Результатов: 37

1

Приезжает новый зоотехник в колхоз, заходит в коровник,
а там пусто. Hу, он и спрашивает у доярки:
- А где коровы-то?
- Вы понимаете, - отвечает доярка. -- У нас быка нет,
дорого очень, поэтому все коровы на полянке, и их наши
мужики трахают.
Зоотехник обалдел, выходит из коровника, смотрит -
действительно, на полянке мужики коров трахают и стонут
от удовольствия. Смотрел он, смотрел, думает, может это
приятно? Видит, одна корова стоит в сторонке, грустная такая.
Подходит он к ней, пристроился сзади и давай... Все мужики
собрались вокруг него и смотрят так подозрительно. Зоотехник:
- А что, что-то не так?
Мужики:
- Она же HЕКРАСИВАЯ!

4

Про васаби

В воскресенье вечером жизнь почти налаживается.
Из всех возможностей куда-нибудь себя пристроить остается только ванна и
телевизор. Тут и фильм выдался хороший: «Васаби». С Жаном Рено, который
вроде бы француз, а на самом деле – испанец – в главной роли.
Сюжет лихой. Французский полицейский бьется с якудзой – кучей японцев,
которых в киношных боевиках мочат все кому не лень. Такая голливудская
месть за Пирл Харбор.
Так вот, измученный то ли схваткой с очередной бригадой в черных очках,
то ли последующей женской истерикой этот самый комиссар Рено сидит с
приятелем в Токийской забегаловке и потребляет васаби под разговор. Это
чтобы показать какой он крутой на самом деле. Лупит васаби, и хоть бы
что. Очень даже оно ему нравится. Приятель (для контраста) тоже немного
отъел и тут же потом несколько минут фонарел прямо в кадре. Лед глотал
стаканами, сложно жестикулировал и всячески отлынивал от продолжения
беседы.
Короче, хороший фильм. Будил воспоминания.

А было так (конец 80-х): Стянул я у дядюшки мотоцикл. И двинул по вдоль
черного моря.
Катил к побережью. Вдыхал ионы йода. Жизни радовался.
Решил сгонять в Адлер, где по слухам на въезде в город висел билборд:
«Да здравствует русский народ – вечный строитель коммунизма!» Хотелось
удостовериться.
Ехал долго. Отдыхал, как придется. Бензобак был полон, но в организме не
хватало мяса.
Вот тут и нарисовалась придорожная забегаловка в районе Цхалтубо. Судя
по запаху, кормили вкусно. У столиков – стоя – несколько грузинских
шоферюг жевали мясо с батонами. Поливали соусом. Галдели. «Ара… Ара…»
Обстановка раскованная.
За прилавком буфетчица. Добротная как монумент.
Подошел к ней приветливо.
- И мне, - говорю, - того же.
И на водил показываю.
Плечи буфетчицы выразили сомнение.
- Русский? - спрашивает.
- Ну да…
- Ничего для тебя нет!
- Как так?! – растерялся. Мы же Великий Советский народ. А тут форменная
неприязнь на национальной почве. Конфликт, если вдуматься.
Ну и буфетчица, видимо, скумекала себе что-то в том же роде. Смягчилась.
- На тебе, - говорит.
И подает тарелку мяса. Батон и три компота.
Настроение стало тухлое. Но в животе сосало – хоть плачь. Взял мясо. И
батон. И компот. Один. Остальные в руках не уместились. Поленился,
раззява!
Подсел к окну. Разместился за столиком. Отодвинул вазочку с цветами. За
вилкой сходил. Гомон в зале заметно ослаб.
Возле буфетчицы нарисовалась посудомойка. И еще один парень. Мутный. В
моей истории пусть будет Багдадский вор. Стоял, скалился. Будто бы я ему
Винокур на концерте.
Я от этих их совместных взглядов разволновался. Размахнулся. Заложил
кусок мяса в рот, да еще и прожевал как следует. На нервах, видать, у
меня анестезия сработала. Но не долго. То есть со второй минуты я уже
точно знал, что занес в себя вместо шашлыка угли с близлежащего мангала.
«Ох и влип, - понял, - запалился!»
Слезы в глазах мешали воспринимать действительность в полной мере. Но
про то, что публика уже оценила радость от перемен в моем теле,
сомневаться не приходилось.
Мысли лихорадило. Все потому, что выдохнуть боялся. Тем более –
вздохнуть.
«Без паники, - думаю. - Исполнить танец праздничных зулусов и поплевать
огнем – формат не тот».
Сосредоточился. Решил схитрить. То есть заесть. Засунул в себя батон. Но
и он там и застрял. Не смог преодолеть спазм в пищеводе.
Залил поверх компот. Понял, что пью керосин, и удивился, что его так
запросто подают в буфете.
Так что, под тем, где у некоторых энтузиастов «пламенный мотор»,
разгорался мой обугленный желудок. Процесс заливки требовал разгона.
Из подручных средств оставалась вазочка с цветами. Я ее тоже выпил. Не
помогло. Пригорюнился. Сижу – скучаю. Сам себе думаю: «Дым из ушей уже
идет? Или так – втихаря - помирать стану?»
Багдадский вор надо мной сжалился. Пришел на помощь. Поднес оставшийся
компот. Проявил сочувствие. Молодец! Одно расстраивает – кошелек увел.
Не гостеприимный субъект попался. Попросил бы вежливо. Я б ему и так его
подарил. За гуманитарную помощь.
Однако ж, как саданул я два стакана залпом, хоть бы вздохнуть смог. Тут
в меня вселился дух защитников Брестской крепости.
Встал я.
- Соотечественники, - говорю, - спасибо за угощение!
И к выходу двинул.
За спиной снова гул возник. Я так понял – на меня ставки делали – дотяну
или нет.
Защитники Брестской крепости напряглись – как один. Мотоцикл мой нашли и
назад поехали. Добрались до первой родной столовки. И нажрался я там как
слепая лошадь. Смел все, что не прибито. Завалил пожар подручными
средствами. Водрузил саркофаг. Спасся.
Три недели потом я тем мясом икал. Заодно так свои внутренности
стерилизовал - три года потом никакие микробы не липли.
С тех самых пор эксперименты с всякими специями мне нипочем. А уж с
нашенским васаби – тем более. Сую его в рот. И даже улыбаюсь.
Женщины ахают и стонут:
- Как романтично!
Вполне мог бы стать Жаном Рено. Только носом не вышел.

А билборда я тогда так и не встретил. Зато потом в Саксонской Швейцарии,
что тянется по берегам Эльбы, вычитал: «Отсюда прогрессивная немецкая
молодежь любуется красотами любимой Родины» (мой перевод).
Выходит, есть на свете еще большие чудаки. Но это уже совсем другая
история.

6

Скребут свои затылки …

Весь «навар» от ипотеки,
Всё сырье и все «сусеки»
«Новый русский» колобок
Заграницу уволок!

Над страной нависли беды …
Плачут бабки, стонут деды
И скребут свои затылки, -
Нету мелочи в копилке!

8

ЭКСПРОМТ НАСТОЯЩИМ ГОСУДАРСТВЕННЫМ ЮРИСТАМ

Упорным трудом государственные юристы добились окончания рабочей недели,
Все проекты приняли, Конституцию в праздничный женственный наряд надели.
Обеспечили гармонизацию, кодификацию и имплементацию законодательства,
Увидели вовремя и пресекли на национальную безопасность посягательства.
Стабилизировали, оптимизировали и почистили правовую систему до блеска,
Организовали провал планов оппонентов – нигилистов с характерным треском.
Засадили правовое поле законами и вырвали под корень нелегитимные приказы,
Вылечили юридический геморрой и спасли бюрократическую машину от проказы.
А когда государственные юристы на правовом баяне играют, политиканы стонут,
Хаотично погружаясь в несвойственную им пучину законности и ”де-юре“ омут.
Ведь для руководящих юристов чревато в одной плоскости мысль излагать,
Неприемлемо в кабинетах отсиживаться и пустыми речами воздух содрогать.
Не можем мы, юристы, чужую нечестную демагогию бумагами прикрывать,
Антигосударственную красивую проститутку не положим себе в кровать.
И выступаем мы со всей явной уверенностью всеобъемлющего слова:
Обновляемая наша правовая система ”супербаба“, а не дойная корова.
Знайте, мы никому не позволим паразитировать и просто жить всласть,
Пусть оппозиционеры поймут: обманутой целкой никогда не будет власть.
Усвойте, коррупционеры, мы не предоставим вам возможность соскочить,
Начали с террористов, а продолжим вас в общественных сортирах мочить.
Мы сможем юридической проницательностью неадекватов в шок повергнуть,
Оружие законности вовремя применить и карающее семя из него извергнуть.
И сегодня мы решим для единственной родины любые проблемы,
Предварительно обсудив с соратниками все актуальнейшие темы.
В подтверждение этого, государственные люди, настоящий экспромт ловите,
Оставайтесь важной частью нашей страны, и лет сто глубинной мыслью дымите.

9

Посвящается А. Лаэртскому
(Навеяно его "Дети хоронят коня")

РАСКАЯНИЕ

В июне как-то иль в июле
Сварил я ёжика в кастрюле.
Теперь мне стыдно, верьте, люди,
Что помышлял об этом блюде.
Мне ёжика по сути жалко,
Зачем его я плоти алкал?
Ведь мог бы он растить ежат,
О, боги, как я виноват!
Назад сейчас бы всё вернуть,
Его бы склеить как-нибудь...
Но тщетно всё, не пустишь вспять
То, что успел уже сожрать.
И плачет небо, стонут горы
Над жертвой алчного обжоры.
Я каюсь, сильно согрешил,
И вот что твёрдо я решил:
Не буду больше я, ей-богу,
Ведь от иголочек изжога...

10

Под США с Европой стон и вопль:
Мы взяли Крым и Севастополь
Теперь туркменскому пахану
Зявим: «Гад, отдай барханы!
Не стало чтоб твово здесь духа,
Поскольку тут товарищ Сухов
Давно с Петрухою вдвоем
Гулял с абдулловым бабьём!»
Эстонцам скажем сдай НарвУ!
А то всем вам я пасть порву!
Всем чукчам – автомат и каску:
Чтоб черножопый, сдал Аляску!
Пусть янки шлют свои проклятья:
В Форт Россе стонут наши братья!
На Брайтон Бич народ наш чахнет,
Там русский дух, там Русью пахнет!

12

Кажется, импортный туризм начинает загибаться. А жаль. Всё-таки и мы больше узнавали об окружающих, и они о нас. Сцена из Испании. После посещения Фигераса (музей-театр Дали) предлагалось заехать в винный погребок, где впаривались туристам вино по почти халявным ценам и всякая сопутствующая мелочь, включая, между прочим, обалденную колбасу. Но заманухой является бесплатная дегустация. Причём режим дегустации самый благоприятный: на входе даётся стаканчик (на 25 гр., но если знать...) и полчаса на "разграбление" где-то 20 бочек с вином. И при этом всем наклеивается на грудь номер автобуса. А зачем? А опыт - сын ошибок трудных. До этого как только наши соотечественники в относительно массовом порядке стали покорять Испанию, это шоу начало поразительно одинаково заканчиваться: через час после начала дегустации под винными бочками валяются три-четыре полутрупа и рядом стонут несколько гидов. Понятно, что у них в автобусе кого-то не хватает. Но кто тут свой? Нет, если знать, что эта пьянь из моего автобуса, то пересчитав присутствующих в автобусе, можно выяснить и фамилию и отель, и где выгружать тело, но кто мой? А за вино Испании спасибо. Долго в супермаркетах обнаруживал "своих" людей, ищущих "Риоху".

13

Я не поэт. А что поделать,
Коль рифм полет удел не мой?
Осталось только прозой ведать.
Но даже с ней беда порой.
Мечты трепещут, грёзы стонут.
Но только их не описать
Тому, чьи рифмы вечно тонут
В болоте слов. Судьба, видать.

Не Пушкин я, не Маяковский,
Ни Лермнотов, ни даже Блок.
От рифм моих рыдал б Жуковский.
А Тютчев вмиг в больницу б слег.
Гордиться нечем, даже если
Уж очень сильно захотеть
Стихи писать, рассевшись в кресле,
И от усердия пыхтеть.

14

"Стены Освенцима"

А стены кричат - Убей! Убей!
Нацистов поганых и лютых зверей,
Скотов и ублюдков, которым не жить
И правде которых крови не скрыть.

Они убивали нас тысячу лет,
Не вышло - согнали в свой лазарет.
Нас там они били, топтали и вот
Народ непокорный под газом весь мрёт

Хохоча торжествуя, жуя бутерброд,
Уроды сказали - погиб весь народ
Женщины, дети - пали в огне,
Как ублюдок усатый видел во сне.

Но планы его ничуть не сбылись-
Шесть миллионов в облака вознеслись,
А славный народец был выплюнут в ад
Ему отомстил советский солдат.

Немцы не хотели, но видно пришлось
И в небо летели "О, Боже, стряслось!"
Когда убивали чужих матерей -
Фашисты не видели немецких детей.

И гибнут и стонут и плачут в огне,
Другие, такие, которые не
Низжая раса - поборник труда,
И будут править Землею всегда!

Вопя и скуля и прося об одном-
Пощады и скромный разрушенный дом.
О немцы, достойны порога того?
Убийствами вы прогневили Его!

Сгорает, хрустит и воняет кругом
Плоть девушки, так мечтавшей о том
Что вот она скоро познает дитя,
И будет не только жить для себя...

Сотни тысяч ушли тогда насовсем.
От них лишь остался стон адовых стен,
Где люди в порыве предсмертном крича
Царапали ногти, вопя сгоряча..

Но мало в том было отрады такой...
Их не заглушала страшная боль,
Когда душу рвут и разносят в куски...
И гибнешь, зажатый словно в тиски...

"Мы отомстим!" - каждый камень поет!
Будь же ты проклят немецкий народ!
Кто породил сонм поганых убийц,
Пусть же познает гнев адовых птиц!

16

Стонут чайки на причале:
Выпей и пройдут печали.
Выпил чарку..Что-то мало,-
Повторил. И легче стало.
Закусил капусткой,салом
За упавшие рубли.
А потом пошёл к гадалке,
Кинул ей по дружбе палку.
И растаяли печали,
Словно в море корабли.

17

xxx> блин, ну так эротично девки за стенкой стонут
xxx> на два голоса "у-УХ, у-Ух, ААА!" и т.п.
xxx> в настольный теннис играют, и так каждый обеденный перерыв, невозможно работать ваще
yyy> а ты уверен, что они там в теннис играют ? )
xxx> ну для того чтобы хоть как-то сохранить рабочий режим я пытаюсь себя убедить, что в теннис, хотя подсознание предательски рисует более интересные варианты

19

Наверное все видели волгоградский позор: страна-устроитель чемпионата мира по футболу не смогла справиться с банальными комарами. От кровопийц чешутся все и местные и гости, стонут спортсмены, даже на поле, отгоняя от себя тучи кровососущих тварей.
В связи с этим в памяти всплыла история давних дней, которую и хочу вам рассказать.

Дело было далеко от Родины в 80-х годах прошлого века. СССР бряцал оружием по всему свету, обильно снабжая всех голодранцев мира, прочитавших Маркса. Мы тогда проходили службу в Латинской Америке. Служба как служба - обучай местных, не дай спиться своим. Нюанс был только один, но зато какой - москиты. Чем только не пытались мы от них защититься, обыкновенные репеленты, мази и даже вьетнамская «звёздочка» помогали мало. Самым популярным способом была верёвка. Не в том смысле, что верёвка, мыло и столб: из верёвки мы вязали сетку и надевали под майку. В результате комары просто не могли достать до тела своим хоботком. На голову, конечно, шапку пчеловода. Какой там нафиг враг, быстрей бы в казарму завернуться в десять простыней и хоть чуть-чуть отдохнуть от донорства. Вот вам смешно от такого вида бравых советских воинов на службе, а нам иначе было не выжить. Были, конечно, сетки везде, но спасали они мало. Особо продвинутые мазали все тело жирным слоем чего-нибудь от мази и машинного масла до банальной глины и поверьте никто над этим не смеялся.

Спасение пришло откуда уже не ждали — от зампотылу. Было у него хобби - конструирование всякой бесполезной всячины. Сейчас, оглядывая прошлое, я думаю он и сам не понимал, что и зачем делает, просто материализовывал своими руками из государственного имущества поток сознания из ноосферы. Груды непонятных конструкций потом долго валялись вокруг его кабинета, вызывая особую любовь у солдат-дневальных, вынужденных всё это убирать. В один из дней, дежурный по части обнаружил сверху очередной такой кучи несколько труб разного диаметра, обмотанных нагревательной спиралью. Бог есть и имя ему наука. Озарение снизошло.

Через десять минут все трубы были аккуратно перенесены в ленинскую комнату и там состоялся консилиум. Часть преимущественно состояла из офицеров и прапорщиков, было, конечно, также небольшое количество солдат. Так вот в «ленинскую» набилось чуть ли не все население части, уж слишком очевидное и крутое решение объявил дежурный для борьбы с комарами - «всё! комарам пиздец!».

Всё так и случилось, три асбестовые трубы разного диаметра с намотанными на них нихромовыми спиралями вставлялись одна в другую, с одного торца ставился самый мощный вентилятор, созданный лучшими умами советской военной промышленности, от системы охлаждения пусковой установки или просто калькулятора, кто сейчас упомнит откуда его тогда скрутили. И этот гигантский фен полтора метра в длину и полметра в диаметре был вертикально установлен прямо над входом в казарму. Сильнейший воздушный поток затягивал живность в трубу и пролетая через нагревательные элементы комарики сгорали на лету, выходя сверху трубы огненным фонтаном. Не исключаю, что американцы, разглядывая фотки со спутника, сильно удивились. Трёхметровый фейрверк из пылающих кровососущих над советской казармой - это не то, мимо чего можно спокойно пройти мимо.

Наконец-то, подумали мы и впервые спали спокойно. Но ничто не вечно. От постоянного перегрева нихромовые нити очень быстро вышли из строя. Чинили пока была возможность, скручивая нихромовую нить отовсюда. Потом решили просить помощи с «большой земли». Дали шифрограмму «вышлите пожалуйста тепловые пушки - пять штук.»

Родина слышит, Родина помнит, Родина знает как лучше. Через неделю пришел борт с грузом. Разгружать добровольно отправились чуть ли не все свободные от боевого дежурства. Количеству и составу груза удивились даже бывалые: тонна шерстяных верблюжьих одеял, овчинные тулупы, валенки, полный комплект зимней формы на всю часть, даже нижнее белье с начёсом и ни одного электрокалорифера...

20

- Я бы переспал с Леной для коллекции. У нее низкий голос, всегда интересно было, как телки с низким голосом стонут.
- Как гомосеки.
- Гад, ты разбил вот так мою детскую мечту… Стоп… А ты откуда знаешь, как гомосеки стонут???

21

Волшебная сила искусства

История произошла в конце восьмидесятых. Собрались как-то компанией одноклассников отметить очередную годовщину окончания школы. Дело молодое - выпили, закусили. Кто-то включил телевизор, где по одному из каналов несуразно - в середине лета, показывали рязановскую новогоднюю комедию "Карнавальная ночь". На эпизоде, в котором ухажёр главной героини является в дом культуры, переодевшись стариком, один из ребят рассмеялся: мол, ну нереально это, невозможно молодого человека перепутать с дедом. В защиту актёрской профессии выступил Лёня, который окончил Щуку и уже служил в одном из саратовских театров. Нет, говорит, актёр за кого угодно выдаст себя - хоть за старика, хоть за иностранца, хоть за фонарный столб, а не только вы ничего не заметите, но электромонтёр от настоящего столба не отличит, а, вооружившись плоскогубцами, полезет менять лампочку.
- Ну ладно, докажи! - раздались несколько разгорячённых голосов.
- Да пожалуйста! - на беду согласился Лёня.
Договорились: он переодевается стариком и идёт в ближайшую поликлинику на приём к бывалому доктору. И если выйдет из кабинета с рецептом, а не будет с позором изгнан - пари за ним.
На следующий день он действительно явился с бородой и в мешковатом костюме, позаимствованном у пожилого родственника. Ковылял, опираясь на тросточку, сдавленно кашлял, щурился на яркое солнце, и издали действительно походил на старичка.
Пришли мы в поликлинику, и Лёня спустя десять минут оказался на приёме у пожилого терапевта. Принялся жаловаться на все болезни, какие смог вспомнить: радикулит, холецистит, ревматизм. И тут болит, и в животе что-то тянет, и к погоде суставы стонут. К роли подготовился основательно: что-то прочитал, что-то расспросил у деда.
- Я воть когда в Ташкент эвакуировался с бабкой-то в 42-м, впервые у меня в печени-то заломило, - вещал он со старческим пришёптыванием. - Схватило, знаете, и не отпускаеть. Я еле-еле тогда отошёл - хорошо супружница моя, мастерица, дала настойку тысячелистника, а то совсем было помер. А в 68-м на море с семьёй ездил, в Крым, значицца, по путёвке профсоюзной - так там у меня ревматизьм открылся под правым ребром. Ничего от него, проклятого, не помогает! И календулу пил, и из мумиё компрессы делал, и настойку из цветков ромашки готовил - всё как с гуся вода. Так ноеть, что жизни не видать. А мне-то, старому, то за пенсией идти, то внучку подарочек покупать, то на дачу - картошку копать.
Доктор выслушал внимательно, затем, взяв стетоскоп, отбил осторожную зарю на молодеческой двадцатипятилетней груди (Лёня изо всех сил изображал старческие свисты и хрипы), и грустно покачал головой.
- А какие вы лекарства принимаете? - спрашивает.
- Ой, да что только не пью, - зачастил наш герой. - Ношпу пью, папазол пью от давления, корвалол каждый вечер от сердца. Звёздочкой вьетнамской суставы смазываю, парацетамол от температуры на ночь глотаю - иначе и не заснёшь бывало. А в весеннюю распутицу и валерьянкой, случается, лечишься, иначе никак боль-то в костях не унять...
Через минуту доктор вышел, а Лёня высунул из-за двери счастливое круглое лицо.
- Ну что, дал рецепт? - спрашиваем его.
- Лучше! - гордо объявил он. - Сказал, в моём состоянии нельзя домой возвращаться - скорую вызывать пошёл!
Тут уж мы озадачились - одно дело подшутить над стареньким доктором, но отрывать целую бригаду медиков от работы, заставлять тащиться через весь город, уже казалось нам перебором. Решили: приедут они, и Лёня во всём сознается и извинится. Медики явились через несколько минут, но убедить их ему оказалось непросто - то были санитары психиатрической клиники. Только взявшись за них всей компанией, мы как-то уже ближе к первому этажу убедили отпустить нашего товарища :)

23

Есть у меня старинный ежегодный обычай - помогать соседу по даче ставить бочку. Это не труд, а праздник - офигенно эффектно и толково все организовано, отточено до мелочей за полвека.

Лев Николаевич ветеран космической отрасли, и вся конструкция водоснабжения его дачи живо напоминает ракету на старте - высоченная стальная ферма, на самом верху орбитальный модуль, то бишь сама эта бочка, подключенная к насосу и артезианскому колодцу. Я фотку внизу присобачил, но вся вышка в нее не влезла, только верхушка. Редкий фотограф сможет снять такую вышку целиком, когда вокруг заборы.

Бочку приходится снимать на зиму не только из опасения, что ее спиздят. Наш тихий дачный поселок обходится без подобных происшествий уже четверть века, а когда повесили еще и видеокамеры, Лев Николаевич задумался - не пора ли прервать этот древний обычай, и не трогать бочку. Пусть себе торчит наверху всю зиму.

Но по размышлении понял мудрость предков. Осенью воду из бочки приходится сливать, чтобы не разорвало морозами. Она становится очень легкой, и при этом остается офигенно большой. Серьезно подозреваю в ней титан. Но если не он, то дюраль точно, и довольно тонкий. Сдует с вышки нахрен, первым же шквалом.

В принципе, это был бы неплохой метод автоматического спуска, без всяких усилий. Но может пострадать ценный краник на припое. А также окрестные дома, заборы и деревья, потому что с такой высоты бочка может улететь куда угодно, при добром попутном ветре.

Ее можно было бы опутать стальными тросами и замотать намертво, но смысл? Счастье лазить по этой верхотуре наподобие обезьяны, с тросами наперевес, с риском ебнуться с неописуемой высоты, отнюдь не улыбается Льву Николаевичу. Главное в космической технике - это вовсе не время ее изготовления, а абсолютная надежность.

Поэтому в ход идут отработанные регламенты, часть которых я знаю и активно участвую. Для подъема бочки выбирается погожий весенний день, когда природа шепчет, всё расцветает и распускается, жужжат первые пчелы, кружат первые бабочки, впереди жарка шашлыков - в общем, полный дзен, единственным препятствием к постижению которого является эта гребаная бочка.

Казалось бы мелочь - вся эта лирика. Но на самом деле это мощнейшая психологическая мотивация - упорно трудиться, чтобы бочка поскорее встала на свое законное место, из кранов хлынула вода, женщины принялись нанизывать шампуры, а я мог наконец отправиться растапливать мангал.

Предстоит многое, но все роли заранее расписаны. Я знаю, где лежат огромные лестницы, и как их собрать. Чем и занимаюсь с удовольствием, постукивая кувалдой и соображая детали, куда чё каким концом вставить. Это типа пазла. Тюк-тюк - и вот уже в небо вздымается могучая А-образная конструкция.

Их две - для людей, которые будут держать бочку за оба бока, подымая ее ввысь. В этом участвовали многие поколения, но сейчас это - я и Лев Николаевич.

Есть еще третья лестница, для закатывания самой бочки. Но ее собирать не надо - в сущности, это просто очень длинная доска со вбитыми поперечными опорами, что удобно, когда хочешь передохнуть в процессе подъема бочки. Это типа альпинистского верхнего лагеря, где ночуют перед штурмом вершины.

Отдельная задача - притащить саму бочку. При одном взгляде на нее становится страшно, и хочется позвать еще пятерых. Эта хрень на зиму ставится на попа и высоко громоздится над головой. В общем дурында здоровенная.

Кантуется, однако, удивительно легко, и я дотаскиваю ее до вышки в одиночку, пока Лев Николаевич достает соединительные и поливные шланги с чердака. Не раз у меня возникал соблазн избежать минусов кантовки - поцарапанного пола, снесенных плинтусов, покоцанных ступенек.

Вот взять эдак, присесть, понатужиться, опрокинуть на себя эту бочку, опереть ее себе на голову, встать и выйти из дома охрененным Гераклом, непринужденно приветствуя соседей, вводя в священный трепет родных и близких. Вес-то в общем вполне подъемный - там слегка за 100. Можно и фотосессию устроить, повесить себе на аватарку. Выглядит бочка на 200 минимум. А если фотошопом дорисовать воду, весело брызжущую из краника сверху, народ ваще охренеет.

Меня остановило от этого подвига только то, что размаха рук не хватает, чтобы ухватить бочку за противоположные торцы. Как ни тужься. Это как достать локтем до носа.

А выходить с бочкой, обняв ее за талию, не хочется - придется сильно изогнуться назад для равновесия, и выглядеть это будет, как будто я забеременел этой бочкой. Ну его нафиг, спина дороже. За пару минут спокойно докантую.

И вот приготовления закончены, всё готово к подъему бочки в стратосферу. Придвинуты обе А-образные стремянки неописуемой высоты. Их копыта надежно зафиксированы подставными кирпичами. Поставлена центральная доска для бочки. Сама она вовсю опутана канатами, концы которых дружно держит группа взволнованных женщин по другую сторону бочки. Это для стабилизации, если что-то пойдет не так, и кто-то из нас уронит в высях свой край бочки.

За все полвека никто не уронил. Так что догадываюсь, что вся эта канатная группа - тоже мудрое изобретение наших предков. Может, потому и не уронили, что оттуда исходит мощнейшим лучом самое восхитительное, что есть в подъеме бочки и вообще в жизни - дорогие наши мужики, пожалуйста - останьтесь живы!

Вздохнули, собрались с духом и начали подъем. Но в этот раз он пошел нештатно.

Дикий скрип тормозов на соседнем участке - это прилетел на всех парах Толик. Хороший чувак, и жена у него красавица. Одна у них беда - никак не могут сделать ребенка уже несколько лет. Очень стараются. Это известно всей округе просто потому, что стонут по ночам не на шутку, хотя тщетно пытаются сдерживаться.

Толик в общем-то спокойный, выдержанный парень. Это типично для таких амбалов. Но тут с ним творилось что-то несусветное. Чуть сарай не снес при въезде. Выпрыгнул из машины, сделал крупный глоток из фляжки, покрутил башкой, заметил нас и заорал во все горло:
- Лёва!!!!! У нас сын родился! Александром назвали! Ага, бочку подымаете?! Ща помогу!

После чего разбежался во всю дурь, выхватил у нас из рук бочку, находящуюся уже на двухметровой высоте, триумфально поднял ее у себя над головой и продолжил почти вертикальное движение по крошечным рейкам, набитым на доску, легкой такой походкой, как будто эта доска лежит горизонтально.

Речь Льва Николаевича:
- Поздра... Эй, ты чё удумал?! .. Толик, остановись! .. Отдай бочку! .. Краник береги!!!

С небес гулко:
- Да помню я про этот чертов краник!

Уже близко к цели Толик стал терять равновесие, и в отчаянии - прыгнул! Вверх! В баскетбольной манере сумел забросить мяч в корзину, то есть бочку на верхушку. Бочка тревожно закачалась и загудела, но выстояла.

Спрыгнул он оттуда или просто свалился, я не успел разглядеть. Приземлился грамотно - на все четыре конечности. Глубоко впечатался в грунт. Никаких переломов и растяжений.

Вся операция по подъему бочки в толином исполнении заняла пару секунд. С учетом разбега и падения он уложился в пять. Наша часовая подготовка оказалась в общем-то ненужной. Достаточно было принести Толе доску. И даже краник не пострадал.

Герой после приземления выдал нам чисто гагаринскую улыбку, приветливо помахал рукой и пошел звонить жене. Снимаю шляпу перед столь счастливыми отцами.

24

Дело было вечером.
Выпить было нечего:
Кто у Сталина сосал,
кто у ..Утина лизал.
Я когда-то пионером
брал угря у браконьеров,-
речка Нарочь там течёт,
и народ угрей печёт.
По кустам шуршат гадюки,-
лукашенковские суки.
Жалят бульбашей за власть,
а она повсюду грязь.
Сколько здесь людей убито,-
кровью всё кругом пролито.
из могил, из подземелий
ночью бродят,стонут тени:
" Смертные терпели муки,
чтобы вас топтали суки
деревенского псаря.
Вы - дурное поколенье,
век стоять вам на коленях,-
кровь свою мы лили зря.
Дело было вечером,
выпить было нечего.

26

4 января

Наконец все салаты съедены,
жизнь приходит в норму, но медленно,
но впереди у нас ещё два праздника,
соберитесь и вперёд, безобразники.

Рождество и Новый год старый,
мы отметим, как всегда бывало,
стонут печени, помяты лица,
но есть порох в пороховницах.

Есть в запасе ещё петарды,
и не надо гадать на картах,
мы ещё оторвёмся по новой,
с Новым годом и будьте здоровы!

28

Мужик на приеме у cекcопатолога:
Доктор, у моей жены странная реакция на орг@зм...
Не волнуйтесь многие женщины в этом момент стонут, кричат, царапаются, некоторые даже кусаются...
Вот и я о том же, доктор а моя просто проглатывает и как-то обиженно на меня смотрит.

29

Слесарь по ремонту целок,
У него доход не мелок.
К нему девки прут и прут,
Раз по десять всё идут.
Прут к нему и днём и ночью,
Занятый такой рабочий.
Прут и стонут: помоги,
Целку быстро почини.

30

Рассказ таксиста:

Пробовал я в молодости по борделям ходить, но - всё не то. Однажды не выдержал, спросил администраторшу:
- Послушайте, где вам столько фригидных девиц удалось откопать?! Все до единой - либо лежат как бревна, либо двигаются как роботы, либо стонут фальшиво. Нормальная девушка от ласк заводится! Кайфует! А это что за безобразие? Понятно, что они на работе, но есть же люди, которые любую работу делают с удовольствием! Или хотя бы имитируют убедительно. Тут же работа не бей лежачего. Где у вас настоящие энтузиастки?
Администраторша смеется:
- Издержки профессии. Я вот то же самое чувствую, когда слушаю нашу эстраду или политических обозревателей. Чувственные девушки у нас появляются, конечно. Но их тут же разбирают. Да и потом, клиент всегда прав. Наша главная клиентура - это мужья, у которых жены такие же, как те девицы, которых вы эээ, видели. Но толще и старше. Ну или молодежь, которая порнухи пересмотрелась. Другого секса они просто не знают, наверно. Таких немного, так и клуб наш небольшой...

31

Дождь поливает со снегом,
Прохожие еле бредут,
На кухне вобла и пиво
Неплохо друг к другу идут.
Прохожие в лужи летают,
Матом дорогу клянут,
Ушибы они получают,
И в лужи со злобой плюют.
Прохожие стонут и воют
Стукаясь телом об лёд,
Жена меня нежно ласкает,
И преподносит мне мёд.

32

"А волны и стонут и плачут и бьются АБОРТ корабля..."

Гуляю с дочкой (5 лет) по улице и вдруг она спрашивает:
- Пап, а куда делись меньшевики?
- Меньшевики??? - переспрашиваю я, с трудом вспоминая школьный курс истории России начала прошлого века...
- Ну да, куда они пропали?
- А ты откуда их знаешь?? - уточняю я, всё пытаясь прийти в себя...
- Ну, пап, под этой ёлочкой стояли снеговики из мешков - мешковики, куда они делись, их кто-то убрал?

33

- Я бы переспал с Верой для коллекции. У нее низкий голос, всегда интересно было, как телки с низким голосом стонут. - Как гомосеки. - Гад, ты разбил вот так мою детскую мечту... Стоп... А ты откуда знаешь, как гомосеки стонут?!

34

Если ты стал космонавтом,
Да летаешь по орбите
Третий год без остановки
И закончились продукты,
А напарник отощавший,
Впавший в обморок голодный,
Проплывал куда - то мимо,
Грохоча по переборкам,
В голове твоей рождая
Блюда новые из мяса,
И слюна обильно брызжет
И парит с тобою рядом,
То пора валить на землю-
Там всегда тебя накормят.
Ну подумаешь, угробил
Всю космическую базу?
Всем давно плевать на деньги
И на весь огромный космос
Потому что передохли
От какой-то пандемии
И теперь по свету бродят,
Громко стонут и воняют.
Так что база кормовая
Здесь, мой друг, куда богаче.
Только жарь получше мясо
Или сам в толпу вольешься
И пойдёшь куда - то с ними
Ты, со стонами воняя.

35

Про седалищное дупло российской поэзии. Часть 2.

Константин Дмитриевич Бальмонт — русский поэт-символист, переводчик и эссеист, один из виднейших представителей русской поэзии Серебряного века.

Родился в 1867, Российская империя — умер 23.12. 1942, Нуази-ле-Гран, Франция. Свободно трещал на нескольких европейских языках и вдобавок отлично переводил.

В конце 1885 года состоялся литературный дебют Бальмонта. Три его стихотворения были напечатаны в популярном петербургском журнале «Живописное обозрение». Смолоду иногда принимал участие в работе революционных организаций.

В конце 1890-х годов Бальмонт не оставался подолгу на одном месте; основными пунктами его маршрута были Санкт-Петербург (октябрь 1898 — апрель 1899 года, Москва и Подмосковье (май — сентябрь 1899 года), Берлин, Париж, Испания, Биарриц и Оксфорд.

В марте 1901 Бальмонт принял участие в массовой студенческой демонстрации на площади у Казанского собора, основным требованием которой была отмена указа об отправлении на солдатскую службу неблагонадёжных студентов.

Демонстрация была разогнана полицией и казаками, среди её участников были жертвы. 14 марта Бальмонт выступил на литературном вечере в зале Городской думы и прочитал стихотворение «Маленький султан», в завуалированной форме критиковавшее режим террора в России и его организатора, Николая Второго («То было в Турции, где совесть — вещь пустая, там царствует кулак, нагайка, ятаган, два-три нуля, четыре негодяя и глупый маленький султан»). Бальмонт сразу стал «героем в Петербурге».

1. (Примечание: По поводу регулярных экспроприаций (точнее ограбления касс, инкассаторов и банков) боевиками революционных партий, в ходе которых убивали кассиров, инкассаторов и попутно просто проходящих мимо людей, героический поэт Бальмонт, не голосил рифмованными фразами. Жертв революционного террора, Бальмонт за людей не считал и поэтому их вдов и сирот, считал какими то насекомыми.)

По постановлению «особого совещания» поэт был выслан из Санкт-Петербурга, на три года лишившись права проживания в столичных и университетских городах. Несколько месяцев он пробыл у друзей в усадьбе Волконских Сабынино Курской губернии , в марте 1902 года выехал в Париж, затем жил в Англии, Бельгии, вновь во Франции. Летом 1903 года Бальмонт вернулся в Москву, затем направился на балтийское побережье. Проведя осень и зиму в Москве, в начале 1904 года Бальмонт вновь оказался в Европе (Испания, Швейцария, после возвращения в Москву — Франция), где часто выступал в качестве лектора; в частности, читал публичные лекции о русской и западноевропейской литературе в высшей школе в Париже.

2. (Примечание: Какая безмерная жестокость!!!! Ай яй яй яй яй! Каков зверский царский террор !!! Бальмонт писал: «...там царствует кулак, нагайка, ятаган, два-три нуля, четыре негодяя и глупый маленький султан» И где ятаган которым Бальмонту отрубили лишние части тела?? А где нагайка, которой располосовали всё его поэтическое тело?? Где кулаки четырёх негодяев, которые расколотили его нос и выбили его зубы???

А всего этого нету. Зато есть реальность Париж — Лондон —Брюссель — Мадрид —Берн. Вот это жизнь, живи не тужи.)

В 1905 году Бальмонт вернулся в Россию из путешествия в США и Мексику, и сразу принял активное участие в вооружённом восстании в Москве, «больше — стихами».

Сблизившись с Максимом Горьким, Бальмонт начал активное сотрудничество с газетой РСДРП «Новая жизнь» и парижским журналом «Красное знамя», который издавал А. В. Амфитеатров.

Е. Андреева-Бальмонт подтверждала в воспоминаниях: в 1905 году поэт «страстно увлёкся революционным движением», «все дни проводил на улице, строил баррикады, произносил речи, влезая на тумбы».

В дни декабрьского московского восстания, Бальмонт часто бывал на улицах, где выступал перед студентами с заряженным револьвером в кармане. Он даже ждал расправы над собой, возомнив себя крутым революционером. Опасаясь ареста, в ночь на 1906 год поэт спешно уехал в Париж.

Там в эмиграции 1906-1913 года, осел в Париже где начал строчить «Песни мстителя»

1.«Наш царь»

Наш царь — Мукден, наш царь — Цусима,
Наш царь — кровавое пятно,
Зловонье пороха и дыма,
В котором разуму — темно...
Наш царь — убожество слепое,
Тюрьма и кнут, подсуд, расстрел,
Царь-висельник, тем низкий вдвое,
Что обещал, но дать не смел.

2.«Николаю последнему»

Ты грязный негодяй с кровавыми руками,
Ты зажиматель ртов, ты пробиватель лбов,
Палач, в уютности сидящий с палачами,
Под тенью виселиц, над сонмами гробов.

Когда ж придёт твой час, отверженец Природы,
И страшный дух темниц, наполненных тобой,
Восстанет облаком, уже растущим годы,
И бросит молнию, и прогремит Судьбой.

Ты должен быть казнён рукою человека,
Быть может собственной, привыкшей убивать,
Ты до чрезмерности душою стал калека,
Подобным жить нельзя, ты гнусности печать.

Ты осквернил себя, свою страну, все страны,
Что стонут под твоей уродливой пятой,
Ты карлик, ты Кощей, ты грязью, кровью пьяный,
Ты должен быть убит, ты стал для всех бедой.

Природа выбрала тебя для завершенья
Всех богохульностей Романовской семьи,
Последыш мерзостный, ползучее сцепленье
Всех низостей, умри, позорны дни твои.

Весной 1907 года Бальмонт героически побывал на Балеарских островах, в конце 1909 года мужественно посетил Египет, в 1912 году одиннадцать месяцев стойко путешествовал по южным странам, посетив Канарские острова, Южную Африку, Австралию, Новую Зеландию, Полинезию, Цейлон, Индию.

3. (Примечание: «Особо экзальтированная публика, с куриным мозгом, где нибудь напишет или уже накропала жёлтеньким на снегу, что Бальмонт гоняя по странам мира, заметал следы, чтобы его агенты охранки не прикнокали за большие заслуги перед Революцией».

На всю Империю в Охранных отделениях работало от силы 1000 чел. вместе с канцелярскими работниками, заведующими по хоз.части, дежурными, и прочими обслугами. Людей не хватало даже на слежку за верхушкой нескольких партий. А примазавшийся для хайпа стихоплёт был им нужен, как «Джо неуловимый»)

В честь 300 летия дома Романовых был амнистирован.

Вернулся в Россию в 1913, а в начале 1914 года поэт вернулся в Париж, затем в апреле отправился в Грузию, где ему оказали пышный приём. Из Грузии Бальмонт вернулся во Францию, где его и застало начало Первой мировой войны. В конце мая 1915 года — через Англию, Норвегию и Швецию — поэт вернулся в Россию. В конце сентября Бальмонт отправился в двухмесячное путешествие по городам России с лекциями, а год спустя повторил турне, которое оказалось более продолжительным и завершилось на Дальнем Востоке, откуда он в мае 1916 года ненадолго выехал в Японию.

И вот пришла тщательно готовившаяся Революция 1917 и царя свергли, а вскоре расстреляли вместе со всей семьёй. Исчез в Ипатьевском подвале - мешавший жизни Бальмонта грязный негодяй с кровавыми руками, зажиматель ртов, пробиватель лбов, вместе с дочерями, женой и сыном. Сбылась озвученная и размноженная в миллионах экземплярах мечта поэта Бальмонта!

И что то пошло не так. Восторг начал тихонечко выветриваться.

В октябре 1917 года в стихотворении «Российская держава» Бальмонту уже захотелось «твёрдой руки». Обращение к генералу Лавру Георгиевичу Корнилову: «В стране, что ложью обессилена, Средь жалких умственных калек, Где, что ни слово, то извилина, Ты прямодушный человек. Как белый лебедь, полный гордости, Плывет, и им светла волна, Твой лик твердит: «Нам нужно твердости, Любовь к России нам нужна». С тобой душою вместе в плене я, Но что бы ни промолвил суд, Бойцу, я знаю, поколения Венец лавровый принесут. (Утро России. 1917. 15 октября)

Захотелось чтобы появился взамен сброшенного царя новый «Пробиватель лбов, с кровавыми руками Под тенью виселиц, над сонмами гробов.»

После 1917 года к выводу: «Никакая революция не дает ничего, кроме того, что было бы в свой час достигнуто и без нее. А проклятия, которые всегда приводит с собой и за собой каждая революция, неисчислимы»

Ого, Бальмонт гигант мозга!

В статье «Воля народа» Бальмонт приходит к выводу, что «не революцией, а эволюцией жив мир».

Ого, как стало гиганта мозга наворачивать !!!

Но пока до Бальмонта начали доходить простые истины жизни, публика которая читала и покупала его сборники, заучивала его стихи наизусть, которая рукоплескала и аплодировала ему, пошла со своими семьями кусками на фарш, вслед за семейством царя.

Чтобы не сдохнуть, Бальмонту пришлось скрепя зубами смириться с властью большевиков и сотрудничать с ними.

В брошюре «Революционер я или нет?», вышедшей, в мае 1918 г. он показал, что был увлечён Революцией, затем призывал своими стихами Революционную бурю, а потом в возрасте 50 лет пересмотрел свои взгляды. Ути пусечка. Очевидно, что Бальмонт дожил до 49 лет с мозгом умственно отсталого подростка. И о чудо, таки в 50 лет повзрослел.

Когда революционеры за год убивали в несколько раз больше, чем царская власть казнила за 50 лет, Бальмонт закрывал глаза, уши и рот. Революция требует жертв. Остались сироты- насрать! Остались вдовы- плевать!

Когда начали убивать в 1000 раз больше, Бальмонт прозрел, и шепотком начал ворчать себе под нос. Пришла свобода слова. Гунди себе под нос, без слов, не открывая рта.

Бальмонт героический баррикад строить не пошёл, речами к свержению советской власти не призывал, на тумбы не залазил. Ушки героически прижал, хвостик мужественно поджал, хлебало храбро завалил.

В 1920 году вместе с Е. К. Цветковской и дочерью Миррой поэт переехал в Москву, где «иногда, чтобы согреться, им приходилось целый день проводить в постели». А в перерывах, между длительными постельными сценами приходилось вставать и тырить на дрова чужой забор.

При помощи знакомств, в около правительственных кругах, Бальмонт выпросил поездку за границу и обратно уже не вернулся.

При зажимателе ртов и пробивателе лбов Николае 2, великий поэт Бальмонт свободно шмыгал по разным странам, как обезьяна в джунглях перепрыгивает с ветки на ветку, и при этом не испрашивая дозволения. При этом требовал ещё некой свободы, которой ему постоянно недоставало.

Точно так же, как обезьяна скачущая с ветки на ветку, перепрыгивал от одной жены к другой жене, то к любовнице, то к почитательнице, и т.д. и т.п.

Вторая окончательная эмиграция: 1920—1942 годы

Прибыв заграницу, Бальмонт хотел провернуться и не трогать большевисткий режим в России. Всё не так мол там однозначно. Но занять нейтралитет не вышло. Втянули в грызню с обеих сторон.

Всего за свою жизнь опубликовал 35 поэтических сборников, 20 книг прозы, переводил со многих языков. Автор автобиографической прозы, мемуаров, филологических трактатов, историко-литературных исследований и критических эссе. Был номинирован на Нобелевскую премию по литературе.

В отличии от Марины Цветаевой, Бальмонт в Россию не вернулся, и поэтому дожил до 75 лет.

Бог дал Бальмонту огромный талант, часть которого он употребил чтобы разрушить свой дом, свою страну. Своими стишками облегчил путь к власти революционерам. В итоге насрал себе, своим родным и близким, и миллионам своих сограждан, на 100 лет вперёд.

Раскаялся он или нет, абсолютно неважно. Он пересмотрел свои взгляды на Революцию, только тогда, когда последствия вызываемой им Революции подорвали его финансовое благополучие. А до этого, этот великовозрастный болван несколько десятилетий пилил сук на котором сам сидел. И потом 25 лет обиженно «наслаждался» последствиями своего соучастия.

Занимался бы переводами и литературой, не влезая в политику, в которой ничего не смыслил, то может быть остался бы в памяти народа, как учёный-филолог и гордость России.

В искреннее раскаяния Бальмонта, я не верю. Это было только очередное позёрство и понты, чванливого эгоистичного петушка, и удивление.

Ничего, кроме презрения, он у меня не вызывает.

36

Моя жена работает в театре. Да, я в курсе, что они там в театре "служат", но меня всегда коробил этот дешёвый пафос, поэтому для меня она там работает. И вот однажды она пришла домой вся на нервах и в переживаниях: предстоит выпускать новый спектакль. Нервы из-за того, что режиссёром этого спектакля назначен некто Х. А этот Х имеет репутацию ужасного тирана и деспота, от которого стонут даже самые авторитетные и самые стойкие. Здесь нужно пояснить, что в принципе любой режиссёр как минимум во время работы – тиран и деспот. В нашей реальности это необходимые качества, без которых он просто не будет успешным в профессии. Поэтому для режиссёра заслужить подобную славу – это не просто так, это особенный показатель.

Начинается работа над спектаклем. Проходит неделя, другая, я слушаю рассказы – и однажды говорю, мол, похоже, режиссёр-то оказался не таким уж и страшным. Ты вот очень даже положительно о нём отзываешься. На что жена отвечает: ты просто не представляешь себе, как он каждый день орёт. Какие слова говорит. Как актрисы рыдают кто потом за кулисами, кто прямо на сцене. Но я, говорит – поняла одну вещь. Он всего-навсего требует, чтобы люди хорошо работали. Качественно, с отдачей. И у тех, кто так делает – с ним просто замечательные отношения.