто-то в общественном транспорте громко, долго и обстоятельно разговаривает по телефону.
Типичная ситуация. Едешь молча, спокойно ковыряешься в телефоне, никого не трогаешь и тут у кого-то звонок, и начинается трындеж во весь голос.
И в следующие 10-15 минут на твою несчастную голову и уши вываливаются тонны чужой личной жизни. От цвета детских кокашек и семейных разборок по телефону до супер важных деловых вопросов, которые нужно порешать именно сейчас в автобусе и никак не минутой позже.
Но сегодня я немного поглумился))
Еду в автобусе, народу плотничком, стою в проходе, около меня сидит тетка лет 50. У неё звонит телефон и следующие двадцать минут тетка громко и подробно обсуждала с кем-то свою невестку. Я узнал возраст, имя (Оксана), место работы несчастной, какие у неё проблемы со здоровьем по "женски" (из-за чего та долго не могла забеременеть), узнал про какашки внука и детский садик. Наконец, в тот момент, когда речь зашла о том, что ей нужно срочно родить второго, чтобы получить материнский капитал, мне позвонил друг.
Я взял трубку и, глядя ей в лицо, громко сказал товарищу, что не могу с ним разговаривать, так как ещё не узнал, когда Оксана будет рожать второго, и получится ли это сделать из-за её гинекологических проблем.
Видеть возмущенное и красное лицо тетки, а также слышать смешки пассажиров — бесценно.
|
|
Всю неделю шли новости: "рыбалка на судака открылась", "судак идёт полным ходом и в полный рост", "судак-му.." нет, это пропустим. Этим пестрели многие фейсбучные страницы, об этом кричали многие группы по интересам, типа рыбаков- любителей этого дела и не только. И я всю неделю порывался исполнить свой мужской долг: а именно поехать и добыть, этого самого судака.
Я же не просто пацан с рогаткой. Вон папка на рыбалку таскал с малолетства, да учил уму-разуму. И крючки вязать научил затейливым узлом. Ох, и долго мне не давалась эта наука. Я смотрел как папины большие натруженные, мозолистые руки ловко делали петельку, потом семь - восемь оборотов вокруг цивья крючка потом пару раз через петельку, и потом магическим, совершенно мне непонятным образом крючок сидел на красивой вязи да так что и зубами оторвать его было трудно. Как я не старался, у меня ничего не выходило и я норовил завязать крючок попроще : пять-шесть-десять узлов для надежности и в путь, предварительно поплевав на крючок, на удачу. Да папа все не унимался.
-понимаешь, говорит, рыба она пугливая и осторожная. Вот представь ты идёшь по городу и видишь доселе невиданную хрень. Ты пойдёшь посмотреть что это, или испугаешься и убежишь?
- Конечно бать, пойду, гляну.
- Ну да, на это у тебя мозгов, придурок, хватит. Ну а рыба она пугливая. Она со дня своего рождения и по сей день выживала только лишь потому что, у неё инстинкт самосохранения развит получше чем у некоторых гомо-сапиенсов* ,что в переводе на русский означает человек разумный. Запомни это. И второе, твой узел на крючке не так надёжен как ты думаешь. Ты хоть сто узлов завяжи а все равно любая рыба, повторюсь, любая тупая рыба, которая потеряв инстинкт самосохранения у тебя клюнет, оборвёт твою снасть на раз. Леска то у нас тонкая, 0.2.
- Ага. А у тебя, можно подумать, не оборвёт?
- А вот у меня нет. Скорее всего, не оборвёт. Вот смотри, у меня уже клюёт.
И как бы подтверждая свои слова, лёгкий кивок телескопки, подсечка и на берегу трепещется неплохой карасик, грамм на 250, а может и на все триста. Алкоголикам напоминаю, что в данном случае речь не идёт о горючке. Хотя чего греха то таить, и сам выпивал по молодости на рыбалке. Да под костерок, да ушицу, да под картошечку запеченную в углях, такую с запахом костра, да под перебой двенадцатиструнки, да мы пижоны и походная гитара у нас двенадцати струнный Фендер. Под такую закусочку грех то не накатить. И глядя на последние блики солнца отражающегося от воды красно-бордовым последним бликом сегодняшнего дня, затянуть под мерный перебор струн: Все пройдёт, и печаль и радость. Все пройдёт, так устроен свет...
Да, что-то я отвлёкся.
- Вот видишь, Вовка, первый улов.
Он поправляет червя, так чтобы не было видно жало крючка.
- Рыба-то она осторожная, с базовыми инстинктами.
Говорит он и отправляет леску с поплавком обратно в реку. Вторая поклёвка не замедлила себя ждать. Опять карась. Потом ещё парочку. Тут и у меня пошло. Первая поклёвка. Есть! Неплохой линек, тоже грамм под триста. Эйвона папка, как я нос-то тебе утёр. Потом ещё один карасик, да ещё один. Вон глядишь папку то скоро догоню. А может и перегоню. Я азартный очень, заводной. А тут раз, и обрыв. Уходит рыба с моим крючком. Ладно, это я живо. Завязываю крючок. В этот раз на пятнадцать узлов, а батя смеётся
- Да хоть на тридцать, да хоть на пятьдесят, все равно оборвёт.
- Да как же так?!
воскликнул я, потеряв при следующей поклёвке ещё один крючок.
- Может щука там леску откусывает?
- Ага, щас. На червя? Да на этом болоте? Да не в жисть. Нет я не спорю, я ловил пару раз щуку на червя, но это редкость.
И я в последствии это тоже подтвердил. Хотя не такая это и редкость. Тоже несколько раз по весне ловил килограммовых да и поболе щурят на червя. Происходило это по двум причинам Первая, на крючок попадал небольшой карасик или плотвичка или уже в Канаде санфишка или рок-басик и тут же на него как на наживку попадала щука. Или второе, когда у щуки жор, она будет есть все что видит и все что блестит. Под эту категорию может попасть и крючок и леска которая при каком то движении кинула блик или даже сам поплавок или червяк. При мне было, я выматываю леску а голодная щука жадно бросается несколько раз не на наживку идущую следом, а на поплавок.
- И я тебе больше скажу, Вовка. Если щука клюнет, я с большой вероятностью смогу её вытянуть, даже без поводка*.
Вот и полдень. Жара сморила. Мы с папой наспех искупавшись бредём в сторону автобусной остановки в чуть влажных брюках и с тёплым песком в сандалях. О как я специально любил зарывать свои ноги в тёплый придорожный песок оставляя за собой шлейф пыли на пару сот метров.
- Пап, ну как же так? Вроде бы такой большой узел. Должен же крепким быть?
Мы остановились у дороги отдохнуть. Под сенью огромного дерева. Подсумок с моим уловом оттягивал плечо, но я никому не мог его доверить. Я ведь мужчина, хоть и маленький, но хозяйственный и добытчик. Да, и чтобы там мой папа не говорил про мои инстинкты, инстинкт добытчика во мне развит неплохо.
- А ты глянь сына на свою удочку, да повнимательней. Вон, потяни за крючок. Что видишь?
Я снимаю крючок с алюминиевых крючков-петелек, чем то по форме напоминающие греческую букву Омега примотанных к бамбуковой удочке и внимательно смотрю на мой узел. Вроде прочен. Потом тяну за крючок и понимаю.
- Вот я балбес, пап. Получается что узел самый слабый у его основания, там где леска продета через петлю на крючке. А дальше хоть сто пятьдесят узлов завяжи, решил я подлизаться к папе, да хоть все триста, все без разницы.
- Молодец, догадался.
- Ну а как-же. Мы ведь сами с усами.
Сказал я, важно надувая щёки.
А я думал у тебя какая-то магическая заговорка есть на рыбу. Типа там
- Ловись рыбка большая и маленькая
Или
- Клюй, клюй, клюй. На собачий х...
и тут я осекся, понимая что ничем хорошим это не кончится. И я пытаясь уйти из неловкого положения, да чего там греха таить, от хорошего ремня по заднице, продолжаю чуть ли не крича
- Хвост, хвост, хвост!!! Честно-честно! Честное октябрятское!
- Так ведь не в рифму, Вовка.
Говорит отец сквозь слезы. Тут и я начинаю ржать.
- Все это ерунда, Вовка.
Говорит папа отсмеявшись
- все ведь построено на инстинктах. А у низших организмов, эти инстинкты примитивные и базовые. Инстинкт самосохранения и инстинкт продолжения рода. Вот и все. Зная это тебе не нужны будут никакие заговоры и приговоры. Присмотрись к природе, она сама тебе подскажет что да как.
- Спасибо, пап.
Мы ещё недолго постояли под большим деревом, рассуждая что лучше поехать домой на автобусе или сэкономив на пригородном автобусе, купить вкуснючее мороженое в лимонной глазури или если повезёт то и пломбир в шоколаде. Решили в пользу мороженого. И мы поплелись по пустынной пригородной дороге в сторону нашего городка.
Ох и долго я пытался научится этому узлу. Все никак, да помог случай.
Помню, купил папа крючки, а у них на конце не кольцо а такое уплотнение. И вот придя на рыбалку, и оборвав опять мой крючок о прибережную осоку, я понял все приплыл. Дальше никак. Ну попрошу папу раз или два. А потом? Я должен сам. И вот оно, случилось чудо. После ковырнадцатой попытки получилось! Ровная вязь обвивала цивье крючка, да так, что самому было приятно смотреть.
И вот соблюдая эти нехитрые правила рыбалки, я дожив до неполных сорока пяти годков и имея за плечами огромный опыт любых, повторяю любых,морских, надводных, подводных и промысловых рыбалок всю неделю страдаю от того что где-то там, совсем недалеко, в час сорок пять езды от города идёт судак- тудак а я его никак. И вдруг появилась возможность вырваться и уехать на дачу пораньше, в четверг, но при условии: сразу спектакль дочки а потом рыбалка, хоть на всю ночь. Ладно, вариант. Нам бы только до берега добраться да поплавок увидеть а дальше будет рыба. Чувствую. Нам то бывалым поговорки не нужны, вспоминаю я умные слова уже старенького папы.
- Пап, поедем на рыбалку? Я заскочу за тобой минут через пятнадцать? Спускайся вниз.
-Не, сына. Не могу я. Хочу, да спина прихватила что-то. Если что словишь, про меня не забудь.
Или нет, не так: Про старого больного отца не забудь. Да, именно так. Его любимое выражение или жизненное кредо: постоянно прибедняться. Хотя зная его, не отказал бы он себе в удовольствии порыбачить с сыном и внучками если бы смог.
- Ладно пап, привезу. Судак идёт.
говорю я и нажимаю отбой на сотовом.
Девять вечера, я набросив куртку поплотнее и облив себя репеллентом иду на причал. Даа, фонарик тут не поможет. Темень, хоть глаз выколи. Пол десятого вечера. Звезды ещё не успели разгореться на небе. Да лунной дорожки пока нет. Практически наощупь цепляю малька, забрасываю наживку подальше от берега. Направляю в ту же сторону фонарик. Ага, а вот и он, поплавок. Еле заметен но если утонет, увижу. Лучик пробивается сквозь тьму. Причал, редкие всплески воды, жужжание комаров и отдаленные крики Луни*. И тихо. Как в раю. В воздухе стоит запах сирени. Такой знаете, до боли напоминающий весну, юность. В голове поочередно всплывает то далекая мелодия детства поющаяся мне хриплым голосом Боярского "Все пройдёт, и печаль и радость".то более поздний Атаман -Шуфутинский:
"Тихо улыбается весной
Барышня-черешня,
Вся она от счастья расцвела,
Так же как и я..."
Вокруг луча от фонарика вьются комары да мошка. Это хорошо. К этому свету потянуться не только насекомые, а ещё и те кто на них охотится. А вот на лягушку или на мелкую рыбёшку вылавливающую с поверхности воды нерасторопных комаров подтянется и хищник. Все же основано на инстинктах. Если не клюёт, то что-то не так: или наживка не та или глубина. Играюсь с глубиной, убираю по несколько десятков сантиметров. Смотрю на малька. Живее всех живых. Наживка летит в воду. Ага, вот и поклёвка. Слабенькая. Сход. Потом ещё одна. Понимаю что крючок великоват для такой рыбы, но поменять его в темноте, облепленным парой сотен комаров будет выше моих сил. Пропускаю ещё одну поклёвку и сворачиваю снасти. Суши весла. На сегодня все, Володька, говорю я себе и бреду по мосткам к дому, слушая как шумит вода при каждом моем шаге. В воздухе песни цикад и чуть сладковатый запах сирени.
Обогреваю ноги у камина, пью крепкий чай с лимоном, мёдом и мятой, пишу эти строки. Думаете расстроен? Как бы не так. Хоть я и говорил обратное, но есть и у меня своя рыбацкая поговорка: День проведённый на рыбалке в счёт жизни не идёт.
Май, 2018 года
*название честно скоммунизденно из книжки про рыбалку которой я зачитывался в далеком детстве
* набирая этот текст, а точнее слово "гомо-сапиенс" , а мне долбанный авто корректор, бегущий на платформе Эппл, разработанный под предводительством известного гомосексуалиста Тома Кука, настойчиво предлагает заменить это слово на этого самого гомосека. Нет, ну я понимаю толерантность, но не до такой же степени, чтобы впереди человека разумного ставить его сексуальные предпочтения. Куда катиться этот мир?! Дабы предупредить шибко развитых в компьютерной технике граждан про контекстную рекламу, говорю сразу: набираю этот текст не напрямую в браузере а в Notes. Сам я люблю женщин вернее одну уже последние семнадцать лет. И такая функция как "private browsing" мне по должности известна, захоти я посмотреть такую клубничку с какого-то перепугу.
* имеется ввиду железный или на сегодня композитный поводок
* Луни, канадская утка. Национальный символ. Изображён даже на банкноте. А кричит так, что кажется что волк воет.
|
|
Лошадь, кошки и корова. Сказка.
Как-то в субботу, я купил чая, молока и сушек и поехал на дачу. С тех пор, как мне стало лет гораздо больше, чем было раньше, я так каждую неделю делаю. Каждую, каждую, можете не сомневаться. А с очередного своего дня рождения даже прогуливать перестал и езжу туда без всяких пропусков, как трамвай по правительственному маршруту.
Иначе мне нельзя, у меня теперь на даче лошадь живет в сарае. Она, кстати, сарай конюшней называет и на сарай обижается, так что вы меня не выдавайте, если спросит. Спросит? Спросит, спросит, она такая.
Никогда не думал, что всякие народные домыслы с поверьями в реальности сбыться могут. Когда говорили, что как только человеку четвертую подкову на счастье подарят, так у него сразу лошадь должна завестись. Или конь. Я вообще, с детства был уверен, если человек руки перед едой моет, зубы утром и вечером чистит и душ пару раз в день принимает, то у него даже мелочь какая завестись не может не то что лошадь. А она взяла и пришла вслед за четвертой подковой. И живет. Вместе с кошками в сара… в конюшне то есть. Кошки лошадиное сено от мышей охраняют, а лошадь им чай с молоком готовит на примусе. Чай с молоком я привожу, а на сено лошадь сама себе зарабатывает. Я ей газонокосилку брать разрешаю и тележку. Косилкой она соседям газоны за траву косит, а с тележкой извозом занимается по мелочи. Так и живут.
До дачи я хорошо доехал, долго только. Пешком, на метро, на электричке, на автобусе потом опять пешком. Две сушки съел по дороге. Проголодался потому что. Но чай с молоком целы, все. Подхожу к калитке, а там разорение какое-то. Сирень мою кто-то обглодал, дубок маленький сломал, березку из земли вывернул вместе с колышком, к которому привязана, чтоб от ветра не сломалась. А прям перед калиткой коровья лепешка лежит.
Я-то человек почти деревенский, хотя и из города приехал. А для тех, кто совсем городским жителем является, поясню. Коровьи лепешки несколько отличаются от лепешек, допустим, узбекских. Прежде всего тем, что узбеки свои лепешки пекут и едят, а коровы – нет. Они ими, прямо скажем, совсем наоборот с лепешками поступают. Поступают где ни попадя и прям перед моей калиткой в частности.
Меня, правда, не столько лепешка возмутила, лепешка-то в конце концов – удобрение. Меня поломанные деревья расстроили. Жалко деревья. Сам сажал, поливал, воспитывал практически. Как мог. А их поломали. И кусты еще перед забором тиранил кто-то. Совсем возмутительное дело, потому что там ягоды вкусные в кустах.
Пока я расстраивался и возмущался сзади на дороге белая «Волга» остановилась.
Здравия желаю! – это сосед не выходя из машины здоровается по-военному. Он и есть военный, в отставке только. Зато целый генерал-лейтенант сразу.
- Ты, - это он меня расстроенного и возмущенного строго спрашивает, - корову мою не видел? Пропала корова. Все обыскал, нигде нету. А следы прям к тебе на участок ведут.
- Так вот кто у меня тут разор и беспорядок навел, значит, - я когда расстроенный построже любого генерала буду, - твоя корова? Сирень обглодала, дуб сломала, березку с корнем выворотила, кусты переломанные все, а в калитку мне теперь прыжком входить надо, чтоб не вляпаться в это вот самое. Твоя корова, говоришь, наследила?
- Не, моя корова животное приличное, к дисциплине на ать-два приученное, - генерал сразу на попятную, - не могла она такого натворить, это я в следах ошибся наверное. А это другая корова безобразничала.
Генерал-то на попятную - это понятно: какому генералу охота за коровьи проделки ответственность отвечать. Никакому.
Только никакой другой коровы у нас в деревне нету. Одна она, генеральская. Рыжая с белыми пятнами. И на участке у меня тихо подозрительно. Ни лошадь не ходит, ни кошки не показываются. Кошки-то вообще меня возле калитки встречают. У них на молоко нюх. Лошадь тоже вежливая. Навстречу выходит и первой здоровается. Я все же какой-никакой, а хозяин. Тем более с сушками приезжаю. Солеными.
Ну я к сараю сразу, к конюшне то есть. Постучал, дверь открыл. Не так все. Сразу чувствуется.
- Здравствуйте, - говорю, - наше вам с кисточкой, чаем, молоком и сушками.
- Мы вас не ждали, а вы приперлися, - это самая старшая кошка мяукнула. Она деревенская у нас полностью. С уличным воспитанием. За словом в карман никогда не лазит. Нет у нее карманов потому что. Зато слов всяких навалом. Есть среди них и приличные, но, в основном, вот такие вот все. Так-то она добрая, мурлыкать даже умеет, но и нагрубить у нее не задержится.
- Как-то ты неожиданно приехал, - лошадь мне навстречу вышла все-таки, - не ждали мы тебя так рано.
- Не ждали? – удивляюсь я, притворно так, а сам слышу, что в сарае за кучей сена пыхтит кто-то. Отдувается и чавкает еще, - Ага. Три года в одно и то же время приезжаю, чего меня ждать-то. Не нужно меня ждать все равно приеду. Вы, кстати, корову тут поблизости не видели? У соседа корова пропала, а следы к нам во двор ведут.
- Не видели мы никакой коровы, рыжей с белыми пятнами и в ошейнике, - это младшие кошки хором почти, - мы молоко все время в магазине покупаем, или ты привозишь, а коров мы только на картинках в энциклопедии Брема видели.
Любая кошка соврет недорого возьмет, это все знают, но наши все границы уже перешли. В углу пыхтят, чавкают, из-за сена один рог высовывается, а они только на картинках видели. В энциклопедии Брема еще. Интересно, правда, откуда они про Жизнь животных знают. Но это мы потом выясним, а сначала с текущей коровой разберемся.
- Ладно, - говорит лошадь, - такое все равно не спрячешь. Выходи знакомиться будем.
Это она к корове обращается. Мне-то выходить неоткуда, я и так посредине сара… то есть конюшни стою. С кошками разговариваю.
- Здравия желаю, товарищ хозяин, - выходит корова из-за сена, - старшина первых коровьих статей, Муха, представляюсь по поводу прибытия к новому месту стойла.
Нифига себе заявочки, думаю. А тут лошадь еще:
- Действительно. Мы тут подумали и решили. Пусть с нами живет. Совсем ее генерал замуштровал, сам видишь, как разговаривает. Жалко ее, сил нет.
- Иди отдохни, а мы потрещим пока, - это лошадь уже к корове обращается.
- Слушаюсь! – корова развернулась кругом, по-военному щелкнув копытами, и пошла себе обратно за сено, начав движение с обоих левых ног, как в армии положено.
- Так что мы решили, - продолжала лошадь, а кошки кивали ушастыми головами, - пусть с нами живет и все тут. Корова – животное нежное, к ней с лаской надо, а не по уставу строевой службы шагистикой заниматься. А ее вон и назвали в честь гранатомета и петь на вечерней поверке заставляют и «отбиваться» пока спичка горит.
- Вы-то решили, - говорю, - только получается, что вы корову у генерала свистнули, а отвечать я буду. Генерал, на меня ведь в милицию жаловаться пойдет. На вас-то бесполезно жаловаться. Скажешь, что лошадь с кошками корову со двора свели, так никто никаких мер принимать не будет, а вот если сосед корову украл, то его сразу за воротник и в кутузку потащат.
- Разрешите обратиться, - раздалось из-за сена, - генералу за меня надо денег предложить, он много не возьмет потому что я строевым шагом ходить сбиваюсь и лево с правом путаю. Генерал меня на гауптвахту за это хотел сдать. Вот я и ушла. Равняйсь, смирно, - ни к селу ни к городу добавила корова и замолчала.
- Вот видишь, - продолжала обрабатывать меня лошадь, - на гауптвахту. Это он ей сказал, что на гауптвахту, - лошадь перешла на шепот, - на мясо он ее хотел сдать, честное слово. Так что, как хочешь, - иди к генералу договаривайся.
- Договаривайся, договаривайся, - а я пока примус раскочегарю, поддержала лошадь старшая кошка, будем чай пить с молоком. Нам теперь парное молоко два раза в день выдают. Не чета твоему городскому из холодильника.
- А сирень, а березу? А кусты кто покорежил? Про препятствие возле калитки я не спрашиваю, с препятствием мне и так все ясно.
- Извините, разрешите обратиться, - все еще из-за сена подает голос корова, - но пока я стучала в калитку случилась маленькая неприятность. У вас звонка нету, пока домычишься, чтоб открыли, всякое может случиться. И сирень я нечаянно попробовала, она у вас невкусная. Больше не буду, слушаюсь, так точно.
- Кусты мы отремонтируем, препятствие уберем, - заявляет лошадь, - пока ты с генералом переговоры будешь вести, мы даже березу новую посадим, а препятствие как удобрение используем. Ты иди.
- Иди, иди, - поддерживают лошадь младшие кошки, - тебе ж сплошная выгода выходит: теперь молоко из города возить не нужно, будешь теперь в город молоко возить.
Против такой логики не попрешь ведь. Корова мне и самому нравилась. Она газон очень хорошо стрижет. Почище всякой газонокосилки. И бензина не требует с электричеством. Последний аргумент у меня остался.
- А как же, - спрашиваю я лошадь, - конь? Мне ведь через месяц опять четвертую подкову на счастье подарить должны. Ты же сама говорила, что теперь конь может появиться. А жить он где будет, если мы корову к себе возьмем? Сарай же не резиновый.
- Лучше корова в сарае, чем конь у тебя в квартире, - философски заметила лошадь, - да и будет ли он еще, конь этот? А корова вот она. С ней прям сейчас дружить можно.
И пошел я к генералу. Договариваться насчет коровы. А то получается, что все у меня добрые: лошадь добрая, кошки добрые. Только один я злой и сомневающийся. Не, не выйдет. Коровой больше, коровой меньше – уже без разницы ведь, когда лошадь есть.
Пошел к генералу договариваться. И договорился.
Теперь, когда еду на дачу, я молоко из города не везу. Только чай с сушками. Сушек, правда, в два раза больше приходится покупать, но это не главное. Главное, что меня на даче немного больше ждут, чем раньше. И молоко парное теперь. Со «здравия желаю», правда, но это тоже не главное.
|
|
Один день альтернативной женщины.
kobah
26 августа, 2014
«Смеяться право не грешно, над всем, что кажется смешно», сказал, в то время еще молоденький, тридцатилетний Карамзин.
8:00. Проснулась, потянулась. Хотела прижаться к мужу, но вспомнила, что я же феминистка. Хрен ему, пусть сам прижимается! Для закрепления своего статуса свободной женщине громко газанула под одеяло и помахала им.
8:15. Спит, сволочь!
8:22. Выставила из под одеяла ногу, полюбовалась густыми, черными волосами. Выставила вторую. Любовалась двадцать минут. Подумала – кроме признака свободной женщины, волосы еще качественно скрываю кривизну. Решила – буду дальше отращивать.
8:42. Пошла на кухню к холодильнику. По дороге кот замурчал, потерся об ногу. Сексист паршивый! Встала на карачки, потерлась об кота. Пусть знает!
8:44. Открыла холодильник, смотрю, пачка сосисок, которые вчера купил муж, лежат на персиках, купленных мной. Сексизм, мизогиния и гендерная провокация налицо! С удовольствием изрубила сосиски ножом и раскидала по холодильнику. Пусть знает!
8:50. Пошла в туалет. Феминизм форева! Попробовала отлить стоя. Где тряпка, что бы вытереть с пола эту лужу?
8:55. Намазала пол около унитаза маслом. Пусть грохнется и тоже сидя оправляется.
9:00. Залезла в душ, помылась мужским шампунем. Обратила внимание на полочки, которые муж прибил чуть пониже, что бы мне было удобно. Сексист проклятый! Оторвала полочки.
9:20. Вытерлась полотенцем, обратила внимание на расцветку – ромашки, лютики. Фууу, мерзость какая. Сексизм налицо! Разрезала полотенце ножницами, выкинула в ведро. Вспомнила, что это его полотенце. Немного посмущалась. Но ничего. Пусть знает!
9:25. Подошла к зеркалу, подняла обе руки. Ах вы мои кустики-репейнички подмышками! Полюбовалась.
9:26-9:29. Исступленно пердела в ванне, показывая, что не только им это можно делать.
9:30. Открыла дверь в ванне ,что бы проветрить.
9:30-9:45. Откачивала упавшего в обморок кота, который зашел в ванну и глубоко вдохнул. Пусть знает!
10:00. Вышла из дома. Стараюсь шагать пошире, что бы все видели твердую и уверенную поступь независимой женщины.
11:00. Опоздала на работу на два часа. Пусть видят, что не только им можно опаздывать.
11:15. На совещании специально села в центр и раздвинула по мужски ноги. Пусть знают! Иногда почесывала волосы на правой ноге привлекая внимание к своей независимости.
12:00. Спустилась в курилку. Продолжаю почесывать ногу. Блин, что она чешется?!
12:03. Закурила сигарету, загнала ее в левый угол рта. Залезла пальцем в нос, достала козявку, скатала в шарик и щелчком запустила в стену. Бинго! Она прилипла. Эти яйценосцы сразу убежали вон. Чувствуют независимую женщину!
12:45. Собиралась на обед, как какой то оголтелый сексист из новеньких, предложил пообедать вместе. Вот наглец! Остальные, которые работаю давно, забились в угол. Смотрят, шушукаются. А этот так смотрит на меня, ну точно совершает умозрительное изнасилование! Ударила дыроколом.
12:46. Сам дурак психованный!
12:47. Пропал аппетит. Да что же она так чешется?!
12:50. Все ушли на обед. Чешу ногу, нюхаю свои любимые репейнички. Я вам покажу гендерные отличия и неравенства!
14:00. Болит голова. От репейничков, что ли?
14:15. Вызвал начальник. Назвал «милочкой», попросил больше не делать ошибок в отчете, который он на совете директоров зачитывал. Сексист! Мужлан! Высказала все, что думаю об самовлюбленных членоносцах!
14:20-14:50. Орал на меня матом, называя мужскими и женскими глаголами. Рада до невозможности! Наконец то он стер все гендерные различия и увидел во мне человека, а не объект удовлетворения своей похоти!
14:51. Да что же она так чешется?!
15:00. Мужланы пригласили пить чай. Отказалась. Опять будут пялится на мои волосатенькие кривульки и мечтать предаться со мной похоти. Сволочи!
16:00. Исправляла ошибки в отче… Да что же она все чешется?!!!
16:20. Сходила, покурила. По дороге открыла настежь дверь в мужской туалет. Услышала оттуда возмущенные крики. Эта лучшая музыка! Не только им можно «как бы случайно» заходить в наш туалет. Пусть знают!
16:30. Что значит «сделай кофейку»?! Прислугу нашел? Димон сделает? Да, я буду кофе.
16:45. Ах ты сволочь сексистская! Ты думаешь, я понимаю, ЗАЧЕМ ты ТАК карандаш в точилку вставляешь?! Намекаешь, сволочь похотливый! Ага-ага, «только карандаш поточить, ничего более»… Знаю я вас!
17:00. Подошел этот, который с лейкопластырем во весь лоб после дырокола. Приглашает поужинать. Не злопамятный, это хорошо. Говорит, ему нравятся небритые тетки. Это тоже хорошо. С одной стороны. А с другой домогательство налицо. Пока для себя не выработала линию поведения с ним, на всякий случай опять врезала дыроколом.
17:30. Проводили скорую, увозящую неудачника. Пошла домой.
18:00. Какой то наглец пытался уступить мне место в автобусе. Пожалела, что не взяла с работы дырокол. Хотела пнуть его в яйцехранилище, да он во время повернулся спиной. Оказывается он просто на этой остановке выходил из автобуса. Все равно сволочь!
18:01. Раз не мне уступили место, то с чистой совестью на него села. Чесала ногу, думала о несовершенстве мира.
18:30. Пришла домой. Кинула пальто. Раскидала носки. Копнула в носу. Неглубоко, правда.
18:40. Где? Где все? О, записка.
18:42. Значит «ушли с котом искать женщину»? Ну-ну… Мне и без вас хорошо.
18:50. Мляааать! Какой …. намазал пол маслом?
23:00. Алло! Да, пришла, вас нет. Нет, не скучаю. Вы мужики все одного хотите, унижать и бесплатную прислугу! Ты мне гендерные различия сотри давай, без всяких там «солнышек» и «зайчиков»! Такое суровое, гендерное равенство! Что значит, не дашь? Я имею право! И хожу, в чем хочу. И волосею, где хочу! Мохнатые ноги и подмышки, между прочим, это признак независимости! Причем тут «эстетичный вид»? Что значит «ты бреешься, что бы мне нравится»? И маникюр для меня делаешь? И одеваешься красиво для меня? И живешь тоже для меня? Ха-ха! Ну, ты и тряпка!
23:30. Выставила из под одеяла ногу, полюбовалась густыми, черными волосами.… А может…
23:32. Где там был бритвенный станок?
Кстати, строка процитированная в качестве эпиграфа взята отсюда:
Кто муз от скуки призывает
И нежных граций, спутниц их;
Стихами, прозой забавляет,
Себя, домашних и чужих;
От сердца чистого смеется
(Смеяться, право, не грешно!)
Над всем, что кажется смешно, —
Тот в мире с миром уживется
И дней своих не прекратит
Железом острым или ядом…
Н.М. Карамзин.
А вообще, как я понимаю, существует три вида фе...
1. Классический феминизм – равноправие во всем. (Хорошо)
2. Параноидальный феминизм – вокруг одни сексисты и абьюзеры. (Смешно)
3. Экстремистский феминизм – мужики низшая ступень развития. (Противно)
|
|
- Марина!!!! Ты жива, здорова?! - бросилась ко мне с объятиями мама, едва я сошла со ступенек междугороднего автобуса на автовокзале на Щелковской (Москва).
- Ма, ты че? - искренне удивилась я.
- Да кто же такие письма пишет, чудо ты в перьях?! - не унималась мама, едва не плача.
- Ах, вот в чем дело... - дошло до меня, наконец. - Да все в порядке! - бодро отрапортовала я, искренне недоумевая: сама же попросила написать, как я добралась до бабушки... ну и что, что письмо начиналось словами: сразу хочу сообщить, что за поездку дважды удалось покататься на милиции... все же хорошо закончилось!..
Эта история произошла со мной много лет назад, в далекие советские годы. Да, не было тогда мобильных телефонов, да и проводные редко у кого были; общались в письмах, а не по электронной почте, срочную и важную информацию сообщали в телеграммах... Что ни говори, но много в них было и хорошего, лично для меня, в то время ребёнка, - это чувство безопасности, которого в наше время так не хватает.
Начало 80-х, я закончила 7 класс и собралась на каникулы к бабушке в город Гусь-Хрустальный из подмосковного города Пушкино. Я росла серьёзной и самостоятельной девочкой, поэтому родители, посовещавшись, решили отправить меня одну - ну не было у них возможности меня сопроводить. А вариант транспортировки был вполне себе надежным: вечером сажают меня в Москве на прямой междугородний автобус до города Гусь-Хрустальный, а рано утром, часов в 6, бабушка или дядя там меня встречают. Вполне безопасный вариант. Мне совсем не было страшно, наоборот, я почувствовала себя совершенно взрослой - впервые в жизни одна еду! Мне доверяют! Круто! И я поехала.
Все места в автобусе были заняты, люди ехали до конца, поэтому по пути предполагалась только пара технических остановок (туалетов в тех автобусах не было). Пассажиры вскоре заснули, заснула и я. Проснулась среди ночи - хочу в туалет. Автобус стоит у какого-то зданьица непонятного, в автобус по одному заходят пассажиры, как выяснилось - возвращаются из туалета. Вскакиваю и пулей несусь искать туалет, потом также бегом несусь к автобусу, по пути столкнувшись с ещё одной пассажиркой нашего автобуса- девушкой лет 20-ти с небольшим. Мы подбегаем к автобусу сзади, как вдруг - в это сложно поверить, но так и произошло на самом деле - его двери закрываются, и автобус трогается с места. Девушка заорала и даже пару раз стукнула на бегу по начинающему набирать скорость автобусу, но он так и уехал, оставив нас ночью фиг знает где, без вещей, без денег и документов. Вот это была веселуха!))))
На мое счастье девушка оказалась решительной.
- Пошли, - скомандовала она и зашагала по темной дороге вслед за автобусом.
На наше счастье, место остановки было на въезде в какой-то небольшой городок, в который мы и вошли. Девушка тормознула машину, начала истерить каким-то мутноватым мужичкам про то, что мы отстали от автобуса, и нас надо бы до него подбросить - к моему великому облегчению, мужички не прониклись и уехали. Так мы шлепали по дороге минут 5, когда наткнулись на припаркованный милицейский УАЗик. Господи, как же мы обрадовались!
- Так, кому меньше 18, не берём, - весело шутили молодые милиционеры, когда мы залезали к ним в машину.
Наигранно хохоча вместе с девушкой, я изо всех своих 13-летних сил старалась выглядеть на все 18, искренне поверив в их шуточную угрозу.
В общем, все закончилось благополучно: автобус остановили на ближайшем посту ГАИ, а милиционеры нас к нему доставили. Помню, очень боялась, что водитель будет на нас ругаться и искренне не понимала, почему он молчал, когда девушка поливала его "непереводимым итальянским фольклором", которым приличной женщине выражаться не пристало... хм... мой словарный запас тогда здорово обогатился)))).
Перекурившие пассажиры расселись по местам, и мы тронулись в путь. Все быстро заснули, забыв о происшествии. А проснулись мы при въезде в Гусь-Хрустальный, часов в 5-6 утра, когда автобус внезапно припарковался у обочины, не доехал до автостоянки.
- Кто здесь Марина из Пушкино? - спокойно спросил поднявшийся по ступенькам мужчина средних лет, одетый в милицейскую форму.
- Я, - тихо отозвалась я, растерявшись.
- Выходи, - так же спокойно сказал милиционер и, увидев, что я с чемоданом, помог мне его вытащить.
Чего я только не передумала, выходя из автобуса... Ну все, думаю, водитель настучал на меня в милицию, и теперь меня заберут...
На обочине стояла советская похмело-уборочная милицейская машина - такая грузового типа с решетками, возможно, в них и заключённых перевозили. Все... кранты мне...
- Вы что же так поздно телеграмму отправляете? - укоризненным тоном произнёс милиционер, пристраивая мой чемодан в кабине рядом с пассажирским сиденьем и предлагая занять мне это самое сиденье. Сам он сел за руль, и мы поехали.
- Какую телеграмму? - не поняла я.
- Чтобы бабушка тебя встретила. Поздно отправили, на почте ее поздно получили, почтальон побоялась в ваш район вечером идти и ...отнёсла телеграмму в милицию. Так что я тебя теперь встречаю...
Вот такой была моя первая самостоятельная поездка. Сколько лет прошло, а до сих пор помню детали, словно все произошло совсем недавно. Не знаю, в добром ли здравии участники событий, но очень хочется передать привет девушке-попутчице, а также сказать огромное спасибо и милым гаишникам из неизвестного городка, подобравших двух "блондинок", отставших от автобуса, и тетушке-почтальону, которая не проигнорировала телеграмму, и ответственному сотруднику милиции города Гусь-Хрустальный, встретившему и доставившему меня к бабушке в целости и сохранности.
Всем добра!
|
|
ШВЕДЫ И АВТОБУС.
Советский Союз, конец 80-х. Перестройка и гласность шагают по стране, Партия и правительство разрешили предприятиям вести самостоятельную внешнеэкономическую деятельность.
Я, молодой специалист, работаю на одном из машиностроительных заводов, и к нам зачастили западные делегации с предложениями сотрудничества.
Завод наш был крупный, и пассажирский автопарк его состоял в основном из «красных» «Икарусов», кто не помнит – больших 40-45-местных автобусов с мягкими сидениями. В то время в городах СССР вообще «Икарусов» было очень много: «жёлтых», использовавшихся на городских маршрутах, и «красных» - экскурсионных или междугородных. И если жёлтые «Икарусы» хоть как-то друг от друга отличались – одиночные, «гармошки» - то красные были все как близнецы-братья.
На нашем заводе красные «Икарусы» в количестве около десятка предназначались в основном для выездов сотрудников в подшефный совхоз «на прополку», «сено», «картошку» и пр. А в остальное время их гоняли по городу в качестве разъездных машин, так как «Волг» в хозяйстве было всего ничего: у директора, у пары его замов и, естественно, у Парторга.
Итак, принимаем очередную делегацию из солидной шведской фирмы в количестве двух человек. Мне поручают завтра утром встретить их в гостинице и привезти на завод. Транспорт, естественно, заводской. Тут наша переводчица говорит мне:
- Слушай, я сегодня их встречала на «Икарусе», так они наотрез отказывались в автобус садиться! Всё понять не могли, зачем за двумя человеками прислали такой большой транспорт. Еле уговорила, чуть не пинками в автобус загоняла…
- А мне-то с ними завтра как справляться?
- Не волнуйся, на завтра обещали дать «Волгу».
С «Волгой» не обманули, и вот едем мы со шведами на переговоры. Езды минут 20, они мужики компанейские, весёлые, треплемся о том о сём. А они всё успокоиться не могут:
- У меня вчера жена (один из них с женой приехал) долго гуляла по вашему городу, а потом смогла самостоятельно вернуться в гостиницу на автобусе! И очень этим гордится! Так я ей сказал, чтобы не очень гордилась, и что я ТОЖЕ ездил по городу на автобусе!
Ещё через 2 минуты:
- Нет, ты всё же объясни, ЗАЧЕМ за нами прислали такой большой автобус? Это ведь и топливо, и экология, и вообще!
Тут надо сказать, что вопросы экологии уже тогда были в Европе весьма актуальны, и степень влияния нашего оборудования на окружающую среду была на переговорах одной из важных тем.
Что я мог ответить:
- Ну как, всё логично: большой завод – большой автобус!
- ОК, если так, то давайте нам завтра два автобуса. Смеются. – Нас же двое!
- ОК, два так два! – так же со смехом сказал я.
Следующим утром чуда не случилось: все наши «Волги» были заняты и мне дали «Икарус». К гостинице мы приехали раньше времени, водитель поставил автобус прямо у входа, а я пошёл внутрь ждать шведов. Спускаются, выходим на улицу. И что я вижу: рядом с нашим «Икарусом» припаркован второй такой же! Тут мне главное было выдержать «морду лица», но я справился! Оборачиваюсь к шведам и на полном серьёзе так говорю:
- Ну вот, вы просили два автобуса, вот вам два автобуса! Кто в каком поедет?
После того, как мне удалось отловить совершенно ошалевших перепуганных шведов в холле гостиницы, я ещё минут десять убеждал их в том, что это просто шутка и что второй автобус просто случайно подъехал!
На переговоры мы чуть-чуть опоздали… :-)
© EugeneSPB
|
|
Рубрика "Не расскажешь, надо петь".
Пою я только если выпью, а сейчас пока не хочется, поэтому я вам покажу пьесу "Родительская суббота".
Итак, все мы знаем, как выглядит тот серп, который по яйцам. Даже те, у кого тех яиц сроду нигде не росло. Иными словами, все знают, что такое дедлайн. А когда этих дедлайнов аж три сразу в один день, потому что сам виноват, не надо было до последнего тянуть - ночной сон отменяется и приносится в жертву Пояйцевому Серпу.
Я вот не знаю как у вас, а у нас, тётенек-подсракулетов, вместе с ночным сном в жертву Серпу приносится ещё и собственное лицо, которое с рассветом волшебным образом превращается в старую и помятую жопу. И эту жопу не превратят обратно в лицо ни чудо-маски, ни косметика. Как гласит древняя женская мудрость: "Лучшая база под макияж - это выспавшийся ебальник" (с)
Нет этой базы - другая не поможет.
Это было предисловие и голос за кадром, а теперь занавес поднимается, и вот вам пьеса.
Суббота, 10 утра, я уже часа четыре как превращена в помятую жопу, а из трёх работ сделано только две. И тут внезапно сообщение в Ватсап от мамы: "Лида, сегодня ж праздник великий, Родительская суббота. Я щас на службу в церковь сходила, и к тебе в гости иду, несу свечки церковные и святую воду. Какой там у тебя код домофона?"
Я вот даже не сразу поняла, что меня больше испугало: то, что мама через пять минут заявится, а у меня тут срач и накурено как в дембельском вагоне, или то, что мама несёт мне, человеку далёкому от РПЦ, всякие вот эти атрибуты, которые мне нужно будет непременно выпить и сжечь в определённом порядке, под молитвушку?
Пока я металась по кухне, вытряхивая пепельницы в горшки с кактусами, от мамы пришло второе сообщение: "Кстати, я папе позвонила, он тоже к тебе щас в гости придёт. Вызови ему такси, а то вон какие сугробы, он со своей костыльной палкой сам не дойдёт".
Звоню папе, параллельно пихая ногой под диван пустую бутылку из-под вискаря:
- Папа, я тебе такси вызвала, чтоб ты со своей палкой-копалкой пешком не пёрся на автобусную остановку. Там оплату у меня с карты спишут, так что ты ничего там таксисту не давай.
- Лида, хорош из меня делать деда парального! Не надо мне никаких такси, я ещё всех таксистов ваших переживу, и на автобусе доеду. Отменяй своё такси.
Отменяю такси, звоню маме, одновременно вылив на пол полбутылки Мистера Проппера, и размазывая его шваброй, зажатой подмышкой:
- Мама, папа не хочет ехать на такси. Сказал, что поедет на автобусе. Такси я отменила.
- Лида, это наш дед включил режим "Пингвин - птица гордая". Ты зачем ему сказала, что такси сама оплатишь? А теперь всё. Назло кондуктору пойдёт пешком. Прям с костылём своим и поскачет. Доскачет аккурат до угла нашего дома, и там поляжет во сырую землю. Он вот так до рынка три раза гордо доскакать уже пытался. Звони ему, и скажи, что отменила оплату по карте, пусть сам платит таксисту.
Звоню папе, подскальзываюсь на луже Мистера Проппера, наёбываюсь на пол, лежу щекой на телефоне:
- Папа, там такси уже приехало, оплату по карте я отменила, плати сам эти 180 рублей, хрен с тобой.
- Хрен твоему таксисту, а не мои 180 рублей! Я уже сижу на остановке и жду автобус. На такси пусть ездят доходяги, а я ещё сам ходить могу!
- Ну и сиди на остановке! Там как раз 71-й ходит раз в неделю! Ты и так на Конюхова похож как брат-близнец, ну вот и хапнешь заодно минуту славы, автографы раздашь, расскажешь всем как едешь в новую экспедицию на улицу Бестужевых, полпути на автобусе, полпути на палке!
Ору с пола:
- Лёша! Быстро дуй в магазин, к нам мои родичи в гости через 5 минут приедут! Папа с палкой и мама со святой водой! А у нас даже колбасы в доме нет! Чем я их угощать буду? Пиздуй скорее за колбасой и тортиком!
Лёша подрывается и убегает в магазин, я бегу в ванную, теперь уже с Мистером Мускулом, начинаю отмывать зеркало от зубной пасты, и внезапно вижу там старую помятую безглазую жопу. На автомате аж перекрестилась, и тут же подумала, что, как и крути, а всё ж я в глубине подсознания православный человек. Может, если я щас воду-то святую всё ж испью с молитвушкой - я чудо узрю чудесное, и превращусь обратно в человека?
Открывается дверь, и одновременно в квартиру входят Лёша с колбасой, папа с костылём, мама с моим семилетним племянником Егором, и Егор с церковной свечкой.
Господи Иисусе. - Вдруг вместо здрасьте сказала мама. - Лида, ты пьёшь?!
Услышав "Господи Иисусе", час простоявший с бабушкой в церкви Егор заученно перекрестился, сказал "Аминь", и вручил мне свечку.
А кто в нашей семье не пьёт-то? - Вступился за меня папа. - Только я. Да и то, потому что в магазин с палкой ходить неудобно. А чо пьёшь-то, Лидос? Ты вот это лучше не пей больше. Я вот пивка тебе принёс, Три медведя, две сиськи.
Сидим на кухне. Мама нарушает тишину:
- Хорошо тут у тебя, уютненько. Цветочки, я смотрю, разводишь? Хорошие цветочки, красивые. Особенно, кактусы. Ты их чем удобряешь-то?
Я скорбно молчу, потому что мама уже полезла в горшки с кактусами, и увидела в них все три пепельницы. Папа заёрзал на диване, и из-под него, предательски звеня, выкатилась пустая бутылка из-под вискаря.
- А давайте пить чай с тортом! - Весело сказал Лёша.
- Сначала пусть Лида выпьет святой воды. - Сказала мама.
- Тресни лучше пивасика, доча. Оно тебе вот щас в самый раз зайдёт. - Сказал папа.
А доче было очень стыдно, потому что мама уже видела бычки в кактусах и пустую тару, и они никак не оправдают мои отмазки про бессонную ночь, работу, и трансформацию лица в жопу по случаю подсракулетия. А тара, между прочим, вообще даже не моя, а Лёшина, но Лёша тоже не хотел выглядеть в глазах моих родителей алкоголиком из Курска, и его устраивало, что алкоголизм приписали мне. Тем более, что у Лёши-то лицо нормальное, а у меня как раз подходящее для алкоголика в запое.
Тут звонит сестра: Лида, мама с папой у тебя? Ты им такси потом вызови, ладно?
Динамик у меня в телефоне громкий, да и мама не глухая, поэтому она довольно улыбается, и говорит: Какие ж, Слава, у нас с тобой доченьки заботливые.
И тут Машаня добавляет: А то я переживаю, что они у тебя в гостях прибухнут, и на обратном пути ребёнка моего где-нибудь проебут в темноте.
Папа закашлялся и хлебнул Трёх медведей.
Лёша сунул в рот полторта.
Я выпила святой воды.
А мама сказала: Как вам не стыдно??? Что ж мы, алкоголики с папой что ли?! Да разве ж мы можем родного внука по дороге потерять??
- Можете. - Сказала я. - Ты нас с Машаней в детстве раз по сто теряла, когда в садик на санках везла. А мы по полчаса на дороге валялись как кули, и ждали пока ты до садика дойдёшь, и обнаружишь, что ты нас потеряла. А заорать мы не могли, ты ж нам рот шарфом заматывала!
- Так это чтоб вы холодного воздуха не наглотались, и не заболели! - Закричала мама.
- А давайте есть торт! - Закричал Лёша.
- А давайте выпьем! - Предложил папа.
- А давайте не будем пить при Лиде алкоголь! - Сказала мама. - Ей тяжело на нас смотреть, вы что, не видите?
...Дальше я три часа доказывала, что я не спилась. Предлагала подышать в трубочку. Рассказывала про три новых проекта. Показывала свою работу. Тыкала пальцем в гору кофейных чашек. Мерила давление. Испугала маму. Зато диагноз "фамильный алкоголизм" с меня официально сняли.
Правда, папа при этом чуть погрустнел. Но его можно понять. И фамилия его на нас с Машаней прервалась, и даже немножко алкоголизма фамильного мы не унаследовали.
Родителей мы отправили домой на такси, а потом я двое суток отсыпалась, чтобы из похожей на старую синявку окуклившейся личинки - проснуться хотя бы бабочкой-капустницей.
...И на этом моменте фоном звучит проникновенная песня "Родительский дом - начало начал".
Однако, здравствуйте.
Украдено у Лидии Раевской
|
|
НОС
Хорошо и приятно иметь у себя чистый нос. Не забитую непонятно чем удушливую сопелку, а замечательный, открытый всем проточным ветрам шнобель.
Видимо, этим руководствовался мой сосед по заднему сидению в автобусе, уносящем нас на очередную трудовую вахту. Я никогда не думал, что с помощью обыкновенного платка и такого довольно примитивного духового инструмента можно извлекать «чарующие» трубные звуки диапазоном в четыре октавы. Но он был профессионалом.
В салоне холодного «ПАЗика», интуитивно сжимая булки перед каждым до боли знакомым ухабом, тряслись тридцать одинаково понурых работяг. Каждое утро непреодолимая сила сгоняла их чуть свет на автобусные остановки, чтобы этот автобусик без опознавательных знаков принял их в своё неласковое нутро и повёз «на площадку». Тридцать зомби-сектантов в разной степени сознания рассаживались по навсегда определенным местам и 50 минут раскачивались в такт дороге и «трубачу», создавая эффект присутствия на сеансе Кашпировского.
Мой сосед, молодой парень, которому при рождении достались весьма скромные физические данные и несовместимое с жизнью в российской глубинке имя Альберт, не смог добиться желаемого эффекта с помощью платка, поэтому в ход пошли пальцы. Меняя тактику, методику и руки, помогая себе изуверской мимикой, Алик стремился к успеху. В носу что-то чавкало, но не поддавалось.
За рулём морозно-стального «ПАЗика» сидел неизменный, выкованный из того же материала человек-водитель с гордым именем Раф. Знатоки отечественного автопрома шутили про этого татарского чудо-кентавра, что когда едешь на «ПАЗике», всё равно немножко едешь на Рафике. Но сейчас в салоне шутить было некому. Пассажиры находились в особо-пограничном состоянии анабиоза, когда пытаешься обмануть свой организм и засчитать эти пятьдесят минут в пользу мягкого домашнего сна, а не сурового трудового бодрствования. Однако, риск удариться виском о стекло или свалиться с кресла в проход позволял отключить не больше одного полушария одновременно.
Альберта в своей жизни я видел только в двух состояниях. Когда этот жук-носач не занимался своим любимым органом, он впадал в стадию личинки и спал. Даже, когда мы садились на одной остановке, он умудрялся заскочить в свой уголок на заднем сидении за 5 секунд до меня и вырубиться, прижав голову к стенке. Причём, в отличие от остальных человекообразных в этом салоне, он без всякого притворства «мял харю» со всеми сопутствующими примочками: похрапыванием, бормотанием и пусканием слюней на грудь. Но сегодня мне так не повезло.
Когда наш юный исследователь недр снова вернулся к продувке и протяжке, я, негромко, чтобы не разбудить дремлющих вокруг сослуживцев, сказал: «Слышь, хорош уже! Двадцать минут ковыряешься!». И тут же, без промежутка, спереди раздалось видимо давно вынашиваемое: «Вот именно! Сколько можно?! У некоторых секс бывает короче!». На что бас справа веско подытожил: «Ну, может, и не короче, но ты, Алик, уже реально затрахал!».
Дальше ехали в тишине. Спать оставалось полчаса.
|
|
О глюках АТС.
Было у меня в Питере небольшое ИП. Звезд с неба не хватал, но на жизнь хватало. Неизвестно откуда нарисовались у меня в конторе эти два перца. Предложили один гешефт. Меня сразу смутило, что они как-то смутно сказали, через кого они на меня вышли. И ловко съехали с уточняющего вопроса, кто же, все-таки, их ко мне направил. Ну да ладно. Сделал вид, что прохлопал ушами этот момент. Человек я вежливый - чего ж людей не выслушать?
"Пока мяч у нас - нам гол не забьют", как говорят некоторые футбольные тренеры...
Сделал им кофеёк. Потратил на них несколько минут. Послушал. Сказал, что перезвоню. Дали телефон. Городской. Типа, телефон их офиса в бизнес-центре. Ок. Отметил в ежедневнике перезвонить им на следующий день. Они уехали. Назавтра выполняю дела по списку и натыкаюсь на этот пункт. Ну, думаю, надо чисто из вежливости позвонить и "поблагодарить за потраченное время". Это у меня способ такой. Вежливо послать на..уй.
Звоню. И первое, что слышу, вместо "Здравстуйте! Фирма такая-то..." - это "Ну чо там, лох этот еще не отзванивался?"
Прикольно, думаю. Дай-ка послушаю. Оказалось, вклинился в их разговор случайно. Они обсуждали, как с обязательств по будущему контракту соскочить. Типа, "Да как обычно! Нас самих кинули злые дяди. Форс-мажор, тэк-скать. И вообще, читайте контракт внимательнее - 0,01 процента от суммы контракта за каждый день просрочки поставки. В судебном порядке. Пусть подыргается."
Ага, думаю. Смешные мальчики. Я и вообще ничего подписывать с этими перцами не собирался. Но чтоб такой контракт подписать?? С предоплатой? Ну-ну... Дождался, когда попрощаются и синхронно с ними повесил трубку. Ну, думаю, прикольные ребята. Мало того, что по телефону такие вещи обсуждают. Так еще и по тому же номеру, который "клиенту" дали! И кто тут лох, спрашивается?? Как же, думаю, над вами поприкалываться? Позвонил двоюродному братцу. Трудится он. В отделе по борьбе с оргпреступностью. Но несколько минут мне выделил. Подскочил я к нему. Рассказал. Посмеялись.
Договорились о встрече в одном кафе неподалеку от метро Московская на следующий день. Чтобы я тем перцам там назначил. Не то, чтобы у брата там какие-то свои люди - он вообще не афиширует свою деятельность посторонним. Просто кофе в том кафе вкусный. И до аэропорта недалеко...
Назначил я тем парнишкам, значит, встречу в кафе. Типа, времени немного будет, но успеем всё обсудить.
Приперлись, красавчеги. Даже барским жестом предложили кофе в ответ угостить. Ладно, говорю, оплачивайте. Оплатили. Официант принес. Действительно хороший кофе, кстати. Только начали говорить за контракт - звонит брат. И громко так, нарочито, орёт в трубу:
- Ну ты где!!? - Так, что даже ребяткам этим слышно было из моей мобилы.
Отвечаю:
- Кафе такое-то, на Московском дом №...
- Щас подскочу!!
Ребятки поднапряглись чуток. Я успокаиваю, как могу:
- Да дело небольшое есть. Я Вас предупреждал, что времени будет немного. Обещал я помочь тут человечку. А я свои обещания всегда держу. Но после - сразу "к нашим баранам вернемся". Вы извините. Но дела есть дела. Я же вас предупреждал. Если хотите - можем перенести.
Ребятишки с виду подуспокоились. Прискакал брательник. Типа, весь в мыле... Сходу канючит:
- Ну времени же в обрез!! Ну чо ты расселся?!
Ребятки:
- А что такое?
Я:
- Да тут недалеко. До аэропорта надо подскочить. Я же говорю - обещал помочь человеку. Но как только закончим - сразу к нашим делам вернемся. Вы, кстати, на колесах? Можете подбросить? Быстрее просто управимся...
Ребятки поскучнели. Отошли в сторонку, перетереть между собой. Но жажда обуть лоха взяла верх. Сели мы все в их тачку. Доехали до Пулково. Зашли в зал. Тут как раз регистрацию на рейс СПб-Москва объявили.
Я говорю:
- Ну спасибо, что подбросили. И за кофе большое спасибо! Мне пора! Вон уже и регистрацию на мой рейс объявили...
- Эта чо, в Москву улетаете??!! - возмутились пацаны.
- Нет, что вы! Какая Москва? Во Франкфурт. В Москве только пересадка. Я же вам говорил - дело у меня срочное. Но как только вернусь - сразу продолжим.
Парни выпали в осадок. И один из них начал было возмущаться в духе:
- Ну знаете! Так дела не делаются!!
До второго уже потихоньку начало доходить. Я тем временем продолжил:
- Братуха, а ты мог бы вместо меня с парнями вопрос решить? А то правда - неудобно как-то получилось. Люди ждали...
И уже обращаясь к пацанам:
- Давайте он займется? Он тоже любит истории про форс-мажоры.
Братишка молча предъявил им своё удостоверение. Если убрать случайно вырвавшийся мат у одного из парнишек, то они не сказали ничего. Просто с достоинством удалились. Ну как с достоинством - быстрым шагом. Стараясь не оглядываться, спотыкаясь по пути к выходу об сумки и чемоданы. Неловко натыкаясь на других пассажиров... А также вызвав очень заинтересованный взгляд у охраны аэропорта.
***
Вместо эпилога.
В голове вертелись мысли о профилактике преступлений. Но обсуждать было некогда. Да и не делится кузен никогда такими подробностями. Я предложил ему, чтобы я оплатил такси. Но он сказал, что доедет на автобусе. И зачем-то подмигнул. Попрощавшись, я пошел на регистрацию. Когда подавал девушке паспорт и билет, вдруг почему-то вспомнилась фраза:
"Проводи его, Шарапов. ДО АВТОБУСА..."
|
|
Очень много букаф. Ностальгическая. С благодарностью к первому тренеру.
В далеком советском детстве не было компьютеров и плэйстейшн. Но бывали свои маленькие радости. Например, играть во дворе в хоккей весь день напролет. Потому что мороз -46 и по радио объявили, что в школу можно не идти. Но это уже классика. А вот случай, произошедший со мной лично был несколько не типичный.
Была у нас в городе Станция Юных Техников - СЮТ. И среди прочих авиа-судо-моделистов и картингистов была в этой СЮТ парусная секция. Вел это парусную секцию весьма своеобразный и интересный мужик. Ни разу не педагог, но фанат своего дела. Художник, кстати, и весьма неплохой. Одним словом - тренер. Даже не так - Тренер.
Как-то раз, всё жаркое лето мы с пацанами под его руководством днями напролет чинили старую яхту, которую он купил в соседнем городе за... Тадам-с! Две бутылки водки! И еще четыре бутылки у него ушло на доставку этого старого корыта в наш городок на пристань. Когда наконец к 31 августа смогли-таки закончить ремонт, мы все дружно заныли:
" - А поход?? Мы же так мечтали на ней в поход сходить. А завтра уже первое сентября!!.."
Но Тренер успокоил нас - впереди выходные. Успеем в поход сходить. До ближайшего соседнего города и обратно.
Только судьба внесла свои коррективы. В первую же ночь похода, пока наша яхта стояла в закрытом уютном заливчике, разыгрался хороший шторм. Соваться в открытую воду на старенькой яхточке было бы самоубийством. Несколько дней мы провели любуясь большими волнами снаружи заливчика и пожирая гигантскую вкуснющую чернику, до которой в тот год не добрались ничьи алчные лапы, кроме наших. И, после того, как шторм утих, мы не стали возвращаться в наш городок, а продолжили поход по запланированному маршруту. По прибытию в соседний город Тренер, оставив нас караулить яхту, рванул на автобусе в родные пенаты. Там обошел всех родителей и честно огрёб от них по полной программе. Пришлось ему также пройтись по нашим школам и написать объяснительные. А также выслушать в свой адрес от профессиональных и "профессиональных" педагогов всё, что они о нем думают...
В общем, имел он моральное право после такого "строить" нас по своему усмотрению. Никто и пикнуть не смел. Одни только припухшие от удивления лица некоторых одноклассников чего стоили, после невзначай оброненной фразы: "В школу что не ходил? Да так... Мы на яхте с Тренером заштормовали - пришлось несколько дней в бухте отсиживаться, пока не утихнет"... В 9-10 лет это дорогого стоило.
А "строил" нас Тренер порой весьма жестко. На его шестиэтажные маты мы со временем даже реагировать перестали. А косячили, все равно, регулярно. Поэтому в случае особых косяков Тренер ставил нас строем и "прописывал" каждому сма-ачный удар в грудину. Как мы с пацанами тогда говорили "в душу". Что интересно, никому из нас даже в голову не приходило жаловаться. Например, родителям или еще куда-то на сторону. Заслужили - получили. Всё логично.
Как-то раз во время очередного такого прописыванья "в душу" один парнишка из наших, стоявший в середине шеренги, спросил:
- Имярек Имярекович! А можно мне не в "душу", а в живот?
- Э... М-мм... Это еще почему?
- А у меня там пресс!!
Тренер и мы все засмеялись. Тренер тут же остыл. И "прописка" прекратилась. Я стоял в конце шеренги - и мне в тот раз свезло...
Прошло несколько лет. Пацаны в секции были все старше меня на год. И после своего восьмого класса дружно уехали в соседний город поступать в мореходку. У меня же впереди был еще восьмой класс, после которого я умотал в Питер в физматшколу. А пока были летние каникулы. В яхт-клубе было затишье. Местный комбинат купил несколько каютных яхт. Для туризма и гонок. Сотрудники комбината выбирались в поход или погоняться только по выходным. Брали, разумеется, и меня. В том числе и потому, что я был самым опытным в клубе яхтсменом после Тренера на тот момент. На яхте обращаться на "Вы" зачастую некогда. И взрослые мужики - инженеры, начальники отделов, техники и так далее, солидные люди, уже с детьми, сразу сказали мне - "обращайся на ты, не парься". И у меня, тринадцателетнего на тот момент пацана, первое время рвался шаблон от того, что на яхте я командовал и говорил им "ты", а на суше не мог себя перебороть и говорил "Вы". Но мужики быстро всё освоили и сами стали хорошо управляться с яхтами.
В будние же дни того лета я маялся от безделья. И как-то раз, в понедельник, когда до следующего похода оставалась еще целая неделя, по привычке пришел на берег. Проверить, все ли в порядке. Посидеть на причале или в "кают-компании" - этакой гостиной на втором этаже того двух-этажного сарайчика-эллинга, который мы с пацанами построили за год до этого под руководством Тренера. Где лежат ключи я, естественно, знал, на правах одного из "старожилов" яхтклуба. В общем, убить время пришел. Но не удержался. Полез на одну яхту что-то поправить. Попутно заметил, что там было что-то не убрано с палубы внутрь каюты. Непорядок - могут украсть. Пошел в эллинг взять в тайнике ключи от каюты. Вернулся на яхту. Всё убрал. И тут как сорвало меня. Не стал запирать, а напротив - вытащил и поставил паруса, отдал швартов, запрыгнул на яхту выбрал якорь и почесал прокатиться. Катался часа два. Потом спохватился, что скоро конец рабочего дня и с завода по берегу пойдут мужики - запалят за этой самодеятельностью...
Через какое-то время я уже регулярно приходил на берег по будним дням ровно к восьми часам - когда на заводе уже шел рабочий день. Ставил паруса и ходил вокруг ближайших островов - километрах в пятнадцати от яхтклуба. Благо погода установилась такая, что после утреннего штиля ветер всегда был хороший - туда и обратно занимало часов пять-шесть. Но... Как-то раз вдруг попал в штиль у островов. Проторчал часа три-четыре. После начался хороший попутный ветер. Я обрадовался было - быстро до причала "доеду" как на трамвае. Поставил паруса на "бабочку" и полетел. Навстречу звиздюлям, вообще-то. Но я немного забегаю вперед...
Ветер потихоньку перешел в шторм. Пришлось встать в левентик и убрать грот. Пилил дальше под одним стакселем. Попутно аж ногами приходилось упираться в стенку кокпита, чтобы удержать руль - яхту то и дело пыталось кинуть в так называемый "брочинг". Подъемное перо руля на вертлюге повернулось аж из вертикального в горизонтальное состояние. Под напором воды от скорости. Зато скорость была - на загляденье. Особенно, когда на волну сядешь и едешь со скоростью волны...
Сейчас-то я понимаю - если бы я узнал, что мой ребенок в тринадцать лет такое вытворяет, наверное, прибил бы собственноручно. Попутно стал понимать и соглашаться с тем тезисом, что "мужчины - это случайно выжившие мальчики".
Уже издалека заметил на причале одинокую фигурку. В воздухе ощутимо запахло люлями. Как сказали бы Ильф и Петров, "Он понял, что сейчас его будут бить и возможно ногами". Но деваться было некуда - в первую очередь надо было побеспокоиться об яхте. Рассчитал траекторию, учтя что в этом месте илистый грунт, а ветер попутный, встал носом к ветру, отдал с носа якорь, вытравил достаточно якорного каната и выждал, чтобы якорь "встал". Убедился, что яхту не несет. Убрал стаксель. Стравил якорный канат так, чтобы корма яхты оказалась в метре-полутора от причала.
Тренер крикнул через порывы ветра - "Кидай конец!" Даже не добавил своих привычных "этажей" в тот раз. Но я сам, поймав момент, когда корма подпрыгнула на волне, выпрыгнул на причал, заложил швартов. После запрыгнул обратно на яхту. Аккуратно сложил паруса и все "концы". Убрал всё, что нужно в каюту и запер. Хозяйским взглядом окинул яхту - все в порядке. И запрыгнул обратно на причал, понимая, что тут мне и "маленькая беленькая лисичка" пришел...
На моё удивление, Тренер не был суров, а стоял и улыбался. В какой-то момент он даже рассмеялся. Сейчас бы я даже сказал, что он заржал. Я, весь в непонятках, стоял и ждал. Наконец, он стал серьезным и спросил:
- Знаешь, почему ты до сих жив?
- Неа...
- Потому что меня гордость взяла. Как хорошо, оказывается, я вас, оболтусов, обучил...
Через некоторое время тренер привел двух четвероклашек из поселка, который был неподалеку от нашего городка. Одного посадил на яхту вместе с собой. Второго "вручил" мне. И мы гонялись в режиме матчевых гонок в акватории нашего городка на тех каютных яхточках, попутно обучая новеньких пацанов. К островам тоже ходили. И в одной из таких гонок, до островов и обратно, я выиграл у Тренера его коллекцию из нескольких десятков журналов "Катера и Яхты", которые он поставил на то, что я не смогу обогнать его ни в одной из этих гонок. Целое сокровище для юного яхтсмена в те доинтернетовские времена! Да и не только для юного, вообще-то, в те времена. Люди тогда за этими журналами буквально охотились. Перерисовывали с них чертежи и, исправляя погрешности самостоятельно, строили по ним собственные яхты...
Сейчас я подозреваю, что он, похоже, специально один раз проиграл, чтобы меня поощрить. Все-таки, Тренер. Но тогда мне было 13. И я принял всё за чистую монету. Видя как он "сокрушается"...
|
|
О помощи прекрасным незнакомкам или как стать маньяком за 60 секунд.
С детства нас учили помогать пожилым людям и девушкам, особенно беременным. Но к сожалению, наши родители прожившие жизнь большей частью во времена глубокоразвитого СССР совершенно не учли реалии с которыми столкнулась современная молодежь, детство которой выпало на 90-е или 00-е годы.
В качестве небольшой преамбулы: в одном из штатов америки спасателю запрещено спасать женщину если она в одном нижнем белье, а уж тем более голая. Причина введения этого закона - судебный прецедент, когда вытащив женщину из ванной горевшего дома пожарный оказался под следствием по делу о сексуальном домогательстве (а в америке с этим строго!!!).
У нас же происходила ситуация. Жил мальчик, назовем его Ваней. Ваня очень боялся девушек, потому что родители с детства его пугали тем, что если он будет встречаться с девушкой, и она забеременеет, то этого Ваню выкинут на улицу вместе с его девушкой и ребенком, а до тех пор пока ему не стукнет хотя бы 30 лет "в СССР секса нет". Когда Ване стукнуло 30 СССР уже давно развалился и разврат типа Дом-2 и всяких эрошоу лился со всех новостных телеканалов. Но Ваня был настолько травмирован, что ему было очень тяжело познакомиться и общаться с девушками.
И вот Ваня пошел на курсы к психологу. Проведя некоторые сеансы за которые Ваня выставил достаточно приличную сумму (благо без девушки ему удалось сделать хорошую карьеру и он мог себе это позволить), психолог заметил что пора бы Ване провести "упражнение", а именно - выходя из автобуса помочь незнакомой девушке с тяжелой сумкой или коляской помочь спустить эту сумку или коляску. Так, мол, глядишь, увидит джентльмена и познакомится.
И Ваня, все это время ездящий на собственном автомобиле достаточно дорогой марки, пересел на автобус.
В первый же день когда он ехал с работы он увидел девушку, которая выходила неподалеку от вокзала, соответственно у нее огромный чемодан, который Ваня, как истинный джентльмен обязан был помочь ей спустить. И только Ваня подошел и сказал "Я вам помогу", взял чемодан и начал его спускать, как прозвучал бешеный крик девушки "Помогите воруют вещи!!!". Ваню быстро мордой в землю и вызвали полицию, где он в отсутствие той самой девушки, которая уже явно ехала в каком нибудь вагоне "Люкс" долго пытался объяснить что он не хотел воровать этот самый чемодан, а хотел просто помочь его спустить. Полицейские долго смеялись, но поверили, пробив Ваню по всевозможным базам и выяснив что нигде не привлекался и не состоял.
Вторая ситуация произошла после того как Ваня ехав в автобусе сел рядом с женщиной которая сидела с ребенком лет 5. Ребенок веселился и смотрел на Ваню, Ваня смотрел на ребенка и улыбался - он сам очень хотел детей. Тут мамаша налетела на Ваню - "Что вам нужно от моего ребенка? Почему вы смотрите на моего ребенка?". Ваня попытался что-то объяснить, но когда подошел контролер, эта мамаша сообщила ему что с ней рядом сидит педофил который как-то подозрительно смотрит на ее ребенка. Опять полиция, долгие и нудные объяснения, но ведь так как ничего не совершил, пришлось отпустить пообещав в следующий раз отбить все что только есть.
После этого Ваня плюнул на психолога (и в прямом и в переносном смысле) и стал жить исключительно для себя. Сейчас он дорос до директора крупной фирмы, но жены с детьми у него так и не появилось. Он уже думает, может взять ребенка из детдома? Но нет, по нашим законам детей одиноким родителям не взять. Потому что: а вдруг педофил?
|
|
Ну раз пошла тема про психиатрию и студентов... Все мы в институте подрабатывали, и Петро устроился санитаром в психбольницу, которая у нас называлась на жаргоне "клуб". Потому что как войдёшь на территорию, встречает надпись: "Клуб. Вход у елки". Она до сих пор висит. И ёлка на месте. Ну и прижился Петро в больнице, доверили ему как молодому, высокому, сильному и умному невыполнимую миссию: перевезти группу больных в другую больницу, на окраину области. Туда отправляли больных асоциальных, без родственников, в общем никому не нужных. И больные очень не хотели туда ехать. Потому что кому охота хоть и на природе жить, но в остатках гулаговского лагеря, полностью от мира изолированного. И Петро не хотелось: зная настроения пациентов, как бы чего не придумали по дороге. Ну, тронулись. Зима, мороз, снег, сибирская дорога, две полосы. Пазик, десять больных, водитель, санитар. Но все шло как-то гладко. Больные обрадовались свободе из окна. Но тут один говорит: писать хочу! И остальные хором: тоже хочу! А ехать ещё часа два. Что делать? Выбрали место с большим сугробом вдоль обочины, ремни забрали, стал Петро из выпускать по одному и ставить лицом к обочине спиной к дороге с расстоянием метра два между больными, чтоб за руки взяться не могли. Смартфонов не было ещё, но из одиночных проезжающих машин высовывались головы посмотреть на эту картину: десять странных мужчин синхронно справляют в ряд малую нужду. Водитель сидит в автобусе, его дело довезти. А Петро ходит туда-сюда от первого до последнего и думает, что делать, если кто из пациентов в сугроб прыгнет: то ли за беглецом, то ли остальных в пазик загонять. Сохраняет видимость спокойствия. Но обошлось. Покорно все поехали дальше. А Петро не долго ещё проработал. В дежурство перед экзаменом к нему пациент подошёл и сказал, что его кровать занял Хрущев. Петро подошёл к пустой кровати и авторитетно заявил: Никита Сергеевич, пошёл вон. И понял, что пора уходить. Пока не поздно. Из медицины...
|
|
В кабинете дежурного следователя несколько сотрудников занимались тем, что внимательно смотрели видео на экране ноутбука. По периодически раздающимся взрывам хохота можно было подумать, что они смотрят какие-то весёлые ролики с ютуба. На самом деле они изучали следственные материалы.
* * *
На средней площадке рейсового автобуса стоял мужчина и разговаривал по телефону. Одной рукой он разговаривал по телефону, а другой держался за поручень над головой. Народу в автобусе было не сказать что битком, но и не мало. Тем не менее вокруг мужчины с телефоном образовалось свободное пространство радиусом с метр. Пассажиры сторонились и изредка бросали на мужчину косые неодобрительные взгляды. Эти неодобрительные взгляды вызывал скорее не сам по себе мужчина, в котором ничего ни странного, ни опасного, кроме хамской привычки разговаривать по телефону в общественном месте, не было. Неодобрительные взгляды вызывал пакет, что был у мужчины в той же руке, которой он держался за поручень. Пакет болтался и раскачивался на уровне головы в такт движению автобуса, и легко мог кого нибудь задеть. В пакете, судя по отчетливым очертаниям и характерным звукам, находилось несколько бутылок.
- Мужчина! - наконец не выдержала одна из пассажирок, дама весьма пышных форм. - Мужчина, вы не могли бы опустить пакет?!!
Поскольку и руки, и рот у мужчины были заняты, он ответил даме мимикой лица. Мимика эта говорила: "Мадам, не надо нервничать! У меня всё под контролем!"
Автобус меж тем подходил к остановке "Школа". Там неподалёку действительно была школа. И на проезжей части, как и полагается возле любой школы, стоял знак ограничения скорости, а асфальт бугрился несколькими лежачими полицейскими. Автобус, как и предписывали правила, плавно сбавил ход, и слегка подпрыгнул на кочке лежачего полицейского. Этого оказалось достаточно, чтобы содержимое пакета тоже подпрыгнуло, в результате чего дно пакета лопнуло по шву, и его содержимое с высоты человеческого роста полетело на пол. Содержимое, как и угадывалось, составляли три бутылки какого-то красного вина.
Бутылки моментально достигли пола, и с весёлым звоном разлетелись на сотни осколков и брызг, окатив ароматным содержимым всех, кто находился в радиусе одного-двух метров. Фиолетовые брызги, попав на преимущественно светлую по причине жары ткань, моментально растекались по ней грязными причудливыми узорами.
- Да это что ж такое!!! - закричала пышная дама, с ужасом разглядывая на своей белой юбке, и не менее белой блузе новоявленные разводы. Народ задвигался, и возмущенно забухтел, разглядывая одежду и пытаясь определить степень ущерба. Виновник торжества быстро убрал телефон в карман, и стоял с пустым пакетом, растерянно разглядывая груду битого стекла в луже у себя под ногами.
- Вот ты же ж мать! - в сердцах выругался он.
Слева от него парень с портфелем удивлённо наблюдал, как на его отличных кремовых брюках сиреневые капли постепенно превращаются в безобразные кляксы. Парень был атлетического телосложения, и бугры мышц, растягивающие рукава его белоснежной рубашки, были приобретены явно не в офисе. Бросив изучать безвозвратно испорченные брюки, парень переключил своё внимание на виновника.
- Ты что ж наделал, сука?! - спросил он у мужика, и сделал к нему шаг.
Остальные пассажиры одобрительно загалдели, и сделали то же самое. Кольцо разноцветных граждан вокруг мужика стало стягиваться и смыкаться. Мужчина понял, что сейчас его скорей всего будут бить. Он сделал шаг назад и упёрся спиной о поручень. Дальше отступать было некуда.
И когда уже казалось, что неизбежное вот-вот случится, внезапно растерянность на лице мужчины сменилась широкой улыбкой, он шагнул вперёд, вытянул руки по направлению к толпе в успокаивающем жесте, и хорошо поставленным голосом громко сказал:
- Спокойно, товарищи! Улыбайтесь, вас снимает скрытая камера!
И показал рукой куда-то себе за спину.
Потом вытащил из нагрудного кармана картонку визитной карточки, помахал ею перед носом пассажиров, и добавил:
- Канал РЕН-ТВ, программа "Скрытая камера".
Агрессия на лицах сменилась растерянностью. Люди завертели головами, пытаясь угадать, где же прячется глазок камеры. Но скрытая камера на то и скрытая, что фиг ты её сразу заметишь. Мужчина с пакетом меж тем продолжал.
- Товарищи, я хорошо понимаю ваше возмущение! Но и вы нас поймите! Искусство, как известно, требует жертв! И сегодня оно выбрало жертвами вас! Но мы безусловно готовы компенсировать все ваши издержки. Я попрошу никого не расходиться! Сейчас подойдёт наш редактор, и с каждым индивидуально согласует сумму ущерба! Повторяю! Пожалуйста, не расходимся!
В этот момент автобус подошел к остановке, двери открылись, и мужчина продолжил.
- А я сейчас, с вашего позволения, переодену в операторской машине брюки, и тоже к вам присоединюсь! И мы сможем обсудить ваше дальнейшее участие в программе! Ну, кто захочет, конечно!
На этих словах он спрыгнул с подножки автобуса и скрылся в толпе. Двери закрылись, и автобус плавно тронулся дальше по своему маршруту.
А забрызганные пассажиры так и ехали до конечной, в ожидании мифического редактора с полными карманами компенсаций.
* * *
В одном мужчина не соврал. Камера в автобусе действительно была. Только не скрытая, а обычная служебная, которая в режиме нон-стоп записывала всё происходящее в салоне автобуса. Именно запись с этой камеры и изучали спустя несколько часов следователи, отрабатывая по горячим следам заявление группы пострадавших.
В заявлении этих граждан, как ни странно, не было ни слова про испорченную одежду. Зато там было много возмущенных слов про обчищенные карманы, исчезнувшие в момент происшествия из этих карманов кошельки, смартфоны, и прочие дорогие сердцу каждого гражданина вещи.
|
|
Дело было в деревне. В подшефном колхозе, куда нас, шестерых молодых специалистов (четыре мальчика две девочки) дождливой осенью восемьдесят седьмого направило руководство родного завода. Колхоз этот находился в такой глуши, что вот если представить жопу мира, а потом найти на этой жопе самую потаённую и недоступную точку, то вот это и будет та деревня на двадцать дворов, в которой мы в конечном итоге оказались. Ночь на поезде, четыре часа на колхозном автобусе по дороге, кой-где имевшей следы асфальта, и ещё часа полтора просто по полям в телеге трактора "Беларусь", с тремя мешками картошки и двумя мёртвыми животными.
- Что это? - брезгливо тыча пальчиком в туши телёнка и свиньи, спросила Таня. - Я с трупами не поеду!
- Это не трупы. - буркнул в ответ угрюмый тракторист.
- Да?! А что же?
- Ваша еда.
Поселили нас в пустой избе на окраине деревни. Дождь шел не переставая ни на день. Каждое утро нашей новой жизни начиналось с того, что в восемь утра приходил бригадир. Про бригадира надо пару слов сказать отдельно. Это был мужик средних лет и примерно такой же степени опьянения. Он был не пьяница, не алкоголик, это был просто такой образ жизни. Ни трезвым, ни пьяным мы его ни разу не видели, он всегда пребывал в одном и том же состоянии. И вот каждый день, строго в восемь утра он приходил и объявлял, что в связи с погодными условиями битва за урожай откладывается на неопределённый срок. И дальше мы были предоставлены сами себе. Как мы только себя не развлекали. Карты, анекдоты, книги, игры - всё быстро закончилось и надоело. И вот как-то раз после ужина, когда мы как обычно сидели и трепались ни о чем, разговор зашел о пионерских лагерях. Кто где и как отдыхал в детстве. И Лёшка сказал:
- А знаете, мне нравилось в лагере. У нас в лагере каждый день был какой нибудь праздник. К примеру сегодня 23 февраля. И мы весь день ходили строем, изображали боевой отряд, пели военные песни. А завтра - 8 марта. Мы поздравляли девочек, готовили для них праздничный концерт, делали какие-то подарки, и изображали галантных кавалеров. Ну и так далее. Короче за смену мы успевали отметить все праздники, какие есть в году. Включая новый год.
- Слууушайте! - сказал вдруг кто-то из нас. - А давайте мы тоже устроим Новый год?!
Все засмеялись, никто конечно не воспринял эти слова всерьёз. Но как-то незаметно и непроизвольно эта идея вдруг стала обрастать вполне себе реальными и четкими перспективами. Вскоре были в подробностях расписаны все планы и роли. И с утра работа закипела.
До ближайшего ельника было сто метров, и через час красавица-ёлка стояла посреди избы, упираясь макушкой в потолок, и источая невероятный и ни с чем несравнимый запах праздника. После этого даже у самых отъявленных скептиков настроение резко изменилось. Мы готовили, делали из подручных средств украшения, вырезали снежинки и гирлянды, рисовали узоры на окнах, и придумывали, из чего сделать костюмы деда Мороза и Снегурочки. В качестве праздничных напитков у тёти Вали молочницы были приобретены две трёхлитровых банки деревенского самогона, и несколько банок варенья. У ней же, в качестве бонуса, удалось выклянчить на время ёлочную гирлянду. Разбодяжив часть самогона вареньем и колодезной водой мы получили несколько сортов прекрасных наливок.
К восьми вечера всё было практически готово. Стол ломился от обилия закусок и напитков. Ёлка сверкала огнями и переливалась яркими украшениями. Негромко играла музыка. Девочки за печкой наводили последний марафет. И вскоре праздник начался.
Что сказать? Пожалуй более яркого, весёлого, и необычного нового года я в своей жизни и не припомню. Было всё, и новогодние подарки, и дед Мороз, и "Ёлочка, зажгись!", и стишки на табуретке, и хоровод вокруг ёлки, и даже новогодняя дискотека. Только часам к трём мы угомонились. Не последнюю роль в этом сыграл оказавшийся по настоящему забористым деревенский самогон.
В восемь утра дверь как обычно открылась, и на пороге возникла фигура бригадира. Бригадир сделал шаг вперёд, открыл рот для своего ежеутреннего традиционного приветствия, и так с открытым ртом и замер. Посреди избы стояла переливаясь огнями ёлка. Под ёлкой, положив под голову мешок с подарками, и уткнув нос в окладистую бороду из пакли, сладко спал дедушка Мороз. В углу на лавке сопела свернувшись калачиком Снегурочка. Справа у окна стоял стол с остатками богатой новогодней трапезы, весь в серпантине и снежинках.
Бригадир с минуту постоял, потом закрыл рот, подошел к столу, налил стакан самогона, и не закусывая выпил. Затем, стараясь не шуметь, обошел помещение, выглянул в окно, полюбовался ёлкой, присел возле деда Мороза, вернулся к столу, и налил снова. Выпив второй стакан он посидел, покурил глядя на ёлку, потом расчистил край стола, сложил руки крестиком, положил на них голову, и захрапел.
Очнулся он часа через полтора, за чисто прибранным столом. Мы сидели за тем же столом, и играли в карты, стараясь особо не шуметь, чтобы не нарушить покой колхозного начальства. Девочки готовили завтрак. Бригадир обвёл мутным взором сперва пустой стол, потом нас, потом всё остальное пространство избы, и хрипло спросил:
- А где ёлка?
- Какая ёлка? - поинтересовался Валера, сдавая карты.
- Ёлка. Новогодняя. Тут стояла. - сказал бригадир частями.
Мы удивлённо переглянулись.
- Ёлка Новогодняя Тут Стояла? - переспросил Валера. - А трусишка зайка серенький под нею не скакал?
- Не скакал. - сказал бригадир. - Дед Мороз под ней спал.
- Мне вот тоже, - сказал Лёшка, - такая хрень бывает приснится, особенно если неудобно спишь.
- Хорош придуриваться! - сказал бригадир. - Я по вашему что, с ума сошел?
- Нет конечно! - сказал Валера, и спросил. - Виктор Иванович, а какое сегодня число?
Бригадир вскинул руку с часами, потом сказал "Тьфу на вас!", встал из-за стола, и прошел на середину хаты. Там он зачем-то посмотрел сперва на потолок, потом, более внимательно, себе под ноги, вероятно пытаясь найти какое-то подтверждение своим словам, но ничего конечно не нашел. Ещё раз внимательно но безуспешно обведя взглядом избу он вернулся к столу и спросил:
- Выпить есть чего?
- Может быть шампанского? - предложил Лёшка. - Холодненького, а?
- Вы у меня дошутитесь! - сказал бригадир.
Валера достал из-под лавки банку с остатками самогона.
Молча выпив, бригадир не прощаясь вышел за дверь, и растворился в промозглой туманной измороси.
Больше по утрам без особой надобности он к нам старался не заходить.
|
|
Из ЖЖ Ирины Богушевич:
"...28-го апреля вылетали мы из Шереметьево в Тель Авив.
Все происходило исключительно чинно и благородно, нас до минуты вовремя посадили в самолет и начали развлекать рассказами про наш полет; в частности, сообщили, что борт носит имя Владимира Маяковского. Потом время взлета прошло, потом прошло еще время, а примерно через час нас попросили с вещами выйти из салона из-за “производственной необходимости”. Никто не роптал: израильтяне, привычные к разного рода проверкам и вообще, нештатным ситуациям, молча собрали шмотки и организованно вернулись в зал ожидания.
Мы с Данькой были голодные и сразу кинулись в ближайшую кафешку заказывать бургеры. Сидим едим. Да, говорю, Данька, что-то не заладилось у тебя с пролетарским поэтом! (а ребенок как раз сейчас его проходит по литературе и не то чтобы оценил его поэзию по достоинству). Да ну, говорит, как он вообще мог взлететь? Разве можно называть самолет именем самоубийцы?
А на ком бы ты хотел полететь, дорогой? На Есенине? Он повесился. Гумилёв? Расстрелян. Мандельштама довели до безумия и сгноили в лагерях. Блок ужасно болел, а лечиться его не выпустили. Пушкин, что ли? Не приведи Господь! Лермонтов? То же самое.
Повисает долгая пауза, я колеблюсь между Некрасовым и Фетом (к Фету тоже есть вопросы о загадочной гибели нескольких жен), как вдруг меня осеняет: Тютчев! Федор Тютчев прожил спокойную и благополучную жизнь, был дипломатом и чиновником, писал чудесные стихи.
Все, громко объявляю я на весь стол, хочу лететь на Федоре Тютчеве! Мы посмеялись, и тут Данька вспомнил, что забыл в злополучном самолете свой айпад, побежали его спасать, потом просидели в ожидании еще часа три, - в общем, в полночь вместо 19.00 мы наконец пошли грузиться. Дооолго стояли в автобусе, долго в нем ехали. Потом открываются двери, Саша в нетерпении выскакивает из автобуса, торопливо идет к самолету – и вдруг оборачивается, замирает и смотрит на меня большими глазами. На борту написано “Ф.Тютчев”.
И на что ты, Ира, только тратишь свой цветик-семицветик! – сказал мне потом мой муж почти в сердцах. То на звёздное небо над головой в день рождения, то на новогоднюю метель 30-го ноября после Крокуса… Надо было просить колечко!..."
|
|
В 1960 году был первый раз в экспедиции в Кара-Кумах. Было мне 19 лет. Однажды, проходя по маршруту, увидел вдали приближающеюся машину. Остановился посмотреть. В клубах песка появился автобус чудовищного вида: весь в пыли, дверей и окон нет (прикрыто фанерками), все внешние металлические детали прикручены ржавой проволокой. Утробный рёв и громыхание дополняло это видение. Но самое главное - надпись: Сандыккачи-МОСКВА!!!! Когда вернулся с маршрута, сказал начальнику нашей группы, что у меня галлюцинации, и рассказал, что видел. Оказалось, что МОСКВА - это маленький заурядный колхоз в 40 километрах от нас. Прошло много лет (56) и прогуливаясь около своего дома в Москве (столица РФ) познакомился с таким же, как я дедушкой. В процессе обмена воспоминаниями я рассказал про этот случай. И мой собеседник сказал, что если бы я тогда поднял руку, то мы смогли бы познакомиться ещё в 1960 году, так как он ездил постоянно в этом автобусе два раза в день. А автобус и ходил 2 раза в день. Вероятность такого события мне трудно себе представить, но...
|
|
Пришла домой, рассказала мужу, что сегодня на выходе из магазина меня попросили показать карманы, в аптеке соврали, что спирта нет; что сапожник отказался брать деньги за сделанный ремонт моего ботинка, а незнакомая старушка в автобусе подарила мне 2 000 тенге (это примерно 400 рублей).
Муж подумал и сказал, что, пожалуй, наверное придётся купить мне новую куртку.
|
|
Папа - это первый в моей жизни мужчина, которого я поздравила с 23 февраля. В общем-то, я в три года вообще не понимала что это за праздник и зачем поздравлять папу, но, как и все детсадовцы, лепила из пластилина пушку, похожую вот вообще не на пушку, но в то время я таких плохих слов и не знала ещё, и вырезала из бархатной цветной бумаги танк со звездой. Вся вот эта неприлично-пластилиново-бумажная инсталляция задаривалась папе, а папа очень ржал и радовался. Между прочим, у папы, как я недавно узнала, есть коробочка, в которой лежат вот наши с сестрой аппликации и прочие новогодние открытки, в которых я совершенно искренне желала 28-летнему папе здоровья и просила не умирать от старости, потому что я его очень люблю.
Папа меня тоже любил. И всячески развлекал. Ну, как умел – так и развлекал. Когда мне было 4 года, а мама лежала в роддоме с моей младшей сестрой – неделю я оставалась с папой. У которого были чёткие инструкции по уходу за четырёхлетней девочкой. Мама их расписала на шесть страниц мелким почерком, а папа тут же этот талмуд потерял. Поэтому за эту неделю я научилась просыпаться по свистку и крику "Рота, подъём! Команда газы дана для всех!", одеваться за 45 секунд, завязывать шнурки, маршировать по квартире строем, зашивать свои колготки и громко и трагично петь с папой песню про «Лошади умеют тоже плавать». На ночь, вместо положенных мне сказок про колобка, папа с выражением читал мне гоголевского Вия. Потому что я уже взрослый человек, и на кой мне тот колобок? Надо читать классиков. Когда моя мама вернулась из роддома и увидела седого ребенка в коряво заштопанных колготках, но зато в намертво завязанных на три узла шнурках - папу я потом не видела два дня. То есть, он как бы в квартире где-то был, но из комнаты не выходил, потому что при каждом шорохе мама шёпотом, чтобы не разбудить младенчика, орала: Не попадайся мне на глаза, я тебя убью!
Через год папа вновь чудом отскочил от смерти. Мама попросила его просверлить на кухне дырку в стене, чтобы повесить туда крючок для полотенца. Папа просверлил. Но стена была гипсокартонная, даже не стена, а перегородка между кухней и туалетом, и дыра поэтому получилась вполне приличная. Внезапно прям. Мама обозвала папу рукожопом, папа возмутился и сказал что натырит на работе цемента и заделает эту дыру, чо ты орёшь-то? Ничего – ответила мама, разделывая курицу. Рукожоп ты, вот и всё.
Я в это время задумчиво сидела на унитазе, и думала о вечном. Дыра в стене меня совершенно не беспокоила. До тех пор, пока папа не додумался взять куриную лапу, страшную, жёлтую и когтистую, и не просунул её в дыру. И не подёргал за сухожилие, чтоб та лапа начала шевелить страшными пальцами. И не сказал: А это кто сейчас Лиду за жопу схватит?
...Мама била папу курицей, и кричала, чтоб он сейчас же звонил в профсоюз и просил срочно путёвку в санаторий на грязи, сломанные руки-ноги лечить. А я потом куриц боялась ещё лет десять. И туалетов. Поэтому я вот не знаю зачем все остальные бабы по двое в туалет ходят, а я хожу с подружками, потому что боюсь что меня там жёлтая рука за жопу схватит.
Кому-то может показаться, что мой папа мою маму недолюбливал. Но это не так. Хорошо помню Новый 1985-й Год, когда к нам пришли в гости мамины друзья, а после двенадцати мы всей толпой вывалили на улицу. У нас было трое санок, три мужика, трое их жён, и одна пятилетняя я. Безусловно, развлечение было придумано тут же: а давайте своих баб на санках катать наперегонки. Мужики сравнили свои бицухи и толщину жён, и поняли, что все они примерно в одинаковых условиях: и мой худой папа, у которого в санках худая мама и тощая дочка, и здоровенный мясник дядя Володя со стокилограммовой женой тётей Галей, и даже дядя Женя, чья жена тётя Нина была гимнасткой и весила всего 38 кг, но зато у дяди Жени рука была в гипсе. Это он накануне со стремянки свалился, когда ёлку наряжал. По папиному крику: на старт, внимание, марш! – три белых коня сорвались в галоп, и папа уверенно лидировал. Только потому, что на повороте санки перевернулись, мы с мамой вывалились в сугроб, а папа этого не заметил. Зато, пробегая своим галопом мимо компании нетрезвых тёток-бухгалтерш, сбил одну, самую мясистую. Тётка упала в папины санки, и ликуя проехалась в них полкилометра, пока папа не обернулся для того, чтобы показать фак своим отставшим соперникам. Бухая тётенька лет шестидесяти счастливо смеялась папе из санок, а папа закричал как раненый бизон. Потому что и тётки испугался, а ещё жена и тощая дочь где-то потерялись. А ведь он их любил! Несмотря на то, что жена его била курицей, а дочка дарила на 23 февраля пиписьки из пластилина. Больше папа меня никогда и нигде не терял. И даже когда шёл со мной гулять, а по дороге ему попадался пивбар – брал меня с собой, и учил тому, что «Не рассказывать маме про то, что я тебя в пивнушку привёл, и врать – это две разные вещи, Лида. Врать никому не надо, но и про пивняк тоже молчи. А я тебе за это куплю чебурек». За чебурек-то, знаете, я б даже и соврала бы, но не пришлось. Год спустя мы всей семьёй ехали куда-то на автобусе, и, проезжая мимо знакомой пивнушки, я радостно закричала на весь автобус: пап, а ты помнишь, как мы вот сюда с тобой ходили?
Мама отложила в сторону младенца и поиграла мышцами. Весь автобус радостно посмотрел на папу. А папа покраснел и сказал: Доча, ты ошибаешься. Это же омерзительная пивнуха! Разве ж я мог бы привести туда свою родную дочь?
Мог! – закричала и я, и счастливо засмеялась. - Ты просто старый уже, и забыл! Мы туда много раз ходили. Ты пиво пил, а мне чебурек покупал, чтобы я маме ничего не рассказывала.…
За неимением курицы мама попыталась стукнуть папу сумкой, но папа увернулся и выскочил на три остановки раньше.
Весь автобус папе аплодировал.
И к чему я вот сейчас всё это вам рассказываю? Да потому что для меня праздник 23 февраля никогда не был связан с вооружёнными силами, армией, защитой отечества и так далее. Это всегда был такой вот день, когда было принято поздравлять папу. Дарить ему пушки, смахивающие на фимозную гениталию, просить не умирать от старости в 28 лет, ходить с ним в пивнушку за чебуреком, и прощать ему Вия и куриную лапу. Поэтому все мужики, у которых сейчас есть свои дочки – знайте: это ваш праздник. Вне зависимости от того: служили вы или нет. Для ваших дочек – это День Папы!
Ну, за День Папы, мужики! С праздником вас.
И немедленно выпила.
|
|
Ехал я как-то в маршрутном автобусе. Задние сиденья располагались друг напротив друга, и на одном из них сижу я, а на другом - молодая пара... видно было, что только недавно поженились... у них по обручальному кольцу на безымянном пальце. Пара ну очень уж молодая, почти дети. Ну и как всякая молодая пара занималась: "уси-муси-пусиньками и чмоки-чмоки" (ну вы поняли). Я сначала смотрел в окно, изредка и искоса поглядывая на милующихся. Затем что-то в них меня развеселило и я, улыбаясь, хмыкнул, наверно очень выразительно получилось, так как парня это "задело" и он сказал:
- А что здесь такого, что вы так отреагировали? Мы любим друг друга!
Я ответил:
- Извините, я не хотел вас обидеть, наоборот, желаю счастья, и.. прошу прощения ещё раз, но я просто представил вас через 15 лет.
Парень насупился, а развеселилась девушка! Видать тоже представила!
P.S. Хорошо, если они пронесут такую любовь через всю жизнь. В длительном браке люди, зачастую, меняются. Не так ли?
|
|
Недавно вспоминали в кругу друзей историю двадцатилетней давности, и было решено поведать её миру. Разумеется, с изменёнными именами и без указания места действия, чтобы никому не было обидно.
Диспозиция такова: средина девяностых, зима, очень ранее утро первого января очередного года. Я и мои друзья: Миша (сосед и друг детства) и Лариса, составляющие ныне вместе очень дружное семейство, оказались в другом районе города с целью посетить наших общих друзей. Ну в общем, как это обычно бывает: кто-то звонит и поздравляет с наступающим, потом рождается вполне ожидаемая мысль совместно поднять бокалы...
Тем более, что городская администрация клятвенно обещала организовать движение общественного транспорта всю новогоднюю ночь. Воспалённому алкоголем мозгу 15 минут на автобусе — это практически рядом. Вот только из-за стола встань и ты уже там где надо. Однако моя будущая супруга назвала нас с Мишей идиотами и осталась дома, а Лариса ну никак не могла отпустить Мишу одного, и поехала с нами. Оделись кто во что горазд. Я, например, был в бушлате, который обычно использовал на зимней рыбалке, потому что он был тёплый, а также потому, что в его карманы уместилась выпивка-закуска-подарки, которые мы хотели с собой взять. Остальные были одеты соответственно. Лариса, например, была заботливо закутана в любимый ватник Мишиной тёти, потому что холодно, и ещё, как сказал Миша: «не в театр идём, а так в гости по соседству».
Доехали отлично и быстро на автобусе, поздравили друзей лично, выпили, закусили, пора бы теперь и домой. И тут обнаруживается, что решимости городской администрации организовать движение транспорта не хватило до самого утра. То есть варианта два: такси или пешком. Пешком отпадает, ибо всё-таки далековато после бурной новогодней ночи, и уже чувствовалась усталость и крайнее нежелание совершать бодрящую часовую прогулку под зимним новогодним небом.
Благо на перекрёстке был кажущийся на первый взгляд избыток предложения на рынке извоза в виде вереницы самых разных бомбящих автомобилей. Ожидаемо, что утром первого января тариф будет непривычно особенным. Мы были морально готовы к пяти- или даже десятикратному коэффициенту против обычного «ночного» тарифа, что мы раз в год могли себе позволить, ибо мы с Мишей, хоть и параллельно учились, зарабатывали на тот момент выше среднего.
Однако, сумма, озвученная первым в очереди таксистом, превзошла все вменяемые ожидания. Она ровно в два раза превосходила месячную зарплату учительницы в средней школе, что можно установить абсолютно точно, поскольку Лариса именно и была школьной учительницей на тот самый момент. Оставаясь, впрочем, работать в школе скорее из чувства долга перед обществом, нежели ради заработка. Мы с Мишей тоже немного обалдели от ценообразования в области извоза в новогоднюю ночь и решили вступить в переговоры с бомбилой с целью получить скидку раз эдак в несколько, причём как минимум, а как максимум, так во много раз.
Бомбила на контакт сначала не шёл, однако после полуминутного сопения, выдал встреченное предложение:
- Ну пусть баба ваша за щеку возьмёт, тогда скину немного.
См. выше, мы и правда были одеты как люди стоящие на самой низкой ступеньке социальной лестницы (ватник, бушлат, валенки). Однако, даже в этом случае сие предложение было явным перебором. Потому что значительная часть населения нашего города уже посетила места не столь отдалённые, а ещё не менее значительная часть, судя по образу жизни, готовилась к такому событию в своей жизни. Иными словами, для города, живущего отчасти «по понятиям», такое предложение было более чем не комильфо. Но, наверное, что-то замкнуло в голове работника баранки и педалей под конец морозной новогодней смены и ему помимо денег захотелось ещё и тепла. Разумеется в том виде, как он себе это тепло представлял. И причём настолько, что это желание выжгло все предохранители в мозгу.
Спортсменами, а тем более чаками норрисами или джеки чанами, мы с Мишей не были, но детство и юность прошли на границе с промзоной, а также обычным делом были качалки, подростковые разборки, боевые искусства, ну или то, что под ними тогда понималось... В общем представляете о чём я? Миша, пробывший первую половину детства в ранге очкарика-ботаника, вынужден был преуспеть в этом всём больше, чем остальные, иначе вторая половина детства была бы ещё более печальной, и он был бы бит всякой гопотой практически ежедневно. А в юность он вступил бы просто изгоем. Время такое было. Подобного исхода Миша не хотел, поэтому задерживался в нашем подвальном спортзале частенько допоздна.
В общем, пришлось ему и железо потягать, и на турнике повисеть, и спаррингах постоять, как и нам всем. Но ему, наверняка, в силу телосложения и имиджа с существенно большим фанатизмом, чем остальным.
И тут какой-то бомбила так оскорбляет его любимую Ларису, в которой он души не чает и на руках носит. Миша тоже посопел какое-то время, потом снова наклонился в приоткрытому стеклу машины и ответил вопросом на предложение бомбилы:
- Так ты что, защеканец что ли?
Ответ по степени экспрессии превосходил первоначальный вопрос. Про троллинг тогда не знали, а это значит, что Миша был первым в истории троллем нашего города, а может и всей страны, или даже всего мира. Причём спонтанно.
Затем последовала короткая перепалка с использованием не афишируемых, но хорошо известных русских идеологем, а ещё спустя буквально пару секунд бомбила вынырнул из водительской двери с монтировкой в руке и злобным блеском в глазах и начал приближаться к Мише с явным требованием сатисфакции. Остальные бомбилы тоже напряглись, было понятно, что собрата они не бросят, на что наверняка этот самый собрат с монтировкой и рассчитывал на своих коллег.
Дальше я помню всё довольно смутно, ибо всё было очень быстро, а я был уже весьма нетрезв. Пытаясь одновременно как-то прикрывать Мишу хотя бы со спины, я понимал, что в такой ситуации самое главное, чтобы не затоптали хрупкую Ларису, которая в такой ситуации чувствовала себя определённо не в своей тарелке и информировала об этом всех вербально при помощи громкого визжания и междометий, поскольку ругаться матом так и не научилась. О том, чтобы нам всем отступить или убежать уже не могло быть и речи. Битва началась. Поэтому выполняя роль гибрида сломанной ветряной мельницы и взбесившегося вентилятора на раскатанном шинами льду проезжей части, я с переменным успехом и перманентным энтузиазмом тоже активно участвовал в этом действе.
Сначала я подумал, что всё очень плохо. Потом мелькнула надежда, что как-нибудь всё-таки отобьёмся. Потом уверенность стала нарастать, когда мы буквально нащупали свободный ото льда участок асфальта под прикрытием сугроба с одной стороны и запаркованного грузовика с другой. Ситуация как-то стабилизировалась. Затем я начал беспокоиться, что Миша кого-нибудь убьет отнятой у первого бомбилы монтировкой. Потом я понял, что мы практически победили. А в финале приехал милицейский бобик, вызванный кем-то из благодарных зрителей из близлежащих домов, чтобы зафиксировать нашу убедительную победу по очкам в милицейском протоколе.
Из минусов было то, что бомбилы обычно были на короткой ноге с милицией, что могло быть чревато при составлении протокола. Из плюсов то, что в составе наряда был наш приятель по школе. Составили протокол относительно мирно и быстро, бомбилы собрали выбитые золотые коронки, которые смогли найти в темноте, все вместе вытерли с физиономий сопли цвета заката, и мы втроём воспользовались любезным предложением наряда подбросить нас до дома (спасибо приятелю из наряда). Когда мы грузились в милицейский УАЗик у большинства бомбил было на лицах написало злорадство и уверенность в том, что нас везут как минимум на расстрел, ну или хотя бы в сибирь на урановые рудники.
Дома рыдающая Лариса была передана на руки моей будущей супруге, от которой я в течении последующих десяти секунд узнал о себе больше, чем за всё прошлое и будущее время совместной жизни. А мы с Мишей приняли про сто грамм антидепрессанта. Покурили. Потом удвоили дозу лекарства и наконец всё-таки тоже пошли спать, так и не поняв с каким чувством вставать завтра и как жить дальше вообще.
Спустя пару недель нас вежливо и официально пригласили для дачи показаний. Всё-таки в деле появились заявления о ЧМТ (что не подтвердилось), сломанной руке, двух сотрясениях мозга, не помню уже о скольких сломанных носах и всех остальных травмах по мелочи, причинённых непосредственно Мишей и мной (конечно больше Мишей, потому что героем дня был несомненно он, а я просто практически на подтанцовках у него был, но валить всё на друга мне бы совесть не позволила. То есть - лямку обоим тянуть. Друзья всё-таки).
Всё вместе это уже тянуло на вполне отчётливую уголовную перспективу. А это значило: прощай ВУЗ и хорошая работа с ещё лучшей перспективой... И, здравствуй зона!
Знакомых нужного уровня из соответствующих органов, способных как-то повлиять на процесс, у нас не было, и вечер накануне прошёл в тяжёлых раздумьях, сборах вещей и сушении сухарей, ибо уверенности, что после дачи показаний нас отпустят на все четыре стороны, не было. Скорее наоборот.
Помощь пришла неожиданно. Вернее мы с Мишей тогда до конца не поняли, что это именно помощь, а не простое баловство. Брат Ларисы - Гена был замом главреда городской газеты. У неё в семье все имеют то или иное отношение к творческой интеллигенции. Сам главред выжил из ума ещё при Брежневе и интересовался исключительно составлением колонки «сад и огород». Поэтому, можно сказать, что именно Гена и определял редакционную политику главного городского печатного органа. Практическая польза от участия четвёртой власти в этом деле была для нас не очевидна, но на допрос мы отправились в сопровождении Гены, по его настоянию.
Вызывали на дачу показаний по одному, но Гена настоял, что поскольку процесс имеет общественный резонанс (о как он сразу завернул!), а адвокатов у нас нет, то пусть хоть пресса как-то участвует в этом всём безобразии. При этом он сыпал названиям свежепринятых законов (средина 90-х, не забыли?) и именами и изречениями региональных и федеральных политиков. В результате следователь быстро сдался с условием, что Гена будет сидеть в уголке на табуретке и молчать. Первым на допрос пошёл я.
Практика показала, что Гена и глагол «молчать» несовместимы. Уже после пяти минут допроса Гена нависал над следователем и требовал привлечь всю городскую администрацию к ответственности за саботаж работы общественного транспорта в новогоднюю ночь. Ближе к десятой минуте следователь узнал, что именно он персонально, как представитель органов, ответственен в том, что по ночам городом правит таксистская мафия, творящая беспредел на улицах и угрожающая жизни и здоровью мирных жителей, а органы правопорядка вместо того, чтобы с этим бороться хотят бросить этих самых ни в чём неповинных жителей за решётку.
Следователь уже не пытался заткнуть Гену, когда он переходил к победному финалу. Со следователем он уже был в тот момент на «ты», по крайней мере со своей стороны. Затащив в кабинет Мишу, ожидающего в коридоре, и посадив его рядом со мной, он снова навис над сидевшим за столом следователем, на лице которого была изображена беспредельная тоска и желание, если не умереть прямо здесь и сейчас, то как минимум, чтобы всё происходящее имело место с кем-нибудь другим, но никак не с ним.
- Вот смотри, - снова обратился Гена к следователю, - Два молодых парня. Учатся, работают. Будущее страны, одним словом. А с другой стороны кто? Кровопийцы, желающие за одну ночь в году сделать годовую выручку? Ты на чьей стороне? Их там сколько в машинах сидело? Шестеро? Причём с монтировками! Вооружённые то есть! Иными словами не просто вооружённые, а группой лиц и по предварительному сговору! Ты подумай сам на чьей ты стороне? Что мне в редакционной статье писать? Чтобы люди с наступлением темноты вообще по домам сидели? А то их либо убьют шатающиеся по городу вооружённые банды, или милиция им за попытку отбиться от этих самых банд дело пришьёт и в тюрьму посадит? Мы какое государство строим? Правовое?...
Тут Гена взял паузу. Если бы на столе был графин, то Гена наверняка бы из него налил в гранёный стакан и картинно выпилил. Но Графина не было, поэтому Гена продолжил свою речь:
- Давай, сделаем так, - снова навис он над следователем, - Ребята извиняются в редакционной статье в следующем номере, на первой полосе, за то, что назвали таксиста «защеканцем» по ошибке. Понимаешь. Ну обознались ребята по пьяному делу. Новый год всё-таки. А умысла оскорбить у них не было. Понятно? А про сказки, что два пьяных студента парализовали работу всего городского такси мы просто забудем. Ты же не хочешь, чтобы над этой ситуацией все в городе смеялись? Да все ржать в голос будут, когда узнают как двое юношей, возглавляемые учительницей русского языка и литературы, которая по комплекции метр шестьдесят в прыжке, а при слове «жопа» вообще гарантированно падает в обморок, разгромили превосходящие силы бомбил, у которых рожи шире радиаторов их собственных машин. Ты хочешь чтобы я об этом написал? А я могу... И причём, ни слова не совру.
Следователь думал некоторое время. Потом обратился к нам с Мишей:
- Так, вы двое - в коридор. Сидеть и ждать.
Гена остался со следователем один на один. В последующие минут десять из-за двери доносился Генин голос. Отдельные слова разобрать было сложно, но общий смысл улавливался. Было понятно, что Гена расписывал всё новые и новые картины апокалипсиса, которые обязательно будут отражены в его редакционной статье. А если бы его время от времени произносимые «ха-ха-ха» услышал бы Станиславский, то он бы совершенно точно изумился, и наверняка бы пересмотрел кое-что в своей школе.
Собственно с этим своим «ха-ха» Гена вышел из кабинета следователя и потянул нас с Мишей на улицу. За секунду до закрытия двери в кабинет я увидел взгляд следователя вслед Гене. Именно в этом взгляде я понял что такое четвёртая власть. Её смысл умещается всего в двух словах: «пожалуйста, отстаньте».
Купив пива в палатке у остановки, чтобы как-то прийти в себя, мы устремили свои взоры на Гену. Тот торжествующе помолчал, обвёл взглядом окружающий пейзаж, потом похлопал нас по очереди по плечу, допил залпом пиво и вынес приговор:
- Свободны, затейники. Но дальше давайте без телесных повреждений.
В следующем номере городской газеты, как и было обещано Геной, красовалась большая статья про ужасы творящиеся на ночных улицах города. Где мы с Мишей представали практически ангелами и искренне извинялись перед таксистом XYZ (имя, фамилия и отчество было указанно в статье полностью) в том что мы ПО ОШИБКЕ назвали XYZ «защеканцем». И обязуемся больше его этим унизительным словом не называть.
Заявление в милиции от XYZ и его коллег были забраны ими в тот же день. Сам XYZ был вынужден уехать из города, потому что иначе как «защеканцем» его никто больше не называл. Всё-таки специфика мировосприятия в то время знаете ли... И такое «погонялово» хуже, чем чёрная метка для капитана пиратского корабля.
|
|
История про то что инициатива бывает наказуема. Доказано на собственном опыте... Ехал я как-то междугородним автобусом, из Антальи в Анкару, столицу Турецкой Республики. Путь не близкий, путешествие занимает много часов. На трассе было несколько специально оборудованных мест, где автобус делал остановку - можно было выйти, перекурить, поупражнять затекшие ноги, и т.д. (Эти места обычно далеко от населённых пунктов, там под одной крышей разные магазинчики, ресторанчики, WC естественно, и т.п.) На одной из таких остановок я заметил что женщина, что сидела чуть впереди слева от меня по корридору, выходя из автобуса оставила свой мобильник на сиденье кресла. Какие нравы подумал я тогда, надо полагать воровства нет в помине... Ну и я вышел следом. Через пол-часа, когда все погрузились обратно, и водитель уже тронулся, женщина эта начала орать куда её мобильник девался. Я решил проявить инициативу, сказал что вы должно быть сидите на нём, мол когда выходили оставили его на сиденье... Пассажирка эта была, как бы корректнее выразиться, женщиной с большой буквы Ж - под таким обьёмом телефон можно и незаметить подумал я про себя. Как же потом пожалел... Мобилки естесвенно там не оказалось, а пассажирка эта стала орать на стюарда и шофёра чтобы рулили прямо в ближайший полицейский участок, мол надо делать тотальный обыск всех и вся, при этом я превратился у неё в главного подозреваемого! Желание её (она это и сама прекрасно видела) было чисто абстрактным - дорога проходила через горы, мы как-раз где-то на перевале, никакой полиции нет на десятки километров... Никакой полиции я не боялся, но и общаться с ними по такому поводу, "доказывать что не верблюд" особого желания не было... Тем временем, водитель по-рации посовещался со своим начальством, ему там сказали что маршрут ни в коем случае менять нельзя, а пострадавшая как приедем в место назначения сможет написать заявление в полицию, и всё. Тут эта пассажирка начала снова орать на весь автобус - мол хрен с телефоном, но у неё там остались очень ценные фотографии, так вот пусть воришка отдаст ей хотя бы фотографии! Это желание понятно было не менее абстрактным - каким бы дебилом не был воришка (и вообще вряд ли воришка сидел в автобусе - похоже что жулики орудовали на остановках), вряд ли бы поддался такой провокации... Периодически у неё рождались новые идеи как найти телефон, и как обнаружить вора, она ещё долго терзала стюарда и водителя и окружающих, и то ли дело обарачиваясь в мою сторону, шипела типа того что "как жаль что не разрешили обшманать автобус и особенно этого молодого человека..." :-)
|
|
В дополнение истории про охамевших престарелых от 03.04.2015 г. Со мною произошло, тоже в общественном транспорте.
Шел 1996 год. Я ехал из районной больницы с планового осмотра у хирурга домой – в пригород. Через год после ранения «там» и полгода после госпиталя, я, комиссованный старлей, все еще плохо ходил, был вынужден посещать больницу, и не мог без костыля. В автобусе мне удалось найти свое место, и я сидел, держа костыль промеж колен.
На одной из остановок, со скоростью интегрально-шизоидных пчел ворвалась очень активная группа старушек-дачниц (автобус-то пригородный), держащих в руках связки садового инвентаря. От них оторвалась зондер-команда лидеров из трех человек, ища свободные места взглядами стервятников. Пол-автобуса занимали ПэТэУшники, пышущие молодостью и здоровьем, которых, при появлении престарелых садоводов, вдруг обуяла сильнейшая дрема. Опытные старушки знали, что ПэТэУшники на требование уступить место могут так ответить, что автобус придется разворачивать к кардиологии. Поэтому выбор лидирующей группы пал на меня, выглядящего скромно и интеллигентно (еще действовала выучка, полученная от партработников, как военный должен вести себя среди гражданских). Гауляйтер стариковского роя подпрыгнула ко мне с выражением остервенелого берсерка на лице: «Ты что, не видишь, что мы в возрасте и еле идем, а ну быстро место уступи!»
На это я, извинившись, ответил, что у меня еще болят ноги после ранения, и если они обратяться к нагло дремлющей ПэТэУшной молодежи – будет справедливее. Однако фурия, что догоняла лидершу, возопила: «Да ты специально костыль с собой возишь, чтобы места не уступать!».
На эти слова я, предъявив удостоверение участника боевых действий, ответил, что при мне имеется и мед-карта, с документальным подтверждением увечий, но я не собираюсь рыться в сумке только для того, чтобы потешить любопытство охамевших дачников.
Но бабушки заявили: «А мы тебя туда не посылали, сам дурак, кто поумнее – откосили. Мы вашу армию взрастили, в шахтах горбатясь, а вы, дармоеды, сидите на шее у народа, ножки свесив и ручки опустив, позорите Родину, проигрывая бои, вместо того, чтобы забомбить их всех там ракетами, да и все». Ей было пофиг, что кроме сепаратистов и экстремистов, на Кавказе больше всего мирных жителей, не поддерживающих боевиков. В общем она хотела того, что сейчас творят Киевские власти в ДНР и ЛНР.
На это я ничего не стал отвечать, поскольку в горле встал ком, и я отвернулся к окну. Но расслабляться было рано. Минут через 10 ко мне подкатилась шарообразная, ядреная «красна кондукторша», все как в сказке: уста ярко напомаженные, щеки алые, зубы золотые. В общем – кровь с молоком (топленым). Она потребовала «обилетиться», на что я привычно достал и раскрыл свое удостоверение. Отступив от повествования, объясню, что по данному удостоверению, согласно конституции РФ, я пользуюсь ПРАВОМ БЕСПЛАТНОГО ПРОЕЗДА, а не правом ЛЬГОТНОГО проезда (льготы компаниям-перевозчикам оплачивает государство или муниципалитет). Тут кондукторша стала меня лечить, на предмет того, что их автотранспортное предприятие уже не муниципальное, а приватизированное частниками и теперь «ООО», льготы у них не действительны, поскольку им эти расходы никто не компенсирует.
Я ответил, что у меня не льгота, а ПРАВО БЕСПЛАТНОГО проезда в городском и пригородном общественном транспорте, и поскольку, согласно договору с муниципалитетом, их «ООО» - единственный законный перевозчик по городским и пригородным маршрутам, то мое право на бесплатный проезд действует в их автобусах, независимо от формы собственности предприятия. Для убедительности я сунул ей под нос выкопировку данной статьи из конституции.
Оппонентка не унималась, вопя, что конституция – это для гос-предприятий, а не для них – частников. С нами ехал юрист-пенсионер, долго работавший на том же авто-предприятии, когда оно еще было государственным. И он подтвердил мои слова кондукторше-представителю акул автотранспортного бизнеса, объяснив, что конституция – для всех предприятий, независимо от формы собственности. Но кондукторша продолжала стоять на своем, угрожая, что автобус не тронется с места, пока я не оплачу или выйду, а если ни то, ни другое – то поедем прямо до милиции.
На милицию я легко согласился, посоветовав сделать это быстрее, там ей все растолкуют, да и конституция там наверняка имеется. Спешащие по своим делам пассажиры не все понимали, что причиной задержки в пути являюсь не я, а необоснованно упрямая кондукторша. Мне, конечно, не жалко было заплатить, но после ее хамства и беспринципного рвачества, я не собирался отступать. Несколько пьяных дачников-парней, спешащих явно не по делам, начали угрожать мне расправой, попытались замахнуться на меня (я отпарировал костылем).
В итоге водитель автобуса выбрался из-за руля и помог мне утихомирить бухих. А кондукторше он сказал: «Таких парней, как этот старлей, я всегда буду возить бесплатно, независимо от конституций, а тебе, дура, из своей зарплаты компенсирую!»
Низкий ему поклон.
|
|
Из контактика одного весьма бородатого друга:
Пора бриться... Сегодня ехал в автобусе, мне надо было доехать до поста ДПС. Спросил у соседа: "Не подскажите, когда будет пост?", он переспросил: "Православный?". Я сказал, что пост ДПС, а он: "Через три остановки, а я думал, что Вы поп и решили меня проверить".
|
|
Кутаисские кружева
Часть 1. «Трагедия». Дело было при СССР. Утро. Гостиница в Кутаиси. Туристическая группа построена для утреннего инструктажа. Все зевают во весь рот, но экскурсовода слушают. Он говорит: «Начнётся осмотр достопримечательностей города с фабрики, на которой производится такая пикантная (!) вещь, как синтетические кружева для, пардон, дамских пеньюаров». Слышен недовольный, преимущественно мужской, ропот вида: «Нельзя ли сразу поехать на завод, где разливают вина? Подегустировать, как следует». И недовольный, преимущественно женский, ропот вида: "Синтетические кружева - это как пластиковые цветы. Фу... У меня вологодские есть, ещё от бабушки". Экскурсовод что-то там говорит про гармоничное развитие советского человека, которое является истинной целью экскурсии. Предупреждает, что на заводе кружев ничего брать нельзя. На проходной при выходе их всех тщательно проверят. Группа, включая дамскую часть, хмыкает, общий настрой: «Уж что-что, а синтетические кружева и даром не нужны».
Погрузились в автобус. Экскурсовод соловьём поёт про город. Его промышленность. Процент прироста. Ещё раз предупреждает, что на фабрике ничего, даже на память, даже лоскуток брать нельзя.
Экскурсия на фабрике прошла просто замечательно: слева склад полуфабриката, перед вами непосредственно производственный цех, справа — склад готовой продукции. Слышен ропот мужиков: «Обед... Дегустация... Быстрее... На выход...» По задним рядам бегает какой-то мужичок: сам метр с кепкой, лицо всё в оспе и на лбу два класса образования, причём не законченного. Что-то предлагает [вынести], дескать местных на проходных проверяют, а гостей-экскурсантов - нет. Его все беззлобно посылают куда подальше. Заметивший его экскурсовод посылает громче и дальше всех.
Ну всё экскурсия закончена. Прошли уже все выход. Проходная. Никого особо и не проверяют. И тут бежит последняя дама. Причёска всклокочена, дама вся в волнении. Дамская сумочка натянута (как барабан) на огромную бобину тех самых кружев. Дальше всё как положено: и группа, и весь коллектив фабрики выстраиваются смотреть, как битых полтора часа воспитывают пойманную, обещают вызвать милицию, сообщить на работу, выписать штраф. Настроение тягостное, впрочем не у всех. По задним рядам работников бегает тот самый мужичок "метр с кепкой", доволен неимоверно: улыбается от уха и до уха. Пальцем тычет.
В автобусе больше всех бьётся в истерике экскурсовод: «Пятая группа! И чего только они в нём находят. Ну жениться бы обещал бы. А то просто — вынеси ради меня, а я тебя там ждать буду... Не то спорит он на них (женщин), что заставит на воровство пойти. Не то просто удовольствие получает от эсэсовского садизма. Предупреждаю, пугаю, гоняю - ничего не помогает... Опять на обед опоздали...».
Часть 2. «Комедия». Та же группа день спустя и долгожданный завод розлива вин. Всем экскурсовод сказал: "Можно продегустировать 5 порций по 50 грамм. Дамы могут уступить свои порции мужчинам."
Возле каждого чана стоят: где банки стеклянные поллитровые, где ковшики. Рабочие с их помощью пробуют, что у них идёт в розлив. Экскурсанты бредут мимо ковшиков, как будто их нет. Даже свои законные граммы знаменитых грузинских вин пьют так, будто их на казнь ведут. В автобусе потом половина мужиков сказала: "Я всё ждал, когда на проходной заставят в трубочку гаишную дуть..."
Часть 3. «Релаксация». Потом было восхождение в горы и случайно встреченный пастух. Старый-старый дедушка. Когда спросили, сколько ему лет, то ответил: "До 100 считал, потом бросил. А зачем?" Людей видит только тогда, когда овец и шерсть спускает вниз, в посёлок продавать, чтобы купить хлеб и вино. Овец своих никогда не считал: "А зачем? Бог даст день, Бог даст и пищу." Гостям так был рад, что барана зарезал, вина разлил. Сыра покрошил. Песни красивые пел. Когда за угощение деньги предложили, то так обиделся, что все неловко себя чувствовали: "Вокруг горы, а они горский закон гостеприимства нарушили".
Когда уже уходили от него, то кто-то сдуру рассказал старику про кружева и мужичка "метр с кепкой". Старик так расстроился (да что они там в городе! совсем что ли совесть потеряли!), что на полном серьёзе собрался отару вниз к посёлку гнать, на кого-нибудь там оставлять, чтобы самому, как старшему, съездить к тому мужичку и сказать, что два раза он законы гор нарушил: "Когда женщину опозорил и когда гостям республику с плохой стороны показал". Еле-еле успокоили. Сказали, что видно больной...
|
|
Проводы Тома.
Отрывок из рассказа «Покоряя город грез».
--
Том обладал одним качеством. Что бы он ни делал, всегда влипал в какую ни будь историю. Каждый раз. И таких историй о его похождениях хватит на три книги. Вот одна из них…
На фоне финансового кризиса началось поголовное сокращение штата во всех компаниях. Увольняли одни росчерком и без никаких, на то объяснений. В суд подавать не имело смысла, так как местное представительство закона было завалено по горло такими вот жалобами. В расход пустили и моего друга Тома. То как мы отвоёвывали его паспорт, который компания не хотела выдавать, это рассказывать долго. Расскажу лишь день его отъезда.
Настал час отъезда моего друга домой. Долгие и нудные сборы были закончены, и вот я, Том и еще один наш боевой товарищ, Шурик втроем стоим в подъезде у виновника торжества, что бы подбодрить его и попрощаться. Том был чернее тучи, так как за полчаса до этого, в хлам поругался со своим бывшим кадровиком. Мы ждали машину, которую компания должна была организовать для транспортировки Тома в аэропорт. Машину компания не организовала. Наш друг очень сильно ругался по телефону, он так кричал, что казалось кадровик, слышал бы его так же хорошо, если бы Том матерился без телефона, в небо. Но выхода не было. Надо было ехать на такси. Мы проверили свои карманы и достали из них ничего. Кризис. Это было честно, так как был конец месяца, и у нас не оставалось ничего. Жили мы тогда хуже студентов.
Мы с Шуриком очень сильно тогда испугались, подумав, а вдруг Том не уедет! Шурик побледнел и громко сглотнул слюну. Затем случилось не предвиденное. Шурик вдруг побежал молиться в мечеть, и с одним вопросом – «За что?». Я бы побежал с ним, но он бежал так быстро, что я даже не подозревал, что такой толстячок может так бегать.
Вам покажется невероятным, но Шурик молился так, что Всевышний услышал его молитвы. К нему подсел один пакистанец и поинтересовался, что за беда случилась с этим несчастным, что в молитве он рвет волосы на голове и одежду на теле. Шурик объяснил ему кто такой Том, и ситуацию, в которую мы попали так, что пакистанец прослезился, поняв, на сколько сурова бывает судьба. Пакистанец поинтересовался, где проживает Том, и услышал в ответ, что где то не далеко по соседству. Сморщив брови, и подумав несколько секунд, он понял, что и его самого в один день может настичь несчастье вдруг неожиданно предложил безвозмездно подвезти виновника беды до аэропорта на своей новой, только что полученной машине. Шурик обнял пакистанца, и назвал его папой.
И вот уже мы трое, и пакистанец с другом катим на маленьком автобусе в аэропорт. Я не знаю, зачем пакистанец взял друга, но я думаю для страховки. Водитель то и дело оборачивался посмотреть на Тома, как бы, не веря в его способности. Но проверять не стал.
Мы успешно докатили до аэропорта, и чтобы не платить за парковку, пакистанец предложил подождать у дороги, а не на стоянке, хотя мне показалось, что он просто готовится дать по газам в случае, если что-то пойдет не так. Вот мы, весело прыгая, с чемоданами на перевес, Шурик спереди, с огромными баулами на голове, а я сзади подгоняя пинками Тома, ворвались в зал провожающих, и на последних секундах запихали его в металлоискатель, закидали его багажом, и уже убега кричали ему счастливого пути и доброй посадки.
Когда мы выбежали из аэропорта у Шурика катились слезы. Мы в бежали в припрыжку по газонам, уварачиваясь от поливалок. Вдалеке мы увидели знакомый автобус и рванули к нему наперегонки. Я уже открыл дверь, что бы залезть первым в машину, как вдруг заметил что-то не ладное. Наш пакистанец объяснялся на не понятном нам языке стоящему около машины полицейскому. Полицейский указал на нас пальцем и громко накричал на водителя, и тут мы заметили - водитель подает нам сигнал рукой, чтобы мы уходили. Шурик сразу замолк, и схватив меня под руку потащил по дальше от автобуса. Мы шли быстро. В пустыню. Ночью.
Полицейский стал звать нас. Мы сделали вид, что нас это не касается и прибавили шагу. Полицейский стал кричать еще громче, мы тоже не отставали и пошли еще быстрее. Когда идти быстрее уже не было возможности, Шурик обернулся. Нам пришлось остановиться. Шурик сделал глупое лицо и указал на себя пальцем, подавая тем самым знак «Извините, это вы к нам обращались?». Полицейский утвердительно кивнул. Шурик в ответ начал смотреть по сторонам, как бы сомневаясь, что обращались именно к нам. А вдруг кто-то еще решил сегодня ночью прогуляться по пустыне. Шурик долго искал. Как назло никого в радиусе километра не было. Нам пришлось признать факт, что обращались именно к нам. Тогда Шурик сделал простое лицо и бодро потащил меня обратно к полицейскому.
Полицейский спросил у пакистанца, знает ли он нас. Он отрицательно помотал головой. Тогда полицейский спросил нас, знаем ли мы пакистанца. Шурик прищурил глаза и стал внимательно рассматривать лицо пакистанца, как бы вспоминая, встречался ли нам прежде пакистанец в этой жизни или нет. Потом четко сказал, что никогда его раньше не видел. Затем полицейский спросил пакистанца на иностранном языке – а какого хрена мы лезли в его машину?... Это была подстава! Пакистанец растерялся, он подумал несколько секунд и вдруг вспомнил Шурика! Шурик, увидел реакцию пакистанца, и тоже сделал вид, как будто узнал в пакистанце близкого друга, после десятилетней разлуки. До меня стало доходить. Полицейский обвинял пакистанца в частном извозе, а это налагается суровым штрафом, как на извозчика, так и на пассажира. Доказать что он вез нам бесплатно не было возможным, и поэтому Шурик и водитель должны были претвориться, что они знали друг друга давно.
Итак, Шурик, узнав в пакистанце старого знакомого, расплылся в теплой, милой улыбке, и уже раскинул руки, что бы покрепче обнять его. Но полицейские вдруг резко спросил Шурика, - как зовут твоего друга, пакистанца?... Это была вторая подстава со стороны полицейского. Он просто издевался над нами. Шурик замер с раскинутыми руками. Он хотел сделать вид, что обознался, ошибся. Но полицейский повторил свой вопрос четко и громко. Шурик, посмотрел на полицейского с таким видом, как будто на месте пакистанца стоял не пакистанец, а Майкл Джексон, и все его просто обязаны знать. Шурик стал махать пальцем в сторону пакистанца, как бы угрожая полицейскому, - вот я сейчас назову его имя, и тебе, полицейскому, будет стыдно в том, что ты сомневался в нашей дружбе.
Шурик махал пальцем. Пакистанец стоял с идиотским видом. Полицейский ждал ответа на свой вопрос. Палец Шурика остановился, и Шурик назвал, вернее не назвал, а как бы, сомневаясь, спросил,
– Хасан..?
Пакистанец, промедлив секунду, вдруг сказал, что его, в детстве все близкие как раз таки и называли Хасаном. Полицейский поднял вверх водительские права Пакистанца и потребовал то имя, которое было прописано в документах, а как называли нас в детстве, клички, дразнилки, обзывалки его абсолютно не интересуют. Шурик попытал удачу еще пару раз, перебирая другие имена, но оба раза был промах.
После третьей попытки нервы пакистанца не выдержали, и он тихо подсказал Шурику свое имя. К сожалению подсказку слышал не только Шурик. Полицейский, оказалось, обладал врожденным развитым слухом, и это только усугубило ситуацию. Полицейский посмотрел на свое отражение в стекле машины, а потом обратился к нам и спросил, не похож ли он случайно на идиота? Мы трое одновременно ответили, что нет. Полицейский повернулся к Пакистанцу и спросил его, назвать имя Шурика. Это была третья подстава.
Пакистанец втянул голову, и хлопая глазами переводил взгляд с Шурика на Полицейского и обратно. Мы ожидали от него большей артистичности. Если Шурик еще пытался кое-как отыграться на сцене, разыгрывая то один, то моментально меняясь, другой персонаж, то пакистанец проявил себя вообще как артист низкой квалификации. Такого позора, от своего давнишнего знакомого Шурик не стерпел, и натянуто улыбаясь, вдруг медленно произнес,
- Да это же я, Шурик!..
Наступила тишина. В этот момент мне показалось, что полицейский просто вытащит табельный пистолет и так же просто, в упор, расстреляет нас троих ночью в пустыне. Полицейский сказал, что сейчас мы все поедим в полицейский участок, и он с нами расправится в самой грубой форме. Сказал он это на своем языке, но очень вульгарно, и поэтому смысл фразы нам был понятен. Он стал толкать нас в машину, и я понял, что настал мой выход. Я остановился, повернулся к полицейскому и начал быстро рассказывать ему все, что произошло с нами за этот вечер с самого начала. Я рассказывал ему на пальцах, жестами, подпрыгивая, используя сподручные предметы, и мимику своего лица. Мое представление было на столь неожиданным и будоражащим, что глаза моих зрителей расширялись, а в некоторых местах, на столько трогательным, что они даже покачивали головами от изумления. Полицейский за две минуты моего живого рассказа, понял, что с нами случилось, что мы пережили, а главное, он узнал кто такой Том. Рассказ получился настолько искренним, что представитель власти поверил мне, и услышал крик моей души. Не переживший такое, не может так играть.
Он повернулся к пакистанцу и Шурику, и спросил, правда ли то, что я ему рассказал. Оба кивнули. Полицейский поднял голову и проводил взглядом улетающий самолет. Потом подумал и вернул пакистанцу его водительские права, а нам крепко пожал руку, и что-то сказал на арабском языке. Я думаю, что он сказал, что если бы он был генералом, то представил бы нас к наградам…
|
|
Однажды в Торонто мы, несколько семей-иммигрантов, собрались за столом. И вот почему-то в какой-то момент речь пошла о героизме. Причиной послужили недавние похороны полицейского, по пышности соизмеримые со свадьбой королевской особы. Расходы (а это было более трехсот тысяч) моментально оплатила мэрия, а семья геройски погибшего (его, кстати, сбила машина, когда он беспечно вышел на хайвэй, чтобы вручить штраф другому нарушителю) получила несколько миллионов компенсации.
А незадолго до этого погибли четверо молодых людей (старшему 25), приехавших в Канаду из России-Украины-Молдовы за месяц или два до трагедии. За сущие гроши их нанял русскоязычный подрядчик для покраски стен высотки. Ветхая (как выяснилось, давно списанная) люлька оборвалась на шестом этаже... Естественно, никто никому ничего не оплатил. По слухам, труп молдаванина так и остался в морге, а на семьи погибших повесили долг за похороны. Министерство труда оштрафовало подрядчика на смешную сумму, и забрало деньги себе. Этим дело и закончилось.
Так вот, речь пошла о героизме. О том, где его больше: в случае с несчастными, замордованными безработицей иммигрантами, или с полицейским, который подписал контракт об особых обязанностях, и за нехилые бабки эти обязанности пытался исполнить...
- А я вот некстати расскажу свою историю, - сказал Сергей, программист, - когда я приехал в середине 90-х, то, как и вы все, как-то отчетливо понял, что меня никто не ждал. Мой диплом механика-технолога, может быть, и вызвал бы кучу восторженных предложений, но я был не в силах объяснить это на интервью. Деньги за проданную квартиру таяли, и вскоре я нанялся в бригаду шабашников.
Люди там были все - из бывшего совка: литовцы, латыши, казахи, ну и хохлы с москалями. Разговаривали, конечно, на русском. А хозяином был некий Леша, из израильских кабланов. Ласковый до изнеможения, он охотно выслушивал наши проблемы и покупал кофе на обед, но платил копейки. Я получал 5 долларов в час. При десятичасовом дне денег хватало только на оплату квартирки и еды на неделю. Впрочем, сами знаете....
И вот, однажды утром он отозвал меня.
- Серый, у тебя ведь напряг с баблом? - спросил он вкрадчиво, - хочешь заработать?
- А кто ж не хочет? - обрадовался я.
- И зашибись! Работы там часа на три, а получишь cто двадцать баксов! Да ладно, ты мне нравишся - дам полтораста!
И через час он оставил меня возле нового дома, вместе инструментами и огромной 30-футовой лестницей. Мне нужно было прорезать с десяток дырок под крышей для светильников. Была зима, было холодно и ветренно. Кое-как я поставил лестницу и полез наверх с лобзиком. Через час мучений с балансировкой на высоте я вырезал первое отверстие. И полностью замерз. На соседнем доме работала бригада черных, и я попросился к ним погреться. Они угостили кофе, и я даже ухитрился пошутить. Вернее, они поржали, когда услышали, за сколько я согласился на эту работу. По их словам, такие работы нужно делать со специальной машины и вдвоем. По их мнению, мой хозяин взял с заказчика не меньше тысячи.
Вот так, на веселой ноте я перетащил лестницу на другой угол и снова полез. Ребята, это была засада. Ветер дул там так, что лестницу стало качать. Перчатки из доллар-стор не спасали. Одной рукой я держался за дрыгающуюся лестницу, а другой - безуспешно пытался резать жесть. И вот тогда ЭТО и случилось.
Ветер вдруг изменился, и почему-то дунул как-то особенно сильно. Меня с лестницей оторвало от стены и поставило вертикально. На высоте восьми метров. Над мерзлой землей. Над бетонными плитами. Над арматурой.
А потом кинуло обратно к стенке. Я очень осторожно слез. Что было потом, я точно не помню. Вроде как аккуратно сложил инструмент, написал на куске картона "Я ушел", и на автобусе уехал домой. Ехать надо было долго, и я много о чем подумал. Я ехал и думал, что чудом остался жив. Что это чудо спасло мою безработную семью. Я думал о том, почему я по своей воле полез на на эту крышу. О том, что где-то пошло не так...
Вечером - напился.
А утром я начал свое возрождение. И знаете, мне почему-то начало везти. За неделю добился от социальных работников оплаты курса тестеров. На практике понравился боссу, и он меня оставил. Успешно проскочил массовые увольнения 2000-го. Выплатил дом. Короче, жизнь вернулась.
Вот только до сих пор не могу работать на лестнице выше полутора метров. Страшно потею и трясусь. Кстати, может кто поможет заменить мне лампочку над гаражом?
|
|
Еду я в понедельник на работу утром на автобусе. Автобус едет с поселка в город, довольно долго. Пассажиры невыспавшиеся и без настроения тихо подремывают. Уже в городе каждый день в автобус заваливается толпа студентов и едут почти до конечной. Это, как говорится, антураж. Теперь, как говорится, это надо слышать! Вдруг после захода студентов включается ТУРБОДВИГАТЕЛЬ. Все вы видели фильм "Форсаж" и представляете что это такое. А большими буквами написано, потому что это надо слышать!!! Вдруг ни с того и ни чего на весь автобус заорет ТУРБОДВИГАТЕЛь, да еще так, как будто автобус - это 3D-кинотеатр. Все люди, включая студентов, в непонятках и только двое из студентов хихикают. Подъезжаем к остановке, и на весь автобус включается СКРИП ТОРМОЗОВ из "Форсажа". Все пассажиры проснулись и уже улыбаются. Я не знаю, что везли с собой те двое, но понимаю, что что-то мощное акустическое. Трогаемся с остановки, включается ТУРБОДВИГАТЕЛЬ. До следующей остановки, подъезжаем к остановке, включается СКРИП ТОРМОЗОВ. Так и ехали. Надо ли говорить, что весь автобус к концу поездки ржал... почти у всех была натуральная истерика. Водитель в конце сказал по громкой связи: "Обладателям этого акустического чуда - следующая поездка бесплатна!"
|
|
Скромность – важнейшее достоинство серьезного человека
Ещё со школьный времен меня напрягали люди, которые постоянно понтуются. Особенно если это просто «понт по жизни», а не попытка порисоваться перед девушками. И в этом ключе всегда вызывают уважение люди, которые скромны, несмотря на свои огромные возможности. Далее я расскажу 2 маленьких истории о таких людях, которые мне особенно запомнились:
Вася.
В моей тусовке был парень по имени Вася. Он был очень похож на парня из одноименной песни группы «Браво» - ну кто его не знает) Васю действительно знали все и Вася знал всех. Вася был беден, жил с мамой в съемной квартире на самой окраине и зарабатывал как мог. Про него ходило множество слухов о каких-то влиятельных родственниках и знакомых, но кроме слухов, за пару лет общения с ним я ничего не видел – ни денег, ни крутых знакомых. И вот как-то раз я сидел со своим партнеров в кафе на Садовом, и выйдя покурить партнер обнаружил что у него увезли машину. Эвакуировали. Причем уже довезли до штрафстоянки (сидели мы долго). Мне нужно было ехать, и я дал ему номер Васи (оного он видел 1 раз в жизни да и то мельком) и предложил позвонить ему – вдруг чем поможет? Телефон я дал можно сказать «на шару» - вроде как помочь нужно, а особо нечем. Самому мне нужно было ехать, и дальше партнер остался один.
Через час он мне звонит и обалдевшим голосом говорит: «Я не знаю, с кем там этот Вася общается, но после моего звонка через полчаса машину привезли обратно, денег не просили да ещё и крепко извинялись!». Кому Вася звонил я так и не узнал – мы с ним после этого виделись только пару раз да и то мельком.
Дима.
Дима был моим однокрусником по ВУЗу, в который я попал надо сказать совершенно случайно. Была долгая история с поступлением в другое место, подставой помогавших мне в этом людей, и в результате пролет прямо накануне сентября. Так что, как говорится, выбирать не приходилось, пришлось брать что есть из того, что рядом. ВУЗ был весьма своеобразным – я после него учился в паре очень блатных заведений столицы, но некоторых «реликтов» я не встречал даже в них. К примеру, там учился очень скромный парень со своим (семейным, но выдававшимся для его полетов) самолетом – дальнемагистральником (для справки это был конец 90-х, а не сегодняшний день, и тогда это было не просто круто, а нереально круто). Причем мой друг как-то на выходные летал вместе с ним на другую половину земного шара – меня не пустили родители. А так же пара кренделей, ездивших на мерседесах с номерами администрации президента, и появлявшихся хоть и редко, но поражавших преподавателей идеальным знанием экономики и английского.
Проблема была только в том, что почти все эти товарищи были совершенно неконтактными – общаться с окружающими они не хотели.
И среди всех этих товарищей был Дима. Дима был простым парнем. Он хорошо учился, ездил на автобусе вмеcте со мной, у него было всего 2 комплекта одежды и даже не было мобильного, хотя на тот момент они были уже у большинства студентов. Денег у него постоянно не хватало, и даже в буфете и столовой он наскребал мелочь из кармана.
В общем, мы как-то с ним сошлись на базе общего интереса к экономике страны, глубокое знание которой отличало Диму от большинства остальных однокурсников.
Сам я на тот момент не имел успеха у девушек, но относился к молодым людям, с которыми девушки охотно дружили, но дальше отношения принципиально не развивали.
Прямо такой мальчик–гей традиционной ориентации. С одной из таких подруг я познакомил Диму. И у них завязался роман. Роман страстный и крепкий. Они учились в разных группах, но между парами всегда были вместе.
А ещё на нашем потоке учился Петя (назовем его так, боюсь что личность он сейчас весьма известная). Петя был истинным представителем понтующейся золотой молодежи. Самолета у Пети не было – это удел скромных людей) но вот все остальное было при нем. Спортивные машины, вывоз всех девушек группы по ресторанам, новые прикиды каждый день, огромная квартира – в общем, «фулл хаус». И понты лились с его стороны бурным потоком, даже можно сказать рекой. Всех, кому Петя не нравился, довольно быстро ставили на место либо Петины друзья, либо его охрана, тихо ожидавшая своего патрона в машине. Но вот Петя решил развлечься на новый манер – разрушить устоявшийся союз. И начал крайне нагло и открыто приставать к девушке Димы. Дима пару раз пытался с Петей поговорить. Но оба раза был послан. Третий раз был отпрессован охраной. На следующий день Петя в институт не пришел. Я заподозрил неладное, ибо все телефоны молчали. Девушки тоже не было. Но на следующий день они оба появились и все стало по прежнему. Только вот Петя пропал. На пару дней. После чего вечером был замечен с дико нервным папой и испуганной мамой, окруженными усиленной охраной, у кабинета ректора. Больше Петю в институте мы не видели. На мой вопрос «что это было», Дима мне сказал, что если я хочу остаться с ним друзьями, то больше его задавать не нужно. Только через много лет, встретившись с его на тот момент уже бывшей девушкой, я узнал, что папа Димы, такой же скромный как и он, «просто позвонил своему партнеру Роме». Да, тому, который, как вы прекрасно знаете, думает о семье. Вопрос-то как раз был семейный)))
С Димой мы потерялись после института. Но по слухам он женился на простой и хорошей девушке, и тихо живет в маленькой двушке в центре нашего огромного мегаполиса.
|
|