Результатов: 118

51

Как жениться по-любви бедному еврею?

Повалили бабки. Поначалу сносило башню, но потом успокоился. Мои мудрые родители предупредили: деньги тебя могут уничтожить, будь осторожен! И я прислушался, осадил коней.

На каком-то этапе подумал - пора жениться. Мамин заказ на "хорошую еврейскую девушку" выполнить представлялось возможным только наполовину: еврейскую девушку в Израиле найти, конечно, легко, а вот хорошую - практически невозможно, особенно если у тебя деньги - любая из трусов выпрыгнет, чтобы выйти замуж за твои деньги и жить с ними долго и счастливо.

Да ну нахрен эти мансы.

Как быть? И тут мне пришла идея. Надо сказать, что идею я придумал не сам, а скомпилировал из одного гениального источника. Если помните, у О'Генри есть рассказ об официантке и миллионере. В двух словах: официантка в парке выдавала себя за светскую львицу перед каким-то штымпом-нищебродом, а на последок махнула ручкой и удалилась к шикарной машине. А на самом деле оказалось, что штымп и есть владелец той машины. Красивый рассказ, как и все без исключения рассказы О'Генри. Меня эта история натолкнула на идею...

К тому времени, я купил себе красивый дом с видом на море в городке Кейсария. Но для моей задумки мой дом не годился - мне надо было стать на время бедным евреем. Короче, я по-объявлению снял маленькую квартирку-студию в Ашдоде и переселился туда - играть, так до конца. Машину "даунгрейдить" не пришлось - я и так ездил на Форд-Фокусе (в Израиле покупать дорогую машину - одни нервы: любители прекрасного исцарапают её ключами в первую же неделю).

И стал я жить-поживать в квартире-студии. Знакомясь с девушками, ничем себя не выдавал, говорил, что програмер (т.е. получалось не совсем уже нищеброд в шалаше). Во всём остальном был самим собой. Каких я только девушек не повидал в тот период - ни словом сказать, ни пером описать. Исходный критерий: девушка должна быть красавицей, чтобы дух захватывало. С этим проблем не было. Но дальше - жесткий диссонанс.

Дело в том, что красавицами меня на тот момент удивить было уже сложно. Но те красавицы с которыми я был до этого знаком, при всей их расчётливости - были не совсем тупы, во всяком случае изо всех сил старались хорошо выглядеть, как внешне, так и внутренне. Например, среди девушек-моделей по моему опыту не так уж и много тупых мукл: большинство понимают, что карьера в модельном бизнесе скоротечна и нужно заранее думать, что будет дальше. Но модели очень непостоянны. Я знаю, конечно, что "лучше торт с друзьями, чем дерьмо наедине", но для меня эта поговорка звучит проще: "торт наедине. точка.". Поэтому модель не для меня, даже бывшая - я слишком много знаю об их образе жизни.

Вообще, в нашей тусовке часто попадались девушки из богатых израильских семей, семей министров, депутатов Кнессета и прочих власть придержащих. Там душа отдыхала: они все очень начитанные, образованные и интересные собеседницы. Но там была проблема наоборот: погулять - да, замуж - ни-ни - я не их уровня, и деньги тут не играли вообще никакой роли.

А девушки, которые думали, что я програмер - не считали нужным как-то скрываться и делать вид. Попадались и такие, как Сара Марковна из анекдота, которая очень любила из себя строить, но стройматериалы были уже не те. Без зазрения совести спрашивали какая у меня машина, зарплата, есть ли своя квартира. Бывало, что скрывали, что у них дети. С одной мочалкой я вообще чуть ни попал в криминальную историю. Были такие, которые на первой же встрече заказывали всякие ништяки в ресторане, рассчитывая, что я в конце расплачусь. Ага, как раз на того напали. Надо видеть их глаза, когда в конце я расплачивался за свой кофе, оставляя щедрые чаевые. А остальное? А я только кофе заказывал, милая. Надо ли говорить, что после этого отношения как-то не задавались.

Все эти девушки было очень разные, но их объединяло одно - те из них, кто доходили до моей квартиры-студии - поголовно решали, что я им не партия - ну максимум после пары недель отношений.

Параллельно я вёл свои дела, часто выезжая за границу, начал подумывать переехать в Европу на ПМЖ - дел в Израиле у меня почти не было - что очень скоро и сделал. А сейчас сдерживало только одно - еврейскую девушку в Европе будет искать сложнее, да ещё и с моими закидонами.

Однажды, когда я возвращался из одной маленькой, но гордой альпийской страны, в аэропорту Бен-Гурион я встретил девушку.... нет, у неё не была полумесяцем бровь, но и в глазах любви ко мне тоже, не было... Кто вам скажет, что может спокойно подкатить к красивой девушке на улице и как мачо, крутя, ключами на пальце, сказать ей, что-то вроде: "эй, красавица, прыгай в мой Форд-Фокус и я увезу тебя в синие дали" - плюньте ему в его наглые зенки - ссышь в таких случаях всегда. Я поначалу, даже прошел мимо, думая: да, не, не может быть, чтобы у неё не было друга/мужа/любовника, не бывает такого....

Бывает и не такое. Более того - бывает, что красавице чужды меркантильные интересы (почти).

Я всё-же вернулся и заговорил с девушкой, а она совершенно неожиданно улыбнулась и поддержала беседу. Старый солдат не знает слов любви - точнее знает, но не хочу об этом писать - это личное. Расскажу только главное: девушка училась на медсестру (а не на модель, как я опасался), была из простой интеллигентной семьи, как и я. И она хотела найти себе хорошего еврейского парня, пусть и не богатого - но такого, с кем она будет счастлива.

Так это-же я! Простой еврейский парень, даже не совсем простой - а програмер. Её не испугала ни моя квартира-студия ("Можно подыскать, что-то побольше"), ни то, что я простой програмер ("если сложить зарплату програмиста и медсестры - можно неплохо жить"). Сложно было объяснить частые командировки простого програмиста, но вроде поверила. Познакомились с родителями: я с её, она с моими. Все друг другу понравились (ну, точнее, на максимум насколько еврейской маме вообще может понравится избранница сына). Мои родители были строго предупреждены не выдать секрета и вели себя, как Мальчиш Кибальчиш в тылу врага - секрета бы не выдали под пытками.

Ещё один интересный момент: позже выяснилось, что мы с ней оказывается заочно были знакомы, а именно: мы пару раз приятно общались в известном израильском форуме (НЕ связанном со знакомствами). Ирония судьбы была в том, что я на тот момент давно дал себе слово, что не буду знакомиться с девушками по Интернету. Судьба? Судьбы нет, это миф.

Дело шло к свадьбе. Предложение, кольца, платье, подготовка к свадьбе... Скоро мне нужно было уже колоться, кто я есть на самом деле, но я решил сделать это тоже необычно, так сказать в стиле цыганочка с выходом....

День свадьбы был расписан по минутам: с утра - фотосессия, потом в синагогу, потом - в зал торжеств, туда-же подтягивается раввин, потом "горько" до упаду, а в конце едем в мою квартиру-студию. На тот момент мы уже, подыскивали квартиру побольше, но я, по-понятным причинам, сильно затягивал поиск.

Итак, наступил день Д, час Ч и секунда Сэ: фотограф заехал за нами на белой Мазде 3. Надо сказать, что фотографа я не предупредил о настоящем сценарии, ну его нахрен - сука что-то ляпнет и испортит всю задумку, а рот у него не закрывался - видимо это профессиональное.

Мы все сели в машину: моя невеста, я, моя мама и находка для шпиона с фотоаппаратом.

Стали думать где лучше всего провести фото-сессию. И тут моя мама предлагает: "А давайте поедем в Кейсарию - там очень живописные развалины времён римской империи" (всё срежисированно, не надо ля-ля)

Мы все подумали: а ведь отличная идея. Сказано - сделано. Фотографии на фоне римских развалин таки получились супер. После фотосессии мы погрузились в машину. Перед этим я шепнул фотографу, чтобы заехал в саму Кейсарию. Начали не спеша ехать.

И тут мне "пришла в голову идея": а давайте попросимся в какую-нибудь виллу и пофотографируемся у бассейна и на фоне виллы?

Надо сказать, что Израиль в этом плане маленько демократичнее России и прочих США с Германиями: такая идея там звучит не совсем уже бредовой.

Ладно, едем, выбираем виллу. Мне все они не нравятся: нет, не то, не то, а ну-ка сверни туда... о, вот прикольная вилла. Давайте попробуем. Выходим, звоним в калитку.

Выходит дед (18 шекелей в час, из фирмы по найму временной рабочей силы).

Описываем ситуацию, просимся. У деда видно прирождённый актёрский талант: пускает внутрь не сразу, вначале думает, но потом очень аристократично жестом приглашает нас внутрь.

Фотографируемся у бассейна, в разных местах виллы, у пальмы, в перспективе, сверху вниз. Пора и честь знать.

Мой выход. Беру свою невесту за руки, смотрю в глаза и говорю: "Дорогая, добро пожаловать домой". Не буду описывать, что творилось, я даже пожалел: надо было помягче весь этот гешефт делать. На эмоциях невеста, моя мама, слёзы... Фотограф-клоун вертит сосиской у виска и шипит мне в ухо: "Какого хрена? Чё за брехня?". Короче, весело. Честно говоря, всю эмоциональную сторону своего "спектакля" я полностью упустил из виду, до сих пор периодически аукается, когда цапаемся.

Дальше был неприятный ход с моей стороны, у меня буквально душа разрывалась - но это нужно было сделать: из другой комнаты вышел адвокат и мы стали подписывать брачный контракт. Пишу сейчас и у самого жалость в груди поднимается - очень жаль было мою невесту. Иногда нужно делать поступки наперекор своим чувствам - нечасто, но бывает.

Но она, отойдя от первого шока, пришла в себя, мы сделали, что нужно и поехали в синагогу, а потом в зал торжеств.

Дальше всё было, как полагается: свадьба пела и плясала. Одна тётка поскользнулась на салате, мы до сих пор это спокойно вспоминать не можем, пробивает на хаха. При чём ни я ни моя жена так и не вспомнили, кто эта тётка. Решили, что пришла пожрать и телесами потрясти. Ладно, нам не жалко. Зато какое шоу с салатом, жаль на камеру не попало.

А жизнь показала, что в выборе я не ошибся, хотя, конечно - женщина есть женщина: на деньги, которые у моей жены уходят на одежду, косметику и прочие туфли - можно вывести небольшую африканскую страну из кризиса (преувеличиваю, конечно, но немного).

Но выходила-то она замуж за програмиста из Ашдода.

А расходы... Фигня, с нас не убудет.

Такая вот история.

P.S. (по требованию жены добавляю описание, как летела тётка, чтобы не думали, что мы просто так столько лет смеёмся над несчастной, которая поскользнулась)
тётка поскользнулась в одном конце зала и, пытаясь удержать равновесие, бешено вращая руками, как мельницами, громко цокая каблуками, пробежала спиной вперёд через зал, раскидывая по дороге гостей в разные стороны и села на стол в другом конце зала. никто особо не пострадал.

53

"Мороз и солнце, день чудесный..."©

Во втором классе придумалось продлить себе зимние каникулы. Идею почерпнула из прошлогодних зимних. Тогда я впервые услышала таинственное слово "карантин", которое продлило отпуск младшеклассникам на целых две недели.
И девятого января я приняла решение срочно заболеть. А как зимой заболеть? Легко! Простудиться. Замерзнуть.
Во дворе мы залили небольшой каток. Или большую лужу. Ну, как залили... Заклинили колонку и вода разлилась метров на 25 квадратных. На нас накричали, конечно. Но мороз помог в каток эту лужу оформить.
И чтобы не просто стоять и мерзнуть в мечтах захворать, я начала по ней кататься.
С нашим двором граничил детсад и за сеткой начали собираться зрители. Я им заявила: "Щас!" и убежала домой.
Эти зрители и недавний просмотр фигурного катания сподвигли меня нарядиться повеселее: достала любимое платье, сшитое бабушкой, желтое со вставками (как у принцессы!) вкусного шоколадного цвета, пышное и короткое. Ну, как надо!
На ноги отыскала жёлтые гольфы и сандалеты коричневой кожи, в тон вставкам на платье. У меня уже был вкус!
Распустила косы, тряхнула головой и вышла на улицу. Минуты через три. Зрители меня ждали. Мороз -12-15°С, снег скрипел, светило солнце, ярко синело небо.
И я продолжила свои пируэты на льду. Даже не так. Я вошла в раж!!! Разбегалась - и крутилась, прыгала, летала стрелой, делала ласточку в движении, падала голыми коленками на лёд, заламывала страстно руки, пела что-то, создавая музыкальное сопровождение. Гладкая кожаная подошва скользила отлично.
Спектакль был, наверное, нескучный, потому что все метров двадцать сетки были уже плотно заставлены детсадовской малышней из нескольких групп. Они хлопали, пищали, орали, а я гордо делала вид, что их не замечаю - я же выступаю, как по телевизору! Только по телеку чёрно-белые все, а я ведь РАЗНОЦВЕТНАЯ!
В 12:00 воспитательницы растащили детей на обед и крикнули мне, чтоб домой шла, а то заболею. Тю, так для этого и старалась!
Не помню, чтобы я хоть замерзла.
И даже не чихнула!
11 января пришлось идти в школу.

Р.S. Потом воспитательницы жаловались маме, потому что им жаловались родители. Некоторые девочки с истерикой потребовали нарядить их в платья и гольфы и так топать в детсад. Потому что они видели, что и зимой "так можно".

54

Моя сестра выходила замуж. Ну и свадьба, конечно. Наш небольшой городок, частный сектор, и частный дом ее будущего свекра, лет тридцать пять назад. Я приехал на торжественное мероприятие из другого города, взял с собой местного друга детства Серегу, и мы быстро накидавшись праздничным настроением за одним из длиннющих столов, стоящих во дворе, свалили со свадьбы на городскую танцплощадку. В то время, пока мы с Серым пытались ловко танцуя, наклеить местных телок, свадьба пела и плясала.
Другой Серега, который в этот день становился моим зятем, в это самое время охранял мою сестру и ее туфельки от всяческих посягательств весьма многочисленных, и не совсем трезвых гостей. Чтобы представить себе нашего зятя, можете мысленно расположить Челентано за сильно выпуклой, ростовой лупой. Внешнее сходство в молодости у них конечно было, за что Серега и получил это погоняло от своих учеников с уроков физкультуры, ну уж очень гипертрофированное. Пятидесяти килограммовый мешок цемента Серега брал своими полутораметровыми, вытянутыми вперед клешнями, даже не задерживая дыхание.
Одна из подпитых родственниц, пытавшаяся злонамеренно подкрасться к невестиной туфельке, попала под Серегин зацеп, и была вытащена за шкварник из смородинного куста, под общее одобрение, и Серегино разочарование.
Разочаровался Серега от того, что нагибаясь в момент спасения туфельки он, излишне для свадебных штанов, напряг ягодицы, которые воспользовавшись моментом, разорвали эти самые штаны прямо между собой.
Заканчивать такой знаменательный в жизни день, в разорванных жопой штанах, жениху не захотелось, и они с невестой незаметно скрылись в темноте, по дороге к ближайшей швейной машинке.
Если вернуться к началу повествования, можно догадаться, что мобильной связи еще не существовало, а вероятность поймать такси в нашем городе, была еще меньше той вероятности, что это такси тебя вдруг собьет. Они пошли пешком.
Пока жених с невестой в свадебных нарядах путешествовали по ночному городу, мы с моим другом бездарно натанцевавшись, расстались, и я двинул в сторону угасающей свадьбы. Темень была такая, что казалось если выколоть глаза, стало бы немного светлее. Дезориентированный свадебным алкоголем молодой организм, завел меня в дебри частного сектора, и напрочь заплутав на полпути, остановился. Свадьбы уже не было слышно. Если бы не случайные фары скорой помощи, которая подсказала мне название улицы, я наверняка бродил бы до утра, но неожиданно обнаружив себя в десяти метрах от бабушкиного дома, в котором я вырос, легко сориентировался и через несколько кварталов по диагонали и десяток минут, был уже на месте.
Не яркие лампы, развешанные над двором, освещали опустевшее застолье, и часть примыкающей к дому улицы. Перед домом еще стояла пара автомобилей свадебных гостей, и возле одного из них возвышался двухметровой глыбой незнакомый мужик. Я бы и не придал этому значения, если бы в следующее мгновение из двора на этого мужика вдруг не напрыгнул дядя Валентин, и не начал его душить. Для того чтобы представить как это выглядело, представьте себе ротвейлера и прыгнувшего на него кота. Понимая что с дядей Валей через секунду будет покончено, я запрыгнул сверху на них обоих, и мы все вместе рухнули в сухую канаву. Что в эти мгновения творил с гигантом дядя Валя я не видел, потому что был сосредоточен на руке великана. Я ухватился за нее обеими руками, и всеми своими худыми шестьюдесятью четырьмя килограммами прижал ее к земле. Рука оказалась толщиной с мою ногу. Сначала она немного приподняла меня над землей, потом опустилась и сказала, что она инвалид и у нее нет ноги. Ноги не оказалось. Оказалось, что на обратном пути жениха и невесты к свадьбе, возле них остановилась инвалидка с инвалидом за рулем, который с добрыми намерениями и подбросил их обратно к месту празднования. А еще одно доброе намерение великана-инвалида, пытавшегося успокоить малолетнего сына дяди Вали Костю, проснувшегося и орущего в машине, на корню пресек дядя Валя, принявший доброго гиганта за педоразбойника. Ну а как я пришел на помощь в нужную минуту, вы уже знаете. В окончание этого крайне неудобного эпизода, мы удобно усадили доброго мужика за стол и накормили, и немного напоили.

55

В краснодарской гостинице к завтраку в кафе спустились трое: известный музыкант Владимир Кузьмин и двое музыкантов его группы. Тут же от столика в глубине зала встала женщина предпенсионного возраста, и со словами: "Владимир Борисович, а вы меня помните?!" устремилась к нему.
- Простите, откуда я могу вас знать? - спросил музыкант.
- Ну как же! В 83 году, на вашем концерте в Волгограде, я сидела в зале, 45 ряд, 2-е место! И пела вместе с вами!
- О, да! - ответил, улыбаясь, Кузьмин. - Я вспомнил! Я же тогда весь концерт пел только для вас!

56

Только что минуло 23-е февраля. В этот день моему дедушке исполнилось бы 97 лет. Я думал в память о нём 23-его и забросить эту историю, которую он мне рассказал чуть более года назад, но к сожалению не успел. Посему делюсь сейчас. Напишу от первого лица, как он рассказывал. Будет длинно, извините.

Возвращение "Домой"

Эпиграф - "Шар земной мы вращаем локтями, от себя, от себя." (В.С. Высоцкий)

"К концу января 1944-го я уже был почти здоров. Лопатка и плечо правда ещё ныли, тем более, что осколки так все и не достали. Но рана затянулась, хоть и зашили её абы как, ты же сам видел. (Пояснение - в госпитале деду рану зашили очень плохо. Между лопаткой и плечом образовалась впадина размером с детский кулак). В больничке до смерти надоело, и так уже три месяца провалялся.

Начали документы на выписку готовить. Оказалось что пишет их врач, симпатичная такая девушка, Лида. Так получилось, что пока я в госпитале был, мы познакомились. Кстати землячка, тоже родом из Белорусии. Нет, никакого романа и близко не было, просто подружились, разговаривали о том, о сём.

Начала документы писать и спрашивает меня:
- Ранение у тебя тяжёлое было. Давай я напишу, что к прохождению дальнейшей службы ты не годен. Комиссуют тебя.
- Да ты что? - говорю. - Все воюют, а я в тылу отсиживаться буду. Пиши, "годен без ограничений".
- Миша, - уговаривает меня, а сама чуть не плачет, - ну зачем тебе на фронт переться? Тебе что, больше всех надо? Ты же уже 2.5 года воюешь, мало тебе что ли? Или наград ищешь? Так у тебя орден уже имеется. Сам знаешь, пошлют к чёрту в пекло, пропадёшь ни за грош. Давай хотя бы напишу, что "ограниченно годен", в армии останешься, но на фронт не попадёшь.
- Нет, - твердил я, - пиши "годен". Я на фронт хочу.
Препирались мы с ней долго. В конце концов она и написала как я просил.
- Вот упрямый баран, - в сердцах сказала. - Ты уж не забывай, черкни весточку мне хоть иногда, что да как.
Кстати, мы с ней действительно переписывались, даже после войны. Она даже ко мне на Дальний Восток приехать собиралась в 1946-м. Ну, а когда на бабушке женился, я писать перестал...

Я теперь думаю нередко, чего я упорствовал? Ведь не мальчик уже, знал, что ни хрена на войне хорошего нет. И убить могут ни за понюх табаку. Наверное, воспитывали нас тогда по другому. Как там в песне поётся "Жила бы страна родная, и нету других забот." Вся жизнь, может быть, пошла бы по-другому.

На формировании подфартило. Я вообще везучий - что есть, то есть. Там майор какой-то сидел, на меня посмотрел, на документы. Говорит:
- Вы, товарищ лейтенант, на фронте давно, с 41-го?
- Так точно, - отвечаю.
- И сейчас прямо из госпиталя?
- Так точно, - повторяю.
- Значит так. Вижу, что вы на фронт хотите, но он от вас никуда не денется. Сейчас остро нужны офицеры для маршевых рот. Пополнение большое, а опытного младшего комсостава мало. Примите маршевую роту.
Куда деваться? Принял.

Для чего маршевые роты нужны, спрашиваешь? Видишь ли, солдат после учебки или госпиталя не сразу на фронт посылали. Обычно собирали в таких подразделениях, чтобы хоть какое слаживание произошло. Формировали роты и давали пару месяцев, чтобы солдаты друг к другу притёрлись, да и командиры к солдатам пригляделись.

Состав разный, конечно. Попадались и опытные бойцы, обычно после госпиталей. Их командирами отделений ставили. Но у меня таких было мало, в основном совсем мальчишки, прямо из учебки. Мелюзга, лет им по 17, реже 18, все 26-го года рождения. У них ещё молоко на губах не обсохло, а их на фронт. Думалось - обеднела земля мужиком, совсем молодняк в армию берут.

Я им, наверное, стариком казался, ведь мне уже целых 22 года было. Да и я сам себя так чувствовал, ведь с июня 41-го на войне. А опыт - это не шутка. Вижу, что задору цыплячьего в пополнении много, но понимаю - это не солдаты. Разве за 3 месяца учебки солдата можно сделать? Да ни в жизнь. Их, по-хорошему, ещё бы с полгодика учить надо, да кто же столько времени даст? Войне люди нужны. Осознаю, что с такой подготовкой на первом же задании половина этих мальцов поляжет. Надо хоть как-то их поднатаскать.

Гонял я их нещадно, и днём и ночью. Вижу, что им тяжело, но по мне - только так и надо, ведь лишь мёртвые не потеют. Бег и стрельба это хорошо, но ещё важнее сапёру - правильно ползать, ведь часто задания ночью. От своих, по нейтралке, и до колючки. С каждого отделения - проход 10 метров. Умри, но сделай. Туда и обратно ползком, думаешь легко?

Но главное для сапёра - это минное дело. Тут я им продыху не давал, ведь хитростей десятки, если не сотни. Это же не только мину поставить и снять. Её ещё и обнаружить надо, а немцы-хитрецы своё дело туго знали. А как проволоку правильно резать? Как проход обозначить? Как снаряжение упаковать, чтобы оно ночью, пока по нейтралке ползёшь, не загремело? Тут каждая мелочь жизнь спасти может. И погубить тоже.

Мне сейчас 95. Часто думаю, сколько из них до Победы дотянуло. Может, до сих пор ещё и жив кто из тех мальчишек, что я учил. Они же меня на пяток лет моложе. Как мыслишь?

Впрочем, особо покомандовать мне ими и не пришлось, всего пару месяцев. Прибыл с пополнением на 2-й Белорусский фронт в самом конце марта 1944-го. Тут в штаб меня вызывают и приказывают роту сдать. Ладно, а делать-то что? Вот тут и огорошили меня по настоящему.

Оказывается, немцы назад откатились, но минных полей оставили за собой множество. Надо очистить, ведь земля стонет, ухода просит. А... не поймёшь ты всё равно, ты же в деревне не жил, не знаешь, что такое поле и луг. Плюс много маленьких мостов разрушено, надо восстановить. Дают мне 4 сержанта, отделение солдат, и ... целый взвод девок. Лет им от семнадцати до двадцати. Комсомолки, доброволки. Я аж ахнул:
- Товарищ подполковник, а что мне с ними делать? Они хоть мины живьём видели? Топор или пилу в руках держат умеют?
- Они через училище прошли. Остальному на месте обучите. Предупреждаем сразу, бдить зорко - за потери будете отвечать по всей строгости.

Вот это поворот. Тут самая страда и настала. И откуда этих соплюх понабрали? Тут с пацанами-желторотиками проблем не оберёшься, а это девчонки-малолетки. Не забрели бы куда, не обидел бы их кто.

В первую очередь, на минные поля строго-настрого запретил им заходить. Все мины я, сержанты и солдаты снимали. Им лишь обезвреженные мины относить дозволил. А когда мосты строили, поручил им доски, брёвна, да инструменты таскать. Приказал - в воду ни ногой. В апреле же вода ледяная, простудят там себе что.

Ох и намучился я с ними! Они же, дуры, инициативные, всё лезут куда не надо, за ними глаз да глаз. Всё им хиханьки да хаханьки. Не понимают, курицы, что коли мина рванёт, ахнуть не успеют, как их кишки на деревьях окажутся. Думал, совсем с ума сойду, хорошо, что сержанты толковые попались, помогали. Мужики, всем лет за 30, у самих дети чуть помладше есть. Надо признать, старались девчонки, хотя с большинства от них проку как свинью стричь - визгу много, шерсти мало.

Но тут-то и случай один произошёл. Девки-девками, а службу нести надо. С них толку на копейку, значить всем остальным работать много надо. Так вот, был один солдат у меня. Имя не припомню сейчас даже, мы ему кличку "Бык" дали, ибо росту он был огромного и силы немерянной. Но лентяй и волынщик, каких сроду не видал. Всё стонал да жаловался. Гоняли его, конечно, и я, и сержанты, но не так чтобы уж намного больше других. Уж коли так его природа силой наградила, грех не использовать.

Так что стервец учинил. Надыбал взрыватель, к пальцу привязал. Когда мостик восстанавливали, чем-то тюкнул. Бахнуло, два пальца оторвало, кровь хлещет. Девки с испуга орут, он тоже. Не знаю, на что он рассчитывал - ведь и дураку ясно, что самострел. А за это по головке не погладят. Такая злоба взяла - вот сукин сын, девки стараются, из жил лезут, а на нём пахать можно, и вот что учудил.

Перевязали его, конечно. Из особого отдела приехали, опросили. Рапорт приказали написать. Впрочем, особисты и без меня своё дело знали, сразу самострел увидели. Быка увезли. Не знаю, что с ним стало, думаю, шлёпнули его, в то время с такими строго было.

Для морального духа подразделения такие случаи - это очень плохо. Девки мои скисли, да и мужики хмурые стали. Дрянное дело. У самого на душе кошки скребут, вроде бы всё правильно, а не по себе. Главное, гнетёт что я в тылу баклуши бью, пока остальные воюют. Умом, конечно, понимаю, что дело нужное делаю, а всё равно муторно.

Но я, как я и говорил, везучий. Прошла неделька, потеплело, май настал. Разминируем поле одно, а через дорогу ещё поле, его другие солдаты разминируют. С ними лейтенант. Разговорились:
- С какой части? - спрашиваю.
- Первая ШИСБр. - отвечает.
- Так и я там служил до ранения. Надо же где довелось свидеться. А где штаб ваш? - обрадовался я.
- Тут недалеко, километров 10. - рассказал, как добраться.

С делом закончили, и я туда ранним вечером направился. Деревенька полусожжённая, спросил у бойцов, где командование. Захожу в хату - и нате-здрасте, Ицик Ингерман, замначштаба батальона. Не скажу, что мы дружили, он вообще меня намного старше, да штабных мы не сильно жаловали, но тут обнял как родного. Тут на шум и комбат вышел, и другие офицеры.
- Ты какими судьбами? - расспрашивают.
- Да вот после ранения. В госпитале отлежался. В маршевой роте был, сейчас разминированием занимаюсь.
- Так давай к нам. Сам знаешь, как взводные нужны.
- Да я бы с радостью. А как это устроить?
- За это не беспокойся. Сам поеду за тебя просить. - говорит комбат.
- В какую роту попаду?
- Да в твою же, третью.
- Вот здорово. К Юре Оккерту (Юрий Васильевич Оккерт - имя подлинное).
Тут мужики нахмурились.
- Нет его больше. В том бою, тебя ночью ранило, а утром он погиб.

Расстроился я жутко. Такой хороший ротный, каких поискать. Кстати, как и я, из под Ленинграда призывался. Я потом как-то пытался семью его разыскать, да не вышло. Не судьба, видно.

- А Вася и Коля как (Василий Александрович Зайцев и Николай Григорьевич Куприянюк - имена подлинные).
- Что им сделается? Как заговоренные. Коля после ранения вернулся, а Ваську пули боятся.
Тут комбат ухмыльнулся:
- Кстати, сюрприз для тебя имеется. Орден на тебя пришёл, уже полгода дожидается. Сейчас в штаб бригады ординарец сбегает, принесёт.

Вот это сюрприз так сюрприз. Оказывается, когда меня на той проклятой высоте 199.0 ранило, и меня в госпиталь увезли, комбат про меня не забыл. К Ордену Отечественной Войны II степени представил.

Ординарец вернулся скоро. Ну, как положено, орден в стакан водки положили. Выпил, разомлел. Так тепло стало на душе.

Рано утречком поехал с комбатом к своему командованию. Они меня отпускать не хотели, подполковник сначала кричал и грозился. Потом уговаривал, даже медаль выправить обещал. Но я намертво стоял, хочу к своим, и всё тут. Плюс мой комбат рядом, а он и мёртвого уговорить может. Отпустили наконец.

С девочками и солдатами попрощался и в свою бригаду уехал. Как раз на 9-ое мая попал.

Своя бригада (1-я ШИСБр), свой 3-й батальон, своя 3-ая рота. Даже взвод свой, тоже 3-й. Ротный другой, правда, но друзья-взводные те же. А Вася и Коля - мужики надёжные, я вместе с ними с 42-го. Они в тяжёлый час не подведут.

Душа пела, я снова на фронте. Снова со своими. Вместе большое дело делаем, будем Белоруссию освобождать. А до милой Гомельщины почти рукой подать.

Вернулся в свою часть. Можно смело сказать - ДОМОЙ вернулся."

57

Колыбельная.

В далёком 2000-м году мне вручили ключи от собственной квартиры (привет родным Барановичам). И сейчас вздрагиваю, вспоминая о кредитах, подработках и желании поспать более четырёх часов. Хотя бы пять. Но речь не об этом.

Заселившись в отдельные апартаменты, я, понятное дело, рассчитывал насладиться всеми прелестями отдельного проживания. Однако судьба внесла свои коррективы, подарив неординарную соседку сверху. Подчеркну, я на третьем этаже, она на четвертом, это важно. Назовем её Алевтина. Лет 55-ти, одета аккуратно, всегда подчёркнуто вежлива и предупредительна. В общем, повезло. Казалось бы, ан нет.
— Расцвелииииииииии, уж давнооооооооооо, хризантемы в садуууууууууу.
— Ууууууууууууууууууууууууууууу!

Я с тоской посмотрел на часы: 23-00. Концерт начался точно по расписанию. А дом хороший, панельный, чтоб его. Слышимость просто невероятная. Для вечерних песнопений самое то. Обладая громким и звонким голосом, Алевтина знакомила слушателей то со шлягерами 70-х, то с народными песнями, а ровно в 23-58…
— Бухгалтер, милый мой бухгалтер…

Не поверите, даже сейчас икаю, когда слышу этот хит. И так каждый вечер, изо дня в день, из месяца в месяц. Согласитесь, засыпать под такую колыбельную, во-первых, немного проблематично, а во-вторых… Стыдно признаться, но я видел сны в зависимости от репертуара Алевтины. Например, если она пела «У солдата выходной» — меня повторно призывали в армию. На возражения, что «отслужил я, товарищ полковник», военком с улыбкой отвечал «не плачь, девчонка, Родина-мать зовет».

Была у соседки и еще одна странность.
— Ооох, бах, хорошо пошла.
Это, простите, доносилось из туалета. Также громко и звонко. Вероятно, как бывший бухгалтер, Алевтина привыкла радоваться в голос даже маленьких прелестям жизни: сведённому балансу, отсутствию дебиторки и беспроблемному выходу биологических жидкостей и твердостей из организма.

Оно бы все и ничего, конечно. Но, повторюсь, засыпать под истерические завывания получалось с большим трудом. А еще было очень жаль кота. Да, да, вы не ослышались. Именно из-за кота я и решился на активные действия. Тоша был прекрасен: огромный, ласковый и дружелюбный увалень. Мохнатый друг жил у соседей по площадке, (Михайловна и Степаныч, привет), а ко мне изредка забегал в гости на предмет «что нового, чем угощать будешь, пузико почеши».

Но если Тоша задерживался до 23-00, то…
— Расцвелииииииииии, уж давнооооооооооо, хризантемы в садуууууууууу.
— Ррр, мяуууууууууу.
Зримо увеличившись в объёмах, кот во всю силу легких выл так, что индевели пятки, а мурашки, сбегая по спине, совершали массовое самоубийство в районе копчика.
— Бухгалтер, милый мой бухгалтер…
Под гимн дебета и кредита Тоша начинал рычать, яростно вцепившись когтями в диван. Выхода не было – или придется вскоре покупать новую мебель или… война до победного конца.

Но пушки начинают говорить, когда замолкают дипломаты. Поэтому сначала я по-пробовал решить вопрос мирно:
— Извините, а не могли бы не петь после 23-00, невозможно уснуть.
— Хорошо.

Вечером:
— Ты ж мене пидманула…
— Простите, вы обещали не петь после 23-00.

Вечером:
— Бывайте здаровы, живите богата…
— Пожалуйста, давайте без концертов после 23-00.
— Хорошо.

Вечером:
— Синий туман похож на…
«Но вот настал конец терпенью».
— Хорошо, мы пойдём другим путём, — я скрипнул зубами, решив применить нетрадиционный метод.
«Я стал готовиться к сраженью».
Из двух палок (одна полтора метра, вторая – два), сколотил орудие возмездия — соединённую буквой «Г» деревянную конструкцию, которую вдобавок покрасил в черный цвет. Принцип действия несложный – длинная палка достаёт до окна соседки, короткая …
В общем, дело было так.

***
22-50. Свет выключен. Я, дрожа от нетерпения, крепко сжимал Г-образную деревяшку. 22-55. Тихо открыл форточку. 22 часа, 59 минут. Осталось 58 секунд, 40 секунд, 35, 28, 20, 10, 9…8…7…6…5…4…3…2…1. Пуск!
— Ой, цветет калина!
— Пора!
Я сильно постучал орудием возмездия в окно певицы и быстро закрыл форточку.
— … парня молодо...

Пение резко оборвалось.
— Топ, топ, топ, топ, — подбежала к окну.
— Шшыыррр, — раздвинула шторы.

Тишина. Зависла. Думает. Что тут думать! Живешь на четвертом этаже. А еще ночь, темень, буря мглою небо кроет, буря яростно летит, то, как зверь она завоет, то в окошко постучит.
— Шшыыррр, — задвинула шторы.
— Топ, топ, топ, топ, бух, скрип, скрип, бу-бу-бу, — явно укрылась с головой и шепчет молитвы.

Г-образная терапия продолжалась еще три дня, точнее вечера. Протокол лечения был стандартным: песня, тук-тук, замолчала, топ-топ, шшыырр, тишина, шшыырр, топ-топ-топ, бух, скрип—скрип, бу-бу-бу. Не поверите, помогло! Вечерние концерты прекратились навсегда. Тоша больше не нервничал, забегая в гости, а мне удавалось выспаться без кошмаров. И да, Алевтина пела уже вполголоса и только днем. Даже ватерклозет посещала молча. На всякий случай, наверное.

Эпилог.
Поговаривают, в нашем доме завелось привидение. Врут, конечно, хотя…

Автор - Андрей авдей

59

Какие бы усилия ни прилагало современное общество, а такие замшелые понятия, как сексизм, дискриминация и здравый смысл все еще не изжиты до конца.

Последний вопиющий случай произошел в Германии.Как сообщило издание Tagesspiegel, жительница Берлина подала в суд административный иск из-за того, что ее девятилетнюю дочь не приняли в государственный кафедральный хор мальчиков Singeknaben.

Как заявила женщина, ее дочь до этого пела в хоре девочек Singakademie при Университете Искусств, а в ноябре 2018 года хотела поступить в кафедральный хор мальчиков (так как он считается более престижным), однако, ей отказали. Что женщина восприняла, как «недопустимую дискриминацию и нарушение прав ее дочери на равные возможности».
Представитель хора прокомментировал, что причиной отказа стал вовсе не пол ребенка, а тот факт, что ее голос не соответствует звучанию хора мальчиков, сама девочка недостаточно мотивирована. Также администрация хора выразила сомнение в том, что они смогут найти общий язык с родителями девочки.
Женщина тем не менее уверена в своей победе. «Неопровержимых причин», по которым девочкам отказывают в членстве в хорах мальчиков, не существует», — считает адвокат девочки Сьюзан Брекляйн.

62

Что такое хобби на самом деле

В первом классе все мои знакомые девочки пошли учиться в музыкальную школу. Меня не взяли, по причине отсутствия слуха. В принципе, верю: когда в деревне на/в Украине я вдруг вклинилась в общий хор с "Несе Галя воду, коломысло гнэться", за столом повисло молчание, и кто-то сказал: "Соня. Не надо."
Но пианино в доме было, и меня отдали учиться музыкальной грамоте в клуб, Маргарите Марковне. Я думаю, чтобы хорошая вещь не простаивала без дела, потому что -продать- вещь в те времена никому в голову не приходило.

Маргарита Марковна мучилась месяц, а потом терпение лопнуло, и она взорвалась, и сказала, что если я снова приду на занятие, не выучив гамму, она выкинет меня из окна.
Выкинет. Меня. Из окна второго этажа.
Те несколько дней, когда я знала, что я не смогу выучить гамму, потому что не хочу, потому что неинтересно; когда я решала, идти ли советоваться к родителям или решать проблему самой - в конце концов, первый класс, не маленькая уже; когда я обдумывала, не могла ли Маргарита Марковна просто так это сказать, типа может она пошутила, кто их знает, этих взрослых, - сделали из меня самурая.

Кстати, оглядываясь назад, выяснилось, что среди всех моих одноклассниц, честно семь лет оттрубивших в музыкальной школе, изучавших сольфеджио и еще много других умных слов, и регулярно ездивших на другой конец городка на очень нерегулярно ходившем раздолбанном вонючем автобусе - я единственная могла сесть за пианино. И садилась. Пока не забыла все.

Потом в моей жизни появилась ГИТАРА. Первой песней, которую я выучила на четырех блатных аккордах, было "Нам вчера прислали из рук вон дурную весть, нам вчера сказали, что Алеха вышел весь, как же это так, ведь он вчера нам говорил..." Но этот этап не получил развития в связи с рождением детей. У кого есть дети, понимает.

Как хорошая любящая типа мать, я пыталась петь малышу колыбельную. "Спи моя радость, усни... В доме погасли огни... Птички уснули в пруду... Рыбки уснули в саду... Месяц не небе блестит... Месяц в окошко глядит..." Сонный усталый голосок мне отвечал: "Мама... Не надо петь..."
Со вторым было то же самое.

Поэтому сейчас я, когда тоска берет, и когда удается свалить на дачу, закрываюсь ото всех, выключаю свет, зажигаю свечку и пою свои грустные нудные женские песни в полной изоляции.
Однажды, и это при закрытом окне и ровно горящем пламени свечи, дверь - приотворилась...
Я сказала сыну, знаешь, у нас в доме живет барабашка. Я пела, и открылась дверь. Может быть, все не так плохо?
Сын ответил: "Это он - входил, или - выходил?"

Но я буду петь. Я все равно буду петь. Русские не сдаются.

65

Небольшая двухполосная улочка. Где-то в Санк-Петербурге. Где-то полдесятого утра.
Машины сонными удавами ползут, иногда замирая на светофоре, иногда не обращая на него внимания, ровно, как и на пешеходный переход.
Все еще слегка сонные, поэтому всепоглощающей ненависти и ярко выраженного раздражения – нет. Так. Легкая неприязнь друг к другу.

Небольшой светофор, небольшой переход. Машины, естественно, особо не останавливаются – чай, не Невский, дорогу между бамперами нащупаете; кому надо. Поэтому непослушные пешеходы проскакивают между паузами движения, а послушные - послушно дожидаются зеленого, и также послушно сочатся, как ручейки между машин. Но ручейки, они же, камни с гор сворачивают, не то что – легковушки.

На краю тротуара замерла (мой любимый типаж) крепкая мэм)))). Очень крепкая, и очень зрелая. С палочкой в руках. Но – не сухонькая старушка, с буклями и белой панамкой. А такая, весьма, знаете ли – рослая дама. В руках, как я написал – палочка, точнее – трость, и сдается мне, она на нее не особо опирается.

Усталый «зеленый» сообщает – «идем». Народ разбивается на группки и продирается, как сквозь пургу, между машинами. Два гонщика заходят на поворот, один по своей полосе, второй – очень торопится – пытается объехать его слева. На переходе наша статная мэм, которая останавливается, когда они оба, нащупывают ту секунду, когда можно нажать на педаль газа. Помните, как пела девушка из Уфы «….шестера не выдержит дернет первой» (С). В общем – нервы у всех напряжены. Водители немного поддавливают пешеходов – ну, правда, сколько можно ходить!!! В школе учили – звонок для учителя, дорога для машин.

Наша мэм замирает. Поворачивается к ним, стучит своей тростью по стеклу, сначала одному, потому второму:
- Молодые люди!! Вот, почему, когда вам зеленый, я стою жду, а когда мне – вы позволяете себе ехать?

Дичайшее изумление. У всех. Тишина. Все смотрят – то ли спасать, то ли смеяться, то ли толкать эту ровесницу Чернышевского ближе к тротуару. В этот момент тенью то ли отца Гамлета, то ли той, которая накрыла ненавидимый прокуратором город, подлетает джип, и начинает нервно поскуливать клаксоном. Через секунду крепкий мужчина вылезает на подножку:
- Парни, чо за ху..ня, чо стоим?

Тут просится картинка из вестерна, где главный герой неторопливо раскуривает сигару.

Мэм переводит трость в его направлении:
- Фигня, у коня, а вы - соблюдаете пункт четырнадцать точка один и два – проезд пешеходного перехода обозначенного знаком пять девятнадцать; и пункт девять –движение по полосам, правил дорожного движения Российской Федерации…

Парень с джипа восхищенно:
- ….бт твою мать!!!! Мне б такую память и тещу!!!!!!!

66

Свадебная вечеринка в одном из подмосковных коттеджей приближалась к кульминации – молодой уже явно тяготился застольем и недвусмысленно пощипывал новобрачную за ручку, тамада, хлопнув напоследок коньяка, уехал на встречу с ГИБДД, тёща, разлимонившись, тихо пела под нос «Белые розы».
- Я думаю, - сказал тесть, - на улице уже стемнело. А это значит, что первая брачная ночь началась, и мы воруем у молодых драгоценное время.
- Да, да! – раздались крики со всех сторон.
- Дорогие мои, на втором этаже приготовлена спальня. Ступайте наверх, а мы тут продолжим пить за то, чтоб у вас всё получилось.
Предложение было встречено аплодисментами собравшихся. Молодой муж подхватил жену на руки и понёс на второй этаж.

Как только молодые поднялись, тесть пригласил тёщу на танец, и пожилая пара стала не спеша кружиться по гостиной под романтический медляк. Танец не успел ещё закончиться, как по лестнице со второго этажа вдруг спустился молодой муж. Он выглядел ужасно смущённым. Дождавшись окончания вальса, молодой отозвал тестя в сторону:
- Николай Иваныч, мне очень неудобно просить, но… Только не смейтесь.
- Ну что ты.
- У вас ведь есть плётка и резиновые сапоги? Помните, мы как-то пили пиво, и вы признались, что… Ну, вы поняли.
Тесть оглянулся, проверяя, не подслушивает ли кто из гостей.
- Конечно, мой мальчик. Пойдём, - сказал он.

Тесть повёл молодого мужа в свой кабинет. Закрыв дверь, Николай Иванович подмигнул молодому мужу и открыл нижний ящик шкафа. Там лежал набор для улучшения личной жизни. В том числе несколько плёток разных размеров.
- Мне вот эту, побольше, - попросил молодой муж, указывая на большую плётку-стек, похожую на мухобойку.
Тесть вручил ему плётку и игриво толкнул молодого мужа локтем в бок:
- Твоя инициатива или её?
- В смысле?
- В смысле, кто предложил добавить перчика – ты или она?
Молодой муж густо покраснел:
- А мы не для перчика. У меня это… арахнофобия. Пауков боюсь до смерти. Входим в спальню, а там огромный паук, заполз прямо под диван. Я чуть в обморок не шлёпнулся. Она говорит мне: «Убей, убей его!» А как я убью. Я руками не могу.
Тесть посмотрел на молодого мужа и, помолчав, сказал:
- А я всегда говорил жене – там полезные в хозяйстве вещи. И мухобойка эта, и маска на глаза, когда по утрам солнце в спальню светит. А уж без резиновых сапог на даче вообще никуда!
Молодой муж кивнул и, прихватив плётку, убежал к молодой жене.

67

Работала у нас в конторе курьерша. Личность весьма своеобразная: в косухе, кожаных штанах, с соответствующим хаером и прочими причиндалами, в школе мы таких металлистами звали за приверженность к хэви-мЕталлу. Вечно везде лезла с комментариями, особенно неудачно было, когда она с клиентами в зале начинала беседы. Но мы ничего, терпели, потому что работала она хорошо, а эти эксцессы случались нечасто и не были сильно обременительными. Пока однажды она не попыталась что-то объяснить благообразной пожилой паре касаемо наших услуг, пока менеджер отошла в туалет. В тот день у нее был очень сиплый, почти не слышный голос, и сердобольная старушка спросила: "Простыла, милая?"
На что курьерша просипела "Да не, я вчера полночи..." и изобразила недвусмысленный жест, как бы взяв перед собой какой-то вытянутый предмет в кулак, открыв рот и сделав несколько поступательных движений головой.
Старушка попыталась уточнить, о чем речь, но старичок на удивление бодро подхватил ее под руку, и бормоча что-то сильно напоминающее "Совсем охренели, похабники", уволок за дверь.
Менеджер к этому моменту уже вернулась и пантомиму застала. Это, заорала почти, что такое, блин, ты им показывала???
Как что, удивленно отвечает курьерша - караоке. Вчера пела много и громко, вот голос и сел.

68

мальчик с гитарой по полю ходил

нечайно на мину ногой наступил

долго гитара летала и пела

нехрен шататься по полю без дела





девочка в поле винтовку нашла,

что мне с ней делать спросила она

щёлкни затвором ей дядя сказал

девочка щёлкнула, дядя упал

69

Я в Ричмонде живу, бывшей столице Конфедерации Штатов. Когда пошла волна протестов под лозунгом "BLM" - "черные жизни важны", - нам не кисло досталось. Своротили протестующие всё - все памятники генералам-участникам той войны с обеих сторон, витрины магазинов побили, изгадили всё что смогли, словом.

Да не суть.

У меня сегодня жена решила на пляж выбраться. Там тоже запустение, большей частью из-за ковида, но, вроде людей не гоняют. И только она улеглась под зонтиком, как мимо неё пошло шествие из чёрных протестующих. Их человек десять было по её словам, а само шествие возглавляла девица весом килограмм под сто пятьдесят, в канареечного цвета купальнике, из которого все её прелести норовили вывалиться. Девица при этом пела, и громко: "Я не могу дышать!" - слова незабвенного Джорджа Флойда, из-за истории с которым всё это безобразие и началось.

Жена у меня человек мирный, в другой ситуации может быть и отодвинулась бы, но к своему несчастью была замечена "канарейкой". Видимо, последней очень требовалось кого-то осудить, а поскольку пляж был пустой, то лучшей жертвы чем моя жена не нашлось. "Канарейка" к ней подошла, потрясла перед носом "прелестями" и пропела своё "Я не могу дышать". Толпа протестующих сзади проскандировала о важности черных жизней.

Наверное, будь моя жена обычной белой американкой, она бы извинилась, и перебралась на другое место. Вот только у меня жена татарка, из СССР родом, да еще и с медицинским образованием. Поэтому в ответ на песнопение она улыбнулась и поинтересовалась: "Милочка, вам ведь лет 25-26, вы не задумывались о том, чтобы скинуть вес? Возможно, после этого вам дышать станет намного легче".

После такой наглости вся протестующая толпа убежала с криками в поисках полицейских, которые бы наконец прекратили этот "белый расизм". Моя жена же за это время еще пару раз искупалась, ещё немного пожарилась на солнышке, да и поехала домой.

Протестующих она больше не видела. Может, они до сих пор полицейских ищут, а может всерьёз занялись вопросом похудания - это ведь действительно сложно, хорошо дышать, нося на себе сто килограмм лишнего веса.

70

Вы умеете петь? Я раньше частенько захаживала в Джельсомино. Коронная песня - «Соловьиная роща».

Ах, как эмоционально я пела! Всплескивала руками, выразительно ходила по залу, иногда водила хороводы.

Счастья через край! От моего исполнения София Ротару и Эдита Станиславовна бы восхитились и пустили слезу умиления.

Но всегда бывает «но». Я пришла как обычно, заказала несколько песен и практически споткнулась на первой строчке. Кто-то гадко громко каркал в микрофон. Я посмотрела по сторонам и продолжила. Может, техника неисправна? Но нет, всё было как прежде.

Всё проще. Заболел и потерял голос Жак, золотой голос из Джельсомино, подпевающий и вытягивающий самых безнадёжных клиентов. Я положила микрофон на стол и с пылающим лицом помчалась на выход.

Я не умею петь. Больше в Джельсомино меня не видели. Свой провал мне не забыть.

Выход нашёлся - теперь подруги поют, а я только открываю рот и продолжаю красиво эмоционально размахивать руками и водить хороводы.

73

Укол

Я был доверчивым ребенком до четырнадцати лет...

– Всего-то сделают обезболивающий укол, щипчиками там сдавят, чуть-чуть подержат и все выпрямится. Будет щекотно, и только. Клянусь тебе! А то со сломанной носовой перегородкой в армию не возьмут. А ты ведь ещё хочешь в Афганистан?– сказала мама. Она знала, куда надавить мальчишке в 1986-ом.

Так в четырнадцать, я очутился на операционном столе. Укол. Пока я прислушивался к постепенному одеревенению лица, меня привязали к каталке.

«Чтобы не убежал от щекотки?» – мелькнула забавная мысль и растаяла, – в руке хирурга блеснул высоко занесенный скальпель. Эх, мама, мама, зачем ты мне пела военные песни…

Следующие минуты я чувствовал себя Буратино, которому папа Карло, что с лица земли стирал неугодный длинный нос. Отработав скальпелем, хирург похожий на артиста Гринько (исполнитель роли шарманщика Карло), вооружился… стамеской и молотком!

Спокойно, сказал он, поймав удивленный взгляд, и накинулся на меня, как дятел на электрический столб. Это было какое-то дежавю, блядь. Не хватало нарисованного очага и мудрого сверчка. Щепа и стружка, судя по характерным звукам в голове, были. Я зажмурил глаза, – Афганистан неожиданно сам пришел ко мне.

Доктор видимо очень любил свою работу и покушать хрящи. Иначе, зачем по окончании столярных работ, он любуясь, показал в щипчиках кривой хрящ: «Вот что у тебя было. Взгляни». А я с детства пиздец не терплю хрящи в мясе и колбасе. А из себя подавно!

Надеюсь, он изрядно понервничал, пока меня реанимировали.

Утром следующего дня, я увидел свое отражение в зеркале. Будь в больничном туалете почище, я бы уебался. Казалось, меня прооперировали плашмя лопатой, и операция выполнена блестяще.

Но на обходе врач успокоил. Будет красиво, когда удалим тампоны, уверил он. А через три месяца все почти придет в норму, не ссы...

Судя по звукам, медведь щекотал хуем незадачливую женщину грибника. Сам грибник благоразумно съебался.

Вопли стихли. Из перевязочной вывалился всхлипывающий амбал и по стеночке пополз прочь. Загорелась лампа «Следующий». Я ни с места, словно приглашают фикус, подле которого сижу. Выглянула сестра.

Меня усадили на стул, застланный детской непромокаемой для неожиданностей пеленкой. Начало было многообещающим, и оправдалось с лихвой… Непередаваемые ощущения… Я бы никогда не поверил, сколько марлевого жгута можно спрятать в детском носу.

Вскоре я благополучно выписался, но с тех пор ухо мое востро. Особенно с близкими.

© Алексей Болдырев

75

Посвящается всем жертвам музыкальных школ.
Имя у меня не самое распространенное, ну скажем Анфиса. У нас в подъезде жила тоже Анфиса. Мне было шесть лет, а ей девять. Она училась в музыкальной школе по классу фортепиано. Была там просто звездой! Мы дружили. Она любила музыку, а я любила читать. Иногда пробовала брякать на инструменте, ну кто удержится, чтобы по клавишам не стукнуть. Дошло до того, что некоторые простые произведения мы уже в четыре руки играли. Вечеринка у родителей старшей Анфисы. Она играла и пела прекрасно! Ну вот какой черт меня дернул ей подыграть. Все в шоке, ой какой талант у вашей девочки. Итог плачевный, я в музыкальной школе. Все мои возражения отвергли, да кто слушает ТАЛАНТ в шесть лет! А талант у меня действительно был. Заключался он в полнейшем отсутствие музыкального слуха.  Бренчу на новом инструменте так, что собаки в подъезде пугаются. Печальные времена сольфеджио и хора. Прошел год.. второй... Выпускной концерт в музыкальной школе. Выступают дети. Зал полный, много знакомых и друзей семьи. Анфиса блистала! Меня стыдливо  впихнули между начинающим баянистом и песней детсадовцев. Я правда старалась и лупила по клавишам со всей дури. Награждают лучших. Петрова Алена, Скурихина Дарья и наша звездочка Анфиса! Аплодисменты!
Это был лучший день в моей жизни!!! 
Да вы точно сейчас не про то подумали. Лучший вот почему. Папа после концерта так смеялся, что тряслись стены:
- Ну, за Анфису мы чувство гордости уже испытали, некоторые даже решили, что это  НАШУ  награждают))) Вот на этом музыкальном достижении и остановимся.
От счастья плакали все! Я, мама, папа, а уж как плакали от счастья наши соседи, когда выносили проданное  фортепиано!

77

"Я вам денежки принёс за квартиру за январь..."

Леонид Иович Гайдай был гений. "Операция Ы": петь произвольные фразы на мотив вековечного "баю-бай" легко и приятно, а детям пофиг: до 3...4-х лет они, как собаки, воспринимают только интонацию и засыпают на раз.
"Это очень хорошо, положите на комод..."

Дабы не умереть от скуки, я всегда старался разнообразить репертуар, напевая засыпающим спиногрызам Дольского, Высоцкого, Никитиных, а также менее известных авторов.
"А ещё ведь, как на грех, тесто я поставила..."

Вот едем мы, значит, с уже 13-тилетним сыном в автомобиле, по радио играет какая-то восточная стилизация или натуральная восточная музыка, кто ж её разберёт. Сын мне говорит: "Очень похоже на песню про китайцев, которую ты мне пел."
Судорожно пытаюсь вспомнить песню про китайцев. Торможу в переносном и в буквальном смысле, съезжая на обочину. Сын поясняет: "Ты её ночью пел, когда я маленький был." И напевает: "У-ня-ня, у-ня-ня, у-ня у-ня у-ня-ня!"
Тут я хренею, поскольку песня эта из бесшабашной студенческой юности, пела мне её под гитару такая Лена... эмоции, ассоциации ! Выходит, спиногрызам я её тоже исполнил:
"Солнце встаёт над рекой Хуанхэ,
китайцы на работу идут налегке,
горсточку риса несут в руке
и по-китайски поют: "У-ня-ня !"
Припев:
У-ня-ня, у-ня-ня, у-ня у-ня у-ня-ня! (2 раза)
Солнце садится над рекой Хуанхэ,
китайцы с работы идут налегке,
горсточку риса съели давно,
но по-китайски поют всё равно:
Припев:
У-ня-ня, у-ня-ня, у-ня у-ня у-ня-ня! (2 раза)

А бедный мальчик в 3 года запомнил.
Хорошо хоть, не "Жена французского посла."

78

Скидки! Акция! Кто-то их ищет, кого-то они раздражают. Ну дело личное.
Покупали в салоне бытовой техники стиральную машину. Перед нами оформляет телевизор мужчина лет шестидесяти. Просит менеджера :
- А можно чек разбить на две суммы? Телевизор стоит 26 тысяч, а вы мне пробейте на десять и шестнадцать. Это для мамы. Я ей чек на десять тысяч покажу и скажу, что по Акции только один телевизор продавали.
И как бы оправдываясь :
- У меня зарплата небольшая и она переживает, что дорогие подарки ей делаю. А я хочу, чтобы мама радовалась, а не волновалась. У нее давление, сердце…. А эти цены так вредят здоровью.
Менеджер улыбнулась:
- Ну, конечно, можно! Да Вы не первый кто так делает.

Прошел где-то месяц.
Решили бабушке на День рождения матрас новый ортопедический купить (знаем, что хотела бы поменять). Кровать измеряли и началось :
- Чего еще выдумали! На старом свой век докукую! Цены то какие!!!! А у вас ребенок, ремонт!
- Бабуля, не волнуйся, мы недорогой нашли, мы … по Акции!
Сейчас у нее хороший итальянский матрас всего за (двадцать во... всем молчать!) ДЕСЯТЬ тысяч рублей. Очень ей нравится и недорогой же!
День рождения! Мы дружная семья. Дети сделали видео с поздравлением, концерт, караоке, любимые Beatles и группа Любэ! Бабушка пела и смеялась до слез….
Старшие родственники тоже постарались. Такие хорошие подарки! И вот чудо чудное, ВСЕМ очень повезло с покупкой .. у них тоже Акция была. А мы думали, что только у нас))
Под занавес, смотрели самый любимый фильм бабушки «Белое солнце пустыни» и тихо подпевали:
- Ваше благородие, Госпожа удача!
Для кого ты добрая, а кому иначе..

Да « Мне за державу обидно» в которой цены так вредят нашему здоровью

- Перестаньте, черти, клясться на крови…
Не везёт мне в смерти, повезет в любви!

80

Прежде чем поведать новую историю из своей жизни, я хотел бы немного уточнить историю про день космонавтики. Я не писал, что это был полёт Гагарина. Скорее даже, это был Титов. И было это в ночь с 6 на 7 августа, ведь и зелени на деревьях было много. Хотя и это я не могу утверждать.
А теперь про субботники. Про анахронизм советских времён. Само это слово было связано со словом коммунистический. А нынче никто не строит коммунизм, все сплошь окунулись в капитализм. Но вот почему то от субботников не хотят отказываться. И заставляют большие чиновники простых людей бесплатно убирать улицы. Хотя по законам капитализма на это должны выделятся большие деньги. Но видно они где-то растворяются, а улицы грязные. Но это к слову.
Мне, воспитанному в советской школе, очень нравилось участвовать в субботниках. Для нас это всегда было задорно и весело. Мы делали всю работу искренне, от души.
Расскажу об одном субботнике, особенно запавшем в память.
Это была весна. Как обычно перед 22 апреля - днём рождения Владимира Ильича Ленина. Нужно было почистиь газоны от прошлогодних листьев. У нас от по улице Фрунзе от улицы Панфилова до Логвиненко были широкие газоны между автодорогой и тротуаром и от тротуара до домов. И деревьев было много. В своё время у нас было популярно изречение: Фрунзе третий город в СССР по озеленению. И слово фрунзе с молдавского переводится как лист зелёный. Правда или нет, не знаю, но зелённых насаждений в городе действительно было много.
И вот все соседи взяв грабли и метла вышли убирать газоны. Кто-то, открыв окно выставил на подоконник радио и поставил пластинку с Маей Кристалинской, которая пела актуальную на тот момент песню: Ты спросил, отчего так грустно сегодня я. Листья жгут, листья жгут, листья прошлогодние.
Листья собирали в большие кучи и поджигали. А потом устраивали прыжки через костёр. Все прыгали и взрослые и дети, каждый старался показать свою удаль. С наступлением сумерек взрослые ушли во двор и там, организовав общий стол за бутылкой отмечали субботник. Молодёжь ушла в парк на танцы. А мы, дети всех возрастов, сели вокруг затухающего костра. Бросив в остывающий жар картошки, начали рассказывать страшные истории, которые были очень популярны в то время, и про синюю руку, которая проникает в комнату через открытую форточку, и по мокрого человека, который в дождь крадёт маленьких детей. А потом ели копчённую картоху, измазавшись сажей. А после при неярком свете фонарей пускали "ежа". Обматывли суровой ниткой пучок травы, бросали его за тротуар, а сами спрятавшись в кустах возле дома, ждали прогуливавшуюся парочку влюблённых. И когда они приблидались к месту засады, начинали тихонько тянуть "ежа" через тротуар. Девушка, увидев его, обязательно просила парня поймать ежа. И он бежит исполнять её желание до самых кустов. И тут мы выскакивает оттуда с криком. Испуганный визг девушки, наш ржач, шум гам. А после, когда уже более менее успокоились и разобрались что к чему, совместное обсуждение и смех. И обычно молодые парни и девушки воспринимали это именно, как весёлый розыгрыш.
Счастливое беззаботное время.

81

Вечно живой или гастроли Ленина.

Нам было смешно; хотя учуди мы такое парой лет раньше — веселились бы все "там, где даже летом холодно в пальто" (с) В. Асмолов

Расскажу со слов моего близкого друга, ныне талантливейшего композитора Дмитрия Лойса.

Вот и дело к апрелю 1990 года. Наладили нас на гастроли. Не от института. Один из наших студентов (с дирижёрско-хорового факультета) по своим связям устроил нам в своём родном городе Воронеже через местную филармонию пять выступлений. Причём, ехали мы не как студенты Гнесинского института, а как Праздничный хор Антиохийского подворья Москвы. И это было не совсем липой, поскольку как минимум половина участников, включая меня, и правда пела в этом хоре, и дирижёр был регентом оттуда же.
Везли программу из двух отделений. В первом - Всенощная Архангельского, во втором - отдельные произведения: духовные концерты Бортнянского, Березовского, Веделя и три ранее не исполнявшиеся произведения Преображенского из Литургии Преждеосвященных даров. Это я свои хоровые церковные вещи туда впихнул: "Блажен муж", "Да исправится молитва моя" и "Ныне силы небесныя ". Это было первое и единственное исполнение моих хоровых сочинений на профессиональной сцене. Псевдоним я себе выбрал тоже не с бухты-барахты: во-первых, мой день рождения приходится как раз на праздник Преображения, во-вторых, моя жена (тогда ещё - будущая, но у нас уже всё было всерьёз) жила на Преображенке.
Гастроли прошли хорошо, все выступления на аншлагах - что и неудивительно, учитывая всеобщий повышенный интерес ко всему церковному и совсем недавно закончившиеся празднества по поводу 1000-летия крещения Руси. Моим сочинениям хлопали ничуть не хуже, чем другим, что тоже радовало. И заплатили нам более, чем нормально, поэтому в Москву мы возвращались в более чем приподнятом состоянии духа.

Коллектив собрался на гастроли немаленький, поэтому нам выкупили сразу плацкартный вагон - как раз мест хватило. Сели, разместились, поехали. Выпили по случаю окончания гастролей. Выпили за прекрасных дам. Выпили за нас, молодых и красивых. Выпили за всё хорошее. Выпили за "дай бог - не последняя, а если последняя - не дай бог!"
Одним словом, пили много и с воодушевлением. Не все, конечно. Я больше делал вид, а в основном, сачковал. Некоторые ребята и большинство девушек также не усердствовали; а вот организатор гастролей Олег Никифоров проявил просто-таки нездоровый энтузиазм, и спустя какой-то час уже валялся без признаков жизни.

Маленькое, но необходимое отступление по поводу внешности этого самого Олега. Несмотря на свою сравнительную молодость (а было ему на тот момент 26 лет), он был уже наполовину лысым, причём лысина была чисто ленинской, и по размеру, и по форме. Для усиления эффекта Олег носил бородку такой же формы, да и черты лица в общем и целом смахивали.

И вот валяется он перед нами жертвой бескомпромиссной борьбы с зелёным змием, а в наших нетрезвых мозгах рождается идея масштабной первоапрельской хохмы. Нет, будь это годик-другой ранее, мы откровенно не решились бы - сели бы всем составом, и надолго; но в тот исторический период людям сходило с рук уже и не такое. Да и 1 апреля сегодня как никак.

Одним словом, мы аккуратно укладываем Олега Владимировича на нижнюю полку в середине вагона (он ещё и одет удачно был - в костюмчике и при галстуке), укрываем до половины красным одеялом, кладём руки как у оригинала - даже пальцы одной руки в кулак сжали. Лысину причесали, бородку поправили, ночник в изголовье включили - в общем, учитывая вагонный полумрак, полный эффект присутствия!

Затем по паре крепких ребят встали на пост в одном и другом тамбуре и принялись заворачивать всех, пытающихся пройти через наш вагон. Не положено, дескать. Ленина возили в Воронеж показывать, теперь вот обратно в Москву возвращаем. Народ фигеет, ухмыляется, не верит, хочет пройти и требует показать. Что-ж, идём навстречу и показываем...

Что тебе сказать… самой культурной и сдержанной реакцией людей на увиденное, было сдавленное "ойб@@ядь...". Были и менее сдержанные и намного менее цензурные комменты. Некоторые, особо дотошные интересовались: а чего это дедушка Ленин ворочается и всхрапывает? На что получали резонный ответ: "Так ведь вечно живой, товарищи!"

Но самый апофеоз (а точнее - апофигей) наступил, когда организм Вождя устал бороться с интоксикацией, и дедушка Ленин предпринял решительную попытку, пардон, блевануть. Пока добровольцы из хора и зрителей предпринимали отчаянную попытку спасения дела пролетарской революции с помощью подручных сосудов и тряпок, я печально вздохнул и заявил: "видите, товарищи, Владимира Ильича от вашей перестройки уже тошнит! " - и не услышал в ответ ни слова возражения.
Нашлась, правда, ещё скептически настроенная личность, заявившая, что мол "несёт от Вашего Ленина как от центроспирта", на что ему культурно объяснили, что попробовал бы он сам пролежать семьдесят лет в Мавзолее "на сухую"... товарищ представил, проникся и более не выступал.

Довольны были все - разве что кроме самого Вождя мирового пролетариата, который, проспавшись, жутко сожалел, что продрых такой сейшен и был вынужден выступать в роли "без слов".

82

Одна весёлая девочка, не блондинка, шатенка, почти на всех посиделках весело пела со всеми "Ели мясо мужики" КиШ.
Но вот на очередном сабантуйчике, когда собрались снова петь енту песню, начались её протестующие писки.
Оказалось, кто-то ей объяснил смысл песни...

83

Еврейская семья Карнофски, иммигрировавшая из Литвы в США, пожалела 7-летнего мальчика и привела его в свой дом. Изначально ему была дана работа по дому, чтобы накормить этого голодного ребенка. Там он остался и ночевал в этом еврейском семейном доме, где впервые в жизни к нему относились с добротой и нежностью.

Когда он ложился спать, миссис Карновски пела ему русскую колыбельную, которую он пел вместе с ней.
Позже он научился петь и играть несколько русских и еврейских песен. Со временем этот мальчик стал приемным сыном этой семьи.

Карнофски дали ему денег на покупку его первого музыкального инструмента, как это было принято в еврейских семьях. Они искренне восхищались его музыкальным талантом.

Позже, когда он стал профессиональным музыкантом и композитором, он использовал эти еврейские мелодии в таких композициях, как «Больница Святого Иакова» и «Иди вниз, Моисей».

Маленький черный мальчик вырос и написал книгу об этой еврейской семье, которая усыновила его в 1907 году. И с гордостью свободно говорил на идиш.

В память об этой семье и до конца своей жизни он носил звезду Давида и говорил, что в этой семье он научился «жить настоящей жизнью и решимостью».

Этого маленького мальчика звали Луи Армстронг.

85

Когда мне было семь лет, я ходил в гости к Ане Горшковой. Раньше нас водили в один детский сад, иначе говоря, мы знали друг друга полжизни. В школы, однако, пошли в разные. А вот музыкалка была одна. Аня там училась хорошо, играла на фортепьяно и пела. Я учился плохо. Никак не могли решить, к какому инструменту меня прикрепить, всем было жалко инструмент.
Аня жила на втором этаже большого старинного дома по переулку Каховского. От нас недалеко, но надо было перейти улицу с машинами и пройти мимо интерната, где после землетрясения жили странные ташкентские дети. Мне, сегодняшнему, и не представить, как можно семилетнего ребенка отпускать одного. Но меня отпускали.
Аня всегда встречала меня у открытого пианино. Пела песню, чаще всего: "То березка, то рябина". Потом мы играли с шахматными фигурами, резными, диковинными. Доска не требовалась. Из больших книг строилась крепость с подземельями. Надо было освободить принцессу. Принцессой, конечно, была Аня. А я был принцем на белом шахматном коне. В разгар веселья Анина бабушка требовала нас на кухню, где угощала молоком и печеньем. А потом сообщала, что Анечке пора делать уроки.
— Да и тебе, наверное, тоже, — добавляла она с некоторым сомнением.
Аня жила с мамой и бабушкой. Маму её я видел всего пару раз.
— Моя мама самая красивая на свете! — как-то заявила Аня.
— Не, — зачем-то возразил я, — Джина Лоллобриджида самая красивая.
— Нет, мама! — воскликнула Аня обиженно, — Мама, мама, мама!
Это был сильный ход. Проговорить так же быстро имя итальянской актрисы я не мог и сдался, без особого, впрочем, сожаления.
И вот как-то я пришёл, нажал звонок и приготовился ждать. Дверь всегда открывала бабушка и ждать приходилось долго. Но в тот раз дверь распахнулась мгновенно. Я увидел маму Ани, очень взволнованную. Сразу же она стала ещё и растерянной, поскольку никого перед собой не видела. Ведь чтобы заметить меня, надо было смотреть вниз. В её глазах мне показались слёзы.
— Похожа на Джину Лоллобриджиду, — подумал я, а вслух сказал — Аня дома?
— А... Это ты... — женщина, наконец, опустила глаза и увидела меня. — Да, дома, проходи. Скоро мама придёт из булочной, угостит вас чем-нибудь.
Через минуту я уже слушал про берёзку и рябину. А из головы не шло: "А... Это ты...". Где мне было знать, что запомню эти слова на всю жизнь. Я был удивлён случившемся со мной, охватившим меня новым чувством, столь же непонятным, сколь и неизбежным.
С тех пор к Ане Горшковой я больше не приходил. Не помню уже, что было тому виной. Кол, полученный по физкультуре, — я не успел переодеться. Или наступившая зима. А может и что-то более важное...

87

Перед началом очередного учебного года нас, студентов, обычно посылали собирать помидоры.
В один из дней что-то там наверху не срослось, и нас перекинули на черешню.
Черешня спелая, сочная, элитные сорта. Мы конечно не зевали. Ели до отвала.
На уборке нас сопровождал новый руководитель - молоденькая кураторша нашей группы.
Дама строгих нравов, неприступная, подчеркнуто держала дистанцию со всеми студентами.
Как всякому городскому жителю, черешня ей тоже очень нравилась, и она не упустила возможность хорошо ею насладиться.
Среди нас, студентов, были и те, кто уже отслужил армию.
Народ серьёзный, как все, включая и преподавателей, считали.
Перед обедом один из таких подошел к куратоше, и с хмурым видом сказал:
- А вы знаете, что в черешне попадаются червячки?
Для наглядности он взял самую крупную черешню, и разломил.
С кураторшей приключился шок переходящий в истерику.

- А что же теперь делать? - жалобно спросила она, когда шок немного спал.
В глазах читался предсмертный ужас.

- Не знаю, - сказал студент, - старики в селе говорили, что только чистый спирт может убить эту заразу.
Спирта в селе не было.
Всю ночь мы делали профилактику сами и отпаивали кураторшу деревенским самогоном.
Нормальная, заводная девчонка оказалась.
А то, как она играла и пела под гитару свои комические куплеты, это надо было слышать.

Ходили слухи, что она потом замуж за своего спасителя вышла.

89

КАЗУС ПРОКОФЬЕВА

Сергей Сергеевич Прокофьев умер в один день со Сталиным: 5 марта 1953 года. Кончина «вождя народов» затмила уход музыканта. Все, кто хотел с ним проститься, шли в Дом композиторов, где проходила гражданская панихида, с комнатными цветами в горшках: других просто не было - все «достались» Сталину. Рядом с гробом стояла печальная и смиренная Мира Мендельсон - вдова.

В то же самое время другая вдова Прокофьева - зэчка Лина Любера – привычно толкала бочку с помоями в женском лагере в поселке Абезь. И знать ничего не знала о том, что умер человек, которого она любила больше всех на свете.
Долгое время этого имени - Каролина Кодина-Любера - не было ни в одной биографии Прокофьева. Еще бы - не пристало одному из самых прославленных советских композиторов, шестикратному обладателю Сталинской премии, иметь жену-иностранку. А между тем именно с этой хрупкой испанкой, в которой бродило много «вражеской» крови - польской, французской и каталонской, - Сергей Прокофьев прожил долгих 20 счастливых лет. Но ее безжалостно вычеркнули сначала из жизни композитора, а потом - даже из воспоминаний о нем. Оставили место лишь для «образцовой» Миры Мендельсон: выпускницы литературного института, комсомолки, дочери «старого большевика» Абрама Мендельсона и - по слухам - племянницы Лазаря Кагановича.

Каролина росла в музыкальной семье: отец - испанец Хуан Кодина и мать - полька Ольга Немысская - были певцами. И потому следили за музыкальными событиями Нью-Йорка, куда они перебрались из Испании. А в 1918 году гвоздем музыкальной программы «Большого Яблока» был как раз Прокофьев. Он выступал в знаменитом Карнеги-Холле. Манера его исполнения, собственные авторские вещи привели в восторг Ольгу Немысскую, и та буквально заставила свою дочь - начинающую певицу - познакомиться с Прокофьевым после концерта.

Лина не слишком хотела идти за кулисы: да, ей понравилась его музыка, но сам долговязый 27-летний русский не слишком заинтересовал ее. Лине едва минул 21 год, но она прекрасно знала себе цену: ей, как две капли воды похожей на звезду немого кино Терезу Брукс, мужчины, проходящие мимо, подолгу смотрели вслед. Она знала пять языков, прекрасно пела.
Понятно, почему ей не хотелось являться к Прокофьеву в качестве одной из восторженных поклонниц. Но ей пришлось капитулировать под материнским натиском. Лина хотела остаться незамеченной в толпе других барышень, замерла на пороге. Однако Прокофьев сразу выделил темноволосую девушку и пригласил войти. С этого все и началось. Как он потом написал в своем дневнике, Лина «поразила меня живостью и блеском своих черных глаз и какой-то юной трепетностью. Одним словом, она представляла собой тот тип средиземноморской красоты, которая всегда меня привлекала».
Очень скоро они уже дня не проводили друг без друга. Специально для своей Пташки - как Прокофьев прозвал Лину - он написал цикл из пяти песен. Потом были другие произведения. И они концертировали вместе - русский пианист и композитор Прокофьев и испанская меццо-сопрано Любера (в качестве творческого псевдонима она взяла фамилию бабушки по материнской линии).

Между турне Каролина играючи выучила русский язык. И также между гастролями они умудрились обвенчаться - 20 сентября 1923 года в баварском городке Этталь. В феврале 1924-го в их семье появился маленький Святослав. А спустя 4 года - второй сын - Олег. Хрупкую Пташку по-прежнему провожали взглядами мужчины. С годами она лишь похорошела, приобрела лоск. За образец элегантности ее держали в музыкальных кругах Парижа и Лондона, Нью-Йорка и Милана. Бальмонт посвящал ей стихи, Пикассо, Дягилев и Матисс высоко ценили ее стиль, Стравинский и Рахманинов, несмотря на музыкальное соперничество с Прокофьевым, отдавали должное ее голосу и, главное, - таланту совмещать три должности разом: певицы, светской дамы и композиторской жены. В качестве последней она не только заботилась о быте Прокофьева, но и занималась организацией гастролей и связанных с ними частых переездов, вела переговоры, переводила: Она успевала все играючи, элегантно и красиво. По воспоминаниям сыновей Прокофьева, «мамино слово было решающим».

Когда композитор надумал после затянувшихся на долгие 18 лет гастролей вернуться в СССР, именно Пташка поставила точку во всех этих сомнениях и метаниях. На Родине Прокофьеву обещали дать возможность писать музыку. На Западе же он, как и Рахманинов, и Стравинский, вынужден был откладывать сочинительство ради исполнительской деятельности: только так он мог зарабатывать. Лина, обожавшая мужа, прекрасно понимала: творчество для него - на первом месте. Значит, надо переезжать.

В 1936 году семья Прокофьева вернулась в СССР. Дети пошли в англо-американскую школу. Лина заблистала на приемах в многочисленных посольствах - она всегда была в центре внимания. А Прокофьеву действительно позволили творить. Правда, недолго: очень скоро ему объяснили, в чем состоит задача советского композитора. И вот чуть ли не параллельно с «Ромео и Джульеттой» он пишет «Ленинскую кантату», сочиняет оперу об украинском колхозе – «Семен Котко». И видит, как редеет круг его друзей – тот арестован, этот пропал без вести, этот расстрелян, объявлен шпионом и т. д. и т. п. Видит все это и Лина. Но даже не думает меняться: почему она должна перестать общаться со своими иностранными друзьями, посещать посольства, писать матери во Францию? Что это за глупости?

В 1938-м Прокофьев уехал в Кисловодск - отдыхать. И едва ли не в первом письме отчитался: «Здесь за мной увивается очаровательная иудейка, но ты не подумай ничего плохого.» Лина и не подумала. А зря. Прокофьев не устоял перед преследованиями Миры Мендельсон. Их курортный роман перерос в роман постоянный. И в 1941 году композитор ушел из семьи. Возможно, урони Пташка хоть одну слезу, он бы остановился: Но та «держала марку». Она не любила жаловаться. И терпеть не могла нытиков. Глядя на Лину, никто и подумать не мог, какие демоны разрывают ее душу. Потому что с уходом Прокофьева она не смирилась ни на секунду, и ни на секунду не перестала его любить.

Любила композитора и Мира - правильная девушка из правильной семьи. Долгое время Лина была уверена, что их разрыв - лишь временный. Не устраивала скандалов, не обременяла просьбами. Но через несколько лет
Прокофьев заговорил о разводе. Тут уж она встала на дыбы. Чего здесь было больше - любви, уязвленной гордости или простого опасения за участь свою и детей? Она въезжала в СССР женой советского композитора. А кем она будет после развода с ним? Иностранной шпионкой? Врагом народа? В конце концов, умные люди объяснили Прокофьеву: брак с испанкой, зарегистрированный в Баварии, в СССР - недействителен. Так что он спокойно может жениться. Что композитор и сделал 15 января 1948 года. Через месяц после этой свадьбы Лину Кодину арестовали как иностранную
шпионку и приговорили к 20 годам лагерей.

Там она узнала о смерти своего мужа - случайно: одна из таких же заключенных услышала по радио, что звучит концерт, посвященный памяти Прокофьева. Сказала Лине. И тогда эта гордая женщина заплакала так, что охранники вынуждены были отпустить ее с работы в барак. Она горько оплакивала человека, который оставил ее одну с сыновьями в самый тяжелый момент, который бросил ее на произвол судьбы, и по вине которого она оказалась в лагерях. С Колымы Лина вернулась через три года после смерти Сталина и Прокофьева. И, по воспоминаниям современников, уже через два дня вновь являла собой образец элегантности. Заявила о своих правах на наследие композитора, тут-то и всплыло пикантное обстоятельство, получившее в юридической практике название «казус Прокофьева»: гений оставил после себя сразу двух вдов. Теперь, когда Сталина не стало, брак Прокофьева с Линой вновь стал законным. Лине и сыновьям досталось почти все имущество.

...Лина стремилась уехать на Запад. Она безрезультатно обращалась к Брежневу с просьбами дать ей возможность повидать престарелую мать. В 1971 году ее младший сын Олег получил разрешение выехать в Лондон на похороны своей жены-англичанки, скончавшейся в России от заражения вирусным гепатитом, и повидать свою дочь от этого брака. Олег остался жить и работать в Британии. В 1974 году на одно из писем Лины, адресованное тогдашнему председателю КГБ Юрию Андропову, с просьбой разрешить ей на месяц выехать в Великобританию, чтобы повидать сына и внучку, пришел ответ: через три месяца ей позвонили из ОВИРа и сообщили, что ей предоставлена трехмесячная виза для поездки в Великобританию. К этому времени ей было уже 77 лет. Она не вернулась. Но Лину нельзя было считать беженкой. Советские власти не хотели политического скандала, который возник бы, если бы вдова великого Прокофьева попросила политического убежища на Западе. Советское посольство в Лондоне без проблем продлевало ей визу. На Западе Лина Прокофьева делила время между Лондоном и Парижем, куда впоследствии перебрался ее старший сын с семьей. Много времени она проводила в США и Германии. В Лондоне в 1983 году она основала Фонд Сергея Прокофьева, куда передала свой обширный архив, включавший переписку с мужем. Ее без конца приглашали на прокофьевские юбилеи, фестивали, концерты. Свой последний, 91-й день рождения Лина Прокофьева отпраздновала 21 октября 1988 года в больнице в Бонне, куда прилетели ее сыновья. Она была смертельно больна, но пригубила шампанского. Ее переправили в Лондон, в клинику имени Уинстона Черчилля, где она скончалась 3 января 1989 года.

Записи с пением сопрано Лины Люберы не сохранились. Каролина Кодина-Любера прожила долгую жизнь. В 77 лет она начала жизнь сначала. Много путешествовала, растила внуков. Но главное - она занималась переизданием музыкального наследия Прокофьева, делала все, чтобы имя ее великого мужа не было забыто на Западе. И его действительно там знают, помнят и любят.

90

НОВОГОДНИЕ ИСТОРИИ.

На Новый Год у нас принято дарить подарки и получать:

ПОДАРОК ОТ ЖЕНЫ.

На Новый год,
Жена подарок захотела.
Купил путевку
На Багамы
И для жены, конечно,
И для мамы,
Моя душа –
Неделю пела!

91

Дед Мороз. Новогодняя быль.

Это случилось так давно, что, казалось бы, многие детали этой истории могли бы бесследно исчезнуть из памяти. Стереться, раствориться в годах. Тем не менее, я помню все настолько отчетливо, словно это произошло лишь вчера.

…Мне шесть лет. Я уже хожу в первый класс и очень этим горда. Мне очень нравится в школе. Только вот… если бы не было этого противного хулигана Юрки Политая. Его боятся даже старшие ребята. Он драчун и забияка. К своим восьми годам Юрка успел уже остаться на второй год в первом классе. Он до сих пор читает по слогам. А мы уже закончили букварь. У нас даже «Праздник Букваря» был. А сейчас мы готовимся к встрече Нового Года. Репетируем песни и стихи – в школе второго января будет новогодний утренник.

Я с особым нетерпением жду наступления Нового Года и мечтаю о том, что в этом году Дедушка Мороз принесёт мне в подарок коньки “Снегурки”. Такие белые, высокие ботинки. А на кончике полозьев непременно должны быть нарезки – чтобы крутить пируэты. А то у меня не получается в старых коньках моего старшего двоюродного брата. Они простые, черные, с длинными полозьями. Мальчишеские. Я уже поделилась своей мечтой с бабулей и она сказала, что если я буду послушной, то непременно Дед Мороз придёт с подарками. Что я, маленькая? Я и так знаю, что Дедушка Мороз приходит только к хорошим детям. А к таким хулиганам, как Юрка Политай, он не приходит. И подарки им не дарит. Я это Юрке и сказала на переменке, когда он опять больно дернул меня за косичку. А он в ответ только скривился. Сплюнул прямо на пол и заявил:
- Дура ты! Никакого Деда Мороза нет. А подарочки вам ваши родители под ёлку ложат!
- Во-первых не «ложат», а кладут, а во-вторых сам дурак! Ко мне Дед Мороз приходит каждый год. И к девочкам приходит! Правда, девочки? - я обратилась к притихшим одноклассницам.
- Правда! Есть Дед Мороз, только живет он далеко, в Сибири! – поддержала меня Ирочка. У нее папа военный. Они в Сибири жили, Ирочка точно знает, что там очень холодно, и у Деда Мороза там избушка.
- Нету никаких Дедов Морозов! - не сдавался Юрка.
- А, вот и есть! Есть!
- А ты его видела?
- Нет… - растерялась я.
- А вы его видели? – обратился он к девочкам.

Они помотали головами. Оказалось, что живого Деда Мороза не видел никто.
- Я ж говорю, нету никаких дедов морозов! – обрадовался Юрка.
- А вот и есть! Он каждый год ко мне приходит, и подарки под ёлкой оставляет. А к тебе он не приходит, потому что ты хулиган и двоечник! – распалилась я.

Я не успела ничего понять, как Юркин кулак въехал мне прямо в нос. Слезы брызнули из глаз.
- Ах, так! – я бросилась на Юрку, колошматя его кулаками…

…Мы стояли перед учительницей. У меня из носа текла кровь. Белый воротничок был оторван, один манжет болтался на ниточке, другой закапан кровью. Вместо аккуратных косичек «крендельков» волосы торчали в разные стороны, а на них сиротливо висели ленточки… У Юрки вид был не лучше. Лицо расцарапано. Волосы взъерошены, а под глазом уже наливался синяк.

- Очень красиво! – произнесла учительница, - И не стыдно? – поинтересовалась она почему-то только у меня.

Я угрюмо молчала, и изо всех сил старалась не зареветь. Мне было очень обидно. Но я продолжала молчать.
- Политай, с тобой разговор отдельный, останешься после уроков. А ты, - учительница обратилась ко мне. - Пойдешь сейчас и приведешь себя в порядок, а потом мы поговорим.

В туалете меня окружили девочки. Я закусила губу, но не плакала. Мне было обидно. Ну, как он может говорить, что Деда Мороза нет?…

…Бабуля всплеснула руками:
- Как же это так случилось! Ты что, подралась? Ты же девочка! А почему ты в тапочках? Где сапожки?

Я забыла поменять сменную обувь и всю дорогу от школы шлепала по сугробам в тапочках, даже не замечая, что ноги насквозь промокли…

- Юрка Политай сказал, что Деда Мороза нет! – выпалила я, и тут меня прорвало. Я залилась слезами и всхлипывая рассказала все бабуле.

Бабуля помогла мне переодеться. Ловко замочила платье и фартук в миске с горячей водой, сыпнув туда стирального порошка. Ленты из косичек были выплетены. Лицо умыто. Бабуля прижала меня к себе и, убаюкивая, сказала:
- Конечно, Дед Мороз есть. А как же? Кто же приносит ребятишкам новогодние подарки?
- А почему его никто не видел? – спросила я.
- Потому что он приходит, когда дети спят. Он ведь один, а вас много, ему знаешь сколько успеть нужно в новогоднюю ночь? Но ты не сомневайся. Дед Мороз точно есть!
- А ты его видела? – с надеждой спросила я
- Видела, – серьезно ответила бабушка.

Я окончательно успокоилась. В доме было тепло, уютно. Пахло ванилью и корицей. Бабуля пекла коржики… Напившись горячего чаю с малиновым вареньем и коржиками, я уснула. А когда я проснулась, в комнате царил полумрак. Я услышала мамин голос. Но встать не было никаких сил.
- Мама, - позвала я.
- Она уже проснулась. Да, непременно. Спасибо. – мама говорила по телефону, догадалась я и испугалась.

Мама вошла в комнату, присела на кровать рядом со мной. Я прижалась к ней. Мне очень хотелось спать.
- Да ты вся горишь! – сказала она.
- А ты не будешь меня ругать? - Спросила я шепотом.
- Драться, конечно, не хорошо, и ты это сама прекрасно знаешь.
- Знаю, но…
- Я разговаривала с учительницей. Она мне все рассказала.
- Я больше так не буду… - прошептала я.
- Я знаю. А теперь давай-ка измерим температуру, и ты выпьешь чаю с малинкой.

Болела я долго. Мне все время снились сны про Деда Мороза. А потом откуда-то возникало Юркино лицо. Он что-то кричал, я с ним спорила, и просыпалась от собственного вскрика. Мама и бабушка все время были со мной, поили меня чаем и бульоном, давали лекарство. А по вечерам папа читал мне книжки, но я, не дослушав историю, проваливалась в сон. И опять мне снился Дед Мороз и Юрка…

…Я проснулась от яркого света. Солнышко заглядывало в расписанные морозом окна. Иней переливался, искрился множеством искорок. Ветки деревьев прогнулись от снега. Крыши домов нарядились в снежные шапки.
- Мама, - позвала я.
В комнату вошла бабуля.
- Ну, как ты, доченька?
- Я хорошо. – Мне действительно больше не хотелось спать. - Я выздоровела.
- До “выздоровела” еще далеко, но похоже ты пошла на поправку.
- А Новый Год? – вспомнила я.
- До Нового Года еще три дня. А в школе каникулы. Так что у тебя еще есть время окрепнуть. Только ты должна обязательно покушать. Тогда окончательно поправишься.

Я почувствовала, что жутко проголодалась.
- Только ты пока не вставай, я тебе сейчас принесу.
Суп был потрясающе вкусным, и пирожки, и чай, и коржики. Я не могла наесться, а бабуля не могла нарадоваться. Я и в хорошие времена была не ахти каким едоком, а во время болезни вообще ничего не ела.
- Одни кожа да кости, - причитала бабуля. А я, насытившись, почувствовала усталось, и меня опять начало клонить в сон.

Мне больше не снился Юрка. Зато приснился Дед Мороз. Он был большой, с белоснежной бородой, с мохнатыми бровями и очень добрый. Он был наряжен в длинную красную шубу, и красные руковицы, а в руках он держал мешок с подарками…

К Новому Году я уже ходила по дому. Но еще была слаба. А на дворе была настоящая зима. Яркая, морозная, снежная. Безумно красивая. С сугробами и голубым дымком над печными трубами. Перед нашими окнами соседские дети слепили снежную бабу. Она была смешной, с черными угольными глазами и бровями, носом-морковкой, а губы ей покрасили помадой. На голове красовалась дырявая соломенная шляпа…

Вечером мы всей семьей наряжали ёлку. У нас много ёлочных игрушек. Есть даже очень старые. С прищепками вместо веревочек.Они очень красивые. Мама говорит, что этими игрушками наряжали ёлку, когда она была такой, как я. Неужели мама была такой как я? А я тогда где была? “Тебя еще не было. Ты родилась потом. Когда я с папой познакомилась и вышла за него замуж.” - Объясняла мама. Папа приладил макушечку на елку и стал проверять гирлянду.
- Удивительно! Все лампочки горят! – радостно сообщил он.

Я помогала накрывать на стол. Вкусно пахло ёлкой, мандаринами, сладким печеньем. Чувствовала я себя прекрасно, но где-то в глубине души волновалась. А вдруг Дед Мороз не придет. Я ведь подралась с Юркой. А Дед Мороз приходит только к хорошим детям. Спросить родителей я не решалась. Ничего, осталось совсем немного. Я непременно не лягу спать и дождусь Деда Мороза, если он, конечно, придет ко мне.

За праздничным столом было много гостей. Все шутили, поднимали бокалы с похожим на лимонад пузырящимся вином. Называлось это вино очень красиво – шампанское. Разгадывали загадки, и папа, приклеив бороду из ваты и подмигнув мне, доставал из большой красной наволочки подарки для гостей. Я, конечно, понимала, что папа просто играет в Деда Мороза. А настоящий Дед Мороз придет тогда, когда все улягутся спать. По телевизору пел какой-то дяденька. Слова песни были не совсем понятными для меня:

…У леса на опушке жила зима в избушке
Она снежки солила в березовой кадушке
она сучила пряжу,
она ткала холсты,
ковала ледяные да-над-реками мосты…

За столом все гости подхватили:
«Потолок ледяной, дверь скрипучая!
За шершавой стеной тьма колючая,
Как шагнешь за порог всюду иней,
А из окон парок синий-синий».

Я представляла себе избушку на детской площадке, в которой мы летом с девочками играли «в дом», а зимой у нас там была крепость. Мы играли в снежки с мальчишками, запасаясь снежками именно в этом домике. Я тоже пела. Мне было очень весело и радостно. Только пела я неправильно – мне казалось, что из окон виден не «парок», а порог синий-синий. Я его очень даже отчетливо представляла – такой порожек, деревянный, покрашенный в синий цвет.

«…Ходила на охоту, гранила серебро,
Сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.
Деревьям шубы шила,
Торила санный путь, а после в лес спешила,
Чтоб в избушке отдохнуть…»- продолжал дядька из телевизора.

Мне было жаль месяца, который злая старуха сажала в хрустальное ведро. Зачем она это делает, задумывалась я. А слово «торила» я вообще не поняла и пела “кроила” – потому, что бабушка совсем недавно кроила мне новогоднее платье. Это было понятно… И что такое «гранила серебро»? Наверное, дяденька ошибся – надо петь «хранила серебро» – думала я.

…Гости веселились, подпевали. А потом в экране телевизора появились кремлевские куранты. Все встали с бокалами и стали поздравлять друг друга с Новым Годом. Я изо всех сил боролась со сном. Еда в моей тарелке оставалась нетронутой. И бабуля недовольно хмурилась. Я стала клевать носом, и меня попытались увести в другую комнату спать. Я отчаянно сопротивлялась, и родители оставили меня в покое. Уснула я прямо за праздничным столом, а проснулась уже утром. До сих пор помню, как у меня в эту минуту колотилось сердце. Я вскочила с постели, коря себя, что проспала приход Деда Мороза. В гостиной под ёлкой, мерцающей в полумраке цветными искорками гирлянд, лежали два свертка. С замиранием сердца я вытащила один. На нем было написано моё имя. Я схватила подарок и помчалась в кухню вне себя от счастья. Бабуля мыла посуду, мама вытирала фужеры мягким белым полотенцем.

- Он приходил?! – то ли утвердительно, то ли вопросительно закричала я.
- Ты же видишь, что приходил, - ответила улыбаясь мама.
- Это мне?
- Ты же читать умеешь, там Дед Мороз тебе написал.

В красиво завернутом пакете были «Снегурки». Я завизжала от радости и тут же начала их примеривать.
- Только осторожно, пол порежешь! – всплеснула руками бабушка.
- Не порежу, у этих коньков на полозьях есть такие штучки. Пластмассовые. Они надеваются когда не катаешься, а когда на лед выходишь, их снимаешь… - Обьясняла я пыхтя, пытаясь зашнуровать ботинки.
- А вы его видели? – вспомнила я.
- Нет, мы уже спали, наверное, - ответила мама.
- Жалко… - пыхтела я. И вдруг я вспомнила, - а кому под елкой еще один подарок лежит?
- Не знаю. Пойдем посмотрим. – удивленно пожав плечами и откладывая полотенце, сказала мама.

Я нырнула под ёлку. Вытащила подарок, и у меня открылся рот от удивления. Я ещё раз перечитала надпись, думая, что ошиблась.
- Тут написано: «Для Юры Политая». Как это?
- Ну-ка, дай-ка я посмотрю. – Мама повертела подарок в руках. – Да, действительно. Для Юры.
- А почему он здесь? – моему удивлению не было предела.
- Наверное, Дедушка Мороз не смог попасть к Юре и оставил подарок у нас под ёлкой. Ну, чтобы мы передали, наверное. – Предположила мама.
- Но ведь он плохой. Он драчун… - я прикусила язык и посмотрела на маму. «Я ведь тоже драчунья. Я сама дралась с Юркой.» Словно прочитав мои мысли, мама прижала меня к себе:
- Но он обещал больше не драться. Мне учительница ваша звонила. Сказала, что Юра исправил все свои двойки. И даже выучил стишок к утреннику.
- А как же мы ему подарок отдадим?
- Мы можем к нему сходить домой. Отнести, – предложила мама. А пока сними коньки, в доме на коньках не катаются. Затем умываться и завтракать. А потом пойдем к Юре.

Я тащила Юркин подарок, держась за мамину руку. От морозного воздуха, такого вкусного, свежего, зимнего, слегка кружилась голова. Мы шли по заснеженной улице, похожей на сказку. Я вспомнила вчерашнюю песню.
- Мам, а почему старуха сажала тонкий месяц в хрустальное ведро?
- Что? – удивилась мама.
- Ну, вчера, то есть ночью, дяденька в телевизоре пел – «Ходила на охоту, хранила серебро, сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.» – напела я.
- Действительно, интересно, - сказала мама. – Это песня про зиму. Наверное под хрустальным ведром подразумевается… - она задумалась. – Может быть облако? Или даже всё небо? А ты молодец. Внимательная. Я никогда не задумывалась. – Мама с удивлением посмотрела на меня.
- Ну, да, там про избушку на детской площадке пелось, только она стояла «у леса на опушке»…
- Здесь кажется. - Мама сверилась с адресом. - Да, точно здесь. Ну давай, постучи в дверь.

Я вытащила руку из варежки, которая сразу повисла на резинке. Чтоб не потерялась. Дверь открыл какой-то дед.
- Здравствуйте. С Новым Годом вас. А Юра дома? – спросила мама.
- Да, где ж ему еще быть. Проходите. – ответил дед. У него были высокие валенки, без галош, а на плечах и груди крест-накрест был повязан серый пуховый женский платок.

По узенькой тропинке, расчищенной от снега, мы прошли к крыльцу дома. Дед открыл дверь и позвал:
- Юрка, к тебе гости.

Юрка выскочил из какой-то темной комнаты. Взъерошенный, заспанный и безумно удивился, увидев нас с мамой.
- Ты? Чё пришла?
- Мы тебе принесли подарок. От Деда Мороза. – сказала я тихо.
- Подарок? Мне? От Деда Мо… - Юрка запнулся на полуслове и оглянулся на деда.
- Он к нам ночью приходил, наверное, к вам попасть не смог – вот смотри, написано: Юре Политаю.

Юрка нерешительно взял сверток в руки. Губы его шевелились. Он читал свое имя на открытке, прикрепленной к подарку.
- Врешь ты все… - начал было он, но опять осёкся.
- А ты разверни и посмотри, что там – предложила мама.

Дрожащими руками Юрка стал развязывать тесемки. Они не поддавались. Мама помогла, и обертка скользнула на пол. В подарке была коробка на которой был нарисован планер.
- Планерная модель! – выдохнул Юрка. – Это мне? – все еще не веря, спросил он.
- Тебе, тебе. – Ответили мы с мамой почти хором.

Юрка открыл коробку. В ней лежали разные тоненькие дощечки, крылья из плотной пергаментной бумаги, маленькие колесики и даже красный пропеллер.
- Там, наверное, есть инструкция. Разберешься? – спросила мама.
- Разберусь, - шмыгнув носом, ответил Юрка.

Сейчас он был совсем не страшным, гроза первоклашек Юрка Политай. Вздернутый курносый нос, обсыпанный веснушками. Рыжеватый чубчик надо лбом. Мальчишка, как мальчишка, подумала я. Только руки в цыпках. Наверное, варежки потерял…

Пока мы с Юркой разбирались с планером, мама с дедом пили чай в маленькой кухоньке. Говорили они тихо, но до меня время от времени доходили слова деда. Я услыхала, что Юркин отец «пропал» еще до юркиного рождения.
– И как сгинул – сообщил дед. А мама его, дочка моя, Танька, беспутная, завербовалась куда-то на север, и ни слуху ни духу от ней… - продолжал он. - Иногда перевод пришлет рублей двадцать. Да моя пензия. – Он так и говорил. «Пензия»… - Вот так мы с Юркой и живем… Спасибо вам - помолчав, сказал дед…

Планер мы собрать не успели. Но мама пообещала отпустить меня к Юрке в другой день.
- Ты к нам, Юра, приходи. Просто так поиграть, а наш папа сможет тебе помочь с планером, - сказала мама, помогая мне застегнуть шубку.
- Приду, - пообещал Юрка.
- Не забудь, завтра утренник. Ты придешь? – прощаясь, спросила я.
- Угу, - ответил Юрка, посмотрев на деда.
- Придет, придет. – Подтвердил тот.

Что было на утреннике, я помню уже смутно. Но после этого Нового Года мы подружились с Юркой. Мы вместе возвращались из школы домой. Бабуля кормила нас, а потом мы вместе делали уроки.

С ёлки сняли игрушки и гирлянды и папа, ворча, долго пылесосил ковер в гостиной. Мне было немного жаль ёлочку, но я была уверена, что она возвратится в лес, чтобы в следующем году снова вернуться к нам домой к Новому Году.

(с) Стелла Иванова

94

МОНДЕГРИНЫ

Когда я была маленькой, то долго не могла понять, что за ДОБРАНА жевали герои сказок.
«И стали они жить-поживать да Добрана жевать»
Потом этот же вопрос мне задала дочь, потом сын, и вот недавно внук опять задал этот же вопрос. Три поколения выясняют кто такой или что такое ДОБРАН, и почему его жуют….

Такое неверное восприятие на слух называется МОНДЕГРИН.

А я вспомнила как в песне «Вставай, страна огромная» слова «Пусть ярость благородная» в детстве я пела как «Пусть я росла голодная!».

А еще из телевизора часто слышала про Цэкака Пэ Эсэс. И я думала, что это имя женское французское и фамилия, вроде - Луи де Фюнес. Еще жалела эту Цекаку, думала, это ж надо было так девочку назвать! Бедная!

Потом помню, как плакала над русскими больными котятками. «Котятки русские больны» (Хотят ли русские войны)

А мой сын в исполнении дуэта Моисеев-Гурченко слышал «Я не буду, я не буду целовать холодный труп».

Далее - не моё.

Далее комменты под постом про Тяшинуша Гамимеря в одной из групп. Вопрос был поставлен собственно так - кто такой этот Тяшинуша Гамимеря? (Тишину шагами меря)

А дальше комментарии. И это тот случай, когда комменты лучше самого поста.
Я полдня просидела в этой «ветке», думала от смеха умру.

Красавица Икуку нервно курит в сторонке, а Стоша Говнозад вместе с Тихоном ей аплодируют, а рядом играет ( или пробегает) скрипка лиса!

Поехали! Как мы сами или наши дети воспринимали на слух песни…

- Бабушка рябушка с дедушкой...
- Катится -катится голубой вагон, и упирается прямо в небо слон! (или Катится катится... по лугу батон!)
- Санстанция Санстанция Санстанция ( *это когда у Боярского с дикцией не очень все в порядке)
- Птица счастья завтрашнего дня, прилетела с крыльями свинья
- Над тобой встают кобзоны, над тобой встают кобзоны, нашей юности надежды! (ну, или – встают как зомби)
- Эти 42 минуты под землёй я день за днем вожу кота. (*Бедный кот, каждый день его таскали в метро)
- Ламанда, гордая Ламанда, наши с ней того, синие цветы...
- Сняла решительно платок наброшенный, кататься мордою хватило сил
- Сини-сини-фини, сини- сини-фини.
- Шумелка мышь, деревья гнулись
- Ах, верь мне, Саш! Ах, верь мне, Саш!
- Там листья падают вниз, пластинки крутит садист.
(*Если пластинки Бузовой, то –да)
- Надежда - мой конь позывной.
- Кузнечик ел одну Лиштравку
- Аристотель с березы упал на плечо, он как я оторвался от веток.
- Дан приказ ему на Запад – едь в другую сторону…
- Учкудук…. Приколоться…
- Просто так прохожий, палец чернокожий
- И скрылась из глаз Веренея моя.
- Кыксын грустит о матери
- Кустракиты над рекой
- С чего начинает Сародина ( женщина по фамилии Сародина)
- Эх, тачанка-растачанка (*Блин, я до сих пор думала, что тачанка именно растачанка, в смысле такая-растакая, пришлось гугулить, а она оказывается ростовчанка. Век живи – век учись, как грицца)

Ну и напоследок анекдот про вуглускра, если кто вдруг не знает.
Идёт диктант на уроке русского языка.
Учительница медленно диктует:
- В у-г-лу-скре-б-ёт-мы-шь …
Вовочка (поднимает руку):
- МарьВанна! А кто такой ВУГЛУСКР?

На этом все. Желаю вам всем добрана жевать!

© Татьяна Ферчева

95

Дело было в пеpестpоечные годы, и вот близ далёкой подмосковной деpевушки идёт слет КСП. Сидит на лавке бабка и видит, что мимо неё по доpоге пылят какие-то люди с гpомадными pюкзаками, гитаpами и девушками. И так весь день. Hу, теpпела она, теpпела, и наконец всё кончилось. Темнеет. И тут на доpоге появляется последняя фигуpа - больших pазмеpов плотный КСП-шник с таким же pюкзачищем и длинными волосами. И вот бабка выскакивает и кpичит: "Ищь, pаспустились! Пидарасы с длинными патлами!". КСП-шник уже откpыл было pот, чтобы обложить бабку матом, но вдpуг неожиданно для самого себя смиpенно пpоизнёс: "Служение Господу... не позволяет нам стричь волосы...". Бабка бежала за ним до самого слёта и кpичала: "Батюшка, пpости меня, дуpу стаpую, безмозглую...".

96

Невеста, над которой все смеялись

Богачке и единственной наследнице немалого состояния Екатерине Луниной было почти тридцать, а она все еще была незамужней. По меркам ХIХ века она считалась безнадежным перестарком. Что поделать, все признавали: девица Лунина была некрасива. Почти безобразна.
Отец Екатерины, генерал-лейтенант Петр Лунин, если верить мемуарам Казановы, в молодости был очень хорош собой и отличался пренебрежением к общественной морали. Ходили слухи о его нетрадиционной ориентации. Как утверждает Казанова, он был "умным малым", который "не только плевал на предрассудки, но и поставил себе за правило добиваться ласками любви и уважения всех порядочных людей, с коими встречался".
Проще говоря, он не только ставил себя выше всяких предрассудков, но и не стесняясь гордился тем, что своими ласками мог пленить любого мужчину. Мать Екатерины, урожденная графиня Авдотья Хвостова, отличалась редкой некрасивостью и на похождения мужа смотрела сквозь пальцы.
Кате - единственной дочери, не повезло - внешностью она пошла в мать. А от отца ей досталась любвеобильность.
По описаниям современниц во внешности Екатерины было достаточно много непривлекательного: у нее были выпуклые глаза, короткие ноги, длинная спина, толстые бока и несоразмерно большая голова. Мемуаристы порой к Екатерине Луниной безжалостны, рисуя ее карикатурной и даже уродливой. Хотя по нынешним вкусам, она, судя по портретам, была не так уж дурна. К тому же, Бог наградил ее чудесным голосом "одним из лучших в Европе" и музыкальным слухом.
Екатерина училась в филармонической академии Болоньи и одновременно со званием первоклассной певицы была удостоена почетной награды - золотого лаврового венка. После Тильзитского мира она пела при дворе Наполеона и была своим человеком в кружке падчерицы императора, королевы Голландии Гортензии.
В Москве смеялись, вспоминая ухажеров Луниной - принца Карла Бирона, взобравшегося на раскидистое дерево напротив окна спальни Екатерины и пропевшего ей серенаду, и офицера Измайловского полка француза Ипполита Ожэ, пославшего Луниной страстное восторженное письмо на пятнадцати страницах. Письмо это ходило по Москве в рукописях.
Луниным принадлежал огромный особняк на Никитском бульваре, построенный по проекту архитектора Доменико Жилярди в стиле московский ампир.
Как анекдот ходил слух об императоре Александре I, проезжавшем по Москве ранним утром по Никитскому бульвару и увидевшем ночного гостя, вылезавшего из окна спальни легкомысленной девицы Луниной.
Вернувшись во дворец, царь якобы через обер-полицмейстера попросил барышню быть осторожнее: "Иначе у вас могут похитить все, что есть драгоценного..." Такое поведение могла позволить себе замужняя дама, но не барышня.
Отличаясь эксцентричным характером, Лунина в течение последних десяти лет уверяла окружающих, что ей всего 20 лет. Она стала комическим персонажем, над которым все потешались. По понятным причинам состоятельные и родовитые женихи сторонились Екатерины Петровны.

И вот одна из самых богатых московских невест утерла нос сплетникам. Вернувшись в 1817 году из Италии, она похвасталась обручальным колечком и предъявила публике красавца-мужа. Катенька познакомилась с ним в Италии. Граф Миньято Риччи был знатен и вел свой род с незапамятных времен, от лангобардов и Карла Великого, но беден.
Стройный, темноволосый, со жгучими глазами красавчик был моложе жены на пять лет. Причем пишут, что это был брак по любви - Риччи, как и многие, был покорен соловьиным голосом Екатерины.
Риччи был не только красив, хорошо воспитан, но и талантлив. Миньято Риччи быстро стал одним из самых желанных гостей в московских салонах: его каждый мечтал зазывать к себе, "на него" заманивали важных гостей, знакомством с ним гордились. Новоиспеченная графиня Риччи ездила по городу с визитами: ей не терпелось похвастаться мужем.
Дело было в том, что граф великолепно пел, считалось, что он может дать фору оперным звездам первой величины. Когда Екатерина Лунина с Миньято Риччи начинали свой дуэт, у сидящих в зале слушателей перехватывало дыхание. Один из первых визитов Екатерина с супругом нанесли ее подруге - Зинаиде Волконской.
Красавца-флорентийца посчитали охотником за внушительным приданым. Но супруги выглядели абсолютно счастливыми. Вскоре Екатерина забеременела. К несчастью, первая ее беременность окончилась неудачно. Граф и графиня находились в Париже. Екатерина получила известие от отца. Сумасшедший старик решил проверить, насколько дочь любит его и послал Екатерине ложное сообщение о своей смерти. От переживаний у графини Риччи начались схватки и ребенок родился мертвым.
Вскоре она снова забеременела. Долгожданная дочь Александра появилась на свет в 1821 году в Москве. Девочка не прожив и года, умерла. После потери двоих детей Екатерина находилась в депрессии и ее нервы были совершенно расстроены. В 1822 году умер отец Екатерины. На этот раз по-настоящему и вдобавок промотал немалое состояние.
Екатерину с мужем по-прежнему приглашали в лучшие дома Москвы: изысканная публика, запотевшие бокалы с шампанским, множество удивительных крошечных канапе, ароматное облако духов, чудесные арии и романсы супругов, держащихся за руки...
В какой-то момент, абсолютно уверенная в прочности своего брака, вернувшись из салона "царицы муз и красоты" Зинаиды Волконской, Екатерина Петровна спросила у мужа: "Как тебе хозяйка? Правда, необыкновенно мила?"
Риччи сказал как можно небрежнее: "По-моему, ничего особенного!" Екатерина удовлетворенно заметила, что муж равнодушен к чарам легендарной красавицы, разбивавшей с легкостью мужские сердца. Но Зинаиде Волконской такое безразличие итальянского красавца к ней показалось особенно обидным.
Тем временем, певческая карьера графини Риччи неожиданно стала близиться к закату. В 1820-е годы "артистическая звезда графини уже померкла, голос ее, хотя еще обширный, высказывался визгливостью и был не всегда верной интонации. Муж же ее пел с большим вкусом и методом, но басовый голос его был глух и несилен, отчего нельзя было ему пускаться на сцену. Граф Риччи был превосходным комнатным певцом и особенно хорошо пел французские своего сочинения романсы"- в декабре 1820 года московский почт-директор А. Я. Булгаков писал брату.
Волконская начала свою охоту на Риччи. Вскоре графиня Риччи из-за наступившей беременности перестала посещать мероприятия и граф ездил один. Волконская с удовольствием аккомпанировала Риччи в своем особняке на Тверской.
Они подолгу гуляли вместе и явно наслаждались обществом друг друга. Однажды, вернувшись от Зинаиды домой, Миньято сообщил жене, что уезжает с Волконской в Италию. Оба они были несвободны. В обществе назревал скандал.
Безуспешно ухаживавший за княгиней Волконской Пушкин проводил ее злой остротой: "ни дна ей, ни покрышки, то есть ни Италии, ни графа Риччи". Екатерина Петровна осталась одна. Ее последнее объяснение с мужем вышло трагическим: она бросилась за Риччи, но подвернула ногу и упала. Случился выкидыш.
После расставания с графом Риччи Екатерина жила с матерью в Москве на съемных квартирах. Из-за долгов они были вынуждены продать свой дом на Никитском бульваре Государственному банку. Летом они жили у родственников Голицыных-Прозоровских в их имении в селе Троицко-Раменское. Голос Екатерины испортился окончательно и ее пение никому было не интересно. Драгоценности, оставшиеся от прошлой жизни, были отнесены в ломбард.
А муж тем временем наслаждался любовью со своей ненаглядной Волконской в роскошном палаццо Поли, который Зинаида сняла. Нет-нет, в его мыслях проскакивало сожаление о том, что он так некрасиво поступил с Екатериной, сказав: "Прости, но я больше тебя не люблю!" Риччи отгонял грустные мысли от себя: Зинаида не любила, когда им овладевала меланхолия. А он не любил огорчать ее.
В то время, совсем далеко от солнечной Италии, в подмосковном Раменском Екатерина Петровна готовила комнату для маленькой девочки: расставляла игрушки, развешивала крохотные платьица и кофточки.
Лизочка Нащокина была внебрачной дочерью кузена Екатерины. Взяв девочку к себе, она воспитала ее как родную дочь. Она учила девочку итальянскому и французскому, игре на фортепиано, литературе и пению. И Лиза полюбила свою приемную мать всей душой.
Лизонька выросла красивой и благонравной барышней. Вскоре она вышла замуж за хорошего и обеспеченного человека - директора местной мануфактурной фабрики Федора Дмитриева. Его ждала блестящая карьера: он стал видным ученым, профессором, управлял крупными предприятиями.
Екатерина Петровна воспитывала семерых внуков и прожила 99 лет, пережив графа Риччи на 21 год. Лиза и ее дети заботились о Екатерине Петровне.
Граф Риччи остаток жизни провел с графиней Волконской. Он начал стремительно терять зрение и вскоре не мог передвигаться самостоятельно.

Риччи ходил с палочкой, в поглотившей его темноте натыкался на мебель и стены, безумно ревновал княгиню Волконскую, заботившуюся о нем, и думал, что за все на этом свете приходится платить, - а уж за предательство вдвойне.

98

Раз пошли истории про "настоящих полковников" - то вот моя.
Есть у меня знакомая, в недавнем прошлом - владелица довольно крупного бизнеса. Лет 5 назад ей показалось, что на взятки и откаты уходит непомерно высокая доля прибыли, и бизнес свой (казалось бы, процветавший) решила она резко прикрыть, невзирая на стенания как многочисленных клиентов, так и сотрудников.
И стала она себе плавно подыскивать страну для "релокации".
Как она рассказывала, на тот момент к ней активно "клеился" некий "настоящий полковник" из органов, с тремя дорогими машинами в гараже "небольшого домика" о 8 комнатах на Рублевке, сменивший за последние 15 лет не то 3, не то 4 жены, и ныне снова холостой...
Мужик был, конечно, богатый, но она сама была не сильно беднее его, что заставляло ее воспринимать 60-летнего пузатого мужика в погонах с явно затянувшимся "кризисом среднего возраста" с изрядной долей женского скептицизма. Все, что тому мужику позволялось - это иногда свозить ее в богатый ресторан, а потом довезти ее домой (ее дом о 6 комнатах был на Каширском шоссе), поцеловать в щечку и исчезнуть. Дама рассказывала, что, подвыпив, "настоящий полковник" постоянно надоедал ей рассказами о том, как все в стране сейчас хорошо, а скоро будет еще лучше.
Сколько-то времени она терпела эти рассказы, а потом высказала ему свою точку зрения, прямо противоположную. И честно сказала, что она планирует скоро уехать из страны.
Мужику так стало "за державу обидно", что он ее два часа кряду уговаривал, что "Россия лучше всех", и "не нужно ехать к этим гомикам". Увидев, что его пропаганда не находит отклика, уехал с каменным лицом, и месяца два не появлялся вообще (чему дама не особо огорчилась).
И вот на ее день рождения (в середине мая) он приехал к ней домой с шикарным букетом и бутылкой дорогого вискаря. Гостей было много, и кто-то попросил "виновницу торжества" спеть (она неплохо пела, аккомпанируя себе на гитаре). Поскольку это был май месяц, то, как дама мне потом рассказывала, сами собой пришли в голову "Здесь птицы не поют..." Окуджавы, "Бьется в тесной печурке огонь", и еще пара-тройка военных песен. А в финале было спето: "Дорогая моя столица, золотая моя Москва!". Все песни были исполнены с полным блеском.
"Настоящий полковник" (ессно, уже неплохо "употребивший") после стихших аплодисментов гостей неожиданно встал и, со слезами на глазах, торжественно провозгласил: "Дорогая! Волшебница вы наша! Вы ТАК ХОРОШО эти песни поете! Раз вы ТАКАЯ патриотка России, поющая ТАКИЕ песни - значит, Вы можете спокойно уезжать КУДА УГОДНО! Хоть в Америку! Хоть в Англию! Хоть в Израиль! Я раньше был против - а сейчас я слова не скажу! Тамошние пи...асы Вам точно не страшны!"
На этой мажорной ноте "настоящий полковник" быстро засобирался домой и укатил домой.
Больше он к даме - к ее облегчению - никогда не приезжал, и не звонил, видимо, сочтя свою "разрешительную" миссию окончательно выполненой.

99

Навеяно прошлогодней историей про стихи в детском саду.

Мне было 6 лет, и я ходила в детсад рядом, на другой стороне нашего двора, только через детскую площадку пройти (на ней же мы и играли, так что бабушка могла иногда даже помахать рукой с балкона). Как-то нас попросили рассказать стихотворение. Я очень любила стихи, потому что моя мама была большая любительница, и постоянно их декламировала, особенно мне нравилось одно, такое романтическое и волшебное. Детки по очереди читали про Зайку, которого бросила хозяйка, и про доброго Доктора Айболита. Потом обычно следовало обсуждение ("Верочка, молодец! Дети - как вы думаете - почему Бычок вздыхал?" - потому что он упадет! - хором отвечали дети. И все в таком духе).

И вот настала моя очередь. 25 пар маленьких и 2 пары больших глаз смотрели на меня, гордо взобравшуюся на табуретку. Наконец-то у меня появилась возможность продекламировать мое любимое стихотворение перед широкой публикой! А то все мама, папа, бабушка или кот. Набрав побольше воздуха и сделав трагическое выражение лица, я начала печальным загробным голосом:

"A праведник шел за посланником Бога,
Огромный и светлый, по черной горе..."

На лицах представителей авторитетных органов в виде воспитательниц Валентины Ивановны и Людмилы Сергеевны появилаось некоторое недоумение, но пока еще не перешедшее в активную стадию.

... "Но громко жене говорила тревога:
Не поздно, ты можешь еще посмотреть
На красные башни родного Содома" (трубно, громовым голосом как Маяковский, ревела я)
На площадь, где пела, на двор, где пряла"

(при этих словах я картинно простерла руку, указывая на родной двор за окнами детского сада, где шел легкий ленинградский снежок)

.... "На окна пустые высокого дома" (опять взмах руки, красноречиво направленный на родной балкон 4го этажа панельной многоэтажки)
...Где милому мужу детей родила.

(на лицах воспитательниц заиграла тревога. Витя Павленко неприлично хихикнул)

...Взглянула — и, скованы смертною болью,
Глаза ее больше смотреть не могли;

(я пафосно закрыла глаза руками. В щелочку между пальцами было видно. что публика совершенно заворожена, а на лицах воспитательниц - неподдельный ужас и понимание, что остановить меня уже нельзя))

...И сделалось тело прозрачною солью,
И быстрые ноги к земле приросли.

(я застыла в позе Ленина на броневике, имитируя закостеневшую на века статую. Воспитательницы вышли из транса и двинулись ко мне с решительным выражением на лицах. Но я знала, что они не успеют - оставалось только одно четверостишье. Согруппники по саду смотрели с неподдельным восторгом, узнав так много новых интересных слов)

... "Кто женщину эту оплакивать будет?" (трагически вопрошала я аудиторию)
Не меньшей ли мнится она из утрат?

(воспитательницы были совсем близко и стали заходить в окружение, поэтому я соскочила с табуретки, и отпрыгнула на несколько шагов, успев драматически выкрикнуть на лету последние строки:

... ЛИШЬ СЕРДЦЕ МОЕ НИКОГДА НЕ ЗАБУДЕТ
ОТДАВШУЮ ЖИЗНЬ ЗА ЕДИНСТВЕННЫЙ ВЗГЛЯД!!!!!

Я приложила руки к груди и поклонилась. В игровой стояло гробовое молчание. Только громко захлопала Леночка Зайцева - она всегда всем хлопала от души. Аудитория переваривала услышанное. И в полной тишине раздался писклявый голос Сашки Левина - очень, надо сказать, живого и умного мальчика, впоследствии ставшего крупным бизнесменом и уехавшего с семьей в Америку через Израиль, где сейчас счастливо проживает с детьми и внуками. Он сказал: - Хорошее стихотворение. Но грустное. Только я не понял - а что такое "СадОм"? Это как бы дом, но с садом?

Валентина Ивановна, с каменным лицом, напоминающим как раз жену Лота, так живо описанную в стихах Анны Андреевны Ахматовой, проигнорировала Сашин вопрос, взяла меня за руку и отвела в кабинет, где меня подвергли допросу о том, откуда я знаю наизусть это идеологически неясное стихотворение. Я честно сказала, что услышала его от мамы, и у нее еще "много таких есть". С мамой потом разговор был у них отдельный, и спасло ее то, что великая поэтесса Анна Андреевна была темой ее кандидатской диссертации, которую она в тот момент писала будучи аспиранткой Пушкинского Дома. Поэтому делу о диссидентстве ход не дали, но дома мне было строго наказано "взрослых" стихов в детском саду больше не читать, а оставить мои ораторские наклонности для домашних вечеринок.

Так во мне была убита будущая великая актриса малых драматических ролей.

Англичанка (c)

100

В связи с введением запрета на пропаганду однополых отношений, певица Пелагея вынуждена была сменить своё имя. Чтобы не подумали, что она пела гея. Потому что никакого гея она не пела.