Муж завел любовницу на 20 лет моложе. После очередного медосмотра я принесла справку, что болею гонореей (подруга венеролог). Этот гад месяц сидел на антибиотиках. И три месяца без секса. Бросил её.
Аналог Notcoin - TapSwap Получай Бесплатные Монеты с Телефона
|
| Источник: anekdot.ru от 2023-8-15 |
ТЕРЕЗА.
Это история настолько похожа на сказку, что в конце я размещу все фото, видео и картинки, чтобы меня не обвинили в сумашествии. Но начнём по порядку, не откажите себе в удовольствии прочесть до конца, не пожалеете хоть и долго читать.
В тот августовский полдень 1997 года на улицах маленького городка Бриндизи на юге Италии было пустынно. Август- месяц отпусков, город опустел, магазины, бары, газетные киоски и парикмахерские закрыли на месяц. В центре города остались одинокие старики в своих маленьких белых домиках на узких извилистых улочках. Бабушка Тереза 67 лет размышляла о жизни, о недавно умершем муже, с которым прожила почти полвека. Думала о четырёх выросших сыновьях, которые, к счастью, остались все рядом, а не как сын соседки Анны, что уехал в Германию или сын Джузеппины, тот вообще в Канаду уехал, раз в 5 лет приезжает мать проведать. Вот так сидела и думала она о чем-то своём пока не услышала шаги на улице. Под дверью стоял молодой мужчина, хотя как молодой, для Терезы сейчас почти все молодые, и говорил на басурманском языке. Тереза в школе отучилась 3 года, ещё в 1940 году закончила, умела читать, с горем пополам умела писать, справлялась со счётом пенсии, а вот басурманских языков не знала, равно как не знала и географии, но к географии вернёмся позже.
Чужестранец жестами пытается что-то объяснить, сказать, но кто ж его поймёт то. Было боязно, но бабушка Тереза решила впустить Чужестранца в дом, воровать там было нечего. Иностранец забежал в дом и побежал в туалет, благо квартира маленькая со второй попытки нашёл нужную дверь. По звукам бабушка поняла, что человеку сильно худо. После того, как гость вышел из "кабинета", Тереза дала ему чая с лимоном. В Италии больным всегда дают чай, не кофе же им предлагать в таком состоянии. Заодно выдала все свои терапевтические рекомендации типа не поднимать еду с земли, если упала; мыть руки после туалета; не есть фрукты с дерева, их опыляют от паразитов, надо обязательно помыть; а главное не есть сырые мидии, а уж если хочется мидий, то только с лимоном. Не знаю, чего понял гость из этих советов, но не перебивал и слушал. Пока чужестранец пил чай, Тереза ему рассказала про своих 4 сыновей и даже про внуков. Вроде уже и не о чем говорить, но гость сидел. Минут через 10 на улице раздался шум, 2 других очень озабоченных чужестранца явно кого-то искали. Тереза опять открыла дверь, да искали именно её неожиданного гостя. Все трое были очень рады встрече. Судя по голосу, сильно благодарили Терезу, но она не поняла по басурмански ни слова. Пытались дать какие-то странные банкноты, точно не лиры, но Тереза отказалась.
Вечером Тереза рассказала подругам Анне и Джузеппине о своём неожиданном госте. Те её пожурили за легкомымленность, мол мало ли, вдруг преступник, мог бы и убить. Вместе решили, что раз не лиры, то наверное ей предлагали немецкие марки ну или канадские доллары на худой конец. Других дннег они просто не знали. Надо было, конечно брать, пенсия то не высокая, но уже все, поезд ушёл, больше не дадут. Через несколько дней весь квартал уже знал эту историю. А со временем все стали о ней забывать...
В июле 2018 года город Бриндизи (отсталый даже для юга Италии) потрясла новость. В их маленький порт заходит огромная 100-метровая яхта. Скорее всего русского миллионера владельца заводов, газет, пароходов или персидского принца. Понятно, что ошиблись во всем. Яхта была не 100, а целых 124 метра. И владел ей не принц, а эмир. Не персидский, а катарский. И владелец не газет, а телеканалов (аль джазира), не пароходов, а самолетов (катарских авиалиний). Через час по узким извилистым улочкам бродила толпа народа в поисках той самой двери и той самой бабушки.
За 21 год бабушка постарела, ей уже было 88, но она по-прежнему была в форме. Когда она в очередной раз увидела возмужавшего и потолставшего чужестранца то конечно узнала его и даже сказала что-то типа: "что, касатик, опять прихватило живот?". Касатик, а вернее эмир Катара тоже узнал бабушку, да и туалет за последние 21 год совсем не изменился, его тоже проверили чтоб убедиться. Бабушке принесли подарок (не спрашивайте какой, это единственное, что я не уточнила) и пригласили в Катар на новый год.
Тереза, сославшись на то, что у неё большая семья, 4 сына с жёнами, 11 внуков, часть из них с мужьям и жёнами, несколько правнуков, не может принять приглашение, ей надо готовить орекьетте (это такие местные макаронные изделия) на всех на новый год. Эмир не долго думая пригласил всех.
29 декабря 2018 года толпа друзей и знакомых провожала в Рим большую семью Терезы. На проводы пришли журналисты с радио и телевидения, мер города Бриндизи попросил вручить эмиру в подарок старинный пергамент, а директор порта просил передать старинную, чуть ли ни средневековую карту порта в подарок эмиру.
Из Рима летели Qatar airlines в первом классе, это компания эмира, за семьёй прислали отдельный самолёт.
В Дохе семью Терезы встречали со всеми почестями, организовали приём на уровне сказки 1000 и 1 ночь. Ездили на экскурсии в самые красивые места, были во дворце у эмира и ужинали у него. И, не поверите, на ужин ели ореккьете, которые Тереза сделала сама своими руками.
Теперь по закану жанра главные и второстепеные роли:
Тереза- Teresa Borsetti
Чужестранец, он же касатик, он же эмир- Hamad bin Khalifa Al Thani
Анна и Джузеппина- соседки и лучшие подруги Терезы
Взволнованые чужестранцы- телохранители которые проворонили эмира, их дальнейшая судьба мне не известна
4 сыновей с жёнами,11 внуков, 2 правнука - ближайшие родственники Терезы
Свита эмира - Свита эмира
Всю эту историю рассказал мне один из внуков, который был в числе гостей эмира
Как и обещала несколько ссылок и фото
https://www.google.it/amp/s/bari.repubblica.it/cronaca/2019/01/03/news/da_brindisi_al_qatar_per_fare_le_orecchiette_all_emiro_l_89enne_nonna_teresa-215729476/amp
https://www.google.it/amp/s/www.corriere.it/cronache/18_agosto_18/brindisi-l-emiro-qatar-torna-trovare-l-anziana-signora-che-ospito-21-anni-prima-2d0a8b60-a2fa-11e8-afa5-13cd0513c17b_amp.html
https://www.brindisioggi.it/torna-brindisi-lemiro-del-qatar-la-sua-amicizia-nonna-teresa-sognare-tutti/
|
|
В этот сентябрьский, продуваемый всеми ветрами день советские войска по приказу командования устремились в наступление. Пришли в движение рычащие и перемалывающие гусеницами землю танки, потянулись на запад вереницы помятых, невзрачных, но таких надёжных полуторок и измученных лошадок, тащивших за собой пушки, послушно мерила шагами километры пехота.
Небольшая каменная церквушка с белёными стенами, с покосившемся от времени, но всё ещё величественным куполом посверкивающем в лучах солнца золотом как раз располагалась на пути наступления. Настоятель храма отец Николай несмотря на возраст - статный, широкоплечий, с побитыми сединой волосами и бородой не мог нарадоваться, что в его церкви в это субботнее утро было столько народу в советской форме.
Старший лейтенант с нахмуренными бровями цвета спелой пшеницы прищурив глаза с недовольством взирал на крестящихся перед иконами солдат.
- Чем раздражены, Павел Дмитриевич? - спросил знакомого уже офицера священник с высоты своего немалого роста.
- Религия опиум для народа, - буркнул себе под нос тот, но вспомнил о чести советского офицера оправил на себе форму и фуражку добавив совсем уже другим тоном. - Я политрук, должен быть с солдатами. Раз товарищ Сталин верующим разрешил молиться, обратите внимание - без фанатизма… пусть так оно и будет.
- А сам-то верующий сын мой? - улыбнулся в усы священник, спрятав кисти рук в рукава.
- Родители верующие. Я коммунист.
Политрук на мгновение вдруг стал серьёзным-серьёзным и грудь с боевыми наградами выпятил так, что гимнастёрка на нём чуть не треснула.
Отец Николай снова улыбнулся и уже тише, произнёс офицеру на ухо:
- Не поверишь, Павел Дмитриевич, но я тоже.
Политрук замер с открытым ртом, потом звонко щёлкнув зубами захлопнул его, и тоже шёпотом спросил:
- А... а разве так бывает, отец Николай?
- Всяко бывает, - кивнул священник, выглядывая из дверей храма наружу. - Я в Гражданскую ротой командовал. Награждался неоднократно.
Больше политрук вопросов не имел, но о чём-то серьёзно задумался. Отец Николай же, пройдясь мимо солдатиков, глазевших на убранство храма, которое ему при немцах стоило сохранить большого труда (по лесам даже побегать пришлось), вернулся к политруку у входа снова бросив взгляд с крыльца на улицу где на самодельной лавочке под берёзой сидел средних лет крепкий мужик с серо-голубыми глазами и в пилотке с начищенной до нестерпимого блеска красной звездой. На погонах его было три красные полосы.
- Задам тебе вопрос, сын мой, - обратился отец Николай к офицеру и не дождавшись ответа тут же продолжил. - Скажи мне... вот эти то ребята комсомольцы, им просто интересно в храме. Все зашли, и они тоже. Бог не против, ибо злого умысла в сердцах их нет. Эти верующие - крестятся правильно, свечки ставят кому надо... а этот парень? Чего сидит не проходит?
Взглянув на солдата на лавочке, политрук просто пожал плечами, зато откуда не возьмись к ним подскочил жилистый востроглазый мужичок, который спрятав самодельный крестик из консервной банки под гимнастёрку согнулся в три погибели и поцеловал руку настоятеля.
Надо сказать, что батюшке такое поведение не слишком понравилось, но он смолчал, обтерев обслюнявленную руку о рясу.
- Это Лесков, батюшка. Тихон Лесков, - тем временем зачастил нахальный мужичок. - Он не может в храм божий заходить. Нельзя ему.
- Почему? - удивился священник, взглянув на говорившего.
- Никифоров, отставить пропаганду! - громыхнул было политрук, но увидев остановившийся напротив храма виллис с ротным, опрометью выскочил из храма затопав сапогами по крыльцу.
- Да пусть говорит, Павел Дмитриевич, - бросил в спину офицеру священник, но Никифоров молчать и не собирался, оглянувшись на Лескова под берёзой, он быстро-быстро зашептал. - Бабка его ведьмой была. Очень сильной. Её все в округе как огня боялись. Когда внучок на фронт в сорок первом уходил она его заговорила. Намертво. Его теперь ни пуля, ни штык не берут и даже снаряды избегают. В храм войдёт все иконы потрескаются. Точно-точно.
Отец Николай с удивлением уставился на мужичка на полном серьёзе раздумывая трепло он или дурак.
- Что за бред солдат? - в голосе настоятеля храма прорезались командирские нотки.
- Вовсе и не бред, батюшка. Вот послушайте. Я с ним с сорок второго, но от мужиков, его земляков, слышал, что в августе 1941 года Тихон единственный в своём вагоне выжил при бомбёжке на станции, потом под Москвой один остался невредимым из роты, без единой царапины, между прочим, а потом в одиночку взял в плен шестерых немцев, четверых застрелил. Это я сам видел! А месяц назад, - Никифоров прямо захлёбывался слюной торопясь поделится со священником накопившейся информацией, - месяц назад, он выжил при взрыве склада боеприпасов (немецкие диверсанты мину пустили), всех рядом в труху, а ему хоть бы что! Да ещё и троих раненных притащил. Ведьмины проделки это всё! Точно говорю!
Не дослушав болтуна до конца, отец Николай вышел из храма и спустившись по ступеням быстрым шагом подошёл к заинтересовавшему его бойцу. Справный, форма починена, почищена, сапоги ваксой натёрты, каждая деталь солдатская на месте. Вот только... взгляд священника как будто притягивало левое плечо сержанта, над которым и вправду будто витала какая-то чернильная тень. Сморгнёшь и нет её. Снова посмотришь - тут как тут. Волосы на затылке священника встали дыбом, но устыдившись страха, он быстро взял себя в руки мысленно прочитав защитную молитву.
- Что батюшка просветили тебя уже сослуживцы мои? Воспитывать будешь или беса изгонять? - улыбнувшись глазами поднял голову на священника Лесков.
- Правду бают али лгут?
- И правду бают и лгут. Всё сразу, - рассмеялся сержант, продемонстрировав отцу Николаю здоровые белые зубы.
Чем-то Лесков священнику сразу понравился – открытый взгляд, смуглое, волевое лицо, вот только будто усталость тяжким грузом висела на нём. Бабкино колдовство может и спасало до поры до времени, но сведёт красного молодца в могилу. Ой, сведёт.
- Можно один вопрос тебе задам, Тихон?
- Можно батюшка, кто ж мешает.
- Злишься на врага?
Лесков вдруг надолго задумался.
-… злюсь, батюшка. И вот что странно чем дальше, тем больше. Иногда хочется на куски их всех порвать. А ведь бьём мы их, бьём… легче должно быть. Отпустить что ли.
- РОТА СТРОЙСЯ! – зычно закричал политрук и солдаты, подчиняясь приказу, горохом высыпали из храма на улицу.
- Вижу беса у тебя на левом плече. Ух силён! Надо чтобы на правом ангел поселился, - быстро оглянувшись вокруг, отец Николай ловко снял с шеи массивный крест покоившийся всё это время на его груди и опустив свою левую лапищу на правое плечо Лескова, правой рукой приложил крест ко лбу сержанта неистово зашептав молитву.
Много чего в жизни священника происходило, многое он испытал, видел ещё больше, но никогда… НИКОГДА не молился он так искренне и неистово как в этот субботний день. Когда сержант покинул его и встал в строй отцу Николаю даже показалось что серебро в руке нагрелось, а сам он будто в бане вспотел.
Колонна пехоты двинулась на запад мимо его церквушки, а в «каждой дырке затычка Никифоров» подскочил к нему заглядывая в лицо.
- Батюшка! Батюшка! А что это вы такое сделали? Бабкин наговор сняли? Беса изгнали?
- Бесов изгонять не научен, - оборвал болтуна священник, сжав от нахлынувшей злости губы.
- А что тогда?
- Что-что… во всём должно быть равновесие, - непонятно бросил через плечо отец Николай, поднимаясь в храм.
Седьмая рота, надвинув на глаза пилотки и подняв воротники шинелей, дабы защититься от хлынувшего с неба дождя, двигалась на запад, а над правым плечом сержанта Лескова внимательный человек, обладающий особым зрением, разглядел бы бело-молочную дымку… вроде густого тумана на рассвете.
* * *
В сентябре 1945 года, когда листья только-только нарядились в красно-жёлтый наряд, младший лейтенант Лесков встретил идущего в храм отца Николая всё на той же самой скамейке под берёзой. Солнце недавно взошло и двое мужчин с интересом уставились друг на друга.
- Смотрю помогло, - широко улыбнулся священник, остановившись рядом с офицером. Покосившись на левое плечо бывший герой гражданской войны абсолютно ничего там не увидел. Но и над правым ничего не было.
- Вам виднее, батюшка, - нарушил молчание Лесков почесав пальцем свежий шрам, пересекавший левую щёку. – Днепр форсировал, в Польше в огненный мешок угодили и чудом спаслись, Рейхстаг брал, много чего ещё было… но жив-здоров, на своих двоих домой возвращаюсь.
Отец Николай хотел было позвать гостя в храм, теперь-то уж точно можно, да в последний момент передумал. Хотел выслушать что тот скажет. И тот сказал:
- После вас злость застилающая разум и правда прошла. Врага конечно убивал, но ничего к нему не чувствовал. Трижды ранен был. Легко. Зато сны начали сниться радостные, яркие, после них просыпался полным сил. Вот только извиняйте, рассказать о чём, не смогу. Не помню ни одного.
Мужчины дружно посмеялись, и священник похлопал мужчину по спине:
- Теперь ты сам по себе, Тихон. На равных. Как простые смертные. И плохого, и хорошего в тебе вдоволь, а что победит от тебя зависит.
Подняв с земли за лямки солдатский сидор, Лесников двинулся за священником.
- Всё-таки надумал в храме помолиться? - обрадовался отец Николай так что чуть в ладоши не захлопал.
- Для молитв мне храм не нужен, батюшка. Но другим видно ещё понадобится. Помогу вам купол поправить. Я умею…
|
|
Про спасение на водах 14.
О охоте (трагическое).
1. Вчера позвонил старый приятель и позвал на охоту. Сообщил, что его друзья уже "просохатили" две лицензии на лося. Имеют на руках с десяток разрешений на кабана, но опасаются, что и они пропадут. "Провинипухят", как он выразился.
Народ в бригаде собрался бывалый, но вот случилась проруха. Причина неудач компании была: в малом количестве снега и отсутствии нарезного оружия. Кабан в этом году троп не делал и уходил с лёжек куда попало. "Штатный снайпер" с карабином приехать не смог. "Выручай, помню у тебя "Вепрь". Постреляешь от души. Треть мяса твоя."
"Да с удовольствием, только раскажи, кто учавствует в мероприятии". На это товарищ ответил: "Ты никого не знаешь. Это по работе. Для укрепления доверия в будущем совместном бизнесе, решили поохотиться и попить водки".
Для тех, кто не в теме, объясню. Для того, чтобы убить зверя из гладкоствольного оружия, надо стрелять с 30-50и метров. Это сложно и требует везения. Нарезное оружие позволяет "завалить" лесного друга, с дистанции 100-200 метров. Есть мастера, которые попадают и за 300-500. Не вхожу в их число, но хорошая оптика на карабине, позволяет позориться не очень часто.
Я отказался, в очень невежливой форме. Приятель не обиделся, догадался почему. Он не был непосредственным участником, но был в курсе этой давней истории.
2. Недоверие к чужим людям на охоте, появилось с течением времени. Причина в их пренебрежении, к простым вроде правилам.
К примеру, идёт охота на косулю. Как водится загонная. Правила просты, как обоссаный снег. Стрелки расставляются вдоль кромки леса, в 100-200 метрах, в прямой видимости и ждут загонщиков. Принято помахать соседям рукой: "Я тебя вижу, стрелять в твою сторону не стану". Что может пойти не так? Да всё что угодно.
Однажды, "мой" номер слева, решил, что его позиция не очень выгодна. Он не задумываясь попёр вглубь леса и ушёл метров на 200 вперёд. В итоге оказался на моей линии огня. Хорошо, что увидел. Оставалось только поставить оружие на предохранитель и закурить. Дальше больше. По закону подлости, козлы вышли между нами. Этот придурок, не задумавшись ни на секунду, развернулся в мою сторону и открыл огонь. Я вжался в снег, пули запели над головой. Неприятно. Неприятно и страшно.
Я обиделся. Он отстрелялся и радостно подбежал ко мне. "Видал, как я их. Сразу трёх положил. А ты почему не стрелял?".
Нос у него срастался почти месяц. Потом его жена жаловалась подружкам, что муж стал храпеть во сне. Ещё бы не стал. Повторяю, я очень сильно обиделся.
И подобной хрени случалось изрядно. Перед началом охоты всем объясняют, как себя вести и что делать нельзя. Человек выслушает, согласится с разумностью правил. Потом увидит в прицел "Бэмби" и всё, в башке пусто. Азарт стёр все настройки, откатил всё на заводские, те что ближе к питекантропу.
Поэтому последние 25 лет охочусь один (с седла) или в старой, проверенной временем компании.
3. В тот раз мы собрались за косулей. Охота самая простая и с гарантированным результатом. Поехали старой и надёжной компанией. В последний момент, один из наших попросил разрешения взять с собой приятеля. На наше недовольство ответил, что ручается за него. У него и друга (дальше мудак или чмо), жёны подружки. Супруга долго уговаривала Вову (тёзка), взять его на охоту, хоть разок. Мол вышел человек на пенсию и мучаясь от безделья, всех уже достал. Возьми его с собой. Пусть развеется, а семья от него отдохнёт. Вова не смог отказать, а кто бы смог.
Мы удачно отстрелялись и ехали к месту сбора. Находились в предвкушении холодной водки и свежеподжаренной печени. Посидеть со старыми друзьями у костра, потрындеть о всяком. Поделиться сегодняшними приключениями. Что может быть лучше? Самый любимый момент на охоте.
За пару километров до бивуака "ожила" рация. "Мужики, быстрее в город, нужен врач. По дороге будет деревня, позвоните в скорую. Пусть ждут на трассе, на ....... километре. Дозвонитесь подъезжайте туда. У нас огнестрел". На вопрос, кто ранен? Ответили, что Вова. Мы развернулись и полетели.
Скорая приехала быстро. Очень повезло, что врачи были на "буханке". Через полчаса были на месте. Вова мог сидеть и даже говорить. Его перевязали и увезли. Приятель и виновник происшествия поехал следом. Правильно сделал, иначе бы пришлось вызывать ещё одну медицинскую бригаду. У мужиков шёл пар из ноздрей и очень чесались кулаки.
История была незатейлива. Мудак приехал на место сбора первым. Его попутчик занялся костром. Он занялся оружием.
Существует такой миф, что человек может поумнеть. Мудака это не коснулось. Дожив до 60 лет, мозгов он не нажил. Поэтому начал разряжать карабин, положив его на колени, параллельно земле (надо стволом вверх). Отсоединил магазин и забыв передёрнуть затвор, нажал на курок. Грохнул выстрел. И не друг, и не враг - мудак.
В это время, к стоянке подъезжала наша вторая машина. Пуля пробила лобовое стекло. Пролетела в сантиметрах от головы нашего друга, сидящего на переднем сидении. Ударилась в среднюю стойку, в районе крепления ремня безопасности. Разлетелась на несколько фрагментов. Один из кусков убил собаку, которая сидела на заднем сидении. Рядом с собакой сидел Вова. Осколок попал ему в висок. Ранил неглубоко, но достаточно. Через сутки он впал в кому. Через неделю нас покинул. Навсегда.
На поминках мы обсудили ситуацию. Мнения разделились. "Молодёжь" была за то, что Чмо должно сесть. Те кто постарше были против. "Старики" мотивировали тем, что Вову не вернуть. Но, у него остался сын восьмиклассник, жена зарабатывает мало. Надо обязать мудака помогать семье, вплоть до окончания пацаном института. Договорились не сажать и дать ментам "правильные" показания. Вова "виноват" сам, тем что случайно выстрелил в машине.
Незаконно. Да. Противоправно. Без возражений. Ложь. Согласен полностью. Но поступили именно так. Чмо не возражало, поблагодарило за понимание и клятвенно пообещало всё исполнить.
Тем всё и закончилось. Мудак выполнил взятые на себя обязательства. Мужики за этим проследили.
Меня менты не опрашивали. На месте событий не был. Ничего не видел и ничем помочь не мог.
Много водки утекло с тех пор. Но с чужими в лес? Никогда и ни за что. Жизненный опыт, для того и нужен. Он помогает тебе, не наступать на одни грабли дважды.
"Доверять чужим людям? Да, был такой косяк..."
Владимир.
22.01.2023.
|
|
Вдогон позавчерашней истории https://www.anekdot.ru/id/1367275
Преамбула. Как я заметил по комментариям к позавчерашней истории с очередностью на мебельную стенку в совковые времена, история вызвала известный интерес к тем перестроечным временам. Поэтому благодаря проявленному вниманию, я решил продолжить данную тематику циклом «Историй 1980-90 годов», позавчерашняя История #1 будет зачинателем. Спасибо уважаемым читателям, поправившим меня по датам. Действительно, это история не конца 80-х, а начала 90-х, а точнее 1991-1992, потому что в 1993 я получил мою первую квартиру и переехал туда уже с мебелью. С кировской (5-секционной) стенкой, кстати. Хотя в мебельный магазин в основном поступали местные омские 3-секционные стенки. Даты поступления кировских стенок держались в глубоком секрете от общей очереди (сами понимаете почему), но грузчики предупреждали меня обычно за неделю (у нас с ними создалось поразительное взаимопонимание), и как вы понимаете, в этот день за стенками людей из общей очереди обычно не было. По моей стенке (кировской) возник интересный вопрос. При внимательном прочтении комплектации я нашел наличие по бумагам встроенного сейфа (ящик металический и 2 ключа) и отсутсвие его в коробках. Недолго думая, накатал письмо на кировскую мебельную фабрику с угрозой отправить копию в одну из центральных газет (в то время я уже пописывал в ряд местных изданий внешкором). В быстро полученном ответе меня информировали что сейф был в комплектации и не пошел бы я на ... (пардон) к заведующей магазином за недополученным сейфом с предьявлением данного письма. Заведующая меня хорошо знала, и уже получила письмо с моей копией обращения от мебельной фабрики ... если вы думаете с матюгами, вы сильно ошибаетесь. Она глубоко и искренне извинилась, немедленно вручила мне сейф с 2-мя ключами и попросила подписать форму, что претензий не имею и, кажется, напоила меня чаем с конфетами. Точно не помню, может быть кофе с коньяком. Когда уезжал в Америку, стенку загнал по спекулятивной цене, ушла со свистом, гораздо лучше чем уходила моя мебель по заказам с моей мебельной компании.
История #2 (истории 1980-90х).
Амбула (извиняюсь за возможные ошибки, в словаре слова не нашел, позаимствовал у старших товарищей с данного сайта). После 4 курса нас студентов-автодорожников (год 1982 примерно) отправили на практику в таксопарк и оформили автослесарями 4 разряда, что вызвало брюзжание местных слесарей 2-3-4 и более старших разрядов. Дали нам тарифную ставку, в месяц не помню но около 8 рублей в день (доллар в час, грубо говоря). Зарплата неплохая по тем временам. Неожиданным сюрпризом оказалось, что за ремонт доплачивают сами таксисты. Например, поменять коробку передач 3 рубля, поменять выжимной подшипник сцепления 5 рублей, поменять дифференциал заднего моста 10 рублей и так далее. Это оказывается потому, что таксисты привилегированная каста, получающая чаевые от клиентов. Отсюда и специфика отношений в коллективе. Например рубль за утренний медосмотр перед выездом на линию врачу, или 2000 за новую машину начальнику таксопарка. Естественно, мы шустро стали искать наших клиентов, за день удавалось накалымить рублей 6-10, как повезет.
Я вообще по жизни человек везучий (вы уже заметили по истории со списками на мебельные стенки). Когда у нас заболел слесарь на ТО-1 (техническое обслуживание №1), мастер ткнул в меня пальцем:
Эй, поц, иди сюда, заменишь его пока с больничного не выйдет.
Кашляющий слесарь тэошник передал мне ключи от (отдельного) бокса с ямой и склада. В складе стояли 2 бочки (по 200 литров) с тормозухой.
Смотри сюда, бутылка тормозухи рубль, не вздумай бесплатно раздавать, студент!
Понял, не дурак.
В первый же день тормозухи я продал на десятку. Само ТО-1 стоило 5 рублей, я делал их 3 или 4 в день, точно не помню, согласно графика. Работы меньше чем на полдня, в остальное время яма пустовала, я сидел и читал журналы. Потом стал брать с собой книги, чтоб не скучно было. Иногда подъезжали таксисты и просились на яму (мне только гайку подтянуть), рубль за въезд. Иногда, если что-то срочное, а в ремзоне ямы заняты, просили что-то сделать меня, тариф обычно двойной или тройной. Когда в конце смены я подсчитал свои левые рублишки, набралось что-то около 35.
Первым делом я замкнул склад и ворота и побежал искать мастера: Тебе чего? (Мне показалось, он был не в духе). Все нормально?
Ага. И я сунул трешку ему в нагрудный карман. Сказать что он охренел, этого мало. Это что такое? Повертел, понюхал, сунул в другой карман? Потом снова спросил.
Это ты чего?
Это тебе, на чай.
Объяснять не надо, что на следующий день я снова сунул ему в карман трешник. И на следующий тоже. Когда через неделю вышел с больничного тэошник, он в грубой форме был послан мастером на ТР (текущий ремонт). После попытки качать права был послан на *уй в более убедительной форме. Бедный парень так и не понял, почему с ним так несправедливо поступили.
Естественно, со своими однокашниками я своими привилегиями не делился. Но шила в мешке не утаишь. Дна через три в раздевалке (слава богу были только свои) у меня случайно выпали деньги на пол. Когда я потянулся поднять, четверка крепких мужских рук нежно подняла меня в воздух и прикантовала к ближайшей стеночке, остальные шустро пересчитали мою дневную выручку и немедленно огласили приговор. В магазин, мля, и меньше чем парой литров коньяка даже не думай отделаться. Да не вопрос, пацаны!
Примерно через пару недель мне было уже лень отрывать жопу от сиденья (чтения детективов) меньше чем за три рубля. Желающих заехать на минутку я посылал в ремзону к моим друзьям несмотря на двойной и тройной тариф. Один раз приперся главный инженер с проверкой. «А чего этот нихрена не делает?!» - строго спросил он мастера. Я даже жопу от стула не оторвал, а взгляд от книжки. Мастер что-то прошептал ему на ухо.
А, студент... ну и хрен с ним.
А через месяц мне надоело все. Прививка от жадности (на всю жизнь, кстати) начала работать. Первую неделю-две рулил азарт. О, бабло! О, бешеное бабло! Я почувствовал, деньги меня развращают. Я уже чуть ли не молился на эти грязные мятые трешки и рубли. И я сказал себе хватит. В субботу купил билет и уехал домой. Парням сказал передать мастеру, меня неделю не будет. Когда я вернулся, на ТО работал кто-то из постоянных, наши парни попытались подкатить к мастеру, но он всех послал на *уй. Вся ремзона смотрела на меня, когда через неделю я вернулся на работу, что я буду делать. А я взял стул, поставил в уголок возле окошка, достал детектив и сел читать. Иногда мастер подходил ко мне, и давал индивидуальный заказ, как правило не мелочовку, рублей на 10-15 (чаевых). Я его делал, и снова шел читать. Ну ты и дурак, сказали мне парни. До конца практики оставалось пара недель, я получил прекрасную характеристику и высший балл за практику. Но с тех пор не люблю шальные деньги.
|
|
Как-то раз в российский ВУЗ по обмену привезли китайцев. Ребята они оказались неплохие и через месяц мы уже с ними вместе вовсю кушали водовку и грозились навалять Америке. Но суть не в этом. Как-то раз мы сдернули с пар и захватили с собой одного китайца, Ли его вроде бы звали. Был он ростом невелик, эдак метр шестьдесят и очень худенький. Всей толпой мы добрались до кабака, и поняли, что сигарет-то нету. Так как Ли не курил, мы его послали занимать самый большой столик, а сами остались у киоска. Минут через 10 заходим в кабак и наблюдаем два разбитых в пыль столика (деревянных), трех быков на полу в беспамятстве и забившихся в угол официанток. Наш Ли мирно сидел в уголке и жевал какой-то салатик. Когда официантки опомнились, оказалось, что к Ли подошли эти быки, уже подогретые, и невежливо, как он потом сказал, попросили его уйти... Кто же знал, что Ли член сборной Китая по тхэквондо...
|
|
Повар с другой планеты
Я встретил его в Японии. Просто в одном из знаменитых местных ресторанов в меню увидел моё любимое блюдо, а попробовав его, понял, что приготовил его явно не японец…
На мою просьбу к официанту вызвать повара, чтобы я лично мог засвидетельствовать ему моё почтение, появился он. Высокий, улыбчивый европеец. А увидев моё изумление, он согласился дать мне интервью о своей жизни и о том, как ему удалось стать одним из самых известных шеф-поваров Японии. Дело, почти невероятное для иностранца.
Вечером я поджидал его на скамейке в парке недалеко от ресторана. И он пришел. Мы немного посидели, поговорили о том, о сём… И он начал:
Случилось это очень давно… Так много лет назад, что я уже и не упомню, сколько. Сразу после окончания училища. Меня тогда направили на практику помощником шеф-повара в один из наших городских ресторанов.
И через месяц, примерно, когда я перестал пугаться всего вокруг, стал слегка помогать и разбираться, шефа уволили. А я страшно к нему привязался. Он мне так помогал, как никогда и никто больше в жизни. Ну, вот…
Расстроился я страшно. Поскандалил с хозяином ресторана и сказал, что, если моего шефа уволят, то и я тоже уйду!
А слухи о его увольнении ходили какие-то глупые и невероятные. И вот он, мой учитель, решил рассказать мне… Вот точно так же, как вы сейчас, он поджидал меня на скамейке в парке, возле ресторана.
Я присел рядом, а он говорит мне: Ты мол, не смей уходить из-за меня. Потому что, моя причина не является причиной для тебя. Это очень личное основание. Тем более, что для хозяина ресторана это действительно причина для увольнения.
Он похлопал меня по плечу и улыбнулся. Я, говорит, уже из третьего ресторана в вашем городе вылетаю. И всё по одной и той же причине. Но это меня не огорчает. Тот, кто умеет работать, всегда найдёт для себя место, а ты, сынок, учись работать и будь настойчив, но... И тут заглянул он мне в глаза и добавил, улыбнувшись: Мы с тобой, сынок, с разных планет…
Лет десять назад работал я в одном месте. Не то, чтобы ресторан, а скорее, зал для торжеств. И там тоже терпеть не могли меня за мою одну страсть. Кормлю я, видишь ли, отходами всех бездомных людей, собак, кошек и даже крыс. Не выбрасываю я еду в баки, а раздаю.
Раз десять меня предупреждали, что уволят. И обязательно бы уволили, если бы заменить могли. А работал я быстро и четко. И коллектив меня уважал.
А животных я с детства кормлю. И чего же не покормить, если еды после свадьбы полно осталось…
- И крыс кормите? - спросил я его.
- И крыс, - согласился он. И посмотрел на меня так… Пристально. - Умнейшие существа, знаешь ли, - говорит. - И чрезвычайно преданные.
А я, естественно, удивился очень. Ну где это видано, чтобы шеф-повар такое о крысах? И не только говорил, но и кормил. А он продолжает:
И длились это несколько лет. Приблудились к залу три кота, две собачки и крысы. Не лазили больше по залу ночью, а ждали меня снаружи, метрах в пятидесяти, на маленькой площадке, где я всех их и кормил.
А был среди этих крыс, один особенный. Огромный, как кот. И он не столько ел, сколько смотрел на меня всё время. И подходил всё ближе и ближе, пока через несколько месяцев не стал брать еду у меня из рук. А любил он…
И учитель мой замолчал. Было видно, что ему тяжело это вспоминать. Он закурил и продолжил:
- Любил он ласку. Забирался он ко мне на руки, и я гладил его. Он ложился, как кот. Прижимал к себе передними лапками мою левую руку, пока я гладил его правой, и засыпал, а во сне…
И учитель посмотрел мне в глаза.
- Он улыбался. Не веришь, наверное?
Я стал убеждать его, что верю, но… Сам стал принюхиваться, не выпил ли он. Разумеется, кто поверит в то, что крыса огромного размера забирается на руки к человеку, прижимается, засыпает и улыбается во сне. Ну, всё ясно. Не в порядке дела с психикой.
А он только улыбнулся и продолжил:
- Кормил я их каждый день. И так они привыкли ко мне, да и я к ним, что представить себе уже не мог свою жизнь без этих котов, собак и крыс. А меня, естественно, все считали ненормальным, и естественно, собирались уволить при первой возможности. Когда найдут замену. Нервничал я, само собой. Думал, куда дальше идти? И, наверное, поэтому так и случилось.
Однажды вечером, после работы, когда официанты и уборщики убирали зал после очередной свадьбы, я собрал отходы и пошел на свою заветную площадку, где меня уже все ждали. Три кота, две собачки и компания крыс со своим предводителем. Которого я называл Котей.
Разложил я им еду. И Котя, как всегда, поев, забрался ко мне на колени за очередной порцией ласки, и тут... Всё вокруг вдруг покачнулось. Словно, ударило меня что-то в грудь, а воздух в горло, как раскалённый комок, проходил. И боль за грудиной…
Очнулся я уже в больнице. А вокруг меня стояли несколько человек с работы. Они мне и рассказали, что случилось. Ворвались, говорят, в зал три кота, две собаки, и стали такое вытворять…
Выли, лаяли, рычали и всё к дверям на выход бросались. Ну, мы и поняли, что с вами что-то случилось. По дороге вызвали скорую. А куда точно бежать, никто не знал. Ведь, кроме меня, их никто не кормил. Откуда же им знать, где площадка-то? Пока они меня нашли, скорая тоже подъехала.
И видят они - у меня на груди огромная крыса лежит. Ну, они конечно испугались, но подошли и столкнули её. Она уже мёртвая была. А вот я живой оказался. А ведь не меньше получаса прошло. Говорят, что такого быть не может при обширном инфаркте. По всему, я уже должен был быть мёртв. А оказался жив.
И все месяцы, пока я в больнице лежал, видел я перед собой моего Котю. Глаза его, спинку, маленькие лапки и улыбку. И во сне я всё время гладил его. А он прижимал к себе мою левую руку.
Ночью вскакивал я и искал его во тьме палаты. И быстро выздоровел. Врачи очень удивлялись. Говорят - не может такого быть. Ни одного рубца на сердце. И всё идеально. Будто, и не было инфаркта. Да…
Вот такая история. А когда меня выписали, первым делом поехал я к залу тому. И нашел площадку, где я кормил моих питомцев. Все были в сборе. Три кота и две собачки. А крыса Коти я не нашел. Думал, может тело его отыщу. Но нет. Надеялся, а вдруг…
А вдруг он жив остался? Я потом туда ещё долго ходил. На это место. Несколько лет, пока из города этого не уехал. А котов тех и собак забрал к себе домой.
Приходил на площадку и оставлял еду для бездомных собак, котов и крыс. И сидел, курил. И разговаривал. С Котей. Всё мне казалось, что он смотрит на меня. И снился он мне часто. Будто сидит он рядом со мной и смотрит прямо мне в глаза. А я всё пытаюсь ему объяснить, что я люблю его и помню, а он... Улыбается мне и пытается успокоить.
Учитель мой закончил свой рассказ и замолчал. Я сидел, совершенно потрясённый его историей.
- Так что, сынок, - продолжил он, - ты брось это, с увольнением. Тебе учиться надо и работать. А не увольняться из-за дурацкого принципа. Ведь для тебя - не главное кормить бездомных, а это и значит, что мы с тобой с разных планет.
Высокий седой шеф-повар японского ресторана улыбнулся:
- Мы с ним ещё много раз встречались, пока он не уехал. И передал он мне свою заветную тетрадку с рецептами, так что… Гуляш, который вы ели, не мой. Это его рецепт. А мне…
Мне до смерти стало обидно, что учитель мой считал, что я будто с другой планеты. И стал я подкармливать всех бездомных. Ну, вы конечно понимаете. Меня начали увольнять отовсюду. Где это видано, чтобы повар крыс кормил? Всё им непонятно было, почему я, кроме собак, кошек и бомжей, крыс кормлю?
Так я и оказался здесь, в Японии. Проездом, что ли… А потом выяснилось, что у меня деньги закончились. И устроился я уборщиком в этот ресторан, а спал в пустом доме. Пока менеджер не обратил внимание на то, что я кое в чем разбираюсь, и не поставил меня на салаты. Так и пошло…
А потом выяснилось, что кормлю я бездомных и крыс. Тут все кошки и собаки присмотрены. Ну и менеджер, естественно, решил меня уволить, о чем и предупредил. Но хозяин ресторана узнал об этом и пришел сам посмотреть на то, что я делаю. Весь день он стоял на кухне, но не подходил. И мне кажется, даже не смотрел в мою сторону. А когда всё закончилось, пошел я кормить крыс и бомжей. А он за мной.
Думаю, всё одно - уволят ведь, так чего уж прятаться? А он не уволил, а на следующий вечер опять пошел со мной. А когда я стал кормить крыс, он поставил какие-то чашечки, а в них палочки с благовониями и стал кланяться крысам. И говорить что-то по-японски, быстро-быстро. И, не поверите...
Высокий седой повар посмотрел на меня посветлевшим взглядом:
- Вы не поверите мне, но… Они стали отвечать ему! Они становились на задние лапки и кланялись ему в ответ!
И я понял - он точно не с моей планеты. Он с другой. И стало мне страшно обидно. Захотелось быть с его. Чтобы мы, значит, были с одной планеты. Так я и остался здесь, навсегда.
И он теперь меня учит понимать животных. А я учусь готовить национальную кухню. И мне все помогают. Даже менеджер теперь смотрит на меня иначе. Вроде как, я для них своим становлюсь.
Так я и нашел свое место под солнцем. Купил здесь небольшой домик неподалёку. Одну хорошую женщину встретил...
И высокий шеф-повар улыбнулся.
- Даже имя они мне дали. Иоши Сан. О, как!
И он ушел, попрощавшись. А я задумался. Шестьсот репортажей я написал, а вот эту историю - не могу. Тяжелая и невероятная одновременно. Как ни приступал, всё не то получается.
Видимо, это потому, что мы с разных планет. И пока я не стану с их планеты, мне никогда не написать этот репортаж.
Но я стараюсь. Кормлю бездомных и всё ищу… Ищу того самого крыса, Котю. Мне кажется почему-то, что я обязательно его встречу. Не может быть, что это все просто так. Не может.
А если вы не с нашей планеты, то... Вам сложно будет понять.
А если — с нашей, то и объяснять вам ничего не надо.
© ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
|
|
Лето кадета.
С английским мы уже были на ты: -Ай эм э кадет оф э мэрин скул. Это если бы тобой заинтересовалась англоязычная девушка. Можно было бы еще добавить на романтической волне: - Зэ скул из нот фа фром, зэ сенте оф зэ сити. И про себя: - Кам хиер! Типа, сюда иди, красавица!
Лингафонный кабинет нашего английского дал сбой на столько, что уже за несколько лет до нас в нем не осталось ни одного наушника. Мы готовились к морским путешествиям изо всех сил, зачастую, посредством онанизма. Те из нас, кто онанизмом не маялся, лечились преимущественно бициллином, и очень смешно шагали на строевых, едва тягая за собою, в основном, правые ноги.
То Владивостокское лето казалось особенно приятным, даже праздничным . Все этому способствовало. Благополучное завершение последнего курса, успешное визирование, предвкушение первой загранки, с последующими ништяками, даже желтая пивная бочка, уютно вписавшаяся в дворик между продовольственным магазином, и бурыми от утреннего тумана кирпичными корпусами мореходки.
Кто-то сильно недоработал в организации учебно-воспитательного процесса, и про нашу роту на целый месяц почти забыли.
Это обстоятельство только усиливало летнее очарование. Местные, вплоть до Уссурийска (около ста км.), и те из нас, которые к тому времени обзавелись устойчивыми разнополыми отношениями в самом Владике, если и появлялись, то не надолго.
Оставшиеся в меньшинстве, в полном изнеможении бродили по длинному коридору общежития, свешивали ноги, с подоконников распахнутых настежь окон, купались до одурения, и валялись потом на небрежно застеленных шконках, недвижимые, словно выброшенные на берег морские звезды, некоторые даже в обнимку с гитарами.
Погода шептала. Выходя из под контроля гипоталамуса, по-весеннему гудели гонады или, если хотите – мудя, и жаждали приключений.
Период отпусков отцов-командиров был в самом разгаре, военная служба немногих оставшихся, сводилась к дежурствам, а дежурства к вечерним проверкам расположений учебных рот, на предмет отсутствия в курсантских кубриках легкомысленных прелестниц, и горячительных напитков.
Кроме того, наш строгий и уважаемый нами кэп, навсегда отчалил в Севастополь, оставив роту на попечение улыбчивому дяденьке с погонами капитана третьего ранга, который стал нас стращать исключительно понарошку, а мы его, так-же понарошку, стали бояться.
Из ежедневных обязанностей оставалось, не забыть пару раз в день строем добрести до столовой, поесть за четверых, отсутствующих в расположении роты , помыть за собой посуду, и уже в добром расположении вернуться обратно.
После сытой сиесты мы подолгу мылись-брились, доставали из тайников мятую «гражданку», и не спеша готовились к вечернему променаду.
Была нетанцевальная середина недели, и даже еще не вечер.
Мы с Игорехой, нареченным Хавой, по начальным буквам его фамилии, хотя она и начиналась с «Хова», с необходимыми предосторожностями, выбравшись из бурсы, решили прогуляться по Спортивной набережной.
Истинная цель подобных прогулок была настолько очевидна и прочувствована, что даже никогда не упоминалась вслух. Вслух упоминался только предлог- попить пива. Что мы и не преминули с удовольствием осуществить, стоя, всосав по две кружки Жигулевского предлога за набережным столиком Спортивной набережной.
Таким образом, расположив себя к приятным знакомствам, наш небольшой ебальный патруль выдвинулся на охоту.
Патруль был небольшим не только количественно, и на готовых к спариванию животных самцов мы были похожи едва ли.
Я, при своих ста семидесяти пяти, весил шестьдесят три килограмма, и оттого казавшейся изможденной, хоть и миловидной физиономией с мечтательным взором, напоминал, страдающего глистами юного Блока.
Игореха, еще на пяток сантиметров ниже меня, тоже не был толстым, но не без особенностей. При общении с дамами, словно боясь встретиться с ними взглядом, он манипулировал глазами наподобие кальмара, отчего казалось, что сношаться, он хочет пуще остальных.
Когда организм особенно настойчиво требует беспорядочных половых связей, вожделенные объекты попадаются исключительно порядочные. Только с возрастом начнешь замечать, и недоумевать, как не ко времени из коконов целомудренных девственниц, вылупляются сонмы шлюховатых подруг и жен.
К тому моменту, достаточно настрадавшись от подростковых платонических любовей и разочарований, мы искали последних.
Вечер оказался фартовым.
Пара юных барышень любуясь закатом у бетонного парапета набережной, словно уже ждала нас. Теперь не уверен в «словно» либо «уже».
Одноклассницы только выпустились из школы, и были младше нас на три-четыре года. После стремительного знакомства, трогательные выпуклости и милые улыбки их обладательниц, уже вовсю, казалось, кричали нам, скорее знакомится ближе.
А от того варианта, который они предложили немного погодя, нам вообще крыши снесло:
-А давайте! - говорят девушки, звонким дуэтом перебивая друг-дружку:
- На Тавайзу, на две ночи…- Мы помотали башками сбрасывая восторженное оцепенение.
- С палаткой!- добили они.
-И водкой! – Водрузили мы сливу на это сказочное непотребство.
Был, правда, маленький осадок в виде одноклассника, которого они упорно протаскивали на наше рандеву. Но о нем мы постарались скорее забыть, тем более что преподносился он нам, исключительно в виде друга, и той «отмазки» – что они будут под присмотром, перед строгими родителями.
Чуть ли не подпрыгивая от возбуждения на обратной дороге, мы начали обратный отчет послезавтра. Тогда же и поделили девчонок. Хава предусмотрительно выбрал себе ту, что казалась поглупее, я не возражал. Назовем ту Дуней, а вторую наречем Дашей, к тому же она была гораздо симпатичней.
Выход был назначен на пятницу. Согласно уговора, дамы обеспечивали кампанию продовольствием и палаткой, мы же поручились за релаксацию и глубокое похмелье.
За день до отправления ко влажным и горячим побережьям Уссурийского залива, большая черная сумка была укомплектована четырьмя казенными одеялами и полотенцами. Ее мы заранее утащили из бурсы дабы не спалиться в самом начале пути, и зарядив по дороге русской-народной, оставили в камере хранения ЖД вокзала.
Не забыли и про запас винища для барышень.
Доселе невыносимый бурсовский «подъем», с трудом дождался утра, и радостно скинув нас со шконок, запустил в похотливую экспедицию.
Девчонки не обманули, и к назначенному часу уже встречали нас с сумками на автовокзале. В числе встречающих был и юный хмырь, которого они давеча анонсировали.
Ну как хмырь, худощавый парнишка Андрей хмурым, конечно, был. Хотя, с другой стороны особо веселиться, в противовес двум потенциальным ебарям его подруг, у него и не было причин.
Неторопливая езда расхристанного автобуса по пыльной шоссейке, разогрела до температуры двигателя его заднее сидение и все, что у нас с Хавой было внутри, основательно притупив либидо, и торжественность прибытия к побережью:
-Леха там заебись! – первым вылез из пыльных кустов Хава. Там оказалось сносно, хотя уже и сильно насрано, и наблевано, еще задолго до нас.
Всосанный в пути из под заднего сиденья автобуса дизельный выхлоп, бутылка портвейна на двоих, принятая с самого утра для решительности, и совсем уже близкий запах моря кружили наши с Хавой головы, немного тошнили, и поэтому пешая прогулка до самого песчаного побережья в памяти особо не отложилась.
Бухта в которую мы шли, называлась в народе Три Поросенка.
Сразу по прибытии, Хаву озарило закопать в соседнем дохлом ручейке, для охлаждения, весь наш боезапас, что мы и не преминули исполнить, выбрав самое глубокое его место, с трудом запихав бутылки в ручей, и замаскировав их булыжниками в метрах семидесяти от нашего предполагаемого лагеря.
Палатку ставили со знанием дела, я со своим, Хава с таким же. Металлические, 20-ти сантиметровые колышки для растяжек, идущие в комплекте с палаткой, легко входили в рыхлый песок, но еще легче из него выходили.
А с собой ни ножа, ни тем более топора – нас не учили на пиратов. С еще большим трудом, даже в полном безветрии, придав палатке, задуманную производителем геометрию, мы заслуженно накатили, и постарались подпоить барышень.
Барышни подпаиваться не спешили, и ушли вдвоем плескаться в море , куда уже совсем не спешили мы. Андрюха остался с нами.
Немного погодя.
-Смотри, - указал я Хаве, налитым стаканом на палатку, в которую на четвереньках заползала его избранница, щедро открывая прекрасный, задний вид. Хава выдохнул, и опрокинул свой:
- Первый пошел! – Прошептал он, на ходу отряхивая трусы от песка.
Хава крадучись, сделал несколько шагов к палатке, и упав перед ней на четвереньки, обернулся ко мне.
Я подбодрил его жестом энергичного лыжника. Хава блаженно раздвинул в стороны глаза, и полез ебаться.
-Ну че? – молча, кивнул я Хаве через несколько минут, когда он с красной мордой выползал обратно.
Хава закатил глаза, и разочарованно повертел головой.
Пока его организм обратно всасывал кровь, из не пригодившегося органа, Хава молчал. Молча и накатил.
- А тебе нравится кто из девчонок? – обратился я к Андрюхе, непринужденно пытаясь выяснить скрытые мотивы его присутствия.
-Я бы им обеим вдул!- вдруг, легко признался, безобидный с виду Андрейка, прикуривая сигарету, - но они, по-ходу, лесбиянки, - закончил он, затянулся, и посмотрел вдаль.
Мы с Игорехой хотя и не курили, но немного охуев от неожиданной по тем временам экзотики, посмотрели туда-же.
-Видел однажды, как они сосались, - продолжил Андрейка.
-А хули ты молчал?! – очнулся Хава.
-А вы не спрашивали.
-А че с нами-то поехал, охранять?- Уже безразлично поинтересовался я.
-Водки попить.- Не моргнув голубым глазом, повернулся ко мне Андрей.
-Хуй тебе, Андрейка, а не водки! – начал, было, Хава, но на секунду задумавшись, потянулся к бутылке:
-Хотя… давайте! - он наплескал в три стакана, причем двойную дозу Андрюхе, и поднял свой:
-За блядей!
Остаток дня оказался не примечательным , мы разожгли костер, накормили мокрых лесбиянок их лапшой, с их же тушенкой, исполненными по-флотски, и немного загрустили. Смеркалось.
Барышни изъявили желание потанцевать на импровизированной дискотеке в соседней от нас бухте, но нас особо не приглашали. Мы было увязались за ними в потемках, даже прошли по грунтовке свозь лес километров пять, но снова не встретив должного внимания к нашим персонам, отстали, и вернулись назад. Андрейка пошел дальше.
-Чет я заебался, - сказал Хава, накатив перед палаткой очередную порцию, и залез внутрь.
Я бы мог, конечно, нафантазировать про то, как мы с Хавой в сердцах оттрахали все побережье, но не стану – и так вывалился из формата.
Мне спать не хотелось. Я сидел на песке, возле костерка, наблюдал за утопающем в море, прошедшим днем, и лениво рассматривал побережье.
Утыканное сплошь палатками, в обе стороны размашистой бухты, побережье подсвечивалось костерками, фонариками, тихо звучало прибоем, обрывками разговоров, вскриками и двигалось силуэтами, держащихся за руки пар на фоне все еще светлого моря. Когда уже совсем стемнело, я услышал гитару, выкопал из ручья стеклянную гранату, и пошел на звук.
Звук шел от костра за которым возвышалась огромная военная палатка.
-К вам можно? – Подойдя ближе, и заметив двух огромных овчарок, лежащих в светлом круге поляны, я окликнул компанию, и поднял над головой гранату. Мне в ответ, приглашая, приветливо замахали пару парней и несколько девчонок.
-А эти не против? – я кивнул на овчарок, и неожиданно почувствовал, как кто-то сзади посреди спины мягко подтолкнул меня к костру. Я обернулся вместе со своей оторопью, и оторопел еще сильнее. Это была третья овчарка.
Я с начала школы, рос вместе с нашей не мелкой лайкой Вегой, вместе мы и повзрослели. Потому собак особо не опасался, но это было нечто. Она была ростом с крупного пони, огромной башкой и крокодильей пастью, которую и раззявила, выбросив на сторону полуметровый язык, улыбаясь, и явно радуясь, произведенным эффектом.
-Ух ты ж, бля!- Только и смог я сказать, под дружный смех компании. Компания оказалась кинологической, а свою стоянку они прозвали Лагерем Трех Псов. Они явно скучали.
Я познакомился за руку со всеми, как всегда не запомнив ни одного имени, опрокинул щедро налитую рюмку, перемолвился парою фраз с рядом сидящими, прослушал пару бесталанно исполненных, беспризорных песенок от одного из парней, и протянул руку к гитаре: -Можно?
Мой фрустрирующий организм, отдельно от меня самого, принял стратегию здоровой толерантности, немного завис, неожиданно став мотивосообразным, и выдал на гора квинтэссенцию того, что под собою подразумевает понятие «сублимация».
Я запел.
Не, пел то я всегда – вся родня поющая, с украинскими корнями. И в хоре мальчиков пел и на уроках сольфеджио в музыкальной школе по классу баяна), в бурсе, уже под гитару, но подобных концертов в моей жизни случилось, пока, только два. Этот был первым.
Начал я со «Старого корабля» Макаревича. Чуваки, ревниво смотревшие на меня в самом начале, по моим, закрытым во время исполнения песни глазам, справедливо осознали, что на блядском поприще я им не конкурент, со второго припева они начали подпевать, и еще громче стали подпевать девчонки.
Я уже упоминал, что был хорош?!
Потом я еще и заговорил, ответив анекдотом на анекдот одного из чуваков, и импровизировал с ним анекдотический баттл, перемежающийся хоровыми шлягерами.
Ко мне льнула одна из девчонок, сидящая совсем близко, но она мне показалась немного широковатой.
Я всегда опасался плотных дам, это когда в медленном танце вместо ребер спины прощупываешь утянутую лифчиком упругую гусеницу, которая может легко утянуть на дно.
Ну еще и эта, как её, сублимация уже совсем не давала спуску. Я был в ударе!
Кончил я поздно ночью, под каплями дождя и шумом начинающегося шторма, попрощался, и ушел спать.
Судя по тому, как я втискивался между телами в нашей палатке – потерь личного состава не было, и до пробуждения, уже больше ничего не слышал.
Пробудившись во мгле, я отлепил от своей физиономии мокрую, палаточную ткань, вытянув руки вверх, увидел свет, перегруппировался, и осознав диспозицию, пополз на четвереньках в сторону своих ног.
Выползая из убежища на карачках, вступил ладонью в чью-то вчерашнюю лапшу перед самым входом, да так смачно, что чуть не ответил ей взаимностью.
Огляделся.
Так-же, в обе стороны от меня, простирались бесчисленные множества, стоящих палаток в отличие от того, что явилось передо мной.
Передо мной был пустырь, посреди которого из под мокрой ткани выступали четыре человеческих барельефа на фоне моря. Стало смешно. Это ж я так устроил ночлег.
Тот, который считал себя следопытом, охотником и Дерсу Узалой совместно с Арсеньевым и всеми главными героями Фенимора, мать его, Купера, искал женьшень, и разводил костер с одной спички в метель.
А когда я похмелился, развел костер и приготовив чай, лег на барельефы поперек, стало вообще весело.
Мы вернулись в бурсу на третий день. Как прошел второй день на побережье, в памяти не отложилось. Вынули из вокзальной камеры хранения форму и переоделись, оставив там-же гражданку.
Выныривая из-за угла корпуса, неожиданно встретили нашего улыбающегося дяденьку-офицера, который добро прищурившись назвал меня по фамилии и поинтересовался:
-Что-то я тебя давно не видел?!
-А вот, - показал я ему большую сумку в руке:
- В магазин ходили!
У этой истории случилось не большое, но неожиданное продолжение.
Где-то через год, но уже осенью, я к тому времени вернулся из очередного рейса, а другой мой друг, Толстый, стоял в ремонте в Находке, и приехал во Влад меня встретить.
Гостиницы как всегда во Владе были забиты, мы искали где переночевать, и не знали, что выбрать.
По старой памяти в пустующую бурсу, на голых панцирных сетках, или экзотику в просторных ларях овощного киоска, на пересечении двух центральных улиц, которые мы уже присмотрели (другая история).
После традиционного «кабака», решили прогуляться по набережной и заодно определиться с ночевкой. Идем почти в полной темноте, навстречу нам такие-же гуляющие. Я чего-то рассказываю Толстому, он мне, смеемся иногда.
И вдруг в из темноты девичий голос:
- Леха, ты?!
-А ты кто? – Я пытаюсь в темноте рассмотреть лицо.
Она мне называет имя, которое по обыкновению я тут-же забываю, и добавляет:
- Прошлым летом, Тавайза, Три поросенка, Лагерь Трех Псов!
-Ебт! А как ты меня узнала?
-По голосу!
Продам билеты на третий концерт, надеюсь, промежуточный. Про второй напишу.
И про мораль еще, если крепко зажать яйца в кулак- можно стать не плохим артистом!
|
|
Забор раздора
Не успел Николай Николаевич пробурить первую лунку и вставить в неё столб, как услышал за спиной:
— Никак забор решил возвести?
Обернувшись, он увидел своего соседа, который, судя по пакетам в руках и пыли на усах, только пришёл с автобусной остановки.
— Да вот, решил ограждение новое поставить, — улыбнулся Николай Николаевич и покрутил столбом в земле.
— А старое чем тебе разонравилось? Хороший же заборчик, и перешагивать его удобно, — искренне удивляясь, спросил сосед.
— А зачем тебе его перешагивать?
— Мне так до своего участка удобнее идти, наискосок-то быстрее.
Николай Николаевич глянул на оставленные с утра на грядках следы сорок второго размера и молча принялся утрамбовывать столб щебнем.
— Ну артист! Всё бы только отгородиться, — усмехнулся сосед и, перешагнув через старое ограждение, потопал к своему огороду.
Закончив на следующий день со столбами, Николаевич достал из машины сварку и принялся варить поперечные направляющие между ними.
— От кого это вы всё прячетесь, Николай Николаевич? Кто вас всё украсть пытается? — усмехнулась, выглядывая из своей калитки, тётя Нина, соседка через дорогу.
— Меня — никто, а вот малину мою постоянно кто-то обдирает, — улыбнулся под сварочной маской Николаевич.
— Обдирают, значит. Чай с малиновым вареньем в гостях вы, значит, пить любите, а как, значит, у вас ягодка какая пропадёт, так значит, вас обдирают? — раздраженно проворчала женщина.
— Так ведь я и сам бы малиновое варенье делал, а не в гостях его ел, если бы малина оставалась, — сняв маску, ответил Николаевич.
— Это у вас психологическая травма, — вмешалась в разговор Валерия Валерьевна по прозвищу Доктор Курпатов. (Женщина эта разбиралась в людях, даже если её об этом никто не просил).
Она шла с ведрами к скважине Николая Николаевича, чтобы набрать воды, не желая делать лишние сто шагов до общего колодца.
— Вы от людей отгораживаетесь, невидимые стены в душе делаете видимыми наяву, — закончила она свой анализ.
— Вот-вот, я тоже про это читала, — поддакнула тётя Нина. — У вас психологический терьер!
— Барьер, — поправила её «Доктор Курпатов», набирая воду в вёдра, а затем снова обратилась к Николаю: — Нет ничего лучше, чем открытость и социальный контакт.
— Николаич, ты чего тут столб воткнул? Мне же разворачиваться неудобно! — послышалось с противоположного угла участка.
Это на своей огромной Тойоте попытался вписаться в узкий поворот Андрей Семенович — мужчина, что купил участок месяц назад. Он решил к сорока годам обменять большой город на большой огород, устав от наглых соседей, машин и суеты — так он всем объяснял этот порыв перебраться поближе к земле и кустам.
— Так разворачивайтесь на пятачке, в конце улицы, — спокойно предложил Николаевич, глянув на тот угол участка, где борозды от шин никогда не подсыхали.
— Мне что теперь — двести метров задом сдавать?! Ты что за эгоист такой?! — возмущался водитель, раздражённо крутя руль.
Николай Николаевич молча опустил маску на лицо и продолжил сверкать сваркой.
Закончил мужчина ближе к вечеру. Сидя на веранде с плошкой горячего супа быстрого приготовления, он пытался насладиться отдыхом. С соседских участков тянуло шашлычным дымом, радиоволны хриплых приёмников разносили по воздуху хиты прошлого века, соседские дети скармливали кострам спиленные родителями яблони и вишни. Приятная усталость разливалась по телу.
— Николаич, тёзка! — послышался знакомый голос. Слова эти не предвещали ничего хорошего. — Ты чего не пишешь, что окрашено?
На веранду зашел только проснувшийся после вчерашней попойки Коля. Вокруг него бегал верный пёс Жулик, который имел привычку постоянно метить территорию. Жулик был очень ревнивым псом и метил территорию каждый день. Неизвестно, какое БТИ занималось вопросами границ владений соседской собаки, но территория Николаевича, по мнению Жулика, однозначно входила в эти границы, особенно его веранда.
— Я все штаны извозил, пока к тебе пробирался через эти металлические дебри, — жаловался Коля, усевшись в соседнее кресло и закурив.
— Я ведь просил тебя не курить рядом со мной. Ты же знаешь, что я бросил пять лет назад, — совершенно спокойно сказал Николай Николаевич.
— Ладно, не бубни, — ответил Коля и затушил сигарету о недавно покрытые лаком перила, — я к тебе по делу. Тут у твоей косилки проблема со стартером.
— Какой косилки? — удивился Николаевич.
— Ну той, что у тебя в предбаннике стояла. Я её позавчера у тебя одолжил. Короче, походу пружина вылетела.
Николаевич тяжело вздохнул. Эту косилку он собирался подарить зятю через два дня.
— Я пробовал поменять, но в итоге потерял крепёж. Ты в сервисный центр если пойдешь, сперва ко мне зайди, нужно поискать, — сказал сосед и погладил Жулика, который в очередной раз заявил свои права на скамейку в углу веранды.
На следующее утро Николаевич начал крепить металлический штакетник.
— На что это вы намекаете, Николай Николаевич? — грозно вопрошала Любовь Аркадьевна — пожилая дама с соседнего участка.
— На что? — ответил вопросом на вопрос Николаевич.
— На то, что я толстая? Или, может, уродливая?! — набирала обороты женщина.
— Вам так не нравится лицезреть меня, что вы решили поставить между нами глухой забор?
— Я не глухой ставлю, а с зазором. Вы не толстая и не уродина, просто вы и ваш супруг постоянно гуляете в нижнем белье…
— И что?! Вас это бесит? Мы какие-то не такие, по-вашему? Недостаточно спортивные для ваших зазоров?
— Да всё с вами нормально, просто я не хочу видеть вас в одних трусах и лифчике! — Николаевич старался отвечать как можно вежливее.
— А вы в курсе, что залезли на нашу территорию? — продолжила беседу Любовь Аркадьевна.
— Я приглашал геодезиста перед строительством. Они обозначили все границы.
— Что мне ваши геодезисты! У меня есть план! Вы оттяпали мои смородиновые кусты!
— Уверяю вас, эти кусты — мои, более того, ваш сарай на целый метр заходит на мой участок, но я не против, не подумайте, пусть остаётся, — пытался сгладить углы мужчина, но выходило как-то неубедительно.
— Сейчас мы разберемся, кто и куда залез на метр и кому можно будет оставаться, — фыркнула соседка и ушла за бумагами.
Вернулась она в сопровождении мужа, который по традиции вышел в своих любимых трусах-плавках. Разложив на грядках план и вооружившись рулетками, соседи провели в измерениях целый день. По итогу оказалось, что геодезисты действительно ошиблись. Теперь окончательно и бесповоротно стало ясно, что Николаевичу принадлежат не только кусты смородины, но и слива, и половина грядок, где соседка растила кабачки.
— Подавитесь! — исходя слюной, кричала Любовь Аркадьевна.
— Да не нужны мне ваши грядки, ей-богу, забирайте. Я даже не собираюсь просить у вас половину денег за общий забор.
— Какое великодушие! — вмешался муж Любови Аркадьевны. — Мне не нужны эти границы! Я человек, рождённый в свободе! — сказал мужчина и, словно в подтверждение своих слов, зашагал в сторону дома, сверкая чересчур узкими плавками.
***
Вечером в садово-огородническом товариществе началось общее собрание. На «незначительные» вопросы вроде ремонта дороги, замены трубопроводов и вывоза скопившегося хлама с общей территории выделили пять минут. Остальные полчаса заняло обсуждение нового забора.
Люди по очереди или все разом выкрикивали с места свои предположения:
— Да он что-то прячет, значит! Что-то, значит, незаконное!
— Это он нас всех презирает! Считает, что его, бедного, обворовывают!
— Перекрывает транспортную развязку! Уничтожает рабочий перекресток!
И так далее.
Председатель Иван Николаевич — старый пограничник и человек, что за всю жизнь не вступил ни в один открытый конфликт без веской причины, выслушав обвинения, начал общаться с каждым из обвинителей по очереди:
— Нина Яковлевна, разве у вас не стоит высокий глухой забор по периметру?
—Стоит! Но это другое! У меня зять эти заборы профессионально ставит. Он с меня денег не взял! Что же мне теперь — отказываться от халявы, что ли?
— А вы, Любовь Аркадьевна, разве без ограждения? — обратился к следующей обвинительнице председатель.
— У меня в прошлом году бочку с участка стащили и ведро! Воров ко мне так и тянет. Аномальная зона.
Дальше ответы были следующими:
— Я с забором купил!
— Я не хотел отгораживаться, но у меня остались листы после ремонта кровли!
— А у нас с мужем забор поставили по акции — за строительство бани.
Выслушав всех, председатель взял слово:
— Что ж, причины уважительные, — развел он руками, — а главное, что все с заборами. Давайте послушаем обвиняемого. Коля, поведай нам, что случилось.
Николай Николаевич, будучи звездой сегодняшнего вечера, молча сидел в углу до этого самого момента и совсем не сиял.
— Дорогие друзья, соседи. Я не закрываюсь от вас и ничего не хочу вам предъявить. Вы, как и прежде, можете прийти ко мне и постучаться в калитку. Я с радостью помогу вам в ваших просьбах, если таковые имеются.
— Так теперь спрашивать нужно… — пробубнил кто-то громко себе под нос.
— Ага, унижаться…
Через несколько секунд люди начали молча вставать со своих мест и выходить из зала, стараясь не смотреть в глаза Николаевичу.
— Я полагаю, вопрос закрыт? — спросил у спин огородников председатель.
— Ага, — раздалось уже с улицы.
***
На следующий день Николаевич закончил ставить забор. Затем он разбил цветник в том месте, где разворачивалась Тойота, разровнял лопатой все следы от ног, отвёз косилку в ремонт и врезал хороший замок в новенькую калитку.
Год он жил, наслаждаясь уединением и целым во всех отношениях огородом. Но соседские сплетни и ворчание никуда не исчезли. А потому Николаевич взял да и продал участок, а сам приобрел домик где-то в далекой от всякой цивилизации деревне.
Участок Николаевича купил какой-то мужчина без комплексов. Соседи сразу это поняли, когда мужчина сломал забор и сдал его в металлолом.
Сначала соседи даже обрадовались такой открытости нового жильца, но очень быстро до них стало доходить, что не так всё просто с новым фермером. Он постоянно ходил по округе голым, прикрываясь лишь фиговым листком, если таковой находился.
Странные личности часто приезжали в гости к этому человеку и гостили неделями. Они жгли костры, рисовали по всему участку непонятные символы и шарахались по округе день и ночь, стуча в калитки и настаивая на том, чтобы соседи не стеснялись, выходили из своих укрытий — попробовать бесплатно новые сорта огородных культур.
Ведь, как известно, нет ничего лучше, чем открытость и социальный контакт.
© Александр Райн
|
|
Пёс и кот: 90-е годы
Начало 90-х. Породистые собаки были ещё нонсенсом, но я купил щенка боксёра. Очень мне понравились эти собаки, когда я с ними впервые столкнулся у знакомых....
Время было такое, не было ветеринарок, лекарств собачьих... Вобщем, четырехмесячный щенок после обрезки ушей (боксёр) в ветлечебнице (где свиньям в основном яйца резали со времён Лаврентия Палыча) подхватил парвавирусный энтерит, ну или по-народному "олимпийку".
Болезнь хуже чумки. У собаки отторгается слизистая в желудке, в кишечнике... везде... Собака не ест, не пьёт.... короче, слизь отторгаемая из неё выходит ну несколько дней мучений и смерть.
Благо, меня свели с человеком, закончившим ветеринарный. Он навыписывал тогда несколько десятков уколов по четыре раза в сутки, подкожное кормление большим шприцом из глюкозы с кальцием, человеческую кокарбоксилазу для сердца и очень редкий в те годы препарат камедон, который как фотоплёнку нельзя на свету держать... Развернул ампулу из фольги, в шприц набрал - вколол! Поить только водой смешанной с препаратом регидрон! (Двадцать лет прошло, я часть препаратов помню) Всё...
И практически круглые сутки мне нужно было колоть щенка, кипятить шприцы и ещё делать капельницу.
На мой вопрос - КАК? Саша, (так звали ветеринара) ответил. - Хочешь чтобы собака выжила, не спрашивай, как. Просто я тебе сейчас покажу а ты потом так и делай. Иначе умрёт собака.
И самое что интересное, я с трудом взял на работе неоплачиваемый отпуск, и целый месяц без сна и покоя, колол щенка по ЦУ мелким почерком с двух тетрадочных листков. Когда кормил подкожно - на загривке мелкого, в месте укола вдрувался такой неслабый пузырь (огромный шприц достал у ветеринаров в совхозе).
Именно тогда у боксёра по кличке Лорд. Появилось домашнее имя "Лёшка".
Мне очень помог кот. Я в жизни себе не мог представить что мой дичайший рыжий бандит, уже такого солидного возраста, абсолютный доминант который на улице гулял сам по себе, оприходовал тридцать три подвала кошек и самое что главное, не с восторгом встретил появление щенка в доме. И это злобное чудовище вдруг так поменяет свои приоритеты.
К умирающему щенку кот Егор приходил, ложился рядом с ним и грел что есть силы... Сначала со спины, потом перелезал под живот. Лежал, урчал и грел всем своим кошачьим непримиримым теплом.
Оговорюсь, я совсем недавно, в те годы вернулся из армии, сначала был Афганистан, а потом в 89-м случились в моей военной жизни, летние события в Ферганской долине... Всякое было, но прививка от нервов была отличная. Но я когда я всю эту собачье-кошачью идиллию видел, у меня реально текли слёзы.
И да. Я продолжал колоть щенка. Продлевая ему жизнь и не понимая, чем это закончится.
А кот Егор, сбегав на улицу пописать, возвращался буквально через двадцать минут и устраивался около щенка. Кот! Карл! Не кошка!!!
Все нервы, измены и бессонные ночи были вознаграждены с избытком, когда через месяц с небольшим, щенок наконец встал, проковылял до своей миски и сначала напился воды и пожрал то что ему было резко подсунуто...
Этот момент как фотография до сих пор у меня в мозгу. Я помню, как плакала в тот момент моя мама, как я пытался сдержать слёзы...
Как боксёр Лёха отплатил коту Егору за его помощь.
Город у нас маленький, карельский, и каждый второй - рыбак, а каждый пятый - охотник....
Вот и у нас был такой охотник, который своих шавок дрессировал на котах гуляющих по улице. Непонятно зачем, но его две собаки разрывали котов в клочья. То, что дядечка был директором леспромхоза и почётным гражданином города - всегда избавляло его от ответственности, да впрочем, какая тут ответственность в девяностых?
Всё случилось неожиданно, я гулял с Лордом, а кот во дворе гулял сам по себе... И вдруг пёс рванул поводок так, что снёс меня с ног и ломанулся куда-то в сторону пустыря...
Никогда в жизни такого не было, и я сначала обалдел, потом мозг сработал и я увидел эпическую картину. Мой кот, сидел на пешеходной, протоптанной дорожке на пустыре и спокойно вылизывался. Со стороны соседнего квартала к нему неслись собаки АДА (о которых выше была речь) а к ним наперерез летел Лёха с чёрной спиной (у боксёров во время агрессии, спина становится чёрной)...
Коту по-любому оставалось жить несколько секунд, если бы сбитая рыжей ракетой охотничья шавка не отлетела на пол-метра, а вторую не подмял под себя рыжий танк.
Лорд рвал одну, потом отвлекался и перебрасывался на другую.. Я в жизни не видел такой картины чтобы собаки равные по весу просто летали в воздухе как в мультфильмах.
Хозяин шавок, не смотря на свои сто пятьдесят кг. бежал как спринтер чтобы спасти своих ублюдков. Да и я в ту сторону тоже рванул со всех ног...
Кот, закончив вылизываться обернулся. Увидел весь этот пипец, и устремился удирать, как и положено коту...
Одна шавка испуганно жалась к ногам хозяина. От второй я Лёху едва оторвал.
Конечно, были понты что "я возьму ружьё" "Ты заплатишь"... и т.п. Но не сработало :) Были на то объективные причины в те годы.
...Лорд достойно прожил всю свою собачью жизнь. Видел мою свадьбу. Даже дочку мою новорожденную баюкал.... И умер от старости в 12-летнем возрасте.
Кот Егор был убит беглым уголовником, освежеван и продан за кролика какому-то пьянице... После чего в Лен.области был громкий уголовный процесс в связи с убийством человека "за котов". Это отдельная история достойная сериала. Дело "убитых котов" до сих пор помнят старые следователи в Ленобласти.
Вот такая история про кота и пса.
© Deviant
|
|
Здрасьте. Попробую вкратце рассказать историю моих взаимоотношений с комсомолом. (Комсомол, если кто не знает, Коммунистический Союз Молодёжи, была такая общественно-политическая организация, не столько общественная, сколько политическая, КПСС – не к ночи она будь помянута – в миниатюре.) А отношения эти были простые: он был не нужен мне, а я ему. В школе и в первом институте, откуда меня благополучно выперли, вступления в ряды мне удалось избежать. Только успел в другой институт поступить, как меня в армию загребли. Там и произошло наше более тесное общение.
Старший лейтенант Молотов, ответственный за всё, не имеющее прямого отношения к военной службе, за комсомол в том числе, сколько раз ко мне приставал, вступай, мол. Я отбрехивался, загибал пальцы: «Кто руководит гарнизонной самодеятельностью? Я. Кто редактор стенгазеты? Опять же я. Кто первым получил значок специалиста первого класса? Я. Нету у меня времени на вашу чепуху.» «Ну не будут там тебя загружать, слово даю. Ну надо же.» «Ай, отстань, Миша.»
Вызывает меня капитан Файвыш, командир нашей роты. Суровый и непреклонный был мужчина, весь насквозь армейский, хотя и не дурак, как ни странно. «Ты комсомолец?» - спрашивает. Понятно, Молотов наябедничал, вот же скотина, а я ещё с ним в шахматы играл. «Никак нет.» «Чтоб вступил. Всё ясно?» «Так точно. Разрешите идти?» «Разрешаю.»
Отыскал я скотину-Молотова. «Ладно, подаю заявление. Но ты должен обещать, что выбьешь для меня разрешение учиться в институте заочно.» Хмыкнул он: «Ладно, обещаю.» «Не обманешь?» «Когда это я тебя обманывал?» Посмотрел я ему в глаза. Глаза голубые-голубые, честные-честные.
Не знаю, как других, а меня в стройные ряды ВЛКСМ принимала целая комиссия. Вопросы задавали самые каверзные. Первый как сейчас помню: «Назови столицу нашей Родины.» «Старая Ладога!» «Как – Ладога?!» «Ну конечно, Старая Ладога. – Уверяю. – Киев, он уже потом был. После Рюрика.» Переглянулись они. «Так. Дома какие-нибудь газеты или журналы читал? Может даже выписывал?» «Конечно, а как же.» «Назови.» «Новый мир, Вокруг света, Америка…» («Америку» отцу раз в месяц в запечатанном конверте доставляли.) «Подожди, подожди. А «Правду» и «Комсомольскую правду» читал?» «А что там читать? – удивляюсь. – Как доярка Сидорова намолотила за месяц рекордные тонны чугуна?» Ну и остальное в том же духе. Запарились они со мной, поглядывают не совсем чтобы доброжелательно. «Ладно, отойди в сторонку. Нам тут посовещаться надо.» Стою, слушаю обрывки их шушуканья: «Нельзя такого принимать… Но ведь надо… Но ведь нельзя… Но ведь надо…» Наконец, подзывают меня снова к столу: «Поздравляем. Тебе оказана великая честь, ты принят в ряды Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи. Но учти, принят условно.» До сих пор не знаю, что такое условный комсомолец.
В общем, особых проблем для меня комсомол не создал, он сам по себе, я сам по себе. Разве что членские взносы приходилось платить. В месяц солдат получал, если не ошибаюсь, 3.40. Три рубля сорок копеек. Это на всё, на сигареты, на зубную пасту, на пряники и так далее. А «маленькая» стоила рупь сорок девять. То-есть можно было два раза в месяц купить «маленькую», более почти ничего не оставалось. А что такое два раза по двести пятьдесят граммов для молодого здорового парня? Издевательство, да и только. Так из этих денег ещё и взносы брали. Ладно, мы ведь привычные были, что со всех сторон от наших благ отщипывали. Это же коммунисты, ещё до захвата власти, лозунг придумали: «Грабь награбленное». В этом лозунге главное не «награбленное», но «грабь».
Между прочим, старлей Молотов действительно скотиной оказался. Я у него спросил, скоро ли разрешение на заочную учёбу получу? Он радостно ответствовал, что никогда. Потому что на срочной службе надо службу служить, а не всякие бесполезные интегралы по институтам изучать. Посмотрел я на него, глаза голубые-голубые, наглые-наглые.
Демобилизовался я, наконец. Сменил китель на пиджак, галифе на нормальные брюки, сапоги, соответственно, на туфли. Подыскал работу. Я за свою жизнь много специальностей сменил, параллельно и рабочих мест было много. Но лучшей работы, чем та, у меня, пожалуй, не было. Всё ведь от начальства зависит, а начальницей была милейшая старушка, умная, добрая и всепрощающая. Владислав, мой напарник, как минимум раз в неделю, а обычно и чаще, с утра подходил к ней: «Мария Васильевна, мы с Посторонним ненадолго выйдем, ладушки?» «Ох, ребятки, ребятки… Ну что с вами сделаешь, идите. Вернётесь хоть?» «Та як же ж, Мария Васильевна. Обязательно вернёмся.» И топали мы с Владиком в гостиницу… какое бы название ей придумать, чтобы осталось непонятным, в каком городе я жил? Предположим, «Афганистанская». Славилась «Афганистанская» на весь СССР своим рестораном и, что очень важно, находилась совсем недалеко от нашей работы. Вообще-то закон был: алкоголь продавать с 11 часов, но Владика там хорошо знали, поэтому наливали нам из-под прилавка по 150 коньяку и на закуску давали два пирожка. Я свой съедал полностью, а он ту часть, за которую держал, выбрасывал. Аристократ херов. Кстати, он действительно был потомком графского рода, в истории России весьма знаменитого. Мы с Владькой плотно сдружились: одногодки, демобилизовались одновременно, интересы, жизненные предпочтения одни и те же. И оба те ещё разгильдяи.
Вот как-то смакуем мы свой коньячок, и я, ни с того ни с сего спрашиваю: «Владик, а ты комсомолец?» «Был. В армии заставили. – Вздыхает. – Там, сам знаешь, не увильнёшь.» «Я почти увильнул, - тоже вздыхаю. –А ты официально из рядов выбыл?» «Нет, конечно. Просто перестал себя числить.» «Та же история. – тут меня осенило. - Так давай официально это дело оформим!» «Зачем?» - недоумевает он. «А затем, майн либер фройнд, что во всём должОн быть порядок. Орднунг, орднунг юбер аллес.» «А давай, - загорелся он. – Завтра свой комсомольский билет принесёшь?» «Всенепгхеменнейше, батенька!»
Завтра настало, самое утро. «Мария Васильевна, нам с Посторонним надо выйти. Можно?» «Ребятки, вы совсем обнаглели. Ведь только вчера отпрашивались. И не вернулись, стервецы, хоть обещали.» «Мария Васильевна, ну очень надо. А?» «Ох, разбаловала я вас… Идите уж.» «Спасибо, Мария Васильевна!» «Мария Васильевна, век Вашу доброту не забудем!»
В райкоме комсомола в коридоре народ роился – тьма тьмущая. Мальчики и девочки вполне юного возраста, у одних на личиках восторг, у других трепет. Ещё бы, ещё чуть-чуть, и соприкоснутся они со священным, аж с самим Коммунистическим Союзом Молодёжи, непобедимым и легендарным. В кабинет заходят строго по очереди. Мы с Владькой через эту толпу прошествовали как ледоколы сквозь ледяную шугу. Первого в очереди вежливо подвинули, заходим. В кабинете четыре комсомольских работника: какой-то старый пень, два вьюноша хлыщеватой наружности и девка самого блядского вида. К ней мы, не сговариваясь, и направились. Я мальчонку, который перед ней на стуле сидел и о чём-то с энтузиазмом рассказывал, бережно под мышки взял, поднял, отодвинул в сторону. Комсомольские билеты на стол – шмяк! Девка поднимает густо намазанные тушью зенки:
- Вам что, товарищи?
- Выписывай нас из рядов вашего гнилого комсомола. Или вычёркивай, тебе виднее.
Она, ещё ничего не понимая, наши книжицы пролистнула:
- Товарищи, у вас большая задолженность. Вам надо…
- Подруга, нам ничего не надо, неприхотливые мы. Это тебе надо, поправки в ваши ведомости внести. Адью, подруга. Избегай опасных венерических заболеваний.
Вышли мы. Владик воздуха в лёгкие набрал да как гаркнет: «Всем велено заходить. Быстрее!» Хлынувшие нас чуть не смяли. Я замешкавшихся в спины подтолкнул и дверь подпёр. Изнутри доносятся панические вопли комсомольских деятелей и ребячий гомон. А Владик скамью подтащил, стояла там у стены скамья, какие раньше собой вокзальные интерьеры украшали – большая, коричневая и совершенно неподъёмная. Ею мы дверь и заблокировали.
Вышагали степенно на улицу.
- Ну что? По домам или на работу вернёмся?
- Там решим. Но сперва надо «Афганистанскую» посетить. Отмечать-то ведь будем?
- Ты мудр. Чистой белой завистью завидую твоей мудрости. Сегодня мы перестали быть комсомольцами. Особый это день. Знаменательный.
|
|
Когда Вячеслав пришёл с работы, жена плакала. Тёща хмуро гремела на кухне кастрюлями.
— Опять поцапались… — Слава устало уселся за обеденный стол и грозно посмотрел на тёщу.
— Она сама виновата! — мгновенно парировала тёща. — Мать уважать надо! И не перечить ей. Я у неё в гостях, между прочим.
— Вы в гостях уже год… — уныло заметил зять. — Не задержались?
— А хоть два! Терпите!
— Нет! Всё! Хватит! — вскипел Вячеслав. — Давно я с вами хотел поговорить как мужчина!
— Кто? — Тёша смерила его уничтожающим взглядом. — Ты? Мужчина? Вот мой Володька — тот был мужчина, царство ему небесное. И в тюрьме посидел, и директором магазина побыл! А ты… И как за тебя только Людка вышла? Мужчина…
— Ну ладно… — Вячеслав тяжело вздохнул, лихорадочно думая, чем же ответить тёще. — Ладно… Скоро всё это закончится… — Он даже погрозил тёще пальчиком. — Закончится…
— Да знаю, знаю! Вы с Людкой давно ждёте, когда я помру! — Тёща громыхнула кастрюлей. — Но смотрите, как бы я вас не пережила!
— Кто ждёт? Мы ждём? Наоборот… — Вячеслав сказал эту фразу, и растерялся — а что, наоборот? Ведь на самом деле, иногда такие мысли его посещали. Тёще было уже почти восемьдесят, но она была бойцом. Своим поганым словом могла унизить любого. — А вот мы вам жениха найдём, ему и будете душу выносить! — Эта фраза из Вячеслава выскочила сама собой. — Только вы уж завтра голову помойте, оденьтесь красиво, и брошку нацепите…
Тёща уставилась на него, как баран на новые ворота.
— Это для чего это?
— Нужно! Завтра жених к вам придёт!
Вячеслав соврал это так правдоподобно, что тёща растерялась.
— Сдурел?! Какой ещё жених?! Не нужно мне никаких женихов!
— Поздно! — Вячеслав понял, если тёще врать, то врать нужно жестоко. Говорят, она и за своего мужа вышла замуж только потому, что он ей пригрозил. Выходит, в душе она великая трусиха.- Уже всё решено!
— Чего решено?! — взвилась тёща. — Кто это за меня решать будет? Я замуж не собираюсь!
— А зачем замуж? — пожал плечами Вячеслав. — Никто вас замуж брать и не хочет. Только в любовницы.
— Чего?!
— А чего слышали! Я в газету "Из рук в руки"о бъявление дал: «Ищу любовника для своей тёщи». И отозвался один.
Тёща села напротив зятя и вытаращила глаза. А зять продолжал врать.
— Вы не переживайте, он мужчина знатный. И в тюрьме сидел, как ваш первый муж.
— За что? — как загипнотизированная, спросила тёща.
— Говорит, жену покалечил. Чего-то она ему поперёк сказала. Двадцать лет отсидел, теперь ему снова ласки хочется. Я с ним созвонился и фотографию вашу послал. Он увидел и прямо в вас влюбился. Говорит, пока с ней не пересплю, не успокоюсь.
— Тьфу, паразит! Пакостник! Как у тебя ума только хватило! Звони этому, твоему… Отменяй немедленно встречу!
— Не… — Вячеслав замотал головой. — Уже не могу. Он мужик конкретный. Так мне и сказал: «Если обманываешь — порешу». Так что, завтра он по-любому придёт. А мы с Людмилой поедем в вашу квартиру, куда вы возвращаться не хотите.
— Зачем это вы туда поедете?
— Так у вас же будет медовый месяц. Мы там поживём пока.
— Вот это видел! — Тёща показала ему фигу. — Я вас туда не пущу.
— А у нас ключи есть, — ответил Вячеслав спокойно, и даже зевнул. — Так что, мы вам мешать не будем…
— Перестань! — Тёща шарахнула ладонью по столу, потом закричала: — Людка, иди сюда! Твой муж надо мной хулиганит!
Людмила появилась очень быстро и удивлённо уставилась на мать.
— Чего тут у вас опять?
— Он… — Тёща от возмущения никак не могла сформулировать мысль. — Он… Такое удумал… Он мне мужчину нашёл… Без спросу. Уголовника! Избавиться от меня хочет! Смерти моей желает!
— Чего, правда, что ли? — Жена в недоумении посмотрела на мужа.
— Ну… — кивнул Вячеслав и ему вдруг стало весело. — Я подумал, отчего твоя мать так бесится? А потому что ей мужик нужен! Вот я и нашёл.
— С ума сошёл? — Теперь жена вытаращила на него глаза. — Он хоть кто?
— Бывший заключённый. Правда, помладше твоей мамани будет, но зато горячий! Такой, какой нужно. Чуть что — сразу в глаз. Я же вкус твоей матери знаю. Так что всё! Завтра он придёт!
— Слава, ты что?.. Маме почти восемьдесят… Какие ей женихи?
— Нормально, — кивнул Вячеслав. — Люд, ты пойми, я отказать ему уже не могу. Он пригрозил, ежели я пойду на попятную. Так что, выбирай — или я, или твоя мать. Пока выбираешь, я пойду ключи от тёщиной квартиры возьму.
— Зачем это? — дрожащими губами спросила жена.
— Затем. Если выберешь меня, мы с тобой сегодня же туда уедем. А нет — оставайся с мамой. Поможешь ей в трудную минуту, когда любовник её жизни учить будет.
— Погоди! — воскликнула торопливо жена. — Я нам чемодан быстренько соберу. Нужно взять вещичек на первое время.
— Людка… Ты чего?.. — опомнилась тёща.
— Ой, мама… — Людмила махнула на неё рукой. — У тебя теперь новая жизнь… А нам-то — жить по-старому…
— Какая новая жизнь?! — Тёща вдруг сорвалась с места и кинулась с кухни. — Я не хочу новой жизни! — Она кричала уже из комнаты, которую временно оккупировала. — Я от вас съезжаю! Немедленно! А вы уж тут сами, без меня…
© Алексей Анисимов
|
|
Три года назад оказался я в "вольном плавании". От меня ушла девушка и я сильно поссорился с другом. И да: эти два факта взаимосвязаны. Родители, как об этом узнали, так и поставили мне условие: либо я мирюсь с Олечкой, либо вещи в руки и на выход. По их мнению она пойти на измену сама не могла, а, если уж и пошла, то винить нужно в первую очередь себя самого. Олечку они сильно любили в отличии от меня.
"Ну спасибо вам, родственники милые!", - подумал я и очутился в съёмной однушке на другом конце города. Из плюсов в этой квартире было лишь то, что совсем рядом располагался хорошенький бар, где я и стал коротать вечера.
Там я и познакомился с Алисой.
Уже возле квартиры я, изрядно выпивший, всё проговаривал: "Да ща, да ща я...", пытаясь попасть в замочную скважину. А как только дверь отворилась, схватил Алису за миловидную ручку и потащил в сторону спальни, но вдруг услышал:
- Быть может сперва винишка?
- А давай! - долго не думал я. Ведь должны же перед этим самым делом произойти некие любовные "ритуалы". На кухне Алиса налила мне полный бокал и я, пробормотав словно Гагарин "поехали", мигом его опустошил. Уже в спальне я почуял неладное: голова кружится сильнее обычного, руки и ноги слушаются как-то слишком уж слабо. А вернее вообще не слушаются, а глаза стремительно слипаются... "Должно быть меня отравили", - подумал я, падая на кровать и засыпая. Утром в квартире не доставало моей заначки в 40 тыс. руб., которую я всегда держал в тумбочке, так как банкам не доверял и был жуткий бардак. Пропал ноутбук, пропал телефон...
А ещё пропала Алиса.
Остался лишь телевизор и шкаф. Второй - по весьма понятной причине.
В полицию я обращаться не стал. Боялся, что меня поднимут на смех. По этой же самой причине о случившимся не узнали ни родители (которые и так прохладно ко мне относились), ни друзья. Случившееся я стойко держал в себе, запивая каждый вечер в том самом баре в надежде, что преступник вернётся на место преступления. Всё это время мои мысли пытались найти причину случившегося.
"Почему она вообще так со мной обошлась? - думал я. - Неужели я ей так сильно не понравился?".
Должно быть, из-за того, что особа попалась, по природе своей, тупая и мелочная. Для любви такие и не созданы вовсе - лишь для паразитирования на чужой шкуре.
Меня обманула клафилинщица. Раньше я думал, что такое лишь в фильмах бывает, но, как видно, не только в них. На этом, казалось бы, и историю можно заканчивать, если бы не одно "но". "Но" заключалось в том, что где-то спустя месяц я снова увидел Алису и случилось это всё в том же баре. Я мирно сидел за столом и пил, буравя взглядом деревянную поверхность стола, как вдруг услышал сбоку возню и обернулся. Алиса выглядела подавленно. Так сильно, что предназначавшаяся для неё оплеуха вернулась на место.
Алиса вдруг разрыдалась и стала каяться во всех грехах. она не давала мне вставить и слова.
- Я не хотела! - говорила она. - У меня просто не было выбора! У меня сестра очень больна и много денег на операцию надо, вот я и украла! А что мне ещё было делать?! Я пыталась жить честно, пыталась работать, но выходили копейки, а для неё нужна половина миллиона, где мне вообще такие суммы прикажешь брать?! Вот я и украла! Не было у меня другого выбора, вот и всё... Я же раньше подобный метод заработка презирала, считала низшим, а теперь что?.. Сама до такого опустилась... Узнала бы пять лет назад до чего я докачусь и не знаю, что бы с собой сделала...
Алиса замолчала, похныкивая, а я сидел и не знал, что мне делать. С одной стороны да - она совершила подлость, но с другой-то - подлость во имя спасения другого. Так ничего и не придумав, я принялся её успокаивать.
Так мы и оказались у меня дома. В одной кровати. Так у меня снова закружилась голова и ослабели конечности. Я тогда только и подумал, что: "Опять?! Да не может быть!". А утром у меня пропал телевизор и новая заначка на пять тысяч рублей. С тех пор женщинам я не очень-то доверяю. Но один плюс в моей ситуации всё же есть: второй раз я уж точно на эти грабли не наступлю.
|
|
Как-то в прошлой жизни у меня был кот. Дерзкий. Погоняло – Пуля. По цвету оболочки. Под настроение – Пульман, он же – Пульмонолог. К годовалому возрасту Пуля отрос до пяти кило, бесстрашно ходил на лодке на рыбалку с хозяином, да и вообще, непонятно, кот это был или пес. Увы, гуляя по балкону, Пуля, движимый инстинктом, рванул за пролетающим голубем, а так как сам летать не научился, наглухо спикировал с 14-го этажа.
С тех пор я зарекся заводить живность в городской квартире.
Прошло лет двадцать.
Прекрасная половина моей семьи, проклевала мне мозг.
— Папа, давай купим котика!
— Папа, на день рождения я хочу только котика!
— Папа, если ты не купишь котика, я умру!
Наконец, каменное сердце дало трещину.
— Кошку можно, — кастрировать собрата я был не готов, впрочем, как и терпеть мартовские котованья.
Бабье, радостно взвизгнув, упало на мобилу. Спустя пару дней длинноногая стюардесса, выпорхнув из мерседеса, принесла в корзинке голубоглазый мохнатый серенький породистый комочек с бантиком на шее. Вислоухая шотландка.
— Будем звать ее Даша, — провозгласила мелкая.
— Ну Даша, так Даша, — согласился я, это ж не мое собачье дело.
Даша резко подрастала и чересчур наглела с морды. Я начал что-то подозревать.
— Тут такая ситуация, даже не знаю с чего начать, — как-то позвонила супруга мне на работу, — короче, у Дашки, похоже, яйца растут.
Когда репутация отросла объективно и бесповоротно, назвали Дашу Марсиком. Ну, типа Барсик, только по-модному.
Из декоративного предмета интерьера животное волей-неволей стало братаном. Пайка, конечно, подросла и пожирнела, но и спрос стал жестче. Если Дашу я аккуратно отодвигал со своей подушки в ноги, то Марса я брал за шкирняк и ставил в стойло.
— Слышь, чувырла! Это моя подушка! Я здесь босс! – уткнувшись носом в кота и оскалив зубы, доводил я постанову. Немедленно были закуплены всякие кошачьи развлекухи, дочери было наказано гонять кота по физкультуре, а супруге запрещено выкусывать когти. Хер с ней, с мебелью, боевой кот – боевая единица сама в себе. Тем более, с шотландскими корнями. Они ж там тоже горцы.
И вот, вывозим кота на деревню, к бабе с дедой, не оставлять же его одного на выходные.
Топорщась жопой сквозь отверстия корзинки, котяра едет в машине относительно спокойно, к середине дороги оборзев до высунуть голову целиком.
Подъехали, мелкая вытаскивает корзинку, кот стремглав выпрыгивает и скрывается во дворе. У тестя живут еще два кота, один местный, рыжий двортерьер Тарас и кастрированный Лорд второй дочки (как родила, спровадила на село своего десятикилограммового британца).
Походил по двору, покискал, нету Марса. Деловито подошел Тарас. Я его погладил. Ощущения – как кабана гладишь, ну или щетку сапожную. Ладно, по брюшку почешу. На брюшке у Тараса гуляли кубики пресса. Для полноты образа жесткого деревенского перца Тарасу не хватало разве что картуза, сигареты и шрама на горле.
— Вижу, ты мужик серьезный, местный, найди мне моего городского, — попросил я Тараса.
Тарас, вздернув хвост трубой, потрусил по снегу в сторону пристроя, где рвался с цепи Рекс. Подойдя к собаку на четко выверенное бесячье расстояние, Тарас плюхнулся на сраку и стал умываться. Рекс натужно хрипел в паре сантиметров. Невозмутимо закончив с туалетом, Тарас взвился свечкой на метр вверх, двинул Рекса лапой по морде и, скользнув у опешившей овчарки под брюхом, юркнул в пристрой, откуда немедленно донеслись марсовы взвизги. Нашелся.
Я поспешил на подмогу. Марс запрыгнул на перила и угрожающе шипел, подняв лапу с торчащими по-боевому двухсантиметровыми, наточенными об мое кресло, когтями, Тарас сидел внизу, как терьер в стойке.
— Держи потеряшку, — передал я кота дочке, та понеслась его гладить и кормить.
Мы с тестем, наконец, разлили.
— Будем.
— А Лорд-то где, чего-то не видать? – выпив, поинтересовался я судьбой британца.
— Да его, как Ольга привезла, Тарас под диван загнал, — тесть жахнул и захрумчал огурчиком, — только пожрать да погадить и вылазит. Когда Тарас во двор уходит. Третий месяц уж там сидит.
Пока мы славно выпивали и закусывали, кошаки шипели друг на друга и ходили вокруг стола, напружинив выгнутые спины. Высунувшийся из под шконаря на канитель Лорд, пару раз по очереди отхватил по роже от обоих.
Несмотря на непримиримый и яростный желтый блеск в глазах, наши коты спустя пару часов сдружились, полакали молоко с одной миски и устроились играть в кошачьи ладушки.
Вскоре Тарас ускакал по деревенским котовским делам, Марс остался обнюхивать новое место. Из-под дивана осторожно выполз огромный Лорд. Робко подойдя сзади к невозмутимому Марсу, Лорд понюхал его яйца, тяжко вздохнул и уполз обратно под шконку.
— Вот почему котов нельзя кастрировать! — назидательно поведал я супруге.
|
|
Баллада о черном байкере из четырех частей с предисловием и послесловием.
На этом сайте есть много историй про «няшных» американских полицейских. И мне много есть, что сказать про это. И это только одна из таких историй.
1. Байкер
Как-то раз, вечером, еду я на машине по городской улице одного из южных штатов Америки. Сзади за мной увязался негр на мотоцикле. Преследовал меня он недолго, перекрестка два, а потом врубил сирену и включил проблесковые маячки: байкер тот оказался копом.
Пришлось остановиться. В автомобиле я был один и сидел смирно, положив руки на рулевое колесо. Полицейский не спеша подошел к машине со стороны двери переднего пассажира. Я опустил стекло.
- Вы превышали скорость? – вместо приветствия спросил меня коп.
- Нет, - почти честно ответил я.
- Вы нарушили! – не согласился со мной полицейский.
- Но я же двигался в общем потоке с такой же скоростью, как и все остальные!
- Это не оправдание! – возразил коп и потребовал мои водительские права.
Получив документы, байкер подошел к своему мотоциклу и открыл кофр над задним колесом, где были ноутбук и портативный принтер. Он быстро распечатал бумажку на принтере и вернулся ко мне.
- Вот ваша штрафная квитанция! – торжественно сказал коп, протягивая мне распечатанный листок вместе с водительским удостоверением.
- Штраф за скорость? – уточнил я.
- Нет, - ответил полицейский, - это штраф за нарушение правил дорожного движения.
- То есть штраф за превышение скорости?
- Это штраф за нарушение правил, а не за скорость, – возразил мне коп.
- А что я нарушил? – переспросил я снова.
- Правила дорожного движения, - ответил полицейский.
- Но не скорость? – удивился я.
- Вы превысили скорость, - не согласился со мной коп.
- И это штраф за скорость?
- Нет! – полицейский начинал злиться, - вам штраф за нарушение ПДД!
Я переспросил еще раз, потом еще раз: такой тупой диалог продолжался у нас минут сорок. Выходило так, что нарушил я просто правила - без всякой конкретики. На бумажке же было написано только «failed to obey» - нарушение правил.
Первым не выдержал байкер, он, пятясь задом, начал отходить от моей машины.
- Эй, офицер, вернитесь! – позвал я его, – мы еще не закончили.
- Если у вас есть вопросы, сэр, вы можете задать их в суде, - ответил мне коп и сбежал.
2. Офис шерифа
Утром следующего дня я поехал в главный офис местной службы шерифа.
- Что это за хрень?! – спросил я у дежурного копа за стеклом, протягивая ему свою штрафную квитанцию.
- Это не мы! – сказал мне офицер, посмотрев на бумажку.
- А кто? – удивился я.
- Вас оштрафовала городская полиция, - ответил он и добавил, - они там все редкостные засранцы.
- Адрес дадите? – попросил я.
- Конечно, - улыбнулся тот и протянул мне визитку местного полицейского департамента.
3. Управление полиции
В полицейском департаменте, за стеклом, сидел не дежурный полицейский, а две вполне себе гражданские тетки, чем-то очень похожие на российских паспортисток.
- Мы не знаем, за что этот штраф, – ответила одна из них после долгого изучения моей квитанции.
- А давайте у кого-нибудь спросим, - предложил я.
- У кого? - удивилась тетка за стеклом.
- Ну вы же не одни в здании, - ответил я, - есть же здесь еще кто-то?
- Дежурный сержант? – предположила та.
- Давайте сержанта! – согласился я.
Дежурного пришлось ждать долго: минут тридцать. Он вышел ко мне в холл здания и я впервые за два дня поговорил с блюстителем порядка не через окно.
- Я не знаю за что вас оштрафовали, - сказал он, изучив штрафную квитанцию.
- И что делать будем? – спросил я.
- Заплатите штраф, – посоветовал мне сержант.
- За что штраф? – уточнил я.
- Не знаю, - ответил тот.
И у нас с ним повторился такой же тупой диалог, что и с полицейским байкером накануне. Но сержанту некуда было отступать. Он находился на дежурстве и поэтому сдался даже быстрее вчерашнего негра.
- Офицер не мог вам выписать штраф за превышение скорости, потому что он определил вашу скорость визуально, а не с помощью радара, – раскололся сержант.
- Он охренел? – возмутился я.
- Вам же лучше, - не согласился со мной полицейский, - по этой квитанции штраф меньше, чем за превышение скорости.
- Встретимся с ним в суде! – заявил я. - Пусть судья решает: что кому лучше!
4. Адвокат
Каждый должен заниматься своим делом, решил я и отправился в интернет искать адвоката. Предложений было много. Решил, при прочих равных, выбирать по географическому принципу: кто ближе. Уже через полчаса я договорился с одним парнем на триста долларов за весь кейс и отправился к нему на встречу.
Ну что сказать, многое я узнал в тот день про местную полицию. Если кратко, то коррупционная схема следующая: патрульный коп получает 40 долларов в час. Если он начал составлять протокол в самом конце своего дежурства, то, по правилам, к его рабочему дню автоматически прибавляется еще два часа рабочего времени. Причем эти два часа считаются как «переработка» и оплачиваются в полуторном размере. То есть, этот байкер, начав мой кейс у себя на ноутбуке в 5:56 вечера, автоматически получает прибавку в 120 долларов к своей дневной зарплате в любом случае и не важно, отобьюсь я потом в суде от штрафа или нет.
Через месяц состоялся суд. Штраф был аннулирован, а черный байкер продолжил патрулировать улицы города.
|
|
ЭВАКУАЦИЯ МАТИЛЬДЫ.
Ранним утром Серёга вернулся в Питер, поставил мотоэвакуатор* на парковке и открыл боковую дверь фургона, чтобы забрать свою сумку. На коробках с вещами Заказчика сидела упитанная трёхцветная пушистая кошка и сонно щурилась на солнечный свет. Сергей растерялся и от неожиданности поздоровался:
- Привет.
В ответ кошка выпрыгнула из машины и принялась тереться о Серёгины ноги, легко пошла на руки, распласталась на плече и замурлыкала. На всякий случай Сергей позвонил Заказчику, но тот открестился от кошки и заявил, что животных в его коробках не было.
Дома Сергея встретила Яна и с порога взяла кошку на руки:
- Ты где это чудо взял? – спросила она, - похоже, что киса беременная.
- Понятия не имею, просто сидела на ящиках в машине.
За ужином Сергей продолжил историю с кошкой:
- Я вот, что думаю: во время погрузки кошки точно не было, я сам крепил мотоцикл и коробки в кузове. Только ночью в деревне могла запрыгнуть, когда с трассы съехал немного отдохнуть.
Помолчал и добавил:
- Там я открывал кузов, чтобы проверить крепление груза. А рядом с машиной чёрно-белый кошак отирался, мордатый такой с бандитской рожей и оборванным ухом. Я с ним ещё котлетой поделился. Может, кошка увидела такую раздачу и поехала со мной в котлетный рай?
- Ага, ты ещё скажи, что кот твоё внимание отвлекал и кошка в Питер рожать приехала. Фантазёр ты, Серёжа. Вот потому и боюсь я за тебя замуж выходить, что ты на ровном месте всё время что-то выдумываешь, разумных котов, сообразительных кошек. Сказал бы честно, что приглянулась кошка во дворе и ты ее умыкнул у соседей.
- Как знаешь, - обиделся Серёга.
Назвали кошку без затей, продолжив логический ряд: мотоцикл-мотоэвакуатор – Мотя, для торжественных приёмов – Матильда. На размещённые в соцсетях объявления никто не отозвался, и Серёга с чистой совестью оставил кошку у себя. А через пару недель у неё родились трое пушистых котят – двое черно-белых и один трехцветный.
Примерно через месяц, когда Сергей и Яна обсуждали куда девать Мотиных наследников, кошка забеспокоилась. Она весь вечер подтаскивала котят к входной двери и сколько бы их не возвращали в свою коробку, носила обратно, так, что пришлось коробку поставить у входа.
- Кажется, Мотя собралась домой, - сказал Серёга, - я уверен, что она нас всё время подслушивает. Как раз сегодня я с клиентом обсуждал завтрашнюю перевозку по Московской трассе.
- Ты опять про разумных кошек? Так возьми её с собой вместе с котятами. А я с вами поеду, прогуляюсь и присмотрю за ними, хочу увидеть, что ты ещё придумаешь.
На следующий день Серёгин мотоэвакуатор вместе с Яной, Матильдой и коробкой с котятами прибыл в деревню, где Сергей подкармливал кота. В первом же доме, хозяин, представившийся Михалычем, признал пропавшую у него кошку.
Оказалось, что Мотю зовут Василина, потому, что в детстве её перепутали с котом и назвали Васькой. По словам Михалыча жили они с Васькой душа в душу, пока соседка, помогавшая по хозяйству, не утопила родившихся прошлой весной котят. Теперь завидев соседку, кошка бросается на неё и раздирает ноги в кровь, а та в свою очередь грозится утопить следующий помёт вместе с кошкой.
- В общем, две бабы в доме, - завершил историю Михалыч, - видишь, чего Васька на этот раз удумала, видать, признала в тебе кошатника. Кстати, вон её ухажер пожаловал, - и Михалыч указал на калитку, возле которой сидел ухмыляющийся черно-белый кот с бандитской рожей и рваным ухом.
Обменявшись с Михалычем телефонами Яна и Сергей уехали. Всю дорогу молчали, и уже возле Питера, Яна сказала:
- Я до последнего момента была уверена, что ты выдумал эту историю. А теперь без Моти нам обоим будет очень одиноко, так, что если предложение выйти за тебя замуж в силе, то я согласна.
Если кто-то хочет увидеть Мотины фотки и прочие пруфы, это здесь: http://motohelpspb.ru/novosti/baykerskie-istorii/koshka-v-motoevakuatore
*мотоэвакуатор – автомобиль - фургон для перевоза мотоциклов и небольших грузов.
|
|
245 КИЛОМЕТРОВ, ИЛИ САПОЖНИКИ БЕЗ САПОГ
Приятель мой Андрей, уже месяц как носился на «буханках», вездеходах, на плотах и даже на резиновых лодках. Снимал документальное кино, где-то между Енисеем, Ангарой и Леной.
И, конечно же, как всегда не вовремя, у него подло разболелся зуб. Съемки побоку, нужно было срочно искать зубного врача. Андрей окинул взглядом красивейший в мире пейзаж зеленых гор уходящих за горизонт, зубной клиники нигде не было видно, пригорюнился Андрей, а боль все усиливалась. Выручил водитель грузовика, он знал тут всё на сотни верст, поэтому сказал, как отрезал:
- Не переживай, здесь рядом в поселке хорошая больничка есть, там и зубной врач имеется, километров сорок всего.
- Нифига себе, всего!
- По нашим меркам, рукой подать, часа через два должны быть.
Больница была маленьким, одноэтажным, деревянным бараком советской постройки.
Зубной, слава богу, в тот день работал и у его кабинета скопилась на лавке стонущая, но вполне еще живая очередь. Андрей выяснил кто последний, тоже сел на лавку и принялся мужественно ждать. От нечего делать, он пересчитал народ перед собой, помножил всех на полчаса, получалось много, очень много. Через некоторое время Андрей уже знал всю очередь по именам, кто за кем и кто отпросился поспать в машине.
Тут, с улицы зашёл человек лет пятидесяти, тихо поздоровался и присел далеко в углу. Он ничего не спрашивал, очередь не занимал, просто сидел в стороне от всех.
Но вот, дверь кабинета открылась, вышел гордый пациент со свежей пломбой и к дверям коршуном кинулся новый мужик. Все загалдели, кому больно было галдеть, просто замычали, но врач выскочил из кабинета, виновато посмотрел на недовольную очередь, неопределенно-примирительно махнул рукой и быстро втащил к себе наглого пациента.
В коридоре зрела революция, особенно лютовал наш Андрей, поскольку, ему явно не часто придется лечить тут зубы и бояться испортить отношение с врачом, не страшно.
Через полчаса вялотекущего бунта, из дверей наконец вышел хитрый мужик, врач его проводил аж до выхода, потом метнулся в свой кабинет и вынес красивую коробку с шампанским:
- Вот, возьмите от меня презент для супруги – это сладенькое, женщины такое любят.
Они наскоро попрощались и доктор вернулся к своим страждущим бунтовщикам:
- Ну-с, пожалуйста, заходите. Кто следующий?
- Да что же это такое?... Как не стыдно?... Без очереди влез, а ему еще и шампанское!... Достали уже эти блатные!... Сладенькое ему! И так ждёшь тут с шести утра!
- Успокойтесь, товарищи, человек приехал, можно сказать, с острой болью, за двести сорок пять километров, а ему ещё обратно возвращаться.
- Да тут все с острой болью!... Подумаешь, двести сорок пять, а я вот почти триста сюда отмахал и ничего, не развалился!... Это что ж, ваш родственничек, что вы ради него всех тут отодвинули?
- Ни в коем случае, ради родственника я бы даже не подумал очередь двигать. Вот и дочь моя на той неделе приходила, тоже в очереди полдня просидела, вы должны помнить. Тут совсем другая ситуация. Ну, не мог я его в очереди держать. Ну, правда, не мог.
- Так, что, он ваш начальничек, или друг?
- Нет, конечно, он такой же мне начальник, как и я ему. У меня вообще нет начальства, я сам по себе. Да и не друг он мне никакой, так, приятель. Вообще, если честно, то чем реже мы видимся, тем лучше для нас обоих.
Не сердитесь, товарищи, так вышло, считайте, что я поставил пломбу не ему, а самому себе. Так лучше?
- В смысле, самому себе?
- Короче – этот человек такой же зубной врач, как и я, а поликлиника его находится за двести сорок пять километров отсюда, вот мы друг к другу и ездим лечить зубы. А куда ещё?
Там, кстати, сейчас его ждут такие же бедолаги как и вы.
Извините меня еще раз. Кто по очереди? Прошу заходить…
|
|
Давно собирался, решил всё же запостить это в день 20-летней годовщины.
Это был вторник. День был прекрасный: безветренный и солнечный, в Нью Йорке сентябрь - безусловно самый лучший месяц. Я ехал на сабвее линии R, и должен был выходить на остановке "Всемирный Торговый центр".
Было почти 9 часов. Поезд встал на предыдущей остановке. Передали, что из-за задымленности поезд дальше не пойдет. Я вышел и прошел одну остановку пешком.
В это время один из самолётов уже врезался в один из близнецов. Но я это не сразу увидел, я же не турист, чтобы ходить по Нью Йорку с задранной головой. Но я увидел много валяющихся бумаг, странно для даунтауна, обычно там всё вылизано. Потом я увидел много машин скорой помощи и несколько людей в бинтах. И только потом я посмотрел наверх и увидел один из горящих близнецов, горели несколько этажей процентов на 20 ниже крыши. В 2х стенах зияли черные проёмы и из них вырывалась пламя. Помню, это меня почему-то не очень-то и поразило, я отнесся к этому спокойно. Ну думаю, горит - потушат, да и всё. Я не помнил случая, чтобы горящий дом рухнул до этого, но и горящего небоскреба такой величины, я конечно, не видел.
Совсем недавно у нас была ежегодная конференция с клиентами на 107-ом этаже северного близнеца, а в прошлом году была на 55-том. Мы е смотрели на самолёты в Ньюарке, летящие на более низкой высоте, чем были мы.
Пришел на работу, она была в двух кварталах от близнецов. Помню еще, что начал что-то делать, прочитал е-майл из Финляндии от клиента. Но большинство давно уже стояло у окон и обсуждало "пожар". Я прочитал статью на Yahoo, где было сказано, что в близнец врезался небольшой самолет. Сайт работал очень медленно, потом вообще заглох, видимо не выдержал множества запросов. Вдруг люди в офисе стали орать - я спросил, что происходит - они сказали, что видели, как во второй близнец только что врезался самолет. Вот только тогда до меня стал доходить масштаб случившегося. Я сразу понял, что это теракт и мысль об арабах-террористах сразу же пришла в голову.
Я позвонил жене, она тогда работала на другой стороне Гудзона. Я ей сказал - выйди на улицу и посмотри на Манхэттен. Люди с ее работы тоже вышли. Она села в машину и включила русское радио, по которому теракт уже активно обсуждался. На радио позвонил один инженер и сказал, что оба близнеца точно упадут, и если возможно, надо убегать оттуда как можно дальше. Ведущие ему не верили, но он настаивал. Я уже перестал работать (стало не до этого) и просто стоял у окна и смотрел. Администрация здания передала по громкой связи, что всем надо оставаться на своих местах. Но одна женщина вдруг прибежала заплаканная и сказала, что видела, как люди прыгают с близнецов. Я иду домой - сказала она - не могу больше здесь оставаться. А я все продолжал стоять и смотреть на пожар, и тут один из близнецов стал складываться, как карточный домик и потом стал реально падать на нас.
Некоторые люди полезли под столы. А я просто стоял и не верил своим глазам. Как будто бы смотрел кино. Мозг отказывался верить, что такое может быть. Как оказалось, это не небоскреб падал, а просто огромные клубы пыли , осколков и всяких частиц двигался на нас. Потом всё утихло, но другой небоскреб оставался стоять. Вот тогда нам сказали эвакуироваться. Паники не было, все шли спокойно, но молчаливо. Мы держались впятером, 4 мужика и одна девушка. Вышли на улицу. Сказать, что улица нас впечатлила - это ничего не сказать. Это был как первый день ядерной войны. Небо, которое до этого было голубым, стало совершенно черным. Диск солнца был чисто белым, и на него можно было спокойно смотреть. Улица была покрыта какой-то белой пылью с химическим запахом. Примерно по щиколотку пыли. Дома вокруг тоже были ею покрыты - что-то вроде пепла. У одного из нас был фотоаппарат и он все фотографировал. Съемки получились - охренеть. Брошенный лоток с фруктами, покрытый пеплом сантиметров на 20. Горящий книжный магазин "Borders", в который мы обожали ходить. Черное небо и солнце, превратившееся в Луну. Какие-то люди, полностью покрытые белым пеплом и куда-то бегущие.
Мы отошли несколько кварталов в сторону от близнецов, естественно. Один из нас, американец, сказал, что ему трудно дышать, разорвал свою белую футболку и сделал повязку на рот. Я потом пожалел, что не сделал тоже самое. Это химический запах въелся мне в лёгкие и потом не проходил несколько недель. Но тогда я просто отмахнулся. Но вот земля под ногами задрожала, как при землетрясении. Мы поняли, что рушится второй близнец, но не видели конечно, другие дома закрывали. Мы просто залезли в нишу какого-то дома и сидели там, обнявшись, пока земля не перестала дрожать и грохот прекратился. Потом мы встали, и я , помнится, сказал, что все, их было всего два, больше не будет, пошли домой. Встретили какого-то русскогоязычного мужика, который сидел на парапете с голым торсом, его знал один из нас. Он рассказал, что работал в самих близнецах, с 1992 года и за это время ему удалось уйти живым из двух терактов: 1993 и 2001. Но чувствовалось, что на еще один его уже не хватит.
Решили пойти в Бруклин через мост. Первым был Бруклинский, но мы по нему идти не стали. Решили: кто-то напал на Америку, началась война. А значит, мосты тоже могут бомбить, Бруклинский самый старый и самый знаменитый и лучше не рисковать. Пропустили и следующий, Манхэттенский, потому, что он слишком близок к Бруклинскому. Перешли через Вильямбургский, третий по счету. Мобильники не работали, полегчало на душе только когда добрался до дома и лично увидел жену, детей и родителей, хотя и знаешь, что их там рядом быть не могло, но пока лично не увидишь, все равно волнуешься.Вот в принципе и всё.
Вряд ли я смогу рассказать какой-либо другой день своей жизни в таких подробностях. У меня не такая хорошая память на такие вещи. Но этот день я могу прокручивать, как плёнку, у себя в мозгу.
У нас в то время был один москвич в командировке, впервые в Нью Йорке и в Америке. "Перед отьездом сюда я был уверен, что у меня будут незабываемые впечатления, но такие впечатления я точно не ожидал " - говорил он.
|
|
Xxx: Как братец? Работу нашел?
Yyy: Слушай, даа! Забыла рассказать. Он же уже почти год без работы был, помнишь? И начальник заранее предупредил, что не сможет контракт продлить, и мы все его пинали, ему фиолетово было. Посмотрит пару вакансий за месяц и сидит дальше на ж ровно. Уж и Ленка малыша в сад пристроила и сама там няней устроилась, а он всё сидел.
Xxx: Ну, помню :) И что?
Yyy: На прошлой неделе его нашел бывший начальник и сказал, что есть новый проект и работа!
Xxx: Ну что тут сказать... Если долго сидеть на берегу, то к китайцу приплывет труп врага, а к русскому приплывет работа! Х))
|
|
Три заметки о «высоких отношениях» или мужчины и женщины.
Эпизод 1.
Что делать, если есть чем, с кем, но негде?
Эта история произошла в 1995 году. Я тогда работал наладчиком-программистом и по совместительству зам. начальника цеха станков SMT.
Утро. Начало смены. Распределяю операторов по станкам. Замечаю, что не хватает одного человека. Действительно, нет Сергея на смене. Прошу его напарника позвонить и выяснить, что там произошло, причину отсутствия. А я пока перенастрою станок, чтобы мог работать один человек. Минут через пять Володя, напарник Сергея, возвращается с полностью обалдевшим видом.
- Володя, что случилось? Ты дозвонился? Что там с Сергеем?
- Не знаю. Я позвонил, а его жена меня сразу послала.
- Как послала? Куда?
- На хрен.
- Не понял? Что, вот так послала?
- Ну да.
- Ладно, заряжай станок, я сейчас закончу, сегодня ты один. Будет нужна помощь – Мали поможет, я её предупредил.
Иду в кабинет, набираю домашний Сергея. Берёт трубку его жена. Сразу перехожу на иврит. Способ проверенный. Моего голоса она не знает, а если говорят на иврите, следовательно начальство, хамить не стоит. Начинаю выяснять, что там произошло. Ответ был краток – Сергей задержан полицией и находится в участке. Звоню своему начальству, объясняю ситуацию, еду в участок. Несколько несложных процедур, вытаскиваю Сергея из каталажки. Постепенно выясняется картина. У его жены появился новый воздыхатель, большая любофф, вечный ассисяй, просто жить без него не может. Одна незадача – муж мешает. Хотя разве это проблема для современной женщины? Схема проста, как дважды два. Муж приходит домой, жена находит тему для скандала, заодно огрела его шваброй. Сергею бы просто свалить из дома, ан нет, съездил он ей по мордасам, фингал поставил и только потом свалил проветриться и поостыть. Всё, дело сделано. Его жена спокойно опрокидывает шкаф, стулья, стол, в общем наводит такой нормальный бардак, дверь оставляет открытой и звонит в полицию. Полиция приезжает, видит разгромленную квартиру и «зверски избитую женщину». Сергей возвращается домой через часик, а его уже ждёт полиция и забирает в участок. Естественно запрет приближаться к собственной квартире ближе чем на (XY) километров. Бинго! Любофф победила.
P.S. Чем закончилась эпопея – не знаю, я нашел новую работу.
Эпизод 2.
Чужих детей не бывает.
История, которой я был случайным свидетелем, произошла в городе Харькове в 2001 году. В тот год я приехал на встречу одноклассников, да и город детства и юности хотелось посмотреть. Парк, уютное кафе, сижу на открытой веранде, пью кофе с ликёром и курю трубку. Рядом с моим столиком сидят трое молодых людей примерно возраста 27-32 лет и о чем-то негромко спорят. Минут через пять двое ребят встают, подходят к моему столику и вежливо спрашивают:
- Вы не против, если мы составим вам компанию. Нам надо слышать весь разговор.
- Конечно, пожалуйста, присаживаетесь.
Ребята присаживаются за столик, подзывают официантку, заказывают кофе. К столику, с одиноко сидящим их товарищем, подходит весьма симпатичная девушка, на вид лет 23-25. Парень встаёт, приветствует её, целует в щёчку, протягивает ей букет цветов, отодвигает стул, помогает присесть, в общем ведёт себя, как джентльмен 19-го века. Подходит официантка, принимает заказ, приносит для девушки кофе и пирожные. Между парой завязывается разговор. Как я понял, они встречаются ровно месяц и это их первая круглая дата. Парень смотрит на девушку влюбленными глазами, а девушка несколько напряжена.
- Коля, мне надо с тобой серьёзно поговорить.
- Да, радость моя, я тебя готов слушать всю жизнь.
- Коля, скажи мне, ты любишь детей?
- Конечно, как можно детей не любить.
Девушка немного расслабилась.
- Это очень хорошо, Коленька, что ты такой добрый. Я тоже детей очень люблю. Дети это цветы жизни. Если нет детей, то нет смысла жизни. Ты ведь согласен со мной? Я как раз хотела тебе признаться, так случилось, что я в ранней молодости по глупости вышла замуж, а мужчина, который воспользовался мной и моей молодостью оказался полным подонком и козлом. (Далее следует эмоциональное описание мужчины, едва не на уровне пьяного матроса). Так вот, у меня есть сынок, единственная моя радость. Он очень хороший и добрый малыш, ему сейчас четыре годика. Я уверена, что ты ему будешь хорошим отцом, вы подружитесь, он будет любить тебя. Как говорится: «Не тот отец, мать, кто родил, а тот кто вскормил, вспоил и добру научил.» Ведь чужих детей не бывает.
- Как хорошо, что ты мне всё это рассказала. Я совершенно согласен с тобой и очень рад, что ты так думаешь. Я тоже хочу тебе признаться. Я был женат, но три года назад моя жена попала в аварию и погибла, я воспитываю двоих детей. Дочку шести лет и сына четырёх лет. Я уверен, что ты будешь им хорошей мамой, вы обязательно подружитесь.
Лицо девушки моментально становится злым.
- Козёл, ты не мог раньше сказать, что у тебя дети? Целый месяц из-за тебя потеряла.
- Как же так? Ты же говорила, что чужих детей не бывает…
- Это для тебя не бывает, а для меня бывает. Мне нужен отец для МОЕГО сына, а твои личинки меня не интересуют. Не звони мне больше никогда.
Девушка резко встаёт, отталкивая от себя стол, стул отлетает в сторону, чашка переворачивается, кофе коричневой жижей растекается по столу. Расталкивая людей, девушка быстрым шагом идет к выходу. На выходе, оборачивается, сквозь зубы произносит какое-то ругательство, резким движением запихивает букет в урну и уходит.
Парень пересаживается за мой столик.
- Разрешите?
- Прошу. Я вижу у вас тут весело.
- А ведь мы ему говорили, ну что, убедился?
- Да ребят, с меня бутылка. Вы были правы. А идея насчет детей действительно отличная.
Обращается ко мне:
- Приглашаю выпить за моё избавление.
- Спасибо, но мне уже пора, а вам успехов.
Подзываю официантку, расплачиваюсь и покидаю уютное кафе.
Эпизод 3.
Если человек дурак, то это пожизненно.
Эта история произошла полтора – два месяца назад.
Звонит проект-менеджер.
- Саша, ты можешь позвонить Рону? Он не может зайти в программу.
- Пусть поговорит с Димой, я ему передал все пароли, а он любитель их менять через день.
- Так Дима там не работает.
- Нашёл новую работу? И не передал все пароли? Вот засранец.
- Нет, а ты разве не знаешь?
- Что я не знаю?
- Диму посадили и его уволили.
- Не понял, за что посадили, когда?
Постепенно выяснятся. Дима работал на должности завхоза, или начальник убиральников и рабочих стоянок командир. Также работала там одна женщина на должности уборщицы, но очень плохо относилась к своим обязанностям. Могла уйти раньше, могла соврать, что убрала, хотя там её близко не было. Начальству это не нравилось и начальник производства приказал Диме сообщить этой тётке, что предприятие в её услугах больше не нуждается. Она может получить расчёт и искать другую работу. Дима сообщает ей распоряжение начальства, на что тётка ему говорит, иди разбирайся с начальством, как хочешь. Если меня уволят, то я позвоню твоей жене и скажу, что я твоя любовница, ты со мной спишь и тебе будет ещё хуже. Дима, естественно, посылает её в пешее эротическое. Тетку увольняют. Она всё-таки звонит Диминой жене (где она взяла телефон – без понятия), что она наговорила, покрыто тайной, но дома его ждал большой скандал. Дима, вместо того, чтобы спокойно всё объяснить, в конце концов призвать свидетелей, а то, что тётка грозилась слышало много людей, да просто уйти, переночевать где-нибудь, хоть в гостиничке, устраивает мордобой с киданием тяжелых предметов и переворачиванием мебели. Соседи, услышав дикий шум и крики, вызвали полицию. Диму вяжут и в кутузку. Начальство и коллеги немедленно оказали помощь. Предприятие наняло адвоката, коллеги собрали 30000шек. (9300$) на залог. Диму выпустили с условием не приближаться к дому. Кто-то из ребят поехал к нему домой, попросил взять для него одежду. Но был послан его женой. Счет его жена успешно обнулила (у них был общий счет в банке, но его жена, пока он сидел, открыла новый счет и все деньги с общего перевела на свой). Таким образом Дима оказался на улице. Ни денег, ни одежды ни жилья. Но и здесь его не оставили в беде. Предприятие выделило немного денег на одежду, обувь, бельё, туалетные принадлежности, на питание. Одна из женщин предложила пожить у неё (её сын призвался в армию, была свободная комната). Кажется, сиди ровно на жопе и не дёргайся, дай адвокату разрулить ситуацию, тем более за тебя ребята вписались, и деньги, которые они внесли за тебя не лишние. Но Дима самый умный, как он думает о себе. Он почему-то решил, что может пойти домой и забрать свои вещи и потребовать деньги. Что он и сделал. Естественно, история повторилась – Дима в кутузке. Коллеги в бешенстве, ещё бы 30000 шек. коту под хвост, вернее на тупые хотелки полудурка. Адвоката отозвали, с предприятия уволили. Кому охота вписываться за идиота.
Несколько дней назад у нас была сдача этого объекта под протокол. Я, как инженер пуско-наладки, тоже там был и узнал окончание этой истории. Был суд. Диме назначили общественного (бесплатного) адвоката. Дима получил срок (сколько – не знаю, не интересовался).
А какая мораль? А мораль простая: В первую очередь надо быть мужиком и думать головой.
P.S. Пароли я восстановил в тот же день.
|
|
ФАШИСТ
Часы шли примерно сто лет, потом родился я, папа купил эти часы и повесил на стену, чтобы они продолжали идти уже у нас дома. Обычные такие старинные часы с боем, на циферблате гордая надпись «ПАВЕЛЪ БУРЕ»
Но вдруг, как всегда неожиданно, часы остановились и в доме сразу стало пусто и тревожно без их цокота, урчания и звона. Комнату наполнила ватная тишина, такая бывает сразу после оглушительного взрыва.
Я-то, вообще без Павла Буре никогда не жил и у меня как будто бы соску отобрали. Хотелось сразу зареветь, но пионеры не плачут. Мы с папой сняли мёртвые часы со стены и конечно же понесли их к Фашисту в танк. А к кому же ещё?
Фашист -это милый, белобрысый дядька, часовщик из будки через дорогу. Как только, кому-нибудь нужен был ключик для велика, или хитрый совет по технической части, все сразу бежали в танк к Фашисту. Это мы, дети, за глаза звали его Фашистом, во первых потому что дети, во вторых потому что был он этническим немцем, а в третьих, потому что он свою будку обшил серыми металическими листами . И никаким фашистом он конечно же не был, а с точностью до наоборот , был простым, советским, хромым ветераном войны с орденскими планками на пиджаке. (Хотя, в те времена, почти каждый мужик под пятьдесят и старше, был фронтовиком. Славные были времена.)
В глаза, конечно, мы называли его дядя Роберт.
Больше всего на свете дядя Роберт любил часы, просто фанатично любил. Ремонтировал он их по немецки качественно, вдумчиво, с полуулыбкой и всегда в срок. Теперь я просто уверен, что сидел Фашист в своём «танке» не ради денег, а ради того, чтобы решить очередную зубчато-пружинную головоломку. Если бы ему принесли одну только кукушку от часов, дядя Фашист посмотрел бы на неё сквозь лупу и со вздохом сказал бы: тут очень много чего не хватает, но я попробую. Приходите в четверг, не переживайте, отремонтирую я ваши ходики.
И вот, глянул Фашист на наши мёртвые часы, прислонился к ним ухом, пошевелил заводным ключом, зыркнул на нас огромным глазом сквозь лупу и строго сказал:
- Всё ясно, пружину перетянули. Лопнула.
Нам с папой стало стыдно.
Дядя Фашист положил Павла Буре на фетровую полку, накрыл специальной фланелевой тряпочкой и продолжил уже более миролюбиво:
- Ладно, завтра после обеда приходите, сделаю конечно. Три рубля будет стоить, деньги после ремонта.
- Спасибо, дядя Роберт. До свидания.
На следующий день после обеда мы вернулись к Фашисту в танк и очень расстроенный дядя Роберт сказал:
- Тут, вот какое дело, всё складывается не так просто как хотелось. Пружину-то я заменил, механизм работает конечно, но не совсем так, как должен. Оказывается, какой-то, в кавычках, майстер, хорошо покопался в ваших часах, руки бы ему поотрывать. Правда, скорее всего- это было лет пятьдесят тому назад, ещё при Ленине. Короче так, я на днях должен кое-куда уехать и, если повезёт, найду там правильные запчасти, иначе никак. Это хорошо ещё, что вы ко мне пришли, другой бы даже и не понял что там к чему, тикают и ладно.
Заходите через месяц, не раньше. Надеюсь, что достану нужную деталь. И не переживайте, цена не изменится.
Что нам оставалось? Мы сказали — спасибо, дядя Фа-а-э-э-роберт. До свидания.
Через месяц часы действительно были готовы и радостный Фашист объявил:
- Хух, сделал. Не ожидал, что с таким трудом придётся искать вашу детальку. Но, всё же я её нашёл, как раз от такого механизма. Что касается пружины, заводить часы нужно раз в две недели в одно и то же время и считайте полуобороты. Должно быть шестнадцать, а лучше пятнадцать, тогда послужат ещё двести лет. Забирайте. От поролона избавитесь, когда уже повесите на стену.
С вас три рубля.
Если интересно, то я расскажу что там было. Ваш механизм немецкий, 1878-го года выпуска, редкий механизм, а какой-то недоделанный майстер, кое что оттуда вытащил, чтобы вместо этого впихнуть вот эту маленькую детальку, она зацепляется за такие, как бы вам объяснить, штифтики, как лопаточки, с такими крючками и они в свою очередь... сейчас я вам подробно нарисую.
Так вот - эту детальку, которую он впихнул, изобретут только в 1907-м году, так что на ваших часах её быть ни в коем случае не должно. Это никуда не годится - это самодеятельность. Эту штучку придумали для того, чтобы ход часов стал точнее. Ваши часы ведь ходили плюс-минус полминуты в сутки? Так?
- Ну, вроде того, даже может быть точнее.
- Ну, вот, а такой точности для вашего механизма никак не может быть. Но я нашёл оригинальную деталь, всё вернул назад и ваш Павел Буре будет ходить ровно так, как его и создали на фабрике - это плюс -минус две минуты в сутки. Вот, я вам отдельно в бумажку завернул неправильную детальку. Не забудьте её.
Мы расплатились с Фашистом, от души поблагодарили, аккуратно прикрыли дверь в танке и пошли домой, не зная, плакать нам, или хохотать.
С тех пор прошло лет сорок пять, часы сменили много стен, городов и даже стран, но хозяева пока остались в основном прежними. Часы всё так же, как и в 1878-м, не особо переживают о точности хода времени. Всё так же непредсказуемо гуляют на полторы минуты в сутки, но главное - идут и своим музейным звоном превращают всё вокруг в родной дом…
P.S.
Сегодня я вспомню своих стариков переживших войну, да и не только своих. Не забуду и с Фашистом чокнуться через стекло часов. Хоть времени для него давно не существует, но пусть у него там всегда под рукой будут нужные детальки…
9 мая 2021
|
|
Была у нас в Макарове дискотека по выходным. Мы на ту дискотеку ходить не очень любили. Действительно, разве можно хорошо отдохнуть в присутствии дежурного офицера по училищу?! Но девушки, посещавшие танцы, обычно недостатка в кавалерах не испытывали. У кадетов из средней мореходки наша дискотека пользовалась особой популярностью. Форма такая же, только и всё различие, что у макаровцев на левом рукаве, над золотистым якорем, пять букв, а не три, как у парней из средней мореходки. Они хоть и ленинградское и морское училище, но не высшее и не инженерное.
В том феврале мы были уже на шестом курсе и у нас во всю шли госэкзамены, когда в средней мореходке что-то случилось и от них к нам на дискотеку никто не пришёл. Девушки где-то с час потанцевали одни, а потом пошли искать кавалеров в жилой корпус.
Кубрики нашей роты располагались на пятом этаже, а под нами, на четвёртом, было общежитие для иногородних капитанов и старпомов, приехавших на курсы повышения квалификации. Комсостав, коротая субботний питерский вечер, пил горячительные напитки и мечтал о женском обществе. И тут к ним в дверь постучали.
Увиденному девушки не обрадовались. Они хотели найти кавалеров лет на двадцать помоложе и на пол-литра на нос потрезвее. В общем, стало много шума и визга. На женские крики, вниз, на этаж ниже, спустились курсанты выпускного курса. Ну что тут сказать: молодость и массовость победили опыт и алкоголизм. Часа через два, уже из травмы, помятые капитаны и старпомы звонили своим однокашникам, всевозможным начальникам с замполитами, и требовали отчислить из училища всех участников драки.
Поскольку выгнать весь шестой курс за месяц до выпуска не представлялось возможным, то «козлом отпущения» решили сделать дежурного по роте, то есть меня. В тот вечер я сидел дома и готовился к защите диплома, когда позвонил мой дневальный с рассказом о побоище в общежитии комсостава. Пришлось сесть в машину и вернуться в роту. К училищу я подъехал только минут через сорок и даже поучаствовал в эвакуации пострадавших в травму. Но мое отсутствие на мордобойном мероприятии меня не спасло. Виноват я был по любому: либо за то, что участвовал в драке, либо за то, что отсутствовал и в драке, соответственно, не участвовал.
Дисциплинарную комиссию по моему отчислению назначили на первое апреля. Ровно через месяц после нашего выпуска из Макаровки. На заседание комиссии я прибыл в курсантской форме, но с ромбиком выпускника ВУЗа на груди. Начальник училища, тот самый, который ещё совсем недавно вручал мне диплом и поздравлял с окончанием учёбы, теперь грозно вращал глазами и предлагал выгнать меня вон из мореходки. Рядом с ним сидели перебинтованные и загипсованные капитаны и зло мне улыбались. Так я был отчислен после выпуска и на следующий день, на автобусе, уехал в Таллин, штурманом на пароход.
С тех пор прошло много лет и я до сих пор не очень уверен: где меня разыграли?! Когда вручали диплом или потом, через месяц, на дисциплинарной комиссии?!
|
|
Абонемент на неинтересное кино
Когда-то давно я закончил музыкальную школу города Н-ск. Музыкалка была неотъемлемой частью моей жизни, как уроки вечером, уборка по субботам, подъем в семь, манная каша на завтрак.
Самое страшное для меня было – подвести родителей или кого-то из взрослых, чью роль в своей жизни я считал значимой. Мой учитель по специальности Тамара Александровна безусловно была таким человеком. Я любил и боялся ее одновременно. Любил ее похвалы за хорошо подготовленный урок, и страдал, когда слышал усталый вздох из-за криво выученного аккомпанемента.
Это был один малорадостный день поздней осени. Они там, кстати, все малорадостные, потому что память о теплых летних каникулах еще свежа. До снега и связанных с ним развлечений еще далеко. И каждый путь в школу и обратно – это тоннель из серого неба и мелкого противного дождя. Я стоял и собирал ноты в пакет после не самого успешного урока у Тамары Александровны. На ее учительском столе лежали какие-то буклеты.
- Стас, это абонементы в кино. Пойдешь? – услышал я голос преподавателя.
Кино я очень любил, но в тот момент в моем детском сердце ничего не отозвалось. Я понимал, что в музыкалке вряд ли распространяют билеты на «Робокопа» или «Звездные войны».
Я вяло открыл буклет. Так и есть. Глаз тут же нашел знакомые из музлитературы слова, фамилии, названия – либретто, тенор, Бородин, Моцарт, Пуччини, «Спартак», «Князь Игорь», «Риголетто».
Прочтение буклета радости мне не прибавило. Как и любой подросток я был увлечен лейтенантом Хелен Рипли и рядовым Фредди Крюгером.
- Абонемент стоит десять рублей, можешь потом занести. – сказала Тамара Александровна тоном, который не предполагал обсуждений, поэтому в мой мозг эти фильмы сразу попали в раздел «обязательно к просмотру», – фильмы будут показывать каждое воскресенье в 15.00.
Воскресенье так себе выходной. Осознание приближающегося понедельника отравляет его. Даже традиционный вечерний фильм по первому каналу не мог его исправить. А теперь ближайшие 10 воскресений будут еще и разорваны на две половины просмотром каких-то идиотских музыкальных фильмов.
Сценарий «не ходить» мной даже не рассматривался. И это до сих пор меня удивляет, потому что на просмотре первого фильма в зале я сидел абсолютно один. Я точно знал, что другим ученикам абонементы тоже «продавали». Некоторые даже пытались их перепродать на сольфеджио по дешевке.
Первый фильм был «Амадей» с Томом Халсом в роли Моцарта. Его лицо я где-то уже встречал – в каких-то второсортных боевиках или ужастиках. А может с кем-то путал. Но то, что это художественный фильм меня немного успокоило.
Как вы уже поняли, в зале я сидел в полном одиночестве. Хотя нет. Первые 15 минут на заднем ряду сидели какие-то птушники с пивом. Видимо решили скоротать время в кино. Они шумно комментировали сцены, подкидывали в воздух шапку через луч проектора, чтобы она огромной тенью пронеслась через весь экран, гоготали при каждом удобном моменте. Но они быстро поняли, что фильм не для них, допили пиво и ушли.
Но когда это произошло я не заметил. Мной завладел фильм. За полтора часа перед глазами пронеслась жизнь великого композитора. Моцарт был ровно таким, каким я его себе представлял. И по внешности, и по характеру. Врожденная гениальность композитора, которому всё дается настолько легко, его чувство музыки, которое превосходит все остальные. Музыка распирает его изнутри. Он просто не может держать ее в себе. Он проводник чистого искусства между космосом и бумагой. И в этом трагедия. Он счастлив этой судьбой и даром творить, но это истощает его. Моцарт фактически сгорает в потоке музыки.
Ф. Мюррей Аббрахам, который был мне больше знаком как актер второстепенных ролей в триллерах и боевиках, талантливо сыграл в этом фильме Антонио Сальери. Известно, что Сальери был очень хорошим музыкантом и композитором. Он упорным трудом заслужил свое место придворного капельмейстера и признание в музыкальном сообществе. И вот представьте, что вы тяжелым трудом создаете каждое музыкальное произведение – сонату, симфонию, фугу, оперу. Как ювелир, который годами гранит один и тот же кусок камня, чтобы получить идеальное украшение. А тут врывается какой-то откровенный чудак без манер, без роду и племени, который делает с музыкой всё что ему заблагорассудится. И злая шутка жизни в том, что делает он это гениально. То, на что у вас уходили месяцы и годы, этот щенок левой ногой делает за пару минут.
Фильм накрыл меня с головой – игра актеров, музыка, костюмы и декорации старой Вены. Полтора часа пролетели как одна секунда. После кино я еще минут десять сидел в ярко освещенном зале. В голове гудела Лакримоза. Смерть Моцарта потрясла меня. Я и до этого знал, что он умер молодым, как и Пушкин, но я не осознавал всей трагедии этой смерти такой несправедливой, несвоевременной, ненужной.
Придя домой, я понял, что забыл в кинотеатре шапку. В любой другой день я бы побежал за ней обратно, потому что в нашей семье терять вещи считалось проступком. Но тогда эта потеря меня совершенно не тронула. Я все еще жил в фильме, я рыдал над телом Моцарта, сброшенного в грязном мешке в безымянную могилу для бедных. Что такое шапка по сравнению со смертью гениального творца.
Однако шапку мне вернули. На следующем сеансе.
- Этот Пушкин шапку на Моцарте забыл! - услышал я за спиной женский голос, когда в следующее воскресенье пришел смотреть второй фильм из абонемента. Я обернулся. Старая вахтерша смотрела на меня поверх очков.
- Твоя шапка? – спросила гардеробщица, доставая откуда-то из под стойки мой спортивный «петушок».
- Моя, - ответил я, - спасибо.
- Забирай сейчас. Раздевать тебя не буду. Все равно никого нет. Много чести. Закроюсь и пойду вздремну, - сказала она нарочито строго, но с легкой улыбкой. Большинство взрослых женщин так общались со мной еще много лет после. Им плохо удавалось скрывать свою симпатию к моему образу идеального внука.
В этот раз «давали» «Князя Игоря». Оперу Бородина я прошел буквально пару недель назад и мог свободно напеть хор бояр или арию самого Князя ("О, дайте, дайте мне свободу. Я свой позор сумею искупить!").
В зале опять было пусто. Я скомкал билет и стал придирчиво выбирать место в самой середине.
После «Амадея» я был готов к легкому разочарованию. Я ждал театральной постановки, но по первым кадрам понял, что это снова художественное кино. Еще интереснее стало, когда оказалось, что Князя Игоря играет герой русских боевиков и приключенческих фильмов Борис Хмельницкий. Актер с, пожалуй, самой яркой и характерной внешностью. Капитан Грант, Робин Гуд – ему отлично давались роли матерых авантюристов – благородных и сильных. Князь Игорь из него получился отличный. Фильм был музыкальным, но с добротной приключенческой постановкой и боевыми сценами. Шапку я на этот раз не терял, но удовольствие от просмотра получил.
- Тамара Александровна, вот 10 рублей за абонемент. Я всё забывал вам отдать, - я положил свернутые купюры на стол. Урок по специальности должен был вот-вот начаться.
- Какой абонемент? - немного рассеянно сказала учительница. Она отстраненно посмотрела на меня, а потом ее взгляд вдруг сфокусировался, глаза широко открылись, и она сказала, - ты что, ходишь смотреть это кино?
- Ну да, - немного удивленно сказал я, - вы же сами сказали.
- Да, Стасик, сказала, но тут на последнем собрании директор школы сетовала на то, что зал пустой. Дети не хотят, а родители не настаивают. И преподавателям тоже не до того: воскресенье единственный выходной. Мы даже думали попросить кинотеатр отменить показ. Но администрация сказала, что техника работает, люди заняты. Показ идет в зачет плана.
Я стоял и слушал Тамару Александровну, которая как будто оправдывалась.
- А ты, значит, ходишь! – я встретился с ней глазами. - И что ты уже посмотрел?
Тамара Александровна села за стол
- Ну, - начал я немного неуверенно, - три недели назад был балет «Спартак».
Я решил начать с неинтересного. В моем хит-параде музыкальных жанров балет плелся где-то в конце ТОП-10. Но меня восхитил артист, игравший роль римского полководца Красса. Он был настолько хорош, что я никого больше и не запомнил.
- Ну еще бы, - хмыкнула Тамара Александровна, - это ты попал под магию Мариса Лиепы. Танцор был от бога. Недавно умер. Так жалко.
После балета два воскресенья подряд показывали фильмы по самым известным операм Верди «Риголетто» и «Травиату». Это полноценные художественные фильмы, с натурными съемками в живописных местах, красивыми декорациями и с потрясающими костюмами.
В «Риголетто» роль Герцога исполнял Паваротти. А в «Травиате» играл второй из трех великих теноров – Пласидо Доминго. А буквально за месяц до этого я нашел в школьной библиотеке книжку «Сто либретто», где были собраны самые известные оперы всех времен! Можно не любить оперу, но приключенческие рассказы или страшные сказки любят все. А опера – это всегда закрученный сюжет, интрига, и чаще всего с плохим финалом. И вот представьте себе книгу, в которой таких историй больше ста. И каждая изложена буквально в трех-четырех страницах. Это же клад для непоседы!
Поэтому Верди я посмотрел от начала и до конца. Чуда не ждал. Знал, что все умрут.
Тамара Александровна выслушала меня, покачала головой и негромко сказала что-то вроде «Ну и ученик у меня». По тону я не понял было это похвалой, удивлением или чем-то еще, но обдумать не успел. Начался урок, и я переключился на Кабалевского.
Я не стал рассказывать Тамаре Александровне, что за этот месяц стал практически своим в кинотеатре. Я продолжал ходить на фильмы один, не понимая, что теперь их действительно крутят только ради меня. Один раз я даже опоздал на 20 минут. Вспотевший и запыхавшийся я вбежал в фойе «Родины», сжимая в руках уже изрядно пожульканый с отпечатками компостера абонемент.
- А вот и он! – громко произнесла гардеробщица при моем появлении. – Я говорила, что придет.
Она так искренне улыбнулась, что я остановился в нерешительности.
- Ну, чего встал? Давай сюда куртку, мокрый весь. Зачем так несся, все штаны уделал, - она продолжала причитать, помогая мне снять верхнюю одежду. А потом сказала куда-то вбок, - Миша, заводи! Клиент пришел.
Я проследил за ее взглядом и увидел, как от стены отделилась фигура курящего мужчины в спецовке.
- Пить хочешь? – спросила меня гардеробщица.
Я еще не восстановил дыхание и только помотал головой.
- Ну иди тогда в зал. Смотри своих трубадуров.
Я сам не заметил, как кончилась осень, а вместе с ней и абонемент. В нем оставался один непогашенный фильм. Но в пятницу у меня поднялась температура. В субботу утром меня осмотрел врач и велел остаться на больничном.
- А как же кино? – спросил я маму, когда доктор ушла.
- Какое кино? – мама знала про абонемент, но не отслеживала количество посещенных мной сеансов.
- Завтра последний фильм абонемента! Я же не могу пропустить его.
- Никакого кино, Стас. Врач сказала, что у тебя грипп. Лежи в постели. Потом посмотришь.
- Да как я посмотрю? Его же больше не покажут!
Но мама уже вышла из комнаты.
На следующий день, в 14.30 я нашел в городском справочнике телефон кинотеатра и позвонил на вахту.
- Алло, - женский голос на том конце показался мне знакомым.
- Здравствуйте, - сказал я. – я хожу к вам смотреть кино по абонементу от музыкальной школы. Вы меня помните?
- А, Пушкин, привет. Ждем тебя сегодня. – голос в телефоне потеплел.
- Видите ли, так получилось, что я заболел, - затараторил я, - и мне надо сидеть дома.
Больше я не знал, что сказать. Да и на что я рассчитывал? Сказать, чтобы сеанс перенесли? Что за бред. Попросить, чтобы они посмотрели кино вместо меня и потом пересказали? Тоже фантастика. Попросить вахтершу убедить маму отпустить меня завершить абонементный челлендж? Вряд ли на мою маму это подействует.
- Дак что ты хотел попросить, милок? – голос в трубке вернул меня в реальность.
- Я не знаю, - честно сказал я и вдруг заплакал.
- Ну-ну, не плачь, милый, - начала успокаивать меня вахтерша, - давай вот что сделаем. Ты поправляйся. А как выздоровеешь – приходи в кинотеатр. Мы тебе этот фильм отдельно покажем.
Идея была отличная, и я поверил в нее.
- Спасибо, - сказал я и повесил трубку, не попрощавшись.
Но в кино я так и не сходил. И фильм не посмотрел. Болезнь вырвала меня из магического круга абонемента, и волшебство исчезло. Уже в понедельник я оглядывался на прошедшие два месяца и не мог понять, что со мной происходило. Если бы кто-то задал мне вопрос зачем я ходил в кино на эти фильмы – я едва смог бы дать развернутый ответ. Сказка ушла, а вместе с ней ушло какое-то знание, оставив только чувство потери чего-то важного.
Еще через месяц я вспомнил про абонемент, но так и не смог его найти. Я решил позвонить в кинотеатр, чтобы попросить показать мне последний фильм из абонемента. Но вдруг с ужасом понял, что забыл его название. Я вспомнил и выписал в столбик все девять увиденных мной лент, но десятый фильм никак не хотел вспоминаться.
Я положил этот список под стекло письменного стола, чтобы держать его перед глазами на случай, если вдруг память выплеснет из своей глубины нужное название. Но этого так и не произошло.
С тех пор прошло 25 лет. Я посмотрел сотни, а может тысячи кинолент. Я стал настоящим киноманом: легко запоминаю актеров, сюжеты, крылатые фразы и второстепенных героев. Я очень люблю кинематограф, но иногда меня посещает мысль, что это не главное. Перебирая все эти бесчисленные фильмы, я втайне надеюсь наткнуться на тот самый, который так и не посмотрел. Я так и не вспомнил названия, но я обязательно узнаю его, когда увижу. Увижу, посмотрю и волшебство вернется.
|
|
Передвижное месторождение
Я человек сугубо штатский, поэтому прошу извинить, если допущу какие-нибудь неточности в описании военной жизни, тем более тридцатилетних времен давности. Да и, признаться, рассказ это не мой, а моего сотрудника, сейчас уважаемого человека.
Поэтому условно назовём его, как звала в те годы землячка его в письмах в армию – Вадик
Его девушка Света проживала в какой-то глухомани в Пензенской области и гордилась тем, что её Вадик служил в самОй Москве. Причем, всего лишь за два месяца уже дослужился аж до ефрейтора. Это потому, что служба у него очень важная и секретная, а ещё он в большом авторитете у командиров.
Вадик действительно служил в Москве при каком-то большом штабе, возможно даже Генеральном. Был он механиком в гараже. Гараж обеспечивал служебными автомобилями офицеров и генералов этого самого штаба, который я условно назвал Генеральным.
В задачу ефрейтора Вадика было всегда держать наготове «волгу», которая возила не очень большую шишку из этого штаба, всего-навсего майора. «Волга» была не первой свежести, поэтому Вадику приходилось всё время что-то подкручивать и прокачивать. Из-за такой занятости он ещё ни разу не был в увольнении, поэтому на вопрос девушки Светы - какая она, Москва? - писал, что в увольнении ни разу не был и, наверно, не будет, так как является носителем государственных секретов, которые нельзя разглашать до конца жизни. Возможно, из-за этого его даже не отпустят домой после службы, а засекретят под другим именем, поэтому все те мужские обещания, что он давал ей перед армией под своим именем, вполне могут быть не выполнены по государственным соображениям, уж не обессудь. Такая государственность сильно нервировало девушку Свету. Нервенность эта, выраженная в письмах слезами по строчкам сильно успокаивала Вадика. Слезы девушки Светы были так горючи, что разъедали буквы, написанные шариковой ручкой (Света капала на них одеколоном «Тет-а-тет»).
Водителем у майора был земляк Вадика Серёга. Серёга слегка важничал перед Вадиком, как положено старшему сержанту перед ефрейтором, хоть и земляком. Всегда требовал неимоверной чистоты салона, не то грозился заменить механика на более расторопного. Но в минуты добродушия всегда спрашивал, как там, на родине? Не болеют ли? А в деревне сейчас больше девок или парней? Хорошо бы, девок, а то майор обещал ему отпуск.
Вадик неоднократно просил Серёгу покатать его по Москве, а то что он тут видит? Он и в городе ни разу не был. Знает только: казарма – гараж, гараж - казарма. Приедет домой и рассказать нечего. Разве что открытку с Кремлем показывать.
Но покататься по Москве – это было бы несказанно жуткое преступление. Самоволка, да ещё из секретной части! Ишь, чего придумал! Может тебе ещё на танке последней конструкции да по Красной площади покатать?
Вадик на танке не умел, но в принципе попробовать хотел бы.
Наконец однажды Серёга сказал:
- Так, сегодня в четырнадцать ноль-ноль везу майора к новой Марусе (всех женщин любвеобильного майора Серёга звал Марусями). Пока он с ней дома то, да сё, мы с тобой можем посмотреть город. С тебя газировка и мороженое.
- Неужели разрешил? – радостно изумился Вадик.
- Кто? Майор? Да ты что? Спрячу тебя в багажнике. А когда высажу майора, то вылезешь.
Самоволка стала выглядеть бегством и отдавать криминалом с применением технических средств. Вадик задумался.
- Не боись, - уверил Серёга, - на КПП никто никогда багажники не смотрит. Чего в этом штабе красть – там одни карты военных планов, а их не в багажниках крадут.
Вадик лег на дно багажника, Серега прикрыл его куском ковровой дорожки, который кто-то из предыдущего поколения отрезал от дорожки, что расстилали для встречи какого-то генерала из Африки. Но тот не приехал ввиду скоропостижного переворота и, соответственно, окончания жизненного пути на этом свете. По суеверным дипломатическим традициям дорожкой далее нельзя было пользоваться для встреч других генералов, поэтому её пустили на куски. Одним таким куском Серёга прикрыл Вадика. Получилось удачно, слегка только торчал один сапог. Серега натянул дорожку на сапог, но вылез другой. «Чёрт с ним», - решил Серёга. Так же решу и я, автор, потому что в дальнейшем повествовании этот сапог никак не поучаствовал.
Они проехали беспрепятственно через КПП, потом машина остановилась. Вадик знал: это Серега подал её к подъезду штаба. Хлопнула задняя дверца. Это майор выложил на сиденье пакет с джентльменским набором: шампанское, коробка шоколада и букет красивых цветов, только без запаха, так как это были голландские розы из киоска при штабе. Затем хлопнула и передняя дверь – майор занял своё место.
- К парфюмерше! – скомандовал майор Серёге. – Сегодня, наконец, обещала! Решилась-таки француженка…
И Серёга, и Вадик всегда были в курсе подробностей жизни майора. Исстари дворовые всегда обсуждали жизнь господ. Потом этот обычай передался секретаршам начальников с их персональными шофёрами. Ну а уж Сереге с Вадиком сам Создатель велел быть в курсе, так как майор и сам охотно рассказывал свои похождения своему водителю.
Бравый майор уже вторую неделю обхаживал продавщицу из магазина французской косметики «Ланком», что прямо в центре Москвы. С ней он познакомился, когда выбирал французские духи для предыдущей Маруси. Но когда увидел эту, искусно разукрашенную всеми французскими оттенками, купленные духи тут же вернул продавщице в руки и объявил на чистом французском языке, что покупал духи, чтобы тут же вручить их самой красивой девушке во французском магазине, а может, во всей Франции. Ответ прозвучал благосклонно, но на чисто московском диалекте: женщина была коренной москвичкой, только накрашенной умело и привлекательно. Впрочем, подарок был принят, и вот сегодня «француженкой», возможно, будет сделан ответный ход.
Ехали недолго, Серёга знал адрес. Остановились. В машину впорхнула молодая женщина. Вадик догадался, что она красива по едва слышному аромату духов, долетавшему до его убежища.
— Это мне? – спросил приятный женский голос. – Какой запах чудный, я буду помнить его всю жизнь…
Я забыл упомянуть существенную деталь: «волга» была редкой модели, с кузовом «универсал». То есть, багажник был единым объёмом с салоном. С одной стороны, это было хорошо, так как в багажнике было просторно, и Вадик мог быть в курсе всего, что происходило в салоне. Но, с другой стороны, Вадик опасался проявить себя каким-нибудь шорохом, чтоб не услышали пассажиры.
Квартира майора была далековато, но надо было потерпеть – сам же напросился покататься.
Вадик уже устал лежать на одном боку. Он и по характеру был не лежебокой. А тут ещё после обеденной кормёжки в солдатской столовой у него начало пучить живот. Сначала это не вызывало никакого беспокойства. Ну пучит и пучит – перепучится. Ему было интересно прислушиваться, как отдаёт его машина московские кочки под колесами, как работает её подвеска (надо посмотреть левую сторону). Потом было бы любопытно послушать, о чем будет болтать майор со своей Марусе.
Но майор ни о чем не болтал. Он молча сидел спереди, предвкушая предстоящие диалоги, не предназначенные для публичной откровенности. Маруся же примостилась в уголке сзади, как раз от Вадика через спинку.
Через некоторое время Вадику стало совсем беспокойно. Газовое месторождение, зарождавшееся в недрах багажника «волги», а именно в животе Вадика, росло и по объёмам уже начало доставать всесоюзное уренгойское. Московские кочки грозили прервать затейливый природный процесс и не по-государственному, бездарно, разбазарить народное добро неожиданным прорывом в атмосферу.
Сказать, что Вадик старался беречь доставшееся ему народное добро – это было бы ещё слабо сказано! Он жутко боялся прежде всего того, что процесс стравливания излишков в атмосферу будет сопровождаться могучим тигриным рыком, свойственным его организму как никакому другому в казарме - видимо, передавшимся по наследству. В детстве он даже не мог играть с другими детьми в прятки: его находили по звуку. Позволить себе испустить грозный рык означало мгновенное обнаружение. Дальше понятно - гауптвахта, а то и суд, Сибирь… Прощай, Москва, девушка Света…
Тут он вспомнил, как в детстве его, маленького, бабушка учила пристойным манерам: «Вадик, если надо где-то пукнуть, но чтоб дружки не смеялись – сунь пальчик в дырочку и оттяни в сторону. Тогда никто и не услышит».
Доведенный до отчаяния ефрейтор срочной службы вспомнил завет покойной уже бабушки и воспроизвел его со всей старательностью послушного внука. Бабушка оказалась молодцом, царство ей небесное! – приём сработал абсолютно бесшумно – не то, что рыка, даже мышиного писка!.. К выпущенному из недр в атмосферу природному кубометру у Вадика стал образовываться следующий, и по опыту Вадик знал, что его организма хватит ещё на два-три таких.
Сначала стал подозрительно осматриваться майор. Первый, кого он заподозрил, конечно, был его водитель. Как опытный сейчас руководитель, автор понимает, что перед майором в эти минуты стала масса нерешаемых задач. Глупо отчитывать водителя при женщине. Что она будет думать о нём как об офицере, под началом которого такие безобразники? А если по большому счёту, то что она может подумать вообще о людях в форме? Да, обо всей нашей армии?..
Водитель Серёга в это время думал примерно о том же, но по-солдатски конкретней. «Вот скотина майор, сам наделал, а на меня посматривает. Уж не хочет ли он подставить меня? Вот ему!
Но когда их переглядки с майором участились, Серега несколько изменил свои взгляды на обстановку: «Хотя… Хорошо, допустим я возьму это на себя, черт с ним. Но только чтоб завтра же в отпуск!».
Сержант не знал, что тучи над его головой сгущаются со скоростью атмосферного духовитого вихря.
«А вдруг эта сволочь нарочно хулиганит? – продолжал думать майор. – Может, чем-то я его разозлил и вот тебе – нежданчик…
«За такое мало отпуска, - продолжал строить планы подвига Серёга. – Пусть придумает мне командировку на месяц! А что, какой-нибудь сбор сведений о скрытности подхода к стратегическому коровнику на горе…»
«Да вроде нет, не должен, вон какая морда невозмутимая. – озабоченно решает майор. - Да и не первый же месяц у меня… Тогда кто? Неужели я? Как тогда, на концерте… Задумался и…»
- У тебя нет чего-нибудь такого в багажнике, неуставного? – спросил майор у Серёги. Тот испугался, но бодро ответил:
- Никак нет, товарищ майор. Я нашего механика каждый вечер чищу, чтоб знал!
В раздумьях майор вздумал оглянуться назад. И не поверил своим глазам своему носу. Нос учуял возрастающий градиент зловонного тумана именно с этого направления - сзади.
«Не может быть!» - изумился майор и ошеломленно стал с преувеличенным вниманием пялиться вперед, на дорогу, совершенно, впрочем, её не видя.
Все трое сидящих в машине понимали, что тот, кто бросится открывать окно, тут же будет двумя другими определен как виновник происшествия. Ну, чисто психологически: раз открывает – значит, возле него хапаъ гуще — значит, это ОН!
И экипаж передвижного газохранилища мчался далее по Москве в молчаливом размышлении. А Вадик готовил к обнародованию уже третью порцию…
Майор ещё раз аккуратно, исподтишка оглянулся. Ого! Теперь и глаза подтверждали его подозрения! Женщина сидела, закутав лицо в свой кокетливый розовый шарфик, глаза её блестели от выступивших слёз. Видимо, так бывает с непривычки. Да и то сказать - после ланкомовских ароматов не каждый сможет стойко обонять продукт работы здоровой солдатской плоти.
И когда Вадик отдал людям свою третью порцию, майор окончательно назначил виновника:
«А может, они там в своём французском «Ланкоме» так шутят? А что, нанюхаются изысков – и вот на тебе, для оздоровления психики…»
Тут же ему пришло в голову решение психологической задачи. Как бы спохватившись, он посмотрел на часы.
- Тормозни-ка у метро, - приказал он.
Серёга остановил машину. Майор вышел, вдохнув московский загазованный воздух полной грудью и пошел к группе телефонов-автоматов. Женщина в машине попросила водителя не закрывать дверь.
«Чего это он, вот же в машине телефон…», - подумал Серёга, но быстро понял маленькую военную хитрость.
Через минуту майор быстрым шагом вернулся.
- Так, у меня приказ, срочно быть на месте. Страна не ждёт! – он открыл заднюю дверь. Женщина вышла на волю.
- Дорогая! Вот, пожалуйста, в этом пакете всё для тебя. Да-да, и цветы тоже.
Маруся окунула лицо в букет.
- Запах просто незабываемый, - сказала она, а майор икнул.
Сержант Серёга деликатно отвернулся к окну.
Майор проводил французскую Марусю, пахнущую теперь сложной смесью самых фантастических ароматов, до входа в метро. Серёга смотрел вслед. На ветру облегченно развевался легкий розовый шарфик. Что-то подсказывало Серёге, что конкретно эту Марусю они с майором видят в последний раз…
Что там было дальше – Вадик не захотел рассказывать. Возможно, ничего и не было. Знаю только, что Москву Вадик увидел только после службы, когда вернулся в неё поступать в институт и не поступил, чем обрадовал девушку Свету, которая тут уже не упустила свой шанс. Но этот факт к нашей истории уже не относится, как тот Вадиков сапог в начале повествования.
|
|
Был как-то мой друг женат на девушке. А у нее был братец младший – отпетый дегенерат по имени Коля. У него друг был еще – Валера. Они когда в варкрафт играли Валера играл под ником «Лорд Валера». А Коля играл под ником – «Властелин». От так-то оно. Властелина и одного-то терпеть было нельзя, а когда они с Лордом вдвоем были, сердцу стороннего наблюдателя постоянно становилось больно от осознания того, что героев Родина уже не дождется, а обратно запихивать недорослей уже поздно.
Так вот. Надо заметить, что я-то в то время работал в уголовном розыске. Ну как работал – практику проходил. Но опера, к которым меня прикрепили для расширения кругозора, быстро направили мою энергию в нужное русло и по факту я работал, только не официально, бесплатно и без пистолета. И бить людей мне тоже не доверяли. Говорили - молодой еще, можешь ожесточиться прежде времени.
К чему я веду-то. У меня всегда с собой была куча повесток, протоколов и прочих бумаг официального характера, которые я решительно использовал в ходе практики. Еще у меня была папка из кожзаменителя, в которой я все это таскал. Этой папкой я очень гордился, так как считал, что человек с папкой выглядит гораздо более внушительно, чем человек без папки.
И вот как-то я восседал на друговой кухне и поедал котлеты, изготовленные его женой. Папка лежала на столе, а друг сидел рядом и пил чай. В тот момент, когда я выпал из беседы сосредоточенно пережевывая очередную котлетку, он задумчиво спросил по сердцу ли мне стряпня евоной жены и доволен ли я радушным приемом и угощением.
Я в ответ энергично покивал головой и закатил глаза, что выражало высшую степень согласия по всем пунктам. Не откладывая дело в долгий ящик, друг незамедлительно мне предложил в знак благодарности за обед и ради удали молодецкой подарить ему пару бланков повесток для веселого розыгрыша который, безусловно, внесет яркость, и разнообразие в скучную и не веселую жизнь Коли Властелина и Валеры Лорда.
Я внутренне содрогнулся от смеха, но котлеты обязывали и бланки я ему оставил, а сам уехал то-ли в морг то-ли в психушку по уголовнорозысковым делам.
Эффект от шутки превзошел все ожидания.
Папа Коли был бизнесменом, и с семьей не жил, но детей любил, хотя держал в строгости. Колю он любил в частности, и за окончание второго курса без троек сулил отпрыску права и ключи от джипа. За Колиными успехами Папа следил, регулярно проверял его явку в институт, и когда Коли в институте не оказывалось, приезжал и охаживал сынулю ремнем по богатырским ягодицам.
Так вот. Что конкретно намалевал в порыве вдохновения майн либер фройнд в повестках на имя Коли и Валеры я не знаю, но Валера с совершенно не лордским достоинством рыдал и валил на Колю все, чем они занимались в свободное от варкрафта время - от поджога кнопок в лифте, до осквернения памятной стеллы городам – побратимам.
А Коля, в свою очередь, даже не успел как приличный пацан взять все на себя, так как примчавшийся спешно Папа даже не стал браться за ремень, а взялся за гитару. Гм. Знаете – как цыган со словами – «а за меня все скажет гитара». Да. Папа взялся за гитару и нанес Коле несколько воспитательных ударов по хребту, в результате чего благородный инструмент пришел в полную негодность, чего, кстати, нельзя сказать о Колином хребте. После чего, Папа задумчиво отбыл восвояси, а Коля остался и без машины и без гитары.
Когда выяснилось, что повестки были розыгрышем неизвестных лиц, все успокоились, а Коле обещали купить новую гитару, еще лучше прежней.
Надо заметить, что Коля и Валера на поджогах кнопок не остановились. На пятом курсе института их посадили за серию разбойных нападений. Раз в месяц, в день получения пенсий они грабили бабулек. Погорели на шестом или седьмом эпизоде, когда отняли деньги у бывшей учительницы из их школы, которая их и опознала.
От такие дела.
|
|
Напомнило историей молодого компютерного колдуна, когда я сам был компютерный колдун https://www.anekdot.ru/id/1187652/
Я был студентом в 17 лет, компьютерная специальность, но мне все было легко, так как я уже 2-3 года как программировал. На лекции почти не ходил ( в Болгарии тогда легко училось высшее ), только одни упражнения никогда не пропускал. Была у нас учительница, молодая, только что закончившая, лет 23-24 наверное. Очень красивая, черные кудрявые волосы, всегда в каких-то серьёзных костюмах одевалась. Но тело не спрячешь, атлетичное сочное телосложение. Тогда она мне как богиня выглядела. Я не помню что она там говорила, 50% времени представлял себе ее без одежды. Да нет, точнее, 90% от моего буднего времени, я думал о этой преподавательнице. Я этого не знал, но всем моим состудентам было ясно, что я влюблен.
И вот последний урок, задание всем дала, все пишут, я уже готов. Она такая подходит, в бежевом костюме с юбкой. Легко присаживается на парту, одной ногой. Легко улыбается, пышные губы, кудрявые волосы стелятся на пышную грудь
- Ну что, опять первый готов ?
Я тупо улыбаюсь. Мы часто шутили, спорили на компьютерную тематику, но так близко ко мне еще не была. Она продолжает тихо говорить:
- Знаешь, каждую среду у меня в 15:00 час приема, если кому-то что-то неясно. А сегодня среда ! Редко кто приходит.
Она говорит, ее губы двигаются, но я ее не слышу, у меня мозг забил. Представляю себе ее голую грудь, мне даже дышать трудно.
- Давай приходи сегодня на прием !
Вдруг до меня медленно начинает доходить. Я выхожу из тумана, просыпаюсь, моя мысль приходит обратно в голову. Слышу свой голос, как отвечает, мысль начинает догонять слова, моей реакции нету предела.
- Да вы что ? Это Я должен вам приходить на консультации сегодня ? Есть что-то, что Я не знаю ? Вы же Excel и Word преподаете, а я уже 2 года как на Turbo Pascal программирую? Я поспорил с учителем Дескриптивной Математики, и победил, а он ДОЦЕНТ ! И т.д., и т.д.
Учительница подскочила, как кнутом ударенная, пошла к столу. Все смеются, я даже не понял, что все это сказал высоко, все услышали. Все смеются, но почему то смотрят не на нее, а на меня. Странно, я же все правильно сказал ? Успокоился, присел.
Прошли годы, наверное 5-8 лет. Я уже научился с девушками общаться, даже начало все легко удаваться. И вот спорим с одной девушкой, кому легче найти партнёра. Я ей объясняю - как мужикам тяжело, надо думать, как познакомится, что сказать, куда вечером отвести. А как легко девушкам - короткая юбка, чуть грима, улыбка, и мужики сами начинают клеится. Она:
- Да ты что ! Клеятся 99% хлама, который только хочет вставить, и потом убежать. Один подходящий месяц меня провожал, по глазам видно, ему хочется. А мне он тоже нравится. Истекает, не уходит, но не смеет попросить. И вот что сказать, я же не какая-то легкая девушка ? И говорю ему "Заходи ко мне, я кофе тебе сделаю !" (В Болгарии много кофе пьют, чай почти не пьют) И он вдруг весь в лице меняется, смотрит, как на псих-больную, и спрашивает "Да ты что ? Какое кофе в 2 часа утра ?"
После этих слов, меня как молнией ударило. Дальше что щебетала девушка, я уже не помню. Сейчас даже не помню, было ли что-то у меня потом с этой девушкой или нет. Я уже был снова студент, сидел на той парте. Надо мной надсевшись, улыбалась моя молодая преподавательница. Я был один такой маленький маленький глупый человечек. Один такой маленький глупый человечек, мальчик, который уже точно знал, что нужно ответить. Которому было и очень стыдно, что он так подставил красивую преподавательницу своим пылким ответом.
Который все уже знал кристально чисто и ясно, но поздно ...
|
|
Уже год как засела на истории с анекдот.ру. Истории тут разные, от смешной до негативной, от фантазий озабоченных до историй, в реальности которых не сомневаешься ни на секунду. Кстати, есть тут один бывалый аудитор с ником yls2, с каким же удовольствием читаю его истории и с нетерпением жду продолжения истории мушкетёров. Дело в том, что он описывает ситуации ну прям очень схожие с происходящими в нашей компании. Может потому, что холдинг, в котором я работаю юристом, тоже занимается всякого рода тягачами, сельскохозяйственной и строительной техникой. Ну, там, купля-продажа, ремонт, лизинг, кредит, аренда, прямое использование (строительная компания) и т.д. Но была тут одна история, которую я назвала бы случайностью. Давайте по порядку опишу.
Зашёл в мой кабинет в разгар рабочего дня начальник ремзоны и поздоровавшись еле дыша, плюхнулся в стул напротив. Стул жалостно скрипнул под тяжестью 130 килограммов, но не сломался. «Хороший стул» - подумала я, но вслух произнесла:
- Да что с вами, Владимир Афанасьевич? – если честно, зовут его не так, я меняю имена на всякий случай; кто знает, кто еще из наших заходит в этот сайт, да и читателя лучше не мучить непонятными иностранными именами.
- Лифт… этот… пешком, короче…
- Пешком? – глаза мои стали как советские пять копеек. Ремзона находилась отдельно от нашего корпуса, а с первого этажа до нашего пешком, на это геройство даже я нечасто решаюсь со своими 55 кг.
- Да неее, из отдела кадров.
Еле сдержала хохот. Отдел кадров располагался всего лишь этажом ниже, такая одышка из-за одного этажа, ах ха ха ха :) Ну ладно, грех смеяться, тем более я начальника ремзоны уважаю, в отличие от других «насяльников», человек трудолюбивый, не ввязывается в интриги и готов ради своих работников перегрызть глотку любому. В офисе его явно недолюбливают, особенно отдел кадров, видимо снова какая-то проблема с ними, раз он оттуда прямо ко мне поднялся.
- С Олегом знакомы, Юлия Михайловна? - спросил, отдышавшись.
- Худой, высокий, в очках?
- Да нет, нет, – отмахнулся он – Олег Валентинович, наш новый инженер по охране труда и технической безопасности (ОТ и ТБ).
- А, ну как же, ну как же…
- Так вот эта сволочь – перебил он меня – извините меня за выражение конечно же, но эта сволочь без предупреждения зашёл в ремзону и начал всех без разбора штрафовать! Так вот где написано, скажите мне, где написано, что он может моих работников штрафовать!
- А за что?
- Ну, типо, не в спецодежде, но бл…, сорок градусов жары на улице, конец сентября, а сорок градусов, рабочие же там не под кондиционером сидят, черт возьми, какая спецодежда, будь он проклят!
- Подождите, подождите, Владимир Афанасьевич, давайте по-порядку. Мне конечно же, легко судить, сидя под кондиционером, но правила безопасности, это такая вещь, которая написана кровью. Прошлом году у вашего рабочего отрезало 3 пальца. Было такое, не было? Одевал он в тот день защитные перчатки? Нет. Это раз.
В июне мужик со стройки упал и разбился насмерть, слышали, да? Без троса, без каски. До сих пор прокуратура нас мучает как хочет. Видите это? – показываю ему архивную папку, набитую документами, которая лежала передо мной в открытом виде – это только вторая часть его дела. Да к чёрту нас, у мужика маленькие дети остались без отца – тут я замолчала, боясь, что голос дрогнет. До сих пор трясет, когда вспоминаю этот дом, напуганную молодую женщину с грудным ребенком на руках и пятилетнего пацана. Блин… Всё, всё, не буду.
- Я понимаю, Юлия Михайловна – осторожно начал начальник ремзоны – но вы тоже меня правильно поймите. У работников ремзоны зарплата за месяц составляет 150-200 долларов. 50 долларов штрафа это не шутки. Я понимаю, понимаю – увидев, что я готова возразить, не дал мне открыть рот – понимаю, что жизнь и здоровье важнее, но послушайте. Эти люди фактически не получают даже эту мизерную сумму на руки, половину отбирают по всяким банковским долгам, спросите у кого хотите в бухгалтерии. Выходит, что лучше не работать и пьянствовать, чем вот так. Так же ведь тоже не по-человечески.
Даа, Владимир Афанасьевич был прав. Про это все знали, но никто ничего не делал. Начальник ремзоны и так ругался с отделом кадров и эдак, но повысить зарплату работникам никак не хотели. А ведь все офисные работники, в том числе и я получали как минимум половину своей зарплаты за счет доходов с ремзоны.
- Ладно, я постараюсь что-нибудь сделать, но с одним условием.
- Да, да, не беспокойтесь, Юлия Михайловна, я уже всем там сказал, чтобы в спецодеждах были.
- Больше этого не повторится?
- Если повторится, пенять буду на себя, вас беспокоить не стану.
Я встала, чтобы пойти за ним, но у меня зазвонил телефон.
- Я буду через три минуты.
- Хорошо, я у Нины (кадровичка).
Телефонный разговор затянулся аж на десять минут, а там еще и гендир позвонил, чтоб я зашла. Чертыхаясь про себя, зашла к гендиру, а там, оказывается, все уже в полном составе сидят, Нина Георгиевна – эйчар менеджер (она сама себя так величает, в простонародье - кадровичка), Олег Валентинович - инженер по ОТ и ТБ, Владимир Афанасьевич - начальник ремзоны, который своим басистым голосом в это время спорил с инженером, что у последнего нет никакого права штрафовать его работников.
Увидев меня, Олег Валентинович явно обрадовался и начал описывать мне, как он героически обнаружил исток грехопадения и как теперь его, святого пророка Лута хотят очернить те же грешники, отрицающие свою вину.
- Хорошо – спросила я - А сколько их?
- Восемь. Один сбежал до того, как я успел его оштрафовать и вернулся в спецодежде, так что ему на этот раз, так скажем, повезло. Итого восемь.
- В смысле – успели оштрафовать? Они вам заплатили штраф, что ли?
- Нет, конечно, Юлия Михайловна, штраф взымать будем с зарплаты.
- А на каком основании? Есть у нас документы?
- Да, у нас есть Свод внутренних правил – пока инженер тупил, ответила кадровичка. Да, тот легендарный свод, о котором все слышали, но никто в глаза не видел, подумала я, но вслух сказала:
- Да, но я не только это имела ввиду. Понимаете, если хоть один из рабочих сунется пожаловаться, нам нужно будет предъявить инспектору соответствующие доказательства. Сам факт нарушения техники безопасности как доказывать будем? ... Ну, протокол какой-нибудь…
- А, протокол, протокол, есть у нас протокол – взяв со стола гендира бумажку, инженер радостно потянул его мне. Даже с гордостью, что мол, видишь, сам додумался.
Взяла бумажку. Слава богу, хоть почерк был хороший. Акт, составленный такого-то числа, указывал, что восемь грешников были пойманы за прелюбодеянием, указывались ФИО и грех каждого прелюбодея. Должность, ФИО инженера, подпись. Украдкой бросила взгляд на начальника ремзоны. Он сидел нахмурившийся, красный как рак под кипятком. Даа, чёрт меня дёрнул обещать ему. Придётся выкручиваться. Обратилась к инженеру:
- И всё? Кроме вас никто не подписал акт?
- …
- Ну, чтобы подтвердить факт, нужны свидетели, их ФИО и подписи, что мол, подтверждаем, было такое.
- Эммм, нуу, как бы, а кто из ремзоны подписался бы? Они меня чуть не избили там.
- Ну, тогда вы сами должны были взять с собой кого-то. Так же дела не делаются?
- И что, выходит, протокол не имеет силу?
- Акт. Для инспектора – нет. Кто знает, может вы позже составили этот акт задним числом?
- Но я ведь был там!– с огромными глазами инженер обернулся к гендиру - Я же не вру! Ааа, камеры! Там же есть камеры! – спохватившись, он ударил себе по лбу и спросил у гендира с надеждой: - Ведь там есть камеры, да?
Появившаяся было довольная улыбка сползла с лица Владимира Афанасьевича. Гендир кивнул и позвонил начальнику по безопасности. Что было интересно, за время всего нашего разговора гендир ни разу ни обмолвился словом и просто наблюдал за нами.
- Я был в ремзоне где-то в 09:30 - Олег Валентинович заметил - Пусть покажет 09:45.
На огромном экране телевизора, висевшим на стене, промелькали кадры. Все мы увидели, как Олег Валентинович в своем черном костюме и в начищенной до блеска обуви стоит у бетономешалки и машет руками перед рабочим. Верхняя часть спецодежды у рабочего отсуствовала, точнее, на нем была только серая майка.
- Вот, вот – победно заявил инженер – это Иванов Константин, второй в списке.
И вот тут я улыбнулась. Мне вспомнилась история с анекдот.ру, которая была опубликована, если не ошибаюсь, в мае прошлого года. Там, значит, девушка в платьице и в каблуках, надев только каску, решила, что может штрафовать рабочих за несоблюдение техники безопасности. Блин :) Так тут то же самое.
- Ведь видеозаписи могут служить доказательством, так? - Инженер был доволен. Начальник ремзоны угрюм. Кадровичка осторожничала, готовая к атаке с любой стороны. Гендир молчал и не показывал никакой эмоции на счет происходящего. Только на какую-то долю мне удалось увидеть блеск задора в его глазах, видимо, ситуация его забавляла, хоть он и пытался это скрыть.
- Боюсь, что нет. Если любой мало-мальски соображающий инспектор это увидит, то он вас оштрафует…
- 0_0
- … за несоблюдение правил техники безопасности. Вы сами находились в ремзоне в момент происшествия без спецодежды.
- Да вы о чём, Юлия Михайловна? Меня ведь это не касается! Я ЖЕ ТАМ НЕ РАБОТАЮ!
- Это ничего не меняет. В ремзоне без спецодежды находиться нельзя.
- У нас прям у входа есть табличка «Без спецодежды не заходить» - наконец, подал голос и начальник ремзоны. В этот момент на экране телевизора мы увидели, как один рабочий сбежал, а инженер бросился за ним и спрыгнул через узкую и длинную яму, шириной, ну, не знаю, 1-1,5 метров наверное.
- Ну вот, видите? А если бы упали в яму? Спецодежда, правда, вас не спасла бы, но кому это объяснишь?
Олег Валентинович открыл рот и закрыл. Рука, которую он поднял, чтоб усилить эффект аргумента, застыла на воздухе. Он понял, какую оплошность он допустил и не знал как выкрутится перед гендиром.
- Я думаю, всё понятно – наконец, вмешался гендир – Юлия Михайловна, не будем вас больше задерживать, спасибо.
Через пару дней ко мне снова пожаловал Владимир Афанасьевич, правда, без одышки и плюхнулся в тот самый стул. Стул выдержал и на этот раз. С радостной улыбкой 90 дюймов по диагонали начальник ремзоны прогремел:
- Вы какое вино предпочитаете, Юлия Михайловна? У меня есть отлИчное кахетинское полусухое вино, не вино, а амброзия, ммм… Или может вы белое предпочитаете?
- Эээ, ммм, спасибо большое, Владимир Афанасьевич, но я не пью.
- Как не пьете? – Он таращился на меня так, как будто я призналась, что я не умею читать – Вообще не пьете?
- Вообще не пью. А какая разница между «не пью» и «вообще не пью»?
- Ну, эээ, тогда я не знаю что вам подарить, я в машину положил, думал вам понравится…
- Полно вам, Владимир Афанасьевич, какой еще подарок, вы хотите обидеть меня? Не надо, вы лучше обещайте мне, что постараетесь приглядеть, чтоб проблем не возникало больше, второй раз это у меня не прокатит, сами понимаете.
- Да, да, конечно, Юлия Михайловна, сделаю всё, что от меня зависит – пожав мне руку, начальник ремзоны еще раз поблагодарил меня и вышел.
Вроде бы на этом всё можно было закончить, если бы не одно «но». Мне не было покоя от мысли о «плохом прецеденте». Угрызения совести не давали спать, в конце-концов я решила накапать на мозги инженеру по ОТ и ТБ, чтоб он провёл что-то типа урока по технике безопасности среди рабочих. Не люблю вмешиваться в дела других, когда меня об этом не просят, но раз вмешалась, то нужно было довести дело до конца. Олег Валентинович сперва отмахивался, что мол, некогда, но потом я его уговорила:
- А вы составьте протокол урока, мол, такого-то числа вами был проведён инструктаж, дальше краткое изложение в несколько страниц про то, что вы расскажете на уроке, в конце ФИО и подписи всех участвующих. И если вдруг не дай бог какой инцидент, вы предъявите не только журнал, но и протокол, вот и всё, никто не сможет придраться к вашей работе.
И вы думаете, он не сделал? Сделал. Разбив работников на несколько групп, он уже провёл два урока в январе, да еще и сделал из этого отличную рекламу для себя в линкедине, запостив фотки с уроков.
Ну вот примерно такая история произошла со мной. Не была бы она такая, не прочитай я ту историю с анекдот.ру. Спасибо, что дочитали до конца.
|
|
В бытность мою начальника отдела сбыта и снабжения, пришлось столкнуться мне с парадоксом. А во всем виновата «катанка». Это проволока такая, 6мм, отожженная для мягкости и увязки пакетов с пиломатериалом идущих для погрузки в жд вагоны. Это был дефицит. Такой дефицит, что даже Докторская колбаса и рядом не стояла. Ну по крайней мере на нашем производстве. А все потому, что нам ее в месяц нужно было тонн двадцать, а по фондам давали только десять. И крутись как хочешь.
В тот день я сидел в кабинете, смотрел в стену и соображал. Насчет этой самой катанки. Магадан запросил почти тысячу кубов пиломатериала, а это морской фрахт, перегрузки, требования в три нитки, рекламации и прочая хрень. Ну где брать эту самую катанку. Где?
Где можно было я уже занял, кому был должен уже простил, но этого все равно не хватало. Я был в панике, но не сдавался. В связи с огромным перенапряжением вдруг пришло озарение.
-Ну где ты ищешь, где ты ищешь? - запульсировала мысль, - ты ищешь там, где ищут все, а надо искать там, где еще никто не искал и искать не будет!
Когда озарение немного поблекло, я дрожащей рукой подтянул к себе телефонный справочник района.
Горком, исполком, трогать не стал, может быть чревато и остановился на детском саде номер один. Была в этом какая то афера, но проверить ведь надо, озарение оно просто так не приходит.
-Алло! Могу я переговорить с завхозом, - набрав номер, как можно серьезней произнес я. Там покричали то ли Валю, то ли Зину и приятный женский голос тоже произнес «алло». - У вас есть проволока? - немного подрагивающим голосом произнес я.
-Есть. - произнесла Валя или Зина и это внушило оптимизм.
-Катанка? - охренев продолжил я.
-Обычная, целая бухточка. Вам сколько нужно?
-Да я только узнать, - не находя больше слов, произнес я и положил трубку. Ведь по идее это была какая-то хрень. Зачем им в детском садике проволока. Вот зачем? Пусть даже не катанка, а обычная. Мысли путались, но и про озарение не надо забывать. И я стал думать, где этой катанки в принципе не может быть, но она там есть. Мне по-любому было тяжелей чем Ивану, который пошел туда не зная куда и принес то, не зная что. Ведь у меня помимо всего этого была еще отгрузка на Магадан. Первое, что пришло на ум, это цементный завод. Предприятие большое, одно из двух на весь Дальний восток. Там, в принципе дохрена чего могло быть. Но можно ли катанку применить как-то в ихнем производстве. Например обвязать рассыпной цемент. Или даже в бумажных мешках. Теоретически это в голове не укладывалось, но ведь помимо теории есть еще и практика. А на практике я такое успел повидать, что впору ехать сдаваться в дурку. Но я опять рискнул. И набрал номер телефона отдела снабжения того самого цементного завода. - Коллеги, у вас катанка есть? - сразу я взял быка за рога.
-Шести или восьми миллиметровая? - деловито поинтересовались на том конце.
-Мне без разницы и та и другая подойдет, могу на что нить поменять, - я тоже сразу перевел разговор в деловое русло. Приятно работать с профессионалами.
-А у вас гвозди есть? - выяснив откуда я звоню и кто я такой, задали мне встречный вопрос.
-Тю, да полно! Вам какие нужны? - процесс пошел. Все сформировалось быстро и наутро я у завгара заказал машину. Бросив в нее краном пару тонных ящиков гвоздей на 70 и 100. Разговаривавший со мной по телефону мужик, увидев две тонны, просто охренел и широко махнул рукой:
-Вон там за складом, забирай сколько влезет! - а за складом был Эверест. Из катанки. До куда ее можно было забросить местным краном.
Я грузил ее в исступлении. Снабженческий зилок прогнулся, не уступая уже по грузоподъемности КраЗу, а я хотел запихать еще. Вплоть до драки с водителем. Тяжело перевел дух, взял у завсклада бумажку с весом и пошел выписывать пропуск. Под тяжелыми взглядами крановщика, водителя и завскладши. Они не могли меня понять, поэтому свернув за угол я начал посвистывать и припрыгивать.
-Слушай, а если не секрет, нахрена вам катанка? - оформив все документы поинтересовался я у коллеги. - Нахрена?!
-Ну мы ей двери завязываем у вагонов, прежде чем пломбу ставить, - пояснил он, - килограмм тридцать в месяц уходит. В заказном листе тридцать приняли за три тонны, вот каждый месяц и шлют. Мы хотели ее на металлолом сдавать, а тут ты.
-А гвозди, зачем? - не прекращал я интересоваться, вдруг они ими мешки с цементом к полу в вагонах прибивают. Можно было бы еще поменяться.
-А гвозди, так у нас же есть свой ведомственный жилой фонд. Мы там обязаны ремонты делать.
-Тогда вам точно нужна краска, олифа, рамы, двери и ДВП с ДСП. Будем меняться?
-Конечно!
На том и договорились. Год с катанкой у меня не было проблем. Но я вот все думаю, если бы тогда та Валя или Зина, сказала, что проволоки у нее нет, позвонил бы я на цементный завод? И вообще, откуда и как наступает озарение?
|
|
Говорят, что такое практикуется в Японии. Но я там не был, поэтому подтвердить или опровергнуть не могу. А вот про Санька, который пришел к нам на завод после техникума, расскажу.
Его поставили в цех домостроения, мастером. Без особого ожидания трудовых побед и производственных прорывов. Ну, а что взять с молодого специалиста, обладающего только теорией, да и то хреновенькой. Поэтому пусть набирается опыта. Зубры производства относились к нему снисходительно, кто-то по отечески, кто-то панибратски, без всякого должного уважения, к его пусть небольшой, но руководящей должности. Да он и не обижался, в конфронтацию не вступал, ретивостью не отличался. С другими мастерами и начальником цеха, общался, но больше по их инициативе. Но правда и за пивом для работяг не бегал. В общем, ничто и никак, если смотреть в общем. Но была у него одна странность. Все перекуры и обеденный перерыв, сидел он в курилках, то в мужской, то женской. Хотя сам не курил, в домино не играл, домашние заготовки не обсуждал. Просто сидел скромненько, помалкивал, сначала приводя всех в сомнения, а потом... Потом все вошло в привычку и на него просто никто не обращал внимание.
-А можно обеденный перерыв сделать не с двенадцати до часу, а с одиннадцати сорока пяти, до двенадцати сорока пяти? - обратился он к начальнику цеха.
-На кой? - опешил тот, - для тебя что ли?
-Нет, для всех. Для всего цеха, - все так же скромно поправил Саня.
-То есть у всего завода с двенадцати, а у нас на пятнадцать минут раньше? - так и не понимал начальник.
-Ну да, в столовую не пробиться, там в двенадцать столпотворение, а потом в «козла», сыграть некогда.
-Вообще то мы на работу приходим, не в «козла» играть и не обедать, - поначалу возмутился тот, но задумавшись, добавил — но в принципе решаемо.
Директор и профсоюз были не против и на цеховом собрании, новый график утвердили. Странно, но производственные показатели, поползли вверх. Незаметно, потихоньку, но поползли. А, Санька как прорвало. Рацуха за рацухой. То потолочные щиты из-за которых была частенько запарка. И приходилось даже организовывать дополнительные ночные смены чтобы закрыть комплектацию. Предложил делать не в потоке, а вывести в отдельное производство. Туда же позже с его подачи перенесли и драночный станок. А из отходов наладили тарное производство. Так и организовался «тарный цех», думаю, не стоит задумываться кто был назначен его начальником.
Но звездный час Санька наступил из-за фина. Четырехстороннего финского станка, на продукцию производства которого всегда была очередь из спецзаказов. Фальцовка, половая у всех СМУ пользовалась огромным спросом, но заводу план бы по домостроению выполнить. Поэтому директор просителей по возможности посылал нахрен, но ведь был еще трест, объединение, приходилось вникать и прислушиваться.
Когда на очередной планерке, где присутствовал уже и Санек как новоиспеченный начальник нового тарного цеха, был поднят этот вопрос по спецзаказам, тот был очень удивлен.
-Бля, ну точно долбое...дебилы, - произнес он. Хотел видимо сказать это просебя, но получилось вслух и довольно громко.
-Не понял?! - опешил даже директор, который сидел далеко, но тоже услышал.
-Так фин у нас восемьдесят процентов времени простаивает! - постарался исправиться Санек.
-Что значит простаивает?! - так и не понимал директор, да и все остальные.
-Ему поток цеха не дает работать, все по узкоколейке идет на склад готовой продукции, а она постоянно заставлена, то дверями, то окнами, то заготовкой. Но это можно решить. Нужно только двадцать метров рельсов для новой линии.
Все переглядывались друг с другом, молча. И непонятно было кого они считают дебилами. Но не себя это точно.
-Ну так действуй! - наконец то выдохнул директор, которому видимо в этот раз хорошо в тресте намылили холку, - если конечно, не в ущерб плану домостроения. И это, посоветуйся с главным инженером и главным механиком. Ну чтобы без эксцессов!
Рацуху Санек внедрил за пару дней, инженер с механиком только хмыкали. Тележки четырехсторонника помимо общей линии за счет сделанной обратки запустили челночно и он заработал в полный рост. В две смены, покрыв практически все запросы. А через месяц Санька встретил директор.
-Александр, ты зайди сегодня ко мне вечерком, после работы, нужно поговорить, - произнес он. Поговорить, организовалось в бутылочку коньяка, что-то из закуси и длинную беседу. - Ты в институт не думаешь поступать? - после третьей рюмки, поинтересовался директор, - я к чему спрашиваю, Николаевич на следующий год на пенсию собирается. Так я тебя вижу главным инженером, вот только техникума маловато. Хотя при чем здесь образование, если у тебя голова полна мыслей.
-У меня? - удивился Санек.
-Ну, а у кого же. Я и с начальником твоим бывшим разговаривал и с другими, все тебя хвалят, говорят, что несмотря на молодость, многое для производства сделал. Рацух у тебя полно.
-Так это не я, - расслабился Саня, - я просто в курилке с мужиками люблю сидеть.
-И что?! - директор даже немного протрезвел.
-Да ни что. Сижу слушаю их, как услышу, что кого-то дебилом обозвали, понимаю, что сейчас какая-то рацуха поступит. Остается только проработать и внедрить.
-Аааа, ну ведь тоже неплохо, проработать, внедрить... Слышь, Александр, а кого они дебилами называют, не меня ли тоже?
-Да что вы, Ким Дмитриевич, у вас же общее руководство, а дебилы те, кто за производство отвечает.
-А, ну ладно, а то я как-то напрягся. Ну давай еще по одной, да будем расходиться. Ты в институт-то поступай, пусть и заочно, мое предложение в силе.
|
|
Может ешё по пятьдесят? За ваше здоровье, что самое важное в наше непростое время. Закусывайте грибочком. Вот солёные, вот маринованные. А я? Нет, спасибо, я уж этих грибов объелся на десять лет вперёд. Как так? Садитесь поудобнее, ну вот хотя бы вон в это кресло, рассказ будет некороткий. У вас время есть? О, как замечательно, тогда я вам скажу пару слов за грибы.
.......................................................
"Грибная Рапсодия"
Эпиграф:
"Гаврила раз был бизнесменом,
Гаврила грибом торговал."
Давненько дело было. Я тогда работал в Питере, в одном холдинге. Мы много чем занимались, но одно из основных направлений было - отправка разных грузов из США, растаможка и перевозка тягачами по всей России. Так получилось, что в один момент по семейным обстоятельствам мне нужно было на несколько месяцев вернуться в США. Перед отъездом меня Сёмка попросил,
- Когда наведаешься в наш американский офис, пересекись с Димкой. Вроде бы, этот шмендрик опять надыбал какую-то тему. Клянётся своей лысиной, что это золотое дно.
- Хорошо, - пообещал я.
Димыча я, конечно, знал. Впрочем, за него наверное знала половина Брайтона (а другой половине однозначно повезло). Мутный деляга, ловкач и проныра. Даже шеф не мог мне толком пояснить, как и из какой преисподней вылупился Димон, и кто же его впервые впустил на порог. Этот мамзер беспардонно и регулярно заваливался к нам в офис или на склад, травил анекдоты с менеджерами, отпускал более чем сальные комментарии нашим сотрудницам, заставляя пунцоветь, делился последними сплетнями, выхлёбывал в одно рыло целый кофейник и сжирал половину припасов вкусняшек в холодильнике и в шкафчике. Выставить за дверь его практически было невозможно. Он готов был торчать в офисе часами в ожидании хозяев или кого-либо из руководства, дабы поделиться своей очередной эврикой, которая вот-вот должна была принести миллионы. Этот профессиональный балабол жил тем, что шлялся по разным конторам, принюхивался и водил жалом по поводу кому-что-где надо, и как можно погреть руки у чужого костра. Потом он предлагал свои услуги и иногда выступал посредником.
Ясное дело, 95% его идей оказывались пустым трёпом и тратой времени. Но, что есть, того не отнять - иногда Димку действительно осеняла хорошая мысль, достойная рассмотрения. Например, именно он присоветовал нам таскать бочками моторное масло Мобил для тягачей из США в РФ. Более того, он и подогнал алчных макаронников - кстати, единственных, которые были готовы его поставлять нам по приличной цене и в нужных объёмах. Естественно, с этой темы ему дали чутка заработать, и он желал продолжения банкета.
- Сколько лет, сколько зим! Как я рад тебя видеть! - заорал он, появившись на пороге кабинета, и полез обниматься.
- Взаимно, - еле уклонившись, честно соврал я и указал ему на кресло. - Как твоё ничего?
- Руковожу страной. Пока получается, - ответил Димон.
- Ладно. Даю тебе пять минут дабы запудрить мне мозги, а потом выгоню, - предупредил я его.
- Хорошо, - не обиделся аферист. - Ты знаешь, что объединяет эмигрантов всех мастей?
- Вопрос, предполагаю, риторический?
- Нет, как раз самый что ни на есть конкретный. Можешь не гадать, я скажу - русский магазин.
- Ты мне предлагаешь открыть русский магазин? - удивился я.
- Нет. Я лишь хочу, чтобы ты встретился с Феликом, который поставляет товары в эти магазины. У него есть для вас шикарное предложение.
Тут я чуток отвлекусь. Прохиндей был безусловно прав. Любой бывший гомо-советикус, будь он академиком или сантехником, миллионером и владельцем газет, домов, и пароходов или неудачником на велфере, приехавшим из культурной столицы или из таджикского аула, младым вьюношей или седым аксакалом, всё равно рано или поздно оказывается в русском магазине. В дебрях звериного капитализма, в коротких перерывах нескончаемой битвы за денежные знаки так хочется вкусненького, того самого, к чему привык с детства. Посему нескончаемый поток и идёт в русские магазины, дабы обменять свои тугрики на икру, ряженку, зефир, и многое другое.
Часть товарной линейки эмигранты стали производить на месте, например творог или выпечку, но, ясное дело, все потребности обеспечить местными усилиями невозможно. Посему и появились торгаши которые со всего СНГ потащили через океан боржоми, рижские шпроты, киевские тортики, тульские пряники и многое, многое, многое другое. О Феликсе я тоже немного слышал - крупный импортёр, который изредка через нас покупал букинги на пароходы.
- Ну, давай с ним перетрём, - согласился я.
- Феля - это голова. Ты не пожалеешь, - расцвёл от радости Димка. - Завтра в 10.
На следующий день мы подъехали к большому унылому складу в северном Нью-Джерси, где прямо у входа нас встретил сам хозяин. Высокий, полноватый, очень смуглый мужик, с орлиным носом и длинными волосами, он одновременно напоминал обедневшего испанского гранда, флибустьера на покое и сутенёра средней руки из 70-х. Поручкались.
- Прошу ко мне в закрома, - пригласил он, и мы побрели по длинному коридору.
- Сейчас ты удивишься, - тихо шепнул мне Димон, когда мы завернули за угол. И не соврал.
На специальных помостках, среди стеллажей уставленных мешками с гречкой, ящиками с консервами, и банками с маринадами, царил огромный концертный рояль. Благородного цвета слоновой кости, с резными ножками и подставкой для нот, сверкающий позолотой, и с росписями по бокам. Инструмент был лакирован до удивительного блеска, так что даже немногих солнечных лучиков, с трудом проникавших в помещение сквозь пыльные окошки с решётками, хватало, чтобы пустить весёлых зайчиков по стенам и полкам. Вещь была явно старинная, штучная, и наверняка очень дорогая. Даже мне, человеку который абсолютно не разбирается в музыкальных инструментах, было однозначно ясно - подобный рояль был бы предметом гордости любого оркестра.
- Что это? - поражённо спросил я.
- Тоска о несбывшемся, - грустно ответил Феликс и быстро описал свой жизненный путь.
Как и любой еврейский мальчик из Одесской коммуналки, он был запихнут заботливыми предками в секции плаванья, шахмат и в музыкальную школу. Плавать он худо-бедно научился, от шахмат сумел отвертеться, а вот от уроков музыки убежать не удалось, тем более, что сосед по квартире заявил его маме:
- У ребёнка изумительный слух. Верьте мне, Ривочка, ваш Феля, это что-то с чем-то.
После этого, обратного пути не было, Фелина судьба была предопределена. Ежели аидише маме порешила, что её отпрыск, таки да, станет музыкантом, то договориться с ней невозможно, остаётся только капитулировать.
Как и все пацаны, он мечтал стать лётчиком, капитаном дальнего плаванья, или, на худой случай, геологом, но надо было учить гаммы и терзать проклятый инструмент. К моменту, когда Феля наконец возмужал и смог бы высказать маме своё "фэ", уже было поздно, ибо он уже почти окончил музыкальную школу. Кстати, сначала вроде бы получалось у него неплохо. Он выступал на каких-то концертах, конкурсах, соревнованиях, и даже был каким-то призёром чего-то где-то. Начали мелькать грандиозные мысли о консерватории и мировой славе, но не срослось, ибо перестройка и приоткрывшийся железный занавес внесли свои коррективы.
В США его талант не заценили, ибо своих "Ростроповичей" и "Ойстрахов" было девать некуда. Поначалу Фелик потыкался в разные оркестры, джаз банды, симфонии. Его вежливо слушали, ахали и охали, восхищались, жали руку, обещали поставить первым в списке, как только появится вакансия, и ... не перезванивали. Выхода оставалось три - сменить профессию, давать частные уроки, либо стать лабухом в ресторане, что он, собственно, и выбрал.
Нельзя сказать, что решение было совсем неудачным. Феля был в меру сыт, пьян, и даже пользовался определённым успехом среди официанток. Но ясное дело - на проживание таким образом можно было наскрести, а вот на жизнь, точнее на жизнь, которую хотелось - однозначно нет. Но однажды подфартило, в ресторане ему на глаза попался счёт за фрукты-овощи. Через несколько дней, по случаю, он заскочил на новую продуктовую базу, что совсем недавно открыли мексы в Квинсе. На удивление, их ценник был существенно ниже, а продукты отнюдь не хуже.
Набравшись смелости и дивясь собственной наглости, Феля предложил гешефт хозяину ресторана. Каждое утро он готов заниматься закупкой и доставкой продуктов. Гарантирует качество, чёткую доставку и ценник на 10% меньше чем сейчас, хозяину надо лишь огласить список хотелок. Эксперимент удался на славу. Конечно это было не Эльдорадо, но прибыток вышел существенный, тем более, что со временем он начал поставлять и развозить продукты ещё в пару мест и расширил ассортимент, выйдя на поставщиков мяса и рыбы.
Через пару лет Феликс уже наладил неплохие связи, открыл собственную компанию, и достаточно уверенно стоял на ногах. Музыкальные экзерсисы были почти заброшены, так - бренчал иногда для души. Постепенно он переключился на поставку разных продуктов в русские магазины, ибо эмигрантов становилось всё больше, а русские магазины открывались чуть ли не каждый месяц. Бизнес набирал обороты, тем более, что рухнувший СССР предоставил большие возможности для предпринимательства.
После 11-го сентября, когда ценник на недвигу резко рухнул, Феликс приобрёл склад у каких-то мутных греков. Те обещали здание перед продажей вычистить, но, естественно, ни хрена не сделали. Часть помещения была забита барахлом, которое по виду не сортировалось полсотни лет. Чего там только не было: старая, покоцанная мебель, остатки стройматериалов, покрышки, ржавые трубы, какие-то бочки, вёдра с загустевшей краской и прочий мусор. Разгребая завалы, Феля натолкнулся на рояль. Тот был в чехле, и, судя по старым коробкам которые составили на него, о его существовании забыли как минимум лет 30 назад. В реставрацию инструмента Феликс вкачал приличную копейку, доведя до ума. Восстановленый шедевр ставить было некуда, ибо в квартиру он тупо не вмещался, но сердцу лабуха не прикажешь.
Возвращаясь к цели встречи, Феликс объяснил следующее. Его компания закупает кое-какие продукты в РБ, Молдавии, Украине, Грузии, Латвии, Литве, но больше всего берёт, понятное дело, в РФ. Собрать товар от поставщиков разбросанных по всей стране, немалый головняк. Нужно искать разных перевозчиков, потом скомпоновывать контейнеры в наёмном складе, затаможивать груз, заниматься отправкой, растаможкой в США, и т.д. Более того, поставщикам, перевозчикам, кладовщикам, отправителям, и многим другим надо платить, причём чаще всего рублями, ибо валютные платежи многие не принимают. Значит нужно держать либо свою фирму в РФ (что тоже расход), либо платить посреднику.
Самое худшее то, что товары большинство Российских продаванов отпускают лишь после оплаты. Логистика же, от двери до двери, занимает, в самом лучшем случае, месяца два, но обычно дольше, и всё это время деньги заморожены. Плюс, русские магазины оплачивают товар весьма небыстро. Оборачиваемость товара выходит весьма низкая, что более чем печально. Это, конечно, компенсируется высокой наценкой, но хотелось бы ситуацию улучшить.
Предложение вкратце таково: Фелик отдаёт нам все наработанные контакты поставщиков в РФ. Товарная линейка уже выбрана, ценники устаканены, требуемое количество и регулярность поставок отработаны. Так как у нас есть свой транспорт и склад, требуется проплатить поставщикам, привезти товар в Питер, собрать контейнеры, затаможить, отправить, и растаможить в США. Если сможем, то ещё и привезти контейнер из порта к нему на склад. Если нет, он может вывезти сам. За все логистические услуги оплата по тарифу, а вдобавок за то, что мы покупаем товар за свои деньги, он готов платить 2% в месяц от стоимости контейнера. Полный расчёт по приходу груза в США.
Условия были совсем недурственные, сулящие много плюсов. Раз - подзагружаем работой наш склад и таможенных брокеров. Два - продаём не только букинги, но и делаем всю отправку. Три - большинство товаров попадает в РФ в контейнерах, которые потом развозятся по клиентам. После разгрузки сам ящик надо вернуть в порт. Обратку в таких случаях найти непросто, и часто машина едет назад вхолостую. А тут небольшой крюк, и можно содрать как за нормальную ходку. Ну и четыре, о практически гарантированном заработке за счёт процентов забывать нельзя.
- Есть ещё несколько плюсов, - просветил меня Сёмка, когда мы с ним обсуждали идею, после того как я взял таймаут. - Во-первых, используя контакт, возможно сэкономим на закупках продуктов для своих нужд, ибо как ни крути, а 250-300 человек в день мы кормим на двух базах, может масло или крупы дешевле купим. Во-вторых, ежели сможем продавить дополнительную скидку, с поставщиков, это чистый профит в наш карман. Ну а в-третьих, и самых главных, товар закупается в РФ, но идёт на экспорт, значит можно будет попробовать вернуть НДС. Этим я займусь сам.
В итоге тема обещала быть сладкой, тем более, что я, после долгих препираний, умудрился уломать Фелю на 3% в месяц. Наконец пожали руки и понеслось.
Что мы только ни таскали! Тархун, Дюшес, Ессентуки, квас, соки, овсянку, манку, гречку, тушёнку, конфеты, воблу, компоты, глазированные сырки, семечки, подсолнечное масло - всего не упомню. Чуть ли не со всей РФ собирали разные товары. Не скажу, что не было накладок, были конечно. Помню, везли какие-то тортики из Новосиба, так неожиданно в рейсе сдох реф. Чуть не потеряли весь груз, еле-еле успели найти подменку. В другой раз нерадивый кладовщик не справился с рохлей (гидротележка Rocla) и умудрился навернуться вместе с паллетом варенья с высокого пандуса. Ему-то хоть бы что, но продукт жалко. Зато это был великий праздник для мух всего Выборгского района.
Всё шло замечательно года полтора, пока Фелику не вздумалось разнообразить и без того пёструю палитру. Дескать эмигранты скучают не только по хрусту французской булки, но и ещё по грибам и мёду. Хоть убейте, не помню откуда мы закупали грибы, а вот за мёдом машины гоняли куда-то за Барнаул и в Башкирию. В итоге утрамбовали два контейнера, в каждом около пятнадцати тонн грибов и мёда соответственно, плюс примерно по пять тонн всякой всячины, типа семечек и вафель.
Каких только грибов там не было! Опята, маслята, белые, грузди, лисички, смеси а-ля "с бору по сосенке", маринованные и солёные. Было даже немного сушёных и чуток какой-то грибной муки или порошка. Обилие мёда тоже поражало. Многие виды я знал - липовый, гречишный, разнотравный, клеверный, но о некоторых узнал впервые. Например, был мёд кипрейный, облепиховый, подсолнечный, и многие другие, чуть ли не с подснежников собираемый эльфами в полнолуние 29-го февраля.
Казалось, счастье близко-близко. Феля уже нетерпеливо стучал копытом, ожидая прибытия товара, но, как обычно, явилось злополучное "но". Какой-то дурной голове в высоких кабинетах взбрела радикальная идея, что, дескать, мёд и грибы - это всероссийское достояние, что повышает духовность и укрепляет скрепы. Торговать ими с забугорьем "ни-ни". То бишь, всё собранное должно оставаться в закромах страны и потребляться там же. "Запретить и не пущать" - была спущена вниз команда, и таможенники, взяв под козырёк, ответили "есть". На тот общеизвестный факт, что испокон веков Русь торговала мёдом и воском и прочими дарами леса был забит преогромнейший болт. В итоге наши контейнеры застряли на Балтике.
Весь таможенный отдел, включая директора, бегал как ужаленный. Включались былые связи, шли в ход просьбы и уговоры, звонили решалам, да что греха таить - стыдливо предлагали немалую мзду начальнику поста и досмотровым. Всё бестолку, никто подставиться не рискнул. Продукты на сумму в десятки тысяч вечнозелёных встали намертво. Единственный плюс в этой ситуёвине, что товар был не портящийся. Оставалось одно, выдернуть контейнеры обратно, и тонны медово-грибной массы, которая должна была обрадовать жителей США снова оказались у нас на складе.
Поставщики, как один, отказались принимать товар обратно, да и логистика по возврату была дорогой. Начали метаться по всему Питеру, как вшивый по бане, пытаясь пристроить товар хоть за какие деньги. Скажу вам, это ещё то приключение.
У вас есть недруг? Так вот, не хулите его, не призывайте на его главу проклятия, не стройте козни, не сыпьте сахар в бензобак, просто предложите распродать несколько тонн продуктов, посулив процент. Поверьте на слово, лучшей мести не надо, он будет проклинать день своего рождения и навеки станет избегать встречи с вами.
Посулив щедрый бонус, мы подрядили наших продаванов запчастей на ратный подвиг. Итоги их титанических потуг разочаровывали. Большие сети типа Пятёрочки, Карусели, Ленты даже разговаривать с ними не стали. Там свои закупаны, свои откаты, своя кухня. Им разовый поставщик на фиг не нужен. А если думаете, что маленькие магазинчики горят сотрудничать, то тоже ошибаетесь. Попробуй найти выход на всех этих Ашотов, Арамов, Асланов, Карэнов, Тенгизов, Умитов. Половина из них вообще на русском не говорит, а другие хоть и говорят, но готовы взять лишь по дюжине-другой банок мёда, много - ящик. Кое-что продать удалось, но такими темпами, мы прикинули, наша торговля должна была затянуться на несколько лет. Кстати, грибы отказались брать все, уж не знаю, на что там Фелик рассчитывал.
Шеф рвал и метал, на глаза ему было лучше не попадаться. Мы были обозваны "вшивыми негоциантами" и "вредителями", а продукт был мне обещан вместо выплаты моей доли, ежели он не исчезнет со склада. Вопрос моей вины в ситуёвине был более чем спорный, хотя понимаю, по старинной советской традиции, стрелочник должен быть назначен и наказан. В любом случае, тонны мёда и грибов надо было срочно куда-то девать, ибо занимать им место на складе был не вариант. И началась медово-грибная вакханалия.
С мёдом получилось полегче. В качестве Новогодних подарков послали по ящику поставщикам, клиентам, и просто "полезным" людям, коих оказалось немало. Мёд дарили сотрудникам вместо подарков на ДР, на 23-е Февраля, и на 8-ое Марта. Пару-тройку десятков ящиков оставили на каждой базе для поваров. Плюс, подсуетился Мойдодыр (наш главнюк, заведующий поварами и уборщицами). Он надыбал каких-то левых абреков которые за полцены взяли несколько тонн (предполагаю для того чтобы гнать брагу). Часть, в виде шефской помощи, послали в детские дома и больницы. Примерно за год медовые запасы процентов на 75% разошлись.
А вот с грибами вышла накладка. Покупать их никто не хотел, даже с бешеной скидкой, а презентовать грибы как-то выглядело странно. Кое-что, конечно, раздарили, но это было реально как слону дробина. Остальное пришлось уничтожать своими силами.
Я вообще люблю грибы, но тут пришлось их поглощать каждый день. Солёные и маринованные грибы все сотрудники поедали от пуза каждый обед. Мы их ели, ели, ели, а их так и не становилось меньше. Даже усердия сотен людей за целый год так и не хватило, чтобы избавиться от запасов.
Шеф был человеком слова, я уж и в самом деле ожидал свою порцию паллетов с товаром в качестве поощрения, но случилось чудо. В один прекрасный день в офис завалился наш таможенный брокер, Артур и обрадовал. Власть в очередной раз сменилась, некто важный дал отмашку, и снова стало можно отправлять и мёд и грибы. Все, кроме белых, на них остался строгий запрет.
В авральном порядке забили контейнер и отправили в США. На складе осталось лишь несколько кубов. Радости командора не было предела. От щедрот, с Феликса не взяли никаких процентов (впрочем, не думаю, что он бы их и заплатил) лишь бы отбить часть затрат. Ну а я, краешком, краешком, под шумок слился с темы, тем более Феликс надумал тащить колбасы. Только мне для полного счастья колбасой торговать не хватало.
Почти десяток лет назад, когда моя работа в холдинге завершилась, я по случаю был в северном Нью Джерси. Решил завернуть, проведать Феликса. Застал я его в паршивом настроении, он сидел у рояля и играл что-то меланхолическое.
- Обожди, - попросил он меня, - сейчас закончу.
Он играл минут десять. Даже мне было видно, он хороший музыкант, хотя практики ему явно не хватает. Но некоторые моменты получались у него очень выразительно.
- Чего новенького? - поинтересовался я.
- Да, сам видишь. - грустно ответил он и показал рукой на полки с продуктами.
- Дела идут, контора пишет?.
- Всё не так. - вдруг сказал Феля. - Вся жизнь. Ведь в детстве я мечтал о совсем другом. Если бы ты только знал, как же мне надоели эти консервы, маринады, крупы, и печенья. Иногда думаю, что же меня держит? Это, что ли? - он кивнул на паллет с чаем. - Или он? - и указал на инструмент.
Феликс резко встал, раздражённо закрыл крышку рояля, который недовольно заурчал.
- Вот поработаю ещё может лет пять, продам всё нафиг. И продукты, и склад, и рояль этот, будь он неладен.
- И чем займёшься?
- Не знаю. Может яхту куплю, научусь ходить под парусом, и поплыву куда глаза глядят. Или уеду в какую нибудь Оклахому, куплю ковбойские сапоги, и небольшое ранчо. Буду коров пасти и на лошади ездить. Как думаешь, ежели лет тебе под полтинник, не поздно снова всё начать?
- Будешь аппарат продавать, сообщи. Может я и куплю. - неудачно пошутил я.
- Я наберу. - хмуро ответил Феликс. - Всё не так. Всё не так - упрямо повторил он, и мы распрощались.
Года три-четыре назад, когда я был в коммандировке в Словакии, у меня зазвонил мобильник. Звонил Феликс. Я был на встрече, говорить не мог. Обещал перезвонить по возвращению, да как-то всё закрутилось, завертелось, и не срослось. Интересно, как там белый рояль поживает? Вещь старинная, цены немалой.
...................................
Так что, грибной суп - с удовольствием. Порцию жареных грибов - готов в любой момент. Грибной жюльен - милости просим. А вот солёные или маринованные - тут я пас. С меня хватило. А вы кушайте, кушайте.
Ну что? Ещё по пятьдесят? За ваше здоровье.
|
|
В копилку участившихся историй про «эффективных менеджеров»: в годы СССР подобную молодую безмозглую поросль, даже «блатных»,сначала держали на адинистративных уровнях типа зав сектором, редко - нач отдела, в надежде что может поумнеет, и глупость не будет так очевидна, ну а потом уже и поднимут на ступеньку. Однако СССР кончился, и теперь административный уровень таких персонажей крайне непредсказуем. Очередной пример:
Есть в Москве некое учреждение «Химавтоматика» Там еще старик Батурин когда-то сидел директором, прежде чем начать свой путь к низложению за утратой доверия. До сих пор, кстати, там его фото висит, хронически оплеванное.После распада СССР эта когда-то мощная контора распалась на отдельные княжества, и название сохранилось по сути за обломком в виде нескольких зданий и остатка кадрового состава, кто еще жив и не ушел. Все производства умерли, осталось так, бурная имитация, по сути - бизнес на аренде площадей для различных коммерческих ООО и прочих ИП. Менялись с определенной периодичностью руководители и близлежащие, что, по сути, ничего принципиально не меняло - в силу возраста они были, как правило, старой советской школы, и очевидными детскими ляпами народ не веселили. Однако решила год назад городская власть продать нафиг свой пакет акций этой химавтоматики, ибо один черт пользы никакой. ну или другие какие причины были в продаже этих акций нужному лицу из Тамбова - не будем пока углубляться. И настала пора чудес в виде «эффективных менеджеров», поставленных во главе этой конторки. Ну, например:
есть там, как и на каждом уважающем себя предприятии, в том числе и живущем за счет сдачи в аренду когда-то производственных или научных площадей, помойка. Которую периодически вывозят. Пару лет назад что-то менялось в этом помоечном процессе - или лимиты вывоза снизили, или цены подняли- уже не так важно. Старый аппарат управления, дабы вписаться в рамки допустимого обьема отходов, решил обязать тех у кого руки растут не из жопы и кто что-то производит, арендуя у них площади, установить свои индивидуальные помоечки рядом с главной помойкой, и решать вопросы вывоза мусора самостоятельно. И появилась во дворе цепочка помоечек с фамилиями на каждом контейнере - ИП Петров, ООО «Тузик интернейшнл», ну и т.д., не суть, забавно и в рядок. Неподготовленный народ сначала смеялся такой адресности то ли усыпальниц на колесиках, то ли домиков для бомжей, то ли мобильных микроофисов, потом привык. Зато мусор в «главном», общем контейнере стал вроде как вписываться в норматив по обьему в месяц. Заодно стали деревяшки и макулатуру складировать отдельно - деревяшки не знаю куда девали, а макулатуру дворник постепенно увязывал в пачки и периодически сам, на своей машинке, вывозил на пункт приема, где получал свои 5 копеек за этот бессмысленный, по сути процесса и экономической целесообразности, труд. Зато это помогало конторе не вылетать из рамок установленного обьема мусора. Ну, вроде бы пока ничего необычного эта идиллическая картинка не предвещает, да? И трансформировать ее в силу примитивности в форму крайнего идиотизма сложно, да? А вот и хренушки…
С приходом к управлению молодых дарований, последовавшим после смены владельца на тамбовского (волк тебе товарищ) аппендицита «Ростеха», логика была обьявлена лженаукой и изгнана поганой метлой, в традициях известного усатого кавказского персонажа из истории СССР,.
Теперь этот незатейливый мусорный процесс выглядит так: тот же дворник, но уже в рамках обязанностей, пакует макулатурные отходы и перетаскивает их в закуток в другом конце территории. После чего на стороне заказывается машина, услуги которой стоят больше чем видимо годовой обьем макулатуры с этой территории, и все это весело везут в приемный пункт макулатуры, после чего сдают за те же условные 5 копеек, но поступающие уже на счет «Химавтоматики». Бизнес наоборот… если, правда, не учитывать варианта что машина, которая в этой цепочке явно убыточная расходная часть, не является машиной «своего» перевозчика, но это уже не так важно - логика организации процессов по управлением «эффективных менеджеров», как правило, всегда анекдотична. Хотя и грустный это анекдот - безногие на беговой дорожке… Так, после известного весеннего прикола с приказной самоизоляцией молодая поросль в припадке разрывания ануса на полосатый флаг на собрании остатков коллектива громко заявила – мол, пока вы там по домам сидели, мы тут предприятие спасали…. На что один из старожилов грустно хихикнул - ну, извиняйте, господа начальнички, что мы не передохли за это время, сидя дома….
Продолжение следует?
|
|
Выходит новая сотрудница на работу, видит три пустых стола и задает вопрос где эти сотрудники. Ей объясняют: Здесь сидела Лена она ушла в декрет пол года назад Понятно А здесь сидела Катя, она ушла в декрет месяц назад Надо же А здесь сидел Костя, он ушел в декрет вчера Ха-ха, он же мужчина Ой, дорогуша, здесь начальство всех так еб@т, что даже это не спасает
|
|
Комментарии к эксперименту, по условиям которого испытатель сидел безвылазно дома.
февраль 2020:
Даже немного завидую, может позволить себе вялится в доме 4дня.
Апрель 2020:
Я из весны 2020го. У нас тут миллиард человек могут себе позволить месяц валяться дома. И не завидуйте, не всё так однозначно.
|
|
Шел 2-й месяц самоизоляции. Чтобы выйти на улицу, народ начал выгуливать не только собак, но и котов, хомяков, морских свинок и даже попугая в клетке! Лишь я сидел дома и с грустью смотрел на трехсотлитровый аквариум...
|
|
Война в Хуторовке
(Рассказал Александр Васильевич Курилкин 1935 года рождения)
Вы за мной записываете, чтобы люди прочли. Так я прошу – сделайте посвящение всем детям, которые застали войну. Они голодали, сиротствовали, многие погибли, а другие просто прожили эти годы вместе со всей страной. Этот рассказ или статья пусть им посвящается – я вас прошу!
Как мы остались без коровы перед войной, и как война пришла, я вам в прошлый раз рассказал. Теперь – как мы жили. Сразу скажу, что работал в колхозе с 1943 года. Но тружеником тыла не являюсь, потому что доказать, что с 8 лет работал в кузнице, на току, на полях - не представляется возможным. Я не жалуюсь – мне жаловаться не на что – просто рассказываю о пережитом.
Как женщины и дети трудились в колхозе
Деревня наша Хуторовка была одной из девяти бригад колхоза им. Крупской в Муровлянском районе Рязанской области. В деревне было дворов пятьдесят. Мы обрабатывали порядка 150 га посевных площадей, а весь колхоз – примерно 2000 га черноземных земель. Все тягловые функции выполнялись лошадьми. До войны только-только началось обеспечение колхозов техникой. Отец это понял, оценил, как мы теперь скажем, тенденцию, и пошел тогда учиться на шофера. Но началась война, и вся техника пошла на фронт.
За первый месяц войны на фронт ушли все мужчины. Осталось человек 15 - кто старше 60 лет и инвалиды. Работали в колхозе все. Первые два военных года я не работал, а в 1943 уже приступил к работе в колхозе.
Летом мы все мальчишки работали на току. Молотили круглый год, бывало, что и ночами – при фонарях. Мальчишек назначали – вывозить мякину. Возили её на санях – на току всё соломой застелено-засыпано, потому сани и летом отлично идут. Лопатами в сани набиваем мякину, отвозим-разгружаем за пределами тока… Лугов в наших местах нет, нет и сена. Поэтому овсяная и просяная солома шла на корм лошадям. Ржаная солома жесткая – её брали печи топить. Всю тяжелую работу выполняли женщины.
В нашей деревне была одна жатка и одна лобогрейка. Это такие косилки на конной тяге. На лобогрейке стоит или сидит мужчина, а в войну, да и после войны – женщина, и вилами сбрасывает срезанные стебли с лотка. Работа не из легких, только успевай пот смахивать, потому – лобогрейка. Жатка сбрасывает сама, на ней работать легче. Жатка скашивает рожь или пшеницу. Следом женщины идут со свяслами (свясло – жгут из соломы) и вяжут снопы… Старушки в деревне заранее готовят свяслы обычно из зеленой незрелой ржи, которая помягче. Свяслы у вязальщиц заткнуты за пояс слева. Нарукавники у всех, чтобы руки не колоть стерней. В день собирали примерно по 80-90 снопов каждая. Копна – 56 снопов. Скашиваются зерновые культуры в период молочной спелости, а в копнах зерно дозревает до полной спелости. Потом копны перевозят на ток и складывают в скирды. Скирды у нас складывали до четырех метров высотой. Снопы в скирду кладутся колосьями внутрь.
Ток – место оборудованное для молотьбы. Посевных площадей много. И, чтобы не возить далеко снопы, в каждой деревне оборудуются токи.
При молотьбе на полок молотилки надо быстро подавать снопы. Это работа тяжелая, и сюда подбирались четыре женщины физически сильные. Здесь часто работала моя мама. Работали они попарно – двое подают снопы, двое отдыхают. Потом – меняются. Где зерно выходит из молотилки – ставят ящик. Зерно ссыпается в него. С зерном он весит килограмм 60-65. Ящик этот они носили по двое. Двое понесли полный ящик – следующая пара ставит свой. Те отнесли, ссыпали зерно, вернулись, второй ящик уже наполнился, снова ставят свой. Тоже тяжелая работа, и мою маму сюда тоже часто ставили.
После молотьбы зерно провеивали в ригах. Рига – длинный высокий сарай крытый соломой. Со сквозными воротами. В некоторые риги и полуторка могла заезжать. В ригах провеивали зерно и складывали солому. Провеивание – зерно с мусором сыпется в воздушный поток, который отделяет, относит полову, ость, шелуху, частички соломы… Веялку крутили вручную. Это вроде огромного вентилятора.
Зерно потом отвозили за 10 километров на станцию, сдавали в «Заготзерно». Там оно окончательно доводилось до кондиции – просушивалось.
В 10 лет мы уже пахали поля. В нашей бригаде – семь или девять двухлемешных плугов. В каждый впрягали пару лошадей. Бригадир приезжал – показывал, где пахать. Пройдешь поле… 10-летнему мальчишке поднять стрелку плуга, чтобы переехать на другой участок – не по силам. Зовешь кого-нибудь на помощь. Все лето пахали. Жаркая погода была. Пахали часов с шести до десяти, потом уезжали с лошадьми к речушке, там пережидали жару, и часа в три опять ехали пахать. Это время по часам я теперь называю. А тогда – часов не было ни у кого, смотрели на солнышко.
Работа в кузнице
Мой дед до революции был богатый. Мельница, маслобойка… В 1914 году ему, взамен призванных на войну работников, власти дали двух пленных австрийцев. В 17 году дед умер. Один австриец уехал на родину, а другой остался у нас и женился на сестре моего отца. И когда все ушли на фронт, этот Юзефан – фамилия у него уже наша была – был назначен бригадиром.
В 43-м, как мне восемь исполнилось, он пришел к нам. Говорит матери: «Давай парня – есть для него работа!» Мама говорит: «Забирай!»
Он определил меня в кузню – меха качать, чтобы горно разжигать. Уголь горит – надымишь, бывало. Самому-то дышать нечем. Кузнец был мужчина – вернулся с фронта по ранению. Классный был мастер! Ведь тогда не было ни сварки, ни слесарки, токарки… Все делалось в кузне.
Допустим - обручи к тележным колесам. Листовой металл у него был – привозили, значит. Колеса деревянные к телеге нестандартные. Обруч-шина изготавливался на конкретное колесо. Отрубит полосу нужной длины – обтянет колесо. Шатуны к жаткам нередко ломались. Варил их кузнечной сваркой. Я качаю меха - два куска металла разогреваются в горне докрасна, потом он накладывает один на другой, и молотком стучит. Так металл сваривается. Сегменты отлетали от ножей жатки и лобогрейки – клепал их, точил. Уж не знаю – какой там напильник у него был. Уже после войны привезли ему ручной наждак. А тут - привезут плуг - лемеха отвалились – ремонтирует. Тяжи к телегам… И крепеж делал - болты, гайки ковал, метчиками и лерками нарезал резьбы. Пруток какой-то железный был у него для болтов. А нет прутка подходящего – берет потолще, разогревает в горне, и молотком прогоняет через отверстие нужного диаметра – калибрует. Потом нарезает леркой резьбу. Так же и гайки делал – разогреет кусок металла, пробьет отверстие, нарезает в нем резьбу метчиком. Уникальный кузнец был! Насмотрелся я много на его работу. Давал он мне молоточком постучать для забавы, но моя работа была – качать меха.
Беженцы
В 41 году пришли к нам несколько семей беженцев из Смоленска - тоже вклад внесли в работу колхоза. Расселили их по домам – какие побольше. У нас домик маленький – к нам не подселили.
Некоторые из них так у нас и остались. Их и после войны продолжали звать беженцами. Можно было услышать – Анька-эвакуированная, Машка-эвакуированная… Но большая часть уехали, как только Смоленск освободили.
Зима 41-го и гнилая картошка
Все знают, особенно немцы, что эта зима была очень морозная. Даже колодцы замерзали. Кур держали дома в подпечке. А мы – дети, и бабушка фактически на печке жили. Зимой 41-го начался голод. Конечно, не такой голод, как в Ленинграде. Картошка была. Но хлеб пекли – пшеничной или ржаной муки не больше 50%. Добавляли чаще всего картошку. Помню – два ведра мама намоет картошки, и мы на терке трем. А она потом добавляет натертую картошку в тесто. И до 50-го года мы не пекли «чистый» хлеб. Только с наполнителем каким-то. Я в 50-м году поехал в Воскресенск в ремесленное поступать – с собой в дорогу взял такой же хлеб наполовину с картошкой.
Голодное время 42-го перешло с 41-го. И мы, и вся Россия запомнили с этого года лепешки из гнилого мороженого картофеля. Овощехранилищ, как сейчас, не было. Картошку хранили в погребах. А какая в погреб не помещалась - в ямах. Обычная яма в земле, засыпанная, сверху – шалашик. И семенную картошку тоже до весны засыпали в ямы. Но в необычно сильные морозы этой зимы картошка в ямах сверху померзла. По весне – погнила. Это и у нас в деревне, и сколько я поездил потом шофером по всей России – спрашивал иной раз – везде так. Эту гнилую картошку терли в крахмал и пекли лепешки.
Банды дезертиров
Новостей мы почти не знали – радио нет, газеты не доходят. Но в 42-м году народ как-то вдохновился. Притерпелись. Но тут появились дезертиры, стали безобразничать. Воровали у крестьян овец.
И вот через три дома от нас жил один дедушка – у него было ружьё. И с ним его взрослый сын – он на фронте не был, а был, видимо, в милиции. Помню, мы раз с мальчишками пришли к ним. А этот сын – Николай Иванович – сидел за столом, патрончики на столе стояли, баночка – с маслом, наверное. И он вот так крутил барабан нагана – мне запомнилось. И потом однажды дезертиры на них может даже специально пошли. Началась стрельба. Дезертиры снаружи, - эти из избы отстреливались. Отбились они.
Председателем сельсовета был пришедший с войны раненный офицер – Михаил Михайлович Абрамов. Дезертиры зажгли его двор. И в огонь заложили видимо, небольшие снаряды или минометные мины. Начало взрываться. Народ сбежался тушить – он разгонял, чтобы не побило осколками. Двор сгорел полностью.
Приехал начальник милиции. Двоих арестовал – видно знал, кого, и где находятся. Привел в сельсовет. А до района ехать километров 15-20 на лошади, дело к вечеру. Он их связал, посадил в угол. Он сидел за столом, на столе лампа керосиновая засвечена… А друзья тех дезертиров через окно его застрелили.
После этого пришла группа к нам в деревню – два милиционера, и еще несколько мужчин. И мой дядя к ним присоединился – он только-только пришел с фронта демобилизованный, был ранен в локоть, рука не разгибалась. Ручной пулемет у них был. Подошли к одному дому. Кто-то им сказал, что дезертиры там. Вызвали из дома девушку, что там жила, и её стариков. Они сказали, что дома больше никого нет. Прошили из пулемета соломенную крышу. Там действительно никого не оказалось. Но после этого о дезертирах у нас ничего не было слышно, и всё баловство прекратилось.
Новая корова
В 42 году получилась интересная вещь. Коровы-то у нас не было, как весной 41-го продали. И пришел к нам Василий Ильич – очень хороший старичок. Он нам много помогал. Лапти нам, да и всей деревне плел. Вся деревня в лаптях ходила. Мне двое лаптей сплел. Как пахать начали – где-то на месяц пары лаптей хватало. На пахоте – в лаптях лучше, чем в сапогах. Земля на каблуки не набивается.
И вот он пришел к нашей матери, говорит: «У тебя овцы есть? Есть! Давай трех ягнят – обменяем в соседней деревне на телочку. Через два года – с коровой будете!»
Спасибо, царствие теперь ему небесное! Ушел с ягнятами, вернулся с телочкой маленькой. Тарёнка её звали. Как мы на неё радовались! Он для нас была – как светлое будущее. А растили её – бегали к ней, со своего стола корочки и всякие очистки таскали. Любовались ею, холили, гладили – она, как кошка к нам ластилась. В 43-м огулялась, в 44-м отелилась, и мы – с молоком.
1943 год
В 43-м жизнь стала немножко улучшаться. Мы немножко подросли – стали матери помогать. Подросли – это мне восемь, младшим – шесть и четыре. Много работы было на личном огороде. 50 соток у нас было. Мы там сеяли рожь, просо, коноплю, сажали картошку, пололи огород, все делали.
Еще в 43 году мы увидели «студебеккеры». Две машины в наш колхоз прислали на уборочную – картошку возить.
Учеба и игры
У нас был сарай для хранения зерна. Всю войну он был пустой, и мы там с ребятней собирались – человек 15-20. И эвакуированные тоже. Играли там, озоровали. Сейчас дети в хоккей играют, а мы луночку выкопаем, и какую-нибудь банку консервную палками в эту лунку загоняем.
В школу пошел – дали один карандаш. Ни бумаги, ни тетради, ни книжки. Десять палочек для счета сам нарезал. Тяжелая учеба была. Мать раз где-то бумаги достала, помню. А так – на газетах писали. Торф сырой, топится плохо, - в варежках писали. Потом, когда стали чернилами писать – чернила замерзали в чернильнице. Непроливайки у нас были. Берёшь её в руку, зажмешь в кулаке, чтобы не замерзла, и пишешь.
Очень любил читать. К шестому классу прочел все книжки в школьной библиотеке, и во всей деревне – у кого были в доме книги, все прочитал.
Военнопленные и 44-й год
В 44-м году мимо Хуторовки газопровод копали «Саратов-Москва». Он до сих пор функционирует. Трубы клали 400 или 500 миллиметров. Работали там пленные прибалтийцы.
Уже взрослым я ездил-путешествовал, и побывал с экскурсиями в бывших концлагерях… В Кременчуге мы получали машины – КРАЗы. И там был мемориал - концлагерь, в котором погибли сто тысяч. Немцы не кормили. Не менее страшный - Саласпилс. Дети там погублены, взрослые… Двое воскресенских через него прошли – Тимофей Васильевич Кочуров – я с ним потом работал. И, говорят, что там же был Лев Аронович Дондыш. Они вернулись живыми. Но я видел стволы деревьев в Саласпилсе, снизу на уровне человеческого роста тоньше, чем вверху. Люди от голода грызли стволы деревьев.
А у нас недалеко от Хуторовки в 44-м году сделали лагерь военнопленных для строительства газопровода. Пригнали в него прибалтийцев. Они начали рыть траншеи, варить и укладывать трубы… Но их пускали гулять. Они приходили в деревню – меняли селедку из своих пайков на картошку и другие продукты. Просто просили покушать. Одного, помню, мама угостила пшенкой с тыквой. Он ещё спрашивал – с чем эта каша. Мама ему объясняла, что вот такая тыква у нас растет. Но дядя мой, и другие, кто вернулся с войны, ругали нас, что мы их кормим. Считали, что они не заслуживают жалости.
44 год – я уже большой, мне девять лет. Уже начал снопы возить. Поднять-то сноп я еще не могу. Мы запрягали лошадей, подъезжали к копне. Женщины нам снопы покладут – полторы копны, вроде бы, нам клали. Подвозим к скирду, здесь опять женщины вилами перекидывают на скирд.
А еще навоз вывозили с конного двора. Запрягаешь пару лошадей в большую тачку. На ней закреплен ящик-короб на оси. Ось – ниже центра тяжести. Женщины накладывают навоз – вывозим в поле. Там качнул короб, освободил путы фиксирующие. Короб поворачивается – навоз вывалился. Короб и пустой тяжелый – одному мальчишке не поднять. А то и вдвоем не поднимали. Возвращаемся – он по земле скребет. Такая работа была у мальчишек 9-10 лет.
Табак
Табаку очень много тогда сажали – табак нужен был. Отливали его, когда всходил – бочками возили воду. Только посадят – два раза в день надо поливать. Вырастет – собирали потом, сушили под потолком… Мать листву обирала, потом коренюшки резала, в ступе толкла. Через решето высевала пыль, перемешивала с мятой листвой, и мешка два-три этой махорки сдавала государству. И на станцию ходила – продавала стаканами. Махорку носила туда и семечки. А на Куйбышев санитарные поезда шли. Поезд останавливается, выходит медсестра, спрашивает: «Сколько в мешочке?» - «10 стаканов». Берет мешочек, уносит в вагон, там высыпает и возвращает мешочек и деньги – 100 рублей.
Сорок пятый и другие годы
45,46,47 годы – голод страшный. 46 год неурожайный. Картошка не уродилась. Хлеба тоже мало. Картошки нет – мать лебеду в хлеб подмешивала. Я раз наелся этой лебеды. Меня рвало этой зеленью… А отцу… мать снимала с потолка старые овечьи шкуры, опаливала их, резала мелко, как лапшу – там на коже ещё какие-то жирочки остаются – варила долго-долго в русской печке ему суп. И нам это не давала – только ему, потому что ему далеко ходить на работу. Но картошки все-таки немного было. И она нас спасала. В мундирчиках мать сварит – это второе. А воду, в которой эта картошка сварена – не выливает. Пару картофелин разомнет в ней, сметанки добавит – это супчик… Я до сих пор это люблю и иногда себе делаю.
Про одежду
Всю войну и после войны мы ходили в домотканой одежде. Растили коноплю, косили, трепали, сучили из неё нитки. Заносили в дом станок специальный, устанавливали на всю комнату. И ткали холстину - такая полоса ткани сантиметров 60 шириной. Из этого холста шили одежду. В ней и ходили. Купить готовую одежду было негде и не на что.
Осенью 45-го, помню, мать с отцом съездили в Моршанск, привезли мне обнову – резиновые сапоги. Взяли последнюю пару – оба на правую ногу. Такие, почему-то, остались в магазине, других не оказалось. Носил и радовался.
Без нытья и роптания!
И обязательно скажу – на протяжении всей войны, несмотря на голод, тяжелый труд, невероятно трудную жизнь, роптания у населения не было. Говорили только: «Когда этого фашиста убьют! Когда он там подохнет!» А жаловаться или обижаться на Советскую власть, на жизнь – такого не было. И воровства не было. Мать работала на току круглый год – за все время только раз пшеницы в кармане принесла – нам кашу сварить. Ну, тут не только сознательность, но и контроль. За килограмм зерна можно было получить три года. Сосед наш приехал с войны раненый – назначили бригадиром. Они втроем украли по шесть мешков – получили по семь лет.
Как уехал из деревни
А как я оказался в Воскресенске – кто-то из наших разнюхал про Воскресенское ремесленное училище. И с 1947 года наши ребята начали уезжать сюда. У нас в деревне ни надеть, ни обуть ничего нет. А они приезжают на каникулы в суконной форме, сатиновая рубашка голубенькая, в полуботиночках, рассказывают, как в городе в кино ходят!..
В 50-м году и я решил уехать в Воскресенск. Пришел к председателю колхоза за справкой, что отпускает. А он не дает! Но там оказался прежний председатель – Михаил Михайлович. Он этому говорит: «Твой сын уже закончил там ремесленное. Что же ты – своего отпустил, а этого не отпускаешь?»
Так в 1950 году я поступил в Воскресенское ремесленное училище.
А, как мы туда в лаптях приехали, как учился и работал потом в кислоте, как ушел в армию и служил под Ленинградом и что там узнал про бои и про блокаду, как работал всю жизнь шофёром – потом расскажу.
|
|
Сначала старый анекдот для затравки.
Мужчина на приёме у психиатра жалуется:
- Доктор, каждую ночь вижу один и тот же странный сон. Снится, что я толкаю поезд из Хабаровска в Москву. Утром просыпаюсь полностью разбитым, будто я этот поезд на самом деле толкал. Что делать?
Доктор говорит:
- А вы, батенька, перед сном внушите себе, что нужно поезд дотолкать не до Москвы, а только до Новосибирска. А дальше пусть кто хочет, тот и толкает.
Через месяц пациент приходит снова .
- Ну, милейший, как ваши дела? - спрашивает врач.
- Вы знаете, доктор, - говорит мужчина, - очень ваш совет помог! Толкаю поезд до Новосибирска, и потом всю ночь сплю как гуленька! Утром просыпаюсь бодрым и полным сил.
- Отлично! - говорит доктор.
- Но недавно, - говорит мужчина, - случилась новая напасть. Теперь мне каждую ночь снится, будто я ублажаю дюжину девиц. Утром встаю полностью измождённым. Помогите!
- Дружочек, - говорит доктор, - а вы внушите себе перед сном, что вам достаточно ублажить только четверых. А остальные пусть как нибудь сами.
- Доктор, ну почему четверых?! Нельзя хотя бы двух?
- А что вас, батенька, смущает? Если вы справляетесь с дюжиной, то четверых-то осилите легко!
- Доктор! Но мне же ещё этот чёртов поезд до Новосибирска толкать!
Короче, собрались как-то раз по клюкву. Ну, как собрались? Сидим, и вдруг Валера говорит.
- Мужики, а поехали за клюквой в выходные!
На тот момент поездка за клюквой в списке наших приоритетов была где-то сразу следом за полётом на Альфу Центавра. Но Валера сказал:
- Я место одно знаю, там клюквы море! И главное места дикие совершенно, никто про них не знает. Туда вообще только на лодке можно попасть. Насчет лодки я с егерем уже договорился.
Ну, мы так прикинули, что Альфа Центавры может и подождать. За клюквой так за клюквой.
Долго ехали на уазике какими-то лесными, приметными только глазу опытного проводника тропами, и наконец попали на берег реки, где нас уже ждал мужик в потёртом камуфляже. Передавая ключи от лодки он сказал.
- Ягоды нынче много. Вы только аккуратнее там, на хозяина не нарвитесь.
Мы переглянулись. А кто тут хозяин, разве не егерь?
- Медведь. - пояснил Валера.
- Да, на мишку. - кивнул егерь. - Они сейчас жир на зиму нагуливают, ягодники их любимое место.
Мы снова переглянулись. А правильный ли маршрут выходного дня мы выбрали? Зачем нам эта клюква, действительно, ведь Альфа Центавра реально ближе? Но егерь успокоил.
- Да вы не бойтесь, мишка не тронет, вы для него кулинарного интереса не представляете. Одеколоном от вас воняет, куревом, он вас за версту учует и стороной обойдёт. Главное, сами на него в лесу не наткнитесь. Ходите громко, разговаривайте, шумите, ну Валера вам расскажет, как себя в лесу вести.
Валера с видом опытного медвежатника важно покивал. Мы попрощались с егерем, погрузились, переправились на другую сторону, привязали лодку, нашли неподалёку от берега хорошее сухое место, и разбили лагерь. Пока ставили палатки, пока готовили еду, стало смеркаться. Ужинали уже по темноте. Перед сном махнули по стопочке, и отправились на боковую, чтобы утром пораньше встать.
А утром обнаружили, что Валера пропал.
Не сразу конечно. Пока ходили туда-сюда, кто костёр разводил, кто завтрак готовил, а потом кто-то вдруг спросил.
- А где Валера?
Валеры нигде не было. Палатка настежь, в туалет за это время можно было десять раз сходить по любому. Короче, Валера пропал.
- Да он наверное проснулся, будить никого не стал, и ушел по ягоды.
Такая версия, как единственно разумная, была встречена с одобрением. Пока кто-то не заметил:
- А с чем он по ягоды ушел?
Действительно. Вёдра, кузовок, рюкзак, все Валеркины вещи были на месте. Не хватало только спальника.
- Ну он же не со спальником по ягоды ушел?!
Покричали. "Валера! Ва-ле-ра!". Без результата. Кто-то вспомнил, что Валера ещё накануне, за ужином, вёл себя не то чтобы странно, но как-то нетипично. Не бухтел без умолку, не строил из себя знатока-краеведа, а сидел тихонько и задумчиво.
Решили разойтись в разные стороны и осмотреть ближайшие окрестности. Через минуту раздался крик:
- Ребята, сюда!
Когда прибежали на голос, Слава стоял и показывал палкой на кучу помёта. Куча была явно свежая, и такого размера, что даже не специалист мог с уверенностью сказать, - тот кто это сделал был точно не белочка.
- Может лось? - сказал кто-то с надеждой.
Тогда Слава ткнул палкой левее кучи, и все увидели след. И это было не копыто.
Вернулись в лагерь, молча покурили. Обсуждать, что делать дальше, смысла не имело. Это и так было ясно. Нужно ехать за егерем. Решили - двое едут, двое остаются в лагере. Бросили жребий. Договорились о сигналах, на тот случай, если Валера всё-таки найдётся. Двое, кому выпало плыть, на скорую руку собрались и ушли к реке.
Через минуту они запыхавшись бежали обратно.
- Ребята, лодки нет!!! - выдохнули они.
Все рванули на берег. То, что лодки на месте нет, было видно ещё издали.
Лодка нашлась сразу же, стоило спуститься к воде и поднять глаза на уровень горизонта. Она качалась на волнах ровно посредине реки, никуда при этом не двигаясь. Явно стояла на якоре.
В лодке, закутавшись в спальник, сидел Валера, и махал нам рукой.
Сперва он молчал как партизан на допросе. Только пара дружеских ударов по почкам заставили его разговориться и объяснить, в чём дело.
- Понимаете, я эту кучу вчера ещё увидел! Отошел по нужде, и наткнулся! От неё ещё пар валил! Мне даже кажется я слышал, как мишка её делал. Ох, я испугался! Думаю, я же в палатке всё равно теперь не усну. Взял тихонько лодку, в лодке всё-таки не так страшно, он же за лодкой не поплывёт.
- Что ж ты, гад, нам ничего не сказал?!
- А смысл?! Мы же в лодке всё равно бы все не уместились. А так вы хоть выспались.
- А если бы он на нас напал?!
- Да не нападает он! Нужны вы ему. Егерь же сказал!
- А что ж ты сам тогда в лодку полез, если егерь сказал?!
- Не знаю! Он мне прошлый раз сказал, что клеща проще всего высосать. Я высосал, и проглотил случайно. Потом неделю ходил думал, что он у меня в животе живёт, чуть с ума не сошел.
- Вот же ты дятел! Сам-то хоть выспался?
- Да где там! Только глаза закрою, задремлю, и тут мне начинается сниться, что медведь ко мне подкрадывается. Я вскакиваю, и бежать! А бежать не могу.
- Почему?!
Валера подумал, посмотрел на нас как на идиотов и сказал:
- Куда бежать?! Я же в ЛОДКЕ!
|
|
Для чего собаке пятая нога
Честно говоря не знаю, зачем я купил эту ногу. Какая-то дьявольская манипуляция. Зашел на мясной рынок взять кой-чего по мелочи, и тут на глаза возьми и попадись эта нога.
Наверное сработали какие-то забытые воспоминания из деревенского детства. Непередаваемый дух по всей избе, когда бабушка варит холодец в русской печке. Не знаю короче. Наваждение одним словом.
Всю дорогу с рынка, неся под мышкой свёрток, из которого торчало свиное копыто, думал - ну и нафига?! Где я, и где холодец?! Нет, конечно, при желании всё можно сварить. Но я же никогда этого не делал, и вряд ли буду!
В дополнение ко всем несуразностям нога отказалась лезть в морозилку. Взял таз, положил туда завёрнутую в пергамент и перевязанную бечевкой ногу, и вынес на веранду.
Потом целый месяц эта нога мозолила мне глаза, намекая на мою безалаберность. Я уже твёрдо решил отдать эту ногу соседке Аньке, но Анька на глаза всё никак не попадалась, и в конце концов случилось это.
В последние предновогодние выходные мы со шкетом решили почистить дорожки в саду, слепить снеговика, и нарядить во дворе живую ёлку. Целый день ходили туда-сюда, и дверь на веранду не закрывалась.
И вот, приделывая снеговику ведро на макушку, я боковым зрением вдруг заметил какую-то тень, метнувшуюся от веранды к забору. Обернулся, и увидел собаку.
Только это была не обычная собака. Это была собака с пятью ногами. Да. Четыре ноги у неё были где положено, а пятую она крепко держала в зубах. И судя по всему это была наша нога. Если ещё конкретнее, то это были наша нога, которую держал в зубах соседский пёс по кличке Джек.
Обычно Джек сидел на цепи в своей будке, но иногда по выходным хозяин отпускал его погулять. Тогда Джек непременно посещал наш участок через дырку в заборе, с целью пометить углы, стырить чего нибудь по мелочи, и получить по морде от кошки Иннокентия. По наглой рыжей морде.
Похоже в этот день кошка Иннокентий взяла отгул, так что Джек, воровато озираясь, безнаказанно дотащил ногу до дырки в заборе, где его нахлобучила другая неприятность. Нога категорически отказывалась покидать свой участок, упираясь концами в доски забора, и в дырку не пролазила. Джек вертел её и так и сяк, но всё было бесполезно.
Тогда Джек, понимая, что времени ему отмерено не так уж много, поступил проще. Он бросил ногу у забора, сам перебрался на ту сторону, потом просунул голову в дырку, и стал эту ногу грызть прямо тут, на месте. Жадно и с урчанием.
Мы немножко понаблюдали за этим беспределом, потом я подошел, отобрал у Джека ногу, и со словами "Подавись, скотина!", перебросил её через забор. Не веря в такую удачу Джек моментально схватил добычу, и скрылся с нею в своей будке.
Спустя наверное полчаса с соседнего участка донёсся какой-то нетипичный шум. Я вышел посмотреть, и с удивлением увидел, как хозяин яростно гоняет по участку Джека чем-то, очень похожим на нашу ногу, и громко матерится.
Заметив меня сосед подошел к забору, показал ногу, и спросил:
- Не ваша?
- Нет! - уверенно сказал я, и добавил для достоверности. - Откуда у нас?
- Сволочь! - сказал сосед, и погрозил ногой Джеку, нос которого торчал из будки. - Утащил у кого-то!
Я пожал плечами, и мы разошлись. Я домой, а сосед продолжать свои воспитательные процедуры.
Ближе к вечеру наконец нарисовалась наша мадам Иннокентий.
- Кеша! - сказал я. - Тебе не стыдно? Шляешься где-то целыми днями, а в это время по двору шастают целые стаи собак, и тырят всё что плохо лежит. Из-за тебя, отвратительная животная, мы остались без холодца! Ты чего, совсем нюх потеряла?!
Кошка Иннокентий не терпела критики в свой адрес. Она обиженно фыркнула, тряхнула кисточками на ушах, и запрыгнула на форточку. Уже сидя там обернулась, показала мне язык, и дрыгнув тощим задом пропала в сиреневой мгле.
- Обиделась! - сказал шкет.
- Да и наплевать на неё! - сказал я. - Будет ещё тут всякая шушера гонор свой показывать! Вот пусть погуляет, характер свой дурной проветрит!
И демонстративно закрыл форточку на защёлку.
Уютно горел ночник, за окном мигала гирляндой свеженаряженная ёлка, я сидел на кровати возле шкета и читал ему очередную главу из приключений Чарли и Элли в Волшебной стране, когда на кухне раздался стук в окно.
- Пойду посмотрю. - сказал я. - Наверное Анька. Вечно она невовремя.
Соседка Анька действительно имела привычку появляться в самое неподходящее время с какой нибудь мелкой просьбой.
Я включил на кухне свет, и отдёрнул занавеску.
В проёме форточки сидела кошка Иннокентий. Она таращилась на меня безумными глазами, а стук издавала огромная, раза в два больше её самой, туша лосося холодного копчения, которую Кеша крепко держала зубами за хвост.
|
|
Жила-была феминистка Саманта Брик. Работала исполнительным продюсером на топовых каналах вроде МТВ. Работа была престижной и высокооплачиваемой, но ей не нравились "стеклянные потолки", а большинство боссов были мизогинами. Она решила доказать им всем, что женщины прекрасно могут обойтись без мужчин! Ведь женщины ни в чём мужчинам не уступают - так почему бы не организовать собственную компанию, куда будут принимать только женщин? Умных, способных, карьерно-ориентированных. Они будут работать в гармонии и сестринстве, без всяких там мерзких самцов.
Если бы мужчина в Британии попробовал организовать компанию под лозунгом "женщин не принимаем", он бы не вылезал из судов. Компания бы обанкротилась, не успев возникнуть, а его самого затравили бы феминистки и сделали хрестоматийным примером дремучего патриархального мизогина, после чего он мог бы расчитывать разве что на работу грузчика. А так - все очень одобряли идею Саманты Брик. Попробуй скажи что-то поперёк - не обрадуешься.
Сказано-сделано. Саманта заложила дом, чтобы получить начальный капитал; область, в которой должна была работать компания (телевидение), была ей хорошо знакома, и репутация Саманты была на высоте. Семеро женщин, которых она наняла, были в восторге от её идеи. Правда, они потребовали высоких зарплат, но ведь это справедливо - хорошие профессионалы требуют высокой оплаты. И всё заверте...
Уже через неделю сотрудницы разделились на две клики: те, кто работал вместе и раньше, и остальные. "Остальные" не приглашались на обеды и кофе, и даже когда женщины встречались после работы, легко было понять, кто из них считался крутым, а кто нет: из того, кто на каких местах сидел вокруг стола, кто с кем был вежлив.
Потом начались битвы из-за одежды. Тут каждая была за себя. Постоянно говорились гадости: одна over-dressed, у другой фальшивый загар. Если какая-нибудь девушка демонстрировала обновку, её хвалили в глаза, а в за глаза подвергали уничтожающей критике. У этого правила не было исключений. Заместительница Саманты, Сара, отказалась принимать лучшую кандидатку на должность секретарши только потому, что та не различала бренды Missoni и Marc Jacobs. Саманта не решилась возражать.
Ещё Сара невзлюбила молодую сотрудницу, раньше бывшую его подругу, потому что они пришли в офис с одинаковыми сумочками, полученными в подарок на Рождество. То есть они сумели выдавить комплименты друг другу, но стали врагами - за счёт компании. Две другие сотрудницы пришли в офис в одинаковых джинсах. Одна заявила, что джинсы выглядит лучше на ней, потому что у неё восьмой размер, а у другой сотрудницы - десятый.
Ещё сотрудницы разделились на тех, кто использовал косметику и тех, кто нет. Типичные комментарии были "она когда-нибудь причёсывается?" и "в автобусе, наверное, все думают, что она проститутка". Естественно, все такие комментарии делались за спиной.
Все до единой сидели на диете. Если Саманта покупала сэндвич с тунцом, её за глаза называли свиньёй (у Саманты 12-й размер). Две самые худые девушки любили говорить о самой толстой "будь я такой жирдяйкой, я бы покончила с собой". Ещё одна притворялась, что пьёт обезжиренное латте - на самом деле оно было жирным.
Уходить с работы, чтобы посетить салон красоты, было в порядке вещей. Одна девушка постоянно опаздывала из-за того, что каждое утро красила волосы, а когда Самата поставила ей это на вид, та очень разозлилась. Впрочем, она хотя бы объясняла причину своих опозданий. Другие просто приходили поздно, а если Саманта показывала на часы, говорили что-то про опоздавшую электричку. В офисе работа была на втором месте после болтовни о шопинге, бойфрендах и диетах и ядовитых комментов двух сотрудниц, которые точили зубы на третью, Наташу. Через полгода вражда достигла такой степени, что они просто взяли Наташин лаптоп и отказались возвращать. Чтобы уладить инцидент, Саманте пришлось отменить все встречи и вернуться в офис. Сара вмешиваться отказалась, она не хотела быть "злым копом".
Потом женщины стали открыто ссориться. Одна из них говорила что-то насмешливое о другой, та не оставалась в долгу, потом к ссоре присоединялись остальные, и скоро в офисе стоял ор и ругательства. Кончалась ссора тем, что одна из женщин начинала плакать, а её подруги утешать. Коллектив разделялся на две части: одна группа в офисе, другая в туалете. Каждая группа всячески ругала другую, а работа стояла.
Тогда Саманта написала инструкцию о том, как быть взаимно вежливыми. Всё вертелось вокруг того, что надо было уважать всех коллег, запрещалась критика и сплетни. На словах все одобрили это, но на деле ничего не изменилось. Девушки продолжали вести себя как раньше. А уж когда одна из сотрудниц начала проходить курс искусственного оплодотворения, она выплёскивала свою вызванную гормонами злобу на других без предупреждения и без извинений. То же случалось, когда у кого-то был ПМС - что происходило очень часто, ведь все сотрудники были женщинами.
Но и гормоны были лишь второй причиной отсутствия и дурного настроения. Первой причиной была любовная жизнь. Когда одна из женщин рассталась со своим бойфрендом, она прислала Саманте письмо, что та должна быть "супер понимающей и тактичной по отношению к ней на работе". Её слёзы на работе продолжались целую неделю, к большой радости её врагов. Другая, встречавшаяся сразу с двоими, инструктировала сотрудниц, что говорить кому из двух парней. Ещё у одной был непомерный сексуальный аппетит. И ладно бы, но она посвящала в подробности своей интимной жизни всех сотрудниц, хотели те или нет. Саманта часто получала жалобы на её грубый язык.
Ссоры поутихли, когда Саманта наняла двух операторов-мужчин (операторам по роду деятельности приходится таскать тяжёлое оборудование, поэтому на эту работу идут обычно мужчины). Женщины отвлеклись от своих ссор и стали усиленно флиртовать с парнями.
Через год у фирмы начались финансовые проблемы. Сара взяла больничный на месяц. Ещё она не отвечала на звонки людей, требовавших платы по счетам, что разрушило репутацию фирмы. Пытаясь спасти фирму, Саманта продала обе свои машины, но было поздно. В марте 2007 года, меньше чем через два года после создания компании, она разорилась.
|
|
у меня как-то кот прыгнул на гладильную доску, раскачал её, всё свалилось и упало с грохотом, кот перепугался и полчаса сидел под диваном. Запомнит, подумала я. Потом через месяц он снова на неё прыгнул, с тем же эффектом - о, ну теперь он точно запомнит, что туда прыгать не надо, поймет наконец! - Подумала я. Когда он прыгнул на неё в третий раз, стало очевидно, что это мне надо что-то понять и запомнить. Доску я убрала.
|
|
Поход на Москву
Жил-был один мужичок, собою неказист, да и немолод уже. Посещал он однажды Москву по какой-то ерунде и возвращался домой на поезде. И соседка сразу ему знакомой показалась, заговорили — бог ты мой! — лет двадцать назад играли они вместе в оркестре при ДК связи, как тогда шутили — «половой». Мужичок тромбонистом служил, а дама эта на флейте играла и считалась первая красавица. Многие оркестранты в её сторону неровно дышало и сам дирижёр подмигивал. Мужичок тогда лишь поглядывал сквозь смычки, любовался, ну и фантазировал малость. У него на тот момент дома всякие семейные обстоятельства были, да и шансов за собой не видел. Сейчас даже удивился, что соседка его признала.
А разговор замечательно пошёл. И оркестр вспомнили, и про жизнь поговорили, и про то, как она выглядит замечательно. Время и станции летели незаметно, под конец устали, молчали вместе — уютно было, хорошо.
На вокзале её сестра встречала, за город ехать, на семейный юбилей. Обменялись на прощанье телефонами. Решился в щёку поцеловать, наклонился. Вдруг то ли мяукнул кто, то ли специально — но обернулась она, и поцелуй прямо в губы пришёлся и продлился некоторое время, даже, быть может, секунды три. Забилось у мужичка сердце, как давно уже не билось, пульс не сосчитать. Дошёл он до своего дома на дрожащих коленях, выпил водки и послал эсэмэску такого содержания: «Встретимся в Москве как-нибудь?». Положил телефон на столик, к окну подошел, под занавеску пролез и сильно-сильно лбом к холодному стеклу прижался. Слышит — пимс! — ответ пришёл. Кинулся обратно, чуть занавеску не сорвал. Читает: «Будешь в Москве — заходи». И адрес. Мужичок крякнул и присел на диван. Самая красивая женщина в его жизни хотела видеть его в Москве, хотела видеть его, хотела его, хотела!
Всю ночь мужичок не спал, составлял планы, бегал на себя в зеркало смотреть. Решил так — поспешишь, людей насмешишь. Поутру первым делом пошёл в банк и снял досрочно деньги с депозита, потерял проценты. Потом записался к зубному — вставлять коронки и лечить кариес. Книжку купил про здоровое питание и две огромные гантели. Твердо решил мужичок к Москве подготовиться. Чтобы женщину не разочаровать и самому не опростоволоситься.
Лифт не вызвал, гантели наверх по лестнице тащил. К шестому своему этажу приполз со звёздочками в глазах и сердцем во рту. Понял, что тяжело будет. Но не огорчился ни капли.
Началась у мужичка новая жизнь. По телевизору сериалы про любовь смотрит, на которые раньше только плевался. Забыл про хлеб и картошку, жирное и солёное, а на ночь и вовсе не ест. Утром и вечером гантели тягает да приседания делает. Лифтом нигде не пользуется, через день зубного посещает. На работу пешком ходит, в обед кефир пьет. Первые дни самые тяжелые были. Связки болели, и есть по ночам хотелось жутко, как уснёшь — завтрак снится, проснёшься, а всё ещё ночь.
Ко второй неделе заметно полегчало. На шестой этаж вбежал — и ничего, нормально. В помощь гантелям тренажер купил, собрал, посередине единственной комнаты поставил — другого места не было. Да и не надо. Стал мужичок привыкать к новой жизни. А ещё журнал читать про мужское здоровье и пару раз в неделю на шлюхах тренироваться. Поскольку по части интимных дел были у мужичка сомнения на свой счет. Шлюхи поначалу удивлялись, но соглашались помочь и вели себя как порядочные женщины. По окончанию мужичок разбор полётов проводил — что правильно сделал, что неправильно, и первое время даже записывал ответы.
И мечтал мужичок, сильно мечтал. На тренажере, на шлюхе и даже у зубного. Думал он о той женщине постоянно. Воображал себя с нею. На работе бурчать начали, что от него толку никакого не стало, опять же линолеум пропал, десять рулонов. После голодных лет мужичок себе подобного не позволял, разве что по мелочи, а тут как-то все сошлось. В результате поругался с директрисой, пришлось на отпуск написать. Отгуляю, думает мужичок, а потом и вовсе уволюсь, пусть поищет себе завхоза. Может, вскоре вообще в Москву перееду, работу там найду с зарплатой поболее. А квартиру сдам — отличная прибавка! Хотя на такую женщину денег еще больше надо. Ну так вспомню молодость, залабаю на костыле, Москва город большой, каждый день похороны. И погрузился мужичок в воспоминания о дважды краснознаменном оркестре округа, заулыбался, а закончив, поднял верх палец и сказал вслух: «Ни чета нынешним!»
К концу месяца живот заметно убавился, а плечи стали шире на размер, чему мужичок сам изрядно удивился. И самочувствие было как никогда. Потренировавшись, напрягал мускулы и чувствовал себя как артист из одного кино, просто вылитый, особенно если в зеркало не смотреть.
Пора в столицу ехать. С новыми зубами. Тем более что ждать уже никакой мочи нет. И вот составляет мужичок эсэмэску на заветный номер. В таком ключе, что как бы собираюсь в столицу по важным делам, но не прочь и посетить хорошую знакомую, поужинать вместе. Ответ пришел быстро: «Если речь только про ужин, то можешь и не приезжать».
Мужичок подпрыгнул и затряс сжатыми от радости кулаками, перечитал ещё раз и ещё — как от этих слов веяло ароматом жаждущий его женщины, такой далекой и близкой одновременно!
В Москву, в Москву, скорее! Забрал брюки из химчистки, сложил рубашки в чемоданчик и тут же решил чемодан не брать, ну куда же это в гости с чемоданом, сбегал в аптеку, купил презервативов и всяких подсказанных шлюхами полезных гелей. Размышлял, куда их положить, чтобы как-то поизящнее достать в нужный момент, придумал из подарочной бумаги сделать кулечек и бантиком обвязать. Сюрприз! Положил на стол, любовался, считал минуты до поезда.
Выйдя из дома, не мог вспомнить, закрыл квартиру или нет, пошёл уже было обратно, вспомнил, что точно закрыл, а паспорт взял? Да вот же он. Всё на месте: и паспорт, и билет; скорее в поезд, в самый медленный поезд на свете.
Под стук колес неожиданно уснул, тоже от волнения, видимо. Проснулся, купил кофе у разносчицы, выпил без сахара, вот уже и приехали.
Москва, всегда такая холодная и неприветливая, нынче стала будто праздничная, ни мокрой грязи, ни мрачных рож. Такси мужичок взял, чуть отойдя от вокзала, — сэкономил слегка. Пригодятся еще деньги-то. Назвал адрес, но перед этим попросил к ближайшему в том районе приличному магазину подвезти, где деликатесы и водка непаленая.
Таксист кивнул, не прекращая с кем-то говорить на незнакомом языке. Ехали не так уж и долго, на удивление, хотя смеркалось, город замедлялся и гудел в пробках.
— Магазин, — сказал таксист, на секунду прервавшись.
— Подождёте меня? — спросил мужичок, протягивая деньги.
Таксист кивнул.
В магазине и вправду было много деликатесов, таких дорогих, что цену указывали за пятьдесят грамм. Мужичок взял колбасы трёх видов, сыра и рыбки соленой. Замахнулся было на черную икру, но в последний момент смалодушничал (да и не до икры будет!), взял красной. Зато водку выбрал самую лучшую, а также вина французского две бутылки и шампанское «Князь Голицин». Походив еще, добавил в корзинку сок, ликер и свежий ананас.
Расплатился, вышел. Таксист уехал, не дождался, гад нерусский. Куда идти, где это? Подсказали, что рядом. Через полчаса ходьбы устал от московского «рядом», поставил пакеты, отдышался. Отправил эсэмэску: «Уже иду!» Получив ответ: «Ко мне?» — обрадовался и поцеловал «самсунг» в экранчик. С новыми силами тронулся в путь, вышел вскоре на нужную улицу, начал дома отсчитывать.
«Чёрт!!! Забыл! — скривился вдруг мужичок. — Сюрприз-то, кулёчек с бантиком, так и остался на столе! Вот напасть…»
— А где тут презервативы? — начал спрашивать у прохожих. — То есть… это… аптека?
— Рядом, — ответили.
Мужичок вздохнул, написал эсэмэску: «Буду через полчаса». Пимс! Пришёл ответ: «Других планов у меня на сегодня не было».
Мужичку стало ой как неудобно, на него надеются, а он тут… И ни одной машины не видно. Улицы узкие, дома невысокие, как будто и не Москва совсем. Где же аптека, где крестик? Может, сумки с едой оставить пока? Да кому ж их тут оставишь.
Аптека нашлась в длинном дворе, к счастью, ещё работала. Купив всего и побольше, мужичок тронулся в обратный пусть. Пакеты с продуктами оттягивали руки, перекладывал как-то, старался не останавливаться и не сбиться с пути.
Уфф! Пришел наконец-то. В домофон тыкает — палец дрожит. Пипикнуло, открыли. Поднялся на второй этаж, потянул приоткрытую дверь. Вошел.
Всё как в мечтах. Уютно, тепло, коврик круглый, пальто на вешалке, зеркало. И она. Так близко! Несусветно красивая, домашняя. Стоит, чуть наклонив голову, смотрит на него, как будто с вопросом каким.
Мужичок плечи расправил.
— Здравствуй!
— Ну, здравствуй. Какими судьбами?
— Я… это… — начал было мужичок, а сам поставил сумки на коврик, шагнул к ней, обнял изо всех сил и целовать, целовать!
— Да что же это! Прекратите! Стоп! Стоп! — вдруг закричала она, вырываясь, уперлась руками ему в грудь. — Отпустите меня, отпустите, что происходит?! Пусти!
— Да как же?! — опешил мужичок, отступив. — Я же к тебе приехал, вот, ждал…
— Что за наглость такая, что вы себя позволяете!
— Мне уйти, что ли? — глухо спросил мужичок, не веря происходящему.
— Оставьте меня в покое! — прокричала она, отвернулась к зеркалу и заплакала.
Пришибленный, растерянный мужичок чуть было не бросился к ней снова, зашатался, замычал, схватив себя за голову. Наклонился, выдернул водку из пакета, толкнул дверь и бросился вниз по лестнице. Выйдя из подъезда, сорвал пробку и залпом впустил в себя полбутылки. Пошёл, шатаясь, по холодной улице, остановился, вытер слезы рукавом, ещё выпил, снова побрёл, у фонаря присел, допил, что осталось, закрыл глаза руками. Сидел долго.
— Мужик, тебе куда? — жёлтое такси подъехало почти вплотную.
Мужичок очнулся. Поднялся с трудом, но в машину сел уже уверенно.
— К девкам! — сказал громко.
— На точку, что ли? — переспросил таксист.
— Не знаю, чтоб покрасивее и чтоб выпить!
— Тогда в клуб?
— Валяй в клуб.
Машинка понеслась по ночным московским улицам, таксист что-то рассказывал, мужичок не слушал, шептал всё — как же так, как же? А может, из-за икры? Черную надо было брать. С ананасом.
— Черную с ананасом! — повторил он громко.
— Сейчас уже всё будет. Уже подъезжаем, — отозвался водитель. — А я им объясняю, претензии ко мне может предъявлять только погибший, а остальные вообще никто и ни при чём! С вас косарь.
Вывеска над большой железной дверью нервно светилась красным. Мужичок слова иностранного не разобрал, нажал кнопку.
В клубе мигало и громыхало, ходили полуголые девицы со строгими лицами. Пройдя контроль, мужичок заплатил за отдельную кабинку, заказал сухариков и водки, которую тут же выпил и заказал еще. Посидел, согрелся, стало чуть легче. Глаза привыкли к мельканию, стало видно, что девицы по очереди поднимались на сцену с шестом и танцевали там, снимая последнее. А потом обходили по очереди кабинки. Заходили и к мужичку. Каждую он спрашивал, как зовут, предлагал деньги за секс и получал отказ. Согласилась только самая страшная, которую и на сцену-то не пускали. Себя оценила в пятнадцать тысяч с НДС. Мужичок засомневался. Видя его колебания, находчиво предложила другое — за пять тысяч рассказать, как можно весь стриптиз-клуб поиметь. Получив сумму, объяснила: если ещё пять тысяч дать охраннику, то получишь ключи от квартиры в доме напротив, откуда по телефону звонишь в клуб и вызываешь кого хочешь, хоть танцовщицу, хоть официантку. Мужичок страшную поблагодарил, допил залпом водку и оплатил счет, морщась от дороговизны.
С охранником говорить было трудно, язык заплетался. Но справился. И на улицу сам вышел, и квартиру нужную нашел. Поискал водки — нету, нашёл телефон, снял трубку, попал сразу в клуб.
Из трубки громко играла музыка.
— Мне бы Свету, Свету бы, — прошамкал мужичок в музыку. Света, пухловатая блондинка, ему больше других понравилась. Но вместо «Светы» выходило какое-то «све-све-све».
— Вы что, всех хотите? Всех? — спрашивали из трубки.
— Да не всех, а Свету! — сердился мужичок, но выходило всё равно «све» да «све».
На том конце убедились в том, что сразу всех хочет, всех и повели. Дверь открылась, и в квартирку начали заходить официантки и танцовщицы, включая страшную. Мужичок перепугался, зашипел: «Да вы издеваетесь? Издеваетесь?» Выходило невнятно. Входящие подобрали знакомое слово, близкое по звучанию, получилось — «раздевайтесь». Первые стали раздеваться, спрашивать друг у друга, куда вещи складывать, не на кровать же. Раздетых одетые подпирают, те мужичка теснят. Он давай их руками отталкивать, вещи выкидывать, кричит: «Администратора сюда, министра-то-ра-ра» — слово длинное и для трезвой головы. Пришедшие поняли, что клиент в отказке и требует министра. Осудили, уходя. Совсем, сказали, с ума сошёл, но министра, даже двух, обещали тут же прислать.
Дверь за девушками и захлопнуться не успела, как вошли двое охранников в чёрных костюмах, схватили мужичка за подмышки, прижали к стенке и предложили оплатить всё беспокойство. Сумму назвали дикую.
Мужичок перепугался. Объяснить ничего не может, бумажник показывает, где всего двадцать тысяч осталось. Охранники ему — а вон у тебя карточка есть, в долларах, сейчас к банкомату ночному поедем! Мужичок головой крутит, дескать, нельзя, курс высокий, высокий курс, охранникам слышится: «Выкуси». Ах выкуси, да мы сейчас тебя по стенке размажем! И давай мужичка возить по обоям верх-вниз.
То ли согревшись от этих фрикций, то ли от всего выпитого и пережитого мужичок отключился, обмяк и, будучи отпущен на пол, захрапел...
Охранники выругались, взяли все деньги из кошелька и стали дальше по карманам шарить. Нашли пять пачек презервативов, паспорт, ключи и визитку начальника департамента контрразведки полковника Кожемякина А. М. Покрутив визитку, парни переглянулись, вернули в кошелек пять тысяч — чтоб не серчал, затем вытащили мужичка на лестницу, приложили к тёплой батарее и ушли.
Часов через шесть мужичок наполовину проснулся, выполз на утреннюю московскую улицу, поморщился на свет, остановил частника и поехал на вокзал.
Первым делом купил билет, затем пошёл пиво пить. Нашёл где подешевле, к пиву взял сосиску, огурец и большой кусок черного хлеба. Ел с удовольствием. Месяц так вкусно не ел. Потом взял еще кружку и, похлопывая себя по животу, уселся поудобнее на замызганном диванчике. Продавщица за стойкой ему улыбнулась, он — ей. Зевнул и подумал, что в целом неплохо съездил в Москву. А то ведь дома всё провинциально, обыденно, а тут, как ни крути, столица, интересно можно отдохнуть. Поиздержался сильно, конечно. Но будет чего вспомнить. Да и здоровье в целом подтянул. Когда б еще за зубы взялся — никогда бы.
И тут — пимс! — эсэмэска приходит. Удивился, читает: «Почему ты ушёл так быстро?» Хлопнул тут мужичок ладонью по коленке, вытянул губы и сказал: «Пфффффффф…»
(С)СергейОК
|
|
Давно это было, но вот вспомнилось намедни и решил поделиться...
В декабре 90-го года, решил я продемонстрировать своей тогдашней подруге, что культуризм мне не чужд, и пригласил её в театр. Потому как Советский Союз (к моему последующему сожалению) был "на донышке", и мы, в большинстве своём, были убеждены в том, что всё иностранное самое что ни на есть отличное. Руководствуясь этой неверной предпосылкой и узрев, что в театре имени Пушкина гастролирует чешская труппа, я понял, что вот он, вип-билет в храм мировой культуры и взял два места в центре партера, на "Тристан и Изольда". В день спектакля, надев свои другие джинсы (по аналогии с другими брюками сэра Томаса Сойера) и модно-растянутый свитер, который всем своим видом говорил о несомненной принадлежности скрываемового им тела к колеблющейся прослойке советского общества (что не вполне соответствовало действительности, ввиду того, что по официальному статусу, на тот момент принадлежал к сообществу студентов ВТУЗ-ЗиЛ) договорился с подругой о встрече в гардеробе театра.
Когда она сняла своё пальто, благородный дон (это я о себе) был поражён в самую пятку и прилегающие к ней части организма... На ней было настоящее(!) американское(!!) платье(!!!)..., (про то что оно из США привезено в подарок кузины, счастливо выскочившей замуж за сотрудника торгпредства мне было поведано позже)!!! Скажу не хвастаясь, подруга моя выглядела отлично, и я сразу надулся от гордости, как украинский колхозник получивший на ВДНХ приз за самого передового поросёнка! Подефилировав немного по фойе и навестив буфет (всё это время я, как и всякий 19-летний дуралей, мысленно показывал язык всем прочим мужикам, которые хотя бы случайно кидали взгляд на мою спутницу), мы не дожидаясь третьего звонка, отправились искать свои места под люстрой.
И вот, наступил тот долгожданный момент группового духовного интима, свет потух и занавес пополз вверх..
По залу прокатилась лёгкая ментальная волна недоумения, сцена была пуста!!! Абсолютно!!!
Вдруг откуда ни возьмись... Нет,не так. Вначале был скрип, такой противный, выворачивающий кишки наизнанку скрип. Он предварил появление на сцене двух персонажей, которые и издавали сей монотонный звук, путём художественного волочения за собой по полу двух стульев. Это были два мужичка неспортивного телосложения, одетые в таком же стиле, как и я, но казалось, что джинсы и свитера они носят не снимая уже недели три. Не знаю, есть ли в прикладной психологии специальное название для фобии означающей боязнь парикмахеров, но эти двое страдали (а может и наслаждались) ею явно не один месяц.
Эти двое эпатажных служителей Мельпомены установили стулья в центре сцены, приблизительно метрах в 2-3 друг от друга, и уселись на них, достав откуда-то две книги.
Возникла пауза прямо-таки лопающаяся под напором нереализованной интриги!!?
И вот оно... Началось!!! Голосами без малейшего признака интонаций, мужички начали монотонно читать текст... на ЧЕШСКОМ!!!
К исходу третьей минуты, я начал понимать чувства васючан, которые принимали участие в небезызвестном каждому советскому человеку международном шахматном турнире! На седьмой минуте, в атмосфере отчётливо сгустилось предчувствие "бить будут"!! На пятнадцатой минуте, я начал гордиться нашими людьми, которые обуздав свою жажду насилия, начали, сначала потихонечку и пригибаясь, а после сложившимися коллективами и в полный рост, покидать свой оплаченные места. К слову сказать, исполнители, то ли были настолько погружены в процесс представления, то ли уже привыкли к такой реакции зала, но ни разу не оторвали взгляда от страниц своих книг.
А я сидел и тихонечко гордился собой! В отличие от минимум 80%, я досидел до антракта, мало того, когда моя спутница шепнула, что ей нужно попудрить носик, а потом, чтобы прийти в душевное равновесия, дождаться меня в буфете, я крепко ухватил её за руку и ехидно шепнул: "Потерпишь, всего 17 минут осталось!")))
В антракт, мы вместе со стайкой таких же липовых интеллигентов, рванули в гардероб... выйдя из храма культуры на бульвары переглянулись, и дружно потопали по морозцу на Калининский, обсудить культпоход в видео-баре кинотеатра "Октябрь".
По сию пору не могу понять чо это было?! Не то, хитрые братья-славяне так "чесали" доверчивых, и падких на иностранщину, жителей столицы, не то это был, так до сих пор и непонятый нами, проблеск некоего нового течения в театральном искусстве?! А может они таким образом, решили отомстить за Прагу-68 (тогда было модно ставить нам это в вину)???!!
|
|
Как я у цыгана тушенку покупал.
===============================
Голодный 1991й год. Самое начало года, зима. Все по талонам , ... но и по талонам - тоже, ни... (чего) не дают.
А дома малый ребенок, жена в отпуске по уходу, отец инвалид, не ходит. Знакомый цыган, прапорщик, предлагает мне 5 ящиков армейской тушенки за 200р. (Это тогда была половина моей зарплаты) ... Соглашаюсь не раздумывая. Но есть нюанс. За тушенкой надо ехать ночью. На моих жигулях... Соглашаюсь. Забираю прапорщика у общаги. Он почему то с автоматом. Ну, мало ли. Едем. Ехать недалеко, склады в минутах десяти. На въезде строгие бойцы. "К Любке!" - "Проезжай"
Прапорщик уходит внутрь склада, шпилить Любку. Автомат остается у меня. От нехрен делать, разобрал, полюбовался полным патронов рожком, собрал. На всякий случай, стер все отпечатки... :) Прошел где то час...
Из склада выходят прапор и Любка. Это оказалась крепкая лом-баба, лет на вид 45-50. Часовые Родины загружают немеряное количество ящиков с продуктами в мои Жигули. Двери не до конца закрываются, машина просела до скрипа. Багажника на крыше увы нет, часть ящиков не влезла... Везу прапора обратно в часть. На коленях у него еще 2 коробки какой то еды. И огромный пакет с вырезкой... Калаш валяется сзади на ящиках....
В части нас уже ждет..командир части и еще офицер, они помогают цыгану разгрузить машину.
Все что в багажнике, остается мне, там 7 ящиков. (2,типа, тоже мне, бонусом, за бензин)
Далее оказалось что в одном бонусном ящике масло сливочное, 20кг, в другом-огромные банки с вяленой воблой. Дико вкусная. ... Напоследок спрашиваю прапора "а калаш то зачем брал?" - "От местных хулиганов" ...
Потом как то при встрече прапор в разговоре упомянул -то, что то что мы забрали и был запас консервов, на всю часть (!) По документам, в которых он расписался ...(Например, он расписался за сколько то ящиков сухого вина...Что то я не помню чтоб в машину грузили какое то вино)... А по факту, получил он втрое меньше, т.к., на складе-мафия ...
Да еще и из того что получили, сразу же бОльшую часть растащили по своим... ну и мне чуток продали. Могу представить, что там рядовой состав ел (( Х.. без соли((
А тушенка та нас здорово выручила, каждый день сварим картошечку , добавь пару ложек мяса, пожарь - объедение.
Там мяса, в отличие от современной тушенки, почти 100%. Говядина. Никакой химии...
На этом и протянули всю зиму, весну и лето , до самого ГКЧП. В одном ящике оказались говяжьи почки, кроме меня их никто не ел, а мне так очень понравились...
Кстати, интересные вещи в части творились. Например, один боец, с солнечного Кавказа, числился что сидел на губе, а по факту, уехал домой на полгода... За это каждый месяц командир получал энную сумму денег, плюс разные ништяки , например, в канистрах , чачу. Эту чачу в части разливали по бутылкам, разводили водой, добавляли чуток растворимого кофе, чуток сахара, клеили этикетки - коньяк 5 звезд готов. Улетал, по 50р бутылка... (По своим)
Другие прапорщики из части постоянно катались вдоль трассы, искали разбитые напрочь машины, покупали по дешману, и с помощью личного состава чинили, восстанавливали в ноль , даже красили сами в гараже части... А жигули на ходу и в хорошем состоянии тогда продавали за 20-30 тысяч рублей , легко... Каждый выживал как мог... И некоторые и тогда очень неплохо жили...
Вот "такую страну развалили", - тем , кто уже забыл, или никогда не знал...
|
|
ВАНЕЧКА
Ванечка - добродушный молодой человек 25 лет от роду. Чуть больше 2 метров ростом, по габаритам напоминает что-то среднее между теленком-переростком и Михаилом Беляевым из сборной КВН Пятигорска (помните, был там такой огромный кадр). По призванию Ванечка - художник. Даже в свое время в школу художественную ходил, да и до сих пор рисует довольно прилично.
Ещё Ванечка - ролевик. Раньше мы таких называли "толкинутыми", но теперь это считается не политкорректным. Смысл в том, что периодически взрослые и не очень дядьки и тетки собираются где-нибудь в лесу на поляне, наряжаются в эльфов, гномов и т.п., и носятся друг за другом, размахивая дубинками. Ванечка в этом сброде играет за урук хаев (кто не знаком с "Властелином колец" - это такая разновидность орков). Играет основательно, поэтому в экипировке имеется настоящая кираса, шлем и двуручный меч. Меч вообще представляет особую гордость: в его дол ("канавка" посреди лезвия) уложена пропитанная воском веревка, которая в случае ночных баталий поджигается. В темноте выглядит потрясающе, особенно когда этот горящий меч отражается в блестящей кирасе. У кирасы, собственно говоря, один недостаток: надевать ее достаточно тяжело, поэтому Ванечка одевается еще дома, а дабы по пути к месту встречи его не остановили (не каждый же день по российским улицам бродят великаны в блестящих кирасах) - связал себе огромных размеров свитер, который и напяливает поверх кирасы. После чего его сходство с добродушным теленком становится еще больше.
А еще Ванечка работает в психушке. Кем - точно не знаю (на мою попытку пошутить, что с его габаритами ему только санитаром для буйных работать, Ваня обиделся и больше этот вопрос обсуждать отказывался). В общем-то, довольно предсказуемо: где же еще работать художнику, по выходным превращающемуся в урук хая. Есть у меня подозрение, что он специально туда пошел, чтобы если вдруг не сможет превратиться из орка обратно в человека - коллеги подсобили. Правда, сам Ванечка утверждает, что выбирал по принципу "чтобы от дома недалеко", ибо с его габаритами передвигаться на общественном транспорте достаточно проблематично, а водить грузовик он не умеет.
Пару недель назад Ванечка возвращался домой с очередной встречи ролевиков. Возвращался уже затемно, да к тому же от метро приходилось идти пешком (оно и понятно: попробуйте при габаритах в 2 с лишним метра в кирасе забраться в такси). Вид одиноко бредущего двухметрового ботаника в нелепом свитере и с большой сумкой привлек внимание какой-то подвыпившей компании, возжелавшей пополнить свои табачные запасы за счет случайного прохожего. В общем, трое товарищей окружили Ваню, и начали докапываться. Сначала словесно, потом начали немного толкать. А потом один из товарищей совершил большую ошибку: погасил свою сигарету о Ванин свитер, оставив на нем дырку. Как потом рассказывал Ванечка, этого он уже стерпеть не мог (свитер он связал сам, потратив на него не один месяц, едва ли не больше чем на кирасу).
В общем, стащил Ваня с себя свитер, достал из сумки шлем с мечом. Шлем нахлобучил на голову, меч поджег, после чего повернулся к охреневшим гопникам и заорал. Как он утверждает, он пытался выдать боевой клич урук хаев. Зная его, подозреваю что это звучало примерно как "Б..., уе...шу нахер!" Я себе прекрасно представляю, насколько красочным было это зрелище: примерно год назад мне довелось отдыхать на даче у его родителей, и когда мы сидели на улице за столом, из темноты появился Ванечка в полной боевой экипировке (как выяснилось, он в таком виде пешком дотопал от ближайшей электрички). Скажу честно, не обосрался при виде этого мрачного рыцаря я только потому, что сидел в это время на стуле, и сиденье выступило в роли запасного сфинктера.
У пьяной компании запасного сфинктера не было. Поэтому они просто ломанулись куда подальше. Ваня, конечно, острастки ради немного побежал за ними, но шансов у тяжелого рыцаря против пусть и пьяных, но легковесов, маловато. Ну да цели их порубить у него и не было.
Продолжение истории наступило следующим утром. Пока Ваня только собирался на работу, ему позвонил коллега и вкрадчивым голосом поинтересовался, а не было ли у него накануне каких-либо интересных приключений. На удивленный вопрос, с чего вдруг такое внимание, выяснилось следующее: вчера вечером в местное отделение полиции вбежали трое не очень трезвых граждан, наперебой кричавших, что за ними только что гнался рыцарь с огненным мечом, и всем им скоро наступит конец (ну это если вежливо). Поскольку граждане были заметно пьяны, в полиции их до утра просто оставили в обезьяннике. Однако на утро граждане протрезвели, но от показаний своих не отказывались, в связи с чем их и решили на всякий случай показать врачам. Поскольку о Ваниных пристрастиях к трансформации в орков в больнице знали многие, а жил Ваня, как мы помним, неподалеку - возникли определенные подозрения.
Ваня решил, что такой шанс выпадает редко. Нет, кирасу он на работу надевать конечно же не стал. А вот шлем и меч взял, благо места много не занимают. В больнице узнал, где ожидают осмотра его вчерашние знакомые, перед дверью кабинета нацепил на голову шлем, в руку взял меч, распахнул дверь и с все тем же боевым кличем урук хаев ворвался в кабинет.
В общем, Ваня получил большое моральное удовлетворение и выговор от главного врача за то, что двое из троих попытались выпрыгнуть из окна (спасли решетки на окнах, но сами стекла разбили), а третий все-таки обосрался прямо на стуле, и стул в итоге пришлось выкинуть.
|
|
Поехали однажды мои знакомые летом в отпуск отдыхать, а ключи от своей квартиры передали соседке по площадке, чтобы та в их отсутствие в доме цветы поливала и кота Мурзика кормила. Соседка была девушкой молодой, любила погулять и в первый же день ключи от чужой квартиры потеряла. Что делать? Розыскивать хозяев она не стала, дверь чужую взламывать тоже не стала, тем более, что знакомые мои на целый месяц в Египет спинки греть уехали. Думает: "приедут, покаюсь, расскажу, что ключи в первый же жень их отъезда потеряла, будучи в нетрезвом состоянии, перебрав изрядно С2Н5ОН. Может простят... А вот что теперь делать с котом? Падет ведь смертью храбрых не в чем неповинное животное... Так и прожила с этими мыслями целый месяц. Когда хозяева квартиры вернулись из поездки, девушка каясь и заикаясь все им на чистоту выложила. Те долго думать не стали, из ЖЕКа мастера вызвали и взломали замки и тут же начали обход квартиры. Цветы, конечно на подоконнике завяли, поскольку их месяц ни кто не поливал. Но домочадцев интересовал вопрос: где же кот? Начали искать. Зашли в спальню. Позвали... Тишина... Ходят по комнатам, удивляются: "Кошак-то от голода сдох наверное!? Тогда почему запаха тухлятины в квартире нет? ". Заглянули под диван... А там? От "синуса к косинусу", одна к одной, ровненько, в линеечку, лежал "кошачий презент"- анусовые кошачьи конструкции. Думают: "значит жив Мурзик, жив дурилка". Тут же всей семьей в домашних условиях экспертизу какашек кошачьих провели: понюхали, потрогали... Обрадовались! Ура! Кокашки-то свежие, и еще с большим усердием принялись за поиски кота. А хозяйка квартиры, перед отъездом, была на рынке и купила несколько килограмм лука, репчатого и расспыла его на полу, в углу на лоджии посушить. Пока они всей семьей будут в отъезде, и совсем забыла об этом. А вспомнила только тогда, когда они обойдя квартиру в поисках кота, зашли на лоджию и увидели следующую картину. Их любимый кот Мурзик исхудавший, но гордый сидел на коврике. Одной лапой он придерживал последнюю луковицу и жевал ее, а другой вытирал слезы...
|
|
Рома занимался продажей кровельных материалов. Ему попадались разные клиенты.
Например один с ходу говорит: - Ваш материал г..но! Я уверен в этом на 100%! И хоть ты ему тресни по башке кувалдой, он никак не изменит своих убеждений.
Другой, менее уверенный в своей правоте, но более "хитренький" осторожно спросит: - А правда, что ваш материал г..но? А то мне знакомые о нем так говорили. И тут уже нужна кропотливая работа с хорошей презентацией товара, ответы на его самые каверзные вопросы, заверения в том, что материал отличный, прослужит очень долго, решит множество его проблем, предоставление гарантии и т.д.
Но есть и фанаты. Они приходят, показывают пальцем на конкретный товар, говорят количество и протягивают стопку денег еще до того, как ты им успел огласить общую стоимость. Как ими становятся?
Рома приехал с полей. Просмотрел список тех клиентов, с которыми он общался, подготовил коммерческие предложения, отправил их по электронной почте. Затем вышел на улицу попить кофе и покурить.
Через пару минут позвонил мужчина. Звали его Валентин. У него на объекте Рома был пару дней назад. Валентин сказал, что они с женой посмотрели каталог, образцы, и им понравилась битумная черепица красного цвета, которая есть в ассортименте Роминой компании. Договорились, что на следующий день Валентин приедет в офис. Привезет план кровли. Роман ему все посчитает, ну и они придут к консенсусу по окончательным ценам.
Все так и произошло. И на следующий день довольный клиент и менеджер пожимали друг другу руки, а затем коллеги поздравляли Рому с успешной сделкой. Еще через день весь заказ был отправлен клиенту на объект.
Прошел месяц. Рома сидел в офисе и составлял смету по очередной кровле.
Вдруг открылась дверь и на пороге появился Валентин. Он поздоровался с Ромой, огласил весь список материалов, протянул Роме пачку денег и сказал дату, когда заказ нужно привезти на объект.
Когда Валентин вышел из офиса, то все менеджеры посмотрели на Рому и один из них восхищенно воскликнул: - Вот это фанат!
Рома обвел их презрительным взглядом и торжественно произнес: А все потому, что ваш высокоэффективный коллега умеет убеждать клиентов !!!
PS. Месяц назад, когда Валентин покупал у Ромы кровельные материалы, то у него на руках уже была горящая путевка в Турцию. И перед поездкой он сложил весь комплект в строительном вагончике, который стоял рядом с домом.
Когда же загорелый и отдохнувший Валентин вернулся домой, то он с удивлением обнаружил, что дверь вагончика открыта, а внутри ничего нет. Конечно он подал заявление в милицию, воров начали искать, но это уже другая история.
А вот кровлю, как ни крути, нужно было заканчивать.
|
|
Соврал бы чего-нибудь, Петрович, - попросил Серега сидящего на соседней кровати Петровича, - скучно ведь сил нет.
- Соври ему, да, - притворно обиделся старый бугор, - я вообще не вру, не имею такой привычки, а раз тебе скучно, иди вон вокруг вагончика пару кругов по лесу нарежь, а потом можешь в сортир сбегать для окончательного веселья.
- Я и за один круг от холода околею, Петрович, - усмехнулся Серега, - и в сортир мне не хочется совсем. И так минус сорок, а там еще дует снизу. Я, пожалуй, до следующего года потерплю с сортиром. Пять часов осталось, а первого января потепление обещали резкое. Ты б действительно рассказал чего, чтоб время скоротать.
- Какая нежная молодежь пошла, - продолжил ворчать, Петрович, - дует им, сходи хоть водку принеси из предбанника, полчаса уже охлаждается, замерзнет, будем под бой курантов грызть ее за праздник.
- Нежная, да, - Петрович закурил и продолжил без всякого перехода и вступления, - вот у нас мастер был, при социализме еще, тоже как тебя Серегой звали. Так вот он никакого мороза не боялся, не то что нынешние.
- Это какой Серега? Не тот, что в Кадашах начальником сейчас?
- Не, не тот. Этот в Кадашах маленький, а наш под два метра ростом. Стояли тогда недалеко отсюда. Пикетов триста, если по трубе мерить. Тот самый нефтепровод, что сейчас ремонтируем. И тоже под новый год морозы к пятидесяти близко. Актировать дни надо по всем показателям. А начальство орет: сроки, мол, срываете. Оно, конечно, так. Срываем. К ноябрьским должны были, а не успели. Мороза все ждали. Болото там, а его в хороший мороз проходить надо, или месяц сверху снег чистить - замораживать. Ну и дождались. Вдарил мороз. Да такой, что техника встала. Подергались мы маленько, поковырялись тем что завести удалось, да и бросили.
Дело как раз к тридцать первому декабря. Народ домой просится на праздник. Кому охота Новый год в вагончике встречать. Работы-то все равно нет, да и не будет числа до третьего по прогнозам. Но приказ есть: сидеть на месте, ждать пока потеплеет. Тогда партия приказывала, а партии Новый год по барабану, стране нефть нужна.
Прорабом у нас Мишка Зотов. Мишка – мужик тертый, понимал, что начальство, начальством, а народу на встречу лучше пойти. Была б работа он бы не отпустил. А тут делать все равно нечего. Можно правда снег в городке чистить и порядок наводить. Только у нас и так порядок, а местной снегоборьбой никого от пьянки не удержишь. Лучше в дом, в семью отпустить, чтоб никто не отчебучил чего. Подумал Мишка и решил отпустить людей. Втихаря, начальникам не докладывая.
Они хоть и понимают все, эти начальники, но у них работа такая – самим приказы выполнять и других заставлять. Ведь чем начальник выше, тем у него свободы меньше. Я вот может поэтому и не пошел в начальники. А мог бы. И с не сидел бы сейчас с тобой, а где-нибудь в Кремле на приеме шампанское принимал. Ты б Сережа сходил все-таки за водкой-то, кстати. Замерзнет в тамбуре, бутылки полопаются.
Петрович дождался пока Серега принес водку, любовно устроил бутылки поближе к заиндевевшему окну, подальше от печки и продолжил.
- Так вот решил Мишка нас по домам отпустить. Но не всех. Городок с техникой бросать так и так не годится. Кому-то оставаться надо. За генератором следить, тепло какое-никакое в вагонах поддерживать. Да и на рации подежурить-посидеть. Они тогда здоровые были, с собой не потащишь. Никто в нашу глушь не попрется, но по связи наверняка вызывать будут. С праздником поздравить, а больше проверить живы ли и не нажрались ли еще. Так что как ни крути, а кому-то оставаться надо. Причем лучше двоим, а то с таким морозом в лесу шутки плохи. Решили было жребий тянуть, кому оставаться на общих основаниях. Уже и бумажки в шапку бросили, как Серега выступил. Езжайте, говорит, все отсюда к чертовой матери. Я подежурю. Меня все равно никто дома не ждет, меня жена бросила.
- Тебя-то еще не бросила? – Петрович опять прервал свой рассказ, - Нет? Бросит еще, если работу не сменишь. Нынешние девки тогдашним не чета. Им все сразу подавай, и чтоб мужик всегда под боком, и чтоб денег много, и много чего еще вплоть до заграницы. Не такая, говоришь? Так у того Сереги тоже поначалу не такая была.
- Давай-ка лучше старый год провожать начнем потихоньку, а то не успеем. Ну и что, что четыре часа еще, можем и не успеть, между прочим.
И они выпили по первой.
- Не хотел Зотов Серегу одного оставлять, но больше добровольцев не было. Все так обрадовались, что и жребий тянуть расхотели. Решил Мишка рискнуть. Да и в одиночестве тоже свои плюсы есть в такой ситуации. Когда человек один, надеяться ему не на кого и ведет он себя от этого аккуратнее и осторожней.
Завели тридцать первого утром две вахтовки, надо бы четыре, конечно, но только две раскочегарить смогли, и уехали.
Остался Серега. Обошел по два раза свои владения сразу: первый раз смотрел чего, где делать надо, план себе намечал, а второй раз уже и выполнял, чего наметил. Дров разнес по вагончикам, где буржуйки были. Заправил генератору полный бак дизельки, ручным насосом с бензовоза, ну много чего по мелочи. Целый день крутился. Не заметил, как и вечереть начало. Время незаметно бежит, коли делом занят, а на часы глянешь так уже и опоздать можно. Вот как ты.
Наливай по второй давай. Куда столько? По половинке достаточно. По целому это мы за Новый год выпьем.
- У Сереги, кстати, тоже было чем праздник встретить. Консервов вкусных ему наоставляли на радостях, а бутылка армянского коньяка у него своя была. Настругал он себе салатика новогоднего, как у всех чтоб, шпрот открыл пять банок (не пропадать же добру). Картошки сварил, чесноку с укропом сухим насыпал, лучку туда мелко-мелко покрошил. Накрыл на стол. За час до боя курантов по местному времени обошел все с фонариком, проверил печки в вагончиках на предмет прогорания, заслонки закрыл. Добавил соляры генератору. Вздохнул на крылечке прорабской вполовину силы, холодно потому что, и праздновать уселся.
Проводил старый год, как положено. Включил радио на полную мощность – все заснуть боялся и праздник прозевать. Сидел марши с вальсами слушал, коньяк мелкими глотками потягивал, переживал за не сложившуюся жизнь, за жену расстраивался.
Пятнадцать минут до Нового года осталось, как в дверь забарабанили. Шумно там за дверью сразу стало, голосов много, что говорят не разобрать, но смех отчетливо доносится. Дверь не заперта, от кого в лесу запираться, но Серега все равно открывать пошел. А там действительно народу куча. И, главное, жена его, Зойка, в первых рядах, раскраснелась с мороза, смеется, обниматься-целоваться пристает. Друзья Серегины, такие же как он мастера, которые утром уехали, тоже вернулись. Не бросили, значит, чтоб ему скучно не было. И даже родителей его привезли. Маму с папой.
Еле-еле успели шампанское разлить по хрустальным бокалам. И бокалы ведь с собой привезли, черти. Встретил, в общем Серега, Новый год с любимой женой, друзьями и родителями.
- А у тебя, чего с правой рукой-то, а? – Поинтересовался Петрович, снова остановив свое повествование, - не болит? Ну и наливай, давай, раз не болит.
- Что-то у тебя Петрович сегодня прям святочный рассказ получился. Обычно ты ужасы какие-то рассказываешь, а тут все хорошо кончилось. И чего рассказывал - непонятно.
- Конечно, хорошо кончилось, - добродушно согласился Петрович, выпив немного водки, - Серегу утром Мишка Зотов и нашел. Одного, в прорабской с настежь раскрытой дверью. Серега уже и остыл почти.
Мишка потом рассказывал, что ему всю ночь предчувствие покоя не давало, а часа в четыре утра настолько невмоготу стало, что он трезвого водителя сумел найти, посадил его на вахтовку, в городок приехал. И в семь уже Серегу нашел.
- Погоди, Петрович, как «одного нашел», а жена его куда делась? А друзья? Ну друзья напиться могли, но родители-то как его бросили? Что-то ты завираешь, Петрович.
- Я, Сергуня, никогда не вру, - не согласился Петрович и закурил, - только тот Серега с детства сирота. Детдомовский он и ни отца, ни матери никогда не видел, до того случая.
- Ну хорошо хоть перед смертью думал, что у него наладилось все. Не так жалко мужика.
- А чего его жалеть-то, Сергуня? Не надо его жалеть. Я что сказал, что он умер? Остыл почти, я сказал. Но не до конца. Ты сам подумай, откуда я б тебе все это рассказывал, коли я врать не умею? Живой он. Пол уха только отрезали, да пару пальцев на ноге почернело. Ухом-то он к железной кружке примерз, когда за столом спал. Так что ты меня лучше пожалей. Наливай давай, не заставляй ждать старого человека.
- Так привиделось ему, что ли, Петрович?
- Может и привиделось, а может и нет. Тут он сам сомневался, а я тем более. А все от того, что по одному оставаться нельзя в таких случаях. Да и заслонки печные нельзя раньше времени закрывать, и коньяк с рук покупать нельзя у неизвестных науке бабок.
Нас вот с тобой вдвоем оставили сторожить. И водка у нас нормальная. Ты дровишек, то подкинь и наливай. По полному теперь стакану. И радио громче сделай. Телевизор? Ну телевизор.
А вообще, тут место нехорошее. Ручеек из того болота здесь недалеко протекает, и чертовщина какая-то чувствуется. Ну и черт с ней.
С Новым годом, тебя Сергуня, новым счастьем. Жена-то не бросила, не? Ну и хорошо, тогда. Может и обойдется.
|
|
Письмо на фронт
Здравствуй, дорогой сынок! Как там тебе живется? Как воюется под трассирующими пуля-ми вражеских автоматчиков?
Если же спросишь про наше житье-бытье, то отвечу тебе, что поживаем мы весьма даже очень сносно, не хуже других; только вот исчезли из продажи сигареты «»Герцеговина Флор»» (дедушка очень страдает), да не видно что-то уж давно консервированных оливок с лососем (но я не любила их никогда, ты же знаешь).
Питаемся мы тоже ничего, слава богу! Вчера с папой и его троюродной племянницей Зи-наидой Николаевной Черепнинской, которая была с мужем Геннадием и двумя детьми от первого брака Наташенькой и Мишуткой, мы ходили в относительно недорогой ресторан и там так всего нажрались, что потом встать не могли. И всего-то по шести рублей с рыла! Причем я все это время думала о тебе. Так переживала – страшное дело! Мой-то сынок сейчас в окопах, думала я, на переднем крае. Ему-то сейчас не сладко. От этих мыслей у меня ананас поперек горла становился! Напиши обязательно, сыночек, как вас там кормят? Чем питаешься? Небось постной кашей с хлебом? Небось вас там кормят плохо? А вот по-смотри на этикетки различных продуктов, которые я тебе высылаю дополнительно. В мыс-лях о тебе я отклеивала их с банок и коробок с едой во время давешнего банкета. Не поешь, так хоть посмотришь! Замечу, что печень трески была очень недурна и напоминала обыч-ную говяжью печень, но гораздо мягче и более утонченного вкуса. Улиток в уксусе я не ела, но картинку высылаю, потому что очень красивая.
Особенно досаждают нам вражеские бомбардировки. Намедни разбомбили пивзавод, так президент решил объявить общенациональный траур. Большие жертвы есть также и среди мирного населения. Буквально на прошлой неделе на город сбросили несколько мармелад-ных бомб. Последствия катастрофические: сотни тонн сладкой массы погребли под собой огромную толпу зевак, желающих полакомиться за чужой счет. Я уже не говорю о том, что была полностью парализована работа общественного транспорта, а несколько самосвалов бесповоротно увязли в клубничном желе. Кроме того, есть еще сырные, колбасные и шоко-ладные бомбы. Поверь мне, они ни чем не лучше. Из жильцов формируются специальные отряды, чтобы сбрасывать упавшие бомбы с крыш, иначе туда моментально устремляются армады разжиревших за годы военных действий гурманов и своим весом наносят вред еще более непоправимый, чем сами бомбардировки. Но это еще цветочки по сравнению с атом-ными бомбами. Их тоже для нас не жалеют! Вчера Геннадий Викторович пошел на концерт симфонической музыки (давали как раз «»блокадную»» симфонию Шостаковича); и прямо во время выступления в концертный зал попала атомная бомба. Ужас, что было! Ты же знаешь ее действие: вспышка, ударная волна и т.д. и т.п., но это все чепуха в сравнении с рентге-новским излучением (это когда у людей становится прозрачная одежда). Ты представляешь себе положение дирижера? Он же стоял спиной к залу! А дам, декольтированных по самые пятки, тебе приходилось видеть? В общем: визги, крики, скандал! Министерством ино-странных дел была объявлена нота протеста. Геннадий Викторович целый месяц сидел до-ма, потому что его в голом виде не хотели пускать на работу.
Совсем забыла тебе сказать, что невеста твоя Ксюша забеременела от Петрова, в чем ничего удивительного не вижу: последний год я частенько заставала их в весьма пикантных позициях, которые снимала «»Поляроидом»». Фотографии высылаю вместе с письмом: полюбуйся, покажи товарищам. Особенно обрати внимание на позицию №17. Просто поразительно! Мы с отцом так пробовали, но безуспешно.
Она сказала, что выйдет замуж за Петрова, но по дороге в женскую консультацию повстречала военный патруль. В комендатуре заявили, что ее вовсе не насиловали, а только застрелили при попытке к бегству и потому, что у нее не было документов. Солдаты утверждают, что стреляли не в нее, а в ребенка. И правда 26 из 30 пуль попали Ксюше в живот, а те, что извлекли из головы и грудной клетки явились результатом недостаточной меткости, по поводу чего солдатам было объявлено взыскание. Но в общем – не переживай! Она никогда тебя и не любила, а любила она только одно, вследствие чего изменяла тебе неоднократно и не только с Петровым, но и, последовательно с ним, со многими, а также с некоторыми из них и параллельно с Петровым, о чем он догадывался и даже вел какие-то подсчеты, чертил графики, диаграммы, накопил материала на целый дипломный проект (я вышлю тебе от-рывки). Она всегда предпочитала солдат (отчего тебе и повезло поначалу); рядовых она предпочитала генералам; генералов предпочитала командующим армией; патрули она любила за многочисленность, а тебя она вообще никогда не любила, так что не переживай, не рви сердце, а лучше забудь ее.
Тяжко и неуютно жить на свете. Но не грусти! Вот скоро кончится война и все мы заживем еще лучше прежнего. Ты только смотри не погибни – лучше сразу сдавайся в плен и слушайся своих наставников. Терпенье и труд все перетрут. Воюй прилежно и старательно. Постарайся убить побольше врагов, а тем, которых не убьешь, создать невыносимые условия существования. Что еще? Не сиди на сквозняке, избегай сырости и носи теплые носки. Не переедай, ради бога! Не ставь локти на стол и не чавкай. Когда я ем, я глух и нем. Береги патроны! Не выглядывай за бруствер без каски. Ну, вот, собственно и все. Возвращайся скорей. До свидания, родной!
|
|
Кащей устал. Если б он не был бессмертным, давно бы сдох. Все тело старика заскорузло от белков и желтков. Часть из них уже засохла, часть протухла. Кащей смердел. В руках старик тупо держал очередное яйцо, внутрь которого забубенил иголку. Запихать его в ж@пу утки оказалось нелегкой задачей. Взяв птицу за шею, он попытался засунуть яйцо ей в дупло. Скорлупа треснула и залило старика в очередной раз. Кащей грязно выругался и осторожно достал из обломков иголку. Смертельный инструмент нужно было засандалить в следующее яйцо. Утка покорно ждала. Старик взял яйцо губами, раздвинул утке лапы и осторожно стал пихать эллипсоид ей в очко. Яйцо лопнуло. Старик вскочил, зашвырнул птицу в море и с проклятиями принялся прыгать по берегу.
Спокойно, Кащей, спокойно, наконец успокоил он себя и продолжил процедуру. Бессмертный совершал ее снова и снова, но яйца лопались. Наконец, намыленное сэйфгардом, одно из них пролезло птице в утробу. Старик удовлетворенно откинулся на ствол сосны. Но что это?! Проклятое пернатое сдохло!
Иоптваю, сцуко!!! Сто тридцать лет утке под хвост! Кащей с воем упал на песок и стал его грызть и колотить руками. Через три дня он пришел в себя и глубоко задумался. Какая-то мысль пришла в бессмертную голову. Старик поднялся и проследовал в пещеру. Целый месяц оттуда доносились стук молотка, скрежет железа и звук сварки. Наконец Кащей гордо вышел на свет, держа в руках воронку. Утки увидели приспособление и выпали в осадок.
Работа закипела. Вставить воронку в пернатое очко удавалось сходу. Но подлые твари дохли и дохли. Наконец свершилось!!! Охpеневшая, но живая утка лежала на земле с выпученными глазами. Ее ж@па была плотно запечатана сургучом Кащей не любил рисковать. Весь двор был засыпан костями восьмисот пятидесяти двух тысяч водоплавающих. Старик сел на пень и с тоской посмотрел в лес. Предстояло засунуть утку в ж@пу зайцу.
Кащей сидел на песке, смотрел в глаза зайцу и думал. Косой о@уевал. Ему еще никогда не смотрели сразу в оба глаза. "Может, есть способ спрятать иголку как-нибудь попроще?" размышлял старик, но в голову ничего не приходило. "Нет таких крепостей, которые не взяли бы большевики!" решил Бессмертный и энергично вскочил. Через минуту он уже деловито сновал возле распятого на земле грызуна, замеряя того рулеткой. Заяц мощный зверюга, украшение породы, теоретически мог вместить в себя утку. Оставалось придумать способ.
Сама утка сидела в клетке неподалеку. От одного взгляда на заячье дупло, ее охватывал приступ клаустрофобии. Кащей не стал трогать птицу, осознавая ее ценность. Для эксперимента он выбрал другую.
"Мы заботимся о Вас и Вашем здоровье!"- приговаривал Кащей, намазывая заячье очко кремом. Затем взял птицу и начал понемногу, вращательными движениями, вводить ее зайцу клювом в ж@пу. Голова зашла, как там и была, но потом дело застопорилось. Шея утки гнулась в разные стороны, а потом свернулась нафиг. Истребив тысячи полторы пернатых, Кащей понял, что так дело не пойдет. Ну
|
|
Каждый поступок имеет свое продолжение, порождая цепь событий уже не зависящих от нас....
События в Керчи показали что невозможно предугадать какие метаморфозы происходят с человеком? Кем он может стать?
Хочу рассказать одну историю в которой я принимал непосредственное участие, и как мое решение повлияло на судьбы других людей.
В 1990 году я работал в спортивной школе, куда как то заглянул бывший выпускник из этой школы по имени Сережа Ослов (фамилия изменена но похожа). Он был мастером спорта по по спортивной гимнастике, ему было двадцать лет, и пришел он со своей восемнадцатилетней девушкой.
Когда он попросил попрыгать по акробатической дорожке мы ему запретили, так как из за этого нас могли выгнать из зала и прекратить аренду.
После окончания тренировки мы вышли на улицу, где рисуясь перед девушкой, он неожиданно сказал что здесь то ему никто не запретит сделать рондат, и сальто назад.
Мы ничего не успели сказать как он разбежался и начал делать упражнение.
Скорее всего его подвел глазомер, и он не рассчитав расстояние и свои силы, не смог при выполнении сальто назад выпрыгнуть высоко и приземлился головой точно в угол бордюра.
После падения он мгновенно сложился как тряпичная кукла.
Подбежав к нему я увидел трещину в черепе и вдавленные кости через которую был виден мозг. Я быстро снял майку и закрыл ему голову.
На принятие решения были секунды! Понимая что пока дозвонимся до скорой, пока они приедут он отдаст концы, мы решили действовать сами.
Наша школа находилась всего в двухстах метрах от подстанции скорой помощи при хирургическом отделении больницы, в строительстве которого я принимал участие.
Буквально за месяц до этого там побывал при очень веселых обстоятельствах, но это отдельная история которую я опубликую позднее.
Мы взяли гимнастический мат, аккуратно переложили его и понесли на подстанцию, хотя кто то из друзей настаивал на том, что лучше дождаться скорой помощи.
Ну что сделано, то сделано.
Практически через двадцать минут он уже был на операционном столе в нейрохирургии где ему спасли жизнь.
К немалому удивлению врачей, уже через три месяца он восстановился после трепанации и перелома шейных позвонков!
После этого он пришел со своей девушкой поблагодарить меня за то что я его спас. Из за операций и лежания в палате он сильно располнел, ему вставили болты в шею, пластину в череп, а на голове был виден огромный шрам.
Больше он у нас в зале не появлялся.
Прошло шесть лет, я уже забыл и эту историю и Сережу.
Однажды в октябре 1996 года, ночью мне позвонила жена брата и попросила срочно подъехать в БСМП.
На вопрос что случилось я только смог разобрать что на ее мужа кто то напал, когда он таксовал и он сильно пострадал.
Приехав в больницу я увидел забинтованного брата с порезами на руках и груди, где он рассказал что с ним произошло.
Возвращаясь в десять вечера после тренировки он остановился и подобрал голосующих парня и девушку.
Они совершенно не вызвали у него подозрений, даже когда попросили отвезти их к роще в не совсем благополучном районе города. О согласился, тем более это было по пути.
Парень сел впереди а девушка на заднее сидение.
Попросив остановить не доезжая квартала до остановки, парень который сидел рядом, неожиданно вытянул из под куртки кухонный нож и с остервенением начал молча наносить удары куда попало. Его подруга обхватила его сзади за шею и начала душить. Брата спас пуховик и подготовка. Сумев перехватить руку и ударив затылком девушку, которой он сломал нос, он попытался вырвать нож. Это у него не вышло, но он смог повернуть его лезвием к нападающему на который он сам и напоролся горлом по самую рукоятку, после чего выскочил из машины вместе со своей девушкой, которая пришла в себя и они бросились бежать в рощу.
Надо сказать что роща находилась примерно в полукилометре от БСМП, куда брат истекая кровью доехал и пришел к врачам. После обработки ран он был водворен в палату и стал ждать прихода дознавателей, так как обо всех случаях при криминальных травмах врачи обязаны сообщать в милицию.
Буквально через минут двадцать, в приемный покой БСМП вошел нападавший с ножом в горле, который объяснил что напоролся сам случайно.
Медсестра в регистратуре упала в обморок, но подоспевшие врачи его сразу положили на носилки и повезли в операционную, где позже извлекли нож.
Невероятно но факт! Нож с длинной лезвия 25 сантиметров, вошел между трахеей и позвоночником так, что не повредил ни позвоночник, ни саму трахею, ни сонную артерию!
По иронии судьбы их поместили в соседнюю палату, но они этого не знали!) А так как это был один район, то дознавателя попросили в дежурке заодно зафиксировать оба случая.
Я был уже в палате брата, когда зашел дознаватель.
Описав все как было, в том числе и приметы нападавшего, мы увидели что лицо дознавателя приобрело какое то охуевше-загадочное выражение.)
Попросив с загадочной улыбкой меня никуда пока не уходить, он вышел и зашел в соседнюю палату где с забинтованной шеей сидел этот мудак, который продолжал рассказывать сказку про белого бычка, как он случайно упал на нож.
Пригласив меня и еще двух человек в качестве понятых, он попросил брата опознать этого нападавшего.
Брат его сразу опознал.
Каково было мое удивление, когда в тощем существе с забинтованной шеей и шрамом на всю голову, я узнал Сережу Ослова!
Я назвал дознавателю его имя и фамилию, чем удивил всех окружающих, а больше всего брата.
Он меня тоже узнал, но в этом не признался и старался в глаза не смотреть.
Потом было следствие, где к брату не было предъявлено никаких обвинений, так как это была самооборона, тем более на ноже не было его отпечатков, и этого идиота уже через неделю перевели в КПЗ, в связи с выздоровлением.
Потом я узнал его историю от следователя.
После операции на черепе, он женился на девочке, а из за постоянных головных болей подсел на героин и посадил свою её, а так как у него была инвалидность, а денег в семье не было, то они стали нападать на таксистов, грабили их чтобы купить дозу, а некоторых просто калечили из за ста рублей.
По совокупности доказанных преступлений получили реальные сроки оба, что то около пяти и семи лет.
По слухам, в последствии кажется они оба скончались от передоза уже на свободе в средине нулевых.
У брата ко мне был только один вопрос - Нахуя я его спас?
Я до сих пор сам не могу ответить на этот вопрос, правильно ли я тогда поступил?
В то же время мне не дает покоя мысль, что кто то его все равно охранял, раз ему так везет? Потому что выжить как и в первый так и во второй раз, у него шансов было не больше чем один из тысячи.
|
|